Страница:
– Моя тетушка успела полюбить вас.
Офелия сама не понимала, почему сердце так больно сжалось. Но она сумела взять себя в руки и продолжала.
– Вы не так меня поняли. Обычно я терпеть не могу тех, кому завидую. Всех, кроме Сабрины. Каждый раз, завидуя ей, я чувствую себя предательницей, отчего на душе становится еще хуже. Но как только приступ проходит, я корю себя за глупость и снова понимаю, что не желаю с ней враждовать. Совершенно необычные для меня чувства.
– Не такие уж необычные!
– Для других, возможно, нет, но для меня все это очень необычно, – настаивала она.
– Наверное, вы действительно надеетесь, что сумеете быть подругами.
– Никаких «наверное». Я по-прежнему считаю, что мы могли бы стать настоящими друзьями, и все еще хочу помочь ей.
– Когда это она нуждалась в помощи?
– Когда мне казалось, что она придает слишком большое значение вниманию Дункана.
– Но он действительно любит ее!
– Я понимаю это сейчас, – нетерпеливо бросила Офелия, – но откуда, спрашивается, мне было знать, что они готовы влюбиться друг в друга?! Поэтому я сказала, что Дункан поцеловал меня во время встречи в гостинице, куда я пригласила его, чтобы извиниться.
– Ложь.
– Да, но вполне невинная и рассчитанная на то, чтобы защитить ее от боли. Не ранить.
– Видите ли, я хотел поговорить о тех случаях, когда вы лгали. Это один из них.
Офелия закатила глаза к небу:
– Почему это меня не удивляет? А остальные?
– Я знаю еще об одном.
– Как? Такой короткий список? А я думала, что вы лучше подготовились.
– Уже сердитесь? Так скоро?
Офелия недоуменно нахмурилась, но тут же улыбнулась:
– Вовсе нет. Всего лишь немного раздражена, но теперь, когда вы упомянули об этом… – Она пожала плечами. – Все прошло.
Рейфел удивленно покачал головой:
– Я поражен. Это настоящая метаморфоза! И что вы при этом чувствуете?
– Мне нравится! – призналась она. – Как приятно, когда ты берешь верх над собственной вспыльчивостью, а не наоборот. Так о какой лжи вы упоминали?
– Вы столько всего нагромоздили, что сами не знаете?
– Я так не думаю, – ответила Офелия, немного поразмыслив. – Могу припомнить только еще один случай, когда намеренно солгала Сабрине. Вы назвали меня злобной, а я все отрицала, но это, возможно, единственный раз, когда я исходила злобой, причем из-за ревности. Сабрина все расспрашивала, когда именно мы с Дунканом возобновили помолвку. Меня это раздражало. Я посчитала подозрительным такой интерес к своему жениху, поэтому ответила, что он сам настоял на этом сразу после того, как она уехала из его дома. Видите ли, дед Дункана требовал, чтобы мы рассказывали людям именно эту историю, так что не я сочинила эту ложь. Но по какой-то причине Сабрина пришла в отчаяние. Не понимаю почему. Может, вы знаете?
– Нет, это дело Сабрины и Дункана, а отнюдь не наше. Значит, вы признаете, что иногда бываете злобной и недоброжелательной?
Что же, она так и знала, что он непременно вернется к этому.
– Да. Ну, теперь вы счастливы?
– Не слишком. Вопрос, и очень важный, состоит в том, дорогая, усвоили ли вы что-то полезное из наших споров? Или вернетесь в Лондон и станете прежней…
– Остановитесь, – перебила она. – Мне ясно одно: это вы ничего не усвоили из наших споров. Теперь, когда я могу держать в узде свою вспыльчивость, причину всей моей зависти и ревности, за что я должна благодарить вас, как вы можете думать, что ничего во мне не изменилось?
– Хороший довод. В таком случае не вижу причин и дальше оставаться здесь. Завтра же с самого утра мы отправляемся в Лондон.
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Офелия сама не понимала, почему сердце так больно сжалось. Но она сумела взять себя в руки и продолжала.
– Вы не так меня поняли. Обычно я терпеть не могу тех, кому завидую. Всех, кроме Сабрины. Каждый раз, завидуя ей, я чувствую себя предательницей, отчего на душе становится еще хуже. Но как только приступ проходит, я корю себя за глупость и снова понимаю, что не желаю с ней враждовать. Совершенно необычные для меня чувства.
– Не такие уж необычные!
– Для других, возможно, нет, но для меня все это очень необычно, – настаивала она.
– Наверное, вы действительно надеетесь, что сумеете быть подругами.
– Никаких «наверное». Я по-прежнему считаю, что мы могли бы стать настоящими друзьями, и все еще хочу помочь ей.
– Когда это она нуждалась в помощи?
– Когда мне казалось, что она придает слишком большое значение вниманию Дункана.
– Но он действительно любит ее!
– Я понимаю это сейчас, – нетерпеливо бросила Офелия, – но откуда, спрашивается, мне было знать, что они готовы влюбиться друг в друга?! Поэтому я сказала, что Дункан поцеловал меня во время встречи в гостинице, куда я пригласила его, чтобы извиниться.
– Ложь.
– Да, но вполне невинная и рассчитанная на то, чтобы защитить ее от боли. Не ранить.
– Видите ли, я хотел поговорить о тех случаях, когда вы лгали. Это один из них.
Офелия закатила глаза к небу:
– Почему это меня не удивляет? А остальные?
– Я знаю еще об одном.
– Как? Такой короткий список? А я думала, что вы лучше подготовились.
– Уже сердитесь? Так скоро?
Офелия недоуменно нахмурилась, но тут же улыбнулась:
– Вовсе нет. Всего лишь немного раздражена, но теперь, когда вы упомянули об этом… – Она пожала плечами. – Все прошло.
Рейфел удивленно покачал головой:
– Я поражен. Это настоящая метаморфоза! И что вы при этом чувствуете?
– Мне нравится! – призналась она. – Как приятно, когда ты берешь верх над собственной вспыльчивостью, а не наоборот. Так о какой лжи вы упоминали?
– Вы столько всего нагромоздили, что сами не знаете?
– Я так не думаю, – ответила Офелия, немного поразмыслив. – Могу припомнить только еще один случай, когда намеренно солгала Сабрине. Вы назвали меня злобной, а я все отрицала, но это, возможно, единственный раз, когда я исходила злобой, причем из-за ревности. Сабрина все расспрашивала, когда именно мы с Дунканом возобновили помолвку. Меня это раздражало. Я посчитала подозрительным такой интерес к своему жениху, поэтому ответила, что он сам настоял на этом сразу после того, как она уехала из его дома. Видите ли, дед Дункана требовал, чтобы мы рассказывали людям именно эту историю, так что не я сочинила эту ложь. Но по какой-то причине Сабрина пришла в отчаяние. Не понимаю почему. Может, вы знаете?
– Нет, это дело Сабрины и Дункана, а отнюдь не наше. Значит, вы признаете, что иногда бываете злобной и недоброжелательной?
Что же, она так и знала, что он непременно вернется к этому.
– Да. Ну, теперь вы счастливы?
– Не слишком. Вопрос, и очень важный, состоит в том, дорогая, усвоили ли вы что-то полезное из наших споров? Или вернетесь в Лондон и станете прежней…
– Остановитесь, – перебила она. – Мне ясно одно: это вы ничего не усвоили из наших споров. Теперь, когда я могу держать в узде свою вспыльчивость, причину всей моей зависти и ревности, за что я должна благодарить вас, как вы можете думать, что ничего во мне не изменилось?
– Хороший довод. В таком случае не вижу причин и дальше оставаться здесь. Завтра же с самого утра мы отправляемся в Лондон.
Глава 27
Офелии следовало взлететь на седьмое небо и прыгать от радости, узнав, что она наконец возвращается домой. Но вместо этого она, сидя в экипаже, то и дело боролась со слезами, и настроение у нее было хуже некуда. Она никак не могла понять, в чем дело. Причина скорее всего была одна: ей довелось испытать самое волнующее в ее жизни приключение. Еще несколько часов назад она воображала, что сможет его повторить, но как только окажется дома, другой возможности для этого не представится. Неужели она чувствует себя настолько странно, потому что ее тесное общение с Рейфелом Локом подходит к концу?
На этот раз Рейфу не пришлось сидеть на козлах. Лошадьми правил лакей Эсмеральды, а сам Рейфел устроился в экипаже вместе с четырьмя женщинами. До дома Эсмеральды они добрались еще до конца дня. Все это время она жизнерадостно щебетала, но Офелия отделывалась односложными ответами, зная, что, хотя Эсме не поедет с ними в Лондон, они с Рейфом не останутся наедине. Сэди всегда была бдительной дуэньей.
Они единогласно решили провести ночь в доме Эсмеральды, вместо того чтобы поискать гостиницу. Вместе поужинали в последний раз, и пожилая женщина неожиданно прослезилась:
– Я не стану провожать вас завтра. Не люблю прощаний. Но надеюсь снова увидеться с вами, Офелия. Даю слово, я искренне наслаждалась вашим обществом.
– Мне тоже будет вас недоставать, – призналась Офелия. – Уверены, что не хотите отправиться с нами в Лондон и повеселиться до конца сезона?
– Господи, конечно, нет! Сезон хорош для молодых людей. Но я приеду на вашу свадьбу, как только найдете мужчину, с которым захотите провести остаток дней своих.
Если этот день настанет.
Зато, вернувшись в Лондон, она не будет обременена нежеланной помолвкой и не станет ломать голову, как избавиться от жениха. Отныне она сосредоточится на поисках достойного мужа… если сейчас, к концу сезона, еще остались подходящие партии. Хотя вряд ли это имеет значение. Она может отбить поклонника у любой девушки…
Офелия очнулась, потрясенная и возмущенная собственными мыслями. Неужели она действительно привыкла думать только о себе?
До чего же поразительно видеть свое прошлое поведение с совершенно иной точки зрения! Бесчувственная, равнодушная, эгоистичная. Неужели так важно, что совсем недавно она считала, будто имеет право поступать подобным образом? Что просто относилась к другим так же как они относились к ней. А может, она ошибалась? И ее вовсе не так уж яростно ненавидели?
Теперь ей придется пересмотреть отношения с другими людьми, включая родителей. Может, зря она постоянно сердится на отца? И это будет самым большим испытанием для нее. Если она сможет поговорить с ним, не выказав обид и горечи…
Они покинули дом Эсмеральды на рассвете. Как и предполагала Офелия, без успокаивающего присутствия тетушки Рейфа обоим было неловко. Рейфел почти все время был погружен в размышления, и хотя Офелия несколько раз пыталась завести разговор, в конце концов тоже выдохлась.
Опомнилась она только у крыльца Саммерс-Глейд. Сэди мирно спала, а когда проснулась и увидела, где они находятся, пробормотала:
– Какого дьявола мы тут делаем?
Офелия удивленно взглянула на нее.
Рейф весело засмеялся при виде растерянных женских лиц:
– Я выхожу здесь. Полагаю, счастливая парочка скоро объявит о свадьбе, так что мне не придется снова покидать Лондон для поездки сюда.
– Вы могли бы раньше упомянуть о своих намерениях, – мягко упрекнула Офелия.
– Простите, упустил из виду, – пожал плечами Рейф. – Но если хорошенько подумать, сейчас самое время проверить то, что вы усвоили из моих уроков, не считаете? Не хотите остаться на свадьбу?
Офелия ни на секунду не задумалась.
– Нет, эти двое ни за что не поверят, что я изменилась. И я не желаю омрачать это счастливое событие. Ничего страшного, я сама доберусь до дома.
– Прекрасно. Увидимся в Лондоне, возможно, через несколько дней.
Еще один сюрприз, совершенно неожиданный, но гораздо более приятный.
– Вы приедете?
– Разумеется. Не сомневаюсь, что мы будем посещать одни и те же балы.
Ах, вовсе не это она желала услышать!
Но Офелия умудрилась скрыть разочарование. Их отношения закончены. И она получила от него куда больше, чем рассчитывала…
Рейфел преспокойно спрыгнул на землю и закрыл за собой дверцу.
Вот и все. Ни прощаний, ни требований вести себя прилично, ни…
Дверца снова распахнулась, и Рейф, схватив Офелию за плечи, притянул ее к себе и впился губами в губы.
В ней мгновенно вспыхнуло не только желание, но и восторг победы, когда она увидела, каким огнем пылают его глаза.
Но тут он снова исчез.
Брови Сэди взлетели едва не до корней волос, но Офелия даже не покраснела. Слишком велика была ее радость, чтобы ощущать хотя бы малейший стыд.
– Ни о чем не спрашивай, – предупредила она горничную, словно это могло чему-то помочь.
И разумеется, не помогло.
– С каких это пор он позволяет себе такие вольности?
Офелия попыталась сделать вид, будто ничего особенного не случилось.
– Не обращай внимания. Мы часто ссорились, и я постоянно оскорбляла его. Возможно, это его способ дать понять, что он не обиделся.
– Не проще было сказать на словах? – фыркнула Сэди.
Может, и проще, но далеко не так волнующе!
На этот раз Рейфу не пришлось сидеть на козлах. Лошадьми правил лакей Эсмеральды, а сам Рейфел устроился в экипаже вместе с четырьмя женщинами. До дома Эсмеральды они добрались еще до конца дня. Все это время она жизнерадостно щебетала, но Офелия отделывалась односложными ответами, зная, что, хотя Эсме не поедет с ними в Лондон, они с Рейфом не останутся наедине. Сэди всегда была бдительной дуэньей.
Они единогласно решили провести ночь в доме Эсмеральды, вместо того чтобы поискать гостиницу. Вместе поужинали в последний раз, и пожилая женщина неожиданно прослезилась:
– Я не стану провожать вас завтра. Не люблю прощаний. Но надеюсь снова увидеться с вами, Офелия. Даю слово, я искренне наслаждалась вашим обществом.
– Мне тоже будет вас недоставать, – призналась Офелия. – Уверены, что не хотите отправиться с нами в Лондон и повеселиться до конца сезона?
– Господи, конечно, нет! Сезон хорош для молодых людей. Но я приеду на вашу свадьбу, как только найдете мужчину, с которым захотите провести остаток дней своих.
Если этот день настанет.
Зато, вернувшись в Лондон, она не будет обременена нежеланной помолвкой и не станет ломать голову, как избавиться от жениха. Отныне она сосредоточится на поисках достойного мужа… если сейчас, к концу сезона, еще остались подходящие партии. Хотя вряд ли это имеет значение. Она может отбить поклонника у любой девушки…
Офелия очнулась, потрясенная и возмущенная собственными мыслями. Неужели она действительно привыкла думать только о себе?
До чего же поразительно видеть свое прошлое поведение с совершенно иной точки зрения! Бесчувственная, равнодушная, эгоистичная. Неужели так важно, что совсем недавно она считала, будто имеет право поступать подобным образом? Что просто относилась к другим так же как они относились к ней. А может, она ошибалась? И ее вовсе не так уж яростно ненавидели?
Теперь ей придется пересмотреть отношения с другими людьми, включая родителей. Может, зря она постоянно сердится на отца? И это будет самым большим испытанием для нее. Если она сможет поговорить с ним, не выказав обид и горечи…
Они покинули дом Эсмеральды на рассвете. Как и предполагала Офелия, без успокаивающего присутствия тетушки Рейфа обоим было неловко. Рейфел почти все время был погружен в размышления, и хотя Офелия несколько раз пыталась завести разговор, в конце концов тоже выдохлась.
Опомнилась она только у крыльца Саммерс-Глейд. Сэди мирно спала, а когда проснулась и увидела, где они находятся, пробормотала:
– Какого дьявола мы тут делаем?
Офелия удивленно взглянула на нее.
Рейф весело засмеялся при виде растерянных женских лиц:
– Я выхожу здесь. Полагаю, счастливая парочка скоро объявит о свадьбе, так что мне не придется снова покидать Лондон для поездки сюда.
– Вы могли бы раньше упомянуть о своих намерениях, – мягко упрекнула Офелия.
– Простите, упустил из виду, – пожал плечами Рейф. – Но если хорошенько подумать, сейчас самое время проверить то, что вы усвоили из моих уроков, не считаете? Не хотите остаться на свадьбу?
Офелия ни на секунду не задумалась.
– Нет, эти двое ни за что не поверят, что я изменилась. И я не желаю омрачать это счастливое событие. Ничего страшного, я сама доберусь до дома.
– Прекрасно. Увидимся в Лондоне, возможно, через несколько дней.
Еще один сюрприз, совершенно неожиданный, но гораздо более приятный.
– Вы приедете?
– Разумеется. Не сомневаюсь, что мы будем посещать одни и те же балы.
Ах, вовсе не это она желала услышать!
Но Офелия умудрилась скрыть разочарование. Их отношения закончены. И она получила от него куда больше, чем рассчитывала…
Рейфел преспокойно спрыгнул на землю и закрыл за собой дверцу.
Вот и все. Ни прощаний, ни требований вести себя прилично, ни…
Дверца снова распахнулась, и Рейф, схватив Офелию за плечи, притянул ее к себе и впился губами в губы.
В ней мгновенно вспыхнуло не только желание, но и восторг победы, когда она увидела, каким огнем пылают его глаза.
Но тут он снова исчез.
Брови Сэди взлетели едва не до корней волос, но Офелия даже не покраснела. Слишком велика была ее радость, чтобы ощущать хотя бы малейший стыд.
– Ни о чем не спрашивай, – предупредила она горничную, словно это могло чему-то помочь.
И разумеется, не помогло.
– С каких это пор он позволяет себе такие вольности?
Офелия попыталась сделать вид, будто ничего особенного не случилось.
– Не обращай внимания. Мы часто ссорились, и я постоянно оскорбляла его. Возможно, это его способ дать понять, что он не обиделся.
– Не проще было сказать на словах? – фыркнула Сэди.
Может, и проще, но далеко не так волнующе!
Глава 28
Похоже, в Лондоне давно не было снега. Тротуары были не грязными, а всего лишь мокрыми, как обычно в это время года. На последнем отрезке пути даже светило солнце. Правда, скоро оно скрылось за тучами, и снова началась привычная морось.
Офелия решила провести еще одну ночь в гостинице, недалеко от города, чтобы приехать домой ближе к полудню, когда отец наверняка будет отсутствовать. У него вошло в привычку обедать с друзьями в клубе, а ей нужно время, чтобы освоиться, прежде чем предстать перед ним и ответить на вопросы, которыми он ее засыплет.
Она давно не получала от него известий и не знала, все ли еще он сердится, узнав, что дочери не удалось притащить Дункана к алтарю, или удовлетворился известием о том, что она привлекла внимание герцогского наследника.
Фамильный дом графа находился на Беркли-стрит к северу от Гайд-парка. Улица была тихой и не очень длинной. Западный конец выходил на Портман-сквер, восточный – на Манчестер-сквер, площадь немного поменьше размером. И там, и там были разбиты небольшие парки, но Офелия никогда в них не играла. Игры считались ребяческим занятием, а у нее фактически не было детства. Сколько она себя помнила, родители, вернее, отец обращался с ней как со взрослой. Мать, разумеется, пыталась с ним спорить, но Шерман был слишком сильным человеком, и у нее просто не хватало воли, чтобы противостоять мужу.
Мэри наверняка окажется дома. Она редко выезжала, потому что была всегда занята, обдумывая очередной прием. Подруги приезжали к ней, сама она редко их посещала. И даже не вывозила дочь на балы. Шерман сам представил дочь обществу. Не потому, что гордился ею. Скорее злорадствовал, наблюдая, какой успех имеет дочь по сравнению с остальными дебютантками. Он не пожалел средств на гардероб Офелии. Но делал это не ради нее. Просто хотел, чтобы на него упал отблеск ее славы. Чтобы его поздравляли с такой необыкновенной дочерью.
Привычная горечь почти овладела Офелией. Но она сумела распознать надвигающиеся симптомы и постаралась отделаться от назойливых мыслей. Теперь у нее есть цель, и чем скорее она ее достигнет, тем лучше. Она выйдет замуж за богатого мужчину, чтобы больше не иметь с отцом ничего общего.
– Мне разложить вещи, или вы хотите отдохнуть? – спросила Сэди, когда они вошли в большой особняк, в котором выросла Офелия.
– Я не слишком устала, поэтому займись сундуками, – разрешила молодая хозяйка.
Их голоса донеслись до гостиной, где обычно пребывала Мэри Рид.
– Боже, ты дома! Как я по тебе скучала! – воскликнула она, спеша навстречу дочери.
Мэри Рид была сладкоежкой и всячески потакала своим прихотям, так что с годами сильно располнела. Всего на дюйм ниже Офелии, но в три раза шире, она была добродушной, даже слишком добродушной. Единственный раз на памяти дочери она опустилась до крика: в тот кошмарный день, когда Офелия обнаружила, что у нее нет настоящих друзей и отец терпит ее постольку, поскольку она может помочь осуществить его честолюбивые устремления.
Светлые волосы и голубые глаза Офелия унаследовала от матери, которая в свое время слыла красавицей. У отца были карие глаза и каштановые волосы. Хорошо, что она ничего не взяла от него.
Офелия обняла мать и поцеловала в щеку.
– Я тоже скучала, мама.
– Мы очень удивились, когда ты снова обручилась с Дунканом.
– Представляю, каким сюрпризом явилось для вас известие о разорванной помолвке, – предположила Офелия.
– Да. Но посмотри только, какого поклонника ты приобрела! Наследника Локов! Твой отец так доволен!
Офелия неловко поежилась:
– Мы с Рейфом просто друзья, мама. И только. Ничего иного и быть не может.
– Правда? – Мэри, явно разочарованная, слегка нахмурилась. – Значит, ты вовсе не хотела выйти за него?
– Может, и хотела, но он ясно дал понять, что не готов предпринять столь ответственный шаг. И поверь, я очень рада иметь другом человека, который не пресмыкается у моих ног.
Мэри с надеждой подняла глаза к небу.
– Знаешь, пожалуй, не стоит списывать его со счетов. Некоторым людям нужно время, чтобы распознать собственное счастье, даже если окружающим все уже ясно. Ну а пока мы будем вести себя так, словно ты не привлекла внимания самого завидного жениха во всем королевстве. – Мэри широко улыбнулась: – Жаль, что ты не дала знать о своем возвращении. Я устроила бы бал в твою честь.
Что же, такое заявление вполне в духе матери, посвятившей жизнь развлечениям. Благодаря ей Офелия считала, что счастье заключается в том, чтобы давать самые грандиозные в Лондоне балы. Наверное, так оно и будет, по крайней мере ее станут считать самой прославленной светской львицей. Но теперь главное для нее – освободиться от власти отца.
– Еще есть время устроить прием или хотя бы званый ужин, – ответила она, чтобы угодить матери. – Прекрасный способ известить всех, что я вернулась.
– Я тоже так считаю. Но у меня накопилась груда приглашений, которые я в основном игнорировала. Просмотри их, чтобы решить, какие следует принять на этой неделе.
– Я отнесу их к себе в комнату.
– Прекрасно! Пойди отдохни, а я тем временем составлю список гостей. Уверена, что смогу убедить кое-кого отказаться от предыдущих обязательств и вместо этого приехать сюда.
Спустившись вечером к ужину, Офелия убедилась, что мать превзошла себя. В доме толпились гости, в основном молодые джентльмены, которых она знала. Впрочем, были и незнакомцы.
Как хорошо, что теперь у нее есть из чего выбрать наряд! Отныне в ее распоряжении полный гардероб, а не три-четыре жалких сундука!
Сэди отгладила для нее вечернее платье из мягкого кремового шелка с белой кружевной отделкой. В ушах Офелии мягко светились крупные жемчужины. Шею украшал овальный кулон. Волосы были уложены в тугой узел, только на висках кудрявились локоны. Сэди воткнула в прическу шпильки с жемчужными головками, дополняющие серьги.
Мэри догнала дочь в холле. Та осторожно заглядывала в двери гостиной и, завидев мать, вопросительно подняла брови. Мэри, все поняв, поспешно объяснила:
– Я не ожидала, что все они примут приглашение! Хотя мне следовало бы знать заранее. У тебя так много поклонников!
– Отец собирается приехать?
Мэри виновато покраснела:
– Я не сообщила ему, что ты вернулась. Хотела сказать сегодня днем, когда он приедет из клуба, но он передал через лакея, что будет дома поздно. – Пожав плечами, она добавила: – Не важно. Ему совершенно необязательно быть здесь. Мы можем прекрасно провести время и без него.
Офелия едва не рассмеялась. Ей так легко с матерью! До чего же она предсказуема! Мэри прекрасно знала, что дочь и муж не ладят между собой и часто ссорятся. Намеренно оставив мужа в неведении о приезде Офелии, она сделала все, чтобы та могла спокойно провести свой первый вечер в городе и насладиться импровизированной вечеринкой.
Мэри проводила дочь в гостиную. Не успели они переступить порог, как Офелию окружили поклонники, старавшиеся привлечь ее внимание.
– Как приятно вновь видеть вас, леди Офелия!
– Какое счастье, что вы не обручены!
– У меня дыхание перехватывает от вашей красоты, леди Офелия!
– Лорд Хэч, – напомнил один из джентльменов. – Надеюсь, вы меня не забыли?
– Очарован вами, миледи, как всегда, – заметил лорд Кантл, целуя ее руку.
– Представьте меня, Питер, – нетерпеливо попросил друга один из джентльменов. Но Питер и не взглянул на него, поэтому тот сам шагнул к девушке: – Я так мечтал познакомиться с вами, леди Офелия. Артемус Биллингз, к вашим услугам.
– Очень рада, – поспешно ответила она, прежде чем еще один молодой человек попытался привлечь ее внимание.
Артемус был довольно красив и не назвал своего титула, а это обычно означало полную уверенность человека в том, что все знают, кто он такой. Она, пожалуй, попытается разузнать о нем немного больше, но это подождет. Пока что каждый из присутствующих стремился поскорее поцеловать ей руку.
Все, кроме Гамильтона Смитфилда, виконта Мурли. Недавно достигший совершеннолетия и получивший титул, Гамильтон был крайне застенчив, особенно в обращении с ней. Он никогда не казался Офелии достаточно смелым для того, чтобы отвести ее в сторону от толпы. Но теперь он это сделал. Повел ее на другой конец комнаты, но внезапно остановился и сказал:
– У меня никогда не хватало смелости спросить вас об этом. Знаете, я едва не заплакал, когда услышал о вашей помолвке с Мактавишем. Но поскольку из этого ничего не вышло, я постараюсь не упустить снова свой шанс. Умоляю, Офелия, станьте моей женой!
Она едва не поежилась под его обожающим взглядом и хотя обычно резко отказывала искателям своей руки, а подобные предложения ненавидела особенно, потому что они исходили от мужчин, не позаботившихся узнать ее получше, на этот раз заколебалась. Не хотела видеть, как его лицо исказится болью. Только не сейчас. У нее нет на это сил.
И чтобы избежать объяснений, она коротко ответила:
– Поговорите с моим отцом, виконт Мурли.
– Вы не шутите?!
Глаза его сияли. Очевидно, он принял ее ответ за согласие, поэтому она мягко пояснила:
– Видите ли, выбор зависит не от меня.
Офелия была совершенно уверена, что Шерман ему откажет и, следовательно, ей не придется быть свидетельницей разочарования бедного молодого человека. Довольно трусливо с ее стороны, но раньше она не задумываясь отвергала предложения руки и сердца, поскольку была слишком эгоистична, чтобы волноваться о чужих чувствах. Но теперь ей предстояло погубить надежды виконта, и ей было ужасно его жаль.
К счастью, Джейн и Эдит спасли Офелию от неприятных раздумий, налетев на нее и утащив в укромный уголок, где потребовали рассказать о неудавшейся свадьбе с Дунканом.
На этот раз она вопреки прежним привычкам не распространялась о случившемся. И просто повторила им то, что объявил гостям дед Мактавиша: они полюбовно разошлись, посчитав, что не подходят друг другу. Поскорее бы избавиться от назойливых девиц!
Поэтому Офелия торопливо спросила:
– Вам не нужно сегодня вечером быть где-то еще?
– О, ничего интересного! – отмахнулась Джейн. – Но мы ни за что не упустили бы возможности поздороваться с тобой!
Это казалось достаточно правдоподобным. Но Офелия слишком хорошо знала обеих девиц. И Джейн, и Эдит прекрасно наловчились говорить именно то, что, по их мнению, она хотела слышать. И к сожалению, для этого им слишком часто приходилось лгать. Но Офелия вдруг сообразила, что сама в этом виновата. Не страдай девушки так часто от взрывов ее вспыльчивости, наверное, вели бы себя иначе по отношению к ней.
– Но мы заехали, чтобы узнать, что так задержало тебя в провинции, – вставила Эдит. – Твоя мать сказала, что ты гостила у Локов. Это действительно так?
– Вы ей не поверили?
Эдит слегка покраснела.
Обе девушки были очень хорошенькие, но, конечно, не могли сравниться красотой с Офелией. Да и происходили из менее знатных семей, так что не могли надеяться на первоклассную партию в этом сезоне. В крайнем случае им пришлось бы выбирать жениха из отвергнутых поклонников Офелии, поэтому обе жаждали, чтобы та поскорее обручилась.
– Честно говоря, мы посчитали, что ее ввели в заблуждение, – запинаясь, пояснила Эдит.
Какой дипломатичный способ сказать, что обе они уверены, будто Мэри им солгала.
– Кто ввел ее в заблуждение? Я? – уточнила Офелия.
– Да, – призналась Эдит и поспешно добавила: – Мы знали, что вы с Локом не ладите. Понять не могу, в чем дело, ведь он так красив! Но мы не раз замечали, как вы обмениваетесь колкостями. Поэтому были в полной уверенности, что ты отвергла приглашение его семьи. Поэтому мы подумали, что ты нарочно обманула родителей, а на самом деле находилась в другом месте.
Вот как? Они уверены, что она солгала матери? Да, Рейф был совершенно прав. Как только ты ступил на тропу лжи, в твоих словах всегда будут сомневаться. А ведь обе девушки знали, как хорошо она умеет лгать!
Как ни странно, раньше она похвасталась бы, что провела время в поместье Локов. Пусть завидуют!
Теперь же она предпочитала, чтобы они ничего не знали. И следовательно, нужно постараться поскорее сменить тему разговора, тем более что девушки не будут требовать подробностей. При всех недостатках их вряд ли можно назвать бесцеремонными.
– Видите ли, – заговорила она, – мне пришлось нелегко, особенно когда я поняла, что вовсе не хочу выходить за Мактавиша. И очень боялась, что он не вернет мне данное слово. Но мы наконец поговорили по душам и оба согласились, что будет лучше отменить свадьбу. Мне просто нужно было время, чтобы прийти в себя и подумать о том, что делать дальше. Кроме того, я вовсе не спешила вернуться домой и вытерпеть взрыв отцовской ярости. Вы знаете, как сильно он хотел этого брака.
Конечно, существовала вполне определенная возможность, что они успели поговорить с Мейвис и узнали правду, но ведь она почти не солгала, говоря, что ей нужно было время прийти в себя. А вот где она провела это время – совершенно не важно.
Поэтому она очень удивилась, услышав многозначительный тон Эдит:
– Значит, на самом деле ты не гостила у Локов?
Прежде чем она смогла придумать способ отделаться от дальнейших расспросов, Джейн вдруг оживилась:
– Что же, теперь все ясно. Можешь не отвечать.
Проследив за направлением ее взгляда, она увидела входящего в гостиную Рейфела Лока. При виде него сердце Офелии учащенно забилось. Она понятия не имела, что привело его сюда, но не могла отрицать, что безумно рада видеть этого человека. Она не ожидала снова встретиться с ним. По крайней мере так скоро.
– Почему ты не хочешь признаться, что завоевала его? – взволнованно спросила Эдит.
– Возможно, потому, что не успела еще разобраться в собственных чувствах, – неожиданно для себя ответила Офелия, но тут же мысленно застонала: именно в этом она вовсе не хотела признаваться.
– Господи, да ты, никак, влюбилась в него?! – ахнула Джейн.
– О нет, об этом не может быть и речи, – твердо произнесла Офелия и тут же призналась себе, что так нагло лгать ей еще не приходилось.
Офелия решила провести еще одну ночь в гостинице, недалеко от города, чтобы приехать домой ближе к полудню, когда отец наверняка будет отсутствовать. У него вошло в привычку обедать с друзьями в клубе, а ей нужно время, чтобы освоиться, прежде чем предстать перед ним и ответить на вопросы, которыми он ее засыплет.
Она давно не получала от него известий и не знала, все ли еще он сердится, узнав, что дочери не удалось притащить Дункана к алтарю, или удовлетворился известием о том, что она привлекла внимание герцогского наследника.
Фамильный дом графа находился на Беркли-стрит к северу от Гайд-парка. Улица была тихой и не очень длинной. Западный конец выходил на Портман-сквер, восточный – на Манчестер-сквер, площадь немного поменьше размером. И там, и там были разбиты небольшие парки, но Офелия никогда в них не играла. Игры считались ребяческим занятием, а у нее фактически не было детства. Сколько она себя помнила, родители, вернее, отец обращался с ней как со взрослой. Мать, разумеется, пыталась с ним спорить, но Шерман был слишком сильным человеком, и у нее просто не хватало воли, чтобы противостоять мужу.
Мэри наверняка окажется дома. Она редко выезжала, потому что была всегда занята, обдумывая очередной прием. Подруги приезжали к ней, сама она редко их посещала. И даже не вывозила дочь на балы. Шерман сам представил дочь обществу. Не потому, что гордился ею. Скорее злорадствовал, наблюдая, какой успех имеет дочь по сравнению с остальными дебютантками. Он не пожалел средств на гардероб Офелии. Но делал это не ради нее. Просто хотел, чтобы на него упал отблеск ее славы. Чтобы его поздравляли с такой необыкновенной дочерью.
Привычная горечь почти овладела Офелией. Но она сумела распознать надвигающиеся симптомы и постаралась отделаться от назойливых мыслей. Теперь у нее есть цель, и чем скорее она ее достигнет, тем лучше. Она выйдет замуж за богатого мужчину, чтобы больше не иметь с отцом ничего общего.
– Мне разложить вещи, или вы хотите отдохнуть? – спросила Сэди, когда они вошли в большой особняк, в котором выросла Офелия.
– Я не слишком устала, поэтому займись сундуками, – разрешила молодая хозяйка.
Их голоса донеслись до гостиной, где обычно пребывала Мэри Рид.
– Боже, ты дома! Как я по тебе скучала! – воскликнула она, спеша навстречу дочери.
Мэри Рид была сладкоежкой и всячески потакала своим прихотям, так что с годами сильно располнела. Всего на дюйм ниже Офелии, но в три раза шире, она была добродушной, даже слишком добродушной. Единственный раз на памяти дочери она опустилась до крика: в тот кошмарный день, когда Офелия обнаружила, что у нее нет настоящих друзей и отец терпит ее постольку, поскольку она может помочь осуществить его честолюбивые устремления.
Светлые волосы и голубые глаза Офелия унаследовала от матери, которая в свое время слыла красавицей. У отца были карие глаза и каштановые волосы. Хорошо, что она ничего не взяла от него.
Офелия обняла мать и поцеловала в щеку.
– Я тоже скучала, мама.
– Мы очень удивились, когда ты снова обручилась с Дунканом.
– Представляю, каким сюрпризом явилось для вас известие о разорванной помолвке, – предположила Офелия.
– Да. Но посмотри только, какого поклонника ты приобрела! Наследника Локов! Твой отец так доволен!
Офелия неловко поежилась:
– Мы с Рейфом просто друзья, мама. И только. Ничего иного и быть не может.
– Правда? – Мэри, явно разочарованная, слегка нахмурилась. – Значит, ты вовсе не хотела выйти за него?
– Может, и хотела, но он ясно дал понять, что не готов предпринять столь ответственный шаг. И поверь, я очень рада иметь другом человека, который не пресмыкается у моих ног.
Мэри с надеждой подняла глаза к небу.
– Знаешь, пожалуй, не стоит списывать его со счетов. Некоторым людям нужно время, чтобы распознать собственное счастье, даже если окружающим все уже ясно. Ну а пока мы будем вести себя так, словно ты не привлекла внимания самого завидного жениха во всем королевстве. – Мэри широко улыбнулась: – Жаль, что ты не дала знать о своем возвращении. Я устроила бы бал в твою честь.
Что же, такое заявление вполне в духе матери, посвятившей жизнь развлечениям. Благодаря ей Офелия считала, что счастье заключается в том, чтобы давать самые грандиозные в Лондоне балы. Наверное, так оно и будет, по крайней мере ее станут считать самой прославленной светской львицей. Но теперь главное для нее – освободиться от власти отца.
– Еще есть время устроить прием или хотя бы званый ужин, – ответила она, чтобы угодить матери. – Прекрасный способ известить всех, что я вернулась.
– Я тоже так считаю. Но у меня накопилась груда приглашений, которые я в основном игнорировала. Просмотри их, чтобы решить, какие следует принять на этой неделе.
– Я отнесу их к себе в комнату.
– Прекрасно! Пойди отдохни, а я тем временем составлю список гостей. Уверена, что смогу убедить кое-кого отказаться от предыдущих обязательств и вместо этого приехать сюда.
Спустившись вечером к ужину, Офелия убедилась, что мать превзошла себя. В доме толпились гости, в основном молодые джентльмены, которых она знала. Впрочем, были и незнакомцы.
Как хорошо, что теперь у нее есть из чего выбрать наряд! Отныне в ее распоряжении полный гардероб, а не три-четыре жалких сундука!
Сэди отгладила для нее вечернее платье из мягкого кремового шелка с белой кружевной отделкой. В ушах Офелии мягко светились крупные жемчужины. Шею украшал овальный кулон. Волосы были уложены в тугой узел, только на висках кудрявились локоны. Сэди воткнула в прическу шпильки с жемчужными головками, дополняющие серьги.
Мэри догнала дочь в холле. Та осторожно заглядывала в двери гостиной и, завидев мать, вопросительно подняла брови. Мэри, все поняв, поспешно объяснила:
– Я не ожидала, что все они примут приглашение! Хотя мне следовало бы знать заранее. У тебя так много поклонников!
– Отец собирается приехать?
Мэри виновато покраснела:
– Я не сообщила ему, что ты вернулась. Хотела сказать сегодня днем, когда он приедет из клуба, но он передал через лакея, что будет дома поздно. – Пожав плечами, она добавила: – Не важно. Ему совершенно необязательно быть здесь. Мы можем прекрасно провести время и без него.
Офелия едва не рассмеялась. Ей так легко с матерью! До чего же она предсказуема! Мэри прекрасно знала, что дочь и муж не ладят между собой и часто ссорятся. Намеренно оставив мужа в неведении о приезде Офелии, она сделала все, чтобы та могла спокойно провести свой первый вечер в городе и насладиться импровизированной вечеринкой.
Мэри проводила дочь в гостиную. Не успели они переступить порог, как Офелию окружили поклонники, старавшиеся привлечь ее внимание.
– Как приятно вновь видеть вас, леди Офелия!
– Какое счастье, что вы не обручены!
– У меня дыхание перехватывает от вашей красоты, леди Офелия!
– Лорд Хэч, – напомнил один из джентльменов. – Надеюсь, вы меня не забыли?
– Очарован вами, миледи, как всегда, – заметил лорд Кантл, целуя ее руку.
– Представьте меня, Питер, – нетерпеливо попросил друга один из джентльменов. Но Питер и не взглянул на него, поэтому тот сам шагнул к девушке: – Я так мечтал познакомиться с вами, леди Офелия. Артемус Биллингз, к вашим услугам.
– Очень рада, – поспешно ответила она, прежде чем еще один молодой человек попытался привлечь ее внимание.
Артемус был довольно красив и не назвал своего титула, а это обычно означало полную уверенность человека в том, что все знают, кто он такой. Она, пожалуй, попытается разузнать о нем немного больше, но это подождет. Пока что каждый из присутствующих стремился поскорее поцеловать ей руку.
Все, кроме Гамильтона Смитфилда, виконта Мурли. Недавно достигший совершеннолетия и получивший титул, Гамильтон был крайне застенчив, особенно в обращении с ней. Он никогда не казался Офелии достаточно смелым для того, чтобы отвести ее в сторону от толпы. Но теперь он это сделал. Повел ее на другой конец комнаты, но внезапно остановился и сказал:
– У меня никогда не хватало смелости спросить вас об этом. Знаете, я едва не заплакал, когда услышал о вашей помолвке с Мактавишем. Но поскольку из этого ничего не вышло, я постараюсь не упустить снова свой шанс. Умоляю, Офелия, станьте моей женой!
Она едва не поежилась под его обожающим взглядом и хотя обычно резко отказывала искателям своей руки, а подобные предложения ненавидела особенно, потому что они исходили от мужчин, не позаботившихся узнать ее получше, на этот раз заколебалась. Не хотела видеть, как его лицо исказится болью. Только не сейчас. У нее нет на это сил.
И чтобы избежать объяснений, она коротко ответила:
– Поговорите с моим отцом, виконт Мурли.
– Вы не шутите?!
Глаза его сияли. Очевидно, он принял ее ответ за согласие, поэтому она мягко пояснила:
– Видите ли, выбор зависит не от меня.
Офелия была совершенно уверена, что Шерман ему откажет и, следовательно, ей не придется быть свидетельницей разочарования бедного молодого человека. Довольно трусливо с ее стороны, но раньше она не задумываясь отвергала предложения руки и сердца, поскольку была слишком эгоистична, чтобы волноваться о чужих чувствах. Но теперь ей предстояло погубить надежды виконта, и ей было ужасно его жаль.
К счастью, Джейн и Эдит спасли Офелию от неприятных раздумий, налетев на нее и утащив в укромный уголок, где потребовали рассказать о неудавшейся свадьбе с Дунканом.
На этот раз она вопреки прежним привычкам не распространялась о случившемся. И просто повторила им то, что объявил гостям дед Мактавиша: они полюбовно разошлись, посчитав, что не подходят друг другу. Поскорее бы избавиться от назойливых девиц!
Поэтому Офелия торопливо спросила:
– Вам не нужно сегодня вечером быть где-то еще?
– О, ничего интересного! – отмахнулась Джейн. – Но мы ни за что не упустили бы возможности поздороваться с тобой!
Это казалось достаточно правдоподобным. Но Офелия слишком хорошо знала обеих девиц. И Джейн, и Эдит прекрасно наловчились говорить именно то, что, по их мнению, она хотела слышать. И к сожалению, для этого им слишком часто приходилось лгать. Но Офелия вдруг сообразила, что сама в этом виновата. Не страдай девушки так часто от взрывов ее вспыльчивости, наверное, вели бы себя иначе по отношению к ней.
– Но мы заехали, чтобы узнать, что так задержало тебя в провинции, – вставила Эдит. – Твоя мать сказала, что ты гостила у Локов. Это действительно так?
– Вы ей не поверили?
Эдит слегка покраснела.
Обе девушки были очень хорошенькие, но, конечно, не могли сравниться красотой с Офелией. Да и происходили из менее знатных семей, так что не могли надеяться на первоклассную партию в этом сезоне. В крайнем случае им пришлось бы выбирать жениха из отвергнутых поклонников Офелии, поэтому обе жаждали, чтобы та поскорее обручилась.
– Честно говоря, мы посчитали, что ее ввели в заблуждение, – запинаясь, пояснила Эдит.
Какой дипломатичный способ сказать, что обе они уверены, будто Мэри им солгала.
– Кто ввел ее в заблуждение? Я? – уточнила Офелия.
– Да, – призналась Эдит и поспешно добавила: – Мы знали, что вы с Локом не ладите. Понять не могу, в чем дело, ведь он так красив! Но мы не раз замечали, как вы обмениваетесь колкостями. Поэтому были в полной уверенности, что ты отвергла приглашение его семьи. Поэтому мы подумали, что ты нарочно обманула родителей, а на самом деле находилась в другом месте.
Вот как? Они уверены, что она солгала матери? Да, Рейф был совершенно прав. Как только ты ступил на тропу лжи, в твоих словах всегда будут сомневаться. А ведь обе девушки знали, как хорошо она умеет лгать!
Как ни странно, раньше она похвасталась бы, что провела время в поместье Локов. Пусть завидуют!
Теперь же она предпочитала, чтобы они ничего не знали. И следовательно, нужно постараться поскорее сменить тему разговора, тем более что девушки не будут требовать подробностей. При всех недостатках их вряд ли можно назвать бесцеремонными.
– Видите ли, – заговорила она, – мне пришлось нелегко, особенно когда я поняла, что вовсе не хочу выходить за Мактавиша. И очень боялась, что он не вернет мне данное слово. Но мы наконец поговорили по душам и оба согласились, что будет лучше отменить свадьбу. Мне просто нужно было время, чтобы прийти в себя и подумать о том, что делать дальше. Кроме того, я вовсе не спешила вернуться домой и вытерпеть взрыв отцовской ярости. Вы знаете, как сильно он хотел этого брака.
Конечно, существовала вполне определенная возможность, что они успели поговорить с Мейвис и узнали правду, но ведь она почти не солгала, говоря, что ей нужно было время прийти в себя. А вот где она провела это время – совершенно не важно.
Поэтому она очень удивилась, услышав многозначительный тон Эдит:
– Значит, на самом деле ты не гостила у Локов?
Прежде чем она смогла придумать способ отделаться от дальнейших расспросов, Джейн вдруг оживилась:
– Что же, теперь все ясно. Можешь не отвечать.
Проследив за направлением ее взгляда, она увидела входящего в гостиную Рейфела Лока. При виде него сердце Офелии учащенно забилось. Она понятия не имела, что привело его сюда, но не могла отрицать, что безумно рада видеть этого человека. Она не ожидала снова встретиться с ним. По крайней мере так скоро.
– Почему ты не хочешь признаться, что завоевала его? – взволнованно спросила Эдит.
– Возможно, потому, что не успела еще разобраться в собственных чувствах, – неожиданно для себя ответила Офелия, но тут же мысленно застонала: именно в этом она вовсе не хотела признаваться.
– Господи, да ты, никак, влюбилась в него?! – ахнула Джейн.
– О нет, об этом не может быть и речи, – твердо произнесла Офелия и тут же призналась себе, что так нагло лгать ей еще не приходилось.
Глава 29
Мэри сразу же завладела Рейфелом и, похоже, не собиралась его отпускать. Как хорошо, что матушка догадалась пригласить его. Странно только, что он оказался в Лондоне: ведь она лишь вчера оставила его в Саммерс-Глейд! Не могли же Дункан с Сабриной так быстро пожениться?! А может, они уже поженились и Рейф пропустил церемонию?
К сожалению, немедленно удовлетворить любопытство не представлялось возможным. Ей дали несколько минут поболтать с подругами, но плотная толпа обожателей уже окружила их. Поэтому ей не скоро пришлось потолковать с Рейфом с глазу на глаз.
За столом сидело слишком много гостей, но на вечерах у Ридов часто случалось нечто подобное, и Мэри привыкла расставлять длинные буфетные столы с закусками для привередливых едоков и заказывать более плотное меню для людей с хорошим аппетитом.
Офелии пришлось выйти. Только вернувшись, она смогла подойти к Рейфу. Он как раз успел наполнить тарелку и оглядывался в поисках свободного стула. Но таковых не оказалось – все были заняты жующими гостями.
– Столовая, должно быть, пуста, – заговорщическим шепотом посоветовала Офелия, встав рядом.
Он устремил на нее взгляд светло-голубых глаз, и у Офелии перехватило дыхание. Господи, как он красив! А сегодня – особенно, в своем темном фраке, идеально облегавшем плечи, и белоснежном, свободно завязанном галстуке. Его золотистые локоны переливались в свете свечей.
У Офелии опять участился пульс. Только бы он не заметил, как действует на нее его присутствие!
Он, должно быть, не увидел ничего из ряда вон выходящего, потому что спросил:
– А там остались еще стулья, или все перенесли сюда?
К этому времени Офелия успела отдышаться.
– Вы будете удивлены, узнав, сколько стульев у нас в доме. Матушка считает небольшие собрания пустячной тратой ее талантов, – сообщила она, красноречиво озирая его тарелку.
– Я пропустил ленч, – ухмыляясь, пояснил он.
– Ну как, проверим, остались ли в столовой свободные стулья?
– Почему бы вам сначала не раздобыть себе что-нибудь на ужин?
– Я не голодна.
Рейфел укоризненно покачал головой:
– Мы так и не успели обсудить вашу чрезмерную худобу, не так ли?
К сожалению, немедленно удовлетворить любопытство не представлялось возможным. Ей дали несколько минут поболтать с подругами, но плотная толпа обожателей уже окружила их. Поэтому ей не скоро пришлось потолковать с Рейфом с глазу на глаз.
За столом сидело слишком много гостей, но на вечерах у Ридов часто случалось нечто подобное, и Мэри привыкла расставлять длинные буфетные столы с закусками для привередливых едоков и заказывать более плотное меню для людей с хорошим аппетитом.
Офелии пришлось выйти. Только вернувшись, она смогла подойти к Рейфу. Он как раз успел наполнить тарелку и оглядывался в поисках свободного стула. Но таковых не оказалось – все были заняты жующими гостями.
– Столовая, должно быть, пуста, – заговорщическим шепотом посоветовала Офелия, встав рядом.
Он устремил на нее взгляд светло-голубых глаз, и у Офелии перехватило дыхание. Господи, как он красив! А сегодня – особенно, в своем темном фраке, идеально облегавшем плечи, и белоснежном, свободно завязанном галстуке. Его золотистые локоны переливались в свете свечей.
У Офелии опять участился пульс. Только бы он не заметил, как действует на нее его присутствие!
Он, должно быть, не увидел ничего из ряда вон выходящего, потому что спросил:
– А там остались еще стулья, или все перенесли сюда?
К этому времени Офелия успела отдышаться.
– Вы будете удивлены, узнав, сколько стульев у нас в доме. Матушка считает небольшие собрания пустячной тратой ее талантов, – сообщила она, красноречиво озирая его тарелку.
– Я пропустил ленч, – ухмыляясь, пояснил он.
– Ну как, проверим, остались ли в столовой свободные стулья?
– Почему бы вам сначала не раздобыть себе что-нибудь на ужин?
– Я не голодна.
Рейфел укоризненно покачал головой:
– Мы так и не успели обсудить вашу чрезмерную худобу, не так ли?