Страница:
– Чем тебе помочь? – предложила Луанна, бродя по просторной квартире.
– Было бы очень кстати, если бы ты взяла на себя одежду и обувь, – попросила Кэт. – Хотя, может, что-то надо бы и выкинуть.
– Знаешь, сейчас не время разбираться, что выкидывать, а что – нет, – решительно заявила Луанна. – Надо поскорей отсюда убраться.
– Хорошо, хорошо. Я тогда займусь бумагами, а ты собирай шмотки.
– А что делать с фотографиями, дисками и…
– Мне нужны только мои личные фотографии. Все остальное пусть оставляет себе.
– Точно?
– Да. – Кэт никак не могла отойти от красноречивой видеозаписи, которую они только что просмотрели. – Поверить не могу, что он так со мной обошелся, – призналась она, сокрушенно покрутив головой. – Я-то ему и в мыслях не изменяла. С первого до последнего дня!
– А теперь?
– И теперь тоже. У меня еейчас просто времени ни на что нет, съемки же идут.
– Я бы на твоем месте это так не оставила. Попробуй ему отомстить – вот увидишь, легче станет.
Когда прибыли грузчики, Луанна провела их в спальню и поручила складывать вещи.
Через полчаса в замочной скважине повернулся ключ. «Черт! – подумала Кэт. – Этого только не хватало».
Но, вопреки ожиданиям, вошел не Джамп, а какая-то девица. Высокая, худенькая, рыжая, в узких джинсах, просторной белой рубахе и кожаной куртке от Фенди, принадлежащей Кэт. Ее любимой куртке!
– Ой! – испугалась девушка. – Что тут происходит? Где Джамп?
– Ты кто такая? – набросилась на нее Кэт;
– Миранда, – ответила та. – Интереснее знать, кто ты?
– Вообще-то, это мой дом, – сказала Кэт. – И на тебе моя куртка.
– Прошу прощения, – нисколько не смутилась Миранда, – но это квартира Джампа. А куртку он мне подарил.
– Вот еще новости! – возмутилась Кэт. – Джамп мой муж, точнее, почти что бывший. И это наша квартира. А куртка – моя, так что изволь ее снять.
– Не донимаю… – опешила Миранда.
– Оно и видно, – огрызнулась Кэт. Из спальни вышла Луанна.
– Это еще что за явление? – уставилась она на девушку. И тут обе узнали гостью, хотя она и перекрасилась. Девушка с пленки! Та самая, с которой Джамп развлекался на супружеском ложе.
Шелби была рада, что никто не затрагивает личных тем. Ей еще предстояло сегодня объясняться с Л инком, и она с ужасом ждала этого момента.
Когда она наконец собралась уходить, Рассел отвел ее в сторону.
– Послушай, – вполголоса произнес он, – я понимаю, тебе сейчас нелегко. Но запомни: никому не давай собой манипулировать, кто бы это ни был.
– Я знаю, – вздохнула она. – Придется проявить характер.
– Ты справишься, – заверил Рассел. – Я вижу, у тебя есть стержень. Так что давай избавляйся от своей британской сдержанности и вперед – как ты это делала на съемках.
Подошла Кара и обняла ее на прощание.
– Обожаю с тобой работать, – сказала она, снова поправляя свои вычурные очки. – Ты настоящий профессионал.
– Спасибо, Кара, мне тоже было приятно работать с тобой. Особенно понравилось, как ты того парня выставила.
– Неужто слушать их бред? – Кара пожала плечами. – Они знают, с кем имеют дело. Я в этом бизнесе уже пять лет.
– Ты еще девчонка, – вступил в разговор Бек и нежно взял ее за руку. – Иди сюда, выпьем еще.
Кара улыбнулась и села рядом с ним. Разница в возрасте у них была лет двадцать, но ладили они прекрасно.
– А ты, Шелби? – предложил Рассел. – Точно больше выпить не хочешь?
– Спасибо, Рассел, мне хватило. Я чувствую, как силы возвращаются.
Рассел поднял большие пальцы.
– Линк неплохой парень. Всех нас иногда подлавливают в неподобающем виде. Это все съемки виноваты. Если хочешь сохранить брак, никогда не отпускай мужа-актера на съемки одного!
– Это точно, – подхватил Бек. – Съемки на выезде – сплошное искушение. Последняя моя жена-актриса удрала с помощником оператора!
– Не слушай его, – оборвал Рассел, – он ничего не понимает.
Шелби вышла из бара, села в лифт и поехала наверх.
Она была измучена многочасовым общением с прессой и вовсе не в настроении выяснять отношения. В глубине души она даже надеялась не застать Линка в номере.
Почему у них все разладилось?
Что его вдруг потянуло на эту актриску?
Конечно, она сама виновата: нужно было сразу сказать ему про Пита. Ей нет оправданий. Разве что… Как приятно было проводить время с человеком, за которым не надо все время наблюдать и который не критикует ее по всякому поводу! Те несколько дней, что Линк провел в лечебнице в Малибу, прошли даром, теперь это абсолютно ясно. Нет ничего хуже алкоголика, отказывающегося признать свою проблему. В последнее время она на многие вещи закрывала глаза. Пора проявить характер.
Она очень любила Линка, но настало время задуматься о своем будущем.
– Что ты наделал?! – в ужасе прошептала она в трубку. – Как ты мог?
Тони был невозмутим:
– А что я наделал?
– Тайрел Уайт! – прошипела Лола.
– Я ничего не делал. А что такое? Что случилось?
– Не пудри мне мозги, Тони, я не идиотка. В новостях только об этом и говорят.
– О чем?
– На него напали и избили. И я знаю, кто это сделал. Это ты!
– Ты мне льстишь, крошка. Я сижу в номере с рассеченной губой. Я и на улицу-то не выходил.
– Но ведь это ты все подстроил, разве нет? – Лоле очень хотелось ему поверить.
– Я даже не знаю, где этот чувак живет, – небрежно проговорил Тони. – У него наверняка куча врагов.
– Тони…
– Да, я тоже ему не друг, но это не значит, что я устроил нападение.
– Ты мне правду говоришь?
– Конечно! – После паузы он добавил: – Чем занимаешься? Не хочешь приехать? Вместе в джакузи полежим…
– Ко мне из Лос-Анджелеса сестра прилетела.
– Сестра? Надо же, а я с ней не знаком. Как ее зовут?
– Сельма. Она хорошая.
– На тебя похожа? Если да, может, нам втроем поразвлечься?
– Тони, не дури. Сельма хорошая девочка.
– Кому они нужны, эти хорошие девочки? Мне нравятся испорченные, страстные, распутные – как ты.
– Примем это за комплимент, – усмехнулась Лола. – Но должна тебя разочаровать: Сельма совсем не такая.
– Тем хуже.
– Я тут подумала, может, нам поужинать вместе? Но ты должен обещать, что будешь вести себя хорошо.
– А твоя Сельма танцует?
– Конечно. Она же моя сестра. У нас в семье все танцуют.
– Это мне подходит.
– Ты бы маму мою видел – она танцевала профессионально. Лучше всех.
– Может, мне и вправду стоит познакомиться с твоей мамой. Я слышал, это помогает определить, как с годами будет выглядеть девушка. Как думаешь, может, попробовать, а?
– Да зачем тебе?
– Ну… на случай, если мы решим остаток жизни провести вместе.
– Тони, ты что, делаешь мне предложение?
– А тебе бы хотелось? Признайся! – лукаво усмехнулся он.
– Вот негодяй!
– Не спорю, но именно это тебя и привлекает, разве нет?
– Так мы берем Сельму на ужин?
– Берем. Спускайтесь в девять тридцать, лимузин будет ждать.
– Спасибо, Тони. И ты будешь вести себя хорошо, да?
– Лучше не бывает.
Лола прошла в гостевую спальню, где Сельма примеряла обновки.
– На ужин идем вместе с Тони, – объявила она.
– Ты слишком много мне всего накупила, – сказала Сельма, разглядывая кожаную сумочку от Гуччи. – Половину отдам маме и Изабелле.
– Не выдумывай! Это все тебе. Не они же прилетели со мной повидаться, а ты.
– Меня мама послала, – напомнила Сельма. – Мы все тебя любим, Лючия.
– Сделай мне сегодня одолжение, ладно? Не называй меня Лючией. Я уже пять лет Лола. Весь мир меня знает как Лолу, так что забудьте про Лючию.
– Но это же твое имя!
– Больше – нет. Меня зовут Лола, понимаешь? Сельма взглянула с сомнением, но промолчала.
– В чем пойдешь? – спросила Лола. – Ты должна хорошо выглядеть. Ты же моя сестра!
– Наверное, не считал это существенным, – с горечью ответила Кэт.
– А тебя ничто не насторожило, когда ты увидела полный шкаф женских вещей? – удивилась Луанна.
– Он сказал, это вещи его сестры, – вздохнула Миранда. – А я, дура, ему поверила…
– Мне жаль тебя разочаровывать, – сказала Кэт. – Но он лжец и подонок.
– Теперь мне все ясно, – процедила Миранда.
– Я приехала только потому, что он пригрозил выкинуть мои вещи на улицу, – продолжала Кэт. – Наверное, собирался отдать их тебе.
– Мне жаль, что с курткой так вышло, – проговорила Миранда. – У нас оказался одинаковый размер.
– Оставь себе, – великодушно предложила Кэт.
– Ты раньше блондинкой была? – поинтересовалась Луанна.
– Да, – удивилась Миранда. – Откуда ты знаешь?
– Магия кино! – загадочно пробормотала Кэт.
– Что?
– Ничего, – ответила Кэт. Как можно злиться на девчонку, которая понятия не имела, что за ней ухлестывает женатый человек? Это Джамп во всем виноват. Каким же он оказался подлецом!
Грузчики закончили сборы и вынесли вещи. Пора ехать.
– Передай, пожалуйста, Джампу, чтоб не вздумал больше меня искать, – попросила Кэт Миранду. – Если ему есть что сказать – пусть свяжется с адвокатом. Вот и все.
– С радостью передам, – обещала Миранда. – Но сначала я ему сама все выскажу!
Подруги вышли на улицу. Кэт обняла Луанну, после чего поймала такси, чтобы ехать в аэропорт.
Первая часть программы выполнена. Но она не собиралась на этом останавливаться.
Наконец явился Линк. Конечно, под градусом. В глазах у него мерцал характерный злобный огонек – тот самый, которого Шелби в последнее время так боялась.
– Решила что-нибудь? – с порога начал он. – Что станешь делать? Уйдешь с картины или выгонишь вон моего старинного дружка Пита?
– Ни то и ни другое, – заявила Шелби, встретив его взгляд.
– Перестань на меня так смотреть! – закричал он. – Тоже мне нашлась независимая дамочка! Ты же не феминистка какая-нибудь, ты моя жена, чтоб тебя! Так что будешь делать?
– Я тебе сказала, Линк: ни то и ни другое. И я бы попросила тебя оставить этот неуважительный тон. Цивилизованные люди так не разговаривают. Ты меня оскорбляешь. Это недостойно, и я не намерена это дальше терпеть.
– Ты это заслужила, – враждебно произнес он. – Сама ведешь себя, как последняя шлюха, а потом удивляешься, что я с тобой так говорю.
– Линк, – сказала Шелби, твердо решив, что не заплачет, – ты прекрасно знаешь, что я тебе не изменяю. Чего, кажется, нельзя сказать о тебе. Не хотелось поднимать эту тему, но как ты объяснишь свои фотографии с Лолой Санчес?
– Господи! – прорычал он. – Они сделаны на площадке.
– Ничего подобного. Ты целуешь ее, выходя из ресторана.
– Хочешь свалить с больной головы на здоровую? – прокричал он.
– Нет, Линк, – ответила Шелби, в кои-то веки решив стоять на своем, – я просто констатирую факты.
– Хватит со мной финтить, Шелби! Я не желаю, чтобы вы с Питом работали на одной картине. Понятно тебе?
– Я этого не сделаю, Линк.
– Еще как сделаешь! – рявкнул он.
– Нет, не сделаю. И перестань диктовать мне, как себя вести.
– Пошла ты знаешь куда, Шелби! Если не послушаешься, то я с тобой разведусь. Ясно?
Шелби вдруг охватило странное спокойствие. Как будто она стояла в эпицентре бури. Сознание внезапно прояснилось. Линк – отрезанный ломоть, и она не в силах его изменить. Пора прекратить эти тщетные попытки.
– И пожалуйста. Если хочешь.
– Еще как хочу! – дрожа от злости, выкрикнул он.
– Тогда я ухожу.
– Отлично. Выметайся и не вздумай приползать назад! Между нами все кончено. Я сыт по горло женой, которая святее папы римского.
– А я сыта по горло тобой, Линк.
– Пошла отсюда! – проревел он. – Иди потряси сиськами еще в каком-нибудь кино! Ты – ноль! Слышишь меня? Ноль без палочки!
– Красавица! – восхищенно воскликнул он, пуская в ход все свое обаяние. – Точь-в-точь как сестра. А платье-то какое интригующее!
На Сельме было узкое черное платье для коктейлей, купленное Лолой в «Бергдорфе». Оно ей необыкновенно шло. Кроме того, Лола успела пригласить в номер парикмахера и косметичку, и те навели на сестер лоск. Сельма выглядела блистательно, Изабелла наверняка умерла бы от зависти.
Лоле очень хотелось, чтобы Сельма и Тони понравились друг другу. Тогда, вернувшись в Лос-Анджелес, Сельма расскажет семье, какой Тони замечательный, и все наконец успокоятся.
Тони повез их в модный кубинский ресторан, один из своих любимых. Они с аппетитом поглощали курицу с ананасом, рис по фирменному рецепту, бобы и вкуснейшие кокосовые сладости на десерт. Лола с удовлетворением отмечала, что Сельма и Тони поладили. Тони был на удивление весел, и Лола решила больше не упоминать о ночном происшествии, хотя не сомневалась, что он приложил к нему руку. Что было, то было, а Тони наверняка будет упорно отрицать свою причастность.
Эти мысли заставили Лолу содрогнуться. Тони взрывной, и лучше в нем зверя не будить. Но это мужчина ее жизни, кто бы что ни говорил!
– Кэт, это ты?
– Шелби! – удивилась она. – А вы что тут делаете?
– Да вот ездила на брифинг. А ты?
– Мне не положено здесь находиться, так что, пожалуйста, Мерилу ни слова. Он взбесится, если узнает, что я в разгар съемок уезжала из Лос-Анджелеса.
– Договорились.
Служащий авиакомпании, сопровождавший Шелби, поинтересовался, не посадить ли их рядом.
– Конечно, – ответила Шелби. – Я была бы очень рада.
– И как ваш брифинг? – поинтересовалась Кэт, едва они устроились в креслах.
– Просто голова кругом идет! Все так нахваливают фильм, что даже не верится.
– Поздравляю, – улыбнулась Кэт. – Вы это заслужили.
– Уверена, у тебя то же самое было с «Пропащей», – предположила Шелби.
– Да как сказать… Моя слава продолжалась минут десять – никто, по-моему, не принял меня всерьез. Редко ведь женщины становятся режиссерами. Особенно молодые. К счастью, режиссерская слава – ничто в сравнении с актерской. – Она поморщилась. – Наверное, надоедает общественное внимание?
– Бывает, – призналась Шелби. – Но до славы Л инка мне еще далеко.
– А где он сейчас?
– Снимается в Нью-Йорке вместе с Лолой Санчес.
– Ну, вы хоть несколько часов с ним пообщались.
– Лучше бы не общались, – печально вздохнула Шелби. – Мы сейчас не очень ладим.
– Неужели? – удивилась Кэт. – Впрочем, у меня то же самое. Денек был – не дай боже.
– Правда?
– Мы с подругой ездили ко мне на квартиру собирать мои пожитки – мы с мужем разводимся. И тут, представляете, входит девица, которую я только что видела на видеозаписи в постели с моим благоверным! И на этой девице моя любимая куртка – он, видите ли, ей ее подарил. Как вам такой поворот?
– Еще хуже моего.
– Я рада, что застукала его сейчас. Дальше было бы хуже. Мы женаты всего два года, а мне казалось – целую вечность.
– Сколько же тебе лет?
– Через два месяца будет двадцать. Жду не дождусь. В девятнадцать ты еще подросток. Хотя… Я, кажется, уже вышла из переходного возраста, как по-вашему?
– Как сказать, – усмехнулась Шелби. – Если по одежде судить…
– Ой, терпеть не могу этот голливудский лоск! Все эти фальшивые груди, бесконечные разговоры о фигуре…
Шелби рассмеялась. Она была рада отвлечься от горестных мыслей о муже.
– Да и что вообще такое – эти искусственные губы и грудь? Не понимаю. По-моему, это придумали мужчины, а женщины, как всегда, послушались.
– Может, для некоторых это способ самоутверждения, – предположила Шелби.
– Ха! – хмыкнула Кэт. – Небось мужики с маленькими членами себе протезы не вшивают.
– Вшивали бы, если б могли, – усмехнулась Шелби. – Что мне в тебе нравится, Кэт, так это то, что ты вся – натуральная.
– Спасибо.
– Это большая редкость в городе, где все женщины подражают супермоделям. Ненавижу премьерные показы, когда какой-нибудь стилист заставляет меня надеть непременно новый наряд и непременно – от знаменитого дизайнера. У меня возникает чувство, будто я рекламирую одежду. Я уж не говорю обо всех этих драгоценностях, которые берутся напрокат.
– А какой у вас стиль в жизни? – заинтересовалась Кэт.
– Спортивный костюм и темные очки, чтобы спрятать мешки под глазами, – печально поведала Шелби. – В Англии я никогда не пользовалась косметикой, только на работе. Линк меня вечно дразнил. Он говорит, я не гожусь на роль кинозвезды.
– А что дурного в том, чтобы быть самой собой? Вот на меня посмотрите!
– Ты права. Я считаю, что меня должны узнавать по актерскому мастерству, а не по шикарному платью.
– Это очень по-британски, – заметила Кэт.
– А это плохо?
– Это был комплимент! Мне жутко нравится, что вы умеете так перевоплощаться. Играете эту мою даму из полиции, а вне площадки остаетесь безукоризненной английской леди.
– Никто не совершенен, – возразила Шелби. – На самом деле я абсолютно обыкновенная.
– Нет! – Кэт покачала головой. – Что-что, а обыкновенной вас никак не назовешь.
Тони с Седьмой чудесно поладили, и вообще все шло замечательно, хотя Лолу не оставляло некоторое беспокойство. В каждом новом заведении ее начинали одолевать поклонники. Она боялась, что, если на ней начнет виснуть еще какой-нибудь тип, Тони легко сможет сорваться.
– Сегодня суббота, – шепнул ей Верзила Джей. – По субботам появляться на публике небезопасно.
Верзила Джей был неразговорчив, но если уж открывал рот, то всегда оказывался прав.
– Давай вернемся в отель, – предложила Лола Тони. – Можно еще выпить у тебя в номере, посидеть с друзьями…
– Да что отель? Мне нравится быть в гуще событий. Я, может, хочу тобой любоваться. Смотреть, как ты всех заводишь. Иди потанцуй!
– Только с тобой, Тони. Надеюсь, ты еще не забыл, что случилось вчера?
– Не забыл, – усмехнулся Тони. – И Тайрел свое получил, скажешь – нет?
– Да! – рассердилась Лола. – И это все твоих рук дело!
– Да что ты заладила?
– Потому что это правда. Можешь отпираться сколько влезет, но я же тебя знаю.
Он поднял бокал.
– А ты уверена, что твоя сестра такая скромница?
– Сельма замужем, чтоб ты знал, – отрезала Лола.
– Ну, положим, ты тоже замужем, – усмехнулся Тони. – Сестренки Санчес… – мечтательно произнес он. – Может, повеселимся втроем, а? Прекрасное выйдет трио, как думаешь? Четыре изумительных сиськи, две…
– Тони! – оборвала Лола. – Ты говоришь о моей сестре.
Если хочешь перепихнуться втроем, пригласи ту шлюшку, что ты отправил назад в Лос-Анджелес.
– Да? И тогда ты согласишься быть третьей?
– Прекрати! – сверкнула она глазами. – Ты прекрасно знаешь, я этим не занимаюсь.
Он снова усмехнулся.
– Я же тебя дразню, крошка. Мне нравится, когда ты злишься. Тебе идет.
Один из приятелей Тони, Чико, жилистый музыкальный продюсер, пригласил Сельму на танец. Та начала было отказываться, но Тони поддержал приятеля:
– Иди, иди! Ты же в Нью-Йорке. Надо развлекаться.
Сельма неуверенно взглянула на сестру, и Лола ободряюще кивнула. Женщины из рода Санчес славились способностями к танцам, и она не собиралась лишать любимую сестру маленького удовольствия. Хочет потанцевать с Чико – пусть. Если честно, Лола считала мужа Сельмы редким занудой. Небось вообще ее на танцы не возит.
Едва Сельма и Чико вышли на середину зала, как Лола подбила Тони последовать их примеру. Она не собиралась снова устраивать для него показательные выступления – во всяком случае, не прилюдно и не в субботу.
Они с Тони вышли вперед, и толпа немедленно расступилась, образовав вокруг них кружок восторженных зрителей.
Звуки карибской музыки словно унесли Лолу в другой мир. Она откинула голову назад, приоткрыла рот и отдалась ритмичному танцу. Тони крепко прижимал ее к себе, они двигались как единое целое. Никогда еще Лола не была так счастлива.
Клуб они покидали в приподнятом настроении. К радости Лолы, Сельма и Тони действительно подружились. Она видела, что сестре он пришелся по вкусу. Да и как его было не любить? Красавец, обаятельный – огонь, а не мужчина! Теперь Сельма поедет домой и успокоит семейство.
Смеясь, вся компания вывалила на улицу. Тони обхватил Лолу за плечи, наклонился и шептал ей на ухо, что именно он с ней проделает, когда они вернутся в отель. Сельма оживленно говорила о чем-то с Чико.
Выстрелы прозвучали ниоткуда. Раздалась автоматная очередь – и все.
Тони машинально повалил Лолу на землю и закрыл своим телом. Сверху рухнул Верзила Джей, загораживая обоих.
Все пришло в движение, раздались крики. Падая вниз лицом, Лола успела увидеть, как медленно оседает Сельма.
Телохранители Тони выхватили пистолеты и начали отстреливаться. Но было поздно: машина со стрелком уже мчалась прочь.
– Они убили мою сестру! – закричала Лола. – О господи! УБИЛИ МОЮ СЕСТРУ!
ГЛАВА 31
– Было бы очень кстати, если бы ты взяла на себя одежду и обувь, – попросила Кэт. – Хотя, может, что-то надо бы и выкинуть.
– Знаешь, сейчас не время разбираться, что выкидывать, а что – нет, – решительно заявила Луанна. – Надо поскорей отсюда убраться.
– Хорошо, хорошо. Я тогда займусь бумагами, а ты собирай шмотки.
– А что делать с фотографиями, дисками и…
– Мне нужны только мои личные фотографии. Все остальное пусть оставляет себе.
– Точно?
– Да. – Кэт никак не могла отойти от красноречивой видеозаписи, которую они только что просмотрели. – Поверить не могу, что он так со мной обошелся, – призналась она, сокрушенно покрутив головой. – Я-то ему и в мыслях не изменяла. С первого до последнего дня!
– А теперь?
– И теперь тоже. У меня еейчас просто времени ни на что нет, съемки же идут.
– Я бы на твоем месте это так не оставила. Попробуй ему отомстить – вот увидишь, легче станет.
Когда прибыли грузчики, Луанна провела их в спальню и поручила складывать вещи.
Через полчаса в замочной скважине повернулся ключ. «Черт! – подумала Кэт. – Этого только не хватало».
Но, вопреки ожиданиям, вошел не Джамп, а какая-то девица. Высокая, худенькая, рыжая, в узких джинсах, просторной белой рубахе и кожаной куртке от Фенди, принадлежащей Кэт. Ее любимой куртке!
– Ой! – испугалась девушка. – Что тут происходит? Где Джамп?
– Ты кто такая? – набросилась на нее Кэт;
– Миранда, – ответила та. – Интереснее знать, кто ты?
– Вообще-то, это мой дом, – сказала Кэт. – И на тебе моя куртка.
– Прошу прощения, – нисколько не смутилась Миранда, – но это квартира Джампа. А куртку он мне подарил.
– Вот еще новости! – возмутилась Кэт. – Джамп мой муж, точнее, почти что бывший. И это наша квартира. А куртка – моя, так что изволь ее снять.
– Не донимаю… – опешила Миранда.
– Оно и видно, – огрызнулась Кэт. Из спальни вышла Луанна.
– Это еще что за явление? – уставилась она на девушку. И тут обе узнали гостью, хотя она и перекрасилась. Девушка с пленки! Та самая, с которой Джамп развлекался на супружеском ложе.
* * *
После брифинга Шелби спустилась с Расселом, Беком и Карой в бар. Они сидели и болтали о картине, об отзывах прессы и о предстоящих премьерных показах.Шелби была рада, что никто не затрагивает личных тем. Ей еще предстояло сегодня объясняться с Л инком, и она с ужасом ждала этого момента.
Когда она наконец собралась уходить, Рассел отвел ее в сторону.
– Послушай, – вполголоса произнес он, – я понимаю, тебе сейчас нелегко. Но запомни: никому не давай собой манипулировать, кто бы это ни был.
– Я знаю, – вздохнула она. – Придется проявить характер.
– Ты справишься, – заверил Рассел. – Я вижу, у тебя есть стержень. Так что давай избавляйся от своей британской сдержанности и вперед – как ты это делала на съемках.
Подошла Кара и обняла ее на прощание.
– Обожаю с тобой работать, – сказала она, снова поправляя свои вычурные очки. – Ты настоящий профессионал.
– Спасибо, Кара, мне тоже было приятно работать с тобой. Особенно понравилось, как ты того парня выставила.
– Неужто слушать их бред? – Кара пожала плечами. – Они знают, с кем имеют дело. Я в этом бизнесе уже пять лет.
– Ты еще девчонка, – вступил в разговор Бек и нежно взял ее за руку. – Иди сюда, выпьем еще.
Кара улыбнулась и села рядом с ним. Разница в возрасте у них была лет двадцать, но ладили они прекрасно.
– А ты, Шелби? – предложил Рассел. – Точно больше выпить не хочешь?
– Спасибо, Рассел, мне хватило. Я чувствую, как силы возвращаются.
Рассел поднял большие пальцы.
– Линк неплохой парень. Всех нас иногда подлавливают в неподобающем виде. Это все съемки виноваты. Если хочешь сохранить брак, никогда не отпускай мужа-актера на съемки одного!
– Это точно, – подхватил Бек. – Съемки на выезде – сплошное искушение. Последняя моя жена-актриса удрала с помощником оператора!
– Не слушай его, – оборвал Рассел, – он ничего не понимает.
Шелби вышла из бара, села в лифт и поехала наверх.
Она была измучена многочасовым общением с прессой и вовсе не в настроении выяснять отношения. В глубине души она даже надеялась не застать Линка в номере.
Почему у них все разладилось?
Что его вдруг потянуло на эту актриску?
Конечно, она сама виновата: нужно было сразу сказать ему про Пита. Ей нет оправданий. Разве что… Как приятно было проводить время с человеком, за которым не надо все время наблюдать и который не критикует ее по всякому поводу! Те несколько дней, что Линк провел в лечебнице в Малибу, прошли даром, теперь это абсолютно ясно. Нет ничего хуже алкоголика, отказывающегося признать свою проблему. В последнее время она на многие вещи закрывала глаза. Пора проявить характер.
Она очень любила Линка, но настало время задуматься о своем будущем.
* * *
Наконец-то Лола дозвонилась до Тони.– Что ты наделал?! – в ужасе прошептала она в трубку. – Как ты мог?
Тони был невозмутим:
– А что я наделал?
– Тайрел Уайт! – прошипела Лола.
– Я ничего не делал. А что такое? Что случилось?
– Не пудри мне мозги, Тони, я не идиотка. В новостях только об этом и говорят.
– О чем?
– На него напали и избили. И я знаю, кто это сделал. Это ты!
– Ты мне льстишь, крошка. Я сижу в номере с рассеченной губой. Я и на улицу-то не выходил.
– Но ведь это ты все подстроил, разве нет? – Лоле очень хотелось ему поверить.
– Я даже не знаю, где этот чувак живет, – небрежно проговорил Тони. – У него наверняка куча врагов.
– Тони…
– Да, я тоже ему не друг, но это не значит, что я устроил нападение.
– Ты мне правду говоришь?
– Конечно! – После паузы он добавил: – Чем занимаешься? Не хочешь приехать? Вместе в джакузи полежим…
– Ко мне из Лос-Анджелеса сестра прилетела.
– Сестра? Надо же, а я с ней не знаком. Как ее зовут?
– Сельма. Она хорошая.
– На тебя похожа? Если да, может, нам втроем поразвлечься?
– Тони, не дури. Сельма хорошая девочка.
– Кому они нужны, эти хорошие девочки? Мне нравятся испорченные, страстные, распутные – как ты.
– Примем это за комплимент, – усмехнулась Лола. – Но должна тебя разочаровать: Сельма совсем не такая.
– Тем хуже.
– Я тут подумала, может, нам поужинать вместе? Но ты должен обещать, что будешь вести себя хорошо.
– А твоя Сельма танцует?
– Конечно. Она же моя сестра. У нас в семье все танцуют.
– Это мне подходит.
– Ты бы маму мою видел – она танцевала профессионально. Лучше всех.
– Может, мне и вправду стоит познакомиться с твоей мамой. Я слышал, это помогает определить, как с годами будет выглядеть девушка. Как думаешь, может, попробовать, а?
– Да зачем тебе?
– Ну… на случай, если мы решим остаток жизни провести вместе.
– Тони, ты что, делаешь мне предложение?
– А тебе бы хотелось? Признайся! – лукаво усмехнулся он.
– Вот негодяй!
– Не спорю, но именно это тебя и привлекает, разве нет?
– Так мы берем Сельму на ужин?
– Берем. Спускайтесь в девять тридцать, лимузин будет ждать.
– Спасибо, Тони. И ты будешь вести себя хорошо, да?
– Лучше не бывает.
Лола прошла в гостевую спальню, где Сельма примеряла обновки.
– На ужин идем вместе с Тони, – объявила она.
– Ты слишком много мне всего накупила, – сказала Сельма, разглядывая кожаную сумочку от Гуччи. – Половину отдам маме и Изабелле.
– Не выдумывай! Это все тебе. Не они же прилетели со мной повидаться, а ты.
– Меня мама послала, – напомнила Сельма. – Мы все тебя любим, Лючия.
– Сделай мне сегодня одолжение, ладно? Не называй меня Лючией. Я уже пять лет Лола. Весь мир меня знает как Лолу, так что забудьте про Лючию.
– Но это же твое имя!
– Больше – нет. Меня зовут Лола, понимаешь? Сельма взглянула с сомнением, но промолчала.
– В чем пойдешь? – спросила Лола. – Ты должна хорошо выглядеть. Ты же моя сестра!
* * *
– Он мне не говорил, что женат, – лепетала Миранда. Она была абсолютно убита.– Наверное, не считал это существенным, – с горечью ответила Кэт.
– А тебя ничто не насторожило, когда ты увидела полный шкаф женских вещей? – удивилась Луанна.
– Он сказал, это вещи его сестры, – вздохнула Миранда. – А я, дура, ему поверила…
– Мне жаль тебя разочаровывать, – сказала Кэт. – Но он лжец и подонок.
– Теперь мне все ясно, – процедила Миранда.
– Я приехала только потому, что он пригрозил выкинуть мои вещи на улицу, – продолжала Кэт. – Наверное, собирался отдать их тебе.
– Мне жаль, что с курткой так вышло, – проговорила Миранда. – У нас оказался одинаковый размер.
– Оставь себе, – великодушно предложила Кэт.
– Ты раньше блондинкой была? – поинтересовалась Луанна.
– Да, – удивилась Миранда. – Откуда ты знаешь?
– Магия кино! – загадочно пробормотала Кэт.
– Что?
– Ничего, – ответила Кэт. Как можно злиться на девчонку, которая понятия не имела, что за ней ухлестывает женатый человек? Это Джамп во всем виноват. Каким же он оказался подлецом!
Грузчики закончили сборы и вынесли вещи. Пора ехать.
– Передай, пожалуйста, Джампу, чтоб не вздумал больше меня искать, – попросила Кэт Миранду. – Если ему есть что сказать – пусть свяжется с адвокатом. Вот и все.
– С радостью передам, – обещала Миранда. – Но сначала я ему сама все выскажу!
Подруги вышли на улицу. Кэт обняла Луанну, после чего поймала такси, чтобы ехать в аэропорт.
Первая часть программы выполнена. Но она не собиралась на этом останавливаться.
* * *
Линка в номере снова не оказалось. Шелби обошла хоромы, обдумывая предстоящий разговор. Или он прислушается к голосу разума и откажется от ультиматума, или она сегодня же возвращается в Лос-Анджелес. На десятичасовой рейс вполне можно успеть.Наконец явился Линк. Конечно, под градусом. В глазах у него мерцал характерный злобный огонек – тот самый, которого Шелби в последнее время так боялась.
– Решила что-нибудь? – с порога начал он. – Что станешь делать? Уйдешь с картины или выгонишь вон моего старинного дружка Пита?
– Ни то и ни другое, – заявила Шелби, встретив его взгляд.
– Перестань на меня так смотреть! – закричал он. – Тоже мне нашлась независимая дамочка! Ты же не феминистка какая-нибудь, ты моя жена, чтоб тебя! Так что будешь делать?
– Я тебе сказала, Линк: ни то и ни другое. И я бы попросила тебя оставить этот неуважительный тон. Цивилизованные люди так не разговаривают. Ты меня оскорбляешь. Это недостойно, и я не намерена это дальше терпеть.
– Ты это заслужила, – враждебно произнес он. – Сама ведешь себя, как последняя шлюха, а потом удивляешься, что я с тобой так говорю.
– Линк, – сказала Шелби, твердо решив, что не заплачет, – ты прекрасно знаешь, что я тебе не изменяю. Чего, кажется, нельзя сказать о тебе. Не хотелось поднимать эту тему, но как ты объяснишь свои фотографии с Лолой Санчес?
– Господи! – прорычал он. – Они сделаны на площадке.
– Ничего подобного. Ты целуешь ее, выходя из ресторана.
– Хочешь свалить с больной головы на здоровую? – прокричал он.
– Нет, Линк, – ответила Шелби, в кои-то веки решив стоять на своем, – я просто констатирую факты.
– Хватит со мной финтить, Шелби! Я не желаю, чтобы вы с Питом работали на одной картине. Понятно тебе?
– Я этого не сделаю, Линк.
– Еще как сделаешь! – рявкнул он.
– Нет, не сделаю. И перестань диктовать мне, как себя вести.
– Пошла ты знаешь куда, Шелби! Если не послушаешься, то я с тобой разведусь. Ясно?
Шелби вдруг охватило странное спокойствие. Как будто она стояла в эпицентре бури. Сознание внезапно прояснилось. Линк – отрезанный ломоть, и она не в силах его изменить. Пора прекратить эти тщетные попытки.
– И пожалуйста. Если хочешь.
– Еще как хочу! – дрожа от злости, выкрикнул он.
– Тогда я ухожу.
– Отлично. Выметайся и не вздумай приползать назад! Между нами все кончено. Я сыт по горло женой, которая святее папы римского.
– А я сыта по горло тобой, Линк.
– Пошла отсюда! – проревел он. – Иди потряси сиськами еще в каком-нибудь кино! Ты – ноль! Слышишь меня? Ноль без палочки!
* * *
Тони был в ударе. Когда его познакомили с Седьмой, он расцеловал ее, как вновь обретенную сестренку.– Красавица! – восхищенно воскликнул он, пуская в ход все свое обаяние. – Точь-в-точь как сестра. А платье-то какое интригующее!
На Сельме было узкое черное платье для коктейлей, купленное Лолой в «Бергдорфе». Оно ей необыкновенно шло. Кроме того, Лола успела пригласить в номер парикмахера и косметичку, и те навели на сестер лоск. Сельма выглядела блистательно, Изабелла наверняка умерла бы от зависти.
Лоле очень хотелось, чтобы Сельма и Тони понравились друг другу. Тогда, вернувшись в Лос-Анджелес, Сельма расскажет семье, какой Тони замечательный, и все наконец успокоятся.
Тони повез их в модный кубинский ресторан, один из своих любимых. Они с аппетитом поглощали курицу с ананасом, рис по фирменному рецепту, бобы и вкуснейшие кокосовые сладости на десерт. Лола с удовлетворением отмечала, что Сельма и Тони поладили. Тони был на удивление весел, и Лола решила больше не упоминать о ночном происшествии, хотя не сомневалась, что он приложил к нему руку. Что было, то было, а Тони наверняка будет упорно отрицать свою причастность.
Эти мысли заставили Лолу содрогнуться. Тони взрывной, и лучше в нем зверя не будить. Но это мужчина ее жизни, кто бы что ни говорил!
* * *
Кэт стояла в очереди отбывающих пассажиров в ожидании посадки на рейс до Лос-Анджелеса, как вдруг ее окликнул знакомый голос:– Кэт, это ты?
– Шелби! – удивилась она. – А вы что тут делаете?
– Да вот ездила на брифинг. А ты?
– Мне не положено здесь находиться, так что, пожалуйста, Мерилу ни слова. Он взбесится, если узнает, что я в разгар съемок уезжала из Лос-Анджелеса.
– Договорились.
Служащий авиакомпании, сопровождавший Шелби, поинтересовался, не посадить ли их рядом.
– Конечно, – ответила Шелби. – Я была бы очень рада.
– И как ваш брифинг? – поинтересовалась Кэт, едва они устроились в креслах.
– Просто голова кругом идет! Все так нахваливают фильм, что даже не верится.
– Поздравляю, – улыбнулась Кэт. – Вы это заслужили.
– Уверена, у тебя то же самое было с «Пропащей», – предположила Шелби.
– Да как сказать… Моя слава продолжалась минут десять – никто, по-моему, не принял меня всерьез. Редко ведь женщины становятся режиссерами. Особенно молодые. К счастью, режиссерская слава – ничто в сравнении с актерской. – Она поморщилась. – Наверное, надоедает общественное внимание?
– Бывает, – призналась Шелби. – Но до славы Л инка мне еще далеко.
– А где он сейчас?
– Снимается в Нью-Йорке вместе с Лолой Санчес.
– Ну, вы хоть несколько часов с ним пообщались.
– Лучше бы не общались, – печально вздохнула Шелби. – Мы сейчас не очень ладим.
– Неужели? – удивилась Кэт. – Впрочем, у меня то же самое. Денек был – не дай боже.
– Правда?
– Мы с подругой ездили ко мне на квартиру собирать мои пожитки – мы с мужем разводимся. И тут, представляете, входит девица, которую я только что видела на видеозаписи в постели с моим благоверным! И на этой девице моя любимая куртка – он, видите ли, ей ее подарил. Как вам такой поворот?
– Еще хуже моего.
– Я рада, что застукала его сейчас. Дальше было бы хуже. Мы женаты всего два года, а мне казалось – целую вечность.
– Сколько же тебе лет?
– Через два месяца будет двадцать. Жду не дождусь. В девятнадцать ты еще подросток. Хотя… Я, кажется, уже вышла из переходного возраста, как по-вашему?
– Как сказать, – усмехнулась Шелби. – Если по одежде судить…
– Ой, терпеть не могу этот голливудский лоск! Все эти фальшивые груди, бесконечные разговоры о фигуре…
Шелби рассмеялась. Она была рада отвлечься от горестных мыслей о муже.
– Да и что вообще такое – эти искусственные губы и грудь? Не понимаю. По-моему, это придумали мужчины, а женщины, как всегда, послушались.
– Может, для некоторых это способ самоутверждения, – предположила Шелби.
– Ха! – хмыкнула Кэт. – Небось мужики с маленькими членами себе протезы не вшивают.
– Вшивали бы, если б могли, – усмехнулась Шелби. – Что мне в тебе нравится, Кэт, так это то, что ты вся – натуральная.
– Спасибо.
– Это большая редкость в городе, где все женщины подражают супермоделям. Ненавижу премьерные показы, когда какой-нибудь стилист заставляет меня надеть непременно новый наряд и непременно – от знаменитого дизайнера. У меня возникает чувство, будто я рекламирую одежду. Я уж не говорю обо всех этих драгоценностях, которые берутся напрокат.
– А какой у вас стиль в жизни? – заинтересовалась Кэт.
– Спортивный костюм и темные очки, чтобы спрятать мешки под глазами, – печально поведала Шелби. – В Англии я никогда не пользовалась косметикой, только на работе. Линк меня вечно дразнил. Он говорит, я не гожусь на роль кинозвезды.
– А что дурного в том, чтобы быть самой собой? Вот на меня посмотрите!
– Ты права. Я считаю, что меня должны узнавать по актерскому мастерству, а не по шикарному платью.
– Это очень по-британски, – заметила Кэт.
– А это плохо?
– Это был комплимент! Мне жутко нравится, что вы умеете так перевоплощаться. Играете эту мою даму из полиции, а вне площадки остаетесь безукоризненной английской леди.
– Никто не совершенен, – возразила Шелби. – На самом деле я абсолютно обыкновенная.
– Нет! – Кэт покачала головой. – Что-что, а обыкновенной вас никак не назовешь.
Тони с Седьмой чудесно поладили, и вообще все шло замечательно, хотя Лолу не оставляло некоторое беспокойство. В каждом новом заведении ее начинали одолевать поклонники. Она боялась, что, если на ней начнет виснуть еще какой-нибудь тип, Тони легко сможет сорваться.
– Сегодня суббота, – шепнул ей Верзила Джей. – По субботам появляться на публике небезопасно.
Верзила Джей был неразговорчив, но если уж открывал рот, то всегда оказывался прав.
– Давай вернемся в отель, – предложила Лола Тони. – Можно еще выпить у тебя в номере, посидеть с друзьями…
– Да что отель? Мне нравится быть в гуще событий. Я, может, хочу тобой любоваться. Смотреть, как ты всех заводишь. Иди потанцуй!
– Только с тобой, Тони. Надеюсь, ты еще не забыл, что случилось вчера?
– Не забыл, – усмехнулся Тони. – И Тайрел свое получил, скажешь – нет?
– Да! – рассердилась Лола. – И это все твоих рук дело!
– Да что ты заладила?
– Потому что это правда. Можешь отпираться сколько влезет, но я же тебя знаю.
Он поднял бокал.
– А ты уверена, что твоя сестра такая скромница?
– Сельма замужем, чтоб ты знал, – отрезала Лола.
– Ну, положим, ты тоже замужем, – усмехнулся Тони. – Сестренки Санчес… – мечтательно произнес он. – Может, повеселимся втроем, а? Прекрасное выйдет трио, как думаешь? Четыре изумительных сиськи, две…
– Тони! – оборвала Лола. – Ты говоришь о моей сестре.
Если хочешь перепихнуться втроем, пригласи ту шлюшку, что ты отправил назад в Лос-Анджелес.
– Да? И тогда ты согласишься быть третьей?
– Прекрати! – сверкнула она глазами. – Ты прекрасно знаешь, я этим не занимаюсь.
Он снова усмехнулся.
– Я же тебя дразню, крошка. Мне нравится, когда ты злишься. Тебе идет.
Один из приятелей Тони, Чико, жилистый музыкальный продюсер, пригласил Сельму на танец. Та начала было отказываться, но Тони поддержал приятеля:
– Иди, иди! Ты же в Нью-Йорке. Надо развлекаться.
Сельма неуверенно взглянула на сестру, и Лола ободряюще кивнула. Женщины из рода Санчес славились способностями к танцам, и она не собиралась лишать любимую сестру маленького удовольствия. Хочет потанцевать с Чико – пусть. Если честно, Лола считала мужа Сельмы редким занудой. Небось вообще ее на танцы не возит.
Едва Сельма и Чико вышли на середину зала, как Лола подбила Тони последовать их примеру. Она не собиралась снова устраивать для него показательные выступления – во всяком случае, не прилюдно и не в субботу.
Они с Тони вышли вперед, и толпа немедленно расступилась, образовав вокруг них кружок восторженных зрителей.
Звуки карибской музыки словно унесли Лолу в другой мир. Она откинула голову назад, приоткрыла рот и отдалась ритмичному танцу. Тони крепко прижимал ее к себе, они двигались как единое целое. Никогда еще Лола не была так счастлива.
Клуб они покидали в приподнятом настроении. К радости Лолы, Сельма и Тони действительно подружились. Она видела, что сестре он пришелся по вкусу. Да и как его было не любить? Красавец, обаятельный – огонь, а не мужчина! Теперь Сельма поедет домой и успокоит семейство.
Смеясь, вся компания вывалила на улицу. Тони обхватил Лолу за плечи, наклонился и шептал ей на ухо, что именно он с ней проделает, когда они вернутся в отель. Сельма оживленно говорила о чем-то с Чико.
Выстрелы прозвучали ниоткуда. Раздалась автоматная очередь – и все.
Тони машинально повалил Лолу на землю и закрыл своим телом. Сверху рухнул Верзила Джей, загораживая обоих.
Все пришло в движение, раздались крики. Падая вниз лицом, Лола успела увидеть, как медленно оседает Сельма.
Телохранители Тони выхватили пистолеты и начали отстреливаться. Но было поздно: машина со стрелком уже мчалась прочь.
– Они убили мою сестру! – закричала Лола. – О господи! УБИЛИ МОЮ СЕСТРУ!
ГЛАВА 31
Полет прошел незаметно. Шелби и Кэт многое узнали друг о друге – одиннадцатилетняя разница в возрасте не помешала им найти множество точек соприкосновения. Кэт поведала о своем наркоманском прошлом, о том, как встретила Джампа и каким крутым он ей тогда показался. Шелби рассказала о начале своей карьеры в Англии, о том, как переехала в Америку и как ее захватила любовь к Линку, едва они познакомились.
– Когда хочет, он может быть замечательным человеком, – заметила она с тоской.
– Я, помню, еще в школе смотрела фильмы с его участием, – сказала Кэт.
– Ну, не такой он и старый! – улыбнулась Шелби. – Ему сорок с небольшим.
– Я знаю, – ответила Кэт. – Но у меня такое чувство, будто он был всегда.
Стюардесса принесла ужин и попросила у Шелби автограф для племянницы, которая оказалась ее тезкой.
– Боюсь, я больше не смогу жить с Линком, – поделилась Шелби, дождавшись, когда стюардесса отойдет, – Он пьет, и это превратилось в настоящую проблему.
– А вы ему уже сказали? – спросила Кэт и захрустела сырным крекером.
– Пыталась. Но он меня как будто не слышит. Представляешь, вчера он объявил, что я должна уйти с картины или добиться увольнения Пита.
– Пита? – Кэт была поражена. – Нашего каскадера?
– Его самого.
– А зачем ему нужно, чтобы Пита выгнали?
– Видишь ли, раньше, еще до Линка, мы с Питом встречались. Я не сразу сказала ему, что Пит работает со мной в одной группе, и когда он увидел фотографию в «Пипл», то совершенно потерял голову.
– Еще бы! Эти папарацци подчас такое снимут – кто хочешь голову потеряет.
– Конечно, мне следовало быть осторожнее. Но я понятия не имела, что нас снимают. Мы с Питом поехали пообедать, все было абсолютно невинно.
– Да, известный человек всегда на виду, – заметила Кэт. – О частной жизни можно забыть.
– Вот именно.
– Все эти телепередачи, желтая пресса, журналы… Думаете, им есть дело до ваших переживаний?
– Конечно, нет.
– В том-то и беда! У человека могут возникнуть жуткие проблемы в браке – а им-то что? Они, не моргнув глазом, печатают сплетни, что вас видели там-то и с тем-то, а что потом – им плевать. Им главное – волну пустить. Черт возьми, мне повезло, что я не такая публичная фигура!
– Не зарекайся! – усмехнулась Шелби. – Ты молоденькая девушка, которая ставит прекрасный фильм. Кроме того, красивая блондинка в стиле Камерон Диас. Тебя обязательно заметят и станут писать.
– Вот уж спасибо. Жду не дождусь.
– Между прочим, из тебя бы получилась неплохая актриса.
– По-вашему выходит, все симпатичные женщины должны двигать в актрисы! – воскликнула Кэт. – Это просто сексизм какой-то!
– Ты же поняла, что я имела в виду.
– Ну да ладно, – вздохнула Кэт. – Итог у нас пока один: мы обе на пути к разводу.
– Но я не говорила, что собираюсь разводиться, – нахмурилась Шелби. – Все очень сложно. Мне надо обсудить это с моим психотерапевтом.
– Вот уж к кому бы в жизни не пошла, так это к психологу, – заметила Кэт, беря горсть орешков. – У всех у них вечно скучающий вид и единственное желание выдавить из тебя слезы.
– У тебя большой опыт?
– О да! Когда мне было четырнадцать, папаша решил, что это будет круто. Ну, не дурак ли?
– Иногда психотерапевты действительно помогают, – мягко произнесла Шелби. – Не все знают – хотя в ряде серьезных публикаций об этом упоминалось, – но у Линка было очень тяжелое детство.
– А что с ним было? – заинтересовалась Кэт.
– Я не хочу сейчас в это углубляться, – уклонилась от ответа Шелби.
– Терпеть не могу людей, которые во всем обвиняют своих родителей. – Кэт сморщила нос. – У меня такие родители, что я должна была бы вырасти абсолютной стервой. Они очень богатые, баловали меня напропалую, но настоящей любви и внимания я не видела. Так в пятнадцать лет я и стала наркоманкой. Жила сама по себе в Нью-Йорке, пока Джамп меня не вытащил. Я только сейчас научилась по-настояшему распоряжаться своей жизнью.
– Когда хочет, он может быть замечательным человеком, – заметила она с тоской.
– Я, помню, еще в школе смотрела фильмы с его участием, – сказала Кэт.
– Ну, не такой он и старый! – улыбнулась Шелби. – Ему сорок с небольшим.
– Я знаю, – ответила Кэт. – Но у меня такое чувство, будто он был всегда.
Стюардесса принесла ужин и попросила у Шелби автограф для племянницы, которая оказалась ее тезкой.
– Боюсь, я больше не смогу жить с Линком, – поделилась Шелби, дождавшись, когда стюардесса отойдет, – Он пьет, и это превратилось в настоящую проблему.
– А вы ему уже сказали? – спросила Кэт и захрустела сырным крекером.
– Пыталась. Но он меня как будто не слышит. Представляешь, вчера он объявил, что я должна уйти с картины или добиться увольнения Пита.
– Пита? – Кэт была поражена. – Нашего каскадера?
– Его самого.
– А зачем ему нужно, чтобы Пита выгнали?
– Видишь ли, раньше, еще до Линка, мы с Питом встречались. Я не сразу сказала ему, что Пит работает со мной в одной группе, и когда он увидел фотографию в «Пипл», то совершенно потерял голову.
– Еще бы! Эти папарацци подчас такое снимут – кто хочешь голову потеряет.
– Конечно, мне следовало быть осторожнее. Но я понятия не имела, что нас снимают. Мы с Питом поехали пообедать, все было абсолютно невинно.
– Да, известный человек всегда на виду, – заметила Кэт. – О частной жизни можно забыть.
– Вот именно.
– Все эти телепередачи, желтая пресса, журналы… Думаете, им есть дело до ваших переживаний?
– Конечно, нет.
– В том-то и беда! У человека могут возникнуть жуткие проблемы в браке – а им-то что? Они, не моргнув глазом, печатают сплетни, что вас видели там-то и с тем-то, а что потом – им плевать. Им главное – волну пустить. Черт возьми, мне повезло, что я не такая публичная фигура!
– Не зарекайся! – усмехнулась Шелби. – Ты молоденькая девушка, которая ставит прекрасный фильм. Кроме того, красивая блондинка в стиле Камерон Диас. Тебя обязательно заметят и станут писать.
– Вот уж спасибо. Жду не дождусь.
– Между прочим, из тебя бы получилась неплохая актриса.
– По-вашему выходит, все симпатичные женщины должны двигать в актрисы! – воскликнула Кэт. – Это просто сексизм какой-то!
– Ты же поняла, что я имела в виду.
– Ну да ладно, – вздохнула Кэт. – Итог у нас пока один: мы обе на пути к разводу.
– Но я не говорила, что собираюсь разводиться, – нахмурилась Шелби. – Все очень сложно. Мне надо обсудить это с моим психотерапевтом.
– Вот уж к кому бы в жизни не пошла, так это к психологу, – заметила Кэт, беря горсть орешков. – У всех у них вечно скучающий вид и единственное желание выдавить из тебя слезы.
– У тебя большой опыт?
– О да! Когда мне было четырнадцать, папаша решил, что это будет круто. Ну, не дурак ли?
– Иногда психотерапевты действительно помогают, – мягко произнесла Шелби. – Не все знают – хотя в ряде серьезных публикаций об этом упоминалось, – но у Линка было очень тяжелое детство.
– А что с ним было? – заинтересовалась Кэт.
– Я не хочу сейчас в это углубляться, – уклонилась от ответа Шелби.
– Терпеть не могу людей, которые во всем обвиняют своих родителей. – Кэт сморщила нос. – У меня такие родители, что я должна была бы вырасти абсолютной стервой. Они очень богатые, баловали меня напропалую, но настоящей любви и внимания я не видела. Так в пятнадцать лет я и стала наркоманкой. Жила сама по себе в Нью-Йорке, пока Джамп меня не вытащил. Я только сейчас научилась по-настояшему распоряжаться своей жизнью.