Литтон Джози. Королевство лунного света

   – Любимая… – прошептал он.
   Она посмотрела на него и слабо улыбнулась.
   – Не будь таким хмурым. Мы скоро станем родителями.
   «Мы», – подумала Кассандра. Это слово относилось к Алексу, Джоанне и ребенку, который вот-вот должен был появиться на свет. Их маленькая семья становилась частью двух огромных семей, двух наций, двух миров и одного будущего. Будущего, которое пока только неясно вырисовывалось и требовало принятия правильных решений.
   – Тебе больно?
   Он физически ощущал эти слова, от них ему самому становилось больно.
   – Больше нет, – быстро ответила Елена и указала на родильный стул, специально привезенный из Акоры.
   – Моя госпожа, пожалуйста, садитесь.
   Джоанна могла сама сделать это, но Алекс с легкостью подхватил ее на руки и с такой нежностью и осторожностью опустил на стул, что у Кассандры сжалось сердце.
   Вот такие моменты бессмертны, подумала Кассандра. Не важно, сколько раз они уже повторялись и будут повторяться, они навсегда останутся исключительными и самыми драгоценными.
   Ее мысли прервал громкий крик новорожденного. «Как жаль, что этого не видит Ройс», – подумала она.
   И все же здесь недоставало одного человека.
   – Джоанна, – тихо позвала Кассандра, стараясь не отвлекать ее. – Как ты думаешь, Ройс?..
   – Ах да, – перебила ее молодая новоиспеченная мама.
   – Ради всех святых, позовите его. Он будет беспокоиться.
   На самом деле он уже давно волновался. Все это время он находился рядом со спальней, в коридоре. Когда Кассандра открыла дверь, он тревожно спросил:
   – Ну как она?
   Кассандра посмотрела на него, посмотрела очень внимательно, и увидела мужчину, полного изящества и силы. Мужчину, которого она вначале боялась, ведь он мог быть и врагом, но вместо этого стал ей другом и даже чем-то большим. «Человек, который так любит сестру, будет обожать свою племянницу», – подумала она.
   – Вы стали дядей, – сказала она и в душе посмеялась над его глупым в тот момент выражением лица. Она потянула его за рукав в комнату.
   – Идите к ней. Она великолепна, а Джоанна… я бы сказала, что на свете стало одной героиней больше.
   – Довольно об этом, – смеясь, прервала ее Джоанна и обратилась к брату: – Что ты о ней скажешь?
   Он уставился на малышку, завернутую в пеленки, из которых виднелась только головка с золотистыми завитками волос, как и у ее мамы.
   – Она кричала очень воинственно, – сказал Ройс. Алекс рассмеялся. Смех помог ему выплеснуть все тревоги и переживания.
   – Она ведь уроженка Акоры. Конечно же, она должна быть воинственной.
   – Не забывай, что и Англии тоже, – напомнил ему Ройс. – Кровь Босуиков и Хоукфортов – неплохое наследие. Посмотрите! Она открыла глаза.
   – Она умница, – с уверенностью произнес Алекс. Ройс кивнул в знак согласия.
   – Вы уже выбрали для нее имя?
   Молодые родители обменялись взглядами. Алекс тихо произнес:
   – Амелия, в честь вашей матери.
   – Только при одном условии, – сказала Джоанна. – Если твоя мама не будет против. Мне бы ни за что на свете не хотелось расстраивать Федру.
   – Моя мать будет счастлива от одного лишь сознания, что стала бабушкой, чтобы обращать внимание на имя ребенка. Но она обязательно поймет желание почтить память вашей мамы, которой больше нет с нами.
   Джоанна сжала руку мужа в знак благодарности и посмотрела на их дочь.
   – Тогда пусть будет Амелия. Добро пожаловать, Амелия. Малышка моргнула, чем вызвала настоящий восторг всех присутствующих.
   Малридж, словно у нее выросли крылья, полетела разносить по дому счастливую весть. Уже через некоторое время всюду начали раздаваться радостные восклицания. Крошка Амелия проснулась и своими криками дала понять, что хочет кушать. Елена начала давать советы по кормлению, и Кассандра вместе с Ройсом на цыпочках вышли из комнаты.
   Кассандра остановилась перед лестницей в гостиной. На секунду она почувствовала головокружение и оперлась рукой о стену. В то же мгновение Ройс обнял ее за талию своей сильной рукой.
   – Что случилось? – спросил он. Она тряхнула головой.
   – Ничего. Я просто сегодня переволновалась. Со мной все в порядке.
   Она думала, что он отойдет, но, напротив, его объятия стали еще крепче, свидетельствуя о силе, которую он всегда сдерживал. Она взглянула в его бездонные глаза.
   – Ройс…
   – Черт побери, Кассандра.
   После этих отнюдь не романтичных слов он ЯА поцеловал ее.
   Его губы были теплыми и упругими, скорее соблазнительными, чем требовательными, искушающими, дразнящими… Кассандра почувствовала, что вся пылает и не может стоять на ногах.
   Мужчина был опасен. Восхитительно, чарующе опасен.
   Что же все-таки сделало опасность такой привлекательной?
   Она обвила руками его шею, и он крепко прижал ее к себе, прежде чем она осознала, что делает. Она совершенно не помнила, как оказалась в его объятиях, но ей было слишком хорошо, чтобы сейчас размышлять об этом.
   Ройс испустил глубокий вздох и опустил вниз ее руки.
   – Кассандра… – Да?
   – Мы… то есть я не должен был этого делать. Она взглянула на него, приходя в себя.
   – Почему бы и нет?
   – Почему?
   Помедлив, он опустил ее руки и сделал несколько шагов назад.
   – Потому что ты – моя невестка.
   – Никакого кровосмешения, – резко перебила она. – Мы ведь не аподосы.
   Эти слова привели Ройса в замешательство, даже более того – шокировали.
   – Аподосы? Это значит… что мы не… экскременты? Она долго смотрела на него, прежде чем расхохотаться.
   – О Боже! Теперь я понимаю. У этого слова много значений, и в какой-то степени они все связаны. На Акоре слово «аподос» означает «запретный», но немного в другом смысле: тот, кто должен скоро умереть.
   – И если двое родственников сделают то, что сделали мы…
   – Они будут считаться аподосами, так как существует большая вероятность того, что дети от подобных связей родятся больными.
   – Так вот почему Акора приветствует всех иностранцев.
   – Это ваше собственное открытие, но мы предпочитаем не кричать об этом на весь мир. Акора – уникальная страна. Наш долг – постоянно защищать все самое лучшее в ней.
   – Конечно, я понимаю. Я имел в виду то, что я тоже защищаю вас как свою невестку. Я бы никогда не позволил себе воспользоваться ситуацией.
   Она знала, что он говорит правду. Он действительно полагал, что поцелуй был ошибкой. Такое отношение во многом можно было отнести на счет строгой английской морали, о которой она когда-то слышала, вот только благородное поведение Ройса никогда бы не было одобрено безнравственными «представителями высшего света».
   – Вам разве не понравилось? – Она задала провокационный вопрос, потому что внезапно ей стало все равно, что о ней подумает ее собеседник. И пусть хоть на несколько минут ей захотелось освободиться от сковывающих правил приличия, от переживаний, которые неотступно следовали за ней, хотелось флиртовать, смеяться… и целоваться. Просто-напросто хотелось побыть самой собой.
   – Конечно же, мне понравилось! Боже правый, если бы я увлекся, мы бы… Не важно. Я всего лишь хотел сказать, что вы – молодая девушка и…
   – Женщина.
   – Что вы сказали?
   – Я – молодая женщина. Это совсем другое, чем молодая девушка.
   – Да, думаю, вы правы, но я хотел сказать…
   – Что вы не должны были меня целовать?
   – Да, именно так.
   – Почему?
   Совершенно ошеломленный, Ройс сказал:
   – Потому что это неправильно, вот почему. Вы не должны целоваться с кем попало.
   – Вы не кто попало. Вы – Ройс.
   – Да, но…
   Он не договорил, так как до него дошла вся важность сказанных ею слов.
   – Вам не за что извиняться, – проговорила Кассандра.
   Она слегка поправила помявшуюся юбку и пошла выходу из гостиной. И проговорила, не оглядываясь, через плечо:
   – Если бы я не хотела этого поцелуя, то я бы вас остановила.
   Как она и предполагала, он направился за ней.
   – Правда? – спросил он, когда они зашли в кабинет.
   – Как бы вам удалось это сделать?
   Она улыбнулась, уверенная в том, что задела его мужское тщеславие.
   – Вам необязательно знать.
   – Наоборот, очень даже обязательно. Я в полном восторге. До сих пор я думал, что на Акоре только мужчину проходят боевую подготовку.
   Ройс шутил, но реакция Кассандры была абсолютно серьезной.
   – Почему вы так считали?
   – Потому что, насколько мне известно, воинами бывают только мужчины.
   – Если на землю Акоры ступит враг, то он увидит, что женщины в бою ничуть не уступают мужчинам. Мы никогда не дадим себя в обиду. Воспитание любой акорской девушки очень суровое, требования – очень высокие. Мы изучаем большое количество предметов, включая строение человеческого тела.
   Она посмотрела на него.
   – На Акоре все понимают разницу между невинностью и неведением.
   – Ясно, – сказал он, но Кассандра подозревала, что он не уловил смысла ее слов.
   – Вы знаете, например, что существуют особые болевые точки, надавив на которые можно привести человека в бессознательное состояние?
   – Я слышал об этом.
   – Хотите, я вам продемонстрирую?
   – Нет, – поспешно отказался он с любезной улыбкой на лице. – Честно говоря, я был бы не против выпить чашку чаю.
   – Прекрасная мысль. Может, еще и позавтракаем? Хотя нет, уже слишком поздно для этого. Сара, лорд Ройс и я хотим подкрепиться.
   – Давно пора, ваше высочество, – с улыбкой сказала служанка. – С прошлого вечера у вас и росинки во рту не было. Чаю, сэр?
   – Горячего, крепкого и как можно больше, – ответил Ройс.
   – И еще несколько бутербродов, которые так вкусно делает Кук, – попросила Кассандра.
   – У нас есть свежайший яблочный пирог, – предложила Сара.
   У Кассандры заурчало в животе.
   – Замечательно. Вы можете отнести что-нибудь наверх, в спальню молодых родителей.
   – Им уже несут, мэм. Правда же, это так замечательно? Малышка. Я уверена, из нее получится великолепная маленькая леди.
   – Боже упаси, надеюсь, что нет, – пробормотал Ройс, когда служанка ушла. – Если она ею станет, то будет просто невыносимой.
   – Вы не должны так говорить, – с укором сказала Кассандра. – Вы должны уважать всех леди, особенно истинных леди.
   – Неужели? Откуда берутся все эти «должны»?
   – Я просто предположила. Несколько минут назад вы чересчур увлеклись своими «должны».
   – Вы имеете в виду то, что я не должен был вас целовать? Думаю, вы правы. Но кто, как не вы, заставил меня размышлять на эту тему?
   – Правда? Вы же понимаете, что я никогда в жизни никого не целовала.
   – Боже правый!
   – Что это значит?
   – Только то, что у вас это получилось превосходно для человека, который этого никогда не делал.
   – О, благодарю. Как я уже говорила, невинность не значит…
   – Неведение. Теперь я понял. Послушайте, если вы не против, давайте сменим тему.
   – Как вам угодно, но вас не затруднит ответить почему?
   – Потому что вы никогда раньше не целовались, и я нахожусь под крышей вашего брата и к тому же…
   – Все эти обязательства…
   – Они изрядно все усложняют, не так ли?
   – Хм. А вот и чай.
   Но больше всего она обрадовалась, увидев еду.
   Они основательно подкрепились и продолжили разговор. Кассандра отметила, что с ним ей было очень легко беседовать. Возможно, причиной этому была его сестра, которая научила брата уважать свое мнение.
   – Какой была Джоанна в детстве? – спросила Кассандра после небольшой паузы.
   Ройс посмотрел на нее с нежностью и улыбнулся.
   – Настоящая проказница. – Его улыбка потускнела. – По крайней мере до смерти родителей. После этого она очень долгое время оставалась тихой-тихой. Только познакомившись с Алексом, она снова стала прежней.
   – Они так любят друг друга.
   – Похоже на то, – с неуверенностью сказал Ройс.
   – Вы разве не верите в любовь?
   – Вообще-то верю. Мои родители сильно любили друг друга. Я был уже достаточно взрослым, чтобы понять это, и до сих пор это вспоминаю.
   – Мои родители тоже. Моя мама любила своего первого мужа, отца Атрея. Я знаю, она, ужасно горевала после несчастного случая, который произошел на охоте. Но любовь, которую она нашла в нашем с Алексом отце, была совершенно другой.
   – Как же так?
   – Она знала первого мужа большую часть своей жизни. Его выбрал для нее отец, прежний правитель Акоры. У них был крепкий союз, который мог бы длиться вечно, если бы ее муж остался жив. Но это была не страстная, не всепоглощающая любовь.
   Ройс помешал ложкой чай в чашке.
   – Я думал, вы не интересуетесь Байроном.
   – Какое отношение он имеет ко всему сказанному?
   – Ну, я не знаю. Все эти рассказы про любовь и душу очень похожи на его стихи.
   Увидев выражение ее лица, Ройс понял, что сказал лишнее, и решил поправить ситуацию.
   – Конечно, он не так красноречиво об этом пишет. Он вообще не способен на это. И к тому же он говорит только о себе.
   Кассандра ответила очень сухо:
   – Человек может одновременно ненавидеть плохую поэзию и восхищаться силой настоящей любви.
   – Возможно, это одно из многих различий между мужчиной и женщиной.
   – Байрон – мужчина.
   – Ну, все, довольно. Лучше даже не начинать.
   – Возьмите еще кусок яблочного пирога.
   – Невинность не значит…
   – О Боже, я знаю! Можем мы поговорить о более приятных вещах, например, о нашей с вами племяннице?
   – Да, давайте. Правда же, она самая очаровательная из всех детей, которых вы видели?
   – Ну, поскольку я видел очень мало детей, – шутливо произнес Ройс, – то должен согласиться.
   – Как вам не стыдно! Вы прекрасно знаете, что она лучшая.
   – Да, – признался Ройс, не отводя глаз от Кассандры.
   Она внезапно поняла, что ему открылось в ней слишком много. Это было мгновение необычайной близости. С трудом она взяла себя в руки.
   – Почему вас назвали Кассандрой?
   Она положила вилку и аккуратно стерла с губ крошки.
   – Вам не нравится это имя?
   – Оно прекрасно. Но, согласитесь, в голове сразу возникают аллюзии к трагической судьбе Трои, принцессе, которая предсказывала будущее, но которую никто не слушал. Ваши родители знали об этом, когда выбирали имя?
   – Да, знали.
   – Тогда почему?
   – Мы все – одна большая семья, как вы уже могли заметить.
   Она задумалась, не зная, рассказывать ему или нет, потом медленно проговорила:
   – Джоанна может видеть скрытые от глаз вещи.
   – Слава Богу, что у нее есть этот дар. В прошлом году благодаря этому дару она нашла меня.
   – В вашем роду были необыкновенно одаренные женщины. Не в каждом поколении, но довольно часто. Это ведь правда, не так ли?
   – Да, но какое отношение это имеет к…
   – Примерно в тысяча сотом году один из членов вашей семьи приехал на Акору.
   – Да, он прислал оттуда некоторую коллекцию древностей. Она до сих пор находится в библиотеке в Хоукфорте.
   – Но сам он остался на Акоре. Мы знаем, что с ним случилось, он бережно относился к нашей истории, сведения о нем сохранились. Его потомки – одна из ветвей моей семьи.
   – Значит, мы с вами уже давно породнились.
   – Очень давно. Примерно семьсот лет назад. Наш общий предок сам, возможно, и не обладал никаким особым даром, но, поселившись на Акоре, тем самым наградил женскую линию незаурядными способностями.
   Ройс очень долго оставался безмолвным. За окном птицы начали возвращаться в свои гнезда, свитые в виноградных лозах. Город медленно погружался в сумерки.
   – Кассандра… – медленно и задумчиво произнес он. Внезапно она почувствовала облегчение от того, что этот человек обо всем знал и ей больше не нужно ничего от него скрывать.
   – Это не мое настоящее имя. Мне дали его, когда мой дар стал очевиден.
   – Вы правда видите будущее?
   – Нет. Мне приоткрываются несколько возможных вариантов будущего. Перед каждым человеком лежит множество возможностей. Мы сами выбираем нужный путь.
   Было заметно, что он обдумывает сказанное, и внезапно у него в голове сформировался главный вопрос.
   – Вы видели нас? – спросил он.
   – Не совсем, – ответила Кассандра, стараясь избежать его взгляда. – Я понимаю, что это не ответ, но поверьте, я ничего от вас не скрываю. Просто иногда мои видения очень расплывчаты.
   – Это должно быть очень удручающим, – предположил Ройс.
   – Иногда – да.
   – Но, возможно, в данном случае это к лучшему.
   Он поднялся и предложил ей руку. Она оперлась на нее и тоже встала. Рука Ройса по сравнению с ее была шершавой. Воспоминание о том, как он держал в руке меч, болью отозвалось в сердце.
   – Я все-таки предпочитаю пускать события моей жизни на самотек, – сказал он.
   – Так делает большинство людей.
   Она радовалась тому, что ее голос оставался ровным. Они вместе прошли в гостиную.
   – Сегодня был насыщенный день, – отметил Ройс.
   – Ройс…
   Он уже отпустил ее руку, но обернулся.
   – Да?
   – Я была на Илиусе, когда вас привезли туда после вашего освобождения. Я немного представляю, что вам пришлось пережить.
   Она никогда не забудет его бледное лицо и исхудавшее тело.
   Он изменился в лице, и она испугалась, что он подумает, будто она собралась пожалеть его. Она бы не хотела этого.
   – Я имела в виду… – начала она.
   – Все в порядке, – сказал он. – Эти времена уже в далеком прошлом. Я рад, что сумел вынести тяжесть плена, но ни за что не позволю воспоминаниям овладевать мной.
   Он взял ее руку, поднес к своим губам и улыбнулся.
   – Или влиять на одно из возможных будущих.
   – Конечно же, нет, – пробормотала она и постаралась не обращать внимания на охвативший ее при этом прикосновении трепет.

Глава 6

   Выйдя из дома, Ройс остановился, чтобы вдохнуть полную грудь воздуха в надежде, что это поможет упорядочить впечатления дня. Сегодня он стал дядей и был несказанно рад этому, но мысли были полностью поглощены принцессой.
   Она была… необыкновенной, если не единственной в своем роде. Несомненно, красивой. Но он видел немало красивых женщин в своей жизни. Она обладала незаурядным умом и чувством юмора, изяществом и искренностью – всеми теми качествами, которые он ставил превыше внешности. И все же глупо было бы отрицать то, что ее взгляд и особенно ее объятия целиком и полностью овладели им.
   Да, она была его невесткой, но они не были аподосами – он улыбнулся при воспоминании об их коротком непонимании друг друга, – и, что важнее всего, она была именно такой женщиной, с которой он был готов вступить в серьезные отношения. Но пока в его жизни не было ни места, ни времени для этого.
   Не стоило забывать о том, что она рассмешила его. С ней было так чертовски просто беседовать. Он видел любовь в ее глазах, когда они говорили о племяннице. Это женщина необычайной доброты и душевной щедрости.
   Боже правый, и она умела целоваться! Даже не верится, что она никогда раньше не делала этого. Нет, она сказала ему правду, Кассандра бы никогда не опустилась до лжи. Ее врожденная гордость и чувство собственного достоинства никогда не позволили бы ей этого. Он был первым, кто поцеловал ее. Он ощутил странную приятную теплоту, растекающуюся внутри, и одновременно с этим почувствовал себя собственником.
   Из-за угла вышел его кучер, быстро застегивая, пуговицы на ливрее. Судя по довольному виду, он очень вкусно и сытно поел на кухне. Вскоре появились верховые и начали зажигать факелы, чтобы освещать дорогу. Мальчишки-грумы поспешили в конюшню за лошадьми, тоже хорошо накормленными и отдохнувшими.
   Ройс терпеливо ждал. Он был занят своими мыслями. Он стал дядей. Однажды он покажет Амелии поместье Хоукфорт и объявит о доле наследства, причитающейся ей. Они будут бродить по зубчатым стенам, которые стоят на своем посту вот уже девять веков. Конечно, они не такие древние, как Акора, но все же заслуживают уважения. Ему показалось странным, что если у него не будет собственных детей, то Амелия унаследует Хоукфорт. Но что еще необычнее, в тот же миг ему страстно захотелось иметь детей. Раньше он никогда об этом не думал.
   Кассандра умела видеть будущее. Вернее, возможное развитие событий. Она назвала это даром, но это больше напоминало бремя. Она ничего не видела четко. И все-таки он был абсолютно уверен в том, что она от него что-то утаила.
   Он выглядел унылым, когда садился в экипаж. Право же, нелепо, что он едет в карете вместо того, чтобы прогуляться. Но в последнее время Лондон стал далеко не безопасным местом для прогулок. Сегодняшним утром, до того как его вызвали к Джоанне и Алексу, он был в Карлтон-Хаусе, где узнал тревожные слухи о том, что луддиты оценили голову принца-регента в сто гиней. Если бы его высочество знал об этом, он бы пребывал в вечном опьянении.
   Желание Алекса отправить Джоанну в поместье Босуик или Хоукфорт было совершенно оправданным. Хотя с тем количеством людей, которых они привезли с собой в Лондон, их дома были в полной безопасности. Но, к сожалению, этого нельзя было сказать про весь город.
   Если бы только принц-регент смог выбраться из болота, в которое его загнали опиум и непомерная жалость к самому себе… Если бы он перестал видеть в каждом приближенном врага и не воспринимал любую поправку к закону как начало революции… Если бы он направил все свои силы, а они у него были, на усовершенствование своего государства…
   Если бы у лошадей были крылья, Ройс давно бы уже был в своем особняке. Экипаж с грохотом миновал переполненные людьми улицы и остановился у двери его дома. Он кивнул стражникам и лакею, открывшему перед ним дверцу кареты, сразу же пошел к себе наверх, сбросил одежду и буквально упал в кровать. Он сразу же уснул, и ему снилась смеющаяся черноволосая красавица и прелестная маленькая девочка… нет, кажется, это был мальчик… бегающий по стенам и лестницам башен Хоукфорта.
   Кассандра спала очень беспокойно. Она несколько раз просыпалась от, как ей казалось, плача Амелии, но он затихал так быстро, что она не была уверена, слышала ли это на самом деле. Ее разбудили первые лучи солнца, но она решила не вставать, пока не появится кто-нибудь из молодых родителей. Долго ей ждать не пришлось. В комнату вошел осунувшийся и небритый Алекс.
   – Все в порядке? – поспешила спросить она. Он потер рукой заспанные глаза и кивнул.
   – Отлично. Лучше не бывает. Должно быть, я спал – не знаю – двадцать или тридцать минут за всю ночь.
   Кассандра не могла удержаться от смеха. Она налила ему чашку чаю и предложила присесть.
   – Ручаюсь, что ты не спал также и прошлой ночью, когда у Джоанны начинались роды. Знаешь, тебе не нужно постоянно держать все под контролем. За Амелией есть кому присмотреть, если ее обессилевший отец выкроит часок для здорового сна.
   Он улыбнулся, превозмогая свою усталость, отпил немного чаю и кивнул.
   – Знаю, знаю. Просто она чертовски очаровательна. У нее самые маленькие пальчики на земле и самый громкий плач. Она смотрит прямо на меня, и у нее уже довольно осмысленный взгляд; она знает, чего хочет.
   – Очень может быть. А как Джоанна?
   – Прекрасно. Она вся светится изнутри. Конечно же, она поступила разумнее меня и спала почти все время.
   – Тебе стоит сделать то же самое. Иди. – Как сестра, она могла приказать ему это. – В этом доме целая дюжина комнат для гостей. Выбери себе одну и хорошенько выспись.
   Он был похож на томимого жаждой путника, который увидел перед собой бьющий фонтан.
   – Наверное, ты права.
   – Абсолютно, – строго сказала Кассандра. – Я присмотрю за Джоанной.
   Алекс выдавил слабую улыбку и ушел. Кассандра не медлила ни секунды. Она взяла у Сары поднос и сама понесла его наверх. Джоанна уже проснулась и разговаривала с Еленой. Брайанна была занята купанием Амелии, которой пришлось по душе это занятие.
   – Чай, – с радостью воскликнула Джоанна. – Садись. Ты видела Алекса? Ты убедила его пойти поспать?
   – Да и еще раз да. Бедняжка, он был совсем обессилевшим. – Все женщины дружно рассмеялись из-за того, что мужчину, привыкшего к суровости войны, выбило из колеи рождение ребенка.
   – А как Ройс? – спросила Джоанна.
   Кассандра ответила не сразу. Слишком живы были воспоминания об их первом поцелуе. Она боялась выдать свое волнение и поэтому проговорила очень медленно, чтобы не запнуться:
   – Прошлым вечером он уехал к себе домой, чтобы отдохнуть.
   Джоанна пронзила ее взглядом и улыбнулась.
   – Отлично. Я уверена, что он очень скоро вернется.
   – С подарками, вне сомнения. Он не оставит ни одного подарка во всем Лондоне для других новорожденных. И раз уж об этом зашла речь…
   Она достала из глубокого кармана юбки круглый предмет около шести дюймов в диаметре, завернутый в шелк.
   – У меня есть подарок для Амелии.
   – Твой – самый первый, – с восхищением сказала Джоанна, когда Кассандра передала ей сверток в руки.
   Она быстро его развернула, и перед ее глазами предстал золотой шар, на котором были выгравированы древние надписи. Джоанна смотрела на него в полном недоумении.
   – Золотой шар… но я видела такой же… Кассандра кивнула.
   – В твоем сне. Я была очень удивлена, когда услышала это от тебя. Я выбрала этот подарок для Амелии несколько месяцев назад. Смотри…
   Она взяла у нее шар и начала его подбрасывать в воздух. Каждый раз, когда шар отрывался от рук, он издавал завораживающую мелодию.
   – Потрясающе! – сказала Джоанна, когда Кассандра вернула ей подарок. – Откуда берется эта мелодия?