Страница:
После того как контейнер был подтащен прямо к воротам, за которыми начинался космос, и вскрыт, команда «Звездного черепа» принялась втыкать разъемы бортовой системы в гнезда смертоносных снарядов.
Время от времени корабль подбрасывало на месте, сверху доносилось гудение разряжавшихся пушечных накопителей — всё это время продолжались преследование и дуэль.
Одновременно в рубке Таблетти вместе со своим помощником, юным компьютерным гением Мишкой Червнем, загружали в память бортовых вычислителей программы, необходимые для запуска и управления «коллапсарками».
Как только последний разъем был воткнут в гнездо, тут же началась проверка системы, а пираты почти мгновенно очистили шлюз.
Помогая себе крепкими словечками, они принялись вручную задраивать вторые, внутренние ворота: механический привод, как это и бывает в реальном бою, отказал в самый неподходящий момент.
Главный компьютер «Звездного черепа» не без труда переварил столь сложный софт. Но переварил.
Правда, как оказалось, не до конца: когда прошел тестовый прогон и перезагрузка процессоров торпед, он сначала выключил свет в половине отсеков, а затем совершенно неожиданно вырубил управляющий блок вспомогательного реактора.
(К счастью, бортинженер успел переключить систему на свой ноутбук.)
Но дело было сделано: со свалившимся с души камнем капитан корсара увидел на мониторе контроля вооружения строчку коротких и длинных черточек всеобщего алфавита, означавшую — «Особый оружейный комплекс к применению готов. Ресурс — 14 выстрелов».
Оставалось нажать пусковую кнопку, и капитан это сделал.
Ворота шлюза распахнулись, и первая торпеда унеслась в пустоту.
Флинт с почти физической болью глядел на то, как улетают в космос стоящие десятки миллионов изделия. Но что поделать — собственная шкура дороже.
Вот первые три торпеды достигли расчетной точки, и ничего не произошло.
— В чем дело?! — прикрикнул он на электронщика.
— Что-то не срабатывает, сигнал плохо проходит, — забормотал Таблетти, словно пианист, барабаня по клавишам и высоко вскидывая руки. — Ой, совсем пропал! Мамма миа!
Лангетти высокомерно фыркнул, отворачиваясь, всем своим видом говоря: «Ну что еще ждать от жалкого макаронника?!»
Всем было известно, что Лангетти терпеть не мог Таблетти, а тот отвечал ему взаимностью.
Неприязнь, которую питали друг к другу инженер-двигателист и инженер-электронщик, не была связана с личными отношениями.
Всё дело в той вековой, если не тысячелетней вражде, которую питали друг к другу жители двух недалеко друг от друга отстоящих планет — Макарони и Макарены.
Сказать, кто из них сильнее не любил другого, было трудно.
Но большая часть, и Флинт в их числе, склонялась к тому, что Лангетти.
Он даже распустил слух, что подлинное имя Таблетти — не Панталеоне, что в переводе с какого-то древнего языка означает «во всем подобный льву», а Панталоне, что значит — «штаны».
Вот еще три торпеды достигают нужной дистанции. И вновь ничего!
— Финита, капитан… — ошарашенно пробормотал Таблетти, недоуменно созерцая пляшущие цифры на экранах.
У многих на лице отразилось невольное облегчение. Ведь прежде им, почти никому, не приходилось убивать себе подобных.
— Повторный запуск! — скомандовал Флинт, стараясь сохранять внешнее хладнокровие.
Увы, точно такая же судьба постигла и седьмую торпеду. Девятая взорвалась на полдороге. Двигатель десятой остановился всего в ста километрах от «Черепа». Десятую удалось инициировать, но не удалось активировать. Одиннадцатая…
Таблетти бледнел всё сильнее, тем более что уже после восьмой неудачи кулак капитана Флинта оказался в опасной близости от его носа. Но это не помогло.
Оставались еще две. Нет, теперь уже только одна. И она, кажется, должна была взорваться неподалеку от преследователя.
…Затаив дыхание, смотрели находившиеся в центральном посту «Пассата» на несущуюся к ним смерть.
Всего лишь точка на радаре. Точка, способная уничтожить целый астероид немаленького размера.
«Вот и всё», — синхронно возникла мысль у всех космополицейских.
Секунды — и точка приблизилась, вот уже «Пассат» в зоне ее поражения…
— Активизируй боеголовку, мать твою через копыто! — скомандовал Флинт, грозно нависая над бледным инженером. — Давай не грохнем, так пугнем!
Еще сильнее побледнев (теперь уже буквально позеленев), Таблетти надавил клавишу.
…Вокруг боеголовки вспыхнуло розовое сияние, и точка на радаре странно размазалась.
— Всё, друзья, — произнес Михайлов. — Проща… — Секунды текли, а ничего не происходило… Наконец, тихо мигнув, сияние пропало…
— Сдохла! — прошептал кто-то за спиной капитана. — Сдохла, братцы!!
Через секунду стены рубки буквально прогнулись от радостного рева.
«Звездный череп»
…Флинт метался по капитанским апартаментам, как свежепойманный арумский тигр по силовой клетке.
Чертов Хушински! Чертовы торпеды! Чертов ментяра! Мусор космический! Чтоб ему и всему его Космополу сдохнуть! Чтоб им всем…..и….., и….., и десять тысяч ………в……..и всем………., и всей Ойкумене!!!
Две наложницы, обряженные в прозрачные туники, испуганно забились в угол шикарной тахты и только время от времени тихонько попискивали от страха.
Хваленые нуль-торпеды на поверку оказались полным дерьмом. Впрочем, этого следовало ожидать. Когда были вскрыты сопроводительные файлы, кроме всего прочего, выяснилось нечто, что заинтересовало бы и Космопол, и контрразведку Икарии, и, конечно, неведомых заказчиков груза. Не так давно одна из фирм Хушински заключила весьма выгодный договор с корпорацией «Икария-армко» на утилизацию мусора и некондиционных комплектующих. На самом же деле бракованные запчасти слегка доводились до ума в подпольных мастерских, после чего их доставляли в нейтральный мир Торн, где собирали из них готовые к употреблению образцы или продавали в нищие миры, где аборигены с их помощью латали старую технику. Если учесть то, какие суровые санкции ждали нарушителей Всегалактической конвенции о правилах торговли коллапс-оружием, это могло бы стать замечательным средством шантажа. Но в данный момент это не могло ничем помочь — на хвосте по-прежнему висел сторожевик. Полицейские продолжали преследование, время от времени отвечая на суматошную стрельбу «Черепа» редкими, но чувствительными залпами своей гравипушки.
О, как бы пригодились ему хотя бы две-три торпеды — не эти треклятые нулевые, а обычные, самые обычные!
Неужели же Фортуна окончательно отвернулась от него?!
Не сдержавшись, он схватил коммуникатор и проорал во всю глотку:
— Почему мы не стреляем?! Что там делает наш артиллерист, ………, его?!!
…Бывший боцманмат Бодун как раз закончил в очередной раз проклинать судьбу и принялся лихорадочно заниматься тем, чем и должен был. А именно — спасать свой корабль — пусть даже такой, как «Звездный череп». Всё-таки он был опытным канониром, пусть и не самого лучшего флота.
И сейчас он старательно вспоминал кое-что из своего армейского прошлого, а именно один из способов ведения огня.
Очереди вонзались в слегка мерцающее защитное поле, орудия превышали свою стандартную скорострельность уже чуть ли не втрое. Цилиндры залп-конденсаторов пульсировали в бешеном темпе: еще немного — и вся система разлетится вдребезги.
Но всё это было лишь подготовкой — стреляли только три орудия.
А одновременно компьютер переключал на последнее орудие все свободные мощности «Звездного черепа». Первый, второй, третий резервный энерговод… форсаж реактора… аварийные сети… маневровые накопители… накопители лазерного комплекса… Готовность — пять секунд, три секунды, одна…
Есть!!
Чудовищный по силе импульс устремился в приемники повидавшего виды, но всё еще крепкого орудия. Через мгновение изделие кремлевских оружейников расплавилось, но выстрел успел уйти в цель.
Одновременно захлебнулось одно из ведущих стрельбу очередями орудий, и красная засветка панелей контрольного щита дала Федору понять, что в его распоряжении теперь только две импульсные пушки. Но это уже не имело значения.
Залп импульсных пушек пробил защитное поле, уже изрядно попорченное лазерами, и ударивший в броню последний импульс тысячами огненных струек вонзился в цепи управления и наведения, электронные сенсоры и излучатели радаров.
«Пассат» вмиг превратился в груду мертвого металла, летящую в мертвом космосе.
Темескира. Императорский дворец, восточное крыло
…Магистр Иргар Шпруттер, придворный маг ея великолепного величества Ипполиты XII, императрицы амазонийской, тщательно проверил свои апартаменты. И не с помощью лозы или магических пассов, а лучшим сканером иерусалимской фирмы «Моше Ник энд К0 ».
Подслушивающих, подсматривающих, записывающих и прочих аналогичных устройств, как и следовало ожидать, не оказалось. Но маг был очень осторожен. Сейчас ему предстояла подготовка к весьма и весьма серьезному делу.
Ровно час двадцать минут назад он получил на пейджер сообщение от своего агента (вернее, агентессы), вхожей в ближний круг Элеоноры де Орсини. Эта дама, весьма многим ему обязанная, сообщала подробности дела Милисенты, включая и считаные часы назад принятый приговор, и добавляла, что княгиня составила импровизированный заговор с целью лишить наследницу прав на престол, а при большой удаче — даже сбросить с трона царствующую монархиню. Сутью этого заговора являлась организация бегства принцессы, с тем чтобы разразившийся скандал в любом случае нельзя было бы замять…
…Планету Готика и ее жителей никто всерьез не воспринимал: ну что взять с тех, кто живет колдовством?
Тем не менее к их услугам прибегали все, включая и завзятых скептиков.
Готские маги были почти повсюду. На всех более-менее солидных планетах. Во всех крупных городах этих планет. При офисах уважающих себя фирм и банков. При дворах царей и королей и в резиденциях президентов и премьер-министров. Даже, хотя все это отрицали, — в тайных бункерах иных спецслужб и штабов. Они знали многое и видели еще больше. Всем была известна их безупречная репутация — тайны своих клиентов они хранили свято.
Об этом знали все. Но было другое, второе дно жизни и деятельности этих галактических чародеев. Будучи повсеместно распространены, они образовали невиданную по мощи и протяженности информационную сеть, и сеть эта была тем более эффективной, что действовала совершенно легально, не таясь.
Ни разведка Великой Мордовии, считающаяся наследницей древнего полумифического КГБ, ни пронесший свои традиции через тысячелетия Моссад Иерусалимского союза, ни другие знаменитые спецслужбы не могли похвастаться ничем подобным.
Благодаря этой сети чародеи без всякой магии и спиритизма могли предсказать результаты выборов почти на всех планетах. Они раньше прочих узнавали о проектах больших корпораций и о направлениях финансовых потоков.
Они заблаговременно выясняли, какие и когда ожидаются крупные банковские операции, где откроются новые офшоры и где, напротив, закроются, какая ожидается биржевая конъюнктура, какие фирмы на грани разорения, а какие процветают.
А значит, вкладывали имеющиеся у них деньги именно туда, куда надо.
Кто-то планирует войну с соседом — значит, надо прикупить оружия и продовольствия, чтобы продать это ему (и его соседу) подороже. Где-то банкир только задумал выдать дочь за сына коллеги — значит, жди слияния контор и соответственно сыграй на бирже. (А если вдруг окажется, что это слияние невыгодно Готике и ее финансам, можно ввернуть что-то насчет плохой кармы жениха или невесты.)
Нет, конечно, кое о чем службы безопасности — и частные, и государственные — догадывались, но мер никаких не принимали. Ну используют информацию, ну и что с того, в самом деле? Все не без греха. Не на сторону же продают, в конце концов! А что делают свой бизнес — так ведь это святое, никому же вреда нет.
И как-то так оказалось, что Готика, воспринимаемая абсолютным большинством обывателей как тихий-мирный заповедник чудаков в колпаках и хламидах, только и знающих, что трясти бородами и посохами и рассуждать о тонких мирах, астрале, карме и гороскопах, стала одним из богатейших государств Вселенной.
Более того, некоторые государства уже были скуплены Готикой если не на корню, то процентов на семьдесят — уж точно.
Теперь пришла пора заняться и Амазонией.
И поможет ему в этом не кто иной, как сама местная императрица.
Иргар Шпруттер присел, еще раз обдумывая имеющийся расклад и свои действия.
Итак, у Ипполиты есть дочь и единственная наследница — Милисента. Это не очень хорошо для задуманного им. Но она хочет, чтобы у нее появились другие дети. И это, напротив, хорошо. Если она сумеет — с его помощью — родить дочь, это будет лишний плюс.
Но, как ни крути, эта гипотетическая дочь, которой суждено будет появиться благодаря его (пусть и опосредованному) участию, останется всего лишь принцессой крови.
Вот если бы Милисента перестала быть наследницей престола…
Нет, разумеется, речь не идет о вульгарном политическом убийстве — Готика никогда не опускалась и не опустится до подобной дикости!
И уж тем более никто не станет пытаться наводить порчу на очаровательную девушку, против которой лично сам Иргар Шпруттер абсолютно (в отличие от местной знати) ничего не имеет.
За него всё сделают другие.
Может быть, в другой ситуации он даже разоблачил бы перед императрицей козни заговорщиц, сославшись на то, что информацию ему передали ручные демоны или внутренний голос.
Но и пускать дело на самотек тоже не годится! Ведь если задуманная этой бешеной княгиней интрига пройдет, как та хочет, то престол, чего доброго, зашатается и под самой Ипполитой XII.
Они надеются, что Милисента свернет себе шею или вообще навсегда исчезнет в глубинах космоса. Он, представитель древнего и мудрого мира, причастного к высшим тайнам, не будет столь груб и жесток. О, нет! Пусть себе и дальше живет и здравствует, но только не в качестве кронпринцессы.
Надутые индюшки из радикальной партии подготовили побег смертельно оскорбленной наследницы. Отлично!
Милисента и на самом деле улетит на яхте, подготовленной этими заговорщицами. Но не тогда, когда это будет нужно им, а когда это будет нужно ему.
В принципе ему наплевать на борьбу за власть в Амазонии, на то, кто там имеет больше прав на престол, а кто меньше. Но ему вовсе не плевать — будет ли у власти Ипполита XII или нет. Ибо другая императрица может найти себе другого мага или вообще решить, что обойдется без их помощи. А упускать такой лакомый кусочек или отдавать его кому-то из коллег (неизвестно еще, что хуже?) Шпруттер вовсе не собирался. Не на того напали, милые дамы!
Решено: Ипполита остается императрицей, но вынуждена будет лишить Милисенту прав на престол. Ergo [9] — ей срочно потребуется другая наследница. А кто сможет в этом ей помочь, как не он, Иргар Шпруттер? Кто, кроме него? Правильно — никто, кроме него! И кто после этого посмеет сказать хоть слово против славного и умелого Иргара Шпруттера, достойного представителя своей профессии?
И тогда он станет незаменимой фигурой в политической и иной жизни этой забавной империи, управляемой слабым полом. К нему за советом будут обращаться не только власти, но и бизнесмены (точнее, бизнесвумены), а уж он даст им советы, от которых и они не обеднеют, и Готика окажется в большом выигрыше. А после успешного завершения своей миссии здесь он вернется на родную планету, займет кресло в Сером совете, и уже не будет ломать голову над обыденными мелочами. Он наконец займется чистой магией — своим излюбленным делом: расшифровкой древних текстов и заклинаний до космической эры.
Но сперва, конечно, надо успешно завершить эту интригу с Милисентой. Впрочем, всё произойдет с его минимальным участием, как бы само собой, словно бы по одному его желанию. Но разве суть магии не в этом? И разве он не великий маг, без пяти минут член Серого совета?
Нейтральный космос, район 276382-67799-ЛД
…Как правило, нейтральный космос, даже вблизи границ, не патрулировался. Это было данью глубокой древности, когда государства занимали обычно лишь одну звездную систему. Поэтому подобные боевые задания всегда считались чем-то вроде курорта. Что, в свою очередь, не могло не сказаться на поведении команд.
…Мичман Илла Франкони, развалившись в кресле первого пилота эсминца «Лиса», решала для себя задачу — подремать ли ей в оставшиеся часы вахты, или же почитать. Победило стремление к культурному досугу.
Вытащив из-под пульта аудиовизуальную книгу, в которую были вставлены разноцветные голографические закладки, чтобы каждый из многочисленных читателей знал, на каком месте закончил чтение, она принялась листать страницы, поворачивая стрелку на корешке и отыскивая то место, на котором остановилась прошлый раз. Несмотря на то, что «Лиса» была еще не старым кораблем, на ней успели сложиться свои традиции. К ним относилось и чтение на вахте во время дрейфа, противоречащее уставу.
Уже довольно долго рубка зачитывалась романом под названием «Карман».
Сюжет его был незатейлив и в то же время замысловат.
Действие происходило на Старой Земле, незадолго до наступления космической эры, в средневековой Испании.
Полицейский со странным именем Заяц[10] познакомился на улице (тогда уже было принято знакомиться на улицах) с необыкновенно красивой девицей с табачной фабрики по прозвищу «Карман».
Это прозвище было вполне объяснимо, так как девица имела самое прямое отношение к бродягам, ворам и контрабандистам, в компанию которых втянулся и обалдевший от любви к красотке Заяц. Вместе они стали воровать сигареты и продавать их за границу. Связавшись с проходимцами, Заяц забросил службу, начал кочевать по древней Испании вместе с ними, верхом на ослах, верблюдах и слонах, вступать в стычки с таможней. По ходу действия в фильме были показаны — надо отдать должное, эффектно и ненавязчиво — суровые реалии древней жизни. Рабы, строившие водопровод, ведущий в замок феодала, каторжники, надрывавшиеся на сооружении заполярной железной дороги, отряд инквизиторов, конвоировавших на электрический стул толпу охающих и стенающих еретиков, и какой-то сумасшедший рыцарь, на старом гусеничном танке таранивший ветряные мельницы. Но всюду и всегда Зайца выручал его верный автомат и поддерживала любовь к Карман.
Так продолжалось, пока Карман не познакомилась с быкодором по имени Эскормелио (видимо, предки его торговали карамелью, а может быть, кормами).
Быкодор должен был убить быка примитивным холодным оружием, на арене цирка, с тем чтобы потешить почтеннейшую публику (правда, иногда получалось наоборот, что потешало публику еще сильнее).
Развлечение это называлось коррида.
Видеостраница давала представление о том, что такое коррида.
Бык, истерзанный, исколотый, оставляющий за собой потоки крови и волоча кишки по песку, бешено метался по арене за быкодором. Вот он вынес ворота и погнался за своим обидчиком по шоссе, опрокидывая кареты, паровые автомобили и немилосердно давя случайных прохожих.
На съемках использовались быки с планеты Таурус. Огромные четырехрогие создания с продольными полосами вдоль хребта, высотой почти в два человеческих роста хотя и несколько нарушали историческую достоверность, но выглядели, надо отдать должное, весьма эффектно.
Некоторое время Карман ухитрялась работать на два фронта, держа в неведении и быкодора, и Зайца. Но вот однажды, отправившись в цирк в поисках своей возлюбленной, бывший полицейский (к тому времени уже давно разжалованный и выгнанный со службы) застал девицу в объятиях быкодора, прямо в раздевалке, что называется, в самый ответственный момент.
Разъяренный Заяц, возмутившись тем, что возлюбленная предпочла ему служителя столь жестокого и примитивного искусства, немедля зарезался виброножом, по древнему обычаю выпустив себе внутренности с криком «Вонзай!».
Не в силах пережить потерю, девица по кличке Карман покончила с собой, в чем мать родила выскочив на арену и бросившись на рога разъяренного быка. В попытке отбить ее у животного погиб и быкодор.
Просмотрев произведение, — до конца вахты было еще минут двадцать, — Илла так и не решила: понравилось оно ей или нет.
Исходя из господствующих в Амазонии взглядов, сюжет вполне мог быть назван пропитанным антиженским духом патриархата. Да, здесь, в Амазонии, у этой Карман не было бы никаких проблем в этом смысле: вполне могла бы жениться (жениться значит стать женой, что бы там ни говорили сторонники патриархата) на обоих.
Заглянув в конец книги, Илла узнала, что произведение было возобновлено и восстановлено по чудом сохранившимся файлам из так называемой «Библиотеки Герострата».
История «Библиотеки Герострата» сама по себе выглядела настоящим романом, поэтому неудивительно, что Франкони наскоро прокрутила ее в мыслях.
Таково было название архива древних произведений, девять сотен лет назад найденного в трюме давно погибшего корабля с этим именем.
Находка эта наполнила сердца всех любителей истории и искусства глубокой радостью. Ведь не секрет, что девяносто девять и девять десятых процентов культурного наследия человечества было утрачено за прошедшие тысячелетия.
Старинная целлюлозная бумага истлевала без остатка, картины рассыпались в прах, мрамор статуй разъедала загрязненная атмосфера, примитивные светочувствительные пленки на химической основе разлагались, магнитные записи размагничивались. В свое время огромное количество библиотек и архивов было переведено на голографические полипластиковые кристаллы, но разразившаяся несколько столетий спустя «пластмассовая чума» погубила неисчислимое множество ценнейших памятников. Наконец, огромное количество старинных вещей было вывезено эмигрантами в новые миры, где тоже погибало — от неподходящих условий, в войнах или просто от небрежения.
И по сию пору оставалось бы только оплакивать наследие предков, если бы почти тысячу лет назад, при строительстве очередной шахты по добыче космического жемчуга на Плутоне-121, не нашли ушедший глубоко под аммиачные ледники звездолет первой волны колонизации «Герострат», везший в числе прочего груза и богатейшую коллекцию древних художественных произведений именно на этих кристаллах. Хотя прошедшие тысячелетия, космический холод и радиация из «потекшего» реактора основательно его подпортили, выручило то, что каждый шедевр обычно был представлен в нескольких версиях, пусть и на разных языках.
Над ними долгое время работали историки, интерпретаторы, знатоки первобытных культур и древних языков. После них древностями занялись писатели, на чью долю выпало обработать получившееся и заполнить своим творчеством всё еще остающиеся лакуны.
В результате человечество вернуло себе многие шедевры прошлого. Правда, ходили слухи, что таких находок было несколько. И ряд мегакорпораций, специализировавшихся на массовых видах искусства, обязаны своим богатством именно тому, что запускали в производство древние фильмы и бестселлеры, благо техника голографической съемки за тысячелетия почти не изменилась. Многие прославленные творцы — в действительности всего лишь жалкие плагиаторы, беззастенчиво пользующиеся наследием давно умерших гениев.
В тех же примечаниях было указано, что быкодор иногда назывался матадором, пикадором и тореадором.
Некоторые же ученые-лингвисты считают, что это слово должно звучать как «быкодёр», проводя параллель с «живодёром».
Прозвучал резкий сигнал вызова, и в рубке собственной персоной появилась командир «Лисы», капитан третьего ранга Агата Жапризо.
— Заканчивайте, мичман, нарушать устав, — несколько озабоченно бросила она. — Только что пришел специальный приказ из самой Темескиры. Скажу по секрету — от самой. Короче, надо будет полным ходом шпарить в район 27373-13677. Там на какой-то кораблик мужичков напали пираты, и нам поручено этот кораблик от пиратов спасти, а потом сопроводить до столицы. И всё на предельной скорости.
Книга полетела под пульт, так и не дочитанная до конца.
Мысли Иллы стали вдруг очень далекими от древних страстей, быкодоров и прочего — ведь им предстоит чудесное развлечение! Богиня, как надоело болтаться в патрулях, висеть в пустоте, искать и ждать неизвестно чего!
А тут, подумать только, — настоящее боевое задание и настоящие пираты! А главное — чье задание! Медаль, а то и орден обеспечены.
Нет, ей положительно везет в жизни!
6. Маги и враги
В полумиллионе километров от кораблей Амазонии
Время от времени корабль подбрасывало на месте, сверху доносилось гудение разряжавшихся пушечных накопителей — всё это время продолжались преследование и дуэль.
Одновременно в рубке Таблетти вместе со своим помощником, юным компьютерным гением Мишкой Червнем, загружали в память бортовых вычислителей программы, необходимые для запуска и управления «коллапсарками».
Как только последний разъем был воткнут в гнездо, тут же началась проверка системы, а пираты почти мгновенно очистили шлюз.
Помогая себе крепкими словечками, они принялись вручную задраивать вторые, внутренние ворота: механический привод, как это и бывает в реальном бою, отказал в самый неподходящий момент.
Главный компьютер «Звездного черепа» не без труда переварил столь сложный софт. Но переварил.
Правда, как оказалось, не до конца: когда прошел тестовый прогон и перезагрузка процессоров торпед, он сначала выключил свет в половине отсеков, а затем совершенно неожиданно вырубил управляющий блок вспомогательного реактора.
(К счастью, бортинженер успел переключить систему на свой ноутбук.)
Но дело было сделано: со свалившимся с души камнем капитан корсара увидел на мониторе контроля вооружения строчку коротких и длинных черточек всеобщего алфавита, означавшую — «Особый оружейный комплекс к применению готов. Ресурс — 14 выстрелов».
Оставалось нажать пусковую кнопку, и капитан это сделал.
Ворота шлюза распахнулись, и первая торпеда унеслась в пустоту.
Флинт с почти физической болью глядел на то, как улетают в космос стоящие десятки миллионов изделия. Но что поделать — собственная шкура дороже.
Вот первые три торпеды достигли расчетной точки, и ничего не произошло.
— В чем дело?! — прикрикнул он на электронщика.
— Что-то не срабатывает, сигнал плохо проходит, — забормотал Таблетти, словно пианист, барабаня по клавишам и высоко вскидывая руки. — Ой, совсем пропал! Мамма миа!
Лангетти высокомерно фыркнул, отворачиваясь, всем своим видом говоря: «Ну что еще ждать от жалкого макаронника?!»
Всем было известно, что Лангетти терпеть не мог Таблетти, а тот отвечал ему взаимностью.
Неприязнь, которую питали друг к другу инженер-двигателист и инженер-электронщик, не была связана с личными отношениями.
Всё дело в той вековой, если не тысячелетней вражде, которую питали друг к другу жители двух недалеко друг от друга отстоящих планет — Макарони и Макарены.
Сказать, кто из них сильнее не любил другого, было трудно.
Но большая часть, и Флинт в их числе, склонялась к тому, что Лангетти.
Он даже распустил слух, что подлинное имя Таблетти — не Панталеоне, что в переводе с какого-то древнего языка означает «во всем подобный льву», а Панталоне, что значит — «штаны».
Вот еще три торпеды достигают нужной дистанции. И вновь ничего!
— Финита, капитан… — ошарашенно пробормотал Таблетти, недоуменно созерцая пляшущие цифры на экранах.
У многих на лице отразилось невольное облегчение. Ведь прежде им, почти никому, не приходилось убивать себе подобных.
— Повторный запуск! — скомандовал Флинт, стараясь сохранять внешнее хладнокровие.
Увы, точно такая же судьба постигла и седьмую торпеду. Девятая взорвалась на полдороге. Двигатель десятой остановился всего в ста километрах от «Черепа». Десятую удалось инициировать, но не удалось активировать. Одиннадцатая…
Таблетти бледнел всё сильнее, тем более что уже после восьмой неудачи кулак капитана Флинта оказался в опасной близости от его носа. Но это не помогло.
Оставались еще две. Нет, теперь уже только одна. И она, кажется, должна была взорваться неподалеку от преследователя.
…Затаив дыхание, смотрели находившиеся в центральном посту «Пассата» на несущуюся к ним смерть.
Всего лишь точка на радаре. Точка, способная уничтожить целый астероид немаленького размера.
«Вот и всё», — синхронно возникла мысль у всех космополицейских.
Секунды — и точка приблизилась, вот уже «Пассат» в зоне ее поражения…
— Активизируй боеголовку, мать твою через копыто! — скомандовал Флинт, грозно нависая над бледным инженером. — Давай не грохнем, так пугнем!
Еще сильнее побледнев (теперь уже буквально позеленев), Таблетти надавил клавишу.
…Вокруг боеголовки вспыхнуло розовое сияние, и точка на радаре странно размазалась.
— Всё, друзья, — произнес Михайлов. — Проща… — Секунды текли, а ничего не происходило… Наконец, тихо мигнув, сияние пропало…
— Сдохла! — прошептал кто-то за спиной капитана. — Сдохла, братцы!!
Через секунду стены рубки буквально прогнулись от радостного рева.
«Звездный череп»
…Флинт метался по капитанским апартаментам, как свежепойманный арумский тигр по силовой клетке.
Чертов Хушински! Чертовы торпеды! Чертов ментяра! Мусор космический! Чтоб ему и всему его Космополу сдохнуть! Чтоб им всем…..и….., и….., и десять тысяч ………в……..и всем………., и всей Ойкумене!!!
Две наложницы, обряженные в прозрачные туники, испуганно забились в угол шикарной тахты и только время от времени тихонько попискивали от страха.
Хваленые нуль-торпеды на поверку оказались полным дерьмом. Впрочем, этого следовало ожидать. Когда были вскрыты сопроводительные файлы, кроме всего прочего, выяснилось нечто, что заинтересовало бы и Космопол, и контрразведку Икарии, и, конечно, неведомых заказчиков груза. Не так давно одна из фирм Хушински заключила весьма выгодный договор с корпорацией «Икария-армко» на утилизацию мусора и некондиционных комплектующих. На самом же деле бракованные запчасти слегка доводились до ума в подпольных мастерских, после чего их доставляли в нейтральный мир Торн, где собирали из них готовые к употреблению образцы или продавали в нищие миры, где аборигены с их помощью латали старую технику. Если учесть то, какие суровые санкции ждали нарушителей Всегалактической конвенции о правилах торговли коллапс-оружием, это могло бы стать замечательным средством шантажа. Но в данный момент это не могло ничем помочь — на хвосте по-прежнему висел сторожевик. Полицейские продолжали преследование, время от времени отвечая на суматошную стрельбу «Черепа» редкими, но чувствительными залпами своей гравипушки.
О, как бы пригодились ему хотя бы две-три торпеды — не эти треклятые нулевые, а обычные, самые обычные!
Неужели же Фортуна окончательно отвернулась от него?!
Не сдержавшись, он схватил коммуникатор и проорал во всю глотку:
— Почему мы не стреляем?! Что там делает наш артиллерист, ………, его?!!
…Бывший боцманмат Бодун как раз закончил в очередной раз проклинать судьбу и принялся лихорадочно заниматься тем, чем и должен был. А именно — спасать свой корабль — пусть даже такой, как «Звездный череп». Всё-таки он был опытным канониром, пусть и не самого лучшего флота.
И сейчас он старательно вспоминал кое-что из своего армейского прошлого, а именно один из способов ведения огня.
Очереди вонзались в слегка мерцающее защитное поле, орудия превышали свою стандартную скорострельность уже чуть ли не втрое. Цилиндры залп-конденсаторов пульсировали в бешеном темпе: еще немного — и вся система разлетится вдребезги.
Но всё это было лишь подготовкой — стреляли только три орудия.
А одновременно компьютер переключал на последнее орудие все свободные мощности «Звездного черепа». Первый, второй, третий резервный энерговод… форсаж реактора… аварийные сети… маневровые накопители… накопители лазерного комплекса… Готовность — пять секунд, три секунды, одна…
Есть!!
Чудовищный по силе импульс устремился в приемники повидавшего виды, но всё еще крепкого орудия. Через мгновение изделие кремлевских оружейников расплавилось, но выстрел успел уйти в цель.
Одновременно захлебнулось одно из ведущих стрельбу очередями орудий, и красная засветка панелей контрольного щита дала Федору понять, что в его распоряжении теперь только две импульсные пушки. Но это уже не имело значения.
Залп импульсных пушек пробил защитное поле, уже изрядно попорченное лазерами, и ударивший в броню последний импульс тысячами огненных струек вонзился в цепи управления и наведения, электронные сенсоры и излучатели радаров.
«Пассат» вмиг превратился в груду мертвого металла, летящую в мертвом космосе.
Энэ, бэне, раба, квинтер, финтер-жаба…
Сборник нерасшифрованных
заклинаний докосмической эры.
Строго секретно.
Только для Посвященных
не ниже кандидата в члены Серого Совета.
Темескира. Императорский дворец, восточное крыло
…Магистр Иргар Шпруттер, придворный маг ея великолепного величества Ипполиты XII, императрицы амазонийской, тщательно проверил свои апартаменты. И не с помощью лозы или магических пассов, а лучшим сканером иерусалимской фирмы «Моше Ник энд К0 ».
Подслушивающих, подсматривающих, записывающих и прочих аналогичных устройств, как и следовало ожидать, не оказалось. Но маг был очень осторожен. Сейчас ему предстояла подготовка к весьма и весьма серьезному делу.
Ровно час двадцать минут назад он получил на пейджер сообщение от своего агента (вернее, агентессы), вхожей в ближний круг Элеоноры де Орсини. Эта дама, весьма многим ему обязанная, сообщала подробности дела Милисенты, включая и считаные часы назад принятый приговор, и добавляла, что княгиня составила импровизированный заговор с целью лишить наследницу прав на престол, а при большой удаче — даже сбросить с трона царствующую монархиню. Сутью этого заговора являлась организация бегства принцессы, с тем чтобы разразившийся скандал в любом случае нельзя было бы замять…
…Планету Готика и ее жителей никто всерьез не воспринимал: ну что взять с тех, кто живет колдовством?
Тем не менее к их услугам прибегали все, включая и завзятых скептиков.
Готские маги были почти повсюду. На всех более-менее солидных планетах. Во всех крупных городах этих планет. При офисах уважающих себя фирм и банков. При дворах царей и королей и в резиденциях президентов и премьер-министров. Даже, хотя все это отрицали, — в тайных бункерах иных спецслужб и штабов. Они знали многое и видели еще больше. Всем была известна их безупречная репутация — тайны своих клиентов они хранили свято.
Об этом знали все. Но было другое, второе дно жизни и деятельности этих галактических чародеев. Будучи повсеместно распространены, они образовали невиданную по мощи и протяженности информационную сеть, и сеть эта была тем более эффективной, что действовала совершенно легально, не таясь.
Ни разведка Великой Мордовии, считающаяся наследницей древнего полумифического КГБ, ни пронесший свои традиции через тысячелетия Моссад Иерусалимского союза, ни другие знаменитые спецслужбы не могли похвастаться ничем подобным.
Благодаря этой сети чародеи без всякой магии и спиритизма могли предсказать результаты выборов почти на всех планетах. Они раньше прочих узнавали о проектах больших корпораций и о направлениях финансовых потоков.
Они заблаговременно выясняли, какие и когда ожидаются крупные банковские операции, где откроются новые офшоры и где, напротив, закроются, какая ожидается биржевая конъюнктура, какие фирмы на грани разорения, а какие процветают.
А значит, вкладывали имеющиеся у них деньги именно туда, куда надо.
Кто-то планирует войну с соседом — значит, надо прикупить оружия и продовольствия, чтобы продать это ему (и его соседу) подороже. Где-то банкир только задумал выдать дочь за сына коллеги — значит, жди слияния контор и соответственно сыграй на бирже. (А если вдруг окажется, что это слияние невыгодно Готике и ее финансам, можно ввернуть что-то насчет плохой кармы жениха или невесты.)
Нет, конечно, кое о чем службы безопасности — и частные, и государственные — догадывались, но мер никаких не принимали. Ну используют информацию, ну и что с того, в самом деле? Все не без греха. Не на сторону же продают, в конце концов! А что делают свой бизнес — так ведь это святое, никому же вреда нет.
И как-то так оказалось, что Готика, воспринимаемая абсолютным большинством обывателей как тихий-мирный заповедник чудаков в колпаках и хламидах, только и знающих, что трясти бородами и посохами и рассуждать о тонких мирах, астрале, карме и гороскопах, стала одним из богатейших государств Вселенной.
Более того, некоторые государства уже были скуплены Готикой если не на корню, то процентов на семьдесят — уж точно.
Теперь пришла пора заняться и Амазонией.
И поможет ему в этом не кто иной, как сама местная императрица.
Иргар Шпруттер присел, еще раз обдумывая имеющийся расклад и свои действия.
Итак, у Ипполиты есть дочь и единственная наследница — Милисента. Это не очень хорошо для задуманного им. Но она хочет, чтобы у нее появились другие дети. И это, напротив, хорошо. Если она сумеет — с его помощью — родить дочь, это будет лишний плюс.
Но, как ни крути, эта гипотетическая дочь, которой суждено будет появиться благодаря его (пусть и опосредованному) участию, останется всего лишь принцессой крови.
Вот если бы Милисента перестала быть наследницей престола…
Нет, разумеется, речь не идет о вульгарном политическом убийстве — Готика никогда не опускалась и не опустится до подобной дикости!
И уж тем более никто не станет пытаться наводить порчу на очаровательную девушку, против которой лично сам Иргар Шпруттер абсолютно (в отличие от местной знати) ничего не имеет.
За него всё сделают другие.
Может быть, в другой ситуации он даже разоблачил бы перед императрицей козни заговорщиц, сославшись на то, что информацию ему передали ручные демоны или внутренний голос.
Но и пускать дело на самотек тоже не годится! Ведь если задуманная этой бешеной княгиней интрига пройдет, как та хочет, то престол, чего доброго, зашатается и под самой Ипполитой XII.
Они надеются, что Милисента свернет себе шею или вообще навсегда исчезнет в глубинах космоса. Он, представитель древнего и мудрого мира, причастного к высшим тайнам, не будет столь груб и жесток. О, нет! Пусть себе и дальше живет и здравствует, но только не в качестве кронпринцессы.
Надутые индюшки из радикальной партии подготовили побег смертельно оскорбленной наследницы. Отлично!
Милисента и на самом деле улетит на яхте, подготовленной этими заговорщицами. Но не тогда, когда это будет нужно им, а когда это будет нужно ему.
В принципе ему наплевать на борьбу за власть в Амазонии, на то, кто там имеет больше прав на престол, а кто меньше. Но ему вовсе не плевать — будет ли у власти Ипполита XII или нет. Ибо другая императрица может найти себе другого мага или вообще решить, что обойдется без их помощи. А упускать такой лакомый кусочек или отдавать его кому-то из коллег (неизвестно еще, что хуже?) Шпруттер вовсе не собирался. Не на того напали, милые дамы!
Решено: Ипполита остается императрицей, но вынуждена будет лишить Милисенту прав на престол. Ergo [9] — ей срочно потребуется другая наследница. А кто сможет в этом ей помочь, как не он, Иргар Шпруттер? Кто, кроме него? Правильно — никто, кроме него! И кто после этого посмеет сказать хоть слово против славного и умелого Иргара Шпруттера, достойного представителя своей профессии?
И тогда он станет незаменимой фигурой в политической и иной жизни этой забавной империи, управляемой слабым полом. К нему за советом будут обращаться не только власти, но и бизнесмены (точнее, бизнесвумены), а уж он даст им советы, от которых и они не обеднеют, и Готика окажется в большом выигрыше. А после успешного завершения своей миссии здесь он вернется на родную планету, займет кресло в Сером совете, и уже не будет ломать голову над обыденными мелочами. Он наконец займется чистой магией — своим излюбленным делом: расшифровкой древних текстов и заклинаний до космической эры.
Но сперва, конечно, надо успешно завершить эту интригу с Милисентой. Впрочем, всё произойдет с его минимальным участием, как бы само собой, словно бы по одному его желанию. Но разве суть магии не в этом? И разве он не великий маг, без пяти минут член Серого совета?
Нейтральный космос, район 276382-67799-ЛД
…Как правило, нейтральный космос, даже вблизи границ, не патрулировался. Это было данью глубокой древности, когда государства занимали обычно лишь одну звездную систему. Поэтому подобные боевые задания всегда считались чем-то вроде курорта. Что, в свою очередь, не могло не сказаться на поведении команд.
…Мичман Илла Франкони, развалившись в кресле первого пилота эсминца «Лиса», решала для себя задачу — подремать ли ей в оставшиеся часы вахты, или же почитать. Победило стремление к культурному досугу.
Вытащив из-под пульта аудиовизуальную книгу, в которую были вставлены разноцветные голографические закладки, чтобы каждый из многочисленных читателей знал, на каком месте закончил чтение, она принялась листать страницы, поворачивая стрелку на корешке и отыскивая то место, на котором остановилась прошлый раз. Несмотря на то, что «Лиса» была еще не старым кораблем, на ней успели сложиться свои традиции. К ним относилось и чтение на вахте во время дрейфа, противоречащее уставу.
Уже довольно долго рубка зачитывалась романом под названием «Карман».
Сюжет его был незатейлив и в то же время замысловат.
Действие происходило на Старой Земле, незадолго до наступления космической эры, в средневековой Испании.
Полицейский со странным именем Заяц[10] познакомился на улице (тогда уже было принято знакомиться на улицах) с необыкновенно красивой девицей с табачной фабрики по прозвищу «Карман».
Это прозвище было вполне объяснимо, так как девица имела самое прямое отношение к бродягам, ворам и контрабандистам, в компанию которых втянулся и обалдевший от любви к красотке Заяц. Вместе они стали воровать сигареты и продавать их за границу. Связавшись с проходимцами, Заяц забросил службу, начал кочевать по древней Испании вместе с ними, верхом на ослах, верблюдах и слонах, вступать в стычки с таможней. По ходу действия в фильме были показаны — надо отдать должное, эффектно и ненавязчиво — суровые реалии древней жизни. Рабы, строившие водопровод, ведущий в замок феодала, каторжники, надрывавшиеся на сооружении заполярной железной дороги, отряд инквизиторов, конвоировавших на электрический стул толпу охающих и стенающих еретиков, и какой-то сумасшедший рыцарь, на старом гусеничном танке таранивший ветряные мельницы. Но всюду и всегда Зайца выручал его верный автомат и поддерживала любовь к Карман.
Так продолжалось, пока Карман не познакомилась с быкодором по имени Эскормелио (видимо, предки его торговали карамелью, а может быть, кормами).
Быкодор должен был убить быка примитивным холодным оружием, на арене цирка, с тем чтобы потешить почтеннейшую публику (правда, иногда получалось наоборот, что потешало публику еще сильнее).
Развлечение это называлось коррида.
Видеостраница давала представление о том, что такое коррида.
Бык, истерзанный, исколотый, оставляющий за собой потоки крови и волоча кишки по песку, бешено метался по арене за быкодором. Вот он вынес ворота и погнался за своим обидчиком по шоссе, опрокидывая кареты, паровые автомобили и немилосердно давя случайных прохожих.
На съемках использовались быки с планеты Таурус. Огромные четырехрогие создания с продольными полосами вдоль хребта, высотой почти в два человеческих роста хотя и несколько нарушали историческую достоверность, но выглядели, надо отдать должное, весьма эффектно.
Некоторое время Карман ухитрялась работать на два фронта, держа в неведении и быкодора, и Зайца. Но вот однажды, отправившись в цирк в поисках своей возлюбленной, бывший полицейский (к тому времени уже давно разжалованный и выгнанный со службы) застал девицу в объятиях быкодора, прямо в раздевалке, что называется, в самый ответственный момент.
Разъяренный Заяц, возмутившись тем, что возлюбленная предпочла ему служителя столь жестокого и примитивного искусства, немедля зарезался виброножом, по древнему обычаю выпустив себе внутренности с криком «Вонзай!».
Не в силах пережить потерю, девица по кличке Карман покончила с собой, в чем мать родила выскочив на арену и бросившись на рога разъяренного быка. В попытке отбить ее у животного погиб и быкодор.
Просмотрев произведение, — до конца вахты было еще минут двадцать, — Илла так и не решила: понравилось оно ей или нет.
Исходя из господствующих в Амазонии взглядов, сюжет вполне мог быть назван пропитанным антиженским духом патриархата. Да, здесь, в Амазонии, у этой Карман не было бы никаких проблем в этом смысле: вполне могла бы жениться (жениться значит стать женой, что бы там ни говорили сторонники патриархата) на обоих.
Заглянув в конец книги, Илла узнала, что произведение было возобновлено и восстановлено по чудом сохранившимся файлам из так называемой «Библиотеки Герострата».
История «Библиотеки Герострата» сама по себе выглядела настоящим романом, поэтому неудивительно, что Франкони наскоро прокрутила ее в мыслях.
Таково было название архива древних произведений, девять сотен лет назад найденного в трюме давно погибшего корабля с этим именем.
Находка эта наполнила сердца всех любителей истории и искусства глубокой радостью. Ведь не секрет, что девяносто девять и девять десятых процентов культурного наследия человечества было утрачено за прошедшие тысячелетия.
Старинная целлюлозная бумага истлевала без остатка, картины рассыпались в прах, мрамор статуй разъедала загрязненная атмосфера, примитивные светочувствительные пленки на химической основе разлагались, магнитные записи размагничивались. В свое время огромное количество библиотек и архивов было переведено на голографические полипластиковые кристаллы, но разразившаяся несколько столетий спустя «пластмассовая чума» погубила неисчислимое множество ценнейших памятников. Наконец, огромное количество старинных вещей было вывезено эмигрантами в новые миры, где тоже погибало — от неподходящих условий, в войнах или просто от небрежения.
И по сию пору оставалось бы только оплакивать наследие предков, если бы почти тысячу лет назад, при строительстве очередной шахты по добыче космического жемчуга на Плутоне-121, не нашли ушедший глубоко под аммиачные ледники звездолет первой волны колонизации «Герострат», везший в числе прочего груза и богатейшую коллекцию древних художественных произведений именно на этих кристаллах. Хотя прошедшие тысячелетия, космический холод и радиация из «потекшего» реактора основательно его подпортили, выручило то, что каждый шедевр обычно был представлен в нескольких версиях, пусть и на разных языках.
Над ними долгое время работали историки, интерпретаторы, знатоки первобытных культур и древних языков. После них древностями занялись писатели, на чью долю выпало обработать получившееся и заполнить своим творчеством всё еще остающиеся лакуны.
В результате человечество вернуло себе многие шедевры прошлого. Правда, ходили слухи, что таких находок было несколько. И ряд мегакорпораций, специализировавшихся на массовых видах искусства, обязаны своим богатством именно тому, что запускали в производство древние фильмы и бестселлеры, благо техника голографической съемки за тысячелетия почти не изменилась. Многие прославленные творцы — в действительности всего лишь жалкие плагиаторы, беззастенчиво пользующиеся наследием давно умерших гениев.
В тех же примечаниях было указано, что быкодор иногда назывался матадором, пикадором и тореадором.
Некоторые же ученые-лингвисты считают, что это слово должно звучать как «быкодёр», проводя параллель с «живодёром».
Прозвучал резкий сигнал вызова, и в рубке собственной персоной появилась командир «Лисы», капитан третьего ранга Агата Жапризо.
— Заканчивайте, мичман, нарушать устав, — несколько озабоченно бросила она. — Только что пришел специальный приказ из самой Темескиры. Скажу по секрету — от самой. Короче, надо будет полным ходом шпарить в район 27373-13677. Там на какой-то кораблик мужичков напали пираты, и нам поручено этот кораблик от пиратов спасти, а потом сопроводить до столицы. И всё на предельной скорости.
Книга полетела под пульт, так и не дочитанная до конца.
Мысли Иллы стали вдруг очень далекими от древних страстей, быкодоров и прочего — ведь им предстоит чудесное развлечение! Богиня, как надоело болтаться в патрулях, висеть в пустоте, искать и ждать неизвестно чего!
А тут, подумать только, — настоящее боевое задание и настоящие пираты! А главное — чье задание! Медаль, а то и орден обеспечены.
Нет, ей положительно везет в жизни!
6. Маги и враги
…Нас родила Тьма,
Бродим, как чума.
Близится час,
Слушай приказ!
Дьявол — за нас!
Михаил Матусовский
В полумиллионе километров от кораблей Амазонии