Страница:
— И когда все будет готово?
— Завтра. — Волшебница гордо подняла голову. — Как я и обещала. Я уверена, что мы достигнем цели. Я могла бы добиться и большего, будь у меня время.
— О чем идет речь? — поинтересовался Асаальк. Уэллен не видел никакого вреда в ответе.
— Мы хотим выследить неуловимое здание.
— Ты шутишь.
— Неужели Пурпурный Дракон ни разу не поминал карлика?
Северянин кивнул:
— Были разговоры об этом существе и его убежище, так. Некоторое время о нем расспрашивали и меня, но я ничего не знал. А при чем тут здание, которое… прячется?
— Оно исчезло. Я как раз стоял рядом с ним.
— О-о-о! Это объясняет многое, так! Неудивительно, что на меня не стали тратить сил! Я знаю, какие надежды тот Король-Дракон возлагал на это здание! Если оно исчезло, ему есть из-за чего злиться.
Зеленый Дракон хмыкнул:
— В самом деле, человек! Гибель всего его клана не разозлит его больше, чем пропажа карлика!
— Я думаю, ему нужна книга.
Пожалуй, жестокий сосед Зеленого был с Асаальком откровеннее, чем поначалу показалось Уэллену.
— Это верно. Ему нужна книга.
— И тебе тоже нужна эта книга?
Забена избавила ученого от необходимости объясняться.
— Среди прочего, если только это будет возможно, — загадочно сказала она.
Прентисс Асаальк взглянул на Уэллена поновому.
— Значит, ты думаешь отправиться туда? И рискнешь навлечь на себя злобу правителя тех земель?
— Именно.
— Но я отыскал тебя не для того, чтобы потерять снова! — Голубокожий по-товарищески сжал плечи ученого. Тот постарался, не моргнув, вытерпеть медвежье объятие. — Коли так, я тоже отправляюсь с тобой!
— В этом нет надобности, — поспешно сказала Забена.
— И все же я пойду! Я должен позаботиться, чтобы господин магистр остался в живых, дабы вернуться обратно и стяжать славу!
Волшебница мрачно покосилась на Уэллена. Слова северянина о возвращении на родину ей явно не понравились. Об этом заходил разговор не в первый раз, но никто всерьез не верил, что ученый покинет Драконье царство. До возвращения Асаалька он полагал, что судно ушло, не дожидаясь отставших. А без хорошего корабля нечего было и думать о возвращении. Оказалось, что у него все еще есть возможность вернуться домой. Воспользоваться ею или нет — целиком зависело от Уэллена.
Прентисс Асаальк не собирался сдаваться — ученый слишком хорошо знал его, чтобы сомневаться в этом. К тому же северянин вполне мог бы пригодиться. Если они явятся к цитадели с солдатами Бентона Лора, карлик вряд ли станет слушать их. И, главное, Пурпурный вряд ли оставит без внимания небольшую армию, вторгшуюся на его земли. Три-четыре человека, скачущие быстро и прикрытые какими-нибудь чарами Зеленого Дракона, имеют куда большие шансы не быть замеченными. И шансы могут еще повыситься, если один из этих людей — то бишь Прентисс Асаальк — знает кое-что о королевстве Пурпурного. Конечно, Зеленый Дракон — гораздо лучший источник информации, но его вряд ли можно будет прихватить с собой.
— Хорошо, — сказал Уэллен, изо всех сил сдерживая вздох сожаления.
Он оглянулся было на Забену, но та отвела взгляд. Пожалуй, для них обоих пришло время откровенно поговорить…
Быть может, это понимал и Король-Дракон, он и сам желал побеседовать с ученым без лишнего свидетеля.
— Человек! — обратился он к Асаальку. — Эти стражи отведут тебя туда, где ты сможешь поесть и отдохнуть. Мне еще нужно кое-что обсудить с господином Бедламом. Тебя позовут, если твое присутствие понадобится.
Северянин поклонился и покорно последовал за стражниками. Уэллен понимал, что Асаальку не нравится подобное обхождение, однако возражать дракону было бесполезно и неразумно.
Подождав, пока северянина не отвели достаточно далеко, чтобы он не мог слышать их слов, Король-Дракон спросил:
— Ты доверяешь этому человеку странной масти, господин Бедлам?
— Да.
Уверенности Бедлам не испытывал. В голове ученого гудело так, будто Асаальк готов был его убить. Однако оба они были связаны между собой — оба были чужими в этом безумном мире…
Склонив голову набок, Зеленый позвал:
— Теперь ты можешь войти!
Из бокового коридора в зал ступил Бентон Лор.
— Я здесь, Твое Величество.
— Уэллен Бедлам! Ты уверен, что тому человеку можно доверять?
— Я… Я думаю, можно.
К чему они клонят? Что такого нашли они в Прентиссе Асаальке?
Судя по растерянности Забены, она тоже ничего не понимала. Возможно, голубокожий им просто не понравился, но к чему тогда эта зловещая таинственность?
— С-с-скажи ему, Лор, что ты почуял. «Испорченный» серебристой сединой ведун взглянул на ученого и Забену, чьи глаза так и сверкали от любопытства, и спокойно отвечал:
— Ничего.
Уэллен пожал плечами:
— Тогда в чем же проблема? Если нет ничего странного, то зачем нужно…
— Я не говорил этого, — перебил его Лор. — Я сказал, что не почуял ничего. Твой товарищ — словно пустое место для моей магии.
— Как и для моей, — подтвердил дракон.
— Ничего не понимаю.
Монарх мрачно улыбнулся. Клыкастая улыбка, как обычно, заставила Уэллена забеспокоиться.
— Лор хочет сказать, что мы не воспринимаем этого человека голубого цвета на магическом уровне.
— Его не существует, — подытожил Лор. — Телесно — да, но тот, кого ты называешь Прентиссом Асаальком, — не человек.
Глава 15
— Завтра. — Волшебница гордо подняла голову. — Как я и обещала. Я уверена, что мы достигнем цели. Я могла бы добиться и большего, будь у меня время.
— О чем идет речь? — поинтересовался Асаальк. Уэллен не видел никакого вреда в ответе.
— Мы хотим выследить неуловимое здание.
— Ты шутишь.
— Неужели Пурпурный Дракон ни разу не поминал карлика?
Северянин кивнул:
— Были разговоры об этом существе и его убежище, так. Некоторое время о нем расспрашивали и меня, но я ничего не знал. А при чем тут здание, которое… прячется?
— Оно исчезло. Я как раз стоял рядом с ним.
— О-о-о! Это объясняет многое, так! Неудивительно, что на меня не стали тратить сил! Я знаю, какие надежды тот Король-Дракон возлагал на это здание! Если оно исчезло, ему есть из-за чего злиться.
Зеленый Дракон хмыкнул:
— В самом деле, человек! Гибель всего его клана не разозлит его больше, чем пропажа карлика!
— Я думаю, ему нужна книга.
Пожалуй, жестокий сосед Зеленого был с Асаальком откровеннее, чем поначалу показалось Уэллену.
— Это верно. Ему нужна книга.
— И тебе тоже нужна эта книга?
Забена избавила ученого от необходимости объясняться.
— Среди прочего, если только это будет возможно, — загадочно сказала она.
Прентисс Асаальк взглянул на Уэллена поновому.
— Значит, ты думаешь отправиться туда? И рискнешь навлечь на себя злобу правителя тех земель?
— Именно.
— Но я отыскал тебя не для того, чтобы потерять снова! — Голубокожий по-товарищески сжал плечи ученого. Тот постарался, не моргнув, вытерпеть медвежье объятие. — Коли так, я тоже отправляюсь с тобой!
— В этом нет надобности, — поспешно сказала Забена.
— И все же я пойду! Я должен позаботиться, чтобы господин магистр остался в живых, дабы вернуться обратно и стяжать славу!
Волшебница мрачно покосилась на Уэллена. Слова северянина о возвращении на родину ей явно не понравились. Об этом заходил разговор не в первый раз, но никто всерьез не верил, что ученый покинет Драконье царство. До возвращения Асаалька он полагал, что судно ушло, не дожидаясь отставших. А без хорошего корабля нечего было и думать о возвращении. Оказалось, что у него все еще есть возможность вернуться домой. Воспользоваться ею или нет — целиком зависело от Уэллена.
Прентисс Асаальк не собирался сдаваться — ученый слишком хорошо знал его, чтобы сомневаться в этом. К тому же северянин вполне мог бы пригодиться. Если они явятся к цитадели с солдатами Бентона Лора, карлик вряд ли станет слушать их. И, главное, Пурпурный вряд ли оставит без внимания небольшую армию, вторгшуюся на его земли. Три-четыре человека, скачущие быстро и прикрытые какими-нибудь чарами Зеленого Дракона, имеют куда большие шансы не быть замеченными. И шансы могут еще повыситься, если один из этих людей — то бишь Прентисс Асаальк — знает кое-что о королевстве Пурпурного. Конечно, Зеленый Дракон — гораздо лучший источник информации, но его вряд ли можно будет прихватить с собой.
— Хорошо, — сказал Уэллен, изо всех сил сдерживая вздох сожаления.
Он оглянулся было на Забену, но та отвела взгляд. Пожалуй, для них обоих пришло время откровенно поговорить…
Быть может, это понимал и Король-Дракон, он и сам желал побеседовать с ученым без лишнего свидетеля.
— Человек! — обратился он к Асаальку. — Эти стражи отведут тебя туда, где ты сможешь поесть и отдохнуть. Мне еще нужно кое-что обсудить с господином Бедламом. Тебя позовут, если твое присутствие понадобится.
Северянин поклонился и покорно последовал за стражниками. Уэллен понимал, что Асаальку не нравится подобное обхождение, однако возражать дракону было бесполезно и неразумно.
Подождав, пока северянина не отвели достаточно далеко, чтобы он не мог слышать их слов, Король-Дракон спросил:
— Ты доверяешь этому человеку странной масти, господин Бедлам?
— Да.
Уверенности Бедлам не испытывал. В голове ученого гудело так, будто Асаальк готов был его убить. Однако оба они были связаны между собой — оба были чужими в этом безумном мире…
Склонив голову набок, Зеленый позвал:
— Теперь ты можешь войти!
Из бокового коридора в зал ступил Бентон Лор.
— Я здесь, Твое Величество.
— Уэллен Бедлам! Ты уверен, что тому человеку можно доверять?
— Я… Я думаю, можно.
К чему они клонят? Что такого нашли они в Прентиссе Асаальке?
Судя по растерянности Забены, она тоже ничего не понимала. Возможно, голубокожий им просто не понравился, но к чему тогда эта зловещая таинственность?
— С-с-скажи ему, Лор, что ты почуял. «Испорченный» серебристой сединой ведун взглянул на ученого и Забену, чьи глаза так и сверкали от любопытства, и спокойно отвечал:
— Ничего.
Уэллен пожал плечами:
— Тогда в чем же проблема? Если нет ничего странного, то зачем нужно…
— Я не говорил этого, — перебил его Лор. — Я сказал, что не почуял ничего. Твой товарищ — словно пустое место для моей магии.
— Как и для моей, — подтвердил дракон.
— Ничего не понимаю.
Монарх мрачно улыбнулся. Клыкастая улыбка, как обычно, заставила Уэллена забеспокоиться.
— Лор хочет сказать, что мы не воспринимаем этого человека голубого цвета на магическом уровне.
— Его не существует, — подытожил Лор. — Телесно — да, но тот, кого ты называешь Прентиссом Асаальком, — не человек.
Глава 15
Несколько часов провел Уэллен в обществе Прентисса Асаалька, но, в отличие от Зеленого Дракона и Бентона Лора, не почувствовал ничего плохого. Асаальк казался чуть напыщеннее прежнего, но не настолько, чтобы ученый счел перемену значимой. И все же Уэллен был склонен верить словам хозяина дома. Король-Дракон держался мнения, что Асаальк может оказаться своего рода соглядатаем Пурпурного Дракона. Могло также статься, что это вовсе не Прентисс Асаальк, но кто-то или что-то, обладающее внешним сходством с северянином. Поэтому Бедлам беседовал с ним весьма осторожно и жалел, что разговор вообще зашел о Забене и карлике.
В порядке поддержания видимой доброжелательности Асаальку предоставили комнату неподалеку от волшебницы и ученого. Охрану, однако, утроили. И Асаальку никто не сказал, что до него стражников было втрое меньше.
День сменился ночью, хотя перемену сложно было почувствовать в неизменном освещении подземелий. Уэллен поначалу ощутил лишь валящую с ног усталость, а затем из краткого разговора с Лором узнал, что час действительно поздний. Асаальк уже удалился к себе, и за его покоями зорко присматривали: никто не хотел повторения инцидента с Повелителями Мертвых. Правда, Зеленый Дракон был уверен, что голубокожего подослал его юго-восточный сосед, а некроманты здесь ни при чем. Стиль, как он поведал Уэллену, вполне узнаваемый, хотя задумка — для Пурпурного Дракона — и не самая коварная. Властелин Дагорского леса моментально отметил в ней некоторые упущения и теперь намеревался обернуть уловку против ее изобретателя.
— Он полагает, мы не заподозрим, что это существо может оказаться не настоящим человеком. Разочарование от пропажи карлика заставило его действовать слишком поспеш-ш-шно!
Монарх явно наслаждался грубой ошибкой своего соседа.
Но Уэллен был не столь уверен в себе. Он никак не мог избавиться от мысли, что ситуация сложнее, чем кажется. Мог ли Пурпурный Дракон в самом деле проявить подобную беспечность?
Дойдя до комнаты Забены, ученый приостановился. Вход загораживала плотная портьера, тем не менее он понял, что внутри темно. Уэллену хотелось поговорить с волшебницей, однако, если разбудить ее, вряд ли удастся придать беседе нужное настроение. А это, пожалуй, самое важное…
Он прошел к своим апартаментам, кивнул двоим стражникам-людям — интересно, неужели все драконы клана Зеленого так доброжелательны к людям? — и отодвинул занавеску.
Войдя, он увидел Забену, лежавшую поперек кровати. При виде его изумления она лукаво улыбнулась:
— Мне нужно поговорить с тобой, Уэллен Бедлам. Столь формальное обращение не предвещало ничего хорошего. Подойдя к кровати, он остановился перед волшебницей и скрестил руки. Та лениво поднялась — и оказалась лицом к лицу с ним.
— Ты все еще не доверяешь мне?
— Я верю тебе.
Она придвинулась слишком близко, и он отступил назад. Забена негромко рассмеялась.
— Чего ты хочешь?
Она тоже скрестила руки на груди и отвернулась. Уэллен никак не мог отвести от нее взгляда. Волшебница с волосами цвета черного дерева снова вошла в роль соблазнительницы. Бедлам не знал, радоваться этому или поостеречься.
— В жизни я хотела многих вещей. И большая их часть была для меня недостижима, пока я не получила от Повелителей Мертвых волшебную силу, продавшись им с головой. Когда же все, чего я хотела, сделалось для меня доступным, я обнаружила, что эти вещи не совсем такие, как я ожидала. Правда, всегда находилось что-то еще, и я не была несчастлива, пока на свете оставались цели или сокровища, которых стоило добиваться.
Забена снова повернулась к нему. Уэллен нарушил непродолжительное молчание:
— И при чем же здесь я? Или я для тебя — подобие этих сокровищ? Тебе больше не нужно играть со мной по велению некромантов, так не пора ли обратиться к более достойной цели?
В ответ она обняла ученого и крепко поцеловала. Мир для него разом исчез, словно пламя задутой свечи. Теперь его миром стала женщина в его объятиях. Сумрак, карлик, Повелители Мертвых, Короли-Драконы — все это вдруг показалось таким далеким… Он почти готов был поверить, что все это ему приснилось.
Наконец они отстранились друг от друга, и взгляд Забены вновь сделался задумчивым, но теперь Уэллен наверняка знал, чем она озабочена.
— Я до сих пор не верю в любовь с первого взгляда, — заговорила она. — Однако верю: два человека могут понять, что они значат друг для друга. Мысль об этом не давала мне покоя с того времени, когда я впервые заметила свои чувства к тебе. Ты пробудил во мне что-то такое, чему давно бы полагалось быть мертвым, точно… — С видимым усилием Забена прогнала невысказанную мысль прочь. — Скажу проще: я понимала, что принадлежу тебе, даже когда изо всех сил старалась избавиться от этого чувства.
— Пожалуй, я не совсем понимаю…
— Это и неважно. Важно другое. Ты знаешь, Уэллен, кем я была и что делала. Можешь ли принять меня такой, какова я сейчас?
Он моргнул.
— Но я думал, что уже…
— Целовать меня — это не ответ. Прежде я заходила с мужчинами куда дальше, и никто из нас даже не вспоминал о любви.
— Сейчас ты — та же Забена, что и тогда?
— Только внешне.
— Ты начинаешь говорить совсем как Сумрак, — заметил ученый. — Но все же мой ответ остается в силе. Если то, что я видел в последние несколько дней, — воистину ты… а не актерская игра, которой любите развлекаться вы с Асаальком… я не намерен расставаться с тобой.
— А как же твое судно? Уэллен почти забыл о корабле.
— Если оно на самом деле там, что сомнительно, место для лишнего человека наверняка найдется. — Он нахмурился. — Теперь там для многих нашлось бы место… Похоже на то, что Драконье царство стало моим домом.
Она вновь обняла его.
— Ты все еще настаиваешь на своей сумасшедшей идее с карликом?
— Да. Я должен сделать это ради Сумрака.
— Пожалуй, и я тоже, — со вздохом сказала Забена.
Наскоро поцеловав ученого, она увлекла его к кровати.
— Если уж нам суждено рука об руку идти в пасть к Пурпурному, то, по крайней мере, пойдем как одно целое.
— Забена…
Пальцы, ласково коснувшиеся его губ, заставили его замолчать.
— И не спорь, пожалуйста. — Она улыбнулась — и, хотя ее улыбка была такой же соблазнительной, как раньше, в ней не чувствовалось расчета. — В конце концов, завтра может быть слишком поздно.
Он и не мог возражать, как бы ни хотел этого. Завтрашний день вполне мог закончиться катастрофой, в которой погибнут они оба или кто-то один из них.
И виноват в этом будет он, так как именно он принял решение…
Следующий день наступил даже слишком быстро. Воодушевленная, Забена наконец показала свое рукоделие Уэллену и остальным. Избежать присутствия Прентисса Асаалька — или кем там на самом деле являлось голубокожее существо — было невозможно. Если Асаальк был не тем, за кого себя выдавал, его изоляция показала бы врагу, что коварный замысел раскрыт. Зеленый Дракон этого не хотел.
Повинуясь приказу Лора, двое слуг внесли в тронный зал большой дубовый стол, чтобы чародейка могла продемонстрировать свою работу как подобает. Результат, надо заметить, оказался достаточно интересным даже для Короля-Дракона.
— Это — с-с-своего рода гобелен, — заметил наконец исполин.
— Да, — ответила Забена. — Будь у меня больше времени, я сделала бы его гораздо сложнее и красивее, но на это, возможно, потребовались бы годы.
— Времени у нас нет, — согласился Уэллен.
Если работа волшебницы удалась, они вскоре отправятся в путь. Король-Дракон желал, чтобы все было тщательнейшим образом обдумано и учтено. Не исключалось также, что цитадель при появлении Уэллена исчезнет вновь. Чем точнее будет определено ее местоположение, тем меньше шансы, что им придется, прибыв на место, бесплодно рыскать по равнине.
— И как же это должно действовать? — с нетерпением спросил Асаальк.
Гобелен был крайне прост. Трех футов в длину и двух в ширину, он, по мнению Уэллена, помнившего огромные полотна, висевшие в залах богатых домов и университетских коридорах, едва ли вообще мог называться гобеленом. Работа Забены скорее напоминала одеяльце, в какие закутывают младенцев.
Рисунок его также был несложен — сказалась нехватка времени. Ученый узнал предельно упрощенное изображение того места, где до недавнего времени стояла пятистенная цитадель карлика. Здесь ткань немного отличалась от остальной — по его предположениям, это была трава. И то, что Забена смогла вплести ее в ткань гобелена, показывало, что какая-то волшебная сила в ней еще сохранилась.
Холмы и луга узнавались легко, но одна деталь — пятиконечная звезда — озадачила ученого. Он решил, что звезда изображает собою цитадель, однако она находилась вдалеке от того самого луга — настолько, что казалась частью другого, еще не завершенного рисунка.
Уэллен повторил вопрос Асаалька.
— Это проще всего показать, — ответила Забена. Повернув гобелен к себе, она вынула из поясного кошеля небольшой кристалл.
— Я использовала его, чтобы подглядывать за карликом, пока он работал. А еще…
Внезапно глаза ее загорелись, и она снова принялась шарить в кошеле. Вынув оттуда истрепанную тетрадь, Забена протянула ее Уэллену.
— А еще с помощью кристалла и этой тетради отыскала тебя.
Да, это была его тетрадь! Ученый ощутил прилив нежности, словно ему вернули любимого щенка. Вот все, что осталось от спокойной домашней жизни…
— Я подумала, что кристалл можно применить и по-другому, — продолжала чародейка.
С этими словами она опустила кристалл на восковую звезду и на несколько секунд закрыла глаза, что-то шепча про себя. Когда она снова открыла их, во взгляде ее было ясно видно возросшее нетерпение.
— Что у тебя получилось? — спросил Прентисс Асаальк. Все взоры, считая и взгляд горящих глаз Короля-Дракона, были прикованы к волшебнице.
Она посмотрела на гобелен, широко улыбнулась и указала на свое творение.
Звезды под кристаллом больше не было. Теперь она переместилась на северо-западный участок изображения.
Отступив на шаг, Забена уперла руки в бока. Она явно гордилась своим достижением. — Вот он где!
— Так просто? — удивился Уэллен, осторожно, словно боясь сдвинуть ее, коснувшись звезды.
Но звезда оказалась такой же частью узора, как и все остальное.
— Не так-то просто! Мне пришлось отбить край кристалла. Теперь его частицы соединены с воском. Только поэтому гобелен действует.
Однако одного из зрителей результаты опыта не убедили.
— Этого не может быть! Судя по дос-с-ставленным мне сведениям, там нет никакой цитадели! Она никак не мож-ж-жет оказаться так близ-з-зко!
— Должна!
Волшебница была рассержена — ведь она только что доказала, что вполне справится и без волшебной силы, приданной ей Повелителями Мертвых, и не позволит никаким драконам превратить свой успех в неудачу.
— Я все тщательно продумала! Если звезда здесь, то и цитадель должна быть здесь!
— Так где ж-ж-же она тогда, женщина? Выс-с-соко в небесах? Тогда ее увидел бы кто-нибудь из моих кузенов!
Уэллен сощурился, обдумывая последнее предположение. Очевидно, в небе цитадели быть не могло, но не мог ли карлик направиться прямо в противоположную сторону? Ему вспомнился квель, вынырнувший из-под земли. Они ведь живут там, отчего бы и карлику не…
Ученый склонился над восковой звездой.
— Она ушла под землю, и карлик защитил ее чарами.
— Что?
Прентисс Асаальк отшатнулся, словно его ударили. От подлинного северянина Уэллен ожидал бы не такой реакции, однако вполне вероятно, что Асаальк и вправду был настолько удивлен, что утратил контроль над собой.
— Что ты с-с-сказал… сказал, господин Бедлам? Проклятый карлик зарылся в землю!?
— Почему бы нет? Разве это превосходит его возможности?
— Вряд ли. И все же…
Однако Зеленый Дракон ничего не смог возразить против предположения Бедлама, и Забена была благодарна быстроте мысли ученого.
Чтобы настоять на своем, Уэллен добавил:
Мы должны выступать как можно быстрее. Ты первым говорил об этом. Он в любой момент может сменить место, и тогда целой армии потребуются недели, чтобы разыскать его. Даже если он ограничится только своим лугом… в чем мы никак не можем быть уверены.
Король-Дракон заворочался, скрежеща когтями о каменный пол.
— Под землей… и передвигаться. Его мас-с-стерство не перес-с-стает удивлять меня!
— Вопрос, господин магистр, — заговорил голубокожий. — Как ты будешь говорить с карликом, даже если отыщешь то самое место? Ведь он — глубоко под землей, так? Тогда ему трудно будет услышать тебя.
— Сомневаюсь, что карлик, перебравшись под землю, уделяет меньше внимания внешнему миру. Несмотря на свой отшельнический образ жизни, он очень интересуется происходящим вокруг, это мы уже выяснили. Именно поэтому я надеюсь на сей раз установить с ним контакт.
— И, как ты указал, человек, время — один из важ-ж-жнейших факторов.
Повелитель драконов обдумал все происшедшее и, похоже, пришел к решению, слегка встревожившему его самого. Несколько мгновений изумрудный исполин рассматривал ученого в упор, а затем спросил:
— Сможешь ли ты со своими людьми за час приготовиться к путешествию?
Король-Дракон явно хотел разделаться со всем этим поскорее. Уэллен подумал, что он слишком уж торопит события. Сам он предпочел бы отправиться в дорогу с наступлением темноты, полагая, что это не будет значительным промедлением. Но, как он успел понять раньше, дракону возражать не следовало.
Бедлам переглянулся с Забеной, и та, покоряясь неизбежному, кивнула.
— Да, — уверенно отвечал ученый. — Отлично. Лор!
Чернокожий возник словно бы из ниоткуда. Как давно он скрывался где-то неподалеку?
— Твое Величество?
— Лошади готовы?
— Я приказал приготовить их еще час назад. Предчувствие…
— 3-з-замечательно.
— Мы поедем верхом? — спросил Асаальк. — Не будем телепортироваться ?
— Будем, но позже, уже в пути. Телепортация действует лучше, когда земли тебе знакомы. — Судя но лицу командора, северянин ему чертовски надоел. Уэллен понял, что Лор не останется рядом с голубокожим ни минуты сверх необходимого. — Раньше не было причин изучать эту землю — она была всего лишь одной из многих. За исключением немногих искусников таких, как Сумрак, — колдуны чаще всего предпочитают видеть издали незнакомое место, куда хотят переместиться.
— То есть нужно видеть, куда направляешься, так?
— Именно.
Бентон Лор, избавившись от необходимости смотреть на голубокожего, ожидал дальнейших распоряжений короля.
Правда заключалась в том, что к телепортации никто и не собирался прибегать, и причина была не в неспособности Уэллена и Забены к этому заклинанию. В конце концов, Лор, который должен был ехать следом и прикрывать тылы на случай возможного предательства, вполне владел ею. Однако Зеленый Дракон с самого начала указал, что лишняя волшба только привлечет внимание соседнего правителя. Небольшая группа всадников куда скорее добьется успеха — особенно если Пурпурный сосредоточится на слежке за проявлениями пресловутой телепортации.
На возможное ее использование намекали только из-за голубокожего. Был он поддельным Прентиссом Асаальком или настоящим, который служил Пурпурному не за страх, а за совесть, — доверять ему, по глубокому убеждению Зеленого Дракона, было нельзя. Если он передаст дошедшую до него фальшивую информацию Пурпурному, путешественники, таким образом, могут получить двойную выгоду. В любом случае, давать голубокожему лишние преимущества не стоило.
Впрочем, возможно, все их ухищрения были напрасны: Пурпурный Дракон, конечно же, не мог уследить сразу за всем, что творится в его королевстве. Уэллен со спутниками вполне могли добраться до места, преуспеть либо нет в общении с карликом — и без всяких приключений вернуться назад.
Однако никому не верилось, что все выйдет так легко и просто.
Уэллен очень хотел оставить Прентисса Асаалька в пещерах, но властелин Дагорского леса был против. Драконов, видимо, раздражал такой наплыв гостей, и Зеленый ясно дал это понять. Ученый был уверен, что без неприятностей, вздумай он настаивать, в конце концов не обошлось бы.
Властелин шевельнулся, привлекая всеобщее внимание к насущным делам.
— Значит, время разговоров миновало. Лор, посмотри, что делается в королевстве моего брата. Господин Бедлам, готовься выступать и проследи, чтобы твои спутники тоже были готовы к сроку. — Поколебавшись, он добавил: — Хотелось бы мне быть с вами, когда он наконец поймет, что мы провели его и добрались до того, что не смогли захватить ни он сам, ни Повелители Мертвых!
Встревоженный возросшей самоуверенностью Короля-Дракона, Бедлам напомнил:
Но наш план — не без изъянов. Карлик может просто посмеяться надо мной, сидя в своей цитадели! Я полагаюсь лишь на догадку, что мой образ мыслей некоторым образом схож с его.
— Я верю в тебя, человек. Кроме того, как уже не раз говорилось, все прочие планы терпели крах — так почему не попробовать твой? В самом худшем случае он всего-навсего провалится!
Ученый не был уверен, шутит дракон или говорит серьезно, но вряд ли об этом стоило спрашивать. В последний раз взглянув на гобелен, Уэллен судорожно вздохнул и сказал: Будем надеяться, больше ничего не произойдет.
Никто не стал напоминать королю, что будет означать провал. Да, Уэллен с Забеной могли потом вернуться в Дагорский лес и устраивать свою жизнь, как сумеют. Для Сумрака же это означало неизбежную гибель в лапах Повелителей Мертвых.
Если, конечно, предположить, что он до сих пор не умер.
Вскоре Прентисс Асаальк перехватил Уэллена в коридоре, у выхода из комнаты. Слуги унесли те немногие вещи, которые ученый собирался взять с собой, а сам он собирался в оставшиеся несколько минут еще раз побеседовать с
Зеленым Драконом. В их предприятии было слишком много неясностей.
— Уэллен Бедлам, ты и я должны поговорить. Горло ученого сжалось.
— О чем?
— Пожалуйста! Только не в коридоре!
Голос Асаалька звучал тихо и как-то не совсем уверенно.
После вторжения некромантов было сомнительно, что солдаты Лора не отреагируют на любое происшествие в течение нескольких секунд, но все же ученому отчего-то не хотелось оставаться с голубокожим наедине.
— Мы сможем поговорить и позже, когда…
— Нет! Обязательно сейчас! — Рослый северянин, казалось, заполнил собою весь коридор. — Пожалуйста, господин магистр!
Напряжение в голосе Асаалька, который даже не говорил, а выдыхал слова, заставило Уэллена нехотя согласиться. Кивнув, он позволил северянину пройти в комнату первым. Асаальк никогда не производил впечатления человека, делающего что-либо просто так, и, если ему понадобилось столь спешно переговорить с ним, Уэлленом Бедламом, пожалуй, его лучше выслушать. Не исключено, что Асаальк даст ответы на некоторые вопросы, интересующие Зеленого Дракона. Однако ученый не считал себя законченным дураком. Он последовал за северянином, положив руку на эфес меча — ему удалось-таки получить от Короля-Дракона позволение носить оружие.
Асаальк осмотрел комнату — вероятно, в поисках магических устройств, которые донесут его слова драконьему повелителю. Удовлетворенный, он заговорил:
— Господин Бедлам, я должен предупредить тебя на свой счет.
— Предупредить меня?.. Глаза голубокожего забегали.
— Я сказал, что обманул волшебный ошейник Пурпурного, так?
— Так.
— Но мне не удалось обмануть его, друг мой.
— Однако отметины…
Во время их последней беседы наедине Прентисс Асаальк показывал ученому следы, оставленные металлическим ошейником, — багровые, шелушащиеся ссадины. И Уэллен тогда подумал, что снятие ошейника, вероятно, было болезненной процедурой, если после него осталось такое…
В порядке поддержания видимой доброжелательности Асаальку предоставили комнату неподалеку от волшебницы и ученого. Охрану, однако, утроили. И Асаальку никто не сказал, что до него стражников было втрое меньше.
День сменился ночью, хотя перемену сложно было почувствовать в неизменном освещении подземелий. Уэллен поначалу ощутил лишь валящую с ног усталость, а затем из краткого разговора с Лором узнал, что час действительно поздний. Асаальк уже удалился к себе, и за его покоями зорко присматривали: никто не хотел повторения инцидента с Повелителями Мертвых. Правда, Зеленый Дракон был уверен, что голубокожего подослал его юго-восточный сосед, а некроманты здесь ни при чем. Стиль, как он поведал Уэллену, вполне узнаваемый, хотя задумка — для Пурпурного Дракона — и не самая коварная. Властелин Дагорского леса моментально отметил в ней некоторые упущения и теперь намеревался обернуть уловку против ее изобретателя.
— Он полагает, мы не заподозрим, что это существо может оказаться не настоящим человеком. Разочарование от пропажи карлика заставило его действовать слишком поспеш-ш-шно!
Монарх явно наслаждался грубой ошибкой своего соседа.
Но Уэллен был не столь уверен в себе. Он никак не мог избавиться от мысли, что ситуация сложнее, чем кажется. Мог ли Пурпурный Дракон в самом деле проявить подобную беспечность?
Дойдя до комнаты Забены, ученый приостановился. Вход загораживала плотная портьера, тем не менее он понял, что внутри темно. Уэллену хотелось поговорить с волшебницей, однако, если разбудить ее, вряд ли удастся придать беседе нужное настроение. А это, пожалуй, самое важное…
Он прошел к своим апартаментам, кивнул двоим стражникам-людям — интересно, неужели все драконы клана Зеленого так доброжелательны к людям? — и отодвинул занавеску.
Войдя, он увидел Забену, лежавшую поперек кровати. При виде его изумления она лукаво улыбнулась:
— Мне нужно поговорить с тобой, Уэллен Бедлам. Столь формальное обращение не предвещало ничего хорошего. Подойдя к кровати, он остановился перед волшебницей и скрестил руки. Та лениво поднялась — и оказалась лицом к лицу с ним.
— Ты все еще не доверяешь мне?
— Я верю тебе.
Она придвинулась слишком близко, и он отступил назад. Забена негромко рассмеялась.
— Чего ты хочешь?
Она тоже скрестила руки на груди и отвернулась. Уэллен никак не мог отвести от нее взгляда. Волшебница с волосами цвета черного дерева снова вошла в роль соблазнительницы. Бедлам не знал, радоваться этому или поостеречься.
— В жизни я хотела многих вещей. И большая их часть была для меня недостижима, пока я не получила от Повелителей Мертвых волшебную силу, продавшись им с головой. Когда же все, чего я хотела, сделалось для меня доступным, я обнаружила, что эти вещи не совсем такие, как я ожидала. Правда, всегда находилось что-то еще, и я не была несчастлива, пока на свете оставались цели или сокровища, которых стоило добиваться.
Забена снова повернулась к нему. Уэллен нарушил непродолжительное молчание:
— И при чем же здесь я? Или я для тебя — подобие этих сокровищ? Тебе больше не нужно играть со мной по велению некромантов, так не пора ли обратиться к более достойной цели?
В ответ она обняла ученого и крепко поцеловала. Мир для него разом исчез, словно пламя задутой свечи. Теперь его миром стала женщина в его объятиях. Сумрак, карлик, Повелители Мертвых, Короли-Драконы — все это вдруг показалось таким далеким… Он почти готов был поверить, что все это ему приснилось.
Наконец они отстранились друг от друга, и взгляд Забены вновь сделался задумчивым, но теперь Уэллен наверняка знал, чем она озабочена.
— Я до сих пор не верю в любовь с первого взгляда, — заговорила она. — Однако верю: два человека могут понять, что они значат друг для друга. Мысль об этом не давала мне покоя с того времени, когда я впервые заметила свои чувства к тебе. Ты пробудил во мне что-то такое, чему давно бы полагалось быть мертвым, точно… — С видимым усилием Забена прогнала невысказанную мысль прочь. — Скажу проще: я понимала, что принадлежу тебе, даже когда изо всех сил старалась избавиться от этого чувства.
— Пожалуй, я не совсем понимаю…
— Это и неважно. Важно другое. Ты знаешь, Уэллен, кем я была и что делала. Можешь ли принять меня такой, какова я сейчас?
Он моргнул.
— Но я думал, что уже…
— Целовать меня — это не ответ. Прежде я заходила с мужчинами куда дальше, и никто из нас даже не вспоминал о любви.
— Сейчас ты — та же Забена, что и тогда?
— Только внешне.
— Ты начинаешь говорить совсем как Сумрак, — заметил ученый. — Но все же мой ответ остается в силе. Если то, что я видел в последние несколько дней, — воистину ты… а не актерская игра, которой любите развлекаться вы с Асаальком… я не намерен расставаться с тобой.
— А как же твое судно? Уэллен почти забыл о корабле.
— Если оно на самом деле там, что сомнительно, место для лишнего человека наверняка найдется. — Он нахмурился. — Теперь там для многих нашлось бы место… Похоже на то, что Драконье царство стало моим домом.
Она вновь обняла его.
— Ты все еще настаиваешь на своей сумасшедшей идее с карликом?
— Да. Я должен сделать это ради Сумрака.
— Пожалуй, и я тоже, — со вздохом сказала Забена.
Наскоро поцеловав ученого, она увлекла его к кровати.
— Если уж нам суждено рука об руку идти в пасть к Пурпурному, то, по крайней мере, пойдем как одно целое.
— Забена…
Пальцы, ласково коснувшиеся его губ, заставили его замолчать.
— И не спорь, пожалуйста. — Она улыбнулась — и, хотя ее улыбка была такой же соблазнительной, как раньше, в ней не чувствовалось расчета. — В конце концов, завтра может быть слишком поздно.
Он и не мог возражать, как бы ни хотел этого. Завтрашний день вполне мог закончиться катастрофой, в которой погибнут они оба или кто-то один из них.
И виноват в этом будет он, так как именно он принял решение…
Следующий день наступил даже слишком быстро. Воодушевленная, Забена наконец показала свое рукоделие Уэллену и остальным. Избежать присутствия Прентисса Асаалька — или кем там на самом деле являлось голубокожее существо — было невозможно. Если Асаальк был не тем, за кого себя выдавал, его изоляция показала бы врагу, что коварный замысел раскрыт. Зеленый Дракон этого не хотел.
Повинуясь приказу Лора, двое слуг внесли в тронный зал большой дубовый стол, чтобы чародейка могла продемонстрировать свою работу как подобает. Результат, надо заметить, оказался достаточно интересным даже для Короля-Дракона.
— Это — с-с-своего рода гобелен, — заметил наконец исполин.
— Да, — ответила Забена. — Будь у меня больше времени, я сделала бы его гораздо сложнее и красивее, но на это, возможно, потребовались бы годы.
— Времени у нас нет, — согласился Уэллен.
Если работа волшебницы удалась, они вскоре отправятся в путь. Король-Дракон желал, чтобы все было тщательнейшим образом обдумано и учтено. Не исключалось также, что цитадель при появлении Уэллена исчезнет вновь. Чем точнее будет определено ее местоположение, тем меньше шансы, что им придется, прибыв на место, бесплодно рыскать по равнине.
— И как же это должно действовать? — с нетерпением спросил Асаальк.
Гобелен был крайне прост. Трех футов в длину и двух в ширину, он, по мнению Уэллена, помнившего огромные полотна, висевшие в залах богатых домов и университетских коридорах, едва ли вообще мог называться гобеленом. Работа Забены скорее напоминала одеяльце, в какие закутывают младенцев.
Рисунок его также был несложен — сказалась нехватка времени. Ученый узнал предельно упрощенное изображение того места, где до недавнего времени стояла пятистенная цитадель карлика. Здесь ткань немного отличалась от остальной — по его предположениям, это была трава. И то, что Забена смогла вплести ее в ткань гобелена, показывало, что какая-то волшебная сила в ней еще сохранилась.
Холмы и луга узнавались легко, но одна деталь — пятиконечная звезда — озадачила ученого. Он решил, что звезда изображает собою цитадель, однако она находилась вдалеке от того самого луга — настолько, что казалась частью другого, еще не завершенного рисунка.
Уэллен повторил вопрос Асаалька.
— Это проще всего показать, — ответила Забена. Повернув гобелен к себе, она вынула из поясного кошеля небольшой кристалл.
— Я использовала его, чтобы подглядывать за карликом, пока он работал. А еще…
Внезапно глаза ее загорелись, и она снова принялась шарить в кошеле. Вынув оттуда истрепанную тетрадь, Забена протянула ее Уэллену.
— А еще с помощью кристалла и этой тетради отыскала тебя.
Да, это была его тетрадь! Ученый ощутил прилив нежности, словно ему вернули любимого щенка. Вот все, что осталось от спокойной домашней жизни…
— Я подумала, что кристалл можно применить и по-другому, — продолжала чародейка.
С этими словами она опустила кристалл на восковую звезду и на несколько секунд закрыла глаза, что-то шепча про себя. Когда она снова открыла их, во взгляде ее было ясно видно возросшее нетерпение.
— Что у тебя получилось? — спросил Прентисс Асаальк. Все взоры, считая и взгляд горящих глаз Короля-Дракона, были прикованы к волшебнице.
Она посмотрела на гобелен, широко улыбнулась и указала на свое творение.
Звезды под кристаллом больше не было. Теперь она переместилась на северо-западный участок изображения.
Отступив на шаг, Забена уперла руки в бока. Она явно гордилась своим достижением. — Вот он где!
— Так просто? — удивился Уэллен, осторожно, словно боясь сдвинуть ее, коснувшись звезды.
Но звезда оказалась такой же частью узора, как и все остальное.
— Не так-то просто! Мне пришлось отбить край кристалла. Теперь его частицы соединены с воском. Только поэтому гобелен действует.
Однако одного из зрителей результаты опыта не убедили.
— Этого не может быть! Судя по дос-с-ставленным мне сведениям, там нет никакой цитадели! Она никак не мож-ж-жет оказаться так близ-з-зко!
— Должна!
Волшебница была рассержена — ведь она только что доказала, что вполне справится и без волшебной силы, приданной ей Повелителями Мертвых, и не позволит никаким драконам превратить свой успех в неудачу.
— Я все тщательно продумала! Если звезда здесь, то и цитадель должна быть здесь!
— Так где ж-ж-же она тогда, женщина? Выс-с-соко в небесах? Тогда ее увидел бы кто-нибудь из моих кузенов!
Уэллен сощурился, обдумывая последнее предположение. Очевидно, в небе цитадели быть не могло, но не мог ли карлик направиться прямо в противоположную сторону? Ему вспомнился квель, вынырнувший из-под земли. Они ведь живут там, отчего бы и карлику не…
Ученый склонился над восковой звездой.
— Она ушла под землю, и карлик защитил ее чарами.
— Что?
Прентисс Асаальк отшатнулся, словно его ударили. От подлинного северянина Уэллен ожидал бы не такой реакции, однако вполне вероятно, что Асаальк и вправду был настолько удивлен, что утратил контроль над собой.
— Что ты с-с-сказал… сказал, господин Бедлам? Проклятый карлик зарылся в землю!?
— Почему бы нет? Разве это превосходит его возможности?
— Вряд ли. И все же…
Однако Зеленый Дракон ничего не смог возразить против предположения Бедлама, и Забена была благодарна быстроте мысли ученого.
Чтобы настоять на своем, Уэллен добавил:
Мы должны выступать как можно быстрее. Ты первым говорил об этом. Он в любой момент может сменить место, и тогда целой армии потребуются недели, чтобы разыскать его. Даже если он ограничится только своим лугом… в чем мы никак не можем быть уверены.
Король-Дракон заворочался, скрежеща когтями о каменный пол.
— Под землей… и передвигаться. Его мас-с-стерство не перес-с-стает удивлять меня!
— Вопрос, господин магистр, — заговорил голубокожий. — Как ты будешь говорить с карликом, даже если отыщешь то самое место? Ведь он — глубоко под землей, так? Тогда ему трудно будет услышать тебя.
— Сомневаюсь, что карлик, перебравшись под землю, уделяет меньше внимания внешнему миру. Несмотря на свой отшельнический образ жизни, он очень интересуется происходящим вокруг, это мы уже выяснили. Именно поэтому я надеюсь на сей раз установить с ним контакт.
— И, как ты указал, человек, время — один из важ-ж-жнейших факторов.
Повелитель драконов обдумал все происшедшее и, похоже, пришел к решению, слегка встревожившему его самого. Несколько мгновений изумрудный исполин рассматривал ученого в упор, а затем спросил:
— Сможешь ли ты со своими людьми за час приготовиться к путешествию?
Король-Дракон явно хотел разделаться со всем этим поскорее. Уэллен подумал, что он слишком уж торопит события. Сам он предпочел бы отправиться в дорогу с наступлением темноты, полагая, что это не будет значительным промедлением. Но, как он успел понять раньше, дракону возражать не следовало.
Бедлам переглянулся с Забеной, и та, покоряясь неизбежному, кивнула.
— Да, — уверенно отвечал ученый. — Отлично. Лор!
Чернокожий возник словно бы из ниоткуда. Как давно он скрывался где-то неподалеку?
— Твое Величество?
— Лошади готовы?
— Я приказал приготовить их еще час назад. Предчувствие…
— 3-з-замечательно.
— Мы поедем верхом? — спросил Асаальк. — Не будем телепортироваться ?
— Будем, но позже, уже в пути. Телепортация действует лучше, когда земли тебе знакомы. — Судя но лицу командора, северянин ему чертовски надоел. Уэллен понял, что Лор не останется рядом с голубокожим ни минуты сверх необходимого. — Раньше не было причин изучать эту землю — она была всего лишь одной из многих. За исключением немногих искусников таких, как Сумрак, — колдуны чаще всего предпочитают видеть издали незнакомое место, куда хотят переместиться.
— То есть нужно видеть, куда направляешься, так?
— Именно.
Бентон Лор, избавившись от необходимости смотреть на голубокожего, ожидал дальнейших распоряжений короля.
Правда заключалась в том, что к телепортации никто и не собирался прибегать, и причина была не в неспособности Уэллена и Забены к этому заклинанию. В конце концов, Лор, который должен был ехать следом и прикрывать тылы на случай возможного предательства, вполне владел ею. Однако Зеленый Дракон с самого начала указал, что лишняя волшба только привлечет внимание соседнего правителя. Небольшая группа всадников куда скорее добьется успеха — особенно если Пурпурный сосредоточится на слежке за проявлениями пресловутой телепортации.
На возможное ее использование намекали только из-за голубокожего. Был он поддельным Прентиссом Асаальком или настоящим, который служил Пурпурному не за страх, а за совесть, — доверять ему, по глубокому убеждению Зеленого Дракона, было нельзя. Если он передаст дошедшую до него фальшивую информацию Пурпурному, путешественники, таким образом, могут получить двойную выгоду. В любом случае, давать голубокожему лишние преимущества не стоило.
Впрочем, возможно, все их ухищрения были напрасны: Пурпурный Дракон, конечно же, не мог уследить сразу за всем, что творится в его королевстве. Уэллен со спутниками вполне могли добраться до места, преуспеть либо нет в общении с карликом — и без всяких приключений вернуться назад.
Однако никому не верилось, что все выйдет так легко и просто.
Уэллен очень хотел оставить Прентисса Асаалька в пещерах, но властелин Дагорского леса был против. Драконов, видимо, раздражал такой наплыв гостей, и Зеленый ясно дал это понять. Ученый был уверен, что без неприятностей, вздумай он настаивать, в конце концов не обошлось бы.
Властелин шевельнулся, привлекая всеобщее внимание к насущным делам.
— Значит, время разговоров миновало. Лор, посмотри, что делается в королевстве моего брата. Господин Бедлам, готовься выступать и проследи, чтобы твои спутники тоже были готовы к сроку. — Поколебавшись, он добавил: — Хотелось бы мне быть с вами, когда он наконец поймет, что мы провели его и добрались до того, что не смогли захватить ни он сам, ни Повелители Мертвых!
Встревоженный возросшей самоуверенностью Короля-Дракона, Бедлам напомнил:
Но наш план — не без изъянов. Карлик может просто посмеяться надо мной, сидя в своей цитадели! Я полагаюсь лишь на догадку, что мой образ мыслей некоторым образом схож с его.
— Я верю в тебя, человек. Кроме того, как уже не раз говорилось, все прочие планы терпели крах — так почему не попробовать твой? В самом худшем случае он всего-навсего провалится!
Ученый не был уверен, шутит дракон или говорит серьезно, но вряд ли об этом стоило спрашивать. В последний раз взглянув на гобелен, Уэллен судорожно вздохнул и сказал: Будем надеяться, больше ничего не произойдет.
Никто не стал напоминать королю, что будет означать провал. Да, Уэллен с Забеной могли потом вернуться в Дагорский лес и устраивать свою жизнь, как сумеют. Для Сумрака же это означало неизбежную гибель в лапах Повелителей Мертвых.
Если, конечно, предположить, что он до сих пор не умер.
Вскоре Прентисс Асаальк перехватил Уэллена в коридоре, у выхода из комнаты. Слуги унесли те немногие вещи, которые ученый собирался взять с собой, а сам он собирался в оставшиеся несколько минут еще раз побеседовать с
Зеленым Драконом. В их предприятии было слишком много неясностей.
— Уэллен Бедлам, ты и я должны поговорить. Горло ученого сжалось.
— О чем?
— Пожалуйста! Только не в коридоре!
Голос Асаалька звучал тихо и как-то не совсем уверенно.
После вторжения некромантов было сомнительно, что солдаты Лора не отреагируют на любое происшествие в течение нескольких секунд, но все же ученому отчего-то не хотелось оставаться с голубокожим наедине.
— Мы сможем поговорить и позже, когда…
— Нет! Обязательно сейчас! — Рослый северянин, казалось, заполнил собою весь коридор. — Пожалуйста, господин магистр!
Напряжение в голосе Асаалька, который даже не говорил, а выдыхал слова, заставило Уэллена нехотя согласиться. Кивнув, он позволил северянину пройти в комнату первым. Асаальк никогда не производил впечатления человека, делающего что-либо просто так, и, если ему понадобилось столь спешно переговорить с ним, Уэлленом Бедламом, пожалуй, его лучше выслушать. Не исключено, что Асаальк даст ответы на некоторые вопросы, интересующие Зеленого Дракона. Однако ученый не считал себя законченным дураком. Он последовал за северянином, положив руку на эфес меча — ему удалось-таки получить от Короля-Дракона позволение носить оружие.
Асаальк осмотрел комнату — вероятно, в поисках магических устройств, которые донесут его слова драконьему повелителю. Удовлетворенный, он заговорил:
— Господин Бедлам, я должен предупредить тебя на свой счет.
— Предупредить меня?.. Глаза голубокожего забегали.
— Я сказал, что обманул волшебный ошейник Пурпурного, так?
— Так.
— Но мне не удалось обмануть его, друг мой.
— Однако отметины…
Во время их последней беседы наедине Прентисс Асаальк показывал ученому следы, оставленные металлическим ошейником, — багровые, шелушащиеся ссадины. И Уэллен тогда подумал, что снятие ошейника, вероятно, было болезненной процедурой, если после него осталось такое…