Лау Миллер. Талискер

   И куда запропастился Малки, когда он так нужен?
 
   В половине шестого утра полицейский участок Ледифилд готовился к рабочему дню. Уборщицы вытирали пыль, пылесосили под заваленными бумагами столами. Финн пришел точно, как велел вчера инспектор Чаплин, и увидел, что тот спит за столом, протянув руку к трубке телефона, словно заснул посредине разговора.
   — Инспектор? — Финн потряс его за плечо, сначала легонько, а потом сильнее, пока не добился ответа. — Вы что, здесь ночевали?
   — Господи, сколько же времени? — зевнул полицейский, разлепляя глаза. — Нет, не говорите. Просто принесите кофе.
   Финн отправился к автомату, а Чаплин смущенно улыбнулся одной из уборщиц, неодобрительно посмотревшей на него. Он знал, что она чувствует исходящий от него запах алкоголя, и еще раз выругал себя за то, что остался на работе. Уборщицы всегда разносили сплетни по всему отделению.
   — Сандро, это я.
   Он замер. Голос донесся у него из-за спины, но ему почему-то не захотелось оборачиваться. По коже побежали мурашки. Шотландский акцент что-то напомнил…
   — Кто — «я»? — спросил он, заранее опасаясь услышать ответ.
   — Малки.
   — Я не знаю никого с таким…
   — Не пытайся меня дурачить, мы не в игрушки играем. У Дункана проблемы.
   Чаплин принялся писать что-то в блокноте, притворяясь страшно занятым.
   — Убирайся, — пробормотал он.
   — Вот уж вряд ли.
   — С кем вы говорите? — В дверях появился Финн с двумя чашками кофе в руках.
   — С уборщицей. — Чаплин рассеянно махнул рукой в пространство, не поднимая головы. — Ах, она ушла?
   — Я все еще здесь, — проговорил Малки.
   — Как вы себя чувствуете, инспектор?
   — Просто отлично…
   Без всякого предупреждения Малки появился прямо перед носом Финна. Чаплин поперхнулся кофе.
   — Ага, — ехидно улыбнулся горец, — я знал, что ты меня увидишь.
   Чаплина скрутил такой сильный приступ кашля, что из глаз полились слезы. Финн прошел сквозь Малки и похлопал полицейского по спине. Призрак, кажется, воспринял это как личное оскорбление и положил руку на эфес меча.
   — Смотри, куда идешь!
   — Все нормально, Финн, — с трудом выговорил Чаплин. — Просто кофе чересчур горячий.
   Инспектор взял салфетку и попытался вытереть кофе с галстука.
   — Отправлюсь-ка я в туалет и приведу себя в порядок.
   Он побежал по коридору. Финн, глядя ему вслед, изумленно покачал головой. Алессандро Чаплин оказался несколько другим, чем он себе представлял.
   Чаплин убедился, что в кабинках никого нет, и, удовлетворенно вздохнув, встал перед зеркалом, скрестив руки. Несколько секунд он молчал, прислушиваясь к журчанию воды в трубах.
   — Ну ладно, если я схожу с ума, то давай-ка это обсудим.
   Ответа не последовало, и Чаплин нервно переступил с ноги на ногу. Потом решил зайти с другой стороны и, взяв влажное полотенце, принялся вытирать галстук, пробормотав:
   — А Талискер пусть хоть вешается.
   — Не очень-то мило с твоей стороны, Сандро. — За его спиной возник Малки. — Да, у вас не лучшие отношения, но вы сражались на одной стороне в Руаннах Вере. Это для тебя ничего не значит?
   Чаплин обернулся и посмотрел на призрака.
   — Я знаю, кто ты. Ты побочное действие наркотиков, которые мне подсыпал этот негодяй.
   — Как, опять? — простонал Малки. — Подобную чушь нес раньше и Дункан… У меня нет времени убеждать тебя, что я настоящий — по крайней мере настоящий призрак, — но я точно скажу, что позавчера Талискер никого не убивал. После того, как ты выстрелил в него… — Малки умолк, заметив, как дернулся Чаплин. — Ах, этот милый эпизод ты забыл? Не беспокойся, он не умер — пока, — ты прострелил ему руку. А потом он отправился к Шуле Морган. Она подтвердит.
   — Мы разговаривали с ней вчера. По ее словам, Талискер пришел к ней между двумя и тремя часами ночи. Значит, он мог успеть совершить убийство и объявиться у нее только потом… Какого черта я обсуждаю с тобой все это?
   — Не притворяйся, что не знаешь меня! — рявкнул Малки. — Я сражался бок о бок с тобой, сеаннах. И уже почти начал думать о тебе хорошо. Хотя теперь начинаю сомневаться…
   Чаплин постарался сдержать свои чувства, сжал зубы и удивленно посмотрел на собеседника.
   — И чего же ты от меня хочешь? Предположим, мне интересно.
   — Чтобы ты поговорил с Дунканом. Ему приходят в голову мысли о самоубийстве. Чуть не застрелился вчера, пока меня не было. И сегодня я с ним не успел увидеться. Думаю, он все еще в порядке, поскольку я тут. Мы как бы связаны… хотя, конечно, ты об этом уже знаешь.
   — То есть ты в курсе, где он?
   — Ну да, но не скажу, потому что ты отправишься туда и арестуешь его.
   — Зачем ты тогда явился?
   — Слушай, у него никого нет! — почти простонал Малки. — Он никому не нужен, кроме меня и Шулы, а ее лучше не впутывать в эти дела.
   Чаплин старался воспринимать спокойно то, что он ведет разговор с призраком, который, нельзя отрицать, выглядит удивительно знакомым. Если Малки — всего лишь проекция его подсознания, то он, Чаплин, уже знает, где находится Талискер. Видение не может сообщить ему того, что он и сам не знает.
   — Если я его арестую, — резонно заметил инспектор, — Талискер по крайней мере останется жив и сможет доказать свою невиновность.
   — Как в прошлый раз? — фыркнул Малки.
   — Ну и не надо мне ничего говорить. Я знаю, куда он сбежал. — Чаплин повернулся к зеркалу и занялся своим галстуком.
   — Знаешь?
   — Потому что тебя на самом деле нет, и ответ таится здесь. — Он постучал себя по голове.
   — Да, конечно.
   — Он в Данбаре, в парке имени Джона Муира.
   — Что? — в ужасе воскликнул Малки. — Но п-поче-му именно там?
   Чаплин торжествующе обернулся.
   — Я прав, так? Мы пару раз отправлялись туда всем классом, когда учились в школе, и сам Дункан там частенько прогуливался. Он хорошо знает те места. — Выражение лица Малки развеяло сомнения Чаплина. — Что ж, передай ему, что я еду. — Чаплин неприятно улыбнулся и прошел в дверь прямо сквозь Малки. — Пока.
 
   — Поехали, Финн. — Чаплин вошел в кабинет с видом человека, полного уверенности в себе. — Я понял, где скрывается преступник.
   Открыв верхний ящик стола, он вытащил револьвер, который почистил и зарядил еще вчера.
   — Инспектор Чаплин, вам потребуется помощь? — Кейтнесс потянул его за пиджак.
   — Нет. Мне будет проще уговорить его сдаться, будучи с ним один на один. Мы с Талискером давно знакомы.
   Кейтнесс с сомнением посмотрел на полицейского и оглянулся на кабинет Стерлинга, но тот был пуст.
   — И куда именно вы поедете? — нервно спросил младший офицер.
   — В парк Джона Муира. Рация там не работает, однако у Финна есть мобильный телефон. Дайте Питу свой номер.
   По пути к машине на лице Чаплина было написано мстительное наслаждение, происхождение которого оставалось совершенно неясным Финну.
   — Вам что, дали наводку?
   — Можно сказать и так, — улыбнулся инспектор. — Кстати, вы не знаете, что значит «сеаннах»?
   — Сказитель клана, что-то вроде кельтского барда. А что?
   — Кроссворд из «Таймс», — ответил Чаплин. — Трудный до ужаса.
 
   Контролировать демона становилось все труднее. Корвус нетерпеливо ждал в пустоте, пока демон ответит на его призыв. Ответит обязательно — темная магия прочно связывала тварь из бездны с хозяином, однако за магию приходится платить. Между тем силы Корвуса далеко не безграничны, иначе боги вообще не смогли бы его сковать. Всякий раз, натравливая демона на людей в мире Талискера, он ослаблял контроль над кораннидами, и под угрозой оказывалась сама его независимость. Увы, выбора не было.
   Наконец исчадие ада явилось. Неспособное на речь, оно молча стояло перед хозяином. Корвуса неприятно поразило, как демон успел измениться за довольно короткое время — кожа треснула в нескольких местах и сочилась гноем, одежда превратилась в лохмотья, а на голове не хватало клоков волос. Лицо перекосилось, челюсть отвисла.
   — Существование — это боль, — пробормотал про себя бог зла. — Слушай, тварь, скоро я отпущу тебя, но сначала помоги мне окончательно разобраться с Талискером. — Он послал мыслеобраз в примитивный разум демона. Тот шевельнулся, однако больше никак не отреагировал на слова. — Ступай, найди его. Он должен умереть. Я не могу отпустить тебя, пока с ним не будет покончено.
   Корвус махнул рукой, и его посланник исчез. Сам он вздохнул, обратился в ворона и покинул Ничто. Бог зла махал крыльями, наслаждаясь иллюзией свободы, и мрачно размышлял, что охота за Талискером не принесла ему ни капли удовольствия — он ведь даже не видел его. Где же погони, нарастающее напряжение?.. Корвус решительно пресек в себе такие мысли. Это не игра. Проклятая волшебница-полукровка, Мирранон, предсказала, что Талискер принесет Корвусу гибель. А он до сих пор не поймет, чем отличается от прочих душа этого человека, которая может пребывать сразу в двух мирах.
 
   — Талискер! Талискер!
   Крик разнесся по роще, в которой беглец сидел под лиственницей. Он вскочил. Чаплин!
   — Дункан! — Рядом с ним появился Малки.
   — Где ты был? — спросил Талискер, засовывая спальник в рюкзак.
   — Беги, скорее беги! Он догадался, где ты. Я не говорил ему, честное слово. Да, я действительно встречался с ним, но…
   — Ты встречался?..
   — Слушай, верь мне. Я не говорил…
   — То есть он догадался? И как же ему это удалось?
   — Не важно, — оборвал Малки. — Он идет сюда.
   — Талискер! — На сей раз голос раздался гораздо ближе.
   — У него пистолет.
   — Пусть так, у меня тоже, — спокойно ответил Дункан, снимая оружие с предохранителя. — И мое терпение лопнуло.
   — Вот дерьмо.
   Талискер пробирался по берегу в Данбар, рассудив, что, если он сумеет добраться до города, его не смогут быстро поймать, а потом Чаплину надоест, и он вернется домой. Путь его пролегал мимо парковки, на которой одиноко стоял «форд» Чаплина, рядом с пустой детской площадкой и туалетами. Пошел снег, и крупные хлопья застилали глаза. Вместе со снегом на мир спустилась странная тишина, белым звоном отдававшаяся в ушах, застилающая звуки моря.
   У него мелькнула мысль, не угнать ли у Чаплина машину, но, хоть он и провел пятнадцать лет среди закоренелых преступников, Дункан и понятия не имел, как завести ее без ключа зажигания. Потом он увидел рядом с машиной какого-то человека, переминавшегося с ноги на ногу, чтобы прогнать холод, и смотревшего в сторону рощи. Талискер пригнулся, надеясь, что незнакомец его не заметит.
   — Это Финн, — произнес Малки.
   — Боже мой, не пугай меня так больше.
   — Прости. Он журналист… кстати, что это такое?
   — Пишет статьи для газет, — рассеянно отозвался Талискер. — Идем.
   — Куда ты?
   — Попытаюсь добыть машину, — шепнул беглец. — Теперь заткнись.
   Почти не смея дышать, он подкрался к Финну. Журналист стоял спиной к нему и опирался на дверцу машины.
   — Ни с места, — сказал Талискер самым страшным своим голосом.
   Финн и ухом не повел. Дункан уже собирался повторить приказ, как заметил тонкие проводки, тянущиеся из кармана журналиста к ушам — тот слушал плеер.
   Выругавшись, Талискер медленно нагнулся, не спуская глаз со спины Финна, подобрал камешек и с силой запустил им в противника.
   — Эй! — Журналист резко обернулся. Увидев знаменитого убийцу с пистолетом, он слегка вздрогнул и со смешанным выражением страха и восхищения поднял руки вверх.
   — Мне нужны ключи.
   — У меня их нет. Чаплин взял. Честно. — Голос Финна звучал на удивление спокойно. — Не доверил мне машину. Наверное, любит ее, как жену. Вы ведь Дункан Талискер, правда?
   Беглец проклинал свою неудачливость. Меньше всего ему хотелось пускать в ход оружие.
   — Спиной ко мне, руки за голову, — велел он. — Выше руки, чтобы я их видел.
   — Вы ведь не будете стрелять? Пожалуйста, не трогайте меня. Я журналист. Я могу поведать миру вашу историю.
   Талискер принялся пятиться, по-прежнему не сводя дула пистолета со спины Финна. Пройдя метров двадцать, он собирался побежать, надеясь, что журналист достаточно напуган, чтобы простоять с поднятыми руками несколько драгоценных минут. Проблема в том, что, похоже, он не очень испугался.
   — Вы все еще там? — крикнул Финн. — Подумайте. Талискер, это ваш шанс рассказать людям, как было на самом деле, открыть им глаза. Я знаю, что вы все годы тюрьмы отрицали свою причастность к убийствам.
   Талискер дошел почти до туалетов, но голос Финна доносился к нему через снежную завесу на удивление четко и ясно. Смахнув с лица снежинки, он постарался понять, остался ли журналист на месте.
   — Мою историю, — тихонько проговорил он. — Вам никогда в нее не поверить. — Дункан снова двинулся вперед, не сводя дула с мишени.
   — Что ты делаешь, черт возьми? — Малки появился между Талискером и машиной. — Пора убираться отсюда Он тебя просто заманивает, взывает к твоему тщеславию неужели не понимаешь?
   — Нет, тот человек считает, что я должен поведать людям правду… Может, я сумею…
   — Что объяснить? «Я ни в чем не виноват»? — К удивлению Талискера, Малки обнажил меч. — Вернись Дункан!
   — С вами… кто-то есть? — Финн начинал нервничать.
   — Что ты собираешься делать с мечом? — фыркнул Талискер. — Убери его, Малки, здесь он не настоящий, как и ты.
   — Предложение этого придурка тоже фальшивое, — ответил призрак. — Даже если он и расскажет твою историю, то всю ее переврет.
   — Нет, здесь только я, — крикнул Дункан. — Так можешь медленно повернуться. Руки положи на капот машины.
   Финн повиновался.
   — Не верю своим глазам!.. — Малки швырнул меч на землю от возмущения.
   Талискер пригляделся к Финну — тот казался слишком юным, чтобы писать об убийствах. Меньше тридцати.
   — Сколько тебе лет?
   — Тридцать пять.
   — Надо же, старше меня. — Талискер стряхнул с лица снег, понимая, что должен действовать быстрее, иначе замерзнет. — У меня нет времени на долгие рассказы. Где Чаплин?
   Финн указал рукой в сторону леса.
   — Отправился туда. Вы правы, времени слишком мало. Он легко найдет ваши следы в таком снегу. Я дам вам мою визитную карточку, и вы сможете позвонить. Обещаю не пытаться вас выследить.
   Он сунул руку во внутренний карман, и Талискер угрожающе взмахнул пистолетом.
   — Спокойно, я всего лишь доставал карточку.
   Открыв бумажник, журналист вытащил искомое. Талискер протянул за ней руку, и их пальцы соприкоснулись.
   Беглецу снова явилось видение. Не теперь, лихорадочно подумал он, только не теперь…
   В темной комнате на полу сидит мальчик и плачет так горько, что сердце разрывается. Глаза плотно закрыты, из уголка рта тянется ниточка слюны. Он раскачивается взад-вперед, держа на коленях то ли собачку, то ли кошку — видно только черную шерсть. Мальчик сидит в большой темной луже. В комнате царит полный хаос, мебель разбросана, как будто ее швыряли. Не мог же это сделать маленький худенький мальчик… Теперь Талискер ясно видел, что ребенок сидит в луже теплой крови и, Господи Боже, баюкает на коленях отрубленную голову…
   Талискер взял карточку.
   — С вами все в порядке? — спросил Финн. — Не лучше ли сдаться? Говорят, сегодня ожидается сильный снегопад, а вы уже замерзли.
   — Мне пора, — пробормотал Талискер. — Я… я позвоню. Может быть. — Он попятился, по-прежнему с пистолетом в руках. — Развернись.
   Финн повиновался, и на сей раз Талискер выполнил свой первоначальный план и побежал к дельте. Он слышал, что Малки бежит рядом.
   — Что ты увидел?
   — Потом скажу, Малки. Не хочу сбиться с дыхания.
   Снег уже ложился на землю, бежать стало труднее. Талискер дважды поскользнулся и упал на припорошенные камни. Мешали синяки и раны, полученные в обоих мирах, да еще холод. Он уже собирался остановиться, как слева от себя услышал голос Чаплина:
   — Талискер!
   Дункан одним движением вытащил пистолет и направил его на противника. Алессандро стоял в двадцати шагах, целясь в грудь беглецу. Ни один не выстрелил, оба старались отдышаться — легкие горели от морозного воздуха. Повисло молчание.
   — Инспектор Чаплин! — На берегу появился журналист, и Талискер коротко глянул на него.
   — Он не вооружен, — ровно выговорил Чаплин. — Финн, держитесь подальше.
   Тот остановился между двумя мужчинами.
   — Идите сюда, встаньте мне за спину, — спокойно приказал полицейский,
   — Чаплин. — Талискер взял себя в руки, стараясь дышать ровно. — Послушай, ты знаешь, что убийца не я. Ты знаешь, где я был прошлой ночью и всю прошлую неделю.
   — Да, верно, послушай его. — Горец снова появился рядом со своим потомком.
   — А ты вообще не вмешивайся, Малки, — нахмурился инспектор.
   — Что? С кем вы?.. — изумился Финн.
   — Он решит, что ты спятил, если будешь и дальше говорить с Малколмом, — хрипло рассмеялся Талискер.
   — Так где… ты был? — запинаясь, спросил Чаплин.
   — В Сутре. Как и ты, сеаннах.
   — Лжешь! Брось оружие, Дункан, я отвезу тебя в участок.
   — Ну уж нет. Стреляй, если хочешь.
   — Брось пистолет.
   Настала тишина. Пальцы Талискера медленно сжались вокруг спускового крючка. Единственный выход для них обоих — смерть.
   — Прекратите! — Малки выбежал на линию огня. Хотя он был почти совсем прозрачный, некоторые части тела и одежды все же мешали противникам видеть друг друга.
   — С дороги, Малки! — завопил Талискер.
   — Нет, парни, я не дам вам наделать глупостей. — Горец повернулся к Чаплину. — Сандро, пожалуйста, вспомни битву в Руаннох Вере, Уну, Мориаса, Брис, Коналла. Вспомни сказания! Мориас сделал тебя сеаннахом. Ты так гордился этим, сражался в отряде Фергуса…
   — Нет! Нет! — Чаплин затряс головой. — Ты лжешь, это просто галлюцинации. Ты лжешь!
   — Но ты все помнишь, верно? — обвиняюще воскликнул Малки. — Как насчет Мирранон?
   — Мирранон? Нет… — Он опустил пистолет и перевел взгляд на Малки.
   Финну казалось, что Чаплин сходит с ума, и молодой человек был поражен.
   — Что происходит, инспектор? Инспектор? — Журналист потряс его за плечо, загородив обзор. Малки махнул Талискеру — беги!
   Чаплин посмотрел на Финна, не сразу сообразив, кто перед ним. Малки понимал, что не стоит доверять полицейскому — тот слишком неуравновешен.
   — Ты знаешь, что это правда, Сандро. Подумай. Ведь ты меня видишь? Это ненормально, зато чистая правда.
   — Финн, я… я…
   — Вы с Дунканом оба были там, — продолжил Малки. Взгляд Чаплина метнулся туда, где только что стоял Талискер.
   Там никого не было.

ГЛАВА 13

 
   По пути через заснеженную рощу Талискер думал о своем столкновении с Чаплином. Он удивился ярости, охватившей его, когда полицейский принялся яростно отрицать существование Сутры. На самом деле, говорил себе беглец, инспектор не хотел признавать, что их столь многое связывает, ему проще поверить в то, что Талискер — маньяк-убийца. В следующий раз, когда они встретятся, придет время сводить счеты.
   Дункан сжал в руке пистолет, размышляя, насколько проще было бы в этом мире без Чаплина, насколько легко…
   Он споткнулся о корень, укрытый снегом, рухнул на подмороженную землю лицом вниз и застыл, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание…
   Но это не обморок, Талискер оказался в Ничто… хотя каким образом? Не умирает же он? Всего лишь споткнулся и упал, пустяк. И Малки тут явно ни при чем.
   Дункан огляделся. Похоже, он никогда не был в этой части Ничто. Здесь тепло и в то же время очень жутко, словно пустота высасывает волю к жизни. Кроме того, кто-то или что-то наблюдало за ним…
   — Эй, кто здесь?
   С диким грохотом в двух шагах от него возникает огромная расселина, оттуда бьет ослепительный белый свет. Лучи тянутся вверх, яркие, как серебро, и невозможно увидеть, что скрыто за их сиянием. С другой стороны бездны раздается голос:
   — Талискер. Наконец-то я привлек твое внимание.
   Дункан прищуривается, пытаясь все же разглядеть сквозь слепящий свет, чей презрительный голос отдается эхом от невидимых стен.
   — Я в Ничто? Что тебе нужно?
   Прорисовывается неясный силуэт. Неизвестный стоит, небрежно прислонившись к чему-то большому и черному.
   — Ты знаешь, почему ты способен оказываться здесь, верно?
   — Ну, я…
   — Твоя душа разделена между мирами. И, к большому моему сожалению, тебя довольно трудно убить.
   — Кто ты?
   — В самом деле! — Существо презрительно смеется. — Даю тебе повод задуматься. Вот, скажем, убийства.
   — Убийства? — Талискер делает шаг вперед. — Ты знаешь, кто их совершил?
   — О да. — Еще один смешок. — И они будут продолжаться, Талискер, пока ты не сделаешь кое-что.
   — Что, например? Я не виноват!
   — Ну, и да, и нет. Видишь ли, я хочу, чтобы ты оставался в своем городе… Случалось слышать о личных демонах? В твоем случае он вообще сделан на заказ.
   Свет вспыхивает ярче, поднимается волна жара. Скоро станет невозможно стоять. Прямо на глазах у Талискера силуэт начинает меняться, расти, В серебряном свете видно, как появляются перья.
   — Я не понимаю…
   Огромный ворон раскрыл крылья, готовясь улетать.
   — Каждую ночь, Талискер. Он будет убивать каждую ночь. Пока не прикончит тебя.
   Крылья птицы поднимают чудовищный ветер, и даже серебряный свет слегка меркнет. Обжигающая волна жара и света накатывает на Талискера, и он закрывает лицо руками.
   — Это нечестно!..
   — Нечестно? — Злобный смех превращается в крик… крик ворона…
   Талискер сел. Все это время он лежал на снегу, и свежие хлопья падали на спину и ноги. Из носа текла кровь. Видимо, путешествие в Ничто заняло всего несколько минут, раз она все еще не остановилась.
   Дункан поднялся, стуча зубами от холода. Нужно идти, иначе ему конец. Теперь невозможно понять, преследует его Чаплин или вернулся в участок, чтобы получить подкрепление и передохнуть.
   Талискер вернулся мыслями к увиденному в пустоте. Увы, приходилось признать, что не силами Мирранон оказался он там и что Корвус, хоть и скован богами, способен дотянуться до его мира. Дункан стоял в запорошенном снегом лесу, охваченный страхом и яростью. В Сутре в битве погибли тысячи бойцов, но то была не его вина; здесь, в Эдинбурге, в смертях действительно виноват он. Молодых женщин убивала тварь, посланная ему как предупреждение. Теперь все ясно.
   — Корвус, — пробормотал Дункан.
   И побрел по лесу, чувствуя, как тело постепенно разогревается.
   Сначала он принял его за человека и, заметив краем глаза движение в бело-зеленом лесу, моментально спрятался за ближайшим стволом. Только когда неизвестный приблизился, Талискер осознал, что тот невероятно высок и затылком касается нижних ветвей, нисколько не обращая внимания на сыплющийся снег. Кроме того, его походка тоже была странной — незнакомец шел довольно быстро, но все время спотыкался, будто вот-вот упадет лицом в снег. Наконец Талискер увидел его лицо и в тот же миг понял, что перед ним не человек — ни у кого не бывает такой мертвой, тускло блестящей кожи.
   Значит, перед ним то, о чем говорил Корвус, личный демон.
   Прямо за его спиной раздался шум, Талискер обернулся и увидел тварь, а она увидела его, или так ему показалось. Демон смотрел прямо на Дункана, но никак не реагировал на него. Талискер решил бежать, как только тот подойдет еще ближе и нападет. Десять футов, пять… Убегать уже слишком поздно, однако тварь по-прежнему не нападала. Наконец, приблизившись настолько, что Талискер мог коснуться лохмотьев, она повернулась и побрела к воде.
   — Дункан, — тихонько проговорил Малки, чувствуя, что Талискер находится на грани. — Беги, иначе демон тебя настигнет.
   — Пусть. Мне все равно. Корвус хочет моей смерти. Потому и погибли те девушки.
   — Корвус боится тебя, вот и натравил эту тварь.
   — Демона нельзя убить, так сказал его создатель.
   — Конечно, сказал, еще бы. Чтобы ты опустил руки, сдался… Тварь тебя выслеживает, идет за тобой через время. Понял?
   — Откуда ты знаешь, Малки? — нахмурился Талискер.
   — Я вижу твои следы; готов поспорить, он тоже. Лучше заранее придумать, как мы будем сражаться с ним.
   — Эх, — вздохнул Талискер, — Господь свидетель, мне жаль, что вместо меча у меня только дурацкий пистолет.
   — Пойдем, — позвал его Малколм. — Обсудим планы на ходу. Наверное, последуем его примеру и вернемся по собственным следам. И еще одно, Дункан. Помни, я не могу помочь тебе в этом мире. Я только призрак. Ты будешь с ним один на один.
 
   Что-то случилось с миром, когда они побрели по следам Талискера — словно тайная магия связала троих: Дункана, Малки и демона. Их следы, пересекающиеся, как паутина, сияли среди деревьев. Они будто ступили на временную линию, оказались в том же пространстве, где и тварь Корвуса. Стало гораздо светлее — вечер превратился в утро. Талискер заметил, что и море ведет себя странно — волны откатывались назад, прилив отступал,
   — По крайней мере Тезею хватило ума выбраться из лабиринта, — пробормотал Дункан.
   Малки молчал — путешествие вспять действовало ему на нервы. Кроме шума прилива, слышны были только шаги демона. Еще ему было не по себе от снега, улетающего вверх. Горец обнажил меч, пытаясь найти успокоение в его рукояти.