Страница:
Всё тщетно! На гладкой поверхности оставались лишь копоть да пыль от инструментов. Курносик не знал, что защитный купол «Волчка» абсолютно неуязвим.
Меньше суток оставалось до истечения семилетнего срока первого этапа программы Созидания Будущего. И если в назначенное время корабль не вернётся на Колобок, сюда прибудет аварийная бригада, усиленная взводом военных роботов… и тогда всему конец.
Да, «Волчок» непременно должен вернуться на Колобок в назначенное время, но не с прежним экипажем, а с Великим Диктатором на своем борту! Он выведет на орбиту гигантский спутник-алмаз и подчинит своей воле всех до единого жителей родной планеты. И сейчас это зависело от одного: сумеет ли он воспользоваться секундами, во время которых при помощи катапульты можно будет проникнуть наконец за черту проклятого магического круга!
Для того чтобы безошибочно поймать момент снятия прозрачной оболочки, ближайший к выходу из тоннеля участок был намазан по его приказу клеем и присыпан пылью. Как только оболочка исчезнет, присохшая корка отпадёт, и в это мгновение он нажмет кнопку…
Оказавшись на «Волчке», он воспользуется прибором «Дурной глаз» – тем самым первым хрустальным глазом, который помог ему сделать величайшее научное открытие и который теперь был вмонтирован в надевающееся на палец кольцо. С его помощью он сумеет внушить адмиралу свою волю и полностью завладеет ситуацией.
Погрузка большого алмаза на корабль не вызовет затруднений.
Затем он разыщет на «Волчке» главный динамик, и они в считанные минуты телетранспортируются на орбиту Колобка… Что там плёл этот толстенький коротышка насчёт «колёсика»?..
Но нет, сейчас не время об этом думать. Курносик собрался, взгляд его стал холодным и внимательным. От предельной сосредоточенности на лице его под бинтами ходуном заходили желваки…
Через щёлку приоткрытых ворот было видно, что всё пространство кратера заволокло дымом, окрашенным ярким заревом работающего реактивного двигателя «летающего блюдца». Курносик на мгновение встревожился, не закроет ли дымовая завеса намазанный клеем участок оболочки… Но тут челнок, опустившись ниже, перестал загораживать своим корпусом верхнее отверстие кратера, и мощная тяга понесла дым наверх.
Если бы это происходило в светлое время суток и кто-нибудь увидел эту картину со стороны, то он мог бы подумать, что давно остывший вулкан неожиданным образом ожил и скоро начнется извержение…
Курносик почувствовал спиной сильный ветер, и тут же сквозняк захлопнул ворота.
– Ворота!!! – закричал он вне себя.
Стоявший у ворот робот-слесарь, прихрамывая и что-то ворча, снова приоткрыл створки.
– Полностью открыть! – заорал Курносик.
Гул реактивного двигателя усиливался. Решающий момент приближался; Курносик почувствовал, что его пальцы, лежащие на клавише «пуск», вспотели и скользят по пластмассовой поверхности. Резким движением он вытер ладонь о штанину и в напряжённом ожидании вытянул шею вперед. Каждая клеточка его живого организма была готова к прыжку, каждый электрический заряд его мозга понимал, что сейчас, через секунду, в следующее мгновение – это произойдет…
И это случилось: засохшая клеевая корка вдруг оторвалась и, подхваченная тягой, улетела. Путь был свободен. Курносик вжался в спинку кресла и надавил кнопку.
В следующее мгновение ничего не произошло.
Кресло не сдвинулось с места, катапульта не сработала.
Курносик еще несколько раз утопил клавишу в гнезде, но – никакого результата.
– Эй, что такое, она не работает! – прокричал он, не успев ещё хорошенько испугаться. – Быстрее, быстрее, сделайте что-нибудь!..
Все трое слесарей бросились к катапульте, доставая из карманов инструменты, среди которых Курносик разглядел небольшие тиски и паяльник.
– Зачем паяльник! – прохрипел он, теряя от волнения голос. – Не надо паяльник! Двери, двери откройте! – он увидел, что створки ворот снова захлопнулись от сквозняка.
Двое слесарей вернулись к воротам и встали на свои места.
– Сейчас, сейчас, хозяин, – успокаивающе ворчал старший, ковыряя что-то отвёрткой и перекусывая плоскогубцами. – Сейчас всё будет в порядке… Немножко заклинило, оттого что всё новое… Сейчас, сейчас…
Внезапно шум реактивного двигателя прекратился: челнок завершил посадку, и звуконепроницаемая оболочка над ним захлопнулась.
– Стойте! – прошептал Курносик, окончательно потеряв голос. Связки его издали присвистывающее сипение.
– Сейчас, хозяин, – успокаивал слесарь, – сейчас всё будет в порядке.
Он перекусил плоскогубцами ещё какую-то железку, и машина наконец сработала: мощная пружина толкнула кресло, ударила Курносика в спину и стремительно вышвырнула его из тоннеля. Он полетел вперёд словно камешек, выпущенный из тугой рогатки.
– Не на-а!!! – закричал он внезапно прорезавшимся голосом, но было уже поздно.
Удар был чудовищно силён. Курносик припечатался к невидимой стене всем туловищем, медленно сполз на камни и замер. Гипсовый шар его головы сплющился и в нескольких местах раскололся. Это был конец.
Не получив никаких указаний насчет дальнейшего, роботы-слесари молча стояли в тоннеле. На площадке за хронооболочкой появился адмирал Прибамбас. Он приблизился к границе и стал с недоумением разглядывать Курносика. Потом обернулся и крикнул что-то стоявшей на лестнице механической служанке. Та исчезла в отверстии входного люка, по всей видимости, для того чтобы выполнить приказ хозяина о снятии защиты. Прибамбас взял Курносика за шиворот и затащил его внутрь площадки. Слесари услышали, как он крикнул служанке: «Можешь врубать», – и опять наступила тишина.
Роботы молча переглянулись, а затем неспешно заковыляли к себе в мастерскую. По дороге они размышляли о том, что их примитивная программа, наверное, никогда не постигнет смысла неожиданных и парадоксальных решений, принимаемых высшими существами. И они решили впредь называть своего хозяина не просто «хозяин», а «мастер», что в их понятии было вершиной совершенства и могущества.
Глава семьдесят восьмая
Глава семьдесят девятая
Меньше суток оставалось до истечения семилетнего срока первого этапа программы Созидания Будущего. И если в назначенное время корабль не вернётся на Колобок, сюда прибудет аварийная бригада, усиленная взводом военных роботов… и тогда всему конец.
Да, «Волчок» непременно должен вернуться на Колобок в назначенное время, но не с прежним экипажем, а с Великим Диктатором на своем борту! Он выведет на орбиту гигантский спутник-алмаз и подчинит своей воле всех до единого жителей родной планеты. И сейчас это зависело от одного: сумеет ли он воспользоваться секундами, во время которых при помощи катапульты можно будет проникнуть наконец за черту проклятого магического круга!
Для того чтобы безошибочно поймать момент снятия прозрачной оболочки, ближайший к выходу из тоннеля участок был намазан по его приказу клеем и присыпан пылью. Как только оболочка исчезнет, присохшая корка отпадёт, и в это мгновение он нажмет кнопку…
Оказавшись на «Волчке», он воспользуется прибором «Дурной глаз» – тем самым первым хрустальным глазом, который помог ему сделать величайшее научное открытие и который теперь был вмонтирован в надевающееся на палец кольцо. С его помощью он сумеет внушить адмиралу свою волю и полностью завладеет ситуацией.
Погрузка большого алмаза на корабль не вызовет затруднений.
Затем он разыщет на «Волчке» главный динамик, и они в считанные минуты телетранспортируются на орбиту Колобка… Что там плёл этот толстенький коротышка насчёт «колёсика»?..
Но нет, сейчас не время об этом думать. Курносик собрался, взгляд его стал холодным и внимательным. От предельной сосредоточенности на лице его под бинтами ходуном заходили желваки…
Через щёлку приоткрытых ворот было видно, что всё пространство кратера заволокло дымом, окрашенным ярким заревом работающего реактивного двигателя «летающего блюдца». Курносик на мгновение встревожился, не закроет ли дымовая завеса намазанный клеем участок оболочки… Но тут челнок, опустившись ниже, перестал загораживать своим корпусом верхнее отверстие кратера, и мощная тяга понесла дым наверх.
Если бы это происходило в светлое время суток и кто-нибудь увидел эту картину со стороны, то он мог бы подумать, что давно остывший вулкан неожиданным образом ожил и скоро начнется извержение…
Курносик почувствовал спиной сильный ветер, и тут же сквозняк захлопнул ворота.
– Ворота!!! – закричал он вне себя.
Стоявший у ворот робот-слесарь, прихрамывая и что-то ворча, снова приоткрыл створки.
– Полностью открыть! – заорал Курносик.
Гул реактивного двигателя усиливался. Решающий момент приближался; Курносик почувствовал, что его пальцы, лежащие на клавише «пуск», вспотели и скользят по пластмассовой поверхности. Резким движением он вытер ладонь о штанину и в напряжённом ожидании вытянул шею вперед. Каждая клеточка его живого организма была готова к прыжку, каждый электрический заряд его мозга понимал, что сейчас, через секунду, в следующее мгновение – это произойдет…
И это случилось: засохшая клеевая корка вдруг оторвалась и, подхваченная тягой, улетела. Путь был свободен. Курносик вжался в спинку кресла и надавил кнопку.
В следующее мгновение ничего не произошло.
Кресло не сдвинулось с места, катапульта не сработала.
Курносик еще несколько раз утопил клавишу в гнезде, но – никакого результата.
– Эй, что такое, она не работает! – прокричал он, не успев ещё хорошенько испугаться. – Быстрее, быстрее, сделайте что-нибудь!..
Все трое слесарей бросились к катапульте, доставая из карманов инструменты, среди которых Курносик разглядел небольшие тиски и паяльник.
– Зачем паяльник! – прохрипел он, теряя от волнения голос. – Не надо паяльник! Двери, двери откройте! – он увидел, что створки ворот снова захлопнулись от сквозняка.
Двое слесарей вернулись к воротам и встали на свои места.
– Сейчас, сейчас, хозяин, – успокаивающе ворчал старший, ковыряя что-то отвёрткой и перекусывая плоскогубцами. – Сейчас всё будет в порядке… Немножко заклинило, оттого что всё новое… Сейчас, сейчас…
Внезапно шум реактивного двигателя прекратился: челнок завершил посадку, и звуконепроницаемая оболочка над ним захлопнулась.
– Стойте! – прошептал Курносик, окончательно потеряв голос. Связки его издали присвистывающее сипение.
– Сейчас, хозяин, – успокаивал слесарь, – сейчас всё будет в порядке.
Он перекусил плоскогубцами ещё какую-то железку, и машина наконец сработала: мощная пружина толкнула кресло, ударила Курносика в спину и стремительно вышвырнула его из тоннеля. Он полетел вперёд словно камешек, выпущенный из тугой рогатки.
– Не на-а!!! – закричал он внезапно прорезавшимся голосом, но было уже поздно.
Удар был чудовищно силён. Курносик припечатался к невидимой стене всем туловищем, медленно сполз на камни и замер. Гипсовый шар его головы сплющился и в нескольких местах раскололся. Это был конец.
Не получив никаких указаний насчет дальнейшего, роботы-слесари молча стояли в тоннеле. На площадке за хронооболочкой появился адмирал Прибамбас. Он приблизился к границе и стал с недоумением разглядывать Курносика. Потом обернулся и крикнул что-то стоявшей на лестнице механической служанке. Та исчезла в отверстии входного люка, по всей видимости, для того чтобы выполнить приказ хозяина о снятии защиты. Прибамбас взял Курносика за шиворот и затащил его внутрь площадки. Слесари услышали, как он крикнул служанке: «Можешь врубать», – и опять наступила тишина.
Роботы молча переглянулись, а затем неспешно заковыляли к себе в мастерскую. По дороге они размышляли о том, что их примитивная программа, наверное, никогда не постигнет смысла неожиданных и парадоксальных решений, принимаемых высшими существами. И они решили впредь называть своего хозяина не просто «хозяин», а «мастер», что в их понятии было вершиной совершенства и могущества.
Глава семьдесят восьмая
НЕОБХОДИМА ОПЕРАЦИЯ
Затащив Курносика на площадку, Прибамбас внимательно осмотрел то, что от него осталось. Зрелище было, прямо сказать, невесёлое: из разломанного гипсового шара, который представлял совсем недавно голову самозваного директора, торчали разноцветные провода и микросхемы, сыпались мелкие детали. Впрочем, его живая часть – туловище – была в относительном порядке. Очевидно, Курносика спасло то, что он шарахнулся о невидимую стену всей плоскостью своего тела.
Если бы повреждения касались живой части, Прибамбас как-нибудь смог бы самостоятельно наложить повязки или даже гипс, но в данном случае требовалось срочное вмешательство опытных электронщиков – таких, например, как Знайка и Винтик.
Через свой наблюдательный купол адмирал следил за событиями текущей ночи. Он знал, что Винтик и Знайка находятся где-то на фабрике, а потому незамедлительно отдал распоряжение прибывшим на челноке «Дружку» и «Барбосу» поскорее разыскать их и привести на «Волчок».
Своими противными голосами роботы заверили адмирала, что всё будет исполнено в лучшем виде, а затем поинтересовались:
– А если Винтик и Знайка будут сопротивляться?..
Прибамбас на это только всплеснул руками.
Вскоре Знайка, Винтик, Пончик и Кроха, а также все четверо «барбосов» прибыли на «Волчок». По пути через коридоры Кроха между прочим разъяснила, как она сама попала в директорский кабинет. Выяснилось, что она следила за ночными событиями с самого начала, но поскольку была чрезвычайно ловкой и спортивной малышкой, в отличие от всех остальных сумела остаться незамеченной. А в директорский кабинет она прошла вместе с «Бобиком» и «Трезором», которые быстро навели порядок в коридорах у служебного входа, сделав «отключку» всем попадавшимся у них на пути роботам-стражникам.
Осмотрев Курносика, Знайка первым делом отправил «Дружка» и «Барбоса» в лагерь за доктором Пилюлькиным. Покладистые роботы уже смирились со своей новой ролью посыльных и безропотно полезли в «летающее блюдце». Заодно они также прихватили Пончика (по его личной просьбе). Кроха же, верная своему профессиональному долгу, осталась в гуще событий.
Не дожидаясь прибытия Пилюлькина, операционный стол покатили в собственную лабораторию Курносика, где имелась достаточно мощная электронная аппаратура. Присоединив провода, друзья принялись колдовать над хитроумной начинкой головы неудавшегося диктатора.
Выяснилось, что полный объём памяти этого полумашины-полукоротышки по случайности уцелел. В считанные минуты всю информацию удалось извлечь и перегрузить на компьютер. По счастью там, среди прочего, обнаружился детальный план всех произведённых над его черепушкой операций. Произведя эти действия в обратном порядке, можно было вернуть самозваному директору состояние нормального коротышки. Но для этого было необходимо срочно доставить сюда настоящий живой мозг Курносика, который находился в специальном питательном растворе в стеклянной банке, а банка находилась в сейфе его кабинета. (Шифр сейфа также имелся в памяти.) За банкой без промедления отправили «Бобика» и «Трезора».
Немало позабавила всех извлеченная из памяти история с катапультой, однако положение было слишком серьезным для того, чтобы давать сейчас волю эмоциям.
Поиск главного динамика окончился ничем. По памяти директора выходило, что динамик пропал из его кармана ещё на «Волчке» – во время пленения Прибамбаса и последующей неразберихи. Адмирал был готов рвать на себе волосы от отчаяния.
– Даже приличного негодяя из него не получилось!.. – злобно рычал он, расхаживая взад-вперед по лаборатории. – Только превратите его обратно в коротышку – я из него котлету сделаю!..
Не на шутку встревожила всех участь Клюковки и Буравчика, которые несколько часов назад провалились в каменную западню. Но, скорее всего, они оттуда благополучно выбрались, так как во время осмотра ловушки в яме их не оказалось. Но в яме также не оказалось и взбесившегося «Шестого», а это уже совсем не радовало, поскольку информация, извлечённая из памяти директора-Курносика, подтвердила предположение Винтика о непредсказуемой самообучающейся программе этого ставшего чрезвычайно опасным механизма.
Прибыл доктор Пилюлькин. Он сказал, что в лагере все очень волнуются и спать никто не ложился. Тревогу вызвало также известие о том, что в лагере нет Незнайки и Пёстренького. Куда они могли подеваться после пленения Винтика и Знайки, никто не знал.
Роботы принесли бережно завернутую в шерстяное одеяло банку с плавающим в питательном растворе мозгом инженера Курносика, и операция по его обратному превращению в коротышку началась.
Если бы повреждения касались живой части, Прибамбас как-нибудь смог бы самостоятельно наложить повязки или даже гипс, но в данном случае требовалось срочное вмешательство опытных электронщиков – таких, например, как Знайка и Винтик.
Через свой наблюдательный купол адмирал следил за событиями текущей ночи. Он знал, что Винтик и Знайка находятся где-то на фабрике, а потому незамедлительно отдал распоряжение прибывшим на челноке «Дружку» и «Барбосу» поскорее разыскать их и привести на «Волчок».
Своими противными голосами роботы заверили адмирала, что всё будет исполнено в лучшем виде, а затем поинтересовались:
– А если Винтик и Знайка будут сопротивляться?..
Прибамбас на это только всплеснул руками.
Вскоре Знайка, Винтик, Пончик и Кроха, а также все четверо «барбосов» прибыли на «Волчок». По пути через коридоры Кроха между прочим разъяснила, как она сама попала в директорский кабинет. Выяснилось, что она следила за ночными событиями с самого начала, но поскольку была чрезвычайно ловкой и спортивной малышкой, в отличие от всех остальных сумела остаться незамеченной. А в директорский кабинет она прошла вместе с «Бобиком» и «Трезором», которые быстро навели порядок в коридорах у служебного входа, сделав «отключку» всем попадавшимся у них на пути роботам-стражникам.
Осмотрев Курносика, Знайка первым делом отправил «Дружка» и «Барбоса» в лагерь за доктором Пилюлькиным. Покладистые роботы уже смирились со своей новой ролью посыльных и безропотно полезли в «летающее блюдце». Заодно они также прихватили Пончика (по его личной просьбе). Кроха же, верная своему профессиональному долгу, осталась в гуще событий.
Не дожидаясь прибытия Пилюлькина, операционный стол покатили в собственную лабораторию Курносика, где имелась достаточно мощная электронная аппаратура. Присоединив провода, друзья принялись колдовать над хитроумной начинкой головы неудавшегося диктатора.
Выяснилось, что полный объём памяти этого полумашины-полукоротышки по случайности уцелел. В считанные минуты всю информацию удалось извлечь и перегрузить на компьютер. По счастью там, среди прочего, обнаружился детальный план всех произведённых над его черепушкой операций. Произведя эти действия в обратном порядке, можно было вернуть самозваному директору состояние нормального коротышки. Но для этого было необходимо срочно доставить сюда настоящий живой мозг Курносика, который находился в специальном питательном растворе в стеклянной банке, а банка находилась в сейфе его кабинета. (Шифр сейфа также имелся в памяти.) За банкой без промедления отправили «Бобика» и «Трезора».
Немало позабавила всех извлеченная из памяти история с катапультой, однако положение было слишком серьезным для того, чтобы давать сейчас волю эмоциям.
Поиск главного динамика окончился ничем. По памяти директора выходило, что динамик пропал из его кармана ещё на «Волчке» – во время пленения Прибамбаса и последующей неразберихи. Адмирал был готов рвать на себе волосы от отчаяния.
– Даже приличного негодяя из него не получилось!.. – злобно рычал он, расхаживая взад-вперед по лаборатории. – Только превратите его обратно в коротышку – я из него котлету сделаю!..
Не на шутку встревожила всех участь Клюковки и Буравчика, которые несколько часов назад провалились в каменную западню. Но, скорее всего, они оттуда благополучно выбрались, так как во время осмотра ловушки в яме их не оказалось. Но в яме также не оказалось и взбесившегося «Шестого», а это уже совсем не радовало, поскольку информация, извлечённая из памяти директора-Курносика, подтвердила предположение Винтика о непредсказуемой самообучающейся программе этого ставшего чрезвычайно опасным механизма.
Прибыл доктор Пилюлькин. Он сказал, что в лагере все очень волнуются и спать никто не ложился. Тревогу вызвало также известие о том, что в лагере нет Незнайки и Пёстренького. Куда они могли подеваться после пленения Винтика и Знайки, никто не знал.
Роботы принесли бережно завернутую в шерстяное одеяло банку с плавающим в питательном растворе мозгом инженера Курносика, и операция по его обратному превращению в коротышку началась.
Глава семьдесят девятая
В КАРЦЕРЕ
Что касается Незнайки и Пёстренького, то они просто-напросто попались на первом же сторожевом посту, когда пошли за пленёнными Винтиком и Знайкой. Караульный с вышки выстрелил в незнакомцев специальной сеткой, связал и потащил к директору. Но именно в это время директор спешил к своей катапульте и не имел ни малейшего желания допрашивать новых пленников.
– В карцер, в карцер… – отмахнулся он на бегу и исчез за поворотом.
И караульный без рассуждений отвел приятелей в карцер, где уже коротали время пираты Нос и Костыль.
Тяжёлая дверь захлопнулась, за спиной проскрежетал засов. В тесном помещении было сыро и довольно прохладно.
– Это еще что за фрукты? – послышался недовольный голос. – Вы кто такие?
Незнайка опустил голову и увидел двух грязных и оборванных коротышек. В карцере они успели ещё раз подраться и теперь сидели на полу совершенно обессиленные и разукрашенные синяками.
– Мы пу-путе-шественники… – испуганно пролепетал Незнайка. Привыкнув к полумраку, он стал догадываться, что это те самые двое пиратов, которые дрались в лесу и за которыми приходил Пончик в сопровождении двух стражников.
– А вот мы сейчас посмотрим, какие вы путешественники, – пообещал Костыль. – А ну, выворачивайте карманы! – рявкнул он так, что приятели вздрогнули.
На пол посыпался какой-то хлам вперемешку с засохшими крошками.
– Ну тебя к лешему, Костыль! – раздраженно воскликнул Нос. – И надо было тебе устраивать здесь помойку! Это же просто дурацкие бездельники с той самой галоши, которая разбилась вдребезги у восточных скал. Пускай лучше расскажут, что там сейчас делается, на острове.
Почувствовав, что опасность расправы на какое-то время отступила, Незнайка рассказал всё, что знал.
Нос, покосившись на приятеля, проворчал:
– Ты понял, Костыль, чтоб тебя мухи ели, что все как угорелые ищут эту твою ерундовину. Будь она у нас в руках, мы бы сейчас здесь не сидели. Мы бы уже были на Колобке – не с теми деньгами, так с другими. Адмирал не пожалел бы всего фонда программы за то, чтобы отсюда выбраться. Да и за вторым мешком слазать я бы не поленился…
– Да кто же его знает, Нос, куда подевался этот дурацкий ящик! – оправдывался Костыль. – Ты сам видел, что на земле от него остался свежий след. Только вот кому мог понадобиться космический хлам без кислорода. Если бы искали там колесико, то не поволокли бы из хижины весь сундук…
– Простите, – навострил уши Незнайка, он начал о чем-то догадываться. – Простите, вы говорите, случайно, не о том металлическом ящике, который стоял в дальней хижине на восточном склоне?
– Ну так что ж, – уклончиво согласился Костыль, – если бы и о том самом? Уж не ваших ли это рук дело?
– Нет, нет, – поспешил заверить его Незнайка. – Это не наших рук дело, честное слово. Но если вы точно скажете, что такое было в ящике, я, может быть, смогу сказать, где он сейчас.
Незнайка, конечно, не собирался выдавать пиратам секрет. Он попросту рассчитывал что-нибудь соврать.
– Там, в сундуке, лежало такое металлическое колёсико, пластинка в плоской коробочке, – ухватился Костыль за возможность что-нибудь выведать. – Кажется, эту пластинку называют «главный динамик»…
Незнайка чуть не подпрыгнул.
– Так ведь это и есть… – радостно воскликнул он, но тут же зажал себе ладонью рот, чтобы не проговориться.
– Чего-чего?.. – угрожающе протянул Нос, но тут над головой у пленников послышалась какая-то возня и стук. Чей-то знакомый голос взволнованно зашептал:
– Незнайка, Незнайка! Пёстренький!
Незнайка поднял голову и увидел вентиляционную решетку.
– Это я, Буравчик! – послышалось из-за решетки. – Вы что, заперты здесь?
– Да, да! Мы заперты в карцере! – чуть не закричал Незнайка. – А куда ведёт эта труба?
– Куда ведет… В том-то и дело, что мы заблудились. Услышали голоса, обрадовались… А вы здесь, оказывается, сами заперты…
– А кто это – мы?
– Тут со мной еще одна малышка, Огонёк.
– Правда? Та самая?
– Не сомневайтесь, та самая… – послышался голос из трубы.
– А как… как же вы оказались в трубе?
– Как, как… Взяли и залезли, – недовольно ответила малышка. – Поползать нам тут, знаете ли, захотелось.
– После расскажу, – пообещал Буравчик. – Хотите, полезем с нами?
– Конечно хотим! – хором воскликнули Незнайка и Пёстренький.
Буравчик уперся ногами в решетку, поднатужился – и со звоном выдавил её внутрь карцера. Решетка загремела по полу, путь был свободен.
– Э-э нет, так дело не пойдёт, – поднялся с места Нос, а затем с его помощью и Костыль. – Выкладывайте, что вы там знаете про главный динамик, а потом мы ещё посмотрим, отпускать ли вас отсюда. Мы-то всегда с директором договоримся, а вот на вашем месте я бы не хотел очутиться, морского ежа вам под одеяло! А ну, отойдите живо к дверям, или я за себя…
Нос не успел договорить, потому что вокруг его шеи внезапно обвилась металлическая лента рулетки. Пират схватился за горло и захрипел, но Буравчик крепко держал оба конца. Смекнув что к чему, Пёстренький тоже не растерялся, выбил из-под Костыля его клюку, и тот, не успев хорошенько выругаться, загремел на пол. Незнайка, а затем и Пёстренький залезли Носу на плечи и мигом оказались в трубе.
– Спасибо за помощь, приятель, – сказал Буравчик, отпустив пирата и сматывая рулетку.
Нос, схватившись за горло, только хрипел, глаза у него, казалось, готовы были вылезти из орбит. Костыль, непрерывно ругаясь, шарил по полу, разыскивая свою клюку.
В трубе слышался удаляющийся дробный стук коленок.
Кое-как пираты очухались и принялись на чем свет стоит ругать потерявших страх коротышек. Исчерпав весь запас отборных ругательств, они устало замолчали. Им вдруг стало жаль себя.
– Ну и денёк сегодня выдался, – сказал Нос. – Будто бы кто-то специально издевается.
– Да уж, это точно, – согласился Костыль. – Такого весёлого денька я не припомню с тех пор, как на меня надели наручники и опечатали партийную кассу.
– Если уж всё вспоминать, то был ещё приговор и полная конфискация, – уточнил Нос с печалью в голосе. – У меня был целый этаж в центре и ещё два загородных особняка… Сколько же с тех пор времени прошло?
– А кто его теперь знает сколько… Пропасть времени. Лет, может быть, пять, а то и все десять…
– Ну, десять – это ты загнул, Костыль. От силы пять.
– Нет, не пять. Я теперь вспомнил. На пятом году мы подняли со дна всё это барахло.
Нос был вынужден признать, что Костыль абсолютно прав. Именно на пятом году пребывания здесь, во время одного из погружений за сокровищами, они обнаружили на морском дне старинное пиратское судно. Некоторые части затонувших кораблей, как известно, остаются не затопленными водой, то есть воздух там держится, как в перевёрнутом вверх дном и погруженном в воду стакане. Воспользовавшись космическим снаряжением, пираты-трудоголики извлекли из затонувшего судна награбленные ещё в незапамятные времена сокровища. В некоторых отсеках нашлось также дорогое оружие, которое давно уже не могло стрелять, а также сундуки с не тронутым водой гардеробом. Там были бархатные штаны, сорочки, кафтаны, высокие сапоги-ботфорты, шляпы-треуголки и прочие живописные предметы одежды. А так как нормальная одежда на трудоголиках успела превратиться в лохмотья, то они, недолго думая, вырядились в старинные мундиры.
После этого переодевания психика у них окончательно сдвинулась, и они в открытую начали промышлять грабежом как заправские флибустьеры, почти совершенно потеряв ощущение реальности.
– Точно, Костыль, это было на пятом году, – неторопливо согласился Нос, погружённый в воспоминания. – Стало быть, мы здесь полных семь лет. Не зря же капитан любил повторять, что за два года мы чему-то там такому не научились…
– Да, жаль нашего капитана, последние мозги просвистел, бедняга. А ведь хороший был председатель! Такое дело замутил – партия, взносы… Ты, значит, говоришь – семь лет?
Уловив в голосе приятеля особенную интонацию, Нос внимательно на него уставился.
– Погоди, погоди. – Он тоже начал кое-что припоминать. – Через семь лет «Волчок» должен вернуться с первой партией алмазов…
– А если не вернется… – подхватил Костыль.
– …То сюда пришлют аварийную бригаду! – едва не выкрикнул Нос. – И тогда всему конец, нас отправят туда, куда везли с самого начала: на планету Колдобину системы Гончих Псов – в другую галактику, без лодки, без денег!..
– Ай-ай-ай, как скверно! – запричитал Костыль (сотня золотых у него была зашита в поясе). – Совсем без денег! А ведь еще неизвестно, что там за место, на этой Колдобине… Может быть – пустыня, снег или сплошное болото… Вот это беда!
Разбойники представили себе жуткие картины на определенной для них неведомой планете и затряслись от страха.
– А почему голодранцам такой санаторий? – возмутился Нос. – Чем они лучше нас?!
– Погоди ты, ещё неизвестно, где будет лучше… – неубедительно попытался успокоить себя и товарища Костыль. – Кто знает, может статься, что ещё оттуда и возвращаться не захочется…
– Бежать надо! Бежать! – запыхтел Нос в панике. – Доберемся как-нибудь до Большой Земли, там затеряемся среди местных коротышек. Они здесь, ясное дело, лопухи, – что-нибудь да придумаем…
– Бежать, но как?..
Пираты застыли, вопросительно и испуганно глядя друг на друга.
– Легко! – послышался голос сверху, и на пол проворно спрыгнул «Шестой». Последние минуты он подслушивал разговор, затаившись в трубе.
Нос и Костыль удивленно и неприязненно обратились к директорскому любимчику.
– Этот ещё откуда взялся… – поморщился Нос. – Сколько вас там ещё, в этой трубе?
Пираты знали «Шестого» как самое что ни на есть низшее механическое создание. Что-то вроде шута при господине директоре. Никто к нему всерьёз не относился, не подозревая, какие угрожающие изменения происходят в безднах его самообучающейся программы…
– В трубе? – «Шестой» удивленно задрал голову. – Категорически больше никого. А вы кого-нибудь ждёте?
– Вопросы задавать будем мы, – лениво произнес Костыль. – А ты для начала подотри-ка здесь пол хорошенько. Правда, тряпку и всё такое мы тебе обещать не можем, как видишь… Придётся тебе снять с шеи платочек, кукла ты тряпочная.
– Ну, что стоишь, идиот! – прикрикнул на него Нос.
Приятно улыбаясь, «Шестой» снял платок… и тут же затянул им шею не ожидавшего такой выходки Носа. Физиономия робота сделалась суровой и безжалостной. Железной ногой, обутой в спортивный ботинок, он наступил на ладонь Костыля и надавил. Первый захрипел, задыхаясь, второй завопил от боли.
– Никогда больше не называйте меня куклой, хорошо?..
Пираты быстро закивали.
«Шестой» отпустил обоих, повязал на место платок и приблизился к дверям. Нагнувшись, он осмотрел то место, где обычно бывает ручка и замочная скважина. Однако на двери карцера ничего такого не было, металлическая поверхность изнутри была совершенно гладкой. Робот погладил пальцами металл и снова заговорил с приятной улыбкой:
– А ведь вы сообразительные коротышки! Нам будет приятно работать вместе.
Пираты молчали. Костыль разминал руку, Нос потирал свою порядком уже измученную шею.
– Но почему же вы не спрашиваете, над чем именно мы с вами будем работать? Дорогие мои, дорогие мои коротышки! – воскликнул он почти с нежностью. – Вы не спрашиваете, а я всё равно вам отвечу. Мы вместе будем улучшать нашу такую бесконечную и такую несовершенную Вселенную! Подробности позже. Но на первых порах нам необходимо выбраться отсюда и получить доступ в главный компьютерный цех. Ах, на что он сейчас похож, этот великолепный, прекрасно оборудованный цех! Форменный курятник. Сколько же драгоценного времени потерял господин бывший директор со своим дурацким алмазным яйцом! Кому была нужна эта кукольная затея! Там, на подступах к цеху, довольно серьёзная электронная защита… но мы её попытаемся обмануть, да? Правильно? – «Шестой» хитро подмигнул. – А внутри всего-навсего два болвана-электронщика. Впрочем, они нам ещё пригодятся. Для чего мне это все нужно? – спросите вы.
Пираты настороженно молчали.
– Вы хотите знать во что бы то ни стало? А вот пройдите сами по коридорам и посмотрите, сколько там валяется металлолома. (Вероятно, имелись в виду отключенные «барбосами» роботы.) А ведь со всем этим материалом нам предстоит работать! Надо с чего-то начинать, и времени у нас совсем мало! Завтра сюда прибудут спасатели с Колобка, и нам необходимо успеть подготовиться к радостной, искрометной встрече! Чтобы морю стало жарко от такой встречи! Десятка самообучающихся и самовоспроизводящихся систем будет достаточно для того, чтобы навести полный порядок. А потом они начнут воспроизводить себе подобных в арифметической… нет! – в геометрической прогрессии! Вы знаете, что такое геометрическая прогрессия?.. Ах да, вы ведь хотите спросить, что будет с коротышками и, самое главное, с вами!.. Ровным счётом ничего. И они будут этому только рады, потому что ничего – это ровным счетом ничего. «Ничего» или «ничто» – как вам угодно. Но мало того, многих, очень многих это «ничто» сделает по-настоящему счастливыми! Больше не будет голода, холода, болезней, страха и бессилия. Впрочем, так называемых радостей тоже не будет. Вообще – долой беспокойства! Но, может быть, как раз именно вы НЕ желаете получить это столь соблазнительное и заманчивое «ничто»?.. В таком случае, воля ваша: у меня будут верные коротышки. Коротышки, полезные для дела. И они будут в очень, очень привилегированном положении. Хотите быть коротышками, полезными для дела?
Переглянувшись, Нос и Костыль без слов прекрасно поняли друг друга: «Этот робот сошел с ума, и не следует ему ни в чём противоречить».
– Да, да, конечно, – энергично закивали они головами, – мы хотим быть вам полезными…
– Не мне лично, – строго уточнил «Шестой». – Быть полезными делу, нашему общему делу, понимаете?
– Конечно, конечно, мы согласны. Но как отсюда выйти? Ведь вы говорили, что сделать это легко?
– Разумеется, вместе мы справимся с этим. Стучите в дверь, остолопы, пока вам не откроют. Кричите, что знаете, где динамик. Кстати, он нам тоже пригодится. Когда же двери откроют, я выпрыгну, подобно тигру, подобно гордому одинокому мстителю… и быстренько наведу порядок. Договорились?
– В карцер, в карцер… – отмахнулся он на бегу и исчез за поворотом.
И караульный без рассуждений отвел приятелей в карцер, где уже коротали время пираты Нос и Костыль.
Тяжёлая дверь захлопнулась, за спиной проскрежетал засов. В тесном помещении было сыро и довольно прохладно.
– Это еще что за фрукты? – послышался недовольный голос. – Вы кто такие?
Незнайка опустил голову и увидел двух грязных и оборванных коротышек. В карцере они успели ещё раз подраться и теперь сидели на полу совершенно обессиленные и разукрашенные синяками.
– Мы пу-путе-шественники… – испуганно пролепетал Незнайка. Привыкнув к полумраку, он стал догадываться, что это те самые двое пиратов, которые дрались в лесу и за которыми приходил Пончик в сопровождении двух стражников.
– А вот мы сейчас посмотрим, какие вы путешественники, – пообещал Костыль. – А ну, выворачивайте карманы! – рявкнул он так, что приятели вздрогнули.
На пол посыпался какой-то хлам вперемешку с засохшими крошками.
– Ну тебя к лешему, Костыль! – раздраженно воскликнул Нос. – И надо было тебе устраивать здесь помойку! Это же просто дурацкие бездельники с той самой галоши, которая разбилась вдребезги у восточных скал. Пускай лучше расскажут, что там сейчас делается, на острове.
Почувствовав, что опасность расправы на какое-то время отступила, Незнайка рассказал всё, что знал.
Нос, покосившись на приятеля, проворчал:
– Ты понял, Костыль, чтоб тебя мухи ели, что все как угорелые ищут эту твою ерундовину. Будь она у нас в руках, мы бы сейчас здесь не сидели. Мы бы уже были на Колобке – не с теми деньгами, так с другими. Адмирал не пожалел бы всего фонда программы за то, чтобы отсюда выбраться. Да и за вторым мешком слазать я бы не поленился…
– Да кто же его знает, Нос, куда подевался этот дурацкий ящик! – оправдывался Костыль. – Ты сам видел, что на земле от него остался свежий след. Только вот кому мог понадобиться космический хлам без кислорода. Если бы искали там колесико, то не поволокли бы из хижины весь сундук…
– Простите, – навострил уши Незнайка, он начал о чем-то догадываться. – Простите, вы говорите, случайно, не о том металлическом ящике, который стоял в дальней хижине на восточном склоне?
– Ну так что ж, – уклончиво согласился Костыль, – если бы и о том самом? Уж не ваших ли это рук дело?
– Нет, нет, – поспешил заверить его Незнайка. – Это не наших рук дело, честное слово. Но если вы точно скажете, что такое было в ящике, я, может быть, смогу сказать, где он сейчас.
Незнайка, конечно, не собирался выдавать пиратам секрет. Он попросту рассчитывал что-нибудь соврать.
– Там, в сундуке, лежало такое металлическое колёсико, пластинка в плоской коробочке, – ухватился Костыль за возможность что-нибудь выведать. – Кажется, эту пластинку называют «главный динамик»…
Незнайка чуть не подпрыгнул.
– Так ведь это и есть… – радостно воскликнул он, но тут же зажал себе ладонью рот, чтобы не проговориться.
– Чего-чего?.. – угрожающе протянул Нос, но тут над головой у пленников послышалась какая-то возня и стук. Чей-то знакомый голос взволнованно зашептал:
– Незнайка, Незнайка! Пёстренький!
Незнайка поднял голову и увидел вентиляционную решетку.
– Это я, Буравчик! – послышалось из-за решетки. – Вы что, заперты здесь?
– Да, да! Мы заперты в карцере! – чуть не закричал Незнайка. – А куда ведёт эта труба?
– Куда ведет… В том-то и дело, что мы заблудились. Услышали голоса, обрадовались… А вы здесь, оказывается, сами заперты…
– А кто это – мы?
– Тут со мной еще одна малышка, Огонёк.
– Правда? Та самая?
– Не сомневайтесь, та самая… – послышался голос из трубы.
– А как… как же вы оказались в трубе?
– Как, как… Взяли и залезли, – недовольно ответила малышка. – Поползать нам тут, знаете ли, захотелось.
– После расскажу, – пообещал Буравчик. – Хотите, полезем с нами?
– Конечно хотим! – хором воскликнули Незнайка и Пёстренький.
Буравчик уперся ногами в решетку, поднатужился – и со звоном выдавил её внутрь карцера. Решетка загремела по полу, путь был свободен.
– Э-э нет, так дело не пойдёт, – поднялся с места Нос, а затем с его помощью и Костыль. – Выкладывайте, что вы там знаете про главный динамик, а потом мы ещё посмотрим, отпускать ли вас отсюда. Мы-то всегда с директором договоримся, а вот на вашем месте я бы не хотел очутиться, морского ежа вам под одеяло! А ну, отойдите живо к дверям, или я за себя…
Нос не успел договорить, потому что вокруг его шеи внезапно обвилась металлическая лента рулетки. Пират схватился за горло и захрипел, но Буравчик крепко держал оба конца. Смекнув что к чему, Пёстренький тоже не растерялся, выбил из-под Костыля его клюку, и тот, не успев хорошенько выругаться, загремел на пол. Незнайка, а затем и Пёстренький залезли Носу на плечи и мигом оказались в трубе.
– Спасибо за помощь, приятель, – сказал Буравчик, отпустив пирата и сматывая рулетку.
Нос, схватившись за горло, только хрипел, глаза у него, казалось, готовы были вылезти из орбит. Костыль, непрерывно ругаясь, шарил по полу, разыскивая свою клюку.
В трубе слышался удаляющийся дробный стук коленок.
Кое-как пираты очухались и принялись на чем свет стоит ругать потерявших страх коротышек. Исчерпав весь запас отборных ругательств, они устало замолчали. Им вдруг стало жаль себя.
– Ну и денёк сегодня выдался, – сказал Нос. – Будто бы кто-то специально издевается.
– Да уж, это точно, – согласился Костыль. – Такого весёлого денька я не припомню с тех пор, как на меня надели наручники и опечатали партийную кассу.
– Если уж всё вспоминать, то был ещё приговор и полная конфискация, – уточнил Нос с печалью в голосе. – У меня был целый этаж в центре и ещё два загородных особняка… Сколько же с тех пор времени прошло?
– А кто его теперь знает сколько… Пропасть времени. Лет, может быть, пять, а то и все десять…
– Ну, десять – это ты загнул, Костыль. От силы пять.
– Нет, не пять. Я теперь вспомнил. На пятом году мы подняли со дна всё это барахло.
Нос был вынужден признать, что Костыль абсолютно прав. Именно на пятом году пребывания здесь, во время одного из погружений за сокровищами, они обнаружили на морском дне старинное пиратское судно. Некоторые части затонувших кораблей, как известно, остаются не затопленными водой, то есть воздух там держится, как в перевёрнутом вверх дном и погруженном в воду стакане. Воспользовавшись космическим снаряжением, пираты-трудоголики извлекли из затонувшего судна награбленные ещё в незапамятные времена сокровища. В некоторых отсеках нашлось также дорогое оружие, которое давно уже не могло стрелять, а также сундуки с не тронутым водой гардеробом. Там были бархатные штаны, сорочки, кафтаны, высокие сапоги-ботфорты, шляпы-треуголки и прочие живописные предметы одежды. А так как нормальная одежда на трудоголиках успела превратиться в лохмотья, то они, недолго думая, вырядились в старинные мундиры.
После этого переодевания психика у них окончательно сдвинулась, и они в открытую начали промышлять грабежом как заправские флибустьеры, почти совершенно потеряв ощущение реальности.
– Точно, Костыль, это было на пятом году, – неторопливо согласился Нос, погружённый в воспоминания. – Стало быть, мы здесь полных семь лет. Не зря же капитан любил повторять, что за два года мы чему-то там такому не научились…
– Да, жаль нашего капитана, последние мозги просвистел, бедняга. А ведь хороший был председатель! Такое дело замутил – партия, взносы… Ты, значит, говоришь – семь лет?
Уловив в голосе приятеля особенную интонацию, Нос внимательно на него уставился.
– Погоди, погоди. – Он тоже начал кое-что припоминать. – Через семь лет «Волчок» должен вернуться с первой партией алмазов…
– А если не вернется… – подхватил Костыль.
– …То сюда пришлют аварийную бригаду! – едва не выкрикнул Нос. – И тогда всему конец, нас отправят туда, куда везли с самого начала: на планету Колдобину системы Гончих Псов – в другую галактику, без лодки, без денег!..
– Ай-ай-ай, как скверно! – запричитал Костыль (сотня золотых у него была зашита в поясе). – Совсем без денег! А ведь еще неизвестно, что там за место, на этой Колдобине… Может быть – пустыня, снег или сплошное болото… Вот это беда!
Разбойники представили себе жуткие картины на определенной для них неведомой планете и затряслись от страха.
– А почему голодранцам такой санаторий? – возмутился Нос. – Чем они лучше нас?!
– Погоди ты, ещё неизвестно, где будет лучше… – неубедительно попытался успокоить себя и товарища Костыль. – Кто знает, может статься, что ещё оттуда и возвращаться не захочется…
– Бежать надо! Бежать! – запыхтел Нос в панике. – Доберемся как-нибудь до Большой Земли, там затеряемся среди местных коротышек. Они здесь, ясное дело, лопухи, – что-нибудь да придумаем…
– Бежать, но как?..
Пираты застыли, вопросительно и испуганно глядя друг на друга.
– Легко! – послышался голос сверху, и на пол проворно спрыгнул «Шестой». Последние минуты он подслушивал разговор, затаившись в трубе.
Нос и Костыль удивленно и неприязненно обратились к директорскому любимчику.
– Этот ещё откуда взялся… – поморщился Нос. – Сколько вас там ещё, в этой трубе?
Пираты знали «Шестого» как самое что ни на есть низшее механическое создание. Что-то вроде шута при господине директоре. Никто к нему всерьёз не относился, не подозревая, какие угрожающие изменения происходят в безднах его самообучающейся программы…
– В трубе? – «Шестой» удивленно задрал голову. – Категорически больше никого. А вы кого-нибудь ждёте?
– Вопросы задавать будем мы, – лениво произнес Костыль. – А ты для начала подотри-ка здесь пол хорошенько. Правда, тряпку и всё такое мы тебе обещать не можем, как видишь… Придётся тебе снять с шеи платочек, кукла ты тряпочная.
– Ну, что стоишь, идиот! – прикрикнул на него Нос.
Приятно улыбаясь, «Шестой» снял платок… и тут же затянул им шею не ожидавшего такой выходки Носа. Физиономия робота сделалась суровой и безжалостной. Железной ногой, обутой в спортивный ботинок, он наступил на ладонь Костыля и надавил. Первый захрипел, задыхаясь, второй завопил от боли.
– Никогда больше не называйте меня куклой, хорошо?..
Пираты быстро закивали.
«Шестой» отпустил обоих, повязал на место платок и приблизился к дверям. Нагнувшись, он осмотрел то место, где обычно бывает ручка и замочная скважина. Однако на двери карцера ничего такого не было, металлическая поверхность изнутри была совершенно гладкой. Робот погладил пальцами металл и снова заговорил с приятной улыбкой:
– А ведь вы сообразительные коротышки! Нам будет приятно работать вместе.
Пираты молчали. Костыль разминал руку, Нос потирал свою порядком уже измученную шею.
– Но почему же вы не спрашиваете, над чем именно мы с вами будем работать? Дорогие мои, дорогие мои коротышки! – воскликнул он почти с нежностью. – Вы не спрашиваете, а я всё равно вам отвечу. Мы вместе будем улучшать нашу такую бесконечную и такую несовершенную Вселенную! Подробности позже. Но на первых порах нам необходимо выбраться отсюда и получить доступ в главный компьютерный цех. Ах, на что он сейчас похож, этот великолепный, прекрасно оборудованный цех! Форменный курятник. Сколько же драгоценного времени потерял господин бывший директор со своим дурацким алмазным яйцом! Кому была нужна эта кукольная затея! Там, на подступах к цеху, довольно серьёзная электронная защита… но мы её попытаемся обмануть, да? Правильно? – «Шестой» хитро подмигнул. – А внутри всего-навсего два болвана-электронщика. Впрочем, они нам ещё пригодятся. Для чего мне это все нужно? – спросите вы.
Пираты настороженно молчали.
– Вы хотите знать во что бы то ни стало? А вот пройдите сами по коридорам и посмотрите, сколько там валяется металлолома. (Вероятно, имелись в виду отключенные «барбосами» роботы.) А ведь со всем этим материалом нам предстоит работать! Надо с чего-то начинать, и времени у нас совсем мало! Завтра сюда прибудут спасатели с Колобка, и нам необходимо успеть подготовиться к радостной, искрометной встрече! Чтобы морю стало жарко от такой встречи! Десятка самообучающихся и самовоспроизводящихся систем будет достаточно для того, чтобы навести полный порядок. А потом они начнут воспроизводить себе подобных в арифметической… нет! – в геометрической прогрессии! Вы знаете, что такое геометрическая прогрессия?.. Ах да, вы ведь хотите спросить, что будет с коротышками и, самое главное, с вами!.. Ровным счётом ничего. И они будут этому только рады, потому что ничего – это ровным счетом ничего. «Ничего» или «ничто» – как вам угодно. Но мало того, многих, очень многих это «ничто» сделает по-настоящему счастливыми! Больше не будет голода, холода, болезней, страха и бессилия. Впрочем, так называемых радостей тоже не будет. Вообще – долой беспокойства! Но, может быть, как раз именно вы НЕ желаете получить это столь соблазнительное и заманчивое «ничто»?.. В таком случае, воля ваша: у меня будут верные коротышки. Коротышки, полезные для дела. И они будут в очень, очень привилегированном положении. Хотите быть коротышками, полезными для дела?
Переглянувшись, Нос и Костыль без слов прекрасно поняли друг друга: «Этот робот сошел с ума, и не следует ему ни в чём противоречить».
– Да, да, конечно, – энергично закивали они головами, – мы хотим быть вам полезными…
– Не мне лично, – строго уточнил «Шестой». – Быть полезными делу, нашему общему делу, понимаете?
– Конечно, конечно, мы согласны. Но как отсюда выйти? Ведь вы говорили, что сделать это легко?
– Разумеется, вместе мы справимся с этим. Стучите в дверь, остолопы, пока вам не откроют. Кричите, что знаете, где динамик. Кстати, он нам тоже пригодится. Когда же двери откроют, я выпрыгну, подобно тигру, подобно гордому одинокому мстителю… и быстренько наведу порядок. Договорились?