Клэнси Том. Игры патриотов

   Лодка приближалась к корабельному трапу. Вот она ткнулась носом в нижнюю перекладину, и стоявший на носу парень закрепил канат. Двое террористов вылезли из лодки и остановились на узкой нижней платформе трапа. Протянув руки, они помогли выбраться из лодки своему товарищу и понесли его вверх по трапу. Пауэрс подождал, когда они добрались до середины.
   - Ни с места! Полиция! - он и другие полицейские нацелили винтовки на лодку. - Только шевельнитесь - и вам конец, - добавил он и тут же пожалел об этом: прозвучало слишком уж по- киношному.
   Пауэрс увидел, как задрались вверх головы, а руки автоматически потянулись к оружию. Но тут со стороны моря ослепительно засиял, ударив в лодку, мощный прожектор. Это сильно облегчило положение. Пауэрс видел, как головы в лодке сперва дернулись в сторону моря, а потом опять задрались вверх, по направлению к нему. Теперь он мог разглядеть выражение их лиц.
   Они попались, и понимали это.
   - Эй, на лодке! - разнесся над водой женский голос, усиленный громкоговорителем. - Ни с места! У меня тут десять морских пехотинцев. Если шевельнетесь, они из вас котлету сделают.
   Сержант Пауэрс скривился от этих слов.
   Вспыхнул второй прожектор.
   И снова над морем прозвучали слова:
   - Говорит береговая охрана. Капитан "Констанцы", ваше судно и пришвартовавшаяся к вам лодка арестованы.
   - Ничего себе! - заорал Пауэрс. - Это я поймал их! Большой, серого цвета патрульный катер подошел вплотную к лодке, и Пауэрс увидел, как на террористов нацелился десяток винтовок.
   - Бросить оружие! По одному - наверх, - приказал Пауэрс.
   Позади него раздался выстрел из пистолета и тут же - ответный залп из винтовки. Пауэре вздрогнул, но не обернулся, не спуская глаз с лодки.
   - Я видел одного! - сказал полицейский. - Метрах в тридцати.
   - Не давай ему высунуться, - приказал Пауэре. - 0'кей, эй вы там, внизу давай по одному сюда и ложитесь на палубу, лицом вниз.
   Поднялись первые двое террористов - они несли третьего, раненного в грудь. По приказу Пауэрса, они легли ничком на палубу. За ними последовали остальные. По одному. Всего он насчитал двенадцать человек, некоторые были ранены. В лодке осталась груда оружия и тело убитого.
   - Эй, на лодке, - крикнул Пауэре, - тут нужна помощь! Райан только и ждал этого - он тут же прыгнул на палубу лодки террористов. За ним последовал Брекенридж. Они осмотрели тело, оставленное террористами. Во лбу его зияла дыра сантимерта полтора в диаметре.
   - Я чувствовал, что разок неплохо всадил, - с удовлетворением сказал Брекенридж. - Давайте, лейтенант, - махнул он рукой в сторону трапа. Райан начал подниматься наверх, держа в одной руке пистолет. Сзади что-то кричал капитан Петерс, но ему было плевать.
   - Осторожно, - предупредил его Пауэрс. - Тут меж контейнерами прячется еще один тип из этой компании.
   Джек увидел, что на палубе лежали лицом вниз более десятка людей. Руки они держали на затылке. Над ними возвышались двое полицейских с винтовками. Еще шестеро морских пехотинцев появились на борту, а с ними и капитан Петерс. Он подошел к сержанту Пауэрсу, и тот доложил:
   - Капитан, двое, а может, и четверо террористов прячутся между контейнерами.
   - Хотите, поможем выкурить их оттуда?
   - Да, надо бы заняться ими, - усмехнулся Пауэрс. Он собрал своих людей, оставив охрану террористов на Брекенриджа и троих морских пехотинцев. Райан пошел вдоль ряда лежащих людей, вглядываясь в их лица.
   Миллер, лежа на палубе, поглядывал по сторонам, все еще надеясь выискать возможность побега. Он повернул голову влево и увидел, что к нему приближается Райан. Они мгновенно узнали друг друга, и тут Миллер увидел в глазах Райана то выражение, право на которое всегда оставлял только за собой. Он понял, что это его смерть.
   Райану казалось, что тело его стало сплошным куском льда. Пальцы заледенели на рукоятке пистолета, глаза застыли на лице Миллера. Он подошел к нему и, пнув в бок, жестом приказал встать. Слова тут были неуместны. "Со змеей не разговаривают. Змею убивают", - подумал он.
   - Лейтенант!.. - заспешил к нему Брекенридж.
   Джек, ухватив Миллера рукой за глотку, прижал его спиной к контейнеру. Это было непередаваемое чувство - сжимать горло врага. "Эта падаль чуть не убила моих близких", - думал он. Но лицо его было абсолютно бесстрастно
   Миллер смотрел ему в глаза и видел... пустоту. И впервые в своей жизни Син Миллер испугался. Он ощутил дыхание смерти, и ему вспомнилась католическая школа, и то, что ему вдалбливали там, и стало страшно, что те слова могут оказаться правдой. Холодный пот прошиб его. Ему показалось, что все, что он слышал о вечных муках в аду, - правда.
   Райан понял, что происходило в душе Миллера.
   - Прощай, Син. Надеюсь, тебе там придется по нраву...
   - Лейтенант!
   Джек знал, что времени у него в обрез. Он поднял пистолет и силой втолкнул его в рот Миллера. Плавно нажал на курок... но выстрела не последовало. На руку его легла тяжелая лапа Брекен-риджа.
   - Он не стоит того, лейтенант, просто не стоит, - Брекенридж с силой потянул руку Джека на себя, и только тут Райан увидел, что пистолет его стоит на предохранителе.
   Джек сглотнул слюну и перевел дыхание. Теперь Миллер уже не казался ему таким чудовищем. Страх изменил выражение его лица, в нем проглядывало что-то человеческое. Миллер судорожно хватал ртом воздух - рука Джека все еще сжимала его горло. Райан разжал пальцы, и Миллер упал на палубу.
   - Я знаю... - сказал Брекенридж, положив руку на плечо Райану. - Он искалечил вашу дочь... Я знаю... Но все равно не стоит. Я мог бы заявить полиции, что вы пристрелили его при попытке к бегству. И мои люди подтвердили бы это. Так что до суда бы не дошло, но все равно не стоит... Вы не убийца, мягко подытожил Брекенридж.
   Джек молча кивал, словно лишившись дара речи. Миллер так и лежал ничком, страшась поднять голову, чтобы не встретиться глазами с Райаном. Джек почувствовал, что волна ненависти отпускает его. "Я победил, - повторял он про себя. - Я победил. Я уничтожил его и при этом не сломался сам". Рука его, судорожно сжимавшая пистолет, расслабилась наконец.
   - Спасибо, Пушка. Если бы не вы...
   - Если бы вы действительно хотели шлепнуть его, вы не забыли бы спустить предохранитель. Я вас, лейтенант, давно уже знаю, так что... - Брекенридж кивнул, чтобы подчеркнуть смысл сказанного. - А ты, - приказал он Миллеру, давай перемещайся к своим.
   Миллер, с трудом поднявшись на ноги, сделал несколько шагов и снова растянулся на палубе, возле остальных террористов.
   - Если кто-то из вас решит, что ему подвернулся удачный случай бежать, пусть прежде подумает. Я изрешечу его из этой вот штуки, - объявил Брекенридж. - Вы совершили убийство в штате, где есть смертная казнь. Так что снисхождения от меня не ждите. Запомните это.
   Потом прибыла группа спасения заложников. В это время цепочка морских пехотинцев и полицейских, прочесывая проходы между контейнерами, продвигалась по направлению к корме. Но оставшихся четверых членов АОО нигде не было видимо, они успели перебраться куда-то в надпалубные сооружения. Вернер принял командование на себя.
   К причалу подкатили три фургона с телевизионщиками и включили осветительные лампы - стало еще светлей, почти как днем. Полиция не подпускала телевидение к судну, тем не менее телезрители всего мира уже получили свою порцию новостей о происходящем. Полковник полиции сделал заявление для прессы, смысл которого сводился к тому, что ситуация под контролем - отчасти благодаря некоторому везению, но в основном вследствие блестящей работы полиции.
   Все террористы были уже подвергнуты обыску. Агенты ФБР зачитали им параграфы о их конституционных правах. На палубе появился принц в сопровождении многочисленной охраны. Он подошел к группе сидевших на палубе террористов, постоял, разглядывая их, и отошел в сторону, так и не вымолвив ни слова. Слова тут были не нужны.
   - Мы закупорили все входы и выходы, - сказал десантник из группы спасения заложников. Четверо террористов - так говорит команда - прячутся на судне. Надо их найти и попытаться уговорить сдаться. Вряд ли это будет трудно, и у нас в запасе бездна времени.
   - А если они откажутся, то как вы их будете выкуривать? - спросил Пауэрс.
   - Мы еще не решили, но прежде всего надо убрать отсюда всех гражданских. И мы предпочли бы, чтобы вы увели своих людей тоже. К морским пехотинцам это тоже относится, - обернулся он к капитану Петерсу. - И спасибо за помощь, капитан.
   - Надеюсь, мы ничего не напортачили? Пауэрс покачал головой.
   - Вы действовали в соответствии с законом. А кроме того, у нас все необходимые улики налицо.
   - 0'кей, тогда мы возвращаемся в Аннаполис.
   - Отлично. Там вас расспросят агенты ФБР.
   - Сержант, распорядитесь.
   - 0'кей. Морская пехота, по коням! - рявкнул Брекенридж.
   Две минуты спустя патрульный катер вышел в море. Дождь наконец прекратился, и небо прояснилось. Морские пехотинцы тут же вскарабкались на койки. А остальные набились в камбуз, где их ждал кофе.
   - Денек сегодня оказался долгим, - сказал Джексон, взглянув на часы. - Мне через несколько часов положено было бы быть в небе.
   - Похоже, что мы выиграли этот раунд, - заметил капитан Петерс.
   - Довольно дорогой ценой, - сказал Райан.
   - Такое, сэр, всегда дорого обходится, - заключил, помолчав, Брекенридж.
   Катер вдруг наддал, задрожав от работавших на полную мощь моторов. Джексон потянулся к телефонной трубке - спросить, в чем дело. Услышав ответ, он заулыбался во весь рот, но никому ничего не сказал.
   Райан поднялся наверх. Ему не хотелось сидеть в помещении. Свежий ветер дул ему в лицо и, казалось, что обуревавшие его чувства и мысли наконец-то улягутся. Увидев забытые кем-то сигареты, он жадно закурил. Балтиморская гавань уже была еле видна, и катер шел по направлению к Аннаполису, выжимая все свои тринадцать узлов. Дым от сигареты стремительно таял в воздухе. "Прав ли Брекенридж, остановив меня? - спросил он себя. - В одном-то он точно прав: убийцей мне быть не дано".
   - Устали, Джек? - спросил принц. Джек и не заметил, когда он подошел.
   - Вроде бы должен, но не чувствую - верно, перевозбужден.
   - Еще бы. Я, - тихо сказал принц, - хотел спросить их: почему? Когда я подошел к ним, я хотел...
   - Да-а, - Райан сделал последнюю затяжку и швырнул окурок за борт. - Вы могли бы спросить, но сомневаюсь, чтобы ответ их был вразумителен.
   - Тогда как же нам решать эту проблему?
   "Мою-то проблему мы уже решили, - подумал Джек. - Ни за мной, ни за моей семьей они уже охотиться не будут. Но вы ведь, принц, ждете не такого ответа, не так ли?"
   - Я думаю, - сказал он, - все сводится к понятию справедливости. Если люди верят в справедливость общества, в котором живут, они не нарушают законов. Но фокус состоит в том, как сделать, чтобы они верили в это. Справедливость далеко не всегда легко дается. У каждой проблемы есть свое решение, если только вы всерьез его ищете. У вас там вполне хорошая система. Надо только, чтобы плюсы ее распространялись на всех, и тогда люди уверуют в нее. Это трудно, но, думаю, это все же возможно. Рано или поздно, цивилизация все равно берет верх над варварством. Я, во всяком случае, на это надеюсь.
   Принц Уэльский помолчал, потом произнес:
   - Джек, вы очень хороший человек.
   - Вы - тоже, дружище. Поэтому мы и победим.
   Вид был ужасный, но никто из присутствовавших чувства жалости не испытывал. Тело Джеффри Уоткинса еще не остыло, а кровь еще капала с потолка. Когда фотограф кончил съемку, один из детективов вынул из руки Уоткинса пистолет. Телевидение продолжало работать. В программе "Доброе утро, Британия" шли репортажи из Америки. Все террористы были уже в тюрьме.
   "Вот это его, верно, и прикончило", - подумал Мюррей.
   - Кретин, - сказал Оуинс. - У нас против него никаких существенных улик не было.
   - Зато теперь есть, - сказал один из детективов. В руке у него было три листа бумаги. - Это, я вам скажу, то еще письмо, - усмехнулся он и вложил листы в пластиковый конверт.
   Сержант Боб Хайленд тоже был тут. Он лишь недавно начал понемногу ходить, нога его еще была в гипсе, в руках - трость. Он молча смотрел на тело человека, из-за которого его дети едва не осиротели.
   - Итак, Джимми, дело закрыто, - заметил Мюррей.
   - Не совсем так, как мне этого хотелось бы, - ответил Оуинс.
   - Но в данный момент мистер Уоткинс, полагаю, держит ответ перед более высоким судией.
   Катер добрался до Аннаполиса через сорок минут. Райан удивился, что Мэри Замировски направила катер к больничному причалу. Она мастерски пришвартовалась, и все, кроме команды катера, выбрались на берег. Там их поджидали двое морских пехотинцев.
   - Все в порядке, - доложил Брекенриджу сержант Каммингс.
   - У нас тут миллион полицейских и прочих. Все пребывают в отличном настроении.
   - Отлично. Вы свободны.
   - Доктор Райан, - сказал Каммингс, - не пройдете ли вы со мной. Нам надо поспешить, - и он пустился почти рысцой. Райан едва поспевал за ним - ноги не больно-то слушались его от усталости. Наконец они добрались до госпиталя.
   - Минутку! - остановил их стоявший у входа агент ФБР и вытащил из-за пояса Райана пистолет. - Верну, когда будете уходить. Не возражаете?
   - Прошу прощения, - смутился Джек.
   - Ничего, ничего... Проходите. В холле никого не было.
   - А где же все? - спросил Джек Каммингса.
   - Сэр, ваша жена сейчас в родильной палате, - обернулся тот, улыбаясь.
   - Почему же мне никто не сказал? - встревожился Джек.
   - Она просила не говорить, чтобы не волновать вас, сэр. Через минуту они были уже на нужном этаже.
   - Вот там, - ткнул Каммингс пальцем в дальний конец коридора.
   Джек кинулся бегом. У дверей палаты его остановил санитар и направил в раздевалку - облачиться в больничный халат. От усталости и возбуждения у Джека дрожали руки, и тесемки халата никак не завязывались. Наконец он кое-как справился с ними и вошел в приемный покой. Все друзья были в сборе. Он махнул им рукой и проследовал за санитаром в родильную.
   - Давненько я этим делом не занимался, - услышал он голос врача.
   - Я тоже. Последний раз - несколько лет тому назад, - ответила Кэти и снова сделала глубокий вдох, чтобы умерить боль, а потом прибавила: - Вы ведь должны стараться внушить пациенту доверие к себе.
   - Привет, милая, - схватил ее руку Джек.
   - Идет как по расписанию, - заметил врач.
   - Могло бы и чуть поскорей - не повредило бы, - сказала Кэти. - У тебя все в порядке?
   Лицо ее, мокрое от пота и измученное, было прекрасно.
   - Все кончено. Все кончено, - сказал Джек. - Как ты?
   - Воды отошли два часа тому назад, - сообщил врач. - Она вполне могла бы уже родить, если бы не ждала вашего появления. В общем, все в норме, - бодро заключил он, хотя на самом деле нервничал даже больше, чем роженица. - Вы готовы сделать еще одно усилие? - спросил он Кэти.
   - Да!
   Кэти сжала руку Джека, закрыла глаза и напряглась изо всех сил.
   - Показалась голова. Все прекрасно. Еще чуть-чуть и все! - сказал врач.
   И тут же раздался крик новорожденного. И это тоже, - подумал Джек, - голос свободы".
   - Мальчик, - сказал жене и поцеловал ее Джон Патрик Райан-старший.
   Медсестра помогла врачу перерезать пуповину, затем запеленала ребенка в белое одеяльце и отошла в сторону. Послед отошел без особых усилий.
   - Небольшие разрывы, - сообщил врач. - Сейчас введем обезболивающее и зашьем.
   - Как он? - спросила, морщась от боли, Кэти.
   - Все в порядке, - сказала сестра. - Ровно восемь фунтов, и все на своих местах. Легкие работают, и сердечко колотится отлично.
   Джек взял сверток в руки - маленький крикливый комок красной плоти с крохотной кнопкой вместо носа.
   - Добро пожаловать, - тихо сказал он. - Я твой отец. - "И твой отец не убийца, - подумал он. - Это куда важнее, чем многие думают". Он прижал ребенка к груди и побаюкал его с минуту, думая в это время, что Бог все-таки есть на небесах.
   - Хочешь посмотреть на сына? - спросил он Кэти.
   - Боюсь, он испугается меня - я еле жива.
   - Не бойся, - сказал Джек сыну. - Она у нас красавица. Как ты? - опять спросил он Кэти, передавая ей ребенка.
   - Только Салли мне не хватает, а так все хорошо.
   - Закончено, - сказал врач. - Я не штатный гинеколог, но зашил, по-моему, прекрасно.
   Медсестра унесла Джона Патрика Райана младшего в детскую.
   Джек видел, что глаза Кэти смыкаются от усталости. Он взглянул на часы двадцать три часа она была на ногах. Ей нужен был сон. И ему тоже, хотя сейчас было и не до этого. Еще раз поцеловав Кэти, он вышел в приемный покой, чтобы сообщить всем о рождении сына, прекрасного мальчугана, у которого будут две такие разные пары крестных родителей.