Страница:
Он задумчиво подобрал инструмент и принялся приводить в порядок замок.
— Да, — продолжил Дирк стеклянным голосом, — вся наша жизнь покатилась к чертям вонючим именно оттого, что некоторые особо умные члены нашего общества начали нарушать старые добрые традиции. И до чего мы теперь докатились? Воители работают Сборщиками, а члены Рода Вершителей занимаются незаконными операциями на черном рынке!
— Послушай, — Лики воспользовался минутой просветления, наступившего в мозгах друга детства, — что же в конце концов случилось на самом деле?
— Где? — осведомился Дирк и налил по третьей. Собственно, самому себе. Стакан Лики оставался нетронутым.
Лики, продолжая колупаться в замке, неопределенно указал в потолок:
— Ну, дождь этот метеоритный, который разнес всю систему защиты... С детских лет такого не припомню... Как это получилось?.. Правду говорят, что это Спонсоры устроили?
— Хрен их поймет, Всеблагих Спонсоров, а насчет метеоритного удара — точно. Ионосфера в-возбудилась. И системы раннего предупреждения оглохли. И ослепли. В таких случаях обычно объявляли всеобщую б-бое-вую и...
Взгляд гвардейца постепенно стекленел, и сам он начал крениться куда-то вбок. Лики отвлекся от возни с дверью и встряхнул друга детства за плечо.
— Обычно, ты сказал, всеобщую боевую объявляли и...
— И ждали. Неведомо ч-чего... Второго пришествия Богов Оттуда Сюда... А в этот раз, какой-то м-м-м... м-му... Чудак, какой-то, одним словом... Из тех, что у Виктиса на кнопках сидел...
Толпа словно откликнулась на упоминание имени победителя: «Виктис — Вае, Вае!! Виктис — Вае, Вае!!!»
Кастраты!!!
— Из тех, что на к-кнопках у Виктиса сидел, — продолжил после легкого потряхивания за плечо Дирк, — взял, да и дал Залп. По полной программе... И все!
— Что — все?
— Да все — во всех трех Воюющих Родах всем ракетным шахтам — хана. И п-преславная армия Виктиса, хошь не хошь, а победным маршем входит во все три столицы. А в двух других она и так уже стоит постоем... Еще с прошлой войны... Чудака этого, конечно, в Вечный Огонь спустили, но толку — чуть... Все равно, как Виктис из этого дерьма выползет — одному Богу известно.
— Из дерьма, — резонно заметил Лики, заканчивая прикручивать массивную металлическую планку на место вылетевшего куска древесины, — предстоит выбираться нам, а не Виктису. Он — победитель...
— С-самого себя он п-победитель... Сколько он п-продержится без войны? Б-без Большой Войны? Запомни без Войны всем — хана! У об-бщества д-должна быть цель... А кроме Войны, никакой цели Бог не придумал!!! Ни Там, ни Здесь... Без войны все, как один, захотят сладко жрать и мягко дрыхнуть... А ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ? И что станет с г-государством?.. И зачем тогда Великий и Мудрый Виктис? Нужен-то он был, как и наш Деррил — чтобы вести подданных от п-побе-ды к п-победе... А после ПОБЕДЫ, после САМОЙ ПОСЛЕДНЕЙ ПОБЕДЫ — на хрена он? Б-большая к-ка-тастрофа впереди... Г-глад и с-смерть...
— Получается, что пока все мы тут друг друга режем и стреляем — это благо. А в мире жить — большое горе...
— Для п-побежденных — особенно, Лики, друг мой... А ты разве не знал, что между Шестью Родами испокон веку сговор был... О Вечной Войне. Чтоб никому, значит, верх не взять...
За такие речи при Дерриле публично расчленяли. Но, видно, не гвардии капитанов.
Оркестр за окном продолжал давать свою оценку жизни в этом мире: «Чушь — ер-р-рунда! Чушшь — ер-р-р-рунда!! Чушшшшь — ер-р-рунда!! Ер-р-р-рунда!!! Ер-р-р-р-р-рунда!!!!»
Интересно, какое наказание за разглашение общеизвестных фактов будет предусмотрено при Виктисе?
— Но он поплатится... За нарушение Сговора Предков — видит Бог, поплатится, сука! — огласил свой вердикт Дирк и взял в руку стакан.
Поднес его ко рту и, неожиданно передумав, решительно поставил на стол. Встал и строевым шагом проделал путь до постели Лики. Сделал поворот «налево кругом». Потом — еще раз. После чего навзничь рухнул поперек койки. Лики прислушался к его ровному и глубокому дыханию и благословил Богов за то, что Дирк не храпит во сне.
Злюка лег на страже гостя и давнего друга.
Вздохнув, Лики закончил ремонт замка и надежно запер дверь.
В нее тут же шумно заскреблись. Злюка зарычал. Лики прислушался. Кто-то тяжело сопел за дверью, а потом два раза икнул. Запахло дурной водой. Лики, вздохнув, отодвинул запор и впустил Руждана, — как всегда, растрепанного и под хмельком.
— Изъявлял, понимаешь ли, чувства по поводу великой победы Отца Нации Виктиса над тираном и узурпатором Деррилом. Перед камерами вечерней хроники. Пришлось изобразить из себя полный восторг и истечение слезами радости. Понюхали и отпустили...
— Патруль задержал?
— Служба Почтения.
— У Виктиса она тоже так называется?
— Да нет же — наша родная, старая, жуком закаканная Служба Почтения Великого Деррила. Нашего обожаемого. Отца народа и Сына Богов. Перестроились, суки. Еще вчера за полшепота против Вождя отрывали конечности, а сегодня трясут прохожих и требуют корчить из себя жертв преступного режима.
— Да, придуряться ты умеешь.
— Тем и держусь! Иначе давно б турнули из Дома Развлечений за пьянку. Кстати — дурную воду пить будем?
Руждан широким жестом извлек из-за пазухи мутную бутыль. Похоже, все запреты на пьянство стремительно рухнули вместе с тоталитарным режимом Деррила. У всякого минуса есть свои плюсы.
Узрев на столе два непочатых стакана, закуску и недопитую бутыль, старый комик остолбенел. А вот вид гвардии капитана, в полной боевой выкладке покоящегося на ложе закадычного друга, оставил его совершенно равнодушным. Не в свои дела Руждан не лез. Никогда. Он осторожно водрузил свою бутыль среди имеющего место великолепия и протянул стакан Лики. Тот послушно взял его.
— Как с эшелоном? — задал Лики самый неприятный из всех возможных в данной ситуации вопросов.
Руждан помрачнел, выглушил свой стакан и плюхнулся на диван.
— Можно сказать, никак. Парни из клана Виктиса оседлали все туннели... кроме одного. Эмиграция будет резко сокращена, а цены соответственно взлетят до небес. Ведь теперь Виктис, имаго ему в задницу, м-о-н-о-п-о-л-и-с-т и будет единолично диктовать всем условия! Точно известно только одно: последний вагон в Рай уходит через неделю, а дальше — мрак.
В глазах Лики мелькнула надежда:
— Может, успеем?
Руждан печально улыбнулся.
— Ты знаешь, сколько теперь стоит билет?
— Нет. Но догадываюсь.
— Триста оборотов! Иридием, — конечно.
Лики обреченно поморщился. У него не было и четверти этой суммы.
— Что же нам делать? Как говорили Великие: «Делать-то что?»
— Думать! И действовать! Но сначала — выпить. Лей больше. Неизвестно, что ждет нас завтра. Да хватит хандрить! Я, думаешь, не переживаю? Но не раскисаю же! А ведь мне тоже обрыдло ежедневно корчить из себя идиота в Доме Развлечений, пока нашу национальную культуру добивают свои продажные ремесленники, а теперь — еще иноземные выродки...
Лики почти не слушал его. Все его радужные надежды на изменение жизни лопнули в одночасье. Это был уже не первый крах в биографии Мастера из рода Мастеров. Судьба благоволила к нему в ранней юности — он был лучшим учеником самого Ларса, — лучшим из клана бесчисленных Лики, различающихся лишь номерами, данными при рождении. Ларса — единственного, удостоившегося чести избрать себе новое имя. Ему, Лики, вместе с секретами мастерства должны были достаться после утверждения в правах и собственная мастерская, и именная стипендия из немалых доходов Учителя. Но на Ларса донесли — черт дернул его лезть в политику. И только Всеблагие Спонсоры, видно, заботой своей спасли Учителя и его друзей от Вечного Огня. Учитель успел уйти в Большую Эмиграцию, цех его пошел с молотка в пользу двора Высокородного Деррила, а Лики пришлось встать к конвейеру. Это ему-то — Мастеру, знающему в совершенстве технику филигранных работ... Чего стоило ему усвоить совсем другую технику — технику выноса на черный рынок ходовых «изделий» и «компонентов», технику получения и укрывания с риском заработанных виточков. И вот наконец и ему замаячил свет в конце унылого туннеля — накопленная сумма уже только чуть-чуть не дотягивала до той, за которую Тайный Народ спроваживает ко Всеблагим подданных Царей Вселенной. И теперь — за считанные часы все рухнуло. Снова сборочный цех, ряды микросхем, с утра до позднего вечера бегущие по конвейеру, и всевидящий телеглаз, следящий за каждым движением. Две минуты без работы — а это вовсе не от тебя зависит, если, скажем, опять не завезли нужные шаблоны и мало ли еще какая напасть приключится у смежников, — штраф, пять минут без работы — удар током, десять минут без работы или повышенный процент брака — карцер и лишение еды на сутки. Кстати, теперь, под оккупацией, все еще похреновеет — можно голову давать на отсечение...
И: «Виктис Вае! Виктис Вае-Вае!!!»... Он с силой сжал пальцы и повернулся к другу.
— Мы должны достать деньги любой ценой, — выдохнул он. — Любой!
Раскрасневшийся от выпитого Руждан иронически усмехнулся.
— Хочешь пойти на панель? Ты знаешь — я с удовольствием составлю тебе компанию. Но вот большого притока клиентов — не гарантирую...
Наступила невеселая пауза. Барабаны из-за ставен утешали их: «Др-р-р-рянь — дре-бе-день! Др-р-р-р-рянь — дре-бе-день!!» Гвардии капитан завозился на койке, чуть изменил позу и, не просыпаясь, с большим чувством вполне членораздельно сообщил: «Мир должен иметь форму... стакана!»
И вновь отключился.
Руждан в задумчивости крутил в руках упомянутый сосуд. Пустой. Потом осторожно спросил:
— А ты давно виделся с Поко? Он еще продолжает мечтать об эмиграции?
Лики не сразу понял, о ком его спрашивают.
— Поко? Из Рода Блюстителей? Не знаю... Я как-то не относился к этому серьезно. Во-первых, у него никогда не было достаточно денег, чтобы всерьез думать о взятке Проводникам. А во-вторых, Блюстители и так живут получше прочих. И потом, они все жуткие консерваторы — в их Семье... Они ни за что на свете не бросят Вечный Огонь.
Клоун плеснул себе еще дурной воды и теперь задумчиво смотрел на лампу сквозь зеленоватую опалесцирующую жидкость. После долгой паузы он поставил стакан на пол и, понизив голос до шепота, многозначительно сказал:
— А ведь Поко не из Блюстителей. Он из безымянных ячеек. Так-то, друг.
Вообще-то Лики впервые услышал, что к Вечному Огню подпускают кого-то, кроме членов жреческой касты. А уж какую пользу смогут из этого извлечь двое, задумавших податься в Большую Эмиграцию, понять было и вовсе трудно.
— И чем он нам может помочь? — спросил Лики, с ужасом ощущая, что его собственная трезвость становится непреодолимой преградой для понимания того пьяного бреда, на который стал так похож окружающий его мир.
— Да так, есть у меня одна Мысль... Мыслишка... — Руждан вперился взглядом в глаза Лики, как бы взвешивая в который раз надежность своего старого приятеля. — Пре-вра-ще-ние субстанций... Т-р-а-н-с-м-у-т-а-ц-и-я...
Лики понял, что разрыв между теми уровнями, на которых болтались его и Руждана замутненные сознания, стал уж чересчур велик, и молча, как лекарство, проглотил содержимое своего стакана. Поперхнулся и зашелся кашлем.
— Сам знаешь, я не из Собирателей и не из Много Знающих, — продолжил Руждан, — но вот якшаюсь со многими и слышал кое-какие байки про Храмы. В реакторных шахтах знающий народ давно уже медные виточки в иридиевые превращает. И не так уж много за работу берет... Сколько у тебя виточков в наличии?
Лики не надо было спрашивать дважды. Всю свою многократно пересчитанную наличность он знал наизусть. Хотя мир и слегка плыл перед глазами.
— Шестьдесят иридием, сто двадцать три серебром и около двухсот медью. Только — сказки это все, про трансмутацию...
— А представь себе, что твой старый знакомый Поко твои медные обороты в иридиевые переделает? По курсу четыреста тысяч к одному? А? Каково?
Лики боязливо передернул плечами.
— Использование Вечного Огня в корыстных целях. Преступление Третьего разряда. Если загремим...
— Ах ты, Господи!.. Святая невинность! — Руждан расхохотался. — Дурашка... Кража микросхем, которой ты два месяца занимался ради своих иридиевых оборотиков, под Второй канает, но конец один — Вечный Огонь. Только и разница-то: до смерти шкурку сдерут или после. Мне лично плевать. Так что дуй к нашему дорогому Поко и объясни ему ситуацию. Что, мол, нужно рискнуть, зато есть шанс получить билет в Рай. Он-то сам давно намылился, но выхода на Жвалу у него нет. Зато есть у нас...
Дирк неожиданно, без всякого перехода, очнулся и мгновенным, бесшумным движением перешел в положение сидя.
— Не о том болтаете, ребята! Мозги у вас дерьмом забиты. Р-родина под вражьим сапогом, а вы все с виточками химичите... Надо брать банковский броневик!
Леди Эльсбет пожала плечами.
— Он никогда не покидает Пещерной страны, Леди... Но он просил сообщить, что всегда готов выслушать вас по кодированному каналу...
— Они там что, начисто лишены способности понимать, что означают чрезвычайные обстоятельства?
— Боюсь, что да... К сожалению, мы не можем диктовать им условия. Монополия на ТОВАР... — Леди Эльсбет протянула Леди Сью трубку блока связи.
Та взяла ее, словно гадюку, и, раздраженно кривясь, набрала номер вызова. Секунд через сорок голос с сильнейшим акцентом осведомился, кому и кто, собственно, понадобился к телефону...
— Леди Сью понадобился Серж Плотников, — уведомила Леди невидимого нахала.
Еще через пару минут слегка запыхавшийся, но ничуть не виноватый голос сообщил, что Плотников у телефона — ждал, ждал вашего, Леди, звонка, да и навострился на рыбалку... Слава те, Господи, недалеко ушел...
— Немедленно — вы слышите, господин Плотников, немедленно доложите мне о мерах, принятых вами в связи с происшедшими событиями и с прекращением поставок ТОВАРА, — пронзительным голосом произнесла Леди в трубку. — Доложите также причину вашего отказа явиться с отчетом на внеочередное заседание Матернального Совета...
— Так ведь, Леди, дорогая вы моя, — это ж ведь, только гороху объевшись, с Советом вашим дело иметь возможно... — совершенно искренне изложил свою точку зрения господин Плотников. — Меня как в тот раз — когда о ремонтных работах на внутренней сфере вопрос решали — чуть, понимаете, Кондратий не посетил, так я, простите, и зарекся в Совет ваш ездить... Вы уж лучше сразу мне готовое решение спускайте, потому как баб, простите милосердно, все равно не переспоришь, не переубедишь...
— О каком Кондратии идет речь? — осведомилась в пространство Леди Сью, прикрыв микрофон ладонью.
— Это что-то образное, — подумав, ответила Леди Эльсбет. — Из славянской мифологии...
Серж Плотников добавил между тем, в развитие своих мыслей, что, как он в тот раз говорил, так и вышло, и случилось осыпание, и из-за этого ТАМ, У ЭТИХ такой шурум-бурум и начался, и ремонтные работы надо срочно финансировать...
— В этом он прав, — заметила Леди Эльсбет, несколько нелояльно по отношению к позиции, которую, вполне очевидно, занимала Леди Сью.
— А с придурком этим, который ТОВАР гнать не может аль не хочет, мы все очень даже просто и решим, — закончил Плотников. — Мы им с нашей стороны, по части снабжения, кислород перекроем, и, как миленькие, они все на свои места за неделю поставят... А вообще — пора бы у них все там обустроить, как у людей, и тогда...
— Я очень благодарна вам за ваши советы, — процедила сквозь стиснутые зубы Леди Сью. — Принимаю под вашу ответственность обещание восстановить поставки Товара в течение недели. Вопрос о финансировании ремонтных работ во внутренней сфере мы рассмотрим на ближайшем заседании кабинета...
Она с ненавистью сделала Леди Эльсбет знак внести соответствующую пометку в память органайзера.
— И, надеюсь, вы воздержитесь, — ледяным тоном продолжила она, — от того, чтобы вносить свои субъективные коррективы в область межцивилизационных контактов...
— Это уж, Леди, как получится... — успокоил ее бас с того конца линии.
Нажав «отбой», Леди Сью некоторое время сидела неподвижно, закрыв глаза и стиснув рукоятки кресла.
— Мисс Гранж к Леди Сью, по ее вызову, — доложила по интеркому почтительная секретарша.
А производственные линии в Дворцах Труда намертво стали.
Что, впрочем, позволяло Мастеру Лики нанести визит старому знакомому в неурочное время. В городе ему временами попадались то полицейские патрули, то разъезды жандармерии, но сейчас они казались не такими страшными, как прежде. Да и сами солдаты, растерянные и напуганные бесславным поражением, не особо старались приставать к прохожим. Гораздо больший страх вызвали у Мастера мелькнувшие за углом синие мундиры гвардейцев Виктиса, но те явно спешили по своим делам и не обращали на прохожий люд никакого внимания. Теперь они были настоящими хозяевами Города. Правда, было их мало — тяжело оккупировать пять держав сразу.
Первый раз Лики остановили у границы Внутреннего Периметра, но, проверив документы, пропустили без особых разговоров. Второй патруль у входа непосредственно на территорию Храма притормозил его более серьезно. Это был сдвоенный патруль храмовой стражи и гвардейцев Виктиса, и строгие черного хитина мундиры охранников, отделанные серебряными позументами, не очень гармонировали с помятыми и покореженными в недавних боях бирюзовыми кирасами гвардейцев, богато украшенными золотым шитьем и чем-то полудрагоценным — цветным стеклом скорее всего.
Тут Лики неожиданно для себя попал в самый эпицентр спора, который вели между собой изнывавшие от скуки патрульные. По-видимому, до его появления они решали вопрос приоритета. Хотя люди Виктиса были из победившего клана и делали в городе все что хотели, Храм Вечного Огня — не город. Своя епархия, своя стража, свой Закон. И даже здесь, еще за воротами, храмовая стража хотела продемонстрировать чужакам свою значимость и компетентность, в то время как гвардейцы, в свою очередь, искали случая показать охранникам, за кем должно остаться последнее слово. Лики подошел как раз кстати.
Первым его документы взял начальник караула. Документы вообще-то были липой. Но не стопроцентной. Изображенный на фото и честно пребывающий в очередном запое кузен Лики действительно очень походил на Мастера. Так что мудрить пришлось только с обонятельной меткой. Риск был, но уж по удостоверению Мастера, пусть даже самого высокого разряда и пусть даже настоящему, в Храм ломиться было бессмысленно.
— С каких это пор Собиратели топчут пыль у границ Вечного Огня? — презрительно вопросил высокий чин, прочитав в удостоверении о месте работы кузена Лики. — И метка у тебя выветрилась. Восстановишь в пятидневный срок!
— Я из рода Много Знающих, ваша храбрость. У меня контракт кое с кем из Блюстителей... а на Ленте работаю временно...
— Значит, за тобой водится грех, и немалый. Ты позоришь свой род. Что тебе здесь надо?
— Я же говорю — у меня контракт... Я должен встретится с одним из Блюстителей. С Посвященным Поко... На меня должен быть оформлен вызов... Он просил меня подготовить для него в библиотеке список литературы по одному вопросу... и некоторые расчеты. — Лики протянул перед собой заранее припасенные бумаги.
— Он, видите ли, из рода Слишком Много Знающих... — традиционно съязвил начальник поста. — И Слишком Много Хлебающих... Раз на своем месте не удержался...
Сменив гнев на милость, он пробухтел что-то скороговоркой в радиофон, выслушал ответ и дозволительно махнул подчиненным — мол, пропустите засранца.
Тот благодарно произнес ритуальную формулу:
— Да не погаснет Вечный и Светлый! — и приноровился юркнуть в Малые Ворота.
— Во веки веков! — нестройным хором отозвались стражники и расступились, пропуская его.
Лики с облегчением перевел было дух, но к нему шагнул лейтенант гвардейцев:
— Не спеши, парень. Пока ты находишься на территории Города, я буду решать, куда тебе идти и зачем. Сначала предъяви пропуск на выход из Внутреннего Сектора.
Свеженькая новость. Но формально офицер был прав: Храм — не город. А значит, и не Внутренний Сектор. Получается, чтобы в Храм попасть, надо и Город и Сектор покинуть. Оставаясь внутри их.
— Какой пропуск? — прикинулся дурачком Лики. — Я ничего не знал... Ведь Храм, господа, находится...
— Приказ коменданта города, дубина, — прервал его тарахтение гвардеец. — И заруби себе на шнобеле: «Неведение не избавляет от ответственности, ибо незнание закона есть знание беззакония», — ехидно процитировал он Священную Книгу. — Капрал, возьми двух солдат и сведи нарушителя в дежурную часть.
— Э, нет, — теперь уже начальник караула, взбешенный тем, что его столь бесцеремонно проигнорировал оккупант, решил показать свои зубы. — Он пойдет куда направлялся. Если Блюстителю нужны эти бумаги, то он их получит. Интересы Огня превыше всего!
Его декоративная алебарда тактично, но твердо оттеснила капрала гвардейцев от Лики, подтолкнув последнего в сторону ворот.
Лейтенант картинно схватился за пистолет и стал клясться усами Великого Виктиса, что это не сойдет с рук проклятому святоше.
Лики энергично забормотал, что глубоко сожалеет о своем незнании распоряжения господина коменданта и о том, какие неприятности ждут его, Много Знающего, на контракте, в случае если он не исполнит своих обязательств перед господами Блюстителями...
По-видимому, в планы гвардейцев не входила серьезная драка — в конце концов, их не для того поставили в наряд, чтобы они портили иллюзию полного спокойствия и порядка на Освобожденных Землях, — и, поломавшись для виду, лейтенант легким пинком направил Лики на территорию Храма.
Тот рванул быстрее ветра.
Лики пробрал озноб. Как всегда здесь...
Поко он нашел там, где и условились, — в почти пустом — в отличие от всех других — святилище, за лабораторным столом.
Тот выглядел усталым и озабоченным.
— Что случилось, Лики? Зачем я тебе понадобился? У нас тут большая заваруха. Топливо для Священного Огня поступает с перебоями. Скоро с улиц мусор собирать начнем. Наш Верховный вне себя от ярости и цепляется к нам по любому пустяку. Так что излагай свои дела побыстрее.
Лики на секунду задумался, как лучше начать столь деликатный разговор, а потом решил прямо взять быка за рога. Единственное, в чем можно было быть уверенным на территории Храма, — так это в том, что тебя не подслушивают.
— Мы как-то раз говорили о... об одной возможности... Ты спросил меня — не шучу ли я, а я ответил, что не шучу... Помнишь?
Поко криво усмехнулся:
— Я думал, что ты давно забыл о нашем разговоре.
— Отнюдь... — Лики испытующе посмотрел на собеседника и понизил голос до шепота:
— Ты поможешь и мне, и себе. Наверное, понимаешь, о чем я... Есть шанс попасть ТУДА... в Рай. Но уже — последний.
— Если ты про ту байку, будто бы Блюстители умеют превращать один металл в любой другой... ну, скажем, медь в золото или... иридий, то для этого нужно работать в реакторной шахте...
— Значит, все-таки это правда?
Поко пожал плечами:
— Блюстители высшего ранга иногда пользуются реакторами для получения нужных веществ, но... Это далеко не так просто. Необходимо очень точное знание технологии... Хотя попробовать я могу... Доступ к Внутренней Зоне, где располагаются реакторы, у меня есть. Но надо многих подмазать... Из технического персонала...
Лики вытряхнул из нагрудного кармана стандартную катушку с медными витками.
— Если ты сможешь превратить медные кольца в иридиевые, то наш капитал возрастет в четыреста тысяч раз, и этих денег с избытком хватит на билет.
Поко вяло улыбнулся:
— Оставь это себе. Меди здесь хватает. Один перегоревший трансформатор ее дает столько...
— Разве вы не обязаны сдавать все отходы?... — Лики был как громом поражен.
— Здесь — не Дворец Труда. Храм — полузакрытая система... Внести сюда что-нибудь — нетрудно. Трудно вынести... Скажи мне лучше, почему ты решил...
— Да, — продолжил Дирк стеклянным голосом, — вся наша жизнь покатилась к чертям вонючим именно оттого, что некоторые особо умные члены нашего общества начали нарушать старые добрые традиции. И до чего мы теперь докатились? Воители работают Сборщиками, а члены Рода Вершителей занимаются незаконными операциями на черном рынке!
— Послушай, — Лики воспользовался минутой просветления, наступившего в мозгах друга детства, — что же в конце концов случилось на самом деле?
— Где? — осведомился Дирк и налил по третьей. Собственно, самому себе. Стакан Лики оставался нетронутым.
Лики, продолжая колупаться в замке, неопределенно указал в потолок:
— Ну, дождь этот метеоритный, который разнес всю систему защиты... С детских лет такого не припомню... Как это получилось?.. Правду говорят, что это Спонсоры устроили?
— Хрен их поймет, Всеблагих Спонсоров, а насчет метеоритного удара — точно. Ионосфера в-возбудилась. И системы раннего предупреждения оглохли. И ослепли. В таких случаях обычно объявляли всеобщую б-бое-вую и...
Взгляд гвардейца постепенно стекленел, и сам он начал крениться куда-то вбок. Лики отвлекся от возни с дверью и встряхнул друга детства за плечо.
— Обычно, ты сказал, всеобщую боевую объявляли и...
— И ждали. Неведомо ч-чего... Второго пришествия Богов Оттуда Сюда... А в этот раз, какой-то м-м-м... м-му... Чудак, какой-то, одним словом... Из тех, что у Виктиса на кнопках сидел...
Толпа словно откликнулась на упоминание имени победителя: «Виктис — Вае, Вае!! Виктис — Вае, Вае!!!»
Кастраты!!!
— Из тех, что на к-кнопках у Виктиса сидел, — продолжил после легкого потряхивания за плечо Дирк, — взял, да и дал Залп. По полной программе... И все!
— Что — все?
— Да все — во всех трех Воюющих Родах всем ракетным шахтам — хана. И п-преславная армия Виктиса, хошь не хошь, а победным маршем входит во все три столицы. А в двух других она и так уже стоит постоем... Еще с прошлой войны... Чудака этого, конечно, в Вечный Огонь спустили, но толку — чуть... Все равно, как Виктис из этого дерьма выползет — одному Богу известно.
— Из дерьма, — резонно заметил Лики, заканчивая прикручивать массивную металлическую планку на место вылетевшего куска древесины, — предстоит выбираться нам, а не Виктису. Он — победитель...
— С-самого себя он п-победитель... Сколько он п-продержится без войны? Б-без Большой Войны? Запомни без Войны всем — хана! У об-бщества д-должна быть цель... А кроме Войны, никакой цели Бог не придумал!!! Ни Там, ни Здесь... Без войны все, как один, захотят сладко жрать и мягко дрыхнуть... А ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ? И что станет с г-государством?.. И зачем тогда Великий и Мудрый Виктис? Нужен-то он был, как и наш Деррил — чтобы вести подданных от п-побе-ды к п-победе... А после ПОБЕДЫ, после САМОЙ ПОСЛЕДНЕЙ ПОБЕДЫ — на хрена он? Б-большая к-ка-тастрофа впереди... Г-глад и с-смерть...
— Получается, что пока все мы тут друг друга режем и стреляем — это благо. А в мире жить — большое горе...
— Для п-побежденных — особенно, Лики, друг мой... А ты разве не знал, что между Шестью Родами испокон веку сговор был... О Вечной Войне. Чтоб никому, значит, верх не взять...
За такие речи при Дерриле публично расчленяли. Но, видно, не гвардии капитанов.
Оркестр за окном продолжал давать свою оценку жизни в этом мире: «Чушь — ер-р-рунда! Чушшь — ер-р-р-рунда!! Чушшшшь — ер-р-рунда!! Ер-р-р-рунда!!! Ер-р-р-р-р-рунда!!!!»
Интересно, какое наказание за разглашение общеизвестных фактов будет предусмотрено при Виктисе?
— Но он поплатится... За нарушение Сговора Предков — видит Бог, поплатится, сука! — огласил свой вердикт Дирк и взял в руку стакан.
Поднес его ко рту и, неожиданно передумав, решительно поставил на стол. Встал и строевым шагом проделал путь до постели Лики. Сделал поворот «налево кругом». Потом — еще раз. После чего навзничь рухнул поперек койки. Лики прислушался к его ровному и глубокому дыханию и благословил Богов за то, что Дирк не храпит во сне.
Злюка лег на страже гостя и давнего друга.
Вздохнув, Лики закончил ремонт замка и надежно запер дверь.
В нее тут же шумно заскреблись. Злюка зарычал. Лики прислушался. Кто-то тяжело сопел за дверью, а потом два раза икнул. Запахло дурной водой. Лики, вздохнув, отодвинул запор и впустил Руждана, — как всегда, растрепанного и под хмельком.
* * *
— Заходи, я уже начал беспокоиться. Почему задержался?— Изъявлял, понимаешь ли, чувства по поводу великой победы Отца Нации Виктиса над тираном и узурпатором Деррилом. Перед камерами вечерней хроники. Пришлось изобразить из себя полный восторг и истечение слезами радости. Понюхали и отпустили...
— Патруль задержал?
— Служба Почтения.
— У Виктиса она тоже так называется?
— Да нет же — наша родная, старая, жуком закаканная Служба Почтения Великого Деррила. Нашего обожаемого. Отца народа и Сына Богов. Перестроились, суки. Еще вчера за полшепота против Вождя отрывали конечности, а сегодня трясут прохожих и требуют корчить из себя жертв преступного режима.
— Да, придуряться ты умеешь.
— Тем и держусь! Иначе давно б турнули из Дома Развлечений за пьянку. Кстати — дурную воду пить будем?
Руждан широким жестом извлек из-за пазухи мутную бутыль. Похоже, все запреты на пьянство стремительно рухнули вместе с тоталитарным режимом Деррила. У всякого минуса есть свои плюсы.
Узрев на столе два непочатых стакана, закуску и недопитую бутыль, старый комик остолбенел. А вот вид гвардии капитана, в полной боевой выкладке покоящегося на ложе закадычного друга, оставил его совершенно равнодушным. Не в свои дела Руждан не лез. Никогда. Он осторожно водрузил свою бутыль среди имеющего место великолепия и протянул стакан Лики. Тот послушно взял его.
— Как с эшелоном? — задал Лики самый неприятный из всех возможных в данной ситуации вопросов.
Руждан помрачнел, выглушил свой стакан и плюхнулся на диван.
— Можно сказать, никак. Парни из клана Виктиса оседлали все туннели... кроме одного. Эмиграция будет резко сокращена, а цены соответственно взлетят до небес. Ведь теперь Виктис, имаго ему в задницу, м-о-н-о-п-о-л-и-с-т и будет единолично диктовать всем условия! Точно известно только одно: последний вагон в Рай уходит через неделю, а дальше — мрак.
В глазах Лики мелькнула надежда:
— Может, успеем?
Руждан печально улыбнулся.
— Ты знаешь, сколько теперь стоит билет?
— Нет. Но догадываюсь.
— Триста оборотов! Иридием, — конечно.
Лики обреченно поморщился. У него не было и четверти этой суммы.
— Что же нам делать? Как говорили Великие: «Делать-то что?»
— Думать! И действовать! Но сначала — выпить. Лей больше. Неизвестно, что ждет нас завтра. Да хватит хандрить! Я, думаешь, не переживаю? Но не раскисаю же! А ведь мне тоже обрыдло ежедневно корчить из себя идиота в Доме Развлечений, пока нашу национальную культуру добивают свои продажные ремесленники, а теперь — еще иноземные выродки...
Лики почти не слушал его. Все его радужные надежды на изменение жизни лопнули в одночасье. Это был уже не первый крах в биографии Мастера из рода Мастеров. Судьба благоволила к нему в ранней юности — он был лучшим учеником самого Ларса, — лучшим из клана бесчисленных Лики, различающихся лишь номерами, данными при рождении. Ларса — единственного, удостоившегося чести избрать себе новое имя. Ему, Лики, вместе с секретами мастерства должны были достаться после утверждения в правах и собственная мастерская, и именная стипендия из немалых доходов Учителя. Но на Ларса донесли — черт дернул его лезть в политику. И только Всеблагие Спонсоры, видно, заботой своей спасли Учителя и его друзей от Вечного Огня. Учитель успел уйти в Большую Эмиграцию, цех его пошел с молотка в пользу двора Высокородного Деррила, а Лики пришлось встать к конвейеру. Это ему-то — Мастеру, знающему в совершенстве технику филигранных работ... Чего стоило ему усвоить совсем другую технику — технику выноса на черный рынок ходовых «изделий» и «компонентов», технику получения и укрывания с риском заработанных виточков. И вот наконец и ему замаячил свет в конце унылого туннеля — накопленная сумма уже только чуть-чуть не дотягивала до той, за которую Тайный Народ спроваживает ко Всеблагим подданных Царей Вселенной. И теперь — за считанные часы все рухнуло. Снова сборочный цех, ряды микросхем, с утра до позднего вечера бегущие по конвейеру, и всевидящий телеглаз, следящий за каждым движением. Две минуты без работы — а это вовсе не от тебя зависит, если, скажем, опять не завезли нужные шаблоны и мало ли еще какая напасть приключится у смежников, — штраф, пять минут без работы — удар током, десять минут без работы или повышенный процент брака — карцер и лишение еды на сутки. Кстати, теперь, под оккупацией, все еще похреновеет — можно голову давать на отсечение...
И: «Виктис Вае! Виктис Вае-Вае!!!»... Он с силой сжал пальцы и повернулся к другу.
— Мы должны достать деньги любой ценой, — выдохнул он. — Любой!
Раскрасневшийся от выпитого Руждан иронически усмехнулся.
— Хочешь пойти на панель? Ты знаешь — я с удовольствием составлю тебе компанию. Но вот большого притока клиентов — не гарантирую...
Наступила невеселая пауза. Барабаны из-за ставен утешали их: «Др-р-р-рянь — дре-бе-день! Др-р-р-р-рянь — дре-бе-день!!» Гвардии капитан завозился на койке, чуть изменил позу и, не просыпаясь, с большим чувством вполне членораздельно сообщил: «Мир должен иметь форму... стакана!»
И вновь отключился.
Руждан в задумчивости крутил в руках упомянутый сосуд. Пустой. Потом осторожно спросил:
— А ты давно виделся с Поко? Он еще продолжает мечтать об эмиграции?
Лики не сразу понял, о ком его спрашивают.
— Поко? Из Рода Блюстителей? Не знаю... Я как-то не относился к этому серьезно. Во-первых, у него никогда не было достаточно денег, чтобы всерьез думать о взятке Проводникам. А во-вторых, Блюстители и так живут получше прочих. И потом, они все жуткие консерваторы — в их Семье... Они ни за что на свете не бросят Вечный Огонь.
Клоун плеснул себе еще дурной воды и теперь задумчиво смотрел на лампу сквозь зеленоватую опалесцирующую жидкость. После долгой паузы он поставил стакан на пол и, понизив голос до шепота, многозначительно сказал:
— А ведь Поко не из Блюстителей. Он из безымянных ячеек. Так-то, друг.
Вообще-то Лики впервые услышал, что к Вечному Огню подпускают кого-то, кроме членов жреческой касты. А уж какую пользу смогут из этого извлечь двое, задумавших податься в Большую Эмиграцию, понять было и вовсе трудно.
— И чем он нам может помочь? — спросил Лики, с ужасом ощущая, что его собственная трезвость становится непреодолимой преградой для понимания того пьяного бреда, на который стал так похож окружающий его мир.
— Да так, есть у меня одна Мысль... Мыслишка... — Руждан вперился взглядом в глаза Лики, как бы взвешивая в который раз надежность своего старого приятеля. — Пре-вра-ще-ние субстанций... Т-р-а-н-с-м-у-т-а-ц-и-я...
Лики понял, что разрыв между теми уровнями, на которых болтались его и Руждана замутненные сознания, стал уж чересчур велик, и молча, как лекарство, проглотил содержимое своего стакана. Поперхнулся и зашелся кашлем.
— Сам знаешь, я не из Собирателей и не из Много Знающих, — продолжил Руждан, — но вот якшаюсь со многими и слышал кое-какие байки про Храмы. В реакторных шахтах знающий народ давно уже медные виточки в иридиевые превращает. И не так уж много за работу берет... Сколько у тебя виточков в наличии?
Лики не надо было спрашивать дважды. Всю свою многократно пересчитанную наличность он знал наизусть. Хотя мир и слегка плыл перед глазами.
— Шестьдесят иридием, сто двадцать три серебром и около двухсот медью. Только — сказки это все, про трансмутацию...
— А представь себе, что твой старый знакомый Поко твои медные обороты в иридиевые переделает? По курсу четыреста тысяч к одному? А? Каково?
Лики боязливо передернул плечами.
— Использование Вечного Огня в корыстных целях. Преступление Третьего разряда. Если загремим...
— Ах ты, Господи!.. Святая невинность! — Руждан расхохотался. — Дурашка... Кража микросхем, которой ты два месяца занимался ради своих иридиевых оборотиков, под Второй канает, но конец один — Вечный Огонь. Только и разница-то: до смерти шкурку сдерут или после. Мне лично плевать. Так что дуй к нашему дорогому Поко и объясни ему ситуацию. Что, мол, нужно рискнуть, зато есть шанс получить билет в Рай. Он-то сам давно намылился, но выхода на Жвалу у него нет. Зато есть у нас...
Дирк неожиданно, без всякого перехода, очнулся и мгновенным, бесшумным движением перешел в положение сидя.
— Не о том болтаете, ребята! Мозги у вас дерьмом забиты. Р-родина под вражьим сапогом, а вы все с виточками химичите... Надо брать банковский броневик!
* * *
— Этот наглец так и не явился с докладом? — осведомилась Леди Сью.Леди Эльсбет пожала плечами.
— Он никогда не покидает Пещерной страны, Леди... Но он просил сообщить, что всегда готов выслушать вас по кодированному каналу...
— Они там что, начисто лишены способности понимать, что означают чрезвычайные обстоятельства?
— Боюсь, что да... К сожалению, мы не можем диктовать им условия. Монополия на ТОВАР... — Леди Эльсбет протянула Леди Сью трубку блока связи.
Та взяла ее, словно гадюку, и, раздраженно кривясь, набрала номер вызова. Секунд через сорок голос с сильнейшим акцентом осведомился, кому и кто, собственно, понадобился к телефону...
— Леди Сью понадобился Серж Плотников, — уведомила Леди невидимого нахала.
Еще через пару минут слегка запыхавшийся, но ничуть не виноватый голос сообщил, что Плотников у телефона — ждал, ждал вашего, Леди, звонка, да и навострился на рыбалку... Слава те, Господи, недалеко ушел...
— Немедленно — вы слышите, господин Плотников, немедленно доложите мне о мерах, принятых вами в связи с происшедшими событиями и с прекращением поставок ТОВАРА, — пронзительным голосом произнесла Леди в трубку. — Доложите также причину вашего отказа явиться с отчетом на внеочередное заседание Матернального Совета...
— Так ведь, Леди, дорогая вы моя, — это ж ведь, только гороху объевшись, с Советом вашим дело иметь возможно... — совершенно искренне изложил свою точку зрения господин Плотников. — Меня как в тот раз — когда о ремонтных работах на внутренней сфере вопрос решали — чуть, понимаете, Кондратий не посетил, так я, простите, и зарекся в Совет ваш ездить... Вы уж лучше сразу мне готовое решение спускайте, потому как баб, простите милосердно, все равно не переспоришь, не переубедишь...
— О каком Кондратии идет речь? — осведомилась в пространство Леди Сью, прикрыв микрофон ладонью.
— Это что-то образное, — подумав, ответила Леди Эльсбет. — Из славянской мифологии...
Серж Плотников добавил между тем, в развитие своих мыслей, что, как он в тот раз говорил, так и вышло, и случилось осыпание, и из-за этого ТАМ, У ЭТИХ такой шурум-бурум и начался, и ремонтные работы надо срочно финансировать...
— В этом он прав, — заметила Леди Эльсбет, несколько нелояльно по отношению к позиции, которую, вполне очевидно, занимала Леди Сью.
— А с придурком этим, который ТОВАР гнать не может аль не хочет, мы все очень даже просто и решим, — закончил Плотников. — Мы им с нашей стороны, по части снабжения, кислород перекроем, и, как миленькие, они все на свои места за неделю поставят... А вообще — пора бы у них все там обустроить, как у людей, и тогда...
— Я очень благодарна вам за ваши советы, — процедила сквозь стиснутые зубы Леди Сью. — Принимаю под вашу ответственность обещание восстановить поставки Товара в течение недели. Вопрос о финансировании ремонтных работ во внутренней сфере мы рассмотрим на ближайшем заседании кабинета...
Она с ненавистью сделала Леди Эльсбет знак внести соответствующую пометку в память органайзера.
— И, надеюсь, вы воздержитесь, — ледяным тоном продолжила она, — от того, чтобы вносить свои субъективные коррективы в область межцивилизационных контактов...
— Это уж, Леди, как получится... — успокоил ее бас с того конца линии.
Нажав «отбой», Леди Сью некоторое время сидела неподвижно, закрыв глаза и стиснув рукоятки кресла.
— Мисс Гранж к Леди Сью, по ее вызову, — доложила по интеркому почтительная секретарша.
* * *
Торжества по поводу Великого Объединения шли на убыль. Удвоенный по случаю праздника паек был съеден, и голодные обыватели вяло слонялись по улицам, ожидая проявления дополнительных щедрот со стороны нового Правителя. Ветер, залетающий с Верхних Ярусов, мел по улицам обрывки плакатов и лозунгов, катал по полу пластиковые стаканчики из-под пунша и трепал громадные транспаранты, развешанные по стенам. Где победно-торжественно, где пристально-укоряюще, а в некоторых местах и отечески-ободряюще взирала со стен на прохожих физиономия Отца Нации, Победителя Тирании и Освободителя — Виктиса Вае.А производственные линии в Дворцах Труда намертво стали.
Что, впрочем, позволяло Мастеру Лики нанести визит старому знакомому в неурочное время. В городе ему временами попадались то полицейские патрули, то разъезды жандармерии, но сейчас они казались не такими страшными, как прежде. Да и сами солдаты, растерянные и напуганные бесславным поражением, не особо старались приставать к прохожим. Гораздо больший страх вызвали у Мастера мелькнувшие за углом синие мундиры гвардейцев Виктиса, но те явно спешили по своим делам и не обращали на прохожий люд никакого внимания. Теперь они были настоящими хозяевами Города. Правда, было их мало — тяжело оккупировать пять держав сразу.
Первый раз Лики остановили у границы Внутреннего Периметра, но, проверив документы, пропустили без особых разговоров. Второй патруль у входа непосредственно на территорию Храма притормозил его более серьезно. Это был сдвоенный патруль храмовой стражи и гвардейцев Виктиса, и строгие черного хитина мундиры охранников, отделанные серебряными позументами, не очень гармонировали с помятыми и покореженными в недавних боях бирюзовыми кирасами гвардейцев, богато украшенными золотым шитьем и чем-то полудрагоценным — цветным стеклом скорее всего.
Тут Лики неожиданно для себя попал в самый эпицентр спора, который вели между собой изнывавшие от скуки патрульные. По-видимому, до его появления они решали вопрос приоритета. Хотя люди Виктиса были из победившего клана и делали в городе все что хотели, Храм Вечного Огня — не город. Своя епархия, своя стража, свой Закон. И даже здесь, еще за воротами, храмовая стража хотела продемонстрировать чужакам свою значимость и компетентность, в то время как гвардейцы, в свою очередь, искали случая показать охранникам, за кем должно остаться последнее слово. Лики подошел как раз кстати.
Первым его документы взял начальник караула. Документы вообще-то были липой. Но не стопроцентной. Изображенный на фото и честно пребывающий в очередном запое кузен Лики действительно очень походил на Мастера. Так что мудрить пришлось только с обонятельной меткой. Риск был, но уж по удостоверению Мастера, пусть даже самого высокого разряда и пусть даже настоящему, в Храм ломиться было бессмысленно.
— С каких это пор Собиратели топчут пыль у границ Вечного Огня? — презрительно вопросил высокий чин, прочитав в удостоверении о месте работы кузена Лики. — И метка у тебя выветрилась. Восстановишь в пятидневный срок!
— Я из рода Много Знающих, ваша храбрость. У меня контракт кое с кем из Блюстителей... а на Ленте работаю временно...
— Значит, за тобой водится грех, и немалый. Ты позоришь свой род. Что тебе здесь надо?
— Я же говорю — у меня контракт... Я должен встретится с одним из Блюстителей. С Посвященным Поко... На меня должен быть оформлен вызов... Он просил меня подготовить для него в библиотеке список литературы по одному вопросу... и некоторые расчеты. — Лики протянул перед собой заранее припасенные бумаги.
— Он, видите ли, из рода Слишком Много Знающих... — традиционно съязвил начальник поста. — И Слишком Много Хлебающих... Раз на своем месте не удержался...
Сменив гнев на милость, он пробухтел что-то скороговоркой в радиофон, выслушал ответ и дозволительно махнул подчиненным — мол, пропустите засранца.
Тот благодарно произнес ритуальную формулу:
— Да не погаснет Вечный и Светлый! — и приноровился юркнуть в Малые Ворота.
— Во веки веков! — нестройным хором отозвались стражники и расступились, пропуская его.
Лики с облегчением перевел было дух, но к нему шагнул лейтенант гвардейцев:
— Не спеши, парень. Пока ты находишься на территории Города, я буду решать, куда тебе идти и зачем. Сначала предъяви пропуск на выход из Внутреннего Сектора.
Свеженькая новость. Но формально офицер был прав: Храм — не город. А значит, и не Внутренний Сектор. Получается, чтобы в Храм попасть, надо и Город и Сектор покинуть. Оставаясь внутри их.
— Какой пропуск? — прикинулся дурачком Лики. — Я ничего не знал... Ведь Храм, господа, находится...
— Приказ коменданта города, дубина, — прервал его тарахтение гвардеец. — И заруби себе на шнобеле: «Неведение не избавляет от ответственности, ибо незнание закона есть знание беззакония», — ехидно процитировал он Священную Книгу. — Капрал, возьми двух солдат и сведи нарушителя в дежурную часть.
— Э, нет, — теперь уже начальник караула, взбешенный тем, что его столь бесцеремонно проигнорировал оккупант, решил показать свои зубы. — Он пойдет куда направлялся. Если Блюстителю нужны эти бумаги, то он их получит. Интересы Огня превыше всего!
Его декоративная алебарда тактично, но твердо оттеснила капрала гвардейцев от Лики, подтолкнув последнего в сторону ворот.
Лейтенант картинно схватился за пистолет и стал клясться усами Великого Виктиса, что это не сойдет с рук проклятому святоше.
Лики энергично забормотал, что глубоко сожалеет о своем незнании распоряжения господина коменданта и о том, какие неприятности ждут его, Много Знающего, на контракте, в случае если он не исполнит своих обязательств перед господами Блюстителями...
По-видимому, в планы гвардейцев не входила серьезная драка — в конце концов, их не для того поставили в наряд, чтобы они портили иллюзию полного спокойствия и порядка на Освобожденных Землях, — и, поломавшись для виду, лейтенант легким пинком направил Лики на территорию Храма.
Тот рванул быстрее ветра.
* * *
Странное это было место. Тихое, чистое и загадочное. Кажется, в одиночестве идешь по усыпанной разноцветным гравием дорожке мимо мраморных фонтанчиков и причудливых каких-то, временем изъеденных изваяний, и нет никого окрест, а заглянешь за неприхотливую дверцу любого из скромных павильончиков — а там... Тьма народу — в белом и в оранжевом. Толкутся тихо так вокруг поблескивающей стеклом и металлом аппаратуры в святилищах-лабораториях и изредка только словом перекидываются — вполголоса, по-деловому... И туннели уходят под землю — ТУДА, наверное, к Вечному и Светлому...Лики пробрал озноб. Как всегда здесь...
Поко он нашел там, где и условились, — в почти пустом — в отличие от всех других — святилище, за лабораторным столом.
Тот выглядел усталым и озабоченным.
— Что случилось, Лики? Зачем я тебе понадобился? У нас тут большая заваруха. Топливо для Священного Огня поступает с перебоями. Скоро с улиц мусор собирать начнем. Наш Верховный вне себя от ярости и цепляется к нам по любому пустяку. Так что излагай свои дела побыстрее.
Лики на секунду задумался, как лучше начать столь деликатный разговор, а потом решил прямо взять быка за рога. Единственное, в чем можно было быть уверенным на территории Храма, — так это в том, что тебя не подслушивают.
— Мы как-то раз говорили о... об одной возможности... Ты спросил меня — не шучу ли я, а я ответил, что не шучу... Помнишь?
Поко криво усмехнулся:
— Я думал, что ты давно забыл о нашем разговоре.
— Отнюдь... — Лики испытующе посмотрел на собеседника и понизил голос до шепота:
— Ты поможешь и мне, и себе. Наверное, понимаешь, о чем я... Есть шанс попасть ТУДА... в Рай. Но уже — последний.
— Если ты про ту байку, будто бы Блюстители умеют превращать один металл в любой другой... ну, скажем, медь в золото или... иридий, то для этого нужно работать в реакторной шахте...
— Значит, все-таки это правда?
Поко пожал плечами:
— Блюстители высшего ранга иногда пользуются реакторами для получения нужных веществ, но... Это далеко не так просто. Необходимо очень точное знание технологии... Хотя попробовать я могу... Доступ к Внутренней Зоне, где располагаются реакторы, у меня есть. Но надо многих подмазать... Из технического персонала...
Лики вытряхнул из нагрудного кармана стандартную катушку с медными витками.
— Если ты сможешь превратить медные кольца в иридиевые, то наш капитал возрастет в четыреста тысяч раз, и этих денег с избытком хватит на билет.
Поко вяло улыбнулся:
— Оставь это себе. Меди здесь хватает. Один перегоревший трансформатор ее дает столько...
— Разве вы не обязаны сдавать все отходы?... — Лики был как громом поражен.
— Здесь — не Дворец Труда. Храм — полузакрытая система... Внести сюда что-нибудь — нетрудно. Трудно вынести... Скажи мне лучше, почему ты решил...