Корнуэлл Патриция. Все, что останется

   - Вы не знаете? Или просто не хотите говорить об этом, доктор Скарпетта?
   Пэт Харви, будучи прокурором Федерального суда, снискала общенародное уважение, граничившее с благоговением. Вид у нее был достаточно агрессивный, и в этот миг крыльцо с великолепным видом на речку вдруг показалось мне залом суда.
   - Если бы мне была известна причина смерти, я бы не расписалась в документах, говорящих о том, что не удалось определить способ умерщвления молодых пар.
   - Я полагаю, что молодые, здоровые люди вряд ли покинут ни с того ни с сего свои автомобили затем, чтобы пойти умереть естественной смертью в ближайшем лесу. Ну а что вам подсказывает ваш теоретический опыт? Он ведь для вас не является открытием?
   Что касается теории, то тут для меня не было ничего нового. Для расследования перечисленных убийств были привлечены четыре органа правосудия и не меньше следователей, каждый из которых выдвигал многочисленные гипотезы. Согласно одной из этих гипотез, все убитые парочки употребляли большие дозы наркотиков и погибли, не сумев соблюсти дозировку нового, особенно пагубно действующего на организм человека наркотика, который они в очередной раз получили от торговца этим зельем и наличие которого очень трудно выявить при помощи обычных тестов на содержание токсинов. Привлеченный к расследованию специалист по оккультным наукам высказал предположение, что все убитые были членами какого-то тайного общества, где было заранее оговорено, что в один прекрасный день они покончат свою жизнь самоубийством.
   - Но я не верю в эти теории, - поделилась я своим мнением.
   - Почему?
   - Эти гипотезы идут вразрез с моими собственными выводами.
   - А на чем основываются ваши выводы? - спросила миссис Харви. - И что это за выводы? Из прочитанных мною по этому поводу газетных публикаций я не поняла, что у вас есть собственная версия.
   Легкий туман окутал небо, на фоне которого самолет, подобно серебряной игле, протягивал сквозь солнечное ушко белую ниточку дыма. Молча наблюдая за тем, как туманное облако сперва расширилось, а потом рассеялось, я подумала, что если с Деборой и Фредом случилось то же, что и со всеми предыдущими парами, несчастье, то скоро мы их не найдем.
   - Моя Дебби никогда не употребляла наркотиков, - продолжала миссис Харви, смахивая с ресниц навернувшиеся слезы. - Она не исповедовала никакой таинственной религии и не принадлежала ни к каким сектам. Она, конечно, девушка с характером и иногда впадает в уныние, что нормально для подростков, но она не станет... - И тут она замолчала, стараясь взять себя в руки.
   - Вы должны научиться решать вопросы безотлагательно, - тихо посоветовала я. - Нам неизвестна судьба вашей дочери, так же как и судьба Фреда. Возможно, пройдет немало времени, пока мы не узнаем, все ли вы мне рассказали о своей дочери, чтобы как-то помочь нам найти ее.
   - Сегодня утром приходил полицейский, - ответила она, глубоко и надрывно вздохнув. - Он взял из спальни моей дочери кое-какое белье, а также расческу. Он сказал, что белье нужно, чтобы дать его понюхать собакам, а расческу он взял для того, чтобы сравнить оставшиеся на ней волоски с теми, которые, возможно, обнаружатся в салоне машины. Хотите посмотреть ее спальню?
   Мне было любопытно взглянуть, и я утвердительно кивнула головой.
   Следуя за миссис Харви по полированным деревянным ступенькам, я поднялась на второй этаж. Спальня Деборы находилась в восточном крыле дома, откуда хорошо наблюдался восход солнца, а также скучившиеся над речкой грозовые облака. Это была не типичная для подростка комната, обставленная незамысловатой, в скандинавском стиле, мебелью, изготовленной из роскошного тутового дерева. Широкая кровать застлана стеганым одеялом голубовато-зеленой расцветки, а на полу лежал индийский ковер в розовых и темно-фиолетовых тонах. Книжный шкаф завален энциклопедическими словарями и романами, а две висевшие над ним полки уставлены призами и увешаны большим количеством ярких ленточек с медалями. На верхней полке красовалась фотография Деборы, стоящей на гимнастическом бревне с запрокинутой назад головой, с грациозно разведенными в сторону руками и лицом очень дисциплинированной и умной девушки. Даже не будучи матерью Деборы Харви, я поняла, что эта девятнадцатилетняя девочка была какой-то особенной.
   - Дебби сама подбирала все необходимое для своей комнаты: мебель, ковер нужной расцветки. Даже не верится, что только несколько дней назад в этой комнате она собирала свои вещи, готовясь к началу учебного года. - При виде стоявших в углу комнаты сумки для книг и дорожного чемоданчика у миссис Харви запершило в горле. - Она очень собранная девочка, вся в меня. - Нервно улыбаясь, добавила: - Уж в чем в чем, а в неорганизованности меня трудно обвинить.
   Я вспомнила безукоризненно чистый изнутри и снаружи джип Деборы с аккуратно уложенным на заднем сиденье багажом.
   - Она так тщательно ухаживает за своими вещами, - продолжала миссис Харви, приближаясь к окну. - Меня часто беспокоило то, что мы позволяли ей много удовольствий: машину, одежду, деньги. Мы с Бобом немало обсуждали этот вопрос. Не так-то просто контролировать семейные отношения, находясь в Вашингтоне. Когда я получила назначение на должность прокурора в прошлом году, мы все решили, что моя работа не должна нарушать семейное благополучие. Кроме того, Боб тоже трудится здесь. Я решила, что целесообразнее будет, сняв квартиру в Вашингтоне, приезжать домой на выходные и заодно подождать результатов следующих выборов.
   Помолчав немного, она продолжила свою мысль.
   - Мне кажется, основная моя ошибка заключается в том, что я не умела что-либо запретить своей дочери. Нелегко сохранить благоразумие, желая исполнить прихоти своего ребенка. Особенно это трудно сделать, вспоминая свои молодые годы, когда очень хотелось получше одеться и поэффектнее выглядеть. Зная, что у родителей недостаточно средств, чтобы пойти на прием к дерматологу, ортодантисту или к специалисту по пластическим операциям, мы во многом себе отказывали. Иногда мне кажется, - продолжала она, скрестив руки на груди, - что мы не всегда выбирали правильные решения. Взять, например, этот джип. Я была против покупки персональной машины для дочери, но мне не хватило твердости противостоять ее прихоти. С практической стороны мне понятно ее желание иметь под рукой собственную машину, на которой можно уехать куда угодно независимо от погоды.
   Немного поколебавшись, я спросила:
   - Вы говорили о пластической операции, имея в виду какие-то специфические особенности строения тела вашей дочери?
   - Большая грудь несовместима с занятиями гимнастикой, доктор Скарпетта, - ответила она, не поднимая на меня глаз. - Уже к шестнадцати годам у Дебби была большая грудь. Ее бы не очень смущало это обстоятельство, если бы не мешало ее занятиям спортом. В прошлом году ей сделали пластическую операцию на груди.
   - Когда была сделана эта фотография? - спросила я, указывая на висевшее фото, где грациозная, точеная фигура Деборы напоминала статуэтку.
   - Фотография была снята в апреле месяце, в Калифорнии.
   Когда речь идет о пропавшем, предположительно мертвом, человеке, люди моей специальности редко интересуются особенностями строения тела жертвы, будь то описание прямой кишки, или заднего прохода, или шрамов, оставшихся после пластической операции. Все эти детали очень важны для опознания тела, и знакомилась я с ними по сводкам, получаемым из Национального центpa по расследованию криминальных убийств (НСИС). Я больше интересовалась характеристиками, присущими живому человеку, научившись за годы работы не всегда доверять своим личным впечатлениям.
   - Все, что я вам рассказала, должно остаться тайной, - сказала миссис Харви. - Дебби - очень скрытная девушка. В нашем доме принято хранить семейные тайны.
   - Я понимаю вас.
   - Ее отношения с Фредом тоже были скрыты от постороннего взгляда. Я уверена, что от вашего внимания не ускользнуло отсутствие его фотографий или каких-то других напоминающих о нем предметов в нашем доме. Они, несомненно, дарили друг другу фотографии, мелкие подарки, сувениры. Но она никогда никому об этом не рассказывала. Например, в прошлом году, сразу после дня ее рождения, в феврале месяце, я заметила на мизинце ее правой руки золотое колечко, представлявшее собой узенькую полоску с цветочным орнаментом. Она так и не сказала, хотя я и не спрашивала, откуда у нее это кольцо. Но я уверена, что это кольцо было подарком Фреда ко дню рождения.
   - А Фред был решительным парнем? Повернувшись ко мне лицом, она подняла свои черные, печальные глаза.
   - Фред - очень сильный и, я бы даже сказала, какой-то одержимый человек. Но нерешительным человеком его вряд ли можно назвать. По сути дела, у меня нет к нему никаких претензий. Просто меня беспокоило, что их отношения зашли слишком далеко... - Посмотрев в сторону и стараясь подобрать нужное слово, она пояснила: - Какая-то безумная привязанность друг к другу. Знаете, о чем я подумала? Они были как наркотик друг для друга. - Закрыв глаза и прислонившись к оконному стеклу, она продолжала: Господи, и зачем мы только купили ей этот проклятый джип?
   Я ничего не ответила.
   - У Фреда ведь не было машины, и вряд ли тогда бы она поехала... Миссис Харви говорила потухшим голосом.
   - Да, тогда бы ей не пришлось выбирать, - сказала я, - и она поехала бы с вами на пляж.
   - И этого бы никогда не случилось!
   Неожиданно миссис Харви шагнула от двери, направляясь в коридор, потому что ей невыносимо было больше находиться в спальне своей дочери. Понимая это, я последовала за ней по ступенькам вниз, шагая прямо к входной двери. Прощаясь с ней, я обратила внимание на ее заплаканные глаза, которые она поспешила отвести.
   - Я очень сожалею о случившемся. - Сколько еще раз в жизни мне придется повторить эту фразу? - Спустившись вниз, я тихонько закрыла за собой входную дверь. Сидя в автомобиле, по дороге домой, я думала о том, что если мне когда-нибудь придется встретиться с Пэт Харви, то я уже ни за что не смогу выступить перед ней в качестве главного врача-эксперта.
   Глава 3
   Прошла неделя с тех пор, как я снова услышала о деле, связанном с исчезновением Харви и Чини, расследование которого, насколько мне было известно, не дало никаких результатов. В понедельник, когда я без передышки занималась вскрытиями в морге, позвонил Бентон Уэсли. Без всяких отлагательств он хотел поговорить с Марино и со мной, поэтому пригласил нас вместе пообедать.
   - Наверное, Пэт Харви действует ему на нервы, - сказал Марино, когда мы вечером ехали с ним в машине. У самого дома Уэсли тяжелые капли дождя глухими ударами забарабанили по ветровому стеклу. - Лично мне абсолютно все равно, к кому она обратится за помощью: к хироманту, к Билли Грэхему или этому онанисту Истеру Банни.
   - Хильда Озимек вовсе не хиромантка, - ответила я.
   - Половина домов этих хиромантов, на чьих вывесках нарисована рука, просто служили прикрытием для проституток.
   - Мне об этом хорошо известно, - сказала я усталым голосом.
   Он открыл пепельницу, чтобы бросить туда окурок, в очередной раз доказывая, насколько отвратительна привычка курить. "Если он запихнет туда еще один бычок, то его имя можно будет занести в "Книгу рекордов Гиннеса" по количеству выкуренных сигарет", - подумала я.
   - Я гляжу, ты уже слышала о Хильде Озимек, - продолжал Уэсли.
   - Я не знаю о ней ровным счетом ничего, кроме того, что она живет в Каролине.
   - В Южной Каролине.
   - Она что, сейчас находится в доме миссис Харви?
   - Теперь уже нет, - ответил Марино, отключая дворники при виде пробивавшегося сквозь тучи солнца. - Хоть бы эта проклятая погода наладилась. Вчера Хильда вернулась к себе обратно в Южную Каролину. Представь себе, ее доставили в Ричмонд и отвезли обратно в личном самолете Пэт Харви.
   - Скажи, пожалуйста, откуда ты все это знаешь? Признаться, я бы меньше удивилась известию о том, что Пэт Харви попала в психиатрическую клинику, чем тому, что она могла кому-либо сообщить о происходящем за стенами ее дома.
   - Вопрос интересный. Я лишь повторяю тебе сказанное Бентоном. Очевидно, Хильда обнаружила своим всевидящим оком то, что очень расстроило миссис Харви.
   - Что именно она нашла?
   - А черт ее знает. Бентон не стал посвящать меня в подробности.
   Я больше не задавала никаких вопросов, поскольку меня раздражала эта странная манера разговаривать намеками. Когда-то мы прекрасно работали вместе, питая друг к другу уважение и дружеские чувства. А сейчас Уэсли был таким чужим, что иногда мне казалось, он ведет себя так со мной из-за Марка. Когда Марк, получив назначение на хорошую должность в штате Колорадо, ушел от нас, Уэсли тоже покинул Квантико, где он с удовольствием работал в должности начальника одного из подразделений Национальной правовой академии при ФБР. Потеряв в лице Марка коллегу по работе и друга, он, очевидно, считал меня виновником происшедшего, полагая, что дружба между мужчинами и собратьями по нелегкому труду гораздо крепче, чем брачная связь или узы, соединяющие два любящих сердца.
   Через полчаса Марино свернул на шоссе, и вскоре, когда я уже потеряла всякую ориентацию после многочисленных поворотов машины влево и вправо, он наконец поехал по загородному шоссе, все больше удаляясь от города. Хотя я и раньше много раз встречалась с Уэсли, эти встречи всегда происходили в моем или его рабочем кабинете. Он никогда не приглашал меня в Вирджинию, где среди живописных фермерских полей и лесов, раскинувшихся за белой изгородью пастбищами, видневшимися вдалеке от дороги конюшнями, находился его дом. Свернув в тоннель, мы стали проезжать мимо длинных подъездных дорог, ведущих к плодородным участкам земли с выстроенными на них огромными современными домами и припаркованными к двум трехместным гаражам европейскими седанами.
   - Я и не подозревала о том, что жилые кварталы Вашингтона находятся так близко к Ричмонду, - сказала я.
   - Что? А может быть, ты, прожив здесь более четырех лет, никогда не слышала о войне Севера с Югом?
   - Я родилась в Майами, поэтому не очень интересовалась историей Гражданской войны, ; - ответила я.
   - Да уж конечно, особенно если учесть, что Майами находится у черта на куличках. Многие места, даже если их официально принятым языком является английский и их жители участвуют в выборах, вовсе не принадлежат Соединенным Штатам.
   Марино уже не в первый раз старался упрекнуть меня в том, что я не была уроженкой Соединенных Штатов.
   Сбавив скорость при подъезде к засыпанной гравием дороге, он сказал:
   - Ничего себе хатка! Видно, фонды федерации побогаче городских будут.
   Возведенный на каменном фундаменте, стоял дом, обшитый гонтом, с выступающими вперед эркерами. Территория перед восточной и западной частями дома утопала в розовых кустах, цветущих под сенью веток магнолий и дубов. Выбравшись из машины, я начала оглядываться по сторонам, внимательно разыскивая глазами те приметы, с помощью которых можно было получше узнать тайные стороны личной жизни Бентона Уэсли. Над дверью гаража висело баскетбольное кольцо, а рядом с укрытой полиэтиленовой пленкой вязанкой дров стояла - облепленная кусочками травы газонокосилка. За нею открывался прекрасный вид на задний двор, обширная территория которого была разбита на ровные цветочные газоны, раскинувшиеся посреди перемежающихся цветущими азалиями фруктовых деревьев. Я увидела, как сидевшие рядом с газовым грилем Уэсли и его жена наслаждались картиной летнего вечера, попивая вино и поджаривая мясо. Марино позвонил в дверь, и на пороге появилась жена Уэсли, назвавшая себя Кони.
   - Бен на минутку поднялся наверх, - сказала она, улыбаясь и провожая нас в гостиную с широкими окнами, огромным камином и грубой деревенской мебелью. Я никогда раньше не слышала, чтобы Уэсли кто-то называл Беном, и я не знакома была с его женой. Ей было около сорока. Привлекательная брюнетка с карими глазами, ореховый оттенок которых делал их почти желтыми, она была очень похожа на своего мужа такими же, как у него, тонкими чертами лица. Кони выглядела мягкой, сдержанной, сильной и одновременно нежной. Имея в доме такую жену, Бентон, несомненно, вел с ней себя иначе, нежели на службе. Я была поражена тем, насколько хорошо Кони знакома с нюансами нашей профессии.
   - Вам пива, Пит? - спросила она. Усевшись в кресло-качалку, он ответил:
   - Сегодня я за рулем, поэтому лучше налейте мне кофе.
   - А вы что будете пить, Кей?
   - Если вам не трудно, приготовьте, пожалуйста, кофе, - ответила я.
   - Я так рада наконец познакомиться с вами, - искренне призналась она. - Бен много рассказывал о вас, он считает вас прекрасным специалистом.
   - Спасибо, - ответила я, сильно смутившись. Но следующая сказанная ею фраза буквально потрясла меня.
   - Когда мы в последний раз виделись с Марком, я пообещала ему обязательно пригласить вас обоих к себе на обед, когда он еще раз приедет в Квантико.
   - Это очень любезно с вашей стороны, - ответила я, выдавливая улыбку. Было очевидно, что Уэсли не все рассказал ей про наши отношения. Известие о том, что Марк недавно был в Вирджинии и даже не позвонил, очень меня расстроило.
   Мы остались на кухне вдвоем с Марино, который тут же задал мне вопрос:
   - Марк последнее время тебе не звонил?
   - Денвер - прекрасный город, - уклончиво ответила я.
   - Ну уж если ты хочешь послушать мое мнение - Денвер поганый городишко. Марка вытаскивают из глубокого подполья, иногда отправляя на непродолжительный отдых в Квантико. Поручая ему работу в западных штатах, они тем самым хотят обеспечить ему полную конспирацию. Марк - одна из причин, по которой ты не обращала на меня никакого внимания и не идешь работать в ФБР.
   Я промолчала в ответ.
   - Им плевать на твою личную жизнь. Как считает Гувер, твоя специальность несовместима с ролью замужней женщины-матери.
   - Гувер был в моей жизни много лет назад, - ответила я, наблюдая за качавшимися на ветру деревьями. Разгулявшийся ветер предвещал непогоду, на этот раз грозившую разразиться серьезным ливнем.
   - Может, ты и права. Но ты еще не устроила личную жизнь.
   - А кто из нас ее устроил, Марино?
   - Да, это правда, - пробормотал он, тяжело вздыхая.
   Послышались шаги, и вошел Уэсли, в костюме с галстуком, серых брюках и накрахмаленной, чуть помятой рубашке. В его напряженном голосе чувствовалась усталость. Он спросил, предложили ли нам что-либо выпить.
   - Кони готовит для нас кофе, - объяснила я.
   Опускаясь в кресло, он посмотрел на часы и произнес:
   - Мы будем обедать через час.
   - От Мореля никаких новостей? - начал Марино.
   - Боюсь, что дело застряло, и нет ничего обнадеживающего, - ответил Уэсли.
   - А я ничего другого и не предполагал. Я просто хотел сказать, Мореля давно не было слышно.
   Хотя лицо Марино не выражало никаких эмоций, нетрудно было догадаться, что он затаил глубокую обиду. Мне он пока не жаловался, но выглядел, как защитник в американском футболе, высиживающий свое время на скамейке штрафников. Он всегда высоко ценил дружеские взаимоотношения со следователями из других подведомственных областей, таких, как расположившийся в Вирджинии ВИКАП. Но вот появились случаи загадочных исчезновений влюбленных парочек, и следователи перестали общаться друг с другом так же, как со мной и Марино.
   - Местные власти прекратили ведение дела, - сказал Уэсли. - Собаки потеряли след, остановившись у восточной границы зоны отдыха. Правда, есть еще одна новость: в салоне джипа была найдена квитанция. Следствие установило, что после того, как Дебора и Фред покинули Ричмонд, они остановились в пути в местечке "Семь-одиннадцать", чтобы купить упаковку с шестью банками пепси и еще пару других предметов.
   - Каким-то образом все-таки удалось это выяснить, - сказал Марино раздраженным тоном.
   - Напали на след дежурной продавщицы, которая видела молодых людей в тот вечер. Очевидно, случившееся произошло после девяти часов.
   - Они были одни? - спросил Марино.
   - Похоже, что да. Молодые люди вошли вдвоем, и, судя по их поведению, никто не ждал их в джипе, и вокруг не было ничего подозрительного.
   - А где находится это местечко с названием "Семь-одиннадцать"? спросила я.
   - Приблизительно в пяти милях к западу от той зоны отдыха, где был найден джип, - ответил Уэсли.
   - Вы сказали о том, что они купили еще два каких-то предмета. Не могли бы вы уточнить, какие именно?
   - Я только что хотел об этом сказать, - ответил Уэсли. - Дебора Харви купила коробку тампаксов. Она спросила, можно ли ей принять душ, но ей ответили, что в этом месте этого делать не положено, указав дорогу к восточной границе зоны отдыха на шестьдесят четвертом километре.
   - Именно там, где собака потеряла след, - нахмурившись, будто смущаясь, сказал Марино. - И там, где нашли джип.
   - Совершенно верно, - ответил Уэсли.
   - А что ты скажешь по поводу купленной ими упаковки пепси? - спросила я. - Вам удалось ее найти?
   - Исследуя джип, полиция нашла внутри машины лежащие в холодильнике шесть банок пепси.
   Уэсли остановился, так как из кухни вышла его жена, держа на подносе кофе для нас с Марино и стакан со льдом для Бентона. Любезно улыбаясь, она молча накрыла на стол и удалилась. Кони Уэсли научилась деликатно оставлять занятых серьезным делом гостей.
   - Ты думаешь, они остановились, чтобы Дебора привела себя в порядок, и именно здесь встретились с негодяем, который вытащил их из машины? высказал свое предположение Марино.
   - Мы не знаем, что произошло с ними дальше, - остановил его Уэсли. Существует много версий, требующих тщательной проверки.
   - Например? - по-прежнему продолжая хмуриться, спросил Марино.
   - Похищение.
   - Насильное похищение детей, - явно скептически произнес Марино.
   - Тебе не мешало бы вспомнить, какую должность занимает мать Деборы.
   - Ну да, я помню. "Царица наркотиков", занявшая высокий пост только потому, что президент хотел успокоить сильно всколыхнувшееся движение женщин за равноправие.
   - Пит, - спокойно сказал Уэсли. Я не уверен, что было бы разумным шагом отстранить ее от пусть и начальственной, но все же являющейся символом женского движения должности. И хотя название этой должности звучит гораздо внушительнее, чем оно есть на самом деле (ведь Пэт Харви никогда не была членом кабинета министров), но все-таки она отвечает непосредственно перед президентом. Ведь она действительно осуществляет координацию федеральных агентств в борьбе против преступлений, связанных с наркомафией.
   - Не говоря уже о документах следствий, которыми она располагала, будучи прокурором округа, - добавила я. - Когда Белый дом выдвинул на обсуждение законопроект об уголовной ответственности и наказании вплоть до смертной казни за убийство и покушения на убийство на почве наркобизнеса, она была ярым сторонником этого законопроекта.
   - Так же, как и сотни других политиков, - заметил Марино. - Может, я питал бы к ней больше симпатий, будь она представителем какой-нибудь либеральной партии, желающей легализовать этот дурацкий закон. Мне остается лишь удивляться правому крылу законодателей морального кодекса, которому, наверное, сам Господь Бог подсказал похитить ребенка Пэт Харви.
   - Она вела себя очень агрессивно, - отметил Уэсли, - выносила самые суровые приговоры, способствовала внедрению очень важных законопроектов, отстаивала необходимость сохранения такой меры наказания, как смертная казнь, а несколько лет назад на нее покушались, заложив в машину бомбу.
   - Да, миссис Харви не оказалась тогда в "ягуаре", припаркованном недалеко от деревенского клуба. После этого случая все считали ее героиней, - вставил Марино.
   - Мне кажется, - продолжал Уэсли, - она нажила себе уйму врагов, особенно если принять во внимание ее бесплодные попытки активизировать борьбу против некоторых благотворительных обществ.
   - Я что-то читала по этому поводу, - сказала я, стараясь вспомнить подробности прочитанного мною ранее Материала.
   - То, что нам известно об ее настоящей деятельности, можно считать каплей в море, - заметил Уэсли. В последнее время все ее старания были направлены на борьбу с американской коалицией матерей, борющихся против наркотиков (АСТМАД).
   - Ты, должно быть, шутишь, - усмехнулся Марино. - Это равносильно тому, что сказать: ЮНИСЕФ<ЮНИСЕФ - фонд ООН помощи детям.> - нечистоплотная организация.
   Я промолчала о том, что ежегодно посылала деньги на счет организации АСТМАД и считала себя ее активным сторонником.
   Уэсли не унимался:
   - Миссис Харви стала собирать доказательства того, что АСТМАД - не что иное, как ширма для нелегальной деятельности крупнейших, связанных с наркобизнесом организаций Центральной Америки.
   - Да, - покачал головой Марино. - Я и ломаного гроша не дам организациям подобного рода.
   - Исчезновение Деборы и Фреда - очень запутанное и сложное дело, потому что этот случай очень похож на пропажу других четырех пар, объяснил Уэсли. - Возможно, все специально подстроено таким образом, чтобы сбить следствие с толку и навести на ложную связь настоящего дела с предшествующими исчезновениями, связь, которой на самом деле и не существует. Скорее всего, мы имеем дело с серией аналогичных убийств, а может быть, с чем-то другим. В общем, как бы там ни было, мы должны без всякого шума работать над разгадкой этого дела.
   - Я так понимаю, что вы выжидаете появление письма с ультиматумом о сумме выкупа или чего-то в этом роде? - спросил Марино. - Некоторые головорезы из Центральной Америки с удовольствием вернут Дебору матери за хорошее денежное вознаграждение.