Лау Миллер. Талискер

   — Малки. — Талискер остановился и внимательно посмотрел на друга. — Я знаю, что ты можешь отправить меня в Сутру.
   — Только если ты при смерти.
   — Когда мы догоним эту тварь, не вмешивайся. Если она убьет меня… пускай.
   — Но…
   — Я так хочу. Все окончится, придет к логическому завершению. Понимаешь?
   — Да.
   — Обещай.
   — Хорошо.
   Тварь дважды прошла всего в нескольких футах от них, но ни разу не заметила — она не отрывала глаз от следа. Малки присвистнул, в первый раз как следует разглядев ее.
   — Ничего себе зверушка!..
   Талискер потерял чувство времени; все же ему казалось, что они шли примерно час. След становился все ярче.
   — Вот-вот, — пробормотал он, вытащил пистолет и подобрал толстую палку с земли. — Это на всякий случай.
   Настала тишина, Дункан подозрительно оглядывался по сторонам. Его тревожило, что такая огромная тварь не издает никаких звуков. Потом из леса донеслось громкое рычание, и демон бросился им навстречу. Талискер выстрелил раз, другой… тот даже не пошатнулся.
   — Господи Боже мой…
   Еще один выстрел. Щелчок — патроны закончились. Дункан отшвырнул пистолет и поднял над головой палку.
   — Давай, иди сюда, — проревел он, чувствуя волну адреналина. — Давай же!
   Демон еще приблизился, и их пути — пути прошлого и будущего — пересеклись. Лес, снег, море — все исчезло, они оказались в багровой пустоте, один на один. То был момент вне места, вне времени. На лбу Дункана выступил пот — ему стало одновременно жарко и холодно. Несколько секунд он не мог даже шевельнуться, только смотрел на огромную фигуру, заполнившую все поле зрения, медленно и неуклонно приближавшуюся. Тварь была пародией на человека. Обрывки одежды и складки желтоватой кожи свисали с нее и двигались в такт шагам в безумном танце. Наконец Талискер сбросил с себя оцепенение, занес импровизированную дубинку над головой и…
   — Давай!
   Он ударил.
   Палка попала демону по шее, раздался отвратительный звук. Тварь отлетела в сторону, и Талискер уже было решил, что она упадет. Пользуясь преимуществом, он попытался нанести еще один удар, однако демон оказался удивительно быстр — восстановил равновесие, протянул руку, вырвал палку у противника и отшвырнул ее в сторону. Потом отвратительная желтоватая лапа обхватила человека за шею, пальцы легко сомкнулись, и Талискера подняли в воздух. Он лягался и вырывался, слыша собственные хрипы и свистящее дыхание демона.
   В глазах потемнело. Дункан начал терять сознание, но продолжал изо всех сил лягаться и вырываться, и, когда он уже почти отключился, мучитель разжал лапу. Времени отскочить не было — демон схватил его за волосы. Талискер завопил, тщетно пытаясь дотянуться хоть до чего-нибудь. Ему начинало казаться, что тварь просто разорвет его на две части, поэтому он никак не ожидал удара по голове. По лицу и шее полилась кровь, и Талискер закашлялся, когда она попала в рот.
   — Дункан! Сделай что-нибудь! — завопил Малки.
   Снова удар. И еще один, на сей раз по ребрам. Затрещали ломающиеся кости. На мгновение тварь отпустила его волосы, однако Талискер уже почти не чувствовал ног, хотя они все еще были целы. Глаза залил пот и кровь. Он начал валиться на землю, но тварь не дала ему упасть, схватила за талию и шею. Да, на сей раз его точно разорвут на части.
   Демон поднял его в воздух. Господи Боже, сейчас он умрет. Жалкие попытки вырваться, отвратительный хруст, собственный крик, дикая боль, боль, боль… и ничего. Темнота.
   — Ты сделал это, Малки, — разнесся в пустоте его голос, — о чем я тебя просил?
   — Прости, Дункан. Я не смог.
 
   — Дункан? Дункан?
   Он открыл глаза и почувствовал, что кто-то держит его за руку. Сил повернуть голову не было, но он все равно понял — рядом Уна.
   Над ним склонился Малки.
   — Я не мог смотреть, как тебя убивают. Просто не мог…
   — Ладно, Малки, я не сержусь. — Он попытался улыбнуться. Губы потрескались и ужасно болели. — Я правда был там?
   В ответ Малки взял руку Талискера и поднес к его горлу, к вещице, принесенной из другого мира. Дункан ощупал круглый медальончик со святым Христофором.
   Хотелось спать. Из последних сил он повернулся и посмотрел на Уну — та явно долго плакала, и лицо слегка опухло. Девушка ничего не сказала, просто улыбнулась, и по ее щеке скатилась слезинка.
   Засыпая, Талискер удовлетворенно улыбнулся. К улыбке примешивалось то, чего Уна никак не могла понять, но Малки догадался. Немного злорадства.
   — А Чаплин здесь? Я хочу его видеть…
 
   Талискер проснулся на утро, должно быть, второе по счету после битвы в Руаннох Вере, хотя кто знает, сколько его не было в Сутре? Непременно надо уточнить у Малки — он один знал все, не считая Чаплина, конечно. При мысли о полицейском в нем снова вспыхнула ярость, но сейчас злиться не хотелось.
   Пока Талискер даже наслаждался своей слабостью. Да, сил у него было не больше, чем у дряхлого старика, зато его окружали уют и тепло. Болезнь напоминала ему школьные годы: когда он не ходил на занятия, мать приносила сладкий чай и позволяла читать комиксы в постели. Дункан закрыл глаза и задумался, принесут ли ему еды. В комнату вместе с ветерком принесло осенний аромат — запах костров.
   Он открыл глаза. Что-то его встревожило.
   — Талискер?
   Прислонившись к двери, стоял Чаплин.
   — Значит, ты тоже вернулся? — прошипел Талискер. Полицейский неловко переступил с ноги на ногу, и Дункан решил, что тот хочет извиниться. — Только не проси прощения, не хочу ничего слышать.
   — Прощения? — искренне удивился Чаплин. — Ты что, по дороге сюда мозги растерял? Я вернулся не по доброй воле. Но, как я и говорил, это ничего не меняет. Всего пара часов в том мире, и ты уже совершил убийство. Сотни кораннидов не хватило? Или они чересчур сопротивлялись, чтобы это доставляло тебе удовольствие? Мы оба знаем, что ты упиваешься чужим страданием — наш великий и могучий герой.
   Талискер пришел в ярость.
   — Ты же отрицал реальность существования этого мира! — завопил он.
   Чаплин злобно бросил:
   — Хорошо, Талискер, скажу только один раз: да, здесь все на самом деле. Ну и что?
   — Ты знаешь, что я был здесь. Знаешь, что я не мог…
   — Ты убийца, — тихо проговорил Чаплин. — Я арестую тебя, как только мы окажемся в Эдинбурге. А здесь… просто будь осторожнее.
   — Угрожаешь? — Талискер выбрался из постели, забыв о собственной слабости, и стоял, пошатываясь, в старой ночной сорочке, которую кто-то надел на него. — Давай же! Давай, Чаплин, только ты и я.
   Талискер слишком поздно понял, что ноги не удержат его. Он рухнул на колени, пытаясь уцепиться за кровать, и застонал от боли — рана на боку снова открылась.
   — Ты ничтожество, — бросил Чаплин, развернулся и ушел.
   — Держись от меня подальше! — заорал Дункан, теряя рассудок от ярости. — Проклятый ублюдок! Держись от меня подальше, или я тебя убью! Слышишь? Убью!
   Он с трудом поднялся и сел на краешек кровати. Значит, Чаплин стоит на своем, как будто ничего не изменилось. Но ведь все не так. Талискер понял, что безумно хотел услышать, как Алессандро, его самый старый друг и враг, просит прощения. Он нуждался в этих словах…
   Снова устроившись на постели, Дункан понял две вещи: во-первых, на кострах, наверное, сжигают тела погибших в битве, чтобы не началась эпидемия, а во-вторых, ему нужно было рассказать что-то про Финна, только он забыл, что именно. Ну и ладно.
 
   Леди Улла приходила в себя. Она поняла это по острой боли, охватившей тело. Сперва вспыхнула мысль о Дом, но безутешная мать встретилась с убитой дочерью в пустоте и попрощалась с ней. Вспомнилось и еще кое-что — ощущение, как ее подняли и несут на руках. Еще с ней говорил голос, мягкий, нежный и добрый. Она не чувствовала такой заботы со смерти Каллума. Улла позволила воспоминаниям охватить себя и, уже проваливаясь в сон, вновь ощутила горько-сладкий запах тела незнакомца.
   Когда она проснулась, комнату пронизывали солнечные лучи, в которых танцевали пылинки. Из-за деревянных балок под потолком доносились крики горлиц.
   — Леди Улла? Наконец-то!
   Рядом с постелью сидел Мориас, сеаннах, опираясь на дубовый посох.
   — Мы уже боялись самого худшего, госпожа. Как вы себя чувствуете?
   Она вспомнила ужас и боль, из-за которых попала в эту золотую комнату, и поглубже зарылась в одеяла.
   — Хорошо, насколько это возможно, сеаннах. — В горле пересохло, и сказитель протянул ей чашку с водой. Сделав пару глотков, Улла спросила: — А отец знает, что я здесь?
   Сеаннах старательно избегал ее взгляда.
   — Пожалуйста, Мориас, скажи мне, — взмолилась она. — Неужели я и вправду убила мою Киру?
   — Да, — вздохнул Мориас. — Хотя припомните мои слова, когда ею завладел Корвус: на самом деле ее уже не было в этом мире.
   — А отец? Он сможет простить? Он ударил меня, когда не знал правды.
   Мориас помолчал и снова вздохнул.
   — Госпожа, он думает, что вы мертвы. Прошло три недели, а он даже не спросил, где вас похоронили.
   — Три недели! — Улла пришла в ужас. — Скажи мне еще кое-что, Мориас… Когда отец почти убил меня, кто вынес меня оттуда? Кто принес в замок?
   — Мой ученик, новый сеаннах, Алессандро Чаплин.
   — Алессандро… — Молодая женщина улыбнулась. — Пусть зайдет ко мне, я хочу его поблагодарить.
   — Увы, госпожа. Он уехал вместе с Макпьялутой три дня назад.

ГЛАВА 14

 
   В тишине зимнего леса слышался только стук копыт, приглушенный снегом. Все вокруг было настолько ослепительно белым, что Талискер старался не смотреть дальше рыжего крупа коня Малки. Он не мерз в новом теплом шотландском плаще, подаренном Уной, однако все равно чувствовал себя не в своей тарелке — раньше ему не приходилось ездить верхом.
   Накануне Дункан смущенно признался в этом своей подруге, и она согласилась дать ему пару уроков. Они встали до рассвета и отправились в конюшни. Смирный рыжий мерин, выбранный девушкой, послушно ездил кругами по замковому двору, но Талискер все равно решил, что ему не нравятся лошади, хоть он и ценит их значение в культуре и быте феинов.
   В ночь перед отъездом они вышли из северных ворот и сели у края воды. Дункан с удивлением понял, что может легко открыть ей свою душу. Уна внимательно выслушала рассказ о Шуле.
   — В нашем мире, — пояснил он, — почти все люди верят только в одного Бога, а не целый их пантеон. Шула — очень религиозный человек.
   — И, кажется, очень мудрый, — кивнула Уна. — Ты любил ее, Дункан?
   Этот простой вопрос застал его врасплох.
   — Ну, не думаю… точнее, не знаю. Она единственный человек, которому есть до меня дело, поэтому я к ней отношусь по особенному. Наверное, даже люблю в каком-то смысле.
   — Дункан, я не ревную. Мы живем в разных мирах, так ведь?
   Он поведал ей и о Корвусе, о встрече с ним в пустоте и что тот сказал об истинном убийце.
   — Корвус хочет, чтобы ты навсегда исчез из Сутры, — значит сильно боится тебя, — заметила она.
   — То же говорит и Малки, — согласился Талискер, — но это ничего не меняет. Из-за меня умирают женщины, а я бессилен.
   — Ты отнесешь камень Мирранон, и она произнесет заклинание, подобного которому не слышали уже сотни лет. Она изгонит кораннидов, а ты убьешь Корвуса. Феины и сиды будут спасены от наступления черных времен. Ты спасешь тысячи жизней. — Ее глаза радостно вспыхнули.
   Жители Руаннох Вера почти все время говорили об этом, отстраивая разрушенный город, и относились к Талискеру, Малки и Чаплину с огромным почтением. Дункана это нервировало.
   — Ты так думаешь? — Он позволил себе миг тщеславия, заглянув в ее прекрасное лицо и увидев там безграничную веру. Потом ему стало не по себе. — Может, если бы здесь не было меня, феины и сиды придумали бы другой способ выйти из ситуации. Я принес камень — Бразнаир, — значит, остальное способен сделать кто-нибудь еще. А в Эдинбурге никто не сможет помочь этим девушкам, кроме меня. Каждую ночь демон совершает убийство.
   — Он и тебя чуть не убил!
   — Да, справиться с ним нелегко. Но я должен вернуться и попробовать еще раз. У меня нет выбора — демона нужно прикончить.
   — Тогда ты сможешь остаться в Сутре навсегда, так ведь, Дункан? — Уна сжала его руку.
   — Хорошо бы.
   На следующий день, когда им с Малколмом пришло время отправиться в путь, к его ужасу — и немалому веселью Уны — тан Фергус подарил герою серого жеребца. Такой огромной лошади Талискер еще не видел.
   Чаплин тоже уходил — вместе с принцем Макпьялутой отправлялся пешком через лес, Ор Коилле. Оказывается, дольмены возле озера Свет Небес были волшебными. И Талискер, и Чаплин получили указания от тана и Мориаса, однако обсуждать их друг с другом не стали — они и словом не перемолвились со времени последней стычки.
   Когда Талискер и Малки уже поднялись в седла, готовясь тронуться в путь, к ним подошел Макпьялута.
   — Да пребудет с вами удача в пути. — Он сдержанно поклонился и протянул руку. Талискер пожал ее.
   — И с вами. Я передам добрые пожелания сидов Мирранон, когда встречусь с ней. — Дункан неожиданно вспомнил, что она изгнанница. — Я хотел сказать…
   Но принц кивнул в знак согласия.
   — Нам нужны союзники.
   Дункан бросил взгляд на Чаплина, который рылся в своем вещевом мешке, старательно игнорируя существование Талискера.
   — Чао, Сандро.
   Алессандро молча бросил на него свирепый взгляд.
 
   Спустя три дня всадники поднялись на гребень холма. Их кони тяжело дышали, выпуская в воздух белые облачка пара. Позади без устали бежал бурый медведь, не обращая внимания на снег, доходивший ему до плеч. Зверь двигался легко и быстро, а лошади путников то и дело поскальзывались на обледеневшем склоне.
   — Придется остановиться, Дункан, — выдохнул Малки. — От медведя нам не удрать. Он даже не устал, а мы загоним лошадей.
   Талискер обернулся. Малки был прав. За полчаса преследования зверь нисколько не сбавил темпа. Дункан потянулся и вытащил меч. Придется убить его, ведь если с лошадьми что-нибудь случится, они с Малки погибнут в глуши.
   — Давай, на счет три. Один… два… три…
   Оба развернули лошадей и увидели, что медведь уже поднимается на холм. При виде людей с мечами зверь встал на задние лапы, и оказалось, что он достигает восьми футов в высоту. Талискер выругался.
   — По крайней мере мы выше, — заметил Малки.
   Горец обнажил меч. Казалось, его не очень тревожит предстоящее столкновение с огромным медведем.
   Настала тишина. Лошади медленно и неохотно спускались по склону. Потом медведь издал странный звук и стал внимательно рассматривать людей, крутя головой из стороны в сторону. Неожиданно его окутало розоватое облако света, бросив яркие отблески на снег.
   Талискер и Малки остановили коней.
   — Нам следовало догадаться, — проговорил Талискер.
   — Я не собирался останавливаться и вежливо спрашивать его, — буркнул Малки.
   Наконец свет померк, и перед ними предстал юноша в черных одеждах. На руке незнакомца была толстая кожаная перчатка. Лицо казалось более человеческим, чем у других сидов, а светлые волосы были коротко подстрижены. Он молча смотрел на путников, прищурив глаза, а потом вытянул руку в перчатке и пронзительно свистнул. Сверху спустилась хищная птица, размером побольше пустельги, но поменьше канюка. У нее была серо-голубая грудь, желтый клюв и удивительно острые когти. Птица смотрела на людей так же недоверчиво, как и ее хозяин, которому явно стало не по себе.
   — Чего ты хочешь, парень? — окликнул его Малки, Незнакомцу на вид было лет пятнадцать.
   — Н-ничего. Просто поговорить с вами.
   Малки и Талискер обменялись взглядами. Сид из клана медведя оказался девушкой.
   Дункан вздохнул. Снова повалил снег, и на вересковых пустошах воцарилась тишина.
   — Как вас зовут… юная леди? — спросил он, подумав, не королевской ли она крови, как Макпьялута.
   — Тайнэ, господин мой, а это Ветерок.
   — Ну, Тайнэ, предлагаю разбить лагерь, а поговорить после. Начинается метель. Поможешь?
   Она начала карабкаться по холму навстречу им.
   — Туда. — Малки указал на темное пятно среди камней. — Идем.
   Трое путников отправились ко входу в пещеру, который оказался довольно низким.
   — Лошадей мы в такую дыру не затащим, — заметил горец.
   — Здесь неподалеку есть неплохое укрытие, — высказалась девушка. — Если вы просто отпустите лошадей, они сами его найдут.
   — Но потом уже к нам не вернутся.
   Тайнэ прижалась лицом к морде серого коня Талискера.
   — Я приведу их к вам. Верьте мне, я легко нахожу общий язык с животными.
   Талискер пожал плечами и кивнул. Выбора, собственно, не было: если остаться снаружи с лошадьми, можно замерзнуть насмерть.
   Тайнэ держала поводья, пока Малки расседлывал коней, снимал с них мешки с провизией, а потом пошла с ними вниз по склону, что-то негромко им говоря. Черные одежды летели по ветру.
   Когда они вошли в пещеру, завывание ветра заметно стихло и даже стало казаться почти уютным. Талискер зажег факел, который Малки приготовил прошлым вечером. Горец смотрел на выход, явно обеспокоенный.
   — Она может оказаться обычным конокрадом, — пробормотал он.
   — Послушай, Малки, это я главный пессимист в здешних краях. — Талискер вручил ему факел, и друзья осмотрели пещеру. Каменные стены, покрытые мхом и лишайником, были влажными и склизкими, за исключением одного места, куда, должно быть, порой заглядывало солнце. Именно туда путники и сложили свои вещи.
   Вернулась Тайнэ и внимательно посмотрела вглубь.
   — Проверить, нет ли там медведей? — в шутку предложила она.
   Талискер улыбнулся — оказывается, у сидов тоже бывает чувство юмора.
   — В этих краях стоит опасаться волков. — Девушка отправилась осматривать пещеру и через несколько минут вернулась. — Все тихо. Но насчет волков я серьезно. Вы пересекаете их земли. Они самые нетерпимые из сидов и убьют вас, как только заметят. — Сказав все это, она села у огня, скрестив ноги, и закрыла глаза.
   — Тайнэ, можно спросить? — потревожил ее Талискер. Девушка открыла глаза.
   — Почему клан волков захочет нас убить?
   — Ты Избранный, разве нет? Та-лиис-кер? И несешь камень Бразнаир Мирранон, Белой Орлице?
   — Да, — кивнул Дункан. — Откуда ты знаешь?
   Тайнэ рассмеялась.
   — Все сиды знают. Мы движемся со скоростью зверей, в которых обращаемся, и вести разносятся быстрее, чем у людей.
   — Если сиды такие могучие, то почему же ни один из вас не мог отнести Мирранон проклятый камень? — проворчал Малки. — Какого лешего мы с Дунканом должны морозить задницы?
   Тайнэ серьезно посмотрела на него.
   — Никто не решится коснуться камня. Ни один сид не возьмет на себя такую ответственность. И без того среди южных племен бушуют споры… Кто бы ни заполучил Бразнаир, это может привести к войне между сидами.
   — Да, мы слышали от Макпьялуты.
   — Вы видели принца! — Глаза Тайнэ вспыхнули. — Какой он? Красивый?
   Талискер и Малки расхохотались, и смех разнесся по всей пещере. Их юная собеседница опустила голову.
   — Прости, Тайнэ, — сказал Дункан. — Мы люди и мужчины, поэтому нам трудно судить. Хотя, кажется, он хороший человек… сид, я хотел сказать. Цельный. Он пошел с нашим другом…
   — Я знаю, — перебила она. — С сеаннахом, пошел разбудить героев. Принц отправился в путь, чтобы еще немного отсрочить решение сидов. Совет Темы не может собраться без него.
   — Откуда ты знаешь, Тайнэ? — удивился Малки. — Ты же совсем молодая.
   Ее бледно-золотое лицо слегка порозовело.
   — Я… стараюсь узнавать о принце все. Он… для меня какой-то особенный, не могу объяснить. А мама предупреждала меня, что он… нечист.
   Малки приподнял бровь.
   — То есть он никогда не моется?
   — Нет, — смутилась девушка. — Так мы говорим о тех, которые больше любят пребывать в зверином обличье. Макпьялута гораздо чаще орел, чем сид, и некоторые считают, будто он больше думает о небесах, нежели о своих подданных.
   Малки припомнилась ярость принца в ту ночь, когда он помог вылечить Талискера.
   — А ты как думаешь, Тайнэ?
   — Он великий правитель. Мне кажется, что орел — его истинная душа, однако он никогда не покинет нас.
   — Ты права, — согласился Малки.
   — Тайнэ, а что, по мнению сидов, может сделать Бразнаир? — спросил Талискер.
   Она собиралась было ответить, но в этот миг в пещеру влетел Ветерок, неся в когтях убитого зайца.
   — Неплохо бы поесть, — заметила девушка, достала ножик, отделила кусок мяса и кинула его Ветерку, который принялся за еду.
   Малки начал потрошить добычу.
   — Как ты заставляешь его возвращаться к тебе, Тайнэ? Как-то подкармливаешь?
   — Наверное, человеку так и пришлось бы поступать, но я могу общаться с ним, когда становлюсь Ашкой, медведем. Не я назвала его. Он сам поведал мне свое имя. Мы друзья.
   — Так как начет камня? — Талискер вернулся к заданному вопросу.
   — Не уверена, что вправе вам рассказать. Если принц Макпьялута промолчал, у него были на то причины.
   Тайнэ была мудра не по годам. Макпьялута отказался обсуждать с ним пророчества сидов. Очевидно, он не доверял Талискеру.
   — Дак, — заметил Малки из дальнего угла пещеры, — Макпьялута не слишком много поведал нам. Может, ему тоже нужно принять решение, о чем бы ни шла речь.
   Девушка прикусила губу.
   — Вы ведь не сердитесь на меня? Сердца многих сидов с вами. Коранниды убили немало моих соплеменников, а оглядываться назад, вспоминать прошлое бесполезно… — Она поняла, что сказала слишком много, покраснела и умолкла.
   — Я видел медведя, — мрачно проговорил Малки, — когда мы только шли в Руаннох Вер. Помнишь, Дункан? Мне пришлось убить его, потому что на него напал кораннид. — Он сплюнул на пол. — Странно, что когда он умер, то принял человеческий облик. Оказался молодым парнем, очень красивым. — Смерть юноши глубоко тронула горца, и он не забыл ее, несмотря на все смерти, виденные с тех пор.
   — Да, — тихо отозвалась Тайнэ. — Феины называют медведей наименее изменившимися. Они считают, что мы более всех похожи на людей. Видите, я вот тоже похожа на человека.
   — Смотри. — Малки сунул руку в мешочек на поясе и передал Тайнэ что-то, вспыхнувшее в свете костра золотом.
   — Где вы нашли это? — спросила девушка дрожащим голосом.
   — На ухе медведя, — объяснил Малки.
   — Он был раукнаром, посланником. Их очень чтут в нашем народе и у всех сидов. Скорее всего он должен был предупредить о близящейся атаке на город. Наши земли располагаются к северо-востоку от озера Света Небес, на окраине Ор Коиля, великого леса. Должно быть, тан послал его сообщить нам, что в лесу много кораннидов. Мой старший брат тоже посланник…
   Она протянула серьгу Малки, и глаза ее наполнились слезами. В наступившей тишине Малки нанизал мясо на палочки и принялся жарить его на огне.
   — Тайнэ, мне жаль, что мы тебя расстроили, — мягко произнес Талискер. — Но как ты оказалась столь далеко от земель своего клана? На севере война, почему же ты не со своей семьей?
   — Я ушла, — коротко сообщила девушка. — Решила немного постранствовать.
   — Попросту говоря, сбежала, плутишка, — улыбнулся Малки. — Может, пока отправишься с нами? Ведь ты бы хотела увидеть Белую Орлицу?
   Настал черед Тайнэ рассмеяться.
   — Я добралась бы туда быстрее одна. Вы слишком далеко свернули на юг. А я должна встретиться кое с кем в Низинах.
   — Отлично, — простонал Талискер. — Я предупреждал, что лучше послать кого-нибудь другого!.. Господи Христе, я провел пятнадцать лет в камере. Чего они ждали?
   — Ты был в тюрьме? — с интересом спросила девушка. Малки поспешно сменил тему:
   — Значит, ты встречаешься с парнем, да?
   — Может, и так, — настороженно ответила она. — Давайте поедим. Я ужасно проголодалась.
   Через пару часов улеглись спать. Тайнэ согласилась отправиться с ними на север, покуда не доведет их до места, где трудно заблудиться. К сожалению, дольше задержаться она не могла, потому что человек, с которым она встречалась, собирался ждать ее всего два дня. Когда ее стали расспрашивать про него, девушка уставилась в огонь.
   — Он не из моего народа, просто человек. Его имя Оуэн, и он происходит из клана Хув, живущего к югу от Линфара. Там нет больших городов, как здесь, и совсем другая природа, почти весь год зелено и нет гор. И небо там видно далеко-далеко. Мы будем жить на равнинах, и я никогда не стану обращаться в Ашку.
   — Но, Тайнэ, ты же станешь изгнанницей вроде Мирранон. Как ты можешь решиться на такое?
   — Я люблю его. Он радует мое сердце. Когда я с ним, Сутра полна цветов. Стоит мне закрыть глаза, и я вижу Оуэна на равнине под голубым небом… Неужели ни один из вас не любил? Это так просто…
   Талискер промолчал. С первого взгляда действительно просто, хотя его опыт говорил об ином…
   — Да, — тихонько проговорил Малки. — Когда мы с Мораг только встретились, у нас все было так же. Славные деньки… Но потом наша любовь обрела иное лицо. У нас появилась дочь, Ильза. Я не хочу сказать, что мы охладели друг к другу — вовсе нет, — однако все изменилось, и только к лучшему.
   — А я и не знал, что у тебя была семья, Малки, — сказал Талискер. — Что с ними случилось?
   — Они умерли там, в Мэри-Кинг-Клоуз. Мораг очень быстро, а детка… Мне пришлось задушить ее во сне. — Он умолк. Дункан погладил друга по плечу, выражая бесполезное сочувствие, и на некоторое время воцарилась тишина.
   — Тебе следует вернуться к родителям, Тайнэ, — наконец промолвил Малки. — Должно быть, они вне себя от горя. Ты еще совсем молода…