Ишков Михаил. Сен-Жермен

   - Нет, монсеньер.
   - А под каким именем он появился в Париже на этот раз?
   - Господин Сен-Ноэль.
   Первый министр задумался, потом с той веселостью продолжил.
   - Адресочек нам бы тоже не помешал... Впрочем, наши полицейские ищейки уже идут по его следу. На этот раз ему не удастся исчезнуть бесследно. Кстати, вы не можете объяснить, куда запропастилась ваша горничная? Что-то мои люди никак не могут найти её. Король благодарит вас за участие в этом деле, но просит более не проявлять излишней горячности и, если вам что-то станет известно о появлении этого Сен-Жермена, то прошу немедленно известить меня. Не беспокойтесь, ничего страшного с вашим подопечным не случится. Посидит немного в Бастилии, там его будут прекрасно кормить. Никакого мяса, никакого вина, только овощи и фрукты. Когда же он согласится рассказать, откуда у него столько интересных подробностей, он выйдет на волю.
   В этот момент его внимание привлек звук открывающейся боковой двери. Я тоже повернулась в ту сторону. В комнату вошел граф Сен-Жермен. Морепа вскочил от неожиданности, самоуверенности у него заметно поубавилось, на лице отразились испуг и растерянность.
   Сен-Жермен спокойно приблизился к нему и сказал:
   - Господин Морепа, король хотел просить у вас совета, как ему поступить с поступившими от меня сведениями, а вы решили одним махом избавиться и от их источника, и от своего якобы врага. Это лишний раз доказывает, что вас куда больше волнует собственный авторитет, чем польза дела. Вы теряете монархию и тратите время на сведение личных счетов. И это в тот момент, когда истекают последние месяцы... Всегда и везде виновен говорящий правду... Что ж, я открыл королеве все, что мне было позволено сказать. С королем я мог бы быть более откровенным, но, к сожалению, между мной и верховной властью встали вы - следовательно, дело можно считать загубленным. Помолчите, дайте договорить! - неожиданно вскипел граф Сен-Жермен.
   Я никогда не видала его в таком гневе. Морепа, пытавшийся возразить, испуганно отпрянул.
   - Теперь мне не в чем себя упрекнуть, - продолжил Сен-Жермен. - Что же касается бедствий, которые вскоре обрушатся на головы ваших соотечественников, то вам не доведется их увидеть.* В этом, может, ваше счастье, пустой и беспомощный министр! Только не ждите благодарности от потомков!..
   Выговорив все это, граф Сен-Жермен повернулся, вышел в ту же дверь, через которую вошел, и исчез.
   Глава 8
   Все попытки отыскать графа Сен-Жермена и мадемуазель Роган во дворце, в королевском парке и в самом городке Версале окончились безрезультатно. Морепа, несмотря на поздний час, приказал вызвать к себе Тиру-де-Крона, генерала-лейтенанта полиции и распорядился не позднее третьего дня найти и арестовать графа. При этом для полного соблюдения законности он передал ему "lettre de cachet"*.
   - Не спешите вписывать в ордер имя, - предупредил первый министр. Прежде всего, арестуйте, потом выясните, под каким прозвищем этот проходимец проник или проживал во Франции, только после этого заполните бумагу. В этом случае вы сможете убедить короля, что с самого начала держали этого авантюриста под наблюдением. И вот ещё что...
   Первый министр помолчал, оценивающе глянул на крупного, с заметно выпирающим животом, стареющего начальника полиции, потом неожиданно легко поднялся из-за стола и подошел поближе.
   - Знаю я ваших молодцов, - господин Морепа потер под носом у Тиру-де-Крона большим и указательным пальцами. - Так и метят, где бы срубить франк-другой. Так вот, если при поимке этого мошенника, они позарятся на крупный куш и отпустят его, им не сносить голов. Вам тоже. Предупредите их об этом и добавьте, что в случае успеха всех ждет щедрая награда. Государство достойно оценит их усердие - так и передайте. И от меня лично каждому по десять пистолей. Командиру - особый приз. Только пока никому из посторонних об этом ни слова. Ясно? Никому!
   Начальник полиции отвел глаза и кивнул.
   По распоряжению Сен-Жермена Жак загодя на нанятом экипаже добрался до Версаля и поджидал хозяина на выезде с Рю де Сатори на площадь Сен-Луи.
   Жуткое это было место. Совсем недавно здесь колесовали молодого Жана Луи Лушара, бездоказательно обвиненного в убийстве отца, дремучего роялиста. Сюда Жак привел и перепуганную до смерти Жанну, которую перехватил у Малых конюшен, где кучер госпожи д'Адемар Ларош оставил экипаж. Он подошел к молодой женщине сзади, взял под локоток и, жестом предупредив, чтобы та помалкивала, почти силой потащил вмиг ослабевшую, потерявшую голос горничную. Там усадил в фиакр, сам уселся напротив и предупредил, чтобы она ни в коем случае не выходила из кареты и не выглядывала в окошко. День клонился к вечеру, и на улицах ещё было полно народа. Потом улыбнулся, подмигнул и добавил, что получил распоряжение от графа - матмуазель следует пойти с ним, Жаком и слушаться его во всем.
   - Как, разве он не покинул малые апартаменты? - поморгав, спросила молодая женщина.
   - Нет, он претупретил, что у него ещё есть кое-какие тела во творце, объяснил Жак.
   - Тела! - изумилась мадемуазель Роган.
   - Ну та, тела, - кивнул кучер.
   - Послушайте, мсье Жак! - воскликнула Жанна, - как вы могли получить распоряжение от вашего хозяина, если он не выходил из дворца, а вас к нему и на полмили не подпустят?
   Жак на мгновение оцепенел, задумался, почесал мочку правого уха.
   - Потпустить-то потпустят, только я сам не желаю софать голову в петлю. Хватит! - ответил он, потом неожиданно рассмеялся. - Как получил приказ? Проще простого - госпотин Сен-Жермен потумал, я услышал.
   Вполне довольный шуткой, он рассмеялся ещё громче.
   - Как так он подумал, а вы услышали? - мадемуазель Роган настойчиво потребовала объяснений.
   - Натурально как, - пожал плечами Жак-Шамсолла. - На расстоянии...
   Жанна поежилась, потом недоверчиво глянула на него.
   - Послушайте, Жак, правду ли говорят, что ваш хозяин бессмертен? Что он обладает каким-то эликсиром жизни?..
   - Чего не знаю, того не знаю, - рассудительно ответил Жак, - но за послетние сто тритцать лет, что я служу его светлости, он и фправду ничуть не изменился.
   Жанна, услышав эти слова, едва в обморок не упала.
   - И вы ещё смели! Вы отваживались делать мне предложение, развалина вы этакий!.. Какая наглость!..
   - Ну, не такая я разфалина, милая матмуазель, как вам кажется. Я вполне искренне телал вам предложение. С целью созтать семью.
   - И наши дети тоже до столетнего возраста должны были бы прислуживать этому дьяволу? - возмутилась Жанна. - Пустите меня, мне стал понятен ваш тайный замысел! Вы специально заманили меня в карету, - при этом она сделала решительное движение, чтобы выскочить наружу, однако кучер вовсе не спешил удерживать её. Не стал он и уговаривать её остаться. Жанна помедлила и вернулась на прежнее место. Жак принялся горячо доказывать, что у него и в мыслях не было до скончания веков служить графу. Он объяснил, что у них есть договоренность - как только Жак найдет свое счастье, он может обосноваться с семьей, где только пожелает, обзавестись лавчонкой, открыть торговлю. Деньгами хозяин его обязательно ссудит.
   - И пот очень низкий процент! - уже восхищенным шепотом добавил Жак.
   - Под какой именно? - заинтересовалась Жанна, потом, словно опомнившись, толкнула дверь фиакра и попыталась выскочить на волю. Жак схватил её за руку, затем отпрянул и махнул рукой.
   - Поступайте, как знаете, матмуазель! - с некоторой горчинкой в голосе сказал Жак. - Если вам не терпится угодить в руки полиции, то поспешите. Они, толжно быть, уже ищут вас.
   - Как ищут? - не на шутку перепугалась мадемуазель Роган и схватилась за сердце.
   - Как, как, - скороговоркой повторил подошедший в этот момент Сен-Жермен. Он осторожно втолкнул женщину в карету, сам сразу со ступеньки тоже нырнул в салон. - Морепа уже выдал "lettre de cachet", - обратился он к забившейся в угол мадемуазель Роган. - На меня и на вас. По крайней мере, должен выдать. Думаю, скоро на всех дорогах, ведущих в Париж, будут выставлены конные разъезды. Затем пустят по следу ищеек, доберутся до улицы Сен-Северин. Одна надежда на этого копушу Тиру-де-Крона. Пока он раскачается... В нашем распоряжении что-то около трех часов, чтобы добраться до Парижа. Времени вполне достаточно.
   Молодая женщина потеряла дар речи. Не обращая на неё внимания, граф обратился к Жаку.
   - Гони что есть мочи. Мы должны поспеть к Версальской заставе до них. А вам, мадемуазель Роган, лучше смириться и без возражений последовать за нами. Сегодня же мы отправимся за границу, а месяца через два с надежным сопровождающим вас вновь доставят в Париж. Хочу предупредить, я не преувеличиваю опасность - в моем всеведении вы не раз имели возможность убедиться. Так что решайте: желаете разделить наше общество - милости прошу. Нет? В этом случае Жак доставит вас в особняк на Сен-Оноре, где вас ночью или под утро арестуют...
   - Поеду с вами! - решительно заявила Жанна, потом с ещё большей твердостью добавила. - Только я никогда не выйду замуж за слугу дьявола.
   Сен-Жермен поморщился, а кучер вновь весело рассмеялся.
   Жанна немного помедлила, потом все-таки отважилась спросить.
   - Ваша светлость, каким образом вы дали знать Жаку, чтобы тот отыскал меня на выходе из дворца?
   Граф пожал плечами.
   - Послал человека, тот и передал ему.
   - Вот как, - поджала губы мадемуазель Роган и многозначительно кивнула.
   В Париж они въехали через Версальские ворота, затем Жак свернул вправо и покатил к церкви святой Женевьевы. Отсюда было рукой подать до улицы Сен-Северин.
   Сборы были недолги. Мадам Бартини поделилась с Жанной женскими вещами, подарила ей теплую, отороченную мехом накидку с капюшоном. Молодая женщина с благодарностью глянула на Клотильду.
   - Все недостающее можно будет купить в Шалон-на-Марне, - поторопил женщин граф. - В пять утра мы обязательно должны быть на восточной заставе. Но до той поры.
   Он дождался прихода Жака, который внизу, во дворе, привязывал кофры и сундук к карете графа.
   - Послушай, Шамсолла, ты не мог бы сейчас разыскать своего приятеля Массена? Мне нужен верный и храбрый человек, который сумел бы до следующего вечера добраться до Шалона-на-Марне и передать записку по указанному мной адресу. Там живет верный человек, он должен сменить лошадей и дать нам возможность безбоязненно отдохнуть.
   - Ваша светлость, о чем речь - госпотин Массена как раз тот человек, который нам нужен.
   Пока Жак разыскивал Андре, граф принялся втолковывать мадам Бартини, что следует говорить полиции, если она явится к ней на квартиру.
   - Скажете, что я отправился в Шамбор. В королевском замке осталось кое-какое научное оборудование, которое мне необходимо для опытов. Оттуда я отправлюсь в Лион, затем в Италию. Если спросят, зачем такая спешка, простодушно признайтесь, что граф выглядел очень напуганным, даже руки у него тряслись. Накричал на слугу за медлительность... Никакой женщины с ним не было, - он заглянул в глаза мадам Бартини.
   Та послушно закивала.
   С Андре Массена Сен-Жермен тоже сговорился быстро. Услышав, что их разыскивает королевская полиция, отставной сержант - высокий, крепкий, с длинными, до плеч, редкими волосами мужчина лет тридцати пяти - протянул графу руку. Был он в плаще, на голове шляпа с высокой, похожей на суживающуюся вверх трубу тульей, с широкими полями и лентой, подвязанной повыше полей. Голову держал высоко и чуть повернутой влево, отчего был похож на орла. Взгляд был такой же, как у этой птицы рассудительно-оценивающий, с некоторой презрительной дерзинкой. Жесты уверенные, речь отрывиста.
   - Враг королевской полиции - мой друг. Рад, что мы единомышленники, товарищ.
   Сен-Жермен немного оторопел и с некоторой замедленностью пожал протянутую руку. Потом все-таки решил уточнить.
   - Все-таки я не враг короля.
   - Этого жалкого подкаблучника? - презрительно скривился Массена. - Я тоже не враг, если он добровольно и честно признает конституцию и раздаст землю тем, кто на ней трудится. Ладно, какая во мне нужда?
   Сен-Жермен объяснил, что необходимо затемно выбраться из города и мчаться в Шалон-на-Марне. Там он должен передать в верные руки записку, дождаться их экипажа, после чего может возвращаться в Париж. Они быстро сошлись в цене - пенсия у Массена была скудная, тем более, что хлеб в тот год в Париже продавался по безумно высокой цене.
   - Возьмите, с собой оружие, - предупредил Сен-Жермен, - но постарайтесь не ввязываться ни в какие стычки. Сумеете ли вы выбраться ночью из Парижа? - поинтересовался хозяин.
   - Можете на меня положиться, - кивнул Андре.
   В этот момент из дома вышла мадемуазель Роган и, когда проходила рядом с Массена, неожиданно споткнулась. Тот успел поддержать женщину за локоть. Жанна благодарно кивнула и покраснела. Ее порозовевшие щечки были особенно хороши в свете угасающей зари. Сен-Жермен улыбнулся и добавил.
   - Мы со всей возможной поспешностью поедем вслед за вами, товарищ... Господин Массена, давайте называть друг друга "гражданами". У меня есть предчувствие, что скоро все, кто стоит за конституцию, будут называть себя подобным образом.
   - Гражданин так гражданин. Звучит неплохо... - думая о чем-то своем, произнес Массена, потом вновь протянул руку и тряхнул кисть графа. - До встречи, товарищ... Можете на меня положиться.
   Когда мадемуазель Роган села в карету, граф Сен-Жермен, строго глядя в глаза мадам Бартини, предупредил.
   - Шамбор, милая Клотильда! Запомните - Шамбор!.. Затем Лион, Ницца, Италия.
   Мадам Бартини, словно завороженная, следила за его взглядом и повторяла каждое слово.
   - Шамбор... Лион... Ницца... Италия...
   До первой почтовой станции в Бонди они добрались благополучно. Там поменяли лошадей. В лесу, на берегу медлительной Марны, в виду многочисленных виноградников, сделали привал и скоро также резво продолжили путь по равнине Шампани. Дорога быстро утомила мадемуазель Роган, она заснула, положив головку на подушку, прикрепленную к стене а вот Сен-Жермен никак не мог сомкнуть глаз.
   На этот раз, на пути к границе, его цепко преследовал страх. Им, до озноба, был насквозь пропитан этот почтовый тракт, через Шалон-на-Марне ведущий к германской границе. Какие-то смутные образы рождались в полумраке кареты, бегущей по мощенной булыжником шоссе - обрюзгшее лицо короля, который зачем-то напялил лакейский сюртук, полные отчаяния и надежды глаза Марии-Антуанетты, тоже облачившейся в платье служанки, мадам де Турзель, принцесса Елизавета, перепуганные дети, не смевший рот открыть дофин.
   Это было тягостное зрелище. Оно должно было случиться в ближайшие несколько лет. Может, через два или три года. Кто способен знать точнее?
   Он поделился своим открытием с королевской четой - вот результат! Чего ещё можно было ждать от короля, который не был хозяином в своем отечестве. Сен-Жермен припомнил недавнее происшествие с неким книготорговцем Блезо. Год назад короля словно посетило откровение. Он решил, что его министры и приближенные обманывают монарха и скрывают истинное положение дел во Франции. Доверенный человек отыскал Блезо и договорился, что тот будет поставлять королю все подпольные памфлеты и запрещенные книги, выходящие в стране. Блезо должен был складывать их в указанное место, откуда их забирал посланец короля. Через два месяца Людовик в полной мере осознал, как лихо ближайшее окружение обманывают его и вслух заявил, чтобы впредь ему доставляли только проверенные и правдивые сведения. Морепа всполошился и приказал начальнику полиции установить, откуда исходит свет. Ищейки очень быстро вышли на Блезо, и незадачливого торговца тут же отправили в Бастилию. Через некоторое время король, перестав получать книги и брошюры, всполошился, приказал провести расследование. Тогда и выяснилось, что по его же повелению, использовав подписанный, но незаполненный ордер, Блезо угодил за решетку.
   Мораль в том, отметил про себя Сен-Жермен, что Блезо выпустили на свободу, но никто - ни первый министр, ни начальник полиции - не был наказан.
   Бог с ними, с Бурбонами, Габсбургами, Ваза, Веттинами, Гогенцоллернами, Брунсвиками, Романовыми!..*
   Приближавшийся стук копыт отвлек графа. Шамсолла резко натянул вожжи, и Сен-Жермен едва удержался, чтобы не упасть на внезапно проснувшуюся Жанну. Женщина испуганно вскрикнула. В то же мгновение в дверь кареты кто-то отчаянно забарабанил ногой и Сен-Жермен поспешно распахнул створку.
   В прогале возникло сосредоточенное и на удивление спокойное лицо Массена.
   - Мсье, - объявил он, - дело плохо! В Шалон прибыл отряд конных полицейских. Они вывесили ваше изображение и пообещали награду всякому, кто укажет, где вы прячетесь. В трактире я встретил своего знакомого, он служит в бригаде конной полиции. Он рассказал мне, что сам командир бригады раздал старшим ваши изображения, объявил об усиленном розыске. Они к тому же имеют описание мадемуазель Роган. Я бы сказал, очень точное.
   Жанна вскрикнула ещё раз и прижала ладошку ко рту.
   - Они все словно очумели, - продолжил Андре, - только и разговоров, как бы им побыстрее словить вас и "вашу птичку". Так они выразились.
   - Ну, знаете! - обиделась Жанна.
   - Мадемуазель Роган, я прошу вас взять себя в руки, - сурово обратился к ней Сен-Жермен, затем спросил Массена. - Полагаете, что они не пожалеют сил, чтобы отыскать меня?
   - В кровь разобьются, - кивнул сержант. - Подмазать их не удастся.
   - По-видимому, Морепа расщедрился, - покивал Сен-Жермен. - Что вам ещё удалось узнать? Вы исполнили мое поручение?
   - Записку я передал, вас ждут. Усиленные разъезды выставлены на дороге, ведущей в Страсбург. Рисунки с вашим изображением разосланы по всем пограничным заставам.
   - Но как же, черт возьми, они узнали, в каком направлении мы движемся?
   - Эх, господин Сен-Жермен, эти ищейки, когда надо, проявляют дьявольское усердие! - вздохнул Андре. - Товарищ сказал, что утром был проведен опрос на всех выездах из Парижа. У ворот Сен-Мартен вас и опознали.
   - Интересно, какой портрет они имеют в виду? - спросил граф.
   - Я захватил его с собой, - криво усмехнулся Андре.
   - Вы очень предусмотрительны, мой юный друг.
   Массена вытащил из внутреннего кармана сложенный вчетверо лист бумаги. На нем была изображена гравюра - поясной портрет Сен-Жермена и внизу подпись: "Если он сам и не являлся Богом, то Божья сила воплотилась в нем". Та самая, которую распространяли в Париже около сорока лет тому назад, и на которой отлично погрел руки хозяин типографии мсье Мартен.
   - Вот она, оборотная сторона земной славы, - с нескрываемой горечью заключил граф.
   - Кроме того, - добавил Массена, - к портрету был приложен список имен, какими вы можете воспользоваться при пересечении границы. Должен признаться, его длина удивительна.
   - Господин Массена, вы способны удивляться?
   - Редко, господин Сен-Жермен, очень редко... С тринадцати лет, когда мне пришлось дать деру от родственников, я много повидал, но человека у которого было бы столько имен, вижу впервые.
   Он протянул список графу. Тот с интересом заглянул в него.
   "Граф Сен-Жермен - наиболее распространенное и широко известное имя, которым он пользуется во Франции. В настоящее время представляется господином Сен-Ноэлем, может также объявить себя маркизом де Монферра, графом Белламаром или Аймаром, шевалье Шенингом, шевалье Уэлдоном, графом Салтыковым, графом Цароги, принцем Ракоци, маркизом Бетмером из Португалии, господином Сармонтом или графом Зурмонтом, монахом-иезуитом Аймаром, сыном сборщика податей из Савойи Ротондо. Возможно, будет называть себя "американцем из Фелдерхоффа"...
   - Список далеко не полон, - заключил граф, - но мне в любом случае надо попасть в Шалон-на-Марне. Дорогой Массена, вы прекрасно справились с поручением. Позвольте-ка вручить вам оставшееся вознаграждение и - до свидания. Если желаете, прощайте!
   Андре Массена выпрямился в седле. Конь затанцевал под ним, однако всадник, натянув поводья, быстро успокоил скакуна. Затем отставной сержант с откровенным недоверием оглядел щуплую фигуру графа, бросил взгляд на Жака, который, повернувшись на скамейке, приоткрыв рот, сверху наблюдал за всем происходящим. Затем без всякого смущения, веско, чуть грубовато, уставился на мадемуазель Роган. Смотрел долго, пока та не закраснелась, поджала губы и не отвернула лицо.
   - С такими бойцами вы надеетесь прорваться через выставленные заслоны, господин Сен-Жермен? - он прищурился.
   - Да, сударь, - ответил граф, - хотя это будет непросто.
   - Я старый солдат, господин Сен-Жермен. Поверьте моему опыту, для этого вам понадобится отличный стрелок и мастер фехтования?
   - Вполне может быть, сударь, - согласился граф.
   - Вы надеетесь на вашего друга в Шалоне?
   - Да.
   - Но, господин Сен-Жермен, он же простой аптекарь. И, хотя по виду является последователем Руссо, но в бою от него никакого толку.
   - Вынужден согласиться...
   - Позвольте предложить вам и вашей даме свою помощь.
   - Послушайте, мой юный друг - я могу вас так называть, ведь вы, согласитесь, очень молоды по сравнению со мной?
   Сержант кивнул.
   - Так вот, мой юный друг, эта молодая дама моя хорошая знакомая. Не более того. Мой долг позаботиться о её безопасности. Вот ещё что, я прибыл в Париж открыть глаза неким особам, что положение критическое и дальше так продолжаться не может. Меня не пугает слово "конституция", я слишком много видел, чтобы полностью доверять печатному слову. Но республика - это слишком! Здесь я решительно возражаю! Это - хаос, кровь, одичание. Против этого я и хотел предостеречь некоторых высокопоставленных особ. Однако меня начали подозревать в низменных целях, хотя я для себя ничего не просил. В настоящее время со мной сводят личные счеты.
   - Кто? - коротко поинтересовался Массена.
   - Министр Морепа и начальник полиции Тиру-де-Крон.
   - Тогда тем более я с вами! - заявил Массена. - Мне достаточно и этих монет. А насчет республики? Это не мое солдатское дело. Конечно, как же без короля... Кто-то же должен командовать, отдавать приказы. Я только против аристократов и попов, которые вообразили, что они соль земли, а сами ничего не умеют, портят девушек и обворовывают государя. Вот с этими я бы хотел разобраться в первую очередь.
   - Хорошо, я согласен, - неожиданно заявил Сен-Жермен, - если не будет возражать мадемуазель Роган.
   - Я не против, - смутившись сказала Жанна.
   - Итак, присоединяйтесь к нам, господин Массена, - Сен-Жермен пригласил Андре в салон. - Смелее, смелее. Посмотрим, чему вас научили в армии и так ли славен в деле храбрый французский солдат, а насчет награды не беспокойтесь. В щедрости никакому Морепа меня не перещеголять, - он неожиданно рассмеялся. - Только учтите, ваш друг Жак тоже сватался к мадемуазель Роган!
   - Ваша светлость! - воскликнула Жанна. - Мне и в голову никогда не приходило принять подобное предложение.
   - Конечно, - подал сверху голос Шамсолла, - матмуазель Роган потавай храбрый французский солдат. Такой, как госпотин Массена.
   - Буду рад услужить вам, мадемуазель, - невозмутимо ответил Массена и, сойдя с коня, поклонился Жанне.
   - Вы очень великодушны, - тихо ответила великовозрастная девица.
   - Тогда в путь, - граф похлопал в ладони. - Далеко ли до Шалона?
   - Час пути. До города мы доберемся, но выехать из него будет непросто.
   - Что ж, придется, господин Массена, вам побыть некоторое время аристократом. Каким желаете - английским баронетом или русским графом? У меня есть выписанные разрешения на пересечение границы и на того и на другого.
   - Какой из меня баронет, тем более русский граф!
   - Тогда, возможно, кавалер де Пейрак? Этот титул вас, поклонника Руссо, устроит? А вам, мадемуазель Роган, придется исполнить роль его супруги. - Он внимательно осмотрел Массена, потом добавил. - Думаю, выходной сюртук Жака вам подойдет. Вы оба ребята статные, грудь колесом. Мне же придется на время стать вашим лакеем, барон.
   До самого Шалона они провели время в разговорах. За это время Массена поведал свою историю. Воспитания у него не было, не умел он ни читать, ни писать. Отца потерял рано, жить его определили у родственников, которые без конца издевались над сиротой - графу вспомнились парижские подмастерья Жером и Левелье, безжалостно лупившие кошек. В тринадцать лет Андре сбежал от тетки, поступил на торговое судно юнгой. Четыре года плавал, потом завербовался в солдаты. Четырнадцать лет тянул лямку - достаточный срок, чтобы понять, что сыну мелкого торговца не на что рассчитывать в королевской армии. Ушел в отставку. Теперь мечтает жениться, заняться какой-нибудь торговлей.
   О чем он ещё мог мечтать?
   - О многом, сударь, о многом, - граф Сен-Жермен погрозил ему пальцем. - Рад сообщить, что очень скоро вы получите чин бригадного генерала, ещё через полгода получите звание дивизионного, если повезет, то станете маршалом Франции. Вы мне не верите? Но это правда. Вам придется испытать великие победы и горечь поражений. Подумайте ещё раз, стоит ли в виду таких перспектив связывать свою судьбу с подобным чудаком, как я, с девицей Жанной Роган, не имеющей ни единого су за душой, с нехристем Жаком?..