Лоуэлл Элизабет. Жемчужная бухта

   – Мы бы заплатили в два, нет, в три раза больше, чем стоят услуги обычного сортировщика.
   Ханна что-то промычала в ответ. Ее внимание теперь было сосредоточено на закрытых коробках с жемчужинами.
   – Я люблю заниматься подбором жемчуга. Это как головоломка. Единственная вещь, способная, увлечь меня так же сильно, – это резьба по дереву, но все мои инструменты остались в Бруме.
   – В таком случае, – заявила Бекки, направляясь к коробкам, – почему бы вам не продолжить?
   Арчер воздержался от возражений: он видел, что работа позволила Ханне отвлечься от мыслей о Лэне, смерти и «Черной троице». Сортировка жемчуга заставляла ее забыть обо всем на свете.
   – Подождите, – остановил ее Фред. – Вы одинаково хорошо работаете со всеми цветами или только с белым?
   – Мы с мужем выращивали на ферме жемчужины разных цветов.
   – Тогда, может быть, вы поможете разрешить наш спор с женой. Собственно, для этого мы и попросили Арчера прийти сюда. Я купил несколько жемчужин, больших и круглых. Бекки утверждает, что они выросли в соленой воде.
   – Не знаю, смогу ли я отличить морские от пресноводных – сказала Ханна, пожимая плечами. – Мне приходилось работать только с жемчужинами соленой воды.
   – Я мог бы попробовать, – сказал Арчер. – Давайте посмотрим, что у вас есть.
   Фред подошел к стенному шкафу с электронным замком, набрал код и вытащил маленькую бархатную коробочку.
   – Если они натуральные пресноводные, – говорил он, возвращаясь к Ханне и Арчеру, – тогда это музейная редкость.
   – Но если это культивированные морские жемчужины, – возразила Бекки, – то мы можем найти еще.
   – Слишком необычные для соленой воды, – сказал Фред, открывая коробочку.
   Радуги закружились в водовороте, тлея под черным льдом. Жемчужины имели примерно четырнадцать миллиметров в диаметре, сферическую форму и благородное сияние.
   – Культивированная, – хрипло произнесла Ханна. – Австралийская.
   – Но… – начал Фред.
   – Она права, – уныло подтвердил Арчер. – Ханна сама могла бы посеять такую жемчужину.
   – Говорили тебе, – сказала Бекки. – Если бы ты хоть когда-нибудь слушал меня, то не беспокоил бы других людей своими проблемами.
   Фред бросил на нее недобрый взгляд. Бекки спокойно улыбнулась.
   – Могу я осмотреть жемчужины? – спросила Ханна. Ворча по поводу проигранного спора, Фред передал коробочку Ханне. Молча она повернулась к свету и изучала жемчужины. Через несколько минут, бережно закрыв коробочку, Ханна отдала ее Фреду.
   – Ханна? – тихо спросил Арчер. Она покачала головой. Какими бы красивыми и ценными ни были жемчужины, они не имели отношения к «Черной троице».
   – Это другая партия жемчуга.
   – Где можно достать таких побольше? – поинтересовался Фред.
   – Там, где получили эти, – ответил Арчер, прежде чем Ханна успела раскрыть рот.
   – Он сказал, что это все, что у него было.
   – Кто?
   Фред заколебался. Тяжело вздохнул.
   – Они украдены, так?
   – Да, – ответила Ханна.
   – У вас?
   – Да. И у Арчера. Мы партнеры по австралийской жемчужной ферме.
   Фред посмотрел на Арчера. Тот кивнул.
   – Столько лет у вас были такие жемчужины, и вы никогда не говорили мне, – зло и обиженно отозвался Фред.
   – Не у меня. У мужа Ханны, – сказал Арчер. – Я видел одну такую жемчужину около семи лет назад. Другую – совсем недавно. Кто их вам продал?
   Фред открыл коробочку и, нахмурившись, уставился на ее содержимое.
   Происходящее нравилось ему все меньше: он купил краденые жемчужины!
   Захлопнув коробочку, Фред посмотрел на Арчера.
   – Тэдди Ямагата.

Глава 22

   Ханиа нетерпеливо смотрела на дверь кафе, барабаня своими полированными ногтями по зеленому столику. Два горячих кофе согревали и наполняли ароматом помещение кафе.
   Арчер наполовину осушил свою чашку, Ханна тоже отпила несколько глотков. Вкус кофе показался ей странным – она еще не успела привыкнуть к эспрессо.
   – Почему бы нам не пригласить их выпить с нами кофе, пока ждем Ямагату? – раздраженно спросила она.
   Арчеру не требовалось оглядываться, чтобы понять, о ком говорит Ханна.
   Их преследователи сидели около входной двери, поглощая превосходный кофе, к которому не привыкли.
   Снаружи уютного кафе свирепствовали ветер и дождь. На улице темнело, хотя часы показывали всего два часа дня. Внутри кафе было светло и красочно, однако подобное оформление уже устарело. Неоновые светильники дугой огибали стену, спускаясь к горшкам с фантастическими растениями, сделанными из битого стекла и фольги. Из двух маленьких колонок рвался наружу крик Мика Джаггера. Машины для эспрессо ревели и кипели, наполняя помещение кофейным ароматом.
   Арчер взглянул на часы. Если Тэдди не поторопится, то они опоздают на вечеринку, устраиваемую Донованом-старшим.
   – Агенты всегда работают парами? – спросила Ханна.
   – Не всегда. Еще вчетвером, вшестером и больше.
   – Это ответ вашего правительства на безработицу?
   – Это и твое правительство.
   Ханна моргнула.
   – Я уже забыла. Так давно это было. Объясни-ка мне еще раз, почему за нами следят?
   – Чтобы видеть, куда мы идем.
   – Верно. Почему я не могу этого запомнить?
   Когда она увидела его улыбку, ей захотелось наклониться к нему и прижаться губами к его рту. Но когда улыбка исчезла, Ханна вновь увидела холодную, твердую сдержанность его лица. Если ему случалось нечаянно прикоснуться к ней, она чувствовала холод и равнодушие.
   Ханна уже устала твердить себе, что так лучше. Ей хотелось вновь ощутить его пламенную чувственность, огонь, разгорающийся в ней в ответ на его жар, испытать экстаз, дробящийся на миллион ярких кусочков, и затем уснуть в его объятиях, зная, что он испытывает тот же восторг, что и она.
   Раньше Ханна и представить себе не могла, что между мужчиной и женщиной могут существовать такие отношения. Теперь она это знала.
   «Сегодня ночью, – пообещала она себе. – Сегодня ночью я сломлю его гордость. Я знаю, что он хочет меня. Если он может контролировать свое поведение, глаза и голос, то тело – нет. Не всегда. Я могу заставить его сердце бешено колотиться, просто опершись на его руку. Со мной он может сделать то же самое. Мы взрослые люди, никому ничего не должны. Почему бы нам не быть любовниками?»
   Непрошеные воспоминания о Саммер нахлынули на Ханну. Приятное ощущения тяжести, когда она держала малышку на руках. Сладкая детская улыбка. Ясные серо-зеленые глаза, искрящиеся смехом.
   Глаза Арчера.
   «Если ты просто хотела ребенка, надо было обратиться в банк спермы».
   Арчер и Лэн были похожи настолько, что это раздражало Ханну. Они могли быть похожи и в отношении к детям. Лэн не переживал, когда у Ханны случился выкидыш. Сказать по правде, он был даже доволен: он не хотел детей.
   Никогда. После выкидыша она с ним согласилась: не стоило заводить детей от человека, который был слишком безжалостен и жесток. И Ханна начала тщательно предохраняться. А после того, что случилось с Лэном, вопрос о детях был решен окончательно. Никакого ребенка. Никогда.
   А потом Лэн умер, и Ханна опрометчиво завела роман с другим мужчиной, который тоже безжалостен и жесток. Да, Арчер любит племянницу, но свой ребенок – это другое.
   Ханне все чаще казалось, что с ней что-то не так, если ее сексуальное влечение распространяется лишь на неподходящих мужчин.
   Ей становилось не по себе при мысли, что страсть, которую она испытывала к Арчеру, не могла быть перенесена ни, на кого больше. Лэн едва касался поверхности ее чувственности, другим мужчинам не удавалось даже этого. Ханна никогда раньше не думала о мужчинах; они все просто не интересовали ее сексуально.
   С Арчером все было иначе. Влечение к нему настойчиво давало о себе знать.
   Ханна с ужасом поняла, что она могла выйти замуж и завести ребенка, но он не был бы зачат в ослепляющем экстазе страсти. Кроме Арчера, ее никто не привлекал.
   Эта уверенность сделала ее злой и в то же время беззащитной, как глаза Арчера, смотрящие сейчас на нее.
   – Тэдди подходит к двери, – сказал Арчер. Помедлив, он неохотно поинтересовался:
   – С тобой все в порядке?
   – Все замечательно. А что?
   – Ты выглядишь…
   Напуганной. Измученной. Обиженной.
   – …бледной.
   – Значит, я ничем не отличаюсь от местных жителей.
   В голосе Ханны не чувствовалось никаких эмоций. Напряжение и боль читались на ее лице.
   – Ты должна была позволить мне отвезти тебя домой, – сказал он. – Тебе нужно отдохнуть.
   – Не беспокойся. Я не стеклянная, не рассыплюсь.
   Это было одно из любимых выражений Лэна. Ханна испытывала какое-то извращенное горькое удовольствие, повторяя его с интонациями Лэна. Она заметила, как нехорошо сузил глаза Арчер. Это позабавило ее еще больше.
   – Я иду с тобой в поисках «Черной троицы», – произнесла Ханна твердо. – Так что не пытайся сбросить меня на попечение твоей семьи.
   Тэдди придвинул к их столику стул и сел. Капли воды искрились на его высоком лбу и красной куртке. Он расстегнул молнию, показывая поражающую воображение ананасово-желтую рубашку с ярким взрывом листьев, разбросанных спереди. Кивнув Ханне, Тэдди повернулся к мужчине, смотревшему на него таким холодным взглядом, что дождь на улице показался ему теплым душем.
   – Мне нужно через час быть в аэропорту, – с ходу начал Тэдди. – Что вас интересует?
   – Жемчужины, которые вы продали Лински.
   – Я продал множество…
   – Чем меньше вы будете мне врать и без толку трепать языком, тем больше у вас шансов успеть на самолет.
   Тэдди слегка улыбнулся и откинулся на спинку стула, приготовившись заняться любимым делом – торговаться.
   – А, те жемчужины.
   Появилась официантка. Остановившись возле их столика, она выжидающе смотрела на Тэдди.
   – Он не задержится здесь надолго.
   – Я могу приготовить кофе очень быстро, – сказала официантка, затем, посмотрев на Арчера повнимательнее, решила, что лучше ей удалиться. – Все, я ухожу. Подать вам счет, сэр?
   – Нет пока.
   Ослепительно улыбнувшись, девушка поспешила исчезнуть из поля зрения Арчера.
   Арчер ни на минуту не сводил с Тэдди глаз.
   – Я предложил бы жемчужины вам, но вы в то время были в Австралии, – оправдывался Тэдди.
   – Кто их вам продал?
   – Вас это не касается.
   – Не правильный ответ.
   Тэдди поерзал и нерешительно начал:
   – У меня есть связи.
   – Кто?
   – Черт возьми, это…
   – Кто продал вам эти жемчужины? – холодно повторил Арчер.
   До Тэдди доходили слухи о некоторых моментах из прошлого Арчера. Сейчас он поверил во все слышанные ранее сплетни. Не было и речи о заключении сделки – Тэдди явно ожидали неприятности.
   – Человек из Брума.
   – Человек из Брума, – повторил Арчер, моля Бога, чтобы Ханна не вмешалась.
   – Имя?
   – Он мне не сказал.
   – Продолжайте в том же духе. Вы пропустите не только этот самолет, но и все другие. Мы будем сидеть здесь, пока я не разрешу вам уйти.
   С несчастным видом Тэдди снял очки, протер стекла и я надел их снова. Это не помогло: Арчер по-прежнему выглядел как палач.
   – Ну, дьявол, – пробормотал Тэдди. Его жена оказалась права. Не стоило покупать жемчужины у человека, которого он не знал, тем более что человек этот слишком сильно и явно нервничал. Однако жемчужины были так необычны. И дешевы.
   – Цин Лу Инь.
   Ханна обмерла.
   – Это владелец, – продолжал Тэдди, с любопытством глядя на Ханну. – У нас все оформлено. Сделка отмечена в бухгалтерских книгах. Все было честно.
   – Где документы? – спросил Арчер.
   Вздыхая, Тэдди вытащил бумажник. Он надеялся, что документы о купле-продаже при встрече ему не понадобятся, но боялся, что Арчер их потребует. Что-то в тех жемчужинах было такое, что обещало неприятности.
   Неохотно он достал из бумажника лист бумаги.
   – Это копия, – сказал он, передавая лист Арчеру. Иероглифы спускались вниз по правой стороне страницы. В углу красовался смазанный отпечаток пальца. Буквы и цифры аккуратно и убористо помещались под отпечатком.
   – Возьмите это, – сказал Тэдди. – У меня есть подлинник.
   – Не знал, что вы умеете читать по-китайски.
   – Я не умею. И понимаю, что это может быть перечень заказов из прачечной. Вот почему я настоял на отпечатке большого пальца и водительских правах.
   Номер водительских прав означал, что их выдали в Вашингтоне.
   – Как вы его встретили? – спросил Арчер,
   – Дежурный звонок посредника, который увидел мой адрес в телефонной книге.
   – В Австралии?
   – Нет. В Сиэтле.
   Арчеру показалось, что его ударило током. Человек, который писал только по-китайски, имел водительские права, оформленные в Вашингтоне… Возможно, конечно, что это подделка, а может, он украл их у другого китайца.
   – Он здесь? – сухо спросил Арчер.
   – Был два дня назад.
   – Где он останавливался?
   – Не знаю.
   – Где вы встретились?
   Тэдди с изумленным видом дергал себя за мочку уха.
   – Какое-то убогое заведение на Третьей авеню. Называется «Луна дракона».
   – Кажется, мы проезжали мимо него по пути на Жемчужную биржу, – заметила Ханна.
   Арчер кивнул. «Луна дракона» находилась всего в трех кварталах от резиденции Донованов.
   – Вы смелый человек, – сказал Арчер.
   – Или глупый, – вздохнул Тэдди. – Черт, это первый дешевый азиатский «подвальчик», который я посетил.
   – Вам повезло, что он не оказался последним.
   – Да уж, впечатление было еще то. Клиенты – все бандиты. Хотя я повидал их немало в жизни, я все же настоял на проведении сделки за ближайшим к выходу столом. Я прислонился тогда спиной к стене – чтобы никто не ударил сзади.
   Губы Арчера изогнулись в улыбке. За простоватой усмешкой скрывался далеко не дурак.
   – Наличные?
   – А вы как думаете?
   – Наличные. Сколько?
   Тэдди гримасничал.
   – Пятьсот за каждую жемчужину. Всего пять тысяч пятьсот.
   Не изменившись в лице, Арчер просто принял к сведению тот факт, что вор либо не знал, чего стоили жемчужины, либо не имел связей, чтобы получить за них целое состояние.
   – Вы, наверное, подумали, что умерли и попали в рай.
   – Радоваться я начал только после того, как покинул проклятое заведение, сел в такси и уехал достаточно далеко, – поправил его Тэдди.
   – Где остальные жемчужины?
   – Какие жемчужины?
   – Которые вы не покупали до тех пор, пока не удостоверились, что эти представляют ценность.
   У Тэдди отвисла челюсть.
   – Как… Откуда вы узнали?
   Арчер зловеще улыбнулся.
   – Сколько еще у него было?
   – Он не сказал.
   – Какие?
   – В основном черные, необычные.
   – Когда вы снова встречаетесь?
   – А кто вам сказал, что я с ним снова встречаюсь?
   – Я. Вы хороший жемчужный торговец, Тэдди, но жадный. Это краденый товар. И вы это прекрасно знаете.
   – Ничего такого я не знаю. – Тэдди криво улыбнулся. – Скажите, почему вы считаете, что будет лучше, если остальные купите вы?
   – Они по праву наполовину мои.
   Ханна легонько постучала ногтями по столу, желая привлечь внимание Тэдди.
   – Тебе лучше сказать это, парень, или пойдешь в тюрьму за скупку краденого.
   – Кто она? – спросил Тэдди.
   – Ханна Макгэрри. Она совладелец «Жемчужной бухты», австралийской фермы, производящей радужные жемчужины.
   – Ну… дерьмо.
   Тэдди откинулся на спинку стула и вздохнул.
   – Вот уж не думал вновь посетить «Луну дракона», – сказал он.
   Арчер до сего момента тоже не думал. Теперь все изменилось.
   – Когда?
   – Завтра утром.
   – Не летал бы ты сегодня очень далеко, дружок, – ласково проговорила Ханна, однако глаза ее пылали холодным синим огнем.
   – Только до Сан-Франциско.
   Ханна вскинула брови.
   – Послушайте, – говорил Тэдди, желая защититься, – все оформлено по закону. У меня документ.
   – На китайском, которого ты не знаешь, – отрезала Ханна.
   – Все законно, – повторил Тэдди. На мгновение Ханна прикрыла глаза. Усталость баюкала ее тело. Хотелось спать.
   – Буква закона. Чудесно, – проговорила она медленно. Затем, прежде чем Тэдди смог возразить, Ханна открыла глаза. Ей удалось отогнать сон, и теперь ее взгляд был столь же мрачным, как у Арчера. – Я не осуждаю вас, мистер Ямагата. Я могла бы даже сказать, что вы более честный, чем того требует закон, в большинстве ваших сделок. Эта, правда, была исключением. Но, как известно, исключения лишь подтверждают правило.
   Тэдди не возражал.
   – А те жемчужины… – начал было он.
   – Они ослепляют человека, – продолжила за него Ханна. – Я удивлена, что вы их продали.
   – Я торговец, а не коллекционер. Для меня важна сделка, а не товар.
   – Во сколько вы встречаетесь с Инем? – спросила Ханна.
   – В шесть утра.
   – Не думал, что «Луна дракона» открывается так рано, ѕ удивился Арчер.
   Тэдди пожал плечами.
   – Вероятно, кормят каких-нибудь рабочих.
   – Нелегальных эмигрантов, – объяснил Арчер Ханне. – Тех, кто за несколько баксов в день работает по четырнадцать – шестнадцать часов на предприятиях или в шикарных ресторанах, чтобы расплатиться с контрабандистами, которые помогли им попасть в Соединенные Штаты. Очевидно, с контрабандистом Красной триады в данном случае.
   Тэдди поморщился.
   – «Луна дракона» – это база Красной триады в Сиэтле, – сухо сказал Арчер. – Над рестораном есть комнаты для посетителей из Гонконга, Коулуна, Шанхая, южных провинций Китая и, может, еще откуда-нибудь, где триада шарит своими щупальцами. Все, что триада покупает и продает, крадет и производит в нелегальных лабораториях, может быть обнаружено за непроницаемыми металлическими дверьми «Луны дракона».
   – Откуда вы знаете?
   – Это имеет значение?
   – Не для меня, – тотчас решил Тэдди, вновь припоминая кое-какие из слухов о прошлом Арчера. – Все, я могу идти, или еще что-нибудь?
   – Как я узнаю Иня?
   – У него черный глаз размером с пиццу и глубокий шрам на подбородке.
   Брови Арчера поднялись, но вслух он спросил только, говорит ли Инь по-английски.
   – Нет. Он доставал жемчужину, я – деньги. Когда сумма его устраивала, мы обменивались. Но через несколько столов была переводчица. Роскошная баба. Глядя на такую, шестидесятилетний чувствует себя как шестнадцатилетний.
   – Китаянка? – уточнил Арчер.
   – Китаянка, рожденная в Америке.
   – И вероятно, ее звали Эйприл Джой, – добавил Арчер, по-прежнему глядя на Тэдди. – Описание подходит. Метод тоже. Это был не первый раз, когда она работала переводчицей с целью проникнуть в триаду.
   – Сколько у него еще жемчужин?
   – В двадцать раз больше того, что я купил. Двести, может, больше. Мы общались с помощью жестов, у него не хватило пальцев, чтобы показать мне точное количество.
   Арчер выпрямился.
   – Он хочет наличные?
   – Да.
   – Хотите сказать, что вы собирались пойти со ста тысячами долларов наличными в этот притон?
   Тэдди казался обиженным.
   – Он этого хотел. Кроме того, я уговорил его продать дешевле.
   – Вы видели его товар?
   – Конечно.
   – Опишите жемчужины.
   – Трех размеров. Двенадцати, четырнадцати и шестнадцати миллиметров. Круглые, как шарики. Жемчуг – высший сорт.
   Ханна явно ощутила, как ухнуло сердце. Она исследовала свои ногти, изо всех сил пытаясь сохранить спасительную маску равнодушия.
   – А цвет? Они подобраны? – спросил Арчер.
   – Трудно сказать. При тамошнем освещении я плохо рассмотрел. Запомнил только их чудесную яркость и блеск. Как ровно они перекатывались через стол. Круглые. Красивые.
   Арчер осторожно глотнул кофе из кружки на столе.
   – Просверлены ли они?
   – Нет. Нетронутые.
   – Похоже, что их продают в десять раз дешевле их истинной стоимости, – небрежно заметил Арчер.
   – Да, – сказал Тэдди. В голосе его чувствовалась тоска. – Я собирался сделать вложения в школьный фонд для внуков. У меня восемь внуков. Нет, совсем недавно появился девятый.
   – Взгляните на это с другой стороны. Теперь вы будете жить. Сможете смотреть, как растут внуки.
   – О, Инь не показался мне бандитом.
   – Я не говорю об Ине, – сказал Арчер и поднялся со стула. – Счастливого пути. Если еще увидите такие жемчужины, позвоните мне. Только мне.
   Донован-отец был на дюйм выше своих сыновей, а Сьюзи – на несколько дюймов ниже своих дочерей. Но за ее хрупкой внешностью скрывался железный характер. Несгибаемая водя таилась под ее нежной улыбкой. На праздник Сьюзи надела бирюзовую шелковую тунику и тонкие черные брючки. Ее шею украшало ожерелье из причудливых жемчужин, соединенных серебром ручной выделки. Подобранные по цвету серьги и браслет искрились, отражая свет, при малейшем движении. Жемчуг ей подарил на день рождения старший сын. Необычный дизайн и отделка были подарком дочерей-близнецов. Бирюзовые глаза с золотистыми прожилками достались Сьюзи от дедушки, которого никогда не видела.
   Сьюзи сразу узнала приближающиеся шаги.
   – Арчер, – с восхищением сказала она. – Я боялась, что ты не сможешь прийти. Дон очень неопределенно говорил о твоих планах.
   Щебеча, она оглядывалась через плечо на крепкого, сильного мужчину, загораживающего дверной проем. Его густые черные волосы местами посеребрила седина. Он был одет в старый свитер и широкие спортивные брюки. И. Сьюзи не могла не улыбнуться от сознания, что он рядом с ней.
   – Что, пропущу одно из представлений Донованов? – усмехнулся Арчер. – Я и так чувствую себя виноватым, что из-за меня переносят праздник.
   – Не глупи, – сказала Сьюзи, протягивая руки. – Дон говорит, что может отмечать день рождения, когда захочет.
   Арчер крепко обнял мать. Только Сьюзи называла Донована по имени. Она была безмерно к нему привязана.
   – Ты сегодня красивее, чем когда-либо, – сказал Арчер, чмокая ее в щеку. – Но по-прежнему слишком худая.
   – Прикуси язык, – пробормотала Сьюзи, в свою очередь целуя сына. – Я просто модная.
   Улыбаясь, Арчер посмотрел поверх медово-золотистых волос матери на отца.
   Донован слегка кивнул, безмолвно сообщая сыну, что Сьюзи чувствует себя хорошо. Арчер тихо вздохнул. Он был абсолютно беспомощен перед болезнью матери. И это ему не нравилось.
   – Она здесь? – спросила Сьюзи.
   – Она?
   – Вдова Лэна.
   Арчер снова посмотрел на отца. Тот горько улыбнулся.
   – Она знает. Знала прежде, чем вышла за меня замуж. Я, только… хотел пощадить…
   Изящные пальцы Сьюзи переплелись с пальцами мужа. Она слегка подняла голову и улыбнулась ему.
   – Глупый гусь. – Привстав на цыпочки, Сьюзи поцеловала Допована. – Чудесный гусь. Я знала, что не первая у тебя.
   – Зато последняя.
   – Да. А ты мой последний. И только это имеет значение.
   Он наклонился и что-то прошептал ей на ухо, что заставило ее щеки залиться краской. В ее глазах заплясали озорные искорки.
   – Безнравственный, испорченный мужчина, – пытаясь казаться строгой, сказала она. Арчер усмехнулся:
   – Но ведь именно таким ты его и любишь.
   – Тише. Я не хочу, чтобы он это знал.
   – Слишком поздно, мама.
   Вошла Ханна и нерешительно остановилась, чувствуя себя незваной гостьей. Любовь между этими тремя Донованами была столь же яркой и ясной, как солнечный свет. Но не это заставило ее замереть. Перемена в Арчере поразила ее. Хотя он был одет в черные брюки и черный свитер, он выглядел… светлее. Холодный, сдержанный мужчина, покинувший ее спальню прошлой ночью, исчез.
   Ханна почувствовала невероятное облегчение.
   Очевидно, Арчер преодолел свой гнев и готов спокойно поговорить с ней. Два рассудительных взрослых человека, ничего больше и… ничего меньше. Он снова был близок.
   Арчер повернулся к Ханне, почувствовав ее присутствие. Он изменился в долю секунды. Холодность и отчужденность проступали так же явно, как мгновение назад любовь к родителям. Ханну захлестнула волна чувств. Она не могла разобраться в них, поэтому выбрала злость, проигнорировав остальные.
   Подняв подбородок и расправив плечи, она подошла к родителям Арчера.
   – Мистер Донован. Миссис Донован. Я – Ханна Макгэрри. Очень мило с вашей стороны, что позволили мне остановиться в вашем доме. Однако, как я понимаю, сегодня вы ожидаете гостей, поэтому не хочу навязываться. Возможно, мне лучше отправиться в отель, где…
   – Нет. – В голосе Арчера звучал металл. – Ты приехала ко мне с определенной целью. И легче обеспечить тебе защиту здесь, чем в отеле.
   Почувствовав грозовое сгущение воздуха между Ханной и Арчером, Сьюзи прищурилась. Дон переводил взгляд с сына на невестку, которую никогда не знал. Она была высокой, хорошо сложенной, с короткими, выгоревшими на солнце каштановыми волосами и синими глазами, столь темными, что сначала они показались ему черными. Их ночной блеск хорошо гармонировал с шелковой блузкой с открытым воротом. Вырез блузки был как раз достаточным, чтобы соблазнить мужчину. Черные джинсы облегали ее стройные ноги.
   Кроме того, как он заметил, у нее была походка, на которую мужчина не может не обратить внимания.
   Сьюзи также переводила взгляд с сына, превратившегося в мгновение ока в кусок льда, на высокую женщину с потрясающими глазами.
   – Что случилось? – резко спросила Сьюэи. Арчер посмотрел на отца.
   – Если не возражаешь, я расскажу ей.
   Донован пожал плечами.
   – Она бы все равно узнала все от меня до утра.
   Сжато и четко, как человек, делающий доклад, Арчер рассказал о «Жемчужной бухте», Лэне, «Черной троице» и опасности, угрожающей Ханне, пока не найден убийца Лэна. Арчер умолчал о Красной триаде, Эйприл Джой и борьбе за торговлю роскошным жемчугом.