Страница:
В просторном круглом шестиколонном зале, на полу которого было начертано множество пентаграмм, Эскора провела первый для Тони урок. Он начался с того, что женщина достала из небольшого шкафчика у стены некий цилиндрический предмет и протянула его Антонии.
Девушка непонимающе оглядела крохотную, едва выглядывающую из ладони рукоятку темного цвета. Конец изящного тонкого цилиндра незаметно разделялся на четыре треугольных лепестка, которые удерживали мутно-зеленый гладкий камень. Оказавшись в ладони Антонин, камень на миг вспыхнул ярким изумрудным светом и так же внезапно погас.
— Великолепно! — обрадовалась Эскора. — Я не ошиблась в выборе. Ты ему понравилась. Ну-ка, тряхни им и громко скажи: «Элиа-доре».
Тоня повторила заклинание и встряхнула цилиндром. И в то же мгновение произошло настоящее чудо. Он стал быстро раскладываться; изнутри цилиндра словно выпадали новые и новые сегменты. И, что самое удивительное, все они были одного размера с первым. Непонятно,. как они до этого умещались внутри маленькой рукоятки с кристаллом. После того как последний сегмент выпал из предпоследнего, все части цилиндра намертво срослись друг с другом так, что не осталось щелей. Казалось, посох был сделан из сплошного дерева (в том, что это был посох, Тоня уже не сомневалась).
— Потрясающе! — воскликнула Эскора. — Я даже не надеялась, что он тебя выберет. Решила поэкспериментировать, и вот те раз! Ну ладно, раз так — садись. Я должна кое-что тебе о нём рассказать.
Она села по-турецки на гладкие мраморные плиты и сделала приглашающий жест Тоне. Только после того как девушка устроилась напротив, Хранительница Архивов начала свой рассказ.
— Ты, должно быть, слышала, как я говорила Борису о том, что маг из меня очень плохой, — сказала Эскора. — Это — чистая правда. Но есть одно дело, в котором мне нет и никогда не было равных. Это не хвастовство, а факт. Я умею изготавливать магические посохи. И не просто копировать одну удавшуюся модель, как делали мастера до меня, а создавать отличные друг от друга изделия. Каждый мой посох — не просто распределитель энергии, не просто тупая безжизненная вещица. Это — верный друг и помощник в трудную минуту.
Сначала, еще не имея опыта и дерзости, я использовала обычные бесцветные кристаллы эфенона и бело-голубые — лиделя. Точно такие же обрабатывали когда-то мастера прошлого. Потом решила попробовать другие камни. Я стала делать не просто красивые палки с изящно ограненными камнями, а хитроумные модели, обладающие едва ли не собственной волей. Разумеется, такие посохи я делала далеко не для каждого. Ведьмы с ведьмаками и адепты с адептессами обойдутся и обычными. А вот для каждого мага и каждой волшебницы в моих закромах лежал отдельный посох. Лежал и терпеливо дожидался хозяина.
Обычно все они находили обладателей. Все, кроме тех двух, которые я считаю вершиной своего мастерства. Один из них сегодня выбрал тебя.
Это — складная модель, первый и пока единственный эксперимент подобного рода. Зеленый кристалл я привезла из ландорианских топей. Да и там о таком камне никто раньше не знал. Я назвала его Нэт-Тонар, что в переводе с языка Древних означает «око провидицы». Ещё никто и никогда не пользовался таким кристаллом. Даже я не знаю, какой сюрприз он может преподнести. Так что будь осмотрительна, Антония.
И ещё… У одного очень жестокого человека есть посох из того же дерева и тоже с ландорианским кристаллом, только чёрным, как ночное небо. Нэт-Немор — «око тьмы». Признаюсь, этот посох тоже сделала я. Это — второй шедевр. Только не спрашивай, как он попал к злодею. Все равно не скажу. Просто знай об этом, и все.
Антония уже догадалась, что второй шедевр Хранительницы Архивов принадлежит Монкарту. Что ж, интересный поворот событий. Два посоха. Око провидицы и око тьмы. Извечная тема добра и зла. Только почему первый выбрал Тоню, а не Сималию Энлин? Ах да, когда Сималия сражалась с Монкартом, посоха еще и в проекте не было. Потому, что не было на свете Эскоры.
Забавно. Родись Хранительница Архивов лет на пятьдесят раньше, может, и не нужна была бы Кейлору московская девчонка Тоня Махновская. Сделала бы Эси посох доблестной Сималии, и, вполне возможно, та победила бы Монкарта. Вот тебе и превратности судьбы.
Но Сималия хотя бы имела настоящее звание мастера-мага, подкрепленное экзаменами и оценками профессоров. У нее был хоть какой-то шанс на победу. А что имеет Тоня? Ничего, кроме непоколебимой Бориной уверенности в ней.
Раздумывая о своих возможностях, Антония не заметила, как окончилось занятие. Эскора объявила о двадцатиминутном перерыве и куда-то отлучилась. Тоня осталась одна в огромном зале и все время перемены рассматривала посох.
Вернулась Хранительница с большой цветной картой и без всяких прелюдий разложила ее на полу. На карте был изображен причудливой формы остров, омываемый четырьмя морями. Слева и справа от него виднелись пятачки других, намного меньших островов. Внизу был начертан фрагмент самого большого участка суши, похожий на верхнюю часть символа «Y», между двумя развилками которого располагалась группа мелких островков.
— Вот здесь мы сейчас находимся, — ткнула Эскора пальцем в центральный остров. — Это — Хесс, самый большой в исследованном мире. Слева от него — Орлика. Там живут выходцы с материка. Сам материк вот, — теперь она указала на верхушку «Y». Называется Улира. На материке больше всего ландорианцев, людей-жаб, как я их называю. Но эти два полуострова принадлежат обычным людям, кофианцам, из Восточного и Западного Кофа. Жабы живут в Ландории, самом центре материка. Справа от Хесса находится остров Мола, который населяют кромги, люди-медведи, покрытые густой шерстью. Они очень сильные маги и по натуре странные, нелюдимые существа. Никто не вмешивается в их дела, и они ни в чьи не лезут.
Эскора провела ногтем по кривым красным лишим, разделяющим остров Хесс на четыре неровные части.
— Вот границы государств, — сказала она. — На самом севере находится Эстарика. Борис говорит, ты уже побывала там.
Тоня поморщилась. О своих приключениях в этой стране она предпочитала не вспоминать.
— На западе расположены Атер и Кейлор, причем Кейлор — севернее, а Атер — южнее, — продолжила Эскора. — Сейчас мы в самом центре Атера, в Атерианоне. Это — древний лес, занимающий поистине огромные пространства. У нас есть немало карт, чтобы несведущие не заблудились в нем. Изучишь в свободное время… А это восточная страна — Норткар. По-моему, тут даже объяснять не нужно.
Тоня с любопытством склонилась над картой, чтобы получше рассмотреть ее. Однако того, что она искала, на карте не оказалось.
— Послушай, Эскора, — задумчиво произнесла девушка, — а где же резиденция Монкарта? Он правит из столицы или откуда-то еще?
— Никто не знает, — ответила женщина. — Мы каждый год посылаем лучших разведчиков, обещаем нешуточные награды тому, кто найдет это место. Но все безрезультатно. Никто из тех, кого мы посылали, не вернулся. Норткар — гиблое место. Оттуда никто не возвращается. Никто и никогда. Говорят, Сималия была во вражеской цитадели, но и она, как ты знаешь, не вырвалась. Хотя, всё зависит от того, как на это посмотреть. Она ведь всё-таки удрала, правда, в другой мир.
На секунду Эскора замолчала и пристально взглянула на девушку.
— Знаешь, — медленно произнесла она. — Ты удивительно на нее похожа. На Сималию.
Что-то сродни озарению мелькнуло на лице Антонии. Она тихо ахнула и прижала ладонь к губам, широко открыв глаза. А потом, обхватив голову руками, воскликнула:
— Не может быть! Не верю!
— Что такое, милая? — Эскора участливо обхватила Тоню за плечи.
— Покажи мне ее портрет! — выдавила из себя девушка. — Покажи мне портрет Сималии! Пожалуйста! У вас ведь есть ее портреты?
— Конечно, конечно, — пробормотала растерянная Эскора. — Только успокойся. И что это на тебя нашло?
Она стала поспешно рыться в карманах своих мужских брюк и наконец достала измятый кусок плотной бумаги, на которой яркими красками был нарисован чей-то портрет во весь рост.
— Я ношу его как талисман, — чуть смущенно сказала женщина, протягивая Тоне листок. — Верю, что он приносит удачу.
Несколько секунд Антония молча изучала портрет, а потом в ее душе словно прорвало какую-то плотину. Она фыркнула, хлопнув себя по колену, а в следующее мгновение уже хохотала до слез и не могла остановиться.
— Вот тебе и Сималия! — смеялась Тоня. — А ведь я думала, что у нас нет секретов. Она сама сто раз это говорила. Никаких тайн друг от друга. Полная откровенность. Выходит, она меня обманывала? Как по-твоему, Эскора?
— Да что случилось-то?! — в отчаянии воскликнула Хранительница Древних Архивов. — Хоть убей, я ничего не понимаю!
— А вот я понимаю! Наконец-то мои способности к магии можно хоть как-то логически объяснить. И теперь ясно, почему она с детства вбивала в меня латынь. Да еще и такую живую, такую разговорную! Вот оно, оказывается, в чем дело. В Кейлоре — Сималия Энлин, а в Москве — Серафима Ивановна Энлинберг. Как же я раньше не зацепилась слухом за эту фамилию? До чего забавно! Знаешь, Эскора, — сказала Тоня уже спокойнее. — Честно скажу: тот, кто нарисовал портрет, — настоящий мастер. Поразительное сходство! Совсем как на ее старых черно-белых фотографиях, — последнее слово она произнесла по-русски.
— На чем? Погоди… Ты что, с ней знакома? — опешила Эскора.
— Конечно, знакома! — криво усмехнулась Тоня. — Это же моя бабушка!
Глава 11. ЯРОСТЬ ЧЕРНОЙ БУРИ
Девушка непонимающе оглядела крохотную, едва выглядывающую из ладони рукоятку темного цвета. Конец изящного тонкого цилиндра незаметно разделялся на четыре треугольных лепестка, которые удерживали мутно-зеленый гладкий камень. Оказавшись в ладони Антонин, камень на миг вспыхнул ярким изумрудным светом и так же внезапно погас.
— Великолепно! — обрадовалась Эскора. — Я не ошиблась в выборе. Ты ему понравилась. Ну-ка, тряхни им и громко скажи: «Элиа-доре».
Тоня повторила заклинание и встряхнула цилиндром. И в то же мгновение произошло настоящее чудо. Он стал быстро раскладываться; изнутри цилиндра словно выпадали новые и новые сегменты. И, что самое удивительное, все они были одного размера с первым. Непонятно,. как они до этого умещались внутри маленькой рукоятки с кристаллом. После того как последний сегмент выпал из предпоследнего, все части цилиндра намертво срослись друг с другом так, что не осталось щелей. Казалось, посох был сделан из сплошного дерева (в том, что это был посох, Тоня уже не сомневалась).
— Потрясающе! — воскликнула Эскора. — Я даже не надеялась, что он тебя выберет. Решила поэкспериментировать, и вот те раз! Ну ладно, раз так — садись. Я должна кое-что тебе о нём рассказать.
Она села по-турецки на гладкие мраморные плиты и сделала приглашающий жест Тоне. Только после того как девушка устроилась напротив, Хранительница Архивов начала свой рассказ.
— Ты, должно быть, слышала, как я говорила Борису о том, что маг из меня очень плохой, — сказала Эскора. — Это — чистая правда. Но есть одно дело, в котором мне нет и никогда не было равных. Это не хвастовство, а факт. Я умею изготавливать магические посохи. И не просто копировать одну удавшуюся модель, как делали мастера до меня, а создавать отличные друг от друга изделия. Каждый мой посох — не просто распределитель энергии, не просто тупая безжизненная вещица. Это — верный друг и помощник в трудную минуту.
Сначала, еще не имея опыта и дерзости, я использовала обычные бесцветные кристаллы эфенона и бело-голубые — лиделя. Точно такие же обрабатывали когда-то мастера прошлого. Потом решила попробовать другие камни. Я стала делать не просто красивые палки с изящно ограненными камнями, а хитроумные модели, обладающие едва ли не собственной волей. Разумеется, такие посохи я делала далеко не для каждого. Ведьмы с ведьмаками и адепты с адептессами обойдутся и обычными. А вот для каждого мага и каждой волшебницы в моих закромах лежал отдельный посох. Лежал и терпеливо дожидался хозяина.
Обычно все они находили обладателей. Все, кроме тех двух, которые я считаю вершиной своего мастерства. Один из них сегодня выбрал тебя.
Это — складная модель, первый и пока единственный эксперимент подобного рода. Зеленый кристалл я привезла из ландорианских топей. Да и там о таком камне никто раньше не знал. Я назвала его Нэт-Тонар, что в переводе с языка Древних означает «око провидицы». Ещё никто и никогда не пользовался таким кристаллом. Даже я не знаю, какой сюрприз он может преподнести. Так что будь осмотрительна, Антония.
И ещё… У одного очень жестокого человека есть посох из того же дерева и тоже с ландорианским кристаллом, только чёрным, как ночное небо. Нэт-Немор — «око тьмы». Признаюсь, этот посох тоже сделала я. Это — второй шедевр. Только не спрашивай, как он попал к злодею. Все равно не скажу. Просто знай об этом, и все.
* * *
Потом Тоня тренировалась складывать-раскладывать удивительный посох. И хотя она исправно повторяла за Эскорой необходимые движения и заклинания, мысли ее были далеко.Антония уже догадалась, что второй шедевр Хранительницы Архивов принадлежит Монкарту. Что ж, интересный поворот событий. Два посоха. Око провидицы и око тьмы. Извечная тема добра и зла. Только почему первый выбрал Тоню, а не Сималию Энлин? Ах да, когда Сималия сражалась с Монкартом, посоха еще и в проекте не было. Потому, что не было на свете Эскоры.
Забавно. Родись Хранительница Архивов лет на пятьдесят раньше, может, и не нужна была бы Кейлору московская девчонка Тоня Махновская. Сделала бы Эси посох доблестной Сималии, и, вполне возможно, та победила бы Монкарта. Вот тебе и превратности судьбы.
Но Сималия хотя бы имела настоящее звание мастера-мага, подкрепленное экзаменами и оценками профессоров. У нее был хоть какой-то шанс на победу. А что имеет Тоня? Ничего, кроме непоколебимой Бориной уверенности в ней.
Раздумывая о своих возможностях, Антония не заметила, как окончилось занятие. Эскора объявила о двадцатиминутном перерыве и куда-то отлучилась. Тоня осталась одна в огромном зале и все время перемены рассматривала посох.
Вернулась Хранительница с большой цветной картой и без всяких прелюдий разложила ее на полу. На карте был изображен причудливой формы остров, омываемый четырьмя морями. Слева и справа от него виднелись пятачки других, намного меньших островов. Внизу был начертан фрагмент самого большого участка суши, похожий на верхнюю часть символа «Y», между двумя развилками которого располагалась группа мелких островков.
— Вот здесь мы сейчас находимся, — ткнула Эскора пальцем в центральный остров. — Это — Хесс, самый большой в исследованном мире. Слева от него — Орлика. Там живут выходцы с материка. Сам материк вот, — теперь она указала на верхушку «Y». Называется Улира. На материке больше всего ландорианцев, людей-жаб, как я их называю. Но эти два полуострова принадлежат обычным людям, кофианцам, из Восточного и Западного Кофа. Жабы живут в Ландории, самом центре материка. Справа от Хесса находится остров Мола, который населяют кромги, люди-медведи, покрытые густой шерстью. Они очень сильные маги и по натуре странные, нелюдимые существа. Никто не вмешивается в их дела, и они ни в чьи не лезут.
Эскора провела ногтем по кривым красным лишим, разделяющим остров Хесс на четыре неровные части.
— Вот границы государств, — сказала она. — На самом севере находится Эстарика. Борис говорит, ты уже побывала там.
Тоня поморщилась. О своих приключениях в этой стране она предпочитала не вспоминать.
— На западе расположены Атер и Кейлор, причем Кейлор — севернее, а Атер — южнее, — продолжила Эскора. — Сейчас мы в самом центре Атера, в Атерианоне. Это — древний лес, занимающий поистине огромные пространства. У нас есть немало карт, чтобы несведущие не заблудились в нем. Изучишь в свободное время… А это восточная страна — Норткар. По-моему, тут даже объяснять не нужно.
Тоня с любопытством склонилась над картой, чтобы получше рассмотреть ее. Однако того, что она искала, на карте не оказалось.
— Послушай, Эскора, — задумчиво произнесла девушка, — а где же резиденция Монкарта? Он правит из столицы или откуда-то еще?
— Никто не знает, — ответила женщина. — Мы каждый год посылаем лучших разведчиков, обещаем нешуточные награды тому, кто найдет это место. Но все безрезультатно. Никто из тех, кого мы посылали, не вернулся. Норткар — гиблое место. Оттуда никто не возвращается. Никто и никогда. Говорят, Сималия была во вражеской цитадели, но и она, как ты знаешь, не вырвалась. Хотя, всё зависит от того, как на это посмотреть. Она ведь всё-таки удрала, правда, в другой мир.
На секунду Эскора замолчала и пристально взглянула на девушку.
— Знаешь, — медленно произнесла она. — Ты удивительно на нее похожа. На Сималию.
Что-то сродни озарению мелькнуло на лице Антонии. Она тихо ахнула и прижала ладонь к губам, широко открыв глаза. А потом, обхватив голову руками, воскликнула:
— Не может быть! Не верю!
— Что такое, милая? — Эскора участливо обхватила Тоню за плечи.
— Покажи мне ее портрет! — выдавила из себя девушка. — Покажи мне портрет Сималии! Пожалуйста! У вас ведь есть ее портреты?
— Конечно, конечно, — пробормотала растерянная Эскора. — Только успокойся. И что это на тебя нашло?
Она стала поспешно рыться в карманах своих мужских брюк и наконец достала измятый кусок плотной бумаги, на которой яркими красками был нарисован чей-то портрет во весь рост.
— Я ношу его как талисман, — чуть смущенно сказала женщина, протягивая Тоне листок. — Верю, что он приносит удачу.
Несколько секунд Антония молча изучала портрет, а потом в ее душе словно прорвало какую-то плотину. Она фыркнула, хлопнув себя по колену, а в следующее мгновение уже хохотала до слез и не могла остановиться.
— Вот тебе и Сималия! — смеялась Тоня. — А ведь я думала, что у нас нет секретов. Она сама сто раз это говорила. Никаких тайн друг от друга. Полная откровенность. Выходит, она меня обманывала? Как по-твоему, Эскора?
— Да что случилось-то?! — в отчаянии воскликнула Хранительница Древних Архивов. — Хоть убей, я ничего не понимаю!
— А вот я понимаю! Наконец-то мои способности к магии можно хоть как-то логически объяснить. И теперь ясно, почему она с детства вбивала в меня латынь. Да еще и такую живую, такую разговорную! Вот оно, оказывается, в чем дело. В Кейлоре — Сималия Энлин, а в Москве — Серафима Ивановна Энлинберг. Как же я раньше не зацепилась слухом за эту фамилию? До чего забавно! Знаешь, Эскора, — сказала Тоня уже спокойнее. — Честно скажу: тот, кто нарисовал портрет, — настоящий мастер. Поразительное сходство! Совсем как на ее старых черно-белых фотографиях, — последнее слово она произнесла по-русски.
— На чем? Погоди… Ты что, с ней знакома? — опешила Эскора.
— Конечно, знакома! — криво усмехнулась Тоня. — Это же моя бабушка!
Глава 11. ЯРОСТЬ ЧЕРНОЙ БУРИ
На несколько минут в зале повисло тягостное молчание. Хранительница Древних Архивов со священным трепетом глядела на внучку одной из самых величайших волшебниц всех времен и народов. Она как будто увидела Тоню в новом качестве, и былые сомнения по поводу способностей юной ученицы развеялись в пух и прах.
— Непостижимо! — пробормотала Эскора. — Откуда же ты взялась в таком случае? Вернулась в Кейлор… оттуда?
— Не вернулась, — горько произнесла Антония. — Просто при шла, и все. Это Сималия может вернуться, потому что здесь ее родина. А я лишь переместилась по воле
случая.
— Что-то у меня голова кружится… — пробормотала Эскора, приложив ладонь ко лбу. — Дай-ка я приведу мысли в порядок…
Вся неудержимая энергия Хранительницы словно испарилась. Сейчас она была самой обычной удивленной, немного испуганной, немного растерянной женщиной. С минуту она сидела неподвижно, прикрыв глаза рукой. Наконец Эскора пришла в себя и усмехнулась:
— Знаешь, в том, что ты внучка Сималии, есть немало преимуществ. У тебя, оказывается, благородная фамилия. Антония Энлин. По-моему, звучит неплохо. Еще ты вполне можешь претендовать на поместье Лиэда в северной части Кейлора, которое когда-то принадлежало семье твоей бабушки. Если память мне не изменяет, у Сималии не было братьев и сестер, ни родных, ни двоюродных.
— И что мне с ним делать? — вздохнула Антония, на лице которой не отражалось ни малейшего признака радости. — Я же ничего не смыслю в хозяйственных делах.
— Наймешь толкового управляющего, — махнула рукой Эскора. — Я сама тебе подыщу. У меня много проверенных людей с хорошими рекомендациями.
— Поместье, конечно, не лишнее, — отозвалась Тоня. — Но подумай, что влечет за собой мое происхождение! Теперь-то уж точно придется из кожи вон выпрыгивать, чтобы род не опозорить. Люди всегда будут ожидать от меня большего, чем от моей бабушки. Назвался Энлином — спасай Кейлор.
Эскора рассмеялась. Шутка ей понравилась, Антония улыбнулась в ответ, даже не подозревая о том. что впоследствии случайно брошенная фраза станет крылатой. И в этот момент двери зала с грохотом распахнулись, и в помещение ворвался Борис.
Взглянув на него, Тоня поняла весь смысл выражения «промокнуть до нитки». С лица, волос и одежды Старшего Мага ручьями стекала вода. На него как будто вылили несколько ведер или даже бочек. Глаза безумно блестели; у него был вид человека, который только что собственными глазами увидел Апокалипсис.
— Там ливень? — будничным голосом поинтересовалась Эскора. — А я и не заметила.
— Какой к Хаосу ливень?! — заорал Борис, потеряв самообладание. — Он развернул тучи! Сейчас нам всем будет конец, слышите?! Архивы тоже зацепит! Всех зацепит! О, Силы, Монкарт ведет тучи на Алирон, а там Эна и Кейл! Я знал… Я предвидел! Но не думал, что это случится так скоро!
Борис обхватил голову руками. По его лицу пробежала волна страха и боли. Но уже через какую-то секунду он успокоился и усилием воли вернул себе способность трезво мыслить.
— Надо что-то делать, — произнес маг упавшим голосом. — Надо что-то делать. Только не сидеть сложа руки. Мы еще устроим ему прощальный залп!
Он встрепенулся и сильнее сжал посох. Теперь в холодных серых глазах плясали искорки не только безумия, но и какой-то отчаянной ярости. Он встретился взглядом с Тоней.
— Ну что, великая волшебница, придумывай, как подороже отдать наши жизни. Думай, и побыстрее!
— Подожди… — тихо попросила его Антония, прижав ладони ко лбу. — Я что-то такое уже видела… Да! — воскликнула она. — Вспомнила! На большой равнине за какой-то деревенькой ты учил меня создавать защитную стену, помнишь? Мы остановились на привал, и ты показывал, как защититься, когда кто-то пытается причинить тебе вред при помощи магии.
— Первое заклинание защиты! — хлопнул себя по лбу Борис. — Точно! Тонька, ты гений! Не знаю, спасет ли это нас, но хотя бы поможет выиграть время.
— Выдумаете, удастся создать стену таких размеров? — с сомнением произнесла Эскора. — И подействует ли?
— Если бы буря была настоящая, природная, ничего бы не вышло по определению, — горячо заговорила Антония. — Но ведь то, что движется на Алирон, — творение магии. Значит, противомагическая стена должна подействовать… Я на это надеюсь.
— Стена должна проходить вдоль Хребта Керлиака, — сказал Борис— Тогда жертвы с нашей стороны будут минимальными.
— И еще сделайте ее с загнутым на северо-восток краем, — предложила Эскора. — Буря развернется в сторону моря Аскирсии, посвирепствует там несколько дней и постепенно утихнет.
— Ты тоже гений, — Старший Маг обнял Хранительницу за плечи. И хотя слова звучали одобряюще, взгляд Бориса был тяжелым и полным отчаяния. — Ладно, девочки, пора действовать. Мы не отдадим свои жизни дешево. Потрепыхаемся перед смертью. Тоня, ты хорошо помнишь заклинание?
— У меня прекрасная память, — гордо ответила девушка. — Ты в этом уже не раз убеждался.
— Отлично! Тогда все на балкон центральной башни!
Повторять дважды не пришлось. Эскора и Антония первыми выбежали из зала и со всех ног бросились к лестнице, ведущей к самой высокой точке дворца.
Добравшись до конца лестницы, Антония выскочила на балкон, и сразу же на нее обрушился шквал пронизывающего до костей ветра и дождя. Она промокла в то же мгновение. Порывы ледяного воздуха пригвоздили ее к стене, на некоторое время лишив способности двигаться.
Девушке понадобилось несколько секунд, прежде чем она нашла в себе силы противостоять ветру. Она ничего не видела из-за плотной завесы дождя. Струи яростно хлестали ее голову, руки, плечи, словно хотели сломить, пригнуть к полу и уже не дать шанса подняться.
Прошло еще какое-то время, и глаза Тони наконец привыкли и к ветру, и к стекающим со лба каплям холодной воды. Она даже различила силуэт Бориса, а потом смогла увидеть и выражение его лица. Старший Маг неотрывно смотрел на черно-серые тучи и на беспрерывно сверкающие молнии глазами смертника. В его взгляде не было надежды на спасение, только яростное желание отомстить врагу напоследок.
— Мы должны действовать слаженно! — крикнул Борис по-русски, даже не надеясь, что Тоня его услышит. — Как одна команда!
Он принялся что-то чертить в воздухе перед собой, и там, где проходил кончик голубого кристалла, вспыхивали яркие линии. Пентаграмма была сложнее той, что Антония и Денис потеряли возле Колдовской Академии, и совсем не относилась к первому заклинанию зашиты.
Но через минуту девушка поняла, что хочет сделать Борис. Пентаграмма росла, вытягивалась и вскоре приобрела смутные очертания причудливо изогнутых гор. Спустя пару секунд изображение застыло и стало чем-то похоже на голограмму.
Теперь Тоня узнала в ней горы Керлиака. Только это был восточный участок. Она никогда не бывала там, лишь на севере, где жил Kсep.
— Возводи стену! — приказал Борис, стараясь перекричать вой ветра. — Возводи стену перед горами!
Тоня, с трудом преодолевая порывы ветра, медленно приблизилась к нему и спросила:
— Стена точно образуется перед хребтом? Ты уверен?
— Нет, — мрачно ответил Борис. — Я уже ни в чем не уверен. Таким приемом еще никто не пользовался — перенесением колдовства с макета на реальные объекты. Может, у нас получится.
Антония встряхнула посохом и произнесла необходимое заклинание. Тот быстро принял нормальный размер, чем впечатлил даже видавшего виды Старшего Мага.
— Хороша штучка! — оценил он.
— Еще бы! — отозвалась Тоня, сосредоточенно рисуя указательным пальцем левой руки равнобедренный треугольник, перечеркнутый точно пополам прямой линией.
Удивительный камень Нэт-Тонар сразу же из мутного сделался прозрачным, как слеза, и слабо засиял нежно-изумрудным цветом. За восточной частью голографических гор Керлиака начала медленно расти полупрозрачная стена, похожая на запылившееся стекло. Вскоре она поднялась высоко над вершинами, края ее слились со стеной Бориса, чуть загнутой с одной стороны. Стена Тони была длиннее и проходила не только вдоль гор, но и по.прямой линии на юг, до самой границы, оканчиваясь там, где вскоре на голограмме прорисовалось море Аскирсия.
Это магическое сооружение не желало оставаться на месте. Оно шаталось, иногда слегка поворачивалось, иногда наклонялось то вперед, то назад. Тоне стоило немалых усилий удерживать его.
Она старалась сконцентрироваться, сосредоточить все мысли только на стене, стать стеной. И наконец у нее получилось. Антония словно в одночасье переместилась на равнину перед настоящими горами Керлиака. Оглянувшись, она увидела позади себя их заснеженные вершины. А потом повернулась лицом к самому эпицентру черной бури, в котором безостановочно сверкали молнии и бушевали десятки смерчей.
На мгновение девушкой овладел страх, но скоро она взяла себя в руки. То, что сейчас разыгрывалось перед ней, на самом деле происходило в сотнях километров от ее физической оболочки. Тело Антонии все еще находилось на балконе центральной башни Древних Архивов. А часть сознания переместилась в самое сердце страшной бури.
Тоня не видела свою шаткую стену потому, что теперь сама стала стеной. Она могла наблюдать за великим штормом с нескольких точек одновременно.
Это было упоительное чувство почти абсолютного всемогущества. Страх растворился в темных глубинах души, уступив место полной уверенности в своих действиях.
— Крепость, где сейчас твой друг, далеко за горами. Буря уже подошла туда, но ты еще можешь его спасти.
Этот неземной, призрачный голос, который Тоня уже слышала когда-то в Эстарике, мог принадлежать только одному существу.
— Спасибо, Марилана! — ответила девушка.
Атония не ощутила ни страха, ни трепета от того, что к ней снова обратилась сама Мудрая, прекрасно понимая, что не уступает ей в силе. Просто у таинственной пегасии намного больше опыта. Но уже одно только равенство сил позволяло им общаться на равных.
Тоня мысленно пробежала глазами вдоль стены, за один миг она увидела тысячи мест, но задержалась взглядом в той точке, откуда просматривались темно-серые очертания крепости. Каким-то десятым чувством Антония определила, что не ошиблась, что это и есть та самая Aтена.
Она заметила следы недавней добросовестно заделанной пробоины, черные от пожара, кривые, похожие на сказочных чудовищ скелеты деревьев, кучи несгоревших костей. Несколько дней назад здесь была кровавая битва. Жив ли Денис?
Тоня попыталась приблизиться к крепости, но не смогла. Сейчас она была накрепко привязана к своей магической стене. Жив. Конечно, он жив. Ведь Марилана сказала: «Ты еще можешь его спасти». Спасают живых. Мертвым уже не поможешь.
Антония вытянула руку. То есть она думала, что движется ее рука, а на самом деле изменяла форму, выгибалась волшебная стена. Некая сила оказывала сопротивление, не давала искривлять материю. Наконец она догадалась, что ей мешает.
Девушка и сама не заметила, как завладела не только своей частью защитного барьера, но и той, что сотворил Борис. Старший Маг не мог понять, в чем дело, и старался вернуть все в прежнее состояние.
— Прекрати! — изо всех сил крикнула Тоня, уверенная в том, что Борис ее услышит. — Это делаю я! Так надо!
Похоже, там, в сотнях километров от ее сознания, маг действительно услышал. Сопротивление прекратилось. Антония выгнула волшебную стену так, что та оказалась перед крепостью. И в тот же миг буря обрушилась на прозрачную магическую преграду.
Стихия стонала, выла, яростно сверкала кривыми молниями, металась и скользила вдоль стены, но не могла проникнуть за ее пределы. Ливень, настоящий, природный ливень разразился в Атене, но десятки черных смерчей не могли прорвать защиту. Они так же, как и небесные электрические разряды, были созданы искусственно.
Тоня засмеялась, звонко, от души, над людьми, которые лавиной хлынули к восточной стене. Все они с ужасом, растерянностью и одновременно любопытством наблюдали за бурей, что ревела так близко от них, но не причиняла им вреда.
Девушка скользила мысленным взором по лицам людей, пытаясь отыскать одно, и не находила. Ей удалось увидеть даже Дерлока Хайта, который по пояс высунулся из окна башни. Волосы и одежда командующего мгновенно намокли, но, казалось, он не замечал дождя. Хайт, как безумный, размахивал кинжалом и кричал:
— Парни, не боись! Без паники! Маги Кейлора нас не оставят!
— Я сейчас уведу её! — счастливо засмеялась Антония, но, к сожалению, люди в крепости не услышали.
Тоня сложила пальцы, как будто хотела дать кому-то щелчок, прицелилась и щелкнула бурю. Сверкающая, ревущая масса туч и смерчей резко отступила. А то, что произошло в следующие минуты, поразило саму волшебницу.
Небо словно обрушилось на землю. Тучи, смерчи, молнии — все слилось в одну бесформенную массу, в один колоссальный энергетический сгусток. Он заполнил все видимое пространство перед крепостью. А потом непостижимо быстро покатился. Сначала к Атене, заставив всех закричать от ужаса и броситься прочь, а потом — вдоль магической стены.
Черно-серый клубок, с беспрестанно вспыхивающими внутри белесыми разрядами, летел вдоль гор Керлиака. Он двигался с такой скоростью, что местами не успевал даже поджечь попадающиеся на пути леса. Ветер, поднявшийся от его движения, далеко отбрасывал мелкие камни, бревна, животных. А за гигантским шаром энергии летели, как хвост кометы, обрывки темных грозовых туч.
Сгусток мчался, словно экспресс, не отрываясь от стены. Тот, кто когда-то управлял бурей, все еще пытался развернуть ее на запад. Но у него ничего не выходило. Тоня в прямом смысле слова сбила стихию с ног, подчинила себе и тем самым лишила Монкарта возможности так же, как минуту назад, контролировать ее.
Девушка не знала, сколько прошло времени с тех пор, как буря покатилась на юг. Тоня постоянно отслеживала ее движение, не оставляя без присмотра ни на минуту.
Только однажды буря отклонилась от намеченного Антонией курса. Почти у самого моря она вильнула на восток, прошлась по прибрежной полосе, но потом все-таки покинула сушу.
— Марилана! — крикнула Антония, когда клубок, растерявший по дороге большую часть энергии, остановился далеко за пределами залива Тоскария. — Что мне с этим Делать?
— Оставь, — услышала девушка неземной голос пегасии. — Через несколько дней энергия сама развеется. Один раз потеряв над ней контроль, Монкарт уже не сможет вновь направить ее на Кейлор или Атер.
— А тучи? — спросила Тоня. — Когда мы снова увидим солнце?
— На это уйдет много времени, — ответила Марилана. — Возможно, сильный дождь будет идти два или три дня. А на то, чтобы собранная Монкартом энергия распределилась по всему миру, скорее всего, понадобятся месяцы.
Девушка посмотрела на серое небо. Оно по-прежнему казалось мрачным и несущим угрозу. Словно почувствовав страх Тони, пегасия сказала:
— Ты не должна бояться. Врагу потребуется немало времени, чтобы восстановить силу. И еще больше — на то, чтобы сотворить новую бурю. Он полагал, что сегодня навсегда покончит с Кейлором, и просчитался. Монкарт надолго лишился былого могущества. Теперь он должен притихнуть до поры до времени.
— Марилана… — Тоня вдруг впервые почувствовала смущение. — Спасибо за помощь.
— Непостижимо! — пробормотала Эскора. — Откуда же ты взялась в таком случае? Вернулась в Кейлор… оттуда?
— Не вернулась, — горько произнесла Антония. — Просто при шла, и все. Это Сималия может вернуться, потому что здесь ее родина. А я лишь переместилась по воле
случая.
— Что-то у меня голова кружится… — пробормотала Эскора, приложив ладонь ко лбу. — Дай-ка я приведу мысли в порядок…
Вся неудержимая энергия Хранительницы словно испарилась. Сейчас она была самой обычной удивленной, немного испуганной, немного растерянной женщиной. С минуту она сидела неподвижно, прикрыв глаза рукой. Наконец Эскора пришла в себя и усмехнулась:
— Знаешь, в том, что ты внучка Сималии, есть немало преимуществ. У тебя, оказывается, благородная фамилия. Антония Энлин. По-моему, звучит неплохо. Еще ты вполне можешь претендовать на поместье Лиэда в северной части Кейлора, которое когда-то принадлежало семье твоей бабушки. Если память мне не изменяет, у Сималии не было братьев и сестер, ни родных, ни двоюродных.
— И что мне с ним делать? — вздохнула Антония, на лице которой не отражалось ни малейшего признака радости. — Я же ничего не смыслю в хозяйственных делах.
— Наймешь толкового управляющего, — махнула рукой Эскора. — Я сама тебе подыщу. У меня много проверенных людей с хорошими рекомендациями.
— Поместье, конечно, не лишнее, — отозвалась Тоня. — Но подумай, что влечет за собой мое происхождение! Теперь-то уж точно придется из кожи вон выпрыгивать, чтобы род не опозорить. Люди всегда будут ожидать от меня большего, чем от моей бабушки. Назвался Энлином — спасай Кейлор.
Эскора рассмеялась. Шутка ей понравилась, Антония улыбнулась в ответ, даже не подозревая о том. что впоследствии случайно брошенная фраза станет крылатой. И в этот момент двери зала с грохотом распахнулись, и в помещение ворвался Борис.
Взглянув на него, Тоня поняла весь смысл выражения «промокнуть до нитки». С лица, волос и одежды Старшего Мага ручьями стекала вода. На него как будто вылили несколько ведер или даже бочек. Глаза безумно блестели; у него был вид человека, который только что собственными глазами увидел Апокалипсис.
— Там ливень? — будничным голосом поинтересовалась Эскора. — А я и не заметила.
— Какой к Хаосу ливень?! — заорал Борис, потеряв самообладание. — Он развернул тучи! Сейчас нам всем будет конец, слышите?! Архивы тоже зацепит! Всех зацепит! О, Силы, Монкарт ведет тучи на Алирон, а там Эна и Кейл! Я знал… Я предвидел! Но не думал, что это случится так скоро!
Борис обхватил голову руками. По его лицу пробежала волна страха и боли. Но уже через какую-то секунду он успокоился и усилием воли вернул себе способность трезво мыслить.
— Надо что-то делать, — произнес маг упавшим голосом. — Надо что-то делать. Только не сидеть сложа руки. Мы еще устроим ему прощальный залп!
Он встрепенулся и сильнее сжал посох. Теперь в холодных серых глазах плясали искорки не только безумия, но и какой-то отчаянной ярости. Он встретился взглядом с Тоней.
— Ну что, великая волшебница, придумывай, как подороже отдать наши жизни. Думай, и побыстрее!
— Подожди… — тихо попросила его Антония, прижав ладони ко лбу. — Я что-то такое уже видела… Да! — воскликнула она. — Вспомнила! На большой равнине за какой-то деревенькой ты учил меня создавать защитную стену, помнишь? Мы остановились на привал, и ты показывал, как защититься, когда кто-то пытается причинить тебе вред при помощи магии.
— Первое заклинание защиты! — хлопнул себя по лбу Борис. — Точно! Тонька, ты гений! Не знаю, спасет ли это нас, но хотя бы поможет выиграть время.
— Выдумаете, удастся создать стену таких размеров? — с сомнением произнесла Эскора. — И подействует ли?
— Если бы буря была настоящая, природная, ничего бы не вышло по определению, — горячо заговорила Антония. — Но ведь то, что движется на Алирон, — творение магии. Значит, противомагическая стена должна подействовать… Я на это надеюсь.
— Стена должна проходить вдоль Хребта Керлиака, — сказал Борис— Тогда жертвы с нашей стороны будут минимальными.
— И еще сделайте ее с загнутым на северо-восток краем, — предложила Эскора. — Буря развернется в сторону моря Аскирсии, посвирепствует там несколько дней и постепенно утихнет.
— Ты тоже гений, — Старший Маг обнял Хранительницу за плечи. И хотя слова звучали одобряюще, взгляд Бориса был тяжелым и полным отчаяния. — Ладно, девочки, пора действовать. Мы не отдадим свои жизни дешево. Потрепыхаемся перед смертью. Тоня, ты хорошо помнишь заклинание?
— У меня прекрасная память, — гордо ответила девушка. — Ты в этом уже не раз убеждался.
— Отлично! Тогда все на балкон центральной башни!
Повторять дважды не пришлось. Эскора и Антония первыми выбежали из зала и со всех ног бросились к лестнице, ведущей к самой высокой точке дворца.
* * *
Поднимаясь по старинной винтовой лестнице, Тоня подумала о том, что и дворцовые центральные башни, и эти высокие ступени, и балконы под самой крышей созданы специально для магов. Она опять бежала наверх— так же, как тогда, в Белом Дворце, и опять задыхалась от быстрого подъема. Все повторялось. И все было гораздо серьезнее.Добравшись до конца лестницы, Антония выскочила на балкон, и сразу же на нее обрушился шквал пронизывающего до костей ветра и дождя. Она промокла в то же мгновение. Порывы ледяного воздуха пригвоздили ее к стене, на некоторое время лишив способности двигаться.
Девушке понадобилось несколько секунд, прежде чем она нашла в себе силы противостоять ветру. Она ничего не видела из-за плотной завесы дождя. Струи яростно хлестали ее голову, руки, плечи, словно хотели сломить, пригнуть к полу и уже не дать шанса подняться.
Прошло еще какое-то время, и глаза Тони наконец привыкли и к ветру, и к стекающим со лба каплям холодной воды. Она даже различила силуэт Бориса, а потом смогла увидеть и выражение его лица. Старший Маг неотрывно смотрел на черно-серые тучи и на беспрерывно сверкающие молнии глазами смертника. В его взгляде не было надежды на спасение, только яростное желание отомстить врагу напоследок.
— Мы должны действовать слаженно! — крикнул Борис по-русски, даже не надеясь, что Тоня его услышит. — Как одна команда!
Он принялся что-то чертить в воздухе перед собой, и там, где проходил кончик голубого кристалла, вспыхивали яркие линии. Пентаграмма была сложнее той, что Антония и Денис потеряли возле Колдовской Академии, и совсем не относилась к первому заклинанию зашиты.
Но через минуту девушка поняла, что хочет сделать Борис. Пентаграмма росла, вытягивалась и вскоре приобрела смутные очертания причудливо изогнутых гор. Спустя пару секунд изображение застыло и стало чем-то похоже на голограмму.
Теперь Тоня узнала в ней горы Керлиака. Только это был восточный участок. Она никогда не бывала там, лишь на севере, где жил Kсep.
— Возводи стену! — приказал Борис, стараясь перекричать вой ветра. — Возводи стену перед горами!
Тоня, с трудом преодолевая порывы ветра, медленно приблизилась к нему и спросила:
— Стена точно образуется перед хребтом? Ты уверен?
— Нет, — мрачно ответил Борис. — Я уже ни в чем не уверен. Таким приемом еще никто не пользовался — перенесением колдовства с макета на реальные объекты. Может, у нас получится.
Антония встряхнула посохом и произнесла необходимое заклинание. Тот быстро принял нормальный размер, чем впечатлил даже видавшего виды Старшего Мага.
— Хороша штучка! — оценил он.
— Еще бы! — отозвалась Тоня, сосредоточенно рисуя указательным пальцем левой руки равнобедренный треугольник, перечеркнутый точно пополам прямой линией.
Удивительный камень Нэт-Тонар сразу же из мутного сделался прозрачным, как слеза, и слабо засиял нежно-изумрудным цветом. За восточной частью голографических гор Керлиака начала медленно расти полупрозрачная стена, похожая на запылившееся стекло. Вскоре она поднялась высоко над вершинами, края ее слились со стеной Бориса, чуть загнутой с одной стороны. Стена Тони была длиннее и проходила не только вдоль гор, но и по.прямой линии на юг, до самой границы, оканчиваясь там, где вскоре на голограмме прорисовалось море Аскирсия.
Это магическое сооружение не желало оставаться на месте. Оно шаталось, иногда слегка поворачивалось, иногда наклонялось то вперед, то назад. Тоне стоило немалых усилий удерживать его.
Она старалась сконцентрироваться, сосредоточить все мысли только на стене, стать стеной. И наконец у нее получилось. Антония словно в одночасье переместилась на равнину перед настоящими горами Керлиака. Оглянувшись, она увидела позади себя их заснеженные вершины. А потом повернулась лицом к самому эпицентру черной бури, в котором безостановочно сверкали молнии и бушевали десятки смерчей.
На мгновение девушкой овладел страх, но скоро она взяла себя в руки. То, что сейчас разыгрывалось перед ней, на самом деле происходило в сотнях километров от ее физической оболочки. Тело Антонии все еще находилось на балконе центральной башни Древних Архивов. А часть сознания переместилась в самое сердце страшной бури.
Тоня не видела свою шаткую стену потому, что теперь сама стала стеной. Она могла наблюдать за великим штормом с нескольких точек одновременно.
Это было упоительное чувство почти абсолютного всемогущества. Страх растворился в темных глубинах души, уступив место полной уверенности в своих действиях.
— Крепость, где сейчас твой друг, далеко за горами. Буря уже подошла туда, но ты еще можешь его спасти.
Этот неземной, призрачный голос, который Тоня уже слышала когда-то в Эстарике, мог принадлежать только одному существу.
— Спасибо, Марилана! — ответила девушка.
Атония не ощутила ни страха, ни трепета от того, что к ней снова обратилась сама Мудрая, прекрасно понимая, что не уступает ей в силе. Просто у таинственной пегасии намного больше опыта. Но уже одно только равенство сил позволяло им общаться на равных.
Тоня мысленно пробежала глазами вдоль стены, за один миг она увидела тысячи мест, но задержалась взглядом в той точке, откуда просматривались темно-серые очертания крепости. Каким-то десятым чувством Антония определила, что не ошиблась, что это и есть та самая Aтена.
Она заметила следы недавней добросовестно заделанной пробоины, черные от пожара, кривые, похожие на сказочных чудовищ скелеты деревьев, кучи несгоревших костей. Несколько дней назад здесь была кровавая битва. Жив ли Денис?
Тоня попыталась приблизиться к крепости, но не смогла. Сейчас она была накрепко привязана к своей магической стене. Жив. Конечно, он жив. Ведь Марилана сказала: «Ты еще можешь его спасти». Спасают живых. Мертвым уже не поможешь.
Антония вытянула руку. То есть она думала, что движется ее рука, а на самом деле изменяла форму, выгибалась волшебная стена. Некая сила оказывала сопротивление, не давала искривлять материю. Наконец она догадалась, что ей мешает.
Девушка и сама не заметила, как завладела не только своей частью защитного барьера, но и той, что сотворил Борис. Старший Маг не мог понять, в чем дело, и старался вернуть все в прежнее состояние.
— Прекрати! — изо всех сил крикнула Тоня, уверенная в том, что Борис ее услышит. — Это делаю я! Так надо!
Похоже, там, в сотнях километров от ее сознания, маг действительно услышал. Сопротивление прекратилось. Антония выгнула волшебную стену так, что та оказалась перед крепостью. И в тот же миг буря обрушилась на прозрачную магическую преграду.
Стихия стонала, выла, яростно сверкала кривыми молниями, металась и скользила вдоль стены, но не могла проникнуть за ее пределы. Ливень, настоящий, природный ливень разразился в Атене, но десятки черных смерчей не могли прорвать защиту. Они так же, как и небесные электрические разряды, были созданы искусственно.
Тоня засмеялась, звонко, от души, над людьми, которые лавиной хлынули к восточной стене. Все они с ужасом, растерянностью и одновременно любопытством наблюдали за бурей, что ревела так близко от них, но не причиняла им вреда.
Девушка скользила мысленным взором по лицам людей, пытаясь отыскать одно, и не находила. Ей удалось увидеть даже Дерлока Хайта, который по пояс высунулся из окна башни. Волосы и одежда командующего мгновенно намокли, но, казалось, он не замечал дождя. Хайт, как безумный, размахивал кинжалом и кричал:
— Парни, не боись! Без паники! Маги Кейлора нас не оставят!
— Я сейчас уведу её! — счастливо засмеялась Антония, но, к сожалению, люди в крепости не услышали.
Тоня сложила пальцы, как будто хотела дать кому-то щелчок, прицелилась и щелкнула бурю. Сверкающая, ревущая масса туч и смерчей резко отступила. А то, что произошло в следующие минуты, поразило саму волшебницу.
Небо словно обрушилось на землю. Тучи, смерчи, молнии — все слилось в одну бесформенную массу, в один колоссальный энергетический сгусток. Он заполнил все видимое пространство перед крепостью. А потом непостижимо быстро покатился. Сначала к Атене, заставив всех закричать от ужаса и броситься прочь, а потом — вдоль магической стены.
Черно-серый клубок, с беспрестанно вспыхивающими внутри белесыми разрядами, летел вдоль гор Керлиака. Он двигался с такой скоростью, что местами не успевал даже поджечь попадающиеся на пути леса. Ветер, поднявшийся от его движения, далеко отбрасывал мелкие камни, бревна, животных. А за гигантским шаром энергии летели, как хвост кометы, обрывки темных грозовых туч.
Сгусток мчался, словно экспресс, не отрываясь от стены. Тот, кто когда-то управлял бурей, все еще пытался развернуть ее на запад. Но у него ничего не выходило. Тоня в прямом смысле слова сбила стихию с ног, подчинила себе и тем самым лишила Монкарта возможности так же, как минуту назад, контролировать ее.
Девушка не знала, сколько прошло времени с тех пор, как буря покатилась на юг. Тоня постоянно отслеживала ее движение, не оставляя без присмотра ни на минуту.
Только однажды буря отклонилась от намеченного Антонией курса. Почти у самого моря она вильнула на восток, прошлась по прибрежной полосе, но потом все-таки покинула сушу.
— Марилана! — крикнула Антония, когда клубок, растерявший по дороге большую часть энергии, остановился далеко за пределами залива Тоскария. — Что мне с этим Делать?
— Оставь, — услышала девушка неземной голос пегасии. — Через несколько дней энергия сама развеется. Один раз потеряв над ней контроль, Монкарт уже не сможет вновь направить ее на Кейлор или Атер.
— А тучи? — спросила Тоня. — Когда мы снова увидим солнце?
— На это уйдет много времени, — ответила Марилана. — Возможно, сильный дождь будет идти два или три дня. А на то, чтобы собранная Монкартом энергия распределилась по всему миру, скорее всего, понадобятся месяцы.
Девушка посмотрела на серое небо. Оно по-прежнему казалось мрачным и несущим угрозу. Словно почувствовав страх Тони, пегасия сказала:
— Ты не должна бояться. Врагу потребуется немало времени, чтобы восстановить силу. И еще больше — на то, чтобы сотворить новую бурю. Он полагал, что сегодня навсегда покончит с Кейлором, и просчитался. Монкарт надолго лишился былого могущества. Теперь он должен притихнуть до поры до времени.
— Марилана… — Тоня вдруг впервые почувствовала смущение. — Спасибо за помощь.