Страница:
– Все с тобой ясно. Тогда топай. Сначала на авангардистов, потом в детдом. Мне тоже надо бежать.
Яркая парочка крепко поцеловалась. Дирли-Ду погладила Андрея по щеке, и они расстались.
***
Таня облачилась в эластичные рейтузы (продавщица назвала их леггинсами) цвета фуксии, просторную розовую рубаху и стала похожа на поросенка. Водрузив на плечо супершвабру, приобретенную в телемагазине за девяносто девять долларов (диагноз: «абсолютное дерьмо»), взяла ключи и собралась к Косте. В этот исторический момент зазвонил телефон.
– Таня, как дела? – нежно промурлыкала Маруся, Танина подруга, сексапильная, красивая, перманентно разведенная блондинка из соседнего подъезда.
– Машка, я убегаю, – закричала в трубку Таня, в нетерпении подпрыгивая возле телефона. Соседи снизу, должно быть, перекрестились.
– Далеко?
– К Костику.
– К Константину? – заволновалась Маруся. Она часто сталкивалась с Костей в квартире подруги и была от него без ума. – А зачем? Что-то празднуете?
– Да как же! Я у него вчера начала убирать, да так и не закончила. Хочу быстренько все доделать, пока он не вернулся с работы.
– Ты юная тимуровка? – озадаченно предположила Маруся. – А-а… Это после нападения рэкетиров, ты мне рассказывала? А можно я тоже что-нибудь помою?
– Ты готова пожертвовать дневным сном? Фантастика. Постой, ты почему не на работе?
– А ты?
– У меня свободный график.
– А я в больницу отпросилась.
– Ладно, прибегай, только быстро. Заходи в его квартиру, я буду там.
Маруся предпочитала сон еде. Она весила в два раза меньше Татьяны и съедала в день ровно столько калорий, чтобы не свалиться обессиленно где-нибудь под деревом. К тому же Маруся была беспросветно ленива. Свое нежелание шевелиться она разумно объясняла необходимостью экономить энергию – в ее экстраординарно стройном теле энергии было чуть-чуть.
– Ой, ну какая же ты стремительная! – восхитилась Маруся, появляясь на пороге в перламутровобелом костюмчике. Представлять себе этот изысканный костюмчик в сочетании с половой тряпкой было кощунственно. Очевидно, в слова «я что-нибудь помою» Маруся вкладывала какой-то особый, понятный ей одной смысл. – Кресло ты уже пропылесосила? Я сяду.
Маруся элегантно повисла на округлом и необъятном подлокотнике кресла и огляделась.
– Костя живет, прямо скажем, небогато. А ведь налоговый полицейский. Танечка, вот там еще пыль осталась.
– Где?
– Да вон же, в углу. Да, там. Он попросил тебя навести порядок?
– Сама вызвалась.
– Ты трудолюбивая. Я у себя-то ковровое покрытие не пылесосила лет пятьдесят. Уже проваливаюсь по колено, можно собирать гербарий и сеять картошку. А тебе не лень убирать чужую квартиру?
– Друг все-таки. Жаль его. Попал в аварию, бледный, исцарапанный, возвращается – дома пейзаж «После третьей мировой».
– Да…
– Это я уже основательно прибралась, ты не представляешь, что здесь было!
– Я на такой подвиг не способна. Даже ради Кости. Он обо мне никогда не спрашивает?
– Ну, он весь в работе. Налоговые преступления – его излюбленная тема.
– Да, я ему безразлична.
– Скрой от налогов несколько сотен миллиончиков – и безумно его заинтересуешь.
– Увы! А такой видный парень. Он добрый, правда? И красивый. И эта его утонченная нервность. И одновременно – мужественный. И азартный. Помнишь, ходили в казино, денег выиграли тонну – я возлагала большие надежды на тот вечер. Вроде бы Костик даже за талию меня обнял. Думала, ко мне пойдет. Не пошел. Скажи честно, Таня, есть у меня шансы?
– Шансы есть всегда, – убедительно откликнулась Таня из-под дивана. – Только не теряй надежды.
– Да… Не теряй надежды… Но я говорю, капитан налоговой полиции мог бы жить и покруче. А впрочем, для меня деньги не главное. Ты прикинь, Танюша, мой-то Генка в Министерстве топлива и энергетики теперь подвизается.
– Да что ты! – удивилась Таня. Она целеустремленно ползла по линолеуму на животе с тряпкой в зубах.
Четыре мужа подруги, все, как один, выбились в люди только после развода с Марусей. Но сохранили с красивой, безвольной и незлой экс-супругой добрые отношения, что давало Марусе возможность тянуть деньги на безбедную жизнь со всех четверых.
– Ну прикинь! Как со мной – так спиртные увеселения, строгачи на работе, полный упадок сил, депрессия. Стоило развестись, смотрю, уже «вольво» купил, иначе, как в галстуке и с папкой, из дома не выходит, карьера вообще взбесилась – только вверх и за облака. И с Митькой так же было. Только развелись – ему три американских фанта, две стипендии, правительственный заказ на исследования и оплачиваемый тур по Европе – для дележки опытом. – Несправедливо. А со мной круглосуточно лежал на диване и выл, что его гениальные мозги никому не нужны! Таня, или это я на мужиков так разлагающе действую, или я просто какой-то антиталисман.
– Не нагнетай. Ты душечка, – задыхаясь, успокоила из-под потолка Татьяна. Она висела на карнизе и цепляла обратно штору.
– Ты как Фигаро – то там, то тут. Не успеваю за твоими перемещениями. И так ловко у тебя все получается. И не маленькая вроде девочка…
– А тебе не кажется, я вот здесь немного похудела? Вот в этом месте… – Таня продемонстрировала Марусе участок ноги чуть выше колена размером пять на пять сантиметров.
– Действительно! – всплеснула руками Маша. – Как тебе это удалось? Истязала себя, мучила? Как все не правильно устроено! У тебя килограммов – завались. А я, хоть убей, не могу набрать вес. Я бы не отказалась от трех-пяти твоих килограммчиков.
– Бери, – щедро предложила Татьяна. Теперь она заклеивала куском обоев надпись на стене в спальне.
– Да! В жизни все несправедливо. И с весом, и с мужчинами. Ты не задумывалась над этим? Кого-то осаждают миллионеры, а кому-то одни алкоголики. – Жаклин Кеннеди-Онасис – в биографии сплошные богачи. А Памела Гарриман? Ну, американская посол… ша… посолша… послиха во Франции. Сначала вышла замуж за сына Уинстона Черчилля, потом за американского магната Хейворда, а грянул полтинник – вообще за мультимиллионера. Ну куда ей одной столько? Ладно иностранки. У нас под носом творится то же самое. Богатые мужики рвут на части одних и тех же женщин, словно весь экстаз жизни заключен только в них. Помнишь, мы ходили на презентацию стайлинг-центра, и я тебе показывала Батурскую? Ну, мой третий, Славка, компьютеры в этом банке обслуживал. «Гарант». И она жена директора этого банка. Виола Батурская, ну, помнишь? Такая мелированная блондинка, котенок невинный якобы? Мужа, значит, крупного банкира, миллионера недавно застрелили. Так вот – не успела оклематься, глазки толком протереть от расплывшейся на похоронах краски, – пожалуйста. Новый миллионер под боком. Даже миллиардер, наверное. Президент фирмы, ну, «Ойлэкспорт интернешнл», куда я на работу устроилась две недели назад, Вячеслав Матвеевич. Я едва телеграфный столб не снесла – тормозила с визгом и скрежетом, когда их увидела. Едут, красавчики, почти в обнимку. И когда она успела его захомутать? Обидно. Я имела виды на шефа. Свободный, красивый, богатый – экземпляр из Красной книги. И облом, увели из-под носа. А у нас с тобой ни одного богача не было в истории.
Монолог расстроенной Маруси и уборка квартиры закончились одновременно.
– Придумала! – вдруг обрадовалась Татьяна. – Сообщи Косте, что устроилась в «Ойлэкспорт интернешнл». Солидная компания, крутая, он заинтересуется. Вдруг там какие-то аферы проворачиваются? Ты будешь его держать в курсе дела – и очень часто с ним встречаться.
– О, такая суета… Будет грезить не обо мне, а о моем шефе и скрытых от налогов миллиардах. Не хочу… Придумай еще что-нибудь! Как же мне его подцепить? Ночами не сплю, думаю о Косте.
– Не ври. Ты и ночами спишь, и днем, – не поверила Таня. На ее розовой фуфайке темнели пятна пота. – Что еще тебе посоветовать? Правда не знаю. – Он не женоненавистник какой-нибудь, очень открытый, контактный. Не самый трудный экземпляр в плане замужества.
– Да, да, именно замужество! – горячо откликнулась Маруся. – Пятый, и последний муж. Почему он так мне нравится? Вроде ничего в нем особенного. Но очень притягивает.
– Харизматическая личность, – вставила Таня.
– Я чувствую, нам очень хорошо будет в постели вдвоем. Почему он не хочет попробовать? Таня! Ты скрываешь от меня! У него кто-то есть!
– Никого у него нет. Гарантирую. Я бы знала.
– Нет, наверное, у него кто-то есть!
– Нет никого, Маруська!
Вопли были прерваны появлением в квартире Константина.
– О, Таня… Здравствуй, Маш. Таня, ты все-таки..
Какой порядок! Девочки, знакомьтесь, это Дирли-Ду!
Из-за капитанского плеча блестела аквамаринами прелестная мордашка незнакомой девицы. Татьяна неуверенно улыбнулась, Маруся многозначительно и недовольно посмотрела на нее и на Дирли-Ду.
– Костя, вот твои ключи, – сказала Таня. – Мы вас оставляем. Идем, Маруся.
– Стоять! Вы куда? А торт? А шампанское?
– Я в принципе к Тане зашла на минутку, а она тут, а я в принципе должна идти… – с постной физиономией произнесла Маруся.
– Девочки, останьтесь! – весело сказала Дирли-Ду.
– Не выпущу! – предупредил Костя.
– Я однозначно остаюсь, – сказала Таня, увидев гигантскую коробку с тортом. – Только переоденусь.
Маруся выскользнула вслед за подругой.
– А ты говорила! – прошелестела она. – Видела, какая разодетая кукла! Рыжая-бесстыжая. Соперница! А мой слабый организм не выдержит изнурительной конкурентной борьбы.
Татьяна недоуменно пожала плечами:
– Не представляю, откуда взялась эта Дипли..
Дикли… Дирли-Ду!
***
– Милый, останови, пожалуйста, я хочу выйти. – Ольга похлопала Романа по плечу. Она сидела на заднем сиденье автомобиля, а впереди увлеченно спорили Шухов и Шепарев.
– Куда собралась, красна девица? – спросил Алекс. – Подожди-ка.
Он резво выскочил из машины, открыл дверцу перед Ольгой и помог ей выйти. При этом он крепко сжал ее руку, успел обнять за талию, подмигнуть и улыбнуться.
– Мне надо кое-что купить, – кивнула Оля на компактный супермаркет в пятидесяти метрах прямо по курсу. – Вы же не торопитесь, мальчуганы?
– Мальчуганы не торопятся, – подтвердил из автомобиля Роман. – Но все равно давай недолго.
– Мухой, – сказал Алекс. – Дать тебе марок?
– С какой стати? – удивилась Ольга. – У меня есть.
Роман и Алексей проводили глазами ее безупречные загорелые ноги. На Оле сегодня был пепельный костюм с очень короткой юбкой. Алекс сел обратно в машину.
– А что это ты ей деньги предлагаешь? – с подозрением осведомился у друга Роман.
– Я же богач, – объяснил Шепарев. – Девочка хочет купить себе губную помаду, почему бы не спонсировать?
– Ее спонсор вообще-то я.
– Основной. А я мог бы быть дополнительным. – Думаю, Оленька ко мне неравнодушна.
– Ошибаетесь, милейший. Оленька страстно влюблена в меня. Я ее бог.
– Ты всегда отличался патологически завышенной самооценкой.
– Я просто трезво оцениваю ситуацию. И каждую ночь Оля доказывает мне, что я не ошибаюсь.
– А втроем было бы веселее.
– Нам и вдвоем неплохо, дорогой Алекс.
– Какой ты жадный. Приватизировал такую аппетитную девочку и не хочешь делиться.
– Я сторонник добротного, консервативного секса. Столпотворение в спальне меня не вдохновляет. – И потом, мы с Ольгой вот-вот должны пожениться, и как я, благонравный жених, санкционирую твое посягательство на мою невесту? – усмехнулся Роман.
– Ладно, подавись, – буркнул Алекс. – Вот я бы для тебя ничего не пожалел. Хочешь Синтию – бери, хочешь Дебору – пожалуйста. Все для друга, все для товарища.
– Спасибо, мне вполне хватает Ольги.
– Слушай, она совсем не производит впечатление дурочки. Неужели ты думаешь, она тебя еще не раскусила? Что ты вовсе не собираешься на ней жениться?
– Женщина верит в то, во что хочет верить. Образ мужа и моя симпатичная физиономия по какому-то трагическому недоразумению намертво соединились в ее голове. Зачем же расстраивать девчонку? Пусть верит, что я когда-нибудь буду принадлежать ей всецело. И, повторяю, Оля меня боготворит. Ты разве не заметил?
– Ну, как сказать…
– Ты у меня попрыгаешь, подлец! – зло прошептала Ольга, разглядывая полки с бытовой электроникой. Она выбрала маленький диктофон, размером с половину ладони, в корпусе из «металлической» пластмассы, и направилась к кассе.
Продавщица предложила ей взять на сдачу пару батареек и упаковала все в яркий хрустящий пакет с эмблемой супермаркета.
***
– Как дела, Аидочка? – фальшиво заворковала Сюзанна Эдмундовна, увидев в офисе хмурую, невеселую труженицу сексуальных полей.
Девушка с тихой ненавистью оглядела работодательницу.
– Ну и ночку вы нам устроили, Сюзанна Эдмундовна! Предупреждать надо!
– Трудно было, да? Ну извини, Аида, иногда приходится попотеть ради престижа фирмы.
– Иногда! Я каждый вечер и ночь вкалываю как лошадь.
– Ты получаешь хорошие деньги, – холодно напомнила Сюзанна Эдмундовна. – Не нравится работа – уходи.
– Вы прекрасно знаете, что я не уйду.
– Знаю. Ты профессионально можешь заниматься только тем, чем занимаешься в моей фирме. Ни на что другое ты не способна. Так что получи свои деньги и не выступай.
Аида проглотила ответную реплику, взяла со стола пачку купюр..
– Я хочу сегодня отгул, – уже не так резко заявила она.
– Нет, милая. Сегодня у тебя три клиента.
– Что, опять одновременно? – возмутилась Аида.
– Нет, по очереди, не бесись. Кстати, а как там Ксения? – спросила Сюзанна Эдмундовна с деланным равнодушием, протягивая через стол бумажку с адресами. – Сегодня доберешься сама.
– Опять своим ходом! – возмутилась Аида. – Сколько можно! Мы если не можем работать три дня в месяц – вы на дыбы, а Витька уже две недели прохлаждается в Стамбуле, и ничего. Найдите другого водителя!
– Какая ты сегодня вредная, – вздохнула Сюзанна Эдмундовна. – Ты не ответила мне про Ксению. – Как она себя вела?
– Ну, можете себе представить как! – огрызнулась девушка. – После четвертого она плакала, а после девятого уже смотрела на ситуацию с юмором. И просила передать вам, что вы скотина.
– Как ты посмела сказать мне такое?! Ты, негодяйка! – вскинулась оскорбленная Сюзанна Эдмундовна.
– Это не мои слова! Я только передала. А деньги я Ксении могу отвезти.
– Я ничего ей не должна, – быстро ответила Сюзанна Эдмундовна. – Ксения брала у меня в долг и едва-едва отработала его.
– Сколько бы она у вас ни брала, этой вечеринкой она расплатилась сполна, – сказала Аида неприятным тоном. – Как вы могли так с нами обойтись!
– Избавь меня, Аида! Не надо скандалить, делать обиженное лицо. У нас с тобой контракт. Не нравится – уходи.
Сюзанна Эдмундовна демонстративно зарылась в какие-то бухгалтерские бланки, ясно дав понять, что разговор закончен.
Аида выбралась из бирюзового кресла, одернула крошечную юбочку и направилась к двери.
Глава 28
Яркая парочка крепко поцеловалась. Дирли-Ду погладила Андрея по щеке, и они расстались.
***
Таня облачилась в эластичные рейтузы (продавщица назвала их леггинсами) цвета фуксии, просторную розовую рубаху и стала похожа на поросенка. Водрузив на плечо супершвабру, приобретенную в телемагазине за девяносто девять долларов (диагноз: «абсолютное дерьмо»), взяла ключи и собралась к Косте. В этот исторический момент зазвонил телефон.
– Таня, как дела? – нежно промурлыкала Маруся, Танина подруга, сексапильная, красивая, перманентно разведенная блондинка из соседнего подъезда.
– Машка, я убегаю, – закричала в трубку Таня, в нетерпении подпрыгивая возле телефона. Соседи снизу, должно быть, перекрестились.
– Далеко?
– К Костику.
– К Константину? – заволновалась Маруся. Она часто сталкивалась с Костей в квартире подруги и была от него без ума. – А зачем? Что-то празднуете?
– Да как же! Я у него вчера начала убирать, да так и не закончила. Хочу быстренько все доделать, пока он не вернулся с работы.
– Ты юная тимуровка? – озадаченно предположила Маруся. – А-а… Это после нападения рэкетиров, ты мне рассказывала? А можно я тоже что-нибудь помою?
– Ты готова пожертвовать дневным сном? Фантастика. Постой, ты почему не на работе?
– А ты?
– У меня свободный график.
– А я в больницу отпросилась.
– Ладно, прибегай, только быстро. Заходи в его квартиру, я буду там.
Маруся предпочитала сон еде. Она весила в два раза меньше Татьяны и съедала в день ровно столько калорий, чтобы не свалиться обессиленно где-нибудь под деревом. К тому же Маруся была беспросветно ленива. Свое нежелание шевелиться она разумно объясняла необходимостью экономить энергию – в ее экстраординарно стройном теле энергии было чуть-чуть.
– Ой, ну какая же ты стремительная! – восхитилась Маруся, появляясь на пороге в перламутровобелом костюмчике. Представлять себе этот изысканный костюмчик в сочетании с половой тряпкой было кощунственно. Очевидно, в слова «я что-нибудь помою» Маруся вкладывала какой-то особый, понятный ей одной смысл. – Кресло ты уже пропылесосила? Я сяду.
Маруся элегантно повисла на округлом и необъятном подлокотнике кресла и огляделась.
– Костя живет, прямо скажем, небогато. А ведь налоговый полицейский. Танечка, вот там еще пыль осталась.
– Где?
– Да вон же, в углу. Да, там. Он попросил тебя навести порядок?
– Сама вызвалась.
– Ты трудолюбивая. Я у себя-то ковровое покрытие не пылесосила лет пятьдесят. Уже проваливаюсь по колено, можно собирать гербарий и сеять картошку. А тебе не лень убирать чужую квартиру?
– Друг все-таки. Жаль его. Попал в аварию, бледный, исцарапанный, возвращается – дома пейзаж «После третьей мировой».
– Да…
– Это я уже основательно прибралась, ты не представляешь, что здесь было!
– Я на такой подвиг не способна. Даже ради Кости. Он обо мне никогда не спрашивает?
– Ну, он весь в работе. Налоговые преступления – его излюбленная тема.
– Да, я ему безразлична.
– Скрой от налогов несколько сотен миллиончиков – и безумно его заинтересуешь.
– Увы! А такой видный парень. Он добрый, правда? И красивый. И эта его утонченная нервность. И одновременно – мужественный. И азартный. Помнишь, ходили в казино, денег выиграли тонну – я возлагала большие надежды на тот вечер. Вроде бы Костик даже за талию меня обнял. Думала, ко мне пойдет. Не пошел. Скажи честно, Таня, есть у меня шансы?
– Шансы есть всегда, – убедительно откликнулась Таня из-под дивана. – Только не теряй надежды.
– Да… Не теряй надежды… Но я говорю, капитан налоговой полиции мог бы жить и покруче. А впрочем, для меня деньги не главное. Ты прикинь, Танюша, мой-то Генка в Министерстве топлива и энергетики теперь подвизается.
– Да что ты! – удивилась Таня. Она целеустремленно ползла по линолеуму на животе с тряпкой в зубах.
Четыре мужа подруги, все, как один, выбились в люди только после развода с Марусей. Но сохранили с красивой, безвольной и незлой экс-супругой добрые отношения, что давало Марусе возможность тянуть деньги на безбедную жизнь со всех четверых.
– Ну прикинь! Как со мной – так спиртные увеселения, строгачи на работе, полный упадок сил, депрессия. Стоило развестись, смотрю, уже «вольво» купил, иначе, как в галстуке и с папкой, из дома не выходит, карьера вообще взбесилась – только вверх и за облака. И с Митькой так же было. Только развелись – ему три американских фанта, две стипендии, правительственный заказ на исследования и оплачиваемый тур по Европе – для дележки опытом. – Несправедливо. А со мной круглосуточно лежал на диване и выл, что его гениальные мозги никому не нужны! Таня, или это я на мужиков так разлагающе действую, или я просто какой-то антиталисман.
– Не нагнетай. Ты душечка, – задыхаясь, успокоила из-под потолка Татьяна. Она висела на карнизе и цепляла обратно штору.
– Ты как Фигаро – то там, то тут. Не успеваю за твоими перемещениями. И так ловко у тебя все получается. И не маленькая вроде девочка…
– А тебе не кажется, я вот здесь немного похудела? Вот в этом месте… – Таня продемонстрировала Марусе участок ноги чуть выше колена размером пять на пять сантиметров.
– Действительно! – всплеснула руками Маша. – Как тебе это удалось? Истязала себя, мучила? Как все не правильно устроено! У тебя килограммов – завались. А я, хоть убей, не могу набрать вес. Я бы не отказалась от трех-пяти твоих килограммчиков.
– Бери, – щедро предложила Татьяна. Теперь она заклеивала куском обоев надпись на стене в спальне.
– Да! В жизни все несправедливо. И с весом, и с мужчинами. Ты не задумывалась над этим? Кого-то осаждают миллионеры, а кому-то одни алкоголики. – Жаклин Кеннеди-Онасис – в биографии сплошные богачи. А Памела Гарриман? Ну, американская посол… ша… посолша… послиха во Франции. Сначала вышла замуж за сына Уинстона Черчилля, потом за американского магната Хейворда, а грянул полтинник – вообще за мультимиллионера. Ну куда ей одной столько? Ладно иностранки. У нас под носом творится то же самое. Богатые мужики рвут на части одних и тех же женщин, словно весь экстаз жизни заключен только в них. Помнишь, мы ходили на презентацию стайлинг-центра, и я тебе показывала Батурскую? Ну, мой третий, Славка, компьютеры в этом банке обслуживал. «Гарант». И она жена директора этого банка. Виола Батурская, ну, помнишь? Такая мелированная блондинка, котенок невинный якобы? Мужа, значит, крупного банкира, миллионера недавно застрелили. Так вот – не успела оклематься, глазки толком протереть от расплывшейся на похоронах краски, – пожалуйста. Новый миллионер под боком. Даже миллиардер, наверное. Президент фирмы, ну, «Ойлэкспорт интернешнл», куда я на работу устроилась две недели назад, Вячеслав Матвеевич. Я едва телеграфный столб не снесла – тормозила с визгом и скрежетом, когда их увидела. Едут, красавчики, почти в обнимку. И когда она успела его захомутать? Обидно. Я имела виды на шефа. Свободный, красивый, богатый – экземпляр из Красной книги. И облом, увели из-под носа. А у нас с тобой ни одного богача не было в истории.
Монолог расстроенной Маруси и уборка квартиры закончились одновременно.
– Придумала! – вдруг обрадовалась Татьяна. – Сообщи Косте, что устроилась в «Ойлэкспорт интернешнл». Солидная компания, крутая, он заинтересуется. Вдруг там какие-то аферы проворачиваются? Ты будешь его держать в курсе дела – и очень часто с ним встречаться.
– О, такая суета… Будет грезить не обо мне, а о моем шефе и скрытых от налогов миллиардах. Не хочу… Придумай еще что-нибудь! Как же мне его подцепить? Ночами не сплю, думаю о Косте.
– Не ври. Ты и ночами спишь, и днем, – не поверила Таня. На ее розовой фуфайке темнели пятна пота. – Что еще тебе посоветовать? Правда не знаю. – Он не женоненавистник какой-нибудь, очень открытый, контактный. Не самый трудный экземпляр в плане замужества.
– Да, да, именно замужество! – горячо откликнулась Маруся. – Пятый, и последний муж. Почему он так мне нравится? Вроде ничего в нем особенного. Но очень притягивает.
– Харизматическая личность, – вставила Таня.
– Я чувствую, нам очень хорошо будет в постели вдвоем. Почему он не хочет попробовать? Таня! Ты скрываешь от меня! У него кто-то есть!
– Никого у него нет. Гарантирую. Я бы знала.
– Нет, наверное, у него кто-то есть!
– Нет никого, Маруська!
Вопли были прерваны появлением в квартире Константина.
– О, Таня… Здравствуй, Маш. Таня, ты все-таки..
Какой порядок! Девочки, знакомьтесь, это Дирли-Ду!
Из-за капитанского плеча блестела аквамаринами прелестная мордашка незнакомой девицы. Татьяна неуверенно улыбнулась, Маруся многозначительно и недовольно посмотрела на нее и на Дирли-Ду.
– Костя, вот твои ключи, – сказала Таня. – Мы вас оставляем. Идем, Маруся.
– Стоять! Вы куда? А торт? А шампанское?
– Я в принципе к Тане зашла на минутку, а она тут, а я в принципе должна идти… – с постной физиономией произнесла Маруся.
– Девочки, останьтесь! – весело сказала Дирли-Ду.
– Не выпущу! – предупредил Костя.
– Я однозначно остаюсь, – сказала Таня, увидев гигантскую коробку с тортом. – Только переоденусь.
Маруся выскользнула вслед за подругой.
– А ты говорила! – прошелестела она. – Видела, какая разодетая кукла! Рыжая-бесстыжая. Соперница! А мой слабый организм не выдержит изнурительной конкурентной борьбы.
Татьяна недоуменно пожала плечами:
– Не представляю, откуда взялась эта Дипли..
Дикли… Дирли-Ду!
***
– Милый, останови, пожалуйста, я хочу выйти. – Ольга похлопала Романа по плечу. Она сидела на заднем сиденье автомобиля, а впереди увлеченно спорили Шухов и Шепарев.
– Куда собралась, красна девица? – спросил Алекс. – Подожди-ка.
Он резво выскочил из машины, открыл дверцу перед Ольгой и помог ей выйти. При этом он крепко сжал ее руку, успел обнять за талию, подмигнуть и улыбнуться.
– Мне надо кое-что купить, – кивнула Оля на компактный супермаркет в пятидесяти метрах прямо по курсу. – Вы же не торопитесь, мальчуганы?
– Мальчуганы не торопятся, – подтвердил из автомобиля Роман. – Но все равно давай недолго.
– Мухой, – сказал Алекс. – Дать тебе марок?
– С какой стати? – удивилась Ольга. – У меня есть.
Роман и Алексей проводили глазами ее безупречные загорелые ноги. На Оле сегодня был пепельный костюм с очень короткой юбкой. Алекс сел обратно в машину.
– А что это ты ей деньги предлагаешь? – с подозрением осведомился у друга Роман.
– Я же богач, – объяснил Шепарев. – Девочка хочет купить себе губную помаду, почему бы не спонсировать?
– Ее спонсор вообще-то я.
– Основной. А я мог бы быть дополнительным. – Думаю, Оленька ко мне неравнодушна.
– Ошибаетесь, милейший. Оленька страстно влюблена в меня. Я ее бог.
– Ты всегда отличался патологически завышенной самооценкой.
– Я просто трезво оцениваю ситуацию. И каждую ночь Оля доказывает мне, что я не ошибаюсь.
– А втроем было бы веселее.
– Нам и вдвоем неплохо, дорогой Алекс.
– Какой ты жадный. Приватизировал такую аппетитную девочку и не хочешь делиться.
– Я сторонник добротного, консервативного секса. Столпотворение в спальне меня не вдохновляет. – И потом, мы с Ольгой вот-вот должны пожениться, и как я, благонравный жених, санкционирую твое посягательство на мою невесту? – усмехнулся Роман.
– Ладно, подавись, – буркнул Алекс. – Вот я бы для тебя ничего не пожалел. Хочешь Синтию – бери, хочешь Дебору – пожалуйста. Все для друга, все для товарища.
– Спасибо, мне вполне хватает Ольги.
– Слушай, она совсем не производит впечатление дурочки. Неужели ты думаешь, она тебя еще не раскусила? Что ты вовсе не собираешься на ней жениться?
– Женщина верит в то, во что хочет верить. Образ мужа и моя симпатичная физиономия по какому-то трагическому недоразумению намертво соединились в ее голове. Зачем же расстраивать девчонку? Пусть верит, что я когда-нибудь буду принадлежать ей всецело. И, повторяю, Оля меня боготворит. Ты разве не заметил?
– Ну, как сказать…
– Ты у меня попрыгаешь, подлец! – зло прошептала Ольга, разглядывая полки с бытовой электроникой. Она выбрала маленький диктофон, размером с половину ладони, в корпусе из «металлической» пластмассы, и направилась к кассе.
Продавщица предложила ей взять на сдачу пару батареек и упаковала все в яркий хрустящий пакет с эмблемой супермаркета.
***
– Как дела, Аидочка? – фальшиво заворковала Сюзанна Эдмундовна, увидев в офисе хмурую, невеселую труженицу сексуальных полей.
Девушка с тихой ненавистью оглядела работодательницу.
– Ну и ночку вы нам устроили, Сюзанна Эдмундовна! Предупреждать надо!
– Трудно было, да? Ну извини, Аида, иногда приходится попотеть ради престижа фирмы.
– Иногда! Я каждый вечер и ночь вкалываю как лошадь.
– Ты получаешь хорошие деньги, – холодно напомнила Сюзанна Эдмундовна. – Не нравится работа – уходи.
– Вы прекрасно знаете, что я не уйду.
– Знаю. Ты профессионально можешь заниматься только тем, чем занимаешься в моей фирме. Ни на что другое ты не способна. Так что получи свои деньги и не выступай.
Аида проглотила ответную реплику, взяла со стола пачку купюр..
– Я хочу сегодня отгул, – уже не так резко заявила она.
– Нет, милая. Сегодня у тебя три клиента.
– Что, опять одновременно? – возмутилась Аида.
– Нет, по очереди, не бесись. Кстати, а как там Ксения? – спросила Сюзанна Эдмундовна с деланным равнодушием, протягивая через стол бумажку с адресами. – Сегодня доберешься сама.
– Опять своим ходом! – возмутилась Аида. – Сколько можно! Мы если не можем работать три дня в месяц – вы на дыбы, а Витька уже две недели прохлаждается в Стамбуле, и ничего. Найдите другого водителя!
– Какая ты сегодня вредная, – вздохнула Сюзанна Эдмундовна. – Ты не ответила мне про Ксению. – Как она себя вела?
– Ну, можете себе представить как! – огрызнулась девушка. – После четвертого она плакала, а после девятого уже смотрела на ситуацию с юмором. И просила передать вам, что вы скотина.
– Как ты посмела сказать мне такое?! Ты, негодяйка! – вскинулась оскорбленная Сюзанна Эдмундовна.
– Это не мои слова! Я только передала. А деньги я Ксении могу отвезти.
– Я ничего ей не должна, – быстро ответила Сюзанна Эдмундовна. – Ксения брала у меня в долг и едва-едва отработала его.
– Сколько бы она у вас ни брала, этой вечеринкой она расплатилась сполна, – сказала Аида неприятным тоном. – Как вы могли так с нами обойтись!
– Избавь меня, Аида! Не надо скандалить, делать обиженное лицо. У нас с тобой контракт. Не нравится – уходи.
Сюзанна Эдмундовна демонстративно зарылась в какие-то бухгалтерские бланки, ясно дав понять, что разговор закончен.
Аида выбралась из бирюзового кресла, одернула крошечную юбочку и направилась к двери.
Глава 28
Девушка, арендованная за три миллиона в агентстве «Деловой вояж», сделала из Антона триумфатора. Буквально через день после памятного ресторанного ужина, на котором Антон Артемьев и голубоглазая красавица Ксения Губкина были самой колоритной парой, Антон из обычного менеджера превратился в менеджера главного.
Простое добавление прилагательного «главный» несло в себе кардинальные изменения в статусе и материальном положении. Антон переехал в новый кабинет, и теперь ему полагалась стандартно худая и длинноногая помощница. Кроме того, отныне каждое утро под окнами его квартиры мелодично сигналила служебная темно-синяя «ауди». К увеличившейся зарплате автоматически прибавлялась ежемесячная премия, неведомая заурядному персоналу. И все это потому, что скромная девочка Ксения насквозь пронзила сердце президента компании.
Президент компании – мужчина лет пятидесяти – был внушителен и солиден, как гербовая печать, и от его безумной жажды удовольствий полыхали шторы в приемной и выбывали из строя секретарши. Обласканный судьбой Антон Артемьев был приглашен в кабинет самого высокого начальства, где он до этого присутствовал на какой-то церемонии всего один раз.
Все строительное и дизайнерское великолепие было сконцентрировано на восьмидесяти квадратных метрах президентского кабинета. Антон усиленно старался выглядеть естественным и раскованным.
Михаил Иванович, для затравки, поздравил Артемьева с назначением, напомнил о возложенной на него ответственности, потом нагрузил массой поручений и, наконец, приблизился к основной теме встречи.
– А кстати, – сказал он, задумчиво разглядывая пуговицу на пиджаке Антона, – ваша подруга Ксения, она чем занимается?
– Студентка, – отрапортовал новоиспеченный главный менеджер. «На досуге промышляющая проституцией», – мысленно добавил он.
– Отлично, – взбодрился Михаил Иванович. – Где учится, в чем специализируется, когда заканчивает?
Антон смутился. Таких подробностей Ксения Губкина ему не сообщила. К счастью, президент не ждал ответа слишком долго.
– У Ксении не будет проблем с трудоустройством. – Что, если мы уже сейчас предложим ей работу в отделе маркетинга? Кадры надо растить. Очень перспективная девушка. Невеста?
– Да… – в смятении промямлил Артемьев.
– Или просто подруга? – с надеждой спросил начальник.
– Ну…
Антон бросил быстрый взгляд на шефа и все понял. Ему никогда не удалось бы стать даже простым менеджером, если бы он не обладал чувствительностью и подвижностью флюгера. Угождать, сохраняя видимость собственного достоинства, – этой наукой он владел виртуозно. Сейчас было необходимо срочно перевести Ксению из разряда невест в категорию приятных возможностей, и Антон лихорадочно соображал, как бы элегантнее подсунуть начальнику «свою девушку».
– Подруга, конечно, но вроде бы как бы и не подруга, – осторожно начал он.
Михаил Иванович не очень удивился такой загадочной формулировке.
– Ага, как бы и не подруга, – удовлетворенно кивнул он. – Так-так-так.
– В общем, мы познакомились случайно. Моей невесты не было в Москве, когда я получил приглашение на банкет, – самозабвенно врал Антон. – И я не придумал ничего лучшего, как взять с собой Ксению Мне показалось, будет неудобно прийти без дамы.
– Отлично.
– Хотя, если честно, мы с Ксенией практически незнакомы.
– Блестяще.
– Но так как вы считаете, что наша компания может предложить ей место в отделе маркетинга, то я немедленно ее найду и…
– А что, надо искать?
– Да я даже не взял у нее номера телефона, – покаянно склонил голову Антон.
– Что же вы, голубчик, так лопухнулись? возмутился Михаил Иванович. – Не взять домашней телефона у такой прелестной малютки.
– Но я сегодня же после работы постараюсь ее найти.
– Уж постарайтесь. Ксения показалась мне очень серьезной девушкой. Даже строгой.
– Я уверен, ее серьезность не простирается дальше определенных границ, – обнадежил шеф Антон. «Знал бы ты, старый хрыч, откуда я вытащил эту серьезную, строгую девушку. Из массажного салона!»
Михаил Иванович поднялся и протянул главному менеджеру квадратную ладонь с короткими волосатыми пальцами.
– Я думаю, мы с вами сработаемся, Антон. Мы понимаем друг друга, а это прочная база для успешного сотрудничества.
Артемьев зарделся и крепко пожал руку президента.
***
Остатки гигантского торта отправились в квартиру Танечки Литейник. Дирли-Ду и Константин сидели за столом на необычно чистой, отдраенной кухне и обсуждали детали грандиозной авантюры.
– А почему ты не привлек Андрея?
– Думаю, если он узнает, что я состыковался с тобой у него за спиной, то придется мне копить деньги на вставную челюсть.
– Но у нас чисто деловой контакт! – уставилась на капитана сине-зелеными глазищами Дирли-Ду.
– Я не про ревность говорю, Дирли. Я предлагал Андрею раздобыть компромат на Куницына, используя твою помощь и восхитительные внешние данные, но он наотрез отказался. Он считает, что это опасно, и боится за тебя.
– Опасно! – с восторгом повторила Дирли-Ду. – Рассказывай скорее, что я должна делать? Я выпью пепси?
– Конечно, бери. И поэтому, если он узнает о нашей совместной афере, я получу по роже.
– Но Андрей ничего не узнает! – успокоила Дирли-Ду. – Не беспокойся об этом. О, пепси-кола теплая!
– Извини, забыл предупредить. Мне холодильник угробили. Конечно, я и сам не решился бы вовлечь тебя в это подсудное дело, если бы не чувствовал, что мы сумеем блестяще разыграть спектакль. По идее, можно было бы познакомиться с кем-нибудь, кто работает в «Ойлэкспорт интернешнл», войти в доверие, склонить на свою сторону, но ты сама понимаешь, сколько времени это займет. А времени у нас нет.
– Времени нет, – кивнула Дирли-Ду. – Его никогда нет.
– Когда я еще вычислю человека, который согласится сотрудничать… – Очевидно, Константин и сам не был уверен, что поступает правильно, и поэтому продолжал оправдываться.
А Дирли-Ду ни в чем не сомневалась. Она жаждала приключений.
– Костя, рассказывай! – нетерпеливо подтолкнула она капитана.
– Ну, я думаю, для тебя это будет абсолютно безопасно, – неуверенно начал Константин. – Сначала ты постараешься оказаться под колесами его автомобиля… Чтобы Куницын тебя заметил.
Дирли-Ду хихикнула:
– Лучше я разденусь догола. Это приятнее и не так больно. И стопроцентная гарантия, что объект не проедет мимо.
– Да? – засомневался Костя.
– Да. И вообще, где я должна его ловить? В каком месте?
– Когда он поедет домой из штаб-квартиры «Юропиэн ойл трейд компани». Там с восьми до одиннадцати встреча нефтяных директоров в форме банкета, и Куницын – в числе почетных гостей. – Если он там не появится, придется выяснять другие его маршруты.
– Так, первый пункт, считай, у нас в кармане. – Куницын никуда не денется, я сумею привлечь его внимание. И не нужно бросаться под колеса. Я не буду ждать, пока он сядет в автомобиль. Дальше! – командирским тоном потребовала деловая Дирли-Ду.
– Дальше… – отозвался Костя и почесал переносицу. – Ну конечно, Куницын не сможет тебя не заметить. Тебя невозможно не заметить!
Дирли-Ду сделала вид, что смущена. А капитан достал тетрадный листок, испещренный записями и схемами, и авантюристы принялись подробно изучать план действий.
– Здорово ты придумал! – увлеченно воскликнула Дирли-Ду через два часа обсуждений. – Но где же погони, перестрелки?!
Нет, шум нам ни к чему! – решительно отказался Костя. Он уже ни в чем не сомневался, глаза снова горели азартным пламенем, и он с трудом удерживался на табуретке, изнутри бомбардируемый ударами бушующей в нем энергии.
– Хотя бы маскарад! – попросила Дирли-Ду. – Представь себе картину: блестящие черные волосы, подстриженные идеальным каре, ярко-синие – линзы! – глаза, красные губы…
– Зачем? – удивился Костя. – Куницын и так с тобой не знаком. У меня вариант привлекательнее: водопад огненно-рыжих волос, изумительный рот – не важно, какого цвета губная помада, пленительный овал лица, волшебные огромные глаза, бархат нежной кожи…
Дирли-Ду с удивлением смотрела на Константина. Тот внезапно оборвал свою речь.
– Извини, я увлекся.
– Ничего-ничего, продолжай… – зачарованно мяукнула Дирли-Ду.
– Итак, решено. Переодевания в принципе ни к чему, но если тебе сильно хочется, надень какой-нибудь парик. У тебя есть парик? Это пресловутое черное каре?
– Нет.
– Тогда не будем тратить времени на поиски. – Вставай. Едем к штаб-квартире.
– Как, прямо сейчас? – ужаснулась Дирли-Ду.
– Но мы же обо всем договорились! – не понял Костя. – Мы обсудили план, ты со всем согласилась.
– Но я думала, что мы будем грабить Куницына, как минимум, через неделю-две. Или месяц. Прямо сейчас?! Я не готова. И морально не готова, и переодеться хотя бы надо.
– Но ведь я сказал, что совещание сегодня с восьми до одиннадцати.
– Сегодня?! Я не поняла, что сегодня. Хотя бы забрось меня в «Фламинго». Я приведу себя в порядок. Ведь раньше одиннадцати Куницын все равно никуда не денется.
– Вперед!
Как всегда без объявления войны, нагрянул Макс и стал выворачивать наизнанку холодильник на предмет наличия пива.
– Ты что такой невеселый? – с интересом оглядел он мрачного Андрея. – И почему это мы такие грустненькие, удивленно спросил священник у приговоренного к смерти. А… знаю, знаю. Твоя таинственная пташка испарилась, оставив в ладони разноцветное перышко, а в груди – измученное сердце. Влюбился, что ли?
Максим удобно расположился в кресле, разместив на журнальном столике три банки пива и еду.
– Она сказала, что пойдет на выставку авангарда. Больше я ее не видел, – уныло отозвался Андрей.
– Значит, пронзила сердце нового плейбоя, – бессердечно объяснил Макс. – Когда починишь микроволновку? Я вынужден есть холодный бифштекс. Ты, естественно, не плейбой, мальчик целомудренный (в некоторые часы суток), это я для блеска фразы так выразился, но Дирли-Ду – откровенная плейгерл, прости уж меня. Ты помнишь, как она стреляла в «Энрике» своими глазищами? Я думал, все, сейчас попадет в голову – снесет полчерепа. Если б ты, негодяй, в тот момент под боком не шамкал осетринкой, была б Дирли-Ду моей. Знойная девочка. Провокационная. Пикантная, как мускатный орех. И полезная для организма.
Простое добавление прилагательного «главный» несло в себе кардинальные изменения в статусе и материальном положении. Антон переехал в новый кабинет, и теперь ему полагалась стандартно худая и длинноногая помощница. Кроме того, отныне каждое утро под окнами его квартиры мелодично сигналила служебная темно-синяя «ауди». К увеличившейся зарплате автоматически прибавлялась ежемесячная премия, неведомая заурядному персоналу. И все это потому, что скромная девочка Ксения насквозь пронзила сердце президента компании.
Президент компании – мужчина лет пятидесяти – был внушителен и солиден, как гербовая печать, и от его безумной жажды удовольствий полыхали шторы в приемной и выбывали из строя секретарши. Обласканный судьбой Антон Артемьев был приглашен в кабинет самого высокого начальства, где он до этого присутствовал на какой-то церемонии всего один раз.
Все строительное и дизайнерское великолепие было сконцентрировано на восьмидесяти квадратных метрах президентского кабинета. Антон усиленно старался выглядеть естественным и раскованным.
Михаил Иванович, для затравки, поздравил Артемьева с назначением, напомнил о возложенной на него ответственности, потом нагрузил массой поручений и, наконец, приблизился к основной теме встречи.
– А кстати, – сказал он, задумчиво разглядывая пуговицу на пиджаке Антона, – ваша подруга Ксения, она чем занимается?
– Студентка, – отрапортовал новоиспеченный главный менеджер. «На досуге промышляющая проституцией», – мысленно добавил он.
– Отлично, – взбодрился Михаил Иванович. – Где учится, в чем специализируется, когда заканчивает?
Антон смутился. Таких подробностей Ксения Губкина ему не сообщила. К счастью, президент не ждал ответа слишком долго.
– У Ксении не будет проблем с трудоустройством. – Что, если мы уже сейчас предложим ей работу в отделе маркетинга? Кадры надо растить. Очень перспективная девушка. Невеста?
– Да… – в смятении промямлил Артемьев.
– Или просто подруга? – с надеждой спросил начальник.
– Ну…
Антон бросил быстрый взгляд на шефа и все понял. Ему никогда не удалось бы стать даже простым менеджером, если бы он не обладал чувствительностью и подвижностью флюгера. Угождать, сохраняя видимость собственного достоинства, – этой наукой он владел виртуозно. Сейчас было необходимо срочно перевести Ксению из разряда невест в категорию приятных возможностей, и Антон лихорадочно соображал, как бы элегантнее подсунуть начальнику «свою девушку».
– Подруга, конечно, но вроде бы как бы и не подруга, – осторожно начал он.
Михаил Иванович не очень удивился такой загадочной формулировке.
– Ага, как бы и не подруга, – удовлетворенно кивнул он. – Так-так-так.
– В общем, мы познакомились случайно. Моей невесты не было в Москве, когда я получил приглашение на банкет, – самозабвенно врал Антон. – И я не придумал ничего лучшего, как взять с собой Ксению Мне показалось, будет неудобно прийти без дамы.
– Отлично.
– Хотя, если честно, мы с Ксенией практически незнакомы.
– Блестяще.
– Но так как вы считаете, что наша компания может предложить ей место в отделе маркетинга, то я немедленно ее найду и…
– А что, надо искать?
– Да я даже не взял у нее номера телефона, – покаянно склонил голову Антон.
– Что же вы, голубчик, так лопухнулись? возмутился Михаил Иванович. – Не взять домашней телефона у такой прелестной малютки.
– Но я сегодня же после работы постараюсь ее найти.
– Уж постарайтесь. Ксения показалась мне очень серьезной девушкой. Даже строгой.
– Я уверен, ее серьезность не простирается дальше определенных границ, – обнадежил шеф Антон. «Знал бы ты, старый хрыч, откуда я вытащил эту серьезную, строгую девушку. Из массажного салона!»
Михаил Иванович поднялся и протянул главному менеджеру квадратную ладонь с короткими волосатыми пальцами.
– Я думаю, мы с вами сработаемся, Антон. Мы понимаем друг друга, а это прочная база для успешного сотрудничества.
Артемьев зарделся и крепко пожал руку президента.
***
Остатки гигантского торта отправились в квартиру Танечки Литейник. Дирли-Ду и Константин сидели за столом на необычно чистой, отдраенной кухне и обсуждали детали грандиозной авантюры.
– А почему ты не привлек Андрея?
– Думаю, если он узнает, что я состыковался с тобой у него за спиной, то придется мне копить деньги на вставную челюсть.
– Но у нас чисто деловой контакт! – уставилась на капитана сине-зелеными глазищами Дирли-Ду.
– Я не про ревность говорю, Дирли. Я предлагал Андрею раздобыть компромат на Куницына, используя твою помощь и восхитительные внешние данные, но он наотрез отказался. Он считает, что это опасно, и боится за тебя.
– Опасно! – с восторгом повторила Дирли-Ду. – Рассказывай скорее, что я должна делать? Я выпью пепси?
– Конечно, бери. И поэтому, если он узнает о нашей совместной афере, я получу по роже.
– Но Андрей ничего не узнает! – успокоила Дирли-Ду. – Не беспокойся об этом. О, пепси-кола теплая!
– Извини, забыл предупредить. Мне холодильник угробили. Конечно, я и сам не решился бы вовлечь тебя в это подсудное дело, если бы не чувствовал, что мы сумеем блестяще разыграть спектакль. По идее, можно было бы познакомиться с кем-нибудь, кто работает в «Ойлэкспорт интернешнл», войти в доверие, склонить на свою сторону, но ты сама понимаешь, сколько времени это займет. А времени у нас нет.
– Времени нет, – кивнула Дирли-Ду. – Его никогда нет.
– Когда я еще вычислю человека, который согласится сотрудничать… – Очевидно, Константин и сам не был уверен, что поступает правильно, и поэтому продолжал оправдываться.
А Дирли-Ду ни в чем не сомневалась. Она жаждала приключений.
– Костя, рассказывай! – нетерпеливо подтолкнула она капитана.
– Ну, я думаю, для тебя это будет абсолютно безопасно, – неуверенно начал Константин. – Сначала ты постараешься оказаться под колесами его автомобиля… Чтобы Куницын тебя заметил.
Дирли-Ду хихикнула:
– Лучше я разденусь догола. Это приятнее и не так больно. И стопроцентная гарантия, что объект не проедет мимо.
– Да? – засомневался Костя.
– Да. И вообще, где я должна его ловить? В каком месте?
– Когда он поедет домой из штаб-квартиры «Юропиэн ойл трейд компани». Там с восьми до одиннадцати встреча нефтяных директоров в форме банкета, и Куницын – в числе почетных гостей. – Если он там не появится, придется выяснять другие его маршруты.
– Так, первый пункт, считай, у нас в кармане. – Куницын никуда не денется, я сумею привлечь его внимание. И не нужно бросаться под колеса. Я не буду ждать, пока он сядет в автомобиль. Дальше! – командирским тоном потребовала деловая Дирли-Ду.
– Дальше… – отозвался Костя и почесал переносицу. – Ну конечно, Куницын не сможет тебя не заметить. Тебя невозможно не заметить!
Дирли-Ду сделала вид, что смущена. А капитан достал тетрадный листок, испещренный записями и схемами, и авантюристы принялись подробно изучать план действий.
– Здорово ты придумал! – увлеченно воскликнула Дирли-Ду через два часа обсуждений. – Но где же погони, перестрелки?!
Нет, шум нам ни к чему! – решительно отказался Костя. Он уже ни в чем не сомневался, глаза снова горели азартным пламенем, и он с трудом удерживался на табуретке, изнутри бомбардируемый ударами бушующей в нем энергии.
– Хотя бы маскарад! – попросила Дирли-Ду. – Представь себе картину: блестящие черные волосы, подстриженные идеальным каре, ярко-синие – линзы! – глаза, красные губы…
– Зачем? – удивился Костя. – Куницын и так с тобой не знаком. У меня вариант привлекательнее: водопад огненно-рыжих волос, изумительный рот – не важно, какого цвета губная помада, пленительный овал лица, волшебные огромные глаза, бархат нежной кожи…
Дирли-Ду с удивлением смотрела на Константина. Тот внезапно оборвал свою речь.
– Извини, я увлекся.
– Ничего-ничего, продолжай… – зачарованно мяукнула Дирли-Ду.
– Итак, решено. Переодевания в принципе ни к чему, но если тебе сильно хочется, надень какой-нибудь парик. У тебя есть парик? Это пресловутое черное каре?
– Нет.
– Тогда не будем тратить времени на поиски. – Вставай. Едем к штаб-квартире.
– Как, прямо сейчас? – ужаснулась Дирли-Ду.
– Но мы же обо всем договорились! – не понял Костя. – Мы обсудили план, ты со всем согласилась.
– Но я думала, что мы будем грабить Куницына, как минимум, через неделю-две. Или месяц. Прямо сейчас?! Я не готова. И морально не готова, и переодеться хотя бы надо.
– Но ведь я сказал, что совещание сегодня с восьми до одиннадцати.
– Сегодня?! Я не поняла, что сегодня. Хотя бы забрось меня в «Фламинго». Я приведу себя в порядок. Ведь раньше одиннадцати Куницын все равно никуда не денется.
– Вперед!
Как всегда без объявления войны, нагрянул Макс и стал выворачивать наизнанку холодильник на предмет наличия пива.
– Ты что такой невеселый? – с интересом оглядел он мрачного Андрея. – И почему это мы такие грустненькие, удивленно спросил священник у приговоренного к смерти. А… знаю, знаю. Твоя таинственная пташка испарилась, оставив в ладони разноцветное перышко, а в груди – измученное сердце. Влюбился, что ли?
Максим удобно расположился в кресле, разместив на журнальном столике три банки пива и еду.
– Она сказала, что пойдет на выставку авангарда. Больше я ее не видел, – уныло отозвался Андрей.
– Значит, пронзила сердце нового плейбоя, – бессердечно объяснил Макс. – Когда починишь микроволновку? Я вынужден есть холодный бифштекс. Ты, естественно, не плейбой, мальчик целомудренный (в некоторые часы суток), это я для блеска фразы так выразился, но Дирли-Ду – откровенная плейгерл, прости уж меня. Ты помнишь, как она стреляла в «Энрике» своими глазищами? Я думал, все, сейчас попадет в голову – снесет полчерепа. Если б ты, негодяй, в тот момент под боком не шамкал осетринкой, была б Дирли-Ду моей. Знойная девочка. Провокационная. Пикантная, как мускатный орех. И полезная для организма.