Маккефри Энн. Все вейры Перна (Перн - 11)

   - Его зарисовки явились бы ценным дополнением к архивам современного Перна, - заметил Айвас.
   - Ты их непременно получишь, - поспешил заверить его Робинтон.
   - Как и ваши личные отчеты о событии.
   - Каждого из нас? - удивился Д'рам.
   - Разные точки зрения только дополняют общую картину.
   Но вечером следующего дня Робинтон не был уверен, удастся ли воссоздать полную картину похорон Саллах Телгар. День выдался на редкость насыщенный, и Главный арфист был вынужден признать, что он ужасно устал.
   Телгарский лорд и его супруга организовали все наилучшим образом. Самые искусные оркестранты под управлением самого Домиса и певцы со всех концов материка исполнили Балладу о Саллах Телгар. В огромных жаровнях готовилось угощение для тех, кто начал собираться еще накануне. Большинство предусмотрительно прихватило еду с собой, но в Телгаре в этот день никому не отказывали в пище, и каждый, кто хоть что-нибудь собой представлял, мог получить приют в жилых помещениях огромного холда. Робинтон про себя подумал, что приводить их в порядок пришлось всем телгарским холдерам и окрестным фермерам. Леди Джиссами никогда не пренебрегала своими обязанностями и хотя бы раз за Оборот осматривала все свои владения до последнего закоулка, но на этот раз все блестело и сверкало как никогда.
   Погребальная церемония была назначена на полдень. Каждый дракон принес столько седоков, сколько позволяла безопасность. Сам Торик прибыл на К'вановом Хете в сопровождении своей супруги Рамалы, которая редко показывалась на людях. Едва успев появиться, он тут же стал требовать у лордов подкрепления, чтобы дать отпор мятежникам, захватившим его остров, но по выражению лица южанина Робинтон сделал вывод, что он не встретил особого понимания. Когда Главному арфисту удалось обменяться впечатлениями с Сибелом, оказалось, что все лорды-правители без исключения считают, что сейчас не время затевать свары. Значит, Торик поставит этот вопрос на Конклаве. И это тоже вызовет горячие споры. У Робинтона возникло противоречивое чувство. С одной стороны, он больше не был обязан присутствовать на собрании лордов; с другой, хотя старый арфист вполне доверял Сибелу и знал, что тот доложит ему обо всем, он никогда не упускал случая лично понаблюдать за строптивыми владетелями.
   Однако все мелкие разногласия и противоречия отступили на задний план, когда началась погребальная церемония. Исполнение баллады тронуло всех до глубины души. Потом, ведомые Джексомом и Рутом, в небе над Телгаром появились все Вейры Перна. Робинтон почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы, - и не только под влиянием тех почестей, которые Вейры оказали Саллах Телгар; ему припомнилось, как почти двадцать Оборотов назад пять Потерянных Вейров так же дружно, плечом к плечу, появились в телгарских небесах, чтобы помочь отважным бенденским крыльям отразить нашествие Нитей. Сегодня Рамота Лессы и Солт, старшая телгарская королева, несли носилки с гробом Саллах. Солнце играло на его золоченой крышке, ручках, отделке, как будто сам сверкающий Ракбет провожал героиню в последний путь. Собравшиеся благоговейно затаили дыхание. Над двумя королевами в близком строю выстроились клиньями все восемь Вейров, крыло к крылу, дракон к дракону.
   Вейры, вслед за королевами, стали плавно снижаться и повисли в воздухе; Рамота и Солт осторожно опустили траурную ношу на катафалк. Лорды-правители выстроились, образовав почетный эскорт, чтобы проводить Саллах до места последнего упокоения.
   Затем драконы, выдерживая строй, развернулись и пошли на посадку кто на высоты над холдом, кто на луг позади толпы, образуя живой барьер.
   Вот вперед выступил лорд Ларад в сопровождении сыновей. Айвас подтвердил, что они являются прямыми потомками Саллах Телгар и Тарви Андиара; значит, телгарскому владетелю принадлежало сегодня первое слово.
   - Да станет этот день праздником, - произнес он. - Наконец отважная женщина вернулась на планету, за которую отдала жизнь. Да упокоится она в мире рядом со своими кровными потомками, в холде, который носит ее имя и почитает ее превыше всех прочих предков.
   Промолвив эти безыскусные слова, лорд Ларад отступил в сторону; его сыновья подняли гроб на плечи и мерной поступью понесли к могиле. Вот его установили на краю, и все драконы друг за другом подняли головы, соединив голоса в погребальном плаче. Этот вопль всегда надрывал душу, но сегодня Робинтону, который не сдерживал струившихся по щекам слез, показалось, что в нем звучат странно торжествующие ноты. Как будто в ответ в воздухе раздался громкий шелест крыльев, и над головами эскорта, как огромный шлейф, пронеслась стая файров, ручных и диких, с северного материка и с южного. Пролетая над могилой, они присоединили свои высокие тонкие голоса к скорбному плачу драконов. Потом взмыли ввысь, к вершине Телгарского обрыва - и исчезли.
   "Интересно, куда отправился Заир?" - подумал Робинтон, только теперь заметив, что те, кто обычно красовался с разноцветными ящерками на плечах, недоуменно оглядываются по сторонам. Файры их исчезли - в тот момент, когда в небесах появились крылья драконов.
   Эскорт, явно пораженный этим последним штрихом в торжественной церемонии, отступил, и телгарские каменщики, чьи лучшие праздничные наряды прикрывали новые фартуки, вышли вперед, чтобы замуровать отверстие склепа.
   В почтительном молчании - ибо даже самые юные притихли под впечатлением увиденного зрелища - все собравшиеся ждали, пока отверстие не было закрыто наглухо и каменщики не отошли в сторону. Ларад и Джиссами рука об руку подошли к склепу и низко поклонились. Эскорт последовал их примеру. Следом и все собравшиеся отдали последний поклон.
   Затем Ларад с супругой и спутниками направились в сторону огромного двора телгарского холда. Музыканты Домиса заиграли торжественную величавую мелодию, возвестившую об окончании церемонии. Вслед за остальными они направились в холд, гостеприимно распахнувший свои двери всем собравшимся.
   Робинтон уже предвкушал знатное угощение - на огромных вертелах жарились целые туши, не говоря уже о прекрасных сортах бенденского вина, которым Ларад не преминет его попотчевать, - когда кто-то дернул Главного арфиста за рукав.
   - Робинтон! - услышал он шепот Джексома. - На Айваса пытались напасть! Скорее! - глаза молодого лорда гневно сверкали.
   - Напасть? - потрясенно переспросил Робинтон. Он никак не мог понять, о чем ему толкует Джексом.
   - Вот именно! - угрюмо подтвердил тот, увлекая Робинтона за собой сквозь толпу, тянущуюся к воротам холда. - Фарли принесла всего несколько слов, так что мне больше ничего не известно. Только я здесь не могу оставаться.
   - Я тоже! - Робинтон знал, что не успокоится, пока не убедится, что Айвас цел и невредим. Сердце у него бешено колотилось. Одна мысль о том, что их могут лишить сокровищницы, из которой они ежечасно и ежедневно черпают знания, грозила довести его до второго сердечного приступа. Он решил сохранить все в тайне, пока не увидит собственными глазами. Проклятье! Скорлупа и Осколки! Все-таки он постарел... Как же ему не пришло в голову раньше, что сегодня на редкость удачный день для нападения - ведь Посадочная площадка почти опустела! Все, кто мог, отправились сюда, в Телгар.
   - Осталось совсем немного, мастер Робинтон, Рут здесь, рядом. Нужно слетать на Площадку и все посмотреть самим. Думаю, здесь обойдутся и без нас, - Джексом обвел рукой праздничную толпу.
   - Ты верно говоришь, мой лорд, - Робинтон заторопился туда, где их ждал Рут, который старался незаметно подобраться как можно ближе. Никому не показалось подозрительным, что Джексом и его белый дракон учтиво предложил Главному арфисту подбросить его до холда. Они оба взобрались на Рута, и дракон, взвившись над Телгарским утесом, ушел в Промежуток.
   Рут вынырнул как раз над поляной перед зданием Айваса. Когда Джексом и Робинтон подошли к двери, те, кто толпился у входа, расступились, чтобы пропустить их. Арфист с недоумением отметил выражение их лип: гнев был бы вполне объясним, но почему на них написана радость?
   В тот день на посту был Лайтол - кто-то должен был проследить, чтобы ученики явились на очередные занятия. Д'рама и Робинтона он отпустил в Телгар, на праздник. Лайтол сидел на своем обычном месте, но одежда его была порвана, а на лбу красовалась повязка. Рядом с ним находились Джейнсис и местный лекарь, но девушка радостно улыбнулась, успокаивая прибывших.
   - Не волнуйтесь! Череп у Лайтола оказался на редкость крепким, весело проговорила она. - А у него, - Джейнсис махнула рукой в сторону комнаты Айваса, - оказывается есть в запасе несколько сюрпризов, о которых он нам никогда не рассказывал.
   - Убедитесь сами, - сказал Лайтол с необычной для него злорадной ухмылкой.
   Робинтон первым устремился по коридору. Сделав два шага в комнату, он так резко остановился, что Джексом уткнулся ему в спину. На страже у пульта, держа наготове увесистые дубинки, стояли Пьемур и шестеро самых крепких учеников; у двоих были перевязаны головы. На полу распростерлись бесчувственные тела нападавших: тяжелые топоры и металлические прутья, которыми они собирались расправиться с Айвасом, валялись поодаль.
   - Айвас сам смог за себя постоять, - ухмыляясь, проговорил Пьемур и воинственно взмахнул дубинкой.
   - Что же все-таки произошло? - осведомился Робинтон.
   - Мы как раз вышли перекусить, сказал Пьемур, - вдруг слышим страшный шум. Бросились обратно, и видим: Лайтол, Кер и Мискин валяются на полу, а эти типы мечутся так, будто у них мозги горят. И, судя по тому звуку, который мы услышали, так оно и было.
   - Но что...
   - Данная автоматическая система снабжена устройством, помогающим предотвращать повреждения, - вымолвил Айвас, и голос его разнесся по коридору. И, как ни бесстрастно он звучал, Робинтон уловил в нем едва заметный оттенок удовлетворенности. Что вполне объяснимо при сложившихся обстоятельствах, подумал он. - Существуют звуки, которые при достаточной мощности способны лишить человека сознания. Когда на Лайтола, Кера и Мискина напали, пришлось прибегнуть к этой защитной мере. Слух нападавших может быть поврежден, но сознание должно вернуться через несколько часов. Они получили более сильный звуковой удар, нежели обычно требуется для предупреждения.
   - Я... то есть мы... мы и не знали, что у тебя есть защита, проговорил Робинтон, еще не вполне оправившийся от изумления.
   - Это необходимое качество любой сложной и дорогостоящей системы, мастер Робинтон, хотя пользоваться им приходится крайне редко. Данные системы хранят ценную промышленную и политическую информацию, которая может прельстить преступников. Поэтому несанкционированный доступ и/или разрушительные действия должны получать активный отпор - это всегда было одной из побочных функций системы Айвас.
   - Что ж, теперь, зная об этом, я чувствую себя намного спокойнее. Но почему ты не сообщил нам об этом раньше?
   - Этот вопрос не вставал.
   - Но ты же знал, что уже была попытка уничтожить твой источник питания, - напомнил Джексом.
   - Тот акт грубого вандализма ничем не угрожал самой системе. Вы быстро приняли все необходимые меры, чтобы такие выходки не повторились.
   - Но почему ты не сделал тогда то же самое, что и сегодня? - спросил Джексом.
   - Такие меры более действенны при попытке прямого нападения.
   - И что же конкретно ты с ними сотворил? - Джексом указал на безжизненные тела.
   - Звуковой барьер, - ухмыляясь пояснил Пьемур. - Чистый звонкий пронизывающий звук. Неприятное, должно быть, ощущение, - он указал на одного из нападавших, на лице которого застыла страшная судорога, говорящая о том, что беспамятство избавило его от мучительной боли. Пьемур презрительно пнул тело носком сапога. - И где только Норист таких отыскал?
   - Норист? - воскликнул Робинтон.
   Пьемур пожал плечами.
   - Наверняка он. Норист больше всех разорялся насчет того, что нужно покончить с "Мерзостью". Да вот, взгляните... - он нагнулся, чтобы приподнять безвольно обмякшую руку одного из лежащих. - Очень похоже на мозоли от стеклодувной трубки, к тому же на руках у него застарелые шрамы от ожогов. Правда, только у вето одного. Пусть только очнутся, мы зададим им кое-какие вопросы. И сумеем получить ответы! - жестко закончил он.
   - Кому известно о том, что произошло? - спросил Главный арфист.
   - Всем, кто сейчас здесь, на Площадке. - Пьемур пожал плечами и плутовато усмехнулся. - Только их не так много, - все, кто смог уместиться на драконах, подались в Телгар. Кстати, как там дела?
   - Впечатляющая церемония, - довольно рассеянно ответил Робинтон, подойдя к остальным нападавшим, чтобы получше их рассмотреть. - Драконы проводили Саллах на свой лад.
   - Рут меня даже не предупредил, - с натянутой улыбкой пожаловался Джексом.
   "Так было задумано. Драконы заранее сговорились, а файры подражали им, но это тоже оказалось к месту", - сказал Рут Джексому, а тот передал остальным.
   Никто из лежавших без сознания людей не был знаком Робинтону. "Неужели действительно Норист задумал и организовал это нападение?" мрачно размышлял он.
   - С Лайтолом все в порядке? - тихо спросил Главный арфист, выглядывая в коридор.
   - У него на лбу здоровенная шишка, - ответила Джейнсис, - и лекарь говорит, что он сломал ребро, ударявшись о край стада. Но гораздо больше, чем голова пострадала его гордость. Слышали бы вы, как он жаловался, что Кер и Мискин слишком замешкались и от них не было никакого толка в драке.
   - Против восьмерых, вооруженных топорами и железными прутьями? воскликнул Робинтон, ужасаясь, чем все могло кончится для его друга - и, тем более, для Айваса. Он почувствовал, что колени у него подгибаются.
   Пьемур подхватил учителя и рявкнул на Джексома, чтобы тот поддержал Робинтона с другой стороны. Джейнсис он велел бежать за лекарем и прихватить на обратном пути вина. Вдвоем с Джексомом они вывели Робинтона в соседнюю комнату и усадили в кресло. Он пытался протестовать и даже отталкивал их руки, но сам слышал, что голос его дрожит от слабости.
   - Пора поставить в известность Лессу и Ф'лара, - сказал Джексом. Меня нисколько не интересует, какой предлог они придумают для Ларада. Рут!
   Робинтон поднял руку, пытаясь его остановить, но, выражение лица Джексома подсказало ему, что тот уже послал Руту мысленный приказ, который дракон передал по назначению. Вернулась Джейнсис с большой кружкой вина, и Робинтон с благодарностью стал его потягивать; лекарь тем временем хлопотал вокруг.
   - С Главным арфистом все в порядке, - заявил Айвас. - Его жизненно важные показатели снова на приемлемом уровне. Не стоит так расстраиваться, мастер Робинтон, - ведь ни людям, ни данной системе не причинен сколько-нибудь серьезный ущерб.
   - Дело не только в этом, Айвас, - резко обернувшись, произнес Джексом. - Ни у кого не должно было возникнуть даже мысли о причинении ущерба, не говоря уже о попытке!
   - Ветер перемен навевает туман сопротивления. Этого следовало ожидать.
   - Так ты ожидал? - спросил Джексом, которого начинала раздражать Айвасова невозмутимость. Как это они сами не поняли, какой нынче благоприятный день для отщепенцев вроде Нориста: ведь все знали, что Д'рам и Робинтон будут присутствовать на церемонии погребения Саллах Телгар, да и все остальные, кто найдет себе место на драконьей спине, ринутся туда же!
   - Я тоже, дружок. Успокойся, все уже позади, - входя в комнату проговорил Лайтол. - Я подозревал, что они могут затеять что-нибудь этакое, потому и попросил Кера и Мискина остаться. Только я никак не предполагал, что негодяев будет так много. Они набросились на нас так неожиданно, что мы ничего не смогли сделать. - Он окинул Робинтона проницательным взглядом. - Вижу, ты, мой друг, чувствуешь то же, что и я. - Он осторожно опустился на ближайший стул. - Со мной был мастер Эсселин, но когда эта банда ворвалась в дом, он от страха потерял сознание. А вооружить учеников я не додумался. Они были совсем рядом, и отряд из пятнадцати человек мог бы дать вполне достойный отпор.
   Из коридора с криками появились двое молодых помощников Эсселина они звали Пьемура.
   - Тихо! - рявкнул тот, потом сделал извиняющееся лицо.
   - Арфист, мы нашли их скакунов! Они были привязаны в рощице, что у старой морской дороги. Мы с Сильфаром пригнали пару сюда, а остальных спрятали - на случай, если кому-то удалось уйти. С ними остались Трестан и Рона - у нее есть файр...
   Ученик, молодой парень, запыхался от волнения и быстрого бега, лицо его раскраснелось. Глаза цепляющегося за его плечо бронзового файра бешено вращались, пылая красным и оранжевым огнем.
   - Молодчина, Диган! - похвалил юношу Пьемур. Надеюсь, ты не загнал скакунов?
   - Что ты, господин мой! - На лице ученика мелькнуло негодование: как можно причинить вред таким ценным животным? - Отличные скакуны! Должно быть, стоили уйму марок.
   - Пошли своего бронзового, пусть успокоит Рону, а потом возвращайся за остальными. Может быть, их упряжь нам что-нибудь подскажет.
   - В седельных сумках у них только еда, мой господин, - виновато проговорил Диган. - Я посмотрел... я тоже подумал, что там может оказаться что-нибудь интересное.
   Пьемур одобрительно кивнул.
   - Ладно, ступай. - Потом хмуро окинул взглядом остальных. - Наверняка здесь замешан не только Норист и его придурки. Как дорогие скакуны попали на Южный? Кто дал марки, чтобы купить восьмерых животных и переправить сюда?
   - Ты хочешь сказать, что к этому приложил руку Главный мастер рыбаков? - спросил Джексом.
   - Его цех - единственный, который не получил особой пользы от Айвасовой информации, - уклончиво ответил Пьемур.
   Робинтон протестующе замотал головой, но Лайтол его опередил.
   - Это совсем не так, Пьемур. Мастер Идаролан чрезвычайно благодарен Айвасу за подробные карты глубин и течений, которые составил капитан Тиллек. А снимки из космоса просто потрясли его, - Лайтол благоговейно помолчал, потом пожал плечами. - Конечно, с тех пор береговая линия значительно изменилась, но все равно карты столь точны, что в них легко внести исправления. Каждый мастер получил копию, а рыбакам выдали карты районов, где они ведут промысел. И надо сказать, то, что одобряет мастер Идаролан - закон для каждого мастера его цеха.
   - Пожалуй, что так, - неохотно согласился Пьемур, но тут же язвительно добавил: - Хотя я мог бы назвать одного-двух упрямых и твердолобых капитанов из этого цеха, которые вполне разделяют недовольство Нориста. Посудите сами - на Южном слишком много народа, которому здесь совершенно нечего делать.
   - Тугой кошелек заткнет рот кому хочешь, - зло вставил Лайтол.
   - Давайте не будем делать скоропалительных выводов, - попросил Робинтон.
   - Лесса говорит, что ни она, ни Ф'лар никак не могут вырваться, доложил Джексом. - Зато Ф'нор может. Оба Предводителя вне себя и желают знать, как такое могло произойти.
   Один из бандитов пошевелился и застонал.
   - Это мы выясним! - в один голос воскликнули Джексом с Пьемуром и обменялись решительными взглядами, не сулившими бандитам ничего хорошего.
   - Не стоит ли нам связать этих красавцев, пока они не очухались? предложил Робинтон, сравнивая лежащих громил с довольно хрупкими учениками.
   - Как раз этим мы сейчас и займемся, - сделав зверское лицо, Пьемур потянулся за мотком толстого шнура. - Идите-ка сюда, - обратился он к ученикам. - Давайте как следует скрутим этих гадов.
   Справившись с этим делом, они тщательно обыскали громил, но без всякого результата. Старые шрамы, расплющенные уши и сломанные носы давали все основания предположить, что пятеро из восьми часто пускали в ход кулаки. Отметины стеклодувного ремесла удалось обнаружить только у одного. Остальные двое на вид были отъявленными мерзавцами.
   - Может, Сваки кого-нибудь узнает, - предположил Пьемур. - Он достаточно послужил начальником стражи в разных холдах, чтобы знать в лицо многих солдат.
   - Вряд ли они отправили бы сюда людей, которых мы можем опознать, усомнился Робинтон. - Но если Сваки найдет знакомого, это подскажет нам направление поиска. Скажи, Айвас, сколько еще времени они будут без сознания?
   Айвас ответил, что время может быть самым разным. Чем менее чувствителен человек, тем более мощный звуковой удар он мог перенести.
   Робинтон передернулся и залпом допил остатки вина.
   - Давайте вытащим их отсюда, - предложил он. - Наверняка найдется какое-нибудь надежное место, где их можно содержать. В том, как они валяются здесь, есть что-то непристойное.
   - Вот как раз и помощь подоспела, - сказал Джексом.
   Снаружи донеслись трубные призывы драконов - прибыли Ф'нор, Миррим с Т'гелланом и почти целое крыло всадников Восточного Вейра.
   - С сегодняшнего дня при Айвасе будут постоянно нести караул драконы, - решил Ф'нор, выслушав исчерпывающий доклад Лайтола.
   - Восточный претендует на эту почетную обязанность, - заявил Т'геллан.
   - Как жаль, что до такого дошло, - сокрушенно покачал головой Робинтон.
   - Дорогой друг, - обратился к нему Лайтол, опуская руку на плечо Главного арфиста, - этого следовало ожидать. Надо было тебе выкроить время и почитать вместе со мной исторические хроники. Тогда ты был бы больше подготовлен к культурному перевороту, который сейчас происходит в каждом цехе, холде и Вейре.
   - Я был так уверен, что находка Айваса сулит всем нам безоблачное будущее... - воздев руки, проговорил Робинтон, а потом бессильно уронил их на колени.
   - Это потому, что ты неисправимый оптимист, - грустно усмехнувшись, сказал Лайтол.
   - Что не самое худшее, - решительно заявил Пьемур, метнув на Лайтола укоризненный взгляд. У молодого подмастерья сердце разрывалось при виде того, как подавлен и молчалив его наставник. Лайтол пожал плечами и отвернулся, чтобы скрыть ироническую усмешку.
   Т'геллан отрядил всадника в холд на Райской реке с наказом привезти Сваки - может быть, ему удастся опознать одного из разбойников. Вместе с ним прибыл и Джейд, который надеялся тоже быть полезным: в те дни, когда он занимался торговлей, ему довелось перевидать немало народа.
   - Да, эта парочка мне знакома, - проговорил Сваки, поворачивая из стороны в сторону болтающуюся голову одного из негодяев. - Оба из Битры, если мне не изменяет память. Ведь битранцы родную мать продадут, если им как следует заплатить.
   - А имен не припомнишь? - хмурясь, спросил Ф'нор.
   Сваки пожал тяжелыми плечами.
   - Нет. Битранцы - народ не больно дружелюбный. Навряд ли мы чего-нибудь добьемся от этого сброда. Они слишком упрямы, чтобы уступить, и слишком глупы, чтобы отступиться. А если уж продались, то их не перекупишь, - добавил он с оттенком уважения.
   Джейд, который опустился на колени рядом с одним из лежащих, покачал головой.
   - А ведь я его знаю! Только не помню, где я встречал. Одно могу сказать точно: он работал с сетями. Видите треугольные ссадины на пальцах и ладонях? Это отметины от сетей.
   Робинтон глубоко вздохнул, а Лайтол помрачнел еще больше.
   Когда поздно вечером один из нападавших, наконец, пришел в себя, то стал озираться по сторонам; лицо его исказил панический страх. Скоро выяснилось, что он совершенно оглох. В ответ на письменные вопросы он только тряс головой. Лекарь советовался с Айвасом о возможности возвращения ему слуха, но безрезультатно.
   - Чтобы остановить атаку, пришлось применить чрезвычайные меры, сказал Айвас. - К сожалению, возможна полная потеря слуха.
   Когда привели принадлежавших бандитам скакунов, осмотр их упряжи тоже ничего не дал. Седла были новые, но на них не оказалось печати кожевенника. На самих животных не обнаружилось никаких меток или клейм и, судя по горячему нраву, они были еще совсем молоды.
   - Скорее всего, их украли из табуна в Керуне или Телгаре еще до весенней отбраковки, - такое мнение высказал мастер Бриарет, прибывший на следующий день, чтобы помочь дознанию. - Тот, кто их отбирал, знал толк в скакунах и взял таких, которые не обнаруживают никаких характерных признаков своих производителей. Обращались с ними не лучшим образом, добавил он, заглядывая в рот одному из животных, и показал шрамы от удил. - Ни разу не подковывали и привезли морем, - мастер продемонстрировал на крупах и плечах животных следы - там где они терлись о стены узких стойл, в которых их перевозили на корабле. - Не думаю, чтобы нам удалось выяснить, откуда их украли, но я дам знать своим людям, чтобы смотрели в оба.
   По его словам, сбруя вышла из рук учеников, и он указал на огрехи, из-за которых ее не удалось бы продать ни в одной уважающей себя кожевенной мастерской.
   - Должно быть, за пару Оборотов скупили по дешевке в разных мастерских у учеников, которым понадобились денежки для ярмарки. Если хотите знать мое мнение, все это готовилось давно и основательно, - сказал в заключение Главный мастер скотоводов.
   Крепкая, но поношенная одежда на всех нападавших ни по покрою, ни по качеству ткани, не отличалась от той, которую можно было встретить в любом уголке северного материка, а походное снаряжение имело на себе следы длительного употребления.
   - Может, они уже давным-давно болтались поблизости, дожидаясь удобного случая, вроде вчерашней церемонии в Телгаре, - высказал предположение мастер Бриарет.
   В одной седельной сумке удалось найти маленькую складную подзорную трубу - такими пользовались рыбаки, но на этой не было никаких опознавательных знаков, кроме обычного клейма телгарского кузнеца на ободке окуляра.
   Когда спросил мнение мастера Идаролана, он пришел в ярость от того, что в этом позорном деле мог быть замешан кто-то из его моряков, и пообещал провести расследование. Старый капитан неохотно признал, что знает кое-кого, кто, к сожалению, не дорожа добрым именем своего цеха, готов за хорошую плату сделать тайный рейс после неудачного сезона. Пока он не станет называть имен, но впредь будет держать ухо востро.