Камерон Стелла. Запретные удовольствия

   – Ты имеешь в виду Нэсти? – Она попыталась улыбнуться. – Так он просто друг.
   – Он трахал тебя?
   Полли невольно вздрогнула: грубое слово резануло слух.
   – Как я должен наказать тебя?
   – Убей. Прямо сейчас.
   – Может, изуродовать тебя? Если ты станешь безобразной, то он не захочет тебя больше видеть.
   Несмотря на дрожь в ногах, Полли выпрямилась и, как смогла, прикрыла платьем тело.
   Что-то сверкнуло во тьме. Серебристый блеск исходил от предмета, который мужчина держал в руках. Полли догадалась, что это нож.
   Нэсти, наверное, будет винить во всем себя.
   Внезапно к ней вернулось самообладание, она перестала плакать. Нэсти, по-видимому, будет убеждать себя в том, что не должен был оставлять ее одну, хотя они, в сущности, почти чужие.
   Эта… тварь… он в костюме для подводного плавания, такие же есть и у Нэсти. Он, наверное, намеревается свалить вину на Нэсти? Или рассчитывает, убив ее, смыть кровь, нырнув в озеро.
   – Если ты не будешь держаться от него подальше, то он умрет.
   Полли содрогнулась. Что бы это значило?
   – Слушай.
   Она зажала руками уши, но не могла заглушить ужасный крик, который, казалось, проникал ей прямо в мозг.
   – Вот видишь, никто тебя не услышит.
   Полли по-прежнему прижимала руки к ушам.
   – Так в каком месте мне тебя резать?
   Она упала на колени.
   – Ты умрешь из-за него. Но он тоже умрет – из-за тебя. Вы принесете смерть друг другу.
   Что-то холодное прикоснулось к ее спине. Это могло быть только лезвие ножа – оно скользнуло под застежку ее бюстгальтера.
   – Ребенок умрет тоже. Из-за тебя и твоего аквалангиста.
   «Бедный Бобби», – подумала Полли. Она спросила:
   – Я что, больше не увижу Нэсти?
   – Нет. – Несмотря на то, что незнакомец говорил, по-прежнему шепотом, голос его стал более внятным. – Конечно, ты его не увидишь.
   Одно движение его руки – и бюстгальтер упал на пол. Надрез, еще надрез на платье – и материя распалась на части. Прижав ее лоб к полу, садист приступил к работе: уверенными движениями разрезал платье до тех пор, пока сжавшаяся в комочек Полли не оказалась обнаженной, вернее, прикрытой лишь полосками материи.
   Стальной нож, такой гладкий и холодный, теперь лежал у нее на спине.
   – Я могу прийти к тебе, когда захочу. Когда пожелаю.
   «Должно же это, наконец, закончиться», – подумала Полли.
   – Но я могу убить тебя сейчас. Так будет проще. Да, наверное, проще убить тебя сейчас. Ты говорила, что твой друг скоро вернется? Хорошо, я подожду его. Ведь кто-то должен впустить его, если ты не сможешь этого сделать.
   Полли не хотела умирать, но если она умрет, то Бобби должен находиться под чьим-то присмотром, чтобы это чудовище не добралось до него.
   – Убей меня и уходи. Никто никогда тебя не найдет. Нэсти умный человек. Если ты дождешься его, то, возможно, не уйдешь отсюда. Он отомстит тебе. Нэсти никого не боится.
   – Нет человека, которому нельзя было бы пустить кровь.
   Полли думала о том, что должна убедить этого зверя убраться из ее дома до того, как Нэсти привезет Бобби.
   – Нэсти догадается о том, что здесь что-то случилось, догадается до того, как войдет сюда. Убей меня и…
   – Заткни свою вонючую глотку! – Шепот внезапно перешел в пронзительный крик. – Заткнись, – повторил он, но уже шепотом. – Я уже решил, что сделать.
   – Пожалуйста…
   – Заткнись – или я выколю тебе глаза.
   Полли сглотнула подступивший к горлу ком.
   – Закрой свою вонючую пасть! – Носок ботинка врезался ей в ребра.
   Он дважды ударил ее ногой.
   Полли приготовилась к удару ножом. Слезы снова брызнули из ее глаз, она уже не могла сдерживаться. Сжавшись в комочек, прикрыв уши руками, чтобы ничего не слышать, и плотно закрыв глаза, чтобы не видеть ужасной реальности, Полли приготовилась к смерти.
   Она слышала, как колотится ее сердце, видела красные пятна на своих опущенных веках. Кровь гулко пульсировала у нее в голове и в ушах.
   Зазвонил телефон.
   – Нет, – пробормотала она. – Нет, нет, нет. Не приходите сюда.
   Снова раздался звонок.
   – Нет. – Судороги волнами прокатывались по ее телу.
   Руки все еще болели, сильно ломило в боку, куда негодяй ударил носком ботинка. Да и все тело ее было избито, на ней не осталось живого места.
   Еще один звонок.
   Полли пошевелилась и застонала. Темнота угнетала ее – темнота и страх, а также уверенность в том, что мучитель выжидает, приготовив нож, чтобы убить ее, убить Бобби и, если Нэсти не будет готов к нападению, убить и его тоже.
   Звонок. Еще звонок. Наконец телефон замолчал.
   В тишине раздался мужской голос. Чтобы не звонить еще раз, Нэсти, видимо, решил продиктовать сообщение на автоответчик. Полли громко застонала, пытаясь стоном заглушить записывающееся на магнитофон сообщение. Сейчас незнакомец, наверное, открыл дверь и ждет, когда придут Нэсти с Бобби.
   Однако в доме по-прежнему царила тишина. Полли напряженно прислушивалась. Ни звука.
   Пробегали секунды.
   Убийца, должно быть, выжидал.
   Полли догадалась: мерзавец задумал использовать ее, Нэсти и Бобби для достижения своей цели. Он поставит каждого из них в безвыходное положение под угрозой смерти другого – и убьет всех троих, по очереди. Последней умрет она, Полли.
   Первым же негодяй задумал убить Нэсти, иначе ему – после смерти Полли и ее сына – предстоял бы смертельный бой с бывшим подводником.
   Полли в отчаянии принялась молотить кулаками по ковру.
   Почему так случилось?
   Холодный ветерок потянул по полу, обдувая мокрое от слез лицо Полли.
   Убийца открыл входную дверь точно так же, как это раньше сделала она, решив, что возвращается Нэсти.
   Но как же он открыл дверь? Ведь он находится рядом с ней… Полли задержала дыхание и прислушалась. Затем открыла глаза.
   Лучик света проникал в темноту комнаты. Но это был не яркий свет фонаря незнакомца, свет явно исходил из другого источника.
   Она осторожно подняла голову. Дверь в спальню была приоткрыта. Свет, который видела Полли, проникал в гостиную из прихожей. С того места, где она лежала, входную дверь нельзя было увидеть, но Полли могла посмотреть в зеркало на стене прихожей. Она приподнялась и села на ковер. Тень – или что-то похожее на тень – виднелась на краю зеркала. Полли протерла воспаленные глаза и посмотрела еще раз. На сей раз она ничего не увидела.
   – Уходи отсюда! – Сама она не могла ничего предпринять, но пыталась спасти Бобби и Нэсти. – Беги, в доме убийца, у него нож.
   Полли задохнулась, ожидая, что негодяй сейчас набросится на нее.
   Никто ей не ответил.
   – Нэсти! Уводи Бобби отсюда. Пожалуйста!
   Дверь распахнулась, ударившись о стену, и на пороге возникла массивная мужская фигура.
   Рядом с кроватью зажглась лампа, и Полли, глядя сквозь спутанные волосы, увидела Нэсти. В правой руке он держал пистолет и внимательно осматривал комнату. Да, перед ней стоял Нэсти, но не тот Нэсти, которого она знала. Его лицо было совершенно неузнаваемым: оно стало не просто холодным – все его черты словно застыли, только глаза превратились в кусочки пылающего янтаря.
   – У него нож, – прошептала Полли. – Он хочет убить нас всех.
   – Оставайся на месте.
   Мельком взглянув на Полли, Нэсти осторожно пересек комнату. Он зашел в ванную, затем осмотрел туалет.
   – Где Бобби? – спросила Полли.
   Нэсти не ответил. Подобно всесильному духу он пронесся по комнате и исчез. Полли поднялась на колени. Сквозь лоскутья платья просвечивало ее избитое тело.
   Она слышала громкое хлопанье дверей в других комнатах. И вздрогнула, когда Нэсти заорал:
   – Дерьмо!
   Когда он снова появился в комнате, Полли уже немного успокоилась. Нэсти поднял ее на руки и усадил на кровать. Затем скинул то, что осталось от платья. Его руки были ласковыми, но настойчивыми – он осматривал ее тело.
   – Пожалуйста, – попросила она, – не надо.
   – Он не порезал тебя?
   – Я не знаю. Бобби…
   – Бобби сейчас с Дасти. Я не должен был оставлять тебя.
   – Ты же собирался забрать его. – Полли плотно сжала зубы.
   Нэсти посмотрел ей в лицо:
   – Я вернулся. Раз сорок я собирался это сделать – и сделал. Инстинкт. Ты меня понимаешь?
   Полли отрицательно покачала головой. Она не поняла ничего, поняла только, что он зол.
   – Я чувствовал. – Нэсти откинул пряди волос с ее лица.
   Выражение его лица смягчилось.
   – Я чувствовал, что нужен тебе. Но допустил ошибку: пытался бороться с этим чувством и в результате не смог тебя защитить.
   – Он был в костюме ныряльщика.
   Нэсти завернул ее в стеганое одеяло.
   – Он бил тебя?
   Полли наклонилась к нему.
   – Твоя голова – кровь все еще идет.
   – На меня упала лампа, – всхлипнула Полли. – Из-за него разбился мой дракон.
   – Все хорошо, любимая. Все будет хорошо. Она снова всхлипнула и икнула.
   – И… и он разрезал мое платье. Еще он сказал, что убьет Бобби, и… – Слова застряли у нее в горле.
   Полли уткнулась лицом в грудь Нэсти и застонала.
   – И? Что еще он сказал? Ты видела его лицо?
   – Нет.
   – Ты узнала его голос?
   – Да.
   – Полли, ты знаешь его?
   – Я думаю, что это голос человека, шептавшего сообщения на мой автоответчик.
   – Почему он ушел?
   – Зазвонил телефон. Ты позвонил, чтобы я впустила тебя в дом.
   – Я не звонил.
   Полли взглянула в его лицо.
   – Дверь внизу была открыта. Я только что вошел.
   – Но телефон звонил. – Она снова задрожала. – Ладно, не важно, главное, что это остановило его.
   – Слава Богу, – сказал Нэсти. – Теперь уж ему не добраться до тебя.
   Полли подумала, что не должна подвергать Нэсти опасности. Он присел на кровать, по-прежнему глядя на нее.
   – Дорогая, – проговорил Нэсти, – я никогда не был так напуган… и так зол. – Он привлек Полли к себе и стал гладить ее по волосам. – Тебе станет лучше. Теперь я всегда буду с тобой.
   Она почти поверила его словам и уткнулась лицом в грудь.
   – Мы должны позвонить в полицию.
   Полли кивнула.
   – Они начнут задавать вопросы. И непременно захотят допросить тебя.
   Она отрицательно покачала головой.
   – Я все пойму и останусь с тобой, если ты этого захочешь.
   – Не беспокойся, он не насиловал меня.
   Полли услышала его глубокий вдох.
   – За это я всегда буду благодарен Богу, – произнес Нэсти. – Я не вынес бы мысли о том, что ты испытала подобное унижение. Не знаю, как бы я дальше жил с такой ненавистью в душе.
   – Мне кажется, что я сейчас заплачу, – сказала Полли сдавленным голосом. – Я хочу надеть халат.
   Нэсти остановил ее, когда она попыталась встать с кровати, и принес из ванной синий махровый халат. Он осторожно снял с Полли одеяло и закутал ее в халат. Затем принялся расхаживать по комнате, время от времени останавливаясь и внимательно поглядывая на Полли.
   – Мне уже лучше, – сказала она, все еще дрожа. – Теперь я в состоянии рассказать полиции все. Ты можешь уйти.
   – Я останусь.
   – Я хочу, чтобы Бобби был здесь. Иначе он начнет волноваться.
   – Еще ни один ребенок не скучал с Дасти. Он прекрасный дедушка – мечта каждого ребенка.
   – Ты и так уже сделал для меня слишком много.
   – Я даже и не начинал ничего для тебя делать. Забота о тебе станет делом всей моей жизни, Полли Кроу.
   Полли подумала, что если она уступит своему желанию и примет это замечательное предложение, то погубит их обоих.
   – Не глупи. У тебя твоя работа, а разбираться с тем, что произошло здесь, – это дело полиции.
   – Они, конечно, что-то предпримут. Но тебе станет спокойнее, если ты будешь знать, что я никогда не отлучусь надолго и всегда услышу твой самый тихий зов.
   – Ксавье…
   – Это означает, что я буду находиться поблизости. Постоянно.
   Полли внезапно пришло в голову, что именно близость Нэсти погубит ее.
   – Этот мерзавец сказал, что я должна делать только то, что он мне скажет.
   Нэсти подошел к кровати и внимательно посмотрел на Полли. Губы его искривились. Он сказал:
   – Ты должна делать только то, что ты хочешь делать. Что еще этот сукин сын сказал тебе?
   – Он… – Полли хотела поверить в любовь, поверить в любовь именно этого мужчины.
   Если она прогонит его сейчас, то потеряет вместе с ним часть своей души.
   – Он хочет меня. Это все, что он сказал. Он просто сам хочет меня. Он сумасшедший.
   – Подонок, – процедил Нэсти, ласково касаясь ее щеки. – Ну, ничего, все будет хорошо. Теперь я не оставлю тебя в одиночестве.
   Полли улыбнулась. При этом у нее скрутило желудок, и она снова почувствовала боль.
   – Нэсти, ты позволишь объяснить тебе положение вещей? Только не перебивай.
   Он нахмурился, но все же утвердительно кивнул.
   – Я боюсь позволить тебе остаться.
   – Но я не собираюсь уходить.
   – Ты обещал меня не перебивать. В то же время я боюсь отпускать тебя. – Она полностью завладела его вниманием. – Я хочу, чтобы ты стал частью моей жизни. Но я так напугана, что не могу принять правильное решение. Мне кажется, правильного решения просто не существует. Что бы я ни решила – в результате убьют либо одного из нас, либо обоих.
   – Не могла бы ты объяснить мне, в чем дело?
   – Когда ты сказал, что человек, который звонил, вовсе не маньяк, ты был прав. Мы знаем, зачем он приходил сюда сегодня вечером, и я думаю, что он собирался зарезать меня. Он ясно дал мне понять, что если я не буду держаться от тебя подальше, то он придет и убьет меня. И тебя и Бобби.
   – Сукин сын, – громко проговорил Нэсти.
   – Но он хочет меня. Я думаю, что он ищет способ овладеть мной. – Лицо ее снова исказилось от страха. – Если это так, то мне в любом случае придется умереть.
   Нэсти решил действовать.
   – Он не получит тебя. Сначала я вызову полицию. Уже давно следовало позвонить туда.
   – Не оставляй меня одну!
   Ярость исказила лицо Нэсти. Он с трудом овладел собой.
   – Полли, сейчас тебе ничто не грозит. – Но все же он взял ее за руку и провел в гостиную. – Посиди здесь, пока я позвоню. Потом ты объяснишь мне, как заваривается твой любимый чай. Говорят, что он хорошо успокаивает, не так ли?
   Полли улыбнулась. Она снова почувствовала себя лучше.
   – Ну-ну… И еще говорят, что англичане во время Второй мировой войны только его и пили.
   Нэсти поднял ее на руки, и она почувствовала, что руки его дрожат.
   – Чай все-таки будет. Хотя нашему приятелю потребуется нечто более существенное, чем чай, для той войны, которую я собираюсь объявить ему. На твоем автоответчике, кажется, есть сообщение.
   Полли взглянула на телефон и увидела мигающую красную лампочку.
   Нэсти нажал кнопку «Воспроизведение».
   – Дорогая, – раздался шепот. – Я надеялся, что ты поймешь: я не потерплю такого твоего поведения. Но ты снова пренебрегла моими словами. Хорошо. Я, конечно, великодушный поклонник, моя любимая, но не поступай со мной так жестоко. Держись подальше от него. Это уже второе предупреждение, ты будешь наказана.
   – Это был не он, – пробормотала Полли, рухнув на стул.
   Она указала на автоответчик. – Он оставил сообщение, пока… Этот человек находился здесь, когда раздался звонок.
   – Успокойся, Полли, – сказал Нэсти. – Я сейчас вызову полицию.
   – Сколько же людей грозятся убить меня?

Глава 10

   Мэри Риз была редкостной стервой. Нэсти прислушивался к ее брюзжанию, когда осматривал полки в книжном магазине «Тотем».
   – Имейте в виду: мы оказали вам любезность, приехав сюда, – говорила Мэри хозяйке. – Это мы нужны вам, а не вы нам.
   В это время Кэролайн – ее на студию пригласила Полли – вместе со своим помощником по освещению работала с камерой: они хотели отснять небольшой сюжет о «чудесах книжных магазинов».
   – У нас сегодня очень плотное расписание, – сказала Мэри Риз. – Давайте придерживаться его. Полли, попросите вашего друга подождать на улице. Он нам мешает.
   – Остынь, детка, – сказал Джек Спиннел, заговорщически подмигнув Нэсти. – Здесь всем хватит места.
   Нэсти не поверил показному добродушию Джека.
   – Нет, здесь не всем хватит места, – возразила «Мэри. – И вообще как так получается: когда нам нужно, этих засранцев не вытащишь на съемочную площадку, а когда они не нужны, то путаются под ногами?
   – Выбирай выражения, моя прелесть, – улыбнулся Джек, кивнув на детей, которых привели для участия в сцене.
   Как понял Нэсти, только один из телевизионщиков, Гэвин Такер, совершенно не реагировал на колкости Мэри. Он словно приклеился к Полли, и Нэсти стало не по себе. При этом у Такера постоянно находились какие-то основания, чтобы дотрагиваться до Полли.
   Рядом со стульчиками, приготовленными для детей, застыли в немыслимых позах два акробата – мужчина и женщина. Каждый из них стоял на одной руке без особых, казалось бы, усилий – прижимая колени и голени к коленям и голеням партнера. В таком положении они перелистывали книжные страницы.
   Усевшись на стул, Полли приготовилась прочитать текст перед камерой. Одетая в яркое розовое платье, она улыбнулась, улыбнулась так, словно прекрасно выспалась прошедшей ночью. Словно не было этого ужасного нападения и она не провела несколько часов в полиции, прежде чем вернулась, наконец, домой.
   Нэсти пристально смотрел на нее, пока Полли не оглянулась. Ее улыбка погасла, сменившись таким откровенным взглядом, от которого Нэсти возликовал.
   И тут Гэвин Такер, заслонив Полли, наклонился к ней и что-то тихо сказал. Нэсти не уловил, что именно.
   – Убери свою чертову…
   – Мэри… – с упреком произнес Джек и одарил печальной улыбкой хозяйку магазина – красивую блондинку. – Мы все немного нервничаем сегодня утром, Дороти, – сказал он ей. – Вы должны простить нас. А вы, Гэвин, сможете обнять Полли попозже.
   – Она вообще не должна была появляться здесь, – сказал Гэвин, поворачиваясь к Джеку. Лицо его выражало апатию. – После всего того, что она вынесла…
   – Хватит, – процедил Джек сквозь зубы. – Мы здесь все вместе и представляем одну сплоченную команду. Поэтому чем меньше слов, тем лучше. – И он многозначительно поклонился хозяйке магазина.
   Гэвин, казалось, готов был возразить. Но видимо, раздумал. Откинув со лба прядь каштановых волос, он легкой походкой удалился из рабочей зоны, что-то ворча себе под нос. Подойдя к Нэсти, Гэвин остановился.
   – Вы были у Полли. Следовательно, – проговорил он с интонациями драматического актера, – вы появились там после случившегося?
   То, что Полли решила рассказать участникам шоу о событиях минувшей ночи, не вызвало у Нэсти беспокойства.
   – Да, – ответил он.
   – Говорите потише. – Гэвин оперся плечом о полку и стал рассматривать книгу в руках у Нэсти. – Интересуетесь Южной Америкой?
   – Пытаюсь.
   – Вы бывали там?
   – Угу. – На этом тема была исчерпана. – Полли рассказывала, что с вами интересно работать, – сказал Нэсти, а мысленно добавил: «Когда ты не надоедаешь ей».
   Художник не стал скрывать, что ему приятно это слышать.
   – Полли берет все лучшее у каждого из нас. Она так естественна… Думаю, что вы и сами об этом знаете.
   – Да, – кивнул Нэсти, хотя совсем не был уверен в том, что знает, о чем говорит Гэвин.
   – Что же действительно произошло вчера вечером?
   Нэсти посмотрел мимо Гэвина в окно магазина. Солнечные лучи отражались от крыш автомобилей, стоявших за домом рядом с тенистой аллеей.
   – Все, что Полли рассказала вам, произошло на самом деле, – ответил он.
   – Молодой человек. – Гэвин подошел к Нэсти гораздо ближе, чем позволяли приличия, что Нэсти, разумеется, не понравилось. – А вы, случайно, не видели этого мерзавца?
   Их разговор прервали крики. Мэри Риз хлопнула папкой себя по лбу.
   – Проснитесь, Дженнифер, дорогая. Вы должны сейчас изображать «проклятую меланхолию», а не «гарцующую лошадь». Или вы пытаетесь привлечь к себе внимание столь необычным способом чтения?
   – Меланхолию? – донесся сиплый женский голос – то заговорила одна из голов сотворенного акробатами чудища. – Все, что вам угодно, красотка Мэри. – Казалось, что акробатка готова растаять.
   Она опустилась на пол и развалилась в расслабленной позе.
   – Так лучше?
   – Тишина! – в раздражении воскликнула Мэри. – И не спи, детка, не спи.
   – Обстановка здесь меняется от плохого к худшему, – проворчал Гэвин. – Я не боюсь за себя, поскольку привык к этому. Но Полли – восходящая звезда, хрупкая восходящая звезда, и она не умеет так защищаться, как я. То, что здесь происходит, может сломить ее дух. – Его карие глаза серьезно смотрели на Нэсти.
   Нэсти почему-то разозлился. Разозлился не потому, что беседовал с человеком, к которому испытывал неприязнь, а по совершенно непонятной причине. Казалось, воздух вокруг стал гуще, а жара – просто тропической.
   «Тропической?» – спросил он себя.
   – Вы понимаете, о чем я толкую? – продолжал Гэвин.
   – Что вы сказали?
   – Я о Полли. На нее оказывают слишком большое давление, и далеко не все желают ей успеха. Вы поняли меня?
   «Понял ли я?» – подумал Нэсти.
   Вслух же сказал:
   – Может, объясните, что вы имеете в виду?
   – Кое-кто полагает, что лучше справится с ролью ведущего, чем она.
   Нэсти нахмурился:
   – Это кто же? На сцене, кроме Полли, только одна женщина.
   – Вы правы.
   Женщина-акробат продолжала валяться на полу.
   – Это Дженнифер Лоудер, правильно? Полли говорила, что она – хорошая подруга.
   – Полли слишком доверчива.
   Нэсти не мог опровергнуть это утверждение.
   – Мэри придирается ко мне, Apт, – жеманничала Дженнифер. – Я думаю, она больше нас не любит.
   Брат лукаво подмигнул ей:
   – Разве кто-то может не любить нас, сестренка? Мы же неотразимы.
   – Ты слышала, Мэри? – спросила Дженнифер. – Ты должна любить нас.
   – Это вы надоумили Полли рассказать всем на свете, что случилось ночью? – спросил Гэвин.
   Спина Нэсти стала липкой от пота. Пришлось расстегнуть еще одну кнопку на рубашке. Проклятие, думал Нэсти, сейчас совсем не время болеть.
   Гэвин слегка подтолкнул его:
   – Я думаю, что рассказывать о случившемся всем и каждому довольно опасно. Тогда этот сумасшедший может совершить нечто еще более ужасное, чем вчера.
   Старина Гэвин кое-что соображает, подумал Нэсти и ответил:
   – Это не моя идея. Я думал, что она рассказала все только участникам шоу, а не всем на свете.
   – На месте Полли я бы не стал доверять даже тем, кто обещает молчать.
   – Она решила, что ей нужна ваша поддержка, и не хочет объяснить мне почему.
   – Вы решили охранять ее дом?
   Нэсти не смог посмотреть Гэвину в глаза.
   – Я поступлю так, как сочту нужным. – Перед мысленным взором Нэсти возник смутный образ: он пытается что-то разглядеть в темноте и слышит, как кто-то зовет его.
   – Как вам удалось из любителя подглядывать в окно превратиться в приятеля Полли?
   Нэсти удивленно посмотрел на Такера:
   – Любителя подглядывать?
   Гэвин засмеялся:
   – Я назвал вас так, потому что не мне одному известно, что вы проводите время, наблюдая за Полли с вашей резиновой лодочки. Может быть, вы были уверены, что никто не спросит вас о причинах такого поведения?
   – Я друг Полли.
   – Новый друг.
   – Хороший друг.
   Какое-то неопределенное выражение промелькнуло в глазах Гэвина, и это выражение нельзя было назвать дружелюбным.
   – Ну ладно, пусть будет «хороший друг». И все же, как сильно досталось Полли вчера вечером, а, хороший друг?
   – Все, что Полли считала нужным вам рассказать, она рассказала.
   – Он избил ее?
   – Можно сказать, что так.
   – Почему вы так говорите? Хотите сказать, что он не только избил ее, а сделал что-то еще?
   Нэсти хотелось верить, что этот человек беспокоится за Полли. Но инстинкт подсказывал ему, что в словах Гэвина – не забота, а нечто другое, нечто из области сексуального, интереса.
   – Он не пытался ее изнасиловать, – сказал Нэсти. – И даже не домогался. – Второе утверждение не совсем соответствовало истине, но Полли наверняка предпочтет, чтобы все думали, что дело обстояло именно так.
   – Так записано в протоколе?
   – Нет, так рассказала Полли, – ответил Нэсти, уже выбравший для себя стратегию поведения на людях в это первое после нападения утро.
   Суть стратегии заключалась в следующем: чем меньше он будет говорить, тем лучше.
   – Вы не участвуете в этой сцене?
   – Нет. Я здесь только ради Полли, как и вы.
   Вывод напрашивался сам собой: Гэвин Такер намеревается стать одним из телохранителей Полли. Нэсти сказал ему:
   – Я уверен, что она благодарна вам за поддержку.
   Внезапно дети, усевшиеся рядом с Полли, громко рассмеялись. Оказалось, что она изобразила перед ними «скучную черепаху» в розовых одеждах.
   – Разве она не великолепна? – спросил Нэсти. Гэвин усмехнулся:
   . – Вы, наверное, можете так сказать, а я не могу – пока.
   – Что вы имеете в виду?
   Такер поспешил рассмеяться – театрально рассмеяться.
   – Черт возьми, – сказал он, слегка подтолкнув Нэсти локтем. – Вы знаете, что я имею в виду. Я буду лжецом, если скажу, что не хочу кое-что поиметь от Полли.
   – В данном случае вы могли бы очень вырасти в собственных глазах, если бы сказали: «Полли не та женщина, которая вешается на шею первому встречному», – сухо заметил Нэсти.
   – Кроме вас, естественно? Она уже успела вас порадовать, не так ли?
   – Хотите, чтобы я дал вам по физиономии?
   – Я не боюсь тебя, засранец.
   – А следовало бы. Только прикоснись к Полли – и сразу поймешь, почему тебе следует быть поосторожнее.