Страница:
Все это предстояло испытать в ближайшие дни на полигоне, ведь еще неизвестно, не вышел ли их срок боевого применения, несмотря на заверения служащих, что консервация оружия идеальна и все сохранило свои боевые качества, словно оружие только вчера сошло с конвейера завода. Но как говорится – доверяй, но проверяй.
Отбор начали с основного оружия – автоматов. Некоторые из образцов отвергались сразу, стоило только на них посмотреть. Либо они оказывались слишком длинными, либо массивными. Либо слишком сложными в плане электроники, когда системы прицеливания отображались на визире бронестекла в шлеме. Система всем очень понравилась, но согласились, что учиться нет времени и следует подобрать что-нибудь попроще, ибо в простоте залог успеха.
На второй стадии отбора изделия стали разбирать. Тут же отсеялось три четверти автоматов, как сложные конструктивно. Оставшиеся десять изделий оставили для третьего отбора – стрелкового.
С остальными видами вооружения разбирались так же тщательно.
Дольше всех возился Чуй. В итоге на его столе осталось лежать двадцать единиц винтовок и около полусотни оптических и электронных прицелов.
– Что так много? – поинтересовался Роман, осматривая выбранные снайпером образцы, и даже сам сделал пару стоек, прицеливаясь в далекую стену из понравившихся винтовок.
– Всё просто супер. Не могу никак выбрать, на стрельбище буду решать.
– Понятно.
На следующий день все оружие вывезли на поверхность из складского бункера. Тут-то и началась основная канонада. Расстреливались сотни патронов из автоматов и пистолетов. Разрывы гранат от подствольников, ручных гранатометов, и простых гранат. В итоге после уничтожения пяти сотен мишеней, солдаты выбрали самые безотказные, дальнобойные и конструктивно простые виды оружия.
– Как насчет техники? – спросил Роман Камышов у смотрителя, подозвав водителя и сказав, что ему сейчас предстоит подбирать БМД.
– Имеется, но не так много…
– Может, оно и к лучшему, – кивнул головой лейтенант. В ушах до сих пор шумело, не спасали даже специальные наушники для стрельбы.
– Какая техника вам нужна? – поинтересовался смотритель уже в комнате, сидя за компьютером. – Танки?
Водитель хмыкнул, будто ему только что предложили поуправлять звездолетом.
– Нет, бронетранспортеры вместимостью двадцать человек.
– Введено…
– Хорошо… Какую будем брать, Дмитрий, колесную или гусеничную? – спросил Роман у водителя.
– Колесную.
– Почему? Колесо прострелят, возиться будем с запаской…
– Лучше уж с запаской, чем если нам пробьют гусеницу или каток сломают, тогда вообще караул кричи. К тому же пробьют одно или даже два колеса из четырех-шести по одному борту, это не создаст больших проблем. В то время как с гусеницей…
– Хорошо, – кивнул лейтенант, не собираясь долго спорить с профессионалом своего дела, потому смотрителю просто сказал: – Пиши колесную.
– Э-э… у нас два вида колес.
– В каком смысле?
– Есть воздушно-камерные, а есть рессорные.
– Это как?
– Вот…
Смотритель вывел на экран названный тип колеса, представлявший собой шину, в которой были спрятаны жесткие резиновые рессоры, словно спицы на велосипеде, только наискосок.
– Давай такие, – согласился Роман, после кивка головой водителя, быстро оценившего все преимущества данного вида колеса.
– Им пули практически не страшны, – пояснил Дмитрий Хмель. – Пробили и пробили, а мы дальше едем, тут разве что на мину напоремся, но в этом случае нас уже ничто не спасет, ни гусеница, ни воздушно-камерная шина.
– Я понял.
Далее определили бронирование и вооружение – пушечное и пулеметное. В итоге на свет божий появились две модели, из которых, после обкатки и стрельб, Хмель выбрал двухбашенную плавающую «рапиру».
– Отличная вещь! Автоматическое ведение огня при отсутствии стрелков, только определи приоритетные цели!
– Как ты разобрался, там же не по-нашему написано? – удивился лейтенант.
– Догадался. Но на всякий случай надписи поменяем на понятные.
Немного подумав, Роман заказал две такие машины:
– Пойдем двумя группами, – пояснил он. – Нечего класть все яйца в одну корзину.
С обмундированием, как и с бронежилетами, проблем не возникло. Подошла обычная форма повышенной механической и жаропрочности, так что, закрыв забрало шлема и включив фильтры, можно даже несколько минут провести в огне.
– Ну, вот и все, – подвел итог лейтенант Камышов, облачившись в полный комплект. Попрыгав, добавил: – Вроде нормально. Осталось только всякими полезными мелочами «дикого» туриста обзавестись, вроде консервов и карт.
22
23
24
Отбор начали с основного оружия – автоматов. Некоторые из образцов отвергались сразу, стоило только на них посмотреть. Либо они оказывались слишком длинными, либо массивными. Либо слишком сложными в плане электроники, когда системы прицеливания отображались на визире бронестекла в шлеме. Система всем очень понравилась, но согласились, что учиться нет времени и следует подобрать что-нибудь попроще, ибо в простоте залог успеха.
На второй стадии отбора изделия стали разбирать. Тут же отсеялось три четверти автоматов, как сложные конструктивно. Оставшиеся десять изделий оставили для третьего отбора – стрелкового.
С остальными видами вооружения разбирались так же тщательно.
Дольше всех возился Чуй. В итоге на его столе осталось лежать двадцать единиц винтовок и около полусотни оптических и электронных прицелов.
– Что так много? – поинтересовался Роман, осматривая выбранные снайпером образцы, и даже сам сделал пару стоек, прицеливаясь в далекую стену из понравившихся винтовок.
– Всё просто супер. Не могу никак выбрать, на стрельбище буду решать.
– Понятно.
На следующий день все оружие вывезли на поверхность из складского бункера. Тут-то и началась основная канонада. Расстреливались сотни патронов из автоматов и пистолетов. Разрывы гранат от подствольников, ручных гранатометов, и простых гранат. В итоге после уничтожения пяти сотен мишеней, солдаты выбрали самые безотказные, дальнобойные и конструктивно простые виды оружия.
– Как насчет техники? – спросил Роман Камышов у смотрителя, подозвав водителя и сказав, что ему сейчас предстоит подбирать БМД.
– Имеется, но не так много…
– Может, оно и к лучшему, – кивнул головой лейтенант. В ушах до сих пор шумело, не спасали даже специальные наушники для стрельбы.
– Какая техника вам нужна? – поинтересовался смотритель уже в комнате, сидя за компьютером. – Танки?
Водитель хмыкнул, будто ему только что предложили поуправлять звездолетом.
– Нет, бронетранспортеры вместимостью двадцать человек.
– Введено…
– Хорошо… Какую будем брать, Дмитрий, колесную или гусеничную? – спросил Роман у водителя.
– Колесную.
– Почему? Колесо прострелят, возиться будем с запаской…
– Лучше уж с запаской, чем если нам пробьют гусеницу или каток сломают, тогда вообще караул кричи. К тому же пробьют одно или даже два колеса из четырех-шести по одному борту, это не создаст больших проблем. В то время как с гусеницей…
– Хорошо, – кивнул лейтенант, не собираясь долго спорить с профессионалом своего дела, потому смотрителю просто сказал: – Пиши колесную.
– Э-э… у нас два вида колес.
– В каком смысле?
– Есть воздушно-камерные, а есть рессорные.
– Это как?
– Вот…
Смотритель вывел на экран названный тип колеса, представлявший собой шину, в которой были спрятаны жесткие резиновые рессоры, словно спицы на велосипеде, только наискосок.
– Давай такие, – согласился Роман, после кивка головой водителя, быстро оценившего все преимущества данного вида колеса.
– Им пули практически не страшны, – пояснил Дмитрий Хмель. – Пробили и пробили, а мы дальше едем, тут разве что на мину напоремся, но в этом случае нас уже ничто не спасет, ни гусеница, ни воздушно-камерная шина.
– Я понял.
Далее определили бронирование и вооружение – пушечное и пулеметное. В итоге на свет божий появились две модели, из которых, после обкатки и стрельб, Хмель выбрал двухбашенную плавающую «рапиру».
– Отличная вещь! Автоматическое ведение огня при отсутствии стрелков, только определи приоритетные цели!
– Как ты разобрался, там же не по-нашему написано? – удивился лейтенант.
– Догадался. Но на всякий случай надписи поменяем на понятные.
Немного подумав, Роман заказал две такие машины:
– Пойдем двумя группами, – пояснил он. – Нечего класть все яйца в одну корзину.
С обмундированием, как и с бронежилетами, проблем не возникло. Подошла обычная форма повышенной механической и жаропрочности, так что, закрыв забрало шлема и включив фильтры, можно даже несколько минут провести в огне.
– Ну, вот и все, – подвел итог лейтенант Камышов, облачившись в полный комплект. Попрыгав, добавил: – Вроде нормально. Осталось только всякими полезными мелочами «дикого» туриста обзавестись, вроде консервов и карт.
22
На этот раз земляне подготовились более основательно, но, по мнению Романа Камышова, все равно недостаточно.
Корабли оснастили орудийными башнями, отчего они стали менее «вылизанными», но смотрелись более грозно, чем погибшие месяц назад при Каледонии их собратья.
Флот спешно укомплектовывали десантом, в связи с чем в космосе творился самый настоящий хаос – десантные шаттлы сновали туда-сюда, стыкуясь с кораблями носителями.
Сами шаттлы по совету лейтенанта Камышова, старшины Фрейндлиха и сержанта Галса оснастили средствами активной и пассивной защиты. Установили дополнительные зенитные башни с кассетами противоракетных шашек и навесили дополнительную броню.
А вот самолетов прикрытия по-прежнему не имелось, как и авианосцев. Их строили на верфях, на орбите Луны. Там стояли гигантские остовы, больше похожие на скелеты огромных животных, на которые технические суда-сварщики навешивали листы корпуса. Сюда же, на орбиту Луны, двигались нескончаемые караваны с рудой для орбитальных заводов и с уже готовыми деталями.
Строились корабли на верфях и других, еще не захваченных, миров.
Флот собирался спешно. Радиообмен между Каледонией и Оуткастом сошел на нет, и неприятельский флот, разделившись на две части, пошел к своей цели: системам Неман и Цейлон. Потому следовало спешить, так как кроме них, между Землей и ее противниками оставались еще только три малонаселенные звездные системы, где противник надолго не задержится, если сам того не захочет. Даже при отчаянном сопротивлении землян авианосцы еще долго не встанут в строй.
От всего роботизированного флота Земли отличался только крейсер «Быстрый» – на нем имелся живой экипаж из добровольцев. Их удалось отыскать только после клятвенного заверения Камышова, что корабль ни в коем случае не станет участвовать в боях.
– Только туда и обратно, – сказал он тогда самым невинным тоном. – Клянусь.
«Но это уж как получится», – подумал в тот момент Роман, дав клятву.
– Установите связь с Землей, с Главным оперативным штабом, – приказал Роман радисту. Сейчас лейтенант выполнял обязанности капитана корабля.
– Слушаюсь.
– Слушаем вас, – откликнулся штаб в лице президента Гуттенберга, как и положено, исполняющего обязанности главнокомандующего.
– Необходимо внести поправки в план. Понимаю, все в последний момент, но иначе никак.
– Почему?
– На «Быстром» мы не сможем скрытно приблизиться к Оуткасту, несмотря на то, что он действительно быстрый…
– Что вы предлагаете?
– Нам придется позаимствовать судно у оуткастов, – сказал Роман таким тоном, словно это было пустяковым делом. – И на нем вернуться на Оуткаст, будто мы получили повреждение и нуждаемся в ремонте.
– Вы с ума сошли! – закричал министр обороны Пфайффер. – Что вы несете?!
– Помолчите, министр, – оборвал подчиненного более разумный и сдержанный президент, после чего обратился к Камышову: – Это серьезное изменение плана… Что для этого нужно?
– С этим сложнее. Надо оснастить «Быстрый» абордажными командами.
– Где же мы их возьмем?
– Придется использовать обычных пехотинцев «ХК-12С». Они, конечно, немного громоздкие, но выбирать не из чего.
– Без проблем. Что-то еще?
– Да, у вас есть именно абордажные шаттлы, способные прилипнуть к вражескому борту и вырезать в нем отверстие для проникновение на чужой борт?
– Хм-м… – нахмурился президент. – Адмирал Принстоун, что скажете?
– Я? А, да… сэр, – подавился адмирал от неожиданности. – Конечно, сейчас… Современных шаттлов с подобными характеристиками нет.
– Черт!
– Но имеются старые боты в космическом филиале Музея войны и насилия на Плутоне… Практически все модели действующие, в полной боевой готовности, хоть и раритетные.
– Уф-ф… – облегченно выдохнул Камышов. – А то я уже испугался, что нам придется штурмовать вражеские суда в одних скафандрах…
Шутку в штабе не оценили.
– Мы сейчас же свяжемся, и они к вашему подходу всё подготовят.
– Пусть готовят все, что есть, времени миндальничать нет. И передайте мне часть полномочий по командованию несколькими кораблями, мне понадобятся их ресурсы.
– Зачем? – с подозрением и удивлением поинтересовался Пфайффер. У него вдруг появились бредовые мысли, что этот варвар сам собирается захватить Землю.
«Да мы его в порошок сотрем… – подумал он. – В порошок!»
– Для отвлекающего маневра.
– Не нравится мне все это. Говорите, что вы задумали?
– Вы правы, господин президент… Неманом придется пожертвовать.
– Пожертвовать Неманом только для того, чтобы вы могли захватить какой-то корабль?! – снова не удержался от выкрика министр Пфайффер. – И еще не известно – захватите ли?!
– Именно. – Подтвердил Роман, скривившись от истеричных криков. – Удержать Неман вам все равно не под силу. Но мне крайне необходимо, чтобы повторилась ситуация, как при Каледонии.
– Зачем?
– Чтобы у нас появился больший оперативный простор. Чтобы свои и чужие корабли буквально смешались в одну кучу. Чтобы было множество десантирующихся шатлов. Только тогда в этой куче-мале у нас есть хоть какой-то шанс. Если мы прибудем раньше, я ничего вообще гарантировать не могу. Придется ввязываться в драку, а это на вас не похоже, потому подозрительно. Ваше решение, господин президент?
Повисла напряженная тишина. В штабе прекрасно понимали, что удержать Неман, как, впрочем, и Цейлон не удастся, но тогда еще была надежда, а так с ней придется расстаться навсегда.
– Я одобряю ваш план, лейтенант, – твердо произнес президент Земной Федерации Гуттенберг и, чтобы никто не посмел что-либо возразить, добавил: – Лучше потерять малое, но сохранить большое. Действуйте.
– Слушаюсь.
Спустя несколько часов после связи с Землей крейсер «Быстрый» уже висел на орбите Плутона, где на причале его ждали пятьдесят шесть абордажных шаттлов. Пришлось посетить каждый и выбрать для себя подходящий, там же, кстати, нашли и штурмовые комплекты вооружения и скафандры, так что хоть с этим проблем не возникло.
Под немой протест смотрителей лейтенант приказал забрать все имеющиеся шаттлы и перегрузить на них роботов.
Имелся, правда и специальный штурмовой робот, но он, к сожалению не работал. Да и вряд ли он мог бы чем-нибудь помочь, поскольку был дистанционным с минимумом самостоятельности.
В выбранном для себя «ДИ-50» также разместили десяток «ХК-12С», поскольку шаттл был рассчитан на пятьдесят бойцов, то оставалось много свободного места, да и пустить вперед себя роботов представлялось гораздо благоразумнее, чем самим подставляться под пули.
– Пожалуй, все, – сказал Роман, проверив со смотрителями все механизмы. – Можно отдавать швартовы.
– Господин капитан, – вышел на связь радист.
– В чем дело?
– К нам пополнение, сэр. Дополнительный борт. Просят разрешения на стыковку.
– Что там? Говори яснее.
– Это я, – вышел на связь состыковывающийся шаттл.
– А ты что тут делаешь? – изумился лейтенант Камышов, узнав по голосу доктора Амели Стоун.
Ее он уж никак не думал здесь увидеть.
– У нас посчитали, что ваш лазарет не доукомплектован.
– Понятно… Добро пожаловать на борт, мэм. Доложить о готовности.
Стали поступать рапорты о готовности систем корабля.
– Крейсер «Быстрый» к рейду полностью готов, господин капитан.
– Курс на Неман. Полный вперед.
– Есть, полный вперед!
«Быстрый» вздрогнул и начал свой разгон. Выйдя из области метеоритов и уточнив курс, включились маршевые двигатели, и флагман со своим флотом начал путь продолжительностью два месяца, чтобы, преодолев несколько парсеков, прибыть в Неман одновременно с флотом оуткастов.
Корабли оснастили орудийными башнями, отчего они стали менее «вылизанными», но смотрелись более грозно, чем погибшие месяц назад при Каледонии их собратья.
Флот спешно укомплектовывали десантом, в связи с чем в космосе творился самый настоящий хаос – десантные шаттлы сновали туда-сюда, стыкуясь с кораблями носителями.
Сами шаттлы по совету лейтенанта Камышова, старшины Фрейндлиха и сержанта Галса оснастили средствами активной и пассивной защиты. Установили дополнительные зенитные башни с кассетами противоракетных шашек и навесили дополнительную броню.
А вот самолетов прикрытия по-прежнему не имелось, как и авианосцев. Их строили на верфях, на орбите Луны. Там стояли гигантские остовы, больше похожие на скелеты огромных животных, на которые технические суда-сварщики навешивали листы корпуса. Сюда же, на орбиту Луны, двигались нескончаемые караваны с рудой для орбитальных заводов и с уже готовыми деталями.
Строились корабли на верфях и других, еще не захваченных, миров.
Флот собирался спешно. Радиообмен между Каледонией и Оуткастом сошел на нет, и неприятельский флот, разделившись на две части, пошел к своей цели: системам Неман и Цейлон. Потому следовало спешить, так как кроме них, между Землей и ее противниками оставались еще только три малонаселенные звездные системы, где противник надолго не задержится, если сам того не захочет. Даже при отчаянном сопротивлении землян авианосцы еще долго не встанут в строй.
От всего роботизированного флота Земли отличался только крейсер «Быстрый» – на нем имелся живой экипаж из добровольцев. Их удалось отыскать только после клятвенного заверения Камышова, что корабль ни в коем случае не станет участвовать в боях.
– Только туда и обратно, – сказал он тогда самым невинным тоном. – Клянусь.
«Но это уж как получится», – подумал в тот момент Роман, дав клятву.
– Установите связь с Землей, с Главным оперативным штабом, – приказал Роман радисту. Сейчас лейтенант выполнял обязанности капитана корабля.
– Слушаюсь.
– Слушаем вас, – откликнулся штаб в лице президента Гуттенберга, как и положено, исполняющего обязанности главнокомандующего.
– Необходимо внести поправки в план. Понимаю, все в последний момент, но иначе никак.
– Почему?
– На «Быстром» мы не сможем скрытно приблизиться к Оуткасту, несмотря на то, что он действительно быстрый…
– Что вы предлагаете?
– Нам придется позаимствовать судно у оуткастов, – сказал Роман таким тоном, словно это было пустяковым делом. – И на нем вернуться на Оуткаст, будто мы получили повреждение и нуждаемся в ремонте.
– Вы с ума сошли! – закричал министр обороны Пфайффер. – Что вы несете?!
– Помолчите, министр, – оборвал подчиненного более разумный и сдержанный президент, после чего обратился к Камышову: – Это серьезное изменение плана… Что для этого нужно?
– С этим сложнее. Надо оснастить «Быстрый» абордажными командами.
– Где же мы их возьмем?
– Придется использовать обычных пехотинцев «ХК-12С». Они, конечно, немного громоздкие, но выбирать не из чего.
– Без проблем. Что-то еще?
– Да, у вас есть именно абордажные шаттлы, способные прилипнуть к вражескому борту и вырезать в нем отверстие для проникновение на чужой борт?
– Хм-м… – нахмурился президент. – Адмирал Принстоун, что скажете?
– Я? А, да… сэр, – подавился адмирал от неожиданности. – Конечно, сейчас… Современных шаттлов с подобными характеристиками нет.
– Черт!
– Но имеются старые боты в космическом филиале Музея войны и насилия на Плутоне… Практически все модели действующие, в полной боевой готовности, хоть и раритетные.
– Уф-ф… – облегченно выдохнул Камышов. – А то я уже испугался, что нам придется штурмовать вражеские суда в одних скафандрах…
Шутку в штабе не оценили.
– Мы сейчас же свяжемся, и они к вашему подходу всё подготовят.
– Пусть готовят все, что есть, времени миндальничать нет. И передайте мне часть полномочий по командованию несколькими кораблями, мне понадобятся их ресурсы.
– Зачем? – с подозрением и удивлением поинтересовался Пфайффер. У него вдруг появились бредовые мысли, что этот варвар сам собирается захватить Землю.
«Да мы его в порошок сотрем… – подумал он. – В порошок!»
– Для отвлекающего маневра.
– Не нравится мне все это. Говорите, что вы задумали?
– Вы правы, господин президент… Неманом придется пожертвовать.
– Пожертвовать Неманом только для того, чтобы вы могли захватить какой-то корабль?! – снова не удержался от выкрика министр Пфайффер. – И еще не известно – захватите ли?!
– Именно. – Подтвердил Роман, скривившись от истеричных криков. – Удержать Неман вам все равно не под силу. Но мне крайне необходимо, чтобы повторилась ситуация, как при Каледонии.
– Зачем?
– Чтобы у нас появился больший оперативный простор. Чтобы свои и чужие корабли буквально смешались в одну кучу. Чтобы было множество десантирующихся шатлов. Только тогда в этой куче-мале у нас есть хоть какой-то шанс. Если мы прибудем раньше, я ничего вообще гарантировать не могу. Придется ввязываться в драку, а это на вас не похоже, потому подозрительно. Ваше решение, господин президент?
Повисла напряженная тишина. В штабе прекрасно понимали, что удержать Неман, как, впрочем, и Цейлон не удастся, но тогда еще была надежда, а так с ней придется расстаться навсегда.
– Я одобряю ваш план, лейтенант, – твердо произнес президент Земной Федерации Гуттенберг и, чтобы никто не посмел что-либо возразить, добавил: – Лучше потерять малое, но сохранить большое. Действуйте.
– Слушаюсь.
Спустя несколько часов после связи с Землей крейсер «Быстрый» уже висел на орбите Плутона, где на причале его ждали пятьдесят шесть абордажных шаттлов. Пришлось посетить каждый и выбрать для себя подходящий, там же, кстати, нашли и штурмовые комплекты вооружения и скафандры, так что хоть с этим проблем не возникло.
Под немой протест смотрителей лейтенант приказал забрать все имеющиеся шаттлы и перегрузить на них роботов.
Имелся, правда и специальный штурмовой робот, но он, к сожалению не работал. Да и вряд ли он мог бы чем-нибудь помочь, поскольку был дистанционным с минимумом самостоятельности.
В выбранном для себя «ДИ-50» также разместили десяток «ХК-12С», поскольку шаттл был рассчитан на пятьдесят бойцов, то оставалось много свободного места, да и пустить вперед себя роботов представлялось гораздо благоразумнее, чем самим подставляться под пули.
– Пожалуй, все, – сказал Роман, проверив со смотрителями все механизмы. – Можно отдавать швартовы.
– Господин капитан, – вышел на связь радист.
– В чем дело?
– К нам пополнение, сэр. Дополнительный борт. Просят разрешения на стыковку.
– Что там? Говори яснее.
– Это я, – вышел на связь состыковывающийся шаттл.
– А ты что тут делаешь? – изумился лейтенант Камышов, узнав по голосу доктора Амели Стоун.
Ее он уж никак не думал здесь увидеть.
– У нас посчитали, что ваш лазарет не доукомплектован.
– Понятно… Добро пожаловать на борт, мэм. Доложить о готовности.
Стали поступать рапорты о готовности систем корабля.
– Крейсер «Быстрый» к рейду полностью готов, господин капитан.
– Курс на Неман. Полный вперед.
– Есть, полный вперед!
«Быстрый» вздрогнул и начал свой разгон. Выйдя из области метеоритов и уточнив курс, включились маршевые двигатели, и флагман со своим флотом начал путь продолжительностью два месяца, чтобы, преодолев несколько парсеков, прибыть в Неман одновременно с флотом оуткастов.
23
Корабль замедлил ход на окраине системы, следовало пройти сквозь область метеоритов – строительного мусора планет. Но корабль замедлил ход еще и потому, что необходимо было собрать разведывательную информацию о противнике. Но тут все было в порядке, расчеты оказались верны, и два флота одновременно подошли к системе.
Камышов сосредоточился, отбросив все переживания последних дней как несущественные, хотя маялся ими всю дорогу.
Роман весь путь подбивал клинья к Амели, но смог добиться только поцелуя. Видя его состояние, солдаты стали отпускать всякие шуточки, сопровождавшиеся общими, хоть и сдержанными, смешками:
– Да, лейтенант, Ромео из тебя хреновый, – подшутил однажды сержант Галс, за что заработал гауптвахту. Потом Камышову пришлось извиняться за излишнюю строгость. Тем более что гауптвахты не было, и наказанный просто сидел в маленькой каюте, маясь от одиночества.
– Да ладно, сам виноват, – сказал Галс, не в силах сдержать улыбки.
«Какого хрена она тогда напросилась?!» – со злостью думал Камышов.
Однажды он задал этот вопрос напрямую, на который получил невразумительный ответ о том, что она, дескать, пишет докторскую диссертацию о людях второго тысячелетия, о их поведении, психологии и прочей белиберде. И ради этого согласилась идти на корабле вместе с ними в довольно рискованный поход.
Такой ответ показался Роману слишком натянутым и недостоверным.
«Что ж, надежда остается, – пришел к выводу Роман. – Только на это потребуется гораздо больше времени. Вот уж правду говорят: самые хрупко выглядящие представители женского пола ломаются дольше всего…»
Но теперь все это осталось позади.
– Как думаешь действовать? – поинтересовался старшина, разглядывая вместе с лейтенантом звездную карту Немана и движение флотов.
Все солдаты уже облачились в «орлан» – герметичную штурмовую броню, отчего выглядели довольно громоздко, а экипаж старался держаться от них подальше, чувствуя скрытую в них силу разрушения.
– Нужно выяснить их основное направление удара, – ответил Роман, – и нанести удар по второстепенному.
– Не хочу тебя огорчать, но, кажется, на этот раз они не станут размениваться на мелочи, – добавил Виктор Фрейндлих, некоторое время понаблюдав за движением кораблей противника. – Они всей силой навалятся на основную планету-цель – Крист.
– Пожалуй, ты прав… – вынужден был согласиться лейтенант. – С чего бы это?
Оуткастов действительно не интересовали малые планеты, на которых были сосредоточены основные сырьевые базы. Корабли прошли мимо них, даже не обстреляв, не говоря уже о высадке десанта.
– Наверное, уже знают, что этот флот землян не такой уж и беззубый, а потому решили приберечь силы для основной схватки.
– Наверное…
Но секунду спустя Роман понял, почему корабли не стали отвлекаться на малые планеты. Не только потому, что не хотели рассредоточивать силы перед окрепшим флотом Земли. Но и потому, что на этих спутниках газовых гигантов уже наверняка никого нет – на этот раз жители додумались провести эвакуацию, а значит, нечем утолить жажду крови. Лейтенант лично наблюдал, как даже сейчас от Криста во все стороны отходили небольшие суда. Основная масса кораблей ушла раньше, но на планете еще оставалось очень много жителей.
– Штурман, курс на Крист, мы должны прибыть одновременно с противником, рассчитайте скорость и начинайте движение.
– Слушаюсь, сэр! – браво отчеканил штурман и даже начал расчеты, но потом повернулся и жалобно проговорил: – Но… господин капитан, вы же обещали, что мы не будем участвовать в бою…
– А мы и не будем… «Быстрый» останется в тылу основного флота, так что вам опасаться нечего. Ни один снаряд не ударит нам в борт… разве что шальной. А теперь за работу.
– Слушаюсь…
– Как бы не напутал чего?.. – проговорил старшина, косо поглядывая на штурмана.
– Не напутает, иначе я с него шкуру сдеру, – ответил лейтенант достаточно громко, чтобы его слышал штурман.
И тот, вздрогнув, действительно стал работать более сосредоточенно, поверив своему капитану на слово.
Флоты противоборствующих сторон стремительно сближались друг с другом, так что у Романа создавалось впечатление «дежа-вю». Оуткасты начали стрелять еще издалека, не нанося никакого ущерба кораблям землян. Случались и меткие попадания, но они оставались незамеченными.
– Стрелять только наверняка, – сразу же предупредил Камышов, и на недоуменные взгляды команды пояснил: – Пусть подольше сомневаются, можем ли мы огрызаться. Это для них в любом случае станет сюрпризом.
Корабли подошли друг к другу достаточно близко. Лейтенант вывел свой флот так, чтобы оказаться рядом с противником.
– Выдвигайте вперед авангард, – приказал Роман Камышов.
– Слушаюсь.
Вперед к противнику из общей массы флота, состоящего в основном из десантных носителей, вышла группировка из двадцати боевых кораблей, крейсеров и линкоров, с лазерными и артиллерийскими пушками, начавшими стрелять, как только это стало возможно.
Завязался настоящий бой. Отрабатывались все приемы защиты и нападения. Против лазерных пушек обеими сторонами использовались защитные облака из пыли и газа, окутывающие борта, но они помогали мало. Корабли находились в постоянном движении, и уже через секунду шлейф газа оставался далеко позади.
Все-таки оуткасты сами не имели должного опыта реального боевого столкновения в космосе, когда противник стреляет и по тебе тоже, а не только ты его расстреливаешь в упор, как в тире, не опасаясь, что дадут сдачи. Потому ударная группировка землян смогла прорваться достаточно близко, чтобы нанести чувствительный удар.
Корабли горели. Языки пламени вырывались из пробитых корпусов кораблей оуткастов, если пробоина была большая, затем наступала разгерметизация. С более мелкими пробоинами боролась палубная команда, доделывая то, что не смогла сделать автоматическая система герметизации, заделывая щели аварийной пеной и накладывая на нее заплатки.
– Там гибнут люди?
Лейтенант обернулся, кто-то впустил на капитанский мостик доктора Стоун. Но сейчас было не до выяснения отношений с командой, потому он просто сказал:
– Да, там гибнут люди… но они прежде всего враги, а не люди.
Начали гибнуть целые корабли. Яркие вспышки взрывов ослепляли, но теперь это не мешало артиллеристам стрелять.
Большие потери несли корабли ударной группировки, они вместе с оуткастами приближались к орбите Криста.
– Полный вперед! – приказал лейтенант.
Команда работала как роботы, казалось, сознание им отказало, и теперь они держались только за счет того, что нужно выполнить свой долг, а значит, выжить.
Оуткасты в запале схватки с погибающими крейсерами Земли на какое-то время упустили из виду десантные корабли, которым этого времени оказалось достаточно, чтобы сблизиться с противником вплотную.
– Абордажным командам приготовиться! Лейтенант, – позвал Камышов своего помощника Бена Глока, – как только мы отстыкуемся, уводи «Быстрый» к Залему, если все сложится удачно, мы туда подойдем уже на трофейном судне… не вздумайте нас подбить, будет очень обидно. Ты понял?!
– Т-так точно, господин капитан!
– Через пять минут начинай сброс десанта. Действуй.
– Какое судно будем брать? – спросил старшина Фрейндлих..
– Не слишком большое. Пожалуй, вот этот дредноут нам вполне подойдет, – сказал Камышов, показывая на корабль. – Он невелик, значит, там мало команды. Она, конечно же, вооружена, но там нет гораздо более опасного десанта. И вряд ли у них есть полноценные контрабордажные команды.
– Я согласен.
– Не уходи, – вдруг сказала Амели. – Это опасно, останься.
– Хм-м, – усмехнулся Роман. – Не могу.
Лейтенант со старшиной побежали к своему шаттлу, где их уже ждали все бойцы, на ходу надевая тяжелые шлемы «орлана».
Камышов сосредоточился, отбросив все переживания последних дней как несущественные, хотя маялся ими всю дорогу.
Роман весь путь подбивал клинья к Амели, но смог добиться только поцелуя. Видя его состояние, солдаты стали отпускать всякие шуточки, сопровождавшиеся общими, хоть и сдержанными, смешками:
– Да, лейтенант, Ромео из тебя хреновый, – подшутил однажды сержант Галс, за что заработал гауптвахту. Потом Камышову пришлось извиняться за излишнюю строгость. Тем более что гауптвахты не было, и наказанный просто сидел в маленькой каюте, маясь от одиночества.
– Да ладно, сам виноват, – сказал Галс, не в силах сдержать улыбки.
«Какого хрена она тогда напросилась?!» – со злостью думал Камышов.
Однажды он задал этот вопрос напрямую, на который получил невразумительный ответ о том, что она, дескать, пишет докторскую диссертацию о людях второго тысячелетия, о их поведении, психологии и прочей белиберде. И ради этого согласилась идти на корабле вместе с ними в довольно рискованный поход.
Такой ответ показался Роману слишком натянутым и недостоверным.
«Что ж, надежда остается, – пришел к выводу Роман. – Только на это потребуется гораздо больше времени. Вот уж правду говорят: самые хрупко выглядящие представители женского пола ломаются дольше всего…»
Но теперь все это осталось позади.
– Как думаешь действовать? – поинтересовался старшина, разглядывая вместе с лейтенантом звездную карту Немана и движение флотов.
Все солдаты уже облачились в «орлан» – герметичную штурмовую броню, отчего выглядели довольно громоздко, а экипаж старался держаться от них подальше, чувствуя скрытую в них силу разрушения.
– Нужно выяснить их основное направление удара, – ответил Роман, – и нанести удар по второстепенному.
– Не хочу тебя огорчать, но, кажется, на этот раз они не станут размениваться на мелочи, – добавил Виктор Фрейндлих, некоторое время понаблюдав за движением кораблей противника. – Они всей силой навалятся на основную планету-цель – Крист.
– Пожалуй, ты прав… – вынужден был согласиться лейтенант. – С чего бы это?
Оуткастов действительно не интересовали малые планеты, на которых были сосредоточены основные сырьевые базы. Корабли прошли мимо них, даже не обстреляв, не говоря уже о высадке десанта.
– Наверное, уже знают, что этот флот землян не такой уж и беззубый, а потому решили приберечь силы для основной схватки.
– Наверное…
Но секунду спустя Роман понял, почему корабли не стали отвлекаться на малые планеты. Не только потому, что не хотели рассредоточивать силы перед окрепшим флотом Земли. Но и потому, что на этих спутниках газовых гигантов уже наверняка никого нет – на этот раз жители додумались провести эвакуацию, а значит, нечем утолить жажду крови. Лейтенант лично наблюдал, как даже сейчас от Криста во все стороны отходили небольшие суда. Основная масса кораблей ушла раньше, но на планете еще оставалось очень много жителей.
– Штурман, курс на Крист, мы должны прибыть одновременно с противником, рассчитайте скорость и начинайте движение.
– Слушаюсь, сэр! – браво отчеканил штурман и даже начал расчеты, но потом повернулся и жалобно проговорил: – Но… господин капитан, вы же обещали, что мы не будем участвовать в бою…
– А мы и не будем… «Быстрый» останется в тылу основного флота, так что вам опасаться нечего. Ни один снаряд не ударит нам в борт… разве что шальной. А теперь за работу.
– Слушаюсь…
– Как бы не напутал чего?.. – проговорил старшина, косо поглядывая на штурмана.
– Не напутает, иначе я с него шкуру сдеру, – ответил лейтенант достаточно громко, чтобы его слышал штурман.
И тот, вздрогнув, действительно стал работать более сосредоточенно, поверив своему капитану на слово.
Флоты противоборствующих сторон стремительно сближались друг с другом, так что у Романа создавалось впечатление «дежа-вю». Оуткасты начали стрелять еще издалека, не нанося никакого ущерба кораблям землян. Случались и меткие попадания, но они оставались незамеченными.
– Стрелять только наверняка, – сразу же предупредил Камышов, и на недоуменные взгляды команды пояснил: – Пусть подольше сомневаются, можем ли мы огрызаться. Это для них в любом случае станет сюрпризом.
Корабли подошли друг к другу достаточно близко. Лейтенант вывел свой флот так, чтобы оказаться рядом с противником.
– Выдвигайте вперед авангард, – приказал Роман Камышов.
– Слушаюсь.
Вперед к противнику из общей массы флота, состоящего в основном из десантных носителей, вышла группировка из двадцати боевых кораблей, крейсеров и линкоров, с лазерными и артиллерийскими пушками, начавшими стрелять, как только это стало возможно.
Завязался настоящий бой. Отрабатывались все приемы защиты и нападения. Против лазерных пушек обеими сторонами использовались защитные облака из пыли и газа, окутывающие борта, но они помогали мало. Корабли находились в постоянном движении, и уже через секунду шлейф газа оставался далеко позади.
Все-таки оуткасты сами не имели должного опыта реального боевого столкновения в космосе, когда противник стреляет и по тебе тоже, а не только ты его расстреливаешь в упор, как в тире, не опасаясь, что дадут сдачи. Потому ударная группировка землян смогла прорваться достаточно близко, чтобы нанести чувствительный удар.
Корабли горели. Языки пламени вырывались из пробитых корпусов кораблей оуткастов, если пробоина была большая, затем наступала разгерметизация. С более мелкими пробоинами боролась палубная команда, доделывая то, что не смогла сделать автоматическая система герметизации, заделывая щели аварийной пеной и накладывая на нее заплатки.
– Там гибнут люди?
Лейтенант обернулся, кто-то впустил на капитанский мостик доктора Стоун. Но сейчас было не до выяснения отношений с командой, потому он просто сказал:
– Да, там гибнут люди… но они прежде всего враги, а не люди.
Начали гибнуть целые корабли. Яркие вспышки взрывов ослепляли, но теперь это не мешало артиллеристам стрелять.
Большие потери несли корабли ударной группировки, они вместе с оуткастами приближались к орбите Криста.
– Полный вперед! – приказал лейтенант.
Команда работала как роботы, казалось, сознание им отказало, и теперь они держались только за счет того, что нужно выполнить свой долг, а значит, выжить.
Оуткасты в запале схватки с погибающими крейсерами Земли на какое-то время упустили из виду десантные корабли, которым этого времени оказалось достаточно, чтобы сблизиться с противником вплотную.
– Абордажным командам приготовиться! Лейтенант, – позвал Камышов своего помощника Бена Глока, – как только мы отстыкуемся, уводи «Быстрый» к Залему, если все сложится удачно, мы туда подойдем уже на трофейном судне… не вздумайте нас подбить, будет очень обидно. Ты понял?!
– Т-так точно, господин капитан!
– Через пять минут начинай сброс десанта. Действуй.
– Какое судно будем брать? – спросил старшина Фрейндлих..
– Не слишком большое. Пожалуй, вот этот дредноут нам вполне подойдет, – сказал Камышов, показывая на корабль. – Он невелик, значит, там мало команды. Она, конечно же, вооружена, но там нет гораздо более опасного десанта. И вряд ли у них есть полноценные контрабордажные команды.
– Я согласен.
– Не уходи, – вдруг сказала Амели. – Это опасно, останься.
– Хм-м, – усмехнулся Роман. – Не могу.
Лейтенант со старшиной побежали к своему шаттлу, где их уже ждали все бойцы, на ходу надевая тяжелые шлемы «орлана».
24
Лейтенант и старшина, пройдя сквозь неподвижные ряды «ХК-12С», заняли свои места и еще раз проверили, хорошо ли закреплено оружие в специальных пазах, чтобы оно не выпало при ударе челнока о борт вражеского корабля.
Люк автоматически закрылся, и компьютерный голос проговорил:
– Пять минут до сброса…
«Пять минут до сброса в ад», – подумал Роман.
Лейтенант осмотрел своих солдат, забрала никто не опустил, но это не помогло Роману понять, кто о чем думает. Сожалеет ли, что согласился принять участие в этой авантюре, не проклинает ли кто себя за малодушие, что не отказался раньше и поддался общему воинственному настроению, а теперь отказываться уже поздно, это выглядело бы еще большим малодушием. Лица не выражали ровным счетом ничего.
А может быть, кто-то думал, что недостаточно хорошо проверил оружие или поставил не туда какую-нибудь деталь? Хотя за время путешествия к Неману оружие досконально изучили, все могли разобрать и собрать его с закрытыми глазами.
Эти штурмовые автоматы «аддер» удалось даже реально опробовать, все остались довольны их характеристиками. Чтобы ненароком не пробить корпус, пришлось стрелять в техническом помещении, где имелись запасные броневые листы.
Все было привычно, поменялись только обстоятельства. Теперь они сидели в космическом шаттле вместо десантного отсека вертолета, который, как и вертолет, сейчас повезет их на задание, а дальше – неизвестность.
Неспешное течение мыслей прервал автоматический компьютерный голос.
– Внимание! Минута до сброса. Шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь, пятьдесят семь… – начал отсчитывать последние секунды голосовой модулятор.
Камышов закрыл забрало шлема и включил автономное воздушное питание. Его примеру последовали остальные солдаты.
Роман вдруг явственно представил, что сейчас происходит за бортом этого маленького кораблика и куда им предстоит ворваться.
Воображение рисовало в мозгу жуткие картины боя, которые, к слову сказать, были очень точны, и именно это сейчас происходило на самом деле в открытом космосе.
Порядки земных кораблей с боем продвигались вперед и вскоре смешались с кораблями оуткастов, ударная группировка уже давно погибла, но это ничего не могло изменить.
– Три, два, один, – шепотом вместе с компьютером считал Роман.
– Сброс!
Камышов почувствовал сильный толчок, и голова ударилась о спинку кресла. Гравитация упала на порядок, и появилось противное ощущение тошноты, но все обошлось благополучно, никто не забрызгал броневое стекло забрала.
Абордажные шаттлы влились в общую массу десантных челноков, словно тополиный пух заполнившие все окружающее пространство между своими и чужими кораблями. И, ко всему прочему, смешались с десантными шаттлами оуткастов, и те прекратили орудийный огонь, но это не означало, что опасность миновала.
На смену тяжелой артиллерии оуткасты выпустили истребительную авиацию, и та сразу же набросилась на неповоротливые шаттлы, на этот раз оказавшиеся не такими уж и беззащитными.
В космосе стало тесно от длинных дорожек скорострельного пушечного огня. Яркие точки снарядов испещряли пространство вдоль и поперек, иногда их пересекали дымные следы ракет, стремительно догонявших свои цели.
Частые вспышки разрывов делали картину неправдоподобной, уж слишком красиво все выглядело, чтобы поверить в то, что эта красота не что иное, как самая настоящая война.
Всего этого Роман не видел, сидя в наглухо закрытом челноке, без единого иллюминатора. Автопилот шаттла вел его команду к выбранному кораблю-жертве, уклоняясь от трасс снарядов и ракет, так и норовивших располосовать борт или подбить сопло двигателя.
Пушечные башни «ДИ-50» огрызались огнем, отпугивая слишком близко подошедшего истребителя. Иногда им даже удавалось всадить несколько снарядов в самолеты, и те, дымя или с отбитыми плоскостями, с простреленными корпусами уносились прочь от неповоротливых, но злобных туш.
– Время касания три минуты двадцать… – проговорил модулятор.
Шаттл закладывал виражи, от которых людям становилось плохо, в животе вдруг начинало урчать, а в глазах темнело от перегрузок.
– Время касания минута десять…
Вдруг лейтенант почувствовал, как мелко задрожал корпус и что-то, сильно ударив, бросило шаттл в сторону, так что крепления буквально заскрипели, удерживая солдат в креслах. Но один робот все же не удержался, с диким грохотом пролетел над головами солдат и улетел в хвост, грохнувшись там, чудом никого не задев.
Шаттл выровнял свой полет и, снова набрав скорость, понесся к цели.
– До касания десять секунд. Внимание… – компьютер отсчитал положенное время и буквально визгнул: – Касание!
Раздался жуткий удар о борт корабля, да такой сильный, что в голове Романа пронеслась мысль о том, что не будь на них сейчас брони и плотного крепления, переломов было бы не избежать.
Люк автоматически закрылся, и компьютерный голос проговорил:
– Пять минут до сброса…
«Пять минут до сброса в ад», – подумал Роман.
Лейтенант осмотрел своих солдат, забрала никто не опустил, но это не помогло Роману понять, кто о чем думает. Сожалеет ли, что согласился принять участие в этой авантюре, не проклинает ли кто себя за малодушие, что не отказался раньше и поддался общему воинственному настроению, а теперь отказываться уже поздно, это выглядело бы еще большим малодушием. Лица не выражали ровным счетом ничего.
А может быть, кто-то думал, что недостаточно хорошо проверил оружие или поставил не туда какую-нибудь деталь? Хотя за время путешествия к Неману оружие досконально изучили, все могли разобрать и собрать его с закрытыми глазами.
Эти штурмовые автоматы «аддер» удалось даже реально опробовать, все остались довольны их характеристиками. Чтобы ненароком не пробить корпус, пришлось стрелять в техническом помещении, где имелись запасные броневые листы.
Все было привычно, поменялись только обстоятельства. Теперь они сидели в космическом шаттле вместо десантного отсека вертолета, который, как и вертолет, сейчас повезет их на задание, а дальше – неизвестность.
Неспешное течение мыслей прервал автоматический компьютерный голос.
– Внимание! Минута до сброса. Шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь, пятьдесят семь… – начал отсчитывать последние секунды голосовой модулятор.
Камышов закрыл забрало шлема и включил автономное воздушное питание. Его примеру последовали остальные солдаты.
Роман вдруг явственно представил, что сейчас происходит за бортом этого маленького кораблика и куда им предстоит ворваться.
Воображение рисовало в мозгу жуткие картины боя, которые, к слову сказать, были очень точны, и именно это сейчас происходило на самом деле в открытом космосе.
Порядки земных кораблей с боем продвигались вперед и вскоре смешались с кораблями оуткастов, ударная группировка уже давно погибла, но это ничего не могло изменить.
– Три, два, один, – шепотом вместе с компьютером считал Роман.
– Сброс!
Камышов почувствовал сильный толчок, и голова ударилась о спинку кресла. Гравитация упала на порядок, и появилось противное ощущение тошноты, но все обошлось благополучно, никто не забрызгал броневое стекло забрала.
Абордажные шаттлы влились в общую массу десантных челноков, словно тополиный пух заполнившие все окружающее пространство между своими и чужими кораблями. И, ко всему прочему, смешались с десантными шаттлами оуткастов, и те прекратили орудийный огонь, но это не означало, что опасность миновала.
На смену тяжелой артиллерии оуткасты выпустили истребительную авиацию, и та сразу же набросилась на неповоротливые шаттлы, на этот раз оказавшиеся не такими уж и беззащитными.
В космосе стало тесно от длинных дорожек скорострельного пушечного огня. Яркие точки снарядов испещряли пространство вдоль и поперек, иногда их пересекали дымные следы ракет, стремительно догонявших свои цели.
Частые вспышки разрывов делали картину неправдоподобной, уж слишком красиво все выглядело, чтобы поверить в то, что эта красота не что иное, как самая настоящая война.
Всего этого Роман не видел, сидя в наглухо закрытом челноке, без единого иллюминатора. Автопилот шаттла вел его команду к выбранному кораблю-жертве, уклоняясь от трасс снарядов и ракет, так и норовивших располосовать борт или подбить сопло двигателя.
Пушечные башни «ДИ-50» огрызались огнем, отпугивая слишком близко подошедшего истребителя. Иногда им даже удавалось всадить несколько снарядов в самолеты, и те, дымя или с отбитыми плоскостями, с простреленными корпусами уносились прочь от неповоротливых, но злобных туш.
– Время касания три минуты двадцать… – проговорил модулятор.
Шаттл закладывал виражи, от которых людям становилось плохо, в животе вдруг начинало урчать, а в глазах темнело от перегрузок.
– Время касания минута десять…
Вдруг лейтенант почувствовал, как мелко задрожал корпус и что-то, сильно ударив, бросило шаттл в сторону, так что крепления буквально заскрипели, удерживая солдат в креслах. Но один робот все же не удержался, с диким грохотом пролетел над головами солдат и улетел в хвост, грохнувшись там, чудом никого не задев.
Шаттл выровнял свой полет и, снова набрав скорость, понесся к цели.
– До касания десять секунд. Внимание… – компьютер отсчитал положенное время и буквально визгнул: – Касание!
Раздался жуткий удар о борт корабля, да такой сильный, что в голове Романа пронеслась мысль о том, что не будь на них сейчас брони и плотного крепления, переломов было бы не избежать.