Кренц Джейн Энн. Свидание по контракту

   – Ладно. Только не гуляй одна по пляжу, договорились?
   – Мне казалось, ты не хочешь нагонять на меня страх.
   – Я изменил свое мнение. Решил, что если тебя как следует напугать, ты будешь осмотрительнее.
   – Не волнуйся. Бродить по пляжу в одиночестве я не собираюсь.
   – Хорошо. До встречи.
   Лилиан закончила разговор и положила трубку.
   Клер вопросительно на нее посмотрела:
   – Что-то случилось?
   – По правде сказать, я и сама не знаю. За последнюю неделю со мной произошло несколько весьма неприятных событий. На днях кто-то взломал замок в коттедже, пока я была у Гейба в старом доме Бакли.
   Клер нахмурилась и медленно опустила чашку.
   – Что-нибудь украли?
   – Нет. Шон считает, что это дело рук того же парня, что пытался проникнуть в дом к Аризоне Сноу.
   – Об этом я слышала. Весь город об этом знает. Говорят, какой-то бродяга тут у нас похозяйничал.
   – Да, так говорят. Но меня беспокоит то, что нечто подобное произошло с моей квартирой в Портленде. И там тоже ничего не украли. Гейб решил, что злоумышленником мог быть парень по имени Уитли.
   – А кто такой этот Уитли?
   – Бывший бойфренд одной из моих клиенток.
   – Но с какой стати ему ломиться в твой дом здесь, в Эклипс-Бей, или в твою квартиру в Портленде?
   – Предположительно – чтобы отомстить мне. Он считает меня виноватой в разрыве отношений между ним и его бывшей подругой.
   – Потому что ты свела ее с другим?
   – Да.
   – Понятно. Думаешь, это сталкер?
   – Не исключена такая вероятность. Знаешь, одна моя приятельница предупреждала меня, когда я открывала брачное агентство, что я сильно рискую, – чуть оступишься, и тебя засыплют судебными исками от обиженных клиентов или их близких друзей. Об этом я помнила, но к тому, что на меня начнется настоящая охота, я готова не была.
   – Когда мы разрабатываем систему безопасности наших кандидатов, мы предусматриваем защиту от сталкеров. Сумасшедших нынче много. Но, должна признать, я никогда бы не подумала, что такое возможно в твоем бизнесе.
   – В моем бывшем бизнесе.
   Клер глубоко вздохнула.
   – А я-то считала, что это у меня трудная работа.
   – Жизнь свахи никогда не была скучной.
   – Теперь понимаю. – Клер поднялась. – Ну что ж, по крайней мере у тебя есть заступник – Гейб Мэдисон. Могло быть и хуже.
   – Это так.
   – Мне пора. Вижу, что у тебя проблем не меньше моего и про ту сцену в ресторане ты успела забыть. Ну, ни пуха тебе. Только пообещай, что будешь по возможности осторожной.
   – Обещаю соблюдать осторожность. – Лилиан тоже встала и проводила Клер в коридор. Она достала из чулана куртку Клер и протянула ей. – Но ты же хотела мне что-то сказать.
   – Что? Ах да. – Клер накинула куртку. – Но теперь это кажется такой мелочью по сравнению с твоими проблемами.
   – Насчет Мэрилин, – подсказала Лилиан.
   – Ну да, насчет Мэрилин. Как я сказала тебе, мне кажется, что у нее паранойя. Если к этому прибавить то, что она женщина на редкость решительная и целеустремленная, привыкшая всегда получать то, что хочет, я думаю, что тебе с ней стоит быть поосторожнее. Ты попала в сферу ее интересов.
   – Но почему я?
   – Потому что у тебя есть то, чего она хочет.
   – И что это?
   – Гейб Мэдисон.
 
   – Ну, черт возьми! – Митчелл смотрел, как Гейб жмет на кнопку прекращения вызова. – По-моему, у нас проблема!
   – Возможно. Пока не знаю. Но мне очень не нравится, что этот Уитли исчез.
   Митчелл какое-то время наблюдал за внуком. Он узнавал это выражение сосредоточенной решимости: такое же выражение лица было у Гейба, когда ему было лет двенадцать и он делал домашнее задание за кухонным столом. Кое-что в человеке никогда не меняется, подумал Митчелл. Гейб был, конечно, другим Мэдисоном. Но, по сути, он не сильно отличался от своих предков по мужской линии.
   – Я не об Уитли, – сказал Митчелл. – С ним мы разберемся. Я имею в виду то, что происходит между тобой и Лилиан.
   – О чем ты?
   – Сдается мне, ты увяз по уши и с каждой минутой уходишь все глубже.
   Гейб плавно вывел машину в поворот.
   – Я все-таки не понимаю – ты о чем?
   Митчелл массировал ноющее колено. Он пытался вспомнить, принимал ли противовоспалительное. День сегодня выдался довольно суетливым.
   – Я тут на днях пообщался с Лилиан.
   – Я об этом слышал. Не лезь не в свое дело, Митч. Мои отношения с Лилиан тебя не касаются. Ты не имеешь права вмешиваться.
   – Я твой дед. Я тебя растил. И я имею право знать, что происходит.
   Митчелл смотрел на дорогу. Теперь, когда город остался далеко позади, машин на шоссе было немного. Дневной свет быстро мерк. Белые линии разделительных полос заглатывала подступающая мгла.
   Воспоминания о прежних днях нахлынули на Митчелла. Где бы он ни находился и чем бы ни занимался, они всегда возвращались к нему в это время суток. Они приходили тогда, когда надвигающаяся ночь заявляла о себе во весь голос, и этот голос уже нельзя было игнорировать. Из многолетнего опыта Митчелл знал, что как только переход от света к темноте завершится, видения исчезнут. И вернутся только через двадцать четыре часа. Когда Митчелл сидел дома, он отгонял призраков с помощью порции виски. Но сегодня ему нечем было их отогнать. Ну что ж, не в первый раз.
   Фантомы поднимались откуда-то из черных адских глубин. Они приходили точно по расписанию и появлялись всегда на одном и том же фоне – сумрачные предзакатные джунгли, пропитанные запахом смерти и сводящим нутро страхом. Самым худшим во всем этом было то, что ночь приходила неизбежно и надежды на спасение не предвиделось вплоть до рассвета.
   …В ту адскую ночь они с Салливаном были единым целым; они оба знали, что жизнь их зависит от умения держать этот панический страх под контролем. И оба понимали необходимость сохранять полную тишину и полную неподвижность. Бок о бок в неумолимой мгле они каким-то непостижимым образом поддерживали это мрачное знание друг в друге. Поддерживали без единого слова и без единого движения. Без слов и без движений умудрялись удерживать друг друга на грани, не давали скатиться за край, в ту бездну, где страх обрел бы над ними верх и навлек на них смерть.
   На рассвете и он, и Салливан были все еще живы. Многим другим повезло куда меньше.
   Митчелл спрашивал себя, испытывает ли Салливан вечерами нечто подобное. Ждет ли приближения неизбежной ночи с тем же чувством обреченности, как ждет он, Митчелл.
   – Что именно ты сказал Лилиан? – спросил Гейб.
   Митчелл смотрел вперед, в сгущающуюся мглу.
   – Просто взял и сказал ей, что ты, похоже, влюбился в нее без памяти. А еще сказал, что не хочу, чтобы она разбила тебе сердце.
   – Так прямо и сказал? Этими словами?
   Митчелл попытался дословно припомнить тот разговор в саду.
   – Что-то вроде этого.
   – И Лилиан дала понять, что намеревается… э… разбить мое сердце? – спросил Гейб.
   Что, черт возьми, было такого в этом времени суток? Переход от дня к ночи всегда тянулся целую вечность.
   – В некотором смысле.
   Гейб смотрел прямо перед собой на дорогу.
   – Не похоже это на Лилиан. Что именно она сказала, Митч?
   – Ну, она стала раздраженной, когда я сказал, что не хочу, чтобы тебе было больно. Говорила что-то насчет того, что это скорее ей стоит переживать из-за того, что ты хочешь разбить ей сердце. Еще сказала, что все в городе уверены, будто ты добиваешься ее лишь потому, что хочешь отхватить кусок «Харт инвестментс».
   Гейб кивнул:
   – Я понимаю, почему у нее сложилось такое впечатление. Многие ей в последнее время об этом говорят.
   – Естественное предположение, учитывая обстоятельства.
   – Вероятно.
   – Я сказал ей, что это все чепуха, что ты Мэдисон, а Мэдисоны никогда не женились ради денег. Не такие мы прагматики.
   – Верная мысль. – Гейб выдержал паузу. – И как же она отреагировала на это твое замечание?
   – Она напомнила мне, что все считают тебя не таким, как остальные Мэдисоны. А я сказал ей, что ты, конечно же, отличаешься от других, но не настолько сильно.
   – Что еще она сказала?
   – Дай вспомнить. Кажется, она сказала, что «Мэдисон коммершл» – твоя страсть, а когда речь заходит о Мэдисонах и их страсти…
   – Ничто не может встать у них на пути. Да, верно. Я слышал об этом. Что еще она говорила?
   Переход к ночи наконец завершился. Призраки отступили. Митчелл медленно перевел дух.
   – Заявила, что я не прав.
   – В чем?
   – В том, что я говорил о твоем отношении к «Мэдисон коммершл».
   Гейб крепче сжал руль.
   – Последний год ты постоянно твердишь мне, что я трачу слишком много времени, обихаживая компанию. Может, ты и прав.
   Митчеллу пришлось дважды сглотнуть слюну, чтобы побороть желание сплюнуть.
   – Проклятие, сынок! Ты создал компанию с нуля. Ты кровью потел, чтобы доказать кое-что всему этому проклятому миру.
   – И что я доказал?
   – Ты знаешь сам, что ты доказал. Ведь после того, как ты создал «Мэдисон коммершл», никто уже не может сказать, будто Мэдисонам на роду написано разрушать все, к чему они прикасаются.
   – Ты считаешь это главным достижением?
   – Да, черт возьми! – Митчелл уставился на дорогу. – Более важным, чем ты думаешь.
   – С чего бы это?
   – Да уже хотя бы потому, что, когда компания «Мэдисон коммершл» встала на ноги, всякие разговоры о том, что я исковеркал жизнь твоему отцу, а заодно и двум своим внукам, прекратились.
   В машине повисла звенящая тишина.
   – А что, люди действительно так говорили? Заявляли тебе в лицо?
   – Кое-кто и в лицо. По большей части за моей спиной. А после того, как твой отец убил себя и вашу мать на том проклятом мотоцикле, оставив вас сиротами, все местные сошлись на том, что мне вас с Рейфом воспитать не под силу.
   – Хм…
   – Считалось, что я ничему хорошему не смогу вас научить, потому что брать с меня пример просто не годится. – Митчелл потер подбородок. – Сказать по правде, они были правы. Но что еще мне оставалось? Кому, как не мне, было браться за ваше воспитание, даже если эта работа была мне и не по силам?
   – Ты мог просто уехать, исчезнуть из города. Оставить эту работу социальным службам.
   – Дерьмо. Внуков не отдают на воспитание государству.
   – Некоторые отдают.
   – Мэдисоны так не поступают.
   Гейб едва заметно улыбнулся:
   – Понятно.
   Митчелл внезапно ощутил в себе острую потребность объяснить все Гейбу так, чтобы тот понял. Но только нужные слова не шли на ум. Митчелл даже не знал, с чего начать. Он вообще был не слишком силен в словах. Но он должен был хотя бы попытаться высказаться.
   – Я вот что хотел тебе втолковать, – начал Митчелл. – Ты ведь не дурак, чтобы тупо следовать моему дурному примеру. И Рейф тоже хоть и шалопай, но далеко не дурак. Я так и рассудил – ребята и сами разберутся, что хорошо, а что плохо. Так оно и вышло. Ты жил своим умом. Сам сделал из себя человека. И себя сделал, и компанию поднял. Создав «Мэдисон коммершл», ты снял с Мэдисонов проклятие. Теперь мы уже не обречены считать себя неудачниками.
   – Нет, все не так, как ты говоришь.
   – Какого черта? Что значит «все не так»? Ты вернул Мэдисонам честное имя и не смей об этом забывать.
   – Не я снял проклятие, – сказал Гейб. – Это ты его снял.
   – Я?
   – Разве ты не понимаешь? Это ты изменился после смерти отца. И, изменившись сам, ты изменил будущее для Рейфа и для меня.

Глава 21

   Лилиан остановила машину на подъездной дорожке, открыла дверцу и в сгущающихся сумерках взглянула на часы. Пять минут восьмого. Никаких следов присутствия Гейба и Митчелла возле коттеджа не наблюдалось, но мужчины вот-вот должны были приехать. Недавно Гейб звонил и сообщил, что они подъезжают к городу.
   Уезжая, Лилиан оставила свет на террасе включенным, да и в нескольких комнатах дома тоже не стала гасить свет. Коттедж встретил ее приветливо горящими окнами. С ключами в одной руке и двумя пакетами с продуктами, купленными в супермаркете Фултона, в другой Лилиан поднялась по ступеням к входной двери. Ей удалось открыть дверь в дом, удерживая сумки с покупками на весу.
   Она вошла в дом, ногой захлопнула за собой дверь и понесла продукты на кухню. Однако приветливое тепло, которое обещали светящиеся окна, оказалось обманом. Дом встретил ее промозглым холодом.
   Лилиан хорошо помнила, что установила термостат на комфортную температуру.
   Спина ее похолодела. Из чулана несло холодом точно так же, как тогда, когда замок двери черного хода оказался взломанным.
   Лилиан прошла в гостиную. Там как будто все было на своих местах. Может, она оставила приоткрытым окно в спальне?
   Но холодом веяло не с верхней площадки лестницы, а из коридора внизу.
   Мастерская.
   Лилиан словно током ударило, и она бросилась в гостевую спальню. Едва свернув за угол, она увидела, что дверь в ее мастерскую приоткрыта. Да, она помнила, что сама оставила ее приоткрытой, когда уходила. Но через узкий просвет было видно, что в мастерской творится что-то неладное.
   Холодок, не имеющий никакого отношения к холодному сквозняку, пробежал у нее по спине. В ужасе она распахнула дверь.
   В мастерской царил хаос. Чистый холст на подрамнике был изрезан в клочья. Тряпки, кисточки и мастихины валялись на полу. Повсюду была краска. Содержимое нескольких тюбиков было размазано по стенам и по полу. Перевернутая палитра валялась на кровати. Листы с рисунками были вырваны из альбома и нещадно смяты.
   Только теперь Лилиан поняла, откуда веет холодом. Из разбитого окна.
 
   У Гейба свело все внутри, когда он увидел припаркованный возле дома Лилиан джип Шона Валентайна.
   Затем он увидел Лилиан на террасе вместе с Валентайном. Только тогда к нему вернулась способность дышать. Слава Богу, жива!
   Гейб нажал на тормоз и выключил двигатель.
   – Что-то здесь не так.
   – Да, я это уже понял. – Митчелл смотрел на террасу. – Не стал бы Шон приезжать сюда по темноте, если бы ничего не случилось.
   Гейб открыл дверцу «ягуара» и бегом бросился к дому. Шон и Лилиан обернулись.
   – Что случилось?
   – Похоже, Лилиан нанес повторный визит тот самый неизвестный, кто взломал ее дверь в прошлый раз, – сказал Шон.
   – На этот раз он устроил разгром в моей мастерской, – дрожащим голосом сказала Лилиан.
   Митчелл, опираясь на трость, поднялся по ступеням. Сдвинув брови, он посмотрел на Лилиан:
   – С вами все в порядке?
   – Со мной все в полном порядке. – Лилиан с трудом изобразила улыбку. – Не в порядке лишь моя мастерская. Над ней он потрудился, не пожалев сил. Пол, покрывало на кровати, стены – все в краске.
   Шон кивал с серьезным выражением лица. Впрочем, оно у него всегда было таким.
   – Должен признаться, что я счел твое предположение о том, что Лилиан мог преследовать тот парень – как его, Уитли, кажется? – не заслуживающим внимания. По всей видимости, я ошибался, Мэдисон. После того, что я здесь увидел, я склонен с тобой согласиться. Пойдем в дом, и ты сам все увидишь.
 
   – Дерьмо, вот все, что можно сказать, – заключил Митчелл полчаса спустя, когда они с Гейбом и Лилиан наконец сели ужинать. Митчелл, прищурившись, посмотрел на Лилиан: – Как это вам удалось нажить столько проблем со своим бизнесом?
   – Если бы я сама это знала… – Лилиан взяла в руки бокал. – Подруга предупреждала меня, что я рискую оказаться втянутой в судебные тяжбы, но насчет сталкеров разговора не было.
   – Ну да ладно, не стоит слишком переживать из-за этого. – Митчелл полил тушеные овощи соусом. – Одно дело – охотиться за кем-то в Портленде, где никто не обратит внимания на парня, который торчит там, где ему вроде как вовсе не место, и совсем другое дело – тут, в Эклипс-Бей, особенно в это время года, когда все чужаки на виду.
   – Он прав, – сказал Гейб. – Если Уитли в городе, Шон Валентайн быстро его найдет.
   – А тем временем Гейб о тебе позаботится, – добавил Митчелл.
   Лилиан посмотрела на Гейба.
   Тот ухмыльнулся:
   – Не буду глаз с тебя спускать.
   Лилиан задумчиво смотрела в бокал.
   – Я вот о чем думаю: если даже Шон найдет Уитли, что он сможет сделать? Я слышала, что факт преследования очень трудно доказать.
   Гейб и Митчелл молча переглянулись.
   Лилиан нахмурилась:
   – Что вы задумали?
   Гейб пожал плечами:
   – Не волнуйся насчет Уитли. Если Шон ничего не сможет сделать, то мы с Митчеллом сможем.
   Лилиан крепче сжала бокал.
   – Что, например?
   – Мы, Мэдисоны, люди творческие, – весело заверил ее Митчелл.
   Лилиан перевела взгляд с одного Мэдисона на другого. И снова холодок пробежал у нее по спине. Они оба непринужденно улыбались. Вероятно, хотели ее приободрить. Но в глазах их не было и следа веселья. Эти две пары зеленых глаз что-то слишком напоминали ей глаза хищников.
 
   Лилиан не стала возражать, когда после ужина Гейб предложил поехать к нему. Перспектива оставить дом на произвол судьбы внушала ей некоторую тревогу, но о том, чтобы остаться тут на ночь, и речи быть не могло. Она знала, что страх не даст ей заснуть.
   Выйдя из ванной старого дома Бакли, Лилиан застала Гейба стоящим у окна. Он смотрел вдаль, в темноту. На нем были только джинсы. Гладкие мускулистые контуры его плеч заставили ее ощутить знакомый зуд в пальцах. Сейчас бы ей карандаш в руки… Лилиан заметила, что и в других частях ее тела тоже ощущается характерное покалывание.
   – О чем ты думаешь? – спросила она.
   – У меня был интересный разговор с Митчеллом, когда мы с ним возвращались в Эклипс-Бей. – Гейб не оборачивался. – Очевидно, «Мэдисон коммершл» для него важнее, чем он был готов в этом признаться.
   – Вот как. – Лилиан потуже затянула пояс купального халата и присела на край кровати. – Я и сама могла бы тебе это сказать.
   – Он говорит, что компания «Мэдисон коммершл» доказала всем, что он не так уж плохо воспитал меня и Рейфа.
   Лилиан задумалась над его словами.
   – Я понимаю, что он может рассматривать твой успех в определенном смысле как свой – это как бы сданный экзамен по воспитательной работе с внуками. А ты что ему сказал?
   Гейб опустил штору и повернулся к Лилиан:
   – Что мы с Рейфом именно ему обязаны тем, чего достигли в жизни.
   – Ну да, Митчелл тебе здорово помог с «Мэдисон коммершл» – дал средства, и все такое…
   – Я не шучу. Я на самом деле так думаю. Я уже давно все понял, но никогда ему не говорил.
   – «Мэдисон коммершл» важна для твоего деда, но вы с Рейфом для него куда важнее компании.
   Гейб сел рядом с ней, наклонился и оперся ладонями о колени. Он смотрел в зеркало, висевшее над комодом, где отражались они с Лилиан.
   – Знаешь, он действительно боится, что ты разобьешь мне сердце, – сказал Гейб.
   Лилиан выдавила из себя тихий смешок.
   – Ты убедил его в том, что это маловероятно?
   Гейб промолчал.
   Лилиан замерла.
   – Гейб!
   – Что?
   – Ты ведь не позволил ему думать, будто я действительно могу разбить тебе сердце?
   – Разумеется, я его разубедил. – Гейб сказал это легко, непринужденно. Словно это само собой разумелось. – Я же Мэдисон.
   Лилиан задержала дыхание на два удара сердца. Затем, собравшись с силами, она с трудом протолкнула немного кислорода в легкие.
   – Это ты таким замысловатым образом пытаешься сказать мне, что рассматриваешь наши отношения как нечто большее, чем краткосрочный роман? – прошептала она.
   – Для меня они с самого начала были достаточно серьезными.
   Лилиан с трудом двигала языком.
   – Но я думала, что мы оба согласны с тем, что не очень-то подходим друг другу.
   Гейб пожал плечами:
   – Вы, Харты, очевидно, больше переживаете из-за таких вешей, чем мы, Мэдисоны.
   – Но про тебя говорят, что ты другой Мэдисон.
   Гейб распрямился, потянулся к ней и нежно опустил ее на кровать. Затем наклонился и поцеловал в шею.
   – Не такой уж и другой, – сказал он.
 
   На следующее утро они вместе вернулись в коттедж, чтобы привести в порядок мастерскую.
   Нелли оставила сообщение: «Позвони мне».
   Лилиан схватила трубку и набрала нужный номер.
   – Что у тебя на него? – спросила она без предисловий.
   – Где ты была? Я пытаюсь до тебя дозвониться с шести утра.
   Лилиан взглянула на Гейба.
   – Меня не было дома.
   – Да? – Судя по тону, Нелли была приятно удивлена такой новостью. – Ни за что бы не подумала, что в Эклипс-Бей можно развлекаться всю ночь напролет.
   – Нелли…
   – Я все выяснила насчет Уитли. – Теперь Нелли говорила четко и по-деловому. – У него твердое алиби на все то время, что ты находишься в Эклипс-Бей.
   – И что за алиби?
   – Они с другом отдыхают на побережье Карибского моря. Занимаются дайвингом. Поселились в отеле на острове Сент-Томас. Я позвонила ему в номер. Он был там, Лилиан. Ни при каких обстоятельствах он не смог бы прилететь в Орегон, заехать в Эклипс-Бей и вернуться к себе на остров к тому моменту, как я ему позвонила.
   – Понятно. – Лилиан взглянула на Гейба, который внимательно слушал, что она говорит. – Я не знаю, хорошая это новость или плохая, потому что теперь придется начинать все сначала. Но все равно спасибо за то, что ты все про него выяснила.
   – Не за что. Кстати, то, что ты говорила ему тогда на улице, оказало на него влияние. Когда я с ним беседовала, он сказал, что ты, наверное, была права, считая, что ему нужно найти женщину иного плана – такую, которой бы нравилось ходить в походы, заниматься спортом, и все такое. Он понял, что ему не подходят интеллектуалки, любительницы ходить по музеям, выставкам и театрам. Что ему нужна женщина с запросами попроще. Теперь он согласен с тобой в том, что они с Хизер Саммерс не подходят друг другу.
   – Ну, это и так понятно.
   – Я могу еще что-нибудь для тебя сделать?
   – Пока нет, но я тебе позвоню.
   – У тебя есть еще какие-нибудь соображения по поводу гого, кто мог бы тебя преследовать? – после некоторого колебания спросила Нелли. – Может, кто-то из бывших бой-френдов?
   – Нет.
   – Ты уверена?
   – Ты же знаешь, что мне в последнее время не везло с бойфрендами, Нелли. За год – никого.
   Гейб приподнял брови. Лилиан сделала вид, что не заметила этого жеста.
   – У нас, специалистов по расследованиям, есть поговорка: «Когда картина кажется бессмысленной, нарисуй новую». Может, тебе стоит посмотреть на все происходящее под другим углом?
   – Проблема в том, что я пока не вижу других углов.
   – Знаешь, – с сомнением в голосе сказала Нелли, – если бы не вчерашний разгром в твоей мастерской, я бы подумала, что кто-то проник в твой коттедж и в твою квартиру, чтобы что-то найти.
   – Не могу представить, что бы это могло быть. Ведь ничего не пропало.
   – Мозаика не слишком хорошо складывается. Будь настороже, Лили.

Глава 22

   Офисные двери с панелями из черного непрозрачного стекла тянулись в два ряда вдоль стен полутемного коридора. Издалека доносился приглушенный гул голосов – в большом конференц-зале, куда можно было попасть из коридора, перпендикулярного тому, где они с Лилиан сейчас находились, было в полном разгаре мероприятие, посвященное «Лидерам завтрашнего дня».
   Лилиан жалась к стене, предпочитая оставаться в тени. Волосы ее были гладко причесаны и забраны в элегантный пучок на затылке. Одета она была в облегающее темно-синее платье из тонкого эластичного материала; ткать красиво переливалась при каждом шаге ее стройных ног в открытых туфлях на высоком каблуке.
   Гейб, взглянув на нее, в который раз подумал, что предпочел бы охоте за замороженными инопланетянами кое-что погорячее, тем более что внешний вид спутницы весьма к этому располагал. Однако долг есть долг.
   Гейб похлопал по чехлу с массивной камерой, которой снабдила их Аризона:
   – Мы при полной амуниции.
   – Я продолжаю считать эту затею глупостью, – проворчала Лилиан. – Что, если нас поймают на месте преступления?
   – Если кто-то нас остановит, что весьма маловероятно, поскольку ни один нормальный человек не станет пропускать фуршет, мы скажем, что нам захотелось взглянуть на строительство. Подумаешь, велика беда. Уверен, что никто не решится арестовать Харт и Мэдисона только за то, что они заблудились и попали не в тот коридор.
   – Кто знает.
   – Даже если нас задержат, то в полицию скорее всего все равно тащить не станут. Потребуют заплатить штраф, и только. Расслабься. Ты сегодня какая-то напряженная.
   – У меня была очень тяжелая неделя, Гейб, и сейчас, вместо того чтобы вместе со всеми наслаждаться фуршетом, я вынуждена искать инопланетян. Я должна настроиться на эту встречу. Все-таки контакт с внеземной цивилизацией, сам понимаешь. Так что имею право на некоторую нервозность. Я ведь приехала в Эклипс-Бей не за этим, если ты помнишь. Я собиралась посвятить все время творчеству.
   – Ну хорошо. Попробуй посмотреть на это все как на театральное представление.
   – Вот именно. Спектакль.
   – Мы проберемся в новое крыло, сделаем несколько снимков пустых офисов и уйдем. Завтра мы вручим Аризоне снимки, и дальше пусть плетет себе свои секретные байки. А для нас все благополучно закончится.
   – Но как мы объясним наличие камеры, если нас остановит охрана?
   – Очень просто. Скажем, что хотели сделать несколько снимков на память во время мероприятия.
   – Господи, да это же шпионская аппаратура. Никто не поверит нашей версии.
   – Доверься мне. При необходимости я сделаю так, чтобы нам поверили.
   – Ладно, – раздраженно сказала Лилиан. – Пора идти. Давай поскорее покончим со всем этим кошмаром и вернемся в зал. Может, еще не все успеют съесть.