Страница:
В то время нашим офицерам было разрешено питаться в американском гарнизонном офицерском клубе. Клуб встретил нас шумной разноголосицей. Мы решили сесть в сторонке, подальше от любопытных глаз американских, английских и французских офицеров. Многие из них уже поужинали и потягивали через соломинку из длинных стаканов виски со льдом, смешанное с различными соками. Конечно, наше появление сразу же заметили: сначала с соседнего столика, а затем и с других начали подсаживаться посетители.
Американские офицеры вели себя запросто, панибратски, английские и французские - чуть посдержанней. Наш переводчик с английского завел увлекшую обоих с головой беседу с одним из американских офицеров, а для остальных незнание языка с разных сторон вполне компенсировалось улыбками, похлопыванием по плечу, подливанием виски и восторженными возгласами по каждому поводу. Часто переходили на немецкий язык, который все в разной степени понимали.
Когда-то Нюрнберг был цитаделью нацизма и его идеологическим центром. Здесь зародились человеконенавистнические расистские теории, получившие название нюрнбергских. На Партайгеленде - месте фашистских смотров проходили завершающие ежегодные Нюрнбергские сборы. Одну из сторон этой огромной заасфальтированной площади обрамляли высокие трибуны, над которыми, как утес, возвышалась главная трибуна, с которой Гитлер и его подручные принимали парады. Отсюда под барабанный бой и крики "Зиг хайль" при мрачном свете чадящих факелов война уходила в мир. Овладев городом, американцы на фасаде трибун написали большими буквами слова: "Солджерс филд", что означает "Солдатский плац", а на главной трибуне нарисовали эмблему американской армии. Еще тогда меня поразило, что, заявляя на весь мир о своем неприятии гитлеровского расизма, американцы сами были далеко небезгрешны в этом: среди встречавшихся нам американских военнослужащих абсолютное большинство нижних чинов были неграми, а офицерами - белые... Теперь в Нюрнберге завершался финал затеянной Гитлером и его помощниками попытки порабощения и уничтожения других народов во имя осуществления бредовой идеи о тысячелетнем господстве нацизма - суд над руководителями фашистского государства, по приказам которых совершались бесчисленные военные преступления против человечества.
В эти дни Нюрнберг переживал нашествие специалистов и зевак, стремящихся попасть в зал, где шел процесс над главными военными преступниками. Для ограничения этого огромного потока "паломников" военная администрация американской зоны оккупации была вынуждена ввести специальные пропуска для въезда в город. Чтобы как-то удовлетворить желание рвущихся на судебный процесс, были установлены гостевые разовые пропуска, действительные только на одно утреннее или нее заседание трибунала. Даже не всем журналисты, представляющим солидные зарубежные газеты и журналы, удавалось проникнуть в зал, так как пропуска выдавались только тем, кто был специально аккредитован при Международном военном трибунале. Для них было отведено определенное количество мест, отгороженных барьером. Гостевых же мест было мало. Н Главные военные преступники содержались в тюрьме, которая была тут же, при дворце. В зал их вводили по специально сделанному подземному туннелю. Иногда наши товарищи присутствовали на процессе, и мне удалось побыть там часа два. Меня особенно интересовал Геринг, сидевший первым на скамье подсудимых. За время предварительного заключения он сильно потерял в весе. Серый замшевый мундир со следами когда-то сплошь покрывающих его орденов висел на нем как с чужого плеча.
На процессе царила атмосфера строжайшей законности. Должен прямо сказать, что тогда мне часто приходилось разговаривать с немцами и о самом процессе, и о подсудимых. Мнение было почти единодушным - повесить! Правда, обоснование было у каждого свое: натерпевшиеся от них антифашисты считали, что главные военные преступники должны быть повешены за их злодеяния, а бывшие вольные или невольные приверженцы Гитлера и его приспешников за то, что они довели Германию до полного краха и позора. По их разумению, если бы получилось все так, как задумывалось, то и вешать было бы не за что...
О Нюрнбергском процессе написаны горы книг, но мне хочется вспомнить и высказать свои впечатления того времени и то, что мне тогда рассказывали коллеги-переводчики, работавшие на процессе. ...Вот обвинитель предъявил фотографию, сначала не произведшую ни на кого особого впечатления: за дни процесса уже многое перевидано. Глухая лощина, поросшая мелким кустарником, на переднем плане - глубокая траншея или яма, отвалы глины... Но всех потрясла подпись под фотографией: на этом месте, под городом Злочевом, в Львовской области, было расстреляно более двухсот тысяч советских граждан! Земля пропиталась кровью на глубину одного метра пятидесяти сантиметров. Ярослав Галан сказал: "Если бы кровь всех, кого они убили, выступила из земли, они бы захлебнулись в этом кровавом озере", алана позже, уже после войны, убили украинские националисты-фашисты.
...Допрашивали свидетеля преступлений в лагере истребления Треблинка. В этом конвейере смерти тридцать восемь эсэсовцев уничтожили около трех миллионов человек. Точнее, было доказано, что за последние десять месяцев существования лагеря в нем было уничтожено два миллиона семьсот семьдесят пять тысяч человек. Число жертв в течение первого года "жизни" лагеря осталось не установленным.
Теперь установлено, что этот свидетель врал в угоду тем, кому это было выгодно, ибо такое число людей при тех мощностях крематория уничтожить было просто невозможно.
Свидетель сообщил кроме прочего: "Чтобы не вызывать беспокойства и паники среди обреченных, вход в газовые камеры оборудовали как душевые. Людям раздавали мочалки и требовали за это деньги..." Что ж, психологически это рассчитано точно, так же профессионально, как и все остальное в лагере.
К сожалению, на скамьи подсудимых попадают прежде всего непосредственные исполнители, а идеологи, организаторы, психологи остаются безнаказанными. Возмездие Адольфу Эйхману, обвиненному в убийстве четырех миллионов евреев, - скорее исключение, чем правило. Впрочем, и он был обвинен в этом преступлении один. Существует много теорий и методик, позволяющих по внешнему виду человека отличать преступников от остальных людей. Если бы это было возможно во всех случаях, скольких трагедий человечества можно было бы избежать!
На скамье подсудимых сидели люди с обычными лицами и жестами: пройдет такой по улице, и не подумаешь, что это - палач, убийца, виновник бедствий целых народов. От обычных людей их отличало лишь высокомерие. Может быть, ощущение своей избранности и есть первопричина преступлений? "Мы, немцы, единственные во всем мире хорошо относящиеся к животным, займем по отношению к людям-животным приличную позицию. Погибнут или нет от истощения при создании противотанкового рва десять тысяч русских баб, интересует меня лишь в одном отношении: готовы ли для Германии противотанковые рвы. Живут ли другие народы в благоденствии или подыхают от голода, интересует меня лишь в той мере, в какой они нужны для нашей культуры".
Славяне должны работать на нас. Если они нам не нужны, могут умереть. Они не должны пользоваться медицинской помощью. Образование им не нужно. Хорошо, если они будут уметь считать до ста. Тем более они будут полезны для нас".
Так, повторяя Гитлера, говорили Гиммлер и Борман.
Герман Геринг на заседания приходил с пледом и укутывал ноги, чтобы не простудиться. Он старался казаться невозмутимым, но перед допросом фельдмаршала Паулюса, бывшего командующего гитлеровскими войсками разгромленными в Сталинграде, все увидели настоящего Геринга: "разъяренного борова".
Находясь в плену, Паулюс написал заявление советскому правительству, в котором рассказал о том, как готовилась война. Обвинитель уже начал читать заявление на очередном заседании трибунала, как с места сорвался адвокат Кейтеля и заявил, что защита возражает против оглашения сомнительного документа, не заверенного юридической конторой и потому не имеющего юридической силы. Пусть свидетель сам предстанет перед трибуналом. Позиция защиты казалась беспроигрышной: после разгрома Сталинградской группировки в Германии был объявлен трехдневный траур по погибшим, в том числе и по Паулюсу, который, как было заявлено, также нашел свой конец в Сталинграде. Обвинитель с советской стороны спорить не стал и, сдерживая улыбку, сказал:
- Господа судьи, если защита настаивает, мы можем лично пригласить свидетеля Паулюса в зал заседаний. Он доставлен сюда из Москвы.
Подсудимые замерли, адвокаты растерянно переглядывались. У входа в зал поднялась суматоха. Почуявшие сенсацию журналисты ринулись на свои места. Защитник, только что возражавший против чтения документа, пошел на попятную:
- Я проконсультировался со своими коллегами, и мы решили не возражать против чтения заявления Паулюса.
Но теперь представитель советского обвинения, уже не скрывая насмешливой улыбки, попросил разрешения трибунала все-таки пригласить Паулюса к свидетельскому пульту. Паулюс вошел в сопровождении американского солдата, и в это время в наступившей тишине громко и яростно выругался Геринг: "Швайне хунд!", что можно перевести как "свинья-собака" или "свинская собака".
Бывший фельдмаршал подтвердил свое заявление рассказал о тайной подготовке к нападению на ССС?' что опровергло утверждения подсудимых о том, что нападение на СССР было для них полной неожиданностью и они были вынуждены под страхом смерти подчиниться Гитлеру и начать ее. Паулюс рассказал об утвержденном в 1940 году плане "Барбаросса" - плане подготовки нападения на Советский Союз, завизированном и Кейтелем, и Герингом, и Йодлем.
Преступления, преступления, преступления... Вот на скамье подсудимых, тоже в первом ряду, сидит Альфред Розенберг, бывший студент Московского политехнического института, сотрудничавший с гетманом Скоропадским, бежавший из России после Гражданской войны. Он считался у нацистов специалистом по "русскому вопросу". Розенберг в апреле 1941 года, за два месяца до нападения на Советский Союз, был назначен министром оккупированных территорий Востока.
Кроме восточного министерства, в нацистской Германии существовала еще одна организация, занимавшаяся грабежом захваченных земель: "Экономический штаб Востока", во главе которой стоял Геринг. По плану "экономического штаба" на месте России должны быть созданы две области: лесная и черноземная. К лесной области нацисты относили всю северную часть Советского Союза, от Балтики до Урала, в черноземную был включен весь юго-восток страны.
Каковы были планы в отношении СССР, теперь известно. Когда отвечал на вопросы генерал Йодль, было видно, сколько в его взгляде бессильной злобы, сдавленной ярости. Даже здесь, в нюрнбергской тюрьме, преступник сожалел, что им не удалось довершить своих злодеяний: "Для люфтваффе навсегда останется позорным пятном то, что они не смогли разрушить Ленинград с воздуха..."
А Рудольф Гесс, приговоренный к пожизненному заключению, прославился в Нюрнберге тем, что симулировал сумасшествие, чтобы избежать наказания. Как известно, Гесс незадолго до войны с СССР улетел в Англию для переговоров с членами британского правительства. Договориться о заключении мира и о совместном нападении на СССР не удалось, и заместитель Гитлера всю войну просидел в английской тюрьме. На скамье подсудимых он вдруг стал ненормальным, причем "психическое заболевание" Гесса имело странный характер. Он красно помнил все, что с ним происходило до отлета в Англию, но не мог припомнить, с кем и о чем он 8 говаривал в Лондоне. В таком "заболевании" были заинтересованы и некоторые из высших руководителей Великобритании.
Защитники Гесса, ссылаясь на его невменяемость, стребовали его освобождения. В Нюрнберг прибыли психиатры из Англии, США и СССР, и были проведены три медицинские экспертизы. Английские психиатры дали заключение: "Гесс невменяем, страдает психическим заболеванием, выразившимся в потере памяти". Примерно такое же заключение сделали американские психиатры, а советские пришли к выводу: "Гесс просто симулянт и обманщик".
Этому делу было посвящено специальное закрытое заседание трибунала. Выступали специалисты-психиатры. Каждая сторона настаивала на своем. И вдруг председатель суда лорд Лоренс предложил спросить самого Гесса, считает ли он себя сумасшедшим. И тот ответил следующее: "Я думаю, что нужно прекратить не в меру затянувшуюся здесь дискуссию. По тактическим соображениям я долго симулировал потерю памяти. Сейчас надобность в этом миновала, и я передаю свою память в распоряжение трибунала". И еще добавил: "Я выражаю благодарность моему адвокату, который так искусно помогал мне симулировать потерю памяти".
Заявление Гесса произвело впечатление взрыва. Остолбеневший адвокат растерянно хлопал глазами. После этого заседания он стал заикаться...
Трибунал в своем приговоре определил степень индивидуальной вины каждого подсудимого, установив каждому меру наказания. С полной убедительностью была раскрыта вся человеконенавистническая сущность фашизма, разоблачена его расистская идеология, ставшая основой для подготовки и развязывания агрессивных войн и массового истребления людей с целью завоевания и расширения жизненного пространства для представителей "высшей расы". С большой наглядностью была также показана опасность для человечества возрождения фашизма.
30 сентября - 1 октября 1946 года был оглашен приговор суда. Трибунал приговорил Геринга, Кейтеля, Риббентропа, Кальтенбрунера, Розенберга, Франка Фрика, Штрейхера, Заукеля, Йодля, Зайс-Инкварта, а также Бормана (заочно) к смертной казни через повешение; Гесса, Функа и Редера - к пожизненному заключению; Ширака и Шпеера - к двадцати, Нейрата - к пятнадцати, Деница - к десяти годам тюремного заключения.
Фриче, Папен и Шахт были оправданы.
На Нюрнбергском процессе подсудимые с нескрываемым презрением относились к Юлиусу Штрейхеру. Они как бы подчеркивали, что испытывают чувство стыда за то, что такой человек мог достигнуть высоких партийных постов в третьем рейхе. Он пользовался в государстве немалым влиянием, а ведь был всего только главным редактором антисемитского журнала. Штрейхер был извращенцем с садистскими наклонностями, тупой, невероятно темный и ограниченный человек. Весь его облик, каждый жест и слово вызывали отвращение. Тяга его к порнографии самого пошлого, примитивного пошиба проявлялась также и в характере антисемитской пропаганды, которой он занимался с начала 20-х годов, а особенно в рисунках на страницах журнала "Дер штюрмер".
По единодушному мнению врачей и психологов, антисемитизм Шлейхера был явно маниакального свойства. Специальная комиссия обследовала его вменяемость. Беседы с психиатрами он превратил в страстные антиеврейские тирады. На представленном ему обвинительном акте он написал: "Это триумф всемирного еврейства". В своем ответе трибуналу Штрейхер заявил: "Я был призван возвестить всему человечеству, какую угрозу представляет собой международное еврейство". При этом он ссылался на Талмуд, где впервые сформулированы были принципы расизма в пользу евреев, ибо Талмуд предписывает евреям сохранять свою расовую исключительность. Вот, мол, и мы, немцы, национал-социалисты, применили эту теорию на практике в Германии.
Подсудимые в Нюрнберге осуждали преступления - истребление миллионов людей различных национальностей, а Геринг утверждал, что во всем этом виноваты "Гитлер и его психопаты". Штрейхер заметил при этом, что он никогда не одобрял убийств и не призывал к истреблению евреев, но поскольку все судьи трибунала евреи, ждать от них справедливости бесполезно. Когда же преступления были документально подтверждены, он заявил, что замысел Гитлера уничтожить всех евреев был непрактичным. Лучшее доказательство этому сколько их осталось во всех странах. Гитлер допустил ошибку, ибо сделал из них расу мучеников, а это отодвигает окончательное решение еврейского вопроса еще на двести лет. При этом он еще раз повторил, какая это дьявольская сила - еврейство. Именно евреи употребили всё свое влияние, чтобы довести дело до этого процесса.
И в конце процесса он совершил самый фантастический и самый невероятный поворот. Штрейхер заявил, что он пришел к выводу - евреи такая сила, которой суждено господствовать в мире. Он относится к ним с огромным восхищением, ибо знает их превосходно и мог бы им быть полезным, он и сам еврей по фамилии Гольдманн, но это скрывал. Представляете, какой был гвалт в зале суда, что он все врет и издевается. А тот продолжал вполне серьезно, что он готов предоставить свои услуги, хотя бы в качестве руководителя одной из групп, которая как раз сейчас сражается в Палестине против англичан. Или пусть ему только позволят выступить с речью на большом митинге в нью-йоркском "Мэдисон сквэр гардиан". Подумайте только, граждане судьи, какой бы это эффект произвело во всем мире: он, Юлиус Штрейхер, выступает в поддержку всемирного еврейства Он готов был бы сражаться за евреев, если бы они захотели принять его как своего. А под конец заявил: "Демократический мир слишком слаб, и ему суждено проиграть..."
Но все эти рассуждения суд не принял во внимание и приговорил Штрейхера (Гольдманна) вместе с другими к смерти. Возможно, его ждала другая участь, но "признание" в принадлежности к еврейству решило его участь. Так быть не могло, чтобы еврей был идеологом уничтожения евреев.
После отклонения на чрезвычайном заседании Контрольного совета по Германии просьб осужденных военных преступников о помиловании было принято постановление: "Приговор, вынесенный трибуналом, привести в исполнение 16 октября 1946 года в Нюрнберге".
Это был день еврейского праздника Йом Капур (судный день).
Геринг ухитрился принять яд и тем избежал виселицы. Семь военных преступников, приговоренных к различным срокам тюремного заключения, были отправлены в берлинскую тюрьму Шпандау, а в отношении остальных военных преступников, приговоренных к виселице, справедливое возмездие во дворе Нюрнбергской тюрьмы совершил американский сержант Вуд.
Существует поверье, что веревка повешенного приносит счастье. Американские солдаты, имевшие касательство к исполнению приговора, бойко торговали потом веревками, снятыми с виселиц. Но и здесь не обошлось без обмана: веревок было продано во много раз больше того, чем требовалось для казни. Точно такие же веревки они скупали заранее в немецких магазинах и торговали ими как настоящими атрибутами висельников...
Тогда мне казалось, что процесс над главными военными преступниками навсегда покончит с фашизмом, с трагедиями народов, что война и нацизм не переступят больше барьера, за которым сидят заговорщики. Я, и не только я, тогда ошибся. Войны и поныне лихорадят планету. Вспоминаются слова обвинителя от США: "Эти подсудимые представляют в своем лице зловещие силы, которые будут таиться в мире еще долго после того, как тела этих людей превратятся в прах. Привить человеку низменные инстинкты, растлить его куда легче и на первый взгляд выгоднее, чем воспитать благородство, совесть, готовность делать добро людям".
Давно известно, что в любых мемуарах повествования и размышления неизбежно субъективны. При описании событий и людей имеется опасность преувеличения причастности и роли личности автора. В настоящее время объективному изложению истории угрожает идеологическая неразбериха, предвзятость и целенаправленная фальсификация. Помня об этом, еще раз хочу заверить читателя в том, что мною рассказывается только правда и именно с той высоты, которой я "обладал" в те суровые послевоенные годы, но эта правда подтверждена многими документами, которыми мне удалось воспользоваться благодаря поддержке моих русских и германских друзей. И еще. Я совершенно далек от мысли хоть как-то преувеличить свою роль в тех исторических моментах, которые выпали на мою долю.
Нашему поколению прививалось всей системой воспитания чувство долга перед Родиной, своими родителями, перед будущими поколениями и даже перед всем человечеством. Этим чувством долга я дорожу и следую ему и в нынешней жизни.
Ниже мне хотелось бы остановить внимание читателя на одной важной проблеме, которая и поныне многих волнует, а речь пойдет о начале эпохи ракетостроения и применения ракет в области военного вооружения.
Заканчивая войну, СССР обладал огромным научно-техническим потенциалом и производственными мощностями оборонной промышленности. После победы над Германией наши ученые, как и ученые Запада, старались как можно полнее использовать ее достижения. И сделано было немало. Все, что мы потеряли в связи с развалом Советского Союза, теперь принадлежит ее истории. Но это история нашей страны, нашего поколения, которое работало, воевало, созидало...
В конце Второй мировой войны с Запада навстречу нашим войскам шли не только армии союзников, но и их специальные отряды по захвату немецкой ракетной техники, специалистов, ученых физиков-атомщиков, а также всех новейших достижений науки и техники. И наши ученые, переодетые в военную форму, тоже начали брать на учет все то, что представляло научный интерес. "Профсоюзные офицеры" - так с некоторой иронией называли таких посланцев из Союза, поскольку к военной форме они практически не имели никакого отношения.
Германское секретное оружие - "ракеты возмездия", как сегодня хорошо известно, делались в Пеенемюнде. Этому местечку на берегу Балтийского моря суждено было войти в историю. Оно стало стартовой площадкой великой ракетной гонки XX века. Главными организаторами всех работ здесь были Дорнбергер и фон Браун. Согласно Версальскому договору, Германии были запрещены разработки и производство новых видов авиационной, артиллерийской и другой военной техники и вооружения, известного во время Первой мировой войны как наступательные средства. В перечень запретов не входило ракетное оружие. Собственно, авторы Версальского договора и не думали тогда о самой возможности использования ракет как оружия нападения. К идеи использования ракет с жидкостными двигателями для военных целей пришел артиллерийский капитан Дорнбергер из рейхсвера (военного министерства). Именно он решил, если нельзя использовать артиллерию, то никто не запретил Германии иметь более сильное, но еще неизвестное оружие. Он привлек к практическим исследованиям ученого Вернера фон Брауна, который в 1929 году опубликовал работу "Теория дальних ракет".
После прихода Гитлера к власти были отброшены все ограничения Версальского договора. Военное министерство согласилось финансировать и создание центра в Пеенемюнде, где разрабатывалась ракета дальнего действия, несущая большой заряд взрывчатки. Фирму, осуществлявшую основные строительные работы в Пеенемюнде, возглавлял будущий президент ФРГ Генрих Любке. В 1943 году численность основного персонала Пеенемюнде составляла свыше 15 тысяч человек. Там была построена самая крупная в Европе аэродинамическая труба, крупнейший завод для получения жидкого кислорода.
В Тюрингии близ города Кордхаузена началось строительство огромного подземного завода "Миттельверк" с проектной мощностью выпуска до тридцати ракет "А-4" в сутки. Рядом был концлагерь " Дора", заключенные которого строили многие объекты и, естественно, были обречены на смерть. Но даже здесь, казалось бы в безнадежных условиях, велась борьба антифашистов. В городе Кала строился подземный авиационный завод для производства сверхскоростных самолетов с реактивным двигателем. А всего на территории Тюрингии находилось 355 военных заводов, из них 63 производили авиационную продукции, 64 - артиллерийско-стрелковое вооружение.
В сентября 1944 года немцы начали обстреливать ракетами "А-4" Лондон. Они разработали и применили подвижные железнодорожные старты как средства защиты от воздушных налетов, что какое-то время позволяло им успешно действовать против англичан.
Первые волны английских бомбардировщиков пролетели над островом Узедом, где находился Пеенемюнде, вечером 17 августа 1943 года. Они не сбросили тогда ни одной бомбы. Внизу даже не объявили воздушную тревогу, надеясь на хорошую маскировку. Но вот внезапно над северной оконечностью острова зажглись осветительные ракеты. Начался первый и сильнейший за всю историю Пеенемюнде бомбовый удар.
597 четырехмоторных бомбардировщиков обрушили на запретную зону и ближайший поселок, где жили специалисты, тысячи фугасных и зажигательных бомб. Одна волна бомбардировщиков следовала за другой, устилая "бомбовым ковром" производственные корпуса, стендовые сооружения, лабораторные здания. Немцы сбили тогда 47 "летающих крепостей". Их же потери были огромны: погибло 735 человек ведущих специалистов, много потерь было и из числа обслуживающего персонала.
На противовоздушную оборону этого района непосредственно отвечал генерал-полковник Ешоннек, начальник штаба люфтваффе, учившийся в свое время в Липецке. Перед этим он пережил неудачу под Курском, где лично руководил всей авиацией. Разгрома острова он перенести не мог и покончил жизнь самоубийством.
Американские офицеры вели себя запросто, панибратски, английские и французские - чуть посдержанней. Наш переводчик с английского завел увлекшую обоих с головой беседу с одним из американских офицеров, а для остальных незнание языка с разных сторон вполне компенсировалось улыбками, похлопыванием по плечу, подливанием виски и восторженными возгласами по каждому поводу. Часто переходили на немецкий язык, который все в разной степени понимали.
Когда-то Нюрнберг был цитаделью нацизма и его идеологическим центром. Здесь зародились человеконенавистнические расистские теории, получившие название нюрнбергских. На Партайгеленде - месте фашистских смотров проходили завершающие ежегодные Нюрнбергские сборы. Одну из сторон этой огромной заасфальтированной площади обрамляли высокие трибуны, над которыми, как утес, возвышалась главная трибуна, с которой Гитлер и его подручные принимали парады. Отсюда под барабанный бой и крики "Зиг хайль" при мрачном свете чадящих факелов война уходила в мир. Овладев городом, американцы на фасаде трибун написали большими буквами слова: "Солджерс филд", что означает "Солдатский плац", а на главной трибуне нарисовали эмблему американской армии. Еще тогда меня поразило, что, заявляя на весь мир о своем неприятии гитлеровского расизма, американцы сами были далеко небезгрешны в этом: среди встречавшихся нам американских военнослужащих абсолютное большинство нижних чинов были неграми, а офицерами - белые... Теперь в Нюрнберге завершался финал затеянной Гитлером и его помощниками попытки порабощения и уничтожения других народов во имя осуществления бредовой идеи о тысячелетнем господстве нацизма - суд над руководителями фашистского государства, по приказам которых совершались бесчисленные военные преступления против человечества.
В эти дни Нюрнберг переживал нашествие специалистов и зевак, стремящихся попасть в зал, где шел процесс над главными военными преступниками. Для ограничения этого огромного потока "паломников" военная администрация американской зоны оккупации была вынуждена ввести специальные пропуска для въезда в город. Чтобы как-то удовлетворить желание рвущихся на судебный процесс, были установлены гостевые разовые пропуска, действительные только на одно утреннее или нее заседание трибунала. Даже не всем журналисты, представляющим солидные зарубежные газеты и журналы, удавалось проникнуть в зал, так как пропуска выдавались только тем, кто был специально аккредитован при Международном военном трибунале. Для них было отведено определенное количество мест, отгороженных барьером. Гостевых же мест было мало. Н Главные военные преступники содержались в тюрьме, которая была тут же, при дворце. В зал их вводили по специально сделанному подземному туннелю. Иногда наши товарищи присутствовали на процессе, и мне удалось побыть там часа два. Меня особенно интересовал Геринг, сидевший первым на скамье подсудимых. За время предварительного заключения он сильно потерял в весе. Серый замшевый мундир со следами когда-то сплошь покрывающих его орденов висел на нем как с чужого плеча.
На процессе царила атмосфера строжайшей законности. Должен прямо сказать, что тогда мне часто приходилось разговаривать с немцами и о самом процессе, и о подсудимых. Мнение было почти единодушным - повесить! Правда, обоснование было у каждого свое: натерпевшиеся от них антифашисты считали, что главные военные преступники должны быть повешены за их злодеяния, а бывшие вольные или невольные приверженцы Гитлера и его приспешников за то, что они довели Германию до полного краха и позора. По их разумению, если бы получилось все так, как задумывалось, то и вешать было бы не за что...
О Нюрнбергском процессе написаны горы книг, но мне хочется вспомнить и высказать свои впечатления того времени и то, что мне тогда рассказывали коллеги-переводчики, работавшие на процессе. ...Вот обвинитель предъявил фотографию, сначала не произведшую ни на кого особого впечатления: за дни процесса уже многое перевидано. Глухая лощина, поросшая мелким кустарником, на переднем плане - глубокая траншея или яма, отвалы глины... Но всех потрясла подпись под фотографией: на этом месте, под городом Злочевом, в Львовской области, было расстреляно более двухсот тысяч советских граждан! Земля пропиталась кровью на глубину одного метра пятидесяти сантиметров. Ярослав Галан сказал: "Если бы кровь всех, кого они убили, выступила из земли, они бы захлебнулись в этом кровавом озере", алана позже, уже после войны, убили украинские националисты-фашисты.
...Допрашивали свидетеля преступлений в лагере истребления Треблинка. В этом конвейере смерти тридцать восемь эсэсовцев уничтожили около трех миллионов человек. Точнее, было доказано, что за последние десять месяцев существования лагеря в нем было уничтожено два миллиона семьсот семьдесят пять тысяч человек. Число жертв в течение первого года "жизни" лагеря осталось не установленным.
Теперь установлено, что этот свидетель врал в угоду тем, кому это было выгодно, ибо такое число людей при тех мощностях крематория уничтожить было просто невозможно.
Свидетель сообщил кроме прочего: "Чтобы не вызывать беспокойства и паники среди обреченных, вход в газовые камеры оборудовали как душевые. Людям раздавали мочалки и требовали за это деньги..." Что ж, психологически это рассчитано точно, так же профессионально, как и все остальное в лагере.
К сожалению, на скамьи подсудимых попадают прежде всего непосредственные исполнители, а идеологи, организаторы, психологи остаются безнаказанными. Возмездие Адольфу Эйхману, обвиненному в убийстве четырех миллионов евреев, - скорее исключение, чем правило. Впрочем, и он был обвинен в этом преступлении один. Существует много теорий и методик, позволяющих по внешнему виду человека отличать преступников от остальных людей. Если бы это было возможно во всех случаях, скольких трагедий человечества можно было бы избежать!
На скамье подсудимых сидели люди с обычными лицами и жестами: пройдет такой по улице, и не подумаешь, что это - палач, убийца, виновник бедствий целых народов. От обычных людей их отличало лишь высокомерие. Может быть, ощущение своей избранности и есть первопричина преступлений? "Мы, немцы, единственные во всем мире хорошо относящиеся к животным, займем по отношению к людям-животным приличную позицию. Погибнут или нет от истощения при создании противотанкового рва десять тысяч русских баб, интересует меня лишь в одном отношении: готовы ли для Германии противотанковые рвы. Живут ли другие народы в благоденствии или подыхают от голода, интересует меня лишь в той мере, в какой они нужны для нашей культуры".
Славяне должны работать на нас. Если они нам не нужны, могут умереть. Они не должны пользоваться медицинской помощью. Образование им не нужно. Хорошо, если они будут уметь считать до ста. Тем более они будут полезны для нас".
Так, повторяя Гитлера, говорили Гиммлер и Борман.
Герман Геринг на заседания приходил с пледом и укутывал ноги, чтобы не простудиться. Он старался казаться невозмутимым, но перед допросом фельдмаршала Паулюса, бывшего командующего гитлеровскими войсками разгромленными в Сталинграде, все увидели настоящего Геринга: "разъяренного борова".
Находясь в плену, Паулюс написал заявление советскому правительству, в котором рассказал о том, как готовилась война. Обвинитель уже начал читать заявление на очередном заседании трибунала, как с места сорвался адвокат Кейтеля и заявил, что защита возражает против оглашения сомнительного документа, не заверенного юридической конторой и потому не имеющего юридической силы. Пусть свидетель сам предстанет перед трибуналом. Позиция защиты казалась беспроигрышной: после разгрома Сталинградской группировки в Германии был объявлен трехдневный траур по погибшим, в том числе и по Паулюсу, который, как было заявлено, также нашел свой конец в Сталинграде. Обвинитель с советской стороны спорить не стал и, сдерживая улыбку, сказал:
- Господа судьи, если защита настаивает, мы можем лично пригласить свидетеля Паулюса в зал заседаний. Он доставлен сюда из Москвы.
Подсудимые замерли, адвокаты растерянно переглядывались. У входа в зал поднялась суматоха. Почуявшие сенсацию журналисты ринулись на свои места. Защитник, только что возражавший против чтения документа, пошел на попятную:
- Я проконсультировался со своими коллегами, и мы решили не возражать против чтения заявления Паулюса.
Но теперь представитель советского обвинения, уже не скрывая насмешливой улыбки, попросил разрешения трибунала все-таки пригласить Паулюса к свидетельскому пульту. Паулюс вошел в сопровождении американского солдата, и в это время в наступившей тишине громко и яростно выругался Геринг: "Швайне хунд!", что можно перевести как "свинья-собака" или "свинская собака".
Бывший фельдмаршал подтвердил свое заявление рассказал о тайной подготовке к нападению на ССС?' что опровергло утверждения подсудимых о том, что нападение на СССР было для них полной неожиданностью и они были вынуждены под страхом смерти подчиниться Гитлеру и начать ее. Паулюс рассказал об утвержденном в 1940 году плане "Барбаросса" - плане подготовки нападения на Советский Союз, завизированном и Кейтелем, и Герингом, и Йодлем.
Преступления, преступления, преступления... Вот на скамье подсудимых, тоже в первом ряду, сидит Альфред Розенберг, бывший студент Московского политехнического института, сотрудничавший с гетманом Скоропадским, бежавший из России после Гражданской войны. Он считался у нацистов специалистом по "русскому вопросу". Розенберг в апреле 1941 года, за два месяца до нападения на Советский Союз, был назначен министром оккупированных территорий Востока.
Кроме восточного министерства, в нацистской Германии существовала еще одна организация, занимавшаяся грабежом захваченных земель: "Экономический штаб Востока", во главе которой стоял Геринг. По плану "экономического штаба" на месте России должны быть созданы две области: лесная и черноземная. К лесной области нацисты относили всю северную часть Советского Союза, от Балтики до Урала, в черноземную был включен весь юго-восток страны.
Каковы были планы в отношении СССР, теперь известно. Когда отвечал на вопросы генерал Йодль, было видно, сколько в его взгляде бессильной злобы, сдавленной ярости. Даже здесь, в нюрнбергской тюрьме, преступник сожалел, что им не удалось довершить своих злодеяний: "Для люфтваффе навсегда останется позорным пятном то, что они не смогли разрушить Ленинград с воздуха..."
А Рудольф Гесс, приговоренный к пожизненному заключению, прославился в Нюрнберге тем, что симулировал сумасшествие, чтобы избежать наказания. Как известно, Гесс незадолго до войны с СССР улетел в Англию для переговоров с членами британского правительства. Договориться о заключении мира и о совместном нападении на СССР не удалось, и заместитель Гитлера всю войну просидел в английской тюрьме. На скамье подсудимых он вдруг стал ненормальным, причем "психическое заболевание" Гесса имело странный характер. Он красно помнил все, что с ним происходило до отлета в Англию, но не мог припомнить, с кем и о чем он 8 говаривал в Лондоне. В таком "заболевании" были заинтересованы и некоторые из высших руководителей Великобритании.
Защитники Гесса, ссылаясь на его невменяемость, стребовали его освобождения. В Нюрнберг прибыли психиатры из Англии, США и СССР, и были проведены три медицинские экспертизы. Английские психиатры дали заключение: "Гесс невменяем, страдает психическим заболеванием, выразившимся в потере памяти". Примерно такое же заключение сделали американские психиатры, а советские пришли к выводу: "Гесс просто симулянт и обманщик".
Этому делу было посвящено специальное закрытое заседание трибунала. Выступали специалисты-психиатры. Каждая сторона настаивала на своем. И вдруг председатель суда лорд Лоренс предложил спросить самого Гесса, считает ли он себя сумасшедшим. И тот ответил следующее: "Я думаю, что нужно прекратить не в меру затянувшуюся здесь дискуссию. По тактическим соображениям я долго симулировал потерю памяти. Сейчас надобность в этом миновала, и я передаю свою память в распоряжение трибунала". И еще добавил: "Я выражаю благодарность моему адвокату, который так искусно помогал мне симулировать потерю памяти".
Заявление Гесса произвело впечатление взрыва. Остолбеневший адвокат растерянно хлопал глазами. После этого заседания он стал заикаться...
Трибунал в своем приговоре определил степень индивидуальной вины каждого подсудимого, установив каждому меру наказания. С полной убедительностью была раскрыта вся человеконенавистническая сущность фашизма, разоблачена его расистская идеология, ставшая основой для подготовки и развязывания агрессивных войн и массового истребления людей с целью завоевания и расширения жизненного пространства для представителей "высшей расы". С большой наглядностью была также показана опасность для человечества возрождения фашизма.
30 сентября - 1 октября 1946 года был оглашен приговор суда. Трибунал приговорил Геринга, Кейтеля, Риббентропа, Кальтенбрунера, Розенберга, Франка Фрика, Штрейхера, Заукеля, Йодля, Зайс-Инкварта, а также Бормана (заочно) к смертной казни через повешение; Гесса, Функа и Редера - к пожизненному заключению; Ширака и Шпеера - к двадцати, Нейрата - к пятнадцати, Деница - к десяти годам тюремного заключения.
Фриче, Папен и Шахт были оправданы.
На Нюрнбергском процессе подсудимые с нескрываемым презрением относились к Юлиусу Штрейхеру. Они как бы подчеркивали, что испытывают чувство стыда за то, что такой человек мог достигнуть высоких партийных постов в третьем рейхе. Он пользовался в государстве немалым влиянием, а ведь был всего только главным редактором антисемитского журнала. Штрейхер был извращенцем с садистскими наклонностями, тупой, невероятно темный и ограниченный человек. Весь его облик, каждый жест и слово вызывали отвращение. Тяга его к порнографии самого пошлого, примитивного пошиба проявлялась также и в характере антисемитской пропаганды, которой он занимался с начала 20-х годов, а особенно в рисунках на страницах журнала "Дер штюрмер".
По единодушному мнению врачей и психологов, антисемитизм Шлейхера был явно маниакального свойства. Специальная комиссия обследовала его вменяемость. Беседы с психиатрами он превратил в страстные антиеврейские тирады. На представленном ему обвинительном акте он написал: "Это триумф всемирного еврейства". В своем ответе трибуналу Штрейхер заявил: "Я был призван возвестить всему человечеству, какую угрозу представляет собой международное еврейство". При этом он ссылался на Талмуд, где впервые сформулированы были принципы расизма в пользу евреев, ибо Талмуд предписывает евреям сохранять свою расовую исключительность. Вот, мол, и мы, немцы, национал-социалисты, применили эту теорию на практике в Германии.
Подсудимые в Нюрнберге осуждали преступления - истребление миллионов людей различных национальностей, а Геринг утверждал, что во всем этом виноваты "Гитлер и его психопаты". Штрейхер заметил при этом, что он никогда не одобрял убийств и не призывал к истреблению евреев, но поскольку все судьи трибунала евреи, ждать от них справедливости бесполезно. Когда же преступления были документально подтверждены, он заявил, что замысел Гитлера уничтожить всех евреев был непрактичным. Лучшее доказательство этому сколько их осталось во всех странах. Гитлер допустил ошибку, ибо сделал из них расу мучеников, а это отодвигает окончательное решение еврейского вопроса еще на двести лет. При этом он еще раз повторил, какая это дьявольская сила - еврейство. Именно евреи употребили всё свое влияние, чтобы довести дело до этого процесса.
И в конце процесса он совершил самый фантастический и самый невероятный поворот. Штрейхер заявил, что он пришел к выводу - евреи такая сила, которой суждено господствовать в мире. Он относится к ним с огромным восхищением, ибо знает их превосходно и мог бы им быть полезным, он и сам еврей по фамилии Гольдманн, но это скрывал. Представляете, какой был гвалт в зале суда, что он все врет и издевается. А тот продолжал вполне серьезно, что он готов предоставить свои услуги, хотя бы в качестве руководителя одной из групп, которая как раз сейчас сражается в Палестине против англичан. Или пусть ему только позволят выступить с речью на большом митинге в нью-йоркском "Мэдисон сквэр гардиан". Подумайте только, граждане судьи, какой бы это эффект произвело во всем мире: он, Юлиус Штрейхер, выступает в поддержку всемирного еврейства Он готов был бы сражаться за евреев, если бы они захотели принять его как своего. А под конец заявил: "Демократический мир слишком слаб, и ему суждено проиграть..."
Но все эти рассуждения суд не принял во внимание и приговорил Штрейхера (Гольдманна) вместе с другими к смерти. Возможно, его ждала другая участь, но "признание" в принадлежности к еврейству решило его участь. Так быть не могло, чтобы еврей был идеологом уничтожения евреев.
После отклонения на чрезвычайном заседании Контрольного совета по Германии просьб осужденных военных преступников о помиловании было принято постановление: "Приговор, вынесенный трибуналом, привести в исполнение 16 октября 1946 года в Нюрнберге".
Это был день еврейского праздника Йом Капур (судный день).
Геринг ухитрился принять яд и тем избежал виселицы. Семь военных преступников, приговоренных к различным срокам тюремного заключения, были отправлены в берлинскую тюрьму Шпандау, а в отношении остальных военных преступников, приговоренных к виселице, справедливое возмездие во дворе Нюрнбергской тюрьмы совершил американский сержант Вуд.
Существует поверье, что веревка повешенного приносит счастье. Американские солдаты, имевшие касательство к исполнению приговора, бойко торговали потом веревками, снятыми с виселиц. Но и здесь не обошлось без обмана: веревок было продано во много раз больше того, чем требовалось для казни. Точно такие же веревки они скупали заранее в немецких магазинах и торговали ими как настоящими атрибутами висельников...
Тогда мне казалось, что процесс над главными военными преступниками навсегда покончит с фашизмом, с трагедиями народов, что война и нацизм не переступят больше барьера, за которым сидят заговорщики. Я, и не только я, тогда ошибся. Войны и поныне лихорадят планету. Вспоминаются слова обвинителя от США: "Эти подсудимые представляют в своем лице зловещие силы, которые будут таиться в мире еще долго после того, как тела этих людей превратятся в прах. Привить человеку низменные инстинкты, растлить его куда легче и на первый взгляд выгоднее, чем воспитать благородство, совесть, готовность делать добро людям".
Давно известно, что в любых мемуарах повествования и размышления неизбежно субъективны. При описании событий и людей имеется опасность преувеличения причастности и роли личности автора. В настоящее время объективному изложению истории угрожает идеологическая неразбериха, предвзятость и целенаправленная фальсификация. Помня об этом, еще раз хочу заверить читателя в том, что мною рассказывается только правда и именно с той высоты, которой я "обладал" в те суровые послевоенные годы, но эта правда подтверждена многими документами, которыми мне удалось воспользоваться благодаря поддержке моих русских и германских друзей. И еще. Я совершенно далек от мысли хоть как-то преувеличить свою роль в тех исторических моментах, которые выпали на мою долю.
Нашему поколению прививалось всей системой воспитания чувство долга перед Родиной, своими родителями, перед будущими поколениями и даже перед всем человечеством. Этим чувством долга я дорожу и следую ему и в нынешней жизни.
Ниже мне хотелось бы остановить внимание читателя на одной важной проблеме, которая и поныне многих волнует, а речь пойдет о начале эпохи ракетостроения и применения ракет в области военного вооружения.
Заканчивая войну, СССР обладал огромным научно-техническим потенциалом и производственными мощностями оборонной промышленности. После победы над Германией наши ученые, как и ученые Запада, старались как можно полнее использовать ее достижения. И сделано было немало. Все, что мы потеряли в связи с развалом Советского Союза, теперь принадлежит ее истории. Но это история нашей страны, нашего поколения, которое работало, воевало, созидало...
В конце Второй мировой войны с Запада навстречу нашим войскам шли не только армии союзников, но и их специальные отряды по захвату немецкой ракетной техники, специалистов, ученых физиков-атомщиков, а также всех новейших достижений науки и техники. И наши ученые, переодетые в военную форму, тоже начали брать на учет все то, что представляло научный интерес. "Профсоюзные офицеры" - так с некоторой иронией называли таких посланцев из Союза, поскольку к военной форме они практически не имели никакого отношения.
Германское секретное оружие - "ракеты возмездия", как сегодня хорошо известно, делались в Пеенемюнде. Этому местечку на берегу Балтийского моря суждено было войти в историю. Оно стало стартовой площадкой великой ракетной гонки XX века. Главными организаторами всех работ здесь были Дорнбергер и фон Браун. Согласно Версальскому договору, Германии были запрещены разработки и производство новых видов авиационной, артиллерийской и другой военной техники и вооружения, известного во время Первой мировой войны как наступательные средства. В перечень запретов не входило ракетное оружие. Собственно, авторы Версальского договора и не думали тогда о самой возможности использования ракет как оружия нападения. К идеи использования ракет с жидкостными двигателями для военных целей пришел артиллерийский капитан Дорнбергер из рейхсвера (военного министерства). Именно он решил, если нельзя использовать артиллерию, то никто не запретил Германии иметь более сильное, но еще неизвестное оружие. Он привлек к практическим исследованиям ученого Вернера фон Брауна, который в 1929 году опубликовал работу "Теория дальних ракет".
После прихода Гитлера к власти были отброшены все ограничения Версальского договора. Военное министерство согласилось финансировать и создание центра в Пеенемюнде, где разрабатывалась ракета дальнего действия, несущая большой заряд взрывчатки. Фирму, осуществлявшую основные строительные работы в Пеенемюнде, возглавлял будущий президент ФРГ Генрих Любке. В 1943 году численность основного персонала Пеенемюнде составляла свыше 15 тысяч человек. Там была построена самая крупная в Европе аэродинамическая труба, крупнейший завод для получения жидкого кислорода.
В Тюрингии близ города Кордхаузена началось строительство огромного подземного завода "Миттельверк" с проектной мощностью выпуска до тридцати ракет "А-4" в сутки. Рядом был концлагерь " Дора", заключенные которого строили многие объекты и, естественно, были обречены на смерть. Но даже здесь, казалось бы в безнадежных условиях, велась борьба антифашистов. В городе Кала строился подземный авиационный завод для производства сверхскоростных самолетов с реактивным двигателем. А всего на территории Тюрингии находилось 355 военных заводов, из них 63 производили авиационную продукции, 64 - артиллерийско-стрелковое вооружение.
В сентября 1944 года немцы начали обстреливать ракетами "А-4" Лондон. Они разработали и применили подвижные железнодорожные старты как средства защиты от воздушных налетов, что какое-то время позволяло им успешно действовать против англичан.
Первые волны английских бомбардировщиков пролетели над островом Узедом, где находился Пеенемюнде, вечером 17 августа 1943 года. Они не сбросили тогда ни одной бомбы. Внизу даже не объявили воздушную тревогу, надеясь на хорошую маскировку. Но вот внезапно над северной оконечностью острова зажглись осветительные ракеты. Начался первый и сильнейший за всю историю Пеенемюнде бомбовый удар.
597 четырехмоторных бомбардировщиков обрушили на запретную зону и ближайший поселок, где жили специалисты, тысячи фугасных и зажигательных бомб. Одна волна бомбардировщиков следовала за другой, устилая "бомбовым ковром" производственные корпуса, стендовые сооружения, лабораторные здания. Немцы сбили тогда 47 "летающих крепостей". Их же потери были огромны: погибло 735 человек ведущих специалистов, много потерь было и из числа обслуживающего персонала.
На противовоздушную оборону этого района непосредственно отвечал генерал-полковник Ешоннек, начальник штаба люфтваффе, учившийся в свое время в Липецке. Перед этим он пережил неудачу под Курском, где лично руководил всей авиацией. Разгрома острова он перенести не мог и покончил жизнь самоубийством.