Страница:
– Да.
– И все-таки пальм я не припоминаю.
– Ты думаешь, я шучу?
– А разве нет?
– Нет, конечно, я совершенно серьезно. – С каждой секундой Венеция злилась все больше и больше. – Я пытаюсь дать тебе понять, что сегодня вечером случилось то же самое.
– Не уверен. Во-первых, поблизости не было никаких пальм.
– Забудь про эти чертовы пальмы. Я хочу сказать, что все произошедшее в Аркейн-Хаусе и сегодня в карете – это сон, который рассеется с рассветом. О нем не стоит вспоминать при свете дня.
– Звучит весьма романтично, моя милая, но что, черт возьми, это значит?
– Это значит, – холодно проговорила она, – что мы не будем больше касаться этого вопроса. Ясно?
Карета остановилась. Венеция схватила свою красивую трость и выглянула в окно.
Конец трости упирался во что-то мягкое.
– Смотри, куда тычешь тростью.
Венеция сообразила, что в порыве гнева задела палкой его ногу.
– Прошу прощения, – удрученно прошептала она.
Одной рукой Гейбриел потер коленку, а второй распахнул дверцу кареты.
– Ничего страшного. Думаю, это всего лишь шишка.
Венеция вышла следом за ним из кареты и поднялась по ступенькам. Гейбриел задержался, чтобы дать кучеру на чай.
Открыв дверь своим ключом, Венеция с облегчением обнаружила, что все домашние спят. Меньше всего ей хотелось сейчас обсуждать с ними то, что ей удалось выяснить в клубе «Янус». Ей нужно было собраться с мыслями. Утром она уже придет в себя и будет в состоянии отвечать на вопросы.
Холл был освещен слабым светом. Увидев на столе конверт, Венеция взяла его в руки и обнаружила, что письмо адресовано Гейбриелу.
– Это тебе. – Она протянула ему конверт.
– Спасибо. – Он взял конверт и окинул его быстрым взглядом. – Это от Монтроуза.
– Может, он обнаружил что-то интересное в архиве членов общества?
Гейбриел вскрыл конверт и достал письмо. В течение нескольких секунд он молча рассматривал его.
– Что там? – поинтересовалась Венеция.
– Письмо написано одним из кодов, которым пользуются для приватной переписки члены тайного общества. Мне понадобится время, чтобы расшифровать послание. Я поработаю над письмом ночью и за завтраком расскажу, что в нем написано.
– А если письмо закодировано, то в нем должна содержаться очень важная информация!
– Не обязательно. – Гейбриел усмехнулся и засунул письмо в карман. – Учитывая страсть всех членов общества к тайнам, почти все письма от одного члена к другому закодированы. Думаю, в этой записке от Монтроуза содержится приглашение прийти к нему, чтобы обсудить ход расследования.
– Если там что-то важное, расскажи мне сразу, хорошо?
– Конечно, – согласился Гейбриел. – Но сейчас нам обоим пора спать. У нас был долгий день.
– Да уж. – Венеция начала подниматься по ступенькам, думая о том, как поддержать светскую беседу. – Мне кажется, вечер прошел весьма продуктивно.
– В некоторых смыслах да.
От его веселого тона она еще больше покраснела. Слава Богу, лампы на лестнице были погашены.
– Я имела в виду информацию, которую мы собрали о миссис Флеминг, – строго сказала она.
– И в этом смысле тоже, – согласился Гейбриел.
Она бросила на него взгляд.
– Интересно, что за секрет был у друга мистера Пирса?
– Наверное, будет лучше, если мы никогда об этом не узнаем, – заметил Гейбриел.
– Наверное, ты прав. – Венеция пожала плечами. – И все же мне кажется, что я смогу разгадать загадку.
– Думаешь, это как-то связано с тем, что Пирс с друзьями являются членами клуба, в котором состоят женщины, переодетые мужчинами? – насмешливо спросил Гейбриел.
Ухватившись за перила, Венеция резко обернулась.
– Ты знал про клуб «Янус»?
– Нет, до тех пор, пока мы туда не приехали, – признался Гейбриел. – Но когда я оказался внутри, то сразу понял, что к чему.
– Но как?
– Я же сказал, что женщины пахнут по-другому. Любой мужчина, оказавшийся в окружении женщин, рано или поздно все поймет, несмотря на их одежду. Думаю, верно и обратное.
– Да? – Венеция задумалась. – Ты понял, что Харроу – женщина, когда встретил ее на выставке?
– Да.
– Ты гораздо более проницателен, чем большинство людей, – сказала Венеция. – Харроу уже довольно давно играет в обществе роль мужчины.
– Как вы познакомились с ней? Или с ним?
– Я всегда говорю о Харроу в мужском роде. – Венеция сморщила носик. – Так легче хранить тайну. А познакомились мы с ним почти сразу после того, как я открыла галерею. Он заказал у меня портрет. Харроу был одним из моих первых клиентов.
– Ясно.
– Во время съемки я поняла, что это женщина. Харроу тоже почувствовал, что я догадалась. Я дала слово сохранить секрет. Думаю, сначала он мне не доверял, но постепенно мы стали друзьями.
– Харроу знает, что ты умеешь хранить секреты?
– Да. В этом смысле он очень проницателен.
– Ясно, – повторил Гейбриел.
Она нахмурилась.
– Что случилось?
Молодой человек пожал плечами.
– Интересно, почему Харроу решил обратиться к неизвестному фотографу, который еще не успел привлечь интерес общества?
– Я к тому времени уже успешно выставлялась в галерее мистера Фарли, – возразила Венеция, испуганная ходом его мыслей. – Там Харроу и увидел мои работы. Он не может быть связан с похищением формулы.
– Сейчас я склонен подозревать всех и каждого.
Венеции вдруг стало холодно.
– Даже меня? – неуверенно переспросила она.
Гейбриел улыбнулся.
– Нет. Я подозреваю всех, кроме тебя.
Венеция слегка расслабилась.
– Пообещай мне, что если ты когда-нибудь вновь встретишь Харроу, мистера Пирса или кого-то еще из членов клуба, то не дашь им понять, что знаешь об их второй натуре, – попросила она.
– Поверь, Венеция, я тоже умею хранить секреты.
Что-то в этих словах заставило ее снова поежиться. Что это? Обещание или предупреждение?
Она остановилась на лестничной площадке.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Венеция. Спи крепко.
Она поспешила по коридору, стремясь оказаться в безопасности.
Через некоторое время Венеция резко проснулась, как это бывает в тех случаях, когда спящий мозг улавливает перемены в атмосфере. В течение нескольких секунд она лежала и прислушивалась.
Беатрис, Амелия или Эдвард могли спуститься на кухню, чтобы перекусить.
Но потом что-то заставило ее откинуть одеяло и пойти по холодному полу к окну.
Она заметила темную мужскую фигуру, метнувшуюся по утонувшему в тумане саду. На небе была луна, но из-за густого тумана она не могла разглядеть железную калитку, которая вела на улицу. Зная ее примерное расположение, она могла сказать, что мужчина уверенно шагает именно к ней. Он движется к цели, словно ночной хищник, который учуял добычу.
Венеции не потребовалось концентрироваться, чтобы увидеть его ауру. Она знала, что это Гейбриел.
Через пару мгновений он растворился в ночи.
Куда он направился в такой час и почему так незаметно вышел из дома? Видимо, это связано с письмом Монтроуза.
Она вспомнила слова Гейбриела: «Поверь, Венеция, я тоже умею хранить секреты».
Глава 29
Глава 30
Глава 31
– И все-таки пальм я не припоминаю.
– Ты думаешь, я шучу?
– А разве нет?
– Нет, конечно, я совершенно серьезно. – С каждой секундой Венеция злилась все больше и больше. – Я пытаюсь дать тебе понять, что сегодня вечером случилось то же самое.
– Не уверен. Во-первых, поблизости не было никаких пальм.
– Забудь про эти чертовы пальмы. Я хочу сказать, что все произошедшее в Аркейн-Хаусе и сегодня в карете – это сон, который рассеется с рассветом. О нем не стоит вспоминать при свете дня.
– Звучит весьма романтично, моя милая, но что, черт возьми, это значит?
– Это значит, – холодно проговорила она, – что мы не будем больше касаться этого вопроса. Ясно?
Карета остановилась. Венеция схватила свою красивую трость и выглянула в окно.
Конец трости упирался во что-то мягкое.
– Смотри, куда тычешь тростью.
Венеция сообразила, что в порыве гнева задела палкой его ногу.
– Прошу прощения, – удрученно прошептала она.
Одной рукой Гейбриел потер коленку, а второй распахнул дверцу кареты.
– Ничего страшного. Думаю, это всего лишь шишка.
Венеция вышла следом за ним из кареты и поднялась по ступенькам. Гейбриел задержался, чтобы дать кучеру на чай.
Открыв дверь своим ключом, Венеция с облегчением обнаружила, что все домашние спят. Меньше всего ей хотелось сейчас обсуждать с ними то, что ей удалось выяснить в клубе «Янус». Ей нужно было собраться с мыслями. Утром она уже придет в себя и будет в состоянии отвечать на вопросы.
Холл был освещен слабым светом. Увидев на столе конверт, Венеция взяла его в руки и обнаружила, что письмо адресовано Гейбриелу.
– Это тебе. – Она протянула ему конверт.
– Спасибо. – Он взял конверт и окинул его быстрым взглядом. – Это от Монтроуза.
– Может, он обнаружил что-то интересное в архиве членов общества?
Гейбриел вскрыл конверт и достал письмо. В течение нескольких секунд он молча рассматривал его.
– Что там? – поинтересовалась Венеция.
– Письмо написано одним из кодов, которым пользуются для приватной переписки члены тайного общества. Мне понадобится время, чтобы расшифровать послание. Я поработаю над письмом ночью и за завтраком расскажу, что в нем написано.
– А если письмо закодировано, то в нем должна содержаться очень важная информация!
– Не обязательно. – Гейбриел усмехнулся и засунул письмо в карман. – Учитывая страсть всех членов общества к тайнам, почти все письма от одного члена к другому закодированы. Думаю, в этой записке от Монтроуза содержится приглашение прийти к нему, чтобы обсудить ход расследования.
– Если там что-то важное, расскажи мне сразу, хорошо?
– Конечно, – согласился Гейбриел. – Но сейчас нам обоим пора спать. У нас был долгий день.
– Да уж. – Венеция начала подниматься по ступенькам, думая о том, как поддержать светскую беседу. – Мне кажется, вечер прошел весьма продуктивно.
– В некоторых смыслах да.
От его веселого тона она еще больше покраснела. Слава Богу, лампы на лестнице были погашены.
– Я имела в виду информацию, которую мы собрали о миссис Флеминг, – строго сказала она.
– И в этом смысле тоже, – согласился Гейбриел.
Она бросила на него взгляд.
– Интересно, что за секрет был у друга мистера Пирса?
– Наверное, будет лучше, если мы никогда об этом не узнаем, – заметил Гейбриел.
– Наверное, ты прав. – Венеция пожала плечами. – И все же мне кажется, что я смогу разгадать загадку.
– Думаешь, это как-то связано с тем, что Пирс с друзьями являются членами клуба, в котором состоят женщины, переодетые мужчинами? – насмешливо спросил Гейбриел.
Ухватившись за перила, Венеция резко обернулась.
– Ты знал про клуб «Янус»?
– Нет, до тех пор, пока мы туда не приехали, – признался Гейбриел. – Но когда я оказался внутри, то сразу понял, что к чему.
– Но как?
– Я же сказал, что женщины пахнут по-другому. Любой мужчина, оказавшийся в окружении женщин, рано или поздно все поймет, несмотря на их одежду. Думаю, верно и обратное.
– Да? – Венеция задумалась. – Ты понял, что Харроу – женщина, когда встретил ее на выставке?
– Да.
– Ты гораздо более проницателен, чем большинство людей, – сказала Венеция. – Харроу уже довольно давно играет в обществе роль мужчины.
– Как вы познакомились с ней? Или с ним?
– Я всегда говорю о Харроу в мужском роде. – Венеция сморщила носик. – Так легче хранить тайну. А познакомились мы с ним почти сразу после того, как я открыла галерею. Он заказал у меня портрет. Харроу был одним из моих первых клиентов.
– Ясно.
– Во время съемки я поняла, что это женщина. Харроу тоже почувствовал, что я догадалась. Я дала слово сохранить секрет. Думаю, сначала он мне не доверял, но постепенно мы стали друзьями.
– Харроу знает, что ты умеешь хранить секреты?
– Да. В этом смысле он очень проницателен.
– Ясно, – повторил Гейбриел.
Она нахмурилась.
– Что случилось?
Молодой человек пожал плечами.
– Интересно, почему Харроу решил обратиться к неизвестному фотографу, который еще не успел привлечь интерес общества?
– Я к тому времени уже успешно выставлялась в галерее мистера Фарли, – возразила Венеция, испуганная ходом его мыслей. – Там Харроу и увидел мои работы. Он не может быть связан с похищением формулы.
– Сейчас я склонен подозревать всех и каждого.
Венеции вдруг стало холодно.
– Даже меня? – неуверенно переспросила она.
Гейбриел улыбнулся.
– Нет. Я подозреваю всех, кроме тебя.
Венеция слегка расслабилась.
– Пообещай мне, что если ты когда-нибудь вновь встретишь Харроу, мистера Пирса или кого-то еще из членов клуба, то не дашь им понять, что знаешь об их второй натуре, – попросила она.
– Поверь, Венеция, я тоже умею хранить секреты.
Что-то в этих словах заставило ее снова поежиться. Что это? Обещание или предупреждение?
Она остановилась на лестничной площадке.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Венеция. Спи крепко.
Она поспешила по коридору, стремясь оказаться в безопасности.
Через некоторое время Венеция резко проснулась, как это бывает в тех случаях, когда спящий мозг улавливает перемены в атмосфере. В течение нескольких секунд она лежала и прислушивалась.
Беатрис, Амелия или Эдвард могли спуститься на кухню, чтобы перекусить.
Но потом что-то заставило ее откинуть одеяло и пойти по холодному полу к окну.
Она заметила темную мужскую фигуру, метнувшуюся по утонувшему в тумане саду. На небе была луна, но из-за густого тумана она не могла разглядеть железную калитку, которая вела на улицу. Зная ее примерное расположение, она могла сказать, что мужчина уверенно шагает именно к ней. Он движется к цели, словно ночной хищник, который учуял добычу.
Венеции не потребовалось концентрироваться, чтобы увидеть его ауру. Она знала, что это Гейбриел.
Через пару мгновений он растворился в ночи.
Куда он направился в такой час и почему так незаметно вышел из дома? Видимо, это связано с письмом Монтроуза.
Она вспомнила слова Гейбриела: «Поверь, Венеция, я тоже умею хранить секреты».
Глава 29
Гейбриел вышел из экипажа и заплатил кучеру. Когда тот уехал, Гейбриел вошел в маленький парк и остановился под сенью деревьев.
Так он простоял некоторое время. В этот час движения почти не было. Газовые фонари освещали небольшие пятачки тумана перед каждой дверью, но никакой пользы от них не было.
Удостоверившись, что за ним нет слежки, Гейбриел вышел из парка к направился к аллее.
Сейчас она была похожа на таинственные джунгли в миниатюре. Ночь здесь казалась темнее, а туман – гуще. Послышался шорох. Это местные хищники и их добыча разбегались в разные стороны. В воздухе витали странные запахи.
Гейбриел двигался осторожно, чтобы не попасть ботинком в гниющий мусор.
Про себя он считал кованые калитки, пока не дошел до дома Монтроуза.
Молодой человек посмотрел на окна. Во всех, кроме одного, свет был погашен. Единственное освещенное окно располагалось на втором этаже, но оно было занавешено. Если бы не узкая щель в шторах, то оно тоже казалось бы темным. Это был кабинет Монтроуза.
Наблюдая за окном, Гейбриел заметил, что свет слегка задрожал.
Он вспомнил письмо, которое пришло в дом на Саттон-лейн. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы разгадать содержимое. Когда он закончил дешифровку, все его чувства, пробудившиеся во время странных занятий любовью в карете, уже обострились до предела.
«Я наткнулся на весьма важную информацию. Нам нужно встретиться как можно скорее. Пожалуйста, приезжай ко мне, как только сможешь. В любое время. Не говори об этом никому. Сделай так, чтобы на моей улице тебя никто не видел. Войди через сад.
М.».
Гейбриел подумал о том, что не стал расшифровывать письмо в присутствии Венеции. Она слишком проницательна. Он не смог бы скрыть всю важность письма, даже если б и сохранил в секрете детали. Она могла заметить его беспокойство и замучить вопросами. Поэтому он дождался, когда Венеция заснет. И только тогда решился выйти из дома через черный ход.
Гейбриел поднял руку в поисках щеколды. Пальцы его все время натыкались на холодный металл.
Сгусток энергии обжег ладонь, мгновенно охватив огнем все его сверхъестественные чувства. Волна эмоций нахлынула на Гейбриела. Отпечаток был очень свежим.
Некто, нацеленный на хладнокровное преступление, совсем недавно перешагнул порог этого дома. Охотничий инстинкт Гейбриела проснулся мгновенно.
Удостоверившись, что он способен держать свои эмоции под контролем, молодой человек достал из кармана пистолет и взялся за щеколду во второй раз.
Калитка открылась с легким скрипом. Не выпуская из рук пистолета, Гейбриел проскользнул в сад.
В единственном освещенном окне наверху снова задрожал свет. Он поднял голову и заметил, что свет погас.
Если наверху находится убийца, то Монтроуз скорее всего уже мертв. Преступник, очевидно, сбежал через заднюю дверь. Самым разумным в данной ситуации было дождаться и попытаться застать его врасплох.
Но вдруг он еще не успел совершить злодеяние? Монтроуз, может быть, еще жив. Возможно, что еще есть шанс спасти его.
Гейбриел снял туфли и осторожно взялся за ручку кухонной двери.
В этот момент он был готов испытать настоящее эмоциональное потрясение. Но соприкосновение с энергией другого человека на этот раз только слегка обострило его чувства. Желание поохотиться было в нем сейчас так же сильно, как желание заняться любовью с Венецией несколько часов назад.
Дверь была незаперта. Он медленно открыл ее, надеясь, что она не заскрипит.
Несмотря на его усилия, раздался слабый стон петель. Но скорее всего ни один нормальный человек, находящийся на втором этаже, не услышал бы его с такого расстояния.
Гейбриел прислушался. Он не уловил ни шороха шагов, ни скрипа половиц. Кроме того, в воздухе не витал запах недавней смерти. Это означало, что Монтроуз до сих пор жив.
В конце коридора, где находился Гейбриел, было очень темно. Но на другом конце было довольно светло, благодаря свету газовых фонарей. Чтобы подняться по лестнице, Гейбриелу пришлось бы пройти через освещенное пространство. Он подумал, что нет никакого смысла превращать себя в мишень.
Гейбриел знал, что где-то здесь находится лестница для прислуги. Он однажды видел, как по ней поднималась экономка Монтроуза.
Отлично ориентируясь в темноте, Гейбриел обнаружил лестницу рядом с кухней. Он осторожно взялся за ручку двери, ожидая новый всплеск энергии. Но его не последовало. Убийца пришел другим путем. Если он сейчас наверху, то он поднялся по парадной лестнице. Это показалось Гейбриелу разумным. Какой ему смысл пользоваться разбитой лестницей для прислуги?
Гейбриел начал подниматься по узким ступенькам. Он постоянно прислушивался. В доме находился кто-то, у кого не было на это ни малейшего права. Молодой человек ощущал это.
Поднявшись по лестнице, он оказался в конце очередного коридора. Он был освещен слабым светом луны, проникавшим через окна на парадной лестнице. Если кто-то и поджидал его в этом коридоре, то этот человек не двигался и не дышал.
Гейбриел вошел в коридор, держа пистолет наготове. Никто не набросился на него.
«Плохой знак», – подумал он.
Сегодня он не единственный охотник в этом доме. Убийца лежит в засаде.
Когда Гейбриел пришел в сад, он знал, что кабинет Монтроуза, который был освещен, располагался справа от него. Он видел, что дверь в кабинет была закрыта.
«Ничего», – подумал он.
Дверь просто придется открыть.
Гейбриел осторожно подошел к двери кабинета и постоял несколько секунд, всем своим существом вбирая информацию.
Внутри кабинета кто-то был. Молодой человек осторожно дотронулся до ручки двери. Его тело пронзил разряд энергии.
Убийца вошел в кабинет.
Ручка легко повернулась. Прижавшись к стене, он открыл дверь.
Выстрела не последовало. Никто не бросился на него с ножом.
Гейбриел был уверен в том, что в кабинете кто-то находился.
Низко наклонившись, молодой человек заглянул внутрь. Ему не потребовалось прибегать к сверхъестественным чувствам, чтобы разглядеть силуэт мужчины в кресле у окна.
Монтроуз тихо стонал и издавал сдавленные хрипы. Гейбриел понял, что старик привязан к стулу. Кляп во рту мешал ему говорить.
– М-м.
Гейбриел почувствовал невероятное облегчение. Монтроуз был жив.
Он быстро окинул взглядом комнату. Никого, кроме Монтроуза, в кабинете не было, но охотничий инстинкт Гейбриела подсказывал ему, что убийца до сих пор находится в доме.
Не обращая внимания на отчаянные призывы Монтроуза, он вернулся в темный коридор. Он видел очертания еще как минимум трех дверей. На противоположном конце коридора узкий прямоугольный объект виднелся напротив стены.
«Столик с канделябром», – догадался Гейбриел.
– М-м, – снова промычал Монтроуз.
Гейбриел не ответил. Прижавшись спиной к стене, он двинулся по коридору. Дойдя до первой закрытой двери, он положил ладонь на ручку.
Он не ощутил дикой энергии, когда дотронулся до нее. Сюда убийца не входил.
Гейбриел пересек коридор и подошел ко второй двери. Дотронувшись до ручки, он ощутил знакомый удар пульсирующей энергии.
Он весь горел от нетерпения. Ударив дверь ногой, молодой человек упал на пол, зажав в руках пистолет.
Едва уловимое движение за спиной дало понять, насколько он просчитался.
Дверь, которую он только что проверил, оказалась открытой.
Не успел он толком осознать свою ошибку, как явственно почуял надвигающуюся смерть.
У него не было времени встать на ноги. Он перевернулся на левый бок, наведя правую руку с пистолетом на приближающуюся угрозу.
Слишком поздно. Как в ночном кошмаре, фигура возникла из темной спальни. Гейбриел заметил, что лицо убийцы скрыто под маской из плотной ткани. Слабый свет с другого конца коридора освещал лезвие ножа у него в руке.
Времени прицеливаться не было. Спуская курок, Гейбриел знал, что промахнется. Он мог лишь надеяться, что выстрел отвлечет убийцу. Выстрел обычно заставляет людей менять свои первоначальные планы.
Раздавшийся грохот буквально оглушил молодого человека. Коридор наполнился запахом гари.
Преступник не дрогнул.
Он продолжал решительно надвигаться на Гейбриела.
«Он знает, что я лежу на полу. Он видит меня так же ясно, как и я его».
Больше времени на раздумья не оставалось. Убийца приблизился к своей жертве.
Удар ногой пришелся Гейбриелу по плечу. На мгновение его рука онемела. Он услышал, как пистолет упал на пол и откатился в комнату.
Затем преступник накинулся на Гейбриела, целясь ножом ему в сердце.
Гейбриел изо всех сил дернулся в сторону, чтобы увернуться от удара. Лезвие промелькнуло мимо и ударилось об пол. Преступнику пришлось применить силу, чтобы вырвать его.
Воспользовавшись моментом, Гейбриел вскочил на ноги. Он сжал онемевшие кулаки, чтобы хоть немного прийти в себя.
Преступник высвободил нож и снова бросился на жертву.
Гейбриел попятился назад, чтобы увеличить расстояние между ними. Одновременно он искал какое-нибудь оружие. Краем глаза он заметил столик в конце коридора.
Убийца ожидал, что Гейбриел продолжит отступление до лестницы.
«Единственный шанс спастись, – подумал Гейбриел, – это сделать что-нибудь необычное».
Тогда он решил метнуться в сторону и прижаться к стене. Преступник стремительно развернулся, но Гейбриел уже успел схватить канделябр.
Тяжелый подсвечник ударил убийцу по запястью. Он застонал от боли. Его нож упал на пол.
Гейбриел снова замахнулся, целясь ему в голову. Мужчина инстинктивно нагнулся и попятился. Гейбриел надвинулся на него.
Преступник бросился к парадной лестнице. Гейбриел бросил подсвечник, взял нож и бросился следом.
Убийца был на три корпуса впереди него. Он достиг лестницы и побежал вниз, держась одной рукой за перила.
Оказавшись внизу, он распахнул дверь и выбежал на улицу.
Все природные инстинкты Гейбриела толкали его на преследование, но голос логики и разума оказался сильнее. Он спустился по лестнице и подошел к двери. Некоторое время он постоял на крыльце, раздумывая, в каком направлении мог скрыться неудавшийся убийца. Ночь и туман скрыли его следы.
Гейбриел закрыл дверь и вернулся в кабинет. Включив свет, он вытащил кляп изо рта у Монтроуза.
Откашлявшись, Монтроуз недовольно посмотрел на Гейбриела.
– Я пытался сказать тебе, что убийца прошел через внутреннюю дверь между двумя спальнями. – Кивком головы он указал на стену кабинета. – Он не выходил в коридор. Он поджидал тебя в той комнате.
Гейбриел взглянул на дверь, которую он не заметил, когда в первый раз огладывал комнату. Он полностью положился на свои ощущения в надежде на то, что они подскажут ему местонахождение убийцы.
– Нечего полагаться на сверхъестественные способности, – заметил он.
– Они не могут заменить логику и здравый смысл, – проворчал Монтроуз.
– Мистер Монтроуз, когда вы так говорите, то становитесь очень похожи на моего отца.
– Я должен тебе кое-что рассказать, – сказал Монтроуз. – Он забрал фотографию крышки сундука, которую ты мне дал. Я видел, как он засунул ее под рубашку, пока ждал тебя. Он явно был удивлен, обнаружив ее, но очень обрадовался.
Так он простоял некоторое время. В этот час движения почти не было. Газовые фонари освещали небольшие пятачки тумана перед каждой дверью, но никакой пользы от них не было.
Удостоверившись, что за ним нет слежки, Гейбриел вышел из парка к направился к аллее.
Сейчас она была похожа на таинственные джунгли в миниатюре. Ночь здесь казалась темнее, а туман – гуще. Послышался шорох. Это местные хищники и их добыча разбегались в разные стороны. В воздухе витали странные запахи.
Гейбриел двигался осторожно, чтобы не попасть ботинком в гниющий мусор.
Про себя он считал кованые калитки, пока не дошел до дома Монтроуза.
Молодой человек посмотрел на окна. Во всех, кроме одного, свет был погашен. Единственное освещенное окно располагалось на втором этаже, но оно было занавешено. Если бы не узкая щель в шторах, то оно тоже казалось бы темным. Это был кабинет Монтроуза.
Наблюдая за окном, Гейбриел заметил, что свет слегка задрожал.
Он вспомнил письмо, которое пришло в дом на Саттон-лейн. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы разгадать содержимое. Когда он закончил дешифровку, все его чувства, пробудившиеся во время странных занятий любовью в карете, уже обострились до предела.
«Я наткнулся на весьма важную информацию. Нам нужно встретиться как можно скорее. Пожалуйста, приезжай ко мне, как только сможешь. В любое время. Не говори об этом никому. Сделай так, чтобы на моей улице тебя никто не видел. Войди через сад.
М.».
Гейбриел подумал о том, что не стал расшифровывать письмо в присутствии Венеции. Она слишком проницательна. Он не смог бы скрыть всю важность письма, даже если б и сохранил в секрете детали. Она могла заметить его беспокойство и замучить вопросами. Поэтому он дождался, когда Венеция заснет. И только тогда решился выйти из дома через черный ход.
Гейбриел поднял руку в поисках щеколды. Пальцы его все время натыкались на холодный металл.
Сгусток энергии обжег ладонь, мгновенно охватив огнем все его сверхъестественные чувства. Волна эмоций нахлынула на Гейбриела. Отпечаток был очень свежим.
Некто, нацеленный на хладнокровное преступление, совсем недавно перешагнул порог этого дома. Охотничий инстинкт Гейбриела проснулся мгновенно.
Удостоверившись, что он способен держать свои эмоции под контролем, молодой человек достал из кармана пистолет и взялся за щеколду во второй раз.
Калитка открылась с легким скрипом. Не выпуская из рук пистолета, Гейбриел проскользнул в сад.
В единственном освещенном окне наверху снова задрожал свет. Он поднял голову и заметил, что свет погас.
Если наверху находится убийца, то Монтроуз скорее всего уже мертв. Преступник, очевидно, сбежал через заднюю дверь. Самым разумным в данной ситуации было дождаться и попытаться застать его врасплох.
Но вдруг он еще не успел совершить злодеяние? Монтроуз, может быть, еще жив. Возможно, что еще есть шанс спасти его.
Гейбриел снял туфли и осторожно взялся за ручку кухонной двери.
В этот момент он был готов испытать настоящее эмоциональное потрясение. Но соприкосновение с энергией другого человека на этот раз только слегка обострило его чувства. Желание поохотиться было в нем сейчас так же сильно, как желание заняться любовью с Венецией несколько часов назад.
Дверь была незаперта. Он медленно открыл ее, надеясь, что она не заскрипит.
Несмотря на его усилия, раздался слабый стон петель. Но скорее всего ни один нормальный человек, находящийся на втором этаже, не услышал бы его с такого расстояния.
Гейбриел прислушался. Он не уловил ни шороха шагов, ни скрипа половиц. Кроме того, в воздухе не витал запах недавней смерти. Это означало, что Монтроуз до сих пор жив.
В конце коридора, где находился Гейбриел, было очень темно. Но на другом конце было довольно светло, благодаря свету газовых фонарей. Чтобы подняться по лестнице, Гейбриелу пришлось бы пройти через освещенное пространство. Он подумал, что нет никакого смысла превращать себя в мишень.
Гейбриел знал, что где-то здесь находится лестница для прислуги. Он однажды видел, как по ней поднималась экономка Монтроуза.
Отлично ориентируясь в темноте, Гейбриел обнаружил лестницу рядом с кухней. Он осторожно взялся за ручку двери, ожидая новый всплеск энергии. Но его не последовало. Убийца пришел другим путем. Если он сейчас наверху, то он поднялся по парадной лестнице. Это показалось Гейбриелу разумным. Какой ему смысл пользоваться разбитой лестницей для прислуги?
Гейбриел начал подниматься по узким ступенькам. Он постоянно прислушивался. В доме находился кто-то, у кого не было на это ни малейшего права. Молодой человек ощущал это.
Поднявшись по лестнице, он оказался в конце очередного коридора. Он был освещен слабым светом луны, проникавшим через окна на парадной лестнице. Если кто-то и поджидал его в этом коридоре, то этот человек не двигался и не дышал.
Гейбриел вошел в коридор, держа пистолет наготове. Никто не набросился на него.
«Плохой знак», – подумал он.
Сегодня он не единственный охотник в этом доме. Убийца лежит в засаде.
Когда Гейбриел пришел в сад, он знал, что кабинет Монтроуза, который был освещен, располагался справа от него. Он видел, что дверь в кабинет была закрыта.
«Ничего», – подумал он.
Дверь просто придется открыть.
Гейбриел осторожно подошел к двери кабинета и постоял несколько секунд, всем своим существом вбирая информацию.
Внутри кабинета кто-то был. Молодой человек осторожно дотронулся до ручки двери. Его тело пронзил разряд энергии.
Убийца вошел в кабинет.
Ручка легко повернулась. Прижавшись к стене, он открыл дверь.
Выстрела не последовало. Никто не бросился на него с ножом.
Гейбриел был уверен в том, что в кабинете кто-то находился.
Низко наклонившись, молодой человек заглянул внутрь. Ему не потребовалось прибегать к сверхъестественным чувствам, чтобы разглядеть силуэт мужчины в кресле у окна.
Монтроуз тихо стонал и издавал сдавленные хрипы. Гейбриел понял, что старик привязан к стулу. Кляп во рту мешал ему говорить.
– М-м.
Гейбриел почувствовал невероятное облегчение. Монтроуз был жив.
Он быстро окинул взглядом комнату. Никого, кроме Монтроуза, в кабинете не было, но охотничий инстинкт Гейбриела подсказывал ему, что убийца до сих пор находится в доме.
Не обращая внимания на отчаянные призывы Монтроуза, он вернулся в темный коридор. Он видел очертания еще как минимум трех дверей. На противоположном конце коридора узкий прямоугольный объект виднелся напротив стены.
«Столик с канделябром», – догадался Гейбриел.
– М-м, – снова промычал Монтроуз.
Гейбриел не ответил. Прижавшись спиной к стене, он двинулся по коридору. Дойдя до первой закрытой двери, он положил ладонь на ручку.
Он не ощутил дикой энергии, когда дотронулся до нее. Сюда убийца не входил.
Гейбриел пересек коридор и подошел ко второй двери. Дотронувшись до ручки, он ощутил знакомый удар пульсирующей энергии.
Он весь горел от нетерпения. Ударив дверь ногой, молодой человек упал на пол, зажав в руках пистолет.
Едва уловимое движение за спиной дало понять, насколько он просчитался.
Дверь, которую он только что проверил, оказалась открытой.
Не успел он толком осознать свою ошибку, как явственно почуял надвигающуюся смерть.
У него не было времени встать на ноги. Он перевернулся на левый бок, наведя правую руку с пистолетом на приближающуюся угрозу.
Слишком поздно. Как в ночном кошмаре, фигура возникла из темной спальни. Гейбриел заметил, что лицо убийцы скрыто под маской из плотной ткани. Слабый свет с другого конца коридора освещал лезвие ножа у него в руке.
Времени прицеливаться не было. Спуская курок, Гейбриел знал, что промахнется. Он мог лишь надеяться, что выстрел отвлечет убийцу. Выстрел обычно заставляет людей менять свои первоначальные планы.
Раздавшийся грохот буквально оглушил молодого человека. Коридор наполнился запахом гари.
Преступник не дрогнул.
Он продолжал решительно надвигаться на Гейбриела.
«Он знает, что я лежу на полу. Он видит меня так же ясно, как и я его».
Больше времени на раздумья не оставалось. Убийца приблизился к своей жертве.
Удар ногой пришелся Гейбриелу по плечу. На мгновение его рука онемела. Он услышал, как пистолет упал на пол и откатился в комнату.
Затем преступник накинулся на Гейбриела, целясь ножом ему в сердце.
Гейбриел изо всех сил дернулся в сторону, чтобы увернуться от удара. Лезвие промелькнуло мимо и ударилось об пол. Преступнику пришлось применить силу, чтобы вырвать его.
Воспользовавшись моментом, Гейбриел вскочил на ноги. Он сжал онемевшие кулаки, чтобы хоть немного прийти в себя.
Преступник высвободил нож и снова бросился на жертву.
Гейбриел попятился назад, чтобы увеличить расстояние между ними. Одновременно он искал какое-нибудь оружие. Краем глаза он заметил столик в конце коридора.
Убийца ожидал, что Гейбриел продолжит отступление до лестницы.
«Единственный шанс спастись, – подумал Гейбриел, – это сделать что-нибудь необычное».
Тогда он решил метнуться в сторону и прижаться к стене. Преступник стремительно развернулся, но Гейбриел уже успел схватить канделябр.
Тяжелый подсвечник ударил убийцу по запястью. Он застонал от боли. Его нож упал на пол.
Гейбриел снова замахнулся, целясь ему в голову. Мужчина инстинктивно нагнулся и попятился. Гейбриел надвинулся на него.
Преступник бросился к парадной лестнице. Гейбриел бросил подсвечник, взял нож и бросился следом.
Убийца был на три корпуса впереди него. Он достиг лестницы и побежал вниз, держась одной рукой за перила.
Оказавшись внизу, он распахнул дверь и выбежал на улицу.
Все природные инстинкты Гейбриела толкали его на преследование, но голос логики и разума оказался сильнее. Он спустился по лестнице и подошел к двери. Некоторое время он постоял на крыльце, раздумывая, в каком направлении мог скрыться неудавшийся убийца. Ночь и туман скрыли его следы.
Гейбриел закрыл дверь и вернулся в кабинет. Включив свет, он вытащил кляп изо рта у Монтроуза.
Откашлявшись, Монтроуз недовольно посмотрел на Гейбриела.
– Я пытался сказать тебе, что убийца прошел через внутреннюю дверь между двумя спальнями. – Кивком головы он указал на стену кабинета. – Он не выходил в коридор. Он поджидал тебя в той комнате.
Гейбриел взглянул на дверь, которую он не заметил, когда в первый раз огладывал комнату. Он полностью положился на свои ощущения в надежде на то, что они подскажут ему местонахождение убийцы.
– Нечего полагаться на сверхъестественные способности, – заметил он.
– Они не могут заменить логику и здравый смысл, – проворчал Монтроуз.
– Мистер Монтроуз, когда вы так говорите, то становитесь очень похожи на моего отца.
– Я должен тебе кое-что рассказать, – сказал Монтроуз. – Он забрал фотографию крышки сундука, которую ты мне дал. Я видел, как он засунул ее под рубашку, пока ждал тебя. Он явно был удивлен, обнаружив ее, но очень обрадовался.
Глава 30
– Что ты рассказал полиции? – спросила Венеция.
– Правду. – сказал Гейбриел и выпил большой глоток бренди. – Слегка ее видоизменив.
– Мы просто не стали перегружать их бедные головы чрезмерными деталями, от которых им не будет никакого проку, – заметил Монтроуз. – Мы сообщили, что ко мне в дом проник грабитель, связал меня, засунул в рот кляп и принялся искать драгоценные вещи. А.потом пришел Гейбриел и спугнул его.
– Другими словами, вы умолчали о формуле алхимика, – сказала Венеция, не скрывая возмущения.
Монтроуз с Гейбриелом переглянулись.
– Нам это показалось лишним, – спокойно проговорил Монтроуз. – В конце концов, это касается только тайного общества. Полиция здесь ничем не поможет.
– Вам это показалось лишним? – Венеция нервно постучала пальцами по ручке кресла. – Вас обоих сегодня чуть не убили. Как вы могли скрыть от полиции один из главных мотивов?
«Нервы у меня вконец расшатались», – подумала она.
Несколько часов назад Гейбриел вошел в дом, растрепанный и весь в синяках, сверкая глазами после недавней схватки. В тот момент Венеция не знала, что делать: то ли зарыдать от облегчения, то ли наброситься на него с руганью. К счастью, с ним был Монтроуз, так что она не сделала ни того ни другого.
Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что произошло нечто ужасное. Нравоучения она решила отложить на потом.
Все домочадцы собрались в небольшой гостиной. Венеция была в ночной рубашке и шлепанцах, как Амелия и Беатрис. Эдвард, услышав шум внизу, вышел посмотреть, что произошло.
Беатрис взяла на себя обязанности хозяйки дома. Она осмотрела пострадавших и, к облегчению всех присутствующих, сообщила, что большого ущерба никто не понес.
Миссис Тренч бегала туда-сюда и постоянно спрашивала, не нужно ли джентльменам еще чего-нибудь.
Венеция поблагодарила экономку и отправила ее спать. Когда она ушла, Венеция налила всем чаю, хотя Гейбриел отдал явное предпочтение бренди.
– Дело в том, что мы не можем быть до конца уверены в мотивах преступника, – задумчиво проговорил Гейбриел. – Мы можем только предполагать. Если присмотреться повнимательнее, то выходит, что нам особо и нечего было сказать полиции.
Венеция взглянула на Монтроуза.
– Преступник что-нибудь говорил вам, сэр?
– Очень мало, – фыркнул Монтроуз. – Я даже не знал, что он в доме, пока преступник не напал на меня в кабинете. Сначала я подумал, что это обыкновенный вор. Он привязал меня к стулу, засунул в рот кляп и принялся обыскивать комнату. Как только он обнаружил снимок крышки сундука, он был полностью удовлетворен. Правда, он дал понять, что знает о приближении Гейбриела.
Молодой человек рассеянно потер подбородок.
– Наверное, он прочел записку, которую вы мне послали, сэр.
Густые брови Монтроуза сошлись на переносице.
– Какую записку?
Все разом взглянули на него. Монтроуз еще больше смутился.
– Вы не посылали записку мистеру Джонсу? – спросила Венеция.
– Нет, – отозвался Монтроуз. – К сожалению, я не слишком преуспел в своих изысканиях относительно членов тайного общества и их семей. Стоит мне наткнуться на человека, который мог бы заинтересовать Гейбриела, то выясняется, что он либо умер, либо живет за границей.
Похолодев от ужаса, Венеция повернулась к Гейбриелу.
– Убийца специально заманил тебя в дом к мистеру Монтроузу, чтобы избавиться от тебя, – прошептала она.
Беатрис, Амелия и Эдвард уставились на Гейбриела.
– Вообще-то он собирался убить и мистера Монтроуза, и меня, – сказал Гейбриел.
Он произнес эти слова таким тоном, словно покушение на двойное убийство являлось смягчающим обстоятельством и снимало вину с преступника.
Венеции захотелось наброситься на него с кулаками.
Монтроуз смущенно кашлянул.
– Преступник сообщил мне, что подожжет дом, как только избавится от Гейбриела. Для этого он собирался использовать газ, так что мало у кого могли бы возникнуть сомнения. Доказать факт убийства стало бы невозможно. Такие случаи происходят сплошь и рядом.
Беатрис поежилась.
– Верно. Люди очень часто неправильно обращаются с газовыми трубами. Ну что ж, сэр, вам очень повезло, что преступник не убил вас, пока ждал мистера Джонса.
– Он сказал, что не может этого сделать, – сказал Монтроуз.
Амелия слегка наклонила голову.
– Он что, сомневался?
– Вряд ли, – возразил Монтроуз. – Он сказал, что Гейбриел почувствует запах крови и смерти, как только войдет в дом. Он боялся, что Гейбриел проявит благоразумие и вызовет полицию.
– Сомневаюсь, чтобы мистер Джонс поступил столь разумно, – проворчала Венеция. – Скорее всего он прямиком помчался бы наверх – посмотреть, что произошло.
Гейбриел улыбнулся.
– Точно так же, как ты, когда был обнаружен труп Бертона.
Венеция вспыхнула.
– Это совсем другое дело.
– Неужели? – Брови Гейбриела насмешливо изогнулись. – Что же в нем было такого особенного?
– Не важно, – ледяным тоном произнесла она.
Беатрис посмотрела на Монтроуза.
– Преступник, насколько я поняла, намеревался убить вас с мистером Джонсом. Но зачем тогда поджигать дом?
Венеция заметила, что Гейбриел с Монтроузом украдкой обменялись понимающими взглядами. До чего же ей надоели эти секреты тайного общества!
– Что здесь происходит? – осведомилась она.
Гейбриел на секунду задумался.
– Одно дело убить человека без связей и положения, – сказал он, – но когда с могущественными родственниками и друзьями – совсем другое.
– Я поняла, о чем ты, – перебила Венеция. – Если бы вас с Монтроузом обнаружили мертвыми, полиция взялась бы за расследование. Преступник рассчитывал замести следы, устроив ничем не примечательный пожар.
Монтроуз усмехнулся.
Эдвард взглянул на него с любопытством.
– Что в этом смешного, сэр?
Монтроуз посмотрел на мальчишку.
– Сомневаюсь, что кто-то обратил бы внимание на убийство старика, который редко выходит из дома и не имеет влиятельных связей. Но… если бы Гейбриела Джонса обнаружили зарезанным, все было бы совершенно по-другому. Всем пришлось бы изрядно попотеть. Дамы, прошу прощения.
В комнате воцарилась тишина. Венеция посмотрела на Гейбриела. Он еще больше помрачнел.
– Что вы хотите этим сказать, мистер Монтроуз? – осведомилась Беатрис.
– Да, – добавила Амелия, – мы все, конечно, очень дорожим мистером Джонсом, но нас трудно назвать влиятельными друзьями. Не думаю, чтобы полиция прислушалась к нашим просьбам провести расследование.
Монтроуз был явно удивлен подобной реакцией.
– Говоря о влиятельных друзьях, я имел в виду верховный совет тайного общества, не говоря уже о самом магистре. Уверяю вас, разразился бы огромный скандал, если бы убили наследника титула.
– Правду. – сказал Гейбриел и выпил большой глоток бренди. – Слегка ее видоизменив.
– Мы просто не стали перегружать их бедные головы чрезмерными деталями, от которых им не будет никакого проку, – заметил Монтроуз. – Мы сообщили, что ко мне в дом проник грабитель, связал меня, засунул в рот кляп и принялся искать драгоценные вещи. А.потом пришел Гейбриел и спугнул его.
– Другими словами, вы умолчали о формуле алхимика, – сказала Венеция, не скрывая возмущения.
Монтроуз с Гейбриелом переглянулись.
– Нам это показалось лишним, – спокойно проговорил Монтроуз. – В конце концов, это касается только тайного общества. Полиция здесь ничем не поможет.
– Вам это показалось лишним? – Венеция нервно постучала пальцами по ручке кресла. – Вас обоих сегодня чуть не убили. Как вы могли скрыть от полиции один из главных мотивов?
«Нервы у меня вконец расшатались», – подумала она.
Несколько часов назад Гейбриел вошел в дом, растрепанный и весь в синяках, сверкая глазами после недавней схватки. В тот момент Венеция не знала, что делать: то ли зарыдать от облегчения, то ли наброситься на него с руганью. К счастью, с ним был Монтроуз, так что она не сделала ни того ни другого.
Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что произошло нечто ужасное. Нравоучения она решила отложить на потом.
Все домочадцы собрались в небольшой гостиной. Венеция была в ночной рубашке и шлепанцах, как Амелия и Беатрис. Эдвард, услышав шум внизу, вышел посмотреть, что произошло.
Беатрис взяла на себя обязанности хозяйки дома. Она осмотрела пострадавших и, к облегчению всех присутствующих, сообщила, что большого ущерба никто не понес.
Миссис Тренч бегала туда-сюда и постоянно спрашивала, не нужно ли джентльменам еще чего-нибудь.
Венеция поблагодарила экономку и отправила ее спать. Когда она ушла, Венеция налила всем чаю, хотя Гейбриел отдал явное предпочтение бренди.
– Дело в том, что мы не можем быть до конца уверены в мотивах преступника, – задумчиво проговорил Гейбриел. – Мы можем только предполагать. Если присмотреться повнимательнее, то выходит, что нам особо и нечего было сказать полиции.
Венеция взглянула на Монтроуза.
– Преступник что-нибудь говорил вам, сэр?
– Очень мало, – фыркнул Монтроуз. – Я даже не знал, что он в доме, пока преступник не напал на меня в кабинете. Сначала я подумал, что это обыкновенный вор. Он привязал меня к стулу, засунул в рот кляп и принялся обыскивать комнату. Как только он обнаружил снимок крышки сундука, он был полностью удовлетворен. Правда, он дал понять, что знает о приближении Гейбриела.
Молодой человек рассеянно потер подбородок.
– Наверное, он прочел записку, которую вы мне послали, сэр.
Густые брови Монтроуза сошлись на переносице.
– Какую записку?
Все разом взглянули на него. Монтроуз еще больше смутился.
– Вы не посылали записку мистеру Джонсу? – спросила Венеция.
– Нет, – отозвался Монтроуз. – К сожалению, я не слишком преуспел в своих изысканиях относительно членов тайного общества и их семей. Стоит мне наткнуться на человека, который мог бы заинтересовать Гейбриела, то выясняется, что он либо умер, либо живет за границей.
Похолодев от ужаса, Венеция повернулась к Гейбриелу.
– Убийца специально заманил тебя в дом к мистеру Монтроузу, чтобы избавиться от тебя, – прошептала она.
Беатрис, Амелия и Эдвард уставились на Гейбриела.
– Вообще-то он собирался убить и мистера Монтроуза, и меня, – сказал Гейбриел.
Он произнес эти слова таким тоном, словно покушение на двойное убийство являлось смягчающим обстоятельством и снимало вину с преступника.
Венеции захотелось наброситься на него с кулаками.
Монтроуз смущенно кашлянул.
– Преступник сообщил мне, что подожжет дом, как только избавится от Гейбриела. Для этого он собирался использовать газ, так что мало у кого могли бы возникнуть сомнения. Доказать факт убийства стало бы невозможно. Такие случаи происходят сплошь и рядом.
Беатрис поежилась.
– Верно. Люди очень часто неправильно обращаются с газовыми трубами. Ну что ж, сэр, вам очень повезло, что преступник не убил вас, пока ждал мистера Джонса.
– Он сказал, что не может этого сделать, – сказал Монтроуз.
Амелия слегка наклонила голову.
– Он что, сомневался?
– Вряд ли, – возразил Монтроуз. – Он сказал, что Гейбриел почувствует запах крови и смерти, как только войдет в дом. Он боялся, что Гейбриел проявит благоразумие и вызовет полицию.
– Сомневаюсь, чтобы мистер Джонс поступил столь разумно, – проворчала Венеция. – Скорее всего он прямиком помчался бы наверх – посмотреть, что произошло.
Гейбриел улыбнулся.
– Точно так же, как ты, когда был обнаружен труп Бертона.
Венеция вспыхнула.
– Это совсем другое дело.
– Неужели? – Брови Гейбриела насмешливо изогнулись. – Что же в нем было такого особенного?
– Не важно, – ледяным тоном произнесла она.
Беатрис посмотрела на Монтроуза.
– Преступник, насколько я поняла, намеревался убить вас с мистером Джонсом. Но зачем тогда поджигать дом?
Венеция заметила, что Гейбриел с Монтроузом украдкой обменялись понимающими взглядами. До чего же ей надоели эти секреты тайного общества!
– Что здесь происходит? – осведомилась она.
Гейбриел на секунду задумался.
– Одно дело убить человека без связей и положения, – сказал он, – но когда с могущественными родственниками и друзьями – совсем другое.
– Я поняла, о чем ты, – перебила Венеция. – Если бы вас с Монтроузом обнаружили мертвыми, полиция взялась бы за расследование. Преступник рассчитывал замести следы, устроив ничем не примечательный пожар.
Монтроуз усмехнулся.
Эдвард взглянул на него с любопытством.
– Что в этом смешного, сэр?
Монтроуз посмотрел на мальчишку.
– Сомневаюсь, что кто-то обратил бы внимание на убийство старика, который редко выходит из дома и не имеет влиятельных связей. Но… если бы Гейбриела Джонса обнаружили зарезанным, все было бы совершенно по-другому. Всем пришлось бы изрядно попотеть. Дамы, прошу прощения.
В комнате воцарилась тишина. Венеция посмотрела на Гейбриела. Он еще больше помрачнел.
– Что вы хотите этим сказать, мистер Монтроуз? – осведомилась Беатрис.
– Да, – добавила Амелия, – мы все, конечно, очень дорожим мистером Джонсом, но нас трудно назвать влиятельными друзьями. Не думаю, чтобы полиция прислушалась к нашим просьбам провести расследование.
Монтроуз был явно удивлен подобной реакцией.
– Говоря о влиятельных друзьях, я имел в виду верховный совет тайного общества, не говоря уже о самом магистре. Уверяю вас, разразился бы огромный скандал, если бы убили наследника титула.
Глава 31
– Думаю, вам следует объяснить, кто вы такой, мистер Джонс, – холодно проговорила Венеция.