Кинг Валери. Проделки Купидона

   Александра с трудом перевела дыхание. И отчего только рядом с этим человеком у нее неизменно захватывает дух и она начинает испытывать совершенно непозволительные чувства?
   Лонстон теснее привлек ее к себе.
   — Александра, положите конец моим страданиям и согласитесь стать моей женой! Вы же знаете, я не дам вам ни минуты покоя, пока вы не согласитесь.
   Александра ответила не сразу. Он был слишком близко, чтобы она могла отвечать спокойно и разумно. Желание, охватившее ее, было настолько сильным, что она на миг перестала дышать.
   Она с трудом заставила себя вернуться к действительности.
   — Лонстон, вы должны понять… Я не могу. И дело не только в пари.
   — Знаю, вы вообще плохого мнения обо мне. Что ж, во многом я сам виноват, потому что не всегда вел себя в обществе подобающим образом. Что я могу сказать, чтобы переубедить вас?
   Почему он с ней так откровенен, почему смотрит на нее так, словно судьба вселенной зависит от ее улыбки?
   — Может быть, — сказала она тихо. — Может быть, со временем.
   — Вы подаете мне надежду. Дело в том, что больше всего на свете я боюсь вас потерять — и поэтому должен вам кое-что сказать.
   Александра широко раскрыла глаза. Новое признание?
   — Вы держали еще одно пари на мою любовь?
   Лонстон засмеялся.
   — Нет. Тысячу раз нет. Клянусь вам!
   Как странно, что она может шутить с ним на такую тему!
   — Тогда о чем вы говорите?
   — Не пугайтесь, но последние полчаса Энтерос стоит в дверях, наблюдая за вами.
   Александра не могла не испугаться: во-первых, Энтерос здесь, а во-вторых, Лонстон не только видит его, но и знает, кто он.
   Она слегка повернула голову. Энтерос поймал ее взгляд и насмешливо ей кивнул. Девушка отвернулась. Ей стало страшно.
   — Вы знаете, зачем он здесь? — спросила она Лонстона.
   — Я видел его в церкви в прошлое воскресенье, слышал его угрозы, а потом он прямо объявил мне, что собирается унести вас на Олимп. Таким образом я узнал, кто он. К тому же я вспомнил, как мальчишкой слышал его разговор с какой-то женщиной. Полагаю, это была его мать, Афродита.
   — Вероятно, — пробормотала Александра.
   — Та же красавица, которую вы видели в галерее?
   — Да, но почему вы мне ничего не сказали?
   — Я не сразу понял, что происходит и что мне делать. Зная о жестокости богов — до сих пор не верю, что они существуют на самом деле! — я решил держаться подальше. Мне вовсе не хотелось вызвать гнев Энтероса. Я хочу помочь, но не знаю, как это сделать, и подозреваю, что мне еще не все известно. Вы расскажете мне?
   — Да, — отвечала Александра, — но не здесь. Мы могли бы где-нибудь поговорить с глазу на глаз?
   Она взглянула на двери, надеясь, что им удастся проскользнуть мимо Энтероса незаметно. К ее величайшему облегчению, его там не было. Она сказала об этом Лонстону.
   — Прекрасно, — отозвался он, тоже с видимым облегчением. — Пойдемте в зеленую гостиную.
   Когда они поравнялись с дверями, он вывел девушку из толпы веселящихся гостей.
   Они вышли в холл.
   — Который час? — спросила Александра.
   — Четверть десятого.
   Усевшись в зеленой гостиной, она рассказала ему все: о своих видениях, о поцелуях Энтероса, о появлении Психеи, о несчастном случае с ней, о чудовищном замысле матери и сына лишить Купидона его любимой жены, о намерении Энтероса взять ее с собой на Олимп и о том, как ей пришла идея бала-маскарада.
   — Я смогла бы тайно привести сюда Психею и… — она слегка покраснела, — Психея решила, что я могла бы избавиться от притязаний Энтероса, если бы притворилась, что влюблена в вас.
   — Мне следовало бы оскорбиться! — воскликнул Лонстон. — Теперь я понимаю, зачем вам был нужен бал! Так, значит, вы и целовали меня с этой целью?
   — Разумеется, нет! — Щеки Александры еще сильней запылали. — Я вовсе не имела такого намерения. О боже, как подумаешь, все это получилось очень дурно!
   — Так же, как и мое пари с Тринером?
   — Конечно, нет!
   — А я не вижу никакой разницы. Разве вы действовали из лучших побуждений, чем я?
   Александра затруднилась с ответом, он торжествующе улыбнулся.
   — Разница есть, — сказала она наконец, собравшись с мыслями. — Я поступила так ради Психеи, а не ради собственного удовольствия.
   Виконт скорчил гримасу.
   — Ну, конечно, ваши мотивы благородны! Но я все-таки настаиваю, что было очень дурно с вашей стороны так меня использовать.
   — Да, — признала она, — и я прошу у вас прощения.
   Он притворно вздохнул.
   — Вижу, когда мы поженимся, мне придется немало потрудиться над вашим характером.
   Решив, что спорить бесполезно, Александра сказала:
   — Все это глупости.
   А затем заговорила о загадочном поведении Энтероса, когда он несколько раз способствовал сближению между ними.
   Лонстон задумчиво покачал головой.
   — Но зачем ему было опрокидывать доспехи или сталкивать вас с лестницы?
   — Не знаю. Конечно, это не имеет смысла, но как иначе все это можно объяснить?
   — Но ведь не мог же он желать, чтобы вы оказались в моих объятьях! Хотя, должен сказать, я ему очень благодарен. Как бы я иначе обнаружил, какая вы замечательная женщина?
   Александра взглянула в его глаза, полные любви, и ее решимость еще больше ослабела. Она все твердила себе, что этому человеку нельзя доверять, — но сердце неудержимо влекло ее к нему. Он накрыл ее ладонь своей, и, глядя на его пальцы, она словно разрывалась пополам — одна часть ее жаждала этого прикосновения, другая твердила, что этого не должно быть. Глубоко вздохнув, девушка отняла руку.
   Он помолчал немного, а потом тихо сказал:
   — Вчера вы говорили, что любите меня. Вашу привязанность так легко утратить?
   Ее поразила искренняя тревога, отразившаяся на его лице.
   — Вы несправедливы ко мне. Я отказала вам по одной только причине: вы не хотите признать, насколько ужасно было ваше пари с мистером Три-нером.
   Резко поднявшись, Лонстон провел рукой по волосам.
   — Конечно, оно было ужасно, чудовищно… но меня так раздражало ваше высокомерие! Пусть я виноват, но и вы не меньше, ведь вы всегда глядели на меня сверху вниз, точно на презренное существо, посланное на землю только для того, чтобы выводить вас из терпения. Однако все дело в том, что я боялся вас. Один ваш вид наполнял меня совершенно непостижимой страстью. До сих пор не могу понять, в чем ваша власть надо мной.
   Александра была поражена. Она всегда полагала, что Лонстон относится к ней так же, как ко всем женщинам.
   — Вы боялись? Меня?
   — А теперь вы смеетесь надо мной, — сказал он обиженно.
   — Нет, — твердо отвечала Александра. — Я бы никогда не стала смеяться по такому серьезному поводу. Я просто всегда думала…
   Неожиданно их беседу прервал громкий лай собак. Александра встала и подошла к окну. В лунном свете, заливавшем долину, она увидела высокую статную женщину с луком через плечо, сопровождаемую стаей собак.
   — Как странно, — пробормотала она. — Я уверена, что эта женщина — Артемида. Психея однажды описала мне ее, и, насколько я знаю, другой такой не существует. Но что она здесь делает?
   Лонстон подошел к ней.
   — Она очень высокая и сильная.
   — Вы ее видите?
   — Да.
   Часы на каминной полке пробили десять. Александра ужаснулась.
   — Так поздно? — воскликнула она.
   — Да, — сказал Лонстон, глядя на часы, которые достал из жилетного кармана.
   — Я должна поехать за Психеей. Вы мне поможете?
   — Конечно.
   — Благодарю вас.
   Александра направилась было к двери, но он задержал ее.
   — Подождите, — сказал он. — Одну минуту.
   Только сейчас увидев огонь желания в его глазах, она попыталась отстранить его.
   — Лонстон, нет! — прошептала она, но было уже поздно.
   Александра хотела оттолкнуть его, но, как всегда, поддавшись некой притягательной силе, позволила ему поцеловать себя, хотя и упиралась при этом рукой ему в грудь.
   Лонстон привлек ее теснее к себе. Эти объятия в легком старинном наряде без корсета казались совершенно необычными. Рука ее обвила его шею, пальцы запутались в прядях его волос. Губы ее приоткрылись, и с них сорвался тихий сладостный стон.
   Искушение было слишком велико. В будущем ей следует остерегаться. Нельзя больше позволять себе такое! Александра попыталась осторожно высвободиться.
   — Скажи, что выйдешь за меня, — шептал Лонстон, не отпуская ее.
   — Не могу. — Она все еще вырывалась, но словно через силу.
   — Поцелуй меня еще, — велел он.
   Девушка наконец вырвалась, но он снова обнял ее, и снова его губы прильнули к ее губам. Вновь она уступила, и ласки ее становились все более пылкими. Александре казалось, что она летит в бездонную пропасть, а виконт все шептал ей о своей любви, своей страсти, о желании сделать ее своей женой.
   Лишь когда часы пробили четверть одиннадцатого, Александра опомнилась.
   — Нам пора! — воскликнула она.
   — Скажи, что будешь моей!
   Слезы выступили у нее на глазах.
   — Я признаю, что вы можете сделать со мной все, что захотите. Но я не выйду за вас, я… я не могу быть счастлива с вами.
   — Понимаю, — сказал он медленно и улыбнулся. — Вы решили мою судьбу.
   — О чем вы?
   — Ближайшие лет пятьдесят-шестьдесят мне предстоит доказывать вам, что ваше счастье — единственная моя цель в жизни.

18

   В одиннадцать часов Купидон, как и договаривались, встретился с Артемидой на развалинах часовни. Собаки богини прыгали, ласкаясь к нему. Погладив их, он с тревогой взглянул на Диану. Она, казалось, обо всем забыла, наблюдая за собаками.
   — Они тебя всегда любили, Эрос, не знаю уж, почему. Они облаивают Вакха, словно чудище из царства Посейдона, лают даже на Меркурия… Но ты! Они б тебе и лицо облизали, если бы я позволила.
   — Я люблю животных, — сказал Купидон и сразу же перешел к делу: — Ты нашла лук и колчан?
   Диана озадаченно покачала головой:
   — К сожалению, нет. Я дала собакам понюхать твои вещи, но они ничего не нашли, а нюх у них отличный. Понять не могу, почему они никак не найдут твои стрелы.
   — А в башне, где спит Энтерос, ты смотрела?
   — Разумеется. Два дня прошло — и никаких результатов!
   — В лесу ты все обыскала?
   — Конечно.
   Купидон почесал собаку за ухом, и она отозвалась радостным визгом. Где брат мог спрятать стрелы?
   — Благодарю тебя за помощь, Артемида. Когда я вернусь на Олимп, я прослежу за тем, чтобы Вулкан изготовил для тебя стрелы.
   Диана положила ему на плечо руку.
   — Мне очень жаль, что от меня нет толку. Я была так уверена, что мы найдем твой лук. Но не расстраивайся — Вулкан выкует тебе еще сотню стрел.
   — Ты не понимаешь. Сами стрелы мне ни к чему. Они нужны мне только для спасения моей жены.
   Диана пожала плечами. Она была равнодушна к любви и даже к обществу других бессмертных. Ей было трудно понять его.
   — Да поможет мне Зевс! — вдруг вскрикнула она. — Ну не дура ли я?
   Купидон вопросительно посмотрел на нее.
   — А в чем дело?
   Он готов был ухватиться хоть за соломинку.
   — А что, если Энтерос завернул твой лук и колчан в какую-нибудь свою вещь?
   — Тогда мой запах тут ни при чем… Ну конечно!
   Он вскочил и заключил в объятия сильную гибкую охотницу. Стараясь не задеть поврежденное крыло, он закружил ее, чем привел собак в ужасное возбуждение.
   — Возвращайся в башню, — сказал он, когда Диана пожаловалась, что он сломает ей ребра. — Возьми что-нибудь из вещей брата и принимайся снова за поиски.
   — Считай, что дело уже сделано! — И она бросилась бежать, а за ней по пятам летела собачья свора.
 
   Лонстон приказал запрячь пару своих знаменитых гнедых в двуколку, и в этом легком экипаже они отправились в Роузленд.
   В начале двенадцатого они обнаружили бесчувственную Психею на полу у кровати.
   — О нет! — прошептала Александра, опускаясь на колени рядом с Психеей. — Она, наверное, пыталась встать. Посмотрите на эту ссадину у виска!
   — Она не…
   — Нет, дышит.
   Положив голову Психеи себе на колени, Александра осторожно похлопала ее по щекам.
   Женщина приоткрыла глаза.
   — Аликс! Где я… и почему на полу? Ах, вспомнила!
   — Что случилось?
   — Мы поссорились. Когда вы ушли, я наговорила Энтеросу ужасных вещей. Он не хотел меня ударить, но оттолкнул меня, а я снова подвернула ногу и сильно ударилась головой.
   Психея зажмурилась и застонала.
   — Сможете идти?
   Психея прижала руку к синяку на виске.
   — Я должна была помочь вам, а теперь — вы только посмотрите на меня!
   — Ну-ну, не расстраивайтесь! Лонстон нам поможет. У нас как раз есть время, чтобы доставить вас к порталу. Сейчас только начало двенадцатого.
   Психея улыбнулась Лонстону через плечо Александры, потом с надеждой заглянула ей в глаза.
   — Вы выйдете за него?
   Александра чуть заметно нахмурилась.
   — Нет, — сказала она, избегая смотреть на Лонстона.
   — Тогда не трудитесь везти меня в замок Перт, — сказала Психея странным, обреченным тоном.
   Александра заметила, как по ее щеке скатилась слеза.
   — Вы что-то от меня скрыли? — спросила она. Психея кивнула.
   — Ваша судьба соединена с судьбой Лонстона. Не знаю, почему, но очень важно, чтобы вы стали его женой. За этим меня и послали сюда, я должна была повлиять на вас. Я не могу вернуться, пока ваше сердце не отдано ему.
   Александра покачала головой:
   — Это все чепуха! Вы говорите так, словно имеете какую-то власть надо мной. Если я решу выйти за Лонстона или за кого-нибудь еще, я буду следовать только своему желанию. Я вас хорошо знаю, Психея. Вы не станете настаивать на браке, который мне не по душе. Стало быть, какой смысл вам оставаться здесь? Я сама хозяйка своей судьбы. А ваша судьба — вернуться на Олимп к мужу. И не спорьте!
   Не обращая внимания на возражения Психеи, Александра обратилась к Лонстону:
   — Сможете ее поднять? Ее придется отнести в двуколку. Когда мы усядемся, я буду ее поддерживать.
   — Да, конечно.
   — Это бесполезно, — бормотала Психея, когда виконт осторожно взял ее на руки. — Я не уйду, пока она не согласится стать вашей женой.
   — Не беспокойтесь сейчас об этом. Обнимите меня за шею, если можете. Нога не болит?
   — Только чуть-чуть. Какой вы сильный, прямо как мой дорогой Купидон.
   Они уселись в двуколку. Лакей с трудом удерживал горячих лошадей. Щелкнув кнутом, Лонстон погнал гнедых по освещенной луной дороге.
   Когда они были на полпути к замку, над развалинами часовни вспыхнул голубой свет.
 
   Расставшись с Дианой, Купидон задержался на развалинах, размышляя, что ему делать дальше. До него доносился шум бала. В полночь подадут ужин, и гости будут развлекаться еще час-другой.
   Психея должна скоро появиться. Купидон хотел только знать, который час и где скрывается его брат. Надо помешать ему во что бы то ни стало. Купидон знал, что Энтерос намерен не дать Психее вернуться на Олимп и полон решимости увести с собой Александру.
   Он вошел в холл, взбежал на галерею и поднялся по лестнице, ведущей в башню. Комната казалась пустой, прохладный осенний ветер дул в открытое окно.
   — Энтерос, — сказал Купидон грустно, — что с тобой случилось?
   — Что со мной случилось? — повторил голос брата. — Что ты этим хочешь сказать?
   Купидон быстро обернулся. В дверях возник знакомый темный силуэт.
   — Я рад, что ты здесь. Нам нужно поговорить. Сейчас.
   — Мне нечего тебе сказать. И ты не можешь сказать мне ничего, что могло бы изменить ход событий.
   Энтерос скрестил руки на груди. Его прекрасное лицо было мрачно. Купидон со сломанным крылом не представлял для него ни малейшей угрозы.
   Брат посмотрел ему прямо в глаза.
   — Ты хотя бы знаешь, что делаешь? Сколько жизней ты ломаешь?
   — Знаю, — отвечал Энтерос холодно.
   — Не думаю. Если ты помешаешь Психее вернуться сегодня, она уже не будет приносить тебе по субботам чай и наполнять гиацинтами, нарциссами и розами вазы в твоем одиноком доме, не будет смеяться твоим шуткам и обнимать тебя.
   Энтерос не отвечал, только глаза его сверкали во мраке.
   — Ты думаешь, я не знаю, что ты влюблен в мою жену? — продолжал Купидон.
   Энтерос молчал.
   — Значит, раз ты не можешь ею обладать, пусть она не достанется никому? Ты настолько меня ненавидишь?
   — Тебе этого не понять, — каждое слово вырывалось у Энтероса с сердечной болью. — Когда она склоняется ко мне, от нее исходит аромат лаванды. Когда она смеется, ее смех точно звон колокольчика, и она всегда смеется моим шуткам, как ты и сказал. Я больше не могу издали любоваться тем, чего жажду сильнее всего в мире. Если Психея останется на земле, я по крайней мере не буду больше представлять ее в твоих объятиях.
   — Вот как, — сказал Купидон, вздохнув.
   — Так было всегда.
   — Ты ее не любишь.
   — Я люблю ее сильнее, чем ты способен когда-либо полюбить ее.
   — Ты любишь ее только потому, что она принадлежит мне.
   — Я люблю ее за то, что она добра и прекрасна.
   — И хочешь наказать ее за то, что она не отвечает на твое чувство? Это не любовь, Энтерос, это зависть и ненависть!
   — Я тебя презираю! — воскликнул Энтерос. — Легко тебе стоять тут и самодовольно рассуждать — тебе всегда во всем везло, даже мать любит тебя больше, чем меня. А я… я родился для того, чтобы служить тебе, помочь тебе вырасти. Ну что же, вырастай же наконец, Эрос! Узнай, что такое боль, которую испытывают другие!
   Не успел еще Энтерос замахнуться, как Купидон увернулся от удара. Кулак брата скользнул по его голове. Купидон плотнее сложил крылья, стиснул кулаки и с наслаждением нанес первый удар.
   — Ты не помешаешь Психее вернуться на Олимп!
   Купидон опять замахнулся, но кулак его только скользнул по подбородку Энтероса.
   — Ты не убедишь ее уйти, если она не выполнит свою задачу. Только час назад Александра снова отказала Лонстону. Ты потерпел поражение, Эрос, без твоих стрел ты беспомощен!
   Издали донесся бой часов — без четверти двенадцать! На долю секунды Купидон утратил бдительность — и тут же получил сокрушительный удар по голове.
   Энтерос, тяжело дыша, стоял над поверженным братом. Глубокая печаль вдруг охватила его при мысли о матери, которую он обожал, при виде бесчувственного брата, но больше всего от сознания, что он больше не увидит Психею, ее улыбку, сияние голубых глаз.
   Образ Психеи возник перед ним — как она радовалась, когда Купидон подарил ей щенков, как она всегда умела рассеять его дурное настроение, как она молода и прекрасна. Если она останется на земле, то состарится и умрет.
   Но если она умрет, он не будет больше страдать от того, что никогда не сможет обладать ею!
   Энтерос снова обратился мыслью к своей главной цели — не дать Психее вернуться на Олимп.
   Переступив через тело брата, он вылетел в окно. Прохладный воздух освежил его смятенный ум. Он должен сделать все, чтобы Психея осталась на земле!
   Александра и Лонстон вернулись в замок быстро, но там все стало намного сложнее. Всему причиной был странный вид Лонстона. Поскольку Психею никто не видел, он шел, вытянув руки, в которых ничего не было. Столпившиеся в холле джентльмены подняли его на смех, но Александра быстро сумела поправить дело, объяснив, что они держали пари с несчастным виконтом, он проиграл и должен теперь исполнять ее самые нелепые приказы. Сейчас она велела ему сделать вид, что он несет какую-то громоздкую вещь.
   Поскольку джентльмены, очень элегантные в костюмах эпохи Регентства, были уже слегка пьяны, ее хитрость удалась, и вскоре они с Лонстоном пришли в часовню. Голубой огонь ярко освещал поросшие мхом руины.
   — Где Купидон? — спросила Психея.
   — Купидон? — Александра огляделась по сторонам. — Его здесь нет. Вы его ожидали?
   — Да. С ним, наверное, что-то случилось! Он не нашел свои стрелы.
   Александра не понимала, о чем она говорит.
   — Не имеет значения, — сказала она. — Вам остается только пройти через портал.
   — Вы не понимаете, — пробормотала Психея. Слезы обильно катились по ее щекам.
   Александра действительно не понимала ее, но знала, что следует делать. Она сделала знак Лонстону приблизиться. Лонстон осторожно опустил Психею на ноги, но продолжал поддерживать ее за талию.
   — Мне вас будет так не хватать, Бабочка, — сказала Александра. — Если бы вы только могли вернуться и когда-нибудь навестить меня.
   — Я никуда не уйду, — возразила Психея. — Я не могу уйти. Во имя добра и общего блага я должна остаться здесь, пока вы не поладите с Лонстоном, когда бы это ни случилось — завтра или через год.
   — Видите, — сказал Лонстон, — сами боги желают нашего брака. Если они снисходят к моим недостаткам, вы бы тоже могли их простить.
   — Не говорите глупостей! — отрезала Александра.
   Психея взяла ее за руку.
   — Вы слишком горды и упрямы. Прошу вас, подумайте. Лорд Лонстон — прекрасный человек, способный, решительный…
   — Ну вот! — воскликнул он. — Если Психея считает меня совершенством…
   Психея ласково ему улыбнулась.
   — У него, конечно, много недостатков. Он высокомерен, иногда жесток и эгоистичен, но…
   Лонстон с оскорбленным видом схватился за сердце.
   — Вы не способствуете моему успеху! — посетовал он.
   Психея покачала головой.
   — Вы не понимаете. Женщины любят мужчин со всеми их недостатками. Думаю, Александра просто не вполне знает, что такое любовь.
   — Может быть, и так, — сказала Александра, надеясь все же уговорить бессмертную красавицу. — Но если я пообещаю вам, что подумаю над вашими словами и над его предложением, вы уйдете?
   — Боюсь, что оракул выразился вполне определенно. Вы должны полюбить Лонстона и дать согласие стать его женой. Если я прочту в ваших глазах обещание никогда не расставаться с ним, я уйду спокойно.
   Александра хотела уступить, но не могла. Она восхищалась многими качествами Лонстона, и ее влекло к нему, но что-то в нем смущало ее. Она не могла жить с человеком, которому до конца не доверяла.
   — Придется вам заставить ее уйти, — сказала Александра Лонстону. — Если она сегодня не пройдет через портал, она останется на земле и умрет. Вы это сделаете?
   — Да.
   Прежде, чем Психея успела сообразить, что происходит, Лонстон подхватил ее на руки.
   — Нет! — воскликнула она. — Прошу вас, не надо! Весь мир зависит от вашего союза!
   — Вы исполнили свой долг, — сказал Лонстон. — А теперь, пожалуйста, возвращайтесь. Обещаю вам, я от нее не отстану. Можете вы мне поверить?
   Психея, однако, не успела ответить. Едва Лонстон сделал шаг к порталу, перед ним предстала черная фигура.
   — Я не позволю ей уйти, — заявил Энтерос.
   — А я и не хочу уходить, — Психея бросила торжествующий взгляд на Лонстона.
   — Она должна вернуться, Энтерос, — сказал Лонстон, глядя на надменное божество. — Вы же знаете. Она умрет, если останется.
   — Уж не бросаете ли вы мне вызов? — усмехнулся Энтерос.
   — Да, если понадобится.
   Поставив Психею на ноги рядом с Александрой, Лонстон шагнул прочь, рассчитывая, что Энтерос за ним последует.
   Бог только засмеялся.
   — Если бы Купидон был здесь! — простонала Психея. — Где он, Энтерос? Что ты с ним сделал? Он обещал прийти!
   — Скажите, какая заботливая женушка! Мы поссорились, если хочешь знать, из-за тебя, разумеется. Он спит в моей комнате в башне.
   — Ты его снова искалечил! — вскрикнула она.
   Александра их не слушала. Купидон здесь! Он был здесь все время! Когда она спрашивала о нем Психею, та уклонилась от ответа. А сейчас она вне себя от того, что муж не пришел, как обещал.
   Когда он дал ей такое обещание?
   На это мог быть только один ответ — Купидон был здесь с самого начала. Он и толкал ее в объятия Лонстона. Ну конечно! Когда ее столкнули с лестницы — это сделал он. А потом, когда на нее чуть не обрушились рыцарские доспехи и она снова оказалась в объятиях Лонстона, — это опять были проделки Купидона! А она-то приписывала это Энтеросу, хотя непонятно, зачем бы ему было так поступать, раз он собирался взять ее на Олимп.
   Впрочем, побуждения Купидона были гораздо яснее. Почему он скрывал свое присутствие, Александра не знала и даже не интересовалась этим, но Эрос был единственным, кто мог проводить жену через портал.
   В башне. Где это могло быть?
   Психея все еще спорила с Энтеросом. Лонстон пытался вмешаться, но Психея остановила его, сказав, что с олимпийскими богами не вступает в бой даже Геркулес.
   Александра медленно направилась к лестнице. Оставались считаные минуты до полуночи. Она вспомнила все помещения замка, где побывала сама, и те, что ей описывал Лонстон.
   И вдруг она сообразила, куда идти. В башню над зеленой гостиной! Подобрав юбки, девушка пробежала через холл, где пьяные гости нацелили на нее свои лорнеты, в коридор, откуда лестница вела в башню. На одном дыхании она взлетела по узкой винтовой лестнице на третий этаж.
   Старинная дубовая дверь была приоткрыта. Толкнув ее, Александра увидела то, что и ожидала, — прекрасного супруга Психеи, распростертого на полу. Ее поразило, насколько Энтерос должен был ненавидеть брата и невестку, чтобы задумать такое. Опустившись на колени, она потрясла крылатого бога за плечо.
   — Эрос! Эрос! Очнитесь! Беда!
   В комнате было холодно. В открытое окно доносился лай собак. Артемида? Что она здесь делает?
   — Эрос, вы должны очнуться, чтобы спасти жену! Эрос! — Александра сильнее трясла его.
   Купидон моргнул. Глаза его смотрели не на девушку, но сквозь нее, в непостижимую даль. Внезапно, словно что-то вспомнив, он застонал и закрыл лицо руками.