Климова Элора. Никто и никогда

   — Быстрей! Быстрей! — командовал сверху Старший Маг, давно уже опередивший Антонию. — Жаль, у тебя нет посоха. Его смогут изготовить только в Атерианоне.
   — То, что у меня нет… посоха… это — очень… плохо? — задыхаясь, спросила Тоня.
   — Нет. Пока нет, — донесся до нее голос Бориса совсем издалека. —Но если ты хочешь успешно манипулировать потоками энергии, без него не обойтись.
   Неожиданно носок сапога зацепился за одну из ступеней. Тоня взвизгнула и упала. Если бы в следующую секунду она не схватилась за перила, то кубарем скатилась бы с лестницы. Услышав шум, Борис за одну секунду сбежал вниз и протянул ей руку.
   — Быстрее! — жестко сказал он. — Ты слишком неловкая.Кейлорскому магу это непростительно.
   Борис крепко сжал руку Тони и потянул девушку за собой на крышу. Он тащил ее так быстро, что приходилось едва ли не перепрыгивать ступени. Каменные стены так и мелькали у нее перед глазами.
   Наконец утомительный подъем окончился. Старший Маг открыл небольшую дверь, порогом которой служила последняя ступень лестницы, и легонько подтолкнул Тоню:
   — Наружу, наружу давай!
   Белый Дворец был построен в форме параллелепипеда, окруженного неприступной стеной. Он имел четыре высокие цилиндрические башни по бокам и одну, самую большую в диаметре, по центру. Эту башню огибал широкий балкон, на котором могло бы свободно уместиться человек сто, если не больше.
   Борис выбежал на восточную сторону балкона, левой рукой начертил перед собой круг, перечеркнутый поперёк, а после, даже толком не прицелившись, направил посох в сторону крылатых чудовищ. Из бледно-голубого кристалла вырвался поток слепящего света и ударил в одного из сафитов. Тварь пронзительно взвизгнула. Крылья гигантской полужабы-полулетучей мыши неестественно изогнулись, и она, издавая ужасные хрипы, кувырком спикировала на землю. Послышался глухой удар упавшего грузного тела и последний предсмертный всхлип.
   — Делай так же! — закричал Борис, посылая световую вспышку в следующего сафита.
   — У меня нет посоха! — воскликнула Тоня, чувствуя как от страха подгибаются колени и темнеет в глазах
   — Ты можешь и без посоха! — в голосе Старшего Мага послышались нотки раздражения.
   Сафиты визжали, кружась вокруг города и Дворца. Их стая казалась бесчисленной; с востока летели все новые и новые полчища. Из окон домов, со сторожевых башен и городских стен на врагов сыпался дождь стрел, но немногие из них попадали в цель или причиняли вред. Твари двигались слишком быстро и обладали к тому же толстой шкурой.
   Откуда-то с другого конца города в небо то и дело взлетали голубые искры: к обороне присоединились другие маги Алирона. Сафиты ловко уворачивались, а каждый меткий удар злил их, заставляя нападать с удвоенной силой. Вечернее небо освещалось бледно-голубыми сполохами, как будто над Городом Мечты разразилась гроза. Визг чудовищ и крики людей слились в неистовый вой.
   Вдруг стены домов озарились ярко-алым светом. Волна пламени затопила площадь перед Дворцом. Огонь взметнулся вверх, поглотив тела сафитов, круживших у земли. Снизу донесся полный ужаса вопль, мелькнул обгорелый край черного крыла.
   — Ага! — взревел знакомый голос Темного Грифона. — Что, жарко стало?
   — Ты поосторожней там! — заорал Борис, стараясь перекричать визги тварей. — Город не спали!
   Над краем балкона медленно поднялась огромная туша. От ветра, поднятого гигантскими крыльями, Тоню чуть не сбило с ног.
   — Не боись! — кошачьи глаза Ксера сияли. — Ладно, ребятки, я полетел в южный конец Алирона. Тут вы и без меня справитесь.
   — Валяй, — отозвался Старший Маг, прицеливаясь в какого-то слишком назойливого сафита, что пытался зацепить его когтем и сбросить с крыши.
   Грифон плавно развернулся и глубоко вдохнул воздух. В следующий миг столб алого пламени, вырвавшийся из его ноздрей, заставил врагов кинуться врассыпную. Чудовища вопили в бессильной ярости, кружили над ним, но не смели наносить удары. Kсep беспрепятственно вырвался из их кольца. Через мгновение он исчез в клубах черного дыма.
   На глазах девушки один из сафитов рывком опустился на подоконник жилого дома и схватил когтистыми лапами отважного лучника. Человек закричал, отчаянно размахивая руками в попытке освободиться, но хватка у чудовища была мертвая. Жуткая пасть распахнулась, обнажив два ряда острых желтых зубов, и захлопнулась снова, перекусив тело несчастного горожанина точно пополам.
   Тоня истошно завопила и бросилась назад, к спасительной двери в центральную башню. Оставаться на балконе казалось ей самоубийством, безумием.
   — Стоять! — взревел Борис, впервые потеряв обычное хладнокровие. — Ты будешь сражаться, трусиха, или я и тебя шарахну стовольтовым разрядом!
   Его тон подействовал на девушку сильнее самой угрозы. Антония немедленно остановилась и повернулась лицом к врагам. Она даже не побледнела, а посерела, зубы стучали так громко, что этот звук не мог заглушить яростный визг сафитов.
   — П-прочь уб-бирайтесь, п-проклятые т-твари, — заиками, пролепетала она. — Нас од-долеть вам уда-дастся едва ли, — Тоня чертила в воздухе знак бесконечности. — Древ-вние Силы в-в-всегда п-помогают чис-стым с-сердцам. что с-с-страх-ха не з-знают!
   Слово «страх» далось ей с наибольшим трудом, потому что именно его девушка испытывала, читая заклинание.
   Она ожидала, что сафиты немедленно упадут на землю корчась в предсмертных судорогах, как это было с разведчиками Монкарта тогда, на поляне. Но все произошло иначе. Чудовища закружились еще быстрее. Они не смели приблизиться к волшебнице, но не упускали возможности нагнать на нее побольше страха. Их визг казался насмешкой над ее бессилием.
   — Не действует! — закричала Тоня, прижимаясь к белой стене башни. — Они не умирают!
   — Потому что они не порождения Хаоса, — хладнокровно пояснил Борис, посылая очередную световую вспышку. — Они не ларомонты и не мартеры, которых вывели искусственно. Сафитов завезли сюда из лесов Восточного Кофа. Они — дети природы.
   — Не верится, — мрачно хмыкнула Тоня. — Ладно, попробуем твоим методом.
   Она попыталась говорить невозмутимо и холодно, копируя тон Старшего Мага, но получилось не очень. Слишком неуверенно прозвучал ее голос.
   Тоня начертила перед собой ровный круг и перечеркнула его точно посередине, совершенно не понимая, зачем это делает.
   — Левой рукой, — крикнул Борис, даже не глядя, на нее. — Левой рукой, держа правую с вытянутым указательным пальцем перед собой и за пределами круга, поняла?
   Антония кивнула и сделала, как ей велел Старший Маг. Кончик пальца засветился слабым, бледным светом.
   — Теперь стреляй!
   Тоня кисло улыбнулась, совершенно не веря в то, что сможет извлечь из пальца молнию. Но, вопреки ее ожиданиям, словно из самого ногтя вырвался направленный луч, пролетел мимо одного из врагов и попал в крышу соседнего дома, пробив там внушительную дыру.
   — Ух ты! — прошептала Тоня, с восхищением уставившись на свой палец.
   — Молния не самонаводящаяся, леди! — возмущенно крикнул Борис. — Будь добра, в следующий раз прицелься.
   — Ага! — заорала в ответ «великая волшебница», почувствовав прилив буйного восторга, и выстрелила в скопление уродливых черных тел.
   Луч попал в грудь одного из сафитов, но не просто опалил его, а сжёг, оставив обугленный скелет. И это было не всё. Отскочив, как от сильного отражателя, поток света ударил следующее чудовище, сотворив с ним то же самое. Тварь не успела даже взвизгнуть. Луч отразился от тела, через мгновение ставшее горсткой пепла, и ударил в грудь третьего сафита.
   Чудовища заметались, подняв еще более жуткий вой. Но на сей раз в их криках слышался ужас. Половина резко повернула назад, на восток.
   — Врешь, не уйдешь! — победно заорал Борис— Получайте, гады! Видали великую волшебницу?!
   И куда только подевалось его спокойствие? Глаза Старшего Мага сияли полубезумным огнем ярче колдовских вспышек. На лице отражалась первобытная жажда уничтожить всех врагов до единого. И ни капли жалости. Никакой пощады.
   Антонию обуревали похожие чувства.
   — А-а-а! — тонко завизжала она, охваченная дурманящим восторгом от собственных возможностей. В этот миг ей хотелось крушить всё подряд.
   Наконец последняя горстка сафитов, дико вскрикивая и неестественно резко взмахивая огромными крыльями, помчалась назад, в Норткар. Тоня послала им молнию на прощание, но она не попала в цель.
   И, как только черные силуэты исчезли из вида, по площади прокатилось громогласное «ура». Люди выбегали из домов, плакали, кто от счастья, кто от горя, кричали, смеялись, обнимали друг друга. В воздух летели шапки.
   — Да здравствует непобедимый Борис! Слава Ставшему Магу! — ликовал народ, столпившись у входа в Белый Дворец. — Слава могущественной волшебнице! Да здравствует Антония Великая, спасительница Алирона! Да здравствует Темный Грифон, покровитель Кейлора!
   Тоня, не привыкшая к подобным почестям, смутилась а Борис довольно улыбнулся:
   — Невероятно! — сказал он, хитро поглядывая на девушку. — Тебе уже дали прозвище. Это — рекорд. Обычно кейлорскому народу требуется по меньшей мере лет пять, чтобы просто признать человека героем, а уж титулы дают, бывает, спустя целые столетия. Еще один такой налет, и твоя слава превзойдет славу самой Эндоралы!
   Тоня улыбнулась в ответ и слабо кивнула. Она была удивлена не меньше Старшего Мага, но почему-то совсем не рада хвалебным крикам.
   По дороге из Эстарики в Алирон Тор рассказал ей множество историй о героях древности. Они совершили гораздо более значительные деяния, чем Антония. Многие отдали за Кейлор жизнь. Девушка чувствовала себя недостойной звания Великой.
   — Не знаю, — пожала плечами Тоня. — Я прожила тут всего один день, а такое впечатление, что меня ждали долгие годы и этот титул придумали заранее.
   — Так оно и есть! — засмеялся Борис, и из его серых глаз исчезли строгость и холод. — Прошло всего три года после того, как Сималия телепортировалась в другой мир, а Марилана Мудрая уже тогда предсказала пришествие спасительницы.
   Старший Маг Кейлора положил руки на плечи девушки и сказал тихо и проникновенно:
   — Люди ждали тебя, Тоня. Они ждали тебя шестьдесят лет и не теряли веры. Не подведи их.
   Антония растерянно взглянула в глаза Бориса, и вдруг то, что она считала невозможным, показалось вполне реальным. Понимание какого-то тайного предназначения внезапно открылось ей, перевернув все в душе вверх дном. И в этом смятении и хаосе чувств возникла уверенность в том, что все правильно. Всё так и должно быть. Сна поверила.
   Схватившись побелевшими пальцами за край балкона, Тоня взглянула на собравшихся внизу людей и крикнула:
   — Слушайте, жители Алирона! Никто не посмеет причинить вред этому прекрасному городу. Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет! Мы сумеем постоять за Родину! Смерть врагам!
   — Смерть врагам! — эхом прокатилось по площади.
   — Вот и хорошо! — сказала Тоня, на этот раз не уверенная, что ее слова расслышат. — Раз уж меня втянули в вашу войну, я помогу, чем смогу… Жаль только, могу пока очень мало, — добавила она тихо. — Волшебства у меня совсем немножко.

Глава 4. ПОСЛАНИЕ ДЕРЛОКУ ХАЙТУ

   Через час Тоня и Денис сидели в просторном зале с огромным полусферическим куполом. На каждой из колонн горели яркие голубые светильники явно магической природы.
   Старший Маг развалился в одном из уютных кресел, обтянутых бордовым бархатом. Он пребывал в глубоком раздумье, время от времени хмурясь и почесывая то нос, то затылок. По лицу Бориса невозможно было понять, какие мысли бродят в его в голове. Лишь иногда в холодно-серых глазах зажигался огонек интереса, но в следующий миг уже угасал.
   Рыжеволосая красавица Эна стояла у окна и с плохо скрываемым волнением поглядывала то на мужа, то на гостей, ожидая их решения.
   Наконец Борис высказал общую мысль:
   — Итак, ребятки, ничего хорошего в ближайшем будущем нам не светит. Как вы сегодня убедились, положение вещей далеко не самое благополучное. Монкарт еще никогда не посылал сафитов в таком количестве Очевидно, ему уже известно, что Тоня в Городе Мечты А это значит, что будут и другие атаки. Монкарт постарается раздавить нас прежде, чем мы покажем свою истинную мощь.
   Он обвел тяжелым взглядом собравшихся в зале и продолжил:
   — Сначала я хотел дать вам, Тоня и Денис, пару дней отдыха и относительного спокойствия. Но теперь вижу, что покоя нам не видать. Пока Антония в Алироне, городу грозит постоянная опасность. Враг будет посылать на нас отряды сафитов снова и снова. Вынужденные оборонять город, мы будем заперты в нем, как в клетке, и не сможем отправиться в Атерианон, где Тоня получит доступ к древним книгам и сможет начать обучение. Да и в любом случае Древние Архивы защищены куда лучше Алирона. Там ей будет безопаснее.
   — Что же ты предлагаешь? — настороженно спросил Денис, который сразу почувствовал недоброе.
   Борис поскреб указательным пальцем переносицу и уверенно произнес:
   — Придется разделиться. Мы сегодня же ночью покинем город. Пустим слух, что воин и волшебница уехали, а я остался вместе с Темным Грифоном. Это должно отвлечь Монкарта от Алирона. Полагая, что я в городе, он пока не станет пытаться его захватить. Ограничится обычными кратковременными налетами. Все его помыслы сосредоточатся на Тоне. Он станет искать ее. Долго и упорно. И конечно же догадается, куда я должен ее отправить. Поэтому не исключено, что Монкарт постарается сцапать ее по пути.
   — Что же нам делать? — растерянно спросила Тоня. — Мы, разумеется, можем пойти одни, чтобы не привлекать внимания, но не думаю, что от этого дорога станет безопасней. Знаешь, я бы взяла человек десять телохранителей.
   — Десять — слишком много, — возразил Денис— Это уже маленький отряд. Даже если двигаться вдали от дорог, кто-нибудь да заметит и пустит слух. Совсем другое дело — три простых странника. Я более чем уверен,, что вас с Тоней не поймали тогда, в Эстарике, только потому, что мы шли одни и все время по лесу. И теперь надо поступить точно так же. Дашь нам кого-нибудь из верных людей в провожатые.
   Борис кивнул, и на его лице появилось удовлетворённое выражение. Он был полностью согласен с Харитоновым насчет телохранителей, но план Старшего Мага немного отличался от того, что предлагал юноша.
   — Я думаю, что разделиться нам всё-таки стоит, — сказал Борис. — Мы с Антонией поедем в Атерианон, куда и собирались. А ты, Денис, отправишься на восточную границу с одним моим надежным другом. Если хочешь, можешь взять с собой Тора. Мы выедем из Города Мечты одновременно, а потом поскачем разными дорогами. Это собъёт с толку шпионов противника. Тем более если мы все переоденемся в совершенно одинаковые одежды.
   — Не выйдет! — решительно возразила Тоня. — Даже подслеповатый человек, если он в здравом уме, способен отличить девушку от парня. К тому же я почти на голову выше Дэна.
   — Это не имеет значения, — подала голос Эна. — Я уверена, что Монкарт знает о вас очень мало. Вы отличаетесь ростом не так уж сильно. А если переодеть вас в бесформенные балахоны пилигримов, так и вовсе станете близнецами.
   — Отличная мысль! — обрадовался Борис, взглянув на жену с обожанием и гордостью. — Ксера оставим в Алироне. Пусть руководит обороной. Ты, милая, у меня тоже не промах. Все хозяйство на тебе держится. Справишься и без меня.
   Эна кивнула, но лицо ее сделалось таким печальным, что сердца посторонних, видевших ее тоску, сжимались от сочувствия. Маленькая женщина сникла. Даже ее ослепительная красота как-то померкла. Было ясно: Энее невыносимо тяжело от одной только мысли о предстоящей разлуке с мужем.
   — Я хочу попросить всех вас, — тихо сказала она, опустив взгляд и отвернувшись к окну. — Пожалуйста, будьте осторожны…
   Старший Маг поднялся, подошел к ней и крепко обнял, прижавшись губами к огненно-рыжим волосам. В тот миг ему не было никакого дела до Тони и Дениса, которые вдруг почувствовали себя неловко, как будто подсматривали в замочную скважину чужой двери.
   — Не смей думать о плохом, — в голосе Бориса удивительным образом переплетались властная твердость и бесконечная нежность. — Когда меня избрали Старшим Магом, я прекрасно осознавал, на что иду. Это — моя работа, мой долг перед народом. Я не погибну до тех пор, пока не выполню то, что должен, и пока не услышу смех внучат.
   — Я знаю, — кивнула Эна, и по ее голосу Тоня поняла, что женщина смущенно улыбнулась.
   — Настанет время, когда нам больше никогда не придется прощаться, — уверенно сказал Борис и, осторожно отстранив любимую от окна, поцеловал в губы. — Могу я тебя попросить распорядиться насчет всего необходимого для путешествия?
   — Можешь, — тихо отозвалась Эна.
   — Тогда прошу, — голос Старшего Мага был одновременно шутливым и серьезным.
   — Уже иду.
   Эна вздохнула, с любовью посмотрела в глаза Борису и быстрыми шагами вышла из зала. Каждое ее движение словно говорило: время не терпит, надо торопиться. Как бы ни хотелось ей задержать мужа, она понимала, что не имеет на это права.
   Жизнь Бориса Кочкина и отпущенное ему время принадлежали прежде всего не ей, а кейлорскому народу.

* * *

   Через час все трое были уже на лошадях. Тоня, Денис и Старший Маг облачились в широкие коричневые балахоны, похожие по покрою на одежду немой Лусинды. Лица друзей были скрыты низко нависающими капюшонами. За спинами каждого находились походные ранцы из крепкой кожи.
   На поясе Харитонова, справа, висели ножны с Синим Мечом. Дэн был левша — единственное качество, которое передалось ему по наследству от сбежавшей матери. Поэтому, если бы ему пришлось пустить в ход оружие, то схватил бы его левой рукой. От непривычной тяжести Денису было трудно двигаться с прежней ловкостью. Но он мужественно переносил неудобства, веря, что когда-нибудь сможет не только вынуть меч из ножен, но и взмахнуть им пару раз.
   Тоня была вооружена длинным легким кинжалом. Кроме того, к ее поясу была приторочена тонкая деревянная палочка. Борис объяснил девушке, что это — заменитель посоха. Палочка все-таки поможет управлять энергетическими потоками лучше, чем просто палец.
   Тор Ветробег стоял рядом с лошадью Дениса и беспрерывно вертел хвостом. Он был счастлив, что ему позволили ехать с самим воином Синего Меча, прислуживать ему и защищать.
   Несколько минут назад друзья попрощались с Эной и Тёмным Грифоном, который даже прослезился, когда Антония обняла его пернатую шею. Лишь с Лусиндой Тоня и Денис так и не смогли поговорить перед дорогой: отъезд из Дворца держался в строжайшем секрете. Борис сказал только, что атерианка собирается покинуть Алирон завтра утром.
   — Чего мы ждем? — недовольно проворчал Харитонов. — По-моему, кто-то говорил о нехватке времени. Не кажется ли вам, что мы теряем его впустую?
   — Дерлок будет здесь с минуты на минуту, — спокойно ответил Борис. — Наберись терпения и жди.
   Антония нахмурилась. Что-то знакомое показалось ей в имени неизвестного друга, которого они ждали. Как будто она уже где-то и когда-то слышала его. Словно с этим именем было связано что-то очень важное, что надо было непременно сделать. Именно сейчас и именно ей.
   С наблюдательного поста на дворцовой стене спустился один из часовых и доложил:
   — Господин маг, прибыл командующий приграничными войсками.
   — Впустить, — лаконично отдал приказ Борис.
   Слуги распахнули огромные ворота и едва успели отскочить в сторону. Во внутренний дворик на полном скаку ворвался всадник в развевающемся на ветру черном плаще. Подскакав к Борису, он резко остановил коня и откинул капюшон.
   Волосы цвета воронова крыла подхватил порывистый ветер. Даже в ночных сумерках, когда все кажется серым пли черным, глаза командующего выглядели темнее самых густых теней. Нос с горбинкой на смуглом лице делал всадника похожим на кавказского горца. Только непривычно большие заостренные уши выдавали в нем уроженца Эстарики. Впрочем, скорее всего, он был не чистокровным эстом. У тех уши еще длиннее.
   Командующий приграничными войсками походил на статую из московских музеев — такие же идеальные пропорции и рельефная мускулатура. Одни мышцы, никакого жира. Ничего лишнего.
   Он выглядел очень отважным и безжалостным человеком, настоящим воином, который редко позволяет себе улыбнуться и еще реже — засмеяться. На строгом лице читались ум и честность.
   — Дерлок! — воскликнул Борис. — Рад, что добрался. И ещё более рад, что вовремя.
   — Приветствую, друг! Счастлив, что вижу тебя целым и невредимым, — сказал командующий, крепко пожав протянутую руку Старшего Мага. — Я уже знаю о налете. Киера получила от Тора мысленное сообщение.
   При слове «Киера» желтые глаза хотха засияли ещё ярче. Хвост завертелся волчком с непостижимой скоростью. Тоня с удивлением взглянула на Тора, и тот, поймав её взгляд, смутился и сразу перестал выказывать восторг.
   — Хорошо, — кивнул Борис и указал на Антонию с Денисом. — Вот те самые господа, о которых я тебе рассказывал. Воин и волшебница. Тоня, Денис, перед вами — командующий южной и восточной приграничной армией Дерлок Хайт.
   Всадник в черном плаще скупо улыбнулся, поправил колчан со стрелами за спиной и принялся пристально разглядывать, но не Тоню, как девушка ожидала вначале, а почему-то Дениса.
   — Воин Синего Меча? — недоверчиво спросил Дерлок. — Не верится. Последний владелец этого славного оружия был раза в два крупнее. И раз в десять сильнее.
   Денис залился краской стыда и смущения. Что и говорить: не проводил он свободное время на тренировках в спортзале. Сидел за книгами, пробирками и травами. Только иногда выезжал с тёткой на ипподром.
   — На коне держится уверенно, — сейчас же оценил Дерлок. — Это очень хорошо. Остальному быстро научим.
   — Планы изменились, друг, — сказал Борис, нахмурившись. — Я полагал, что мы поедем в Атерианон вместе, но сейчас это стало невозможным. Монкарт взялся за нас сильней, чем я рассчитывал. Шпионы Монкарта будут следить за всеми нашими перемещениями.
   — Отвлекающий маневр? — спросил командующий, поняв Старшего Мага с полуслова.
   — Именно, — подтвердил Борис. — Ты с Денисом поедешь сначала на юг, в сторону Атерианона, а после свернешь на восток, в Атену. Мы же с Антонией сделаем обманный крюк через Черное Болото, проедем вдоль берега Юнары до Керсты, а оттуда на корабле достигнем Пелсия. Я уверен, что наш след потеряют достаточно быстро, ещё в Черном Болоте.
   — Опасный путь, — покачал головой Дерлок. — Не проще ли попросить Ксера довезти вас до Атерианона?
   — Нет, — отрезал Борис. — Может быть, быстрее, но не безопаснее. Монкарт не должен знать о наших перемещениях. Ничего. Он должен окончательно потерять Тоню из виду. — Переоденься, — сказал Старший Маг, протягивая командующему балахон, свернутый в аккуратную колбаску. — Обманем вражеских разведчиков.
   Дерлок Хайт хищно улыбнулся, обнажив крепкие белоснежные зубы. Тоня невольно поежилась: он показался ей очень опасным человеком. И в то же время очень привлекательным. У него красивое и честное лицо. Она бы не удивилась, если б узнала, что многие девушки потеряли из-за него покой и сон. В такого и в самом деле можно влюбиться с первого взгляда: завораживает…
   Влюбиться! Дерлок Хайт! Арлин! Письмо!
   До Антонии внезапно дошло, что так настойчиво вертелось в ее голове. Она должна передать письмо эсты-колдуньи с просьбой о помощи Дерлоку Хайту. Как она могла забыть?
   — Господин командующий! — воскликнула девушка, достав из-за пазухи измятый пожелтевший конверт. — Простите меня! Я совсем забыла о просьбе одной колдуньи из Академии, Арлин Сойри. Она просила передать вам это послание. Вы ее знаете?
   Строгое выражение лица Дерлока сменилось сначала безоблачно счастливым, а после — испуганным. Он выхватил из рук Тони конверт и в ту же секунду оборвал край. Вынув письмо, сунул конверт в колчан, развернул лист и быстро пробежал по нему глазами. Лицо Хайта помрачнело, в черных глазах вспыхнул демонический огонь ненависти.
   — Я их убью! — зарычал он в ярости. — Я разорву их на куски! Борис, отпусти меня в Столицу эстов! Я должен надрать кое-кому зад, пока еще не поздно!
   — Если ты о двоюродном брате Архколдуна — Абмолине, то я запрещаю, — голос Бориса прозвучал резче и тверже обычного. — Интересы страны важнее личных интересов. Не хватало еще развязать войну с Эстарикой из-за такой глупости.
   — Глупости?! — Дерлок говорил тихо, но голос его не предвещал ничего хорошего. — Я скорее умру, чем позволю этому ушастому выродку прикоснуться к моей Арлин!
   — Можно подумать, твои уши меньше, — буркнул Борис.
   — Ах, вот оно что… — голос Хайта стал еще тише. Черные глаза сузились, в самой их глубине словно полыхало пламя. — Ты хочешь пощадить Абмолина. Он ведь, говорят, когда-то был твоим лучшим другом.
   Лицо Старшего Мага исказилось от боли и стало едва ли не темней лица Дерлока. По нему словно пробежала туча. Борис дернулся, как от чего-то острого, жалящего, и, обхватив руками плечи, съежился.
   Эта перемена в нем поразила даже Хайта. Он осекся, замолчал, с удивлением глядя на человека, которого считал непробиваемым.
   — Да, — едва слышно произнес Борис. — Абмолин Эл был моим лучшим другом. А я предал его. Во имя интересов страны. И во имя процветания Кейлора предам кого угодно. Даже себя самого. Я — правитель. Переодевайся, Дерлок. Мы тратим время впустую.