Макгрегор Кинли. Королевский рыцарь

   — Может, тебе надо почаще выходить в свет? — хмыкнул он.
   Она улыбнулась — он повернул ее собственные слова против нее.
   — Я выхожу достаточно часто, чтобы знать правду. Он нежно поцеловал ее. Вкус Страйдера, смешанный с запахом вина, вскружил ей голову. Его поцелуй становился все более жадным и требовательным.
   Задохнувшаяся Ровена подчинилась без сопротивления, когда он положил ее на пол. Ее тело горело под ним, он давил на нее всем своим весом, словно взял в западню. Его грудь — к ее груди, его ноги — к ее ногам.
   Внутри ее разгорался огонек, вскоре превратившийся в пожар, горячий и обжигающий до боли. Страйдер играл языком, дразнил ее, не в силах преодолеть желание. Все, о чем он мог сейчас думать, — ее особый аромат и ощущение ее тела под ним. Это больше, чем способен вынести смертный мужчина. Он должен взять ее…
   Страйдер отпустил ее, застонав от боли и напряжения.
   — Тебе надо уйти, Ровена. Сейчас же.
   Она смотрела на него чистым невинным взглядом.
   — Почему?
   — Потому что я слишком хочу тебя и более не в силах оставаться джентльменом. И выпил слишком много. Если ты не уйдешь, я возьму тебя и покажу тебе плотскую сторону того, о чем ты поешь в своих песнях, — прохрипел он.
   Ровена судорожно сглотнула, услышав этот глубокий севший голос. И его обещание. И предоставленный ей выбор.
   Она видела, что нужна ему. В его глазах горела неприкрытая страсть.
   Но она не двинулась с места. Ей всегда было интересно, как это — принять мужчину в свое тело? Элизабет и Джоанна давным-давно лишились девственности. Поздно ночью, лежа в своих постелях, они частенько рассказывали ей, каковы они, мужчины.
   Ровена всегда слишком боялась и себя, и своего высокого положения, чтобы решиться последовать примеру подруг. Но впервые с того времени, когда Джоанна вернулась со своего первого свидания — щечки горят, грудь распирает от подробностей, — Ровена почувствовала, что готова.
   Ей хотелось познать этого мужчину. Глупость какая-то. Она всю жизнь потратила на то, чтобы убедить мужчин отложить в сторону свои мечи, и вот теперь собирается отдать одному из рыцарей самое дорогое, что у нее есть.
   Но он вовсе не один из рыцарей. Он Страйдер Блэкмор.
   — Ты сделаешь мне больно? — спросила она, припомнив, как Бриджит проплакала всю ночь после своего первого свидания с мужчиной. Несмотря на то что это был менестрель, он обошелся с ее подругой довольно грубо.
   — Как я могу причинить тебе боль? — оскорбился Страйдер, услышав этот вопрос.
   Она судорожно вздохнула, набираясь смелости, взяла в ладони его лицо и позволила себе сказать то, чего хочет сердце:
   — Тогда я ваша, милорд.
   Страйдер от волнения чуть не задохнулся. Ее слова взбудоражили все его туманные расплывчатые чувства. Не собирается ведь она в самом деле позволить ему…
   — Ты не поняла, о чем я?
   — Девственность вовсе не означает слабоумие, милорд. — Она запустила пальцы в его густые черные волосы. По его телу пробежала дрожь. — Я взрослая женщина и прекрасно понимаю, что ты от меня хочешь. И готова подарить тебе это.
   Он снова накинулся на ее губы и дал волю чувствам. Отпущенная на свободу страсть потекла по его телу полноводной рекой. Он так долго оставался глух ко всему этому. Глух к женским ласкам. Как странно, что теперь, когда вино оглушило его, он вдруг прозрел и ощутил все краски мира.
   Он не понимал, что в ней такого особенного, но она затронула в его душе какие-то неведомые струны, о существовании которых он даже не подозревал. И сейчас он хотел завернуться в нее, словно в покрывало, и затеряться в этом нежном женском теле.
   Сердце Ровены упало, и голова закружилась, когда он стал расстегивать ее платье. Вот он, решающий момент. Как только он войдет в нее, обратной дороги уже не будет. Она навсегда изменится. Она узнает о мире и об этом мужчине тайное, никому не ведомое. Но ей ведь и так известно о нем то, о чем другие даже не догадываются.
   Она застонала, когда он уткнулся ей в шею и начал игриво целовать и покусывать ее. Хотя ее подруги и описывали сам акт любви, но они никогда не упоминали о том восхитительном ощущении, которое она сейчас переживала. Ее тело загоралось огнем от его прикосновений . Страх неопределенности перехватывал дыхание и лишал сил, но страсть и любопытство оказались сильнее, буквально захлестнув ее.
   Страйдер поднялся и стянул через голову рубашку. Ровена провела ладонью по его мускулистым плечам. Какие крепкие! И как мускулы переливаются, когда он двигается… Это было выше ее сил.
   Он лег меж ее раздвинутых ног, и платье тут же захватило его в плен.
   — Ты боишься меня, Ровена? — спросил он, расстегивая ее корсаж. Его дыхание щекотало ей щеку.
   — Нет.
   Она боялась себя. Тех нежных чувств, которые питала к нему.
   Он улыбнулся — на щеке появилась ямочка, — снял с нее лиф и коснулся правой груди. Кровь бросилась ей в лицо, когда он спустился пониже и взял в рот упругую вершинку.
   Она вся затрепетала и обхватила руками его голову, а он нежно касался ее губами, плавно перетекая от соска к соску. У Ровены было такое чувство, будто его язык проникает прямо под кожу, она ощущала каждое его движение.
   Страйдер застонал. Его пальцы запутались в ее волосах. Бархат платья ласкал его тело, но какая ткань может сравниться с шелком ее белоснежной кожи?
   И вдруг эта тряпка, скрывающая ее от него, стала его раздражать. Не отрываясь от соска, он немного приподнялся и спустил платье пониже. От вида ее обнаженного до пояса тела у него перехватило дыхание.
   Она была напугана. Он знал это, чувствовал, но она не сказала ни слова, когда он стаскивал с нее платье все ниже и ниже, пока не увидел укромное местечко, к которому подбирался. Ровене было стыдно лежать перед ним вот так, совсем без ничего. Она одевалась в спешке, не подумав ни о чулках, ни о туфлях.
   И вот она открылась ему и телом, и душой. Он усадил ее и поцеловал в губы.
   — Ты прекрасна, — прошептал он. — Определенно достойна куплетов размазни-менестреля.
   — Я должна быть польщена? — в ужасе воззрилась она на него.
   Но его дьявольское очарование нашептывало ей — он не хотел ее обидеть. Просто подтрунивал над ней.
   Она тихо смотрела, как Страйдер раздевается. Как странно лежать обнаженной с ним в тюремной камере. Но слава Богу, в дверях хоть окна нет. Единственное окошко располагалось высоко над их головами, в стене. Никто их не увидит.
   И не услышит: они разговаривали полушепотом.
   — Ты когда-нибудь касалась мужчины, Ровена? Девушка помотала головой.
   Он взял ее руку и поцеловал в ладонь, потом медленно положил ее на свою вздыбленную плоть. Прикрыв глаза и с шумом втянув воздух, он наслаждался ее ласковыми прикосновениями. Она осторожно исследовала его несгибаемое копье. Какое оно нежное и в то же время твердое. Что почувствует она, когда оно вопьется в нее? Она скользнула рукой вниз по бархатистому стволу.
   Страйдер наклонился и взял в ладонь ее грудь, пока она изучала неведомую ей часть его тела. Потом сел на корточки и взял ее личико в свои ладони.
   — Ты не представляешь, как хочется мне взять тебя, Ровена. Как хочется оседлать тебя.
   — Как оседлать?
   — Самым скандальным образом. — Он ласково посмотрел на нее и поцеловал в уголок рта. И начал спускаться все ниже и ниже. На этот раз он практически не задержался у груди и скользнул к животу.
   Он толкнул ее, уронив на согнутые в локтях руки, и направился вниз.
   — Страйдер?
   Вместо ответа он раздвинул ей ноги и коснулся губами ее интимного местечка. Ровена откинулась на спину. Она могла поклясться, что увидела звезды, пока его язык вытворял с ней самые невероятные вещи.
   Страйдер неспешно дразнил ее, пробуя на вкус ее соки. Он мечтал о ней с той самой первой встречи, когда она случайно налетела на него в холле. Но теперь он не хотел торопиться, желая растянуть удовольствие. Исследовать каждый дюйм ее тела, прежде чем они сольются в едином порыве.
   И когда она подошла к самым вершинам, он улыбнулся, но не остановился. Отказался останавливаться. Он хотел, чтобы она до конца пережила свой первый оргазм.
   Она стонала и извивалась под его ласками. Он оторвался на секунду, заглянул ей в лицо и увидел беспредельное блаженство.
   Какое потрясающее зрелище!
   Страйдер подождал, пока по ее телу пройдет волна и она запросит пощады. Его поцелуи вновь побежали вверх по ее телу, и он был более чем готов показать ей все остальные премудрости.
   Он мягко распростер ее ножки и аккуратно устроился меж ними, стремясь причинить ей как можно меньше боли. Ровена напряглась, почувствовав, как его плоть коснулась ее. Страйдер взял ее за руку и крепко сжал за мгновение до того, как ворваться в ее тело.
   Она вскрикнула. Ее пронзило шокирующее и в то же время благостное чувство наполненности. Так вот что такое сладострастие, подумала она, когда он остановился, давая ей время привыкнуть к его размерам. Вот что значит быть с мужчиной.
   Она много раз задавалась вопросом, как это будет, но ее мечты не шли ни в какое сравнение с тем, что она сейчас ощущала, — она словно растворилась в нем. Да, ей было больно, но эту боль перекрывало осознание невероятной близости со Страйдером.
   Он затаил дыхание, сражаясь с потребностью взять ее быстро, грубо. Его мужское начало не желало быть нежным, но он не хотел причинять ей лишнюю боль.
   Она отдала ему то, чего не давала ни одна другая женщина. Он сознательно сторонился девственниц, опасаясь, что они потащат его к алтарю.
   Ровена не пыталась заполучить его в мужья. И выставлять своим боевым трофеем тоже не собиралась. Она просто разделила себя с ним. Подарила ему свое тепло, успокоила. Ничего подобного с ним раньше не случалось.
   Она была особенной, не такой, как все остальные дамы. Вряд ли хоть одна женщина будет значить для него столько, сколько Ровена.
   Ровена всхлипнула от разрывавших ее душу чувств, когда Страйдер, не отводя взгляда от ее глаз, стал бережно целовать ее пальцы. Легко и медленно он начал свои движения.
   Она обвилась вокруг него, ощутив, как его плоть наливается еще большей силой. Он невероятен. Он может свалить мужчину одним ударом, но с ней он вел себя нежнее благородного менестреля. Она знала, на что он способен, и потому эта мягкость и тепло казались ей особенно трогательными.
   Она услышала его прерывистое дыхание, выгнувшись ему навстречу и впуская его еще глубже. Страйдер хотел подождать ее, но это было не в его силах. Он не мог больше сдерживаться, наслаждение волной прокатилось по его телу. Он зарычал, уткнулся лицом в ее шею, вдохнул ее аромат и только потом позволил себе освободиться от бремени.
   Ровена затихла. Сердце ее колотилось в груди, ухо щекотало его дыхание.
   — Спасибо тебе, малышка, — прошептал он. Ровена еще крепче прижалась к нему.
   — Это вам спасибо, милорд.
   Страйдер поцеловал ее и вышел из нее. Она восхитительна. Говорят, девственницы часто плачут в свой первый раз, но в глазах Ровены не было слез.
   Она смотрела на него как настоящая женщина. Удовлетворенная. Довольная и манящая.
   И в этот момент он понял, что обязан поступить с ней должным образом. Несмотря на все свои убеждения. Невзирая на здравый смысл. Это долг его чести.
   Он набрал в легкие побольше воздуха и заставил себя произнести слова, которые поклялся никогда не произносить:
   — Ты выйдешь за меня, Ровена?
   Она поглядела на него, часто заморгала и расхохоталась.

Глава 10

   Ровена была уверена, что Страйдер пошутил. Не ждет же он в самом деле, что она выйдет за него теперь? Это просто безумие. Но по обиженному выражению его лица она поняла, что ему не до смеха.
   Ей вдруг стало не по себе. Она не из тех, кто нарочно ранит чувства других людей, не говоря уже о Страйдере.
   — Ты серьезно? — Она потянулась за сорочкой и натянула ее через голову.
   Некоторые вещи лучше делать одетыми, и давать мужчине от ворот поворот — одна из них. Она расправила сорочку и села на пол, его неожиданное предложение до сих пор эхом звучало у нее в ушах. Если бы она руководствовалась только рассудком, то непременно приняла бы его. Но в глубине души она считала, что они едва ли найдут счастье в браке. По крайней мере если повенчаются только из-за того, что сейчас произошло. Ей было нужно куда больше, чем тело Страйдера. Она хотела получить его сердце.
   Страйдер и не подумал одеваться. Он растянулся во весь рост, блистая соблазнительной наготой.
   — Конечно, серьезно.
   — Но зачем? — Она собрала длинные, до пояса, волосы и перекинула их через плечо, спасая от колтунов. Светлые локоны волной легли ей на колени. — Почему ты решил жениться… на мне?
   Ее вопрос ошеломил его.
   — Я лишил тебя девственности.
   — Я сама подарила ее тебе, Страйдер. И брачного предложения не требуется. У меня полно подружек, которые имеют любовников и не видят в этом ничего особенного.
   — Но ты леди.
   — Они тоже благородные дамы, а ты лорд. Какое это имеет отношение к делу?
   Он сел, на его лице застыло хмурое упрямство.
   — А что, если ты понесла от меня?
   — А если нет? Возможно, никакого ребенка через девять месяцев не появится, а ты окажешься в ловушке.
   Он еще больше насупился, в голосе зазвучало ослиное упрямство:
   — Ровена, где твое благоразумие?
   — А твое где? — Она откинула с его лба выбившуюся прядь волос. — Я ведь у тебя не первая. И все же сильно подозреваю, что до меня ты подобных предложений никому не делал.
   — Они не такие.
   — Я рада слышать это, — сказала она, почувствовав странное удовлетворение. Приятно знать, что он взял ее не бездумно. Может, он даже питает к ней искренние чувства. И у нее потеплело на сердце. — Но это ничего не меняет. Я не хочу выходить замуж. — Она уперлась в него решительным взглядом. — И ты не хочешь жениться.
   — Но…
   Она коснулась пальцами его губ.
   — Ответь начистоту, Страйдер. Хочешь ли ты на самом деле жениться на мне или делаешь мне предложение только потому, что так принято?
   Он отвел взгляд, и она получила ответ — неприятный, но честный.
   — Я так и думала. — Ее рука упала, оторвавшись от его мягких губ, вкус которых она теперь хорошо знала. Если ей когда-нибудь и захочется выйти замуж, то исключительно за такого нежного красавца, как Страйдер Блэкмор. Его губы и запах его тела будут преследовать ее до конца дней.
   Но это не причина бросаться с головой в омут брака, который разрушит эти нежные чувства. Когда-то Элеонора тоже любила Генриха, а теперь вы только взгляните на них! Они оба несчастны.
   Ровене хотелось от жизни большего. Меньше всего она желала возненавидеть мужчину, которому будет вынуждена подчиниться по законам природы и людской морали. Как это ни глупо звучит, ей нужен человек, которого она сможет любить всю оставшуюся жизнь. Который будет уважать ее и принимать во внимание ее желания, прежде чем вынести свой вердикт касательно нее, их детей или совместной жизни.
   — Ты не будешь счастлив со мной, Страйдер, — мягко проговорила она. — И я с тобой тоже. Все случившееся между нами сегодня прекрасно… невероятно… и я очень благодарна тебе за то, что ты стал моим первым мужчиной и так бережно со мной обошелся. Но не надо делать того, о чем мы однажды горько пожалеем. Я хочу быть менестрелем, а твой крест — спасение мира. Что это будет за брак?
   Лежа на спине и не отрывая от нее взгляда, Страйдер взял Ровену за руку и положил ее ладошку себе на грудь.
   Сердце его билось медленно и спокойно. Он держал ее крепко и настойчиво, ее рука белела на фоне его смуглой кожи. От его тела исходили мужская сила и властность. Даже обнаженный, он оставался человеком, с которым нельзя не считаться. И она не могла противостоять силе его притяжения.
   Не могла, но должна была ради них обоих.
   — А если ты носишь моего ребенка?
   — Если это подтвердится, тогда и будем думать. Многие женщины дали жизнь незаконнорожденным детям, а когда у леди такая репутация, как у меня, скандал будет не так уж и велик. А пока давай не будем прыгать в колодец вниз головой.
   Страйдер с удивлением смотрел в ее честные глаза. Никогда в жизни ему не приходилось встречать равную ей по храбрости и убедительности. Он держал ее руку в своей, другой рукой потянулся к локону ее волос и принялся играть с ним.
   — Ты и впрямь настоящее чудо.
   Она весело и задорно посмотрела на него:
   — Это в тебе вино говорит.
   — Нет, я уже совсем протрезвел. Его улыбка ослепила ее.
   Он и подумать не мог, что когда-нибудь встретит женщину, на которой ему захочется жениться. И вот — пожалуйста, захотелось.
   Интересно, как это — взять в жены такую сильную женщину? Такую, которая не просто покорно примет его, но будет высказывать свое мнение, невзирая на последствия?
   Ровену в отличие от всех остальных дам нисколько не тронула его внешность. Тогда как другие пробирались к нему в постель голышом, дабы потом похвастаться своим подружкам, что были с ним. Ровена никому не скажет об их отношениях. Это он знал наверняка.
   А отношения эти были. Причем такие, о существовании которых он даже не подозревал и уж тем более ни с кем не разделял. Он почувствовал, как вновь закипает от воспоминания о ее распростертом под ним теле.
   Ровена не поверила своим глазам:
   — И часто с ним такое?
   Он покачал головой и притянул ее к себе.
   — Только когда я думаю о тебе.
   Она застонала, вновь ощутив его губы. Он зарылся в ее волосы. Его пальцы веером охватили ее голову, не давая ускользнуть.
   О, это божественно! Она вдохнула свежий мужской запах, позволив теплу его тела пропитать каждый ее уголок. Она могла раствориться в нем без остатка.
   Ровена скользнула рукой по его телу вниз, к животу. Ей нравилось чувствовать под пальцами покрывающие его короткие волоски и особенно густое гнездовье его мужского достоинства.
   Он застонал и начал целовать ее с удвоенной страстью, как только ее пальчики достигли его интимной зоны и сомкнулись вокруг копья. Оно тут же откликнулось на ее движения вверх-вниз и обрело былую твердость.
   Страйдер втянул сквозь зубы воздух и отстранился от нее.
   — Ты искушаешь меня, Ровена. — Он накрыл ее ладонь своей, показал, как надо правильно двигаться, и убрал ее руку. — Не делай так больше.
   — Почему?
   — Потому что если ты не остановишься, я снова займусь с тобой любовью, а тебе для первого раза уже достаточно. Тебе станет еще больнее.
   Ей вовсе не было больно, но в то же время она действительно слишком мало знала о физической стороне любви.
   — И много у тебя было девственниц? — спросила она, набравшись смелости. — Вижу, ты неплохо в них разбираешься.
   — Нет, любовь моя. Только ты. Просто мужчины часто обсуждают интимные вопросы, от них я и узнал всякие хитрости.
   Она улыбнулась. Отчего-то ей было очень приятно услышать его признание.
   — А кто был твоей первой любовницей?
   — Ты действительно хочешь это знать? — ошеломленно спросил он.
   — Ты же знаешь о моем первом.
   Он как-то странно хмыкнул, потянулся за своими вещами и начал одеваться.
   — Одна леди из Франции, куда меня послали учиться. В ту зиму она со своим отцом приехала погостить к графу.
   — Она была опытной?
   — Да. Она со своими дамами выходила на арену посмотреть, как тренируются рыцари. И однажды сказала, что видела, как я помогаю своему господину, и очарована мною.
   Ровена не могла винить ее за это; жаль, что она сама не знала тогда Страйдера. Интересно, в юности он был так же хорош, как сейчас?
   — Она была старше тебя?
   — На четыре года.
   — И сколько тебе сейчас?
   — Едва за двадцать пять перевалило. Ровена даже рот раскрыла от удивления:
   — Но ты был слишком молод для нее!
   — Она так не считала.
   Ровена стрельнула в него глазами, услышав это неприкрытое бахвальство. Ох уж эти мужчины, все на одно лицо!
   — Ты видишься с ней?
   — Нет. Она умерла от какой-то болезни, когда я был в Святой Земле.
   Ровена от души посочувствовала незнакомке:
   — Мне очень жаль.
   — И мне тоже. Она была очень хорошей дамой и не заслуживала ранней смерти.
   Что-то в его интонациях тронуло ее.
   — Ты бы женился на ней?
   — Нет, честно говоря, я ее едва знал. Мы были с ней всего лишь раз, и после этого я ее никогда не видел. Да и о ее смерти узнал совершенно случайно.
   Страйдер присел и помог Ровене одеться, а она все думала о том, чем занималась с ним и что узнала.
   Конечно же, она не беременна. Ее подруги постоянно встречались с мужчинами, и ни одна из них не понесла.
   Но даже если и так, что ж, перспектива заиметь от Страйдера ребенка кажется не настолько отвратительной, как должна бы. Более того, в глубине души она надеялась на это. Интересно, что она почувствует, когда внутри ее будет расти дитя? Когда увидит, как Страйдер играет роль отца для их сына или дочери? Из него выйдет хороший добрый отец, как ее милый покойный папа, в этом она нисколько не сомневалась.
   Но вместе с этой мыслью неизбежно пришла и другая. Ровена вспомнила о той участи, которая постигла ее отца. У Страйдера еще больше врагов, и каждый спит и видит воткнуть ему в спину нож. Слова охранника эхом зазвенели в ее ушах.
   — Ровена?
   — Прости меня, — сказала она, усилием воли прогоняя от себя злые образы.
   — Что такое?
   — Ничего.
   Он взял ее за подбородок, приподнял голову и заставил заглянуть ему в глаза.
   — Скажи мне.
   — Просто я припомнила гибель своего батюшки. Одному из его людей заплатили за то, чтобы он ударил его в спину. Страйдер нахмурился.
   — Мой отец был хорошим другом Генриха, — печально проговорила она. — Как ты знаешь, некоторым из дворян не по душе, когда кто-то заводит с королем слишком близкие отношения, и они готовы отвалить немалый куш, лишь бы избавиться от соперника.
   Он огляделся вокруг, словно враги были прямо в камере. Вероятнее всего, именно такой человек упрятал Страйдера в тюрьму, обвинив его в совершенном ночью убийстве.
   — Да. Зло не имеет границ.
   — Я боюсь, что однажды то же самое приключится с тобой.
   Страйдер вспомнил о своем последнем визите в Англию, когда он приезжал сюда вместе с Саймоном. Его и вправду кто-то пытался убить.
   Сколько же здесь убийц? Ровена права, ревнивым придворным несть числа. До сих пор он не придавал особого значения покушениям на свою жизнь. Он никогда не связывал их со своим положением в Братстве.
   Но теперь, когда он задумался над этим вопросом всерьез, он понял: покушения начались через три года после их освобождения. Именно столько ему потребовалось, чтобы стать королевским рыцарем…
   Совпадение?
   Или сарацинам понадобилось ровно столько времени, чтобы обучить и выслать своих убийц?
   От этой мысли у него мороз по коже пробежал, но ему не хотелось думать об этом сейчас.
   Сейчас с ним Ровена. Запах ее нежной близости. Ее теплое прикосновение. Это все, о чем ему хотелось думать.
   Он сел на солому и привалился спиной к стене. Протянул Ровене руку и усадил ее себе на колени.
   Ровена положила голову ему на грудь, и они притихли. Он обнял ее, впитывая мягкое тепло ее тела, гладил рукой по волосам. А ее зеленые глаза доверчиво глядели на него.
   Камера наполнилась покоем и умиротворением. Подобных моментов в его жизни — раз-два и обчелся. Кто бы мог подумать, что эти мгновения ему подарит женщина, прославившаяся на весь мир своей ненавистью к рыцарям?
   Смешно, ей-богу!
   — Надеюсь, ты получишь свою свободу, Ровена, — прошептал он.
   — А я верю, что тебя не повесят. Он рассмеялся:
   — Можешь не волноваться. Мои люди не допустят этого.
   — И что же они сделают?
   — Если ничего другого не останется, они ворвутся сюда и освободят меня силой.
   При мысли о его побеге глаза Ровены подернулись дымкой.
   — И куда вы направитесь?
   — Понятия не имею. Мы живем, что твои цыгане, зарабатываем на жизнь на турнирах в качестве вольных участников.
   — Да, вот она — настоящая свобода, — печально вздохнула Ровена. — Как бы мне хотелось испытать, что это такое!
   — Тогда поедем с нами.
   Она заглянула ему в глаза. И в этом взгляде отразились все ее мечты и надежды.
   — Ты искушаешь меня, Страйдер, лорд Блэкмор, пытаешься толкнуть на еще большее безрассудство. Но я не могу оставить свой дом, как бы мне этого ни хотелось. Дядюшку разобьет паралич, если я исчезну. Он еще не совсем оправился после моего последнего побега, а я всего лишь удрала к своей кузине Камилле в Нормандию. — Ровена покачала головой. — Если у меня и хватит мужества совершить очередной побег, что ты будешь делать с такой, как я?
   — О, я могу придумать сотни всяких приятных вещей, которыми мне хотелось бы заняться с тобой, — одарил он ее озорной улыбкой.
   — Я серьезно! — тут же вспыхнула она. — И я.
   Она задумалась, и он заметил, как на ее лице появляется тревожное выражение.
   — Уехать легко, правда ведь? Взять лютню да немного одежды и сбежать. Но все не так просто. У моего дяди нет наследников, и я уверена, что Генрих не замедлит конфисковать наши земли и передать их другому.
   — Это точно. Ровена вздохнула.
   — Так что выхода у меня нет, так ведь? И в конце концов мне придется-таки выйти замуж.
   — Выход всегда есть. Мы можем дать Генриху то, чего он так жаждет. Заключим между собой брак и станем свободными.
   — Твое предложение невозможно, — раздраженно бросила она.
   — Конечно, но оно не лишено здравого смысла. Ты сможешь заняться музыкой, а большинство моих воздыхательниц разбежится. Они ведь преследуют меня с одной единственной целью: занять место графини Блэкмор.