Камерон Стелла. Запретные удовольствия

   – Вот-вот, займись делом, – сказала Полли, все еще продолжая думать о звонке.
   Она пыталась понять, кто ее мучает и почему этот человек проявляет такое упорство.
   Гэвин поцеловал ее в щеку и прошептал в ухо, обдавая жарким дыханием:
   – Держу пари, что ты не говорила этого своему аквалангисту, моя киска.
   Полли вздрогнула и в ужасе уставилась на Гэвина.
   – Эй, ребятки! – окликнул их Арт, прежде чем Полли успела спросить Гэвина, что он имеет в виду. – Что тут за суета? Можно подумать, у вас здесь вечеринка, черт возьми! Где Джекки?
   – Откуда нам знать, где твой дружок? – передразнил Арта Гэвин, подражая его акценту.
   Брат и сестра были примерно одного роста – выше среднего – и оба прекрасно сложены. Их квалификация не позволяла рассчитывать на блестящую карьеру – как в родной Австралии, так и в других частях света. Программа же обеспечивала постоянной работой: брат и сестра демонстрировали акробатические и танцевальные номера.
   Дженнифер улыбнулась, заметив Полли. Австралийка обладала тонким чувством юмора, и они стали подругами. Дженнифер находилась рядом с Полли, когда та впервые услышала шепот, записанный на пленку, и согласилась, что будет лучше, если об этом поменьше говорить.
   Полли снова – в который уже раз – принялась размышлять о странных звонках. И снова ей ничего не приходило в голову. Вернее, приходила в голову только явная нелепость: возможно, это звонит Нэсти Гнус.
   Ее размышления прервал грохот входной двери – в павильон вошел мрачный Джек Спиннел. Он прошел мимо вешалок с костюмами, мимо подставок и аппаратуры и опустился на свой стул. Не обращая внимания на членов съемочной группы, он уткнулся в сценарий дневной программы.
   Взоры всех присутствующих обратились к Мэри, которая отбросив за спину свои волнистые каштановые волосы, направилась к Джеку.
   – Ого, – вполголоса произнес Арт. – Может, нам, цыплятам, пойти прогуляться?
   – И пропустить такое зрелище? – спросила Дженнифер. – Ни за что на свете. Она же собирается прожевать этого мерзавца и проглотить с потрохами. У нее это получится гораздо лучше, чем у меня.
   Колоритная речь, фантастическая физическая сила и грация – все это придавало Лоудерам выразительность, но не более того. Кареглазые, с каштановыми волосами, с приятными, но вполне заурядными лицами – без своих красно-желтых костюмов они затерялись бы в толпе.
   Полли заставила себя на время забыть о звонках. «Слава Богу, – подумала она, – что сегодня нет «живых» съемок и у группы уже есть несколько готовых передач».
   – У меня было неотложное дело, – неожиданно заговорил Джек, чувствовавший на себе множество взглядов. – Я что, должен спрашивать у вас разрешения на каждый свой шаг?
   – Не повышай голос, Джек, – сказала Мэри.
   Тон ее не предвещал ничего хорошего, ее хрупкая изящная фигурка казалась воплощением ярости.
   – Этого от тебя следовало ожидать, даже если бы у тебя вообще не было никаких дел.
   – У меня было дело. Неотложное. И давай закончим на этом, – проворчал Спиннел и повернулся к артистам.
   Арт и Дженнифер надели свои маски и выполнили несколько акробатических трюков.
   – Довольно! – Мэри повернулась к группе. – Берем выходной.
   – По местам! – заорал Джек. – Немедленно по местам!
   – Оставьте эту проклятую студию! – повысила голос и Мэри. – Все свободны. Расходитесь. Джек вскочил со стула.
   – У нас нет времени на выходные! – заорал он. – И не устанавливай тут свои порядки, Мэри.
   – Ну уж если вы не хотите… – усмехнулась Мэри, сверкая бирюзовыми глазами.
   Но тут же смягчилась:
   – Ладно, Джек, не валяй дурака.
   Спиннел бросил сценарий на стул и прислонился к стене.
   – Терпеть не могу ревнивых сук, – пробурчал он.
   И уже громче добавил:
   – Это моя программа, понятно? Моя. Если не нравится, найду другого соавтора.
   – Только попробуй! – подбоченилась Мэри.
   Ее обычно бледное лицо раскраснелось, так что веснушки совсем исчезли.
   – Ты можешь быть продюсером и директором, Джек. Но сюжет-то мой. Я создаю канву передачи. Без меня ты как без рук.
   Дженнифер и Арт, сидевшие на полу, с интересом наблюдали за этой перепалкой. Группа операторов, обходя их, направлялась к дальней стене студии.
   – Ну прямо как дети, – улыбнулся Гэвин. – Почему бы нам всем вместе не показать пример? Может, продемонстрируем, как жить в мире и согласии? Мы же собираемся учить наших малюток любви и терпимости. Разве не так, Мэри, а, дорогая?
   Но Джек и Мэри, казалось, не обратили никакого внимания на реплику Гэвина.
   Полли затаила дыхание. Ей хотелось уйти из студии – тут все походили на сумасшедших.
   – Отстань от них, – сказала она Такеру, взяв себя в руки. – Возможно, нам сейчас действительно лучше уйти отсюда.
   Мэри подошла вплотную к Джеку и спросила:
   – Где же ты был? И с кем?
   – Тебе не… – Джек вскинул подбородок, но осекся под пронзительным взглядом своей любовницы. – Давай оставим это, Мэри.
   – Джек, почему? – не унималась Мэри. – У вас с ней что-то было, не так ли? Ты проигнорировал мои слова и пошел поговорить с ним о…
   – Заткнись! – Спиннел скрипнул зубами. – Я не нуждаюсь в твоей опеке и делаю то, что мне нравится.
   – Не нуждаешься? – прошипела Мэри. – Ты уверен, что не хочешь взять свои слова обратно? А ведь придется, если ты хочешь, чтобы все у тебя здесь шло гладко.
   – Ревность – мерзкая штука, – заметил Гэвин. – Она делает женщину сварливой и лишает разума.
   – Из-за чего она ревнует?
   Гэвин сел на скамейку и обнял Полли за плечи.
   – Ты действительно не знаешь? Поразительно! Это мне нравится в тебе больше всего. Ты так наивна!
   – Что-то я не улавливаю ход твоих мыслей, – сказала Полли, пытаясь отодвинуться.
   Он еще крепче обнял ее и заговорщически подмигнул:
   – Просто я говорю, что было бы неплохо, если бы мы с тобой показали Мэри, что у нее нет повода для ревности.
   Полли пристально взглянула сначала на Гэвина, затем на Джека и Мэри.
   – Да-да, – улыбнулся Гэвин. – Именно это я и хочу сказать. И точно так же думает Мэри.
   – Но я ведь здесь, в студии, – удивилась Полли. – И все утро была тут. Почему же она решила, что он был со мной?
   – Она так не думает. Во всяком случае, не про сегодняшнее утро. Но, кажется, я понял ход ее мыслей. Так, может, изменим ее мнение?
   – По-моему, нет ничего такого, о чем следовало бы изменить мнение Мэри, – решительно заявила Полли.
   – Ошибаешься, – усмехнулся Гэвин. – Она подозревает, что у тебя с Джеком любовная связь, а мы можем немного облегчить ей жизнь, если покажем, что без ума друг от друга.
   Возмущенная Полли резко повернулась к Такеру, но так ничего и не сказала, потому что Гэвин, воспользовавшись ее неосмотрительностью, закрыл ей рот продолжительным поцелуем.
 
   При свете дня Полли чувствовала себя в большей безопасности. Дневной свет и окружавшие люди придавали ей уверенности и силы. Она пересекла Лэйквью-драйв и неторопливо пошла по тротуару, разглядывая витрины магазинов. Узкая улочка была запружена автомобилями. По сравнению с минувшей неделей заметно потеплело. На улицах снова можно было увидеть обнаженные загорелые руки и ноги. В толпе на тротуарах слышался веселый смех молодежи. В Киркленде причудливо сочетались самые последние направления моды и стили, что вызывало неодобрение консервативной части населения из соседних городков.
   Полли заставила себя расслабиться и сосредоточилась на дыхании животом. Бестолковая утренняя съемка представлялась сплошным кошмаром. Только декорации Гэвина оказались довольно удачными. Пока Прыг и Скок делали вид, что ничего особенного не произошло, он раскрасил деревья, служившие фоном, так что листва приобрела золотистый оттенок. Потом Мэри с Джеком снова сцепились.
   Полли извинилась и ушла. Ей не давал покоя последний телефонный звонок.
   Из пиццерии напротив доносились ароматы свежеиспеченных булочек и кофе. Полли даже зажмурилась от удовольствия. Почему естественные человеческие эмоции, самые обычные маленькие радости – такая редкость в ее жизни? Она должна покончить с этим, забыть о своих страхах. Ведь именно этого добивается невидимый мучитель: пытается запугать ее.
   В витрине художественной галереи, мимо которой проходила Полли, были выставлены новые картины, и она остановилась, чтобы рассмотреть их. В основном здесь были морские пейзажи. Но больше всего Полли поразили картины с волками. Она долго и внимательно рассматривала волчью стаю на снегу среди голых стволов деревьев – прекрасный и одновременно печальный пейзаж. У Полли, очарованной этой необычной красотой, комок подкатил к горлу, и сжалось сердце. За спиной у нее остановился какой-то прохожий, он тоже стал молча разглядывать картины. Полли не видела его, но наслаждалась гармонией их совместного молчаливого созерцания.
   Над картиной с волчьей стаей висела другая, на которой один-единственный зверь выглядывал из укрытия в скале. Полли с трудом оторвала взгляд от светлых, пронзительных глаз волка и встретилась взглядом со стоявшим рядом мужчиной. Это был Нэсти.
   – Гнус? – в растерянности спросила она. – Вы появились так внезапно…
   Полли опустила глаза: она была почти уверена, что Нэсти разгуливает босиком. Однако на сей раз он был в кроссовках.
   – Я шел за вами, – сказал он без тени смущения, глядя на Полли своими холодными глазами. – Вы настолько были поглощены своими мыслями, что не заметили меня.
   – Это вы оставляли сообщения на моем автоответчике? – выпалила Полли. – Вы звонили мне сегодня утром и бросили трубку?
   – Нет, – покачал головой Нэсти.
   – Так я вам и поверила. – Полли резко повернулась и зашагала прочь.
   Нэсти Феррито, как-то удивительно трогательно прихрамывая, пристроился рядом. Он шел, засунув руки в карманы узких застиранных джинсов. Полли, покосившись на него, почему-то подумала о его хромоте, вернее, о том, что хромота эта почти незаметна.
   – Я должен извиниться перед вами, Полли, – немного помолчав, сказал Нэсти.
   – Вы должны оставить меня в покое.
   – Конечно, каждый имеет право на уединение. И мне совсем не хочется надоедать вам. – В его интонации чувствовалась какая-то недосказанность: возможно, он надеялся на продолжение разговора.
   Проклятие, досадовала Полли, ведь нетрудно было догадаться, что он следит за ней. Следит даже здесь, на залитой солнечным светом многолюдной улице. А может, именно это и помешало ей заметить его? Ведь он был таким же незнакомцем, как и многие другие.
   Да, но какой незнакомец! Какой мужчина! Полли поймала себя на том, что восхищается им, и рассердилась.
   – Тем не менее вы надоели мне, мистер Феррито. Спасибо за извинения, я их приняла. До свидания.
   – Мне не часто приходилось извиняться. Она остановилась. Остановился и Феррито.
   – Вы мне мешаете, – сказала Полли. – Вы, возможно, очень неплохой человек, но я вас боюсь. – Господи, что она делает? Почему говорит то, чего вовсе не хочет говорить, мысленно ужаснулась Полли.
   – Простите меня, Полли. – Страдание, промелькнувшее в глазах Нэсти, смягчило их холодный блеск.
   Его большая теплая рука скользнула по ее плечу.
   – Пожалуйста, простите меня. И все же… позвольте угостить вас чашечкой кофе.
   – Я не пью кофе. – От его прикосновения по телу Полли пробежала приятная дрожь.
   Это было какое-то безумие.
   Он улыбнулся. Ни одного мужчину улыбка не делала таким привлекательным.
   – Тогда, может быть, пиво? – предложил Нэсти. – Мартини? Вино? Коктейль?
   Полли поморщилась.
   – Лимонад?
   – Нет, благодарю вас.
   – Да не бойтесь вы, – с мольбой произнес Нэсти. – Я безобидный, как котенок. Честное слово. Спросите любого, хотя бы моего напарника, Дасти.
   «Ничего себе котенок! – усмехнулась про себя Полли. – Под два метра ростом, кареглазый, загорелый, мускулистый блондин. Котенок?..»
   – Не очень-то вы похожи на котенка, – сказала Полли.
   – Так что же вы пьете?
   – Чай, – не раздумывая ответила Полли.
   – Чай так чай, – согласился Нэсти.
   И снова улыбнулся. И опять повторилась та же история: сбитая с толку Полли открыла рот, но никак не могла сообразить, что же сказать. Она чувствовала, что Нэсти никак не мог быть тем человеком, который звонил ей и нашептывал непонятные угрозы. Совершенно растерянная, Полли позволила взять себя под руку.
   – Я знаю одно местечко на углу, там превосходный чай, – сказал Нэсти.
   – Но я собиралась зайти в «Потустороннюю реальность», – попыталась возразить Полли.
   Ей никак не удавалось стать прежней – осторожной и благоразумной женщиной.
   . – А… Торговля фигурками для колдовства и предсказание будущего, – усмехнулся Нэсти. – Я знаю это заведение.
   – Белинда и Фестус не продают фигурки, – возразила Полли, защищая своих друзей.
   Он слегка прижал к себе ее руку.
   – Уверен, что они этого не делают. Я только повторил то, что мне довелось услышать от какого-то идиота.
   Его замечание немного успокоило Полли. Если бы он был опасен, если бы от него исходила угроза, она бы почувствовала это. А все, что она ощущала… это было тепло.
   Нэсти еще крепче прижал к себе ее руку.
   – Они еще и чаем увлекаются, – усмехнулся он. – Почему я не слышал об этом?
   – Да, у них прекрасный чай, – ответила Полли. – Но вы же его не любите.
   – Откуда вы знаете? Я очень люблю чай. – Нэсти старался говорить как можно убедительнее.
   Разговаривая, они свернули на Киркленд-авеню и направились в сторону магазинчиков, расположенных на берегу озера.
   – А вот и «Потусторонняя реальность». – Нэсти указал в сторону ближайшей витрины. – Мой партнер Дасти вам бы понравился. Правда, его иногда трудновато понять.
   – Он плохо говорит по-английски?
   – Говорить-то говорит, но только речь у него очень уж колоритная, если вы понимаете, что я имею в виду.
   Что бы подумал Нэсти Феррито, считавший своим долгом предупредить Полли о «колоритном» английском своего компаньона, если бы узнал, как она сама когда-то выражалась? В детстве Полли немного заикалась и глотала слова. Но никто не должен знать об этом, по крайней мере здесь. Родители вряд ли захотят, чтобы их дети смотрели передачу, ведущая которой хоть чем-то их не устраивает. А этот тип с автоответчика?.. Что бы он сделал, если бы обнаружил этот ее недостаток? Оставил бы Полли в покое? Или решил бы, что ее тем более необходимо спасти?
   – Вы о чем-то задумались, Полли? – прервал ее размышления Нэсти.
   Она внезапно остановилась.
   – Послушайте, я вовсе не говорила, что собираюсь куда-либо с вами идти. Надеюсь, вы меня простите?
   – Я действительно настолько неприятен вам? – с горечью спросил Нэсти.
   – Нет-нет, что вы…
   – Значит, настолько безобразен?
   «Он не собирается отступать», – подумала Полли.
   – Нет, почему же?.. – Вопреки здравому смыслу она была рада его настойчивости.
   – Может, у вас встреча с другом? – Он пристально посмотрел ей в глаза.
   – Нет, никакой встречи, – ответила Полли.
   – Так почему нам не посидеть в уютном кафе и не выпить по чашке чаю? Что в этом страшного?
   – Полагаю… ничего, – ответила Полли, немного подумав.
   И снова ее очаровала улыбка Нэсти.
   – Вот и хорошо. – Он подошел к двери и распахнул ее перед своей спутницей. – Прошу вас.
   Полли и не заметила, как они подошли к «Потусторонней реальности», витрины которой были завалены сонниками, магическими кристаллами и пыльными фолиантами. Действительно, ничего страшного в заведении Белинды и Фестуса с ней случиться не могло. Полли решительно переступила порог.
   Ее оглушил грохот динамиков, висевших на стенах помещения, и ослепили яркие вспышки света – казалось, здесь сверкали молнии и ревели стаи койотов. Отовсюду поднимался к потолку дым ладана, заволакивающий зал едкой синевой.
   – Кошмар, – сказал Нэсти без всякого выражения. – Может быть, они действительно торгуют фигурками для колдовства?
   – Полли! – Белинда, совладелица заведения – ее компаньоном был Фестус, – бежала им навстречу.
   Настоящий подвиг для такой солидной дамы, каковой являлась Белинда.
   – Вы как раз вовремя. Еще минута, и я отправила бы Фестуса разыскивать вас. Где наш милый Бобби? Он еще не вернулся в свою школу?
   – Нет еще. – Полли пришлось повысить голос, чтобы перекричать грохот динамиков. – Он у моей матери, в Хоул-Пойнте.
   – А, у нашей дорогой Венеры… Как ее курсы танца живота?
   – Прекрасно, – ответила Полли, стараясь не смотреть на Нэсти. – Просила передать вам привет.
   – Фестус наверху. Я сейчас его позову. Он как ребенок со своим новым астрономическим прибором. Совсем рехнулся: не спит ночи напролет, все рассматривает свои любимые звезды.
   Полли не знала фамилий Белинды и Фестуса и, следовательно, не знала, кем они приходятся друг другу. Они занимали жилые помещения над «Потусторонней реальностью», включая чердак, где Фестус без устали предавался своему излюбленному занятию – изучал свод небесный.
   Белинда взмахнула полами своей широкой и длинной, почти до пола, оранжевой плиссированной юбки и как-то странно посмотрела на Полли. Затем принялась оправлять столь же широкую, с глухим верхом блузку. Полли вопросительно подняла брови, не понимая перемен в поведении хозяйки.
   – Я полагаю, вы оба любите чай? – многозначительным тоном спросила Белинда; голос у нее был низкий, с хрипотцой.
   – О… – Сконфуженная тем, что не представила своего спутника, Полли тронула Нэсти за плечо, ощутив его упругие мускулы. – Это Нэсти Феррито.
   – Знаю, – ответила Белинда. – У него магазин со всякими такими штуками… чтобы плавать под водой.
   – Магазин для любителей подводного плавания, – вежливо поправил Нэсти. – А у вас здесь интересно.
   – Да, нам тоже нравится, – сказала Белинда со снисходительной улыбкой, окидывая Нэсти цепким взглядом узких зеленых глаз. Было совершенно очевидно, что она запомнит каждый дюйм его фигуры.
   Чмокнув полными губами, она вытащила из складок юбки небольшой мешочек гашиша, перевязанный зеленым шпагатом, и вложила его в руку Полли.
   – Держи это все время при себе.
   Полли незачем было спрашивать, что это такое.
   – Повышает сексуальную выносливость, – подмигнула ей Белинда. Она повернулась, собираясь уйти.
   Глянув через плечо, добавила:
   – Уж это я гарантирую. А вам, очевидно, не помешает…
   Выражение, промелькнувшее на лице ворожеи, оказалось для Полли столь неожиданным, что она уронила мешочек, и это еще более усугубило неловкость ситуации.
   Нэсти молча поднял мешочек и передал своей спутнице. То, что он не сказал ни слова и даже не усмехнулся, понравилось Полли.
   – Садитесь, присаживайтесь, – проговорила Белинда, указав в сторону трех покосившихся карточных столиков, стоявших у пузатой печки в центре зала. – А я пока займусь своей «Безмятежностью».
   Нэсти пододвинул к Полли металлический стул. Сам же уселся на соседний.
   – Безмятежность? Что это такое? – Он вопросительно взглянул на Полли.
   – Чай, – ответила она. – Называется «Стремление к безмятежности».
   – Давайте попробуем начать еще раз, – сказал Нэсти без тени улыбки. – Вчера вечером все вышло очень скверно.
   – Но мы ничего и не начинали…
   – Но ведь хотели же, верно?
   Хотела ли она? Да, вероятно. Да, черт возьми, конечно, хотела. Полли, не выдержав его пристального взгляда, опустила глаза – теперь она смотрела на его губы. Нижняя губа была заметно полнее верхней, но обе – четко очерченные, уголки же чуть приподняты. Странно… такие губы у человека, столь неулыбчивого. Но зато, когда он все же улыбался, на его щеках появлялись совершенно неожиданные и очаровательные ямочки.
   – Но ведь хотели же начать, а, Полли? – повторил свой вопрос Нэсти.
   На нем очень ладно сидела мягкая хлопчатобумажная рубашка. Впрочем, такому мужчине, с его-то фигурой, все было бы к лицу. И даже вовсе… ничего.
   Полли промурлыкала какой-то мотивчик и подбросила на ладони мешочек с гашишем.
   – А вы любите петь, – заметил Нэсти.
   – Вы так считаете?
   – Да, любите петь. Вы даже в своей программе то и дело тихонько напеваете. И думаю… думаю, вы совсем не прочь познакомиться со мной поближе.
   – Вы редкостный наглец.
   – Только в тех случаях, когда мне это выгодно. – Нэсти скрестил на груди руки. – И когда мне очень хочется чего-то добиться.
   «Почему-то многие полагают, что мужская грудь не может привлечь женщину, – подумала Полли. – Мужчины и сами говорят, что женщины не «заводятся» при виде мужского тела».
   Она фыркнула и пробормотала себе под нос:
   – Как будто они что-то знают об этом.
   Нэсти глянул по сторонам:
   – Кто?
   – Так, никто, – ответила Полли, невольно усмехнувшись.
   Каким бы ни был привлекательным ее спутник, он всего лишь один из многих, один из армии мужчин. На нем были линялые джинсы, плотно облегавшие его мускулистые ноги.
   Нэсти с улыбкой посмотрел на Полли. Она смутилась.
   – Так чего же вам очень хочется? – спросила она, чтобы скрыть свое замешательство.
   – Снимать фильмы, – ответил Нэсти без тени иронии. – И говорить именно то, что следует говорить. Например, комплименты женщине. И выполнять все ее желания, если, конечно, хочешь хоть что-то значить для нее. Ну… и так далее.
   Вообще-то Полли была не прочь поболтать. Но сейчас ей совершенно ничего не приходило в голову. Но непосредственность и откровенность Нэсти произвели на нее впечатление.
   – Прошлым вечером у меня, пожалуй, не было шансов, – сказал он, немного помолчав.
   Нэсти посмотрел на палочку ладана, дымившуюся на подставке в центре стола. Полли взяла ее и, вдохнув сизый дымок, закашлялась.
   – Но вовсе не потому, что я такой болван, – продолжил он, не глядя на Полли. – Просто у меня маловато опыта в таких делах.
   – Я верю вам.
   – Полагаю, я заслужил ваше доверие.
   От приторного запаха ладана Полли сделалось дурно. Она переставила подставку на другой стол и повернулась к Нэсти.
   – Подобные вещи раньше не имели для меня значения, – сказал он, глядя ей в глаза.
   Полли вопросительно приподняла брови. Нэсти откинулся на спинку стула и качнулся на задних ножках.
   – Но сейчас, – продолжал он, – это имеет для меня огромное значение, и мне все равно… даже если вы считаете меня круглым дураком.
   – Но ведь вы меня совершенно не знаете.
   Нэсти усмехнулся и прищелкнул языком. Полли взглянула на него – и у нее перехватило дыхание.
   – Когда-нибудь я объясню вам, почему знаю вас, – сказал он, едва заметно улыбнувшись. – Не сказал бы, что очень хорошо знаю, но все же… У всех есть какие-то… особые пристрастия. А моя страсть – психология. Я неплохо разбираюсь в людях.
   – К тому же вы на редкость скромный…
   – Просто я честен. А вы особенная женщина. Поэтому не следовало подходить к вам так, как подошел я.
   – Но почему вы… подошли именно так?
   – Я не прочувствовал вас. Но и не навязывался. Просто не хотел, чтобы вы ушли. Но, к сожалению, не вполне владел ситуацией. Теперь же у нас все будет иначе.
   У нас. Он практически ничего о ней не знал, но говорил так, будто у них общее будущее. Полли тряхнула волосами и решительно заявила:
   – Итак, вы выбрали меня. По крайней мере, я поняла ваши слова именно так. Вы выбрали меня и полагаете, что я автоматически выберу вас. Интересная у вас теория.
   Нэсти резко подался вперед. Полли вздрогнула и отпрянула. Но он все же завладел ее руками, положив их на стол, накрыл своими ладонями.
   – Безумная теория, – глухо проговорил Нэсти, глядя ей в глаза. – Вот уж не думал, что могу влюбиться.
   Полли вдруг почувствовала такой озноб, будто ее окатили ледяной водой. Ее била дрожь, руки и ноги покрылись гусиной кожей.
   – Вы не можете… так говорить, – прошептала она. – Не можете…
   – Я уже сказал.
   – Но вам не следовало так говорить.
   – И тем не менее это так.
   – Неужели вы думаете, что полюбили меня? Нэсти, вы с ума сошли…
   – Нет. Уверяю вас.
   – Но как же так? Мы ведь совсем незнакомы.
   – Я наблюдал за вами несколько недель…
   – Но вы не знаете меня.
   – Вот теперь и узнаю.
   Полли смотрела на своего собеседника во все глаза, смотрела, совершенно ничего не понимая. Все это походило скорее на кино, а не на реальную жизнь Полли Кроу. У нее вдруг промелькнула мысль, что Феррите ведет себя как сумасшедший. Она в ужасе отпрянула.
   – Мне надо идти.
   Полли вскочила со стула, но Нэсти удержал ее:
   – Я снова напугал вас.
   – Пожалуйста, позвольте мне уйти.
   – Если я вас отпущу, то потом буду проклинать себя. Вы уже никогда не позволите поговорить с вами как сегодня.
   – Да, не позволю, – кивнула Полли.
   Ей вдруг пришло в голову, что Нэсти прав: она действительно не позволит. К сожалению, не позволит. Но чего же, собственно, она хотела? Конечно, Нэсти очень привлекательный мужчина, но факт остается фактом: они друг другу чужие. Он же вел себя так, будто уже обладал ею. И точно так же вел себя тот… постоянно звонивший ей незнакомец.
   – Полли, пожалуйста, забудьте все, что я вам наговорил! Я вел себя как последний идиот. Как смел я надеяться, что вы примете меня всерьез? Пообещайте только, что мы снова увидимся. Снова и снова.
   – Я…
   – Пожалуйста. – Нэсти смотрел на нее с мольбой в глазах.
   Полли пришла в замешательство. Она отвела взгляд и сказала:
   – У меня есть сын.
   – Знаю. И даже видел вас с ним вместе. Очень симпатичный ребенок.