Вся соль в том, что бешеную ненависть вызывает здесь, скажем, не "еврейский вопрос" писателя, а его отношение к русским как "избранному народу", его, мол, "ложный выбор" (который, как известно, связан с Христом, Православием - этой сердцевиной духовной, исторической жизни русского народа, залогом его силы). В этой избранности русских и видится Чубайсам главная опасность для них, "реформаторов". И надо сказать, что в этом они не ошибаются, ибо все эти двадцать лет осуществляемого ими геноцида русского народа показали, что невозможно вытравить в нем даже в таких условиях инстинкт своей избранности, или, как это именуется иными, "имперское сознание". И вся историческая жизнь русского народа после смерти Достоевского подтверждает прозорливость его слов о русской нации как "необыкновенном явлении в истории человечества", вносящем дух примирения, братства во взаимоотношения с другими народами, что было и в советский период русской истории. Бывают косвенные доказательства тех или иных духовных явлений, например реальность существования беса в человеке, судя по необъяснимому накалу его ненависти. Таково русофобское беснование автора статьи "Деление ВВП" Ю. Афанасьева ("Новая газета", № 8, 3-6 февр. 2005). Источник ненависти у обоих один, Чубайса трясет от "избранности русского народа", у Афанасьева - пена на губах, когда он говорит о нас, русских, о "тех, кого принято называть быдлом", "темнотой". "Я как историк хорошо знаю, из чего сегодня состоит сознание большинства русских людей, включая элиту. Это опилки... даже хуже - настоящие "тараканы в голове...".
   Если бы такое сказал русский о евреях, то все тысяча двести еврейских "правозащитных организаций" в нашей стране (и где нет ни одной таковой русской) подняли бы всемирный гвалт и Россия была бы объявлена антисемитской, подлежащей расправе. И говорит это "Президент РГГУ (Российского государственного гуманитарного университета), доктор исторических наук, профессор Юрий Афанасьев". Можно представить себе, какие кадры готовит этот "президент", какую расистскую отраву вносит он в образование, сознание учащейся молодежи. В свое время этот "историк", работая в журнале "Коммунист", обвинял меня как автора осужденной решением ЦК КПСС статьи "Освобождение" за "отход от принципов марксизма-ленинизма, социализма", а с наступлением "перестройки" принялся поливать грязью тот же марксизм-ленинизм, социализм, теперь же у него свой "гуманитарный" гешефт. И сколько у этого выкормыша Сороса, ЮКОСа презрения, "брезгливости" к ограбленным, ставшим нищими русским людям. С какой наглостью хохмит он о "стариках", выступающих против отмены льгот, об их "протесте под лозунгом: "Оставьте нас там, где мы торчали, - в дерьме. Дайте нам доторчать до конца наших дней".
   И если говорить о быдле, то этим быдлом (нравственным, интеллектуальным, каким угодно) и являются именно афанасьевы, в сравнении с ними любой русский старик - целый мир, целый духовный космос, потому что здесь есть какая-никакая природная субстанция, а там только крысиные ходы голой мысли, агрегат злобы. Вот почему бесперспективны планы этой человеконенавистнической касты, ведь для покорения надобно превосходство культурное, духовное.
   Впрочем, цену русским знают и сами они, клевещущие на нас. Вспоминается, как по телеканалу НТВ (это было где-то в июне 2004 года) журналиста Марка Дейча (в "Дуэли" с Ципко), поливавшего грязью Россию, ее прошлое, особенно эпоху советскую, - вдруг спрашивает один из зрителей: "Так скажите, ничего хорошего нет в России?" И этот Дейч отвечает: "Есть. Духовность. Я много поездил по миру и ничего подобного нигде не видел". Если это так, то зачем же так пакостить "этой стране" с такой духовностью? Ведь то, что вырвалось у этого "дуэлянта", сказано давно другими. Так, Илья Эренбург в войну в статье "Строптивая Европа" ( 14 мая 1943 г.) писал: "Мы спасли прапрадедов современных европейцев от нашествия кочевых орд. Мы спасаем и спасем наших современников, детей разноплеменной Европы - от сапога немецкого фельдфебеля. Как бедна была бы Европа без русского сердца, без русской совести, без русского гения". Теперь в ходу больше слова таких, как "министр культуры" - шоумен Швыдкой, объявивших нам, русским, войну: "Русский фашизм страшнее немецкого". И на эту объявленную нам войну не должно ли отвечать своим нынешним врагам тем же, о чем говорит тот же Эренбург в той своей статье военных лет: "Знают это все русские, что только ненависть, сильная, как любовь, оправдывает войну. Для такой ненависти нужно созреть, ее нужно выстрадать. А война без ненависти - это нечто бесстыдное, как сожительство без страсти".
   Изощряясь всеми способами, "демократы" хотят внедрить нас в "цивилизованный мир", уничтожив наш Богом данный национальный духовный склад, то, что называется менталитетом. Русский народ виноват еще и тем в глазах "цивилизаторов", что он не способен к усвоению "демократии" из-за своей отсталости, "недисциплинированности". Но, может быть, иногда в этом что-то есть и не совсем худое? Священник Димитрий Дудко приводит такой, пусть и полушутливый, разговор в одном из своих "фрагментов": "Рассказал священник, он как-то в компании говорит:
   - Русские - самый недисциплинированный народ. Еврейка, близ сидящая, подтверждает:
   - О да! Священник продолжает:
   - Когда придет антихрист, все ему в силу своей дисциплинированности будут кланяться, а русские скажут: "А зачем нам ему кланяться?" И не поклонятся, в силу своей недисциплинированности" .
   Шутка, конечно, но нет ли здесь некоей правды, в этой русской неподатливости к "общепринятым авторитетам", "мировым стандартам"? А что касается "дисциплинированности" хотя бы тех же немцев, я вспомнил один забавный эпизод. Осенью 1996 года от Литинститута выезжал я в Кельн, в институт славистики Кельнского университета. Иду по улице, по направлению к знаменитому Кельнскому собору, любуясь, восторгаясь обилием зелени, частыми лужайками между домами, кварталами, ничего подобного "природного" ни в одном городе не видел. Пока прохаживался, разглядывал, думал о своем, постепенно что-то изменилось в погоде, пошел дождь, усиливаясь. Прохожие сворачивали к домам под прикрытия подъездов со стоящими рядом велосипедами. (Меня озадачило потом количество этих велосипедов вдоль улицы, в любое время неприкосновенно дремлющих без всякого присмотра, у нас за час растащили бы это "бесхозное хозяйство".) И вот, как и все прохожие, я стою у подъезда, жду, пока перестанет дождь. Постепенно он унимается, становится тише, но никто не трогается с места. Дождя почти нет, а немцы все стоят. Пора идти, я только сделал несколько шагов, как за мной последовал сосед по стоянке, затем, вижу, другие от подъездов других домов задвигались, выходя почти строем на улицу. Я даже восхитился: какая дисциплинированность, какой инстинкт порядка: все стоят - и должны так стоять, пока кто-то не подаст команды. Я, конечно, не был тут командиром, но остался очень доволен, что стал свидетелем этой картины. Иногда уличные наблюдения многое могут сказать.
   Да, железная дисциплина у немцев, но многим ли в голову приходит (во всяком случае, мало кто лично скажет об этом), что минуло уже шестьдесят лет после окончания войны, уже сменилось несколько поколений немцев, а они, еще не родившиеся тогда, должны до сих пор платить Израилю миллиардные "возмещения" за преступления, которые они, новые поколения, не совершали. И так их взнуздали страхом перед самим словом "еврей", что вот уже и в новом тысячелетии безмолвствуют при этом слове зигфриды, как по команде набравшие в рот воды. Вот вам тоже пример "дисциплинированности". Под угрожающим надзором "сынов Израиля" пират телеящика Познер вещает (уже напрямую, не изворотливо), что он так ненавидит немцев, что никогда не хотел побывать в Германии, не может слышать немецкой речи. Как-то (это было вечером 29 января 2005 года) по радио "Свобода" передавалось интервью с получившим премию Улофа Пальме скандальным "правозащитником" С. Ковалевым. Обращаясь к своим коллегам-соплеменникам в Германии, он вцепился как клещ в Шредера, призывая "своих" дать тому урок "демократической" накачки (только я не понял - за что). И говорилось это тоном, как будто речь шла о каком-нибудь мелком клерке, не о канцлере Германии. И даже кажется, что канцлер вряд ли решился бы поставить на место ядовито-въедливого "правозащитника". И не только в Германии страшатся "правозащитников" Ковалевых. Русские в этом отношении свободнее, и это признак еще здоровой нации. Но не хватает нам зачастую характера, жесткости, самой православной воли. Слишком много в нас благодушия, "отходчивости", как говорил презиравший нас за это Ленин - "русский человек добряк". Мы боимся быть обвиненными в национализме, в отличие от других народов, народцев.
   Русский народ со своей несчастной доверчивостью к власти не может поверить, что она может сознательно уничтожать его. И зная это, пользуясь своей безнаказанностью, нынешняя антирусская власть, не давая продыха, садистски терзает народ, обрушивая на него все новые и новые людоедские реформы. Последовательно реализуется план сокращения русского населения до 50 миллионов. Облеченный абсолютным доверием Путина "реформатор" Греф (с его хулиганским стишком "Умом Россию не понять, а надо знать, едрена мать") изрекает: "Главная наша проблема - это доживающее поколение". Оно, это "доживающее поколение", на богатстве наследия которого паразитируют эти "обновители России", и мешает, оказывается, "реформам", которые не сдвинутся с места, пока не вымрет это поколение. И уже знак духа времени, такого рода официальные поощрения: "Телеграфное агентство сообщило: указом президента РФ медалью "За заслуги перед Отечеством" награждена Галина Гранаткина - директор похоронного бюро "Ритуал" ("Советская Россия", 19 авг. 2004). Поистине, по заслугам каждый награжден. В советское время наградами отмечали многодетных матерей ("Мать-героиня"), ныне - похоронщиков.
   Верхом цинизма, издевательства над народом, старшим поколением, фронтовиками стала отмена льгот в канун великого праздника Победы, разгрома шестьдесят лет тому назад гитлеровской Германии. И что же показывали в это время по телевидению? Вот один из собравшейся в районе "Белого дома" толпы средних лет человек (не чернобылец ли?) плачущим голосом взывает с экрана: "Люди добрые, пожалейте нас!" (это о толкачах шулерской "реформы"). Другой кадр: приехавший в провинциальный город ставший "знаменитым" Зурабов барабанит перед толпой байки о пользе, выгоде "монетизации": к нему подходит с букетом цветов пожилая женщина, вручает их ему со словами: "Ведь нам будет теперь лучше?". И тот не моргнув глазом отвечает: "Будет лучше". Попробуйте назвать этот наглый обман настоящим именем - вы многим рискуете. По пять лет тюрьмы получили молодые люди за то, что, возмущенные вопиюще антисоциальными действиями "социального" министра, попортили мебель в его служебном кабинете. Того самого министра, который приготовил народу и такие подарки, как бесплатное пребывание в больнице только в течение пяти дней, выпуск лекарств и продажу их в аптеках без государственного контроля, то есть безнаказанное право травить, приговаривать к смерти массы населения страны. Открыто говорят и пишут в газетах о том, что Зурабов проталкивает эти "проекты" не бескорыстно, ибо как бизнесмен он связан с "рынком лекарств" и бесконтрольность их сулит ему многомиллиардные доходы. И несмотря ни на что, этот "Миша Зурабов" (привычное обращение наверху друг к другу по "ласковым именам") почитается его начальством незаменимым кадром.
   Вот еще на том же телеэкране: в коридоре Госдумы в перерыве между заседаниями дает интервью Грызлов о предстоящих благодеяниях для льготников. Слышится за кадром чей-то голос: "Это преступление!" По-пришибеевски прямой начальник Госдумы коротко чеканит: "Надо вызвать врача!"
   Верно, позднее (в конце января, в феврале) что-то изменилось, когда на улицы городов страны вышли массы возмущенных людей и власти струхнули (во многом, может быть, и под влиянием "оранжевой революции" на Украине). Да и струхнули ли? Ибо какие власти? Недоумки? Провокаторы? "Пятая колонна"? Так восстановить против себя весь народ - от пенсионеров до нынешних офицеров, работников милиции, всех честных тружеников. Да и современная молодежь, с которой, возможно, только и считаются наверху, полагая, что она стала уже необратимо "рыночной", абсолютно только с долларом в голове, - современная молодежь больше видит и знает, чем представляют ее "воспитатели". Как ни стараются они оторвать ее от старшего поколения, от дедов-фронтовиков, свидетелей и участников героической советской эпохи - молодежь знает, что не воровством были заняты их деды, что все созданное ими до сих пор не могут разворовать "демократы". Молодежь видит, как измывается власть над их дедами и бабушками, прибавляя по тридцатке к их нищенской пенсии, выталкивая из автобусов как безбилетников, морально унижая наплевательством на их боевые, трудовые заслуги. Звонит мне моя студентка Литературного института Светлана Рыбакова и говорит о своем отношении к тому, что так задело массы людей. "Правители нарушили пятую заповедь: чти отца и мать свою...". В ее голосе волнение, неожиданное для меня, потому что знаю ее как глубоко воцерковленную, вроде бы далекую от мирских, тем более от политических страстей. А тут такая оценка, да еще с таким примером из рассказа Шаламова, - как в подмосковном доме престарелых он оказался вместе с бывшим лагерным надсмотрщиком, которого он знал, когда был зэком на Колыме. И вот этот мучитель заключенных кончил тем, что в старости, одичавший, вымороченный, он ел собственный кал. "Кончат плохо и эти мучители", - закончила студентка.
***
   Митрополит Вениамин (Федченков) в своей книге "Записки епископа" вспоминает следующий разговор о Сталине.
   "В 1945 году, когда я был вызван из Америки на коронование ("на столование") Патриарха Алексия, заехал я в Воскресенский храм в Сокольниках. Поклонился Иверской... и оттуда - на противоположную сторону, поехал на машине в Донской монастырь на могилу Патриарха Тихона. Сопровождал меня бывший келейник Патриарха Сергия (теперь наместник Троице-Сергиевой лавры), архимандрит Иоанн.
   Шел слякотный снег.
   Я попросил его рассказать что-нибудь о Патриархе Сергии.
   Между прочим, он сообщил следующее. И. В. Сталин принял Митрополита Сергия, Митрополита Алексия и Митрополита Николая... Отец Иоанн не знал, о чем они там говорили. Только одно помнит: Митрополит Сергий, воротившись от И. В. Сталина, ходит в доме по комнате и, по обычаю, что-то про себя думает. А о. Иоанн стоит у притолоки молча... вдруг Митрополит Сергий вполголоса говорит:
   - Какой он добрый!.. Какой он добрый!.. Это он так думал и говорил о Сталине... Я говорю о. Иоанну:
   - А вы не догадались спросить у Владыки: ведь он же неверующий?
   - Спросил.
   - И что же ответил Митрополит Сергий?
   - А знаешь, Иоанн, что я думаю: кто добрый, у того в душе живет Бог" (Митрополит Вениамин (Федченков). Записки епископа. "Воскресение". СПб., 2002, с. 236).
   В послесловии к составленному мной сборнику документальных материалов "Сталин" известный священник Димитрий Дудко пишет: "Наши патриархи, особенно Сергий и Алексий, называли Сталина богоданным вождем... Да, Сталин сохранил Россию, показал, что она значит для всего мира... Поэтому я, как православный христианин и русский патриот, низко кланяюсь Сталину".
   В канун 60-летия Победы начался новый накат на Сталина, без которого не было бы этой Победы. Показательно выступление диакона Кураева (радио "Радонеж", 28 марта 2005). В свое время в статье "Дети свободы" (журнал "Молодая гвардия", 1994, № 7, 8) я писал о таком "приеме" этого эрудита, когда рядом с отцами Церкви, православными святыми, у него - шеренга из модных в "интеллектуальной среде" имен: М. Мамардашвили, С. Аверинцев, М. Цветаева, М. Гершензон, А. Мейер, А. Экзюпери, Р. Гароди и т. п. "Один голос сменяется другим, как в христиански двусмысленной, под античными масками, оперетке Оффенбаха". Теперь, в своем выступлении по названному радио, А. Кураев включился в хор таких одиозных хулителей Сталина, как солженицын-волкогонов-радзинский. Что это - историческое невежество или низкопробный нигилизм, когда под общую "зачистку" попадают поставленные в один ряд Ленин, Троцкий, Сталин, Хрущев, без всякого учета их подлинной роли в истории России? На вопрос радиослушателя о причине ненависти погромщика церквей Хрущева к Сталину А. Кураев отчеканил: "И среди бандитов есть свои разборки". Вот она, лексика "Огонька" Коротича, в свое время вдоволь похулиганившего под эгидой "архитектора перестройки" А. Яковлева в "разоблачении Сталина". Наш эрудит не терпим к критике, называя, например, мерзостью напечатанный в газете "Русский вестник" отзыв на его статью "Война и сказки" в журнале "Благодатный огонь". "Мерзостью", видимо, сочтется и несогласие с тем, что из всех книг о Великой Отечественной войне А. Кураев в своем выступлении назвал только "знаковый" по неправде роман В. Астафьева "Прокляты и убиты". Но больше всего, пожалуй, смущал несдержанный, возбужденный тон разговора А. Кураева, особенно выделяясь этим на фоне спокойных, вежливых реплик радиослушателей. Один из них сказал, что он из сословия дворян, которые пострадали после революции, но он не осуждает Сталина, в действиях его была историческая необходимость, он был великий человек, как Петр I. Другой радиослушатель заметил, что ведущий беседу тонко развенчивает Сталина, но Сталин был против либералов-предателей.
   Когда я недавно (в октябре 2004 года) побывал в Сталинграде, то с особым чувством вспоминался мне знаменитый приказ № 227 И.В. Сталина, подписанный им в смертельно опасное для страны время, когда враг грозил прорывом в Сталинград и захватом его. Даже и теперь, по прошествии более шестидесяти лет после тех грозных дней, ледяным ветром эпохи веет от суровых слов приказа, беспощадного в требовании не отступать, стоять насмерть. Как актуален этот глубоко патриотический документ в наше время!
   Кто-то из видных зарубежных политиков сказал, что надо сокрушить русский народ, чтобы он не мог породить нового Сталина. Увы, Сталин рождается, может быть, раз в тысячу лет и в особые исторические эпохи, но наш народ поистине стал почвой (не материалом, каким видели его для себя троцкисты), на которой только и могла взрасти такая колоссальная личность. И, конечно же, органична связь бывшего ученика Тифлисской духовной православной семинарии с Русской Православной верой. (Любопытно, что в первоначальный текст авторов его биографии, где сказано, что он учился в "тифлисской духовной семинарии", сам Сталин вписал слово "православной".)
   Сокрушившая гитлеровскую Германию, претендовавший на мировое господство "Третий рейх" с его нацистским расизмом, одержавшая над врагом не только военную, но и духовно-нравственную победу, Россия ныне сама потерпела сокрушительное поражение. Не в прямом военном столкновении, а в духовной войне с мировым злом, концентрацией которого стало воинствующее антихристианство "Нового мирового порядка". На Западе всегда была непонятной и чуждой Православная Россия, как, впрочем, и Советский Союз, в котором, несмотря на государственный атеизм, во многом сохранилась система традиционных духовных ценностей русского народа. Особенно эта враждебность Запада к православию усилилась в последнее время. Такая вроде бы мелочь, но характерная: чтобы снискать благосклонность западных хозяев, нашим диссидентам уже мало быть антисоветчиками, русофобами, надо быть прежде всего врагами православия. И нет недостатка на этот счет в охотниках не менее ретивых - пресловутого Бжезинского, изрекшего, что после краха коммунизма главным врагом для Америки, для мира становится православие. Известный диссидент А. Синявский, оказавшись в эмиграции в Париже, пустился по "Свободе", другим радиоголосам клеймить "православный фашизм". Из православия хотят сделать пугало, страшилище для "демократии", "цивилизации", растворить его в "плюрализме". Государственный секретарь США Олбрайт, приехав в Москву, спешит прежде всего к Патриарху, чтобы защитить "права конфессиональных меньшинств", всякого рода ересей, сект. Продолжается мировая война, в которой видимое насилие, вроде бандитской расправы "цивилизованной" Америки над Сербией, Ираком, сообщается с войной невидимой сил сатанинских, пронизывающих нашу современную жизнь, с христианством, православием - верой, не извращенной тем материальным идолопоклонством, перед которым пал Запад в блеске своей духовной нищеты.
   В русском народе, как народе глубоко православном, живет ничем не вытравляемая - никакими "перестройками-революциями", никакими соблазнами безбожной цивилизации, - живет эта жажда духовного идеала, справедливости, дающая ему с Божией помощью неодолимую силу сопротивления злу. И может ли быть уныние, страх, боязнь вступить в борьбу со злом там, где торжествует истина: "...мужайтесь: Я победил мир" (Иоанн, 16, 33).
   Журнал "Наш современник", 2005, № 5

О нашем неведении [9]

   - Михаил Петрович, к сожалению, нашлись читатели, считающие, что журнал несправедлив в оценке Солженицына, которого они называют великом патриотом. Какова ваша позиция?
   - Есть такое явление, которое можно определить как неведение. Явление, довольно обычное как в жизни отдельного человека, так и в общественной жизни, даже в жизни целого народа. В свое время знаменитый русский публицист, общественный деятель, славянофил Иван Аксаков считал неведение, непонимание происходящего, гражданскую слепоту национальным бедствием. Если ограничиться в данном случае литературой, то можно задаться вопросом: почему сделалось модой восторгаться "серебряным веком"? Абсолютное большинство не имеет о нем никакого представления. Ведь это самая растленная эпоха в истории русской литературы начала XX века. Можно уточнить - единственно растленная, не считая порожденную "демократией" литературу нынешнего времени. Даже и достижения формальных "серебряников", хотя бы стихи, отравлены болезнью духа. Поэтесса Анна Ахматова, сама дитя того времени, в "Поэме без героя" рассказывает о встрече со своими уже умершими дореволюционными друзьями.
   Об одном из этих мертвецов, Михаиле Кузмине, поэтесса говорит: "Он один из тех, кому все возможно. Я сейчас не буду перечислять, что можно ему, но если бы я это сделала, у современного читателя волосы бы встали дыбом..."
   Литературу "серебряного века" захватил антихристианский разгул, нормой стало одновременное поклонение Богу и дьяволу или же открытое служение дьяволу. И удивительно, что поклонники нового "ренессанса" из числа даже верующих ничего не знают об этом и не хотят знать. Главное - как обворожительно звучит: "поэзия серебряного века".
   Или возьмите писателя М. Булгакова. Мало кто вспомнит его ранние замечательные рассказы о молодом враче, его самоотверженной работе в сельской больнице, о трагических историях с больными, сопереживаниях автора. Но все при имени писателя выкрикнут: "Мастер и Маргарита". Однако ведь в этом романе много от самого "серебряного века". Автор вознамерился создать свое собственное "Евангелие", где некий Иешуа, довольно плоский моралист-правдолюбец, ничего общего не имеет со Христом, Богочеловеком. Главным героем в романе стал Воланд - с его обольстительным сатанинским обликом, предмет прямо-таки вдохновения и преклонения автора, который присваивает ему всяческие достоинства, доброжелательность к людям, справедливость, мудрость и т.д. Воланд дает "Великий бал Сатаны". По словам одного исследователя, этот "великий бал и вся подготовка к нему - сатанинская антилитургия". Историк религии заключает, что автор "Мастера и Маргариты" отверг Евангелие ради Талмуда.
   И не случайно весьма активно пропагандируется этот антихристианский роман, особенно в школьных учебниках. Так, в школьной программе "М. Булгаков. "Мастер и Маргарита" ("Дрофа". М., 2002) говорится: "Этим Булгаков хотел сказать, что мир поделен между Богом и дьяволом и они заодно правят миром". И вспомните: какой вой подняли "демократы", либералы, когда Церковь, верующая общественность выступили за введение в школу курса "Основ православной культуры"! Это запрещено, этого нельзя допускать. А вот пропагандировать, прославлять дьяволиаду - это пожалуйста. Это поощряется. Вот уж поистине "мрак неведения" (из канона молебного ко Пресвятой Богородице).
"КАК СЛАДОСТНО ОТЧИЗНУ НЕНАВИДЕТЬ..."
   - Но поговорим все-таки о патриотизме Солженицына.
   - Я бы уточнил: о мнимом патриотизме Солженицына. О его предательстве.
   Жил в XIX веке такой философ, поэт - Печерин, эмигрант, перешедший в католичество, автор воспоминаний "Замогильные записки". Мало кому он ныне известен. Но остались от него незабываемые стихи: "Как сладостно Отчизну ненавидеть и жадно ждать ее уничтоженья". Это как девиз воинствующего космополита в поученье своим духовным наследникам. От каждого автора остается то, что можно назвать формулой не только его убеждений, но и самого его бытия. Все остальное словесность. И вот мне кажется, что из писаний Солженицына в тридцати томах больше всего заслуживают внимания те места, в которых резко выражено этическое кредо автора. Об этом надо сказать уже потому, что Солженицын получил Нобелевскую премию именно за так называемую "этическую силу" своих произведений, и эта "этическая сила", природа ее нуждается в уточнении.