Квиннел А. Дж.. Пока летит пуля

   Кризи показал, как снимать кожу со змеи и очистить ее от внутренностей. Потом порезал ее на куски, надел их на прутики и пристроил импровизированные шампуры над углями костра. Через несколько минут он с удовольствием жевал змеиное мясо, а его спутники смотрели на него с плохо скрываемым отвращением.
   – Представьте себе, что вы едите угря, – сказал Кризи. – По вкусу змеиное мясо ничем ему не уступает. Я бы сказал, что это угорь, который живет на земле.
   Сначала Майкл, а потом Джойи потянулись к костру и вынули из углей по куску. Пожевав несколько секунд, Джойи поперхнулся и выплюнул мясо. Майкл разжевал свой кусок и проглотил.
   – Угря я никогда не пробовал, – сказал он, – но точно могу сказать, что змеиное мясо не хуже того, чем меня кормили в приюте. – Он улыбнулся, словно выдавал важную тайну. – Во всяком случае оно вкуснее шпината.
   Кризи взглянул на Джойи, который голодными глазами смотрел на рыбу, лежавшую около костра. Юноша глубоко вздохнул, покачал головой и потянулся к следующему куску змеиного мяса. На этот раз, сделав над собой усилие, он проглотил его.
   Кризи сменил гнев на милость.
   – Джойи, – сказал он, – теперь пожарь рыбу. Завтра у нас на первое будут жареные кузнечики, а на второе, если повезет, – кролик. На заре я вам покажу, как их выслеживают и ловят.

Глава 23

   Прием по случаю сорокалетия Стеллы Заммит удался на славу. Кризи относился к ней и к Джорджу с большим теплом и глубокой привязанностью. В антикварной лавке в Рабате он купил Стелле восхитительную керамическую вазу. Леони заметила, что в гостях Кризи был, как никогда, раскован и спокоен. По дороге в Слиему он спросил ее:
   – Ты хорошо проводишь время?
   Она улыбнулась.
   – Джеральдин шутит и старается меня развеселить. Вчера вечером мы с ней даже в дискотеку ходили.
   – С кем-нибудь познакомилась?
   – Да нет. Но было весело. Джеральдин танцевала весь вечер с одним симпатичным мальтийским парнем. Сегодня он пригласил ее на ужин. Мне, правда, показалось, что он слишком о себе высокого мнения. Но Джеральдин тоже не промах.
   – Как его зовут?
   – Джо Бордж, – ответила она. – Я, честно говоря, немножко испугалась, когда узнала, что он ведет на Гоцо какие-то дела. Но я его ни разу не видела, и он, естественно, понятия не имеет, что мы с тобой знакомы.
   – Я его знаю, – ответил Кризи. – Вообще-то он неплохой парень.
   Какое-то время они ехали в молчании, потом Леони спросила:
   – А ты как провел эту неделю?
   – Нормально, – ответил он, потом взглянул на Леони и добавил: – Мы втроем были на Комино – я, Майкл и Джойи.
   – В гостинице останавливались? – спросила она.
   Кризи покачал головой.
   – Нет, мы были на другой стороне острова. Решили несколько дней пожить вдали от цивилизации. Взяли с собой только рыболовные снасти и ножи. Ночевали под открытым небом. Ребята держались молодцом. Я даже удивился, как быстро они привыкли к таким нелегким условиям. Знаешь, в конце они даже не хотели возвращаться на Гоцо. – Он задумался. – Мне иногда кажется, что человек время от времени должен побывать в таких ситуациях, это идет ему на пользу. Да и мне было приятно показать им, как можно выжить без всяких прелестей нашей благословенной цивилизации.
   – С тех пор прошло много времени? – мягко спросила она.
   – С каких пор? – не понял он.
   – Когда тебе в последний раз пришлось жить вдали от цивилизации.
   – И да и нет. Мне иногда кажется, что в каком-то смысле я всегда там жил.
   Какое-то время она размышляла над ответом Кризи, потом задала ему очередной вопрос:
   – Я всех знаю, кто будет на этом торжестве?
   – Да, наверное. Там будут Пол, Лаура и Джойи. С ними придет Майкл. Джордж со Стеллой тебе понравятся. Там будут горы еды и реки выпивки.
   Вечер ей понравился, все было естественно и по-семейному тепло. В какой-то момент она оказалась у импровизированного бара в саду рядом с Майклом.
   – Я слышала, вам на Комино туговато пришлось? – спросила она его.
   Глаза Майкла загорелись.
   – Это было здорово. Мы даже змею ели.
   – Змею?!
   – Да, и кузнечиков. Еще мы выслеживали кроликов и ловили рыбу. – Он усмехнулся. – Я поймал больше всех.
   Леони улыбнулась ему в ответ и сказала:
   – Ты говоришь так, как будто змеи и кузнечики тебе понравились больше, чем моя еда.
   – Нет, Леони, ты готовишь прекрасно… только это совсем разные вещи.
   Казалось, Майкл стал взрослее и в то же время помолодел.
   Когда Кризи с Майклом везли ее обратно в гостиницу, на ногах Леони стояла неуверенно. Она вышла из машины, и Кризи сказал ей, что завтра он дней на десять снова уедет.
   – А как же Майкл? – спросила она. – Я до пятницы возвращаться не собиралась. Или ты хочешь, чтоб я вернулась завтра же?
   Майкл слез с заднего сиденья. Он поцеловал Леони в щеку и сказал:
   – Не переживай, я вполне могу денек-другой сам за собой присмотреть. А в пятницу на ужин я приготовлю кролика. Дикого. Завтра я постараюсь его поймать, а потом зажарю на жаровне.
   Она тоже чмокнула его в щеку и проговорила:
   – Я вернусь с пятичасовым паромом.
   Махнув рукой Кризи, она скрылась за дверью гостиницы.

* * *

   Проходя мимо конторки регистратора, Леони заметила, что ключ от номера Джеральдин все еще лежит в своем гнезде. Тогда она решила зайти в бар и выпить что-нибудь на сон грядущий.
   В баре уже почти никого не было, только пожилая пара сидела за угловым столиком. Она взобралась на табуретку у стойки и заказала себе коктейль с шампанским. Должно быть, что-то произошло, решила Леони. Весь вечер она исподтишка наблюдала за Кризи. Никогда раньше она не видела его таким непринужденным, никогда раньше он не улыбался так открыто и располагающе. Может быть, подумала она, ей наконец удалось разглядеть его человеческую сущность под той скорлупой, в которой он пытался укрыться сам от себя.

Глава 24

   Штопор Два вошел в бар незадолго до полуночи. В отличие от отца он изредка позволял себе пропустить рюмочку-другую. Он взял коньяк и с бокалом в руке подошел к угловому столику, за которым его уже ждал Кризи. Тем не менее, как только они заговорили о деле. Штопор Два тут же превратился в копию своего отца.
   – Все оборудование я достал, кроме «узи», – сказал он. – Автоматы я получу в начале той недели.
   – По поводу квартиры в Алжире больше можешь не суетиться, – бросил ему Кризи. – Мне вполне хватит той, что ты подыщешь в Дамаске.
   – Тебе повезло, – ответил ему Штопор Два. – Как раз в среду я собирался лететь в Алжир договариваться о доставке оборудования… Так что считай, ты немного сэкономил на расходах.
   – А что слышно в Дамаске?
   – Туда я хотел отправиться сразу же из Алжира. Я там подыскал одну небольшую двухкомнатную квартирку как раз на проспекте Джамхурия, рядом с базаром.
   – Хорошо. Теперь, когда цель определилась, мне нужно, чтоб ты снял где-нибудь неподалеку запасную квартиру. Идеально, чтобы она была на побережье, скажем, в Латтакии. Это – крупный порт, там легко затеряться среди иностранцев. Так что то оборудование, которое ты собирался послать в Алжир, отправь-ка лучше туда.
   – С этим проблем не будет, потому что в Дамаск оборудование все равно пойдет через Латтакию.
   – Когда это может произойти? – спросил Кризи.
   – Недели через три-четыре все будет на месте. У меня есть лицензия на проведение там небольших экспортно-импортных операций. Я оформлю тебя в Сирии представителем несуществующей компании, в должности, скажем, вице-президента, и подготовлю все необходимые документы на имя Анри Вессажа. По-французски ты говоришь бегло, так что вполне сойдешь за француза.
   – Что-то мне это имя не особенно нравится, – сказал Кризи.
   Штопор Два пожал плечами.
   – Придется тебе с этим смириться. У меня на это имя есть подлинный французский паспорт с подлинной легендой. К завтрашнему дню мне обязательно нужна твоя фотография. Тогда же я расскажу тебе подробности твоей истории.
   – Мне нужен будет еще один паспорт для девятнадцатилетнего палестинца, изучающего в Сорбонне археологию. Там же должно быть указано, что он постоянно живет в Бейруте.
   – Я могу за это взяться, но имей в виду, это будет подделка, – ответил Штопор Два.
   – Но хорошая?
   – Конечно… Лучшая, какая только может быть, но дорогая. Это тебе обойдется тысяч в тридцать.
   Кризи кивнул и встал. Рукопожатиями они обмениваться не стали.
   – Я свяжусь с тобой через три недели, – сказал на прощание Кризи. – Если за это время появятся какие-нибудь важные новости, свяжись со мной через Блонди.

* * *

   Во вторник днем, сразу после двух, Леони услышала телефонный звонок и сняла трубку. Это был Джордж Заммит.
   – Произошел несчастный случай, – сказал он резко. – С Майклом.
   – Несчастный случай?
   – Да, причем серьезный. Он сейчас в реанимации, в больнице Святого Луки.
   – Что с ним?
   Не ответив на ее вопрос, Джордж проговорил:
   – Я думаю, тебе следует как можно скорее сюда приехать. Лучше всего с трехчасовым паромом. В Чиркевве будет ждать полицейская машина, которая доставит тебя прямо в больницу. Захвати с собой кое-что из одежды. Возможно, тебе придется на какое-то время остановиться у нас со Стеллой.
   – Но что все-таки произошло?
   – Ты приезжай с трехчасовым паромом, и мы поговорим, – ответил он.
   В трубке раздались короткие гудки.
   Леони быстро прошла в спальню, собрала какие-то вещи в сумку, потом взглянула на часы. До парома оставалось еще много времени. Она почувствовала нарастающее ощущение безысходности от того, что не может раньше туда добраться и даже не знает, что случилось с Майклом.
   Именно в этот момент снова зазвонил телефон. Она бегом бросилась в кухню. На этот раз звонила Лаура – добрая, практичная Лаура.
   – Я только что узнала о Майкле, – сказала она. – Давай я приеду и подкину тебя к трем часам к парому.
   – Что же все-таки там с ним стряслось?
   – Я слышала только, что Майкл сейчас находится в больнице Святого Луки. А тебе надо туда ехать с трехчасовым паромом.
   – Ты больше ничего не знаешь?
   Голос Лауры звучал так, будто она хотела успокоить Леони.
   – Нет, Джордж не стал мне говорить. Он только сказал, что с Майклом произошел несчастный случай и тебе может потребоваться помощь. Так я за тобой заеду?
   – Да, жду тебя… И большое тебе спасибо.

* * *

   Она вошла в больницу в самом начале пятого и тут же, впервые за много лет, потеряла над собой контроль. Причем полностью. У входа ее встретил Джордж Заммит.
   – Что произошло? – сразу же спросила она.
   – Несчастный случай. Он все еще в операционной.
   – Что именно с ним случилось?
   Полицейский пожал плечами.
   – Это моя вина, Леони… Он сейчас между жизнью и смертью.
   – Так что-же все-таки произошло?
   Джордж пожал плечами и, словно извиняясь, произнес:
   – Это дело связано с внутренними проблемами полиции, Леони. Боюсь, я не смогу тебе всего рассказать, потому что мне придется тогда раскрыть служебную тайну.
   Несколько секунд она смотрела на него так, будто не поняла смысл его слов. Потом взорвалась.
   – Служебная тайна, подумать только! – повысила голос она. – Он мой сын… если и не по рождению, то, во всяком случае, по закону… А ты что-то говоришь о служебных тайнах!
   Он огляделся. В просторном вестибюле взад-вперед сновали люди. Он взял ее за руку.
   – Знаешь, здесь наверху одна палата переоборудована под полицейскую комнату. Давай поднимемся туда и дождемся там окончания операции. Мне сказали, что она будет продолжаться еще около получаса… Я тебе там крепкого чаю заварю.
   Она со злостью отдернула руку.
   – Я никуда отсюда не пойду, – огрызнулась Леони. – По крайней мере до тех пор, пока ты не объяснишь мне, что произошло.
   – Я расскажу тебе все, что смогу, но только не на людях… Это дело, повторяю тебе, связано с внутренними проблемами полиции.
   Она покачала головой.
   – Матери никакие полицейские проблемы не касаются. Либо ты мне сию же секунду обо всем рассказываешь, либо я тут же еду в Валетту, чтобы найти там подходящего адвоката.
   Джордж Заммит видел Леони лишь один раз на сорокалетии своей жены, да и то мельком. Он прекрасно знал, в чем заключается ее роль. Однако теперь полицейский увидел в глазах женщины непоколебимую решимость любой ценой добиться своего и понял, что недооценил ее. Он принял решение.
   – Пойдем наверх, – мягко сказал Джордж, – я расскажу тебе там, что случилось с Майклом.
   Сначала он приготовил ей чаю. Они сидели в скромно обставленной полицейской комнате, Леони небольшими глотками пила обжигающий напиток.
   – Ты не знаешь, когда вернется Кризи?
   – Где-то через неделю.
   – А звонить он будет?
   – Да, он звонит каждые два-три дня. Последний раз он звонил вчера вечером. Значит, в следующий раз он со мной свяжется в четверг или в пятницу.
   – Я пошлю к вам домой кого-нибудь из управления, чтобы там круглосуточно находился полицейский. Как только Кризи объявится, ему тут же передадут, чтоб он сразу же мне перезвонил. – Джордж мрачно покачал головой. – Он меня, наверное, убьет.
   Раздражение Леони немного поутихло, но любопытство усилилось.
   – Джордж, что же все-таки случилось? – в который раз она повторила свой вопрос.
   Полицейский тяжело вздохнул, встал со стула и стал мерить комнату шагами.
   – Ты знаешь, где я работаю? – спросил он.
   – Я знаю только, что ты – полицейский, – ответила она, – и занимаешь в своем департаменте высокий пост – старшего полицейского офицера, или как там это у вас называется?
   – Да, хотя на самом деле функции мои этим не ограничиваются. Кроме того, я отвечаю за безопасность на Мальтийских островах и возглавляю специальное подразделение по борьбе с терроризмом. Наши тренировочные полигоны оборудованы в крепости Святого Эльма. Там все есть – подземный тир, гимнастические залы, в общем, все, что необходимо для подготовки.
   Леони отхлебнула чая, не чувствуя его вкуса, наблюдая лишь за тем, как Джордж ходит по комнате – четыре шага в одну сторону, четыре – в другую.
   Джордж остановился, взглянул на нее и спросил:
   – Ты знаешь, что Майкл делал по вторникам и четвергам?
   Она покачала головой.
   – Я только знаю, что он ездил к тебе в крепость Святого Эльма.
   Полицейский снова стал мерить комнату шагами.
   – Да, – ответил он, – Майкл приезжал сюда тренироваться вместе с бойцами моего подразделения по борьбе с терроризмом… Учился обращаться с различными видами оружия, занимался рукопашным боем и другими такого же рода делами.
   – Зачем?
   – Об этом меня просил Кризи.
   – Не понимаю только, для чего это надо? – снова спросила женщина.
   – Я расскажу тебе о несчастном случае, – сказал Джордж, – но на последний твой вопрос ответить не могу. Кроме Кризи, тебе на него никто не ответит.
   – Ладно, если так, рассказывай мне о несчастном случае.
   Джордж Заммит глубоко вздохнул и печально покачал головой.
   – В подобного рода тренировках всегда есть доля риска, впрочем, как и в реальной жизни. Два года назад у нас уже был несчастный случай. Хотя, должен тебе сказать, учитывая, что мое подразделение существует вот уже шесть лет, это вполне приличные показатели.
   – Рассказывай, что произошло с Майклом, – в очередной раз попросила его Леони, окончательно теряя терпение.
   – Это случилось в тире, – наконец перешел он к существу дела. – Майкл с двумя другими бойцами практиковался в стрельбе из девятимиллиметрового пистолета. У одного из этих парней что-то заело в обойме. Вместо того чтобы отойти в сторону и там разрядить пистолет, он попытался исправить неполадку прямо там, где стоял. А в стволе-то пуля еще оставалась. Парень этот – новобранец неопытный, вот Майкл и решил ему помочь. Пистолет выстрелил, и пуля пробила Майклу грудь… совсем близко от сердца. Случилось это в самом начале второго. Без двадцати два началась операция. – Полицейский бросил взгляд на часы. – Пока он жив. Если операция закончится благополучно, через пятнадцать-двадцать минут его перевезут в реанимацию. – Он остановился, взглянул на нее, пожал плечами и сказал: – Потом нам останется только ждать и уповать на Господа.

Глава 25

   Ей позволили остаться подле его койки в отделении интенсивной терапии. Леони просидела около него на стуле всю ночь. На лице Майкла лежала кислородная маска. По обе стороны койки стояли штативы с перевернутыми бутылками с питательной смесью, из которых к запястьям его рук спускались прозрачные пластиковые трубочки. Вся постель была покрыта прозрачной полиэтиленовой пленкой. В углу за столом безотлучно сидела медсестра, читавшая какой-то роман. Через каждые несколько минут она внимательно смотрела на экраны и стрелки стоявших перед ней приборов.
   В конце дня Леони спросила у нее, что делать, если Майклу вдруг станет хуже. Сестра указала на вмонтированную в стол кнопку и сказала:
   – Я нажму на эту кнопку, и через несколько секунд сюда придет врач.
   На протяжении бесконечно тянувшейся ночи сестра нажимала кнопку четыре раза. Каждый раз, пока врачи трудились над Майклом, Леони отходила в дальний угол палаты. Они работали быстро и уверенно, время от времени обмениваясь словами.
   Рано утром в палату зашел главный хирург больницы. Пока он внимательно просматривал показания приборов, совещался с врачами и осматривал Майкла, Леони, как обычно, стояла в дальнем углу. Закончив осмотр, он задернул прозрачную пленку, покрывавшую койку, и приблизился к Леони.
   – Он очень молод и в прекрасной форме, – сказал врач. – Иначе он не пережил бы эту ночь… Юноша и теперь еще в очень тяжелом состоянии, но если он продержится еще сутки, будем надеяться, он поправится.
   Леони почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Когда она заговорила, голос ее слегка дрожал.
   – Если он оправится, то станет инвалидом?
   Хирург покачал головой.
   – Нет. Если его организм выдержит ближайшие двадцать четыре часа, он сможет выздороветь полностью… Но, конечно, на это уйдет много недель. – Врач оглядел ее критическим взглядом. – Вам удалось хоть сколько-то поспать?
   Она покачала головой.
   – Вам это просто необходимо, – сказал он. – Скоро сюда приедет Джордж Заммит с супругой. Она сможет остаться с больным, а вы тем временем должны поспать хоть несколько часов.
   Леони снова сделала отрицательные жест.
   – Ближайшие сутки я пробуду около него.
   Хирург пристально взглянул ей в лицо, пожал плечами и сказал что-то по-мальтийски медсестре. Та сняла трубку телефона. Обратившись к Леони, хирург проговорил:
   – В полдень у меня будет перерыв между операциями, я зайду и взгляну на него. До тех пор за ним будут постоянно следить наши специалисты. – Он повернулся, посмотрел на Майкла и сказал: – Ему очень повезло. Если бы пуля прошла на три-четыре миллиметра правее, он умер бы через несколько минут.
   Вскоре после ухода хирурга больничный служитель вкатил в палату узкую кровать на колесиках и поставил ее рядом с широкой койкой, на которой лежал Майкл. Служитель был молодым и веселым.
   – Что вам принести – чай или кофе? – спросил он.
   – Чай, если можно.
   – Хотите что-нибудь перекусить?
   – Нет, благодарю вас.
   Сидя на узкой постели, она выпила чашку чая, не отрывая глаз от Майкла. Обычно он выглядел года на два старше, чем на самом деле, но теперь ей показалось, что он действительно очень молод. Совсем мальчик. Ей пришла в голову мысль, что он выглядит почти так же, как ее сын незадолго до гибели.
   На глазах Леони снова выступили слезы. Она вспомнила свои слова, обращенные к Кризи всего несколько недель назад:
   – Материнских чувств он во мне, конечно, не вызовет…

* * *

   Час спустя приехали Джордж со Стеллой. Оба они по очереди обняли Леони, потом Стелла сказала:
   – Как я поняла, ты собираешься здесь остаться еще на сутки. Я привезла тебе кое-что из одежды, ночную рубашку и что-нибудь поесть. Боюсь, кормят здесь не очень хорошо.
   – Я не голодна, – ответила Леони. – Но все равно большое тебе спасибо.
   Голос Стеллы прозвучал необычайно твердо.
   – Ты должна набраться сил, а для этого надо нормально питаться.
   Джордж стоял в ногах кровати и смотрел на Майкла.
   – Кризи не звонил? – спросила Леони.
   – Пока нет, – ответил он, потом обернулся и взглянул на нее. – Леони, ты уверена, что он не оставлял никаких адресов и телефонов, по которым с ним можно было бы связаться?
   – Нет. Он ничего такого мне не давал.
   Джордж вздохнул.
   – Да, когда этот человек хочет исчезнуть, ему это чертовски здорово удается.

* * *

   Стелла вернулась в полдень с сумкой и плетеной корзинкой, накрытой салфеткой.
   – Как он там? – сразу же спросила она.
   Леони лежала в постели, но не спала. Она спустила ноги на пол и ответила:
   – Перемен я не вижу, но врачи говорят, что все идет нормально.
   Стелла поставила сумку и корзинку на кровать. Коснувшись сумки, она сказала:
   – Здесь одежда и туалетные принадлежности.
   Потом она откинула покрывавшую корзинку салфетку, и палату наполнил запах свежеиспеченного теста.
   – Я принесла пирог с рыбой, – улыбнувшись сказала Стелла. – Из печи я его вынула двадцать минут назад. Он еще теплый.
   Леони тут же почувствовала, как она голодна.
   Пока она ела, Стелла негромко делилась последними новостями.
   – Джордж страшно переживает, но до вечера прийти никак не сможет. Началось внутреннее расследование, и у него сейчас сплошные встречи и отчеты. В случае огнестрельного ранения так всегда бывает. Хуже всего, Майкл даже не состоит на службе в полиции, и с формальной точки зрения он не должен был даже появляться в крепости Святого Эльма.
   – Джорджу грозят серьезные неприятности? – спросила Леони.
   – Не думаю. У него очень хорошие отношения с комиссаром, которого ты видела у меня на дне рождения. Кризи с ним тоже на короткой ноге.
   – Он уже звонил? – поинтересовалась Леони.
   Стелла покачала головой.
   – Нет пока, но Джордж послал в ваш дом человека, который не отходит от аппарата. Как только Кризи позвонит, нам тут же сообщат.

Глава 26

   Критические двадцать четыре часа Майкл пережил.
   В восемь утра на следующий день главный хирург его осмотрел, сверил показатели многочисленных датчиков, посовещался с двумя молодыми врачами, возглавляющими отделение реанимации, потом удовлетворенно потер руки.
   Он подошел к Леони и сказал:
   – Конечно, я могу ошибаться. После таких ранений всегда могут быть осложнения, но, как я вам уже говорил, он в прекрасной форме и молод… Думаю, он выкарабкается в конце концов.
   Она ничего не ответила просто потому, что была не в состоянии говорить. Только смотрела на юношу, лежавшего на больничной койке. Хирург обратил на это внимание и мягко сказал:
   – Медсестра говорила мне, что ночью вы почти не сомкнули глаз. Постарайтесь поспать сейчас. Днем мы снимем с него респиратор и переведем его в обычную палату для выздоравливающих.
   – Когда он придет в сознание?
   Хирург на некоторое время задумался, потом негромко ответил:
   – Думаю, сегодня вечером или ночью. Когда мы переведем его в обычную палату, ему перестанут давать наркотики и снотворное, из-за которых он все время спит.
   – Когда он проснется, я хочу быть с ним рядом.
   Врач улыбнулся.
   – Да, конечно. Думаю, даже если бы мы очень захотели, вас отсюда и подъемным краном нельзя было бы вытащить.

* * *

   Майкл очнулся в два часа ночи.
   Увидев белый потолок, он закрыл глаза. Когда он их снова открыл, потолка он уже не видел. Он вообще ничего не видел, кроме склоненного над ним лица Леони. Взгляд его сфокусировался на ее лице и глазах, в которых застыл немой вопрос. Он почувствовал прикосновение ее руки к своей и услышал голос.
   – Майкл, это я, Леони… Ты меня слышишь?
   – Да, Леони, – прохрипел Майкл.
   Потом она почувствовала слабое пожатие его руки.
   В следующее мгновение Майкл ощутил на лице ее горячие слезы.

* * *

   Накануне вечером позвонил Кризи. Был самый разгар туристического сезона, поэтому билеты на все рейсы до Мальты на ближайшие несколько дней были раскуплены заранее. Джордж Заммит позвонил председателю совета директоров компании «Эйр Мальта» и договорился, что Кризи прилетит десятичасовым утренним рейсом.
   Джордж встретил его в аэропорту. Дорога до больницы заняла четверть часа. За это время он рассказал Кризи о случившемся. Тот слушал молча и, лишь когда они въезжали в ворота больницы, задал единственный вопрос:
   – Сколько времени пройдет, прежде чем он встанет на ноги и полностью поправится?
   – Врачи говорят, что в больнице ему надо будет пробыть еще как минимум пару недель, а до окончательной поправки пройдет еще несколько недель… Но он поправится. Причем полностью.
   Они остановились перед главным входом в здание. Кризи уже выходил из машины, когда полицейский крепко взял его за руку и тихо проговорил: