Лаптухин Виктор Владимирович. Тайные фрегаты

   — Этот блаженный придурок Миссон и его одноногий поп Караччиоли только позорят звание пиратов, — прорычал Черная Борода. — Они укрылись в гавани за пушечными батареями, выращивают бананы и читают проповеди о свободе и равенстве голопузым дикарям. В море выходят редко, с захваченных судов забирают не больше половины груза. Серый Гусь, тот, кто посоветовал тебе обратиться к Миссону, еще не знает о его измене Береговому братству!
   — А в Европе и Америке его считают настоящим пиратом!
   — Ха! Теперь он стал проповедником справедливости! Ему не нужен груз «Верной защиты». А тебе спасибо за важную новость. — Черная Борода повернулся к своим людям. — Братья! В порту оставим небольшой гарнизон и все отправимся на охоту за королевскими подарками. Не побоимся фрегата и его пушек! С Серым Гусем и его судном разберемся после возвращения. Согласны?
   В ответ раздались крики одобрения. Но тут же всех оглушил пронзительней визг. Смуглый кок «Серого гуся» двумя руками вцепился в рукав рослого бородача, а тот негромко рычал и старался его отпихнуть.
   — В чем дело? — грозно спросил Черная Борода.
   — Сахар! Сахар, господин! Он взял из кладовой наш сахар!
   — Дик, проверь!
   Было установлено, что бородач действительно совершил кражу. Теперь он стоял, понурив голову, и слушал возмущенные крики своих товарищей.
   — Тихо! — скомандовал Черкая Борода. — В мешке и верно сахар. Ты, бездельник, поступил как маленький ребенок. Знал же, что за кражу даже самой малой части добычи Берегового братства полагается смерть. Но сейчас мы отправляемся в погоню за судном, которое охраняет королевский фрегат. Будет жестокий бой.
   — Прости меня, капитан. Простите, братья, — прохрипел бородач.
   — Да, мы простим тебя. Свою вину искупишь в бою. Но сейчас получишь сорок ударов плетью по голой спине… Эй, Дик, отправляйся на разведку, а я отведу «Серого гуся» в порт и заберу всех боевых ребят.

Глава 42

   В заливе, прикрытом от высокой океанской волны цепью крохотных скалистых островков и коралловых рифов, стояло на якорях с десяток небольших парусных суденышек. На них из соседних прибрежных селений собрались все союзники и почитатели Черной Бороды, чтобы принять участие в захвате какого-то таинственного судна с бесценным грузом. Молва о необыкновенной добыче кружила головы всем морским бродягам, которых насчитывалось не меньше шести сотен.
   А пока над спокойными водами залива легла тишина. Безлюдно было возле нескольких пушек, которые должны были обозначать береговую батарею, у складов и кузницы. Женские голоса и детский смех раздавались лишь среди разбросанных по берегу соломенных хижин, в которых жили пираты, уже успевшие обзавестись семьями. Огороды, рощи бананов и манго, загоны для коз и свиней, курятники и другие хозяйственные постройки свидетельствовали о том, что экипажи полностью перешли на обеспечение местными продуктами. Центром общественной жизни поселка стала главная площадь, окруженная столами и скамейками, защищенными от дождя и солнечных лучей навесами из пальмовых листьев. Земля под ними была утоптана и изрыта мелкими норами береговых крабов, издавала сильный запах дешевого спиртного и мочи.
   Вместе с Черной Бородой в океан ушли все вооруженные пушками суда и все мужчины, способные держать в руках оружие. В заливе остались «Серый гусь» и несколько жалких посудин, изъеденных морскими червями, которые могли просто развалиться на океанской волне. Запертые в одном из сараев, капитан Хинсток и его команда были отданы под надзор старика Хью. Он получил звание коменданта порта и, хотя ковылял на деревянной ноге и не имел ни одного зуба, нес полную ответственность за охрану поселка и всего имущества членов Берегового братства.
   Прежде всего, Хью выпустил из сарая туземных матросов и приказал им укрепить бруствер батареи и часть пушек развернуть так, чтобы они могли обстреливать подступы к поселку со стороны леса. Охранять «Серого гуся» направил своего десятилетнего сына и его товарища.
   При виде двух смуглых подростков, не без труда взваливших на плечи по тяжелому мушкету, сумки с порохом и пулями, капитан Хинсток выразительно кашлянул.
   — За сохранность имущества и самого судна можете не беспокоится, — заверил его Хью. — Сами видели, как у нас наказывают за кражу. Мальчишки знают порядки. Их матери, хотя и туземки, но воровства не терпят. У их племен строгий обычай — свое береги, а у чужих бери все, что тебе понравилось.
   — Почему же ваши пираты ходят, все увешенные дорогими ожерельями и украшенные кольцами. На ином из них добра больше, чем в лавке ювелира, — поинтересовался Иван. — Или они не доверяют своим товарищам и женам?
   — Во-первых, драгоценности негде хранить, у нас банков нет, — усмехнулся Хью. — А еще для многих эти блестящие побрякушки так же дороги, как ордена и кресты для адмиралов и генералов. Нашим ребятам также охота покрасоваться друг перед другом. Каждый знает, что за кражу полагается смерть. Но если тебе приглянулась чужая вещица, то предложи что-нибудь в обмен. Можешь обыграть ее хозяина в карты или в кости. Если ты силен и смел, сразись с ним на ножах или саблях, но только на площади, при свидетелях… У нас все по справедливости.
   — Это верно, в Береговом братстве своих не обижают, — сказал Тим. — А Черная Борода перестал стрелять под столом в соседей?
   — Говорят, такое раньше с ним случалось. Сейчас поутих. Я его раньше не встречал. А ты, Серый Гусь, помнишь прежние годы?
   — Хе-хе-хе! Все мы сильно изменились. За это время столько случилось всякого, — капитан Хинсток тяжело вздохнул и вдруг предложил. — Слушай Хью, не привезут ли твои ребята с «Серого гуся» ящик джина. Эти бутылки не часть груза, а моя личная собственность. Думаю, Береговое братство не станет возражать.
   — Ох и хитер ты, старик. Ладно, я согласен. Кстати, вы трое, идите в арсенал. Возьмите по сабле, мушкету и патронной сумке.
   — Решил доверить нам оружие?
   — Вместе с вами в порту остались двадцать четыре человека с белой кожей, — произнес старик. — У каждого чего-нибудь не хватает — руки, ноги, глаза. Или все нутро сгнило. А с ближайших гор за поселком следят соседи, родичи наших жен. Все они находятся под властью вождя Ратсимилаху. Его мать была дочерью туземного короля, а отец английский или голландский шкипер. Сынок успел побывать в Европе и набрался там знаний. Теперь имеет полторы сотни воинов, которые умеют обращаться с огнестрельным оружием, и держат в страхе всех дикарей на восточном берегу.
   — Где же он раздобыл столько мушкетов? — удивился Иван.
   — Иногда сами продаем ему оружие, иначе не получим рис и мясо. Просто сдохнем с голоду на этой узкой береговой полосе. Знаю, что мушкеты и порох посылают ему арабские купцы, которым он продает рабов.
   — Всегда у вас такое житье?
   — Раньше бывали стычки, но сейчас мир. Хотя если он узнает, что порт остался без сильной охраны, то нападет обязательно. Его приближенные и воины просто не выдержат соблазна — для них пустая бутылка и ржавый гвоздь уже целое состояние. Вот тогда никому из нас, европейцев, не будет пощады.
   — Съедят?
   — Они не людоеды, но всякое может случиться.
   — Тогда надо быть настороже.
   — Ты прав, старина, — заявил капитан Хинсток. — Нам надо держаться вместе. Никто не хочет проснуться с копьем между ребер!
   Медленно потянулись жаркие и душные дни, предвестники начала сезона дождей. Весь гарнизон порта занял оборону под навесами, вблизи береговой батареи, и потихоньку потягивал джин, запивая его банановым пивом. Туго подпоясанный ремнем с абордажной саблей и пистолетами, Иван дремал в тени. Смотрел, как на рифах вздымаются пенные валы прибоя, следил за юркими крабами, дерущимися из-за объедков под столами, слушал разговоры пиратов.
   Чаще всего звучали жалобы на климат, коварство дикарей, хитрость купцов, на то, что охота в океане стала слишком опасным и совсем невыгодным занятием. Раньше, если джентльмен удачи попадал в плен, его долго допрашивали в тюрьме. Говорили уважительно, как с порядочным человеком, мастером своего дела, а то предлагали поступить на государственную службу, обещали награды и пенсию. Одним словом, опасались вызвать гнев Берегового братства. Поэтому можно было подумать, выбрать выгодное предложение, потолковать с друзьями, а то и просто бежать на волю…
   Теперь, же на пиратов охотятся, как на бешеных собак. Командиры военных кораблей и капитаны купеческих судов совсем озверели, захваченных бедняг вешают прямо на реи без всяких объяснений и судебного разбирательства. Сами же джентльмены удачи теряют прежний дух.
   — Постыдитесь, товарищи, вы скулите, как старухи, — пристыдил малодушных Хью. — Потери и убытки случаются у тех молодцов, чьи капитаны не имеют опыта и хладнокровия. Если на борту не соблюдают присягу Берегового братства — жди беды!
   — Что это за присяга? — спросил Иван.
   — Присяга на верность обычаям братства, ее приносит каждый из нас. Согласно ей, ты равен со всеми, но обязан беспрекословно подчиняться приказам капитана, который избирается всей командой. Добыча оценивается и делится на доли по числу членов экипажа. Капитан получает полторы доли, его помощник, канонир, лекарь, старший плотник — по доле с четвертью. Простой матрос — одну долю. Часть выручки тратится на покупку оружия, продовольствия, на ремонт судна. Самым смелым парням положена особая награда, а раненым выдается возмещение за увечье.
   — И много?
   — За потерю руки он получает шесть рабов или их стоимость. За ногу — пять, за глаз или палец — один раб. Если человек не дурак и не пропил то, что добыл раньше, жить можно. Вступай, парень, в наше братство, не пожалеешь.
   — Если дома ждет петля, то другой дороги нет, — заметил один из пиратов.
   — Ох, не спеши, — произнес другой, у которого пустой рукав был засунут за пояс. — Сейчас настали трудные времена. Всю добычу сбываем за бесценок всякому жулью.
   — Не грусти, старина! Не все так уж плохо? — бодро произнес Хью. — Кое-кто из наших еще не разучился хорошо зарабатывать. Возьми, например, Счастливчика Джона Эйвери? На него ополчились все индийские купцы и Ост-Индийская компания, обещали за его голову щедрую награду. Сколько лет он хозяйничал в Индийском океане! На одном из островов построил настоящий дворец, женился на дочери самого Аурангзеба^[51]. Ее он захватил на судне, что возвращалось из Аравии с бесчисленными сокровищами. Говорят, что теперь наш Джон решил вернуться в старую добрую Англию, где и заживет в свое удовольствие. Будет разъезжать в золоченой карете и ни в чем себе не отказывать!
   — Хе-хе-хе! Ну это еще надо увидеть, — заметил капитан Хинсток. — У английских властей хорошая память. Они умеют потрошить заморских богачей, а уж с тем, кто когда-то нарушал закон, совсем не церемонятся… Ну да что напрасно гадать. Лучше выпьем еще по стаканчику!
   За такими разговорами время летело незаметно. И однажды, еще при первых проблесках зари, с нависших над побережьем гор донеслись глухие удары тамтамов. Старик Хью и его гарнизон отсыпались после вчерашнего ужина у самой полосы прибоя. Здесь, на морском ветерке, не так донимали москиты, и дышалось легко. А шелест волн звучал так приятно. Но сейчас женщины в хижинах начали громко болтать и греметь посудой.
   Разбуженный их суетой начальник порта уже собирался разгневаться, но тут под навесом появился широко улыбающийся Сиди.
   — Черная Борода возвращается с победой! — заорал он. — Наблюдатели Ратсимилаху сообщают, что он ведет большое чужое судно!
   — Врешь ты все!
   — Им с гор далеко видно!
   — Может быть, у дикарей праздник?
   — Поэтому они и стучат в барабаны.
   — Клянусь Аллахом, я не вру! Язык тамтамов понимают многие. Сегодня же весь остров узнает о большой добыче Черной Бороды!

Глава 43

   В гавань «Верная защита» вошла в сопровождении целой флотилии больших и малых судов. Весть о том, что можно рассчитывать на хорошую поживу, быстро облетела все побережье, и многие джентльмены удачи, позабыв старые распри, примкнули к победителю. Они были уверены, если и не получится принять участие в разделе добычи, то наверняка можно будет вернуть старые долги и неплохо гульнуть за счет победителей.
   Черная Борода улыбался и принимал поздравления. В эти минуты он позабыл о роли свирепого вожака морских разбойников и стало заметно, что это всего лишь хитроватый портовый парень, решивший немного поиграть с судьбой. Сегодня он ликовал — огромное судно с ценным грузом, его двойная окраска не обманула пиратов, было взято на абордаж после недолгой перестрелки.
   Конечно, победа не была бы столь легкой, если бы не Хромой Дик. Он смело пошел на фрегат, выдержал его первые залпы, а потом пустился в притворное бегство. Через некоторое время повторил маневр и, в конце концов, заманил военных моряков на каменную гряду, которая не была обозначена на карте. Так что им пришлось издали наблюдать за тем, как пиратские дау овладели «Верной защитой»… Теперь можно с гордостью всем рассказывать о том, как от верных друзей Черная Борода узнал о судне с королевскими подарками, как искусно выследил его в океане, как смело пошел на абордаж… Эх, слава о подвиге вождя пиратов Мадагаскара не померкнет никогда!
   Вместе с пиратами на берег сошел и хозяин груза «Верной защиты» шотландский купец Миллар. Он явно нервничал, хмурил лохматые брови и порой бросал по сторонам тревожные взгляды. Он стал свидетелем того, как при появлении пиратов на палубе его судна все матросы заявили, что им надоела строгая дисциплина, и они желают свободно жить в этом краю голубого неба и вечной зелени. Капитан и его офицеры, которые действительно весьма сурово обращались с людьми, полетели за борт, а груз был конфискован. Что теперь ожидало его хозяина?
   Иван переглянулся с Тимом. Тот все понял и встал рядом с купцом, который заметил обоих и даже улыбнулся. Значит, вспомнил о лебедях с Темзы. Понял, что он не одинок и рядом с ним находятся друзья, которые окажут помощь.
   Вскоре началась разгрузка захваченного судна, и стало ясно, что большую часть его груза составляет спиртное. Очень приличное виски и ром в дубовых бочках с фирменными знаками известных поставщиков. А в глубине трюма, вместо балласта, лежали бочонки с настоящим элем! Светлым густым напитком, сравниться с которым не может ни один сорт пива! Тропическая жара не достигала днища, где умеренная температура сохранялась благодаря тому, что оно омывалось морской водой, и благородный напиток не прокис. Он сохранил аромат старой Англии!
   Воистину, это был королевский подарок!
   Такое сообщение вызвало восторженный рев сотен сразу же пересохших глоток. Раздались голоса, требующие немедленно устроить распитие эля и других напитков. Но Черная Борода проявил завидное мужество и объявил, что лично пристрелит каждого, кто попытается выбить затычку из любого бочонка.
   — Пировать начнем только после того, как все выгрузим на берег, — заявил он. — Море есть море, и с грузом может случиться всякое. Сейчас все за работу! Ты, Хью, присмотри, чтобы к вечеру женщины нажарили побольше мяса и рыбы.
   Работа закипела, а капитаны занялись разделом подарков, предназначенных индийским раджам. Только все эти часы, посуда, зеркала и остальные вещи оказались настоящей дешевкой и не вызвали большого интереса. Так что раздел прошел без обычных споров и ссор. Один лишь капитан Хинсток, постоянно охающий и жалующийся на боли во всем теле, набрал несколько ящиков барахла для своей туземной команды. Остальные капитаны не обращали внимания на старика, но не спускали глаз с бочек, ряды которых быстро росли под навесами.
   — На море без рома не обойтись, — заметил кто-то.
   — Неплохо, когда есть и бренди.
   — А вот Монбар Истребитель совсем не пил.
   — Он же был сумасшедшим. В кости не играл, с женщинами не знался. Только резал испанцев и жег их корабли.
   — У нас капитан Роберте прятал все спиртное. Выдавал по маленькой чарке после молитвы. Бывало пьешь, а он стоит рядом, глазами сверлит и обличает порок пьянства. Никакого удовольствия.
   — Так многие из наших ребят спились. Тот же Генри Морган. А какой был молодец!
   — Это с ним случилось, когда он стал губернатором Ямайки и перестал выходить в море, — заявил кудрявый моряк, в ухе которого красовалась массивная золотая серьга с крупным алмазом. — Если работаешь с парусами, то спиртное идет легко. Когда мы с Шарпом на «Троице» огибали мыс Горн, то стоял такой холод, что снасти сделались словно железными. Вся палуба покрылась льдом. Тогда каждый из нас выпивал за день по три кварты бренди^[52].
   — Хе-хе-хе! Сомнительно это! — заметил капитан Хинсток. — А может быть кварты были не «имперские» или бренди пополам с чаем? У капитана Шарпа все может быть. Мы же знаем, как он захватил галеон с серебром, но подумал, что это олово. Все Береговое братство хохотало, когда стало известно, что наш умник отпустил испанцев, взяв с них всего несколько бутылок вина.
   — Не смей позорить славного капитана Шарпа, старый козел! Возьми свои слова обратно, или я, Забияка Тейлор, обрею тебя наголо!
   — Не горячись, петушок. Я сказал чистую правду.
   — Ну, тогда держись! — моряк лихо тряхнул кудрями и засучил рукава.
   — Постой, кудрявый. Что ты пристаешь к старику? — Иван обратился к Черной Бороде. — Можно причесать Забияку?
   — Давай, парень. Это будет бой на равных. Да и время пойдет быстрее.
   Соперники сбросили рубахи, встали спина к спине, у каждого в руке абордажная сабля. По знаку Черной Бороды сделали по пяти шагов и повернулись лицом к лицу.
   Забияка Тейлор нападал яростно, выкрикивал угрозы и ругательства. Иван действовал более хладнокровно, молчал. Но не уберегся, чужая сабля срезала лоскут кожи с левого плеча. Вид крови и ободряющие крики зрителей словно прибавили сил нападающему, и он пошел напролом. В какой-то момент раскрылся и тут же пропустил удар. Его ухо с золотой серьгой упало на песок, и алмаз ярко сверкнул на солнце. Пират отскочил в сторону и замер с перекошенным от ярости лицом. Хотел что-то сказать, но только сипел, зажимая ладонью кровоточащую рану.
   Эта картина вызвала взрыв хохота.
   — Причесали кудрявого!
   — Нет, побрили!
   — Забияка, продолжай бой! У тебя осталось еще одно ухо!
   — Парень, забирай серьгу, она теперь твоя!
   — Не нужна она мне, — ответил Иван. Он продолжал стоять в боевой стойке и внимательно следил за противником.
   — Все! Хватит! — распорядился Черная Борода. — Оба дрались отлично, теперь помиритесь. Серый Гусь, перевяжи их. Твоего парня я заберу к себе. Такие храбрецы нам нужны.
   — Ладно, об этом договоримся завтра утром, — ответил капитан Хинсток. — Что ты собираешься делать с этим рыжим купцом?
   — Миллар, подойди поближе. Не обижайся на нас. Ну понес ты некоторый убыток, так встретился с настоящими морскими волками. Будем дружить. Да и груз твой застрахован в Лондоне. Разве не так? Хочешь, вместе с Серым Гусем пойдешь в Бомбей, продашь наши товары и получишь свою часть прибыли. Согласен?
   — Не возражаю, но хотел бы узнать все условия сделки.
   — О делах поговорим завтра. Сейчас готовимся к празднику. Мои джентльмены уже не могут ждать, вот-вот пойдут на штурм бочек! Начнем, как только солнце коснется горных вершин. Не вздумайте опоздать?
   На «Сером гусе» капитан Хинсток пригласил Ивана в свою каюту. Запер дверь, хотя на судне не было никого, кроме туземных матросов.
   — Слушай меня, Джон. С наступлением темноты начнется такая пьянка, какой еще не видел свет. На дармовую выпивку отказников нет. Ты крепок на спиртное?
   — Меру знаю.
   — Могут начать поить насильно. Тим их повадки знает, выдержит. Да и за Милларом присмотрит. Я тебе дам средство, которое поможет не охмелеть. Сам на пир не поеду, скажешь, что старик совсем расхворался.
   Иван выпил небольшой стакан какой-то зеленоватой жидкости с сильным запахом гвоздики и начал собираться на берег.
   …На душе было тревожно. Не понятно, что происходит. Раздражала показная суета старого капитана. Что за игру он затевает? Зачем было ссориться с тем кудрявым? Что собирается делать Миллар? Ясно, что служба мистера Ричардсона задумала какую-то хитрость. А ты только исполнитель чужой воли…
   Сиди и трое матросов доставили Ивана на берег. В наступивших сумерках тучи насекомых поднялись с прибрежных болот, но дым и пламя огромных костров не подпускали их к расставленным на пляже столам. От дымящихся горшков, мисок и противней шел густой аромат кушаний, а уже откупоренные бочки стояли повсюду. По знаку Черной Бороды в воздух взлетела ракета и громыхнули пушки береговой батареи.
   Начался пир. Звучали тесты во славу Берегового братства, Черной Бороды, его капитанов, союзников, всех джентльменов удачи. Со своего места Иван видел стол, за которым восседал сам Владыка Мадагаскара и Повелитель Индийского океана. Его окружали верные соратники, а немного в стороне находились Миллар с Тимом. Гости много ели и еще больше пили, говорили все разом, хохотали и распевали старинные матросские песни. Между столами сновали смуглые женщины и подростки, подносили угощение своим мужьям и отцам.
   Шумное веселье набирало силу. Иван уже весело болтал с соседями, попробовал какой-то перченой мясной смеси, решил ограничиться бананами. Понемногу прихлебывал виски. Спешить не стоило, еще вся ночь впереди… Вот только в животе начало твориться что-то неладное. Терпеть не стало сил, и неприличной рысцой пришлось бежать к каким-то кустам. Вывернуло основательно, так что пот прошиб и все поплыло перед глазами…
   Откуда-то из темноты возник Сиди и один из матросов. Подхватили под руки, поволокли к шлюпке.

Глава 44

   Утром не было ни головной боли, ни слабости. Иван проснулся в своей каморке на «Сером гусе» и живо вспомнил вчерашнее пиршество. После пьяного рева наслаждался тишиной, нарушаемой лишь равномерным плеском волн и криками чаек. С палубы донеслись негромкие голоса молящихся матросов. Аромат свежего кофе пробудил чувство голода.
   Поразила встреча с капитаном Хинстоком. Перед Иваном стоял совершенно другой человек: моложавый мужчина, подтянутый, с твердым взглядом. Не сутул, не суетлив, не болтлив. И даже не хихикает.
   — Меня вчера… — смущенно начал Иван.
   — Не имеет значения. Просто съел что-то несвежее, вот желудок и сработал — очистился. В жарких странах такое случается постоянно. Зато голова не болит с похмелья. Вставай, кок уже принес завтрак.
   Жаренная свинина, острый соус, горячие лепешки и кофе издавали несравненный букет запахов, так что Иван забыл все на свете. Но когда опустошил все миски, вновь, как и вчера, возникло странное чувство. В гавани стоят разные суда, на берегу сотни людей, а кругом стоит такая тишина. Даже в поселке над хижинами не поднимаются привычные дымки. Неужели сегодня все женщины решили не готовить утреннюю еду и на завтрак обойтись стопкой рома? Что случилось?
   — Вчера все перепились от мала до велика, — капитан словно угадал мысли Ивана. — Столько спиртного вылакать разом, такое выдержит не каждый.
   — Черная Борода и его друзья народ закаленный. Привыкли пить и быстро трезвеют на морском ветру.
   — Вот мы на них и посмотрим. Бери пистолеты и саблю, матросам выдай мушкеты и заряды. На берегу полно пьяных буянов. Всякое может случиться. Сиди, шлюпку на воду!
   Медленно прошли мимо безмолвных дау и других мелких судов. Из-за кормы одного из них показалась пирога с немногочисленными гребцами. Завидев шлюпку, стремительно развернулась и исчезла. Между хижинами мелькали фигуры женщин с детьми на руках, несколько подростков. Все они тут же скрылись в прибрежных кустах. Стало видно, что под навесами, вокруг столов и по всему пляжу густо лежат полуголые тела.
   Шлюпка остановилась у самого берега, нужно было осмотреться.
   — Джентльмены вчера крепко выпили, — произнес Иван. — Сам видел, как некоторые мешали эль с ромом и виски. Теперь те, кто первыми проспались, снимают с остальных самое ценное. То, что не успели унести женщины.
   — Но пираты не воруют друг у друга.
   — Там было много пришлых из соседних поселений. Они не хотят встречаться с нами, боятся, что потребуем свою долю.
   — Нам тоже не нужна встреча с ними, пусть убираются подальше, — ответил капитан. Его взгляд оставался неподвижным, лишь усмешка скользнула по тонким губам. — В замке моего деда в Рединге^[53] после обеда дамы уходили из-за стола, а лорды так напивались, что засыпали прямо в зале. Поэтому слуги заранее устилали пол сеном, а к дверям и окнам выставляли стражу, чтобы с гостей не пропало что-нибудь ценное. Конечно, не каждый вор, на кого лают собаки, но предосторожность всегда не помешает. Ты сам знаешь, народ у нас оборотистый, легкий на руку. Но гордый! Настоящие лебеди с Темзы!
   Услышав такое, Иван вздрогнул. Вот оно! Меньше всего ожидал услышать пароль от капитана Хинстока. Этого бестолкового старика…
   — Что вы сказали?
   — Все в порядке, лейтенант. Ты не ослышался. Я сказал — лебеди с Темзы, — голос капитана звучал сухо и строго. — Сейчас вместе проверим, что получилось из замыслов мистера Ричардсона и его начальников. Они же и наши начальники, и я надеюсь, что Джон Карпентер помнит слова о необходимости выполнять приказы того, кто знает пароль.