Я остановился возле летнего домика Армистидов. Волны были высокими, пенные гребни заливали весь пляж и ударяли о сваи, на которых стоял дом. Я постучал в центральную дверь, открыла Фран Армистид в мужской пижаме. Ее лицо было припухшим со сна, волосы торчали, словно птичьи перья.
— Мы знакомы? — спросила она без враждебности.
— Арчер, — напомнил я. — Пригнал вчера вашу машину, миссис. Мы вместе бежали от пожара.
— А-а, разумеется... Это забавно — побег, не так ли?
— В первый раз, пожалуй. Ваш муж дома?
— В данный момент нет, он спешно ушел.
— Вы не знаете, куда, миссис?
— Наверняка на пристань. Он слишком близко к сердцу принял эту историю с яхтой. Когда утром позвонил мистер Килпатрик, он еще не знал о том, что «Ариадну» украли.
— Значит, никаких известий об «Ариадне» нет?
— Когда он выходил, не было. Роджер страшно зол на юного Килпатрика.
Даже не знаю, что он с ним сделает, когда тот попадет ему в руки...
— Они были очень близки?
Она окинула меня неприязненным взором.
— Не так, как вы подумали. Роджер слишком мужчина...
Ее зазнобило, и она обхватила руками плечи.
Я подъехал к пристани и оставил машину на почти пустой стоянке. Было еще очень рано. Сквозь сетчатую загородку было видно, что место «Ариадны» пустует. На причале в напряженной позе стоял, всматриваясь в море, Роджер Армистид. Мне показалось, что он сознательно позирует. Рядом с ним, лицом ко мне, стоял Брайан Килпатрик. Казалось, они незнакомы, но в то же время болезненно связаны нахождением рядом друг с другом, словно поссорившись. Килпатрик заметил меня первым, подошел и впустил меня за ограду. Он был одет так же, как вчера. Кажется, спал в одежде или пытался спать.
— Предупреждаю вас, — сказал он, — Армистид в отвратительном настроении. Он считает, что во всем виноват я. Господи! Да я же практически не видел Джерри в последние месяцы! Он совершенно вышел из-под моего контроля. Это, если уж говорить всерьез, Армистид имел на него влияние. Я совершенно не чувствую себя ответственным...
Но он тяжело двигал плечами, словно бремя грехов сына лежало на них.
— Как вы думаете, куда Джерри мог поплыть?
— Понятия не имею, я не моряк. Собственно, это было одним из поводов, по которым Джерри занялся морским делом. Если бы я был яхтсменом, он, наверное, занялся бы гольфом...
В течение ночи Килпатрик постарел, его голос был надтреснут.
— На юг или на север он направился? — спросил я.
— Скорей на юг, эти воды он знает. Возможно, на какой-то из островов. Он указал на острова, вырисовывающиеся на горизонте, как огромные сапфировые рыбы. На двухсотмильном отрезке воды между ними и берегом не было ничего.
— Вы сообщили шерифу?
Он смешался.
— Еще нет.
— Но вы обещали поговорить с ним вчера.
— Честное слово, я старался. Он все время находился в районе пожара.
Он и сейчас там...
— Но кто-то же его замещает.
— Да, есть помощники. Но у всех мысли только о пожаре. Вы же понимаете, что это настоящая катастрофа...
— Джерри тоже грозит катастрофа.
— Вы можете не напоминать мне об этом. Это мой сын, — он глянул на меня краешком глаза. — Крендалл опять появился, сегодня перед рассветом. Кажется, вы были у него...
— Что он говорил?
— Во всем винит Джерри. Разумеется, парни всегда виноваты, если дело касается девушки! Если верить тому, что он говорит, у них до сих пор не было никаких хлопот с дочкой. Поверить в это трудно...
— Кажется, Крендалл в это верит. Они с женой оба чуть-чуть не от мира сего...
Перед моими глазами возник образ Сьюзан — сначала одной в своей кремовой комнате, потом — с Элом Свитнером в отеле «Под Звездами».
— Я обижен на вас за то, что вы поехали к Крендаллу, мистер, — раздраженно заявил Килпатрик. — Крендалл может, если захочет, устроить мне неприятности.
— Мне очень жаль, но я вынужден расследовать свое дело.
— Так значит, это ваше дело?
— Я охотно поделюсь им с вами, мистер. Если вы меня минуточку подождете, мы могли бы вместе поискать вашего друга шерифа. Что вы скажете на это?
— Я согласен на все.
Я оставил его у ворот, а сам подошел к Армистиду. Он медленно повернулся, когда я обратился к его спине. Он был грустен и зол, но старался не показать этого. На нем была рыбацкая шапка и спортивный блейзер с цветной косынкой на шее.
— Почему вы не предупредили меня вечером? Теперь мы можем больше не увидеть «Ариадну»... — это прозвучало так, словно он говорил об утраченной женщине или женском идеале. — Она может быть уже в ста милях отсюда. Или на дне...
— Вы поставили в известность береговую охрану?
— Да. Они обещали иметь в виду, но, честно говоря, розыск украденных яхт не входит в их обязанности...
— Это не обычная кража, — сказал я. — Вы знаете, что на судне находится девушка и маленький мальчик?
— Килпатрик говорил мне.
Он прикрыл глаза, словно увидев что-то неприятное, потом протер их кончиками пальцев и снова повернулся ко мне спиной.
Море тяжелыми зелеными волнами переваливалось через волнолом, вода с плеском поднимала и опускала причал под нашими ногами. Мир изменился, словно один отсутствующий винтик расстроил и раскачал все.
Армистид отошел в конец причала, я двинулся за ним. Он был замкнутым человеком, но мне казалось, что вот-вот может разоткровенничаться.
— Кажется, вы дружили с Джерри, мистер?
— Дружил... Я не хочу об этом говорить.
Это было неудивительно.
— Мне не странно, что вы на него сердитесь. У меня к нему тоже имеется счет — он стукнул меня вчера револьвером по голове, похоже, тридцать восьмой калибр...
Поколебавшись с минуту, он ответил:
— У меня был этот калибр на яхте.
— Видимо, он взял его с собой?
— Допускаю, но я не могу за это отвечать.
— То же самое говорит Килпатрик. Никто не согласен отвечать. А мне нужны мотивы, которыми руководствуется Джерри. Как вы думаете, что он собирается делать?
— Ничего. На мой взгляд, это чистый вандализм!
— Надеюсь, вы ошибаетесь.
— Он обманул мое доверие! — он сказал это так, словно был потрясенным моряком, достигшим края плоской земли. — Я доверил ему яхту, позволил жить на ней все лето...
— А почему, собственно?
— Ему нужен был какой-то угол. Я имею в виду не только спальное место. Ему нужно было место в жизни. Мне казалось, что море может стать таким местом, — он сделал паузу. — Я сам в возрасте Джерри мечтал о море, шатание возле яхт было моим главным занятием, если хотите знать. На суше я не мог найти себе место так же, как Джерри. Единственной моей мечтой было вырваться в море, — он обвел широким жестом горизонт, — остаться один на один с ветром и водой. Вы понимаете, мистер, — небо и я...
Как большинство замкнутых и нервных людей, Армистид тяготел к старомодным поэтическим образам. Я решил ковать железо, пока горячо.
— Где вы жили, пока были мальчиком?
— Возле Ньюпорт-Бич. Там я познакомился со своей женой, я занимался яхтой ее первого мужа.
— Кажется, Джерри познакомился с Сьюзан Крендалл в Ньюпорт-Бич?
— Возможно. Мы заплывали туда в июле.
Я показал ему фотографию девушки, но он покачал головой.
— Насколько мне известно, он никогда не водил девушек на судно. Ни эту, ни какую другую...
— До прошлого четверга.
— Похоже, что так.
— Собственно, что произошло в ночь с четверга на пятницу? Мне хотелось бы получить более ясное представление об этом деле...
— Мне тоже. Насколько я мог понять портовые сплетни, девушка была под влиянием чего-то. Влезла на мачту и прыгнула в воду, чуть не разбилась. Это было в пятницу под утро.
— Я слыхал, что Джерри употребляет наркотики.
Его лицо закаменело.
— Этого я не знаю.
— Это подтвердил его отец.
Армистид глянул в сторону ворот. Килпатрик стоял там, где я его оставил.
— Многие люди употребляют наркотики... — проговорил он.
— Это может иметь значение.
— Ну ладно. Я старался его выгородить. Он действительно употребляет тонизирующие средства и наркотики. Собственно, это один из поводов, по которым я позволил ему поселиться на яхте.
— Не понимаю.
— Мне казалось, что живя на яхте, он не попадется. И, может, бросит...
Его лицо снова погрустнело.
— Вы любите этого парнишку, мистер?
— Мне хотелось заменить ему отца или старшего брата. Понимаю, что это звучит глупо. Но, не считая наркотиков, он казался мне славным парнишкой. Почему вы придаете им такое значение?
— Боюсь, что эта девушка, Сьюзан, была не в себе. И неизвестно, не убила ли она вчера одного человека. Вы слышали об убийстве?
— Нет, не слыхал.
— Убит некий Стенли Броудхаст.
— Я знаю в Санта-Терезе миссис Броудхаст.
— Это его мать. Вы хорошо ее знаете?
— Мы никого здесь не знаем хорошо. Я лучше всего знаю людей в порту.
У Фран свои знакомые.
Он тревожно оглядел порт, словно моряк, смолоду вышедший в море и не умеющий согласиться с мыслью о возвращении на сушу. Потом он окинул невидящим взглядом город, словно маяк, висящий в тумане или в дыму между волнующимся морем и черными холмами.
— Ничто меня не связывает с этим городом, — сказал он.
— За исключением Джерри...
Он нахмурил лоб.
— С Джерри я покончил раз и навсегда. Больше я не хочу его знать.
Я мог бы сказать ему, что это не так просто. Родной отец Джерри, кажется, уже это понял.
Глава 17
Глава 18
— Мы знакомы? — спросила она без враждебности.
— Арчер, — напомнил я. — Пригнал вчера вашу машину, миссис. Мы вместе бежали от пожара.
— А-а, разумеется... Это забавно — побег, не так ли?
— В первый раз, пожалуй. Ваш муж дома?
— В данный момент нет, он спешно ушел.
— Вы не знаете, куда, миссис?
— Наверняка на пристань. Он слишком близко к сердцу принял эту историю с яхтой. Когда утром позвонил мистер Килпатрик, он еще не знал о том, что «Ариадну» украли.
— Значит, никаких известий об «Ариадне» нет?
— Когда он выходил, не было. Роджер страшно зол на юного Килпатрика.
Даже не знаю, что он с ним сделает, когда тот попадет ему в руки...
— Они были очень близки?
Она окинула меня неприязненным взором.
— Не так, как вы подумали. Роджер слишком мужчина...
Ее зазнобило, и она обхватила руками плечи.
Я подъехал к пристани и оставил машину на почти пустой стоянке. Было еще очень рано. Сквозь сетчатую загородку было видно, что место «Ариадны» пустует. На причале в напряженной позе стоял, всматриваясь в море, Роджер Армистид. Мне показалось, что он сознательно позирует. Рядом с ним, лицом ко мне, стоял Брайан Килпатрик. Казалось, они незнакомы, но в то же время болезненно связаны нахождением рядом друг с другом, словно поссорившись. Килпатрик заметил меня первым, подошел и впустил меня за ограду. Он был одет так же, как вчера. Кажется, спал в одежде или пытался спать.
— Предупреждаю вас, — сказал он, — Армистид в отвратительном настроении. Он считает, что во всем виноват я. Господи! Да я же практически не видел Джерри в последние месяцы! Он совершенно вышел из-под моего контроля. Это, если уж говорить всерьез, Армистид имел на него влияние. Я совершенно не чувствую себя ответственным...
Но он тяжело двигал плечами, словно бремя грехов сына лежало на них.
— Как вы думаете, куда Джерри мог поплыть?
— Понятия не имею, я не моряк. Собственно, это было одним из поводов, по которым Джерри занялся морским делом. Если бы я был яхтсменом, он, наверное, занялся бы гольфом...
В течение ночи Килпатрик постарел, его голос был надтреснут.
— На юг или на север он направился? — спросил я.
— Скорей на юг, эти воды он знает. Возможно, на какой-то из островов. Он указал на острова, вырисовывающиеся на горизонте, как огромные сапфировые рыбы. На двухсотмильном отрезке воды между ними и берегом не было ничего.
— Вы сообщили шерифу?
Он смешался.
— Еще нет.
— Но вы обещали поговорить с ним вчера.
— Честное слово, я старался. Он все время находился в районе пожара.
Он и сейчас там...
— Но кто-то же его замещает.
— Да, есть помощники. Но у всех мысли только о пожаре. Вы же понимаете, что это настоящая катастрофа...
— Джерри тоже грозит катастрофа.
— Вы можете не напоминать мне об этом. Это мой сын, — он глянул на меня краешком глаза. — Крендалл опять появился, сегодня перед рассветом. Кажется, вы были у него...
— Что он говорил?
— Во всем винит Джерри. Разумеется, парни всегда виноваты, если дело касается девушки! Если верить тому, что он говорит, у них до сих пор не было никаких хлопот с дочкой. Поверить в это трудно...
— Кажется, Крендалл в это верит. Они с женой оба чуть-чуть не от мира сего...
Перед моими глазами возник образ Сьюзан — сначала одной в своей кремовой комнате, потом — с Элом Свитнером в отеле «Под Звездами».
— Я обижен на вас за то, что вы поехали к Крендаллу, мистер, — раздраженно заявил Килпатрик. — Крендалл может, если захочет, устроить мне неприятности.
— Мне очень жаль, но я вынужден расследовать свое дело.
— Так значит, это ваше дело?
— Я охотно поделюсь им с вами, мистер. Если вы меня минуточку подождете, мы могли бы вместе поискать вашего друга шерифа. Что вы скажете на это?
— Я согласен на все.
Я оставил его у ворот, а сам подошел к Армистиду. Он медленно повернулся, когда я обратился к его спине. Он был грустен и зол, но старался не показать этого. На нем была рыбацкая шапка и спортивный блейзер с цветной косынкой на шее.
— Почему вы не предупредили меня вечером? Теперь мы можем больше не увидеть «Ариадну»... — это прозвучало так, словно он говорил об утраченной женщине или женском идеале. — Она может быть уже в ста милях отсюда. Или на дне...
— Вы поставили в известность береговую охрану?
— Да. Они обещали иметь в виду, но, честно говоря, розыск украденных яхт не входит в их обязанности...
— Это не обычная кража, — сказал я. — Вы знаете, что на судне находится девушка и маленький мальчик?
— Килпатрик говорил мне.
Он прикрыл глаза, словно увидев что-то неприятное, потом протер их кончиками пальцев и снова повернулся ко мне спиной.
Море тяжелыми зелеными волнами переваливалось через волнолом, вода с плеском поднимала и опускала причал под нашими ногами. Мир изменился, словно один отсутствующий винтик расстроил и раскачал все.
Армистид отошел в конец причала, я двинулся за ним. Он был замкнутым человеком, но мне казалось, что вот-вот может разоткровенничаться.
— Кажется, вы дружили с Джерри, мистер?
— Дружил... Я не хочу об этом говорить.
Это было неудивительно.
— Мне не странно, что вы на него сердитесь. У меня к нему тоже имеется счет — он стукнул меня вчера револьвером по голове, похоже, тридцать восьмой калибр...
Поколебавшись с минуту, он ответил:
— У меня был этот калибр на яхте.
— Видимо, он взял его с собой?
— Допускаю, но я не могу за это отвечать.
— То же самое говорит Килпатрик. Никто не согласен отвечать. А мне нужны мотивы, которыми руководствуется Джерри. Как вы думаете, что он собирается делать?
— Ничего. На мой взгляд, это чистый вандализм!
— Надеюсь, вы ошибаетесь.
— Он обманул мое доверие! — он сказал это так, словно был потрясенным моряком, достигшим края плоской земли. — Я доверил ему яхту, позволил жить на ней все лето...
— А почему, собственно?
— Ему нужен был какой-то угол. Я имею в виду не только спальное место. Ему нужно было место в жизни. Мне казалось, что море может стать таким местом, — он сделал паузу. — Я сам в возрасте Джерри мечтал о море, шатание возле яхт было моим главным занятием, если хотите знать. На суше я не мог найти себе место так же, как Джерри. Единственной моей мечтой было вырваться в море, — он обвел широким жестом горизонт, — остаться один на один с ветром и водой. Вы понимаете, мистер, — небо и я...
Как большинство замкнутых и нервных людей, Армистид тяготел к старомодным поэтическим образам. Я решил ковать железо, пока горячо.
— Где вы жили, пока были мальчиком?
— Возле Ньюпорт-Бич. Там я познакомился со своей женой, я занимался яхтой ее первого мужа.
— Кажется, Джерри познакомился с Сьюзан Крендалл в Ньюпорт-Бич?
— Возможно. Мы заплывали туда в июле.
Я показал ему фотографию девушки, но он покачал головой.
— Насколько мне известно, он никогда не водил девушек на судно. Ни эту, ни какую другую...
— До прошлого четверга.
— Похоже, что так.
— Собственно, что произошло в ночь с четверга на пятницу? Мне хотелось бы получить более ясное представление об этом деле...
— Мне тоже. Насколько я мог понять портовые сплетни, девушка была под влиянием чего-то. Влезла на мачту и прыгнула в воду, чуть не разбилась. Это было в пятницу под утро.
— Я слыхал, что Джерри употребляет наркотики.
Его лицо закаменело.
— Этого я не знаю.
— Это подтвердил его отец.
Армистид глянул в сторону ворот. Килпатрик стоял там, где я его оставил.
— Многие люди употребляют наркотики... — проговорил он.
— Это может иметь значение.
— Ну ладно. Я старался его выгородить. Он действительно употребляет тонизирующие средства и наркотики. Собственно, это один из поводов, по которым я позволил ему поселиться на яхте.
— Не понимаю.
— Мне казалось, что живя на яхте, он не попадется. И, может, бросит...
Его лицо снова погрустнело.
— Вы любите этого парнишку, мистер?
— Мне хотелось заменить ему отца или старшего брата. Понимаю, что это звучит глупо. Но, не считая наркотиков, он казался мне славным парнишкой. Почему вы придаете им такое значение?
— Боюсь, что эта девушка, Сьюзан, была не в себе. И неизвестно, не убила ли она вчера одного человека. Вы слышали об убийстве?
— Нет, не слыхал.
— Убит некий Стенли Броудхаст.
— Я знаю в Санта-Терезе миссис Броудхаст.
— Это его мать. Вы хорошо ее знаете?
— Мы никого здесь не знаем хорошо. Я лучше всего знаю людей в порту.
У Фран свои знакомые.
Он тревожно оглядел порт, словно моряк, смолоду вышедший в море и не умеющий согласиться с мыслью о возвращении на сушу. Потом он окинул невидящим взглядом город, словно маяк, висящий в тумане или в дыму между волнующимся морем и черными холмами.
— Ничто меня не связывает с этим городом, — сказал он.
— За исключением Джерри...
Он нахмурил лоб.
— С Джерри я покончил раз и навсегда. Больше я не хочу его знать.
Я мог бы сказать ему, что это не так просто. Родной отец Джерри, кажется, уже это понял.
Глава 17
Килпатрик стоял по ту сторону ограды и смотрел на меня, словно ожидающий свободы арестант.
— Армистид очень зол, да? Он отдаст Джерри под суд...
— Не думаю. Он больше взволнован, чем зол.
— Если кто и может быть взволнован, так это я, — заявил Килпатрик, словно не желая дать себя обойти.
Я сменил тему.
— Вы знаете, где может быть шериф Тримейн?
— Знаю, где он был час назад — на главной противопожарной базе, на территории колледжа.
Он вызвался указывать мне дорогу, двигаясь впереди моего старенького «Форда» на своем черном «Кадиллаке». Мы выехали на восточную окраину города, после чего свернули на узкую дорогу, поднимающуюся вверх вдоль черных оставленных огнем полос. Недалеко от колледжа мы миновали базу лесной охраны, огороженную стеной, с множеством ожидающих команд грузовиков и тракторов. Проехав еще немного, мы были остановлены у больших ворот, открытых между чугунными столбами, к одному из них крепилась массивная табличка «Колледж Санта-Тереза». Работник лесной охраны, остановивший нас, знал Килпатрика, он нас пропустил, предупредив, что шериф с комендантом пожарной охраны находятся на легкоатлетическом стадионе. Джо Килси, о котором спросил я, проехал тут недавно в фургончике помощника коронера[4]. Мы оба припарковали машины за трибунами, окружающими стадион. Выходя, я достал книжку в зеленой обложке и спрятал в карман пиджака. Мы двинулись между машинами различных федеральных служб, съехавшихся сюда со всей Южной Калифорнии — от Орегона на севере до мексиканской границы на юге.
Стадион напоминал район концентрации войск накануне великой битвы. В зеленом травяном овале, окруженном гравиевой дорожкой, то и дело сновали вертолеты с похожими на большие стеклянные банки кабинами. На траве, не обращая внимания на шум, лежали горные спасатели, подняв вверх непроницаемые лица. Среди них были люди всех цветов — индейцы, негры и загорелые белые — закаленные, стойкие, которым нечего было терять, кроме жизни и того, что на них было надето...
Шерифа Тримейна мы нашли в главном штабе, помещавшемся в обыкновенном сером прицепе лесной охраны. Шериф, он же коронер, оказался человеком с тяжелым животом в форме цвета хаки и широкополом стетсоне. Кожа его свисала со скул тяжелыми складками, как у бульдога, придавая улыбке странное двузначное выражение. Он подал руку Килпатрику, как это делают опытные политики, — придержав левой рукой кисть правой руки гостя, которую он энергично потряс.
— Чем могу служить, Брайан? — спросил он.
Килпатрик откашлялся. Голос, шедший изнутри его тела, был неуверенным и каким-то деревянным.
— У меня неприятности с сыном, Джерри. Он взял яхту Роджера Армистида и отправился с девушкой в море...
Шериф усмехнулся своей неоднозначной усмешкой.
— Ну, это еще не трагедия. Вернется...
— Я думал, может, ты объявишь розыск по прибрежным постам...
— Ох, если бы я мог раздвоиться! Обратись с этим в мою контору, Брайан, мы собираемся переносить базу в ближайшие сутки. В придачу ко всему у меня еще и убийство на голове...
— Стенли Броудхаста? — вмешался я.
— Именно. Вы его знали?
— Я присутствовал при том, как Килси нашел тело. Девушка, о которой упоминал мистер Килпатрик, является главным свидетелем в этом деле. Скорей всего, с нею и Джерри на яхте находится сынишка Броудхаста.
Тримейн навострил уши, но, видимо, был слишком усталым, чтобы отреагировать.
— Чего же вы ждете, господа? — спросил он.
— Чтобы вы объявили розыск, как предложил мистер Килпатрик, с тщательным осмотром портов и побережья. Упомянутая яхта — это шлюп «Ариадна», — я продиктовал название. — В вашем распоряжении есть пилоты?
— Только пара добровольцев. У пилотов масса работы.
— Вы могли бы послать одного осмотреть острова. Не исключено, что они направились туда.
— Я подумаю, — сказал шериф. — Если у вас есть что-то еще, обратитесь к Килси, он сотрудничает с нами.
— Еще один момент, шериф.
Он склонил голову с едва скрываемым раздражением. Я вынул книгу в зеленой обложке и достал из нее объявление Стенли в «Сан-Франциско Кроникл». Шериф взял его обеими руками и принялся изучать. Килпатрик заглядывал ему через плечо. Оба одновременно подняли глаза и обменялись недоверчивыми взглядами.
— Этот мужчина, несомненно, Лео Броудхаст, — сказал шериф. — Но вот женщина... У тебя глаза лучше моих, Брайан...
Килпатрик сглотнул слюну.
— Это моя жена, — сказал он, — моя бывшая жена.
— Мне так и показалось, что это Эллен. Где она теперь, Брайан?
— Понятия не имею.
Шериф вернул мне оттиск.
— Это как-то связано со смертью Стенли Броудхаста?
— Все указывает на это.
Я хотел ввести Тримейна в курс дела, рассказать ему о втором убитом, Эле Свитнере, но он остановил меня нетерпеливым взмахом руки.
— Обратитесь с этим к кому-нибудь другому, лучше всего к Килси. Сделайте это для меня, господа, пожалуйста! Начальник пожарной охраны хочет эвакуироваться отсюда до завтрашнего утра, а я помогаю ему спланировать акцию...
— Куда вы перебираетесь? — спросил Килпатрик.
— На склон под Оленьим Рогом, миль шестнадцать к востоку.
— Значит, городу уже не грозит опасность?
— До завтра это станет окончательно ясно. Но, видимо, самое худшее еще впереди, — он поднял глаза к голым черным склонам над нами. — Первый большой дождь — и мы все утонем в грязи...
Он открыл двери прицепа и прежде, чем его тяжелое тело просунулось в них, я увидел силуэт высокого мужчины в форме лесной охраны, склонившегося над картой. У него была седая нордическая голова, и он был похож на викинга, пытающегося вести корабль по высохшему океану. Я повернулся к Килпатрику.
— Вы не сказали мне, что Лео Броудхаст сбежал с вашей женой...
— Я говорил вам, что она меня бросила. У меня нет привычки исповедоваться перед посторонними.
— Она все еще с Броудхастом?
— Откуда мне знать? Мы не общаемся.
— Вы разведены?
— Она подала на развод сразу же после того, как оставила меня.
— И вышла замуж за него?
— Допускаю. Они не прислали мне приглашения на свадьбу.
— Где она подала на развод?
— В Неваде.
— А где она проживает в настоящее время? В районе Сан-Франциско?
— Не имею ни малейшего понятия. Если вы не против, давайте сменим тему.
Но перейти к следующему пункту повестки дня он сам не смог. Казалось, он был предельно обозлен или взволнован, голос у него дрожал.
— Это свинство — показать шерифу эту фотографию!
— Свинство?
— Вы поставили меня в идиотское положение! Можно было показать мне это наедине, а не устраивать публичную экзекуцию!
— Прошу прощения, но я не знал, что это ваша жена.
Он бросил на меня настолько недоверчивый взгляд, что я и сам засомневался в собственных словах. Возможно, краешком сознания я и впрямь что-то подозревал...
— Вы не можете показать мне ее еще раз? — спросил он.
Я подал ему оттиск, он замер, всматриваясь в фотографию, не замечая окружающей суеты, не слыша треска вертолетов над головой, как человек, смотрящий за край настоящего, в далекое прошлое. Когда он поднял глаза, лицо его казалось изменившимся — постаревшим, потерявшим былую агрессивность. Он отдал мне оттиск.
— Откуда это у вас? От Джерри?
— Нет.
— Стенли Броудхаст поместил это объявление в «Кроникл»?
— Похоже на то, — сказал я. — Вы его уже видели?
— Возможно. Точно я не помню.
— Тогда откуда вы знаете, что оно из «Кроникл»?
Он отвечал без колебаний.
— Это очевидно. Характерный шрифт. В конце концов, — добавил он, задумавшись на какое-то время, — в тексте упоминается Сан-Франциско... Ответ был хорош, но я обошел его молчанием.
— Почему вы решили, что я получил это у Джерри?
— Просто пришло в голову, — криво усмехнулся он. — Джерри не выходит у меня из головы, а я знаю, что он читает «Кроникл». Он считает Сан-Франциско пупом земли!
— Джерри видел это объявление?
— Возможно... Откуда мне знать?
— Мне кажется, что вы отлично это знаете, Килпатрик.
— Меня совершенно не волнует, что вам кажется!
Он поднял сжатую руку, словно собираясь ударить, я заслонился, но он прижал руку к груди и посмотрел на нее, словно укоряя за то, что та на секунду вышла из-под контроля. Потом он резко повернулся и быстрым, но нетвердым шагом двинулся за трибуны, словно ему стало плохо.
Я направился за ним. Он стоял, опершись о заднюю стенку трибуны опустив голову. Лицо его хранило выражение невероятной тревоги. Увидев меня, он быстро выпрямился и натянул на лицо строгую мину, больше подходящую к его чертам.
— Зачем вы привязались ко мне, мистер?
— От вас не так-то легко что-нибудь узнать.
— Разве? Я вам пересказал почти целиком всю свою жизнь. В ней нет ничего интересного.
— Для меня есть. Если бы вы признали, что Джерри видел это объявление, это многое могло бы объяснить.
— Я ничего не признаю. Но что же, к примеру, это объяснило бы?
— Джерри мог связаться со Стенли Броудхастом и подтолкнуть его к действиям.
— Стенли не нуждался в подталкивании. Он уже давно свихнулся на этих поисках, никак не мог простить отцу, что тот бросил их с матерью.
— Вы говорили об этом со Стенли?
— Да, говорил.
— И вы сказали ему, что ваша жена сбежала с его отцом?
— Я и не должен был этого говорить, он это прекрасно знал. Все это знали.
— Кто это все?
— Весь город! Это был секрет полишинеля! Просто до настоящего времени все благополучно забыли об этом, — у него опять было такое лицо, словно он вот-вот потеряет сознание. — Нельзя ли и нам об этом забыть? Эта история не принадлежит к числу моих любимых...
— А что думает об этом Джерри?
— Как я вам уже говорил, он во всем винит меня. Ему выгодно думать, что его мать бросила меня потому, что я не заслуживал ничего другого.
— Он никогда не навещал ее?
— Мне об этом неизвестно. Кажется, вы не понимаете ситуации. Эллен оставила меня пятнадцать лет назад и оборвала все связи. Последним известием, которое я от нее получил, были бумаги о разводе, присланные из Рено ее адвокатом.
— Как фамилия адвоката?
— Не помню... Столько лет прошло...
Я снова достал книжку в зеленой обложке, открыл на первой странице и показал ему экслибрис с лебединым пером.
— Эллен Стром — девичья фамилия вашей бывшей жены?
— Да.
— Если Джерри не виделся с ней, то откуда он взял эту книгу?
— Она оставила ее дома. Она оставила много вещей.
— Почему она уехала так внезапно?
— Это не было так внезапно. Я чувствовал, что к этому идет. Она не любила того, чем я занимался, да и меня самого не слишком. Я тогда был самым обычным посредником по продаже недвижимости. Эллен винила меня в том, что я работаю без выходных и праздников, что в доме без конца разрывается телефон, что я состою на побегушках у разных богатеньких дамочек. Ей хотелось чего-то иного... Выдуманной жизни, романтики...
В его голосе звучала горечь и сарказм.
— А Лео Броудхаст был весьма романтичен, не так ли?
— Откуда мне знать? Я не женщина. Мне не был близок его образ жизни.
— Что за образ жизни?
— Он увивался за каждой юбкой, любая женщина была его спортом, как для других мужчин охота. Эллен не следовало бы воспринимать его так серьезно. Да и этому его сыну, Стенли, тоже... Хотя, возможно, Стенли в исчезновении отца хотел доискаться какого-то более глубокого смысла... Хотел найти его и от него услыхать объяснение...
— Кто убил Стенли?
Килпатрик тяжело пожал плечами.
— Кто знает? Вряд ли это как-то связано со старыми делами...
— Это практически неизбежно, — ответил я.
Килпатрик бросил на меня долгий взгляд. Между нами возникло нечто вроде злобного братства. Частично это обусловливалось фактом, которого он не знал, — меня тоже бросила жена, прислав бумаги о разводе через адвоката. А частично — тем, что оба мы были зрелыми людьми, безнадежно глядящими на то, как три юных души катятся вниз.
— Ну, ладно, — сказал Килпатрик, — Джерри видел это объявление в «Кроникл». Это было в конце июня. Он узнал мать на фотографии и считал, что я должен что-то делать в связи с этим. Я сказал ему, что он нарывается на неприятности. Уж если мать бросила нас, то нам не остается ничего, кроме как постараться забыть об этом.
— И какова была его реакция?
— Ушел из дома. Но все это вы уже знаете.
Он умолк, словно внезапно потерял интерес к собственной жизни.
— Армистид очень зол, да? Он отдаст Джерри под суд...
— Не думаю. Он больше взволнован, чем зол.
— Если кто и может быть взволнован, так это я, — заявил Килпатрик, словно не желая дать себя обойти.
Я сменил тему.
— Вы знаете, где может быть шериф Тримейн?
— Знаю, где он был час назад — на главной противопожарной базе, на территории колледжа.
Он вызвался указывать мне дорогу, двигаясь впереди моего старенького «Форда» на своем черном «Кадиллаке». Мы выехали на восточную окраину города, после чего свернули на узкую дорогу, поднимающуюся вверх вдоль черных оставленных огнем полос. Недалеко от колледжа мы миновали базу лесной охраны, огороженную стеной, с множеством ожидающих команд грузовиков и тракторов. Проехав еще немного, мы были остановлены у больших ворот, открытых между чугунными столбами, к одному из них крепилась массивная табличка «Колледж Санта-Тереза». Работник лесной охраны, остановивший нас, знал Килпатрика, он нас пропустил, предупредив, что шериф с комендантом пожарной охраны находятся на легкоатлетическом стадионе. Джо Килси, о котором спросил я, проехал тут недавно в фургончике помощника коронера[4]. Мы оба припарковали машины за трибунами, окружающими стадион. Выходя, я достал книжку в зеленой обложке и спрятал в карман пиджака. Мы двинулись между машинами различных федеральных служб, съехавшихся сюда со всей Южной Калифорнии — от Орегона на севере до мексиканской границы на юге.
Стадион напоминал район концентрации войск накануне великой битвы. В зеленом травяном овале, окруженном гравиевой дорожкой, то и дело сновали вертолеты с похожими на большие стеклянные банки кабинами. На траве, не обращая внимания на шум, лежали горные спасатели, подняв вверх непроницаемые лица. Среди них были люди всех цветов — индейцы, негры и загорелые белые — закаленные, стойкие, которым нечего было терять, кроме жизни и того, что на них было надето...
Шерифа Тримейна мы нашли в главном штабе, помещавшемся в обыкновенном сером прицепе лесной охраны. Шериф, он же коронер, оказался человеком с тяжелым животом в форме цвета хаки и широкополом стетсоне. Кожа его свисала со скул тяжелыми складками, как у бульдога, придавая улыбке странное двузначное выражение. Он подал руку Килпатрику, как это делают опытные политики, — придержав левой рукой кисть правой руки гостя, которую он энергично потряс.
— Чем могу служить, Брайан? — спросил он.
Килпатрик откашлялся. Голос, шедший изнутри его тела, был неуверенным и каким-то деревянным.
— У меня неприятности с сыном, Джерри. Он взял яхту Роджера Армистида и отправился с девушкой в море...
Шериф усмехнулся своей неоднозначной усмешкой.
— Ну, это еще не трагедия. Вернется...
— Я думал, может, ты объявишь розыск по прибрежным постам...
— Ох, если бы я мог раздвоиться! Обратись с этим в мою контору, Брайан, мы собираемся переносить базу в ближайшие сутки. В придачу ко всему у меня еще и убийство на голове...
— Стенли Броудхаста? — вмешался я.
— Именно. Вы его знали?
— Я присутствовал при том, как Килси нашел тело. Девушка, о которой упоминал мистер Килпатрик, является главным свидетелем в этом деле. Скорей всего, с нею и Джерри на яхте находится сынишка Броудхаста.
Тримейн навострил уши, но, видимо, был слишком усталым, чтобы отреагировать.
— Чего же вы ждете, господа? — спросил он.
— Чтобы вы объявили розыск, как предложил мистер Килпатрик, с тщательным осмотром портов и побережья. Упомянутая яхта — это шлюп «Ариадна», — я продиктовал название. — В вашем распоряжении есть пилоты?
— Только пара добровольцев. У пилотов масса работы.
— Вы могли бы послать одного осмотреть острова. Не исключено, что они направились туда.
— Я подумаю, — сказал шериф. — Если у вас есть что-то еще, обратитесь к Килси, он сотрудничает с нами.
— Еще один момент, шериф.
Он склонил голову с едва скрываемым раздражением. Я вынул книгу в зеленой обложке и достал из нее объявление Стенли в «Сан-Франциско Кроникл». Шериф взял его обеими руками и принялся изучать. Килпатрик заглядывал ему через плечо. Оба одновременно подняли глаза и обменялись недоверчивыми взглядами.
— Этот мужчина, несомненно, Лео Броудхаст, — сказал шериф. — Но вот женщина... У тебя глаза лучше моих, Брайан...
Килпатрик сглотнул слюну.
— Это моя жена, — сказал он, — моя бывшая жена.
— Мне так и показалось, что это Эллен. Где она теперь, Брайан?
— Понятия не имею.
Шериф вернул мне оттиск.
— Это как-то связано со смертью Стенли Броудхаста?
— Все указывает на это.
Я хотел ввести Тримейна в курс дела, рассказать ему о втором убитом, Эле Свитнере, но он остановил меня нетерпеливым взмахом руки.
— Обратитесь с этим к кому-нибудь другому, лучше всего к Килси. Сделайте это для меня, господа, пожалуйста! Начальник пожарной охраны хочет эвакуироваться отсюда до завтрашнего утра, а я помогаю ему спланировать акцию...
— Куда вы перебираетесь? — спросил Килпатрик.
— На склон под Оленьим Рогом, миль шестнадцать к востоку.
— Значит, городу уже не грозит опасность?
— До завтра это станет окончательно ясно. Но, видимо, самое худшее еще впереди, — он поднял глаза к голым черным склонам над нами. — Первый большой дождь — и мы все утонем в грязи...
Он открыл двери прицепа и прежде, чем его тяжелое тело просунулось в них, я увидел силуэт высокого мужчины в форме лесной охраны, склонившегося над картой. У него была седая нордическая голова, и он был похож на викинга, пытающегося вести корабль по высохшему океану. Я повернулся к Килпатрику.
— Вы не сказали мне, что Лео Броудхаст сбежал с вашей женой...
— Я говорил вам, что она меня бросила. У меня нет привычки исповедоваться перед посторонними.
— Она все еще с Броудхастом?
— Откуда мне знать? Мы не общаемся.
— Вы разведены?
— Она подала на развод сразу же после того, как оставила меня.
— И вышла замуж за него?
— Допускаю. Они не прислали мне приглашения на свадьбу.
— Где она подала на развод?
— В Неваде.
— А где она проживает в настоящее время? В районе Сан-Франциско?
— Не имею ни малейшего понятия. Если вы не против, давайте сменим тему.
Но перейти к следующему пункту повестки дня он сам не смог. Казалось, он был предельно обозлен или взволнован, голос у него дрожал.
— Это свинство — показать шерифу эту фотографию!
— Свинство?
— Вы поставили меня в идиотское положение! Можно было показать мне это наедине, а не устраивать публичную экзекуцию!
— Прошу прощения, но я не знал, что это ваша жена.
Он бросил на меня настолько недоверчивый взгляд, что я и сам засомневался в собственных словах. Возможно, краешком сознания я и впрямь что-то подозревал...
— Вы не можете показать мне ее еще раз? — спросил он.
Я подал ему оттиск, он замер, всматриваясь в фотографию, не замечая окружающей суеты, не слыша треска вертолетов над головой, как человек, смотрящий за край настоящего, в далекое прошлое. Когда он поднял глаза, лицо его казалось изменившимся — постаревшим, потерявшим былую агрессивность. Он отдал мне оттиск.
— Откуда это у вас? От Джерри?
— Нет.
— Стенли Броудхаст поместил это объявление в «Кроникл»?
— Похоже на то, — сказал я. — Вы его уже видели?
— Возможно. Точно я не помню.
— Тогда откуда вы знаете, что оно из «Кроникл»?
Он отвечал без колебаний.
— Это очевидно. Характерный шрифт. В конце концов, — добавил он, задумавшись на какое-то время, — в тексте упоминается Сан-Франциско... Ответ был хорош, но я обошел его молчанием.
— Почему вы решили, что я получил это у Джерри?
— Просто пришло в голову, — криво усмехнулся он. — Джерри не выходит у меня из головы, а я знаю, что он читает «Кроникл». Он считает Сан-Франциско пупом земли!
— Джерри видел это объявление?
— Возможно... Откуда мне знать?
— Мне кажется, что вы отлично это знаете, Килпатрик.
— Меня совершенно не волнует, что вам кажется!
Он поднял сжатую руку, словно собираясь ударить, я заслонился, но он прижал руку к груди и посмотрел на нее, словно укоряя за то, что та на секунду вышла из-под контроля. Потом он резко повернулся и быстрым, но нетвердым шагом двинулся за трибуны, словно ему стало плохо.
Я направился за ним. Он стоял, опершись о заднюю стенку трибуны опустив голову. Лицо его хранило выражение невероятной тревоги. Увидев меня, он быстро выпрямился и натянул на лицо строгую мину, больше подходящую к его чертам.
— Зачем вы привязались ко мне, мистер?
— От вас не так-то легко что-нибудь узнать.
— Разве? Я вам пересказал почти целиком всю свою жизнь. В ней нет ничего интересного.
— Для меня есть. Если бы вы признали, что Джерри видел это объявление, это многое могло бы объяснить.
— Я ничего не признаю. Но что же, к примеру, это объяснило бы?
— Джерри мог связаться со Стенли Броудхастом и подтолкнуть его к действиям.
— Стенли не нуждался в подталкивании. Он уже давно свихнулся на этих поисках, никак не мог простить отцу, что тот бросил их с матерью.
— Вы говорили об этом со Стенли?
— Да, говорил.
— И вы сказали ему, что ваша жена сбежала с его отцом?
— Я и не должен был этого говорить, он это прекрасно знал. Все это знали.
— Кто это все?
— Весь город! Это был секрет полишинеля! Просто до настоящего времени все благополучно забыли об этом, — у него опять было такое лицо, словно он вот-вот потеряет сознание. — Нельзя ли и нам об этом забыть? Эта история не принадлежит к числу моих любимых...
— А что думает об этом Джерри?
— Как я вам уже говорил, он во всем винит меня. Ему выгодно думать, что его мать бросила меня потому, что я не заслуживал ничего другого.
— Он никогда не навещал ее?
— Мне об этом неизвестно. Кажется, вы не понимаете ситуации. Эллен оставила меня пятнадцать лет назад и оборвала все связи. Последним известием, которое я от нее получил, были бумаги о разводе, присланные из Рено ее адвокатом.
— Как фамилия адвоката?
— Не помню... Столько лет прошло...
Я снова достал книжку в зеленой обложке, открыл на первой странице и показал ему экслибрис с лебединым пером.
— Эллен Стром — девичья фамилия вашей бывшей жены?
— Да.
— Если Джерри не виделся с ней, то откуда он взял эту книгу?
— Она оставила ее дома. Она оставила много вещей.
— Почему она уехала так внезапно?
— Это не было так внезапно. Я чувствовал, что к этому идет. Она не любила того, чем я занимался, да и меня самого не слишком. Я тогда был самым обычным посредником по продаже недвижимости. Эллен винила меня в том, что я работаю без выходных и праздников, что в доме без конца разрывается телефон, что я состою на побегушках у разных богатеньких дамочек. Ей хотелось чего-то иного... Выдуманной жизни, романтики...
В его голосе звучала горечь и сарказм.
— А Лео Броудхаст был весьма романтичен, не так ли?
— Откуда мне знать? Я не женщина. Мне не был близок его образ жизни.
— Что за образ жизни?
— Он увивался за каждой юбкой, любая женщина была его спортом, как для других мужчин охота. Эллен не следовало бы воспринимать его так серьезно. Да и этому его сыну, Стенли, тоже... Хотя, возможно, Стенли в исчезновении отца хотел доискаться какого-то более глубокого смысла... Хотел найти его и от него услыхать объяснение...
— Кто убил Стенли?
Килпатрик тяжело пожал плечами.
— Кто знает? Вряд ли это как-то связано со старыми делами...
— Это практически неизбежно, — ответил я.
Килпатрик бросил на меня долгий взгляд. Между нами возникло нечто вроде злобного братства. Частично это обусловливалось фактом, которого он не знал, — меня тоже бросила жена, прислав бумаги о разводе через адвоката. А частично — тем, что оба мы были зрелыми людьми, безнадежно глядящими на то, как три юных души катятся вниз.
— Ну, ладно, — сказал Килпатрик, — Джерри видел это объявление в «Кроникл». Это было в конце июня. Он узнал мать на фотографии и считал, что я должен что-то делать в связи с этим. Я сказал ему, что он нарывается на неприятности. Уж если мать бросила нас, то нам не остается ничего, кроме как постараться забыть об этом.
— И какова была его реакция?
— Ушел из дома. Но все это вы уже знаете.
Он умолк, словно внезапно потерял интерес к собственной жизни.
Глава 18
Килпатрик уселся в свой «Кадиллак» и отъехал в сторону от ворот, ну а я двинулся в противоположном направлении, к западным строениям колледжа. От края плато зигзагами спускалась тропа вниз, к обожженной посадке, в которой начался пожар. Там виднелся фургончик и двое движущихся вокруг него мужчин, фигуры которых казались на этом расстоянии маленькими. Один из них двигался с тяжелой грацией Килси.
Я начал спускаться вдоль выжженных зарослей. Чуть ниже тропы, примерно в половине ее, бульдозеры выкопали ров, пожар перевалил через него в двух-трех местах, но был погашен на другой стороне и не продвинулся в сторону города. По другую сторону тропинки, высоко вверху, живая полоса огня, казалось, отплывала на восток. Тропа была завалена обгорелыми ветками и пеплом.
Осторожно пробираясь между догорающих зарослей, я спустился на широкую площадку, где еще недавно стоял охотничий домик Броудхастов. Он был построен из старых деревянных бревен и от него не осталось ничего, кроме нескольких матраcных пружин, печки и оцинкованной раковины. Чуть дальше я миновал место, где стоял сарай. Теперь здесь высился только обгорелый скелет кабриолета Стенли, сгоревшие обручи его колес утопали в пепле. Он выглядел, как останок древней цивилизации, изглоданный временем и наполовину скрытый в экскрементах прошедших веков. На боку стоящего на дорожке фургончика видна была эмблема шерифа-коронера. В кабине кто-то сидел, но стекло так отблескивало бликами утреннего солнца, что я не мог разглядеть, кто именно. За фургончиком, между опаленных деревьев был виден копающий мужчина в мундире и приглядывающий за ним Килси. Меня охватило чувство, будто я уже когда-то это видел, и сердце сжалось от мистического страха, словно ритуал погребения и эксгумации отныне должен был повторяться ежедневно.
Из фургончика вышла Джин Броудхаст и помахала мне рукой. На ней была та же модная одежда, что и вчера, на фоне обугленных деревьев она более, чем когда-либо, напоминала овдовевшую и потерявшуюся Коломбину. Она была не накрашена, даже губы ее были бледны.
— Я не ожидал вас здесь увидеть, — сказал я.
— Меня привезли для опознания Стенли...
— Они не слишком с этим спешили...
— Мистер Килси не мог поймать никого из помощников коронера. Для Стенли это уже значения не имеет. Для меня тоже...
Она была натянута, как струна, казалось, она овладела собой, но может сорваться по малейшему поводу. Я хотел сказать ей, что видел малыша, но не знал, как сделать это помягче. Чтобы выиграть время, спросил о здоровье ее свекрови.
— Она сломлена. Но доктор Джером утверждает, что у нее большой запас жизненных сил.
— Она помнит, что произошло?
Я повел рукой в ту сторону, где двое мужчин производили эксгумацию.
— Не знаю... Доктор велел мне избегать больных тем, а это весьма ограничивает общение...
Она изо всех сил старалась держать себя в руках и эти усилия парализовали меня. Мы взволнованно замолчали, словно связанные какой-то интимной тайной.
Я начал спускаться вдоль выжженных зарослей. Чуть ниже тропы, примерно в половине ее, бульдозеры выкопали ров, пожар перевалил через него в двух-трех местах, но был погашен на другой стороне и не продвинулся в сторону города. По другую сторону тропинки, высоко вверху, живая полоса огня, казалось, отплывала на восток. Тропа была завалена обгорелыми ветками и пеплом.
Осторожно пробираясь между догорающих зарослей, я спустился на широкую площадку, где еще недавно стоял охотничий домик Броудхастов. Он был построен из старых деревянных бревен и от него не осталось ничего, кроме нескольких матраcных пружин, печки и оцинкованной раковины. Чуть дальше я миновал место, где стоял сарай. Теперь здесь высился только обгорелый скелет кабриолета Стенли, сгоревшие обручи его колес утопали в пепле. Он выглядел, как останок древней цивилизации, изглоданный временем и наполовину скрытый в экскрементах прошедших веков. На боку стоящего на дорожке фургончика видна была эмблема шерифа-коронера. В кабине кто-то сидел, но стекло так отблескивало бликами утреннего солнца, что я не мог разглядеть, кто именно. За фургончиком, между опаленных деревьев был виден копающий мужчина в мундире и приглядывающий за ним Килси. Меня охватило чувство, будто я уже когда-то это видел, и сердце сжалось от мистического страха, словно ритуал погребения и эксгумации отныне должен был повторяться ежедневно.
Из фургончика вышла Джин Броудхаст и помахала мне рукой. На ней была та же модная одежда, что и вчера, на фоне обугленных деревьев она более, чем когда-либо, напоминала овдовевшую и потерявшуюся Коломбину. Она была не накрашена, даже губы ее были бледны.
— Я не ожидал вас здесь увидеть, — сказал я.
— Меня привезли для опознания Стенли...
— Они не слишком с этим спешили...
— Мистер Килси не мог поймать никого из помощников коронера. Для Стенли это уже значения не имеет. Для меня тоже...
Она была натянута, как струна, казалось, она овладела собой, но может сорваться по малейшему поводу. Я хотел сказать ей, что видел малыша, но не знал, как сделать это помягче. Чтобы выиграть время, спросил о здоровье ее свекрови.
— Она сломлена. Но доктор Джером утверждает, что у нее большой запас жизненных сил.
— Она помнит, что произошло?
Я повел рукой в ту сторону, где двое мужчин производили эксгумацию.
— Не знаю... Доктор велел мне избегать больных тем, а это весьма ограничивает общение...
Она изо всех сил старалась держать себя в руках и эти усилия парализовали меня. Мы взволнованно замолчали, словно связанные какой-то интимной тайной.