Исьемини Виктор. Под знаменем воробья (Демон Ингви - 3)

   Ингви поднял опрокинутый стул, тяжело опустился на него и молвил:
   - Итак, граф, я слушаю вас. Откуда вы меня знаете, почему явились сюда? И какой выкуп предложите за свою жизнь? Мне почему-то кажется, что я сейчас узнаю много интересного...
   ***
   - Ваше величество, - осторожным тоном начал граф, - прежде всего хочу заметить, что мне крайне досадно, что вы выступаете в этом деле против нас.
   - Вас? - переспросил демон.
   - Именно. Я имею в виду себя и отца - его величество Гюголана. Боюсь, вы не вполне понимаете, что произошло в этом замке.
   - Произошло грязное преступление. И не вмешайся я - произошло бы другое. Хотя эта девица не дочь старого идиота, а переодетая служанка... Я в общем-то не вижу разницы...
   - Ваше величество, позвольте кое-что пояснить. Барон Мольверн - такой же мерзавец, как, скажем, и я. Разве его проделка со служанкой - не грязный трюк? Мы все обманываем, предаем и обрекаем на смерть, ибо мы облеченные властью сеньоры в этом несовершенном Мире. Вопрос лишь в одном - ради чего мы совершаем эти преступления и отягощаем свою душу грехами? - Граф назидательно поднял палец. - Я сегодня бился ради величия своей страны, ради свободы ее жителей - ни больше, ни меньше! Ибо поверьте, ваше величество, скоро разразится такая буря, что разрушит королевства и пошатнет престолы. И тогда этот подлый барон пролил бы столько крови - дай ему возможность... А я, возможно, спас бы сотни жизней, сгубив одно невинное дитя!
   - Цель оправдывает средства? - пробормотал Ингви.
   - Именно! Прекрасная формулировка, надо бы запомнить... Однако я повторяю - буря скоро разразится и почему бы вашему величеству не быть на моей стороне, то есть я хочу сказать, на стороне короля Гевы? Не в качестве капитана Воробья, а в качестве альдийского монарха - а уж Гюголан позаботился бы о том, чтобы ваше величество заняли престол, что принадлежит вам по праву...
   - Естественно, для вас лучше я, чем родич Алекиана - если разразится буря, - Ингви выделил последнее слово, внимательно глядя на Гезнура. Тот спокойно выдержал этот взгляд.
   - Да, как видите, я откровенен. И мы просто обязаны помочь вам, хотя бы в благодарность за золото Каногора... Жаль, что до императорских денег нам не добраться... Пока...
   - Я так и думал, но...
   - Но батюшка вам, ваше величество, весьма благодарен, не сомневайтесь! И я, разумеется, тоже...
   - Послушайте, граф, вы постоянно отождествляете себя с престолом - с чего бы это?
   - О, - граф ухмыльнулся и закатил глаза, - я вернейший батюшкин вассал, ибо братец Адорик (а он наследует моему старику) едва воссядет на престол первым делом прикончит меня. Так что батюшка для меня...
   - Я понял. Все это крайне интересно, но вернемся к текущим делам. Прикончить барона с дочкой я вам не позволю, не для того спасал... Но тем не менее мои дела здесь окончены, так что для вас сыщутся возможности попозже...
   - Должен ли я понимать так, что вы отпускаете меня?
   - Конечно, за соответствующий выкуп. Впрочем, граф, вы мне нравитесь, пожалуй мы сможем договориться. Кстати, откуда вы меня знаете?
   - Я сопровождал Элевзиля в Альдийском походе. Командовал, знаете ли, штурмом Северной башни, - оба рассмеялись.
   В этот момент в дверь заглянул Никлис:
   - Капитан, слышь-ка, старый-то барон - это... помер... Это...
   - Та-ак... А дочку его не видел?
   - Видел, тут она, в закуточке с рыцарем сантлакским, слышь-ка обнимается да милуется.
   Ингви на минуту задумался, затем объявил Гезнуру:
   - Граф, это меняет дело. Раз барон помер - так давайте поступим следующим образом. Выдадим наследницу за того сантлакского остолопа, а его вы убедите принести оммаж своему отцу. Но условие - никого больше не резать.
   - То есть я должен ограничиться угрозами и запугиванием? - уточнил граф.
   - Вот именно. Я уверен, что у вас прекрасно выйдет. В качестве компенсации я отпущу вас без выкупа, а взамен обчищу подвалы старого барона. Должна же его дочка отблагодарить меня за спасение... Да, вот еще что. Она должна отпустить служанку с моим... оруженосцем. Кажется, они оба будут счастливы.
   - Служанку?
   - Ну да, ту девицу, которую едва не прирезал Орвоеллен.
   - Коршуна звали Орвоеллен? Любопытно... Мне нравятся эти условия, ваше величество. И я замечаю у вас слабость - любите делать добрые дела.
   - Что ж, - пожал плечами Ингви, - я действительно частенько поступаю не по-человечески. Но мне ведь это не обязательно, верно?
   Оба рассмеялись и граф отправился решать дела с баронским наследством...
   ГЛАВА 47
   Долго Троя в положении осадном
   Оставалась неприступною твердыней,
   Но троянцы не поверили Кассандре,
   А Троя, может быть, стояла б и поныне...
   В.Высоцкий
   "...О том, что последовало далее, мой потомок, написаны романы и сложены песни - все сплошь вранье. Правда состоит в том, что долгих семь лет армия гномов, эльфов и людей безрезультатно осаждала Черную Скалу. Орков, засевших в ее пещерах, поначалу было слишком много, чтобы прокормиться скудными плодами подземелий. Им пришлось измениться. Это невероятно - чтобы целый народ переменил свой нрав за несколько лет, но я был тому свидетелем! Из пылких и наивных дикарей они превратились в педантов, любителей точности и аккуратности. С невероятной скрупулезностью их вожди подсчитывали, сколько воинов нужно для обороны очередного рубежа, сколько ртов можно будет прокормить... А затем отряды воинов устраивали вылазки против осаждающих и гибли в кровопролитных и бессмысленных схватках до тех пор, пока число остававшихся в Черной Скале защитников не приходило в соответствие с планами лордов... Этот фанатизм, эта невероятная до смешного "аккуратность" спасли жизнь народу орков. Что касается их отношения ко мне - то уважение к Сыну Гангмара крепко выросло после поражений, ибо все произошло в точном соответствии с моими пророчествами. Орки не забыли ничего и винили в поражении только свое собственное упрямство и неверие. Если бы на их месте были люди они прокляли бы меня за столь точное исполнение моих предсказаний!
   Орки вызывали мое восхищение, хотя я и не мог полюбить их... А потом путешествие к центру этой мерзкой страны болот, что заперта внутри Черной Скалы... Я - своими собственными глазами, потомок - видел Гангмара! Да, да! Я видел это невероятное существо, чьим сыном назвался. Обстоятельства моей жизни научили меня не думать о богах, не бояться их и не рассчитывать на них. Да что там - я вовсе позабыл бы об их существовании, если бы мне не напомнили суеверные фанатики, что прикрываясь "божьей волей" разрушили Могнак... Теперь же я был потрясен. Как мне передать это ошеломляющее ощущение силы, величия и презрения, исходящих от Темного... Но нет, я не смею, я не могу даже писать об этом...
   И еще одно свидетельство мощи Гангмара. Те заклинания, что сделали возможным появление в Мире народа орков, что дали возможность представителям разных рас вступая в брак иметь плодовитое потомство - эти заклинания до сих пор не утратили своей силы. Однажды - в конце первого года осады - Фионна, застенчиво опуская глаза, сообщила мне, что у нас будет дитя. Невероятно! И я был счастлив посреди бед и горестей... Это был мальчик, Фионна нарекла его Менндреном. Первый из Рода. Из твоего рода, мой потомок... За ним последовали и другие дети, как мальчики, так и девочки.
   А тем временем шла война. Истребив и разогнав кочевья орков в Степи, вражеская армия наконец сосредоточилась на осаде Черной скалы. Поскольку к третьему году стало окончательно ясно, что измором орков не взять - вражеское войско перешло к активным действиям. К этому времени все люди в "армии Света" уже были объединены настолько, что их предводители даже согласились принести вассальную присягу "первому среди равных" - Фаларику Великому. Ванет в те времена был довольно-таки незначительным королевством и подчиняясь ванетскому королю, сеньоры не слишком боялись за свою фактическую независимость. Они не учли талантов своего Императора. Он ловко стравливал вассалов между собой, объединял слабых против сильного, возбуждал взаимное недоверие королей и принцев... Словом из Великой войны Ванет вышел самым богатым человеческим владением Мира. Тем более, что нашествие орков обошло его стороной...
   Итак, на третий год вражеские войска принялись штурмовать подземелья Черной Скалы. Тоннели в скалах были узки и запутанны, орки, защищавшие священные для них пещеры - мужественны и хорошо организованы. К тому же из походов они вернулись, обогатившись опытом кузнечного ремесла. Теперь их воины всегда шли на бой в латах и с отличным оружием. Словом, единственными, кто добился некоторых успехов, были гномы. Но после того, как Гравелин рассорился с Фалариком, гномы покинули союзную армию. Поначалу они переселились в свой отдельный лагерь, затем стали менее активны и перешли к обороне. А затем ушли вовсе.
   Дальше стало еще интереснее. Эльфы, находившиеся в войске Фаларика, начали получать известия о том, что то одно, то другое эльфийское владение разорено людьми... Эти известия приходили все чаще - пока наконец и до чересчур доверчивых эльфов дошел смысл происходящего. Гномы додумались раньше, поняли, что после орков придет их черед - потому и покинули союзную армию, что вообще-то несовместимо с их понятием чести. Короче говоря, эльфы также ушли домой. После этого армия людей простояла у Черной Скалы недолго. Осада была снята...
   Спустя некоторое время я решился покинуть наконец оплот орков. Я ушел, уводя свою эльфийку и детей. Я вспомню их по именам, основателей твоего Рода, милый потомок: Менндрен, Аннерен, Лоилла, Кеннон, Илльвелла, близнецы Аннлен и Инноль, Луанна... Они унаследовали черты лица и изящное сложение матери-эльфийки и мои черные волосы. Действие Гангмарова заклинания наделило их стальными мускулами, невероятной быстротой и ловкостью, но они напрочь были лишены каких бы то ни было колдовских способностей. То ли все та же магия зачарованных пещер, то ли эльфье наследство... Я напоследок дал оркам несколько туманных пророчеств и распрощался с ними. Я уводил свою семью в Альду..."
   ***
   И приближался крах веселой нашей шайки...
   М.Щербаков
   Очень хотелось спать, но дела не ждали. Вместе с графом Гезнуром, который, к слову сказать, мне даже понравился своим здоровым цинизмом, мы обошли баронские закрома и я попросту ограбил осиротевшую баронессу. То есть выгреб все, что там - в закромах - было ценного и не громоздкого. С конюшни Мольверна мы увели несколько лошадок, Шортиль отыскал тайничок с серебром. У маленького колдуна был нюх на подобные штучки - должно быть служба в вольном отряде сильно развивает способности мага в этом направлении...
   Кстати, сама баронесса, молоденькая некрасивая девица, совершенно не вникала в мою деятельность - то ли она была полной дурехой, то ли и впрямь считала, что должна отблагодарить спасителей. А может, она все еще не пришла в себя после трагических ночных событий. Зато ее ухажер, долговязый сантлакский рыцарь, поначалу хорохорился и даже почти возражал. Он всерьез вознамерился стать хозяином замка и всех угодий рода Мольвернов, но граф Гезнур быстро нашел аргументы для того, чтобы убедить парня в том, что ему лучше помалкивать и терпеть. Мол, все решат за него. Кстати, граф очень доходчиво разъяснил этому малому, что вассальную присягу тому следует принести не императору, который далеко, а королю Гевы, который как раз наоборот - очень даже близко. И вообще, никакого официального статуса у него пока нет - он не муж и даже не жених баронессы. Сэр Войс, наоборот, проявил завидное благоразумие и помалкивал - но Ннаонна подслушала, как он говорил Коклосу, что баронесса несовершеннолетняя, а стало быть не может выйти замуж без согласия сеньора, которым пока еще числится император. Словом, здесь назревала очередная крошечная война...
   Замок Мольверн мы грабили три дня - и все это время лейтенант Кендаг не исполнял своих обязанностей в отряде. Он молча таскался за рыжеволосой королевой и ненавязчиво так служил ей - а она принимала его ухаживания с восторгом. Филька тоже не суетился и вообще не принимал участия в сборе трофеев, а ведь раньше он ни за что бы не пропустил подобное мероприятие... Поначалу мне казалось, что эльф просто серьезно пострадал в поединке, его ведь сильно помял этот Коршун - но дело было совсем в другом... Наконец однажды, когда мы собрались своей компанией, Кендаг с тяжелыми вздохами и всевозможными гримасами, которые должны были свидетельствовать о душевных муках, все же взял быка за рога. Решительно и четко он заявил:
   - Ингви... Король Ингви... Ваше величество...
   - Кендаг, - я не удержался и положил лорду руку на плечо, мне было его ужасно жалко в эту минуту, - я все понимаю. Ты волен вернуться к своим. Я освобождаю тебя от всех обязательств.
   - Ингви, ты понимаешь...
   - Я же сказал - понимаю. Я не забыл наш давний разговор. Теперь ты можешь вернуться в Черную Скалу с Леди Внешнего Мира. Тебя ведь не смутит то, что она замужем - по человеческим законам?
   - Да это нормально... Мы ведь всегда ходили в походы и возвращались с добычей... И потом не вспоминали, кто с кем был прежде... Но я не об этом хотел сказать. Ингви... Если ты захочешь... Если тебе потребуется помощь, мое войско Лорда Внешнего Мира... Я ничего не забыл!.. - Кендаг путался в фразах и формулировках, но мы понимали друг друга без слов. - Я готов принести тебе вассальную присягу. Я настаиваю!
   - А твои обязательства перед Анзогом?
   - Э, наши законы... Ты же не знаешь...
   - И знать не хочу. - Если орк вбил себе что-то в голову, то лучше не спорить. - Преклони колено. Давай твои руки. Клянись.
   Лорд произнес положенные формулы - смотри-ка, уже успел вызубрить их наизусть!
   - ...Встань, Кендаг, граф Ничейных Полей.
   Лорд встал и отвернулся, но я заметил слезы в его глазах...
   - Ингви, - вдруг подал голос Филька, - я ведь тоже... Того...
   Ну конечно, он ведь прикончил своего соперника, Орвоеллена и ему бы не мешало вернуться к невесте. Клятвы клятвами, но если Трелльвелину заблагорассудится выдать племянницу за кого-то третьего, то оправдание сыщется легко.
   - Ну конечно, как же ты не отстанешь от Кендага... Преклони колено... - ну надо же, и этот отчеканил все, что положено, без запинки. Сговорились, ясно, встань, граф Давней Чащобы.
   А потом мы втроем обнялись - и стояли так молча... Долго стояли...
   ***
   Мы все не сговариваясь решили, что затягивать прощание - только увеличивать боль от нашей общей утраты, значит прямо из Мольверна мы и разойдемся в разные стороны. Сколько всего было пройдено, сколько пережито вместе... И вот пришла пора расставаться. Можно было бы много чего найти в утешение - и то, что наш союз вообще противоестественен, что дружба между князем эльфов и лордом орков противоречит любым моральным нормам, но какой крепкой была эта дружба!..
   Напоследок я выдал Кендагу и Филлиноэртли денег на дорогу и постарался максимально облегчить им путь. Впрочем, что касается Кендага, то с ним все было более или менее в порядке. Он собирался вернуться с Агристой в Ренприст, там предложить Гройгу и его гоблинам отправиться с ним. Вроде бы те уже сами намекали, что не прочь найти себе постоянную службу у какого-нибудь сеньора. Чего ж им лучше, чем лорд их единоплеменников... Ну а уж с таким эскортом, как полусотня опытных солдат, Кендаг мог смело отправляться в родные края - либо через Болотный Край и горы Туманов, либо по так называемой "старой дороге" через горы Страха.
   С Филлиноэртли (мы уже не называли его больше Филькой) было сложнее - его путь пролегал через империю. Поэтому я выдал ему денег на дорогу и взял с него страшную клятву, что он по дороге не будет бузить и устраивать кутежи. Он очень серьезно мне ответил:
   - Ингви, теперь уже все не так. Я ведь возвращаюсь к невесте. Ллиа Найанна ждет меня. Я знаю, что больше не задержусь в пути.
   - Эй-эй, друг эльф, ты ли это?
   - Я. Но я точно говорю - никаких задержек. Все изменилось. Раньше я ведь что? Я искал приключений. Я должен был совершать подвиги и одолевать врагов. А теперь мне нужно только одно - быстрее вернуться к моей Ллиа...
   - Твои б слова, твоя эльфийская милость - да Гилфингу б в уши, - ввернул Никлис, - да только не все от тебя зависит-то, слышь-ка. На северных границах неспокойно, тамошние сеньоры то и дело с эльфами дерутся. Нелегко, слышь-ка, тебе будет по их владениям-то пройти...
   - Ну тут мы подумаем, - сказал я, - погодите-ка.
   И пошел советоваться к сэру Гезнуру. Тот дал несколько хороших советов и даже состряпал какие-то бумаги, из которых явствовало, что Филька - гонец его милости графа Анракского и спешит в город Морнвид, что на реке Золотой. Там эльфу следовало скинуть плащ с гербом графа и, предъявив в порту другие бумаги, с которыми нам удружили Коклос и Войс, нанять судно уже как эмиссар, выполняющий некое поручение по заданию принца Алекиана в пользу его императорского величества. Морнвид - вольный город и крупный речной порт. Там с одинаковым равнодушием отнесутся и к грамотам гевского графа, и к печатям герцога Гонзора. Зато дальше эльфу предстоит путешествовать по Золотой реке, затем - по Великой. А живущие по берегам люди не слишком жалуют гевцев, там лучше предъявлять грамоты с печатью сына императора...
   В конце концов все приготовления были окончены, печати на верительные грамоты - возложены. Мы вышли за ворота Мольверна и распрощавшись (кто холодло-вежливо, а кто - со слезами и судорожно-крепкими объятиями), все отправились в разные стороны. Филька на вороном жеребце Орвоеллена лихо поскакал, поднимая клубы пыли, на северо-запад - к порту Морнвид. Впрочем, он ведь изображал спешащего гонца... Кендаг с Агристой - в полном рыцарском вооружении и со значками, развивающимися на пиках - не спеша направились в Ренприст. Я просил их передать привет троллю Дрымвеннилю и еще - остановившись на ночлег в нашей прежней комнате, раскрыть у распахнутого окна маленькую плоскую коробочку, которую я им дал... А также передать поклоны и благодарность мастеру Энгеру.
   Граф Гезнур отправился к себе в Анрак - составлять отцу доклад с объяснениями причин того, что Мольверн еще стал выморочным призом...
   Ну а я с Ннаонной и Никлисом, со своим войском в красивых плащах с изображением воробушка - выступил по южной дороге в Гонзор. Нам с Коклосом предстояло выполнить несколько взаимных обязательств. Я должен был обеспечить его безопасность и попробовать найти следы заговорщиков, что покушались на Алекиана, а он - попытаться дать мне возможность проникнуть в Альду. Уже давно пора было мне выполнить данное Ннаонне обещание - добыть из Замка Вампиров ее таинственную "реликвию рода"... Теперь, расставшись с Кендагом и Филлиноэртли, мы с Ннаонной вдвойне чувствовали, как нуждаемся друг в друге. И не расставались ни на минуту, стараясь найти повод, чтобы сказать что-то, вспоминали какие-то давно забытые дела, давно оставленные вопросы. И мне было плевать, кто там смотрит нам в спину и ухмыляется - а этим как раз занимались все...
   ГЛАВА 48
   "...Мы шли по разоренной земле - я и моя семья. Твои пращуры, милый родич. Сперва Степь, затем Ничейные Поля... Мы шли долго по этой обители печали, но... Сказать по правде, родич, я с некоторой долей гордости взирал на расстилающуюся передо мной картину запустения и убожества... Даже звери, казалось, не водятся в этом краю, по которому прошли великие армии великих полководцев...
   С трудом добрались мы до Альды и только там я впервые увидел людей. Я имею в виду - живых людей. Стараясь не попадаться никому на глаза, мы поспешили укрыться в северных лесах. Альда, разумеется, была разорена, я когда-то специально посылал отряд орков для этого. Но командир орудовавших здесь "детей Тьмы" спешил поскорее закончить дела в глухомани и присоединиться к армии лорда Анзога, которая совершала поистине славные подвиги... Словом, орки разрушили город, взяли приступом замки местных владык, выжгли поселения эльфов в Креллионте - но не стали вылавливать тех, кто разбежался по глухим лесам севера Альды или затаился где-то в болотах, которыми изобилует юг этого края. Так что уцелели многие. Теперь, когда Великая война была окончена, людишки повылезали из тех щелей, где переждали грозную годину и принялись возрождать свои сожженные поселения. Время не ждало - по старому Энмарскому тракту уже тянулись обозы купцов с заморским товаром, а ведь кто-то должен был принимать проезжих, кормить их, давать ночлег. Ну и брать за это плату, естественно. Там, где есть возможность содрать с ближнего монетку-другую, всегда заведутся либо гномы, либо люди.
   А мы - Род, твой род, потомок - укрылись в долине среди Отвесных гор и мало-помалу принялись обустраивать свое жилье. Тот самый Замок, в котором ты, надеюсь, безмятежно живешь и благоденствуешь... Впрочем, нет. Что-то пошло не так, раз уж ты добрался до реликвии Рода.
   Однако я вернусь к тем далеким дням. Итак, мы строили Замок. Разумеется, нескольким - даже самым старательным - труженикам не под силу воздвигнуть столь обширное и мощное сооружение, но при мне была моя Сила! Я ворочал каменные глыбы, я при помощи магии громоздил их одну на другую, возводя стены и перекрытия... И все время вглядывался в лица моих детей, прислушивался к своим ощущениям: не шевельнется ли в ком-то из ребят искра магии. Все напрасно. Они были напрочь лишены Силы, как, полагаю, и ты, потомок.
   Едва только наша стена, отгородившая долину от всего Мира, стала в достаточной мере похожа на стену - мы с мальчиками отправились в первый поход за пленными. Следует еще отметить, что я постарался припомнить, как именно были украшены мои покои в Могнаке Зловещем - и начал повторять ужасающее убранство в Замке. О, как замечательно все это воздействовало на первых приведенных нами людишек! Специально для них я разработал Ритуал Обращения тот самый, которым, несомненно, пользуешься и ты, дружок. Когда мы выгнали на работу пленников - дело пошло веселее. Разумеется, я мог один совершить любое деяние, исполнить любой труд - но не мог же я поспеть везде. А теперь на нас трудились людишки - это тоже было моей местью роду людскому. Я находил горькое наслаждение в том, что потомки суеверных фанатиков, что требовали разрушить логово колдунов в Могнаке, теперь попали в рабство именно из-за своего тупого суеверия - и строят для моих детей новое логово...Фионна не одобряла всего этого - но вполне признавала мое право на месть. А я уверен, что это справедливо - за суеверие, жестокость и тупость людишкам должно расплатиться именно так - став жертвой собственного суеверия и тупости. И моей жестокости. Обидно лишь, что за грехи рода людского расплачиваться пришлось не сеньорам, виновным стократ более... Кстати, в Альде мало-помалу начали появляться и сеньоры, явившиеся невесть откуда со своими лошадьми, стальными доспехами, шпорами, мечами и непомерной гордыней. Один из них, некто Вензигер, ловко опередил прочих, принеся оммаж за всю Альду Фаларику. И стал королем - первым королем Альды. Все это я узнал от плененных нами людей. Равно как и то, что Фаларик, покончив с Великой войной, взялся за мелкие. Разобравшись с конкурентами среди своих единоплеменников, он принялся за эльфов и гномов, планомерно тесня их и изгоняя из их обиталищ в горах и лесах... Вскоре после того, как в Альде воцарился Вензигер - из страны исчезли эльфы. Никто не видел, чтобы они уходили через перевалы либо через Ничейные Поля - но в один прекрасный день их не стало в Креллионте, или в Давней Чащобе, как выражались люди... Как и куда они пропали? Одна из загадок Мира...
   А в моем крошечном мирке жизнь шла своим чередом. Детей у нас с Фионной больше не было - очевидно, это было невозможно без чар заколдованных Темным орочьих подземелий. Зато мои дети переженились друг на дружке и одарили меня внуками - Род продолжился... Ни в ком из моих потомков не нашлось даже самой крошечной искорки магического таланта, зато я заметил нечто странное... Даже напугавшее меня нечто. Мои потомки, кажется, сами уверовали в Ритуал, что я выдумал нарочно, для того чтобы дать Роду власть над пленниками. Они уже сами считали себя ни кем иным, как вампирами! А ты, потомок? Ты ведь тоже несомненно не знаешь и не желаешь знать, что твой Род - от мага и эльфийки? Что причина твоего существования - чары Гангмара? Не знаешь? Ты - вампир и тебе довольно этого знания... Вот потому-то я и затеял всю историю с Реликвией Рода, чтобы воскресла стертая память обо мне - Проклятом Принце Гериане... Обо мне, Сыне Гангмара, начавшем Великую войну... Обо мне, основателе Замка Вампиров...
   ***
   Отряд Воробья выступил из замка Мольверн в Гонзор. Ингви был молчалив и задумчив, это конечно, являлось естественным следствием расставания с друзьями. Ннаонна, тоже притихшая после прощания с Филькой и Кендагом, теперь почти не отходила от демона, который в свою очередь старался быть поближе к вампирессе - лишившись двух друзей, они словно ощутили усиленную тягу к общению... Словами трудно объяснить этот душевный порыв, они словно заново открыли для себя, как нуждаются друг в друге. Обычно они ехали, почти касаясь стременами, следом за рыцарем Войсом и его свитой. А позади дружно топали солдаты в желтых плащах. Никлис, деликатно не лезущий сейчас к капитану, ненавязчиво взял на себя командование отрядом.
   Сэр Войс ехал во главе всей этой кавалькады, на лице дворянина было написано недовольство - он сам не мог для себя решить, удачно ли выполнено его поручение. Коклос, которому не нравилось в Геве, как мог уговаривал рыцаря, что дело исполнено: