Квик Аманда. Двое в лунном свете

   – Да что ты, Конкордия! Я нахожу их замечательными, смелыми и полезными во всех отношениях.
   – О! – Других слов у Конкордии не нашлось.
   С тех пор как умерли ее родители, никто и никогда не одобрял ее планов, никто не хвалил ее. Она была очень благодарна Уэллсу.
   Они катили вслед за кебом, в котором ехал Тримли, по лабиринту людных улиц. Вот экипаж Тримли свернул за очередной угол.
   – Черт! – шепотом выругался Эмброуз. – Вот, значит, куда он направляется.
   Конкордия чуть ли не физически ощутила, что все его существо наполняется опасной энергией.
   – Ты о чем? – спросила она.
   – Кеб едет к Донкастерским баням, – ответил Уэллс.
   – Но ведь уже далеко за полночь. Бани наверняка закрыты в столь поздний час.
   – Да, – согласился ее спутник. – И это еще увлекательнее.
   Через несколько минут Эмброуз обратился к вознице:
   – Остановитесь здесь, пожалуйста.
   – Слушаюсь, сэр.
   Кеб остановился. Конкордия посмотрела на Эмброуза.
   – Что ты собираешься делать? – поинтересовалась она.
   – Совершенно очевидно, что Тримли направляется в бани. – Эмброуз снял шляпу и поднял воротник куртки. – Подозреваю, что кто-то, возможно, сам Ларкин, пригласил его туда на встречу. Прослежу за ним, посмотрю, что из этого выйдет.
   Конкордия оглядела темневшую улицу. Туман постепенно закутывал газовые фонари. По ее телу пробежала дрожь.
   – Думаю, мне следует пойти с тобой, – сказала она.
   – Это невозможно, – отрезал Уэллс. – Ты останешься здесь, с кучером, до моего возвращения.
   Говорил он спокойным и даже невыразительным тоном, однако Конкордия, уже научившаяся различать его настроение, поняла, что в данной ситуации спорить бесполезно. Иногда с Эмброузом можно было вступать в спор, но бывали случаи, когда ему лучше было не перечить. Сейчас был один из этих случаев.
   – Не нравится мне твоя затея, Эмброуз, – сказала Конкордия. – Пообещай мне, что ты будешь очень-очень осторожен.
   Однако Уэллс уже поднялся на ноги и готовился спуститься из кеба на тротуар. Услышав ее слова, он оглянулся и запечатлел на ее губах поцелуй – короткий и страстный.
   – Если я не вернусь через пятнадцать минут или если ты по какой угодно причине встревожишься, прикажи кучеру отвезти тебя на Рэнсомхит-сквер, дом семь. Там спросишь Феликса Денвера, – наставлял Конкордию Эмброуз. – Ты меня поняла?
   – Кто такой Феликс Денвер?
   – Мой старый приятель, – ответил Уэллс. – Расскажешь ему, что произошло. Он поможет тебе и девочкам. Ты поняла меня, Конкордия?
   – Да, – кивнула она. – Но, Эмброуз…
   Он уже соскочил на землю.
   – Не позволяйте никому подходить к леди, пока меня не будет – мне нужно отойти по делу, – обратился Уэллс к кучеру. – Вам понятно? Если кто-то подойдет к ней, немедленно уезжайте. Если я задержусь, леди скажет вам, куда ехать.
   – Слушаюсь, сэр. – Возница потрогал поводья. – Не тревожьтесь за свою леди, я за ней пригляжу. Но я знаю эти места – здесь довольно безопасно.
   – Спасибо вам, – кивнул Эмброуз.
   С этими словами он быстро пошел прочь. Конкордия наблюдала за ним до тех пор, пока его фигура не исчезла в ночной мгле.

Глава 33

   Замерев в тени дома, расположенного напротив Донкастерских бань, Эмброуз наблюдал за тем, как Тримли открывает своим ключом дверь, ведущую в мужское отделение.
   «Личный ключ в баню – это интересно.» – подумал молодой человек.
   Неужели у Тримли есть своя доля в банном бизнесе? Или он просто в очень хороших отношениях с владельцем бань? Конечно, не исключено, что ключ украден, однако уверенность, с которой Тримли отпирал замок, говорила о том, что он здесь далеко не новичок и приходить в бани в столь поздний час – обычное для него дело.
   Тримли вышел из своего кеба за углом на соседней улице всего несколько мгновений назад. Наверняка он остановил экипаж вдалеке от бань, чтобы кучер не знал, куда привез своего пассажира.
   «Что ж, Тримли – очень осторожный человек. – сделал вывод Эмброуз. С другой стороны, чему удивляться? Джентльмен, имеющий дело с лордом преступного мира, и должен быть осторожным.»
   Когда Тримли приоткрыл дверь, Эмброуз увидел тонкую полоску света. Либо кто-то из посетителей забыл выключить лампу, либо свет зажег тот, кто пришел в баню раньше Тримли и теперь ждал его там. Возможно, это Ларкин.
   Едва Тримли вошел, дверь тут же захлопнулась.
   Эмброуз подождал несколько минут – ему было необходимо, чтобы преследуемая им дичь взялась за то дело, которое привело ее в бани. Потом он быстро пересек улицу и слегка толкнул дверь. Она была не заперта. Что ж, можно сделать вывод, что Тримли не собирается задерживаться в банях слишком долго.
   Эмброуз медленно отворил дверь. В маленьком вестибюле царил полумрак. Слабый свет, который он успел заметить раньше, лился из полуоткрытой двери, ведущей в соседнее помещение.
   Молодой человек проскользнул в вестибюль, тихо прикрыл за собой входную дверь и неслышно подошел к другой двери.
   Здесь Эмброуз уже бывал – когда только начинал расследование смерти Нелли Тейлор по заказу своей клиентки, поэтому он неплохо знал расположение комнат. Дизайн бань был разработан архитектором, который любил темный готический стиль. Высокие сводчатые потолки, глубокие дверные проемы – все это создавало пространство для вездесущих теней.
   Приоткрыв дверь в раздевалку пошире, Эмброуз оглядел ряд зашторенных кабинок. Настенный фонарь освещал стол с большой стопкой банных простыней.
   Тримли видно не было, однако откуда-то из глубины бань раздавался звук быстрых шагов, эхом отдающихся от кафельных стен.
   «Это Тримли почти бежит по кафельному полу в своих бальных туфлях.» – решил Эмброуз.
   Быстро пройдя через раздевалку, Уэллс скользнул в первую парную. Похоже, нагреватель выключили еще несколько часов назад, когда бани закрывались, однако в парной все еще было жарко. На сверкающей белой плитке отражался голубоватый свет шарообразного светильника.
   Пробежав мимо ряда стульев и лавок, которыми днем пользовались клиенты бани, Эмброуз приотворил другую дверь.
   Газ в фонаре едва горел, однако и этого слабого света было достаточно для того, чтобы можно было различить в полумраке темные очертания большого квадратного бассейна в центре комнаты. Где-то в тени капала вода.
   Эмброуз направился к противоположной стороне комнаты.
   Он был уже на полпути к своей цели, как вдруг увидел, что в остывшей воде бассейна плавает тело.
   Точнее, поначалу ему показалось, что это всего лишь мужское пальто, которое кто-то беспечно бросил в воду. Но тут же Эмброуз заметил белые, безжизненные руки, выглядывающие из рукавов пальто.
   Из-под воды на Эмброуза смотрели мертвые глаза – почему-то смотрели с осуждением. Это были глаза Александра Ларкина.
   Тут дверь в соседнее помещение с шумом распахнулась. Внезапный взрыв новых звуков нарушил зловещую тишину. Кто-то быстро побежал по кафельному полу. Это были не те шаги, что Эмброуз слышал несколько минут назад, он был в этом уверен. Как и в том, что кто-то пытается убежать.
   Эмброуз увидел человека, огибающего глубокий бассейн и спешащего к сводчатому входу вестибюля. Уэллс бросился за ним. Но вдруг человек резко остановился, нелепо скакнул в бок и поднял руки вверх.
   – Не стреляйте, – заговорил он, пятясь назад. – Прошу вас, пожалуйста, я никому не скажу, клянусь!
   Эмброуз остановился и стал медленно продвигаться к кабинкам, что тянулись справа от него. Теперь он более четко видел человека, которого преследовал: худой, ссутулившийся от возраста и тяжкого неустанного труда. Судя по кепке и тяжелому, пропитанному водой фартуку, это был банщик.
   Эмброуз узнал его – в банях этого человека прозвали стариной Генри.
   – Боюсь, тебе сегодня не повезло – ты оказался в неподобающем месте и в неподходящее время, – раздался у сводчатого входа голос Тримли. – Не могу же я позволить, чтобы ты рассказал полиции, что видел, как я убиваю Ларкина, не так ли?
   Тримли сделал несколько шагов по направлению к старине Генри. Висевшая у входа лампа осветила пистолет, который Тримли держал в руке. Он поднял оружие.
   – Пожалуйста, прошу вас, не убивайте меня, сэр, – молил Генри.
   Эмброуз шевельнулся, постаравшись издать тихий звук. Тримли напряженно замер, лишь глаза его забегали вокруг в поисках убежища потемнее.
   – Кто здесь? – спросил он. – Покажитесь!
   – Отпусти банщика, Тримли, – проговорил из темноты Эмброуз. – Он не имеет к этому делу никакого отношения.
   – А-а, так это ты, не так ли? – Тримли устремил взор в сторону зашторенных кабинок. – Ты тот, кто увез девчонок из замка. Наконец решил завязать с нами деловые отношения? Что ж, за девочек мы готовы предложить тебе хорошую цену. Но и учительница нам, разумеется, тоже нужна. Мы не можем оставить ее в живых – она слишком много знает.
   – Отпустите банщика – тогда поговорим, – настаивал Уэллс.
   – Да что тебе дался этот чертов банщик! – с досадой воскликнул Тримли. – Он что, знает что-то важное?
   Для таких типов, как Тримди, остальные люди представляли значимость лишь в том случае, если они могли помочь им в достижении каких-то целей. Самым же главным для них были деньги и власть.
   – Можешь не сомневаться, – многозначительно промолвил Эмброуз, – что этот человек куда более важная персона, чем ты начинаешь догадываться.
   Тримли искоса посмотрел на перепуганного банщика.
   – Что-то мне с трудом в это верится, – пробормотал он.
   Эмброуз оглядел горевшие повсюду лампы и решил привлечь в пользу своих доводов логику.
   – Ларкин ведь никогда не рассказывал об этом человеке, не так ли? – спросил он.
   – О чем ты говоришь?
   – Думай головой, Тримли, – посоветовал Уэллс. – Почему, с твоей точки зрения, Ларкин позволял этому человеку приходить сюда по ночам и зажигать свет?
   – Да он всего лишь обычный слуга! – бросил Тримли. – Зажигать свет – его обязанность.
   – А ты не слишком хорошо знал Ларкина, не так ли? Было всего несколько человек, которым он полностью доверял, – продолжал говорить Эмброуз. – Полагаю, ты в их число не входил.
   – Это неправда. – Тримли слова Эмброуза явно задели. – Ларкин считал меня своим партнером и доверял мне.
   – Партнером! – холодно усмехнулся Уэллс. – И несмотря на это, он так и не сказал тебе, зачем позвал сегодня сюда этого человека.
   – Что, черт возьми, ты имеешь в виду?
   – Ларкин и этот банщик были старыми приятелями, – с легкостью блефовал Эмброуз.
   Он ни разу не запнулся, его речь текла плавно и свободно – так, как научили его отец и дед.
   «Брось им несколько унций выдуманных деталей, сынок, и они заглотают целый фунт дыма», – наставляли они мальчугана.
   – Немало переделок они пережили вместе. Этот человек когда-то давным-давно спас Ларкину жизнь. А Ларкин такого рода услуг не забывал.
   Старина Генри всхлипнул, но, кажется, он начинал понимать, куда клонит Эмброуз. И не стал возражать против утверждения о его давнем знакомстве с лордом преступного мира.
   – Откуда тебе все это известно? – резко спросил Тримли.
   – Я давно слежу за Ларкином, – ответил Эмброуз. – Можно сказать, я изучил этого человека.
   – Дьявол и преисподняя! – пробурчал Тримли. – Ларкин говорил мне, что кто-то хочет посягнуть на его империю, но я считал это всего лишь параноидальным бредом.
   Эмброуз ничего не сказал в ответ. Где-то в темноте плескалась вода, и этот звук тихим эхом отдавался от стен бани.
   – Покажись! – приказал Тримли. – Ты говоришь как джентльмен. Нам нет причин сторониться друг друга, мы можем вместе заниматься бизнесом. Ты же сам видишь, что мне теперь нужен новый партнер.
   Эмброуз шагнул вперед и оказался возле подставки, на которой стояли два сосуда, по форме походящие на кувшины. Ими клиенты бань пользовалисьдля мытья головы. Свет от лампы падал на его спину, так что лицо Уэллса оставалось скрытым в тени. От Тримли и старины Генри его отделял бассейн.
   На таком расстоянии и при таком освещении Тримли едва ли смог бы успешно воспользоваться своим пистолетом: Однако банщику по-прежнему грозила смертельная опасность.
   – Что ты предлагаешь? – тихо спросил Эмброуз.
   – Стой там, где стоишь, – спокойнее проговорил Тримли.
   Теперь, увидев силуэт Эмброуза, он явно почувствовал себя увереннее и был готов отдавать приказания.
   – Подними руки вверх – хочу увидеть, есть ли у тебя пистолет.
   – Я не вооружен, – сказал Эмброуз, показывая ему ладони. – Но только знай: если ты задумал убить меня, то у тебя возникнут еще более серьезные проблемы, чем если бы ты застрелил банщика.
   – Что ты имеешь в виду?
   – Я в самом деле следил за Ларкином, – заговорил Уэллс. – Но есть человек, который многое знает о тебе, Тримли. Я единственный, кто знает имя полицейского инспектора, который пришел к выводу о том, что ты и Ларкин – партнеры.
   – Ты лжешь, – уверенно возразил Тримли. – Обо мне не знает никто. Никто! Я джентльмен, черт побери, а не представитель преступного мира. С чего бы это твоему инспектору обращать на меня внимание?
   – Вот оно как! – усмехнулся Эмброуз. – В таком случае у меня для тебя есть новость. Полиция уже давно начала подозревать представителей высшего света, так что и они не могут быть уверены в том, что их особы вне подозрений. Полицейским пока – пока! – уточнил он, – нелегко проводить аресты в определенных кругах. Нужно собирать большое количество доказательств. Но будь уверен, против тебя у полицейских доказательств предостаточно.
   – Откуда тебе все это известно?
   – Разве ты еще не понял, к чему я клоню? Я тот самый человек, который собирал необходимые доказательства.
   Теперь Тримли занервничал.
   – Это невозможно, – уже не таким уверенным голосом проговорил он. – Ты лжешь.
   – Я не собираюсь тебя в чем-то убеждать, – равнодушно вымолвил Эмброуз. – В сердце я бизнесмен. И считаю, что правосудие – это всего лишь вещь, которую можно покупать и продавать. Что-то вроде тех самых девочек, которых вы с Ларкином украли.
   – И ты захочешь назвать мне имя полицейского инспектора? – с сомнением спросил Тримли.
   – Я продам тебе его имя, – уточнил Эмброуз, – если только мы сговоримся о цене. И еще, за дополнительную плату, о которой мы тоже потолкуем, я получу твое свидетельство о некоторых делах минувшего.

Глава 34

   Эмброуз уже должен был вернуться. Поежившись, Конкордия плотнее закуталась в плащ. Что-то случилось. Еще никогда в жизни она не была в чем-то уверена так, как в этом.
   Встав с места, она спрыгнула из кеба на землю.
   – Эй, куда это вы направились? – попытался остановить ее кучер, вглядываясь в темный силуэт Конкордии. – Я обещал джентльмену, что не спущу с вас глаз.
   – Я опасаюсь, что он подвергается серьезной опасности в Донкастерских банях, – ответила учительница. – Возможно, кто-то пытается его убить. Я должна пойти туда за ним. Вы сможете помочь мне? Пожалуйста.
   – Убить? – переспросил кучер. – Вы говорите об убийстве? – Возница торопливо отвязал поводья. – Мне никто не говорил о том, что дело может повернуться таким образом.
   – Прошу вас, подождите! – воскликнула Конкордия. – Мне нужна ваша помощь.
   – Я получил от джентльмена хорошие деньги, но этой суммы недостаточно, чтобы оказаться замешанным в убийстве. – С этими словами возница щелкнул поводьями. Коляска тронулась с места.
   – Прошу вас хотя бы найти полисмена и отправить его в Донкастерские бани, – взмолилась Конкордия.
   Но кучер ничего ей не ответил. Он взмахнул кнутом, погоняя лошадь, чтобы поскорее убраться подальше.
   Спустя всего несколько секунд Конкордия осталась одна посреди улицы.
   Оглядевшись по сторонам, она побежала к баням. Ее плащ, как крылья какой-то огромной птицы, вздымался у нее за спиной.

Глава 35

   – Так ты тот самый бизнесмен, который захаживал к этой тупой, помешанной на титулах корове Ровене Хокстон, не так ли? – спросил Тримли. – А что за женщина была с тобой? Та самая, которая сказала Ровене, что хочет открыть благотворительную школу?
   – Да я и не знаю ее толком, она к делу отношения не имеет, – ответил Эмброуз. – Это актриса, я нанял ее, чтобы она сыграла свою короткую роль.
   – Так, выходит, на меня тебя вывела эта тупая сучка Хокстон? – Голос Тримли был полон отвращения. – Вот откуда ты узнал мое имя. Должно быть, ты сегодня был на балу. И проследил за мной, когда я сюда поехал.
   – Возможно, – согласился Эмброуз.
   – И я едва не поймал тебя, когда ты поздно вечером заходил в контору Катберта, да?
   – Твои люди не слишком-то расторопны, – заметил Уэллс.
   – Это не мои люди, – фыркнул Тримли. – Это люди Ларкина. Когда Катберт попытался продать мне информацию о некоем мистере Далримпле, наводившем у него справки о девушке по имени Ханна Радберн, я сразу понял, что произошло.
   – Ты согласился купить информацию у Катберта, а затем заставил его отправить записку в мой клуб, – договорил за него Эмброуз. – Когда Катберт стал тебе не нужен, ты сделал так, чтобы Ларкин организовал его убийство.
   – План был не совсем таким, – возразил Тримли. – За тобой должны были проследить после того, как ты вышел из конторы Катберта. Я хотел узнать, кто ты такой и где прячешь девочек. Но все пошло кувырком.
   – Точно так же, как в замке, – скептически добавил Уэллс. – Кстати, это ты приказал убить банщицу Нелли Тейлор? Или приказ об убийстве отдавал Ларкин?
   – Ее так звали? – безучастно спросил Тримли.
   – Да.
   – Вообще-то я никакого отношения к ее смерти не имею, – ответил Тримли. – Она была одной из банных шлюшек, услугами которых пользовался Ларкин. Ему очень нравилось кувыркаться с банщицами, и, кажется, в ту пору Нелли Тейлор была его любимицей. Подозреваю, что она узнала о его бизнесе чуть больше, чем это было допустимо и безопасно для нее.
   – Так он от нее избавился? – полюбопытствовал Эмброуз.
   – Разумеется. – Внезапно голос Тримли стал резче. – Но забудем о Тейлор, она не была важной персоной, так что и говорить о ней ни к чему. Потолкуем-ка лучше о деле. Как зовут того полицейского инспектора, который, как ты говоришь, следит за мной?
   – Господи, поверить не могу, что ты надеешься получить от меня какую-то информацию, держа меня на прицеле! – усмехнулся Уэллс. – У меня же нет оружия. Ты можешь меня не бояться. Убери свой пистолет, и мы поговорим, как подобает говорить джентльменам.
   – Я не могу разглядеть тебя, – вымолвил Тримли. – Выйди на свет.
   Эмброуз прошел чуть вперед и оказался под кругом тусклого света от настенного светильника, ближе к кувшинам для воды.
   – Чего ты не видишь? – спросил он, вытягивая вперед руки ладонями вверх. – Того, что у меня в руках ничего нет?
   Тримли внимательно посмотрел в его сторону и, похоже, остался удовлетворен.
   – Ну хорошо, – бросил он. – Тогда назови мне свою цену за девочек. Только это должна быть разумная цена или… – Внезапно Тримли замолчал, услышав какой-то звук, приглушенный рокот, приближающийся откуда-то сзади, из коридора. – Это еще что такое? – вскрикнул он. – Кто там?
   «Черт возьми!» – Проругался про себя Эмброуз.
   Стоунер мог бы им гордиться. Стратегия переговоров была разработана великолепно. Но, как учили его отец и дед, умный человек всегда должен быть готов к неожиданным поворотам фортуны.
   – Похоже, к нам гости, – произнес Эмброуз.
   Воспользовавшись замешательством Тримли, он взял в руку один из тяжелых кувшинов.
   – Это кто-то из твоих людей? – спросил Тримли.
   Его взгляд метался между темным холлом и Эмброузом.
   – Нет, это точно не мои люди, – отозвался Уэллс, прижимая кувшин к правой ноге, почти скрытой тенью. – Но возможно, это люди Ларкина.
   Грохот все приближался.
   – Ты узнаешь этот звук? – обратился Тримли к трясущемуся от страха банщику. – Узнаешь? – повторил он грозно.
   – Прошу прощения, сэр, – ответил старина Генри дрожащим голосом. – Мне кажется, это едет одна из тележек для белья. Мы развозим на таких тележках по местам полотенца и простыни.
   – Черт бы их всех побрал! – выругался Тримли. – А что, этой ночью в бане работает и другой банщик?
   – Нет, сэр, – пролепетал Генри. – Только я. Во всяком случае, мне казалось, что только я.
   В конце коридора показалась тележка, доверху нагруженная полотенцами и простынями.
   – Стой! – приказал Тримли.
   Эмброуз понял, что обежать вокруг бассейна ему уже не успеть. Придется бросать кувшин через воду.
   В это мгновение тележка рванула вперед еще быстрее, набирая скорость. Вероятно, ее подтолкнул тот, кто прятался за полотенцами.
   – Черт возьми! – закричал окончательно растерявшийся Тримли.
   Он выстрелил прямо в белье.
   Эмброуз бросил кувшин. Однако Тримли уже сдвинулся с места, пытаясь избежать удара тяжелой тележки, стремительно приближавшейся к нему.
   Кувшин задел его плечо, вместо того чтобы угодить ему в голову, на что рассчитывал Эмброуз.
   Тримли вскрикнул, но не упал. Правда, пистолет он выронил, и тот с грохотом упал на кафельный пол. Тримли споткнулся, а затем стал озираться по сторонам в поисках оружия.
   Эмброуз бросился бежать вокруг бассейна – он увидел пистолет, тот лежал возле самого бортика.
   – Хватай оружие! – крикнул он оцепеневшему от страха банщику.
   Старина Генри пришел в себя и повернулся, чтобы разыскать в полумраке пистолет.
   – Не вижу ничего, – пробормотал он. – Где оружие?
   «Не говорить же ему, в какую сторону идти. – подумал Эмброуз. – Тримли скорее воспользуется этими советами.»
   Еще несколько шагов – и он схватит Тримли.
   – Я вижу пистолет, – раздался из коридора голос Конкордии, которая стояла там, закутавшись в плащ.
   А потом она направилась прямо к кромке воды. Тримли резко оглянулся и проследил за ее взглядом. Он наконец тоже увидел оружие.
   «Черт возьми!» – ругнулся про себя Уэллс.
   Именно то, что надо Тримли. Конкордия опередила Тримли всего на несколько мгновений. Правда, она не стала поднимать пистолет – Тримли все равно выхватил бы оружие у нее из рук. Вместо этого она ногой столкнула его в воду.
   – Что ты наделала, идиотка?! – завопил Тримли.
   В ярости он толкнул учительницу в воду. Раздался громкий всплеск, брызги разлетелись во все стороны. А Тримли развернулся и бросился бежать в сторону холла.
   Конкордия вынырнула из воды, хватая ртом воздух.
   – Ты в порядке? – спросил Эмброуз, чуть замедлив шаг.
   – Да. – Откашлявшись, Конкордия нащупала под ногами дно. – Со мной все в порядке, не беспокойся. Беги за ним.
   Эмброуз бросился в полумрак коридора. Тримли уже не было видно, однако Уэллс слышал, как он бежит по направлению к выходу в переулок.
   В этой части здания было совсем темно, но Тримли продвигался вперед с уверенностью человека, знакомого с внутренним расположением помещений.
   Оказавшись в конце коридора, Тримли толкнул какую-то дверь и исчез.
   Эмброуз, следовавший за ним, увидел за дверью узкую винтовую лестницу. Выходит, Тримли бежал на крышу.
   Вот где-то вверху скрипнула дверь. В здание хлынул поток ночного воздуха.
   Эмброуз поднялся наверх в то самое мгновение, когда Тримли прыгнул на каменный парапет, окружавший здание, откуда перескочил на крышу соседнего дома. Эмброуз двигался проворно, быстро сокращая расстояние между ними.
   «Неудивительно, что Феликс никак не могу следить затем, как Ларкин приходит в баню и уходит оттуда. – мелькнуло в голове Эмброуза. – Лорд преступного мира разработал оригинальный путь отступления. Интересно, догадывался ли Ларкин, что Тримли тоже известен этот способ убежать из здания?»
   Видимо, осознав, что ему не удастся скрыться от своего преследователя, Тримли неожиданно остановился, наклонился и подобрал на крыше какой-то предмет. А затем медленно развернулся.
   В свете луны Эмброуз разглядел, что Тримли держит в руках длинную трубу.
   – Уж не знаю, кто ты такой, – медленно проговорил Тримли, – но ты мне порядком надоел. – С этими словами он ринулся вперед, размахивая трубой и явно рассчитывая обрушить ее на голову Эмброуза.
   Уэллс упал на твердую поверхность крыши – труба просвистела в нескольких дюймах от него. Перекатившись в сторону, он вскочил на ноги и бросился к Тримли.
   – Нет, держись от меня подальше! – закричал Тримли, пятясь назад. – Не подходи, черт тебя возьми! – И он занес трубу над головой для следующего удара.
   Эмброуз скакнул влево. Тримли пришлось повернуться, чтобы оказаться к нему лицом. Эмброуз махнул правой ногой. Тримли попытался избежать удара. Его нога оказалась на самом краю крыши.
   Он споткнулся, потерял равновесие и замахал руками, пытаясь удержаться на ногах.
   – Не-е-ет!..
   Его вопль эхом разнесся в ночной тиши.

Глава 36

   – Ты уверена, что тебе тепло и сухо? – уже в который раз спросил Эмброуз сидевшую на противоположном сиденье кеба Конкордию.
   – Да, спасибо, все в порядке, – вежливо ответила она – Я же сказала тебе, что вода в бассейне была еще теплой, а банщик был очень любезен и выдал мне целую кучу полотенец.
   Старина Генри также вытащил очки Конкордии со дна бассейна с помощью длинной палки с крючком на конце. И все же Конкордия понимала, что выглядит странно, закутанная в длинное пальто Эмброуза. Это тяжелое пальто казалось ей довольно нелепым, однако в нужный момент пригодилось. Со стороны Конкордию можно было даже за мужчину принять – это на случай, если бы кебмен обратил внимание на странную фигуру.