Клименкова Антонина. Забытый замок

   – Что за черт? – изумился Вик.
   – Что за идиот? – осведомился Энтони, вплотную смерив взглядом внушительную фигуру охранника. Его напарник (габаритами слегка поменьше), нервно пританцовывая на почтительном расстоянии, пояснил:
   – Он тут всего месяц работает, не со всеми еще знаком… – И шипящая реплика в сторону коллеги: – Боб, пропусти немедленно, они ж из свиты!…
   – А мне плевать! – басом заявил страж. – Эти гошпода в прошлый раж вшо жаведение ражнешли к щертовым бабушкам и мне жуб вышибли!
   – Когда это было? – нахмурился Энтони.
   – В первый же день его дежурства, – поспешил ответить напарник потерпевшего.
   – Ой, да, где-то после полнолуния, – туманно пояснил Вик.
   – Бывает, – пожал плечами Тони. – А кстати, когда нынче полнолуние будет?
   – Да через недели полторы, вроде того, – ответил Вик.
   – Вот видишь, – ласково улыбнулся Энтони стражнику, – У тебя еще есть время найти другую работу.
   Чего уж такого прочел бедный беззубый Бобик в зеленых глазах – не знаю, потому как предпочла держаться позади. Да и знать не очень-то хочется, честно говоря. Только Боб попятился и лоб насупил. Сообразил, наверно, почему людей нужно уважать не за масштабы, а за содержание.
   От широких стеклянных дверей в глубины обители азарта вел длинный коридор из игровых автоматов, возле которых пытала фортуну публика, не слишком обремененная финансовым благополучием. Не обращая внимания на людей, дрожащими руками без остановки засовывающих монеты в ненасытные пасти «одноруких бандитов», Энтони стремительно прошелся вдоль ряда, запустив все автоматы подряд. В конце обернулся к ошеломленным охранникам, лицезревшим это дело сквозь прозрачные двери, и козырнул на прощанье.
   Я же на мгновение задержалась, оглушенная взвывшими сиренами. Целый ряд автоматов, один за другим, оповестил округу о случившемся выигрыше. Коридор «одноруких бандитов» наполнился огнями, воем сигнализаций, звоном сыплющихся монет и восторженными воплями. На охранниках лиц не было.
   – Как это получилось? – спросила я. – Разве возможно такое совпадение?
   Мы с Энтони сидели за столиком в ожидании заказа. Вик к нам не присоединился. Видимо, зов голода заглушила жажда азарта, и он сейчас вовсю пытался утолить возникший аппетит за карточным столом. (Кстати, я могла наблюдать за играющими, не отрываясь от позднего – и такого, честно сказать, желанного – ужина. Дело в том, что ресторан и казино составляли одно целое благодаря простому, но эффектному архитектурному рёшению – второй этаж, где располагался ресторан, нависал над игровым залом амфитеатром, этакими висячими садами Семирамиды. Так что с большинства мест сквозь стеклянные ограждения открывался прекрасный обзор. Лично я чувствовала себя ангелом, вкушающим на небесах амброзию (от всех треволнений я жутко проголодалась, мне б любые чипсы пирожным показались!) и свысока взирающим на суетный мир смертных, полный дьявольских страстей, искушений, побед и поражений. Вот. Впрочем, в ком-нибудь другом – но только не во мне – зрелище причуд и капризов Фортуны могло пробудить желание и самому испытать судьбу на арене зеленого сукна или черно-красных квадратиков. Но, кажется, я отвлеклась.)
   Официант принес заказ, и я поняла, что готова сжевать хоть крокодила. Не считая завтрака, с утра во рту маковой росинки не было. А день выдался длинный и переживательный. Так что я вправе, нет, просто должна наградить себя кучей всяких вкусностей!
   – Наконец-то встретил нормальную девчонку! – засмеялся Тони. – Не истязающую себя диетами для похудения.
   – От вегетарианца слышу! – парировала я. Говорить с набитым ртом, конечно, неприлично, но иного выхода не было – спускать шпильки я не намерена. – Ну а ты что себе заказал? Смотреть тошно. Я-то думала, ты хищник, а ты… Скоро будешь как огурчик – зеленый и в пупырышек!
   Энтони спрятал улыбку, отпив из высокого стакана, полного веселых пузырьков, запотевшего от позванивающих кубиков льда.
   Я принялась с удвоенной скоростью работать челюстями. Наверно, только с голоду могло прийти в голову такое желание – только на мгновение, лишь на один миг стать льдинкой. Стать маленьким, прозрачным, холодным кусочком замерзшей воды. Кувыркаться в стакане среди спешащих вверх пузырьков, с шипением вырывающихся на поверхность. Сквозь тонкую стенку стекла холодной гранью прижаться к теплой ладони. Скользнув по краю, украдкой коснуться губ и растаять…
   – Ты мне еще не ответил. Что там произошло? Ведь это не совпадение – две дюжины выигрышей сразу!
   – Нет, конечно. Это просто специфика нашей работы.
   – Специфика? – Я стала жевать помедленней.
   – М-м, как бы тебе объяснить. Вик и я работаем на Рыжего. Но не за зарплату. Благодаря контракту с ним мы получили новые возможности. Если хочешь – условие жизни. Например, в моей квартире соседи сверху никогда не устроят потоп. И в разгар дня от моей рубашки никогда не оторвется пуговица. Моя машина всегда будет заводиться с одного оборота. И я всегда выиграю – в любую игру и лотерею. Уверяю тебя, такие приятные мелочи могут прекрасно заменить оклад любого размера.
   – То есть выигрыш – это твои средства к существованию?
   – Ну не совсем. Вот Вику нравится обдирать казино. А мне вообще-то больше по душе фондовые биржи. Я держу связь с несколькими парнями, которые серьезно занимаются акциями, курсами, валютой и прочей ерундой. С котировками никогда не знаешь наверняка, как они поведут себя завтра. И даже через час. Иногда вовремя данный совет может спасти кругленькую сумму. А маленький процент от прибыли – неплохая благодарность за подсказку.
   – Ты можешь предсказать изменение курсов валют? – не поверила я.
   – Главное – акций. Не я один, – пожал плечами Тони. – Удобная способность, правда? Посуди сама, Венера, разве они могут допустить, чтобы их слуги ходили без денег? Что может быть нелепее – подручный дьявола, зарабатывающий на хлеб насущный в поте лица своего?
   – Ну да, у подручного дьявола есть дела поинтересней, – согласилась я. – Ой, помню-помню! В твоем замке я видела компьютер. До меня сначала не дошло – как это он рассылает ответы едва ль не раньше, чем письма получает. Теперь-то понятно.
   Энтони, видно, тоже все стало ясно.
   – То есть вообще-то я ничего не разглядывала, – поспешила я на попятный, – я за Князем зашла. То есть я даже в комнату не заходила…
   – Разве?
   – Ну только заглянула. И ничего не трогала.
   – Неужели?
   – Разве только Книгу…
   – Но этого вполне достаточно. Венера, не оправдывайся. Ты уже все выложила Рыжему, как на духу. Помнишь?
   – Да? Ах, да. Далась же вам эта книжка!… – проворчала я. – Как будто мне делать нечего, кроме как книжки таскать из замков.
   – А знаешь, Венера, что я думаю?
   Я стала вся внимание. Хоть и знаю уже, что ничего хорошего он про меня не думает.
   – Книгу взяла именно ты. Да, ты. Потому что больше некому. Потому что чужому она в руки бы не далась – если б почувствовала хоть тень желания завладеть ею. Ты же понятия не имела, что это такое. Думаю, и сейчас не догадываешься.
   – Ну и зачем она мне нужна, по-твоему?
   – Не тебе. Кто-то тебя использовал.
   – Каким это образом? Меня что, загипнотизировали?! Вот зараза!…
   – Кто?
   – Кто загипнотизировал – кто ж еще! И сдается мне, то была Стелла. Неспроста она там околачивалась.
   – Зачем она там объявилась – не твоя забота. Ты свою роль уже исполнила. И чем скорее вернешься домой, тем будет лучше. Лучше для тебя, – добавил он.
   Ой, не нужно было его любовь желтоглазую заразой называть! Ну не удержалась…

ГЛАВА 24
Тени чужих предков

   Было так поздно, что я даже не знаю, как это назвать – то ли глубокая ночь, то ли очень раннее утро. В общем, где-то между. Час волка. Темно и тихо. Рассвет даже намеком не обозначился на горизонте, и город, кажется, вымер.
   Машина осталась на стоянке у казино. Но я была вовсе не против пешей прогулки по ночному мегаполису, ненадолго угомонившемуся после трудов дневных праведных. Мне нравилось слышать звонкое эхо своих шагов – особенно звонкое из-за новых розовых ботфорт. Вик, как настоящий рыцарь, даже предложил мне руку, чтоб я не очень уж спотыкалась на непривычных каблуках.
   – Тони, а ты в курсе, что в твоем районе маньяк завелся? – поинтересовался он как бы между прочим.
   – В курсе.
   – Маньяк? – спросила я. – Настоящий?
   – Серийный, – ответил Вик. – И вообще-то он любит трудиться примерно в это время. В этом самом квартале.
   – Ух ты! В вашем Бюро все маньяки на учете?
   – Все, только не этот. Данный субъект для нас бесполезен. Контролировать и использовать его в наших интересах нельзя, у него мозги серьезно переконтачены. Короче, опасный тип и ни черта не соображает.
   – Не хотелось бы с ним встретиться, – поежилась я. В соседнем дворе тоскливо завыла собака.
   – Смерть чует, – остановился Энтони.
   – Это маньяк? – спросила я, замерев.
   – Похоже, нет. Вик, пошли посмотрим?
   – Ни за что. Я устал, я спать хочу…
   – Пошли. Лучше сейчас поработать, чем потом за неприкаянной душой гоняться. Вон, смотри, – он указал на темные окна одного из домов, – уже предки собираются. Встречать явились.
   Лично я ничего не видела. Темно, и все тут.
   Но, разумеется, я последовала за парнями.
   На нужный этаж мы поднялись на лифте. В кабинке прямо передо мной, из ниоткуда возник плешивый усталый черт в потертом смокинге.
   – О, господин граф, вы здесь? – удивился он и почтительно поклонился.
   – Привет, – кивнул Тони. – Скоро смена кончится?
   Черт вздохнул.
   – Ну иди отдохни. Мы сами управимся.
   Дежурный снова поклонился и с удовольствием исчез – тихо и без спецэффектов, как и появился.
   У Вика уже была наготове отмычка. С дверью справился, как будто каждый день ее открывал.
   Энтони уверенно прошел в комнату. (Неприятно пахло лекарствами и стиральным порошком.) Там оказалось два человека – крепко спящая в кресле сиделка и старая толстая тетка в постели. Впрочем, насчет эпитетов я могу и промахнуться – в комнате горел лишь слабый ночник на прикроватной тумбочке. А вот голос у больной точно был противный – очнувшись, тетка резко села в постели и закричала на Энтони:
   – Зачем ты пришел? Уходи! Не дождетесь! Не выйдет! – Как только она такими воплями сиделку не разбудила, и всех соседей заодно? – Не хочу! У меня здесь еще полно дел! И какая-то простуда мне не помеха!…
   Энтони ничего не отвечал. Просто встал перед кроватью, сложив руки на груди, просто смотрел на женщину. Та замолчала, испуганно моргая. Потом закатила глаза и рухнула на подушки.
   Я стояла в дверях. Услышав шорох, оглянулась: на кухне возник человек. В белом пиджаке, с бабочкой в розовый горошек. Первым делом он почему-то заглянул в холодильник, взял оттуда холодную банку газировки. Открыл, глотнул и, сморщившись, сказал:
   – Какая гадость.
   Кинул банку в мойку и пошел в комнату.
   – Брат мой! – обратился он к Тони. – Разрешите мне первому, так сказать, ознакомиться с предметом.
   – Пожалуйста, – ответил тот, вежливо пропуская «белого брата». – Ненавижу общаться с трупами.
   Пришелец подошел к бездыханному телу, пощупал пульс на запястье.
   – Остановка сердца, – кивнул он Энтони. – Чисто сработано. – И, бросив безжизненную руку, воззвал неожиданно трубным голосом: – Восстань, душа бесприютная! Покинь бренную оболочку, ибо жизнь вечная ждет тебя!
   Над его головой в потолке разверзся тоннель из света. Но в ответ на требовательный призыв раздался протестующий визг. Пищали явно из трупа.
   – Не противься! – разгневался посланник небес – Что ты себе позволяешь, монада бестелесная?! Оставь плоть тленную, иначе тленом станешь! Не позорь предков. Видишь, они тебя встретить пришли.
   И правда, теперь и я заметила вереницу темных силуэтов, безмолвно стоящих вдоль стен. А последние, припозднившиеся призраки, тихонько просачивались в комнату через приоткрытое окно. Наверное, их-то еще на улице и заметил Энтони. Удивительно – черных на фоне черного неба…
   Возмущенно попискивающей душе пришлось смириться со своей участью. В виде маленького, колючего от лучиков-молний шарика света она выкарабкалась из плоти в районе солнечного сплетения. Плавно поднимаясь, поплыла к светящейся воронке. Послышался звон ангельских арф… А может, это зазвенело у меня в голове.
   – Мы что ж, зря сюда явились? – возмутился Вик.
   – Подожди немножко, – тихо возразил Тони. Оказавшись прямо под сияющей воронкой, душа почему-то остановила свой полет.
   – Ну чего застряла? – нахмурился ангел. Он попытался ее подтолкнуть, но как ни подлаживался – ни кулаком, ни плечом, – усилия успехом не увенчались.
   – Кончай стараться, – отрезал Энтони. – Вик…
   – Понял, – ухмыльнулся Ронан. И, взяв ангела за шиворот и пояс штанов, лихо закинул того в воронку: – Лети домой, птичка!
   Тоннель захлопнулся, и шарик души, погаснув, шлепнулся на пол комком мокрой, липкой грязи.
   – Э-э, – сказал Вик, – не блюла ты себя, тетенька! Тони, и как теперь эту лепешку соскребать?
   К счастью, на кухне нашлись полиэтиленовый пакет и лопаточка для блинов. Я вручила инструмент Вику, а потом осталось лишь завязать пакетик узелком.
   Сиделка продолжала безмятежно похрапывать в своем кресле.
   – Ребята, – подозвал нас к окну Энтони, – как думаете, что там происходит?
   – Ясно что, – ответил Вик, выглянув, – маньяк объявился. Работает. Легок на помине.
   Чтоб не терять времени, Энтони покинул квартиру тут же – через окно.
   – Мы лучше на лифте! – крикнул ему вслед Вик. Мне вообще-то тоже идея Энтони не понравилась – пусть пожарная лестница и не казалась слишком опасной, да только располагалась она возле окон соседней квартиры! Лично я не умею гулять по карнизам, как по подиуму.
   Вик не торопился на подмогу другу, явно зная, что помощь не понадобится. А я спешила, подгоняемая беспокойством: маньяки, наверное, не каждую ночь встречаются?…
   Но волновалась я напрасно. И, уже издалека оценив ситуацию, замедлила шаг.
   А обстоятельства были таковы: автомобиль, его хозяин и «ночная бабочка» (проще говоря, представительница древнейшей профессии нетяжелого поведения в полной боевой раскраске). Оба сидят на асфальте, прислонясь к колесам, оба со связанными скотчем руками и заклеенными ртами. А полоумного охотника за мирными горожанами от дел отвлек Энтони. Сам безоружный и обезоруживший безумца, он вполне неплохо контролировал ситуацию. Уж не знаю, как называется этот стиль рукопашного боя, когда не отвлекаются на разные красивости вроде кульбитов над головой противника, тройных сальто с закруткой и вообще не делают лишних движений, но это, признаю, было действительно боевое искусство. Если честно, я даже немножко засмотрелась… Хотя смотреть было уже не на что. Как говорится, не успела и глазом моргнуть.
   В общем, в два счета маньяк остался без своего ножа очень похожего на кухонный тесак, и оказался распластанным на асфальте носом вниз. В таком положении его удерживало настойчивое присутствие на шее ботинка противника. Но и это, очень неудобное, на мой взгляд, обстоятельство не мешало озабоченному полуночнику изобретать новые сочетания и грамматические обороты из самых отборных, грязных ругательств.
   – Так выражаться при дамах! – воскликнул Вик. – Венера, заткни уши!
   – Вик, его пристрелить или как? – спросил Тони в сомнении.
   – Вот еще! – фыркнул тот. – Пули тратить на такого мерзавца. И всю улицу разбудим.
   Тони пожал плечами.
   Хрустнули позвонки, и поток проклятий пресекся Только резкий вздох сквозь стиснутые зубы выдал, что Энтони сейчас почувствовал.
   Вик освободил дрожащую «гейшу»:
   – Да, сударыня, не повезло вам сегодня. Идите домой и забудьте все, что видели. И мой вам совет: найдите другую работу.
   – Вдруг исправится? – пояснил он мне, едва в темноте стих торопливый цокот каблучков.
   – А этого развязать? – кивнул Вик на мужчину – хозяина автомобиля и несостоявшуюся жертву маньяка.
   Энтони подобрал с земли нож. На иззубренном лезвии виднелись бурые пятна. Взвесил клинок в руке и сказал:
   – Пусть он умрет сегодня?
   Мужчина вскинулся. Неуклюже – со связанными руками – поднялся. И дикими глазами уставился на Энтони. Тот невозмутимо выдержал взгляд.
   Вик почесал нос. Взяв меня за руку, деликатно отвел в сторонку.
   – У тебя есть выбор, – тихо сказал Тони. – Ты можешь умереть завтра, как суждено судьбой, и остаться никому не нужным призраком. Ты христианин? Значит, твоя душа отправится в чистилище, но не попадет туда. Твоя жизнь была бесполезной и пустой, и потому ты застрянешь на полпути между адом и раем. Целую бессмысленную вечность будешь тенью самого себя.
   Тони сорвал скотч с лица мужчины. Чтоб тот смог крикнуть:
   – Я не хочу!
   Энтони покачал головой.
   – Ты все равно должен погибнуть. Если сегодня тебя не убить, то следующей ночью ты покончишь с собой. Тебе незачем и не для кого жить. Подумай, ведь лучше умереть – умереть так, чтоб тебя посчитали героем, спасшим горожан от полоумного преступника. И начать жизнь сначала.
   Энтони заглянул ему в глаза, но там был только страх.
   – Боль очистит тебя, – тихо пообещал он.
   Быстро, властным движением хищника, Энтони развернул его спиной к себе и, обхватив одной рукой за шею, другой вонзил нож под лопатку. С хрипом тело медленно осело к его ногам. Перехватило дыхание, и волна боли заставила Энтони упасть на колени.
   Я бросилась к нему, не зная, чем помочь, обняла, не обращая внимания на разверзшуюся в надвинувшихся небесах уже знакомую воронку из света. Энтони поднял голову – побелевшие губы, сухие глаза, – встретился взглядом с призраком. Дух убитого растерянно оглянулся, прежде чем улететь светлым облачком, увлекаемым потоком неземного сияния.

ГЛАВА 25
Тлен к тлену, пыль к пыли!

   – Как приятно сделать человеку добро, – хмыкнул Вик, помахав призраку вслед. – Готовы? Сейчас сюда нежить заявится. Вон, уже ползет. Кровь почуяли.
   Энтони поднялся, отряхнул брюки.
   – Нежить – это что? – спросила я.
   – Нежить, – ответил Вик, доставая из внутреннего кармашка пиджака, будто шариковую ручку, девятидюймовой длины ножичек, – это то, что нужно уничтожить.
   У Энтони ножны с кинжалом (который оказался чуть покороче, зато обоюдоострый) были прицеплены к поясу сзади – длинный жакет мог легко скрыть не один томагавк.
   – Возьми, – сказал он, протянув мне клинок. – Если что, бей по позвоночнику, не стесняйся.
   – Угу, – сказала я, – обязательно.
   – Они опасны, только если чувствуют страх. И если кровь попробуют.
   Понятно. Значит, к трупам подпускать эту нежить нельзя, иначе взбесится. Хотя зачем им кровь? Ведь есть они не могут по определению – в этом я вскоре убедилась воочию.
   Тьма вокруг сгустилась. Вик внимательно вглядывался в пустоту улицы, в нетерпении поигрывая кинжалом. Тони, просто прикрыв глаза, ждал. Целое мгновение я не слышала даже своего дыхания.
   Коротким, четким движением, не поворачиваясь, Тони ребром ладони рассек воздух справа от себя. Из полумрака в круг освещенного фонарями асфальта выпал трухлявый скелет. Белые кости в саване из грязной паутины.
   И что тут началось! Из ниоткуда, из темноты ночном выступила просто толпа этих скелетов, смердящих канализацией, да и выглядящих не лучше отбросов с мусорной свалки. Здесь и нормальные скелеты, и какие-то полулюди-полузвери, и разные костлявые уродцы, и на всех костях болтаются лохмотья не то одежды, не то сгнившей плоти. Что угодно, но бояться их я не собираюсь.
   Следуя совету, я целилась клинком в позвоночник, что было совсем не сложно, учитывая общую прозрачность бестелесного воинства. А вообще ветхие ребра и прочие конечности очень мило рассыпались с первого же удара. Если же бить прицельно – мощи складывались в аккуратные кучки… Вот только уж очень много их было.
   Между делом я успевала оглядываться на парней. Поняв, что помощи мне не требуется, они, как говорится, решили отвести душу, то есть оттянуться по полной. Вик нежить колошматил просто и со вкусом. А Энтони, похоже, собрался припомнить все известные ему приемы рукопашного боя, применяя их по очереди и не повторяясь. Вот такая ночная физкультура.
   В общем, бедная нежить. Хоть их вначале, казалось, было много, для нас троих оказалось явно маловато.
   – Ой, сколько мусора! – вздохнул Вик, переведя дыхание и оглядевшись. – Что делать будем, Тони? Нельзя же оставлять такую свалку.
   – Пусть Венера приберется.
   – Что?!
   – Правильно! Венер, это несложно – осени сей бренный прах крестным знамением.
   – По-православному или по-католически?
   – А им все равно.
   – Только нас не задень.
   Я перекрестила ближайшую ко мне кучку костей. Прах, будто порох, вспыхнул бенгальским огнем. Пламя быстро перекинулось на соседние останки – и вот уже заполыхало все.
   – Красота! – сказал Вик.
   – Про машину забыли! Сейчас взорвется – бежим!
   – Генеральная уборка называется…
   Недалеко от дома нас встретил Князь. Он вынырнул из кустов зеленой изгороди, сверкая фосфоресцирующими глазами в жемчужном сумраке близкого рассвета. И повис на штанине хозяина.
   – Попридержи когти! – воскликнул Тони, беря кота на руки. – Всего располосовал, зверь.
   Князь восседал на хозяине, счастливо щурясь, распушив хвост, как факел, и запуская в плечо Энтони когти то правой, то левой лапы.
   – Буду спать до вечера, – пообещал, зевая, Вик.
   – А я ногу натерла, – пожаловалась я.
   И тут эта бедная моя конечность неудачно подвернулась и я потеряла равновесие. Я б не упала, если б Энтони, в которого я врезалась, удержался на ногах. Но, видимо, моя боль откликнулась в нем с полной силой.
   Так что мы оба повстречались с асфальтом – Князь успел спрыгнуть с рук хозяина весьма вовремя.
   – Венера!
   – А я что? Разве я специально?… Ой, что это?!
   Сзади, в зарослях зеленой изгороди на миг вспыхнуло пламя – в кустарнике оказалось пробито круглое отверстие с краями из дымящихся обугленных листочков. А с другой стороны на нас несся угрожающе шипящий шар раскаленной плазмы. Из-за спины Энтони мне было плохо видно. И высунуться он мне не дал, бесцеремонно толкнув обратно на землю. Я только заметила, как, выбросив вперед руку, Энтони остановил летящий снаряд и усилием воли заставил его отправиться обратно. На другой стороне улицы метнулась тень, но огненный шар настиг своего отправителя и взорвался с беззвучной вспышкой.
   – Кто это был? – спросила я.
   – Теперь уже не узнаем, – сказал Тони. И добавил смутив меня серьезным взглядом: – Ты спасла меня.
   – А кстати, где Князь? – поинтересовался Вик и, подав мне руку, помог подняться.
   Энтони пошатнулся и, сжав голову руками, глухо застонал.
   – Тебя задело? – всполошился Вик.
   – Боже, как плохо… – прошептал он, – никогда хуже не было…
   Кусты изгороди зашевелились, и на тротуар рыжей молнией выскочил Князь. Он что-то держал в зубах Я наклонилась, и кот положил мне на ладонь… крошечного котенка. Малыш дрожал, испуганно мигая бусинками глаз.
   – Ну вот и причина… Такой маленький, а столько эмоций, – сквозь боль улыбнулся Энтони.
   Он забрал малыша из моих рук, осторожно погладил по пушистым круглым ушкам. Спрятавшись в тепло под пиджак к Энтони, этот маленький грязный заморыш подумал минутку и замурлыкал, как настоящий кот.
   – Твое высочество, ты у нас которого по счету зверя спас? – спросил Вик, беря на руки Князя.
   – Тринадцатого.
   – Значит, так и назовем – Микадо Долголапый Тринадцатый!
   Наконец-то этот бесконечный день закончился. Столько всего сегодня со мной приключилось – даже в голове не укладывается! Но, слава Фрейру, я добралась до постели, и если хоть чуток посплю, то, может, все впечатления как-нибудь в порядок приведутся.
   Скажу сразу: квартирка у Энтони оказалась не маленькая и в мое распоряжение предоставили целую отдельную комнату. Апартаменты достались Тони от прабабушки – кстати, той самой, что поведала о тайне графского наследства. И были, честно сказать, ничуть не хуже замка! В элитном доме, в очень приличном районе (удивляюсь только – здесь позволяют держать домашних животных!). И интерьер внушал уважение. Я разулась в прихожей, не решившись топтать каблуками явно старинные и дорогие ковры, к которым парни, между прочим, не проявили ни капли почтения! А Князь – вот зверь своих хозяев – с огромным удовольствием побежал точить когти о полированную мебель стиля ампир. В этом доме явственно чувствуется отсутствие женской руки!
   Нет-нет, не подумайте, что в квартире был жуткий бардак. Бардак – вполне естественный и обычный для нормального существования – имелся в спальне Энтони и на кухне. А вот в остальных пяти комнатах жизнь присутствовала лишь в виде цепочек кошачьих следов на толстом ковре пыли. В общем, атмосфера тут была абсолютно та же, что и в замке. Эх, прибраться бы здесь генерально, по-весеннему…
   Я гуляла по комнатам, разглядывала картины в золоченых рамах, семейные фото на книжных полках, фарфоровые пасторальные статуэтки…