Колчанов Артем. Возвращение «Иглы» (фрагмент)

   После этого маршрут-тестер наконец-то показал, что можно подавать энергию в сеть без особого риска. Мы приготовили энергосъёмники для батарей, но само включение решили отложить до утра, потому что иначе нам просто не отдохнуть. А, не отдохнув, мы можем и ошибиться, окончательно провалив испытания.
   Отдыхать расположились прямо в рубке. Работавшая без перерывов печка за всё это время сумела неплохо согреть это помещение, почти что до комнатной температуры.
   Сначала мы попробовали было расположиться в креслах. Но их конструкция была таковой, чтобы исключить возможность комфортного сна. И сделано это было какими-то мелкими и незаметными ухищрениями. Вроде бы всё удобно, можно расслабиться, но вот сон не идёт. Наверняка это было придумано для того, чтобы пилот не уснул на вахте.
   Поёрзав в креслах полчаса, мы плюнули на них и присоединились к Серёжке. Он с самого начала расположился в спальнике на полу и уже успел, в отличие от нас, уснуть.
   В сон я буквально провалился, стоило только застегнуть шов спальника. И мне приснились звёзды, корабли, летящие в межзвёздной пустоте, и сам, ведущий корабль к покрытому какой-то ужасной тайной галактическому ядру, куда до этого ещё никто не летал. И всё это мне ужасно нравилось, я был в полном и неописуемом восторге…
   Проснулся я раньше других, полностью выспавшимся и отдохнувшим. Спать не хотелось ни капли, но и будить ребят тоже не хотелось.
   В рубке уже стало совсем тепло. Так, что в спальнике и комбинезоне я серьёзно вспотел.
   Выбравшись из спальника, я избавился и от комбинезона, безжалостно скомкав его. Оставшись в одной повседневке, я, перешагнув через Серёжку и Реля, добрался до печки и выключил её. Ребята даже не пошевелились.
   Ложиться снова не было ни малейшего желания. Тогда я расстегнул у ребят спальники, чтобы и они не так уж страдали от жары, а сам устроился в центральном - командирском кресле.
   И тут у меня снова заработало воображение. Я представил себя капитаном этого корабля, который ведёт его в Пустоту… Детская игра, но мне было приятно поиграть. Я надел на себя пилотский шлем, наглухо отрезавший меня от реальности. И целиком погрузился в мир только что придуманной игры:
   – Второму пилоту начать финальный разгон по стартовому коридору. Штурману - непрерывный контроль.
   – Отклонения несущественны, - ответил штурман, - набор скорости - по расписанию.
   – Стартовый коридор пройден, скорость достаточна, готовность.
   – Выход.
   – Выход произведён, коррекция не требуется, отклонения несущественны.
   – Маршрут определён, координаты фиксированы.
   – Первому пилоту - продолжать движение по маршруту. Остальным - вахты по расписанию.
   Сняв шлем, я увидел, что в креслах сидят ребята, глядят на меня и улыбаются по-доброму. Понял и то, что говорил всё вслух, а они не посмеялись надо мной, а поддержали мою игру. Я улыбнулся им:
   – Всем вольно, тренировка закончена.
   После этого все мы рассмеялись. Вместе нам было хорошо даже здесь.
   – Сейчас позавтракаем и начнём работу, - просмеявшись первым, сказал Серёжка.
   – Воды у нас по-прежнему нет, а пить хочется, - вздохнул Младший, - мне сейчас сухой паёк наверно и не проглотить.
   – На корабле должна быть вода, - сказал Рель.
   – Только боюсь, что вся она ещё много лет назад стала льдом, а лёд нам из баков не выколупать.
   – Должны быть и аварийные НЗ, обязаны быть.
   – А где их искать, ты знаешь.
   – А что тут думать, схема стандартная, как и на "Игле".
   Рель засунул руку под кресло, пошарил там. Опустился на колени, двумя руками что-то повернул. Кресло щёлкнуло, и в руки Релю выпал плоский "чемоданчик" аварийного запаса. Внутри него был подозрительно знакомый рацион и приличных размеров фляга, вода в которой уже оттаяла.
   – Ты это знал и молчал! - немного наигранно возмутился Серёжка, - мы были в двух шагах от воды и почти сутки изнывали от жажды.
   – Не очень-то и изнывали. Коли даже не было времени на то, чтобы подумать о воде. Это ночью мы распарились, потеряли массу влаги и вспомнили о жажде.
   Рель вскрыл герметически запечатанную тару, подозрительно понюхал и только после этого сделал несколько крупных глотков:
   – Хорошая вода, только безвкусная.
   Он протянул флягу мне. Вода была чистая и действительно почти что безвкусная. Я отпил свою долю и передал флягу Младшему.
   приготовили наскоро и так же наскоро с ним разобрались. Нам уже не терпелось вдохнуть в этот корабль жизнь, которой он был лишён незнамо сколько лет.
   Во-первых, Рель потребовал, чтобы все мы облачились в скафандры. Мол, кто не хочет, добро пожаловать за дверь. Наши с Младшим скафандры уже были избавлены от батарей, но и без них служили неплохой защитой. Если вдруг что-то недоучли, и накопители взорвутся, скафандры не дадут нам пропасть.
   Две батареи уже были объединены в одну связку, перевязаны упаковочной лентой и готовы занять место многострадального накопителя. Серёжка быстро, но аккуратно присоединил энергосъёмники:
   – Может быть, стоит сразу же активизировать кибермозг?
   – Боюсь, что энергии для этого у нас не хватит. Преобразователь должен активизироваться и без кибермозга, на автономном управлении. Всё остальное - потом.
   – Ну что, тогда поехали?
   Рель сел в кресло, склонился над консолью:
   – Поехали.
   Серёжка активизировал батареи, а Рель сдвинул на консоли пару переключателей. Мы тут же буквально оглохли от пронзительного рёва аварийных звуковых сигналов и чуть не ослепли от бьющих прямо в глаза сигналов световых. Рель, сбитый с толку столь бурным проявлением жизни очнувшегося корабля, на несколько секунд буквально опешил.
   – Не тормози, - прокричал Серёжка и, присоединившись к Релю, начал что-то быстро переключать на консоли.
   Через минуту иллюминация угасла, а сирены умолкли.
   – Не успеваем, - крикнул Рель, - нужны ещё минута-полторы.
   – Отключаю всё, что только могу.
   Но это не помогло, через полминуты сигналы на консоли пару раз мигнули и окончательно погасли. Энергии снова не было.
   – Нужно было сразу четыре батареи подключить.
   – Без толку истратили бы и четыре. Так хоть не всё лишнее успело запуститься.
   – Успел отключить?
   – Почти всё. Что с преобразователем?
   – Исправен, рабочего тела чуть больше половины загрузки, но нам и этого не издержать. Протестировался без замечаний. Начал заряжать пусковой накопитель. Почти половина необходимого заряда уже получена.
   – В следующий раз успеем.
   – А что нам ещё остаётся. Третьей попытки не будет.
   – Есть ещё и печка.
   – У неё батарея малой мощности.
   Через полчаса началась вторая попытка, которая прошла практически без иллюминации. Сирены едва успели пискнуть, как были отключены. Время тянулось мучительно медленно.
   – Успели, - сказал сияющий Рель, - преобразователь уже разогревается… Ещё чуть-чуть…
   С этими его словами консоль снова погасла.
   – Гадство, - высказался Серёжка, - только бы не остановился.
   – Ждём, что ещё остаётся делать.
   Минуты ожидания показались очень долгими. Рель и Серёжка успели даже пару раз поругаться, да и пару раз заявить о неудаче, прежде чем консоль вновь подала признаки жизни.
   Преобразователь медленно входил в режим. Медленнее, чем полагалось, но никаких других отклонений в работе не показывал.
   Рель и Серёжка работали на консоли в четыре руки, постоянно споря и переругиваясь. Нам же с Младшим на этом спектакле приходилось довольствоваться ролью зрителей. Немного потоптавшись за спинами ребят, я продвинулся вперёд и занял остающееся свободным командирское кресло. Ребята сидели в крайних, нужные им части консоли как раз располагались по краям. Работа у них ладилась не до конца, это было заметно по тому, что чем дальше, тем более издёрганными и злыми они становились, и спорили меньше.
   На консоли передо мной уже вовсю светились экранчики, по которым очень быстро бежали строчки сообщений, переливались разноцветные схемы, вспыхивали и гасли столбики диаграмм, ползали разноцветные змеи графиков. И во всей этой картине я не понимал ровным счётом ничего.
   По репликам ребят можно было догадаться, что они пытаются запустить главный кибермозг, но не могут даже понять, как это сделать. Питание на него подано, цепи управления и связи исправны, но ни одна из команд не даёт никакого эффекта.
   Я сжал руками подлокотники кресла, и прямо передо мной неожиданно вырастает небольшая индивидуальная консоль: Вытянутый экран, сенсорная доска клавиатуры, пара светящихся панелей. На экранчике тут же высвечивается запрос:
    "Предъявите стартключ"
   А чуть ниже экрана я вижу надпись от руки:
    "В каюте".
   Рель и Серёжка тут же бросают свою возню и впиваются глазами в эти надписи:
   – Понятно, - подытоживает Серёжка, - без стартключа и ни туда и ни сюда… Идём искать эту самую каюту.
   – А что ещё остаётся, - соглашается Рель, - только один из нас двоих должен остаться здесь, мало ли что.
   – Ты останешься? Или жребий?
   – Останусь, не хочется мёрзнуть. А корабль прогреется только через несколько часов. Но если хочешь остаться, то жребий.
   – Нет, я лучше прогуляюсь.
   – Я тоже, - сказал я, опередив Младшего, - а Младший останется с Релем.
   – Идём.
   – Как освободиться от этого, - я подёргал за маленькую консоль, которая обручем опоясывала кресло и не давала мне подняться.
   – Наверно так же, как и открыл.
   Я пошарил по подлокотникам, нащупал кнопку, которую нажал, сам того не заметив. Консоль складывается и укрывается в массивной спинке кресла.
   Корабль постепенно оживает. Коридоры уже освещены, даже не по аварийному, а в полный накал горящих на потолке широких матовых светильников. Вентиляция тоже работает и гонит в коридоры сухой тёплый воздух. Конечно, ещё не так тепло, как должно быть на корабле, но и того мороза, что тут царил вчера, уже нет. Действительно, ещё несколько часов, самое большее - сутки, и климатизаторы установят по всему кораблю нормальные условия.
   Я уже было направился к аварийному колодцу, но Серёжка меня остановил:
   – Попробуем лифтом, всё равно нужно испытывать.
   Дверь лифта послушно открылась перед нами. А находящаяся за ней кабинка была практически такой же, как и на "Игле". Тронулась она с едва заметным скрипом, который, впрочем, тут же прекратился.
   Серёжка уже успел узнать, где тут находится жилой блок. Мы оказались в кольцевом коридоре, в который выходили двери двадцати двух кают.
   – Которая тут капитанская? - спросил я, - или будем все подряд смотреть?
   – Если их капитан не был особым оригиналом, то его каюта под номером один, как и везде.
   Каюта под первым номером была ближайшей к лифту. Она оказалась незапертой. И только оказавшись внутри, мы поняли, что она двухместная.
   – Капитаны в двухместных не обитают, - сказал Серёжка, - идём дальше.
   – Погоди, - остановил я его.
   Каюта была маленькой, намного меньше, кают "Иглы". Крошечный шкаф, небольшой стол, узкое кресло за столом, две спальные полки. Нижняя полка неубираемая, аккуратно, но с этакой нарочитой небрежностью заправлена. Верхняя может убираться в стенную нишу, но, тем не менее, не убрана, да и не заправлена, словно бы тут только что кто-то спал и поспешно выпрыгнул.
   На нижнюю полку была небрежно брошена очень похожая на нашу повседневная форма подозрительно небольшого размера, явно не взрослого. Как и брошенные под полку башмаки.
   – Мальчишка, лет двенадцати, - прокомментировал Серёжка, - вряд ли у этого корабля был двенадцатилетний капитан. Да и на форме знаки рядового.
   Не слушая его, я открыл шкаф. В одной его половине висела парадная форма капитана, другая же представляла собой капитанский сейф, который был не заперт и практически пуст. В нижней его секции лежал широкий и довольно тяжёлый пояс с открытой металлической кобурой, в которой было укреплено оружие - пистолет непривычно "зализанных" очертаний. В верхней лежали полдюжины коробочек с чистыми браслетами, а в коробочке чуть покрупнее - явно никогда не использовавшийся стартключ с довольно большим номером, выдавленным на одной из сторон.
   – Он самый, - улыбнулся Серёжка, - капитанский стартключ.
   Я протянул ключ Серёжке, но он отказался:
   – Пусть у тебя будет. И пару браслетов прихвати, а то ни у тебя, ни у Младшего нет.
   Я кивнул, упрятал ключ в нагрудный карман, а пару браслетов в нарукавный. Потом не удержался и вытащил пояс:
   – А это что за штука?
   – Похоже на парадный пояс капитана.
   – Тяжеловато для парадного пояса. У Вика пояс намного легче, а это словно машинка какая-то.
   Серёжка взял пояс, покачал в руке:
   – Да, килограммов пять вытянет.
   Он отстегнул от кобуры "пистолет", который был связан с ней тросиком-поводком, свободно скручивающимся и раскручивающимся, покачал в руке, примеривая рукоять, пристегнул обратно. Внимательно рассмотрел толстую пряжку, что-то нажал на ней и открыл крошечную сенсорную панель.
   – Называется эта штучка: "Пояс ГПП-58", подробностей нет, впрочем, как и энергии… Может быть защитное устройство, этакий " Генератор Поля Портативный". А может быть и… "Гравитационный Пояс Пилота".
   Серёжка усмехнулся и застегнул этот пояс на моей талии, поверх скафандра он оказался мне как раз:
   – Владей, капитан Альись-Стрельцов.
   – Да ну тебя, какой из меня капитан.
   – Наверно ничем не хуже, чем из меня. Идём в рубку, будем кибермозг реанимировать. А то без него нам даже эстроны не запустить.
   В рубку Серёжка меня почти что втолкнул, заметив, что я уступаю ему дорогу. Ребята же встретили меня улыбками.
   – Ив успел нарядиться капитаном, - прокомментировал Младший, - ну как, нашли?
   – Нашли, - ответил я, демонстрируя им стартключ.
   Рель от ключа тоже отказался:
   – Ты нашёл, тебе и использовать.
   Устроившись в капитанском кресле, я развернул малую консоль. А на последовавший запрос, вставил ключ в приёмное гнездо. Рель тоже развернул на своём кресле консоль и быстро забарабанил пальцами по сенсорам.
   Несколько минут ничего не происходило. Потом резко вспыхнули сразу все экраны, покрытые мельтешащими разноцветными вспышками, а из динамиков донёсся неприятный скрежет.
   Серёжка полушёпотом прокомментировал:
   – Кибермозг перешёл в рабочее состояние. Сейчас активизируется и тестируется. Подождём, это может затянуться на несколько минут.
   Через минуту экраны заполнила чернота, по которой полуметровыми пылающими буквами поползла надпись доклада:
    "Аппаратно исправен на 0,999999. Информационно неисправен. Информация в блоках оперативной памяти восстановлению не подлежит. Информация в архивно-долговременных блоках памяти восстановлению не подлежит. Информация в постоянных блоках памяти восстановлению не подлежит. Информация в базовых блоках восстановлению не подлежит. Блок элементарных действий функционирует со сбоями. Прошу санкции на восстановление с резервного накопителя".
   – Вполне можно было такого ожидать, - комментирует Рель, - столько лет без малейшей подпитки. Кибермозг делает копию себя на кристалл сверхвысокой плотности. Обычно - раз в полгода-год. Сейчас спрошу о величине отката.
    "85 суток,- бежит строка ответа, - прошу санкции. Не тяните, пока я ещё могу функционировать".
   – Почти как человек, - шепчет Рель и даёт с панели санкцию.
   Несколько минут ничего не происходит. Мы ждём. Снова оживает экран:
    "Информация на резервном накопителе разрушена, восстановление невозможно… мне жаль…"
   – Какие возможны варианты восстановления.
   Ответ запаздывает, и мы уже считаем, что кибермозг окончательно остановился. Без кибермозга же задача восстановления корабля осложнится стократно. Но экран оживает вновь:
    "Возможно лишь восстановление исходного состояния. Готовы ли вы принять на себя такую ответственность"?
   – В чём она заключается?
    "Моя личность вернётся на исходный уровень. Потребуется обучение и… воспитание".
   – Санкционируем.
    "Спасибо, друзья. На восстановление потребуется не менее двенадцати часов. Прощайте… и до встречи".
   – Что под этим подразумевается?
   Ответа не следует, а экраны окончательно гаснут.
   – Надеюсь, мы не окажемся в обществе кибермозга-младенца, - ворчит Серёжка.
   – Можем и оказаться, - не отстаёт от него Рель, - Рэй вполне мог подкинуть ним и такое испытание, с него станется. А кибермозг этот явно озвучил вполне человеческие нотки. Думаю, что в любом случае нам будет интересно и ничуть не скучно.
   – Что будем делать сейчас?
   – Можно было бы осмотреть корабль внимательнее, но это не к спеху. А вот расположиться поудобнее было бы неплохо. Не на один ведь день мы здесь, да и не на неделю.
   – Каюты, если судить по капитанской, сохранились отлично. Можно каждому по каюте занять, - предлагаю я.
   – Не, - это Младший, - мне одному будет неуютно. Может у них четырёхместная каюта имеется?
   – Посмотрим, - продолжает Рель, - но каюты - не самое важное. Важное, конечно, но не самое. Нужно посмотреть, как тут с кухней, то есть исправны ли пищевые синтезаторы. Да и как с прочими удобствами. Вспомните, сколько дней мы не мылись, да и не умывались иначе, как снегом.
   Рель мечтательно улыбнулся. Серёжка же, глядя на него, усмехнулся:
   – Не трави. Бери младших, и идите искать всё это, а я тут один подежурю на всякий непредвиденный случай.
   Корабль быстро согревался. Намного быстрее, чем я мог бы предположить. Температура воздуха в помещениях уже приближалась к нулю. И нам в наших комбинезонах уже было жарко, хотя без них было бы холодно.
   Мы не торопясь осмотрели каюты. Все они были в отличном состоянии и даже, в отличие от капитанской, без малейших следов беспорядка. Все до одной каюты были двухместными. Младший только вздохнул, но ничего не сказал, смирившись с тем, что четырехместной каюты не будет. Рель же это дело прокомментировал:
   – Вам вдвоём суждено занять одну на двоих каюту. Ну а мы с Серёжкой расположимся индивидуально.
   – Это почему ты так решил? - поинтересовался я.
   – Нам с ним нельзя - перегрызёмся, - усмехнулся Рель, - нужно же друг от друга хоть немножко отдохнуть. Ну а вы друг другу, надеюсь, ещё не успели надоесть.
   В ответ на это я рассмеялся. Потом взглянул на Младшего. Он виновато улыбнулся и сделал знак, чтобы я не возражал. В ответ я кивнул.
   Нам, чтобы не казаться оригиналами, пришлось занять капитанскую каюту. Рель тоже решил не оригинальничать и расположился в соседней. Но в каютах мы не задержались, ничего в них нет нового и незнакомого нам. Следовало поискать душевую и столовую.
   Довольно приличного размера душевая обнаружилась на том же самом жилом ярусе. Но она не функционировала, корабль ещё не настолько ожил, чтобы всё на нём работало.
   – Для того, чтобы растаяла вода, нужно больше времени, чем на то, чтобы нагрелся воздух, - прокомментировал Младший, - тем более, что и воздух ещё до конца не прогрелся.
   – Считаешь, что и столовую искать тоже рано?
   – Искать не рано, - сказал Рель, улыбнувшись, - но вот воспользоваться может оказаться ещё рановато.
   Рель оказался не совсем прав. Столовая, как ни странно, функционировала. Но вот система управления синтезаторами была неисправна. Не та, что намертво встроена в механизм и обеспечивает работоспособность, а та, что хранит в своей памяти программы синтеза различных блюд. А без этой системы столовая могла предложить нам, не считая воды, единственное блюдо - универсальную пасту-рацион.
   – Даже это неплохо, - прокомментировал Рель, - голод и жажда нам не грозят. А запустится кибермозг - и эту автоматику запрограммирует.
   – Знать бы только, что значит это его исходное состояние, - с сомнением сказал Младший, - я никогда ни о чём таком не слышал.
   – Я тоже не слышал, - поддержал его сомнение Рель, - Рэй ничего о таком состоянии ни разу не говорил… Наверняка он нам чего-нибудь подкинул.
   – Очень уж человекоподобным выглядит этот киб-интеллект, - сказал я.
   – Ты тоже это заметил?
   – Трудно было бы не заметить.
   – Не будем гадать, дождёмся.
   Мы кивнули.
   – Что будем делать сейчас? - поинтересовался Младший.
   – Ждать и надеяться, - усмехнулся Рель, - больше нам ничего не остаётся… А если кибермозг не очнётся, останется только просить Рэя забрать нас отсюда.
   – Думаю, что до этого не дойдёт, - говорю я, - у испытания не может быть запредельный уровень сложности… Иначе это не испытание.
   – Твои бы слова да Рэю в уши… И так уж это испытание кажется мне совсем необычным… Думаю, что для Рэя важно совсем не то, справимся мы с испытанием или не справимся, а то, как мы будем себя вести, как будем реагировать на сложности… Но и справиться с задачей было бы интересно… полетать на звездолёте, пусть и виртуальном.
   – Вы и на реальном уже полетали.
   – В присутствии старших. Вик хоть и показывал всем своим видом, что полностью доверяет нам, но был готов в любой момент вернуть себе командование.
   – Ладно, хватит вам, - с улыбкой прервал нас Младший, - что сейчас делать будем. Не вообще сейчас, а конкретно сейчас?
   – Пойдём в рубку. Будем ждать новостей. Всё равно сейчас здесь делать нечего. Ждать, когда оживёт кибермозг, ждать, когда оживёт корабль. Кто не хочет, может прогуляться. Или по кораблю, или снаружи.
   – Снаружи не хочется - холодно.
   – Тогда идём в рубку.
   Когда мы оказались в рубке, меня поразило то, что заработали большие экраны, показывающие обзорную картинку.
   – Кибермозг заработал? - вырвалось у меня.
   – Нет, основное ядро по-прежнему не функционально, но отдельные периферийные команды проходят. Можно некоторые схемы задействовать или вот обзор посмотреть.
   – А как у него, ну у кибермозга, дела, можно узнать?
   – Только если он сам доложится, но пока не докладывался. Кстати, вы там всё нашли?
   – Нашли всё. Но душ не работает - вода в системе ещё не оттаяла. Нужно подождать ещё несколько часов. Кухня уже работает. Но с её памятью ничуть не лучше, чем у кибермозга - пустота. А без этого она нам только одно блюдо предложила - пасту-рацион, а из напитков - воду.
   – И то хорошо - голод нам не грозит. А очнётся кибермозг - всё исправит.
   – Будем надеяться.
   – Вы там каюты присмотрели?
   – Естественно. Ив, как командир, в первую. Младший - ему в компанию. А мы с тобой наверно по одному - во вторую и третью.
   – По одному - это правильно, а то и так уже друг другу надоели, вчетвером в одной палатке… А эти двое почему вместе?
   – Чтобы не бояться поодиночке. Вдвоём бояться не так скучно.
   На эти слова Младший только немного смущённо улыбнулся, но возмущаться не стал. Я последовал его примету. Обижать нас тут никто не собирается, значит и обижаться не стоит.
   Не люблю ждать, не важно кого или чего. Особенно, когда делать что-то можно только дождавшись, как сейчас. А ожидание грозило затянуться.
   Конечно, Рель и Серёжка тут же нашли себе занятие - исследование доступной периферии кибермозга. Но вот мне практически все их манипуляции, а уж тем более получаемая информация, были абсолютно непонятны. Да и Младший, как я видел, понимал вряд ли намного больше моего.
   Тем не менее, пару часов мы провели в рубке. Серёжка и Рель были готовы оставаться там и дальше, мы же с Младшим снова пошли осматривать корабль. Не спеша и более внимательно.
   Корабль был интересный. И во многом отличающийся от "Иглы". Во-первых, он был гораздо более тесным. "Игла" хоть и не баловала обилием просторных помещений, но они всё же были, здесь же таковых не было вообще. Почти всё имеющееся пространство занимала разнообразная, мало что говорящая нам аппаратура. Ангаров на корабле либо вообще не было, либо мы их не увидели.
   Переговаривались мы мало, потому что знаний о том, что видим, не было, а строить догадки не хотелось ни мне, ни Младшему. Через пару часов блужданий, мы вышли к инженерной рубке, ещё более крошечной, чем на "Игле". Эта рубка функционировала. Решив немного отдохнуть, мы устроились в креслах перед обширной консолью.
   – Интересно всё-таки, - вырвалось у Младшего, - какое предназначение у такого типа корабля?
   В ответ я только хмыкнул, показывая, что не разбираюсь в этом даже самую малость, и никакого вразумительного ответа он от меня не дождётся. Но он и не стал дожидаться, используя меня как слушателя:
   – Явно не транспортный корабль, и тем более не пассажирский. Слишком маленький и слишком тесный. Явно не разведка - слишком маленький. И явно не патруль - нет носимых дисколётов. Боевым он тоже вряд ли может оказаться. Разве что наблюдателем.
   В это время на экране, где последовательно сменяли друг друга изображения, появилась схема коммуникаций корабля. Взглянув на неё, Младший усмехнулся и прокомментировал:
   – Кажется, вода в системе уже оттаяла и циркулирует, или близка к этому. Идём, проверим?
   – Идём.
   Младший оказался прав, вода действительно появилась. Может быть ёмкости и не растаяли до конца, но это уже не мешало системе функционировать.
   – Не знаю, как ты, а я отсюда без душа не уйду.