Кей Гай. Древо Жизни (Гобелены Фьонавара - 1)

Кей Гай Гэвриел
Древо Жизни (Гобелены Фьонавара - 1)

   Гай Гэвриел Кей
   Древо Жизни
   (Гобелены Фьонавара-1)
   ПРОЛОГ
   Когда битва была закончена, его заковали в цепи и заперли в глубоком подземелье под горой. А на тот случай, если он все же вздумает освободиться - с помощью черной магии или иных умений и искусств - и попытается застать их врасплох, Гинсерат* [Многое в этой книге имеет самую непосредственную связь с кельтской мифологией и прежде всего - имена людей и Богов. Здесь и далее использована форма их написания, которая принята в современной фольклористике и восходит к древним кельтским языкам. Название романа также связано с основным понятием кельтской мифологии - мировым древом или Древом Жизни, аналогом которого является центральный столб дома (summer tree). С Древом Жизни связан и мотив источника (в данном случае Источника мага), заключающего в себе божественную мудрость: роняя в источник свои плоды (орехи, желуди), Древо Жизни давало отведавшему этой воды полноту знания. Примеч. пер.] создал пять Сторожевых Камней. То было последнее и самое искусное творение великого мастера. Один из Камней отправился на южный берег реки Саэрен в Катал; второй - в горную страну Эриду; третий остался на Равнине у Всадников Ревора; четвертый привез в Парас-Дерваль Колан, сын Конари, бывший тогда Верховным правителем Бреннина.
   Последний же, пятый, приняли в дар - хоть и с тяжелым сердцем! светлые альвы* [Альвы (др. - ucл. alfar) подразделяются на светлых (белых) и темных, живущих в земле и часто называемых цвергами. - Примеч. пер.]. Домой, в Страну Теней, вернулось вряд ли более четверти того войска, что участвовало в войне под предводительством Ра-Термаина, когда альвы вступили в переговоры с врагом у подножия горы и были преданы. Оставшиеся в живых принесли домой Сторожевой Камень Гинсерата и тело своего короля, погибшего в сражении. Тяжкую ненависть питали к светлым альвам их вечные недруги, силы Тьмы, ибо уже само название этого народа было связано со словом "свет".
   С тех пор людям редко доводилось видеть светлых альвов - разве что порой припозднившийся крестьянин, спешащий с поля домой, или случайный ездок замечал в сгущавшихся сумерках промельк легких неясных теней на лесной опушке. Какое-то время среди простого люда ходили упорные слухи, что каждые семь лет посланник светлых альвов неведомыми путями непременно является в Парас-Дерваль на тайные переговоры с Верховным правителем Бреннина, но год проходил за годом, а никто так и не сумел подтвердить справедливость этих слухов, и они, подобно прочим легендам и сказкам, растворились постепенно в тумане полузабытой старины.
   Пронеслись, промелькнули столетия, и разве что в домах самых умных и ученых людей еще помнили имя великого Конари, а для остальных оно стало не более чем одним из множества других имен. Забыты были и Ра-Термаин, и знаменитая Скачка Ревора, когда Всадники мчались через весь Данилот в ночь красного заката. Осталась лишь песня, посвященная этому подвигу - одна из тех, что распевают поздним вечером в таверне подвыпившие завсегдатаи; то есть не более, но и не менее правдивая, чем множество других подобных песен, и ничем особенно от них и не отличающаяся.
   Ибо в жизни этих людей появились и новые великие подвиги, которые стоило воспевать, и новые герои, что проходили парадом славы по улицам столицы и залам королевского дворца, и теперь уже за них пили по вечерам в тавернах у горящего камина. Распались старые союзы и возникли новые, и новые войны были развязаны в попытке залечить старые раны, и новые блистательные победы смягчили горечь былых поражений. Один Верховный правитель Бреннина сменял на троне другого; одни воцарялись как законные наследники престола, а другие - с помощью меча. И все это время - хотя в разных странах, разумеется, возникали то крупные, то мелкие войны, а сильные правители сменяли слабых, - в целом жизнь Фьонавара была мирной и покойной, урожаи отличались завидной тучностью, а по дорогам наконец стало можно ходить и ездить без опаски. Гора была погружена в глубокую дремоту, ибо ритуал служения Сторожевым Камням всюду оставался священным, какие бы события и перемены ни происходили в той или иной стране. У каждого из Камней всегда была выставлена стража, заботливо поддерживался священный огонь нааль, и ни разу не довелось людям видеть зловещие признаки грядущей беды - когда синие Камни меняют свой цвет и становятся ярко-красными.
   А под той горой, под великой Рангат, высившейся среди исхлестанных северными ветрами скал, корчился в цепях страшный и могущественный волшебник, снедаемый ненавистью, которая довела его почти до безумия. Однако же он прекрасно понимал: стоит ему хоть немного показать свою силу, а уж тем более попытаться освободиться, и Сторожевые Камни сразу предупредят всех о грозящей опасности.
   Впрочем, он мог и подождать. Он был не подвластен ни Времени, ни самой Смерти. И он ждал, лелея мечты о страшной мести и вспоминая свои былые победы. И поражения. О, их он помнил отлично! И без конца перебирал в памяти имена своих врагов, точно звенья перепачканного кровью ожерелья Ра-Термаина, которое некогда сорвал с него своей когтистой рукой. Но самое главное - он мог ждать сколь угодно долго! Ждать, видя, как в подзвездном мире сменяются циклы человеческих жизней, как даже сами звезды меняют свой путь под воздействием неумолимого Времени.
   Он твердо знал: когда-нибудь непременно бдительность его стражей ослабеет и хотя бы один из пяти Сторожевых Камней будет разрушен... И тогда он сможет наконец - о, в строжайшей тайне, во мраке, глубоко под землею немного встряхнуться и призвать на помощь силы Тьмы. А уж там недалек будет и тот день, когда Ракот Могрим вновь обретет свободу и полную власть над Фьонаваром.
   Так прошла тысяча лет под солнцем и звездами первого из миров Вселенной...
   Часть первая
   СЕРЕБРЯНЫЙ ПЛАЩ
   Глава 1
   Когда все, казалось бы, встало на свои места и недавнее прошлое успели заслонить события, случившиеся уже после их возвращения, вопрос "Почему?" тем не менее всплывал постоянно. Почему все-таки именно они? Существовал, правда, довольно простой ответ, связанный с предсказаниями Исанны Озерной, однако и этот ответ не вскрывал сути данного вопроса. Кимберли, седовласая Кимберли, когда ее об этом спрашивали, отвечала примерно так: ей видится нечто вроде светящейся тропы, уходящей вдаль у нее за спиной... Но разве так уж необходимо быть ясновидящей, чтобы разглядеть основу и уток тех дивных Гобеленов? Да и с Ким, что там говорить, все было далеко не так просто...
   * * *
   В университете Торонто сессия продолжалась лишь на отдельных факультетах, а весь остальной городок - прямоугольные здания общежитии и тенистые дорожки парка - к началу мая, как обычно, практически опустел, а уж нынешним вечером, в пятницу, должен был и вовсе казаться безлюдным. И то, что на центральной площади городка собралось столько народу, лишний раз подтверждало, сколь справедливое решение приняли организаторы Второй международной конференции кельтологов, совершенно перестроив расписание докладов по просьбе некоторых, особо выдающихся докладчиков. Устроители, безусловно, пошли на риск, ведь в принципе большая часть потенциальных участников конференции - университетских студентов и преподавателей должна была бы уже разъехаться на летние каникулы.
   Стражи порядка у ярко освещенных дверей конференц-зала, осаждаемые толпами возбужденных интеллектуалов, никак не могли уразуметь, что здесь происходит и почему не только студенты, но и профессора, а также другие вполне почтенные люди, ученые, безумствуют, точно фанаты, рвущиеся на концерт рок-знаменитостей. А ведь все эти люди собрались здесь, по сути дела, ради одного-единственного доклада, из-за которого, собственно, и начало сегодняшних вечерних слушаний было перенесено на столь поздний час: выступать должен был сам Лоренцо Маркус, всемирно известный гений, едва ли не впервые появившийся на публике после многолетнего затворничества. Похоже, сегодня в знаменитом зале под куполом могло не хватить даже стоячих мест...
   Стражи порядка с грозным видом вылавливали нарушителей, пытавшихся пронести в зал магнитофоны, и энергично махали счастливым обладателям билетов, чтоб проходили скорее - кое-кто из контролеров еще сохранял добродушное или хотя бы бесстрастное выражение лица, а кое-кто уже начинал терять терпение. Вход в зал и ведущая к нему лестница были залиты таким ярким светом прожекторов и настолько забиты народом, что охранники, разумеется, не замечали маленькой темной фигурки, присевшей на корточки в тени у крыльца - как раз у самой границы светового круга.
   Некоторое время притаившееся там странноватое существо изучало толпу, затем быстро и абсолютно бесшумно скользнуло за угол и растворилось в непроницаемом мраке. А потом, оглянувшись по сторонам, с нечеловеческой ловкостью существо это принялось взбираться по внешней стене здания и очень скоро, не имея ни билета, ни запретного магнитофона, однако же явно намереваясь послушать доклад, устроилось высоко на карнизе, опоясывавшем венчавший здание купол, у огромного арочного окна. Отсюда хорошо был виден переполненный зал и ярко освещенная сцена. И, как ни странно, несмотря на толстенное стекло, существо это отлично слышало все то, о чем переговаривались внизу наэлектризованные ожиданием слушатели. Прижавшись к стеклу, таинственный незнакомец довольно усмехнулся, и если бы кто-то из находившихся на галерке в эту минуту поднял голову, желая, например, полюбоваться великолепным куполом, то непременно заметил бы странный темный силуэт на фоне звездного ночного неба. Однако причин поднимать голову ни у кого не оказалось. Неведомое существо еще теснее прижалось к стеклу и приготовилось ждать. Сегодня оно намеревалось совершить убийство, и шансы у него, надо сказать, были неплохие, так что уверенность в успехе искупала практически все издержки, связанные с томительным ожиданием, ибо существо это, как и все в его роду, появилось на свет исключительно для того, чтобы убивать и творить прочие темные дела, а ведь всякой живой твари приятно, когда удается вести себя в соответствии с требованиями своей природы.
   * * *
   Толпа кружила в вестибюле, точно осенние листья на ветру, и Дейв Мартынюк высился в ней, как огромное дерево. Высматривая брата, он чувствовал себя здесь все более и более неуместным, и ему ничуть не полегчало, когда он заметил в дверях Кевина Лэйна, как всегда стильно одетого, в компании Пола Шафера и двух молодых незнакомок. Дейв хотел было отвернуться - ему сейчас совсем не улыбалось, чтобы Кевин начал его "опекать", - но понял, что тот уже заметил его.
   - Мартынюк! Ты-то что здесь делаешь?
   - Привет, Лэйн. Да вот, пришел брата послушать. Он сегодня с докладом выступает.
   - Ну как же! Винс Мартынюк, ясная головушка! - воскликнул Кевин.
   - И притом, единственная на всю семью, - с кислым видом буркнул Дейв, успев заметить промелькнувшую на лице Пола Шафера коварную усмешку.
   - Хорошо, хоть одна есть! - рассмеялся Кевин Лэйн. - Ох, извини, я тебя не представил, невежа! Ну, Пола ты знаешь... А это Дженнифер Лоуэлл и Ким Форд. Учти: Ким - мой самый любимый доктор.
   - Привет. - Смущенному Дейву ничего не оставалось, как пожать протянутые руки.
   - А это Дейв Мартынюк, центральный нападающий баскетбольной команды нашего юридического факультета. Он на третьем курсе учится.
   - И что для него главнее - учеба или баскет? - лукаво спросила Ким Форд, отбрасывая прядь каштановых волос, все время падавшую ей на глаза. Дейв хотел было должным образом ей ответить, поставить эту нахалку на место, но тут толпа вокруг зашевелилась, задвигалась...
   - Дейв! Прости, я немного опоздал... - К нему наконец-то пробрался Винсент. - И я очень спешу: мне срочно нужно за кулисы. Похоже, до завтра нам с тобой и поговорить толком не удастся. Приятно было с вами познакомиться, - тут же повернулся он к Ким Форд, хотя никто его ей не представлял, и тут же принялся снова прорубаться сквозь толпу, держа перед собой в качестве тарана портфель и немного похожий на ледокол во льдах.
   - Значит, он ваш брат? - уточнила Ким, хотя это всем и так было ясно.
   - Угу. - Настроение у Дейва окончательно испортилось. К тому же Кевин Лэйн, начисто о нем позабыв, уже вовсю острил, болтая с какими-то очередными своими знакомыми.
   Если вернуться на факультет, думал Дейв, можно еще часика три спокойно поработать с "Уликами", пока библиотека не закрылась.
   - Вы здесь один? - прервала его мысли Ким Форд.
   - Да, но я...
   - Тогда вы, может быть, с нами сядете?
   И Дейв, сам себе удивляясь, послушно последовал за нею в зал.
   * * *
   - Вон она! - молвил гном, указывая на противоположный конец зала, где в дверях как раз появилась Ким Форд в сопровождении высокого широкоплечего молодого человека. - Наша избранница номер один!
   Седобородый мужчина, стоявший рядом с гномом, задумчиво покивал. Из зала эти двое были практически не видны, поскольку стояли сбоку от сцены, почти в кулисах. Они внимательно наблюдали за вливавшейся в зал толпой.
   - Да, надеюсь, ты прав. - В голосе седобородого слышалась тревога. Однако мне нужно пять человек, Мэтт. Пять.
   - Но лишь один, способный замкнуть Круг, - заметил его собеседник. Между прочим, она пришла сюда не одна, с ней было еще трое. А теперь вот, пожалуйста, еще и четвертый. Готовая пятерка!
   - Да-да, пятеро... - рассеянно промолвил седобородый. - Вот только МОИ ЛИ пятеро? Не знаю... Если бы речь шла всего лишь об очередной дурацкой затее Метрана с празднованием этого юбилея, однако...
   - Я все понимаю, Лорин. - В голосе гнома послышалась странная нежность. - Но это, я уверен, именно та девушка, на которую нам было указано. Ах, друг мой, если б я мог помочь тебе разобраться в твоих видениях...
   - Ты считаешь, я совсем из ума выжил?
   - Разве могу я так считать?
   Высокий старик отвернулся, пристально всматриваясь в лица молодых людей, на которых указал ему гном. Острый взгляд его надолго задержался на Поле Шафере.
   Пол, сидя между Дженнифер и Дейвом, рассеянно посматривал по сторонам, лишь вполуха слушая пространное выступление ведущего, который представлял аудитории основных сегодняшних докладчиков. Вдруг сердце молодого человека пронзила странная боль - словно туда ввели какой-то зонд...
   И сразу померк яркий свет, затихло гудение аудитории, и Пол физически ощутил великую Тьму, окутавшую его со всех сторон. Еще мгновение - и он понял, что находится в ночном лесу и в обе стороны от него простирается некое подобие зеленого коридора, образованного стволами огромных, все время что-то шепчущих деревьев. Неведомо откуда он знал, что вот-вот должна взойти луна, и когда луна действительно взошла...
   Да, он и вправду находился в темном, ночном лесу и никакого зала не было в помине! Странно, но при полном безветрии деревья вокруг беспрестанно шелестели листвой, причем это был не просто шелест, а некий РАЗУМНЫЙ РАЗГОВОР... Да, его окружал совершенно иной мир. Из глубины темной пещеры на него вдруг глянули ужасные, светящиеся, как у привидения, глаза - должно быть, волка или собаки. Затем видение исчезло, как бы распавшись на отдельные фрагменты, и эти невнятные образы тут же отступили на задний план, с невероятной быстротой путаясь и дробясь на сотни и тысячи других, еще более невнятных и непонятных образов, которые невозможно было ни удержать, ни запомнить. В памяти остался лишь один, очень яркий: высокий человек, выпрямившийся в полный рост и со всех сторон окруженный тьмой, у которого на голове красовались великолепные ветвистые оленьи рога...
   Впрочем, все это быстро кончилось, слишком быстро и резко. Он чувствовал себя абсолютно сбитым с толку. Глаза практически утратили способность на чем-либо сконцентрироваться, и взор Пола метался по залу до тех пор, пока не уперся в высокого седобородого старика, стоявшего сбоку от сцены. Человек этот быстро сказал что-то, обращаясь к кому-то невидимому, улыбнулся и направился прямо к кафедре под оглушительный гром аплодисментов.
   - Займись ими, Мэтт. - Вот что успел сказать гному седобородый. - Мы возьмем их всех. Если сумеем.
   * * *
   - Да, Ким, ты была права: он просто неотразим! - заявила Дженнифер Лоуэлл. Они стояли у своих кресел, даже не пытаясь выйти в проход и покорно ожидая, пока схлынет основная толпа. Щеки Ким пылали от возбуждения.
   - А ведь и правда хорош, да? - все спрашивала она своих спутников разумеется, совершенно уверенная в ответе. - А как потрясающе владеет аудиторией!
   - По-моему, твой брат был тоже очень неплох, - тихо заметил Пол Шафер, наклоняясь к Дейву.
   Дейв был настолько удивлен его словами, что в ответ сумел лишь пробурчать нечто невразумительное. Потом, словно спохватившись, спросил:
   - Слушай, а как ты себя чувствуешь?
   Пол сперва смотрел на него непонимающе, потом криво усмехнулся:
   - И ты туда же! Так вот: я чувствую себя прекрасно! Просто нужно было денек-другой отдохнуть. Монотонность заела. - Дейв, хотя и усомнился в искренности данного ответа, решил все же, что это, в общем, не его дело. Если Шаферу так уж хочется доконать себя, пусть себе играет в баскетбол сколько влезет. Он же отыграл как-то раз целый матч со сломанными ребрами, и ничего.
   - А знаете, - снова услышал он голос Ким, - мне ужасно хочется с ним познакомиться! - Она завистливо посмотрела на любителей автографов, окруживших Маркуса плотным кольцом.
   - Честно говоря, и мне тоже, - тихо промолвил Пол. Кевин метнул в его сторону вопросительный взгляд.
   - Скажите, Дейв, - продолжала между тем Ким, - а ваш брат не мог бы провести нас на этот прием?
   "Ну что за приставучая девица!" - подумал Дейв, но ответить ей так и не успел: за спиной у него вдруг раздался чей-то густой бас:
   - Прошу прощения, что прерываю вашу беседу... - Рядом с Дейвом стоял незнакомый человечек не более четырех футов ростом и с черной повязкой на одном глазу. Говорил он с каким-то странным, не поддающимся определению акцентом. - Меня зовут Мэтт Сорин. Я секретарь доктора Маркуса. Видите ли, я совершенно случайно услышал замечание этой юной дамы... Могу ли я раскрыть вам одну тайну? - Он помедлил. - Дело в том, что доктор Маркус не имеет ни малейшего желания присутствовать на банкете, который устраивается в его честь... Да, кстати, - он повернулся к Дейву, - передайте, пожалуйста, вашему высокоученому брату мои заверения в глубочайшем к нему уважении.
   Дженнифер сразу заметила, что Кевин Лэйн уже завелся. Ага, сейчас начнется очередной спектакль! Она улыбнулась.
   И Кевин, разумеется, принял вызов и тоже улыбнулся.
   - И вы, стало быть, хотите, чтобы мы его похитили? - живо спросил он.
   Гном, весело подмигнув ему, басовито хохотнул:
   - Вы буквально ловите мои мысли на лету, друг мой! Честно говоря, да! Хочу! И полагаю, сам он был бы этим весьма доволен.
   Кевин быстро глянул на Пола Шафера.
   - Так это заговор! - прошептала Дженнифер. - Ну что ж, готовьтесь, джентльмены!
   - Запросто! - Кевин чуточку подумал и предложил: - Ну, например: Ким его племянница, он безумно хочет ее видеть. Разумеется, дела семейные всегда на первом месте... - Он подождал, пока Пол одобрительно кивнет. - Ну как вам?
   - План хорош! - сказал Мэтт Сорин. - И достаточно прост. Что ж, мадам, не угодно ли вам будет пройти со мной и вытащить из этой толпы вашего ... э-э-э... дядюшку?
   - Разумеется! С удовольствием! - рассмеялась Ким. - Сто лет с ним не виделась! - И она в сопровождении гнома двинулась прямо к Лоренцо Маркусу.
   - Ну ладно, - сказал Дейв. - Мне, пожалуй, пора.
   - Да ты что, Мартынюк? Не будь таким занудой! Этот старец - настоящая живая легенда, всемирно известная личность, а ты свой учебник по вылавливанию улик и завтра почитать успеешь. Кстати, приходи, если хочешь, завтра ко мне в офис часиков в двенадцать - я постараюсь для тебя свои старые конспекты откопать.
   Дейв так и застыл. Кевин Лэйн - он прекрасно об этом помнил - два года назад получил высшую награду за дипломную работу по теме, связанной как раз со сбором улик, а до того - еще целую кучу других наград за курсовые работы.
   Дженнифер, видя мучительные колебания Дейва, вдруг исполнилась к нему сострадания. Господи, да этого парня явно что-то грызет изнутри, а неуклюжее "великодушие" Кевина в данный момент совершенно некстати! Вообще-то действительно порой трудно понять, что на самом деле таится у Кевина внутри, под его внешней блестящей оболочкой и даже некоторой развязностью, думала она, а ведь это всего лишь "защитная окраска". Ей и самой нечто подобное свойственно. И Дженнифер невольно вспомнила, каким бывал Кевин в минуты близости...
   - Эй, люди! Я хочу вас кое с кем познакомить! - В мысли Дженнифер ворвался звонкий голос Ким. Новоиспеченная "племянница" по-хозяйски держала под руку седобородого Маркуса, а тот ласково поглядывал на нее сверху вниз. - Это мой дядя Лоренцо! А это, дядюшка, Дженнифер, моя лучшая подруга и соседка по комнате. Вот Кевин и Пол. А это Дейв.
   Глаза Маркуса блеснули.
   - Вы просто не представляете, как приятно мне с вами познакомиться! сказал он. - Вы избавили меня от угрозы исключительно скучного вечера. Не хотите ли выпить? Можно пойти к нам. Мы с Мэттом остановились в "Парк-Плаза".
   - С удовольствием, сэр! - ответил за всех Кевин и, немного помолчав, прибавил: - И мы, разумеется, постараемся, чтобы уж в нашем-то обществе вы не скучали. - Маркус удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал.
   Они прошли мимо кучки ученых, на лицах которых было написано жесточайшее разочарование, дружно направились к выходу и растворились в прохладной звездной ночи.
   Следила за происходящим и еще одна пара глаз - из глубокой тени близ парадного крыльца. И немигающие глаза эти отражали свет, точно глаза зверя.
   * * *
   Пройтись было приятно, да и идти было недалеко. Сперва через просторную, обсаженную деревьями центральную площадь университетского городка, а затем по широкой темной тропе, известной под названием "Путь философов", которая с тыла огибала здания юридического и музыкального факультетов, а также массивный величественный Королевский музей Онтарио, где продолжали хранить свое и без того уже слишком затянувшееся молчание кости древних динозавров. Тропа красиво вилась меж невысоких округлых холмов, и именно этой тропы Пол Шафер старательно избегал практически весь прошлый год.
   Он нарочно немного замедлил шаг, чтобы отстать от остальных, а они и не заметили и, мгновенно растворившись в сумраке ночи, продолжали весело плести некую барочную фантазию на тему невероятных взаимоотношений, якобы связывавших два семейных клана - Фордов и Маркусов, приплетая туда же и весьма отдаленных предков Кевина, имевших русские корни и, по словам этих выдумщиков, связанных с первыми двумя семействами брачным родством. Особенно старались Ким и Кевин, которым охотно подыгрывал Маркус. Дженнифер, шедшая по левую руку от Маркуса, подбадривала фантазеров своим смехом, а Дейв Мартынюк молча тащился по заросшей травой обочине и выглядел в этой компании абсолютно не к месту. Мэтт Сорин, тихий и предупредительный, тоже несколько замедлил шаг, словно желая составить Полу компанию. Однако Пола, хоть он и слышал смех своих друзей и чувствовал их настроение, уже вновь охватило чувство полного одиночества, с недавних пор ставшее ему хорошо знакомым, и вскоре ему уже казалось, что вокруг никого нет.
   Возможно, именно поэтому он вдруг заметил на некотором расстоянии от тропы нечто весьма странное, однако оставшееся абсолютно не замеченным остальными. Увиденное подействовало на него так сильно и так резко прервало его мысли, что он некоторое время молчал, хотя молчание это было совсем иного рода, а потом все же повернулся к шагавшему рядом с ним гному и очень тихо и осторожно спросил:
   - А вас с доктором не могут по какой-то причине... преследовать?
   Мэтт Сорин лишь на секунду замедлил шаг, точно споткнулся, потом тяжко вздохнул и выдохнул одно лишь слово:
   - Где?
   - Сзади, слева от тропы. На склоне холма. Так значит, причина для преследования все-таки есть?
   - Возможно. Но постарайтесь, пожалуйста, пока что не подавать виду и поскорее догнать своих, хорошо? Но никому ни слова - возможно, там еще ничего и нет. - Заметив, что Пол колеблется, гном стиснул его руку: - Я прошу вас! - Шафер еще минутку помедлил, кивнул и быстро пошел по тропе вперед.
   К этому времени компания настолько развеселилась и расшумелась, что лишь Пол, который все время чутко прислушивался, смог услыхать в темноте позади короткий, сразу же оборвавшийся вскрик. Он чуть вздрогнул, однако выражение его лица ничуть не изменилось.
   Мэтт Сорин нагнал их, когда они уже выходили из парка на ярко освещенную и шумную Блур-стрит. Впереди виднелся огромный каменный карандаш старого отеля "Парк-Плаза". Но прежде чем они перешли на ту сторону оживленной улицы и направились к отелю, гном незаметно коснулся руки Пола Шафера и тихо сказал:
   - Благодарю вас.
   * * *
   - Итак, - предложил Лоренцо Маркус, когда все наконец устроились в удобных креслах просторного номера на шестнадцатом этаже отеля, - может быть, теперь вы расскажете мне немного о себе? По очереди, а? Но только без выдумок и именно о себе! - и он лукаво погрозил пальцем улыбавшемуся и страшно довольному собой Кевину.
   - Ну что, начнем с вас? - повернулся он к Ким. - Что вы изучаете?
   - Можно и с меня, - согласилась девушка. - Я заканчиваю интернатуру в...
   - Погоди-ка, Ким, - остановил ее Пол и, не обращая внимания на гнома, глаза которого, казалось, метали молнии, посмотрел прямо на Маркуса: Простите, доктор Маркус, но у меня тоже возникли кое-какие вопросы, и мне совершенно необходимо получить на них ответы немедленно. В противном случае мы все отправляемся по домам.