Страница:
Лак посмотрела на Пирса через плечо:
— Вам когда-нибудь приходилось видеть такие состязания раньше?
— Нет.
Она была так близко, запах ее духов волновал Пирса гораздо больше, чем какие-то идиотские состязания, однако он попытался изобразить непритворный интерес к происходящему на воде:
— Ив чем же смысл этих состязаний?
— Нужно переправиться на другой берег, — взволнованно ответила девушка.
Пирс никак не мог понять причину ее волнения. В конце концов, сколько же времени может удержаться человек на этом дурацком бревне? Подумав о шаловливом замечании Лак Эллен, когда они выходили из конюшни, Пирс предполагал, что очень скоро все участники уже будут сушить свои вещи на берегу. Но не тут то было. Ну, ладно, ему ничего не оставалось делать, кроме как поедать глазами все обнаженные части ее тела, которые, казалось, жаждали поцелуев.
Девушка вдруг застыла. Неужели почувствовала его взгляд? Ну, если даже и так, почему она обиделась? Ведь каждое ее слово и улыбка манили и предвещали наслаждение.
— А, ну, поддай ему, Тедди! — подпрыгивая на месте, Лак Эллен издавала оглушительные крики, совсем неподобающие молодой леди.
Пирс вскинул голову и увидел невероятную возню, происходившую в центре запруды.
Мужчины метались по бревнам и размахивали шестами во все стороны. Раздавались глухие удары стукавшихся друг о друга бревен. Вода в запруде была взбудоражена, а вся сцена представляла собой весьма беспорядочное зрелище.
На берегу ревела толпа болельщиков. Раздавались ободряющие выкрики, адресованные любимцам публики. Пирс услышал, как некоторые стали заключать пари.
— Ну же, Тедди! Дай ему как следует! — закричала Лак, яростно размахивая закрытым зонтиком.
Интересно, кто же это из скачущих по бревнам парней заставил забыть ее о воспитании и приличиях? Пирс почувствовал укол ревности, чего раньше с ним не случалось. Он стал присматриваться к состязающимся.
Один из них упал в воду. Стоявшая рядом с Пирсом женщина вздохнула:
— Это Джей.
— Тедди! Берегись! — Лак рванулась вперед. Крепкий коренастый парень опрокинул на спину какого-то детину с бандитской наружностью и скинул его в воду.
Раздались приветственные крики в честь победителя.
Лак медленно повернулась и взглянула на Пирса, смущенно улыбаясь. И, если ему только не показалось, ее щеки сильно порозовели. Несомненно, она только сейчас осознала свое поведение.
— Бедняга Тедди, — пробормотала Лак, — он никогда не выигрывает.
Казалось, даже ее южный говор вдруг утратил свою напевность.
Пирс нахмурился. Так кто же она на самом деле?
Через несколько секунд на бревне остался только один человек. Все закончилось быстро. Поприветствовав победителя, толпа стала расходиться.
Джорджи не могла понять, как это она не уследила за собой. Какого черта она заорала? Выставила себя какой-то дурочкой. А. ведь она поймала Пирса на крючок и вскружила ему голову, как и собиралась. А что же теперь? Она была уверена, что обман раскрыт. Вздохнув, Джорджи признала поражение. Ну, что ж. Придется предстать перед своим обличителем. Черт возьми! И это она попытается сделать со вкусом и не ударить лицом в грязь. С нарочито чопорной улыбкой она повернулась к Пирсу.
Он непринужденно улыбнулся в ответ. Ничего нельзя было прочесть в его непроницаемых голубых глазах. И это обнадеживало.
— Ну что, вернемся? — он чуть сдвинул шляпу и взял девушку за руку. — Или вы желаете утешить своего приятеля?
«Неужели он не заметил, как она потеряла достоинство, а заодно, и южное произношение? Кто знает? Хотя она сыграла фальшиво, возможно, и Пирс был слишком занят исполнением своей собственной роли, чтобы заметить ее промах».
— Ах, нет, — пропела девушка, вновь входя в образ. — Я уверена, Тедди предпочтет зализывать раны в одиночестве.
— Знаете, я все время думал, знакомы ли вы с кем-нибудь в здешних краях или же вы просто упали с неба. Ведь такую девушку, как вы, просто нельзя не заметить.
— Полагаю, это комплимент, — сказала Лак Эллен, подарив Пирсу одну из самых своих обезоруживающих улыбок. — Однако, правда заключается в том, что…
Пирс замедлил шаги, когда она нарочно замолчала, не закончив фразы, явно желая возбудить его любопытство,
— …в этом месяце мы впервые прошли по Уилла-метт. Раньше мы ходили на пароходе по Колумбии.
— Понимаю, — он перешел на свой обычный шаг, уводя девушку с корой травы на дорогу. — Я проголодался. Еще раньше я заметил павильон, где дамы продавали пирожки. Я договорился, что они оставят для меня ягодный пирог. Не разделите ли его со мной?
— Как, разделить пирог пополам и съесть его весь? Какое обжорство! Мисс Причард перевернется в гробу.
— А могу я узнать, кто такая мисс Причард?
— О, она-то не представляет для вас ни малейшего интереса. Это одна из самых чопорных и занудливых старых дев из всех, что Господь Бог умудрился поселить на этой грешной земле. Она была моей наставницей в пансионе молодых девиц в Сен-Луисе.
— А, так вы тоже посещали школу. Я провел десять долгих лет у Болдуине, в школе для юношей, недалеко от Филадельфии. Именно тогда я полюбил домашние пироги.
Врет, как и она. Интересно, он что принимает ее за дурочку? Если бы этот выскочка и впрямь учился в пансионе, он бы знал, что все были просто счастливы, если на печенье была хоть одна капля меда. Гордо приподняв брови, она измерила его высокомерным взглядом. В этот момент ее наставница могла бы гордиться своей ученицей.
Кингстон усмехнулся.
— Будучи лишенным пирогов в течение стольких лет, клянусь, что теперь я ни за что не упущу такой возможности. — Он сжал ее руку.
— Ну, что скажете, мисс Пэкинг? Или вы желаете следовать примеру старины Болдуина и мисс Причард?
Джорджи рассмеялась. «А почему бы и нет?» — ее настроение заметно улучшилось. Рыбка снова попалась на крючок. Он все еще не оставил намерения переспать с ней еще до захода солнца.
Несколько минут спустя, неся в руках чашки с кофе и черничный пирог, купающийся в сливках, они уселись на траве в тени кизиловых деревьев рядом с церковью. Другие парочки расположились здесь же. Деревенские парни в одинаковых соломенных шляпах, украшенных полосатыми ленточками и их возлюбленные в платьях из набивного ситца или льна приступили к скучной трапезе.
Этого нельзя было сказать о Джорджи и Кингстоне. Они радостно поглощали еду, и улыбка не сходила с их лиц. Пирог и правда был замечательный. Но помимо этого Джорджи прекрасно понимала, чего от нее ждали потом. Знала она и то, что она будет радоваться и тогда, когда жизнерадостное выражение на его лице исчезнет бесследно.
С сияющим видом она сделала ложкой жест, как будто предлагая тост, а затем отправила в рот очередной кусок пирога. Пирс последовал ее примеру.
«Он не знал самого главного, того, что он празднует свое собственное поражение. Когда он проиграет скачки и все свои деньги, что он поставил на Пегаса, а также самую желанную женщину в своей жизни, вот тогда-то, — мечтала Джорджи, — он почувствует хотя бы крупицу того горя, которое в течение многих лет причиняли такие, как он мошенники, ничего не подозревающим беднягам».
И снова она представила покрасневшие глаза отца, услышала усталую беднадежность в его голосе, когда он велел ей складывать вещи. У них больше не было их речной красавицы, их королевы «Элли Сью».
Да, она оптимист, дождется желанного момента, когда, увидев его поражение, сможет удалиться с гордо поднятой головой. Почему же какое-то беспокойное чувство, очень похожее на вину, вдруг зашевелилось у нее в душе. Она ведь решила отомстить за отца и ни за что не отступит… Как бы не была хороша собой ее жертва. Ах, как же ей нравились густые, блестящие черные волосы Пирса, их небрежные завитки, которые так хотелось погладить! А изящная манера загибать поля шляпы…. звук его голоса, пробуждающий в душе совсем незнакомые чувства и лишающий ее покоя, а ведь она знала, что за всей привлекательностью Пирса кроются порочные мысли. Да, черт возьми! Она насладится каждым мгновением его падения. Даже если придется задохнуться в проклятом корсете.
Наблюдая за Пирсом, с аппетитом уплетающим кусок пирога, Джорджи выпрямилась, чтобы хоть немного ослабить ненавистный корсет, безжалостно сдавливавший ее тело. Она протянула руку к висевшей на поясе маленькой розовой сумочке, достала кружевной носовой платок и вытерла губы.
— О, кажется, я больше не могу съесть ни кусочка.
Она взяла чашку с кофе и смыла зернышки ягод, приставшие к тарелке.
— Плохо дело, — притворно нахмурившись, сказал Пирс, разглядывая остатки пирога на стоявшей между ними тарелке. — Но я приложу все усилия, чтобы уничтожить оставленные вами объедки.
Сама того не желая, Джорджи рассмеялась. Все же, было в этом человеке что-то привлекательное. Следовало отдать ему должное.
В этот момент появилась знакомая троица напыщенных девиц, которые накануне безуспешно вели осаду Пирса. Все трое смотрели прямо перед собой, изображая полное безразличие к происходящему. Однако, от Джорджи не ускользнуло, как они украдкой бросали быстрые взгляды в сторону Пирса. Ее охватило чувство полного триумфа.
— Вы только посмотрите, кто это тут прогуливается, — проворковала она низким грудным голосом. — Мне кажется, что это те самые молодые леди, которые кружились около вас весь вчерашний день.
Даже если бы она захотела сказать что-то еще, то не смогла бы выдавить из себя ни звука из-за внезапно появившегося комка в горле. Проклятый болтливый язык! Ну как можно быть такой дурехой? Теперь он сопоставит все факты, и ему станет ясно, как дважды-два, что это она была тем дерзким пареньком, с которым он столкнулся вчера на палубе. Кровь отхлынула у нее от лица.
Подняв глаза от тарелки, Пирс обнаружил прогуливающуюся троицу. Джорджи затаила дыхание, а он продолжал их разглядывать, пока они не исчезли в шумной толпе. Его красивое лицо ничего при этом не выражало. Затем он переключил внимание на свою чашку. Он взял ее в руки и сделал глоток, как будто бы и не слышал ее ядовитого замечания.
Джорджи вздохнула с облегчением.
Кингстон вытащил из кармана часы и взглянул на них. Затем положил их обратно и измерил девушку убийственно медленным взглядом, остановившись на ее лице. И все же нельзя было сказать, что он ее рассматривает.
— Уже почти час. Ждать осталось недолго.
По его слишком спокойному тону Джорджи поняла: с самого начала он догадался о том, что их встреча не была случайной. Теперь будет гораздо труднее довести шутку до конца так, как она запланировала.
— Вы хотите сказать, что осталось мало времени до скачек?
Наконец он посмотрел девушке в глаза.
— И до них тоже.
Вот это да! Такой ответ озадачивал. Джорджи приложила все усилия, чтобы оставшиеся два часа они провели в самой гуще событий. Она была яростным болельщиком на состязаниях бегунов, в которых совершенно не разбиралась, потом потащила Кингстона в ревущую и завывающую толпу участников охоты на дикого кабана, наконец Джорджи устроила бедняге последнее испытание и заставила его полностью просмотреть соревнования между парнями, вскарабкивающимися на голые сосновые деревья.
За все это время с уст Кингстона не сорвалось ни единого слова жалобы или недовольства. Джорджи стала думать, что неверно истолковала его намерения. Не будь она уверена в обратном, она могла бы поклясться, что Пирс получает истинное наслаждение от всех этих сельских развлечений. Однако, чем меньше времени оставалось до скачек, тем самоувереннее себя чувствовала Джорджи. Когда они проходили мимо павильона, где продавались шляпы-сувениры, девушка не могла удержаться от очередной ветренной выходки, тем более, что Пирс относился к своей шляпе с таким трепетом. Она потащила его к прилавку.
— Мистер Кингстон, вам просто необходимо приобрести одну из этих замечательных шляп. Ведь ваша лошадь украшена ленточками со всеми патриотическими цветами, подабающими сегодняшнему дню. Не можете же вы от нее отстать.
Пирс наклонил голову и с глуповатым видом ухмыльнулся.
— Нет, пожалуй, я буду выглядеть нелепо.
— Ничего подобного. Вы будете выглядеть мудрым, как сова. — Джорджи обратилась к пожилому продавцу, сидевшему в павильоне. — Вы со мной согласны?
Продавец стал смущенно разглядывать свои брюки, отвисшие на коленях, а потом посмотрел на Пирса с неподдельным восхищением.
— Он будет выглядеть так, что у всех девушек просто сердце из груди выскочит.
— Это, конечно, очень заманчиво, — сказал Пирс, отходя от павильона, — но я, пожалуй, обойдусь той шляпой, что у меня есть.
Джорджи потащила его назад к павильону.
— Если вы ее не купите, то куплю я. Ведь вы не откажетесь принять от дамы подарок?
— Я могу принять подарок, но шляпу носить не стану.
— Ну, там посмотрим. — Она обратилась к продавцу: — Сколько?
— Пятьдесят центов.
Пока она копалась в сумочке, Кингстон достал из кармана несколько монет.
— Если вы так жаждете ее приобрести, я заплачу. Джорджи оттолкнула его руку и вручила продавцу деньги.
— Ну, нет. Когда я увижу эту вещицу у вас на голове, я с радостью буду думать, что ото мой подарок.
Она взяла одну из шляп, лукаво посмотрела на Кингстона и улыбнулась, наверное, в миллионный раз за этот день. От этих улыбок у нее свело скулы. Но на сей раз игра стоила свеч. Черт возьми, она заставит Пирса надеть эту дурацкую шляпу. Да, он совершенно прав, и будет выглядеть шутом гороховым, даже если по своему обыкновению сдвинет этот котелок набекрень.
Покачав головой, Пирс взял ее под руку и увел от павильона.
— Нам нужно идти. Уже почти три часа. Должно быть, остальные тоже вспомнили о времени, потому что вся толпа вдруг двинулась вниз по дороге к месту начала скачек. Со всех сторон звучала оглушительная болтовня, перечислялись имена лошадей и их хозяев. Так как никто не обращался к Пирсу, Джорджи пришла к выводу, что люди не знали о том, что хозяин Пегаса находится среди них. Ничего, скоро узнают. И вот тогда-то ему и придется одеть дурацкую соломенную шляпу.
Джорджи встала на цыпочки и зашептала Кингстону прямо в ухо, так, чтобы он мог ее расслышать во все возраставшем шуме.
— У меня к вам предложение.
Кингстон остановился как вкопанный и несколько секунд изумленно ее разглядывал. Затем изумление на его лице стало постепенно сменяться кривой усмешкой.
Внезапно он увлек девушку за высокую пихту, стоявшую в стороне от дороги. Пирс поднял ее голову за подбородок. Небесно-голубые глаза смотрели прямо на Джорджи.
— Мне интересно любое предложение, которое исходит из этой очаровательной хитрой головки. Но нельзя ли подождать до окончания скачек? Всего несколько минут.
Его глупость привела Джорджи в полное восхищение. Он и в самом деле решил, что ей захотелось прямо здесь заняться с ним любовью.
— Мне очень жаль, — сказала девушка, — но именно это предложение никак нельзя отложить. Я хотела предложить вам пари.
— Пари? — удивленно переспросил Пирс.
— Да. Если ваша лошадь проиграет, я хочу, чтобы вы надели шляпу, которую я подарила.
— И?
— Что и?
— Каков будет мой приз, если Пегас выиграет? О, Господи! Она об этом не подумала.
— Если вы выиграете, — она решительно натянула шляпу на голову, — я сама буду ее носить.
— Ага! — Он отступил на шаг, явно испытывая наслаждение от последнего допущенного ею промаха. — Так вы согласны на пари со шляпой?
Джорджи открыла рот, собираясь что-то сказать, но Кингстон ее опередил.
— Вот что я вам скажу, мой маленький прелестный речной жаворонок. Я обещаю надеть эту дурацкую корзину, если моя лошадь проиграет. Но, если проиграете вы, то вы должны выпить со мной шампанского, а место я выберу по своему усмотрению. Ну как, идет?
У Джорджи бешено заколотилось сердце. Как, ужинать с ним одной? В каком-то уединенном месте?
— Не знаю, что и сказать. Мне необходимо найти папочку. Он наверняка уже беспокоится и сейчас просто в ярости.
— Куда же подевалась та смелая девушка, с которой я познакомился сегодня утром?
И правда, куда? Не говоря уже о красавице-южанке. Она даже забыла о южном произношении. Однако, казалось, Пирс этого даже не заметил. Джорджи посмотрела на него из-под соломенной шляпы. Черт возьми! Как же хочется увидеть ее на нем! Все равно ведь выиграет лошадь Джейка Стоуна. Все об этом говорят. Не могут же ошибаться все сразу. Она нацепила соломенную шляпу на кончик зонтика и протянула свободную руку.
— Держу пари.
Не обращая внимания на этот жест, Пирс подошел к ней совсем близко. Игра становилась опасной. Прежде, чем Джорджи успела отстраниться, он обнял ее за талию и привлек к себе.
— Я знаю более подходящий способ, чтобы скрепить наше пари.
Глава 4
— Вам когда-нибудь приходилось видеть такие состязания раньше?
— Нет.
Она была так близко, запах ее духов волновал Пирса гораздо больше, чем какие-то идиотские состязания, однако он попытался изобразить непритворный интерес к происходящему на воде:
— Ив чем же смысл этих состязаний?
— Нужно переправиться на другой берег, — взволнованно ответила девушка.
Пирс никак не мог понять причину ее волнения. В конце концов, сколько же времени может удержаться человек на этом дурацком бревне? Подумав о шаловливом замечании Лак Эллен, когда они выходили из конюшни, Пирс предполагал, что очень скоро все участники уже будут сушить свои вещи на берегу. Но не тут то было. Ну, ладно, ему ничего не оставалось делать, кроме как поедать глазами все обнаженные части ее тела, которые, казалось, жаждали поцелуев.
Девушка вдруг застыла. Неужели почувствовала его взгляд? Ну, если даже и так, почему она обиделась? Ведь каждое ее слово и улыбка манили и предвещали наслаждение.
— А, ну, поддай ему, Тедди! — подпрыгивая на месте, Лак Эллен издавала оглушительные крики, совсем неподобающие молодой леди.
Пирс вскинул голову и увидел невероятную возню, происходившую в центре запруды.
Мужчины метались по бревнам и размахивали шестами во все стороны. Раздавались глухие удары стукавшихся друг о друга бревен. Вода в запруде была взбудоражена, а вся сцена представляла собой весьма беспорядочное зрелище.
На берегу ревела толпа болельщиков. Раздавались ободряющие выкрики, адресованные любимцам публики. Пирс услышал, как некоторые стали заключать пари.
— Ну же, Тедди! Дай ему как следует! — закричала Лак, яростно размахивая закрытым зонтиком.
Интересно, кто же это из скачущих по бревнам парней заставил забыть ее о воспитании и приличиях? Пирс почувствовал укол ревности, чего раньше с ним не случалось. Он стал присматриваться к состязающимся.
Один из них упал в воду. Стоявшая рядом с Пирсом женщина вздохнула:
— Это Джей.
— Тедди! Берегись! — Лак рванулась вперед. Крепкий коренастый парень опрокинул на спину какого-то детину с бандитской наружностью и скинул его в воду.
Раздались приветственные крики в честь победителя.
Лак медленно повернулась и взглянула на Пирса, смущенно улыбаясь. И, если ему только не показалось, ее щеки сильно порозовели. Несомненно, она только сейчас осознала свое поведение.
— Бедняга Тедди, — пробормотала Лак, — он никогда не выигрывает.
Казалось, даже ее южный говор вдруг утратил свою напевность.
Пирс нахмурился. Так кто же она на самом деле?
Через несколько секунд на бревне остался только один человек. Все закончилось быстро. Поприветствовав победителя, толпа стала расходиться.
Джорджи не могла понять, как это она не уследила за собой. Какого черта она заорала? Выставила себя какой-то дурочкой. А. ведь она поймала Пирса на крючок и вскружила ему голову, как и собиралась. А что же теперь? Она была уверена, что обман раскрыт. Вздохнув, Джорджи признала поражение. Ну, что ж. Придется предстать перед своим обличителем. Черт возьми! И это она попытается сделать со вкусом и не ударить лицом в грязь. С нарочито чопорной улыбкой она повернулась к Пирсу.
Он непринужденно улыбнулся в ответ. Ничего нельзя было прочесть в его непроницаемых голубых глазах. И это обнадеживало.
— Ну что, вернемся? — он чуть сдвинул шляпу и взял девушку за руку. — Или вы желаете утешить своего приятеля?
«Неужели он не заметил, как она потеряла достоинство, а заодно, и южное произношение? Кто знает? Хотя она сыграла фальшиво, возможно, и Пирс был слишком занят исполнением своей собственной роли, чтобы заметить ее промах».
— Ах, нет, — пропела девушка, вновь входя в образ. — Я уверена, Тедди предпочтет зализывать раны в одиночестве.
— Знаете, я все время думал, знакомы ли вы с кем-нибудь в здешних краях или же вы просто упали с неба. Ведь такую девушку, как вы, просто нельзя не заметить.
— Полагаю, это комплимент, — сказала Лак Эллен, подарив Пирсу одну из самых своих обезоруживающих улыбок. — Однако, правда заключается в том, что…
Пирс замедлил шаги, когда она нарочно замолчала, не закончив фразы, явно желая возбудить его любопытство,
— …в этом месяце мы впервые прошли по Уилла-метт. Раньше мы ходили на пароходе по Колумбии.
— Понимаю, — он перешел на свой обычный шаг, уводя девушку с корой травы на дорогу. — Я проголодался. Еще раньше я заметил павильон, где дамы продавали пирожки. Я договорился, что они оставят для меня ягодный пирог. Не разделите ли его со мной?
— Как, разделить пирог пополам и съесть его весь? Какое обжорство! Мисс Причард перевернется в гробу.
— А могу я узнать, кто такая мисс Причард?
— О, она-то не представляет для вас ни малейшего интереса. Это одна из самых чопорных и занудливых старых дев из всех, что Господь Бог умудрился поселить на этой грешной земле. Она была моей наставницей в пансионе молодых девиц в Сен-Луисе.
— А, так вы тоже посещали школу. Я провел десять долгих лет у Болдуине, в школе для юношей, недалеко от Филадельфии. Именно тогда я полюбил домашние пироги.
Врет, как и она. Интересно, он что принимает ее за дурочку? Если бы этот выскочка и впрямь учился в пансионе, он бы знал, что все были просто счастливы, если на печенье была хоть одна капля меда. Гордо приподняв брови, она измерила его высокомерным взглядом. В этот момент ее наставница могла бы гордиться своей ученицей.
Кингстон усмехнулся.
— Будучи лишенным пирогов в течение стольких лет, клянусь, что теперь я ни за что не упущу такой возможности. — Он сжал ее руку.
— Ну, что скажете, мисс Пэкинг? Или вы желаете следовать примеру старины Болдуина и мисс Причард?
Джорджи рассмеялась. «А почему бы и нет?» — ее настроение заметно улучшилось. Рыбка снова попалась на крючок. Он все еще не оставил намерения переспать с ней еще до захода солнца.
Несколько минут спустя, неся в руках чашки с кофе и черничный пирог, купающийся в сливках, они уселись на траве в тени кизиловых деревьев рядом с церковью. Другие парочки расположились здесь же. Деревенские парни в одинаковых соломенных шляпах, украшенных полосатыми ленточками и их возлюбленные в платьях из набивного ситца или льна приступили к скучной трапезе.
Этого нельзя было сказать о Джорджи и Кингстоне. Они радостно поглощали еду, и улыбка не сходила с их лиц. Пирог и правда был замечательный. Но помимо этого Джорджи прекрасно понимала, чего от нее ждали потом. Знала она и то, что она будет радоваться и тогда, когда жизнерадостное выражение на его лице исчезнет бесследно.
С сияющим видом она сделала ложкой жест, как будто предлагая тост, а затем отправила в рот очередной кусок пирога. Пирс последовал ее примеру.
«Он не знал самого главного, того, что он празднует свое собственное поражение. Когда он проиграет скачки и все свои деньги, что он поставил на Пегаса, а также самую желанную женщину в своей жизни, вот тогда-то, — мечтала Джорджи, — он почувствует хотя бы крупицу того горя, которое в течение многих лет причиняли такие, как он мошенники, ничего не подозревающим беднягам».
И снова она представила покрасневшие глаза отца, услышала усталую беднадежность в его голосе, когда он велел ей складывать вещи. У них больше не было их речной красавицы, их королевы «Элли Сью».
Да, она оптимист, дождется желанного момента, когда, увидев его поражение, сможет удалиться с гордо поднятой головой. Почему же какое-то беспокойное чувство, очень похожее на вину, вдруг зашевелилось у нее в душе. Она ведь решила отомстить за отца и ни за что не отступит… Как бы не была хороша собой ее жертва. Ах, как же ей нравились густые, блестящие черные волосы Пирса, их небрежные завитки, которые так хотелось погладить! А изящная манера загибать поля шляпы…. звук его голоса, пробуждающий в душе совсем незнакомые чувства и лишающий ее покоя, а ведь она знала, что за всей привлекательностью Пирса кроются порочные мысли. Да, черт возьми! Она насладится каждым мгновением его падения. Даже если придется задохнуться в проклятом корсете.
Наблюдая за Пирсом, с аппетитом уплетающим кусок пирога, Джорджи выпрямилась, чтобы хоть немного ослабить ненавистный корсет, безжалостно сдавливавший ее тело. Она протянула руку к висевшей на поясе маленькой розовой сумочке, достала кружевной носовой платок и вытерла губы.
— О, кажется, я больше не могу съесть ни кусочка.
Она взяла чашку с кофе и смыла зернышки ягод, приставшие к тарелке.
— Плохо дело, — притворно нахмурившись, сказал Пирс, разглядывая остатки пирога на стоявшей между ними тарелке. — Но я приложу все усилия, чтобы уничтожить оставленные вами объедки.
Сама того не желая, Джорджи рассмеялась. Все же, было в этом человеке что-то привлекательное. Следовало отдать ему должное.
В этот момент появилась знакомая троица напыщенных девиц, которые накануне безуспешно вели осаду Пирса. Все трое смотрели прямо перед собой, изображая полное безразличие к происходящему. Однако, от Джорджи не ускользнуло, как они украдкой бросали быстрые взгляды в сторону Пирса. Ее охватило чувство полного триумфа.
— Вы только посмотрите, кто это тут прогуливается, — проворковала она низким грудным голосом. — Мне кажется, что это те самые молодые леди, которые кружились около вас весь вчерашний день.
Даже если бы она захотела сказать что-то еще, то не смогла бы выдавить из себя ни звука из-за внезапно появившегося комка в горле. Проклятый болтливый язык! Ну как можно быть такой дурехой? Теперь он сопоставит все факты, и ему станет ясно, как дважды-два, что это она была тем дерзким пареньком, с которым он столкнулся вчера на палубе. Кровь отхлынула у нее от лица.
Подняв глаза от тарелки, Пирс обнаружил прогуливающуюся троицу. Джорджи затаила дыхание, а он продолжал их разглядывать, пока они не исчезли в шумной толпе. Его красивое лицо ничего при этом не выражало. Затем он переключил внимание на свою чашку. Он взял ее в руки и сделал глоток, как будто бы и не слышал ее ядовитого замечания.
Джорджи вздохнула с облегчением.
Кингстон вытащил из кармана часы и взглянул на них. Затем положил их обратно и измерил девушку убийственно медленным взглядом, остановившись на ее лице. И все же нельзя было сказать, что он ее рассматривает.
— Уже почти час. Ждать осталось недолго.
По его слишком спокойному тону Джорджи поняла: с самого начала он догадался о том, что их встреча не была случайной. Теперь будет гораздо труднее довести шутку до конца так, как она запланировала.
— Вы хотите сказать, что осталось мало времени до скачек?
Наконец он посмотрел девушке в глаза.
— И до них тоже.
Вот это да! Такой ответ озадачивал. Джорджи приложила все усилия, чтобы оставшиеся два часа они провели в самой гуще событий. Она была яростным болельщиком на состязаниях бегунов, в которых совершенно не разбиралась, потом потащила Кингстона в ревущую и завывающую толпу участников охоты на дикого кабана, наконец Джорджи устроила бедняге последнее испытание и заставила его полностью просмотреть соревнования между парнями, вскарабкивающимися на голые сосновые деревья.
За все это время с уст Кингстона не сорвалось ни единого слова жалобы или недовольства. Джорджи стала думать, что неверно истолковала его намерения. Не будь она уверена в обратном, она могла бы поклясться, что Пирс получает истинное наслаждение от всех этих сельских развлечений. Однако, чем меньше времени оставалось до скачек, тем самоувереннее себя чувствовала Джорджи. Когда они проходили мимо павильона, где продавались шляпы-сувениры, девушка не могла удержаться от очередной ветренной выходки, тем более, что Пирс относился к своей шляпе с таким трепетом. Она потащила его к прилавку.
— Мистер Кингстон, вам просто необходимо приобрести одну из этих замечательных шляп. Ведь ваша лошадь украшена ленточками со всеми патриотическими цветами, подабающими сегодняшнему дню. Не можете же вы от нее отстать.
Пирс наклонил голову и с глуповатым видом ухмыльнулся.
— Нет, пожалуй, я буду выглядеть нелепо.
— Ничего подобного. Вы будете выглядеть мудрым, как сова. — Джорджи обратилась к пожилому продавцу, сидевшему в павильоне. — Вы со мной согласны?
Продавец стал смущенно разглядывать свои брюки, отвисшие на коленях, а потом посмотрел на Пирса с неподдельным восхищением.
— Он будет выглядеть так, что у всех девушек просто сердце из груди выскочит.
— Это, конечно, очень заманчиво, — сказал Пирс, отходя от павильона, — но я, пожалуй, обойдусь той шляпой, что у меня есть.
Джорджи потащила его назад к павильону.
— Если вы ее не купите, то куплю я. Ведь вы не откажетесь принять от дамы подарок?
— Я могу принять подарок, но шляпу носить не стану.
— Ну, там посмотрим. — Она обратилась к продавцу: — Сколько?
— Пятьдесят центов.
Пока она копалась в сумочке, Кингстон достал из кармана несколько монет.
— Если вы так жаждете ее приобрести, я заплачу. Джорджи оттолкнула его руку и вручила продавцу деньги.
— Ну, нет. Когда я увижу эту вещицу у вас на голове, я с радостью буду думать, что ото мой подарок.
Она взяла одну из шляп, лукаво посмотрела на Кингстона и улыбнулась, наверное, в миллионный раз за этот день. От этих улыбок у нее свело скулы. Но на сей раз игра стоила свеч. Черт возьми, она заставит Пирса надеть эту дурацкую шляпу. Да, он совершенно прав, и будет выглядеть шутом гороховым, даже если по своему обыкновению сдвинет этот котелок набекрень.
Покачав головой, Пирс взял ее под руку и увел от павильона.
— Нам нужно идти. Уже почти три часа. Должно быть, остальные тоже вспомнили о времени, потому что вся толпа вдруг двинулась вниз по дороге к месту начала скачек. Со всех сторон звучала оглушительная болтовня, перечислялись имена лошадей и их хозяев. Так как никто не обращался к Пирсу, Джорджи пришла к выводу, что люди не знали о том, что хозяин Пегаса находится среди них. Ничего, скоро узнают. И вот тогда-то ему и придется одеть дурацкую соломенную шляпу.
Джорджи встала на цыпочки и зашептала Кингстону прямо в ухо, так, чтобы он мог ее расслышать во все возраставшем шуме.
— У меня к вам предложение.
Кингстон остановился как вкопанный и несколько секунд изумленно ее разглядывал. Затем изумление на его лице стало постепенно сменяться кривой усмешкой.
Внезапно он увлек девушку за высокую пихту, стоявшую в стороне от дороги. Пирс поднял ее голову за подбородок. Небесно-голубые глаза смотрели прямо на Джорджи.
— Мне интересно любое предложение, которое исходит из этой очаровательной хитрой головки. Но нельзя ли подождать до окончания скачек? Всего несколько минут.
Его глупость привела Джорджи в полное восхищение. Он и в самом деле решил, что ей захотелось прямо здесь заняться с ним любовью.
— Мне очень жаль, — сказала девушка, — но именно это предложение никак нельзя отложить. Я хотела предложить вам пари.
— Пари? — удивленно переспросил Пирс.
— Да. Если ваша лошадь проиграет, я хочу, чтобы вы надели шляпу, которую я подарила.
— И?
— Что и?
— Каков будет мой приз, если Пегас выиграет? О, Господи! Она об этом не подумала.
— Если вы выиграете, — она решительно натянула шляпу на голову, — я сама буду ее носить.
— Ага! — Он отступил на шаг, явно испытывая наслаждение от последнего допущенного ею промаха. — Так вы согласны на пари со шляпой?
Джорджи открыла рот, собираясь что-то сказать, но Кингстон ее опередил.
— Вот что я вам скажу, мой маленький прелестный речной жаворонок. Я обещаю надеть эту дурацкую корзину, если моя лошадь проиграет. Но, если проиграете вы, то вы должны выпить со мной шампанского, а место я выберу по своему усмотрению. Ну как, идет?
У Джорджи бешено заколотилось сердце. Как, ужинать с ним одной? В каком-то уединенном месте?
— Не знаю, что и сказать. Мне необходимо найти папочку. Он наверняка уже беспокоится и сейчас просто в ярости.
— Куда же подевалась та смелая девушка, с которой я познакомился сегодня утром?
И правда, куда? Не говоря уже о красавице-южанке. Она даже забыла о южном произношении. Однако, казалось, Пирс этого даже не заметил. Джорджи посмотрела на него из-под соломенной шляпы. Черт возьми! Как же хочется увидеть ее на нем! Все равно ведь выиграет лошадь Джейка Стоуна. Все об этом говорят. Не могут же ошибаться все сразу. Она нацепила соломенную шляпу на кончик зонтика и протянула свободную руку.
— Держу пари.
Не обращая внимания на этот жест, Пирс подошел к ней совсем близко. Игра становилась опасной. Прежде, чем Джорджи успела отстраниться, он обнял ее за талию и привлек к себе.
— Я знаю более подходящий способ, чтобы скрепить наше пари.
Глава 4
Пирс склонился к лицу девушки и вдруг в изумлении замер. Глаза Лак Эллен испуганно расширились, а сама она была как деревянная в его объятиях. Все ее хитроумное кокетство бесследно исчезло.
Неужели она никогда раньше не целовалась? Эта мысль озадачила Пирса, и вместо того, чтобы сорвать дерзкий поцелуй победителя, он лишь осторожно прикоснулся губами к ее чувственному рту. Затем Пирс с неохотой отпустил девушку. Ее ресницы вздрагивали, а щеки горели ярким румянцем. Она отвернулась.
— Нам надо поторопиться, — с трудом выдохнула она и, повернувшись, пошла по направлению к дороге.
Догоняя Лак Эллен, Пирс усмехнулся про себя. Дерзкая плутовка оказалась невинной девушкой. Когда он поравнялся с Лак Эллен и взял ее под руку, то уже успел справиться со своим удивлением. Все его планы относительно того, как они собирались провести время после скачек, могли пойти наперекосяк. Пробираясь сквозь толпу, Пирс заметил, что девушка смущена и расстроена. Его желание овладеть этой капризной красавицей вспыхнуло с новой силой. Если он проявит терпение, то может стать ее первым мужчиной и, как он надеялся, единственным.
Минутой позже Лак направилась к перекрестку, где верхом на своем жеребце сидел Динк в окружении толпы зрителей. Рядом стоял Джейк Стоун и разговаривал с худощавым юношей, сидевшим на лоснящемся вороном жеребце. Никогда в жизни Пирс не видел таких красавцев. Разглядывая мощную мускулатуру животного, он сразу понял, почему местные жители не сомневались в его победе. Пирса охватило беспокойство. Он нащупал в кармане пиджака заметно уменьшившуюся пачку банкнот. У него оставалось только пятьсот долларов. И зачем он пошел на риск и связался с лошадиными скачками, результат которых был совершенно непредсказуем?
Лак шла впереди него, ища глазами кого-то в толпе. Похоже, она была просто в панике. Невинный поцелуй просто не мог привести ее в такое состояние. Возможно, он во всем ошибся. Казалось, что ее тут никто не знает, кроме Джейка Стоуна. Не были ли эти скачки и эта странная женщина частью какой-то непонятной хитрой игры, где ему была отведена роль дурака.
Джорджи знала, что ее отец должен быть где-то здесь в толпе. Нет сомнения в том, что он видел ее, так как все смотрели в ее сторону, с нетерпением ожидая грандиозного момента. Ах, если бы он вышел из толпы и забрал ее.
Высоченный Джейк Стоун вынул из кармана часы, взглянул на них, затем взял под руку стоявшую рядом женщину и направился к Пирсу и Джорджи. Стоун игриво подмигнул девушке, а затем устремил любящий взгляд на свою спутницу.
— Мисс Лак, позвольте вам представить мою жену. Рэйчел, душечка, эта та самая девушка, о которой я тебе рассказывал. Это она помогла мне выбрать для тебя колечко.
Молодая дама с тонкими чертами лица, золотистыми волосами и светло-голубыми глазами перевела взгляд со своего мужа на Джорджи.
— Здравствуйте, как поживаете? Джейк мне так много о вас рассказывал.
Ответив на искренне дружеское приветствие дамы, Джорджи вспомнила, как великан Джейк был воплощением нежности, когда пытался описать ей глаза своей возлюбленной, выбирая для нее достойное кольцо.
— А Джейк без умолку описывал мне ваши чары. Вы его просто околдовали.
Миссис Стоун рассмеялась и с обожанием посмотрела на мужа:
— О, да, я очень старалась.
Явно смущенный, Джейк переминался с ноги на ногу, переводя взгляд с Рэйчел на Джорджи. Он откашлялся и повернулся к Пирсу:
— Рэйчел, а это мистер Кингстон, тот самый человек, что купил лошадь Мак-Лина.
Пирс поднес руку дамы к губам с присущим ему обаянием и непринужденностью.
Джорджи почувствовала невольное раздражение, в чем она не хотела себе признаться. Ведь из-за этих самых губ все ее хладнокровие испарилось в мгновение ока всего лишь пару минут назад.
— Три часа, — сказал Джейк, — пряча в карман часы. — Вы готовы?
Пирс взглянул на своего жокея, который улыбнулся и кивнул ему в ответ, затем уверенно ответил Джейку: — Да.
— Поведем лошадей на старт, — крикнул Джейк, вынимая из-за пояса пистолет и призывая зрителей освободить скаковой круг.
— Освободите дорогу!
Натягивая поводья, возбужденные лошади с раздувающимися ноздрями прошли к стартовой черте. Украшенный ленточками серый жеребец с сидевшим на нем жокеем, одетым в традиционные красный, белый и голубой цвета, выглядел почти нелепо рядом с могучим вороным жеребцом Джейка, на котором не было никаких украшений. Жокей-фермер, который много раз приводил своего испытанного питомца к финишной линии, всегда намного раньше других, сейчас уверенно его сдерживал.
Джейк отступил в сторону и поднял пистолет.
Пирс схватил Джорджи за руку и крепко сжал. Этот жест был единственным признаком охватившей его нервозности. Или он просто хотел удостовериться, что она находится рядом и не сможет увернуться от расплаты за проигранное пари, если победит Пегас?
Прозвучал пистолетный выстрел. Лошади рванулись вперед, и раздался рев толпы. Пирс потащил Джорджи к стартовой черте. Почувствовав его напряжение, Джорджи заглянула Пирсу в лицо и увидела играющие на шее желваки. Он, не отрываясь, смотрел на удалявшихся в облаке пыли лошадей.
Следя за его взглядом, Джорджи с чувством глубокого облегчения увидела, что вороной жеребец вырвался, по крайней мере, на два корпуса вперед. Она была готова сама себя поколотить из-за несносного поведения и глупых страхов после поцелуя Пирса. Конечно же, лошадь Джейка выиграет, и очень скоро она отделается от этого человека, при виде которого ее сердце начинало помимо воли бешено колотиться. Джорджи даже подумать боялась, какому искушению может поддаться ее непослушное тело, если она хоть ненадолго останется с Пирсом.
Глядя на соломенную шляпу, надетую на зонтик, она с трудом подавила смешок, когда представила ее на голове безупречного «джентльмена». Озорная улыбка заиграла в уголках ее рта, и она снова посмотрела на своего безукоризненно одетого спутника.
Улыбка исчезла с ее лица, когда Джорджи увидела губы Пирса. Невероятно, что они могли быть такими твердыми и суровыми. Ведь когда он ее целовал, они были такими нежными и теплыми, такими…
У Джорджи сердце подпрыгнуло в груди, а внизу живота появилось какое-то странное и волнующее ощущение.
Вдруг Джорджи заметила, что Пирс тоже смотрит на нее! Он видел, как она уставилась на него затуманившимися глазами, облизывая пересохшие губы. Он усмех-нулся[ с понимающим видом и сильнее сжал ее руку.
Какой позор! Лучше бы ей умереть! Джорджи переключила внимание на облако пыли, которое оседало на опустевшей дороге, скрывая ее из вида на несколько ярдов вперед. Хоть бы лошадь Джейка оказалась первой, когда наездников снова станет видно! Иначе ей придется расплачиваться за свое глупое кокетство и возмутительное поведение.
Слава Богу! Принц, как черная стрела, по-прежнему мчался впереди всех, однако серый жеребец наступал ему на пятки.
В то время, как толпа болельщиков яростными криками поддерживала Принца, сидящий на нем молодой жокей низко пригнулся к шее животного и неистово хлестал его кнутом.
Вдруг, как по волшебству, Пегас поравнялся с Принцем, при этом чернокожий жокей лишь слегка пощелкивал хлыстом. Затем серый жеребец необыкновенно грациозно и уверенно на огромной скорости вырвался вперед. Несколькими секундами позднее он перешел финишную черту, опередив Принца на три корпуса.
Пирс издал торжествующий вопль. Он сорвал с головы шляпу и подбросил ее вверх. Джорджи, как и вся толпа болельщиков, в оцепенении молчали. Не отпуская Джорджи, Пирс бросился туда, где стоял Пегас.
— Это ты! Все благодаря тебе! — крикнул он своему жокею.
Отпустив Джорджи, Пирс стащил смеющегося жокея с седла и радостно обнял, прежде чем опустить на землю.
— Я же вам говорил! — крикнул жокей, его черные глаза сияли от радости. — Я говорил!
Пирс одной рукой обнял жокея за плечи, а другой ухватил Джорджи за талию. Пользуясь правом победителя, он обнял ее с такой силой, что девушка едва не лишилась чувств.
С мрачным видом к ним подошел Джейк Стоун и протянул Пирсу руку.
— Поздравляю, Кингстон.
Джорджи надеялась, что бедняга не поставил на свою лошадь больше денег, чем мог себе позволить. Она робко ему улыбнулась, в то время, как Пирс отпустил жокея и протянул Джейку руку.
— Благодарю. Я очень рад, — сказал Пирс, пожимая фермеру руку.
Неужели она никогда раньше не целовалась? Эта мысль озадачила Пирса, и вместо того, чтобы сорвать дерзкий поцелуй победителя, он лишь осторожно прикоснулся губами к ее чувственному рту. Затем Пирс с неохотой отпустил девушку. Ее ресницы вздрагивали, а щеки горели ярким румянцем. Она отвернулась.
— Нам надо поторопиться, — с трудом выдохнула она и, повернувшись, пошла по направлению к дороге.
Догоняя Лак Эллен, Пирс усмехнулся про себя. Дерзкая плутовка оказалась невинной девушкой. Когда он поравнялся с Лак Эллен и взял ее под руку, то уже успел справиться со своим удивлением. Все его планы относительно того, как они собирались провести время после скачек, могли пойти наперекосяк. Пробираясь сквозь толпу, Пирс заметил, что девушка смущена и расстроена. Его желание овладеть этой капризной красавицей вспыхнуло с новой силой. Если он проявит терпение, то может стать ее первым мужчиной и, как он надеялся, единственным.
Минутой позже Лак направилась к перекрестку, где верхом на своем жеребце сидел Динк в окружении толпы зрителей. Рядом стоял Джейк Стоун и разговаривал с худощавым юношей, сидевшим на лоснящемся вороном жеребце. Никогда в жизни Пирс не видел таких красавцев. Разглядывая мощную мускулатуру животного, он сразу понял, почему местные жители не сомневались в его победе. Пирса охватило беспокойство. Он нащупал в кармане пиджака заметно уменьшившуюся пачку банкнот. У него оставалось только пятьсот долларов. И зачем он пошел на риск и связался с лошадиными скачками, результат которых был совершенно непредсказуем?
Лак шла впереди него, ища глазами кого-то в толпе. Похоже, она была просто в панике. Невинный поцелуй просто не мог привести ее в такое состояние. Возможно, он во всем ошибся. Казалось, что ее тут никто не знает, кроме Джейка Стоуна. Не были ли эти скачки и эта странная женщина частью какой-то непонятной хитрой игры, где ему была отведена роль дурака.
Джорджи знала, что ее отец должен быть где-то здесь в толпе. Нет сомнения в том, что он видел ее, так как все смотрели в ее сторону, с нетерпением ожидая грандиозного момента. Ах, если бы он вышел из толпы и забрал ее.
Высоченный Джейк Стоун вынул из кармана часы, взглянул на них, затем взял под руку стоявшую рядом женщину и направился к Пирсу и Джорджи. Стоун игриво подмигнул девушке, а затем устремил любящий взгляд на свою спутницу.
— Мисс Лак, позвольте вам представить мою жену. Рэйчел, душечка, эта та самая девушка, о которой я тебе рассказывал. Это она помогла мне выбрать для тебя колечко.
Молодая дама с тонкими чертами лица, золотистыми волосами и светло-голубыми глазами перевела взгляд со своего мужа на Джорджи.
— Здравствуйте, как поживаете? Джейк мне так много о вас рассказывал.
Ответив на искренне дружеское приветствие дамы, Джорджи вспомнила, как великан Джейк был воплощением нежности, когда пытался описать ей глаза своей возлюбленной, выбирая для нее достойное кольцо.
— А Джейк без умолку описывал мне ваши чары. Вы его просто околдовали.
Миссис Стоун рассмеялась и с обожанием посмотрела на мужа:
— О, да, я очень старалась.
Явно смущенный, Джейк переминался с ноги на ногу, переводя взгляд с Рэйчел на Джорджи. Он откашлялся и повернулся к Пирсу:
— Рэйчел, а это мистер Кингстон, тот самый человек, что купил лошадь Мак-Лина.
Пирс поднес руку дамы к губам с присущим ему обаянием и непринужденностью.
Джорджи почувствовала невольное раздражение, в чем она не хотела себе признаться. Ведь из-за этих самых губ все ее хладнокровие испарилось в мгновение ока всего лишь пару минут назад.
— Три часа, — сказал Джейк, — пряча в карман часы. — Вы готовы?
Пирс взглянул на своего жокея, который улыбнулся и кивнул ему в ответ, затем уверенно ответил Джейку: — Да.
— Поведем лошадей на старт, — крикнул Джейк, вынимая из-за пояса пистолет и призывая зрителей освободить скаковой круг.
— Освободите дорогу!
Натягивая поводья, возбужденные лошади с раздувающимися ноздрями прошли к стартовой черте. Украшенный ленточками серый жеребец с сидевшим на нем жокеем, одетым в традиционные красный, белый и голубой цвета, выглядел почти нелепо рядом с могучим вороным жеребцом Джейка, на котором не было никаких украшений. Жокей-фермер, который много раз приводил своего испытанного питомца к финишной линии, всегда намного раньше других, сейчас уверенно его сдерживал.
Джейк отступил в сторону и поднял пистолет.
Пирс схватил Джорджи за руку и крепко сжал. Этот жест был единственным признаком охватившей его нервозности. Или он просто хотел удостовериться, что она находится рядом и не сможет увернуться от расплаты за проигранное пари, если победит Пегас?
Прозвучал пистолетный выстрел. Лошади рванулись вперед, и раздался рев толпы. Пирс потащил Джорджи к стартовой черте. Почувствовав его напряжение, Джорджи заглянула Пирсу в лицо и увидела играющие на шее желваки. Он, не отрываясь, смотрел на удалявшихся в облаке пыли лошадей.
Следя за его взглядом, Джорджи с чувством глубокого облегчения увидела, что вороной жеребец вырвался, по крайней мере, на два корпуса вперед. Она была готова сама себя поколотить из-за несносного поведения и глупых страхов после поцелуя Пирса. Конечно же, лошадь Джейка выиграет, и очень скоро она отделается от этого человека, при виде которого ее сердце начинало помимо воли бешено колотиться. Джорджи даже подумать боялась, какому искушению может поддаться ее непослушное тело, если она хоть ненадолго останется с Пирсом.
Глядя на соломенную шляпу, надетую на зонтик, она с трудом подавила смешок, когда представила ее на голове безупречного «джентльмена». Озорная улыбка заиграла в уголках ее рта, и она снова посмотрела на своего безукоризненно одетого спутника.
Улыбка исчезла с ее лица, когда Джорджи увидела губы Пирса. Невероятно, что они могли быть такими твердыми и суровыми. Ведь когда он ее целовал, они были такими нежными и теплыми, такими…
У Джорджи сердце подпрыгнуло в груди, а внизу живота появилось какое-то странное и волнующее ощущение.
Вдруг Джорджи заметила, что Пирс тоже смотрит на нее! Он видел, как она уставилась на него затуманившимися глазами, облизывая пересохшие губы. Он усмех-нулся[ с понимающим видом и сильнее сжал ее руку.
Какой позор! Лучше бы ей умереть! Джорджи переключила внимание на облако пыли, которое оседало на опустевшей дороге, скрывая ее из вида на несколько ярдов вперед. Хоть бы лошадь Джейка оказалась первой, когда наездников снова станет видно! Иначе ей придется расплачиваться за свое глупое кокетство и возмутительное поведение.
Слава Богу! Принц, как черная стрела, по-прежнему мчался впереди всех, однако серый жеребец наступал ему на пятки.
В то время, как толпа болельщиков яростными криками поддерживала Принца, сидящий на нем молодой жокей низко пригнулся к шее животного и неистово хлестал его кнутом.
Вдруг, как по волшебству, Пегас поравнялся с Принцем, при этом чернокожий жокей лишь слегка пощелкивал хлыстом. Затем серый жеребец необыкновенно грациозно и уверенно на огромной скорости вырвался вперед. Несколькими секундами позднее он перешел финишную черту, опередив Принца на три корпуса.
Пирс издал торжествующий вопль. Он сорвал с головы шляпу и подбросил ее вверх. Джорджи, как и вся толпа болельщиков, в оцепенении молчали. Не отпуская Джорджи, Пирс бросился туда, где стоял Пегас.
— Это ты! Все благодаря тебе! — крикнул он своему жокею.
Отпустив Джорджи, Пирс стащил смеющегося жокея с седла и радостно обнял, прежде чем опустить на землю.
— Я же вам говорил! — крикнул жокей, его черные глаза сияли от радости. — Я говорил!
Пирс одной рукой обнял жокея за плечи, а другой ухватил Джорджи за талию. Пользуясь правом победителя, он обнял ее с такой силой, что девушка едва не лишилась чувств.
С мрачным видом к ним подошел Джейк Стоун и протянул Пирсу руку.
— Поздравляю, Кингстон.
Джорджи надеялась, что бедняга не поставил на свою лошадь больше денег, чем мог себе позволить. Она робко ему улыбнулась, в то время, как Пирс отпустил жокея и протянул Джейку руку.
— Благодарю. Я очень рад, — сказал Пирс, пожимая фермеру руку.