Страница:
– Интересно почему?
Эдит, поджав губы, стукнула об пол тростью.
– Это очень неприятный молодой человек, – решительно заявила она. – Феба тоже так думает. Сегодня днем мы встретились с ним в Чифли-Хаус.
Внимательно вглядевшись в выцветшие глаза Эдит, Деверелл спросил себя, сознательно ли она дает ему эту информацию и понимает ли, что сейчас делает? Впрочем, он был склонен дать на этот вопрос утвердительный ответ и тут же поспешно отвесил поклон даме:
– Прошу простить меня, но я должен идти.
Эдит улыбнулась ему с многозначительным видом:
– Конечно, мой дорогой.
Когда Одри и леди Крэнбрук молча кивнули, виконт, повернувшись, направился к выходу и уже через минуту сел в свой экипаж.
Как только Деверелл переступил порог клуба, к нему поспешно подошел Гасторп.
– Милорд, Грейнджер только что прислал сообщение. Полчаса назад мисс Маллесон приехала в агентство и вошла в него с черного хода, а через некоторое время она покинула здание вместе с двумя мужчинами, одним из которых был ее кучер. Все трое сели в экипаж и отбыли в неизвестном направлении. Грейнджер не стал следить за ними, поскольку вы приказали ему наблюдать за агентством.
Услышав эту новость, Деверелл выругался. Похищение девушек, посещение домов, в которых живут отличавшиеся дурным поведением молодые люди… Деверелл не мог ума приложить, чем, черт возьми, занимаются Феба и агентство, принадлежавшее ей, в чем он уже не сомневался.
Впрочем, сейчас у него не было времени на размышления. Увезти служанку из дома, расположенного в центре Лондона, было довольно опасным мероприятием. Феба сильно рисковала.
Отругав себя за то, что не расспросил Эдит подробнее обо всем, что ей было известно, он повернулся к Гасторпу и, озабоченно хмурясь, спросил:
– Где находится Чифли-Хаус?
Виконт увидел мисс Маллесон на узкой улочке, на которую выходили задворки городских усадеб, расположенных на Дувр-стрит: она была в длинном плаще с надвинутым на лицо капюшоном и рядом с ней тяжелой походкой шагал какой-то мужчина.
Вдоль улочки шириной в несколько ярдов тянулись высокие каменные ограды, за которыми располагались дома столичной знати. Прячась в их тени, Деверелл стал следить за Фебой и ее спутником, стараясь не приближаться к ним; прежде чем обнаружить свое присутствие, он хотел посмотреть, как пройдет «похищение», уже заметив одну серьезную ошибку, совершенную Фебой.
Ее экипаж находился за перекрестком, на другой улице – это было слишком далеко, если бы его оставили перед перекрестком: Феба и ее спутник подвергались бы меньшему риску и в случае опасности легко могли спастись от преследования.
Впрочем, виконта вполне устраивало то, что кучер сидел к нему спиной и не видел, как он крадется вдоль ограды, наблюдая за тем, как Феба, замедлив шаг, рассматривает задние фасады зданий, видимо, пытаясь найти нужный дом. В ее руках он увидел небольшой фонарь. Это действительно было умно: на улочке, затерянной между двумя рядами высоких оград, не было видно ни зги. И все же, несмотря на это, Феба так и не отважилась снять футляр с фонаря, чтобы осветить себе дорогу; она прекрасно знала, что ей грозит опасность, и поэтому старалась не привлекать к себе внимания.
Мрачно сдвинув брови, виконт ускорил шаг. Расстояние между ним и мисс Маллесон быстро сокращалось.
Спутник Фебы тронул ее за плечо и, когда она, остановившись, взглянула на него, показал рукой на калитку в ограде.
Джослин напряг слух, но так и не услышал, о чем шел разговор. Подойдя к калитке, мужчина толкнул ее, но она оказалась запертой. Тогда, приблизившись к нему, мисс Маллесон открыла окошко в футляре фонаря и направила луч света на старый тяжелый замок, после чего ее спутник опустился на корточки и начал колдовать над ним.
Деверелл открыл бы его в считанные секунды, но мужчине потребовалось на это несколько минут; однако в конце концов он справился со своей задачей, после чего кивнул Фебе и, распахнув калитку, отступил в сторону.
И тотчас же Феба помахала зажженным фонарем, видимо, делая кому-то заранее условленные знаки, потом сообщники прикрыли калитку, снова зачехлили фонарь и стали ждать.
Через некоторое время тишину ночи разорвал раздавшийся в отдалении, за каменной стеной ограды, приглушенный крик, а затем Деверелл услышал приближающиеся шаги.
Феба и ее спутник тревожно переглянулись: шум определенно доносился со стороны Чифли-Хауса.
Торопливые шаги свидетельствовали о том, что приближавшийся к ним человек перешел на бег. Через мгновение калитка распахнулась и Деверелл увидел женскую фигуру. Беглянка была закутана в плащ с капюшоном и прижимала к груди небольшой узелок с пожитками.
Задыхаясь от быстрого бега и нервно всхлипывая, девушка в ужасе замахала руками, предупреждая своих спасителей об опасности. Затем за оградой послышался грубый мужской голос и тяжелые шаги бегущего человека.
Феба подтолкнула девушку в сниму, и они бросились бежать по улочке в ту сторону, где прятался Деверелл.
В тот же момент из калитки выбежал молодой человек, грубо выругавшись, он набросился на спутника Фебы и нанес ему сильный удар тяжелой дубинкой. Исполин зашатался и рухнул на землю.
Стиснув зубы, Деверелл ждал, затаившись в густой тени; он решил выйти из своего укрытия и атаковать преследователя только после того, как Феба и гувернантка окажутся на безопасном расстоянии.
Но Феба, услышав стон, обернулась, а затем бросилась выручать сопровождавшего ее мужчину. Ее не испугало даже то, что разъяренный преследователь продолжал наносить ее поверженному сообщнику весьма чувствительные удары.
Поняв, что дело плохо, виконт начал приближаться к ним.
К счастью, Феба, по-видимому, мало интересовала молодого человека: окинув ее презрительным взглядом, он грязно выругался и бросился вслед за убегавшей гувернанткой, продолжая сжимать в одной руке дубинку, а в другой – тонкую трость.
Девушка обернулась и, увидев своего преследователя, зарыдала, но тут виконт вышел из густой тени и перегородил ей дорогу.
Заметив его, гувернантка застыла на месте. Не сводя глаз с приближавшегося молодого человека, который, судя по всему, был старшим сыном леди Чифли, Деверелл быстро сдернул с девушки длинный плащ, в полах которого она запуталась, и подтолкнул ее.
– Беги! – приказал он. – За перекрестком тебя ждет экипаж.
Все это было сказано таким непререкаемым тоном, что девушка не посмела его ослушаться; всхлипнув, она снова бросилась бежать и вскоре исчезла в темноте.
Приняв виконта за еще одного сообщника Фебы, Чифли отшвырнул дубинку и выхватил из трости тонкий кинжал, после чего, размахивая им в воздухе, начал атаку.
Выждав подходящий момент, Деверелл сорвал с себя плащ и, бросив на руку, в которой противник держал холодное оружие, ловко обмотал его и рванул на себя.
От неожиданности Чифли выпустил кинжал.
Теперь виконту не составило особого труда расправиться с наглецом: размахнувшись, он нанес сильный удар кулаком в челюсть противника, и тот, закатив глаза, как подкошенный рухнул на землю.
Позади раздался испуганный крик, и виконт, обернувшись, увидел гувернантку: девушка стояла, прислонившись спиной к каменной ограде, и ее тело сотрясалось от беззвучных рыданий.
– Оставайся на месте, – приказал ей Деверелл.
Она судорожно кивнула, не сводя с него испуганных глаз.
Виконт внимательно огляделся вокруг. Жившие в близлежащих домах люди наверняка слышали крики и звуки борьбы и могли с минуты на минуту появиться здесь, поэтому им необходимо было как можно скорее покинуть переулок.
Феба тем временем, пытаясь помочь своему сообщнику, прислонила его к каменной ограде. Увидев виконта, она от изумления лишилась дара речи, но теперь он не обращал на нее никакого внимания.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он у пострадавшего.
– Этот негодяй чуть не проломил мне голову, – простонал исполин, прижав руку к ране. – Слава Богу, что череп у меня крепкий.
Деверелл кивнул в сторону Фебы и поставил на ноги.
– Заберите девушку и садитесь в экипаж, – распорядился он. – Делайте то, что я вам сказал!
Поняв, что с ним лучше не спорить, Феба безропотно повиновалась, после чего виконт поднял раненого на ноги и повел прочь от дома Чифли. Взяв с земли его плащ, в который виконт завернул кинжал, Феба набросила его на плечи гувернантки, и они поспешно направились к ожидавшему их экипажу, тогда как выпавший из плаща кинжал их преследователя остался лежать на земле.
– Спасибо вам, – пробормотал помощник мисс Маллесон стараясь как можно быстрее передвигать ногами. – Крики этого петуха наверняка слышали соседи, и теперь нам надо убираться отсюда, пока не сбежался народ.
– Слава Богу, что в вашей маленькой команде есть хотя бы один человек, обладающий здравым смыслом. – Деверелл усмехнулся.
Феба и гувернантка уже добежали до перекрестка и теперь садились в экипаж.
– Мы впервые столкнулись с непредвиденными обстоятельствами. До этого у нас все шло гладко, – сказал мужчина. – Я говорил хозяйке, что все это до добра не доведет, но разве она будет слушать меня?
Деверелл промолчал, а про себя подумал, что не ответил на этот риторический вопрос. Он решил, что на этот раз Фебе придется внимательно выслушать его и принять его слова к сведению.
Спустя пятнадцать минут виконт уже сидел в экипаже и смотрел в окно на проплывавшие мимо силуэты деревьев Гайд-парка.
Четверо взрослых людей едва вместились в тесную карету: виконт сидел рядом с мисс Маллесон, а напротив них расположились ее раненый конюхи гувернантка, которую все еще била нервная дрожь.
Видя, что Феба охвачена сильным беспокойством, Деверелл молчал, выжидая, он жалел лишь о том, что не сел напротив нее. Тогда он видел бы ее лицо и лучше мог судить о том состоянии, в котором она находилась.
Феба тоже с тревогой поглядывала на него, понимая, что теперь, когда он раскрыл ее тайну, она не сможет, как прежде, проводить дерзкие операции по спасению попавших в беду девушек. С другой стороны, ей было страшно даже подумать о том, что могло бы произойти, если бы виконт не проследил за ними и не пришел вовремя им на помощь…
Наконец гувернантка понемногу успокоилась и перестала истерически всхлипывать, а через некоторое время карета свернула с мощеной широкой улицы в узкий переулок, проходивший вдоль задних фасадов лавок, мастерских и магазинов, а затем остановилась.
– Полагаю, что мы подъехали к черному ходу агентства «Афина», – выглянув в окно, уточнил виконт.
Феба бросила на него изумленный взгляд, но ничего не сказала. Тогда он, открыв дверцу, не спеша вышел из экипажа.
Кучер тоже спустился с козел, на нем лица не было от беспокойства. Как и конюх Фебы, этот человек был мощного телосложения, и Деверелл сразу узнал его, именно этого человека он видел в лесу Крэнбрук-Мэнор, в ту ночь, когда следил за Фебой.
– Эй, Фергус, с тобой все в порядке? – спросил кучер, заглядывая внутрь кареты.
– Да, – раздался оттуда слабый голос. – Нам нужно побыстрее войти в дом, а ты не забудь крепче привязать моих лошадей.
Виконт помог мисс Маллесон и гувернантке выйти из экипажа.
По хмурому лицу Фебы он сразу догадался, что она придумывает предлог, под которым можно было бы распрощаться с ним у порога агентства: ей явно не хотелось видеть посторонних в этом здании.
Кучер тем временем помог раненому выйти из кареты.
– Вам не удастся избавиться от меня. Даже не думайте об этом, – прошептал Деверелл на ухо Фебе, и тут же громко позвал своего слугу: – Грейнджер, ты где?
– Я здесь, милорд, – сразу же откликнулся тот, появляясь из-за груды бочек, сваленных на обочине.
– Присмотри за лошадьми, мы скоро вернемся.
Феба с изумлением взглянула на слугу. Она ума не могла приложить, каким образом виконту удалось выйти на след агентства. Неужели все это время он знал о ее тайной деятельности? И что он теперь предпримет?
Тем временем Джослин подвел ее к входу в агентство, гувернантка мисс Констанс Спрай, тихая, робкая девушка, имевшая превосходные рекомендации и безупречную репутацию, семенила следом.
Девушка находилась в ужасной ситуации, и Феба знала это. Во время визита к леди Чифли мисс Маллесон вышла на террасу подышать свежим воздухом. Услышав голоса, она взглянула вниз и увидела на дорожке маленькую хрупкую девушку, отбивавшуюся от старшего сына леди Чифли, который пытался поцеловать ее. Чтобы привлечь к себе внимание, она громко кашлянула, и молодой человек поднял на нее глаза; воспользовавшись удобным моментом, мисс Спрай вырвалась из его объятий и убежала.
Взглянув на Фебу, Чифли посмотрел вслед мисс Спрай и засмеялся; его ничуть не смутило появление свидетельницы его грязных домогательств. Без сомнения, этот человек намеревался продолжать преследовать бедную девушку: тот факт, что мисс Спрай была дочерью священника и воспитывалась в строгости, только еще больше распалял его похоть.
Усмехнувшись, Чифли стал подниматься по каменным ступеням, которые вели на террасу, и Феба, содрогнувшись от отвращения, повернулась и направилась в гостиную. К счастью, уже через несколько минут после того, как молодой человек присоединился к гостям, Эдит, заявила, что ей и ее племяннице пора домой.
Чифли, конечно, успел хорошо разглядеть ее во время визита, но ночью на темной улице все его внимание было приковано к бедной мисс Спрай, и он так и не догадался, кто именно подготовил побег гувернантки.
Подойдя к черному ходу агентства, Феба обернулась и увидела медленно ковылявшего за ней Фергуса. Самым большим своим промахом сегодня она считала то, что во время операции пострадал ее преданный слуга; все остальные ошибки и просчеты были не так важны. В конце концов, даже появление виконта сыграло ей на руку: благодаря его решительным действиям Чифли понес заслуженное наказание. Феба решила быть обходительнее со своим любовником, хотя никак не могла забыть о том, что он все это время шпионил за ней.
Виконт распахнул дверь черного хода, и мисс Маллесон, пройдя мимо него с высоко поднятой головой, переступила порог агентства.
Небольшая темная прихожая вела в просторную кухню, где Эммелин вязала у огня, а Джессика, сидя за столом, болтала с ней. Услышав звук шагов за дверью, обе женщины насторожились, а увидев виконта, дружно вскочили. Затем наступило неловкое молчание; слышалось только шарканье ног входящих в помещение Фергуса и Бертлза.
Пройдя к очагу, в котором весело потрескивал огонь, Феба погрела руки, а затем, повернувшись к оторопевшим женщинам, представила своего спутника:
– Это лорд Пейнтон, прошу любить и жаловать.
Ответом ей было молчание; казалось, никто из присутствующих не решался нарушить тишину. Все же через некоторое время Фергус, которому было трудно стоять, проковылял к стулу и тяжело опустился на него.
– Прошу прощения, мисс, – пробормотал он, – но у меня раскалывается голова от адской боли.
Эммелин ахнула и, бросив на стул вязанье, устремилась к раненому.
– О Господи! – только и воскликнула она.
Тут же все засуетились: Джессика принесла чистые тряпки, Бертзл – таз с теплой водой.
Стоя у огня, Феба наблюдала за царившей вокруг суматохой; лишь мисс Спрай, прижимая к груди узелок с пожитками, молча стояла у стены, стараясь не привлекать к себе внимания.
Когда Джессика, взяв тазик с теплой водой, поставила его на стол перед Эммелин, мисс Маллесон поманила девушку к себе.
– Познакомься, это мисс Спрай, – сказала она. – Отведи ее наверх и покажи комнату, где она сможет отдохнуть. А вы не волнуйтесь, дорогая, здесь абсолютно безопасно. Как только Эммелин перевяжет Фергуса, она поднимется к вам и поможет устроиться на новом месте.
Мисс Спрай робко кивнула:
– Спасибо, миледи, я в неоплатном долгу перед вами и вашими друзьями. – Вслед за Джессикой она вышла из комнаты, и вскоре Феба услышала, как под ногами девушек заскрипели ступени деревянной лестницы, ведущей на второй этаж.
Виконт все это время наблюдал затем, как Эммелин промывает рану на голове Фергуса.
– Дайте-ка я вам помогу, – взволнованно произнес он. Эммелин бросила на него встревоженный взгляд.
– Боюсь, нам самим не справиться; надо бы позвать доктора…
Подняв руку на уровень глаз раненого. Деверелл отошел от него на ярд и показал три пальца.
– Сколько пальцев вы видите?
– Два, – после небольшой паузы ответил Фергус. Виконт обернулся к Фебе.
– Думаю. Эммелин права, – мрачно сказал он. – В годы войны я видел много контузий и сразу могу определить, нужна раненому помощь хирурга или нет.
– Так Фергусу нужен хирург? – Феба бросила на Эммелин растерянный взгляд. – Право, не знаю, куда бы мы могли обратиться…
– Ничего, как-нибудь выкрутимся. – Виконт на мгновение задумался. – Члены нашего клуба пользуются услугами опытного хирурга, который готов явиться на зов в любое время суток. Он привык иметь дело с различного рода ранами и к тому же умеет держать язык за зубами. – Деверелл многозначительно посмотрел на Фебу. – Мы можем отвезти Фергуса в клуб, а потом я вызову туда Прингла, хирурга. Он – прекрасный специалист, осмотрит рану и скажет, что надо делать.
Эммелин не верила своим ушам. Она никогда не думала, что такие знатные люди, как виконт, способны предлагать помощь таким, как Фергус.
Фебе предложение Деверелла тоже показалось подозрительным, похоже, он просто хотел заманить ее в ловушку.
Виконт и в самом деле стремился уединиться с ней в клубе для того, чтобы получить ответы на многочисленные вопросы.
Некоторое время все присутствующие находились в замешательстве; никто так и не мог понять до конца, представляет ли виконт угрозу для них или является их другом, и в этой ситуации именно мисс Маллесон должна была принять решение.
Виконт спокойно ждал, что она скажет, и в конце концов тревога за жизнь Фергуса взяла верх. После некоторого колебания Феба кивнула, соглашаясь поехать с Девереллом в клуб.
В тот же момент на кухне все пришло в движение. Бертлза, супруга Эммелин, оставили в агентстве, а Грсйнджер сел на козлы экипажа.
Фергус не хотел доверять своих лошадей молодому парню, но Деверелл заверил его, что Грейнджер прекрасный кучер.
Бертлз и Эммелин помогли Фергусу дойти до кареты, и вскоре экипаж тронулся.
По дороге Феба молча поглядывала на виконта. Она не хотела начинать разговор в присутствии постороннего человека. Фергус сидел напротив них, держась за голову и постанывая.
Джослин тоже за всю дорогу не произнес ни слова; он терпеливо ждал того момента, когда они с Фебой останутся наедине.
Глава 13
Эдит, поджав губы, стукнула об пол тростью.
– Это очень неприятный молодой человек, – решительно заявила она. – Феба тоже так думает. Сегодня днем мы встретились с ним в Чифли-Хаус.
Внимательно вглядевшись в выцветшие глаза Эдит, Деверелл спросил себя, сознательно ли она дает ему эту информацию и понимает ли, что сейчас делает? Впрочем, он был склонен дать на этот вопрос утвердительный ответ и тут же поспешно отвесил поклон даме:
– Прошу простить меня, но я должен идти.
Эдит улыбнулась ему с многозначительным видом:
– Конечно, мой дорогой.
Когда Одри и леди Крэнбрук молча кивнули, виконт, повернувшись, направился к выходу и уже через минуту сел в свой экипаж.
Как только Деверелл переступил порог клуба, к нему поспешно подошел Гасторп.
– Милорд, Грейнджер только что прислал сообщение. Полчаса назад мисс Маллесон приехала в агентство и вошла в него с черного хода, а через некоторое время она покинула здание вместе с двумя мужчинами, одним из которых был ее кучер. Все трое сели в экипаж и отбыли в неизвестном направлении. Грейнджер не стал следить за ними, поскольку вы приказали ему наблюдать за агентством.
Услышав эту новость, Деверелл выругался. Похищение девушек, посещение домов, в которых живут отличавшиеся дурным поведением молодые люди… Деверелл не мог ума приложить, чем, черт возьми, занимаются Феба и агентство, принадлежавшее ей, в чем он уже не сомневался.
Впрочем, сейчас у него не было времени на размышления. Увезти служанку из дома, расположенного в центре Лондона, было довольно опасным мероприятием. Феба сильно рисковала.
Отругав себя за то, что не расспросил Эдит подробнее обо всем, что ей было известно, он повернулся к Гасторпу и, озабоченно хмурясь, спросил:
– Где находится Чифли-Хаус?
Виконт увидел мисс Маллесон на узкой улочке, на которую выходили задворки городских усадеб, расположенных на Дувр-стрит: она была в длинном плаще с надвинутым на лицо капюшоном и рядом с ней тяжелой походкой шагал какой-то мужчина.
Вдоль улочки шириной в несколько ярдов тянулись высокие каменные ограды, за которыми располагались дома столичной знати. Прячась в их тени, Деверелл стал следить за Фебой и ее спутником, стараясь не приближаться к ним; прежде чем обнаружить свое присутствие, он хотел посмотреть, как пройдет «похищение», уже заметив одну серьезную ошибку, совершенную Фебой.
Ее экипаж находился за перекрестком, на другой улице – это было слишком далеко, если бы его оставили перед перекрестком: Феба и ее спутник подвергались бы меньшему риску и в случае опасности легко могли спастись от преследования.
Впрочем, виконта вполне устраивало то, что кучер сидел к нему спиной и не видел, как он крадется вдоль ограды, наблюдая за тем, как Феба, замедлив шаг, рассматривает задние фасады зданий, видимо, пытаясь найти нужный дом. В ее руках он увидел небольшой фонарь. Это действительно было умно: на улочке, затерянной между двумя рядами высоких оград, не было видно ни зги. И все же, несмотря на это, Феба так и не отважилась снять футляр с фонаря, чтобы осветить себе дорогу; она прекрасно знала, что ей грозит опасность, и поэтому старалась не привлекать к себе внимания.
Мрачно сдвинув брови, виконт ускорил шаг. Расстояние между ним и мисс Маллесон быстро сокращалось.
Спутник Фебы тронул ее за плечо и, когда она, остановившись, взглянула на него, показал рукой на калитку в ограде.
Джослин напряг слух, но так и не услышал, о чем шел разговор. Подойдя к калитке, мужчина толкнул ее, но она оказалась запертой. Тогда, приблизившись к нему, мисс Маллесон открыла окошко в футляре фонаря и направила луч света на старый тяжелый замок, после чего ее спутник опустился на корточки и начал колдовать над ним.
Деверелл открыл бы его в считанные секунды, но мужчине потребовалось на это несколько минут; однако в конце концов он справился со своей задачей, после чего кивнул Фебе и, распахнув калитку, отступил в сторону.
И тотчас же Феба помахала зажженным фонарем, видимо, делая кому-то заранее условленные знаки, потом сообщники прикрыли калитку, снова зачехлили фонарь и стали ждать.
Через некоторое время тишину ночи разорвал раздавшийся в отдалении, за каменной стеной ограды, приглушенный крик, а затем Деверелл услышал приближающиеся шаги.
Феба и ее спутник тревожно переглянулись: шум определенно доносился со стороны Чифли-Хауса.
Торопливые шаги свидетельствовали о том, что приближавшийся к ним человек перешел на бег. Через мгновение калитка распахнулась и Деверелл увидел женскую фигуру. Беглянка была закутана в плащ с капюшоном и прижимала к груди небольшой узелок с пожитками.
Задыхаясь от быстрого бега и нервно всхлипывая, девушка в ужасе замахала руками, предупреждая своих спасителей об опасности. Затем за оградой послышался грубый мужской голос и тяжелые шаги бегущего человека.
Феба подтолкнула девушку в сниму, и они бросились бежать по улочке в ту сторону, где прятался Деверелл.
В тот же момент из калитки выбежал молодой человек, грубо выругавшись, он набросился на спутника Фебы и нанес ему сильный удар тяжелой дубинкой. Исполин зашатался и рухнул на землю.
Стиснув зубы, Деверелл ждал, затаившись в густой тени; он решил выйти из своего укрытия и атаковать преследователя только после того, как Феба и гувернантка окажутся на безопасном расстоянии.
Но Феба, услышав стон, обернулась, а затем бросилась выручать сопровождавшего ее мужчину. Ее не испугало даже то, что разъяренный преследователь продолжал наносить ее поверженному сообщнику весьма чувствительные удары.
Поняв, что дело плохо, виконт начал приближаться к ним.
К счастью, Феба, по-видимому, мало интересовала молодого человека: окинув ее презрительным взглядом, он грязно выругался и бросился вслед за убегавшей гувернанткой, продолжая сжимать в одной руке дубинку, а в другой – тонкую трость.
Девушка обернулась и, увидев своего преследователя, зарыдала, но тут виконт вышел из густой тени и перегородил ей дорогу.
Заметив его, гувернантка застыла на месте. Не сводя глаз с приближавшегося молодого человека, который, судя по всему, был старшим сыном леди Чифли, Деверелл быстро сдернул с девушки длинный плащ, в полах которого она запуталась, и подтолкнул ее.
– Беги! – приказал он. – За перекрестком тебя ждет экипаж.
Все это было сказано таким непререкаемым тоном, что девушка не посмела его ослушаться; всхлипнув, она снова бросилась бежать и вскоре исчезла в темноте.
Приняв виконта за еще одного сообщника Фебы, Чифли отшвырнул дубинку и выхватил из трости тонкий кинжал, после чего, размахивая им в воздухе, начал атаку.
Выждав подходящий момент, Деверелл сорвал с себя плащ и, бросив на руку, в которой противник держал холодное оружие, ловко обмотал его и рванул на себя.
От неожиданности Чифли выпустил кинжал.
Теперь виконту не составило особого труда расправиться с наглецом: размахнувшись, он нанес сильный удар кулаком в челюсть противника, и тот, закатив глаза, как подкошенный рухнул на землю.
Позади раздался испуганный крик, и виконт, обернувшись, увидел гувернантку: девушка стояла, прислонившись спиной к каменной ограде, и ее тело сотрясалось от беззвучных рыданий.
– Оставайся на месте, – приказал ей Деверелл.
Она судорожно кивнула, не сводя с него испуганных глаз.
Виконт внимательно огляделся вокруг. Жившие в близлежащих домах люди наверняка слышали крики и звуки борьбы и могли с минуты на минуту появиться здесь, поэтому им необходимо было как можно скорее покинуть переулок.
Феба тем временем, пытаясь помочь своему сообщнику, прислонила его к каменной ограде. Увидев виконта, она от изумления лишилась дара речи, но теперь он не обращал на нее никакого внимания.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он у пострадавшего.
– Этот негодяй чуть не проломил мне голову, – простонал исполин, прижав руку к ране. – Слава Богу, что череп у меня крепкий.
Деверелл кивнул в сторону Фебы и поставил на ноги.
– Заберите девушку и садитесь в экипаж, – распорядился он. – Делайте то, что я вам сказал!
Поняв, что с ним лучше не спорить, Феба безропотно повиновалась, после чего виконт поднял раненого на ноги и повел прочь от дома Чифли. Взяв с земли его плащ, в который виконт завернул кинжал, Феба набросила его на плечи гувернантки, и они поспешно направились к ожидавшему их экипажу, тогда как выпавший из плаща кинжал их преследователя остался лежать на земле.
– Спасибо вам, – пробормотал помощник мисс Маллесон стараясь как можно быстрее передвигать ногами. – Крики этого петуха наверняка слышали соседи, и теперь нам надо убираться отсюда, пока не сбежался народ.
– Слава Богу, что в вашей маленькой команде есть хотя бы один человек, обладающий здравым смыслом. – Деверелл усмехнулся.
Феба и гувернантка уже добежали до перекрестка и теперь садились в экипаж.
– Мы впервые столкнулись с непредвиденными обстоятельствами. До этого у нас все шло гладко, – сказал мужчина. – Я говорил хозяйке, что все это до добра не доведет, но разве она будет слушать меня?
Деверелл промолчал, а про себя подумал, что не ответил на этот риторический вопрос. Он решил, что на этот раз Фебе придется внимательно выслушать его и принять его слова к сведению.
Спустя пятнадцать минут виконт уже сидел в экипаже и смотрел в окно на проплывавшие мимо силуэты деревьев Гайд-парка.
Четверо взрослых людей едва вместились в тесную карету: виконт сидел рядом с мисс Маллесон, а напротив них расположились ее раненый конюхи гувернантка, которую все еще била нервная дрожь.
Видя, что Феба охвачена сильным беспокойством, Деверелл молчал, выжидая, он жалел лишь о том, что не сел напротив нее. Тогда он видел бы ее лицо и лучше мог судить о том состоянии, в котором она находилась.
Феба тоже с тревогой поглядывала на него, понимая, что теперь, когда он раскрыл ее тайну, она не сможет, как прежде, проводить дерзкие операции по спасению попавших в беду девушек. С другой стороны, ей было страшно даже подумать о том, что могло бы произойти, если бы виконт не проследил за ними и не пришел вовремя им на помощь…
Наконец гувернантка понемногу успокоилась и перестала истерически всхлипывать, а через некоторое время карета свернула с мощеной широкой улицы в узкий переулок, проходивший вдоль задних фасадов лавок, мастерских и магазинов, а затем остановилась.
– Полагаю, что мы подъехали к черному ходу агентства «Афина», – выглянув в окно, уточнил виконт.
Феба бросила на него изумленный взгляд, но ничего не сказала. Тогда он, открыв дверцу, не спеша вышел из экипажа.
Кучер тоже спустился с козел, на нем лица не было от беспокойства. Как и конюх Фебы, этот человек был мощного телосложения, и Деверелл сразу узнал его, именно этого человека он видел в лесу Крэнбрук-Мэнор, в ту ночь, когда следил за Фебой.
– Эй, Фергус, с тобой все в порядке? – спросил кучер, заглядывая внутрь кареты.
– Да, – раздался оттуда слабый голос. – Нам нужно побыстрее войти в дом, а ты не забудь крепче привязать моих лошадей.
Виконт помог мисс Маллесон и гувернантке выйти из экипажа.
По хмурому лицу Фебы он сразу догадался, что она придумывает предлог, под которым можно было бы распрощаться с ним у порога агентства: ей явно не хотелось видеть посторонних в этом здании.
Кучер тем временем помог раненому выйти из кареты.
– Вам не удастся избавиться от меня. Даже не думайте об этом, – прошептал Деверелл на ухо Фебе, и тут же громко позвал своего слугу: – Грейнджер, ты где?
– Я здесь, милорд, – сразу же откликнулся тот, появляясь из-за груды бочек, сваленных на обочине.
– Присмотри за лошадьми, мы скоро вернемся.
Феба с изумлением взглянула на слугу. Она ума не могла приложить, каким образом виконту удалось выйти на след агентства. Неужели все это время он знал о ее тайной деятельности? И что он теперь предпримет?
Тем временем Джослин подвел ее к входу в агентство, гувернантка мисс Констанс Спрай, тихая, робкая девушка, имевшая превосходные рекомендации и безупречную репутацию, семенила следом.
Девушка находилась в ужасной ситуации, и Феба знала это. Во время визита к леди Чифли мисс Маллесон вышла на террасу подышать свежим воздухом. Услышав голоса, она взглянула вниз и увидела на дорожке маленькую хрупкую девушку, отбивавшуюся от старшего сына леди Чифли, который пытался поцеловать ее. Чтобы привлечь к себе внимание, она громко кашлянула, и молодой человек поднял на нее глаза; воспользовавшись удобным моментом, мисс Спрай вырвалась из его объятий и убежала.
Взглянув на Фебу, Чифли посмотрел вслед мисс Спрай и засмеялся; его ничуть не смутило появление свидетельницы его грязных домогательств. Без сомнения, этот человек намеревался продолжать преследовать бедную девушку: тот факт, что мисс Спрай была дочерью священника и воспитывалась в строгости, только еще больше распалял его похоть.
Усмехнувшись, Чифли стал подниматься по каменным ступеням, которые вели на террасу, и Феба, содрогнувшись от отвращения, повернулась и направилась в гостиную. К счастью, уже через несколько минут после того, как молодой человек присоединился к гостям, Эдит, заявила, что ей и ее племяннице пора домой.
Чифли, конечно, успел хорошо разглядеть ее во время визита, но ночью на темной улице все его внимание было приковано к бедной мисс Спрай, и он так и не догадался, кто именно подготовил побег гувернантки.
Подойдя к черному ходу агентства, Феба обернулась и увидела медленно ковылявшего за ней Фергуса. Самым большим своим промахом сегодня она считала то, что во время операции пострадал ее преданный слуга; все остальные ошибки и просчеты были не так важны. В конце концов, даже появление виконта сыграло ей на руку: благодаря его решительным действиям Чифли понес заслуженное наказание. Феба решила быть обходительнее со своим любовником, хотя никак не могла забыть о том, что он все это время шпионил за ней.
Виконт распахнул дверь черного хода, и мисс Маллесон, пройдя мимо него с высоко поднятой головой, переступила порог агентства.
Небольшая темная прихожая вела в просторную кухню, где Эммелин вязала у огня, а Джессика, сидя за столом, болтала с ней. Услышав звук шагов за дверью, обе женщины насторожились, а увидев виконта, дружно вскочили. Затем наступило неловкое молчание; слышалось только шарканье ног входящих в помещение Фергуса и Бертлза.
Пройдя к очагу, в котором весело потрескивал огонь, Феба погрела руки, а затем, повернувшись к оторопевшим женщинам, представила своего спутника:
– Это лорд Пейнтон, прошу любить и жаловать.
Ответом ей было молчание; казалось, никто из присутствующих не решался нарушить тишину. Все же через некоторое время Фергус, которому было трудно стоять, проковылял к стулу и тяжело опустился на него.
– Прошу прощения, мисс, – пробормотал он, – но у меня раскалывается голова от адской боли.
Эммелин ахнула и, бросив на стул вязанье, устремилась к раненому.
– О Господи! – только и воскликнула она.
Тут же все засуетились: Джессика принесла чистые тряпки, Бертзл – таз с теплой водой.
Стоя у огня, Феба наблюдала за царившей вокруг суматохой; лишь мисс Спрай, прижимая к груди узелок с пожитками, молча стояла у стены, стараясь не привлекать к себе внимания.
Когда Джессика, взяв тазик с теплой водой, поставила его на стол перед Эммелин, мисс Маллесон поманила девушку к себе.
– Познакомься, это мисс Спрай, – сказала она. – Отведи ее наверх и покажи комнату, где она сможет отдохнуть. А вы не волнуйтесь, дорогая, здесь абсолютно безопасно. Как только Эммелин перевяжет Фергуса, она поднимется к вам и поможет устроиться на новом месте.
Мисс Спрай робко кивнула:
– Спасибо, миледи, я в неоплатном долгу перед вами и вашими друзьями. – Вслед за Джессикой она вышла из комнаты, и вскоре Феба услышала, как под ногами девушек заскрипели ступени деревянной лестницы, ведущей на второй этаж.
Виконт все это время наблюдал затем, как Эммелин промывает рану на голове Фергуса.
– Дайте-ка я вам помогу, – взволнованно произнес он. Эммелин бросила на него встревоженный взгляд.
– Боюсь, нам самим не справиться; надо бы позвать доктора…
Подняв руку на уровень глаз раненого. Деверелл отошел от него на ярд и показал три пальца.
– Сколько пальцев вы видите?
– Два, – после небольшой паузы ответил Фергус. Виконт обернулся к Фебе.
– Думаю. Эммелин права, – мрачно сказал он. – В годы войны я видел много контузий и сразу могу определить, нужна раненому помощь хирурга или нет.
– Так Фергусу нужен хирург? – Феба бросила на Эммелин растерянный взгляд. – Право, не знаю, куда бы мы могли обратиться…
– Ничего, как-нибудь выкрутимся. – Виконт на мгновение задумался. – Члены нашего клуба пользуются услугами опытного хирурга, который готов явиться на зов в любое время суток. Он привык иметь дело с различного рода ранами и к тому же умеет держать язык за зубами. – Деверелл многозначительно посмотрел на Фебу. – Мы можем отвезти Фергуса в клуб, а потом я вызову туда Прингла, хирурга. Он – прекрасный специалист, осмотрит рану и скажет, что надо делать.
Эммелин не верила своим ушам. Она никогда не думала, что такие знатные люди, как виконт, способны предлагать помощь таким, как Фергус.
Фебе предложение Деверелла тоже показалось подозрительным, похоже, он просто хотел заманить ее в ловушку.
Виконт и в самом деле стремился уединиться с ней в клубе для того, чтобы получить ответы на многочисленные вопросы.
Некоторое время все присутствующие находились в замешательстве; никто так и не мог понять до конца, представляет ли виконт угрозу для них или является их другом, и в этой ситуации именно мисс Маллесон должна была принять решение.
Виконт спокойно ждал, что она скажет, и в конце концов тревога за жизнь Фергуса взяла верх. После некоторого колебания Феба кивнула, соглашаясь поехать с Девереллом в клуб.
В тот же момент на кухне все пришло в движение. Бертлза, супруга Эммелин, оставили в агентстве, а Грсйнджер сел на козлы экипажа.
Фергус не хотел доверять своих лошадей молодому парню, но Деверелл заверил его, что Грейнджер прекрасный кучер.
Бертлз и Эммелин помогли Фергусу дойти до кареты, и вскоре экипаж тронулся.
По дороге Феба молча поглядывала на виконта. Она не хотела начинать разговор в присутствии постороннего человека. Фергус сидел напротив них, держась за голову и постанывая.
Джослин тоже за всю дорогу не произнес ни слова; он терпеливо ждал того момента, когда они с Фебой останутся наедине.
Глава 13
Феба смотрела из окна экипажа на проплывавшие мимо дома лондонской знати: их парадные подъезды были ярко освещены, так как в этот час гости уже разъезжались. Тишину ночных улиц оглашало цоканье копыт, веселые голоса, и в расположенном в нескольких кварталах отсюда, в районе Мейфэр, доме леди Фортескью бал, наверное, подходил к концу.
Феба поймала себя на мысли о том, что ей тоже хотелось бы вести беззаботный образ жизни, от души веселиться на балах, а не разрешать постоянно возникавшие проблемы. Однако в таком случае мисс Спрай попала бы в беду, и никто не пришел бы ей на помощь, и, значит, репутация этой милой девушки была бы навеки погублена.
Разумеется, виконт непременно начнет давить на нее сразу же, как только они останутся наедине, и это было большой проблемой. Теперь, раскрыв ее секрет, он мог поставить под угрозу дело всей ее жизни.
Это был опасный противник. Вот если бы как-нибудь превратить его в союзника… Но даже если ей это не удастся, возможно, она все же сумеет убедить Деверелла хранить молчание обо всем, что он узнал.
Заметив, что карета свернула на тихую улочку, Феба поморщилась. Клуб «Бастион», куда они сейчас направлялись, в ее представлении был настоящим логовом льва, где виконт непременно попытается заставить ее ответить на все интересующие его вопросы, взывая к чувству благодарности.
Феба так и не решила, как ей быть в этой непростой ситуации, когда кони замедлили бег и карета остановилась. Деверелл открыл дверцу и, спрыгнув на землю, помог Фебе выйти из экипажа, а затем послал Грейнджера в дом за слугами. Вскоре кучер вернулся вместе с одетым в ливрею лакеем и важного вида дворецким, державшимся с большим достоинством.
Пока Грейнджер и лакей под наблюдением дворецкого помогали Фергусу выйти из экипажа, виконт повел мисс Маллесон по обсаженной декоративным кустарником дорожке к парадному крыльцу клуба, над которым не было ни вывески, ни какого-либо другого знака, свидетельствовавшего о том, что это место обитания знатных состоятельных джентльменов.
Поднявшись по ступеням крыльца, вошли в холл с выложенным керамическими плитками полом и недавно покрашенными в сдержанные тона стенами. Строгий, лишенный декора интерьер, который украшала лишь напольная ваза с живыми цветами, указывал на то, что здесь задают тон представители сильного пола.
Пропустив слуг, дворецкий закрыл дверь.
– Отведите мистера Макенну в малую гостиную, – распорядился Деверелл, взглянув на Фергуса, который был в полном изнеможении. – И пусть Грейнджер останется с ним. А вы, Гасторп, – обратился он к дворецкому, – пошлите за Принглом. Когда хирург придет, попросите его тщательно осмотреть мистера Макенну – этот человек получил сильный ушиб головы, выполняя служебные обязанности.
Дворецкий поклонился.
– Будет исполнено, милорд, я сейчас же пошлю за Принглом.
– Кто из членов клуба здесь сегодня?
– Кроме вас, никого, милорд.
– В таком случае мы нарушим традицию, и я проведу мисс Маллесон в библиотеку. – Сняв с плеч Фебы плащ, он передал его дворецкому.
Феба одернула темно-синее закрытое платье с длинными рукавами, которое должно было помочь ей слиться с темнотой ночи; она пыталась сделать вид, что не находит ничего необычного в своем появлении в мужском клубе.
Поддерживая Фебу под локоть, Деверелл повел ее к парадной лестнице.
– Пришлете Прингла ко мне наверх, когда он закончит заниматься с Макенной, – бросил он на ходу.
– Слушаюсь, милорд. – Дворецкий поклонился. – Прикажете подать чай?
Деверелл вопросительно посмотрел на Фебу, и она кивнула.
– Пожалуй, это было бы очень кстати.
Когда они поднялись на второй этаж, Феба выглядела, как всегда, спокойной и собранной. Внимательно взглянув на нее, виконт убедился в том, что она хорошо владеет собой, тогда как многие девушки на ее месте были бы потрясены событиями сегодняшней ночи и едва держались бы на ногах от усталости и пережитого волнения.
Распахнув дверь библиотеки, виконт пропустил Фебу вперед, а затем вошел вслед за ней и плотно прикрыл дверь. По правде сказать, ему нравилась выдержка мисс Маллесон, он терпеть не мог женских ахов и охов.
Феба пересекла комнату, обставленную роскошной мебелью. Рядом с глубокими кожаными креслами, стояли круглые полированные столики, на которых лежали спортивные журналы.
Подойдя к камину и взглянув на отражение Деверелла в большом зеркале, висевшем над каминной полкой, Феба опустила глаза и протянула руки к весело потрескивавшему огню так, словно они озябли. При этом виконт вспомнил, что она сделала то же самое, переступив порог кухни в своем агентстве. Однако на улице не было холодно, и он успел заметить, когда помогал Фебе выходить из кареты, что у нее были теплые руки.
Судя по всему, мисс Маллесон просто сильно нервничала; сделав такой вывод, виконт направился к ней и, взяв под локоть, усадил ее в глубокое уютное кресло у камина, а сам сел напротив.
Еще в экипаже он решил, что поговорит с Фебой в библиотеке, а раненого Макенну можно разместить в малой гостиной на первом этаже, той самой, которую обычно члены клуба «Бастион» использовали для встреч с женщинами.
Теперь, глядя на Фебу, виконт чувствовал, что его охватывает возбуждение, и опасался не совладать с собой, тогда как она, удобно устроившись в мягком кресле, все время бросала взгляд на дверь. Состояние здоровья Макенны вызывало у нее сильную тревогу, и эти мысли отвлекали ее от предстоящего разговора.
– Не беспокойтесь, с ним будет все в порядке, – заверил ее виконт, догадавшись, о чем она думает.
«Возможно, это и так, – пронеслось в голове Фебы. – Но будет ли все в порядке со мной?» Прищурившись, она внимательно посмотрела на своего визави. Что было у него на уме? Мурашки забегали по спине Фебы. Скрестив руки на груди, она стала потирать ладонями предплечья так, словно замерзла, хотя в библиотеке было тепло.
Внезапно в дверь постучали, и в комнату вошел Гасторп с подносом в руках. Поставив поднос на столик, стоявший рядом с креслом Фебы, он налил ей чаю и бросил вопросительный взгляд на Деверелла.
– Спасибо, нет, – ответил на его немой вопрос Деверелл. – Я лучше выпью бренди.
Перед трудным разговором ему действительно не мешало взбодриться, чтобы не наделать непоправимых ошибок и не потерять любимую женщину; однако на этот раз он твердо решил идти до конца и непременно узнать всю правду о мисс Маллесон.
Подав Девереллу хрустальный стакан с бренди, Гасторп вышел из библиотеки, и виконт, потягивая крепкий янтарный напиток, стал наблюдать за Фебой, которая, обхватив ладонями чашку чая, не мигая смотрела в огонь.
И тут Джослин, возможно, впервые в жизни испытал чувство щемящей нежности. Он сам не понимал, что с ним происходит, но твердо знал одно: ему следует вести себя с этой женщиной осторожно и не рубить сплеча, поскольку она слишком многое значила для него. Их связывало не только физическое влечение, возраставшее с каждым днем. Ей предстояло стать его женой, и этот вывод был основан не на доводах разума, а на глу боком всепоглощающем чувстве, родившемся в его душе.
Феба поймала себя на мысли о том, что ей тоже хотелось бы вести беззаботный образ жизни, от души веселиться на балах, а не разрешать постоянно возникавшие проблемы. Однако в таком случае мисс Спрай попала бы в беду, и никто не пришел бы ей на помощь, и, значит, репутация этой милой девушки была бы навеки погублена.
Разумеется, виконт непременно начнет давить на нее сразу же, как только они останутся наедине, и это было большой проблемой. Теперь, раскрыв ее секрет, он мог поставить под угрозу дело всей ее жизни.
Это был опасный противник. Вот если бы как-нибудь превратить его в союзника… Но даже если ей это не удастся, возможно, она все же сумеет убедить Деверелла хранить молчание обо всем, что он узнал.
Заметив, что карета свернула на тихую улочку, Феба поморщилась. Клуб «Бастион», куда они сейчас направлялись, в ее представлении был настоящим логовом льва, где виконт непременно попытается заставить ее ответить на все интересующие его вопросы, взывая к чувству благодарности.
Феба так и не решила, как ей быть в этой непростой ситуации, когда кони замедлили бег и карета остановилась. Деверелл открыл дверцу и, спрыгнув на землю, помог Фебе выйти из экипажа, а затем послал Грейнджера в дом за слугами. Вскоре кучер вернулся вместе с одетым в ливрею лакеем и важного вида дворецким, державшимся с большим достоинством.
Пока Грейнджер и лакей под наблюдением дворецкого помогали Фергусу выйти из экипажа, виконт повел мисс Маллесон по обсаженной декоративным кустарником дорожке к парадному крыльцу клуба, над которым не было ни вывески, ни какого-либо другого знака, свидетельствовавшего о том, что это место обитания знатных состоятельных джентльменов.
Поднявшись по ступеням крыльца, вошли в холл с выложенным керамическими плитками полом и недавно покрашенными в сдержанные тона стенами. Строгий, лишенный декора интерьер, который украшала лишь напольная ваза с живыми цветами, указывал на то, что здесь задают тон представители сильного пола.
Пропустив слуг, дворецкий закрыл дверь.
– Отведите мистера Макенну в малую гостиную, – распорядился Деверелл, взглянув на Фергуса, который был в полном изнеможении. – И пусть Грейнджер останется с ним. А вы, Гасторп, – обратился он к дворецкому, – пошлите за Принглом. Когда хирург придет, попросите его тщательно осмотреть мистера Макенну – этот человек получил сильный ушиб головы, выполняя служебные обязанности.
Дворецкий поклонился.
– Будет исполнено, милорд, я сейчас же пошлю за Принглом.
– Кто из членов клуба здесь сегодня?
– Кроме вас, никого, милорд.
– В таком случае мы нарушим традицию, и я проведу мисс Маллесон в библиотеку. – Сняв с плеч Фебы плащ, он передал его дворецкому.
Феба одернула темно-синее закрытое платье с длинными рукавами, которое должно было помочь ей слиться с темнотой ночи; она пыталась сделать вид, что не находит ничего необычного в своем появлении в мужском клубе.
Поддерживая Фебу под локоть, Деверелл повел ее к парадной лестнице.
– Пришлете Прингла ко мне наверх, когда он закончит заниматься с Макенной, – бросил он на ходу.
– Слушаюсь, милорд. – Дворецкий поклонился. – Прикажете подать чай?
Деверелл вопросительно посмотрел на Фебу, и она кивнула.
– Пожалуй, это было бы очень кстати.
Когда они поднялись на второй этаж, Феба выглядела, как всегда, спокойной и собранной. Внимательно взглянув на нее, виконт убедился в том, что она хорошо владеет собой, тогда как многие девушки на ее месте были бы потрясены событиями сегодняшней ночи и едва держались бы на ногах от усталости и пережитого волнения.
Распахнув дверь библиотеки, виконт пропустил Фебу вперед, а затем вошел вслед за ней и плотно прикрыл дверь. По правде сказать, ему нравилась выдержка мисс Маллесон, он терпеть не мог женских ахов и охов.
Феба пересекла комнату, обставленную роскошной мебелью. Рядом с глубокими кожаными креслами, стояли круглые полированные столики, на которых лежали спортивные журналы.
Подойдя к камину и взглянув на отражение Деверелла в большом зеркале, висевшем над каминной полкой, Феба опустила глаза и протянула руки к весело потрескивавшему огню так, словно они озябли. При этом виконт вспомнил, что она сделала то же самое, переступив порог кухни в своем агентстве. Однако на улице не было холодно, и он успел заметить, когда помогал Фебе выходить из кареты, что у нее были теплые руки.
Судя по всему, мисс Маллесон просто сильно нервничала; сделав такой вывод, виконт направился к ней и, взяв под локоть, усадил ее в глубокое уютное кресло у камина, а сам сел напротив.
Еще в экипаже он решил, что поговорит с Фебой в библиотеке, а раненого Макенну можно разместить в малой гостиной на первом этаже, той самой, которую обычно члены клуба «Бастион» использовали для встреч с женщинами.
Теперь, глядя на Фебу, виконт чувствовал, что его охватывает возбуждение, и опасался не совладать с собой, тогда как она, удобно устроившись в мягком кресле, все время бросала взгляд на дверь. Состояние здоровья Макенны вызывало у нее сильную тревогу, и эти мысли отвлекали ее от предстоящего разговора.
– Не беспокойтесь, с ним будет все в порядке, – заверил ее виконт, догадавшись, о чем она думает.
«Возможно, это и так, – пронеслось в голове Фебы. – Но будет ли все в порядке со мной?» Прищурившись, она внимательно посмотрела на своего визави. Что было у него на уме? Мурашки забегали по спине Фебы. Скрестив руки на груди, она стала потирать ладонями предплечья так, словно замерзла, хотя в библиотеке было тепло.
Внезапно в дверь постучали, и в комнату вошел Гасторп с подносом в руках. Поставив поднос на столик, стоявший рядом с креслом Фебы, он налил ей чаю и бросил вопросительный взгляд на Деверелла.
– Спасибо, нет, – ответил на его немой вопрос Деверелл. – Я лучше выпью бренди.
Перед трудным разговором ему действительно не мешало взбодриться, чтобы не наделать непоправимых ошибок и не потерять любимую женщину; однако на этот раз он твердо решил идти до конца и непременно узнать всю правду о мисс Маллесон.
Подав Девереллу хрустальный стакан с бренди, Гасторп вышел из библиотеки, и виконт, потягивая крепкий янтарный напиток, стал наблюдать за Фебой, которая, обхватив ладонями чашку чая, не мигая смотрела в огонь.
И тут Джослин, возможно, впервые в жизни испытал чувство щемящей нежности. Он сам не понимал, что с ним происходит, но твердо знал одно: ему следует вести себя с этой женщиной осторожно и не рубить сплеча, поскольку она слишком многое значила для него. Их связывало не только физическое влечение, возраставшее с каждым днем. Ей предстояло стать его женой, и этот вывод был основан не на доводах разума, а на глу боком всепоглощающем чувстве, родившемся в его душе.