Страница:
Выложив товар поверх скомканного пластика — чтобы, не дай бог, не запачкать ковер, — Фугу всем своим видом дал понять, что свое дело сделал и теперь ждет оговоренного вознаграждения, а именно — стал энергично потирать безымянным пальцем левой руки (он был левша) о большой и намекающе причмокивать. Так вот. «Чмо-чмо-чмо-чмо...» Тут Бюсси наконец подал голос.
— Что «чмо-чмо-чмо-чмо», скотина? — зло передразнил он черномазого жулика. — Что ты принес, урод?!!!
Он резко повернулся к Шаленому:
— Что принес их человек? Я же им давал фото!
Шишел опустил глаза на товар. Не требовалось справляться по фотографии, чтобы понять, насколько эта доставленная Фугу и небрежно отделенная от отсутствующего здесь туловища голова курчавого и бородатого мулата не соответствовала описанию головы того лысоватого, светловолосого скандинава, за которую был уже выплачен господину Бюсси весьма внушительный задаток. Голова, зажмурив мертвые глаза, мечтательно скалилась у ног озадаченных партнеров.
Бюсси молча переводил взгляд с Фугу на Шаленого и обратно. Глаза его были совершенно прозрачны. Правую руку он держал в кармане пиджака. Шишел не углядел, когда он успел ее туда определить. Дыхание у него сперло.
— Вот что, — очень четко произнося слова и не вынимая руку из кармана, сказал Бюсси, — я выйду, а вы тут разберитесь... Когда закончите — постучите.
И, не поворачиваясь к партнерам спиной, он попятился к двери спальни, все так же — задом наперед — шагнул в нее и, быстро захлопнув дверь, запер ее изнутри.
Защелка двери еще не успела сработать, когда ствол «беретты-турбо» уперся в низкий, наморщенный лоб Фугу. Как показалось Шишелу, ему удалось-таки опередить молниеносное движение рук бандита — одной к заднему карману грязноватых брюк, другой — за пазуху. Шаленый молча, тычками ствола, отогнал придурка к стене и заставил упереться в нее руками.
— Ноги дальше! Еще дальше! — скомандовал он и, дождавшись исполнения команд, обыскал незадачливого исполнителя ответственного заказа.
На пол полетели нож, удавка, пачка презервативов и отмычки.
— А теперь, Фугу, — распорядился Шишел, — подробно, очень подробно объясни, как это случилось...
— Б-бюсси сам виноват! — агрессивно всхлипнул Фугу. — Он п-передал к-карточку Д-додо. А тот м-мне не дедоверил... Д-дал описание н-на словах... Откуда этот хрен там взялся — не з-знаю... Я все как надо деделал... В-влез в н-номер. Д-дождался, п-пока этот... п-пока этот в-вошел, потом его...
— Ты ему и препарат ввел, ишак? — скорее констатировал, чем спросил Шишел.
— П-препарат? — не понял сперва Фугу. — Я-я? А-ага... Я в-все... Как было договорено... С-сначала — по кумполу, п-потом отволок его в в-ванную и т-там... Ведь Д-додо к-карточку н-не...
Шишел, не говоря ни слова, снова уперся ему стволом в голову. На этот раз — в затылок.
— Мало того, кретины, что вы меня в мокрое дело втянули! Так вы еще и настолько идиоты, что не того, кого надо, прирезали!
Он с наслаждением дал Фугу под ребра. Тот глистом заизвивался у стены.
— Труп... Труп куда дел? — осведомился Шишел. — Так в ванной и оставил?
— Н-нет, ч-что ты?! — взвился Фугу. — Я в-все — по инструкции. Т-там — в номере — х-холодильник здоровый И м-места в нем — пропасть. Я его — т-туда. С-сутки не найдут. Или д-двое... И в ванной — все замыл... А ш-шприц — у-уничтожил...
Шишел снова двинул дурня под ребра и добавил по почкам. Фугу было пал на четвереньки, но Шишел удержал его за густую шевелюру, мордой к стене.
— Не найдут, рожа?!! Вот если б хозяина номера ты пришил, его и впрямь искали бы больше суток. А теперь он, голубчик, живой и здоровый с гулянки в свой номер уже с час как заявился, должно быть. И первым делом, думаю, в холодильник за пивком полез — горлышко промочить...
— И в самом деле нехорошо получается, — признал Фугу.
— Вот что. — Шишел энергично поддернул сползающего по стенке бандита за волосы и подбодрил его крепкой затрещиной. — Мое дело маленькое — товар с планеты вывезти и доставить покупателю. Перхоть — тоже, его дело — сторона. Он только на месте действия выполнение заказа контролирует и проплачивает. Заказ от него принимал Додо. На вас с ним должок и повисает. Мне по фигу. Неделю жду, потом сматываюсь отсюда к чертовой матери! А теперь забирай брачок и вали отсюда на все четыре стороны. И мне на глаза не попадайся. Только через Бюсси. В крайнем случае, пусть Додо сам на меня выйдет. Только не твоя рожа поганая.
— А-а-а?.. — Фугу скосился на мечтательно скалящуюся голову.
— У-нич-то-жить! — решительно распорядился Шишел. — И чтоб по счету «три» ни тебя, ни ее тут не...
— Понял! — Фугу сглотнул слюну и, присев на корточки, неуловимо-быстрыми движениями стал хватать с полу и рассовывать по карманам свое, выброшенное из них при обыске хозяйство.
— Р-р-р... — начал Шишел.
И отсеченная голова исчезла в пластиковом пакете.
— Р...р-р-раз! — сосчитал Шишел.
Пакет исчез в мешке.
— Два! — сурово произнес Шаленый.
Мешок оказался в руке у Фугу, а сам Фугу — у двери.
— Два с половиной!
Дверь резко отворилась, и на пороге ее возникла хрупкого сложения дама с сумочкой на ремешочке, перекинутом через плечо.
— Что вы делаете в моем номере, господа? — недоуменно спросила она.
«Ну и как ты выберешься теперь из этого дерьма?» — с интересом спросил у Шишела внутренний демон.
Там диктор местной программы с прискорбием в голосе излагал новости криминальной жизни столицы. Рост преступности был все еще новым для Террановы феноменом, и здешние СМИ еще не усвоили той циничной бодрости, с которой излагали сообщения об убийствах, изнасилованиях и ограблениях дикторы и комментаторы всего остального Обитаемого Космоса.
В данный момент юная дикторша с гримасой, которая совершенно не шла к ее свежему личику, рассказывала об ужасной находке в одном из номеров пансиона «Кукабарра». В рефрижераторе номера, арендуемого сенатором Ринальдо Лизегангом (республика Аурелла, система Аурелла), был найден обезглавленный труп одного из эмиссаров мелеттской мафии на Терранове — Жозе Бернарди, Макаки. Полиция установила, что Бернарди был убит и лишен головы тут же, в том же помещении. Обнаружил труп и сообщил о своей находке в полицию сам сенатор Лизеганг. Однако ни в своем номере, ни где-либо еще он обнаружен не был. Органы следствия рассматривают сейчас — как равновероятные — версии о бегстве и о похищении сенатора. На экране возник полицейский комиссар и принялся бубнить нечто не слишком вразумительное о возможных мотивах совершенного злодеяния и о том, какое отношение мог бы иметь аурелльский сенатор к мелеттскому мафиози. Копперхед уменьшил звук ТВ и повернулся к Гаю:
— Поразительно, как стремительно летят в пропасть здешние нравы... А ведь на Терранову возлагались такие надежды..
Гай смог ответить на эту реплику лишь пожатием плеч.
— Ну, да ладно...
Копперхед поднялся и демонстративно повернулся спиной к экрану.
— У тебя, Стрелок, думаю, есть что сказать мне?
— Есть, — согласился Гай. — Заказчик нашел меня.
— Кое у кого сложилось впечатление, что, скорее, это ты нашел его... Как тебе удалось выйти на мисс Мацумото?
— Никак, — с досадой бросил Гай. — Тут еще бабушка надвое сказала, кто на кого вышел... Может быть, просто мир тесен...
— Ну, не хочешь, как хочешь... — вздохнул Копперхед. — Чужие ноу хау я привык уважать. Главное, заказ-то ты принял?
— А что, у меня была возможность не принимать этот заказ? В моем положении?
— У тебя, Стрелок, прекрасная манера — совсем как у одного моего знакомого с Террамото — отвечать на вопрос вопросом...
— Да, я вынужден был принять заказ — если вам так больше нравится, — равнодушно переформулировал свой ответ Гай, — Срок — две недели. Мацумото уже проконтактировал с вами?
Он акцентировал это свое «вы», выставленное в пику фамильярному «тыканью» Копперхеда.
— Это уже мое дело, Стрелок, — раздраженно оборвал его Копперхед. — Ты лучше скажи, кто у нас виновник торжества?
— Этого я не могу сказать никому.
Гай нервно выпрямился в кресле:
— Это условие заказчика. Ничего не могу поделать. Это профессиональная этика.
Копперхед неожиданно изменился. Гай, конечно, предвидел резко негативную реакцию пахана, но все же не такую. Господин Достарханов стал похож на глубоководную, отменно колючую рыбу, неожиданно поднятую на поверхность.
— Что за дурь?! — прошипел он. — Много берешь на себя, Стрелок!
Гай покосился в угол, где незаметно притулилась все еще упакованная в пластик с фирменными наклейками бейсбольная бита.
— Не кипятись, Коппер, — резко парировал он наметившийся наезд, тоже соскользнув на «ты». — Какое тебе, в сущности, дело до таких технических деталей? У нас тут не вендетта какая-нибудь. У нас — коммерция...
— Вот как ты заговорил, сучонок! — взвился Копперхед. — Да ты хоть соображаешь, во что мы можем влететь?! Ликвидация ликвидации — рознь! При одинаковых расценках — выхлоп очень разный. Одно дело — по криминалу, другое — по коммерции... И совсем третье — по политике! В одном случае всем — наплевать и растереть. А в другом — под землей найдут и на собственных кишках повесят! А ты кочевряжишься — «профессиональная, мать ее ети, этика»!.. Чтобы больше ты у меня...
— Тем не менее обойдешься, Коппер! — с прежней резкостью оборвал его Гай. — Перетопчешься. У меня, знаешь, своя голова на плечах. И в петлю я эту голову совать не стану. Если я взял заказ, все остальное — мое дело. Могу тебя успокоить...
Он кривовато улыбнулся.
— Не тебя Мацумото заказал. Не тебя...
Копперхед неожиданно рассмеялся:
— Ты мне все больше нравишься, Стрелок... Ладно, хочешь работать в режиме свободного полета — лети. Но если проколешься — весь спрос с тебя.
— Сейчас я тебе понравлюсь еще больше, — мрачно предупредил его Гай. — Ты с разговорчиком нашим с Митико ознакомился, надеюсь?
— Это с тем, что четыре часа назад был?
Гай справился по часам.
— Да. Других не было.
Копперхед тяжело опустился в кресло:
— Это другое дело.
— Вот именно, что другое.
Теперь Гай стоял перед Копперхедом, и тому приходилось смотреть на него снизу вверх. Это давало Стрелку преимущество — хотя и мизерное, чисто психологическое к тому же.
— Так кто у кого под колпаком ходит? — резко спросил он. — У кого утечка? И кто в наши дела лезть начинает?
— Пожалуй, тебе, Стрелок, стоит выйти на мисс Мацумото. Тем более что вы с ней вроде неплохо сошлись...
— Тут опять облом, шеф, — подпустив в голос искреннего огорчения и возвратившись к вежливому «вы», сообшил Копперхеду Стрелок. — Старый пень категорически против того, чтобы наши с ней отношения продолжались. И его можно понять.
— А кто, собственно говоря, просит тебя рапортовать дядюшке Акиро о твоих — чисто деловых — контактах с дорогой племянницей? — пожал плечами Копперхед.
— Ну, шеф, от вас я такой наивности не ожидал! — искренне признался Гай. — По части конспирации у этого дядюшки дело поставлено, на мой взгляд, не хуже, чем в вашей конторе. И все каналы связи любимой племянницы он прослушивает, без всякого сомнения. В том числе и этот вот звоночек... Он может обойтись Митико очень и очень дорого.
Копперхед некоторое время молчал, покусывая мясистые губы.
— Ладно, — сказал он. — Мы тоже не лыком шиты. Я уже занял своих людей этим вопросиком. А ты займись им — со своей. Не обязательно же ведь ломиться на контакт с этим неизвестным джокером напрямую — через звонки и письма. Можно задействовать третьих лиц...
Эту мысль он высказал на редкость вовремя. Она полностью ложилась в ложе намеченного Гаем плана.
— Кстати, о третьих лицах, — со значением произнес он. Копперхед удивленно воззрился на него.
— Так или иначе, но мне придется подключить к делу дополнительный контингент, — деловито уточнил Гай. — Одного человечка или двух... Разумеется, на условиях их использования втемную...
— Вот как? — Копперхед скроил демонстративно-презрительную мину. — А я-то думал, что нанимаю вполне самостоятельного мастера...
— Я и не подряжался работать в одиночку, — пожал плечами Стрелок. — Мы вообще не оговаривали такие вещи. Я же ведь не прошу под это дело дополнительных ассигнований...
— И на том спасибо... Однако...
— Я вообще не люблю распространяться о своих... технологиях. И не стал бы заводить этот разговор. Если бы не одно обстоятельство...
Копперхед молча наклонил голову, приглашая Стрелка продолжить мысль.
— Я не сомневаюсь, шеф, что ваши люди меня отслеживают — это в наше время технически несложно. Так вот, я не хочу у них вызывать излишнего удивления. А оно у них возникнет, обязательно возникнет, когда я начну якшаться со здешними пинкертонами.
— Признаться, это и меня самого здорово удивит, — сухо заметил Копперхед. — Ты, часом, не заложить всех нас собрался?
— А я сам не из их — пинкертонов — числа? — осведомился Гай. — Как-никак именно частным сыском на хлеб зарабатывал...
— Знаю я, чем ты на хлеб зарабатывал, — поморщился Копперхед. — И чем — на масло... Он задумался на секунду-другую.
— Но что верно, то верно — частный сыск — водичка мутная... — наконец признал он. — Но зачем тебе именно в ней рыбку ловить? Еще напорешься на такое... Все-таки ты здесь человек новый... Лучше я тебе пару своих людишек понадежнее подкину..
— Простите, шеф, но лучше я буду работать с людишками той породы, которую я лучше знаю, — тоном, не терпящим возражений, произнес Гай. — И еще: необходимое условие для моей работы — доверие. Я не могу на каждом шагу доказывать вам, что не хочу вас объегорить. Достаточно того, что я просто знаю, какие в этой игре ставки. Это само по себе гарантия. Абсолютная.
Копперхеда неожиданно передернуло.
— Как? Как ты сказал?
— Я сказал абсолютная гарантия... — чуть растерянно уточнил Гай. — А что?
— Да так... Ничего.
Копперхед отвел глаза в сторону.
— Ладно. Мои люди будут в курсе. И постараются не путаться у тебя под ногами. Только учти — это последний аванс, который ты получаешь от меня.
— Я это учту. Ценю вашу понятливость, шеф.
Молча, не прощаясь, Копперхед поднялся и подошел к двери. Приоткрыв ее, оглянулся на Гая. В полутьме трудно было разобрать выражение его лица. И тем более увидеть, что там, у него в глазах.
Дверь за паханом закрылась, Гай несколько минут молча массировал свое, словно вдруг затекшее, лицо и пытался понять — удалось ли ему одержать хоть небольшую победу или он загнал себя — и не только себя — еще глубже в ловушку, выхода из которой нет и не может быть?
Он достал из холодильника бутыль здешней минералки и, не отрываясь, выпил почти литр ледяной жидкости. Странная, нервная сонливость овладела им. Он так и не запомнил, как сбросил с себя верхнюю одежду и добрался до койки.
Сроду ему не пришло бы в голову назваться такой фамилией, но именно на нее была выписана его ксива. Которую, при сложившихся обстоятельствах, могли с него и востребовать.
Левой рукой он достал из нагрудного кармана жетон охранника, поднес его к глазам хозяйки номера и спокойно вернул его на место — прежде чем та смогла бы разглядеть на внушительного вида железке герб Малой Колонии и витиевато исполненную надпись «Служба межбанковских перевозок Роланда». И Малая Колония, и расположенное в ее столице заведение Роланда в природе существовали и даже процветали — но за много световых лет от номера 3-47 гостиницы «Ротонда». Правой же рукой Шишел очень своевременно упер ствол своей «беретты» под подбородок шарахнувшегося от неожиданно открывшейся двери Фугу. Запоздай он с этим, события могли бы приобрести и вовсе худой оборот — черный пройдоха уже сообразил, что преграды к пути на свободу субтильная мисс не представляет. «М-м-м... Неплохой ход, — прокомментировал его действия внутренний демон. — Глядишь, и разминешься-таки с каталажкой...»
— Сигнализация сработала, — устало пояснил Шишел все еще слегка остолбеневшей мадам. — Но мы вовремя поспели и застукали гада. Посмотрите внимательно — не успел ли он взять что-нибудь из ваших ценностей?
За его спиной еле слышно лязгнул замок в соседнюю комнату.
«Только Бюсси здесь и не хватало...» — зло подумал Шаленый.
Но за скользким звуком отпираемого затвора не последовало скрипа открываемой двери. Видно, Бюсси притаился за ней, выжидая чего-то.
Мадам не уловила постороннего шума — она расхохоталась несколько истерическим смехом и, только подавив его, вымолвила:
— Гос-с-споди! И эту гостиницу мне порекомендовали как одну из самых тихих! Что же тогда у них творится в шумных отелях?! Господи, чем здесь так пахнет?
Пахло в номере не чем-то. Пахло Фугу.
— Право, не знаю, мисс-с-сис... — ответствовал Шишел, усмотревший, наконец, обручальное кольцо на соответствующем пальце хозяйки номера, — Но у нас это первый случай за пять лет! Смею вас заверить. Так все-таки...
— Нет, — беспечно взмахнула рукой миссис. — Он не мог меня ограбить. Я только что приехала. Мой багаж... да вот и он...
В дверь вкатился старый знакомый Шишела — сервисный автомат серии Е-18. Чертова железная чурка, груженная чемоданом, тремя баулами и парой здоровенных коробок — фирменных, от «Хэрродс».
— Приветствую вас, са-а-аг... — произнес он так, как будто никого другого, кроме Шаленого, встретить здесь и не собирался.
Это было кстати.
— Куда поставить ваш багаж, маэм? — продолжил Е-18, адресуясь уже к хозяйке номера.
— Сюда, — распорядилась «маэм».
— Я проверю соседнее помещение, — предупредил Шишел, придерживая порывающегося дать тягу Фугу за шкирку.
В такой спарке с проклятым прохиндеем он приблизился к двери и отворил ее.
«Представлю Бюсси своим помощником, — доложил Шаленый внутреннему демону. — Надеюсь, он сообразит подыграть мне. А если начнет с ходу пороть хреновину, вырублю на фиг и скажу, что, видно, сообщник...» Демон одобрил такой план.
Изобразив на физиономии молчаливый призыв «Заткнись!!!», Шишел рывком отворил дверь и окинул взглядом спальню. Она была совершенно пуста.
Скрутив ворот рубища Фугу так, что тот удавкой перехватил лихому человеку горло, Шишел, кряхтя, заглянул под кровать и решительно ничего там, не нашел. Ничего не нашел он и в стенных шкафах. И только незапертое окно позволяло догадаться о том, куда черти унесли предусмотрительного Бюсси. Шишел осторожно выглянул наружу.
«Етитна сила!» — только и вымолвил он, узрев далеко внизу брусчатку, освещенную мягким светом уличных фонарей и витрин.
И вверх и вниз от окна простиралась абсолютно гладкая стена без малейших признаков карниза или какого другого архитектурного непотребства. Впрочем, и трупа Бюсси не наблюдалось на всем обозримом пространстве там, внизу.
— Тут есть о чем подумать, — задумчиво заметил Шишелу его демон.
— Хрена думать-то! — зло оборвал его Шаленый. — Когти рвать надо с энтого места! И чем скорее — тем лучше!
— Х-х-х... Хр-р-р... — сказал Фугу и рухнул на колени. Глаза у него не то что вылезли на лоб, а скорее готовы были уже взобраться на макушку.
— Господи, вы задушите этого несчастного! — испуганно залепетала опасливо заглянувшая в спальню мадам. — Немедленно отпустите его!
— Ничего с ним не станется! — заверил ее Шишел.
Но крутой заворот ослабил. Фугу опустился на четвереньки и принялся ловить ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.
— Вы не знаете эту породу, маэм, — сурово объяснил Шишел, стараясь имитировать местный говор. — У вас найдется листочек бумаги?
— Р-разумеется... Н-но з-зачем?
— Надо, чтобы все было по правилам, маэм...
Он крепким пинком выставил за дверь замешкавшегося в номере Е-18 и предложил «маэм» присесть за стол. Прислоненный к стенке Фугу начал тихо икать. Испуганно оглянувшись на него, женщина достала из сумочки изящный блокнот, вырвала из него листок веленовой бумаги, вооружилась золоченым электрокарандашом и устремила свой взгляд на Шишела. Тот откашлялся.
— Будьте так добры, маэм, — как можно вежливее попросил он, — написать здесь в совершенно свободной форме, что вы не понесли материального ущерба от вторжения злоумышленника в предназначенные для вас апартаменты... И что вы не имеете претензий к службе охраны гостиницы. Проставьте дату и распишитесь. Только и всего. Моральный ущерб вам будет компенсирован.
Мадам (она же миссис, она же «маэм») стремительно набросала на девственно чистом листке несколько удивительно ровных строчек, подмахнула их причудливым росчерком и протянула листок Шишелу. Листок был оснащен светло-серой «шапкой» — блокнот был именной, сделанный на заказ. Шапка содержала в себе имя владелицы блокнота — Милен Д'Арси, ее адрес и коды нескольких каналов связи.
Шаленый отвесил мадам Д'Арси комплимент по поводу удивительно красивого почерка, который является такой редкостью в наше время, когда народ только и умеет, что лупить со всей дури по клавишам, и Милен согласилась, что древнее искусство каллиграфии пришло ныне в совершеннейший упадок. Шишел поместил листок во внутренний карман пиджака, поправил галстук и строгим голосом посоветовал:
— Рекомендую вам проветрить комнаты... Сейчас сигнализация временно отключена — после происшедшего, гм... вторжения. Я распоряжусь, чтобы ее включили... Но вы на всякий случай напомните администрации об этом через час-полтора. Разрешите откланяться...
Он профессионально заломил Фугу руку за спину и погнал бандита по направлению к двери. В последний момент спохватился и прихватил с пола чуть было не забытый там мешок с жутким содержимым.
— Слушай, уматывай сейчас через черный ход! И от башки этой избавься как хочешь! Я с «Ротонды» этой рву когти. Передай своим, наверх, что если за четверо суток...
— Я-я... Я не знаю, к-как выйти наверх... Это только они... Д-Додо и Б-Бюсси... О-они з-знают, к-кто... О-оста-нови на в-втором. С первого мы не п-пройдем...
Шишел вдавил кнопку в панель — и вовремя: еще чуть, и лифт проскочил бы нужный этаж.
— С-сюда... — судорожно дернул головой Фугу.
Они нырнули в дверь с табличкой «Только для технического персонала». За ней скрывался тесноватый бетонный колодец, на дно которого вела крутая железная лестница. Там, внизу, виднелась тяжелая металлическая дверь. Ни души видно не было.
— В-выход здесь.
Фугу сделал указующий жест подбородком.
— Т-там открыто...
Шишел угостил Фугу основательным пинком, который помог тому преодолеть спуск с максимальной быстротой. Шаленый с трудом догнал его, прижал стволом «беретты» к стене и выдал открытым текстом все, что он думает обо всем этом.
— Знаешь, Фугу, за последнее время мне основательно досталось. И на этом свете побывал там, где тебе и не снилось, и на том — тоже. Но нигде — слышишь, сука, — нигде я не видел таких козлов, как ты, твой Додо и Перхоть долбаная. Козлы, козлы и еще триста раз козлы в натуре! Я положился на вас, за надежных партнеров имел, а вы таких дров наломали, что ни в какие ворота не лезет! Это ж надо — эти придурки еще и на мокруху решили подписаться! И ни времени мне на то, чтобы в ситуацию вписаться, не дали, организаторы хреновы, и ни о том, чтобы на хазе безопасной собраться, не почесались... Конспираторы! А ко всему еще и не того, кого заказано, замочили! И мадам эта, что напоследок в номер влезла! Это... это... Слов нет — во рту одни слюни!
Он тряхнул Фугу так, что у того голова чуть не слетела с плеч.
— Слушай, чучело! Не знаю, как вы со своим кагалом, а я-то на мокрое дело не подписывался! Я курьером ишачить взялся. Только и всего. Ты башку приносишь. И мне до лампы, откуда ты ее добыл. Я ее до Океании тараню. До главного заказчика. Бюсси тебе платит договорные, мне — аванс и пролетные. Все! Только через пол-Галактики, целых пять пересадок протащить башку отрезанную — это потруднее будет, чем ее, сердешную, просто разок напрочь отхватить. Ты пару часов рискуешь, а я всю дорогу на нервах висеть должен...
Он перевел дыхание.
— Вот что... Мне бабки позарез нужны. Вот так.
Он показал, как именно.
— И деваться мне отсюда некуда. Поэтому повторяю медленно, по слогам: даю вам четверо суток... Нет, трое. И чтоб дело поправили. Если нет — под землей найду. Хоть я тут и залетный, ради такого дела — постараюсь. Ты меня знаешь. До тебя хорошо дошло?
— Т-так где ж тебя искать теперь? Если с-сам говоришь, что когти рвать будешь? — резонно возразил начавший приходить в себя Фугу.
— Эта... Вот шта... — Шишел еще раз энергично вдохнул и выдохнул, чтобы успокоить шалящие нервы. — Я тут поостыл немного... Раздумал я когти-то рвать. Нету на мне ни хрена. Мне теперь главное — от мамзельки той уклониться. А она вроде баба нескандальная. Пока суд да дело — взаперти посижу. А вы уж мне новую ксиву обеспечьте в случае чего... В общем, вот так. Вот таким вот путем... Ладно. Лети, голубь. И чтоб было все так, как я тебе объяснил. А нет...
— Что «чмо-чмо-чмо-чмо», скотина? — зло передразнил он черномазого жулика. — Что ты принес, урод?!!!
Он резко повернулся к Шаленому:
— Что принес их человек? Я же им давал фото!
Шишел опустил глаза на товар. Не требовалось справляться по фотографии, чтобы понять, насколько эта доставленная Фугу и небрежно отделенная от отсутствующего здесь туловища голова курчавого и бородатого мулата не соответствовала описанию головы того лысоватого, светловолосого скандинава, за которую был уже выплачен господину Бюсси весьма внушительный задаток. Голова, зажмурив мертвые глаза, мечтательно скалилась у ног озадаченных партнеров.
Бюсси молча переводил взгляд с Фугу на Шаленого и обратно. Глаза его были совершенно прозрачны. Правую руку он держал в кармане пиджака. Шишел не углядел, когда он успел ее туда определить. Дыхание у него сперло.
— Вот что, — очень четко произнося слова и не вынимая руку из кармана, сказал Бюсси, — я выйду, а вы тут разберитесь... Когда закончите — постучите.
И, не поворачиваясь к партнерам спиной, он попятился к двери спальни, все так же — задом наперед — шагнул в нее и, быстро захлопнув дверь, запер ее изнутри.
Защелка двери еще не успела сработать, когда ствол «беретты-турбо» уперся в низкий, наморщенный лоб Фугу. Как показалось Шишелу, ему удалось-таки опередить молниеносное движение рук бандита — одной к заднему карману грязноватых брюк, другой — за пазуху. Шаленый молча, тычками ствола, отогнал придурка к стене и заставил упереться в нее руками.
— Ноги дальше! Еще дальше! — скомандовал он и, дождавшись исполнения команд, обыскал незадачливого исполнителя ответственного заказа.
На пол полетели нож, удавка, пачка презервативов и отмычки.
— А теперь, Фугу, — распорядился Шишел, — подробно, очень подробно объясни, как это случилось...
— Б-бюсси сам виноват! — агрессивно всхлипнул Фугу. — Он п-передал к-карточку Д-додо. А тот м-мне не дедоверил... Д-дал описание н-на словах... Откуда этот хрен там взялся — не з-знаю... Я все как надо деделал... В-влез в н-номер. Д-дождался, п-пока этот... п-пока этот в-вошел, потом его...
— Ты ему и препарат ввел, ишак? — скорее констатировал, чем спросил Шишел.
— П-препарат? — не понял сперва Фугу. — Я-я? А-ага... Я в-все... Как было договорено... С-сначала — по кумполу, п-потом отволок его в в-ванную и т-там... Ведь Д-додо к-карточку н-не...
Шишел, не говоря ни слова, снова уперся ему стволом в голову. На этот раз — в затылок.
— Мало того, кретины, что вы меня в мокрое дело втянули! Так вы еще и настолько идиоты, что не того, кого надо, прирезали!
Он с наслаждением дал Фугу под ребра. Тот глистом заизвивался у стены.
— Труп... Труп куда дел? — осведомился Шишел. — Так в ванной и оставил?
— Н-нет, ч-что ты?! — взвился Фугу. — Я в-все — по инструкции. Т-там — в номере — х-холодильник здоровый И м-места в нем — пропасть. Я его — т-туда. С-сутки не найдут. Или д-двое... И в ванной — все замыл... А ш-шприц — у-уничтожил...
Шишел снова двинул дурня под ребра и добавил по почкам. Фугу было пал на четвереньки, но Шишел удержал его за густую шевелюру, мордой к стене.
— Не найдут, рожа?!! Вот если б хозяина номера ты пришил, его и впрямь искали бы больше суток. А теперь он, голубчик, живой и здоровый с гулянки в свой номер уже с час как заявился, должно быть. И первым делом, думаю, в холодильник за пивком полез — горлышко промочить...
— И в самом деле нехорошо получается, — признал Фугу.
— Вот что. — Шишел энергично поддернул сползающего по стенке бандита за волосы и подбодрил его крепкой затрещиной. — Мое дело маленькое — товар с планеты вывезти и доставить покупателю. Перхоть — тоже, его дело — сторона. Он только на месте действия выполнение заказа контролирует и проплачивает. Заказ от него принимал Додо. На вас с ним должок и повисает. Мне по фигу. Неделю жду, потом сматываюсь отсюда к чертовой матери! А теперь забирай брачок и вали отсюда на все четыре стороны. И мне на глаза не попадайся. Только через Бюсси. В крайнем случае, пусть Додо сам на меня выйдет. Только не твоя рожа поганая.
— А-а-а?.. — Фугу скосился на мечтательно скалящуюся голову.
— У-нич-то-жить! — решительно распорядился Шишел. — И чтоб по счету «три» ни тебя, ни ее тут не...
— Понял! — Фугу сглотнул слюну и, присев на корточки, неуловимо-быстрыми движениями стал хватать с полу и рассовывать по карманам свое, выброшенное из них при обыске хозяйство.
— Р-р-р... — начал Шишел.
И отсеченная голова исчезла в пластиковом пакете.
— Р...р-р-раз! — сосчитал Шишел.
Пакет исчез в мешке.
— Два! — сурово произнес Шаленый.
Мешок оказался в руке у Фугу, а сам Фугу — у двери.
— Два с половиной!
Дверь резко отворилась, и на пороге ее возникла хрупкого сложения дама с сумочкой на ремешочке, перекинутом через плечо.
— Что вы делаете в моем номере, господа? — недоуменно спросила она.
«Ну и как ты выберешься теперь из этого дерьма?» — с интересом спросил у Шишела внутренний демон.
* * *
Некоторое время Гай не мог понять — снится ему Копперхед или действительно сидит на диване чуть поодаль и рассеянно созерцает тусклый провал голографического экрана ТВ. Уловив начавшееся в кресле шевеление своего подопечного, проклятый мафиози устало помахал ему рукой и кивком головы пригласил обратить внимание на то, что происходило там — в этой мерцающей дыре.Там диктор местной программы с прискорбием в голосе излагал новости криминальной жизни столицы. Рост преступности был все еще новым для Террановы феноменом, и здешние СМИ еще не усвоили той циничной бодрости, с которой излагали сообщения об убийствах, изнасилованиях и ограблениях дикторы и комментаторы всего остального Обитаемого Космоса.
В данный момент юная дикторша с гримасой, которая совершенно не шла к ее свежему личику, рассказывала об ужасной находке в одном из номеров пансиона «Кукабарра». В рефрижераторе номера, арендуемого сенатором Ринальдо Лизегангом (республика Аурелла, система Аурелла), был найден обезглавленный труп одного из эмиссаров мелеттской мафии на Терранове — Жозе Бернарди, Макаки. Полиция установила, что Бернарди был убит и лишен головы тут же, в том же помещении. Обнаружил труп и сообщил о своей находке в полицию сам сенатор Лизеганг. Однако ни в своем номере, ни где-либо еще он обнаружен не был. Органы следствия рассматривают сейчас — как равновероятные — версии о бегстве и о похищении сенатора. На экране возник полицейский комиссар и принялся бубнить нечто не слишком вразумительное о возможных мотивах совершенного злодеяния и о том, какое отношение мог бы иметь аурелльский сенатор к мелеттскому мафиози. Копперхед уменьшил звук ТВ и повернулся к Гаю:
— Поразительно, как стремительно летят в пропасть здешние нравы... А ведь на Терранову возлагались такие надежды..
Гай смог ответить на эту реплику лишь пожатием плеч.
— Ну, да ладно...
Копперхед поднялся и демонстративно повернулся спиной к экрану.
— У тебя, Стрелок, думаю, есть что сказать мне?
— Есть, — согласился Гай. — Заказчик нашел меня.
— Кое у кого сложилось впечатление, что, скорее, это ты нашел его... Как тебе удалось выйти на мисс Мацумото?
— Никак, — с досадой бросил Гай. — Тут еще бабушка надвое сказала, кто на кого вышел... Может быть, просто мир тесен...
— Ну, не хочешь, как хочешь... — вздохнул Копперхед. — Чужие ноу хау я привык уважать. Главное, заказ-то ты принял?
— А что, у меня была возможность не принимать этот заказ? В моем положении?
— У тебя, Стрелок, прекрасная манера — совсем как у одного моего знакомого с Террамото — отвечать на вопрос вопросом...
— Да, я вынужден был принять заказ — если вам так больше нравится, — равнодушно переформулировал свой ответ Гай, — Срок — две недели. Мацумото уже проконтактировал с вами?
Он акцентировал это свое «вы», выставленное в пику фамильярному «тыканью» Копперхеда.
— Это уже мое дело, Стрелок, — раздраженно оборвал его Копперхед. — Ты лучше скажи, кто у нас виновник торжества?
— Этого я не могу сказать никому.
Гай нервно выпрямился в кресле:
— Это условие заказчика. Ничего не могу поделать. Это профессиональная этика.
Копперхед неожиданно изменился. Гай, конечно, предвидел резко негативную реакцию пахана, но все же не такую. Господин Достарханов стал похож на глубоководную, отменно колючую рыбу, неожиданно поднятую на поверхность.
— Что за дурь?! — прошипел он. — Много берешь на себя, Стрелок!
Гай покосился в угол, где незаметно притулилась все еще упакованная в пластик с фирменными наклейками бейсбольная бита.
— Не кипятись, Коппер, — резко парировал он наметившийся наезд, тоже соскользнув на «ты». — Какое тебе, в сущности, дело до таких технических деталей? У нас тут не вендетта какая-нибудь. У нас — коммерция...
— Вот как ты заговорил, сучонок! — взвился Копперхед. — Да ты хоть соображаешь, во что мы можем влететь?! Ликвидация ликвидации — рознь! При одинаковых расценках — выхлоп очень разный. Одно дело — по криминалу, другое — по коммерции... И совсем третье — по политике! В одном случае всем — наплевать и растереть. А в другом — под землей найдут и на собственных кишках повесят! А ты кочевряжишься — «профессиональная, мать ее ети, этика»!.. Чтобы больше ты у меня...
— Тем не менее обойдешься, Коппер! — с прежней резкостью оборвал его Гай. — Перетопчешься. У меня, знаешь, своя голова на плечах. И в петлю я эту голову совать не стану. Если я взял заказ, все остальное — мое дело. Могу тебя успокоить...
Он кривовато улыбнулся.
— Не тебя Мацумото заказал. Не тебя...
Копперхед неожиданно рассмеялся:
— Ты мне все больше нравишься, Стрелок... Ладно, хочешь работать в режиме свободного полета — лети. Но если проколешься — весь спрос с тебя.
— Сейчас я тебе понравлюсь еще больше, — мрачно предупредил его Гай. — Ты с разговорчиком нашим с Митико ознакомился, надеюсь?
— Это с тем, что четыре часа назад был?
Гай справился по часам.
— Да. Других не было.
Копперхед тяжело опустился в кресло:
— Это другое дело.
— Вот именно, что другое.
Теперь Гай стоял перед Копперхедом, и тому приходилось смотреть на него снизу вверх. Это давало Стрелку преимущество — хотя и мизерное, чисто психологическое к тому же.
— Так кто у кого под колпаком ходит? — резко спросил он. — У кого утечка? И кто в наши дела лезть начинает?
— Пожалуй, тебе, Стрелок, стоит выйти на мисс Мацумото. Тем более что вы с ней вроде неплохо сошлись...
— Тут опять облом, шеф, — подпустив в голос искреннего огорчения и возвратившись к вежливому «вы», сообшил Копперхеду Стрелок. — Старый пень категорически против того, чтобы наши с ней отношения продолжались. И его можно понять.
— А кто, собственно говоря, просит тебя рапортовать дядюшке Акиро о твоих — чисто деловых — контактах с дорогой племянницей? — пожал плечами Копперхед.
— Ну, шеф, от вас я такой наивности не ожидал! — искренне признался Гай. — По части конспирации у этого дядюшки дело поставлено, на мой взгляд, не хуже, чем в вашей конторе. И все каналы связи любимой племянницы он прослушивает, без всякого сомнения. В том числе и этот вот звоночек... Он может обойтись Митико очень и очень дорого.
Копперхед некоторое время молчал, покусывая мясистые губы.
— Ладно, — сказал он. — Мы тоже не лыком шиты. Я уже занял своих людей этим вопросиком. А ты займись им — со своей. Не обязательно же ведь ломиться на контакт с этим неизвестным джокером напрямую — через звонки и письма. Можно задействовать третьих лиц...
Эту мысль он высказал на редкость вовремя. Она полностью ложилась в ложе намеченного Гаем плана.
— Кстати, о третьих лицах, — со значением произнес он. Копперхед удивленно воззрился на него.
— Так или иначе, но мне придется подключить к делу дополнительный контингент, — деловито уточнил Гай. — Одного человечка или двух... Разумеется, на условиях их использования втемную...
— Вот как? — Копперхед скроил демонстративно-презрительную мину. — А я-то думал, что нанимаю вполне самостоятельного мастера...
— Я и не подряжался работать в одиночку, — пожал плечами Стрелок. — Мы вообще не оговаривали такие вещи. Я же ведь не прошу под это дело дополнительных ассигнований...
— И на том спасибо... Однако...
— Я вообще не люблю распространяться о своих... технологиях. И не стал бы заводить этот разговор. Если бы не одно обстоятельство...
Копперхед молча наклонил голову, приглашая Стрелка продолжить мысль.
— Я не сомневаюсь, шеф, что ваши люди меня отслеживают — это в наше время технически несложно. Так вот, я не хочу у них вызывать излишнего удивления. А оно у них возникнет, обязательно возникнет, когда я начну якшаться со здешними пинкертонами.
— Признаться, это и меня самого здорово удивит, — сухо заметил Копперхед. — Ты, часом, не заложить всех нас собрался?
— А я сам не из их — пинкертонов — числа? — осведомился Гай. — Как-никак именно частным сыском на хлеб зарабатывал...
— Знаю я, чем ты на хлеб зарабатывал, — поморщился Копперхед. — И чем — на масло... Он задумался на секунду-другую.
— Но что верно, то верно — частный сыск — водичка мутная... — наконец признал он. — Но зачем тебе именно в ней рыбку ловить? Еще напорешься на такое... Все-таки ты здесь человек новый... Лучше я тебе пару своих людишек понадежнее подкину..
— Простите, шеф, но лучше я буду работать с людишками той породы, которую я лучше знаю, — тоном, не терпящим возражений, произнес Гай. — И еще: необходимое условие для моей работы — доверие. Я не могу на каждом шагу доказывать вам, что не хочу вас объегорить. Достаточно того, что я просто знаю, какие в этой игре ставки. Это само по себе гарантия. Абсолютная.
Копперхеда неожиданно передернуло.
— Как? Как ты сказал?
— Я сказал абсолютная гарантия... — чуть растерянно уточнил Гай. — А что?
— Да так... Ничего.
Копперхед отвел глаза в сторону.
— Ладно. Мои люди будут в курсе. И постараются не путаться у тебя под ногами. Только учти — это последний аванс, который ты получаешь от меня.
— Я это учту. Ценю вашу понятливость, шеф.
Молча, не прощаясь, Копперхед поднялся и подошел к двери. Приоткрыв ее, оглянулся на Гая. В полутьме трудно было разобрать выражение его лица. И тем более увидеть, что там, у него в глазах.
Дверь за паханом закрылась, Гай несколько минут молча массировал свое, словно вдруг затекшее, лицо и пытался понять — удалось ли ему одержать хоть небольшую победу или он загнал себя — и не только себя — еще глубже в ловушку, выхода из которой нет и не может быть?
Он достал из холодильника бутыль здешней минералки и, не отрываясь, выпил почти литр ледяной жидкости. Странная, нервная сонливость овладела им. Он так и не запомнил, как сбросил с себя верхнюю одежду и добрался до койки.
* * *
— Служба охраны, — мрачно уведомил Шишел мадам, столь неожиданно свалившуюся на его голову. — Агент Сатановски, к вашим услугам.Сроду ему не пришло бы в голову назваться такой фамилией, но именно на нее была выписана его ксива. Которую, при сложившихся обстоятельствах, могли с него и востребовать.
Левой рукой он достал из нагрудного кармана жетон охранника, поднес его к глазам хозяйки номера и спокойно вернул его на место — прежде чем та смогла бы разглядеть на внушительного вида железке герб Малой Колонии и витиевато исполненную надпись «Служба межбанковских перевозок Роланда». И Малая Колония, и расположенное в ее столице заведение Роланда в природе существовали и даже процветали — но за много световых лет от номера 3-47 гостиницы «Ротонда». Правой же рукой Шишел очень своевременно упер ствол своей «беретты» под подбородок шарахнувшегося от неожиданно открывшейся двери Фугу. Запоздай он с этим, события могли бы приобрести и вовсе худой оборот — черный пройдоха уже сообразил, что преграды к пути на свободу субтильная мисс не представляет. «М-м-м... Неплохой ход, — прокомментировал его действия внутренний демон. — Глядишь, и разминешься-таки с каталажкой...»
— Сигнализация сработала, — устало пояснил Шишел все еще слегка остолбеневшей мадам. — Но мы вовремя поспели и застукали гада. Посмотрите внимательно — не успел ли он взять что-нибудь из ваших ценностей?
За его спиной еле слышно лязгнул замок в соседнюю комнату.
«Только Бюсси здесь и не хватало...» — зло подумал Шаленый.
Но за скользким звуком отпираемого затвора не последовало скрипа открываемой двери. Видно, Бюсси притаился за ней, выжидая чего-то.
Мадам не уловила постороннего шума — она расхохоталась несколько истерическим смехом и, только подавив его, вымолвила:
— Гос-с-споди! И эту гостиницу мне порекомендовали как одну из самых тихих! Что же тогда у них творится в шумных отелях?! Господи, чем здесь так пахнет?
Пахло в номере не чем-то. Пахло Фугу.
— Право, не знаю, мисс-с-сис... — ответствовал Шишел, усмотревший, наконец, обручальное кольцо на соответствующем пальце хозяйки номера, — Но у нас это первый случай за пять лет! Смею вас заверить. Так все-таки...
— Нет, — беспечно взмахнула рукой миссис. — Он не мог меня ограбить. Я только что приехала. Мой багаж... да вот и он...
В дверь вкатился старый знакомый Шишела — сервисный автомат серии Е-18. Чертова железная чурка, груженная чемоданом, тремя баулами и парой здоровенных коробок — фирменных, от «Хэрродс».
— Приветствую вас, са-а-аг... — произнес он так, как будто никого другого, кроме Шаленого, встретить здесь и не собирался.
Это было кстати.
— Куда поставить ваш багаж, маэм? — продолжил Е-18, адресуясь уже к хозяйке номера.
— Сюда, — распорядилась «маэм».
— Я проверю соседнее помещение, — предупредил Шишел, придерживая порывающегося дать тягу Фугу за шкирку.
В такой спарке с проклятым прохиндеем он приблизился к двери и отворил ее.
«Представлю Бюсси своим помощником, — доложил Шаленый внутреннему демону. — Надеюсь, он сообразит подыграть мне. А если начнет с ходу пороть хреновину, вырублю на фиг и скажу, что, видно, сообщник...» Демон одобрил такой план.
Изобразив на физиономии молчаливый призыв «Заткнись!!!», Шишел рывком отворил дверь и окинул взглядом спальню. Она была совершенно пуста.
Скрутив ворот рубища Фугу так, что тот удавкой перехватил лихому человеку горло, Шишел, кряхтя, заглянул под кровать и решительно ничего там, не нашел. Ничего не нашел он и в стенных шкафах. И только незапертое окно позволяло догадаться о том, куда черти унесли предусмотрительного Бюсси. Шишел осторожно выглянул наружу.
«Етитна сила!» — только и вымолвил он, узрев далеко внизу брусчатку, освещенную мягким светом уличных фонарей и витрин.
И вверх и вниз от окна простиралась абсолютно гладкая стена без малейших признаков карниза или какого другого архитектурного непотребства. Впрочем, и трупа Бюсси не наблюдалось на всем обозримом пространстве там, внизу.
— Тут есть о чем подумать, — задумчиво заметил Шишелу его демон.
— Хрена думать-то! — зло оборвал его Шаленый. — Когти рвать надо с энтого места! И чем скорее — тем лучше!
— Х-х-х... Хр-р-р... — сказал Фугу и рухнул на колени. Глаза у него не то что вылезли на лоб, а скорее готовы были уже взобраться на макушку.
— Господи, вы задушите этого несчастного! — испуганно залепетала опасливо заглянувшая в спальню мадам. — Немедленно отпустите его!
— Ничего с ним не станется! — заверил ее Шишел.
Но крутой заворот ослабил. Фугу опустился на четвереньки и принялся ловить ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.
— Вы не знаете эту породу, маэм, — сурово объяснил Шишел, стараясь имитировать местный говор. — У вас найдется листочек бумаги?
— Р-разумеется... Н-но з-зачем?
— Надо, чтобы все было по правилам, маэм...
Он крепким пинком выставил за дверь замешкавшегося в номере Е-18 и предложил «маэм» присесть за стол. Прислоненный к стенке Фугу начал тихо икать. Испуганно оглянувшись на него, женщина достала из сумочки изящный блокнот, вырвала из него листок веленовой бумаги, вооружилась золоченым электрокарандашом и устремила свой взгляд на Шишела. Тот откашлялся.
— Будьте так добры, маэм, — как можно вежливее попросил он, — написать здесь в совершенно свободной форме, что вы не понесли материального ущерба от вторжения злоумышленника в предназначенные для вас апартаменты... И что вы не имеете претензий к службе охраны гостиницы. Проставьте дату и распишитесь. Только и всего. Моральный ущерб вам будет компенсирован.
Мадам (она же миссис, она же «маэм») стремительно набросала на девственно чистом листке несколько удивительно ровных строчек, подмахнула их причудливым росчерком и протянула листок Шишелу. Листок был оснащен светло-серой «шапкой» — блокнот был именной, сделанный на заказ. Шапка содержала в себе имя владелицы блокнота — Милен Д'Арси, ее адрес и коды нескольких каналов связи.
Шаленый отвесил мадам Д'Арси комплимент по поводу удивительно красивого почерка, который является такой редкостью в наше время, когда народ только и умеет, что лупить со всей дури по клавишам, и Милен согласилась, что древнее искусство каллиграфии пришло ныне в совершеннейший упадок. Шишел поместил листок во внутренний карман пиджака, поправил галстук и строгим голосом посоветовал:
— Рекомендую вам проветрить комнаты... Сейчас сигнализация временно отключена — после происшедшего, гм... вторжения. Я распоряжусь, чтобы ее включили... Но вы на всякий случай напомните администрации об этом через час-полтора. Разрешите откланяться...
Он профессионально заломил Фугу руку за спину и погнал бандита по направлению к двери. В последний момент спохватился и прихватил с пола чуть было не забытый там мешок с жутким содержимым.
* * *
В лифте он сунул мешок в оставшуюся свободной руку Н’Гамы и страшным голосом прошипел:— Слушай, уматывай сейчас через черный ход! И от башки этой избавься как хочешь! Я с «Ротонды» этой рву когти. Передай своим, наверх, что если за четверо суток...
— Я-я... Я не знаю, к-как выйти наверх... Это только они... Д-Додо и Б-Бюсси... О-они з-знают, к-кто... О-оста-нови на в-втором. С первого мы не п-пройдем...
Шишел вдавил кнопку в панель — и вовремя: еще чуть, и лифт проскочил бы нужный этаж.
— С-сюда... — судорожно дернул головой Фугу.
Они нырнули в дверь с табличкой «Только для технического персонала». За ней скрывался тесноватый бетонный колодец, на дно которого вела крутая железная лестница. Там, внизу, виднелась тяжелая металлическая дверь. Ни души видно не было.
— В-выход здесь.
Фугу сделал указующий жест подбородком.
— Т-там открыто...
Шишел угостил Фугу основательным пинком, который помог тому преодолеть спуск с максимальной быстротой. Шаленый с трудом догнал его, прижал стволом «беретты» к стене и выдал открытым текстом все, что он думает обо всем этом.
— Знаешь, Фугу, за последнее время мне основательно досталось. И на этом свете побывал там, где тебе и не снилось, и на том — тоже. Но нигде — слышишь, сука, — нигде я не видел таких козлов, как ты, твой Додо и Перхоть долбаная. Козлы, козлы и еще триста раз козлы в натуре! Я положился на вас, за надежных партнеров имел, а вы таких дров наломали, что ни в какие ворота не лезет! Это ж надо — эти придурки еще и на мокруху решили подписаться! И ни времени мне на то, чтобы в ситуацию вписаться, не дали, организаторы хреновы, и ни о том, чтобы на хазе безопасной собраться, не почесались... Конспираторы! А ко всему еще и не того, кого заказано, замочили! И мадам эта, что напоследок в номер влезла! Это... это... Слов нет — во рту одни слюни!
Он тряхнул Фугу так, что у того голова чуть не слетела с плеч.
— Слушай, чучело! Не знаю, как вы со своим кагалом, а я-то на мокрое дело не подписывался! Я курьером ишачить взялся. Только и всего. Ты башку приносишь. И мне до лампы, откуда ты ее добыл. Я ее до Океании тараню. До главного заказчика. Бюсси тебе платит договорные, мне — аванс и пролетные. Все! Только через пол-Галактики, целых пять пересадок протащить башку отрезанную — это потруднее будет, чем ее, сердешную, просто разок напрочь отхватить. Ты пару часов рискуешь, а я всю дорогу на нервах висеть должен...
Он перевел дыхание.
— Вот что... Мне бабки позарез нужны. Вот так.
Он показал, как именно.
— И деваться мне отсюда некуда. Поэтому повторяю медленно, по слогам: даю вам четверо суток... Нет, трое. И чтоб дело поправили. Если нет — под землей найду. Хоть я тут и залетный, ради такого дела — постараюсь. Ты меня знаешь. До тебя хорошо дошло?
— Т-так где ж тебя искать теперь? Если с-сам говоришь, что когти рвать будешь? — резонно возразил начавший приходить в себя Фугу.
— Эта... Вот шта... — Шишел еще раз энергично вдохнул и выдохнул, чтобы успокоить шалящие нервы. — Я тут поостыл немного... Раздумал я когти-то рвать. Нету на мне ни хрена. Мне теперь главное — от мамзельки той уклониться. А она вроде баба нескандальная. Пока суд да дело — взаперти посижу. А вы уж мне новую ксиву обеспечьте в случае чего... В общем, вот так. Вот таким вот путем... Ладно. Лети, голубь. И чтоб было все так, как я тебе объяснил. А нет...