Коллинз Джеки. Сезон разводов

   – Только не затягивайте!
   – Слушаюсь, мистер Блэквуд.

* * *

   – Доброе утро, – сказал Мэтт и погладил жену по гладкой спине, надеясь, что она проснулась в хорошем расположении духа.
   Лола медленно открыла глаза. В первый момент ей показалось, что она лежит в постели с Тони Альваресом, но она быстро поняла, что, если б это был Тони, он не просто гладил бы ее по спинке. Тони был исключительно горячий любовник, сильный и умелый. Мэтт являл собой его полную противоположность. Ни рыба ни мясо, ни намека на страсть, к тому же неумелый и невнимательный. Хотя, надо признать, инструмент у него будь здоров. Однако этим его достоинства и исчерпывались.
   К несчастью, бывают ситуации, когда размер решает далеко не все. В последнее время Лола все чаще осознавала, как сильно скучает по Тони, а больше всего – в постели.
   Мэтт сделал еще одну попытку. Она быстро отодвинулась.
   – В чем дело? – спросил он обиженным тоном.
   Лола хотела сказать: «В тебе», но сейчас было не время и не место выяснять отношения. Кроме того, она хотела, чтобы о разрыве мужу сообщил ее адвокат. Она много об этом думала и пришла к выводу, что развод будет единственно верным решением. Мэтт уже большой мальчик, он быстро оправится. А дабы подсластить горькую пилюлю расставания, она решила выплатить ему внушительного отступного, чтобы он удалился без шума и не вздумал продавать скандальную историю таблоидам.
   Господи! Как же она ненавидит эту желтую прессу! Только и знают, что выдумывают о ней грязные байки да приклеивают мерзкие прозвища вроде «капризной дивы». Частенько у Лолы возникало желание подать в суд, но адвокаты всякий раз отговаривали – судебное разбирательство было бы еще большей головной болью.
   – Вот-вот явятся визажист с парикмахером, – сказала она, лениво потягиваясь. – Я сегодня обедаю с Мерилом в «Отель-дю-Кап».
   – Мы вместе? – встрепенулся Мэтт.
   – Нет, только я, – уточнила Лола.
   – А я чем буду заниматься?
   – Надеюсь, ты способен сам найти себе развлечение. – Она села и снова потянулась. – Мэтт, сделай мне одолжение, позвони в ресторан, закажи в номер апельсиновый сок, круассаны и кофе. На шестерых. И кстати, скоро придет Фей, так что тебе лучше одеться.
   Мэтт не собирался сдаваться без боя. Эрекция и соседство красивой жены – почему бы не перепихнуться по-быстрому? Он опять начал ее гладить.
   – Мэтт! – со злостью оборвала Лола. – Ты слышал, что я сказала? У нас нет времени.
   От нежной влюбленной женщины, которую он несколько месяцев назад взял в жены, не осталось и следа…
   Лола Санчес и в самом деле торопилась. Как приятно чувствовать себя востребованной! Она не привезла на фестиваль никакой картины, но была нарасхват. Она обожала это состояние – когда все жаждут заполучить от тебя хоть маленький кусочек. Нет ничего слаще всеобщего внимания!
   Как разительно это все отличается от ее первого приезда в Канн. Просто не узнать.
 
   Пятью годами ранее
   – Детка, тебе надо поменять имя, – сказал Лу Штайнер, допивая свой капуччино.
   – Зачем? – удивилась Лючия Санчес. Ее широко открытые глаза жадно впитывали все происходящее вокруг. В глубине души она была в восторге оттого, что ее привезли в такое волшебное место.
   – Происхождение уж больно выпирает.
   Черт! Лучше бы по доллару давали всякий раз, как напоминают ей о ее происхождении.
   – Ничего я менять не буду, – упрямо заявила она.
   – Здесь кто командует? – грубо оборвал Лу. – Я сказал переменить – значит, переменишь.
   Что он о себе воображает?! Она ему не подружка какая-нибудь. Вот ее соседка, Синди Эрнандес, уже несколько месяцев с ним спит. Теперь, правда, по прихоти Лу ее зовут Синди Харт.
   Познакомились они с ним одновременно. Лу ходил завтракать в кафе, где девушки работали официантками. Каждое утро, ровно в восемь, этот худощавый мужчина с блеклыми волосами, аккуратно зачесанными поперек черепа в расчете спрятать стремительно увеличивающуюся плешь, появлялся за столиком и делал заказ. Излюбленной формой одежды Лу был костюм в обтяжку и полосатая рубашка, а на мизинце неизменно красовался перстень с бриллиантом. Вскоре он поведал девушкам, что работает персональным менеджером, и назвал множество знаменитых имен, включая Памелу Андерсон и Кармен Электру, – он утверждал, что честь открытия обеих принадлежит ему.
   Лючия считала его дешевым хвастуном, Синди же сразу уверовала, что он может помочь в карьере – особенно после того, как увидела его «Роллс-Ройс», хоть и двенадцатилетний.
   Сейчас все трое были на Каннском фестивале – связей Лу хватило на то, чтобы обеспечить им скидки в дешевеньком отеле и в авиакомпании.
   Перед отлетом он свозил девушек в голливудский магазин «Фредрикс» и накупил им весьма недвусмысленных платьев. После этого подсунул им на подпись контракты на десять лет, обеспечивавшие ему эксклюзивное право быть их менеджером и получать двадцать пять процентов от их будущих гонораров. Лючия категорически отказалась это подписывать. Синди согласилась. Но Лу все равно взял Лючию в Европу, поскольку две девушки смотрятся лучше, чем одна. Лу твердо рассчитывал вернуться в обойму, и у него был план – продемонстрировать девиц на приморском променаде, где всегда толкутся фотографы. По его сигналу девушки должны были начать позировать, привлекая к себе всеобщее внимание.
   – И как это должно помочь нашей карьере в кино? – спросила Лючия.
   – Вас заметят, – пояснил Лу. – А дальше положитесь на меня. Все будут в выигрыше.
   Лючии затея не нравилась, но поскольку она никогда не бывала в Европе, то от предложения Лу трудно было отказаться.
   – Тебе, по крайней мере, спать с ним не нужно, – проворчала Синди. – Я за нас обеих отдуваюсь.
   – Как ты это можешь? – удивлялась Лючия. – Ему же не меньше пятидесяти, да?
   – Да. Но он умеет угодить девушке, – доверительно сообщила Синди. – И не забывай, ведь это он открыл Памелу Андерсон.
   – А ты и поверила?
   Лючия любила подругу, но не считала Синди способной стать новой Памелой Андерсон и даже Кармен Электрой, несмотря на то что Лу заплатил за ее пластическую операцию носа и большой силиконовый бюст. Лючия знала, что в Синди нет изюминки. А у нее она есть!
   Насчет перспектив прорыва в шоу-бизнес иллюзий у Лючии не было. Она ходила на бессчетные прослушивания, но пока ей удалось получить лишь две бессловесные роли прислуги. Ей предлагали, правда, роль стриптизерши в картине Стивена Сигала, но Лючия отказалась – там надо было раздеваться догола, родители ее за это выгнали бы из дома.
   Поездка в Канн с Лу и Синди внесла приятное разнообразие, тем более что она никогда не выезжала из Америки, да еще и платить ни за что не пришлось. Кто знает, может, в конце концов повезет? Терять ей, во всяком случае, было нечего.
   Лу следовал своему сценарию. Он узнал, что на набережной должна пройти фотосессия одной итальянской модели, и решил сразу после ее окончания запустить своих красоток в немыслимо открытых купальниках в поле зрения фотографов.
   – Если хотите, чтобы на вас действительно обратили внимание, снимите лифчики, – наставлял он с лукавой улыбкой.
   – Ни за что! – твердо заявила Лючия.
   – Ну и дура! – разозлился Л у. – Запомни одно: если хочешь стать звездой, без этого не обойтись.
   Синди не возражала: она и так уже спала с Лу Штайнером за здорово живешь. Мечтой ее жизни, как и у Лючии, было кино.
   Все вышло в точности так, как обещал Лу. Едва итальянская манекенщица покинула место съемки, как появились Синди с Лючией. Фотографы завидели двух хорошеньких девчушек и принялись щелкать затворами камер.
   Оказавшись в центре внимания, Лючия мгновенно испытала восторг. Никогда еще на нее не было устремлено столько глаз. Это было как наркотик.
   Стоящий в сторонке Лу замахал руками, показывая, что пора снять верхнюю часть купальника. Фотографы подхватили.
   – Давайте, девочки! – прокричали двое англичан из первого ряда. – Покажите, чем богаты!
   Синди расстегнула бюстгальтер. Огромные новые силиконовые шары вывалились наружу, увенчанные твердыми выпученными сосками.
   Вот когда фотовспышки действительно заработали!
   Лючия попятилась. Ей вдруг стало стыдно.
   – А ты? – крикнул один фотограф. – Давай же, куколка! Покажись во всей красе!
   Она не стыдилась своего тела, но ее останавливала мысль о том, что фотографии могут попасться на глаза отцу и остальной родне.
   – Простите, ребята, больше вам видеть не положено, – заявила Лючия и встала в провокационную позу – как в журналах.
   Интерес к ней сразу пропал. Все объективы нацелились на Синди.
   К тому моменту, как фотографы разошлись, Синди щелкнули не менее ста раз.
   Синди уже надевала лифчик, когда к ним подбежал сияющий Лу.
   – Молодец! – воскликнул он. – Теперь все первые полосы – твои!
   – Какие первые полосы? – завистливо переспросила Лючия.
   – Журналов, газет… – хлопотал Лу. – А ты, детка, проиграла. Надо было слушать меня.
   К несчастью – и великому неудовольствию Лу, – снимки не помогли карьере Синди. Фотографиями моделей с обнаженным верхом уже никого нельзя было удивить, и подруги вернулись домой разочарованными. Они так и остались не замеченными миром шоу-бизнеса.
   Лючия продолжала работать в кафе и при каждой возможности отправлялась на прослушивания. Она почти не встречалась с молодыми людьми, а по субботам регулярно обедала с родителями и сестрами. Отец всякий раз читал лекцию о том, что надо забыть о своей мечте и наняться в банк по примеру сестры. Он все пытался наставить дочь на путь истинный, чтобы она могла быть уверенной в своем будущем.
   «Уверенной в будущем»? Нет уж, спасибо! Чего бы ей это ни стоило, а звездой она станет!
   Единственная польза, которую Лючия извлекла из скоротечного знакомства с Лу Штайнером, была его идея с новым именем. Спустя пару месяцев они с Седьмой смотрели телевизор, когда начался сольный концерт Барри Манилова.
   – Может, переключим на другой канал? – предложила Лючия. Ей нравилась более задушевная музыка.
   – Да ты что! – возразила Сельма. – Этот Манилов – просто класс! Сиди и смотри.
   Лючия послушалась. И когда мистер Манилов – ослепительный в своем белом костюме с золотой манишкой – запел знаменитую «Копакабану», она вдруг насторожилась. «Ее звали Лола, – пел Барри, – девушку из кордебалета…»
   Йес! Вот оно! Лола. Лола Санчес. Что-то в этом имени определенно было.
   И стоило Лючии изменить имя, удача мгновенно повернулась к ней лицом. Она познакомилась с профессиональным агентом, который обнаружил в ней многообещающие задатки. Очень скоро ей дали небольшую роль в мыльной опере на кабельном канале. А после этого свершился и долгожданный прорыв – Лола снялась в главной роли в фильме Мерила Зандака.
   Дальше восхождение к славе стало происходить еще стремительнее.

* * *

   И вот теперь, пять лет спустя, Лола снова оказалась на юге Франции. Только на сей раз она жила не в захудалом отелишке и не лезла из кожи вон, чтобы ее заметили. Теперь она была звезда!
   – Выбирай! – Линк обвел рукой целую россыпь изысканных бриллиантовых украшений в открытых футлярах черной кожи с подкладкой из красного бархата. – Или все хочешь? – Он улыбнулся своей мальчишеской улыбкой, перед которой Шелби никогда не могла устоять. – Лови момент, пока я щедрый, дорогая. Ты же знаешь, такое нечасто случается.
   Шелби вздохнула. Она была рада видеть его трезвым, но от прошлой ночи остался неприятный осадок.
   – Ну зачем? – пробормотала она. – В этом нет никакой необходимости…
   – Необходимости нет, – согласился Линк все с той же улыбкой на лице. – А желание есть. Это совершенно другое дело.
   Она снова вздохнула. Почему он всегда думает, что должен искупить свою вину? Хватило бы и простого извинения. Или обещания не поступать так впредь.
   – Ну? Что берем? – Он обнял ее.
   Шелби неотрывно смотрела на сверкающее богатство, не в силах сделать выбор.
   – Лично мне больше всего нравится вот этот розовый бриллиант, – заявил Линк. – Кажется, он под цвет моих глаз.
   Шелби не удержалась от смеха, взяла в руки великолепное кольцо с камнем в семь каратов и примерила на палец.
   – Мой размер. Придется снова выйти за тебя замуж. Кольцо и вправду было прекрасным, но Шелби не хотела, чтобы муж делал ей дорогие подарки только для того, чтобы загладить свою вину.
   – Как я ненавижу, когда ты напиваешься, – тихо произнесла она.
   – Я знаю, – ответил Линк. – Можешь мне не говорить, я знаю, что веду себя как полный идиот.
   – Тогда зачем ты это делаешь?
   – Ах! – Он горестно махнул рукой. – Если б я знал ответ на этот вопрос…
   Оба понимали, что простых ответов не существует. Да и вообще, все, что касалось Линка Блэквуда, никак нельзя было назвать простым.
   По крайней мере, он отдает себе отчет, что вел себя как идиот. Это уже кое-что.
   – А не хочешь, наконец, завязать? Вот это действительно сделало бы меня счастливой!
   – Девочка моя, я не вижу в этом такой большой проблемы, – ответил Линк, торопясь сменить тему.
   – В этом-то весь и ужас, – вздохнула Шелби.
   Сколько раз они уже об этом говорили! Но ничто не менялось. У Шелби появилось тревожное чувство, что настанет день, когда ей придется от него уйти.
   И самое грустное – он сам вынудит ее это сделать.

ГЛАВА 8

   – Мистер Зандак хочет видеть тебя в своей каюте, – объявил Джонас, перехватив Кэт возле ее двери.
   – Даже не думай! – отрезала та. – Я уже сказала: я уезжаю.
   Но Джонас находился при исполнении и не собирался ее выпускать.
   – Могла бы хоть из вежливости объяснить ему, что случилось.
   – Можешь мне поверить, – она сощурила зеленые глаза, – он сам знает причину.
   – Ну, две минуты-то ты можешь ему уделить? – не отставал Джонас, отлично знавший привычку Мерила сурово карать нерадивых сотрудников. Сейчас такая угроза нависла над ним. – Только ради меня! Я буду стоять за дверью. Обещаю: если вы с ним не найдете общего языка, я лично посажу тебя в катер. Идет?
   – Нечестно на меня так давить. – Кэт провела рукой по коротким волосам. – Меня эта компания больше не интересует, я хочу уехать.
   – Знаю, знаю. Но если ты сделаешь мне такое одолжение, я буду навечно у тебя в долгу, – ровным голосом произнес он. Ему претило о чем-то просить, но что оставалось делать?
   – Ну… ладно, – нехотя согласилась Кэт. Она уже решила: пусть ей придется на уши встать в поисках денег на новый фильм, но с Мерилом Зандаком она работать не станет.
   – Спасибо, – отозвался Джонас голосом, исполненным благодарности. – С меня причитается.
   Кэт проследовала с ним наверх, затем – по коридору, где находилась каюта Мерила. Джонас осторожно постучал и открыл дверь. Кэт вошла, а он остался стоять снаружи.
   Мерил сидел на кровати в шелковой пижаме шоколадного цвета. Русская подружка – при полном макияже и в кружевном неглиже – лежала рядом. Перед ним стоял поднос с завтраком. Сладкая парочка в трогательно домашней обстановке! Даже не верится.
   – Хм-мм… знаете, я, вообще-то, не собиралась прощаться, но, по-видимому, у вас тут такие порядки… – Кэт бесстрашно шагнула вперед. – Вы не могли бы попросить капитана подать мне катер, чтобы не пришлось прыгать за борт?
   – Ах, Кэт, Кэт! – Мерил покачал головой. – Ты очень импульсивная девушка.
   Это она-то импульсивная! А он тогда какой? Или совсем не помнит, как вчера требовал обработать его жалкий пенис?
   – Прошу прощения? – переспросила она с недоумением.
   – Если я тебя чем-то обидел, прошу извинить. Похоже, я вчера перебрал текилы. Абсолютно ничего не помню.
   Ах, вот оно что! Что ж, прием известный. «Ничего не помню». Кэт считала, что это уже не модно – отошло в прошлое вместе с фильмами Нока Хадсона и Дорис Дей.
   – Ты, конечно, можешь ехать, если хочешь, – продолжал Мерил. – Но, надеюсь, ты не забыла, что сегодня я даю прием в твою честь и там будет масса людей, с которыми тебе следовало бы познакомиться в интересах собственной карьеры.
   Ага, теперь она еще и будет виновата, если запланированный взлет не состоится! Сказать по правде, про прием Кэт начисто забыла.
   – Если хочешь, Джонас отвезет тебя в город, – добавил Мерил. – Можешь хоть весь день ходить по магазинам. Купи себе все, что захочешь, – у Джонаса есть моя кредитка.
   – Нет, спасибо, – отказалась Кэт. – Я шопинг не люблю.
   – Ну, можешь тогда по городу прогуляться, – предложил Мерил. – Тебя взаперти никто не держит.
   – А чувство как раз такое, – проворчала Кэт.
   Русская барышня вдруг бросила на нее быстрый взгляд. «Интересно, – подумала Кэт, – а вдруг она отлично понимает по-английски, просто не хочет вмешиваться? Очень может быть. Это было бы весьма умно».
   – Возьми катер и отправляйся на берег, – великодушно разрешил Мерил. – Джонас на весь день в твоем распоряжении. Покормит тебя обедом, а вечером явитесь ко мне на прием. – Ловко рассчитанная пауза. – Или правильнее сказать – к нам на прием?
   И что теперь ей делать? Хорошо еще, она Джампу не дозвонилась. Ведь если бы она рассказала ему о том, что произошло, он потребовал бы, чтобы она немедленно уехала. С другой стороны, умный человек обязательно остался бы и заручился финансированием своей картины.
   – О'кей, – после раздумья проговорила Кэт.
   Она злилась на себя за эту слабость, но сейчас Мерил совсем не казался ей страшным. Просто старый толстяк-продюсер, который, видимо, ловит кайф, добиваясь от женщин сексуального подчинения.
   – Отличное решение, – похвалил Мерил. – Ты умная девочка.
   Неужели? Чувствовала она себя полной дурой.
   Джонас! – прокричал Мерил. – Зайди. Тот явился в мгновение ока.
   – Свози Кэт на ленч, – распорядился старик. – И куда еще она захочет. К пяти возвращайтесь сюда.
   Джонас метнул в ее сторону быстрый взгляд, и Кэт показалось, что в нем мелькнуло разочарование. Может, решил, что она слишком быстро сдалась? Ну и ладно! На мнение Джонаса ей было в высшей степени плевать.
   – Сегодня прием, – напомнил Джонас. Ему, по-видимому, не улыбалась мысль весь день провести с Кэт. – Мне лучше находиться здесь.
   – Не обязательно. Ты же еще ни разу не брал выходной с самого приезда.
   – Вряд ли это можно назвать выходным, – уточнил Джонас.
   – Отправляйтесь. – Мерил махнул рукой, давая понять, что аудиенция закончена.
   – Хм-мм… – начала Кэт, оказавшись в коридоре. – Похоже, меня на тебя повесили.
   – Вот именно, – вздохнул Джонас.
   – Не переживай, – подбодрила Кэт. – До берега доберемся – и можешь гулять, дальше я уж как-нибудь сама.
   – У меня инструкции, – строго изрек Джонас. – Они состоят в том, чтобы отвести тебя пообедать.
   – А ты всегда делаешь то, что он велит?
   – Мистер Зандак – мой босс. Я очень многому тут учусь. Не вижу в этом ничего плохого, – как всегда с каменным лицом, произнес Джонас.
   Что станет делать после «Состояния души», Лола пока не решила. Она только что закончила сниматься в одном триллере (съемки проходили в Атланте), а еще несколько сценариев ждали своего часа. Накануне вечером Мерил Зандак высоко отозвался о новом проекте Кэт. «Пропащую» она видела, и хотя картина, конечно, была сырая, но с огромным энергетическим зарядом и очень динамичная. Кэт в кинематографе была неопытна, но, если верить Мерилу, у нее есть чутье и талант. И огромная молодежная аудитория. Этот аргумент возымел на Лолу действие.
   – А что за роль? – поинтересовалась она.
   – Привлекательная – даже, я бы сказал, обворожительная – женщина. Такая, как ты, – ответил Мерил.
   Лола обожала Мерила. Это ему она была обязана своим первым успехом. Даже то обстоятельство, что пришлось в свое время обслужить его в нижнем отделе, ее не слишком смущало: в тот момент постоянного парня у нее не было, а минет – подумаешь, велика важность… Даже президент Клинтон не считал это полноценным сексом.
   Да, Мерил – человек влиятельный, он многое может.
   После того как визажист и парикмахер закончили колдовать над ее лицом и волосами, а стилист помог втиснуться в потрясающий белый сарафан, Лола была готова к любым сражениям.
   Фей Марголис говорила по телефону из гостиной. Когда Фей была рядом, Лола всегда чувствовала себя уверенно. Свою ретивую пресс-секретаршу она ставила выше десятка телохранителей. Фей многие боялись – в своем деле она была гением, и все это знали.
   – Доброе утро, – быстро поздоровалась Фей, входя в комнату. – Хорошо спала?
   – Конечно, – ответила Лола и еще раз придирчиво оглядела себя в зеркале. – Что у меня сегодня?
   – Обедаешь с мистером Зандаком, а я тем временем принимаю и рассаживаю телевизионщиков из Швеции, Дании и Норвегии, – сказала Фей. – Интервью займет примерно полчаса. Сразу после ланча. Затем, в половине четвертого, встречаешься в баре с журналистом из «Вэнити Фэйр».
   – А я, что же, на ланч не иду? – проныл Мэтт.
   – Это чисто деловой обед, – объяснила Фей.
   – А кроме того, – вставила Лола, не в силах удержаться от шпильки, – Мерил тебя не приглашал.
   – Это не слишком вежливо, – угрюмо проворчал Мэтт.
   – Тебя сюда никто насильно не тащил, – напомнила Лола. – Сидел бы себе в Лос-Анджелесе.
   – Я думал, ты хочешь, чтобы я с тобой поехал, – надулся Мэтт, пощипывая свою козлиную бородку.
   – Ты слышал, что сказала Фей? – Лола начала терять терпение. – Это важная деловая встреча. Очень глупо было бы тащить с собой мужа.
   – Вы будете сопровождать ее вечером, на приеме у Мерила на яхте, – вмешалась Фей. – Это наверняка будет вам более интересно, Мэтт.
   – А что мне прикажете делать весь день? – Мэтт говорил тоном капризного ребенка.
   – Ну, прости! – отрезала Лола, надевая темные очки от Дольче и Габбана. – За твой досуг я не отвечаю.
   Не дожидаясь, когда они перегрызутся, Фей аккуратно вытолкала Лолу за дверь. Мужчины не любят, когда их задвигают на второй план. Знаменитая жена и безвестный муж – вечная история! В подобной ситуации женщине следует быть очень умной. А о Лоле Санчес этого не скажешь.
   Перед отелем собралась группка жаждущих сенсации фотографов. Едва Лола появилась в дверях, все вытянулись по стойке смирно. Лола одарила их улыбкой и немного попозировала. Интересно, есть ли среди них те, кто снимал их тогда вместе с Синди в их первый приезд в Канн? Им и невдомек, какой куш можно сорвать, отыщи они те старые фотографии!
   На мгновение ей вспомнилась Синди. Они уже сто лет не общались. Последний слух – что Синди вышла замуж за Лу Штайнера и теперь снимается в мягком порно. Жаль, если это правда.
   Лола села в дожидавшийся ее автомобиль, Фей устроилась рядом.
   – Ничего не хочешь мне рассказать? – спросила она своим хриплым голосом, как только машина тронулась.
   – Ты это о чем? – удивилась Лола и сняла очки.
   – Сама все знаешь, – ответила Фей тоном, не терпящим возражений. – А поскольку разгребать это придется мне, может, просветишь меня немного?
   Лола вздохнула. Она отлично поняла, что имеет в виду. Фей.
   – Я не виновата, – принялась она оправдываться. – Просто он мне не подходит.
   – Но он старается, – с нетипичным для себя сочувствием произнесла Фей.
   – Плохо старается! – огрызнулась Лола.
   – Надеюсь, ты не собираешься воссоединиться с мистером Альваресом?
   – А чем тебе не нравится Тони? – Лола обиделась за своего бывшего жениха. – С наркотиками он завязал.
   – Откуда это известно? – не поверила Фей. – Ты что, забыла, как из-за него на тебя вылились тонны грязи?
   – Ну, не преувеличивай.
   – Милая моя, короткая же у тебя память! В первый раз, когда Тони задержали за хранение, с ним была ты. Тебя тоже отвезли в участок, где и продержали целых три часа. И чтобы тебя вызволить, твоему адвокату пришлось попотеть. Как и мне.
   – Успокойся, – рассердилась Лола. – Я не собираюсь сходиться с Тони.
   – Вот и хорошо, – сурово произнесла Фей. Временами проницательность Фей и ее менторский тон выводили Лолу из себя. Почему эта дамочка не хочет понять, как ей тяжело?
   – Мэтт – просто здоровый балбес, который болтается вокруг меня и ничем не желает заняться, – сказала она, испытывая потребность выговориться. – Он считает, что я должна его развлекать. С ума сойти! Не пора ли ему уяснить, что я не по этой части? С ним скучно, Фей, а скуки я не выношу!
   – Тогда зачем выходила? – спросила Фей. Логичный вопрос.
   – Ты прекрасно знаешь, зачем я за него вышла, – с раздражением ответила Лола. – Затем, что так советовали мне менеджер, агент, адвокат – и ты сама, между прочим. Вы мне что твердили? «Держись подальше от Тони, он испортит тебе всю карьеру!» Я и послушалась.
   – По-моему, прекрасный совет, – заметила Фей. – Ты дистанцировалась от человека, который только и делал, что портил твою репутацию. И не покатилась вслед за ним по кривой дорожке.
   – Ты не понимаешь! – разгорячилась Лола. Глаза у нее заблестели. – Мне нужен такой мужчина, чтобы я испытывала страсть! Серость меня не удовлетворяет.
   – И, насколько я могу судить, довольствоваться ею ты не намерена, – сухо подытожила Фей.
   Прибыв в «Отель-дю-Кап», Лола сразу забыла и про Тони, и про Мэтта и с головой погрузилась в свою звездную роль. По вестибюлю она проплыла с видом царицы бала. Фей провела ее на открытую веранду с видом на Средиземное море, а услужливый метрдотель проводил к столику, где сидел Мерил Зандак.