Страница:
Жизнь в Бюро всяких услуг господина Дэкстера кипела даже в отсутствие своего президента. Из коридоров с озабоченным видом выныривали и вновь исчезали обратно служащие. Руководил движением коротышка Аид – без устали, будто постовой на перекрестке (но, сдается мне, без особой необходимости), хотя не забывая и о своих прямых обязанностях швейцара. Одна пара посетителей, которых он впустил, привлекла мое внимание. Это были два красивых молодых человека. (Ну разумеется, стала б я пялиться на некрасивых!) Правда, вид у обоих был слегка нездоровый – бледные, глаза лихорадочно блестят. Наркоманы, что ли? Они направились к «баррикадам» секретарши и потребовали немедленной аудиенции у начальника. А пока ослепительная девушка, мигом превратившаяся в сурового сторожевого дракона, листала ежедневник, один из этих посетителей приветливо помахал нам:
– Добрый день, коллеги!
– Обознался, гурман диетический! – ответил Вик. (Он только что вернулся, слегка запыхавшийся, но весьма довольный. Запустил ключами в Энтони – тот поймал на лету не глядя – и сообщил, что приз в багажнике.) – Какие ж мы тебе коллеги? Да мы таких, как ты, каждый день пачками в хранилище сдаем.
– Ой, какие серьезные ребята! – ухмыльнулся второй «гурман», кокетливо стрельнув прозрачными глазами в сторону Энтони. (Только настроение мне испортил, извращенец!) – Так напугали, клык на клык не попадает!
– И как это вы, болезные, средь бела дня отважились на улицу нос высунуть? Про солнышко не запамятовали? – продолжал издеваться Вик.
– Так мы ж на метро, – отвечали ему в тон, – быстро и не жарко.
Наблюдая за вампирами, я не заметила, что сама стала объектом наблюдения. Перехватив зеленый взгляд, в ответ тоже вопросительно захлопала ресницами, всей физиономией изобразив вопрос типа: «Шо такое?»
«Венера, не боишься?»
Я мотнула головой.
«Правильно. Перед кабинетом дантиста горазда страшнее».
Я поежилась.
– Господин Дэкстер сможет принять вас только в конце следующего месяца! – заявила наконец секретарша.
Вся игривость у посетителей разом улетучилась. Они конечно, повозмущались, однако без толку.
«Дорогая моя, ты понимаешь, почему ты здесь?» – Энтони на шум не обращал внимания.
Я пожала плечами – откуда ж мне знать? Меня вообще-то в плен захватили.
«Волею судеб ты оказалась в замке в ту самую ночь когда оттуда исчезла очень ценная вещь… Не говори ничего, Венера. Я знаю, что ты непричастна. Но ты должна нам помочь. Пожалуйста, вспомни: может, ты видела что-нибудь необычное?»
Я задумалась. Что ж такого ценного могли стибрить из замка? И кто, интересно, на это отважился? Уж точно не простой вор-домушник… Что я видела необычного? Странного? Подозрительного? Да все – от хозяина замка до последнего привидения! Нельзя ли поконкретней сформулировать вопрос?…
– Ну совсем эти вампиры обнаглели! – вздохнул Вик. – Ни совести, ни ориентации!… О чем опять переглядываемся, ребята?
– Вопросы здесь задаю я! – Зычный баритон, будто гром средь ясного неба, заставил всех присутствующих вскочить с мест и вытянуться по стойке «смирно». Нетрудно догадаться, голос принадлежал самому Джеймсу Дэкстеру. – Итак, дети мои, до обеда осталось лишь семь с половиной минут. Тех, кто успеет изложить свою кляузу в означенный срок, прошу в кабинет. Остальные свободны! И не забудьте, что завтрашний день объявляю выходным!
Мы успеем! – воскликнул Вик – едва слышно на фоне общеофисного «Ура!».
ГЛАВА 16
ГЛАВА 17,
История прабабки Анжелики, записанная со слов Вика Ронана (за достоверность не отвечаю)
– Добрый день, коллеги!
– Обознался, гурман диетический! – ответил Вик. (Он только что вернулся, слегка запыхавшийся, но весьма довольный. Запустил ключами в Энтони – тот поймал на лету не глядя – и сообщил, что приз в багажнике.) – Какие ж мы тебе коллеги? Да мы таких, как ты, каждый день пачками в хранилище сдаем.
– Ой, какие серьезные ребята! – ухмыльнулся второй «гурман», кокетливо стрельнув прозрачными глазами в сторону Энтони. (Только настроение мне испортил, извращенец!) – Так напугали, клык на клык не попадает!
– И как это вы, болезные, средь бела дня отважились на улицу нос высунуть? Про солнышко не запамятовали? – продолжал издеваться Вик.
– Так мы ж на метро, – отвечали ему в тон, – быстро и не жарко.
Наблюдая за вампирами, я не заметила, что сама стала объектом наблюдения. Перехватив зеленый взгляд, в ответ тоже вопросительно захлопала ресницами, всей физиономией изобразив вопрос типа: «Шо такое?»
«Венера, не боишься?»
Я мотнула головой.
«Правильно. Перед кабинетом дантиста горазда страшнее».
Я поежилась.
– Господин Дэкстер сможет принять вас только в конце следующего месяца! – заявила наконец секретарша.
Вся игривость у посетителей разом улетучилась. Они конечно, повозмущались, однако без толку.
«Дорогая моя, ты понимаешь, почему ты здесь?» – Энтони на шум не обращал внимания.
Я пожала плечами – откуда ж мне знать? Меня вообще-то в плен захватили.
«Волею судеб ты оказалась в замке в ту самую ночь когда оттуда исчезла очень ценная вещь… Не говори ничего, Венера. Я знаю, что ты непричастна. Но ты должна нам помочь. Пожалуйста, вспомни: может, ты видела что-нибудь необычное?»
Я задумалась. Что ж такого ценного могли стибрить из замка? И кто, интересно, на это отважился? Уж точно не простой вор-домушник… Что я видела необычного? Странного? Подозрительного? Да все – от хозяина замка до последнего привидения! Нельзя ли поконкретней сформулировать вопрос?…
– Ну совсем эти вампиры обнаглели! – вздохнул Вик. – Ни совести, ни ориентации!… О чем опять переглядываемся, ребята?
– Вопросы здесь задаю я! – Зычный баритон, будто гром средь ясного неба, заставил всех присутствующих вскочить с мест и вытянуться по стойке «смирно». Нетрудно догадаться, голос принадлежал самому Джеймсу Дэкстеру. – Итак, дети мои, до обеда осталось лишь семь с половиной минут. Тех, кто успеет изложить свою кляузу в означенный срок, прошу в кабинет. Остальные свободны! И не забудьте, что завтрашний день объявляю выходным!
Мы успеем! – воскликнул Вик – едва слышно на фоне общеофисного «Ура!».
ГЛАВА 16
Это страшное слово – «аудиенция»
Кабинет президента Бюро ритуальных и проч. услуг утопал в зелени. И то были отнюдь не траурные венки, а роскошные лианы монстер и всяких разных пеларгоний с дифенбахиями. Не хватало клетки с попугайчиками.
Господин президент уселся на рабочий стол (не за, а на) и нетерпеливо постучал по дорогим часам на запястье. Вик кивнул и, важно прохаживаясь по кабинету взад-вперед, подчеркнутой скороговоркой затараторил:
– Господин Дэкстер! Как известно, в ночь с тринадцатого на четырнадцатое июля из замка пропала величайшая историческая и научная ценность – Книга Ариана Диса. Днем ранее, в ночь с субботы на воскресенье, в замке появилась сия молодая особа. Утверждать, что барышня имеет отношение к преступлению, у меня нет основания за отсутствием прямых улик. Но косвенное доказательство существует! Оно заключается в следующей особенности похищенного объекта, а конкретно…
– Вот именно! Давай ближе к пониманию, – перебил Вика Джеймс Дэкстер.
– Книга не любит чужаков, – уже с нормальной скоростью пояснил Вик, усаживаясь на директорский стол с другой стороны. – Безболезненно взять себя в руки она позволяет лишь хозяину либо абсолютно невинному существу, каким является мадемуазель Дыркина.
И Вик указал на меня, как указал бы на рождественскую индейку, приглашая разделить трапезу.
– Чистая невинность, – согласился Джеймс, и это звучало как обвинение.
Теперь я виновата, что до таких лет дожила, а личная жизнь так и не сложилась!
Пока Вик выступал с речью, я получила возможность хорошенько рассмотреть господина Дэкстера. Да, не без основания его прозвали «Рыжим»! Я б даже прибавила «Пламенеюще» – именно цвета огня были его длинные, (очень длинные – ниже плеч) волосы и аккуратные усы с бородкой, как у испанского гранда. Вторым, на что нельзя было не обратить внимания в его внешности, были глаза. По сравнению с медно-красными ресницами радужка будто фосфоресцировала весенней травяной зеленью. Сногсшибательный контраст! А если учесть, что в остальном Джеймс Дэкстер был взрослым мужчиной средних лет, внушающего уважение телосложения, в классическом дорогом костюме, черном, с болотно-зеленым галстуком… В общем, рядом с ним Вик и Энтони смотрелись худосочными подростками. Да Джеймс и обращался с ними с подобающей отцовской строгостью.
– Господин граф, и как же ты умудрился прозевать артефакт? – спросил Джеймс, спрятав улыбку за поглаживанием уса.
– Это была ночь полнолуния, – мрачно отозвался Энтони, – сорок восьмая.
– Последняя? Как быстро время летит, поистине, Tempus edax rerum [7]… Вдвойне обидно лишиться Книги в такой опасный период. Ведь ты, конечно, нынче не удосужился в нее заглянуть? Вижу, что нет. А вы, сударыня?
От этого простого вопроса у меня ноги подкосились. Джеймс просто источал волны властности и силы – к такому не сразу привыкнешь. Даже парни, похоже, чувствовали себя не вполне уверенно.
– Я, господин президент?
– Вы. Заглядывали в Книгу, сударыня? Красивую такую книжку, с золотым переплетом, инкрустированным рубинами, с пергаментными страницами из кожи ведьм и текстом, написанном их же кровью. С портретом единорога на обложке.
Я нервно сглотнула.
– Да, господин президент, – решительно ответила я, – я видела эту книгу. Более того, брала ее в руки и листала. Но ничего не поняла. Ни слова.
– А что было дальше? Продолжай, – кивнул Джеймс – Хотя нет, лучше начни с самого начала.
Похоже, он так увлекся, что забыл про обеденный перерыв.
(Энтони не спускает с меня глаз. Интересно, он доверяет мне… нет, своей интуиции больше, чем шефу?)
Я рассказала все, что помнила: как сбилась с дороги, встретилась со стаей волков, потом с графом…
– Тони после этого неделю в синяках ходил, – тихо сообщил Вик, наклонившись к самому уху Рыжего Джеймса. – Неплохо волчата с девчонкой поиграли.
– Вечно ты берешь на себя чужие ссадины, – укоризненно покачал головой тот. – Не бережешь силы, Энтони.
…потом как проснулась в обществе кошек. Да, признаюсь, целый день гуляла по замку и окрестностям. Но чтобы украсть!…
– Что-нибудь необычное ты видела? – спросил Джеймс.
Ну вот, и он туда же!
– Видела! – кивнула я и стала перечислять: – Привидения видела, кого-то маленького с копытами и хвостом, разбитый витраж, самостоятельно зарастающий стеклами, пирамиду из мечей и черепов…
– Она заходила в часовню? – нахмурился Джеймс.
– В самое неподходящее время. Наверное, привел Цезарь с Цербером.
– Не сваливай вину на собак!
– Ее, между прочим, тоже задело! – встрял Вик. – Так что она теперь мысли читать может.
– Еще как задело! – пробормотала я, припомнив, как меня из часовни выпроводили – копчик мой бедненький…
– Дальше! – велел господин Дэкстер. Ну я и продолжила:
– Видела ежика в чернике, беременную кошку, сороку с желтыми глазами…
– С желтыми? – переспросил Энтони.
– Ага. Она сидела на балконе твоей комнаты… Ой! Вспомнила! На бензозаправке я встретила девушку с такими же глазами! Кстати, это из-за нее я в лесу заблудилась, это она указала мне якобы короткую дорогу до города.
«Это была Стелла…»
В глазах Энтони просто бездна отчаяния и тоски. Неужели я права и та девушка, которую он считал погибшей, на самом деле жива?
– Оч-ч-чень хорошо, – вздохнул Джеймс. И вежливо выпроводил меня за дверь, попросив подождать пару минут снаружи.
Очень хорошо! Куда уж лучше?! Меня выставили вон, а я даже подслушать по-человечески не могу: не в меру усердная секретарша все еще на своем посту! Должно быть, ниже талии она электронный осьминог, подключенный щупальцами-штекерами ко всей этой офисной технике. О шестирукий Шива! Мне б хоть одним глазком заглянуть в замочную скважину! О чем они там совещаются, этот гривастый лев со своими котятами? О боги Севера и Юга! У меня сейчас инсульт-привет случится от любопытства!
Покрутившись на месте, повздыхав, я в расстроенных чувствах плюхнулась в кресло. И немедленно обнаружила коротышку-привратника восседающим на мягком подлокотнике.
– Беседуют? – кивнул он на дверь.
– Беседуют! – буркнула я.
– Понятненько. Тебя к Рыжику Наследничек притащил или наше Золотце?
Пришлось почесать тыковку. Ну «Рыжик» – видимо, это господин президент. Про «Золотце» тоже не сложно догадаться.
– Наследник – это кто?
– Как кто? – Аидушка даже подпрыгнул на кожаном «насесте». – Свет наш зеленоглазый – кто ж еще! Рыжик, когда рассерчает шибко, все на пенсию грозится уйти. Вот тогда, мол, вам – то есть нам – несладко придется! И знаешь, охотно верим. Тони-солнышко гром и молнии зазря устраивать не станет – прибьет без предупреждения, мало не покажется… А ты че, не в курсе? Давно ты с ребятками знакома-то?
– Да нет, недавно. Вторую неделю, вроде того.
– О! – со значением покачал головой коротышка. – Шустрая ты девчонка, однако! Две недели – а уж и в замке побывала, и с графом глазками перестреливаетесь.
Вот уж охранник – дотошней старушек на лавочке перед подъездом!
– А это вон что за тетенька? – сменила я тему, кивнуd на молодую темноволосую женщину, появившуюся возле «баррикад» секретарши. Внутренний голос подсказывал мне, будто я уже встречала сию особу, и даже не однажды. Но я не решалась верить своим глазам. Слишком странным, подозрительным это было бы совпадением! Либо сама эта особа отличалась особенной наглостью.
– Эта? Так это звездочка наша ясная! Ведьма высшего пилотажа. А с чего она сюда заявилась?… Эй, Стелла!
Колдунья обернулась и одарила привратника (и меня заодно) солнечной улыбкой.
– Стелла, ведьма старая! Ты где столько времени пропадала? И с какой такой радости сюда приперлась? Ежели Тони узнает, он тебя на сотню фей порвет.
– Но ведь ты ему не скажешь, правда, Аидушка? Пожалуйста! – И, подмигнув желтым глазом, ведьма испарилась. Растаяла в воздухе.
– Что я, самоубийца? – проворчал коротышка. – Мне мои хвостик-рожки еще дороги, пусть сами по себе отношения выясняют…
– У тебя правда есть хвост? – поинтересовалась я.
Пухлые щечки расцвели маковым цветом, Аид смутился и поспешил улизнуть.
Ура! Двери кабинета распахнулись. Я вскочила, вся изнывая от неосведомленности.
– …Вик, это все равно не могла быть Стелла.
– Энтони, откуда ты знаешь? Она старая ведьма с кучей козырей в рукавах!
– Тони, – робко встряла я, – тут только что была…
– Потом! Позже поговорим, – отмахнулся Энтони. – Меня сейчас больше волнуешь ты.
Боже мой, как неожиданно!
– Что с тобой делать, Венера?
– А может, как обычно? Память стереть, да и дело с концом? – предложил Вик.
– Не выйдет, к сожалению. Сам посмотри – тут никакой блок не удержится. Только пулю в висок.
– Ну что вы, дети мои! – вмешался Джеймс, заперев кабинет. Как вовремя! – Дарами судьбы разбрасываться нельзя. Где вы еще найдете в наше время такой нежный цветок? – И, галантно поцеловав мне руку, добавил: – Чтоб все трое обязательно явились на бал. Повторяю – трое!
Уже покинув бюро, Вик заявил:
– О чем Рыжий только думает?! Вместо того чтоб делом заниматься или нормально оттянуться, теперь весь вечер придется угробить впустую на светские любезности с кучей чертовых бабушек! Да еще девственницу на бал нечисти приведите! Ну Дыркина-то зачем ему там понадобилась?!
– Да? Зачем мне…
– Закуской будешь, – отрезал Тони.
– В таком виде? Да на нее ни один вурдалак не позарится. Что же нам делать? – вопрошал Вик, заламывая руки в лучших традициях древнегреческих трагедий.
А Энтони окинул меня оценивающим взглядом и загадочно так усмехнулся:
– Вик, ты в детстве в куклы играл?
– С ума сошел, да?
Господин президент уселся на рабочий стол (не за, а на) и нетерпеливо постучал по дорогим часам на запястье. Вик кивнул и, важно прохаживаясь по кабинету взад-вперед, подчеркнутой скороговоркой затараторил:
– Господин Дэкстер! Как известно, в ночь с тринадцатого на четырнадцатое июля из замка пропала величайшая историческая и научная ценность – Книга Ариана Диса. Днем ранее, в ночь с субботы на воскресенье, в замке появилась сия молодая особа. Утверждать, что барышня имеет отношение к преступлению, у меня нет основания за отсутствием прямых улик. Но косвенное доказательство существует! Оно заключается в следующей особенности похищенного объекта, а конкретно…
– Вот именно! Давай ближе к пониманию, – перебил Вика Джеймс Дэкстер.
– Книга не любит чужаков, – уже с нормальной скоростью пояснил Вик, усаживаясь на директорский стол с другой стороны. – Безболезненно взять себя в руки она позволяет лишь хозяину либо абсолютно невинному существу, каким является мадемуазель Дыркина.
И Вик указал на меня, как указал бы на рождественскую индейку, приглашая разделить трапезу.
– Чистая невинность, – согласился Джеймс, и это звучало как обвинение.
Теперь я виновата, что до таких лет дожила, а личная жизнь так и не сложилась!
Пока Вик выступал с речью, я получила возможность хорошенько рассмотреть господина Дэкстера. Да, не без основания его прозвали «Рыжим»! Я б даже прибавила «Пламенеюще» – именно цвета огня были его длинные, (очень длинные – ниже плеч) волосы и аккуратные усы с бородкой, как у испанского гранда. Вторым, на что нельзя было не обратить внимания в его внешности, были глаза. По сравнению с медно-красными ресницами радужка будто фосфоресцировала весенней травяной зеленью. Сногсшибательный контраст! А если учесть, что в остальном Джеймс Дэкстер был взрослым мужчиной средних лет, внушающего уважение телосложения, в классическом дорогом костюме, черном, с болотно-зеленым галстуком… В общем, рядом с ним Вик и Энтони смотрелись худосочными подростками. Да Джеймс и обращался с ними с подобающей отцовской строгостью.
– Господин граф, и как же ты умудрился прозевать артефакт? – спросил Джеймс, спрятав улыбку за поглаживанием уса.
– Это была ночь полнолуния, – мрачно отозвался Энтони, – сорок восьмая.
– Последняя? Как быстро время летит, поистине, Tempus edax rerum [7]… Вдвойне обидно лишиться Книги в такой опасный период. Ведь ты, конечно, нынче не удосужился в нее заглянуть? Вижу, что нет. А вы, сударыня?
От этого простого вопроса у меня ноги подкосились. Джеймс просто источал волны властности и силы – к такому не сразу привыкнешь. Даже парни, похоже, чувствовали себя не вполне уверенно.
– Я, господин президент?
– Вы. Заглядывали в Книгу, сударыня? Красивую такую книжку, с золотым переплетом, инкрустированным рубинами, с пергаментными страницами из кожи ведьм и текстом, написанном их же кровью. С портретом единорога на обложке.
Я нервно сглотнула.
– Да, господин президент, – решительно ответила я, – я видела эту книгу. Более того, брала ее в руки и листала. Но ничего не поняла. Ни слова.
– А что было дальше? Продолжай, – кивнул Джеймс – Хотя нет, лучше начни с самого начала.
Похоже, он так увлекся, что забыл про обеденный перерыв.
(Энтони не спускает с меня глаз. Интересно, он доверяет мне… нет, своей интуиции больше, чем шефу?)
Я рассказала все, что помнила: как сбилась с дороги, встретилась со стаей волков, потом с графом…
– Тони после этого неделю в синяках ходил, – тихо сообщил Вик, наклонившись к самому уху Рыжего Джеймса. – Неплохо волчата с девчонкой поиграли.
– Вечно ты берешь на себя чужие ссадины, – укоризненно покачал головой тот. – Не бережешь силы, Энтони.
…потом как проснулась в обществе кошек. Да, признаюсь, целый день гуляла по замку и окрестностям. Но чтобы украсть!…
– Что-нибудь необычное ты видела? – спросил Джеймс.
Ну вот, и он туда же!
– Видела! – кивнула я и стала перечислять: – Привидения видела, кого-то маленького с копытами и хвостом, разбитый витраж, самостоятельно зарастающий стеклами, пирамиду из мечей и черепов…
– Она заходила в часовню? – нахмурился Джеймс.
– В самое неподходящее время. Наверное, привел Цезарь с Цербером.
– Не сваливай вину на собак!
– Ее, между прочим, тоже задело! – встрял Вик. – Так что она теперь мысли читать может.
– Еще как задело! – пробормотала я, припомнив, как меня из часовни выпроводили – копчик мой бедненький…
– Дальше! – велел господин Дэкстер. Ну я и продолжила:
– Видела ежика в чернике, беременную кошку, сороку с желтыми глазами…
– С желтыми? – переспросил Энтони.
– Ага. Она сидела на балконе твоей комнаты… Ой! Вспомнила! На бензозаправке я встретила девушку с такими же глазами! Кстати, это из-за нее я в лесу заблудилась, это она указала мне якобы короткую дорогу до города.
«Это была Стелла…»
В глазах Энтони просто бездна отчаяния и тоски. Неужели я права и та девушка, которую он считал погибшей, на самом деле жива?
– Оч-ч-чень хорошо, – вздохнул Джеймс. И вежливо выпроводил меня за дверь, попросив подождать пару минут снаружи.
Очень хорошо! Куда уж лучше?! Меня выставили вон, а я даже подслушать по-человечески не могу: не в меру усердная секретарша все еще на своем посту! Должно быть, ниже талии она электронный осьминог, подключенный щупальцами-штекерами ко всей этой офисной технике. О шестирукий Шива! Мне б хоть одним глазком заглянуть в замочную скважину! О чем они там совещаются, этот гривастый лев со своими котятами? О боги Севера и Юга! У меня сейчас инсульт-привет случится от любопытства!
Покрутившись на месте, повздыхав, я в расстроенных чувствах плюхнулась в кресло. И немедленно обнаружила коротышку-привратника восседающим на мягком подлокотнике.
– Беседуют? – кивнул он на дверь.
– Беседуют! – буркнула я.
– Понятненько. Тебя к Рыжику Наследничек притащил или наше Золотце?
Пришлось почесать тыковку. Ну «Рыжик» – видимо, это господин президент. Про «Золотце» тоже не сложно догадаться.
– Наследник – это кто?
– Как кто? – Аидушка даже подпрыгнул на кожаном «насесте». – Свет наш зеленоглазый – кто ж еще! Рыжик, когда рассерчает шибко, все на пенсию грозится уйти. Вот тогда, мол, вам – то есть нам – несладко придется! И знаешь, охотно верим. Тони-солнышко гром и молнии зазря устраивать не станет – прибьет без предупреждения, мало не покажется… А ты че, не в курсе? Давно ты с ребятками знакома-то?
– Да нет, недавно. Вторую неделю, вроде того.
– О! – со значением покачал головой коротышка. – Шустрая ты девчонка, однако! Две недели – а уж и в замке побывала, и с графом глазками перестреливаетесь.
Вот уж охранник – дотошней старушек на лавочке перед подъездом!
– А это вон что за тетенька? – сменила я тему, кивнуd на молодую темноволосую женщину, появившуюся возле «баррикад» секретарши. Внутренний голос подсказывал мне, будто я уже встречала сию особу, и даже не однажды. Но я не решалась верить своим глазам. Слишком странным, подозрительным это было бы совпадением! Либо сама эта особа отличалась особенной наглостью.
– Эта? Так это звездочка наша ясная! Ведьма высшего пилотажа. А с чего она сюда заявилась?… Эй, Стелла!
Колдунья обернулась и одарила привратника (и меня заодно) солнечной улыбкой.
– Стелла, ведьма старая! Ты где столько времени пропадала? И с какой такой радости сюда приперлась? Ежели Тони узнает, он тебя на сотню фей порвет.
– Но ведь ты ему не скажешь, правда, Аидушка? Пожалуйста! – И, подмигнув желтым глазом, ведьма испарилась. Растаяла в воздухе.
– Что я, самоубийца? – проворчал коротышка. – Мне мои хвостик-рожки еще дороги, пусть сами по себе отношения выясняют…
– У тебя правда есть хвост? – поинтересовалась я.
Пухлые щечки расцвели маковым цветом, Аид смутился и поспешил улизнуть.
Ура! Двери кабинета распахнулись. Я вскочила, вся изнывая от неосведомленности.
– …Вик, это все равно не могла быть Стелла.
– Энтони, откуда ты знаешь? Она старая ведьма с кучей козырей в рукавах!
– Тони, – робко встряла я, – тут только что была…
– Потом! Позже поговорим, – отмахнулся Энтони. – Меня сейчас больше волнуешь ты.
Боже мой, как неожиданно!
– Что с тобой делать, Венера?
– А может, как обычно? Память стереть, да и дело с концом? – предложил Вик.
– Не выйдет, к сожалению. Сам посмотри – тут никакой блок не удержится. Только пулю в висок.
– Ну что вы, дети мои! – вмешался Джеймс, заперев кабинет. Как вовремя! – Дарами судьбы разбрасываться нельзя. Где вы еще найдете в наше время такой нежный цветок? – И, галантно поцеловав мне руку, добавил: – Чтоб все трое обязательно явились на бал. Повторяю – трое!
Уже покинув бюро, Вик заявил:
– О чем Рыжий только думает?! Вместо того чтоб делом заниматься или нормально оттянуться, теперь весь вечер придется угробить впустую на светские любезности с кучей чертовых бабушек! Да еще девственницу на бал нечисти приведите! Ну Дыркина-то зачем ему там понадобилась?!
– Да? Зачем мне…
– Закуской будешь, – отрезал Тони.
– В таком виде? Да на нее ни один вурдалак не позарится. Что же нам делать? – вопрошал Вик, заламывая руки в лучших традициях древнегреческих трагедий.
А Энтони окинул меня оценивающим взглядом и загадочно так усмехнулся:
– Вик, ты в детстве в куклы играл?
– С ума сошел, да?
ГЛАВА 17,
в которой надо мной издеваются прям как хотят!
Со статусом куклы пришлось смириться. Потому как возвращаться домой я не собиралась – пока не уясню, что к чему и чем дело кончится. Так я прямо и заявила: не отделаетесь, говорю, от меня, и не мечтайте! На что Энтони кротко вздохнул и повез нас в супермаркет.
Первой остановкой в нашем магазинном маршрута значился отдел дамских сумочек. Тони с придирчивым занудством выбрал самую хорошенькую (не из дешевых) сумочку и кошелечек к ней, куда положил несколько хрустящих купюр.
– В жизни не видел девушек без сумочек, – пояснил он, сунув мне покупку. – Так что давай, Венера, быстренько дуй за начинкой. Боюсь, тебе придется у нас задержаться, по крайней мере на ночь. Только губную помаду здесь не покупай, я знаю местечко получше.
Сначала я чувствовала себя немного неловко: принимать подарки от молодых людей не в моих правилах. Но, миновав четвертый этаж универмага, решила, что ничего аморального в данной ситуации не наблюдается – раз уж меня похитили против моей воли, будьте любезны обеспечить девушку носовыми платками.
Где-то через четверть часа… Ладно, через полчаса я нашла парней в отделе, посвященном домашним питомцам. Продавщица упаковывала кошачий шампунь и аэрозоль от блох для собак в подарочную обертку с бантиком, а ребята спорили, какой ошейник больше понравится Князю – зелененький с кулоном-рыбкой или ажурная цепочка из переплетенных сердечек.
– Венера, а ты как думаешь? – спросил Тони.
Я отдала голос за рыбку – выбор Вика. Энтони фыркнул и купил оба.
Далее мы отправились в странное, на мой взгляд, заведение, совмещавшее в себе магазин одежды, ателье, парикмахерскую, салон красоты и имидж-агентство. А выглядело это так.
– Месье Антуан, мы по вас соскучились! – возвестила встретившая нас девица, чудовищно картавя на парижский манер. – Специально для вас у нас есть эксклюзивные модели жакетов в строгом военном стиле!
– Прекрасно, Мари. Но сначала нужно заняться моей дамой.
Какой ужас скрывался за этими словами!
Меня повели в отдельный кабинет. Пока две девушки снимали с меня мерки, вертя в разные стороны одновременно, Энтони вполголоса совещался со стилистом, капризно надувшим накрашенные губы. Потом он полистал каталоги и, ткнув пальцем в образец, категорично велел сделать из меня блондинку.
– Не хочу блондинкой! – взвизгнула я. – Мне не идет!
– Не возражай, Дыркина, – ответил Вик, усевшийся в уголок со стопкой модных журнальчиков. – Ты его пленница, и сыр рыцарь будет пытать тебя, как только ему вздумается. Короче, живой тебе отсюда не выйти. Смирись!
Энтони на это и ухом не повел, всецело занятый объяснением стилисту, в каком виде он желает получить меня обратно. (Я кое-что расслышала насчет прически, и мне стало страшно.) А потом, бросив, что скоро вернется, ушел в сопровождении смазливой модистки, оставив меня на растерзание парикмахерше и маникюрше.
С запрокинутой головой в мыльной пене и с оттянутой рукой с растопыренными пальцами, я слабым голосом поинтересовалась у Вика:
– А ты почему тут остался?
– Ненавижу парикмахеров, – ответил он, разглядывая моделей на развороте глянцевых страниц. – За мой прикид и так каждые полгода приходится расплачиваться жуткой головной болью. Лишний раз терпеть мучения не собираюсь.
«Да уж, красота требует жертв», – подумала я, покосившись на золотые косички. Лишь бы из меня не сделали приемную дочь черного континента! Хуже может быть только лысый череп… К счастью, раньше я не слышала, чтоб лысых девушек разделяли на блондинок и брюнеток. Ведь Энтони не совсем же маньяк?…
Пока я претерпевала страдания перерождения прически, как то: мойка, сушка, окраска, стрижка, завивка, укладка и прочая, – а также манипуляции с маникюром, я успела выведать у Вика Ронана много чего интересного.
Во-первых, он, оказывается, прекрасно владеет русским языком – якобы выучил двести лет назад. И потому мы могли спокойно болтать о разных разностях, не опасаясь показаться модисткам парой сумасшедших.
А вероятность сойти за клиентов психушки была высока, ведь Вик наконец-то посвятил меня, так сказать, в смысл происходящего. Расскажу вкратце, как поняла.
Джеймсу Дэкстеру сам черт не брат.
Энтони со временем станет его преемником. А сейчас как и Вик, занимает скромный, но ответственный пост «охотника» с правом убийства. Проще говоря – самурай при сегуне.
Семейное положение Вика – холост, сирота.
У Энтони все гораздо сложнее.
– Помнится, он упоминал о четырех бабушках? Только я ничего не поняла…
– Он вообще-то не любит говорить на эту тему.
Действительно, дело оказалось серьезным. У Энтони большая семья: папа с мамой – в двойном экземпляре, бабушек – 4 штуки (чтоб не запутаться, Энтони с детства приучился звать их по именам – впрочем, молодящиеся бабуси были не против). До недавнего времени имелась и прабабка, но о ней отдельный разговор.
– Родители развелись, едва Тони на свет появился, – объяснял Вик. – Однако, даже обзаведясь новыми супругами, сохранили идеальные дружеские отношения. Ни у тех, ни у других больше детей не получилось, потому все детство несчастный ребенок провел на два дома, благо обе пары живут по соседству. Хотя все было не так плохо, как может показаться на первый взгляд. Пока трое родителей целыми днями были заняты работой, мачеха водила его по зоопаркам, в кино и вообще всячески баловала. По вечерам то же самое делала мать. А оба папочки в выходные возили сына на рыбалку.
Несчастьем были бабушки. Если собирались все четыре (а такое случалось слишком часто) – вокруг внука разгорались настоящие баталии. То, что, по мнению одних, было ребенку полезно, другие уверенно называли сущей отравой.
– Бедный Энтони, – вздохнула я. – Теперь ясно, почему замок должен оставаться terra incognita.
– Не только поэтому.
Вот мы и подошли к истории о прабабке.
Первой остановкой в нашем магазинном маршрута значился отдел дамских сумочек. Тони с придирчивым занудством выбрал самую хорошенькую (не из дешевых) сумочку и кошелечек к ней, куда положил несколько хрустящих купюр.
– В жизни не видел девушек без сумочек, – пояснил он, сунув мне покупку. – Так что давай, Венера, быстренько дуй за начинкой. Боюсь, тебе придется у нас задержаться, по крайней мере на ночь. Только губную помаду здесь не покупай, я знаю местечко получше.
Сначала я чувствовала себя немного неловко: принимать подарки от молодых людей не в моих правилах. Но, миновав четвертый этаж универмага, решила, что ничего аморального в данной ситуации не наблюдается – раз уж меня похитили против моей воли, будьте любезны обеспечить девушку носовыми платками.
Где-то через четверть часа… Ладно, через полчаса я нашла парней в отделе, посвященном домашним питомцам. Продавщица упаковывала кошачий шампунь и аэрозоль от блох для собак в подарочную обертку с бантиком, а ребята спорили, какой ошейник больше понравится Князю – зелененький с кулоном-рыбкой или ажурная цепочка из переплетенных сердечек.
– Венера, а ты как думаешь? – спросил Тони.
Я отдала голос за рыбку – выбор Вика. Энтони фыркнул и купил оба.
Далее мы отправились в странное, на мой взгляд, заведение, совмещавшее в себе магазин одежды, ателье, парикмахерскую, салон красоты и имидж-агентство. А выглядело это так.
– Месье Антуан, мы по вас соскучились! – возвестила встретившая нас девица, чудовищно картавя на парижский манер. – Специально для вас у нас есть эксклюзивные модели жакетов в строгом военном стиле!
– Прекрасно, Мари. Но сначала нужно заняться моей дамой.
Какой ужас скрывался за этими словами!
Меня повели в отдельный кабинет. Пока две девушки снимали с меня мерки, вертя в разные стороны одновременно, Энтони вполголоса совещался со стилистом, капризно надувшим накрашенные губы. Потом он полистал каталоги и, ткнув пальцем в образец, категорично велел сделать из меня блондинку.
– Не хочу блондинкой! – взвизгнула я. – Мне не идет!
– Не возражай, Дыркина, – ответил Вик, усевшийся в уголок со стопкой модных журнальчиков. – Ты его пленница, и сыр рыцарь будет пытать тебя, как только ему вздумается. Короче, живой тебе отсюда не выйти. Смирись!
Энтони на это и ухом не повел, всецело занятый объяснением стилисту, в каком виде он желает получить меня обратно. (Я кое-что расслышала насчет прически, и мне стало страшно.) А потом, бросив, что скоро вернется, ушел в сопровождении смазливой модистки, оставив меня на растерзание парикмахерше и маникюрше.
С запрокинутой головой в мыльной пене и с оттянутой рукой с растопыренными пальцами, я слабым голосом поинтересовалась у Вика:
– А ты почему тут остался?
– Ненавижу парикмахеров, – ответил он, разглядывая моделей на развороте глянцевых страниц. – За мой прикид и так каждые полгода приходится расплачиваться жуткой головной болью. Лишний раз терпеть мучения не собираюсь.
«Да уж, красота требует жертв», – подумала я, покосившись на золотые косички. Лишь бы из меня не сделали приемную дочь черного континента! Хуже может быть только лысый череп… К счастью, раньше я не слышала, чтоб лысых девушек разделяли на блондинок и брюнеток. Ведь Энтони не совсем же маньяк?…
Пока я претерпевала страдания перерождения прически, как то: мойка, сушка, окраска, стрижка, завивка, укладка и прочая, – а также манипуляции с маникюром, я успела выведать у Вика Ронана много чего интересного.
Во-первых, он, оказывается, прекрасно владеет русским языком – якобы выучил двести лет назад. И потому мы могли спокойно болтать о разных разностях, не опасаясь показаться модисткам парой сумасшедших.
А вероятность сойти за клиентов психушки была высока, ведь Вик наконец-то посвятил меня, так сказать, в смысл происходящего. Расскажу вкратце, как поняла.
Джеймсу Дэкстеру сам черт не брат.
Энтони со временем станет его преемником. А сейчас как и Вик, занимает скромный, но ответственный пост «охотника» с правом убийства. Проще говоря – самурай при сегуне.
Семейное положение Вика – холост, сирота.
У Энтони все гораздо сложнее.
– Помнится, он упоминал о четырех бабушках? Только я ничего не поняла…
– Он вообще-то не любит говорить на эту тему.
Действительно, дело оказалось серьезным. У Энтони большая семья: папа с мамой – в двойном экземпляре, бабушек – 4 штуки (чтоб не запутаться, Энтони с детства приучился звать их по именам – впрочем, молодящиеся бабуси были не против). До недавнего времени имелась и прабабка, но о ней отдельный разговор.
– Родители развелись, едва Тони на свет появился, – объяснял Вик. – Однако, даже обзаведясь новыми супругами, сохранили идеальные дружеские отношения. Ни у тех, ни у других больше детей не получилось, потому все детство несчастный ребенок провел на два дома, благо обе пары живут по соседству. Хотя все было не так плохо, как может показаться на первый взгляд. Пока трое родителей целыми днями были заняты работой, мачеха водила его по зоопаркам, в кино и вообще всячески баловала. По вечерам то же самое делала мать. А оба папочки в выходные возили сына на рыбалку.
Несчастьем были бабушки. Если собирались все четыре (а такое случалось слишком часто) – вокруг внука разгорались настоящие баталии. То, что, по мнению одних, было ребенку полезно, другие уверенно называли сущей отравой.
– Бедный Энтони, – вздохнула я. – Теперь ясно, почему замок должен оставаться terra incognita.
– Не только поэтому.
Вот мы и подошли к истории о прабабке.
История прабабки Анжелики, записанная со слов Вика Ронана (за достоверность не отвечаю)
Пять лет назад скончалась прабабушка Энтони по материнской линии. Ей было в ту пору лет сто, если не больше.
– Я видел ее на похоронах, – хихикнул Вик. – По-моему, она жила так долго, потому что самой Смерти было страшно к ней подойти.
А еще говорят, она была ведьмой.
Так вот, перед самой кончиной старушка призвала правнука и, выставив всех остальных родственников из комнаты, поведала ему пару-троечку семейных тайн, которые свято хранила всю свою долгую жизнь.
– Антуан, граф Дис, – проговорила умирающая шелестящим шепотом, – таково твое настоящее имя. Ты законный и единственный наследник графского титула. Почти семь столетий замок ждал своего хозяина… Шестьсот долгих лет в нашей семье могли рождаться только девочки… Ты всего лишь второй, кто будет носить титул…Возьми ключ. Он отпирает шкатулку… там ты найдешь доказательства. Не отвергай свой путь, это Судьба… Ты должен, потому что ты сможешь… – с этими напутствиями старушка испустила дух.
О чем поведала прабабка, Энтони никому не рассказал. Все равно родные приняли бы это за бред. Да сам он был склонен так думать, пока в один прекрасный день…
Пока не нашел шкатулку. В ней лежали красивая старинная книга с золотым единорогом на окладе, ветхий, рассыпающийся в руках пергамент с координатами предполагаемого фамильного замка и пара браслетов в виде свернувшихся кольцами змей.
– Они лежали в пыльном бархатном мешочке, такие несчастные, ну такие забытые, изголодавшиеся – едва блестели, – вспоминал Вик. – Я думал, они хрустальные или вообще стекло. А теперь посмотрите только – самодовольные бриллианты, просто светятся от удовольствия. А рубины становятся все кровавей и кровавей. Кровопийцы.
Спустя полгода после похорон прабабки Энтони наконец решился проведать наследство. Точнее проверить, существует ли оно. Вдвоем с Виком они отправились в поход.
Они окончательно сбились – сбились со счета, который час уже плутают по лесной чаще (что для жителей городских джунглей вовсе не походило на воскресный пикник на свежем воздухе). А главное – сбились с пути. Точнее, тут с самого начала ни о каком пути или дороге и речи не шло. Они буквально продирались сквозь сплошной бурелом, колючий и совсем неприветливый, банально рискуя угодить в болотные топи, приняв заросшую трясину за ровную зеленую полянку. Казалось, лес специально хочет запутать, заморочить непрошеных гостей, хватая за одежду еловыми лапами, заставляя проходить по одной и той же протоптанной зверьем тропке по несколько раз.
Близился вечер. Небо заволокло тучами, то и дело принимался накрапывать противный дождик. Одолевала приставучая мошкара, комары потеряли последнюю совесть. Мысль найти что-либо, заманившая их сюда, теперь казалась просто абсурдной. Сейчас им хотелось только выбраться отсюда, всего лишь выйти к трассе. Но и это оказалось сложной задачей. Пусть остановились часы (у одного они были механические, у другого – на батарейках), едва они вошли под полог леса. Хуже, что стрелка компаса потеряла рассудок – она дрожала и крутилась, мгновенно меняя направление, как сумасшедшая.
– Все, я сдаюсь, – заявил Энтони, снял с плеча рюкзак и без сил рухнул там, где стоял – посреди поляны в высокую траву.
– Вставай, промокнешь, – сказал Вик.
Подойдя ближе, он увидел, что его девятнадцатилетний приятель растянулся в траве, заложив руки за голову, а взгляд устремил ввысь. Туда, где в сером пасмурном небе парит какая-то птица.
– Мы будем бродить по этому чертову заколдованному лесу целую вечность. Пока не упадем и не умрем. Сквозь наши тела прорастут корни, и мы превратимся в деревья. Обрастем ветвями, листьями и будем так стоять до конца времен. – Энтони говорил серьезно и мечтательно.
Вик вздохнул, сел рядом и, запрокинув голову, тоже уставился на птицу.
– Нет, ты как хочешь, а я не собираюсь ждать апокалипсиса, торча пеньком в болоте. В конце концов, люди раньше и без компаса ориентироваться умели.
– Например? По звездам и солнцу? – хмыкнул Энтони. – Ну ночи недолго ждать осталось. А в дождь звезды особенно хороши.
– Есть еще много других способов, – сказал Вик, вытаскивая из рюкзака пакет с провизией. – Можно спилить дерево и по годовым кольцам определить, где север, где юг.
– Только у нас пилы нету. Мы ее дома забыли.
– Ну можно и не спиливать. Помнится, у одиноко стоящего дерева с какой-то стороны ветви должны быть гуще и ствол мхом обрастает больше. Только вот с какой?…
– Ох, давно ты бойскаутом был, однако.
– Много ты хочешь! – обиделся Вик. – Притащил сюда…
– Ты сам за мной увязался!
– …чуть голодом не уморил. А мне в жизни ни одна умная мысль на пустой желудок не пришла.
Энтони хотел было заметить, что еще ни одна мысль – ни умная, ни глупая – на желудок никому не приходила, предпочитая мозг, но сдержался. Усталость не лучший спутник ехидства. Да и в близлежащем кустарнике наметилось любопытное шевеление.
– Вик, по-моему, за нами наблюдают. Посмотри, какая заинтересованная пушистая морда. И глаза такие умные. Красивая, хорошая собачка! Иди к нам, песик.
Вик слегка поперхнулся бутербродом.
– Это вообще-то волк, Тони.
– Ничего подобного, это собачка.
Волк – видимо, поняв, что это пара олухов, а не охотники за пушниной, и вреда ему не причинят, – осторожно приблизился.
– Он хромает. Видишь, Вик, на правую переднюю лапу. Это заноза, я чувствую. Ну-ка, дай мне…
И, стянув у приятеля с бутерброда кусок колбасы Энтони решительно направился к зверю. На четвереньках – решив, что так волк не испугается и не убежит.
Пушистые уши прижаты, хвост нервно подрагивал но хищник отважно ждал.
– Волки не едят колбасу! – заметил Вик, достав еще пакет бутербродов. – Они питаются кроликами!
– Это не волк, это собачка. Хорошая умная собачка, дай лапу? – приговаривал Энтони.
Пока зверь облизывался, отведав угощенье, Тони завладел когтистой конечностью.
– Я видел ее на похоронах, – хихикнул Вик. – По-моему, она жила так долго, потому что самой Смерти было страшно к ней подойти.
А еще говорят, она была ведьмой.
Так вот, перед самой кончиной старушка призвала правнука и, выставив всех остальных родственников из комнаты, поведала ему пару-троечку семейных тайн, которые свято хранила всю свою долгую жизнь.
– Антуан, граф Дис, – проговорила умирающая шелестящим шепотом, – таково твое настоящее имя. Ты законный и единственный наследник графского титула. Почти семь столетий замок ждал своего хозяина… Шестьсот долгих лет в нашей семье могли рождаться только девочки… Ты всего лишь второй, кто будет носить титул…Возьми ключ. Он отпирает шкатулку… там ты найдешь доказательства. Не отвергай свой путь, это Судьба… Ты должен, потому что ты сможешь… – с этими напутствиями старушка испустила дух.
О чем поведала прабабка, Энтони никому не рассказал. Все равно родные приняли бы это за бред. Да сам он был склонен так думать, пока в один прекрасный день…
Пока не нашел шкатулку. В ней лежали красивая старинная книга с золотым единорогом на окладе, ветхий, рассыпающийся в руках пергамент с координатами предполагаемого фамильного замка и пара браслетов в виде свернувшихся кольцами змей.
– Они лежали в пыльном бархатном мешочке, такие несчастные, ну такие забытые, изголодавшиеся – едва блестели, – вспоминал Вик. – Я думал, они хрустальные или вообще стекло. А теперь посмотрите только – самодовольные бриллианты, просто светятся от удовольствия. А рубины становятся все кровавей и кровавей. Кровопийцы.
Спустя полгода после похорон прабабки Энтони наконец решился проведать наследство. Точнее проверить, существует ли оно. Вдвоем с Виком они отправились в поход.
* * *
Они окончательно сбились – сбились со счета, который час уже плутают по лесной чаще (что для жителей городских джунглей вовсе не походило на воскресный пикник на свежем воздухе). А главное – сбились с пути. Точнее, тут с самого начала ни о каком пути или дороге и речи не шло. Они буквально продирались сквозь сплошной бурелом, колючий и совсем неприветливый, банально рискуя угодить в болотные топи, приняв заросшую трясину за ровную зеленую полянку. Казалось, лес специально хочет запутать, заморочить непрошеных гостей, хватая за одежду еловыми лапами, заставляя проходить по одной и той же протоптанной зверьем тропке по несколько раз.
Близился вечер. Небо заволокло тучами, то и дело принимался накрапывать противный дождик. Одолевала приставучая мошкара, комары потеряли последнюю совесть. Мысль найти что-либо, заманившая их сюда, теперь казалась просто абсурдной. Сейчас им хотелось только выбраться отсюда, всего лишь выйти к трассе. Но и это оказалось сложной задачей. Пусть остановились часы (у одного они были механические, у другого – на батарейках), едва они вошли под полог леса. Хуже, что стрелка компаса потеряла рассудок – она дрожала и крутилась, мгновенно меняя направление, как сумасшедшая.
– Все, я сдаюсь, – заявил Энтони, снял с плеча рюкзак и без сил рухнул там, где стоял – посреди поляны в высокую траву.
– Вставай, промокнешь, – сказал Вик.
Подойдя ближе, он увидел, что его девятнадцатилетний приятель растянулся в траве, заложив руки за голову, а взгляд устремил ввысь. Туда, где в сером пасмурном небе парит какая-то птица.
– Мы будем бродить по этому чертову заколдованному лесу целую вечность. Пока не упадем и не умрем. Сквозь наши тела прорастут корни, и мы превратимся в деревья. Обрастем ветвями, листьями и будем так стоять до конца времен. – Энтони говорил серьезно и мечтательно.
Вик вздохнул, сел рядом и, запрокинув голову, тоже уставился на птицу.
– Нет, ты как хочешь, а я не собираюсь ждать апокалипсиса, торча пеньком в болоте. В конце концов, люди раньше и без компаса ориентироваться умели.
– Например? По звездам и солнцу? – хмыкнул Энтони. – Ну ночи недолго ждать осталось. А в дождь звезды особенно хороши.
– Есть еще много других способов, – сказал Вик, вытаскивая из рюкзака пакет с провизией. – Можно спилить дерево и по годовым кольцам определить, где север, где юг.
– Только у нас пилы нету. Мы ее дома забыли.
– Ну можно и не спиливать. Помнится, у одиноко стоящего дерева с какой-то стороны ветви должны быть гуще и ствол мхом обрастает больше. Только вот с какой?…
– Ох, давно ты бойскаутом был, однако.
– Много ты хочешь! – обиделся Вик. – Притащил сюда…
– Ты сам за мной увязался!
– …чуть голодом не уморил. А мне в жизни ни одна умная мысль на пустой желудок не пришла.
Энтони хотел было заметить, что еще ни одна мысль – ни умная, ни глупая – на желудок никому не приходила, предпочитая мозг, но сдержался. Усталость не лучший спутник ехидства. Да и в близлежащем кустарнике наметилось любопытное шевеление.
– Вик, по-моему, за нами наблюдают. Посмотри, какая заинтересованная пушистая морда. И глаза такие умные. Красивая, хорошая собачка! Иди к нам, песик.
Вик слегка поперхнулся бутербродом.
– Это вообще-то волк, Тони.
– Ничего подобного, это собачка.
Волк – видимо, поняв, что это пара олухов, а не охотники за пушниной, и вреда ему не причинят, – осторожно приблизился.
– Он хромает. Видишь, Вик, на правую переднюю лапу. Это заноза, я чувствую. Ну-ка, дай мне…
И, стянув у приятеля с бутерброда кусок колбасы Энтони решительно направился к зверю. На четвереньках – решив, что так волк не испугается и не убежит.
Пушистые уши прижаты, хвост нервно подрагивал но хищник отважно ждал.
– Волки не едят колбасу! – заметил Вик, достав еще пакет бутербродов. – Они питаются кроликами!
– Это не волк, это собачка. Хорошая умная собачка, дай лапу? – приговаривал Энтони.
Пока зверь облизывался, отведав угощенье, Тони завладел когтистой конечностью.