Тем более что ни те, ни другие, как бы они безумны ни были, здесь селиться и иметь свою базу не станут.
   – Что за шайтан?! – теперь уже воскликнул лейтенант Маджих и как-то благоговейно проговорил: – Духи войны…
   – Что ты мелешь? – рассердился капитан.
   Лейтенант увеличил изображение одного из самолетов, и на какую-то долю секунды пробрало самого Халима – самолеты летали без пилотов, а некоторые с разбитыми колпаками и смятыми носами. Невольно из памяти всплыли старые легенды… Но он быстро взял себя в руки, прогнав суеверное наваждение.
   – Обычное дистанционное управление…
   «Хоунд» самолеты вывели из игры без особых проблем. Но вот приближавшийся и вскоре вступивший в бой линкор подарком не был.
   Самолеты шли на таран, повреждая пушки линкора. Но вскоре стало ясно, что силы неизвестных на исходе – атакуя, они больше не стреляли, лишь таранили в бессильной злобе.
   – Господин капитан, нас обнаружили! – очнулся лейтенант Маджих. Наблюдая за боем, они совсем забыли про других поисковиков.
   Делать нечего, нужно убираться отсюда. Но как? «Хоунд» как противник – не проблема Его линкор сможет разнести в клочья несколькими залпами. А вот как быть с другим линкором? Этого Халим не знал.
   Впрочем, Халим был офицером боевого корабля, и решение пришло через секунду. Он видел, что противник в лице «Звезды Салеймана» довольно сильно потрепан неизвестными самолетами, и пока те еще вели свой самоубийственный бой, у него имелся шанс, и им нужно воспользоваться как можно быстрее. Иначе, разделавшись с самолетами, линкор взялся бы за «Акбар».
   И по последнему поводу капитан иллюзий не питал. «Акбар» явно уступал своему собрату не только габаритами, но и вооружением, даже с учетом нанесенных ему повреждений.
   – К бою, – приказал Халим, не обращая внимания на попытки «хоунда» связаться с ним.
   Короткий бой с поисковиком, не нанесший «Акбару» больших повреждений, и линкор, оставив горящий «хоунд» и эвакуировавшийся с него в спасательных капсулах экипаж на произвол судьбы, оторвавшись от астероида, направился к затухавшей неравной схватке.
   «Акбар» заметили, но помешать ему жертва уже не могла. Требовалось развернуть орудия, встать в удобную позицию, на все это времени у «Звезды Салеймана» не оставалось.
   Один залп, и «Звезде» с большинством уничтоженных огневых точек, внутренними повреждениями и пожарами, пришлось позорно бежать. «Хоунды» в бою линкоров для «Звезды Салеймана» были не помощники.

73

   Появление еще одного корабля для лейтенанта Камышова оказалось полной неожиданностью. Первая появившаяся в голове мысль, что теперь уж им точно конец. С двумя линкорами тягаться нечего и думать. Но неожиданно новичок нанес удар по своему собрату.
   Одну из пушек, куда метил своим истребителем Роман, вырвало взрывом, но лейтенант все же довел свой «инведер» и врезался им в образовавшуюся дыру, где только что стояла орудийная башня, лишь увеличивая разрушения корабля.
   На этом запас истребителей закончился. Они еще хранились по правому борту, но лейтенант не знал, как заставить механизмы крейсера переправить их на левый борт. Но это и не требовалось – подбитый линкор отступал.
   Роман выбрался из кресла симулятора и почувствовал, что промок до нитки. Ноги дрожали, и из-за общей слабости Камышов даже не рискнул сделать ободряющие и восстанавливающие координацию приседания, опасаясь, что после первого же упражнения самостоятельно встать не сможет.
   Тем не менее, он как мог поспешил назад на капитанский мостик крейсера.
   – Ты вовремя, – кивнул старшина Фрейндлих, подзывая к себе лейтенанта.
   – Что у вас?
   – Попытка выйти на связь, – откликнулся Самуил, хотя его никто не спрашивал.
   – Да, – подтвердил Виктор. – Сейчас установим… правда, на «охотнике» из-за идентичности стандартов это сделать было бы гораздо легче. Здесь аппаратура старая… шалит.
   – Я вообще удивлен, что здесь вообще что-то работает.
   – Тоже верно.
   Наконец связь установили. Экран сильно дергался, ежесекундно искажая изображение настолько, что он становился абсолютно черным. Звук также барахлил и забивался посторонними шумами, но речь разобрать все же можно.
   – Говорит командир линкора «Акбар», капитан Ренат Халим. Назовите себя, – послышался из динамиков требовательный голос. Впрочем, командирский тон подкреплялся направленными на них артиллерийскими орудиями.
   – Привет старина, – Роман помахал рукой. – Неужели забыл своих старых знакомых.
   – Вы?!
   Казалось, капитан потерял дар речи. Уж кого-кого, а встретить здесь этих неверных, взявших его судно на абордаж, он никак не ожидал.
   – Так точно.
   – Надо было дать им разделаться с вами…
   – А что тебе мешает сделать это самому?
   – А какой смысл? Будем считать, что мы в расчете. Ты отпустил меня, я отпускаю вас.
   – А если я попрошу тебя еще об одной услуге? – спросил Камышов. – Не безвозмездно, конечно.
   – Что именно?
   – Пустяк, – махнул рукой лейтенант. Будто то, что он собирался попросить, было действительно плевым делом. – Довези нас до Земли.
   – Вы хоть понимаете, о чем просите?! – взвился Халим. – Скольких трудов мне стоило спрятаться от погони, чтобы теперь самому лезть им в руки? Да у Земли уже наверняка собирается целый флот, какого еще никто и никогда не видел даже в самых страшных кошмарах! Сотни, сотни и сотни кораблей. Да они меня порвут, стоит им меня только засечь, и весь залп этой армады будет направлен в мою сторону, особенно после сегодняшних событий!
   – Но ведь тебе все равно придется менять место дислокации. Здесь ты уже засвечен. Наверняка сюда подойдет небольшая эскадра, чтобы прочесать все вдоль и поперек.
   – Так-то оно так, но это не значит, что я сам должен бросаться им на ствол пушки.
   – На амбразуру, – машинально поправил Роман.
   – Не важно…
   – Но я думаю, «Великий Петрофф» стоит такого риска, – не сдавался Роман.
   – Нет, не стоит. – После долгого молчания ответил Ренат Халим. Соблазн большой но, сопоставив все факты, он понял, что овчинка выделки не стоит. – Провести дезактивацию корабля будет стоить дороже, чем построить корабль такого же размера. К тому же мне нечего с ним делать. Вот если бы я по-прежнему состоял бы на службе в имперских вооруженных силах, то да, я бы стал капитаном этого корабля, его бы отремонтировали за счет Империи. А так – нет. Тем более его местонахождение уже известно всем, кто только связан с военным флотом. Так что не взыщи.
   – Ладно… – разочарованно вздохнул Камышов. – Но этот крейсер стоит того, чтобы заполнить баки «охотника»?
   – А разве он после этой заварушки еще цел? – удивился Халим.
   – Действительно?..
   Лейтенант повернулся к Самуилу, чтобы тот проверил состояние корабля, его целостность, и тот утвердительно кивнул. Впрочем, капитан сам ответил на свой вопрос, сверившись со своими службами визуального наблюдения:
   – Действительно цел. Хотя, рядом красуются две здоровые воронки. Как его только с якорей не сорвало? Удивительно.
   – Ну, так как насчет топлива? Думаю, отшельники будут рады купить у тебя что-нибудь этакое с легендарного крейсера.
   – Что, например?
   – Да взять хотя бы пятьдесят единиц истребителей «инведер» и систему дистанционного управления к ним. Могу даже порекомендовать тебя одному судовладельцу. Думаю, они очень порадуются такому приобретению, особенно пираты… В случае чего они тебе самому пригодятся.
   – Хорошо. Я думаю, мне есть чем поживиться на вашем крейсере, – согласился с предложением капитан Халим.
   Он видел эти самолеты в действии, а значит, не приходилось сомневаться в их дееспособности. А может быть, он сам собирался стать пиратом?
   – Стыкуйтесь ко мне, и я закачаю вам необходимое количество топлива.
   Командир «Акбара» не обманул, хотя мог наверняка уничтожить «охотника». Ведь, как известно: нет человека – нет проблемы. Но он этого не сделал и исправно залил высохшие баки «ИСИ-17» топливом под завязку.
   Попрощавшись, «охотник» рванул в сторону Земли, а линкор остался на месте, чтобы заполнить свои трюмы раритетной боевой техникой, которая, впрочем, по прошествии времени, как показали недавние события, не стала от этого менее смертоносной. Система автоматической консервации сработала чисто. Особенно, если разгадать коды к оставшимся в шахтах и оружейных комнатах ракет, то в руках окажется огромная сила. При наличии свободного времени, техники и специалистов это не так уж и сложно.

74

   Полтора месяца бешеной гонки остались позади. «Охотник» окольными путями, ни разу не встретившись с оуткастскими кораблями, подошел к Земле, где его чуть не приняли за шпиона и не расстреляли автоматические станции, благо удалось достаточно быстро связаться с командованием, и все благополучно разрешилось.
   – Вы даже не представляете, как я рад вас видеть! А то мы уже думали, что вас и в живых-то нет, – признался вышедший на связь президент. – Так долго от вас ни слуху, ни духу…
   Президент был искренен, несмотря на то, что уже знал: солдатам из прошлого не удалось сделать задуманное. Ведь оуткастский флот продолжает свое движение к Земле.
   – Спасибо, но без потерь все же не обошлось, – нахмурившись, ответил лейтенант, вспоминая бой в лесу на Оуткасте, где он потерял троих человек. А один до сих пор находится в плачевном состоянии.
   «Но ничего, медицина здесь на высоте, – с веселым задором подумал Роман, наверное, еще и оттого, что они все-таки добрались до дому. – Быстро поставят на ноги. Будет еще лучше, чем прежде! Так что нас рано списывать».
   Камышов даже на секунду забыл о пленных, оставшихся на вражеской планете, их тогда даже искать не стали, кроме доктора Стоун. Но она сейчас вместе с Аль Хусейном.
   – Я вам сочувствую…
   – Спасибо.
   Тратиться на долгие объяснения Роман не стал. По приземлении и приведении себя в порядок, а также после некоторого медицинского лечения, чтобы снизить последствия пребывания на радиоактивном астероиде, он сразу же направился в Главный оперативный штаб. Дела не терпели долгих отлагательств.
   За длинным столом сидело все руководство в полном составе во главе с президентом Земной Федерации или того, что от нее осталось.
   – Присаживайтесь, расскажите нам, что произошло на Оуткасте, – попросил президент Став Гуттенберг.
   – При всем уважении, господин президент, на это сейчас нет времени. Скажу только одно, операция прошла неудачно. Мы сумели захватить эмира, но политическая обстановка не позволила нам ликвидировать его на месте, это бы ничего не дало. Хотели привезти его сюда, но наш шаттл подбили. На этом, пожалуй, и все.
   – Ладно…
   – Вы подготовились к обороне?
   – Конечно.
   – Какими силами вы располагаете?
   – Все наши строительные заводы захвачены, в Солнечной системе их лишь небольшая часть, но они работают на полную мощность…
   – Сколько у вас кораблей? – прервал Камышов оправдания министра обороны.
   – Больше трехсот боевых кораблей различного класса. Из них пятьдесят новейших авианосцев, на каждом по пятьсот истребителей. И около пятидесяти миллионов роботов…
   – Ясно. А чем располагает противник?
   – По нашим оценкам, у них больше пятисот кораблей, в том числе и трофейные. Они восстановили некоторые наши крейсеры.
   – Думаю, треть от этого числа – десантные корабли, – предположил Роман. – Так что силы примерно равны, но у них все же небольшой огневой перевес и лучшая организация флота.
   – Что вы хотите сказать?
   – При прочих равных условиях они опытнее и смогут победить даже с меньшим количеством кораблей.
   – Значит, мы обречены? – жалобно спросил министр обороны Пфайффер. – И вся работа проделана зря?!
   – Не знаю, – честно ответил лейтенант, – но нам придется играть не по правилам, чтобы иметь хоть какой-то шанс.
   – Мы не понимаем…
   – Хорошо. Дайте карту Солнечной системы.
   В ту же секунду на стене развернулась электронная карта со всеми планетами.
   – Надо же! Именно так сейчас и располагаются планеты? – удивился Роман.
   – Да… Это называется «Парадом планет». – Пояснил министр обороны.
   – Я знаю, как это называется. Покажите, с какой стороны заходит противник.
   На карте появилась жирная красная стрелка, упиравшаяся прямо в Плутон.
   – Им придется пройти все планеты – одну за другой. Значит, у нас есть девять рубежей обороны…
   – Почему вы решили, будто они станут тратиться на все планеты? Ведь раньше они так не делали. Подходили к столичной планете и захватывали ее, а потом крушили все остальное.
   – Потому что раньше они имели дело с колониями, где хорошо развиты только обжитые планеты. Сейчас они имеют дело со всей Солнечной системой, где каждая планетарная система развита не хуже Земли и представляет для них опасность. Короче говоря, если они зайдут, образно говоря, с боку, сверху или снизу относительно эклиптики, то мы сможем их окружить. А как показывает история, война на два фронта всегда вела к поражению. Потому, если они тоже знают историю, им придется брать планеты одну за другой, чтобы никого не оставлять у себя в тылу.
   – Что вы предлагаете? – спросил президент Гуттенберг, но было видно, что слова Камышова его не убедили.
   – Для начала я хотел бы узнать, как собирались действовать вы. А то я смотрю, весь флот сосредоточен у Земли. Уж не хотели вы дождаться их здесь? Это было бы глупо…
   – Нет, мы не собирались ждать их здесь. Просто мы думали, ведь они могли зайти с любой стороны… такая вероятность остается, не так ли? – вкрадчиво проговорил Глен Пфайффер.
   – Ну, да, – согласиться Роман. – Всякое возможно.
   – Ну вот, – победно проговорил министр обороны. – А поэтому мы хотели дать им решительный бой, выдвинувшись навстречу.
   – Одно громадное сражение?
   – Ну да!
   Камышов удрученно покачал головой, показывая всю абсурдность данного плана.
   – В чем дело? – спросил президент, который уже видел картину разгрома оуткастов в глобальном побоище. И ему было неприятно, что кто-то считает иначе.
   – У вас ничего не выйдет.
   – Но почему?
   – Они свяжут ваш флот боями, пользуясь численным преимуществом, а тем временем десантные корабли прорвутся к незащищенной Земле и произведут десантирование оккупационных сил. И возможно, случится так, что Земля падет раньше, чем закончится бой в космосе, несмотря на вашу многомиллионную армию роботов.
   Лейтенанту стало ясно, что такой поворот событий они даже не предвидели. «Что поделать, – подумал Роман. – Продукт рая на Земле».
   – Хорошо. – Военный совет принял точку зрения лейтенанта к сведению и, что важнее – согласился с ней. – Ваши предложения?
   – Для начала я хотел бы узнать, сколько у нас времени, а точнее, как далеко они от Земли? По моим расчетам оуткасты давно должны быть здесь.
   – Неделя. Максимум. А что касается ваших расчетов, то вы правы, но мы задали им жару при Чайне, – с задором ответил президент, сверкая глазами в жажде крови.
   – Хм-м… ясно. А что касается предложения, то я хочу им устроить кровавую полосу препятствий, – с садистской ухмылкой объявил Камышов, чем напугал нескольких членов военного совета.
   – И в чем она выражается?
   – В кровавости… А теперь слушайте, работы будет много.

75

   В роскошной каюте, обставленной всяческими излишествами, горел приглушенный свет. Над огромным ложем, занимавшим половину этой самой каюты, раздавались специфическая возня и пыхтения, но недолго – минуты две, после чего все снова стихло и слышалось лишь сиплое дыхание.
   – Ну же, малышка, – прозвучал разочарованный голос, – что ты лежишь, как бревно? Подвигайся хоть немного…
   Ответа не последовало. «Малышка» стеклянным глазами смотрела в потолок. И трудно было понять, происходит ли в этой голове вообще хоть какой-то мыслительный процесс. Иногда вообще казалось, будто на кровати лежит труп, но нет, тело теплое, а сердце бьется, и обнаженная грудь поднималась и опускалась при каждом вздохе-выдохе.
   – Почему я должен тебя уговаривать? – в который раз жалобно спросил Хусейн.
   Бить свою жену и кричать в гневе он уже давно перестал, поскольку это не приносило никаких результатов, да и не эстетично лежать в кровати со сплошным синяком. Остались лишь уговоры, но и это не помогало. Все это время Амели находилось где-то не здесь, и Шалим Аль Хусейн – эмир целого мира, это чувствовал.
   Несмотря на полную неподвижность объекта уговора, у эмира опять появилась эрекция, и он вновь взобрался на кровать, но стоило взглянуть на этот остекленевший взгляд, как внизу все опадало.
   – Шайтан…
   Хусейн смахнул со столика пустые коробки из-под стимуляторов сексуальной активности.
   – Никакие пилюли с ней не помогают… Надо было взять еще кого-нибудь, хотя бы прекрасную Гульчатай, а не валяться с этой куклой… Это походит на какое-то извращение… все равно что с трупом.
   Извращенцем Хусейн себя не считал.
   – Кричи, вырывайся, – почти требовал Хусейн, тряся Амели за плечи. – Ну же!
   Подвигавшись взад-вперед еще минут пять, эмир стал одеваться.
   – Хоть старуху Замфири раком ставь от безысходности, честное слово! – с усмешкой произнес Аль Хусейн, наблюдая за вошедшей служанкой. – А она, может, и рада была бы… а Изольда? Была бы ты рада моей милости?
   Старая служанка прикинулась глухой, продолжая исполнять свои обязанности.
   Шалим Аль Хусейн не взял с собой еще парочку своих жен не из-за отсутствия места на корабле – его было хоть отбавляй, а оттого, что думал, будто с новой все будет чики-чики, но не вышло. К тому же «старые» жены могли угробить новенькую, подсыпав яду или на худой конец изуродовать ее так, что желание ее видеть у эмира отпало бы само собой. Этому не помешали бы никакие запреты и охрана. Эмир это знал, поскольку такое уже случалось, а он так хотел насладиться именно своей двадцать третьей женой и потому не подстраховался.
   Сегодня ничего не выходило. К тому же нужно заниматься делами. Стоило только эмиру подумать о делах, как над дверью зажегся сигнал и звонок проиграл отрывок из гимна.
   – Лежи здесь, дорогая, никуда не выходи…
   Настроение было препоганым. Два часа он мучился с этой отощавшей до костей неверной, и никакого удовлетворения.
   – Что там? – раздраженно спросил эмир у пришедшего майора.
   – Мой господин, – несмело начал тот, – вы сами просили позвать вас, когда мы подойдем к границе Солнечной системы…
   – Уже подошли?
   – Да, мой господин.
   – Наконец-то! Пошли…
   Несмотря на все старания гипнотизеров, страх перед необъятным космическим пространством у эмира никуда не исчез, немного притупился, но не исчез. И он с новой силой возникал, стоило только Аль Хусейну подняться на капитанский мостик, где во всю стену расположился лобовой иллюминатор. К приходу эмира его закрывали до минимальных размеров, так, чтобы оставалась лишь узкая щель, но этого все равно хватало, чтобы у Шалима Аль Хусейна стали предательски подрагивать ноги и подергиваться глаз.
   Если от первого можно избавиться, сев в глубокое кресло, то со вторым справиться никак не получалось, и дергающийся время от времени глаз приходилось прикрывать платком. Гипнотизеры могли бы сделать так, чтобы эмир вообще ничего не боялся, но тогда он ничего не соображал и был бы бревном, мало чем отличающимся от Амели в ее состоянии.
   – И где это долбаное Солнце?! – чуть ли не в истерике спросил эмир.
   – Вот оно, мой господин… – командир корабля показал на желтоватую точку, по размерам ничем не отличающуюся от других точек вокруг, только белого цвета.
   – И это Солнце?
   Аль Хусейн надеялся увидеть что-то более впечатляющее… Солнце, Земля, это звучало в его мозгу как музыка, торжественно и чарующе, и увиденное должно соответствовать, но вместо этого он увидел обычную звездочку.
   – Да, мой господин. Мы стоим на границе системы, через миллион километров начнется метеоритное поле.
   Кроме всего прочего, Аль Хусейн боялся и метеоров.
   – А обойти их никак нельзя? – спросил он.
   – Никак нет, мой господин. Практически каждую звезду окружает плотное метеоритное поле – строительный мусор планет. Его никак не обойти…
   – Тогда давайте закончим все быстрее… Двигайтесь прямо к Земле.
   – Э-э… мой господин…
   – Ну, в чем еще дело?
   – Ваш светлейший брат адмирал-шах уже составил план наступления, он несколько отличается от вашего приказа, – дипломатично ответил майор Шафруддинов.
   – Свяжите меня с ним, – потребовал эмир.
   – Слушаюсь, мой господин…
   – Приветствую тебя, брат мой, – сразу же откликнулся адмирал-шах Аслим Хусейн, как только получил запрос.
   – Привет…
   – В чем дело, брат мой?
   – Этот нукер говорит мне, будто ты не будешь брать Землю сразу, это правда?
   – Да, брат мой.
   – Почему?
   – Подойдя сразу к Земле, мы можем оказаться между двух огней, а это опасно. Лучше подойти медленно, но верно, чтобы за спиной не осталось ничего, что могло бы нарушить наши планы в самый неподходящий момент. И потом, разве тебе не будет приятнее оставить самое вкусное блюдо напоследок?
   – Пожалуй, ты прав, брат, – эмир зажмурился, и даже неудачи на сексуальном фронте отошли на второй план от предвкушения завладения Землей – оплотом неверных, дабы водрузить там знамя и отстроить свой дом заново, так, как им завещали мудрые предки. – Хорошо, брат, делай, как знаешь. Но сделай это!
   – Слушаюсь, брат мой.
   – Начинайте проникновение…
   Сказав это, Хусейн почувствовал тесноту в штанах, да такую, что не смог стерпеть и рванул обратно в свою каюту.
   Жена лежала в том же положении, как он ее и оставил, ничего с момента его ухода здесь не изменилось, даже изгиб локтя остался прежний, и глаза все так же смотрели в потолок. Но это не остановило эмира.
   Он быстро сорвал с себя одежду и набросился на женщину…
   – Шайтан… – устало произнес эмир через какую-то минуту и бухнулся рядом с Амели, перевалившись на спину, уставившись почти таким же стеклянным взглядом в потолок, почти без мыс-гей в голове.
   На проклятья у него уже не осталось сил – желание оставило его также стремительно, как и появилось. И Аль Хусейн знал, что на сегодня это его последняя попытка, ибо силы были на нуле.

76

   Адмирал-шах уверенно вел свой флот вперед, перестраивая его прямо на ходу. А это было делом нелегким. Флот более чем в пятьсот кораблей – и все должны занять свои места.
   «Да еще эти баржи куда-то нужно пристроить», – недовольно думал Аслим про безоружные суда, которые ему навязал брат.
   – Они могут быть защитой, – согласился тогда Аслим Хусейн с доводами брата, – но при определенных обстоятельствах и помехой.
   – Каких?
   – Не знаю, но война дело непредсказуемое, и всякое может случиться.
   Аслим Хусейн ждал противника сразу после выхода из метеоритного поля. Он был уверен, что именно там между полем и Плутоном ему дадут генеральное сражение, как это случалось раньше. И что греха таить, он ждал его с нетерпением.
   Мимо проносились огромные глыбы изо льда, камня и различного металла. Их приходилось обходить стороной. Встречались и такие камешки, которые могли серьезно осложнить жизнь кораблю, подойди он к метеору слишком близко. Тот своей гравитацией мог буквально приварить к себе корабль.
   К адмирал-шаху подошел один из его адъютантов – полковник Чесмен.
   – Мой господин, хочу напомнить, что разведка докладывала о подозрительном шевелении в этой области.
   – Где?
   Полковник показал на карте место, где сейчас проходило северное крыло флота. Еще раньше он просил обойти это место стороной, но здесь был один из самых чистых фарватеров, и к его мнению не прислушались.
   – И что?
   – Я бы рекомендовал остановиться и завершить построение, после чего продолжить движение плотными рядами.
   – На это уйдет шесть часов, полковник. Мы потеряем слишком много времени.
   – Да, но…
   – Что конкретно доложила разведка?
   – Ничего конкретного, мой господин, – признался Чесмен. – Такого раньше не было, но их буквально загоняли сторожевые катера. Из чего я делаю вывод, здесь готовится какая-то серьезная пакость.
   – Что показывают радары? Где корабли противника? Ну, хоть что-то их напоминающее? Может быть, шахтерские базы?
   – Нет…
   – Тогда помалкивайте, полковник, и продолжайте перестройку в прежнем режиме.
   – Слушаюсь, мой господин.
   Перестроение продолжалось. Большие корабли расходились на верх строящегося куба. Десантные транспорты забирались внутрь, так как они не имели серьезного бронирования и вооружения. Плоскости занимали корабли поменьше, вроде линкоров. Но все это пока имело бесформенную массу, которая к тому же расступалась перед особенно большими метеоритами, путая построение еще больше.
   «Нужно было перестроиться за пределами системы, – запоздало подумал полковник. – Впрочем, это мало бы что изменило, расходиться перед этими глыбами все равно пришлось бы».
 
   Картина происходящего в поясе метеоров складывалась не очень хорошая. Станции слежения фиксировали все действия флота, но недостаточно четко – они не должны выдать себя раньше времени, чтобы Главный штаб не остался без информации после их уничтожения.