Кауи Вера. Наследницы

   — Не знаю. Я не видел ее. Я был без сознания, когда нас обоих доставили сюда прошлой ночью, а сегодня днем ее выпустили.
   — Вас обоих?
   — Она тоже находилась в доме.
   Доминик поискала взглядом стул, подвинула его ближе к кровати. Позабытые розы остались лежать на полу.
   — Я сгораю от любопытства. Расскажи мне все по порядку…
   Блэз преподнес жене несколько подредактированную версию происшедшего.
   — Значит, ты спас ee! Ты настоящий герой… — Она вздохнула. — Бедная Кейт… Этот аукцион был так важен для нее.
   «И для тебя тоже», — подумал Блэз, удержавшись, чтобы не сказать этого вслух и не вспугнуть Доминик.
   Если она будет думать, что добилась своего, то станет менее опасной.
   — Ты долго пробудешь в больнице? — спросила Доминик озабоченно.
   — Не знаю. Перелом чистый, но в плохом месте, поэтому гипс наложили пока временный. Через день-два врачи посмотрят ногу еще раз, сделают рентген. Если никаких неожиданностей не будет, гипс положат уже постоянно.
   — А как голова?
   — Всего-навсего глубокий порез. — Но порез этот провоцировал головную боль, которая не ослабевала.
   Оглядев комнату, Доминик сморщила носик.
   — Что это за больница? Получше места не нашлось?!
   — Это то, что в Англии именуется сельской больницей. И существовать ей осталось недолго. Ее в будущем году закроют, поскольку в Чичестере уже построена новая, большая, для всего этого района. Жаль, потому что здесь как раз очень хорошо знают, чем тут занимаются. Мне не на что пожаловаться.
   — Ну, если ты доволен… — пожала Доминик плечами.
   — Насколько позволяет мне мое состояние.
   — А Кейт, ты говоришь, не ранена?
   — Нас обоих смыло водопадом, но я пострадал больше. Ей достались только синяки и ссадины.
   Доминик состроила гримаску.
   — Дорогой, не моя вина, что ты очутился здесь — вдали от всякой цивилизации. Думаю, тебе здесь до смерти скучно. Посмотри, я привезла тебе кое-что почитать…
   Она извлекла из-под букета роз кипу журналов:
   «Тайм», «Лайф», «Форчун», «Форбс», «Интернэшнл геральд трибюн».
   — Я купила их в Риме… — Она не добавила, что ездила туда на встречу с неким римским аристократом, в чьей постели провела ночь, дабы склонить его к тому, чтобы предоставить ей продажу принадлежавшей ему картины Андреа дель Сарто.
   Блэз нахмурился.
   — Если они сообщили тебе, значит, я думаю, сообщат и Герцогине.
   — Конечно, сообщат — разве они могут не сообщить?
   Ты хочешь, чтобы я ей позвонила?
   — Нет, — ответил Блэз. И Герцогиня не хотела бы, подумал он.
   Доминик вновь скользнула взглядом по комнате.
   — Неужели у тебя здесь нет телефона?
   — Здесь есть один переносной. Его принесут, если попросить.
   — Что ж, если тебе нравится находиться в этой дыре…
   Устав от холодности мужа и умирая от желания пойти выяснить, как обстоят дела в Кортланд Парке, Доминик спросила:
   — Может быть, тебе чего-нибудь хочется?
   — Да, поскорее выбраться отсюда.
   — Дорогой, что с тобой творится? Ты что-то очень раздражен.
   — В моем состоянии это естественно.
   — Мне необходимо срочно кое-что купить. Как ты думаешь, здесь поблизости есть магазины?
   — Может быть, в Чичестере? Там есть театр, значит, и магазины тоже.
   — Это далеко?
   — Километров тридцать.
   — Чудесно. Я так торопилась, что ничего не взяла с собой. Я поищу тебе что-нибудь вкусненькое. Не станешь ты ведь есть больничную еду!
   — Завтрак был вполне приличный, — возразил Блэз. — Нет ничего лучше традиционного английского завтрака.
   — Единственное, что они умеют готовить, — не сдавалась Доминик. — Я вернусь часа через два. Тебе что-нибудь нужно?
   — Я уверен, ты сама придумаешь что-нибудь.
 
   Но прежде всего Доминик поехала в Кортланд Парк.
   Ей было необходимо понять, насколько удалась ее попытка помешать Кейт. Судя по словам Блэза, не на сто процентов. Тем не менее, увидев разрушенный дом, Доминик удовлетворенно вздохнула. Вряд ли они сумели спасти много вещей… Но тут она увидела длинные ряды раскладных столов, на которых были разложены уцелевшие вещи. Кругом был народ, большинство служащих «Деспардс» она узнавала, но никого из своих людей не увидела. Кейт тоже нигде не было видно.
   Энтони Ховард заметил Доминик, когда она шла по дорожке к дому, сияя улыбками и бросая кругом острые взгляды, и успел по телефону предупредить Кейт:
   — Мисс Деспард, приехала ваша сестра.
   «С какой стати она здесь?» — была первая мысль , Кейт.
   — Кейт, дорогая моя, я приехала, как только узнала от Блэза… О, какой ужас! Что с вашим лицом!
   Лицо Кейт действительно было в синяках и царапинах, бледное, но Доминик говорила о ней так, словно она была химерой с парижского Нотр-Дама.
   — А сам дом… кошмар какой-то. Но, как я вижу, вам удалось кое-что спасти.
   — Около девяноста процентов, — возразила Кейт.
   — Непостижимо!
   «Неужели это правда?» — пронеслось в голове Доминик. Чжао Ли снова подвел ее. Какой смысл был в этой затее, если все содержимое дома осталось в целости? Она сама организовала бы это лучше. Но, во всяком случае, аукцион, несомненно, откладывался, что дает ей еще возможность помешать этой везучей стерве.
   — Да, могло быть хуже, — безмятежно произнесла Доминик. — По словам Блэза, вы едва не расстались с жизнью. По счастью, он оказался поблизости.
   — Да, я обязана ему жизнью.
   «К тому времени, как я с тобой разделаюсь, ты не будешь так сильно радоваться этому», — мысленно поклялась Доминик.
   — Ну и что же вы теперь собираетесь делать? — сочувственно спросила она.
   — Устроить аукцион снаружи, а не внутри.
   — Вы проведете его, не перенося сроков? Каким образом? Где?
   — В шатрах на лужайках.
   — А как же просмотр? Ведь он назначен на понедельник?
   — И состоится в понедельник. Мы будем работать весь уик-энд, чтобы все подготовить.
   — Вот это самоотверженность!
   — Да, мне повезло с сотрудниками, — с гордостью ответила Кейт.
   — Повезло! Дорогая, вы просто невероятная счастливица. Наверняка у вас есть ангел-хранитель.
   — Блаженны чистые сердцем, — пробормотала Кейт, ясным взором отвечая на внезапно ставший подозрительным взгляд Доминик. «Ты пришла порадоваться моему несчастью, но я не доставлю тебе этой радости», — подумала она.
   — Хотите посмотреть, как мы справляемся? — простодушно пригласила Кейт.
   — К сожалению, у меня нет времени. Я еду в Чичестер кое-что купить. Бедный Блэз томится, как в клетке, в этой больнице. Скучает смертно. Я думаю купить ему книг и, возможно, сборник кроссвордов — он обожает их отгадывать. — Доминик рассмеялась так, что было видно: она считает это чудачеством, хотя и простительным.
   — Тогда я не стану вас задерживать, — сказала Кейт и, словно только что вспомнив, спросила:
   — Кстати, как он?
   — Очень раздражителен. Не выносит заточения, бедняжка… Но, боюсь, ему еще придется потерпеть. Почему бы вам не навестить его? Как-нибудь подбодрить…
   — Обязательно, если у меня будет время, — ответила Кейт, изо всех сил стараясь казаться равнодушной.
   — Ну разумеется. Сначала — дело «Можешь сказать ему все, что хочешь, маленькая Пиранья, — подумала Кейт. — Он поймет, что правда, а „что нет“.
   — Передайте ему от меня привет! — крикнула она вслед Доминик, а та, удаляясь, махнула на ходу рукой.
   Кейт снова принялась за работу. К шести часам она с трудом справлялась с усталостью. На каждое движение тело отзывалось болью, голова гудела.
   — Дорогая моя, вы выглядите совершенно разбитой, — с упреком сказал Николас Чивли, увидев ее, бледную и изможденную работой. — Все, хватит, — решительно сказал он, — вы уже и так сделали больше, чем могли. Здесь полно людей, которые могут еще поработать, но даже они собираются разъехаться по домам.
   Кейт выпрямилась, повела затекшими плечами.
   — Да, я собираюсь домой. Мне только нужно кое-что еще доделать сегодня. А завтра сюда приедет Пенни…
   — Вот она все и докончит, — сказал Николас резко. — Если вы не отдохнете сегодня, то завтра не сможете подняться с постели.
   — А, перестаньте, Николас… — устало ответила Кейт. — К тому же я хочу заехать в больницу навестить Блэза.
   — Да, я думаю, вам следует это сделать… если вспомнить, чем вы ему обязаны… Но прошу вас, ненадолго.
   Запирая кабинку одного из переносных телефонов, Кейт услышала звонок.
   — Не берите трубку, — резко сказал Николас.
   — Не могу. Это может быть что-то важное.
   — Можно подумать, ваше здоровье — это нечто абсолютно неважное! — От состояния здоровья Кейт зависело и проведение аукциона, и, соответственно, размер пятипроцентной суммы, которая причиталась Чивли от продажи имущества покойного Кортланда.
   — Подождите меня в машине, — попросила Кейт— Я постараюсь закончить все побыстрее.
   Николас нехотя подчинился.
   — Мисс Деспард? — раздался в трубке знакомый голос, в котором явно сквозило облегчение.
   — Бенни! Я думаю, вы уже знаете, что у нас тут случилось, что мистер Чандлер ранен?
   — Только что услышал, связавшись с Лондоном.
   Мой человек видел шестичасовые телевизионные новости. Я чувствую себя страшно виноватым во всем. Если бы я не подхватил ветрянку, я бы узнал раньше, что они собираются делать, и предупредил бы босса.
   — Предупредили? — Кейт вздрогнула. — О чем?
   — Что миссис Чандлер уговорилась с «Триадами», что если они помогут ей справиться с вами, то она примет их предложение и ее фирма будет служить им легальным прикрытием.
   Кейт почувствовала, как у нее задрожали ноги, и опустилась на ближайший стул. Она не могла произнести ни слова.
   — Мисс Деспард, вы меня слышите?
   Она справилась с подступавшей тошнотой.
   — Да, слышу… — Она переложила трубку из одной руки в другую, вытерла ставшую влажной ладонь. — Может быть, вы расскажете мне все по порядку? — собрав все свои силы, произнесла она.
   И сокрушенный Бенни рассказал Кейт и о подслушивании, и о слежке, и о том, как мало теперь доверяет Блэз своей жене.
   Кэйт была потрясена. Так вот в чем причина его отчужденности, его резкости в последнее время… Доминик связана с «Триадами», а про этого китайца Чжао Ли Кейт предупреждал друг Ролло, Лин Бо. Неудивительно, что Доминик немедленно примчалась сюда. Хотела лично удостовериться… Но как она могла?
   Ничто не могло потрясти Кейт больше. Даже то, что случилось с Ролло. Для человека, связанного с миром искусства, способствовать уничтожению трудов человеческого гения — самое гнусное и последнее из преступлений.
   «Она сошла с ума, — ужаснулась Кейт. — Конечно, она сошла с ума! Другого объяснения нет!»
   — ..все в порядке? — снова услышала она обеспокоенный голос Бенни.
   — Что? Простите, Бенни, связь плохая…
   — Я хотел узнать, как мистер Чандлер? Мне сказали, он в больнице…
   — Сломана нога и рана на голове. Ничего опасного, он скоро поправится.
   Вздох облегчения послышался в трубке.
   — Благодарение всем богам. Вы передадите ему, мисс Деспард, то, что я вам рассказал? Мне нужны распоряжения, я должен знать, какие шаги предпринять.
   — Не беспокойтесь, Бенни. Я все передам мистеру Чандлеру. За все это в ответе лишь один человек… — Лицо Кейт застыло. — А запись разговора, Бенни, вы могли бы мне ее переслать как можно скорее?
   — Чтобы вы могли передать ее боссу? Конечно.
   Я смогу отправить ее через полчаса, и она дойдет до вас в течение суток.
   — Завтра суббота… вы сможете устроить так, чтобы я получила ее к вечеру?
   — Конечно. Послать в «Деспардс»?
   — Да, но только лично мне.
   — Будет сделано. У меня в Лондоне есть человек, которому можно доверять.
   — Спасибо, Бенни.
   — Вам спасибо, мисс Деспард. — Бенни колебался. — Мой человек сказал, что миссис Чандлер приехала, чтобы быть рядом с мужем, это правда?
   — Правда. Она появлялась и здесь, чтобы полюбоваться на плоды своих трудов, — в голосе Кейт слышалась ярость, — но любоваться оказалось особенно нечем!
   — А старая дама? То есть миссис Агата Чандлер?
   — Она в пути. Не беспокойтесь, Бенни. Ваш босс в хороших руках, к тому же я уверена, он все поймет и не станет ни в чем винить вас. Это просто плохой — как у вас говорится?
   — Джосс, плохой джосс, неудача.
   — Да, очень плохой джосс.
   — Мои наилучшие пожелания боссу, хорошо?
   — Конечно, я передам. — «Но ничего больше, — подумала она. — Это моя битва. Она целилась в меня, и сражаться с ней буду я. Потом, когда все будет кончено, я расскажу ему…»
   Николас дожидался Кейт, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю. Увидев ее, он не мог удержаться:
   — Боже мой, что случилось? Вы выглядите скверно.
   Плохие новости?
   — Да, сегодня я получила полную порцию плохих новостей, — ответила Кейт, усаживаясь на удобное сиденье «ягуара». — Знаете, Николас, я передумала. Не стоит ехать в больницу, я слишком устала. Отвезите меня сразу домой…
   Доминик и Блэз смотрели в шестичасовых телевизионных новостях интервью с Кейт. Когда ведущий перешел к другому репортажу, Доминик выключила телевизор.
   — Какая реклама, — Сказала Доминик со смешком. — Нарочно не придумаешь. Конечно, теперь туда толпы повалят. А она умна, хоть и кажется наивной простушкой.
   Ловкий ход — продемонстрировать вещи, «спасенные из пламени», причем сама со всеми этими синяками на личике. Да, англичанам всегда был по душе образ Жанны д'Арк. — Она повернулась к мужу. — А кто тогда ты? Ее рыцарь в сверкающих доспехах?
   — Пожалуй, тяжеловат для всадника, — нехотя ответил Блэз.
   — До чего же вовремя случился этот пожар! Можно подумать, что он был специально подстроен.
   — Я был рядом с Кейт весь вечер вплоть до того момента, как мы узнали о пожаре.
   — А, перестань. Это ничего не доказывает. Существуют же такие вещи, как взрывные заряды замедленного действия.
   — Смотри-ка, ты хорошо осведомлена. Сомневаюсь, что Кейт что-либо об этом знает. Не приписывай ей собственной хитрости.
   Доминик призадумалась над репликой мужа.
   — Ты всегда питал к ней слабость, верно? А мне казалось, только англичане любят неудачников. Американцам это несвойственно.
   Блэз, как бы не слыша жену, сказал, не сводя с нее глаз:
   — Что послужило причиной пожара, будет выяснено. Сейчас существуют экспертизы, способные определить, какими спичками пользовались при поджоге.
   Супруги обменялись быстрыми взглядами. «Куда же улетучилось обаяние Доминик?» — подумал Блэз.
   — Ты злишься, потому что знаешь, что она вырывается вперед. Я видел последние данные. Сейчас еще — пока — ведешь ты, но этот аукцион лишит тебя преимущества. К тому же в твоем распоряжении осталось всего два месяца.
   — За два месяца многое может случиться. Даже мир был создан за семь дней!
   — Бог мой, я всегда подозревал, что у тебя мания величия, но, кажется, дело зашло слишком далеко.
   Назревавшую размолвку предотвратил стук в дверь, и молоденькая медсестра заглянула в палату.
   — Звонила мисс Деспард, — сказала она. — Она просит извинить ее за то, что не сумела заехать вечером в больницу. Она постарается навестить вас завтра.
   Доминик засмеялась.
   — Я так и думала! Она объяснила мне, что у нее много дел…
   — Ты виделась с ней?
   — Я заезжала в Кортланд Парк. Если бы я, находясь так близко, не навестила Кейт, это могло бы показаться выражением неприязни.
   Блэз ощутил огромное облегчение. Так вот почему она не пришла — из-за того, что здесь Доминик. Кейт умна, но свои чувства ей вряд ли удалось бы скрыть…
   — Кажется, тебе это безразлично, — язвительно заметила Доминик.
   — Ты права, — подозрительно легко согласился с женой Блэз. — После того, что случилось, у Кейт, конечно, чертовски много работы.
   «Но Кейт думает обо мне. Пусть приходит, когда сможет, а лучше, когда не будет здесь Доминик». Он даже решился спросить:
   — Как выглядит Кейт? — Вопрос был довольно безобидный. — Нас обоих сильно побило.
   — Вот именно, — ответила Доминик не без удовольствия. — Так она и выглядит — сильно побитой.
   «Какая же ты бесчувственная дрянь, — думал Блэз, вглядываясь в тонкое, прекрасное, словно цветок, лицо жены. — Интересно, как бы ты вела себя, если бы оказалась там, на пожаре. Тебе там и место, огонь — это единственный способ борьбы с ведьмами».
   Теперь Доминик отдавала распоряжения медсестре, которая пришла узнать, что бы хотелось Блэзу заказать на ужин:
   — Я купила еды для мистера Чандлера и хотела бы, чтобы ее приготовили… я буду ужинать вместе с ним. Вот лососина, а вот цыплята, их нужно хорошенько прожарить, а вот молодая фасоль, и приготовьте еще…
   Блэз перестал слушать.
   Герцогиня прибыла около девяти, как государственный деятель — в черном «линкольн-континентале», с множеством пакетов и коробок, с огромной плетеной корзиной, которую вытащил из багажника шофер с огромными плечами. Он легко, как перышко, поднял Агату и усадил в кресло на колесиках, которое повезла Минни, сам же он шел следом и нес корзину.
   Старая дама увидела Доминик, и глаза ее сверкнули.
   — Замечательно, — произнесла она, и от ее тона у Блэза по телу пошли мурашки, — вот и все семейство в сборе.
   — Как вы себя чувствуете, мадам? — спросила Доминик с такой искренней заботой, что Блэз хмыкнул.
   — Совершенно так же, как при последней нашей встрече, два года назад. — Старуха повернулась к внуку. — Изображаешь супермена? Что это за история, в которую ты вляпался? Все газеты только об этом и пишут.
   — В нем действительно много от супермена, — отпустила двусмысленную шутку Доминик.
   Старая дама не обратила на ее реплику никакого внимания.
   — Выглядишь ты неплохо, — заключила она.
   — И чувствую себя неплохо.
   — Вот и прекрасно. — Агата приподнялась на кресле и потянулась обнять внука.
   — Кто тебе сообщил?
   — От тебя бы я ничего не узнала. Это Кейт взяла на себя труд известить меня.
   На губах Доминик заиграла усмешка, но взгляд Блэза удержал ее от реплики.
   — Где она, кстати?
   — Вернулась в Лондон.
   — Она не ранена?
   — Нет.
   — Тогда все в порядке. Без сомнения, она здесь появится.
   — Я в этом уверен, — сказал Блэз.
   — Ну хорошо. Я привезла тебе кое-что из дома.
   Больничная кормежка — это разве еда? А тебе нужно есть как следует, если ты свалился. Я привезла бифштексы, пекановые пироги, что испекла Луэлла, и ее же шоколадный кекс, ветчину и корзину фруктов, которые я сама нарвала в оранжерее. Виноград, персики и прочее.
   — Герцогиня, в Англии больше двадцати пяти лет назад отменили продуктовые карточки, — взмолился Блэз.
   — В такой маленькой больничке вряд ли можно ждать чего-нибудь от кухни, — насмешливо сказала Герцогиня. — Уж очень крошечная.
   — Да, это не огромная клиника, — согласился Блэз, — но дело свое они знают.
   — Ну и ладно, если ты доволен.
   — Надеюсь, путешествие было приятным, — внесла свою лепту в разговор Доминик.
   — Проспала почти всю дорогу. Удачно, что аэропорт неподалеку. Раньше я им не пользовалась. Люди приятные и услужливые. И машина меня дожидалась, и все остальное было готово. А гостиница, где Кейт забронировала мне номер, тоже здесь поблизости?
   — Как она называется?
   — «Пинк Тэтч» или что-то в этом роде.
   — Да, неподалеку. Небольшая, но первоклассная.
   Тебе будет там хорошо. Ты надолго приехала?
   — Как выйдет. Я собираюсь попасть на аукцион Кейт. После всей этой истории, наверное, стоит сходить взглянуть.
   — Можем отправиться вместе, — предложил Блэз.
   Доминик внимательно посмотрела на него.
   — Я чувствую себя в некотором роде причастным, — пояснил он смиренно.
   — Отчего же не пойти? — поддержала внука старая дама. — Ты ведь помог спасти порядочно вещей, которые она собирается продавать, разве не так? — Она лукаво посмотрела на внука. — Спасать девиц из пламени, кажется, не совсем твоя роль?
   — Не беспокойся, я не собираюсь превращать это в привычку.
   Доминик встала, забрала свои меха и сказала небрежно:
   — Возможно, когда Блэз сможет передвигаться, ему стоит съездить домой, в Колорадо. Нам обоим не помешает хороший отдых.
   Старая дама откинулась на спинку своего кресла.
   — Мне казалось, ты не любишь больших открытых пространств.
   — Это правда, но ради Блэза… К тому же год был тяжелым.
   — Охотно верю, — весело откликнулась Агата. — Ты отхватила кусок больше, чем можешь прожевать.
   — У меня неплохие зубы, — отпарировала Доминик, продемонстрировав их в улыбке.
   Герцогиня засмеялась.
   — Ты могла бы сниматься в рекламе зубной пасты, — загрохотала она. Потом атаковала Доминик впрямую:
   — Ты все еще думаешь, что придешь первой?
   — Это единственный вариант.
   — Совсем как для меня Колорадо. — Агата повернулась к внуку. — Кстати, я закончила все музейные дела.
   Все подписано, снабжено печатями и отправлено. Когда я умру, ранчо и все прочее перейдет во владение штата Колорадо. А Чандлеровский фонд будет присматривать за всем хозяйством. Кейт пришла в голову отличная мысль.
   Губернатор был просто счастлив.
   Блэз наблюдал за лицом жены. На нем ничего не отразилось. Доминик накинула жакет.
   — Я оставлю вас беседовать на эту тему, — ровным голосом произнесла Доминик. Она нагнулась поцеловать мужа. — Завтра я вряд ли приеду. Но я позвоню, а в воскресенье я буду обязательно.
   Она была не настолько глупа, чтобы броситься с поцелуями к старой даме.
   — Au revoir, Madame.
   — И тебе тоже, — любезно ответила Герцогиня.
   Когда Доминик ушла, старуха разразилась хриплым смехом.
   — «Как вы себя чувствуете, мадам?» — словно она считает меня содержательницей борделя. — Герцогиня фыркнула. — Пусть знает.
   Старуха посмотрела на внука, но он молчал. Она нахмурилась.
   — Что случилось, Мальчуган? Или что должно случиться?
   Снова никакого ответа.
   Герцогиня обернулась к Минни, которая, как обычно, незаметно сидела в уголке.
   — Минни, пойди узнай, не найдется ли у них чашка доброго английского чая.
   Минни вышла, — Ну же, Мальчуган, — резко сказала старая дама, — меня тебе никогда не обмануть, я же вижу, тебя что-то гнетет.
   — Двухкилограммовая повязка подойдет?
   Бабушка взглянула на его загипсованную ногу.
   — Эта повязка не тянет на два килограмма.
   — Повязка нет, а вместе с гипсом потянет.
   — Ты и раньше ломал ноги — и руки, кстати, тоже.
   Я помню, как это выглядит. Что-то гложет тебя. Я просто вижу следы зубов на твоем теле.
   — Герцогиня, два столетия назад тебя бы сожгли на костре.
   — Вот и я про огонь говорю — тебя-то что жжет?
   — Я весь в синяках, голова раскалывается, к тому же у меня сломана нога. Разве этого мало?
   Лицо старой женщины смягчилось. Она уселась поудобнее и распахнула свою накидку из русских соболей.
   Стал виден ее алый с золотом кафтан, отделанный рубинами.
   — Хочешь, я увезу тебя отсюда? Поедем в Лондон?
   — Не надо.
   Ответ прозвучал неожиданно резко, и бабушка бросила внимательный взгляд на внука.
   — Ты не хочешь включить телевизор?
   — Нет. То есть, да. — Он взглянул на часы, взял пульт дистанционного управления, включил телевизор.
   Информационная программа только что началась, на экране мелькали анонсы сюжетов. «Переговоры о разоружении в Женеве». «Выступление миссис Тэтчер». «Очередные атомные испытания в России». «Таинственный пожар в загородном особняке; спасены произведения искусства ценою в миллион фунтов».
   Старая дама посмотрела на внука. Лицо его было напряженным. Она сумела удержаться от реплики. Как и ожидал Блэз, шестичасовое интервью с Кейт было повторено.
   — Так это же Кейт! — воскликнула Герцогиня.
   — Т-с-с-с, — одернул ее Блэз.
   Агата Чандлер промолчала, но пока ее внук не сводил взгляда с Кейт, она неотрывно наблюдала за ним.
   И нашла ответ на свой вопрос.
 
   Кейт опустила трубку телефона, упала в кресло и застыла, глядя в пустоту. Она то и дело мысленно возвращалась к разговору с Бенни Фоном, не в силах, как ни старалась, представить себе все возникшие сложности.
   Всю дорогу до дома она пыталась осознать, что же случилось. Кейт не понимала, что у нее наступила отсроченная реакция. Она слишком быстро и самозабвенно окунулась в работу и работала слишком интенсивно. Кейт ощущала себя сбитой с толку, ошеломленной, ни к чему не способной. Шок парализовал ее. Кейт продолжала сидеть в кресле, уставившись в пустоту. Зазвонил телефон, но она не слышала звонка. Через некоторое время звонок повторился, но Кейт застыла в неподвижности. Время от времени телефон снова принимался звонить. Так продолжалось около часа.
   Кейт не слышала, как в замке повернулся ключ и вошла Шарлотта Вейл.
   Запасной ключ Кейт ей дала давно, еще в самом начале своего преображения. Так Шарлотта могла появляться здесь в отсутствие хозяйки и оставлять вещи, которые, по ее мнению, могли подойти Кейт. Это она безуспешно названивала Кейт. Шарлотта не видела шестичасовых телевизионных новостей, но сразу же после девятичасовых, позвонив в Кортланд Парк и обнаружив, что номер постоянно занят, принялась периодически набирать городской номер Кейт. Она все больше беспокоилась — ведь было уже около одиннадцати. Возможно, Кейт не поехала в Лондон… Шарлотта связалась с местной гостиницей, где ей рассказали, что Кейт ужинала у них перед пожаром, но больше не появлялась. Должно быть, что-то случилось… Не раздумывая, Шарлотта оделась и села в машину. Кейт сидела рядом с телефоном в большом георгианском кресле с подголовником, сложив руки на коленях, неестественно застывшая. «Шок», — решила Шарлотта, увидев симптомы, знакомые ей со времен войны, когда она водила санитарную машину. Она подняла Кейт с кресла — та двигалась, как автомат. Шарлотта отвела девушку в спальню, раздела ее, как ребенка, уложила в постель. Затем вызвала доктора.