Страница:
Выяснив, что Ластик отправился в Космический городок на велосипеде, Козырьков и Булавкин быстро нашли в городе исправный автомобиль и помчались следом.
Неподалёку от Космического городка они нашли на дороге исковерканный велосипед. Тщательно обследовав всё вокруг и не обнаружив Ластика, они поехали дальше и застали его уже здесь, в помещении обсерватории.
Поняв, что в действительности произошло, Клёпка и Стекляшкин были буквально потрясены героизмом и самопожертвованием этого неприметного малыша по имени Ластик. Долго и с чувством они трясли его ослабшие руки, а он только смущённо улыбался и кивал в знак благодарности.
– Отправляйтесь, нельзя терять времени, – проговорил он слабым голосом.
В последний раз пожав Ластику руку, Клёпка и Стекляшкин, не оглядываясь, направились к ракете. На этот раз они всё-таки захлопнули за собой люк, и через несколько секунд ракета плавно, как воздушный шар, с лёгким шипением двигателей взмыла в подкрашенное рассветом небо.
Не прошло и часа, как в Космический городок начали стекаться корреспонденты и целые съёмочные бригады из находившихся поблизости городов.
Булавкин, который сам был корреспондентом букашкинской газеты «Утконос», не справился с профессиональным, так сказать, зудом. Попросив разрешения у Козырькова, он сел в автомобиль и помчался в редакцию. Предварительно он позвонил главному редактору и потребовал, чтобы ему освободили всю первую страницу в утреннем выпуске газеты. Редактор, которого до этого уже разбудили и ввели в курс событий, немедленно согласился.
В дороге, выжимая из автомобиля предельную скорость, чтобы успеть сверстать для типографии материал, Булавкин набросал в уме план большой, звонкой передовой статьи, начинавшейся так:
«Спасибо, друг Булавкин, – сказали мне, широко улыбаясь, участники спасательной экспедиции астроном Стекляшкин и инженер Клёпка. – Так и передайте своим читателям: мы сделаем всё, что в наших силах». И, крепко пожав мне руку, два матёрых воздухоплавателя твердой походкой вразвалочку направились к ракете…»
Однако, домчавшись до редакции и усевшись за клавиатуру, Булавкин на минуту задумался и почему-то начал писать совсем другую статью.
Его новая передовица начиналась словами: «В нашем городе живет совсем неприметный малыш, зовут его Ластик…»
В Космическом городке в это время Козырьков давал интервью и разъяснения постоянно прибывающим сюда корреспондентам. (В это время нянечка и медсестра отважно защищали подступы к больному, в одночасье ставшему знаменитым.) Козырьков без устали рассказывал историю о том, как Ластик случайно поймал в эфире радиосигналы с терпящего бедствие судна; о том, как Ластик храбро отправился в путь на велосипеде; что была ночь, гроза и ветер (иногда Козырьков говорил «ураган»); как Ластик попал в аварию и как, вручив спасателям радиограмму, он упал без чувств. И только после этого Козырьков рассказывал об отлёте спасательной экспедиции.
Корреспонденты также засняли интервью с медсестрой и нянечкой, которые после долгих уговоров согласились показать спящего Ластика.
Только к полудню съёмочные бригады разъехались, больного перевезли в больницу, а из Солнечного города прибыл профессор Микстура.
* * *
В тот же день, на волне всеобщего интереса и беспокойства о судьбе терпящих бедствие путешественников, в прессе появились самые разнообразные версии причин отсутствия на картах и снимках указанного в радиограмме острова.
Вечерние газеты опубликовали некоторые из таких версий.
В газете «Научная мысль» геолог Галькин писал, что, по его мнению, остров мог подняться над водой за очень короткое время, в считанные дни или даже часы. Это могло произойти в результате каких-то внутренних подземных или, если точнее, поддонных сдвигов, землетрясений или вулканических процессов. Выглядело такое умозаключение тем более правдоподобно, что в указанном участке океана было много камней, отмелей и рифов.
Языковед Буковкин, выступая в газете «Слово», был совершенно другого мнения. Он полагал, что ошибка закралась в сам текст радиограммы и слово «остров» следует читать как «остов», то есть остов потерпевшего крушение и лежащего на отмели судна. По мнению Буковкина, такая орфографическая ошибка могла легко закрасться в текст, учитывая ту нервную обстановку, в которой, по всей видимости, находились путешественники.
Фотограф Птичкин, тот самый, у которого однажды фотографировался Ластик, в вечернем выпуске букашкинского «Утконоса» предложил свою версию. Птичкин выразил уверенность в том, что путешественники видели в океане не сам остров, а так называемый мираж, то есть оптическое изображение какого-то острова, существующего на самом деле совершенно в другом месте. (Если мы вспомним, что такую версию высказывали и сами пассажиры «Стрекозы», попавшие в зону оптической сферы, то станет понятно, насколько он был близок к истине, сам того не ведая.) Следует также отметить, что большой фотопортрет Ластика, красовавшийся на первой полосе утреннего выпуска «Утконоса», был изготовлен по имевшемуся у Птичкина негативу. Этот же портрет немедленно перепечатали и все другие газеты.
Ещё одну заметку написал некто Штанишкин. Этот автор приводил цитату из одной сказки, которую он недавно прочитал. Там было описание огромного «чуда-юда рыбы-кит», на спине у которого располагались целые деревни, сады и огороды. Такую рыбу на самом деле вполне можно было принять за остров. Для пущей убедительности Штанишкин опубликовал также картинку из прочитанной им книжки.
Однако настоящую сенсацию произвело в средствах массовой информации сообщение архивариуса Червячкова, работавшего в отделе старинных книг и рукописей Центральной библиотеки Солнечного города. Этот Червячков, как и все другие коротышки, узнав о постигшей путешественников беде, полез в географические карты, чтобы найти в океане точку пересечения указанных в радиограмме координат. Но поскольку Червячков работал в отделе старинных книг и современной карты под рукой у него не оказалось, он разложил на столе какой-то древний атлас, в котором сразу обнаружил остров в указанном координатами месте океана. К удивлению Червячкова, по радио и телевидению всё время говорили о том, что никакого острова на картах не значится. Тогда Червячков позвонил на телевидение и выразил своё недоумение. Сначала ему не поверили, полагая, что звонивший как-нибудь напутал и не то искал. Но Червячков настаивал так убедительно, что из студии в библиотеку всё-таки отправили съемочную бригаду – как говорится, для очистки совести.
И тотчас разразилась сенсация. На представленной Червячковым карте остров был! Архивариуса подхватили в охапку и привезли на телевидение, где он в прямом эфире (все передачи были тут же прерваны) с указкой в руке рассказывал о своем открытии.
Все тут же вспомнили теорию геолога Галькина, который писал о подземных и подводных сдвигах. Всё сходилось к тому, что остров когда-то был, но потом затонул, а совсем недавно опять поднялся над водой. Но эту версию незамедлительно опровергли сообщения сотрудниц метеорологического центра, у которых имелись совсем свежие, сегодняшние снимки земной поверхности. Они утверждали, что на этих снимках острова нет.
Обсуждения и споры продолжались, версии рождались одна за другой, но истина маячила пока ещё далеко за горизонтом…
Глава сороковая
Глава сорок первая
Глава сорок вторая
Неподалёку от Космического городка они нашли на дороге исковерканный велосипед. Тщательно обследовав всё вокруг и не обнаружив Ластика, они поехали дальше и застали его уже здесь, в помещении обсерватории.
Поняв, что в действительности произошло, Клёпка и Стекляшкин были буквально потрясены героизмом и самопожертвованием этого неприметного малыша по имени Ластик. Долго и с чувством они трясли его ослабшие руки, а он только смущённо улыбался и кивал в знак благодарности.
– Отправляйтесь, нельзя терять времени, – проговорил он слабым голосом.
В последний раз пожав Ластику руку, Клёпка и Стекляшкин, не оглядываясь, направились к ракете. На этот раз они всё-таки захлопнули за собой люк, и через несколько секунд ракета плавно, как воздушный шар, с лёгким шипением двигателей взмыла в подкрашенное рассветом небо.
Не прошло и часа, как в Космический городок начали стекаться корреспонденты и целые съёмочные бригады из находившихся поблизости городов.
Булавкин, который сам был корреспондентом букашкинской газеты «Утконос», не справился с профессиональным, так сказать, зудом. Попросив разрешения у Козырькова, он сел в автомобиль и помчался в редакцию. Предварительно он позвонил главному редактору и потребовал, чтобы ему освободили всю первую страницу в утреннем выпуске газеты. Редактор, которого до этого уже разбудили и ввели в курс событий, немедленно согласился.
В дороге, выжимая из автомобиля предельную скорость, чтобы успеть сверстать для типографии материал, Булавкин набросал в уме план большой, звонкой передовой статьи, начинавшейся так:
«Спасибо, друг Булавкин, – сказали мне, широко улыбаясь, участники спасательной экспедиции астроном Стекляшкин и инженер Клёпка. – Так и передайте своим читателям: мы сделаем всё, что в наших силах». И, крепко пожав мне руку, два матёрых воздухоплавателя твердой походкой вразвалочку направились к ракете…»
Однако, домчавшись до редакции и усевшись за клавиатуру, Булавкин на минуту задумался и почему-то начал писать совсем другую статью.
Его новая передовица начиналась словами: «В нашем городе живет совсем неприметный малыш, зовут его Ластик…»
В Космическом городке в это время Козырьков давал интервью и разъяснения постоянно прибывающим сюда корреспондентам. (В это время нянечка и медсестра отважно защищали подступы к больному, в одночасье ставшему знаменитым.) Козырьков без устали рассказывал историю о том, как Ластик случайно поймал в эфире радиосигналы с терпящего бедствие судна; о том, как Ластик храбро отправился в путь на велосипеде; что была ночь, гроза и ветер (иногда Козырьков говорил «ураган»); как Ластик попал в аварию и как, вручив спасателям радиограмму, он упал без чувств. И только после этого Козырьков рассказывал об отлёте спасательной экспедиции.
Корреспонденты также засняли интервью с медсестрой и нянечкой, которые после долгих уговоров согласились показать спящего Ластика.
Только к полудню съёмочные бригады разъехались, больного перевезли в больницу, а из Солнечного города прибыл профессор Микстура.
* * *
В тот же день, на волне всеобщего интереса и беспокойства о судьбе терпящих бедствие путешественников, в прессе появились самые разнообразные версии причин отсутствия на картах и снимках указанного в радиограмме острова.
Вечерние газеты опубликовали некоторые из таких версий.
В газете «Научная мысль» геолог Галькин писал, что, по его мнению, остров мог подняться над водой за очень короткое время, в считанные дни или даже часы. Это могло произойти в результате каких-то внутренних подземных или, если точнее, поддонных сдвигов, землетрясений или вулканических процессов. Выглядело такое умозаключение тем более правдоподобно, что в указанном участке океана было много камней, отмелей и рифов.
Языковед Буковкин, выступая в газете «Слово», был совершенно другого мнения. Он полагал, что ошибка закралась в сам текст радиограммы и слово «остров» следует читать как «остов», то есть остов потерпевшего крушение и лежащего на отмели судна. По мнению Буковкина, такая орфографическая ошибка могла легко закрасться в текст, учитывая ту нервную обстановку, в которой, по всей видимости, находились путешественники.
Фотограф Птичкин, тот самый, у которого однажды фотографировался Ластик, в вечернем выпуске букашкинского «Утконоса» предложил свою версию. Птичкин выразил уверенность в том, что путешественники видели в океане не сам остров, а так называемый мираж, то есть оптическое изображение какого-то острова, существующего на самом деле совершенно в другом месте. (Если мы вспомним, что такую версию высказывали и сами пассажиры «Стрекозы», попавшие в зону оптической сферы, то станет понятно, насколько он был близок к истине, сам того не ведая.) Следует также отметить, что большой фотопортрет Ластика, красовавшийся на первой полосе утреннего выпуска «Утконоса», был изготовлен по имевшемуся у Птичкина негативу. Этот же портрет немедленно перепечатали и все другие газеты.
Ещё одну заметку написал некто Штанишкин. Этот автор приводил цитату из одной сказки, которую он недавно прочитал. Там было описание огромного «чуда-юда рыбы-кит», на спине у которого располагались целые деревни, сады и огороды. Такую рыбу на самом деле вполне можно было принять за остров. Для пущей убедительности Штанишкин опубликовал также картинку из прочитанной им книжки.
Однако настоящую сенсацию произвело в средствах массовой информации сообщение архивариуса Червячкова, работавшего в отделе старинных книг и рукописей Центральной библиотеки Солнечного города. Этот Червячков, как и все другие коротышки, узнав о постигшей путешественников беде, полез в географические карты, чтобы найти в океане точку пересечения указанных в радиограмме координат. Но поскольку Червячков работал в отделе старинных книг и современной карты под рукой у него не оказалось, он разложил на столе какой-то древний атлас, в котором сразу обнаружил остров в указанном координатами месте океана. К удивлению Червячкова, по радио и телевидению всё время говорили о том, что никакого острова на картах не значится. Тогда Червячков позвонил на телевидение и выразил своё недоумение. Сначала ему не поверили, полагая, что звонивший как-нибудь напутал и не то искал. Но Червячков настаивал так убедительно, что из студии в библиотеку всё-таки отправили съемочную бригаду – как говорится, для очистки совести.
И тотчас разразилась сенсация. На представленной Червячковым карте остров был! Архивариуса подхватили в охапку и привезли на телевидение, где он в прямом эфире (все передачи были тут же прерваны) с указкой в руке рассказывал о своем открытии.
Все тут же вспомнили теорию геолога Галькина, который писал о подземных и подводных сдвигах. Всё сходилось к тому, что остров когда-то был, но потом затонул, а совсем недавно опять поднялся над водой. Но эту версию незамедлительно опровергли сообщения сотрудниц метеорологического центра, у которых имелись совсем свежие, сегодняшние снимки земной поверхности. Они утверждали, что на этих снимках острова нет.
Обсуждения и споры продолжались, версии рождались одна за другой, но истина маячила пока ещё далеко за горизонтом…
Глава сороковая
ПО СЛЕДАМ ПРОПАВШЕЙ ЭКСПЕДИЦИИ
Поднявшись на достаточную высоту, Стекляшкин и Клёпка направили ракету вдоль реки, которая, петляя, тянулась в северо-западном направлении. Солнце уже поднялось над верхушками деревьев и косыми лучами расцвечивало восхитительную панораму лесов, полей и песчаных оврагов. Просторные луга белели ромашками и одуванчиками, синели колокольчиками, волнами перекатываясь от дуновений ветерка. Густые кроны деревьев сливались в зеленую пушистую перину…
Ракета плавно набирала скорость, и картинки внизу сменялись всё быстрее и быстрее. Лента реки, служившая ориентиром, петляла, как встревоженная змея. Если бы космическая обшивка корпуса могла пропускать звук, наши воздухоплаватели могли бы слышать свист рассекаемого носом ракеты воздуха.
Мы назвали находившихся внутри ракеты Клёпку и Стекляшкина воздухоплавателями не случайно. Вспомним, что воздухоплавателями называют пилотов, управляющих летательными аппаратами легче воздуха – воздушными шарами или дирижаблями. А поскольку ракета с включенным прибором невесомости вела себя точно так же, как дирижабль, то есть ничего не весила и имела (в отличие от воздушного шара) двигатель, мы вполне можем назвать находившихся внутри ракеты коротышек воздухоплавателями.
Однако между экипажем дирижабля и экипажем ракеты была всё-таки существенная разница: экипаж летящей над землей ракеты под воздействием прибора невесомости и сам тоже находился в состоянии невесомости.
Таким образом, Стекляшкин и Клёпка, плавая внутри ракеты, как рыбы в аквариуме, были воздухоплавателями вдвойне, поскольку сами были легче воздуха.
Уцепившись за специальные поручни, они зависли над иллюминаторами и смотрели вниз. В одном месте на поросшем дубами берегу реки они заметили что-то похожее на населенный пункт. Сверившись с картой, друзья убедились, что ошибки нет. Это был Желудёвый город, жители которого, как мы знаем, все до одного переселились в новый Земляной город.
Ещё дальше река забурлила на порогах и как будто провалилась в глубокое каменное ущелье. Это было красивое зрелище, но, поскольку ракета летела уже со скоростью пушечного снаряда, все эти красоты моментально остались позади. Впереди же был отмеченный на карте Каменный город, и обстоятельный Стекляшкин предложил осуществить там посадку, чтобы расспросить местных жителей. Он рассудил, что пока с островом далеко не всё ясно, не стоит пренебрегать никакими возможностями что-либо разведать на пути следования «Стрекозы». Клёпка с ним согласился, выразив надежду, что остановка много времени не займет.
Стекляшкин уселся в кресло пилота и стал понемногу притормаживать, одновременно снижаясь. Впереди показались остроконечные купола с затейливыми флюгерами и страшноватые скульптуры на фасадах.
Некоторое время друзья летали над улицами города, но никого не обнаружили.
– Спят они еще, что ли?.. – пробормотал Стекляшкин.
– Не может быть, чтобы все спали, – возразил Клёпка. – Девятый час уже.
И тут они увидели за городскими воротами, там, где начинались огороды, коротышку. Он одиноко копошился вокруг уже наполовину выкопанной из земли брюквы.
Стекляшкин ловко спланировал на гороховое поле и аккуратно посадил ракету в вертикальном положении. Он точно рассчитал расстояние до коротышки, чтобы тот не попал в зону невесомости. Выключив прибор, друзья выскочили из люка и приблизились к незнакомцу. (Припомнив, что в Каменном городе оставался всего один житель по имени Крокус, мы легко догадаемся, что это был именно он.)
Бывший староста Каменного надел свой остроконечный колпак и, опершись о черенок лопаты, поджидал визитёров.
Вежливо поприветствовав коротышку и представившись, Клёпка и Стекляшкин рассказали о том, что разыскивают друзей, отправившихся неделю назад в путешествие к морю вниз по реке.
Крокус поинтересовался, как выглядело судно с путешественниками, а затем, получив исчерпывающее описание «Стрекозы», пригласил гостей к себе домой для обстоятельного разговора. Возникала угроза застрять здесь надолго.
Пританцовывавший от нетерпения Клёпка в испуге посмотрел на Стекляшкина, тот проявил настойчивость, и староста Каменного города заговорил.
Он рассказал о морских пиратах и летающем блюдце, о визите путешественников со «Стрекозы» и карте капитана Кукса.
Шквал невероятной информации обрушился на головы коротышек. И эта информация была столь же невероятной, сколь и пугающей.
Клёпка и Стекляшкин рассеянно попрощались с Крокусом и направились к ракете. В головах у них была полная неразбериха из лысых коротышек в плащах и пиратов на летающем блюдце…
Усевшись в пилотские кресла, приятели в полном молчании взмыли в небо. Крокус проводил печальным взглядом быстро удаляющуюся ракету, снял колпак и, неспешно о чем-то рассуждая сам с собой, принялся за работу.
Зная, что ракета приближается к морскому побережью, Стекляшкин не стал разгоняться, а плавно двигался на небольшой высоте, не покидая кресла пилота и внимательно наблюдая за поверхностью земли. Клёпка же отстегнулся и, зависнув над иллюминатором, глядел вниз.
– Море! – объявил Стекляшкин, и Клёпка, цепляясь за поручни, влетел в пилотскую кабину.
Впереди, насколько хватало глаз, распростёрлась синяя водяная гладь. Столько воды друзья ещё никогда не видели. С высоты птичьего полёта поверхность океана просматривалась гораздо дальше, чем с берега, но даже отсюда другой берег увидеть было невозможно. Тёмная полоса горизонта таяла в необозримой дали…
Клёпка потряс головой, как бы возвращаясь к действительности, и вновь занял свою позицию над иллюминатором в центре отсека. Прямо под ним с юга на север протянулся берег с песчаным пляжем. Присмотревшись хорошенько, он заметил, что по песку бегает взад-вперёд какое-то существо.
– Эй, Стекляшкин! – окликнул он товарища. – А ну-ка, притормози. Тут, кажется, под нами кто-то есть.
Стекляшкин дал задний ход, завис над берегом и снизился. Вооружившись биноклем, он навёл резкость и воскликнул:
– Да ведь это Булька! Это наша собака!
Он посадил ракету на песок, второпях завалив её набок. Друзья выбрались из люка, и Булька, то повизгивая, то заливаясь радостным лаем, стал кидаться на грудь опустившегося на колени Стекляшкина и шершавым языком лизать его лицо.
– Ну хватит, хватит, хорошая собака, – гладил и успокаивал его Стекляшкин. – Скажи, где все остальные, где Пулька?
Услыхав имя хозяина, Булька отскочил, заскулил и, подбежав к самой воде, стал заливисто лаять на море.
– Они там, да?..
Булька в ответ залаял ещё звонче.
– Эх, жаль, что ты сказать ничего не можешь, – посетовал Стекляшкин. – Но ничего, теперь вместе полетим, прыгай.
– Погоди, – сказал Клёпка. – Давай хоть осмотримся. Собаку-то они здесь, наверное, не по своей воле оставили…
Осмотр берега с помощью Бульки дал некоторые результаты: на том месте, где сидели Кнопочка, Незнайка и Пёстренький, валялось несколько фантиков от конфет, а чуть дальше от воды, за кромкой небольшого обрывчика, обнаружились следы костра, мусор и пустые консервные банки.
– Это не наши жгли костёр, – сказал Стекляшкин. – Наши мусор бы не оставили, они бы его в ямку зарыли.
– Жаль, что после дождей следов от ног не осталось, – сказал Клёпка. – По следам можно очень многое узнать.
Булька, взволнованно рыча, принёс в зубах гаечный ключ.
– Это Винтик или Шпунтик уронил, – определил Стекляшкин. – У них этого добра полные карманы. Ладно, не будем терять времени.
Подхватив Бульку, друзья забрались в ракету. Воздушный корабль взмыл в небо и, набирая скорость, помчался к синеющему вдали горизонту.
Ракета плавно набирала скорость, и картинки внизу сменялись всё быстрее и быстрее. Лента реки, служившая ориентиром, петляла, как встревоженная змея. Если бы космическая обшивка корпуса могла пропускать звук, наши воздухоплаватели могли бы слышать свист рассекаемого носом ракеты воздуха.
Мы назвали находившихся внутри ракеты Клёпку и Стекляшкина воздухоплавателями не случайно. Вспомним, что воздухоплавателями называют пилотов, управляющих летательными аппаратами легче воздуха – воздушными шарами или дирижаблями. А поскольку ракета с включенным прибором невесомости вела себя точно так же, как дирижабль, то есть ничего не весила и имела (в отличие от воздушного шара) двигатель, мы вполне можем назвать находившихся внутри ракеты коротышек воздухоплавателями.
Однако между экипажем дирижабля и экипажем ракеты была всё-таки существенная разница: экипаж летящей над землей ракеты под воздействием прибора невесомости и сам тоже находился в состоянии невесомости.
Таким образом, Стекляшкин и Клёпка, плавая внутри ракеты, как рыбы в аквариуме, были воздухоплавателями вдвойне, поскольку сами были легче воздуха.
Уцепившись за специальные поручни, они зависли над иллюминаторами и смотрели вниз. В одном месте на поросшем дубами берегу реки они заметили что-то похожее на населенный пункт. Сверившись с картой, друзья убедились, что ошибки нет. Это был Желудёвый город, жители которого, как мы знаем, все до одного переселились в новый Земляной город.
Ещё дальше река забурлила на порогах и как будто провалилась в глубокое каменное ущелье. Это было красивое зрелище, но, поскольку ракета летела уже со скоростью пушечного снаряда, все эти красоты моментально остались позади. Впереди же был отмеченный на карте Каменный город, и обстоятельный Стекляшкин предложил осуществить там посадку, чтобы расспросить местных жителей. Он рассудил, что пока с островом далеко не всё ясно, не стоит пренебрегать никакими возможностями что-либо разведать на пути следования «Стрекозы». Клёпка с ним согласился, выразив надежду, что остановка много времени не займет.
Стекляшкин уселся в кресло пилота и стал понемногу притормаживать, одновременно снижаясь. Впереди показались остроконечные купола с затейливыми флюгерами и страшноватые скульптуры на фасадах.
Некоторое время друзья летали над улицами города, но никого не обнаружили.
– Спят они еще, что ли?.. – пробормотал Стекляшкин.
– Не может быть, чтобы все спали, – возразил Клёпка. – Девятый час уже.
И тут они увидели за городскими воротами, там, где начинались огороды, коротышку. Он одиноко копошился вокруг уже наполовину выкопанной из земли брюквы.
Стекляшкин ловко спланировал на гороховое поле и аккуратно посадил ракету в вертикальном положении. Он точно рассчитал расстояние до коротышки, чтобы тот не попал в зону невесомости. Выключив прибор, друзья выскочили из люка и приблизились к незнакомцу. (Припомнив, что в Каменном городе оставался всего один житель по имени Крокус, мы легко догадаемся, что это был именно он.)
Бывший староста Каменного надел свой остроконечный колпак и, опершись о черенок лопаты, поджидал визитёров.
Вежливо поприветствовав коротышку и представившись, Клёпка и Стекляшкин рассказали о том, что разыскивают друзей, отправившихся неделю назад в путешествие к морю вниз по реке.
Крокус поинтересовался, как выглядело судно с путешественниками, а затем, получив исчерпывающее описание «Стрекозы», пригласил гостей к себе домой для обстоятельного разговора. Возникала угроза застрять здесь надолго.
Пританцовывавший от нетерпения Клёпка в испуге посмотрел на Стекляшкина, тот проявил настойчивость, и староста Каменного города заговорил.
Он рассказал о морских пиратах и летающем блюдце, о визите путешественников со «Стрекозы» и карте капитана Кукса.
Шквал невероятной информации обрушился на головы коротышек. И эта информация была столь же невероятной, сколь и пугающей.
Клёпка и Стекляшкин рассеянно попрощались с Крокусом и направились к ракете. В головах у них была полная неразбериха из лысых коротышек в плащах и пиратов на летающем блюдце…
Усевшись в пилотские кресла, приятели в полном молчании взмыли в небо. Крокус проводил печальным взглядом быстро удаляющуюся ракету, снял колпак и, неспешно о чем-то рассуждая сам с собой, принялся за работу.
Зная, что ракета приближается к морскому побережью, Стекляшкин не стал разгоняться, а плавно двигался на небольшой высоте, не покидая кресла пилота и внимательно наблюдая за поверхностью земли. Клёпка же отстегнулся и, зависнув над иллюминатором, глядел вниз.
– Море! – объявил Стекляшкин, и Клёпка, цепляясь за поручни, влетел в пилотскую кабину.
Впереди, насколько хватало глаз, распростёрлась синяя водяная гладь. Столько воды друзья ещё никогда не видели. С высоты птичьего полёта поверхность океана просматривалась гораздо дальше, чем с берега, но даже отсюда другой берег увидеть было невозможно. Тёмная полоса горизонта таяла в необозримой дали…
Клёпка потряс головой, как бы возвращаясь к действительности, и вновь занял свою позицию над иллюминатором в центре отсека. Прямо под ним с юга на север протянулся берег с песчаным пляжем. Присмотревшись хорошенько, он заметил, что по песку бегает взад-вперёд какое-то существо.
– Эй, Стекляшкин! – окликнул он товарища. – А ну-ка, притормози. Тут, кажется, под нами кто-то есть.
Стекляшкин дал задний ход, завис над берегом и снизился. Вооружившись биноклем, он навёл резкость и воскликнул:
– Да ведь это Булька! Это наша собака!
Он посадил ракету на песок, второпях завалив её набок. Друзья выбрались из люка, и Булька, то повизгивая, то заливаясь радостным лаем, стал кидаться на грудь опустившегося на колени Стекляшкина и шершавым языком лизать его лицо.
– Ну хватит, хватит, хорошая собака, – гладил и успокаивал его Стекляшкин. – Скажи, где все остальные, где Пулька?
Услыхав имя хозяина, Булька отскочил, заскулил и, подбежав к самой воде, стал заливисто лаять на море.
– Они там, да?..
Булька в ответ залаял ещё звонче.
– Эх, жаль, что ты сказать ничего не можешь, – посетовал Стекляшкин. – Но ничего, теперь вместе полетим, прыгай.
– Погоди, – сказал Клёпка. – Давай хоть осмотримся. Собаку-то они здесь, наверное, не по своей воле оставили…
Осмотр берега с помощью Бульки дал некоторые результаты: на том месте, где сидели Кнопочка, Незнайка и Пёстренький, валялось несколько фантиков от конфет, а чуть дальше от воды, за кромкой небольшого обрывчика, обнаружились следы костра, мусор и пустые консервные банки.
– Это не наши жгли костёр, – сказал Стекляшкин. – Наши мусор бы не оставили, они бы его в ямку зарыли.
– Жаль, что после дождей следов от ног не осталось, – сказал Клёпка. – По следам можно очень многое узнать.
Булька, взволнованно рыча, принёс в зубах гаечный ключ.
– Это Винтик или Шпунтик уронил, – определил Стекляшкин. – У них этого добра полные карманы. Ладно, не будем терять времени.
Подхватив Бульку, друзья забрались в ракету. Воздушный корабль взмыл в небо и, набирая скорость, помчался к синеющему вдали горизонту.
Глава сорок первая
ВЫДЕРЖКИ ИЗ БОРТОВОГО ЖУРНАЛА
Расстояние, которое морское судно или подводная лодка способны преодолеть за один день, для летящей со скоростью снаряда ракет – сущий пустяк. Трудность заключалась не в этом. Пересечение координат широты и долготы, кажущееся на карте обыкновенной точкой, на самом деле представляет собой довольно обширный участок суши или моря. А для маленьких коротышек такой участок и вовсе кажется бескрайним и необозримым. Поэтому поиск острова представлялся Стекляшкину и Клёпке делом не одного дня. Они только хвастались в Космическом городке, что уже сегодня привезут обратно пропавших путешественников. Теперь же, оказавшись в зоне поиска, они были готовы к долгой и кропотливой работе. А остаток первого дня ушёл на бытовые хлопоты.
Сначала никак не удавалось успокоить Бульку, который, попав в состояние невесомости, принялся отчаянно лаять и трепыхаться в воздухе. Чтобы не мучить собаку и не отравлять себе жизнь, друзья решили на некоторое время приводниться и накормить пса, который впроголодь прожил все эти дни на берегу.
Скрепя сердце Стекляшкин добавил в еду снотворного.
Вволю наевшись и напившись, пёсик с блаженным видом заснул. Договорились, что днем, в состоянии невесомости, Булька будет спать под действием снотворного, а ночью, когда они сами будут приводняться на ночлег – бодрствовать.
Не будем описывать последующие томительные дни поисков. К тому же для читателя не секрет то, что для экипажа ракеты остров оставался невидимым даже тогда, когда они пролетали над самыми головами пленников. Поэтому ограничимся здесь скупыми выдержками из магнитофонного бортового журнала, которые надиктовал Стекляшкин.
В скобках указан порядковый день от начала похода «Стрекозы».
Описания и подробности уже известных читателю событий здесь опущены.
ПЕРВЫЙ (8) ДЕНЬ. После заката приводнились на ночлег. Тут возникла проблема уравновешивания корпуса ракеты, которая, лёжа на поверхности воды, беспорядочно вращалась вокруг своей оси. Я, Клёпка и Булька изрядно покувыркались внутри, пока не нашли довольно остроумное решение. У любого, кроме плоскодонного, морского судна для остойчивости имеется киль, то есть закреплённый под водой груз. Клёпка предложил перенести прибор невесомости в самый нос ракеты и включить его на минимальную мощность, то есть так, чтобы его действие ограничивалось расстоянием в несколько шагов. Таким образом, нос ракеты станет невесомым, а «корма» уйдет под воду.
После того как мы все это проделали, ракета встала на воде торчком на манер поплавка.
Мы спустились в средний отсек, накормили Бульку, подсыпав ему немножко снотворного в еду… Вынужден признаться, что говорю сейчас из последних сил, так как зверски хочу спать.
ВТОРОЙ (9) ДЕНЬ. Сегодня квадрат за квадратом исследовали обширный участок зоны поиска. В одном месте нами замечено престранное явление: скопление над водой береговых чаек. Клёпка утверждает, что чайки водятся только поблизости от земли, а посреди океана их быть попросту не может. Но никакой земли здесь нет. Мы поднимались в стратосферу и наблюдали океан через космический телескоп. Никаких, даже самых маленьких островков на этом участке разглядеть не удалось. Снова приблизились к тому месту, где кружат чайки. Может быть, это чайки какой-нибудь особой, еще не известной науке породы?..
ТРЕТИЙ (10) ДЕНЬ. Довольно любопытные сообщения продолжают поступать с материка. Весьма удивило открытие архивариуса Червячкова, который обнаружил остров на старинной карте. Затем поступило еще несколько сообщений на эту тему. Некто Тряпочкин, музейный работник из города Лопухова, под впечатлением этого открытия тоже стал рыться в музейных фондах и извлёк оттуда старинную карту, ещё более подробную, нежели карта Червячкова. На этой карте было обозначено название острова! По утверждению Тряпочкина, который позвонил на радио, на карте совершенно отчетливо выведено название «остров Голубой Звезды» и нарисован значок в виде двух пересекающихся квадратов. Теперь нет никаких сомнений, что остров когда-то существовал. Но когда, как и почему он исчез – это пока загадка. Возможно, что, разгадав её, мы что-нибудь узнаем и о судьбе пропавшей в море экспедиции.
Изучая снимки, сделанные нами из стратосферы, мы убедились, что скопление чаек находится непосредственно в точке отмеченного на старинной карте острова Голубой Звезды. Клёпка высказал предположение, что остров ушёл под воду не далее чем день-два назад, так как сигналы из «чёрного ящика» продолжают поступать в эфир, а чайки всё ещё не улетели. Вероятно, они собирают плавающие на воде остатки флоры и фауны ушедшего под воду острова.
Завтра войдем в зону и приводнимся. Затем попытаемся запеленговать и поднять со дна «чёрный ящик».
ЧЕТВЕРТЫЙ (11) ДЕНЬ. Сегодня на море обрушился шторм и ураган. Были вынуждены подняться выше облаков и изнывать от бездействия. Булька спит, а Клёпка нервничает и летает взад-вперёд по салону, как взбесившаяся рыба в аквариуме. Несколько раз крепко поругались.
Замечаю, что двое коротышек в замкнутом пространстве довольно быстро начинают друг другу надоедать. Ссоры возникают, как кажется, на пустом месте. Например, из-за того, каким образом другой выдавливает зубную пасту из общего тюбика…
Каждые четыре часа выходим на связь с материком и докладываем о проделанной работе. Сегодня докладывать совершенно нечего. К вечеру все радиостанции сообщили о том, что солнечногорский Научный совет высылает сюда завтра еще четыре ракеты для прочёсывания океана, химического анализа воды и водолазных работ на дне. Они с нами даже не посоветовались!
ПЯТЫЙ (12) ДЕНЬ. С рассветом убедились, что тучи рассеялись и море спокойно. Плавно опускаемся, одновременно просматривая через оптику поверхность воды. Снова чайки! После вчерашней бури от этих чаек и следа не должно было остаться, а они летают. Значит, они всё-таки где-то прятались!.. Но что это? Через телескоп я вижу что-то похожее на перевернутую лодку… Или подводную лодку… Или это спина крупного морского животного?.. Да что же это такое?! Теперь Клёпка кричит, что видит через бинокль катер с коротышками. Я отключаюсь…
На этом диктофонная запись в бортовом журнале Стекляшкиным прерывалась. К событиям, последовавшим за столь бессвязными репликами наших наблюдателей, мы вернёмся несколько позже.
Сначала никак не удавалось успокоить Бульку, который, попав в состояние невесомости, принялся отчаянно лаять и трепыхаться в воздухе. Чтобы не мучить собаку и не отравлять себе жизнь, друзья решили на некоторое время приводниться и накормить пса, который впроголодь прожил все эти дни на берегу.
Скрепя сердце Стекляшкин добавил в еду снотворного.
Вволю наевшись и напившись, пёсик с блаженным видом заснул. Договорились, что днем, в состоянии невесомости, Булька будет спать под действием снотворного, а ночью, когда они сами будут приводняться на ночлег – бодрствовать.
Не будем описывать последующие томительные дни поисков. К тому же для читателя не секрет то, что для экипажа ракеты остров оставался невидимым даже тогда, когда они пролетали над самыми головами пленников. Поэтому ограничимся здесь скупыми выдержками из магнитофонного бортового журнала, которые надиктовал Стекляшкин.
В скобках указан порядковый день от начала похода «Стрекозы».
Описания и подробности уже известных читателю событий здесь опущены.
ПЕРВЫЙ (8) ДЕНЬ. После заката приводнились на ночлег. Тут возникла проблема уравновешивания корпуса ракеты, которая, лёжа на поверхности воды, беспорядочно вращалась вокруг своей оси. Я, Клёпка и Булька изрядно покувыркались внутри, пока не нашли довольно остроумное решение. У любого, кроме плоскодонного, морского судна для остойчивости имеется киль, то есть закреплённый под водой груз. Клёпка предложил перенести прибор невесомости в самый нос ракеты и включить его на минимальную мощность, то есть так, чтобы его действие ограничивалось расстоянием в несколько шагов. Таким образом, нос ракеты станет невесомым, а «корма» уйдет под воду.
После того как мы все это проделали, ракета встала на воде торчком на манер поплавка.
Мы спустились в средний отсек, накормили Бульку, подсыпав ему немножко снотворного в еду… Вынужден признаться, что говорю сейчас из последних сил, так как зверски хочу спать.
ВТОРОЙ (9) ДЕНЬ. Сегодня квадрат за квадратом исследовали обширный участок зоны поиска. В одном месте нами замечено престранное явление: скопление над водой береговых чаек. Клёпка утверждает, что чайки водятся только поблизости от земли, а посреди океана их быть попросту не может. Но никакой земли здесь нет. Мы поднимались в стратосферу и наблюдали океан через космический телескоп. Никаких, даже самых маленьких островков на этом участке разглядеть не удалось. Снова приблизились к тому месту, где кружат чайки. Может быть, это чайки какой-нибудь особой, еще не известной науке породы?..
ТРЕТИЙ (10) ДЕНЬ. Довольно любопытные сообщения продолжают поступать с материка. Весьма удивило открытие архивариуса Червячкова, который обнаружил остров на старинной карте. Затем поступило еще несколько сообщений на эту тему. Некто Тряпочкин, музейный работник из города Лопухова, под впечатлением этого открытия тоже стал рыться в музейных фондах и извлёк оттуда старинную карту, ещё более подробную, нежели карта Червячкова. На этой карте было обозначено название острова! По утверждению Тряпочкина, который позвонил на радио, на карте совершенно отчетливо выведено название «остров Голубой Звезды» и нарисован значок в виде двух пересекающихся квадратов. Теперь нет никаких сомнений, что остров когда-то существовал. Но когда, как и почему он исчез – это пока загадка. Возможно, что, разгадав её, мы что-нибудь узнаем и о судьбе пропавшей в море экспедиции.
Изучая снимки, сделанные нами из стратосферы, мы убедились, что скопление чаек находится непосредственно в точке отмеченного на старинной карте острова Голубой Звезды. Клёпка высказал предположение, что остров ушёл под воду не далее чем день-два назад, так как сигналы из «чёрного ящика» продолжают поступать в эфир, а чайки всё ещё не улетели. Вероятно, они собирают плавающие на воде остатки флоры и фауны ушедшего под воду острова.
Завтра войдем в зону и приводнимся. Затем попытаемся запеленговать и поднять со дна «чёрный ящик».
ЧЕТВЕРТЫЙ (11) ДЕНЬ. Сегодня на море обрушился шторм и ураган. Были вынуждены подняться выше облаков и изнывать от бездействия. Булька спит, а Клёпка нервничает и летает взад-вперёд по салону, как взбесившаяся рыба в аквариуме. Несколько раз крепко поругались.
Замечаю, что двое коротышек в замкнутом пространстве довольно быстро начинают друг другу надоедать. Ссоры возникают, как кажется, на пустом месте. Например, из-за того, каким образом другой выдавливает зубную пасту из общего тюбика…
Каждые четыре часа выходим на связь с материком и докладываем о проделанной работе. Сегодня докладывать совершенно нечего. К вечеру все радиостанции сообщили о том, что солнечногорский Научный совет высылает сюда завтра еще четыре ракеты для прочёсывания океана, химического анализа воды и водолазных работ на дне. Они с нами даже не посоветовались!
ПЯТЫЙ (12) ДЕНЬ. С рассветом убедились, что тучи рассеялись и море спокойно. Плавно опускаемся, одновременно просматривая через оптику поверхность воды. Снова чайки! После вчерашней бури от этих чаек и следа не должно было остаться, а они летают. Значит, они всё-таки где-то прятались!.. Но что это? Через телескоп я вижу что-то похожее на перевернутую лодку… Или подводную лодку… Или это спина крупного морского животного?.. Да что же это такое?! Теперь Клёпка кричит, что видит через бинокль катер с коротышками. Я отключаюсь…
На этом диктофонная запись в бортовом журнале Стекляшкиным прерывалась. К событиям, последовавшим за столь бессвязными репликами наших наблюдателей, мы вернёмся несколько позже.
Глава сорок вторая
НОЧНЫЕ ДЕЖУРСТВА
Двумя днями раньше мы оставили шестерых избежавших плена пассажиров «Стрекозы» (Винтика, Кроху, Кнопочку, Пончика, Незнайку и Пёстренького), а также присоединившихся к ним беглых Перчика и Кренделька в их лагере – просторном каменном гроте, расположенном в юго-восточной части побережья острова.
Засветло путешественники собирались выйти в море на катер – в надежде на то, что за пределами оптической сферы их всё-таки заметит уже несколько дней кружившая над морем и островом ракета. Ночью на ракете должны были светиться иллюминаторы и габаритные огни, поэтому путешественники всю ночь по очереди дежурили на поверхности, не разжигая костра и наблюдая за небом.
Первой дежурить вызвалась Кнопочка. Ей пока ещё совсем не хотелось спать, и она сказала, что с удовольствием погуляет пару часов на свежем воздухе.
Кнопочка прогуливалась по самой кромке отвесного берега, поглядывая то на небо, то себе под ноги, то в сторону постепенно гаснущего, но всё ещё раскрашенного яркими закатными цветами горизонта.
Она раздумывала о том, что её новая подруга корреспондентка Кроха одевается, конечно, со вкусом, и с этим не поспоришь. Даже имея с собой всего только несколько предметов туалета, она будто невзначай умеет или нацепить неожиданно яркую косынку на шею, или вдруг подпоясаться свитером, или изменить прическу и задрать на макушку солнцезащитные очки…
Кнопочка с огорчением была вынуждена признать, что она сама в своих представлениях о моде сильно поотстала. Она обычно носила довольно консервативные платьица с цветочками, которые шила собственными руками, и никогда не надевала джинсов. Обувалась она в обыкновенные босоножки, Кроха же предпочитала спортивные кеды или кроссовки. Строго говоря, одежда у Кнопочки была более рациональна и гигиенична, чем у Крохи, но кто его знает, какой стиль кажется более привлекательным для окружающих. Взять хотя бы Незнайку и Пёстренького… или этого… инженера Буравчика.
Раздумывая таким образом, Кнопочка настолько увлеклась своими мыслями, что оступилась и едва не полетела со скалы в воду. Тут только она заметила, что уже совершенно стемнело и на небо вылезла не полная ещё луна. Времени было четверть первого ночи, то есть ровно на четверть часа больше, чем ей полагалось.
Она поспешно спустилась в грот и принялась будить Кроху, которая на пару с Винтиком должна была дежурить с двенадцати до двух часов ночи.
– Ну как? – поинтересовался Винтик, прихлебывая горячий чай из термоса. – Небо чистое?
Кнопочка кивнула, но как-то неуверенно, потому что, занятая своими интереснейшими предположениями и фантазиями, больше смотрела себе под ноги, чем на небо.
Поднявшись на берег, Винтик и Кроха рационально уселись на байковое одеяло друг напротив друга. Так, чтобы в поле зрения каждого из них оказались противоположные стороны небесной сферы.
– Ой, смотрите, там огонёк! – воскликнула Кроха и тут же взяла на изготовку камеру.
Винтик повернул голову и тоже увидел мерцающий в зарослях на склоне горы огонёк.
– Не обращайте внимания, это туземцы жгут костер, – успокоил он Кроху. – Скажите, а вы и дома никогда не расстаетесь с видеокамерой?
– Если это ирония, то она неуместна. Конечно же, у себя в городе мне совершенно необязательно таскать с собой повсюду видеокамеру. У меня есть съёмочная бригада с оператором, осветителем и шофером. Есть, в конце концов, рабочее расписание. А в Цветочном городе имеется телевидение?
– Телевизоры появились у нас, в общем, недавно. Своей студии пока нет, принимаем передачи из Солнечного города.
– Очень странно, что телевидение у вас ещё совсем не развито. Ведь там у вас находится знаменитый Космический городок, оснащённый по последнему слову техники.
Засветло путешественники собирались выйти в море на катер – в надежде на то, что за пределами оптической сферы их всё-таки заметит уже несколько дней кружившая над морем и островом ракета. Ночью на ракете должны были светиться иллюминаторы и габаритные огни, поэтому путешественники всю ночь по очереди дежурили на поверхности, не разжигая костра и наблюдая за небом.
Первой дежурить вызвалась Кнопочка. Ей пока ещё совсем не хотелось спать, и она сказала, что с удовольствием погуляет пару часов на свежем воздухе.
Кнопочка прогуливалась по самой кромке отвесного берега, поглядывая то на небо, то себе под ноги, то в сторону постепенно гаснущего, но всё ещё раскрашенного яркими закатными цветами горизонта.
Она раздумывала о том, что её новая подруга корреспондентка Кроха одевается, конечно, со вкусом, и с этим не поспоришь. Даже имея с собой всего только несколько предметов туалета, она будто невзначай умеет или нацепить неожиданно яркую косынку на шею, или вдруг подпоясаться свитером, или изменить прическу и задрать на макушку солнцезащитные очки…
Кнопочка с огорчением была вынуждена признать, что она сама в своих представлениях о моде сильно поотстала. Она обычно носила довольно консервативные платьица с цветочками, которые шила собственными руками, и никогда не надевала джинсов. Обувалась она в обыкновенные босоножки, Кроха же предпочитала спортивные кеды или кроссовки. Строго говоря, одежда у Кнопочки была более рациональна и гигиенична, чем у Крохи, но кто его знает, какой стиль кажется более привлекательным для окружающих. Взять хотя бы Незнайку и Пёстренького… или этого… инженера Буравчика.
Раздумывая таким образом, Кнопочка настолько увлеклась своими мыслями, что оступилась и едва не полетела со скалы в воду. Тут только она заметила, что уже совершенно стемнело и на небо вылезла не полная ещё луна. Времени было четверть первого ночи, то есть ровно на четверть часа больше, чем ей полагалось.
Она поспешно спустилась в грот и принялась будить Кроху, которая на пару с Винтиком должна была дежурить с двенадцати до двух часов ночи.
– Ну как? – поинтересовался Винтик, прихлебывая горячий чай из термоса. – Небо чистое?
Кнопочка кивнула, но как-то неуверенно, потому что, занятая своими интереснейшими предположениями и фантазиями, больше смотрела себе под ноги, чем на небо.
Поднявшись на берег, Винтик и Кроха рационально уселись на байковое одеяло друг напротив друга. Так, чтобы в поле зрения каждого из них оказались противоположные стороны небесной сферы.
– Ой, смотрите, там огонёк! – воскликнула Кроха и тут же взяла на изготовку камеру.
Винтик повернул голову и тоже увидел мерцающий в зарослях на склоне горы огонёк.
– Не обращайте внимания, это туземцы жгут костер, – успокоил он Кроху. – Скажите, а вы и дома никогда не расстаетесь с видеокамерой?
– Если это ирония, то она неуместна. Конечно же, у себя в городе мне совершенно необязательно таскать с собой повсюду видеокамеру. У меня есть съёмочная бригада с оператором, осветителем и шофером. Есть, в конце концов, рабочее расписание. А в Цветочном городе имеется телевидение?
– Телевизоры появились у нас, в общем, недавно. Своей студии пока нет, принимаем передачи из Солнечного города.
– Очень странно, что телевидение у вас ещё совсем не развито. Ведь там у вас находится знаменитый Космический городок, оснащённый по последнему слову техники.