Маккефри Энн. Белый дракон

   – Еще один сегодня?.. – содрогнулась Лесса. – Только не это!
   Ф'лар мотнул головой:
   – Нет, пока он просто спит, выдохшись… Мы напоили разочарованных женихов, точно учеников винодела, так что они тоже спят. Что же до Козиры с Г'денедом, то они… Они, по-моему, даже и не подозревают, что тут происходило.
   – Ну и хорошо, – Лесса улыбнулась широко и лукаво.
   Ф'лар погладил ее по щеке и улыбнулся в ответ.
   – Когда там Рамота собирается снова подняться?..
   – Да, надо будет не забыть известить тебя, – кивнула Лесса и, заметив взгляд, брошенный Ф'ларом в направлении внутренней комнаты, добавила: – Он поправится!
   – Ты думаешь, Олдайв не приврал насчет надежды на полное выздоровление?
   – Каким образом? Когда все драконы Перна слушали нас?.. – Однако потом Лесса задумалась: – Признаться, я совершенно этого не ожидала. То есть я знала, что драконы всегда называют его по имени. Но чтобы они объединили усилия? Неслыханно!
   – Меня так гораздо более удивило, что Брекки прилетела на Руте одна.
   – А почему бы и нет? – спросила Лесса несколько задето. – Она ведь была всадницей. И у нее особый контакт с драконами – с тех самых пор, как она потеряла Вирент.
   – Я просто к тому, – сказал Ф'лар, – что мне как-то трудно представить, чтобы ты при сходных обстоятельствах предложила ей Рамоту. Ну, ну. Лесса, только не злись. Джексом проявил отменное благородство. Брекки сказала мне: он до того момента и не подозревал, что Промежуток ему на какое-то время заказан. Представляешь, какое разочарование? И какой великодушный выход из положения!
   – Я понимаю, что ты имеешь в виду. И это очень хорошо, что она здесь. – Лесса тоже покосилась на дверную занавеску и вздохнула: – Знаешь, после сегодняшнего я почти готова простить огненным ящерицам их выходки…
   – С чего бы такая перемена?.. – Удивлению Ф'лара не было границ.
   – Я не говорила, что я их уже простила. Просто… я почти полюбила их, когда Брекки послала Берда и Гралл за своими вещами, и они сразу все принесли. И этот бронзовый малыш Робинтона… Ты же знаешь, когда человек болен или ранен, ящерки могут озлобиться. А этот просто сидел там, смотрел Робинтону в лицо и тихонько плакал, дрожа всем телом. Я и сама чувствовала себя точно так же. Стоит мне только подумать о том, что… – Лесса недоговорила: глаза ее были полны слез.
   – Не думай об этом, любимая. – Ф'лар крепко сжал ее руку. – Этого не произошло.
   – Когда Мнемент позвал меня… кажется, я никогда еще так не бегала. Я свалилась с карниза прямо на спину Рамоте. Я готова была не знаю на что, чтобы только попасть сюда прежде, чем Т'кул попробует убить тебя. Но найти Робинтона при смерти… Ох, если бы ты убил Т'тона тогда в Телгаре…
   – Лесса! – Он так стиснул ее пальцы, что она вздрогнула. – Не забывай, что за Т'тоном был Фидрант, его бронзовый. И как бы ни оскорблял меня Т'Тон – мог ли я допустить еще и его смерть?.. А Т'кул… я убил его без сожаления, ведь Сальта уже не было, и притом по его вине. Хотя, признаться, Т'кул меня едва не пырнул. Как видно, с течением Оборотов не только арфисты делаются старше…
   – По счастью, это касается и тех Древних, что еще сидят там на юге, – заметила Лесса. – И что мы будем теперь с ними делать, хотела бы я знать?
   Пока они разговаривали, в комнату устало вошел Д'рам. Сперва он молча слушал, но при этих словах подал голос:
   – Я бы отправился на юг и позаботился об этом Вейре. В конце концов, я тоже из Древних… – И со вздохом добавил: – От меня они примут то, чего никогда не потерпели бы от тебя, Ф'лар.
   Предложение было очень заманчивым, но бенденский Предводитель все же помедлил.
   – Спасибо, Д'рам, – сказал он наконец. – Но ты уверен, что действительно в состоянии… ведь ты… Д'рам отмахнулся:
   – Я оказался способен на большее, чем сам ожидал. А может, это бухточка совершила чудо… Другое дело, мне не обойтись без твоей помощи…
   – Все, что только смогу…
   – Ловлю на слове. Мне понадобится несколько зеленых, лучше всего от Р'марта, из Телгара, или от Г'нериша, из Айгена, потому что здесь их и так маловато. Южанам будет легче принять их, если они тоже будут принадлежать к Древним. Еще мне необходимы два молодых бронзовых, а также голубые и коричневые – два боевых Крыла.
   – Всадники Южного не дрались уже несколько Оборотов, – с презрением заметил Ф'лар.
   – Значит, пора приступать. Это даст оставшимся драконам цель в жизни и добавит им бодрости. А всадникам – надежду и какое-то занятие… – Лицо Д'рама было сурово. – Я кое-что узнал нынче от Б'зона… Как же я был слеп!
   – Не вини себя напрасно, Д'рам. Это я принял решение выслать их на юг. – И я с уважением отнесся к этому решению, Ф'лар, потому что оно было справедливо. Когда… когда умерла Фанна… – Он с трудом выговорил это и торопливо продолжая: – Тогда мне и надо было сразу отправиться в Южный Вейр. Это не было бы предательством по отношению к тебе, и это могло бы…
   – Вот уж сомневаюсь, – сказала Лесса, недовольная, что славный Д'рам еще себя в чем-то винил. – После того, как Т'кул попытался выкрасть яйцо… – И она сделала, энергичный жест.
   – Если бы они обратились к тебе…
   Но лицо Лессы не утратило жесткого выражения.
   – Не очень я верю в то, что Т'кул был способен на такой шаг, – проговорила она медленно. Тень отвращения скользнула во ее подвижным чертам, она негодующе фыркнула. Но потом с горькой улыбкой подняла на Д'рама глаза: – И вообще, я, возможно… послала бы его с этим делом подальше. А вот ты, – она указала на Д'рама пальцем, – не послал бы. Да и Ф'лар, пожалуй, проявил бы больше терпимости. – И она улыбнулась своему спутнику. – Нет, не в характере Т'кула было просить, – продолжала она, оживляясь. – Так же, как не в моем – прощать! Никогда не прощу южанам той кражи яйца Рамоты! Подумать только, довести меня – меня! – до того, что я готова была послать драконов против драконов! Нет, не прощу!..
   Д'рам выпрямился.
   – Так ты согласна. Госпожа, с тем, чтобы я отправился на юг?
   – Да что ты! Великая скорлупа, я же совсем не о том! – изумилась Лесса и замотала головой. – Нет, Д'рам, конечно же, я согласна. Более того, я считаю, что ты благороден и добр и куда великодушней меня. С ума сойти, этот идиот Т'кул мог сегодня убить Ф'лара! – Отправляйся, если решил. Ты несомненно прав и в том, что они примут тебя. Если честно, я как-то и не задумывалась, что могло происходить там, на юге. Мне не хотелось думать об этом – я и не думала! – добавила она, откровенно признавая свой промах.
   – Значит, я могу пригласить с собой и других всадников? – Д'рам посмотрел сперва на нее, потом на Ф'лара.
   – Приглашай из Бендена кого угодно, кроме Ф'нора, – ответила она. – Было бы жестоко вынуждать Брекки снова переезжать в Южный.
   Д'рам кивнул.
   – Я думаю, – сказал Ф'лар, – другие Предводители тоже помогут. Это дело затрагивает честь каждого всадника. И вот еще что… – Ф'лар кашлянул, прочищая горло, – мы совсем не хотим, чтобы господа владетели ринулись на Южный континент под тем предлогом, что мы-де не можем соблюсти порядок в собственных Вейрах.
   – Они никогда не посмеют… – Д'рам негодующе нахмурился.
   – Посмеют, посмеют. И у них есть на то много веских причин – с их точки зрения, разумеется. Я знаю, – тут Ф'лар сделал паузу, подчеркивая свою уверенность, – что Южный Вейр под водительством Т'кула и Т'тона нипочем не позволит владетелям расширить свои владения ни на длину дракона. Однако поселение Торика в течение последних нескольких Оборотов постепенно разрасталось. Он понемногу принимал к себе людей – мастеровых, недовольных всякого рода, младших сыновей владетелей, которым здесь, на Севере, земли не видать как своих ушей. Все это делалось очень тихо, чтобы не привлекать внимания Древних… – Ф'лар поднялся и беспокойно заходил по комнате. – Об этом немногие знают…
   – Я знаю, что с севера на юг и обратно регулярно плавали торговцы, – сказал Д'рам.
   – Это – часть проблемы. У торговцев длинные языки, и, понятно, кое-кто прослышал от них, что на юге полно земли. Возможно, тут не обходится без преувеличения, но у меня, например, есть основания полагать, что Южный континент, возможно, не меньше Северного. И к тому же надежно защищен от Нитей личинками – они там повсюду… – Ф'лар снова помолчал, потер пальцами щеки, рассеянно почесал подбородок. – На сей раз, Д'рам, всадники должны первыми выбрать для себя земли. Я не хочу, чтобы во время следующего Интервала Племя Дракона сидело на иждивении холдов и мастерских и зависело от их великодушия. Надо нам обзавестись своими угодьями, не в ущерб никому. Лично я ни у кого не намерен больше вымаливать ни вина, ни мяса, ни хлеба!
   Д'рам слушал его сперва с удивлением, потом в его усталых глазах затеплилась искорка восторга. Расправив плечи, он коротко кивнул головой и прямо встретил взгляд бенденского Предводителя.
   – Рассчитывай на меня, Ф'лар: ради этого я сумею удержать юг. Вот это, я понимаю, цель! Клянусь Первой Скорлупой! Эти прекрасные земли скоро будут принадлежать всадникам!..
   Ф'лар стиснул его руку, скрепляя договор. Потом улыбнулся углом рта:
   – Знаешь, Д'рам, если бы ты не вызвался сам, я бы пришел упрашивать тебя полететь в Южный Вейр. Ты – единственный, кто может справиться там. И, право, я тебе не завидую!
   Д'рам хмыкнул, услышав от Предводителя Вейра Бенден подобное заявление. Он твердо ответил на рукопожатие Ф'лара, Потом его лицо прояснилось:
   – Я искренне скорбел о своей подруге, – сказал он. – Но моя жизнь еще длится. Мне нравилось в той бухте, но… В общем, я рад, Ф'лар, что ты явился туда за мной и снова приставил меня к делу. Это – единственный образ жизни, который мне знаком. Я не могу оставить его. “Всадники, в небо! Нити летят!” – помнишь?..
   Он снова вздохнул, потом почтительно поклонился Лессе и вышел из вейра, круто повернувшись на каблуке. Шаг его был тверд, осанка – горделива.
   – Как ты думаешь, Ф'лар, – он справится?
   – У него это выйдет лучше, чем у кого-либо другого… за исключением, может быть, Ф'нора. Но к нему я не могу с этим обратиться. К нему или к Брекки…
   – Да уж! – И Лесса, вскочив, подбежала к спутнику и обняла его. Ф'лар заключил ее в кольцо своих рук и стал нежно гладить по волосам.
   Лесса подумала о том, сколько горьких морщинок прибавилось у него на лице – морщинок, которых она раньше как-то не замечала. Он смотрел вслед Д'раму, и глаза его были печальны, а губы сурово сжаты. Но руки были по-прежнему сильными, а тело – сухощавым и крепким, ведь засиживаться ему не приходилось. И у него хватило сноровки отбить нападение безумца. Лишь один раз довелось Ф'лару испытать пугающую физическую слабость – после той схватки в Телгаре, когда рана от ножа так медленно заживала, а потом к ней добавилась еще и жестокая лихорадка, ведь он почти сразу сунулся в Промежуток, как будто там, на другом конце, в самом деле не могли обойтись без него.
   В тот раз он получил хороший урок и с тех пор позволял другим делить с ним ответственность и труд Первого Всадника: в Бендене – Ф'нору и Т'геллану, а в масштабах всего Перна – Н'тону, Р'марту, да и ей. Лессе!
   Лесса хорошо знала, насколько сильно нуждался в ней Ф'лар. И прижалась к нему с такой отчаянной нежностью, что он, наклонившись, улыбнулся ей, и морщины усталости пропали с его лица.
   – Я с тобой, любимая. Я всегда буду с тобой! – И он крепко поцеловал ее, словно желая развеять ее малейшие опасения за свою жизнь и здоровье.
   Звук торопливых шагов, донесшийся снаружи, из коридора, заставил их отодвинуться друг от друга. Себелл, запыхавшийся после быстрого бега, влетел в комнату – и замер на месте, остановленный повелительным жестом бенденской Госпожи.
   – Как он?
   – Он спит, но ты можешь заглянуть и удостовериться, Себелл, – ответила Лесса и указала ему на задернутый занавеской вход во внутреннюю комнату.
   Себелл заколебался, желая хоть одним глазком взглянуть на своего Мастера – и до смерти боясь потревожить его.
   – Иди, не бойся, – махнул рукой Ф'лар. – Только тихо.
   Две золотые ящерки влетели в комнату из коридора. Заметили Лессу, испуганно пискнули и пропали.
   – А я и не знала, что у тебя две королевы, – удивилась она.
   – Вторая – не моя. – И Себелл оглянулся через плечо в поисках исчезнувших ящерок. – Это Красуля, золотая Менолли. Менолли не разрешили приехать! – Себелл жалобно сморщился, и Предводители поняли, как тяжело переживала Менолли этот запрет, – Пусть они возвращаются. Я не ем файров! – обуздывая охватившее ее раздражение, сказала Лесса. Что было тому виной – сами ящерки или то, как все вокруг раболепствовали перед ней, когда речь заходила о ее отношении к ним? – Маленький бронзовый Робинтона проявил сегодня достаточно здравого смысла, – продолжала она. – Так что пускай Красуля возвращается и ничего не боится. Надеюсь, Менолли поверит, что Мастер жив, если ее королева увидит все собственными глазами!
   Себелл с явным облегчением улыбнулся и поднял руку. Тотчас появились две королевы; глаза у обеих неистово мерцали от волнения. Одна из них – Лесса не поняла чья, ибо все они казались ей одинаковыми, – чирикнула, словно благодаря. Обе они устроились у Себелла на плечах, и он ушел с ними за занавеску, ступая очень осторожно, чтобы они, чего доброго, не заверещали.
   – Себелл примет Зал арфистов? – спросила Лесса.
   – Да, и он вполне способен на это.
   – Если бы Робинтон побольше опирался на него, прежде чем это случилось…
   – Я сам отчасти повинен в этом. Лесса. Бенден слишком многого требовал от Зала арфистов… – Подойдя к столу, Ф'лар налил себе еще вина и оглянулся на Лессу. Она кивнула, и он наполнил ее бокал. Не сговариваясь, они подняли тост:
   – За бенденское вино!
   – За вино, которое спасло ему жизнь!
   – Чтобы Робинтон отказался от кружки вина? Да никогда! – И Лесса быстро опорожнила бокал, стараясь проглотить застрявший в горле комок.
   – И он опустошит еще много, много бурдюков, – послышался тихий голос Мастера Олдайва. Он приблизился к столу легкой, плавной походкой – маленький горбун с руками и ногами, слишком длинными для короткого торса. Прекрасное лицо его было безмятежно. Он налил себе вина, полюбовался темно-алым напитком, по примеру Лессы поднял бокал – и выпил до дна. – Вот редкий пример того, как порок помогает сохранить жизнь человеку.
   – Так ты уверен, что Мастер Робинтон полностью выздоровеет?
   – При условии покоя и надлежащего ухода – непременно. Уже сейчас ему лучше. Сердце бьется ровно, хотя и замедленно. Другое дело, что ему совершенно нельзя волноваться. Я ведь и раньше предупреждал его, чтобы он умерил свою деятельность, но мог ли я мечтать, чтобы он меня послушался! Себелл, Сильвина и Менолли помогали ему чем могли, но потом Менолли заболела.. А сколько еще предстоит сделать и для Зала, и для всего Перна! – Олдайв улыбнулся, светлея лицом, потом взял руку Лессы и вложил ее в руку Ф'лара. – Вы здесь больше не нужны. Предводители. Когда Робинтон проснется, Себелл тотчас сообщит ему, что дела Зала в полном порядке. Мы с Брекки и с добрыми жителями Вейра окружим Мастера всей необходимой заботой. А вам и самим пора отдохнуть. Возвращайтесь в свой Вейр. Нет, право, какой тяжкий выдался день! – И он легонько подтолкнул их к выходу. – Ну ступайте.
   Он говорил с ними, точно с непослушными детьми, но Лесса слишком устала, чтобы возражать. Она пошла вперед и потянула за собой Ф'лара, уже открывшего рот, чтобы отспорить свое право остаться.
   "Мы не оставляем арфиста одного, – сказала Рамота, когда Ф'лар подсаживал Лессу ей на спину. – Мы с ним”.
   "Мы все с ним”, – негромко, успокаивающе добавил Мнемент.

Глава 16

Холд Бухта, 15.8.28-15.9.7

   Когда Джексом с Шаррой, волнуясь и торопясь, вывалили Паймуру новости о последних событиях в Вейре Иста, в том числе и о болезни Робинтона, молодой арфист в ответ разразился столь красочным описанием несусветных безумств, мелких провинностей, ужасных недостатков, глупых привязанностей и наивных надежд своего Мастера, что слушатели начали недоуменно переглядываться – пока не заметили слез, катившихся по обветренным щекам Паймура.
   В это время вернулся Рут, и скакун арфиста, не помня себя от страха, ринулся в лес. Паймур не без труда изловил животное, носившее, оказывается, забавную кличку – Балбес, – и едва уговорил его выйти из-под защиты деревьев. – Вообще-то он вовсе не так уж глуп, – сказал Паймур, утирая с лица слезы и пот. – Он отлично знает, что эти друзья, – и он незаметно ткнул большим пальцем в сторону Рута, – не отказываются закусить такими, как он.
   И Паймур, привязав Балбеса к дереву, еще раз проверил надежность узла.
   "Я не собираюсь его есть, – невозмутимо ответствовал Рут. – Слишком маленький. И потом, я люблю откормленных, а в нем одни жилы”.
   Расхохотавшись, Джексом передал Паймуру слова дракона, и тот, ухмыляясь, благодарно расшаркался перед Рутом.
   – Вот бы еще внушить это Балбесу, – проговорил он затем. – Увы, он неспособен отличить дружелюбных драконов от таких, которые и в самом деле не отказались бы им закусить. Хотя, по совести говоря, его обыкновение при виде дракона уносить ноги в ближайшую чащу уже не раз спасало мне жизнь. Видите ли, я занимаюсь тем, чем заниматься как бы не следует. Пуще же всего не следует мне на этом попадаться.
   – Валяй, выкладывай, – кивнул Джексом, когда Паймур умолк, выжидая, какой эффект произведут его загадочные слова. – Ты же ни на что не стал бы намекать, если бы с самого начал не намеревался рассказать больше. Кажется, ты упоминал о том, что якобы разыскивал нас?
   – Ну да, не считая всего остального, – хмыкнул Паймур. Улегся на песке и невозможно долго устраивался, издавая блаженные стоны. Наконец он взял предложенную Шаррой чашку фруктового сока, единым духом опорожнил ее и протянул руку за добавкой.
   Джексом терпеливо ждал. Он хорошо помнил ухватки Паймура еще по тем временам, когда они вместе посещали школу, основанную Мастером Фандарелом и Залом арфистов. – Ты никогда не задавался вопросом, Джексом, почему я бросил учение?
   – Менолли говорила мне, что тебя куда-то отправили.
   – Куда-то!.. Куда меня только не отправляли! – Широкий взмах руки Паймура объял чуть не весь горизонт, по крайней мере всю южную его часть. – Спорю на что угодно, – продолжал он, – я повидал больше мест на этой планете, чем любое другое существо. В том числе и драконы! – И он уверенно кивнул головой, напрашиваясь на восторги аудитории. – Я не совсем, – он выделил это слово, – не совсем обошел Южный континент кругом. Не довелось мне и пересечь его. Но уж где я побывал – те края я изучил досконально! – И Паймур указал на свои стоптанные башмаки. – Всего месяц назад, когда я выехал на восток, они были новехоньки. Сколько удивительных историй они могли бы поведать! – Он глубокомысленно прищурился, глядя на Джексома. – Одно дело, дорогой мой владетель, беззаботно парить в небесах, обозревая всю землю с горних высот. И совсем другое, доложу я тебе, – топать по ней на своих двоих, а то и ползти на брюхе. Только тогда действительно осознаешь, где побывал!
   – А Ф'лар знает о твоих похождениях?
   – Более или менее, – ответил Паймур со смешком. – Можно поручиться, скорее менее, чем более. Видишь ли. Оборота этак три тому назад Торик начал помаленьку приторговывать с Севером отличными здешними рудами – железной, медной и оловянной. Если ты слышал жалобы Фандарела, Джек-сом, значит, ты в курсе, что на Севере со всем этим нынче полный затор. Вот Робинтон и решил на всякий случай проверить, где это Торик добывает руду. По счастью, у него хватило ума послать на это дело меня… Слушайте, так вы уверены, что у него все обойдется? Вы от меня ничего не скрываете?.. – Стоило зайти речи о Робинтоне, хвастливую манеру Паймура точно ветром сдуло.
   – Ты знаешь то же, что и мы, а мы знаем то, что сообщил Рут… – На всякий случай Джексом еще раз справился у друга. – Рут говорит, что он сейчас спит. Еще он говорит, что драконы присматривают за ним и не позволят ему уйти.
   – Драконы? Не позволят ему? Ох, ну и дела! – Паймур помотал головой. – Собственно, меня это вовсе не удивляет, – добавил он уже обычным своим тоном. – Драконы отлично знают, кто их истинные друзья. Так вот, как я уже говорил, Мастер Робинтон счел полезным разузнать о Южном континенте немножко побольше. Тем паче что Ф'лар, по его сведениям, уже положил глаз на этот континент в плане следующего Интервала…
   – Погоди, а откуда ты в таких подробностях знаешь, что там думают Ф'лар и Робинтон? – осведомилась Шарра.
   Паймур торжественно хохотнул и погрозил ей пальцем.
   – Я-то знаю, а вот откуда – попробуй угадай. Но ведь я прав, а, Джексом?
   – Планы Ф'лара мне не известны, но на Южный континент положил глаз не он один, это уж точно.
   – Верно сказано! Но не кажется ли вам, что в расчет следует принимать только его?
   – Мне лично не кажется, – сказала Шарра. – Мой брат – полноправный владетель… да, вот именно, – добавила она с некоторой горячностью, когда Паймур хотел ей возразить. – Во всяком случае, он станет таковым, когда его холд по надлежащей форме признают владетели Севера. Он один рискнул отправиться сюда с Ф'нором, когда тот путешествовал во времени. Больше ни у кого не хватило духу. Он сумел столковаться с Древними и выстроил прекрасный большой холд, в котором можно не опасаться Нитей. Никто не смеет оспорить его право называться владетелем земель, которые он первым освоил!
   – Да я не оспариваю, – поспешил согласиться Паймур. – Я просто к тому, что Торик, твоя правда, много сделал и привлек к себе кучу народа, но и его возможности не безграничны. Он может обработать и защитить какое-то количество земли, но не до бесконечности же. А Южный континент так велик! Он больше, чем кто-либо, в состоянии вообразить.. кроме меня, разумеется. Клянусь, я отшагал по этому континенту расстояние не меньше, чем от Тиллекского мыса до Нератской скалы, но кругом так и не обошел! – Насмешливый тон Паймура сменился благоговейным. – Знаете, однажды я вышел к большому заливу.. тот берег был еле виден в полуденном мареве. Мы с Балбесом уже двое суток топали по совершенно кошмарным пескам. При этом воды у меня было только-только, чтобы вернуться домой: я, признаться, полагал, что не вечно же он будет тянуться, этот песок… Я послал вперед Фарли – сперва к дальнему берегу, потом к вершине залива, но по ее сообщениям выходило – всюду песок и ничего, кроме песка. Пришлось-таки повернуть. Но, друзья мои, – и Паймур обвел взглядом аудиторию, – за тем заливом, вполне вероятно, лежит еще столько же земель, сколько я уже пересек, выйдя из холда Торика. Я ведь так и не описал полного круга! Торику нечего и надеяться овладеть даже половиной того, что я видел, – а ведь я говорю лишь о западной стороне… К вам же я добирался без малого месяц, и кое-где нам с Балбесом приходилось плыть: он, по счастью, отличный пловец. Охотно лезет в воду и не жалуется. Стоит мне вспомнить, как придирчиво отбирал мой родитель корм для своих скакунов, и чем приходится питаться бедняге Балбесу – при тех-то трудах, что ему достаются… – И Паймур сокрушенно покачал головой. – Итак, – бодро вернулся он к своему повествованию, – я разведывал местность, как мне было указано, и притом двигался по направлению к вам, как мне опять-таки было указано, и вот я здесь. Только я полагал, что окажусь здесь гораздо, гораздо быстрее. С ума сойти, как же я устал!.. А сколько мне еще шагать, пока не доберусь до цели!..
   – Мне кажется, – сказал Джексом, – ты только что говорил, что направлялся сюда.
   – Да, но потом я должен буду отправиться дальше… спустя некоторое время. – Паймур поднял левую ногу, которую все это время нежно поглаживал, и болезненно сморщился: – Скорлупа! Да я шагу больше ступить не могу!.. Я же ноги по колено стоптал! Глянь, Шарра!
   Держа ногу на весу, он заерзал в песке, передвигаясь к целительнице, взиравшей на него совершенно серьезно. Шарра ловко размотала тряпку, откроенную, вероятно, от Паймурова плаща, обнажив длинный, только что заживший рубец.
   – Мне нельзя идти дальше с такой ногой, правда ведь, Шарра?
   – По-моему, Паймур, ни в коем случае нельзя, – сказал Джексом, рассмотрев затянувшуюся рану. – А ты, Шарра, что скажешь?
   Она поглядела на одного, потом на другого и решительно замотала головой. Глаза ее смеялись.
   – Нельзя, конечно же, нельзя. Твоей ноге жизненно необходимы теплые морские ванны и прогревания на солнце… а вообще говоря, ну и разбойник ты, Паймур! Просто счастье, что тебя не назначили арфистом в какой-нибудь холд! Да от тебя свихнулся бы любой нормальный владетель!
   – А ты не вел Записей, пока путешествовал? – поинтересовался Джексом, снедаемый любопытством и завистью к свободе Паймура.
   – Я? Записи?.. – возмутился Паймур. – Да если хочешь знать, большая часть тех вьюков, что приволок сюда Балбес, и есть Записи! А почему, как ты думаешь, я так оборвался? Да потому, что мне просто некуда было всунуть запасную одежду! – Он понизил голос и жадно наклонился к Джексому: – У тебя тут случаем не найдется одного-двух листов, что изобрел Бендарек? Мне бы набросать парочку мест, пока не совсем выветрились из головы…
   – Полным-полно и листов, и чем рисовать! Пошли!
   Поднявшись, Джексом направился к дому, и Паймур поспешил следом: хромота, на которую он так жаловался, была едва заметна. Вообще-то Джексом не имел в виду демонстрировать Паймуру свои неуклюжие попытки составить карту окрестностей, но оказалось, что наблюдательный взгляд молодого арфиста в самом деле мало что упускал. Паймур тут же приметил свиток, аккуратно склеенный из отдельных листов, и, даже не подумав спросить позволения, разложил его на столе.