17

   Медицинские процедуры продолжались, но с каждым днем они становились все менее интенсивными и занимали меньше времени.
   – Здравствуйте, доктор Стоун, – поздоровался Роман Камышов.
   – Добрый день, – избегая смотреть ему в глаза, не слишком дружелюбно ответила Амели.
   – Вы что, обиделись на меня за то, что я в прошлый раз не дал вам поприсутствовать на так и несостоявшемся совещании?
   – Нет.
   – Тогда в чем дело?
   – Ни в чем…
   – Ну, если ни в чем, то, может, вы ответите на один маленький вопросик?
   – Какой? – с подозрением спросила Амели и снова отвернулась.
   – Что вы делаете сегодня вечером?
   – Почему вы спрашиваете?
   – Хм-м… Сначала ответьте.
   – Ничего…
   – Тогда я хочу пригласить вас на романтический ужин, – с придыханием пояснил Роман и улыбнулся, наблюдая за доктором. – Как мило, у вас на щеках выступил румянец. Не отворачивайтесь. В мое время вызвать румянец у наших девушек было не так-то просто, если вообще возможно. Для этого их нужно было сильно впечатлить…
   Роман замолчал, вспомнив не слишком приятную историю, когда в один из отпусков гулял по городу и вот также пригласил девушку поужинать. Он провел шесть месяцев в горах, она была красива, и поэтому он не обратил внимания на некоторые особенности в одежде девушки.
   – Потрахаться, что ли? – ответила та, оглядывая лейтенанта. – Полтинник в у.е.
   В тот вечер, пожалуй, покраснел он сам. Уши горели, словно ободранные в кровь шиповником. Это ж надо напороться на спешащую на работу проститутку, да еще пригласить ее на ужин?!
   – А вы почему покраснели? – спросила Амели, выдернув Камышова из воспоминаний.
   – Вспомнил одну довольно забавную историю.
   – Связанную с женщиной?
   – Интуиция вас не подвела, – с усмешкой признался Роман.
   – Расскажите.
   – Думаю, не стоит. Для ваших ушей это будет чересчур вульгарно. Вы уж мне поверьте.
   Процедуры закончились, лейтенант оделся и вновь повторил свое предложение.
   – Хорошо, я отвезу вас в ресторан.
   – Благодарю.

18

   Машина ехала бесшумно по широкой дороге с не слишком оживленным движением. За рулем сидела Амели, но машина двигалась на автопилоте, который вел ее по датчикам в бетоне автострады.
   Город был таким, как его и представлял лейтенант, а точнее таким, каким его представляли фантасты второго тысячелетия, думая об идеальном обществе. Большие, белые и в то же время не слишком высокие дома. Широкие улицы чисты и заполнены зеленью. Архитектура разнообразна и не утомляла глаз облезлыми бетонными коробками с крохотными комнатами или зеркальными высотками, подпирающими небосвод. Вместо этого многие дома венчали стеклянные купола, в которых находились сады.
   – Красиво. Прямо настоящие висячие сады… не то Соломона, не то Вавилона… И что, везде так?
   – Нет. Существуют целые области, где жить практически невозможно. Наследие последней войны – тысячи квадратных километров, выжженных термоядерным оружием.
   – Кстати о термоядерном оружии. Оно у вас еще есть?
   – Зачем оно вам?
   – До сих пор я мыслил категориями локального конфликта. Но если есть оружие, то можно сделать глубокий рейд и просто выжечь столичную планету этих оуткастов.
   – Мы бы на это никогда не пошли. К тому же последнюю бомбу давно утилизировали. И никто не даст согласие на создание новых.
   – Даже во имя спасения вашей цивилизации, когда корабли оуткастов встанут на орбиту Земли?
   – Да, даже ради спасения цивилизации. Ибо не известно, как поведет себя оружие и не будет ли оно в какой-то момент использовано против нас самих.
   – Благоразумно. Что ж, не будем о грустном. Ресторан еще далеко?
   – Через квартал.
   – Кстати, почему так мало народу на улицах? Такое впечатление, будто все стараются двигаться как можно быстрее, нигде подолгу не задерживаясь.
   – Так и есть, люди напуганы…
   – Неужели так сильно? – не поверил Роман. Ему было трудно понять состояние этих людей. Ведь он сам воевал, но стоило перейти за невидимую административную границу некоего субъекта, как обнаруживалось, что там живут и веселятся, как ни в чем ни бывало. Полно девочек, ресторанов, гулянок и прочего.
   – Да… Мы очень законопослушное общество, и варварские методы не в нашем стиле.
   – А преступность?
   – Ее нет.
   – Не может быть!
   – И, тем не менее, это так. За прошлый год не произошло ни одного смертоубийства.
   – В городе?
   – На планете. В колониях дела обстоят чуть похуже, но и там, как и на Земле, преступления случаются исключительно из-за невменяемости преступившего закон. Зачем убивать или воровать, ведь все необходимое человек получает и так…
   – Каждому по способностям, от каждого по труду, – повторил лейтенант когда-то популярный лозунг строителей идеального общества.
   «И, кажется, они его построили, только название другое», – с усмешкой подумал Роман.
   – Конечно, легче преступника объявить сумасшедшим…
   – Я понимаю, куда вы клоните, но заверяю вас, это не так.
   – Прямо рай на Земле… – потрясенно проговорил Роман Камышов.
   Машина сделала плавный поворот и остановилась перед лестницей, ведущей к стеклянным воротам. Роман ожидал швейцара или водителя, но ни того, ни другого не было. Вместо этого машина укатила сама, как только пассажиры вышли.
   – Эй, куда это она?!
   – На стоянку.
   Ну а то, что двери распахнулись сами, Камышова даже не удивило, это он видел и раньше, и не только в госпитале.
   Доктор Стоун сделала заказ на двоих, и, к облегчению Романа, ужин на подносе принес полноценный живой официант.
   – А то меня ваши роботы уже, признаться, достали, – кивнул на человека с подносом Роман.
   – Вы правы. С некоторых пор наблюдается тенденция где только возможно избавляться от машин в повседневной жизни.
   – Неосознанное недоверие?
   – Что-то вроде того, – согласилась Амели.
   Камышов взглянул на тарелку и увидел там так опостылевшую ему кашу.
   – Доктор, а нельзя ли более привычную пищу, а то эти витаминизированные пудинги меня скоро доканают.
   – Но это и есть обычная пища…
   – А я думал, только в госпитале нас так кормят, из-за того, что недавно разморозили. А нельзя ли мяса, курицы скажем?..
   – Мяса?! – изумилась Амели. – То есть вы хотите, чтобы вам подали приготовленный… труп животного?!
   – Ну… – протянул Роман, несколько смущенный словом «труп». – Фактически да.
   – Мы не употребляем животную пищу. Мало того, что это негуманно – убивать животных ради еды, так в ней еще слишком много вредных веществ… Все необходимые питательные элементы мы получаем через модифицированную растительную пищу.
   – М-да. Может быть, вы и не умеете воевать оттого, что не едите животной пищи, – изрек Роман, вспомнив бородачей, которые только мясом и питались и, казалось, не умели ничего другого, а, главное, ничего и не хотели, только воевать, все остальное за них делали пленники.
   «Нажрутся мяса, а потом смотрят – кому бы кишки выпустить», – с ненавистью подумал Камышов.
   – Но поверьте, это очень вкусно, – проговорил Роман и почувствовал, как рот наполнился слюной от красочно представленного блюда, которое он и стал описывать доктору Стоун: – Кусочек мяса отбивают деревянным молоточком, обваливают в хлебных крошках и поджаривают на масле. М-м-м… пальчики оближешь.
   Роман замолчал, увидев, что лицо Амели посерело и, казалось, ее вот-вот стошнит, так что пришлось прикусить язык.
   Ужин прошел практически в полном молчании. Кроме того, выяснилось, что и алкоголь здесь также не употребляют, даже самый малоградусный. В бокалах место вина подали обычный сок.
   После такого ужина у Романа отпало всякое желание действовать дальше, но мало-помалу оно вернулось вновь.
   – А как вы детишек делаете? Часом не через пробирку? – уже на выходе из ресторана спросил Роман, наблюдая за тем, как к крыльцу подъезжает автомобиль Амели, деловито крутя рулем, будто там ехал водитель-невидимка.
   – Н-нет… не через пробирку…
   – Ну, слава Аллаху! – в шутку воскликнул Роман, сложив ладони. – А дети у вас есть?
   – Нет. Куда вы клоните? – спросила Амели, отключив автопилот, отчего машина слегка вильнула в сторону.
   – Может, к вам заедем? Посмотрю, как вы живете. Как вообще в четвертом тысячелетии человек живет, чем дышит. О погоде поговорим. Кстати, сегодня отличная погода…
   – Я вообще-то диссертацию писала о вашем времени, о темных веках, и, кажется, понимаю, куда вы клоните.
   – И что тут такого? – прикинулся невинной овечкой Камышов.
   – Если хотите знать, то у меня есть друг! – с вызовом бросила Амели.
   – И что тут такого? – снова повторил Роман.
   Вместо ответа Амели нажала на газ, и машина помчалась, словно ракета, обгоняя еле тащившиеся авто на автопилоте. От такой езды Роману стало плохо, и он скоро запросил пощады, будто нашкодивший ребенок:
   – Хорошо-хорошо, я больше не буду… только давайте чуть помедленнее.
   «Я ее точно зацепил, – с удовлетворением подумал лейтенант. – Просто на этот раз придется потратить больше времени».

19

   – Давайте сменим тему… – предложил Роман после некоторого молчания. – Что от вас нужно оуткастам и кто они вообще такие? Прошлый раз министр так и не успел рассказать, а потом все завертелось слишком быстро. Может, вы расскажете, все равно говорить не о чем. Погода меня как-то мало колышет…
   – Хорошо, расскажу, – с видимым облегчением согласилась Амели, довольная тем, что этот варвар из темных веков сам ушел со «скользкой» темы. А то она чувствовала, что еще немного и совершит антиобщественный поступок – ударит своего пассажира. – Как вы уже знаете, на земле полторы тысячи лет назад закончилась большая война, унесшая десятки миллионов жизней и погрузившая оставшийся выжженный ядерным огнем мир в хаос. Война так и не принесла кому-либо победы, все остались в проигрыше…
   Прошло какое-то время и, как следовало ожидать, появился диктатор, жесткой рукой объединивший разрозненные остатки государств в единую, как тогда сказали бы – Империю.
   Как ни странно, в результате этой войны произошел один из самых сильных технологических скачков – человек без особых энергетических затрат смог выйти в космос, не просто на орбиту, а полноценно летать внутри системы, а потом и к звездам.
   – Как похоже… наша космическая отрасль тоже возникла именно после войны… Продолжайте.
   – Вот тогда диктатор создал целый флот гигантских кораблей и пошел новой войной на прошлых противников, предварительно предложив им добровольно покинуть Землю и на его кораблях улететь на только что открытые планеты. Согласились не все, и кто отказался, тех он уничтожал…
   – Какой-то странный был диктатор. Взял бы да и уничтожил всех, чего канитель тянуть?
   – Значит, не таким он зверем был, чтобы уничтожать всех…
   – Понятно, просвещенный диктатор. Это большая редкость.
   – Как бы там ни было, всех согласившихся свозили сначала на малые планеты Солнечной системы, а через сотню лет, когда корабли стали более совершенными, их всех переправили на планету самой дальней звезды, до которой тогда могли добраться. Тот путь занял несколько лет, и не все корабли долетели до места назначения, но те, кто добрался, назвали себя оуткастами – отверженными.
   – Им не позволили вернуться?
   – Все помнили, почему началась война – они были слишком фанатичны и хотели, чтобы все на Земле верили только в их бога, и от этих идей они не отказались. Поэтому им решили предоставить отдельную планету, где они могли бы верить во все, что им вздумается.
   – Так, с этим понятно. Мне непонятно, как им удалось самим отстроить целый флот, чтобы напасть на вас.
   – Их отвезли в дальнюю систему, но не бросили на произвол судьбы, считая, что следующие поколения не виновны в том, что натворили их предки, а стали помогать различными технологиями… но и вернуть на Землю их тоже не могли. Тогда уже практически сложилась нынешняя система взаимоотношений, культура, традиции, а они в нее не вписывались и, главное, – не хотели вписываться.
   – Понятно. Это как в анекдоте. Вы дали им запчасти для самовара, а они из него собрали автомат.
   – Я не поняла…
   – Ну, вы давали им сугубо мирные технологии для создания сельскохозяйственных машин и прочего оборудования, а они смогли довести их до ума и построить то, что было необходимо им.
   – Примерно так.
   – Мне одно непонятно, как вы все это проморгали и не приняли упреждающих мер… А-а… ну да, я совсем забыл, – тут же понял свою оплошность Роман, – вы не приемлете насилия.
   Машина въехала в ворота госпиталя.
   – Ну ладно, с этим разобрались. Тогда чего они хотят?
   – Мы не знаем…
   – Ну не могли же они объявить войну просто так?! Чего-то же они потребовали?
   – В том-то и дело, что ничего! Просто взяли и напали.
   – Никак не объяснив свои действия? – все больше удивлялся Камышов. – Быть такого не может. Может, им нужны новые, более совершенные технологии, сырье… ну я даже не знаю, что им может быть нужно. Что-то же должно им требоваться? Вы пробовали с ними связаться? Потребовать от них объяснений.
   – Конечно, пробовали, но они не отвечают на наши запросы. Правда, было одно короткое сообщение после того, как они разрушили все города на всех планетах системы Лазурит.
   – Что там сказано? – оживился Роман. – Какие-то требования?
   – Ничего такого. Но вы сами можете посмотреть и убедиться.
   – Хорошо.
   – Прошу за мной.
   Амели проводила Романа в конференц-зал, где прошлый раз хотели провести совещание, прерванное нападением на Каледонию, и за ним наблюдали в прямом эфире.
   Доктор Стоун набрала нужный код, и после ряда заставок появилось изображение человека с косматой бородой и зеленой повязкой на лбу, с садистским выражением лица.
   – Кто это?
   – Наши аналитики считают, это новый предводитель оуткастов…
   – А что случилось со старым?
   – Не известно.
   – Понятно, государственный переворот. Кстати, какая у них политическая система?
   – В каком смысле?
   – Ну, как они избирают нового руководителя и вообще, чем дышат. Партии, парламенты, клановое устройство?
   – Я не знаю. Знаю только, они там постоянно воюют друг с другом.
   – Уже хорошо… Ладно, включайте воспроизведение.
   – Пожалуйста.
   Амели нажала на кнопку пульта, и замершее лицо на экране пришло в движение. Лицо человека Камышову не понравилось, оно было слишком диким, с широко открытыми глазами, что также неестественно.
   – Мы возвращаемся! – сказал человек на экране и что-то закричал на непонятном для автопереводчика языке, все время взмахивая рукой с поднятым вверх кулаком, как на какой-то демонстрации, повторяя одну и ту же фразу.
   Экран погас.
   – Это все?
   – Да.
   – М-да, ребята, у вас большие проблемы. Этот придурок…
   – Ругательное выражение, – пророкотал автоматический голос аппарата, стоявшего на столе, из которого вылезла бумажка квитанции. – С вас взят штраф, возьмите чек. Постарайтесь больше не использовать ненормативную лексику. Спасибо.
   – Его можно отключить?
   – Да… – Амели нажала несколько кнопок на аппарате. – Больше он не будет…
   – Отлично. И вообще, отключайте их везде, где мы будем появляться, а то надоели до смерти. Ну, так вот. Этот при… короче он полный псих или фанатик, без разницы.
   – Но вы поняли, что им нужно?
   – Да.
   – И что же?
   – Ваша кровь. Но, несмотря на это, есть и хорошая новость.
   – Какая же? – удивленно спросила Амели. Ей казалось странным, что при нынешних обстоятельствах есть еще и хорошая новость.
   – У вас есть ровно столько времени, сколько им необходимо, чтобы разрушить все колонии.
   – Что вы имеете в виду?
   – Этот шизик оставил Землю на закуску, как самое вкусное блюдо.
   – Но компьютерный анализ показывает, что дорога на Землю открыта и препятствий для флота оуткастов больше нет.
   – Компьютер ошибается.
   – Но…
   – Никаких «но». Компьютер решает только логические задачи, даже если он наделен интеллектом. Вам противостоит фанатик, в мышлении таких людей нет места логике. Все их действия, всё их мышление иррационально. Так что у вас есть время подготовиться, построить новые корабли, оружие, роботов…
   – Вы думаете, нам удастся их остановить? – с надеждой спросила Амели, вспомнив, что почти те же самые доводы она приводила президенту Гуттенбергу, спрашивая разрешение о разморозке.
   – Конечно, – солгал Роман. – Нужно только постараться. А теперь мне необходимо поговорить с министром обороны, передать все, что я сказал вам. И еще кое-что посоветовать ему, но это уже из разряда военных тайн…

20

   Передав все свои умозаключения министру обороны Пфайфферу, Роман также потребовал, чтобы для его людей провели экскурсию по городу, что выполнили на следующий день. А также им сшили более привычную одежду вместо халатов.
   На прогулке по городу без эксцессов не обошлось. Один солдат, когда автобус проезжал по парку, заметил бегающую птицу, очень смахивающую на индюка.
   Водитель, ничего не подозревая, выполнил просьбу солдат и остановился, а те с радостными криками стали гонять дичь по поляне, и прежде, чем успели вмешаться лейтенант со старшиной, птице открутили голову и невесть откуда взявшимися ножами начали ее разделывать, только перья летали. На взвод одной оказалось мало, а потому поймали и забили еще нескольких.
   Тут же на поляне развели костер и индюшек приготовили на открытом огне. Кто-то разве что посетовал, что не хватает соли, но ее взять точно было негде.
   Полиция прибыла, когда от птичек остались одни ножки да рожки. Полицейские стояли с разинутыми ртами, опешив от такого варварства. Лишь один смог сказать:
   – Это же были реликтовые животные, занесенные в список исчезающих видов…
   – Извини, друг, нормально пожрать охота, сил нет.
   – Но… но… – полицейскому было явно нечего сказать.
   Так и уехали солдаты, не получив даже штрафа за свое антиобщественное поведение.
   – Ну что, парни, понравилось? – спросил лейтенант Камышов после проведенной экскурсии.
   – Очень! – загомонили солдаты. – Жрачку бы получше да сигареты, а то хоть самокрутки делай из опавших листьев, и вообще было бы в самый раз.
   – С последним точно проблема…
   – К чему ты клонишь, Ромео? – спросил старшина, почувствовав, что-то здесь не так. – Как пить дать чего-то темнишь.
   – Ты прав, старшина, я хочу с вами посоветоваться, ибо приказывать в данном случае не имею морального права.
   – Из огня да в полымя… – произнес все сразу понявший старшина Фрейндлих.
   – Да, Виктор, именно так.
   – А конкретнее?
   – Как думаешь, они смогут победить? – вопросом на вопрос ответил Камышов. – Смогут ли победить в войне эти земляне, никогда не державшие в руках оружие и падающие в обморок при одном упоминании о насилии?
   – Ни при каком раскладе, – сразу же ответил старшина.
   – Значит, нам в любом случае войны не избежать. Ты видел рожу их главаря? Абсолютный псих. И как, по-твоему, он поступит с нами?
   – Ничего хорошего точно не сделает, – поморщившись, снова согласился старшина.
   – Потому я предлагаю ликвидировать его. Обезглавить армию этих оуткастов…
   Солдаты закрутили головами, думая, что их командир спятил.
   – Думаешь, поможет?
   – В наше время помогало. После этого почти всегда начинался передел власти. Нынешние оуткасты, на мой взгляд, мало чем отличаются от наших бородачей. Потому высадимся на их планете и попробуем поймать гада.
   – Думаешь, мы сможем?
   – Если постараемся. В одной южной республике, где тоннами изготавливали героин, отряд в сорок человек с минимумом оружия за три часа смог захватить неприступный дворец местного правителя с полутора тысячью человек охраны, потеряв всего троих убитыми. У нас, конечно, немножко другая ситуация, но как подтвердил Пфайффер слова доктора, там постоянно идут межклановые конфликты. Если удастся, то мы сможем использовать подобный конфликт в свою пользу.
   – А с чего ты, собственно, взял, будто он на Оуткасте, а не на одном из кораблей своего флота? Это ведь логичнее.
   – Как меня заверил министр Пфайффер, эта картинка пришла с планеты, аппаратура смогла определить источник сигнала, и он не с корабля. А аппаратура у них будь здоров. К тому же идет интенсивный радиообмен между флотом и Оуткастом, как перед нападением на Каледонию у Лазурита. Сейчас идет точно такой же радиообмен. Расшифровать его не могут, но, я думаю, они выбирают следующую цель для удара. А потому нам нужно спешить. Они оприходуют еще три системы и двинутся на Землю. Повторяю – нам все равно придется взять в руки оружие, не сейчас, так позже, но придется, это я вам гарантирую. Конечно, шансы невелики, во многом это путь в один конец, без возможности вернуться, но другого пути сейчас я не вижу. А потому мне нужно знать, кто пойдет со мной?
   Лейтенант Камышов напряженно вглядывался в лица своих солдат. Те выглядели скорее задумчивыми, чем подавленными, война была для них делом привычным. Но при этом никто из них не хотел ввязываться в новую драку.
   – Чего тут думать?! – вдруг сказал сержант Галс, оглядев солдат. – Мы все с вами, лейтенант. Лучше раньше, чем позже, да еще когда есть хоть маленький, пусть ничтожный, но шанс выйти победителем. Мне это мирок понравился, пусть немного соплив, но все же лучше, чем хаос, который несут с собой оуткасты.
   – Спасибо, Петр. Что скажешь, старшина?
   – Я с тобой.
   – Тогда пойдем подбирать амуницию.

21

   От количества представленного оружия разбегались глаза. Казалось, здесь собраны все образцы стрелкового оружия с начала второго тысячелетия. Здесь пылилось даже несколько образцов родного АКМ, но его решили не брать, справедливо полагая, что за прошедшие столетия придумали и изготовили более удачные модели автоматов.
   – Ух ты, какая бандура! – восхитился рядовой Долгин, выхватывая из паза стола один из автоматов. – Килограммов на десять-двенадцать тянет! А какой калибр, очуметь можно!
   – Да, не хилые ребята его таскали… – поделился своими впечатлением второй боец, пробуя автомат на вес. – Терминаторы.
   – Это ЭХ-1000 тяжелого пехотинца – прокомментировал смотритель, читая аннотацию к автомату: – Солдатам, воевавшие с таким автоматом, приходилось ежедневно потреблять большие количества стимуляторов. Иначе они не выдерживали нагрузок, ведь им еще тяжелые бронежилеты носить приходилось. Тут также сказано, что бойцы, если они не погибали в бою, жили не дольше пяти лет, с момента применения стимуляторов… Курсы медицинской реабилитации мало чем помогали.
   – Это плохо… нам не подойдет.
   Выбрать оружие оказалось действительно трудно. Длинные ряды автоматов, винтовок, карабинов, пистолетов, пулеметов и прочего вооружения лежали на столах, уходящих вдаль, буквально пугая своим количеством.
   – А скажите, милейший, – обратился Камышов к смотрителю, – сколько всего представлено здесь образцов?
   – Тысяча триста двадцать шесть единиц, – посмотрев в свой блокнот, ответил смотритель. – Это только по автоматическому оружию.
   – Ё-моё! Да нам года не хватит, чтобы выбрать себе что-то из этого многообразия! – воскликнул один из солдат. – Рехнуться же можно!
   – Могу предложить вам автоматический подбор вооружения, – предложил смотритель.
   – Давай, – кивнул Роман. – А то нам тут действительно целую вечность копаться.
   – Прошу за мной…
   Смотритель привел солдат в один из кабинетов, где стоял терминал.
   – Здесь вся база данных, введите необходимые тактико-технические параметры, и компьютер выдаст вам необходимые модели, наиболее полно отвечающие запросам.
   – Давай ты вводи, а то у нас проблемы с вашим языком.
   – Хорошо. Тип оружия?
   – Автоматический.
   – Калибр?
   – Хм-м… давай что покрупнее – девять миллиметров.
   – Масса?
   – Килограмм пять-шесть. Но это неважно, мы выберем из того, что будет. Так что этот параметр можно отключить.
   – Хорошо. Дальность стрельбы?
   – Прицельная дальность от шестисот до семисот метров, больше не нужно.
   – Хорошо. Это основные параметры выбора. Может быть, вы желаете ввести какие-то свои параметры, вроде длины, материала и прочего?
   – Нет. Давай, как есть.
   – Хорошо, вот результат – пятьдесят восемь единиц. Желаете посмотреть характеристики на компьютере?
   – Нет, будем смотреть каждый. Так оно вернее будет.
   – Как пожелаете… Интересующие вас образцы появятся на столах через пять минут.
   Смотритель нажал на ввод, запустив программу автоматической подачи оружия на столы.
   – Хорошо.
   Подобным же образом выбрали снайперскую винтовку для Чуя и пулемет для Долгина. Кроме того, выбрали тяжелую артиллерию в виде подствольных и ручных гранатометов, а также ручных гранат, которых тоже оказалось в великом множестве, от обычных разрывных и кумулятивных до кислотно-зажигательных – ручной напалм.
   Выбрали и личное оружие – полуавтоматические пистолеты. Их по интересующим параметрам набралось аж две сотни.