Страница:
Когда Рэтти, научившись управляться с сухопутным судном, спустилась в нашу кают-компанию, Сунна поведал нам легенду. Я смутно помнила ее. Кто-то из наставников мне рассказывал об этих событиях давно минувших дней, но я всегда считала подобные истории не больше, чем сказками.
Три тысячи лет назад Инселерд переживал не лучшие времена. На центральные земли напало полчище великанов. Они свалились откуда-то с неба в ложбину между гор. Монстры построили на горе город, назвав его Градом, а потом отправились завоевывать весь мир. Но в те дни существовало немало легендарных героев. У каждого из них было по могущественному артефакту, способному победить даже самого сильного противника. Но великаны тогда стали для Инселерда новой расой. Неизведанной.
Немало героев погибло, сражаясь с ними. Пока четыре наследных принца нашего мира не скрестили свои оружия против общего врага.
Говорилось в легенде, что у северного короля был ледяной посох подчинения, у восточного - меч ветра и света, у южного - огненный клинок свободы, а у западного - огонь тьмы, до этого спящий в утробе земли. Четыре несовместимых стихии и четыре противоречивых силы встали против иноземцев, и пал Град. С тех пор на поле битвы образовалась большая яма, и она со временем стала заполняться кристально чистой водой из подземного источника. Так через тысячу лет спустя и образовалось озеро Миррор.
Никто не уцелел в том сражении. Легендарные артефакты покоились на дне горного озера вместе с костями героев и побежденных завоевателей. Говорили, что как бы легко ни было достать мечи со дна озера, как бы ясно не видел их очертания всяк, заплывший на середину водоема и посмотревший вниз, никто, кроме наследников родов древних правителей не мог прикоснуться к артефактам. Останки не одного охотника за легкой наживой покоятся на дне коварного озера.
Три тысячи лет спали артефакты. До сих пор наставники королевских, графских и княжеских детей рассказывают эту страшную легенду своим наследникам. Не перевелись еще герои, возомнившие себя потомками погибших давным-давно Хранителей. Столько людей пропадает в Централи. Но один человек, Сорро Красная Бандана, каким-то образом достал три орудия. И если бы он помнил хоть что-то о своем прошлом, возможно, мы бы смогли отыскать и четвертый артефакт.
– Получается, - заключила я, - Сунна - наследник древнего рода Хранителей?
– Ентого быть не может! - вскочил воришка.
– Но это так, - сказал Сорро. - С этим надо смириться, малыш.
– Так, кого тута назвали желторотым птенцом??? - вопль мальчишки, наверняка, разбудил в пустыне всех змей и скорпионов, мимо которых проносился наш сухопутный корабль.
Проносился - это образно сказано. В те недолгие минуты, что я проводила на накаленной палубе, я видела, как наш корабль обгоняли не только караваны, но и пешие, ведшие за уздечки мулов, верблюдов или лошадей. Если бы и мы не стали держаться за свое судно, то достигли бы Морека дня за два. А так на преодоление пустыни нам потребовалось без двух дней десяток.
На жаре мы старались не появляться. Рэтти сверяла курс по ночам, когда приятная прохлада остужала перегретый за день воздух. Как красиво выглядела ее стройная фигура в длинном платье при серебряных лунных лучах. Высокая стройная девушка держала в руках глобус звездного неба и что-то измеряла на нем циркулем.
А днем мы сидели в каюте Роджера, ненадолго отлучаясь в камбуз, чтобы пообедать и отдать приказания наемникам. Столько тяжелой работы теперь перелегло на их плечи.
Сорро скривился, когда я начала пытаться привязать древнюю легенду к произошедшему с ним несколько лет назад. Но мне казалось, что неслучайно у разбойника имеется три легендарных меча, и так же неспроста он может спокойно контролировать силу каждого из них. Окажись у него нордэрдский посох, то и он бы подчинился воле разбойника.
– А что, если Сорро и нашел все четыре артефакта? - предположила я, пытаясь найти поддержку в глазах Рэтти и Сунна.
Но ни пиратка, ни вор, ничего не могли дополнить, а разбойник, слушая предположения о собственном прошлом, недовольно фыркал и бросал не самые лестные фразы в мой, кстати сказать, адрес. Я уже стала забывать того нежного заботливого Сорро, который в Кёкае обнимал меня и говорил, что есть вещи сильнее магии. Вспомнив об этом замечательном эпизоде из личной жизни, я поспешила заметить:
– Раз есть нечто сильнее магии, то…
И тут же я остановилась взглядом на грустных глазах Сорро. Он, прижав маленькую Ню к груди, ласково гладил котенка по спинке. Нет, я опять говорю что-то не то.
Каждое утро мы начинали с одного и того же обсуждения, но все наши мысли толпились в тупике: у Сорро откуда-то есть три легендарных артефакта, где четвертый - он не помнит. Сунна может контролировать Даномхерев, значит, мальчик - дальний родственник легендарного героя. Рэтти - тоже одна из Хранителей. Разбойника слушается катана, значит, он наследник восточного правителя. На этом все. И в то же время кто-то уничтожает королей, одного за другим.
На исходе седьмого дня нашего путешествия Рэтти радостно крикнула, когда я рассказала о правителях Негара и Хигаши:
– А что, если этот кто-то задумал уничтожить всех королевских наследников, чтобы никто не смог воспользоваться артефактами?
– Вполне логично, - заключила я, но тут же вспомнила о древней легенде.
Там говорилось, что схороненные на дне Миррор мечи можно было видеть с поверхности. И каждому в Инселерде известно, кто расхаживает на свободе с тремя легендарными артефактами.
– Во-первых, - Сорро поднял вверх указательный палец, - до встречи с одной нордэрдской принцессой я ни разу не использовал истинную силу мечей. Во-вторых, если я действительно взял их со дна Миррор, то в Централи могут подумать, что я собираюсь отдать артефакты их владельцам. Поэтому за меня и назначена такая большая цена - меня хотят остановить!
– То есть, - вступил в разговор Сунна, - некто из Централи боится, что истинные наследники древних героев получат то, что им принадлежит по праву, и сделают что-то, некоторым невыгодное, так?
Вполне возможно! Этот мальчик рассуждает как неплохо обученный политик. Подобные знания дают обычно наследникам престола, а не сыновьям фавориток. Хотя, если малек доверяет этому мальчику найти легендарных героев, то осведомленность Сунна вполне объяснима.
– В Централи сейчас живут люди, полностью лишенные магического дара, к тому же, прилетевшие в Инселерд из другого мира, - вспомнила я историю, рассказанную Золотым Драконом.
Меня внимательно слушали все трое.
– Эти люди, - продолжала я, - приглашают к себе в Град всех извне, кто неспособен колдовать. Они обещают несчетные богатства и прибыльную работу.
– А еще они сделали большой пляж на острова Сахра, что к востоку от Шамсмадены! - встрял Сунна.
Это было интересно, и мы, развернув пропитанную жиром карту, что Сорро использовал в качестве салфетки, нашли довольно крупный остров рядом с восточным рогом Джанубтераб. Южные земли были похожи на перевернутую вниз голову циклопа: Шамсмадена - 'глаз', находящийся в бухте, а к востоку и западу от столицы шли два практически одинаковых рога, на краях которых располагались города Фавр и Шаркфавр. Как рассказал нам Сунна, поселения эти были словно братья-близнецы похожи друг на друга. Только восточный Шаркфавр в последнее время развивался более стремительно, потому что именно оттуда отправлялся маленький кораблик, называемый в Централи 'паром' до пляжей на острове Сахра. Остров же Централь откупила у Джанубтераб лет пять назад, и местным жителям там не разрешалось ничего иного, как работать на доставление удовольствий отдыхающим из горного Града.
– Ну, развлечения градцев, думаю, нас не интересуют, - заключила я.
– Ага, - кивнул Сунна, - кстати, еще они купили три острова на западе и изменили их границы. Один стал абсолютно круглым, другой - квадратным, а третий - треугольным. Названия им дали на эстеррском наречии, но суть тех мест ничем не отличается от нашего Сахра. Не удивлюсь, если Централь рано или поздно купит для постройки увеселительных городов Негара или, например, Ребане.
Когда воришка произнес название города с архипелага Буи, Рэтти вздрогнула и начала говорить, что этому не бывать. Ни один коренной житель архипелага не продаст себя в рабство каким-то выходцам из другого мира.
– А теперь подумаем, - насупился Сорро.
Я никогда не предполагала, что разбойник будет сидеть и долго оценивать ситуацию: раньше он предпочитал сразу действовать. Правда, будучи в плену жары и бескрайних песков, он остался словно взаперти от кипящей жизни. И, видимо, желание сделать что-нибудь полезное, пробудило в нем мыслительный процесс.
– Подумаем вот о чем, - повторился Сорро, - Централь ничего из себя не представляет - это раз. Магии у них нет - это два. Самомнение у них выше, чем у самого злого демона Инселерда - это три. Они жаждут абсолютной власти - это четыре.
– И поэтому у них есть мотив, чтобы уничтожить правителей всех земель и назначить главами государств своих людей!
– Правильно, Лика, - улыбнулся мне разбойник, - но может оказаться, все намного серьезнее. Неспроста они ищут меня. Если бы Централи просто оказалось нужным сменить власть во всем Инселерде, они бы банально свергли королей да превратили бы нашу веками прекрасно существующую монархию в их дерьмократию.
– Во чтооо? - хором спросили мы с Сунна.
Сорро только усмехнулся в ответ.
– Дерьмократия, принцесса Нордэрда, она же рати Негара, это форма власти, принятая за абсолют, в Централи. Оно называется несколько иначе, но по отношению ко всем четырем землям Инселерда это именно дерьмо, простите за ругательство, Ваше высочество.
Я уже давно смирилась с тем, что мои спутники считали грубые слова нормой. Сначала я пыталась научить их выражаться более пристойно в моем присутствии, но получалось плохо. Сорро иногда мило улыбался на мои недовольные реплики, но это не останавливало его через пять минут вставить в речь очередное словечко.
– Значит так, - продолжал разбойник, - Централь жаждет власти. Это ясно. В Граде прекрасно знают, что три из четырех легендарных артефактов у меня. Поэтому на меня объявлена охота. Я один против Града не могу сделать ничего. Два меча в моих руках - самые обыкновенные, даже если я использую их истинную силу. Да, я могу сбить траекторию всяческих металлических шариков, что вылетают из этих, как их там… пулеметов, что ли… Мне ничего не стоит, расшвырять подобные пульки при обстреле. Но не это пугает Централь. У них столько механических штук, которыми можно уничтожить меня, что мне иногда становится страшно. Например, если они усыпят меня и сбросят в летящего крылолета на горные вершины, я погибну. Им не нужна моя смерть. Они ищут то, что я украл у них. Артефакты!
– Потому что если ты отдашь оружие Хранителям, Централь снесут с лица земли. И все, что там строили двести лет, окажется в…, - Рэтти деликатно промолчала о гипотетическом местоположении жителей Централи со всей их цивилизацией после применения четырех артефактов.
Хотя, я прекрасно предполагала, что она имела в виду. Почти месяц общения с людьми вне-закона, делал свое дело, я начинала понимать все их грубые высказывания с полуслова. Только сама пока держалась: воспитание не позволяло выражаться их языком.
– Вполне возможно! - подтвердил Сорро. - И поэтому они уничтожают не только королей, вместо которых они посадят своих начальников, но… вспомним Субару.
Образ черноволосой девочки с белом кимоно до сих пор не выходил у меня из головы. Я почему-то была уверена, что в доме у Томойо маленькой принцессе ничего не грозит. Но Субару, этот ребенок говорил о том, что странная женщина в черном, убившая ее отца, обещала вернуться и за ней. Почему незнакомка не убила ребенка сразу - я не могла найти досойных объяснений. Видимо, были на то какие-то причины.
– Да, - озвучила свои мысли я, - женщина из Централи уничтожает и прямого наследника, чтобы тот не смог воспользоваться артефактом и отомстить за отца.
– Однако в Централи не учли одной мелочульки, - хихикнул Сунна.
– Какой? - хором спросили мы, не сводя с него удивленных глаз.
Мальчишка хихикнул, но ничего не сказал. Помолчав несколько минут, он повторил стихотворение из пророчества.
Я все равно ничего не понимала. Может, тут, в Джанубтераб, где династии сменяли одна другую каждые триста-четыреста лет, что-то и плелось, но нашему королевскому роду была тысяча лет, и я могла гордиться чистотой своей крови и родственной принадлежностью к древним героям.
– Как-то у вас в Нордстернском дворце все наивненько. Я бы сказал, по-детски. Чисто и непорочненько, - Сунна начал говорить витиевато и все равно не лишал свою речь двусмысленности, - но вам ли, разбойник и пират, не знать и не догадаться?
Эх, ладно, этот хитрый вор еще обведет нас всех вокруг пальца. Судя по тому, что ему подчиняется Даномхерев, он - наследник давно погибшего героя. И это пока все, что мне известно. Значит, нам надо беречь Сунна как зеницу ока и не подпускать к нему ни одного жителя Централи. Сорро, как оруженосец, тоже должен быть аккуратен. Я, не спорю, взяв в руки нордэерский посох, тоже стану рядом с Сунна и смогу сразиться против Града. Потому что я, должно быть, чистокровный потомок того героя, что изгнал завоевателей три тысячи лет назад. И не важно, что оружия других земель не признают меня. Кроме того, мне покровительствует Золотой Дракон, и он не даст меня в обиду.
Как все запутано. Я уже перестала и думать о скором возвращении в Нордэрд. Над Инселердом висит немалая угроза и, что самое интересное, я - одна из тех, кто способен отразить ее. Если я вернусь домой, то в скором времени меня найдут люди из Централи и уничтожат вместе с отцом. Я так не хочу умирать. Но еще больше у меня нет желания отдавать родину в руки пришельцам.
Пока я странствую, я в безопасности. Пока я одета как пират, никто не заподозрит во мне принцессу и никто не убьет меня. И тут на меня нашло озарение!!!
Какой же опасности подвергал себя Нордэрд, когда заботился о чистоте крови потомков! Эстерра, Хигаши и Джанубтераб, где династии сменяли одна другую, рисковали куда меньше. 'Незаконная нить жизни', внебрачный наследник короля, вот что это значило! Очевидно, что пришелец, узнавший о легендарных оружиях, в первую очередь уничтожит наследников королевской семьи. А как спрятать единственную надежду на спасение, если не лишить ее титула. 'Король', 'малек', 'кокуо', 'раджа' - это всего лишь слова, выдуманные людьми. Ими можно назвать любого. А кровь не подменишь!
Получается, в жилах Сунна течет кровь легендарного героя. Малек прекрасно знает об этом, поэтому и не спускает глаз с фаворитки и ее наследника. Прибывшие из Централи убийцы, несомненно, нападут на того, у кого на голове корона и на его наследника. Они не обратят внимания на низкорослого воришку, чьи предки тысячи лет назад занимали трон! Гениально!
Теперь Сорро - черная лошадка. Он ничего не помнит. Почему? Это надо будет выяснить. Но ему очень легко подчиняется Хикари. Возможно, он тоже потомок героя.
Остается найти четвертого, жителя Эстерры. Мне почему-то хочется, чтобы им оказалась Рэтти. Но… она не может прикоснуться к фламмеру, а это значит… что она моя дальняя родственница. Напряги память, принцесса, кто из твоих предков имел детей на стороне? Только пока я не стану рассказывать никому о своих догадках. Нужно сначала узнать, что именно замышляют в Централи. Одно знаю наверняка - ничего хорошего.
– Морек, Морек, - радостно кричала Рэтти, вбежав в каюту.
– Курс на юг, штурман, в сторону от города, - приказал Сорро.
Мы с Сунна уставились на него, как на ненормального. Я к тому же очень удивилась - а почему бы нам не передохнуть и не купить еды. Но разбойник тут же пояснил свой план.
Дело в том, что спускать корабль на воду в центре города не стоит. Это привлечет немалое внимание жителей. Достаточно того, что из Бата уже давно прилетела весточка о том, что Сорро Красная Бандана колесит по пустыне на водоплавающей бригантине в сторону западных городов Джанубтераб. Не исключено, что в Мореке нас уже дожидались люди из Централи, готовые доставить не только моего разбойника с оружием, но и всех нас, в Град. Я не прочь оказаться там, только сейчас не время. Еще многое для меня не известно.
Если мы попадемся, то точно не спасем малека - это раз, и сами окажемся на краю гибели - это два. Ситуация, не достойная потомков легендарных героев, правда?
Корабль на колесах бешено мчался вниз с холма. Темные воды южной реки приближались к нам с неимоверной силой. Мы все выскочили на палубу, чтобы посмотреть, как вновь неша бригантина окажется в воде, но я от страха зажмурилась, представив, что в самый ответственный момент корабль войдет бушпритом в песок, и нас всех раскидает по горячему южному песку. Но этого, к счастью не произошло. Разогнавшись, судно вошло в воду, где резко затормозило, когда волны доставали чуть ли не до палубы.
– Ох, если бы не ил, - вздохнула Рэтти, - нас бы вынесло на противоположный берег!
Мы набрали достаточную глубину, чтобы плыть, только тяжелая платформа тянула бригантину ко дну. Осталось только приказать наемникам перерубить канаты, что удерживали колеса. После этого 'Огненную' подхватили сильные речные волны, и нас стремительно понесло на юг.
– Хочу есть, - констатировал разбойник, повязав на голову красную бандану.
Что и следовало ожидать. Подниматься в Морек? Или через два дня голодовки прибыть в столицу? Сказать по правде, и я чувствовала себя слабой, да и наемники наши казались вялыми. Когда на судне набралось с полтора десятка ртов, еда уходила быстрее, чем бы достигали очередного города. Капитан, то есть, разбойник-самозванец, решил двигаться только вперед.
– Возвращаться - плохая примета! А против нас и так много людей.
Что же, вперед - так вперед! Я так хотела, чтобы все закончилось как можно скорее.
Река Азрак по мере нашего приближения к южной столице становилась все шире. Ее терракотовые волны быстро несли нас по своему течению. Я никогда в жизни не видела такой воды, но разбойник что-то рассказывал о том, что Азрак берет свое начало в горах, и цветом своим обязана глине южных граничных гор.
Жара, от которой мы мучились в пустыне, и не смела отставать, а рядом с водой, казалось, становилось еще невыносимее в знойные полдни. Так, незаметно для себя, мы перешли на ночной образ жизни.
Одной такой ночью, когда мы сидели на палубе в свете фонарей, прикрепленных к верхам мачт, я и заметила на суше нечто странное.
На восточном берегу Азрака стояла чуть различимая в ночи фигурка и махала нам зажженным факелом.
– Оно просит помощи? - спросила я у рыжей морской крысы.
Рэтти, как и я, пристально смотрела на незнакомца, но отвечать не торопилась.
– Плывем мимо, - решил за нас Сорро.
– Нет, - Сунна был с ним совершенно не согласен. - А если это кто-то из дворцовых? Господин Тавах и танри не простят мне, если я оставлю нашего подданного в беде.
Прикрывается королем и высшими. Если честно, то я бы поступила точно так же, несмотря на то, что спутники стояли на своем. Мы с низкорослым южанином взяли свое: разбойнику и пиратскому штурману не переубедить двух, пусть даже и молодых, политиков. Несмотря на все предупреждения Сорро и Рэтти, я, приказала нашим наемникам подойти как можно ближе к берегу.
– Эй там, в пустыне, - крикнул разбойник (а ему больше ничего и не оставалось делать), - если путь ваш лежит в южную столицу - залезайте к нам на палубу.
Как мы успели разглядеть, махала нам молодая женщина в длинном черном балахоне. Услышав приглашение от плечистого мужчины, она бросила факел в воду и, усевшись на что-то плоское, поплыла к нам, загребая воду руками.
Я не могла рассмотреть в темноте: был ли то плот из тростника или каких других древесных материалов, или предмет, сотворенный магией. Как только плавсредство женщины достигло нашей веревочной лестницы, она мигом забралась на палубу и убежала на ют, даже не поздоровавшись и не поблагодарив за спасение ее драгоценной жизни.
Но это было быстро исправлено. Не прошло и минуты, как четыре любопытных путешественника стояли рядом со свернувшейся в клубок, словно черная пантера, женщиной, а наемники робко топтались поодаль, тоже желая познакомиться с таинственной незнакомкой.
– Кто вы? - сухо спросил Сорро.
– Южная женщина, сбежавшая от мужа, - тихо сказал комок и задрожал.
Плечи ее тряслись, и слышались слабые всхлипывания.
– А почему вы сбежали? Как очутились в пустыне? - это уже мои вопросы.
Она, не показывая лица и не смотря в нашу сторону, пробубнила чуть ли не под нос себе:
– Он меня бил и насиловал, насиловал и бил. Я не смогла жить с ним и сбежала.
Обычный пьяница-дебошир, констатировала я. Но Сунна рассказал мне о местных обычаях. Оказывается, женщина в Джанубтераб считалась одним из низших существ. Муж выбирал себе жену на ярмарке невест. После свадьбы девушка должна была носить черный халат, платок, покрывающий голову, и полупрозрачную ткань на лице. Так вот, почему почти все женщины в Бате кутались во столько материй. Изменой считалось, если другой мужчина, не родственник, увидит лицо замужней женщины.
Получалось, к нам на палубу забралась верная жена. Возможно, у нее не было платка, чтобы закрыть лицо, поэтому она и сидела в уголке, скукожившись. Верная-то верная, а муж у нее - грубиян.
– А никак нельзя развестись? - я вспомнила наши нордэрдские порядки, когда нелюбимые супруги имели право попросить у высших свободу, разойтись и жить с миром.
Но что дозволено на севере считается страшнейшим грехом на юге. Сунна поведал нам всем, что в Джанубтераб даже после смерти супруга вдовец или вдова не могут жениться или выйти замуж повторно. Здесь люди верят в судьбу. И если та привела мужчину на ярмарку невест именно в тот день, когда он и нашел себе молодую жену, то союз сей должен заключаться навеки.
Мы оставили нашу гостью до утра и отправились спать, когда и положено, то есть, ночью. Зато с восходом солнца мы вновь окружили облаченную во все черное гостью. Наши наемники, казалось, целую ночь отирались рядом с гостьей, пытаясь ее разговорить и утешить, только наутро я заметила, что у одного глаз подбит, у другого расцарапана щека, а у третьего отсутствовал передний зуб… Оказывается, наша несчастная женушка вполне способна задать мужикам жару. Странно, что она не смогла дать отпор своему мужу-дебоширу. Но в тот день я почему-то не обратила на этот факт должного внимания. Возможно, зря.
Она так и сидела, не показывая лица, как у нее только руки и ноги не затекли. Сорро прекрасно понял, что женщина ослаблена, и потянул ее за плечи к себе. На что надеялась эта худая высокая девушка, когда забиралась к нам на корабль - не мне знать, но того, что на палубе окажется силач вроде Сорро, она точно предвидеть не могла.
А разбойник поставил ее не ноги и пристально уставился в ее светло-голубые глаза. Посмотреть внимательно - это создание мог назвать южанкой только сумасшедший. Она не походила не только на жительницу Джанубтераб, но и на уроженку любой другой земли Инселерда. У сбежавшей жены были яркие красные волосы, подстриженные так коротко, как и мужчины в Нордэрде не стригут. А у меня на родине мужчины носили волосы до плеч. На ее худом бледном лице не читалось и капли кошмара от того, что незнакомый мужчина посмотрел ей в лицо.
Как мне шепнул Сунна, коренная жительница Джанубтераб сразу бы отвернулась. А эта не спуская глаз с разбойника, оценивала его взглядом.
– Кто ты, дроу подери? - Рэтти потянула странную ночную гостью к себе.
– Оставьте меня в покое, - буркнула девушка, и больше ничего не говорила.
– 'Огненная стрела', - Сорро потянул несчастную женушку к себе и заключил ее в объятьях, - не то место, где можно отсиживаться до самой Шамсмадены и не сказать и слова. Кто ты, откуда, зачем тебе надо в столицу?
Думаю, у разбойника было больше вопросов, просто он их приберег на потом.
Гостья поправила черный южанский балахон на худых, как можно было разглядеть даже из-под толстой одежды плечах, и уселась обратно в свой угол.
– Ладно, расскажу.
Вот и хорошо, с Сорро лучше не спорить.
Кани, как она представилась, действительно, была замужем за богатым местным жителем. Еще одним откровением беглянки стало то, что она родилась в Милагро, но в скором времени переехала с родителями в Централь. Это объясняло ее необычную болезненную внешность. И я, и Сорро, и наши товарищи слышали, будто жители центральских земель настолько обленились и положились на своих железных помощников, что истощали. Девушку, оказывается, обманули. Родом Кани была из не очень богатой семьи. Так что, достигнув совершеннолетия, она первым делом оформила разрешения на выезд за граничные горы и отправилась искать работу в зонах отдыха. По договору, что составили с ней работодатели, она должна была несколько лет развлекать посетителей одного ресторанчика на Сахре. Подобный заработок не очень обрадовал хрупкую централку, но отказываться было смерти подобно, да и деньги хотя бы на возвращение домой отсутствовали. Так бы и работала Кани, если бы одним из клиентов девушки не оказался южный работорговец, который похитил ее с острова и отвез на ярмарку невест в Минаю, что расположена к северу от места отдыха центральцев. Там, как говорила сбежавшая жена, ее и продали Маэзу.
Три тысячи лет назад Инселерд переживал не лучшие времена. На центральные земли напало полчище великанов. Они свалились откуда-то с неба в ложбину между гор. Монстры построили на горе город, назвав его Градом, а потом отправились завоевывать весь мир. Но в те дни существовало немало легендарных героев. У каждого из них было по могущественному артефакту, способному победить даже самого сильного противника. Но великаны тогда стали для Инселерда новой расой. Неизведанной.
Немало героев погибло, сражаясь с ними. Пока четыре наследных принца нашего мира не скрестили свои оружия против общего врага.
Говорилось в легенде, что у северного короля был ледяной посох подчинения, у восточного - меч ветра и света, у южного - огненный клинок свободы, а у западного - огонь тьмы, до этого спящий в утробе земли. Четыре несовместимых стихии и четыре противоречивых силы встали против иноземцев, и пал Град. С тех пор на поле битвы образовалась большая яма, и она со временем стала заполняться кристально чистой водой из подземного источника. Так через тысячу лет спустя и образовалось озеро Миррор.
Никто не уцелел в том сражении. Легендарные артефакты покоились на дне горного озера вместе с костями героев и побежденных завоевателей. Говорили, что как бы легко ни было достать мечи со дна озера, как бы ясно не видел их очертания всяк, заплывший на середину водоема и посмотревший вниз, никто, кроме наследников родов древних правителей не мог прикоснуться к артефактам. Останки не одного охотника за легкой наживой покоятся на дне коварного озера.
Три тысячи лет спали артефакты. До сих пор наставники королевских, графских и княжеских детей рассказывают эту страшную легенду своим наследникам. Не перевелись еще герои, возомнившие себя потомками погибших давным-давно Хранителей. Столько людей пропадает в Централи. Но один человек, Сорро Красная Бандана, каким-то образом достал три орудия. И если бы он помнил хоть что-то о своем прошлом, возможно, мы бы смогли отыскать и четвертый артефакт.
– Получается, - заключила я, - Сунна - наследник древнего рода Хранителей?
– Ентого быть не может! - вскочил воришка.
– Но это так, - сказал Сорро. - С этим надо смириться, малыш.
– Так, кого тута назвали желторотым птенцом??? - вопль мальчишки, наверняка, разбудил в пустыне всех змей и скорпионов, мимо которых проносился наш сухопутный корабль.
Проносился - это образно сказано. В те недолгие минуты, что я проводила на накаленной палубе, я видела, как наш корабль обгоняли не только караваны, но и пешие, ведшие за уздечки мулов, верблюдов или лошадей. Если бы и мы не стали держаться за свое судно, то достигли бы Морека дня за два. А так на преодоление пустыни нам потребовалось без двух дней десяток.
На жаре мы старались не появляться. Рэтти сверяла курс по ночам, когда приятная прохлада остужала перегретый за день воздух. Как красиво выглядела ее стройная фигура в длинном платье при серебряных лунных лучах. Высокая стройная девушка держала в руках глобус звездного неба и что-то измеряла на нем циркулем.
А днем мы сидели в каюте Роджера, ненадолго отлучаясь в камбуз, чтобы пообедать и отдать приказания наемникам. Столько тяжелой работы теперь перелегло на их плечи.
Сорро скривился, когда я начала пытаться привязать древнюю легенду к произошедшему с ним несколько лет назад. Но мне казалось, что неслучайно у разбойника имеется три легендарных меча, и так же неспроста он может спокойно контролировать силу каждого из них. Окажись у него нордэрдский посох, то и он бы подчинился воле разбойника.
– А что, если Сорро и нашел все четыре артефакта? - предположила я, пытаясь найти поддержку в глазах Рэтти и Сунна.
Но ни пиратка, ни вор, ничего не могли дополнить, а разбойник, слушая предположения о собственном прошлом, недовольно фыркал и бросал не самые лестные фразы в мой, кстати сказать, адрес. Я уже стала забывать того нежного заботливого Сорро, который в Кёкае обнимал меня и говорил, что есть вещи сильнее магии. Вспомнив об этом замечательном эпизоде из личной жизни, я поспешила заметить:
– Раз есть нечто сильнее магии, то…
И тут же я остановилась взглядом на грустных глазах Сорро. Он, прижав маленькую Ню к груди, ласково гладил котенка по спинке. Нет, я опять говорю что-то не то.
Каждое утро мы начинали с одного и того же обсуждения, но все наши мысли толпились в тупике: у Сорро откуда-то есть три легендарных артефакта, где четвертый - он не помнит. Сунна может контролировать Даномхерев, значит, мальчик - дальний родственник легендарного героя. Рэтти - тоже одна из Хранителей. Разбойника слушается катана, значит, он наследник восточного правителя. На этом все. И в то же время кто-то уничтожает королей, одного за другим.
На исходе седьмого дня нашего путешествия Рэтти радостно крикнула, когда я рассказала о правителях Негара и Хигаши:
– А что, если этот кто-то задумал уничтожить всех королевских наследников, чтобы никто не смог воспользоваться артефактами?
– Вполне логично, - заключила я, но тут же вспомнила о древней легенде.
Там говорилось, что схороненные на дне Миррор мечи можно было видеть с поверхности. И каждому в Инселерде известно, кто расхаживает на свободе с тремя легендарными артефактами.
– Во-первых, - Сорро поднял вверх указательный палец, - до встречи с одной нордэрдской принцессой я ни разу не использовал истинную силу мечей. Во-вторых, если я действительно взял их со дна Миррор, то в Централи могут подумать, что я собираюсь отдать артефакты их владельцам. Поэтому за меня и назначена такая большая цена - меня хотят остановить!
– То есть, - вступил в разговор Сунна, - некто из Централи боится, что истинные наследники древних героев получат то, что им принадлежит по праву, и сделают что-то, некоторым невыгодное, так?
Вполне возможно! Этот мальчик рассуждает как неплохо обученный политик. Подобные знания дают обычно наследникам престола, а не сыновьям фавориток. Хотя, если малек доверяет этому мальчику найти легендарных героев, то осведомленность Сунна вполне объяснима.
– В Централи сейчас живут люди, полностью лишенные магического дара, к тому же, прилетевшие в Инселерд из другого мира, - вспомнила я историю, рассказанную Золотым Драконом.
Меня внимательно слушали все трое.
– Эти люди, - продолжала я, - приглашают к себе в Град всех извне, кто неспособен колдовать. Они обещают несчетные богатства и прибыльную работу.
– А еще они сделали большой пляж на острова Сахра, что к востоку от Шамсмадены! - встрял Сунна.
Это было интересно, и мы, развернув пропитанную жиром карту, что Сорро использовал в качестве салфетки, нашли довольно крупный остров рядом с восточным рогом Джанубтераб. Южные земли были похожи на перевернутую вниз голову циклопа: Шамсмадена - 'глаз', находящийся в бухте, а к востоку и западу от столицы шли два практически одинаковых рога, на краях которых располагались города Фавр и Шаркфавр. Как рассказал нам Сунна, поселения эти были словно братья-близнецы похожи друг на друга. Только восточный Шаркфавр в последнее время развивался более стремительно, потому что именно оттуда отправлялся маленький кораблик, называемый в Централи 'паром' до пляжей на острове Сахра. Остров же Централь откупила у Джанубтераб лет пять назад, и местным жителям там не разрешалось ничего иного, как работать на доставление удовольствий отдыхающим из горного Града.
– Ну, развлечения градцев, думаю, нас не интересуют, - заключила я.
– Ага, - кивнул Сунна, - кстати, еще они купили три острова на западе и изменили их границы. Один стал абсолютно круглым, другой - квадратным, а третий - треугольным. Названия им дали на эстеррском наречии, но суть тех мест ничем не отличается от нашего Сахра. Не удивлюсь, если Централь рано или поздно купит для постройки увеселительных городов Негара или, например, Ребане.
Когда воришка произнес название города с архипелага Буи, Рэтти вздрогнула и начала говорить, что этому не бывать. Ни один коренной житель архипелага не продаст себя в рабство каким-то выходцам из другого мира.
– А теперь подумаем, - насупился Сорро.
Я никогда не предполагала, что разбойник будет сидеть и долго оценивать ситуацию: раньше он предпочитал сразу действовать. Правда, будучи в плену жары и бескрайних песков, он остался словно взаперти от кипящей жизни. И, видимо, желание сделать что-нибудь полезное, пробудило в нем мыслительный процесс.
– Подумаем вот о чем, - повторился Сорро, - Централь ничего из себя не представляет - это раз. Магии у них нет - это два. Самомнение у них выше, чем у самого злого демона Инселерда - это три. Они жаждут абсолютной власти - это четыре.
– И поэтому у них есть мотив, чтобы уничтожить правителей всех земель и назначить главами государств своих людей!
– Правильно, Лика, - улыбнулся мне разбойник, - но может оказаться, все намного серьезнее. Неспроста они ищут меня. Если бы Централи просто оказалось нужным сменить власть во всем Инселерде, они бы банально свергли королей да превратили бы нашу веками прекрасно существующую монархию в их дерьмократию.
– Во чтооо? - хором спросили мы с Сунна.
Сорро только усмехнулся в ответ.
– Дерьмократия, принцесса Нордэрда, она же рати Негара, это форма власти, принятая за абсолют, в Централи. Оно называется несколько иначе, но по отношению ко всем четырем землям Инселерда это именно дерьмо, простите за ругательство, Ваше высочество.
Я уже давно смирилась с тем, что мои спутники считали грубые слова нормой. Сначала я пыталась научить их выражаться более пристойно в моем присутствии, но получалось плохо. Сорро иногда мило улыбался на мои недовольные реплики, но это не останавливало его через пять минут вставить в речь очередное словечко.
– Значит так, - продолжал разбойник, - Централь жаждет власти. Это ясно. В Граде прекрасно знают, что три из четырех легендарных артефактов у меня. Поэтому на меня объявлена охота. Я один против Града не могу сделать ничего. Два меча в моих руках - самые обыкновенные, даже если я использую их истинную силу. Да, я могу сбить траекторию всяческих металлических шариков, что вылетают из этих, как их там… пулеметов, что ли… Мне ничего не стоит, расшвырять подобные пульки при обстреле. Но не это пугает Централь. У них столько механических штук, которыми можно уничтожить меня, что мне иногда становится страшно. Например, если они усыпят меня и сбросят в летящего крылолета на горные вершины, я погибну. Им не нужна моя смерть. Они ищут то, что я украл у них. Артефакты!
– Потому что если ты отдашь оружие Хранителям, Централь снесут с лица земли. И все, что там строили двести лет, окажется в…, - Рэтти деликатно промолчала о гипотетическом местоположении жителей Централи со всей их цивилизацией после применения четырех артефактов.
Хотя, я прекрасно предполагала, что она имела в виду. Почти месяц общения с людьми вне-закона, делал свое дело, я начинала понимать все их грубые высказывания с полуслова. Только сама пока держалась: воспитание не позволяло выражаться их языком.
– Вполне возможно! - подтвердил Сорро. - И поэтому они уничтожают не только королей, вместо которых они посадят своих начальников, но… вспомним Субару.
Образ черноволосой девочки с белом кимоно до сих пор не выходил у меня из головы. Я почему-то была уверена, что в доме у Томойо маленькой принцессе ничего не грозит. Но Субару, этот ребенок говорил о том, что странная женщина в черном, убившая ее отца, обещала вернуться и за ней. Почему незнакомка не убила ребенка сразу - я не могла найти досойных объяснений. Видимо, были на то какие-то причины.
– Да, - озвучила свои мысли я, - женщина из Централи уничтожает и прямого наследника, чтобы тот не смог воспользоваться артефактом и отомстить за отца.
– Однако в Централи не учли одной мелочульки, - хихикнул Сунна.
– Какой? - хором спросили мы, не сводя с него удивленных глаз.
Мальчишка хихикнул, но ничего не сказал. Помолчав несколько минут, он повторил стихотворение из пророчества.
– Все еще не дошло? - он смотрел на нас, словно мы были отборными глупцами. - И в Централи не поняли. Но тебе ли, принцесса Анжелика, не знать о том, какие интриги обычненько плетутся во дворцах.
Пусть время и бежит быстрей их ног,
Инселерд ждет роковых событий.
Спасут его Юг, Запад, Север и Восток -
Четыре незаконных жизни нити.
Я все равно ничего не понимала. Может, тут, в Джанубтераб, где династии сменяли одна другую каждые триста-четыреста лет, что-то и плелось, но нашему королевскому роду была тысяча лет, и я могла гордиться чистотой своей крови и родственной принадлежностью к древним героям.
– Как-то у вас в Нордстернском дворце все наивненько. Я бы сказал, по-детски. Чисто и непорочненько, - Сунна начал говорить витиевато и все равно не лишал свою речь двусмысленности, - но вам ли, разбойник и пират, не знать и не догадаться?
Эх, ладно, этот хитрый вор еще обведет нас всех вокруг пальца. Судя по тому, что ему подчиняется Даномхерев, он - наследник давно погибшего героя. И это пока все, что мне известно. Значит, нам надо беречь Сунна как зеницу ока и не подпускать к нему ни одного жителя Централи. Сорро, как оруженосец, тоже должен быть аккуратен. Я, не спорю, взяв в руки нордэерский посох, тоже стану рядом с Сунна и смогу сразиться против Града. Потому что я, должно быть, чистокровный потомок того героя, что изгнал завоевателей три тысячи лет назад. И не важно, что оружия других земель не признают меня. Кроме того, мне покровительствует Золотой Дракон, и он не даст меня в обиду.
Как все запутано. Я уже перестала и думать о скором возвращении в Нордэрд. Над Инселердом висит немалая угроза и, что самое интересное, я - одна из тех, кто способен отразить ее. Если я вернусь домой, то в скором времени меня найдут люди из Централи и уничтожат вместе с отцом. Я так не хочу умирать. Но еще больше у меня нет желания отдавать родину в руки пришельцам.
Пока я странствую, я в безопасности. Пока я одета как пират, никто не заподозрит во мне принцессу и никто не убьет меня. И тут на меня нашло озарение!!!
Какой же опасности подвергал себя Нордэрд, когда заботился о чистоте крови потомков! Эстерра, Хигаши и Джанубтераб, где династии сменяли одна другую, рисковали куда меньше. 'Незаконная нить жизни', внебрачный наследник короля, вот что это значило! Очевидно, что пришелец, узнавший о легендарных оружиях, в первую очередь уничтожит наследников королевской семьи. А как спрятать единственную надежду на спасение, если не лишить ее титула. 'Король', 'малек', 'кокуо', 'раджа' - это всего лишь слова, выдуманные людьми. Ими можно назвать любого. А кровь не подменишь!
Получается, в жилах Сунна течет кровь легендарного героя. Малек прекрасно знает об этом, поэтому и не спускает глаз с фаворитки и ее наследника. Прибывшие из Централи убийцы, несомненно, нападут на того, у кого на голове корона и на его наследника. Они не обратят внимания на низкорослого воришку, чьи предки тысячи лет назад занимали трон! Гениально!
Теперь Сорро - черная лошадка. Он ничего не помнит. Почему? Это надо будет выяснить. Но ему очень легко подчиняется Хикари. Возможно, он тоже потомок героя.
Остается найти четвертого, жителя Эстерры. Мне почему-то хочется, чтобы им оказалась Рэтти. Но… она не может прикоснуться к фламмеру, а это значит… что она моя дальняя родственница. Напряги память, принцесса, кто из твоих предков имел детей на стороне? Только пока я не стану рассказывать никому о своих догадках. Нужно сначала узнать, что именно замышляют в Централи. Одно знаю наверняка - ничего хорошего.
– Морек, Морек, - радостно кричала Рэтти, вбежав в каюту.
– Курс на юг, штурман, в сторону от города, - приказал Сорро.
Мы с Сунна уставились на него, как на ненормального. Я к тому же очень удивилась - а почему бы нам не передохнуть и не купить еды. Но разбойник тут же пояснил свой план.
Дело в том, что спускать корабль на воду в центре города не стоит. Это привлечет немалое внимание жителей. Достаточно того, что из Бата уже давно прилетела весточка о том, что Сорро Красная Бандана колесит по пустыне на водоплавающей бригантине в сторону западных городов Джанубтераб. Не исключено, что в Мореке нас уже дожидались люди из Централи, готовые доставить не только моего разбойника с оружием, но и всех нас, в Град. Я не прочь оказаться там, только сейчас не время. Еще многое для меня не известно.
Если мы попадемся, то точно не спасем малека - это раз, и сами окажемся на краю гибели - это два. Ситуация, не достойная потомков легендарных героев, правда?
Корабль на колесах бешено мчался вниз с холма. Темные воды южной реки приближались к нам с неимоверной силой. Мы все выскочили на палубу, чтобы посмотреть, как вновь неша бригантина окажется в воде, но я от страха зажмурилась, представив, что в самый ответственный момент корабль войдет бушпритом в песок, и нас всех раскидает по горячему южному песку. Но этого, к счастью не произошло. Разогнавшись, судно вошло в воду, где резко затормозило, когда волны доставали чуть ли не до палубы.
– Ох, если бы не ил, - вздохнула Рэтти, - нас бы вынесло на противоположный берег!
Мы набрали достаточную глубину, чтобы плыть, только тяжелая платформа тянула бригантину ко дну. Осталось только приказать наемникам перерубить канаты, что удерживали колеса. После этого 'Огненную' подхватили сильные речные волны, и нас стремительно понесло на юг.
– Хочу есть, - констатировал разбойник, повязав на голову красную бандану.
Что и следовало ожидать. Подниматься в Морек? Или через два дня голодовки прибыть в столицу? Сказать по правде, и я чувствовала себя слабой, да и наемники наши казались вялыми. Когда на судне набралось с полтора десятка ртов, еда уходила быстрее, чем бы достигали очередного города. Капитан, то есть, разбойник-самозванец, решил двигаться только вперед.
– Возвращаться - плохая примета! А против нас и так много людей.
Что же, вперед - так вперед! Я так хотела, чтобы все закончилось как можно скорее.
Река Азрак по мере нашего приближения к южной столице становилась все шире. Ее терракотовые волны быстро несли нас по своему течению. Я никогда в жизни не видела такой воды, но разбойник что-то рассказывал о том, что Азрак берет свое начало в горах, и цветом своим обязана глине южных граничных гор.
Жара, от которой мы мучились в пустыне, и не смела отставать, а рядом с водой, казалось, становилось еще невыносимее в знойные полдни. Так, незаметно для себя, мы перешли на ночной образ жизни.
Одной такой ночью, когда мы сидели на палубе в свете фонарей, прикрепленных к верхам мачт, я и заметила на суше нечто странное.
На восточном берегу Азрака стояла чуть различимая в ночи фигурка и махала нам зажженным факелом.
– Оно просит помощи? - спросила я у рыжей морской крысы.
Рэтти, как и я, пристально смотрела на незнакомца, но отвечать не торопилась.
– Плывем мимо, - решил за нас Сорро.
– Нет, - Сунна был с ним совершенно не согласен. - А если это кто-то из дворцовых? Господин Тавах и танри не простят мне, если я оставлю нашего подданного в беде.
Прикрывается королем и высшими. Если честно, то я бы поступила точно так же, несмотря на то, что спутники стояли на своем. Мы с низкорослым южанином взяли свое: разбойнику и пиратскому штурману не переубедить двух, пусть даже и молодых, политиков. Несмотря на все предупреждения Сорро и Рэтти, я, приказала нашим наемникам подойти как можно ближе к берегу.
– Эй там, в пустыне, - крикнул разбойник (а ему больше ничего и не оставалось делать), - если путь ваш лежит в южную столицу - залезайте к нам на палубу.
Как мы успели разглядеть, махала нам молодая женщина в длинном черном балахоне. Услышав приглашение от плечистого мужчины, она бросила факел в воду и, усевшись на что-то плоское, поплыла к нам, загребая воду руками.
Я не могла рассмотреть в темноте: был ли то плот из тростника или каких других древесных материалов, или предмет, сотворенный магией. Как только плавсредство женщины достигло нашей веревочной лестницы, она мигом забралась на палубу и убежала на ют, даже не поздоровавшись и не поблагодарив за спасение ее драгоценной жизни.
Но это было быстро исправлено. Не прошло и минуты, как четыре любопытных путешественника стояли рядом со свернувшейся в клубок, словно черная пантера, женщиной, а наемники робко топтались поодаль, тоже желая познакомиться с таинственной незнакомкой.
– Кто вы? - сухо спросил Сорро.
– Южная женщина, сбежавшая от мужа, - тихо сказал комок и задрожал.
Плечи ее тряслись, и слышались слабые всхлипывания.
– А почему вы сбежали? Как очутились в пустыне? - это уже мои вопросы.
Она, не показывая лица и не смотря в нашу сторону, пробубнила чуть ли не под нос себе:
– Он меня бил и насиловал, насиловал и бил. Я не смогла жить с ним и сбежала.
Обычный пьяница-дебошир, констатировала я. Но Сунна рассказал мне о местных обычаях. Оказывается, женщина в Джанубтераб считалась одним из низших существ. Муж выбирал себе жену на ярмарке невест. После свадьбы девушка должна была носить черный халат, платок, покрывающий голову, и полупрозрачную ткань на лице. Так вот, почему почти все женщины в Бате кутались во столько материй. Изменой считалось, если другой мужчина, не родственник, увидит лицо замужней женщины.
Получалось, к нам на палубу забралась верная жена. Возможно, у нее не было платка, чтобы закрыть лицо, поэтому она и сидела в уголке, скукожившись. Верная-то верная, а муж у нее - грубиян.
– А никак нельзя развестись? - я вспомнила наши нордэрдские порядки, когда нелюбимые супруги имели право попросить у высших свободу, разойтись и жить с миром.
Но что дозволено на севере считается страшнейшим грехом на юге. Сунна поведал нам всем, что в Джанубтераб даже после смерти супруга вдовец или вдова не могут жениться или выйти замуж повторно. Здесь люди верят в судьбу. И если та привела мужчину на ярмарку невест именно в тот день, когда он и нашел себе молодую жену, то союз сей должен заключаться навеки.
Мы оставили нашу гостью до утра и отправились спать, когда и положено, то есть, ночью. Зато с восходом солнца мы вновь окружили облаченную во все черное гостью. Наши наемники, казалось, целую ночь отирались рядом с гостьей, пытаясь ее разговорить и утешить, только наутро я заметила, что у одного глаз подбит, у другого расцарапана щека, а у третьего отсутствовал передний зуб… Оказывается, наша несчастная женушка вполне способна задать мужикам жару. Странно, что она не смогла дать отпор своему мужу-дебоширу. Но в тот день я почему-то не обратила на этот факт должного внимания. Возможно, зря.
Она так и сидела, не показывая лица, как у нее только руки и ноги не затекли. Сорро прекрасно понял, что женщина ослаблена, и потянул ее за плечи к себе. На что надеялась эта худая высокая девушка, когда забиралась к нам на корабль - не мне знать, но того, что на палубе окажется силач вроде Сорро, она точно предвидеть не могла.
А разбойник поставил ее не ноги и пристально уставился в ее светло-голубые глаза. Посмотреть внимательно - это создание мог назвать южанкой только сумасшедший. Она не походила не только на жительницу Джанубтераб, но и на уроженку любой другой земли Инселерда. У сбежавшей жены были яркие красные волосы, подстриженные так коротко, как и мужчины в Нордэрде не стригут. А у меня на родине мужчины носили волосы до плеч. На ее худом бледном лице не читалось и капли кошмара от того, что незнакомый мужчина посмотрел ей в лицо.
Как мне шепнул Сунна, коренная жительница Джанубтераб сразу бы отвернулась. А эта не спуская глаз с разбойника, оценивала его взглядом.
– Кто ты, дроу подери? - Рэтти потянула странную ночную гостью к себе.
– Оставьте меня в покое, - буркнула девушка, и больше ничего не говорила.
– 'Огненная стрела', - Сорро потянул несчастную женушку к себе и заключил ее в объятьях, - не то место, где можно отсиживаться до самой Шамсмадены и не сказать и слова. Кто ты, откуда, зачем тебе надо в столицу?
Думаю, у разбойника было больше вопросов, просто он их приберег на потом.
Гостья поправила черный южанский балахон на худых, как можно было разглядеть даже из-под толстой одежды плечах, и уселась обратно в свой угол.
– Ладно, расскажу.
Вот и хорошо, с Сорро лучше не спорить.
Кани, как она представилась, действительно, была замужем за богатым местным жителем. Еще одним откровением беглянки стало то, что она родилась в Милагро, но в скором времени переехала с родителями в Централь. Это объясняло ее необычную болезненную внешность. И я, и Сорро, и наши товарищи слышали, будто жители центральских земель настолько обленились и положились на своих железных помощников, что истощали. Девушку, оказывается, обманули. Родом Кани была из не очень богатой семьи. Так что, достигнув совершеннолетия, она первым делом оформила разрешения на выезд за граничные горы и отправилась искать работу в зонах отдыха. По договору, что составили с ней работодатели, она должна была несколько лет развлекать посетителей одного ресторанчика на Сахре. Подобный заработок не очень обрадовал хрупкую централку, но отказываться было смерти подобно, да и деньги хотя бы на возвращение домой отсутствовали. Так бы и работала Кани, если бы одним из клиентов девушки не оказался южный работорговец, который похитил ее с острова и отвез на ярмарку невест в Минаю, что расположена к северу от места отдыха центральцев. Там, как говорила сбежавшая жена, ее и продали Маэзу.