Маккена Шеннон. Стоя в тени

   — Все было совсем не так! — воскликнула Эрин. — Ведь раньше мы даже не были знакомы!
   — Чушь! Ты хочешь убедить меня, что у него не возникло никаких грязных мыслишек, когда он увидел тебя в сексуальном наряде, разрисованную, словно дешевая шлюха? Никогда в это не поверю!
   — Он даже не пытался принудить меня к сексу, — облизнув губы, сказала Эрин.
   В его глазах снова появился опасный блеск. Он сжал пальцами ее талию и хрипло спросил:
   — Что же тогда он сулил тебе за твои услуги? Жемчужные ожерелья? Или романтическое путешествие в Париж?
   Эрин вздрогнула, напуганная такой проницательностью. Коннор почувствовал это и, прижав ее тугие ягодицы к своему мужскому достоинству, прошипел:
   — Я так и знал! Вот негодяй!
   — Прекрати, Коннор! — взмолилась Эрин. — Какое это имеет значение, если я все равно ему отказала?
   — Ах вот оно как! Это меня успокаивает. Представляю, как этот бедняга расстроился. Кому ты пытаешься заморочить голову? Довольно юлить, Эрин! Я хочу услышать правду!
   — Опомнись, Коннор! — вскричала Эрин, пытаясь освободиться. — Хватит! Тебе еще не надоело строить из себя разгневанного мачо?
   — О, ты еще не видела меня в гневе! — прорычал Коннор и сжал руками ее груди. Эрин застонала.
   Его ловкие пальцы принялись ласкать ее роскошный бюст. Не ожидавшая резкой перемены его настроения, Эрин завиляла бедрами и томно задышала, запрокинув голову. Разорвав на ней платье одним рывком от декольте до подола, он стал покрывать поцелуями ее дрожащее от вожделения тело.
   Эрин вскричала:
   — Черт бы тебя побрал, Коннор! Что ты себе позволяешь!
   Он сорвал с нее лоскуты платья и с угрозой воскликнул:
   — Ты должна понять, что со мной шутки плохи! Я не позволю тебе меня дурачить. Я проучу тебя!
   — Коннор, успокойся! Я все поняла…
   — Ты никогда больше не наденешь этот вульгарный наряд! Я позабочусь об этом! — Он стал яростно рвать юбку и расшвыривать куски материи по комнате. Следом на пол полетели ее черные чулочки и фасонные туфли. Коннор растоптал их и стал стягивать с нее ажурные трусики. — Раньше ты не позволяла себе ничего подобного! — приговаривал он. — Я не видел в твоем комоде такого бесстыдного белья. Признавайся, его подарил тебе Мюллер? Зачем, хотелось бы мне знать!
   — Я поехала к нему на встречу в своем обыкновенном белье, — ответила Эрин. — Но Тамара настояла, чтобы я полностью переоделась в то, что заказал для меня Мюллер.
   Она зажмурилась и поджала губы.
   Однако вопреки ее ожиданиям нового взрыва негодования не последовало. Эрин открыла глаза и увидела, что Коннор ее внимательно разглядывает.
   — Снимай трусики! — приказал он. — Я тебя поимею, не сходя с этого места. Повернись ко мне лицом!
   Эрин стянула трусики и повернулась.
   — Сейчас я оттрахаю тебя по полной программе! — прорычал Коннор, окинув ее жадным взглядом.
   Эрин затрепетала, не в силах противиться его воле и готовая стерпеть все унижения, которым он подвергнет ее в припадке ревности. Она тряхнула головой, распуская волосы по плечам, выпятила груди и бесстыдно раздвинула ноги. Шумно вдохнув аромат ее женских прелестей, Коннор расстегнул молнию на ширинке.
   — Подойди ко мне поближе! — властно произнес он.
   Эрин бесстрашно взглянула на него. Вожделение овладело ею целиком. Беря пенис Коннора в рот, она всегда ощущала себя хозяйкой положения, а потому охотно делала ему умопомрачительный минет, но едва лишь она стала опускаться на колени, как он схватил ее за плечи и приказал не спешить. Эрин посмотрела на него с недоумением. Он подцепил носком ботинка лоскут золотистой материи и сказал, подтянув ее к себе:
   — Встань на него на колени и сделай то, что собиралась.
   — Чего ты хочешь этим добиться? Не слишком ли далеко ты зашел в своих фантазиях?
   Он грубо поставил ее на колени, их тотчас же пронзил холод, исходящий от линолеума. Материя скользила по нему, и ноги Эрин разъезжались. Коннор сунул пенис ей в рот и, вцепившись ей в волосы, стал яростно двигать торсом. Все поплыло у нее перед глазами. Еще никогда ей не доводилось заниматься оральным сексом в столь унизительной позе. Коннор слишком многое себе позволил, это уже походило не на любовную игру, а на унизительное наказание.
   Страх сковал ее волю и мозг, разбухшая головка члена застряла у нее в горле, она задыхалась. Коннор же продолжал ритмично покачиваться, приговаривая:
   — Ты должна доказать, что принадлежишь мне одному, убедить меня, что я твой единственный любимый мужчина.
   — Ноты рассержен и груб, как дикарь, Коннор! — отшатнувшись, промычала Эрин.
   — Я взбешен! — рявкнул он. — И хочу выплеснуть свой гнев тебе в глотку!
   Он вогнал член ей в рот до упора. Эрин сжала его в кулаке и принялась сосать, постепенно впадая в исступленный экстаз. Ароматный нектар обильно орошал ее бедра и капал на лоскут золотистого платья.
   Она уже не вспоминала о нем, позабыв обо всем, кроме пьянящего действа, которому с упоением предавалась. Вожделение воспламенило в ней неуемную энергию и ощущение своей полной власти над Коннором. Он шумно и учащенно дышал, отчаянно пытаясь ускорить эякуляцию. Эрин вцепилась пальцами в его напрягшиеся ягодицы, предчувствуя приближение оргазма. Коннор запрокинул голову, задрожал и, оттолкнув ее, исторг семя ей в лицо. Она с жадностью облизнула губы, перепачканные спермой, и стала втирать эту густую солоноватую жидкость в кожу. К ее изумлению, ствол его орудия не опал после произведенного выстрела, а только слегка подрагивал.
   Не дав Эрин прийти в чувство, Коннор подхватил ее под мышками и прижал, горячую и потную, к себе. Рука его скользнула к ее лобку и начала теребить клитор и половые губы. Эрин содрогнулась, стиснула бедрами его руку и прохрипела:
   — Войди же в меня скорее! Мне хочется ощутить в себе твою плоть.
   Не дожидаясь его ответа, она ухватила его рукой за мужское достоинство и вставила головку между половыми губами. Мощным движением он вогнал его в лоно до упора и стал энергично двигаться. Эрин снова кончила — и тотчас же взревел во второй раз Коннор, выплеснув в нее новую порцию семени.
   Все завертелось у нее перед глазами, она почувствовала, что сейчас рухнет на пол. Коннор отпрянул, окинул Эрин полубезумным взглядом и, повернув ее спиной к себе, бесцеремонно пригнул ей голову к столу. Чайник и керамическая вазочка с ароматными лепестками упали на пол и разбились. Сахарница перевернулась, и сахарный песок рассыпался по столешнице. Эрин почудилось, что она перенеслась в бордель эпохи королевы Виктории. Краем глаза она с нарастающим изумлением наблюдала, как подрагивает его член, почему-то не выказывая намерения опуститься, и как его руки раздвигают ей ноги. Его намерения не вызывали у Эрин никаких сомнений, он готовился грубо овладеть ее последним бастионом и тем самым завершить этот дикарский ритуал самоутверждения.
   Воцарившуюся в комнате тишину нарушало лишь их тяжелое дыхание. Вот Коннор уперся ей в анал головкой пениса и, вздохнув, одним толчком вогнал его в темный тоннель. Эрин истошно взвизгнула и уперлась в столешницу руками и лбом.
   Коннор застыл, испугавшись своей свирепости, и, наклонившись над конвульсирующей Эрин, стал нежно ласкать ее набухший мокрый бутон, покрывая поцелуями ее шею и спину. Подрагивающий в ее пылающем анале член придавал ее ощущениям особую остроту. Она расслабилась и подалась назад, как бы намекая, что готова продолжать это необыкновенное совокупление. Он осторожно возобновил свои движения, сжав ей руками бедра, и хрипло пробормотал:
   — Ты дьявольски прекрасна, любимая! Я тебя обожаю.
   У нее началась истерика, и она глухо зарыдала от переполнявших ее чувств. Он же стал овладевать ею со всей своей мощью. Слезы Эрин капали на сахарный песок, ком застрял у нее в горле. Она зажмурилась, судорожно вздохнула и начала яростно двигать нижней частью туловища.
   Однако Коннор не торопился произвести финальный залп, ему хотелось растянуть удовольствие, заставить Эрин надолго запомнить этот день.
   Вид блестящего пениса, наполовину погруженного в ее трепещущую плоть, головокружительный аромат ее нектара, смешавшегося с его семенем, ее раскрасневшееся лицо, прижавшееся щекой к липкой от сахара столешнице, закрытые от сладострастия глаза и темные волосы — все это наполняло Коннора неописуемым восторгом. Ягодицы Эрин стали пунцовыми, складки вульвы набухли и подрагивали. Вся она походила на румяное сочное яблоко, вкушать которое он мог бы бесконечно.
   Умиленный этим натюрмортом, Коннор ощутил новый прилив энергии. Глаза его вспыхнули, словно уголья, и, забыв о церемониях, он возобновил штурм ее секретного бастиона, меняя угол атаки и сопровождая свои сотрясающие удары победным рычанием. Стол под Эрин заходил ходуном, крики и вопли обоих участников сексуальной битвы стали громче и бесстыднее, соки хлынули из лона Эрин ручьями, она лихорадочно вздрагивала и извивалась.
   Оргазм, внезапно сотрясший ее, был столь чудовищной силы, что Коннор утратил равновесие и рухнул ей на спину. При этом пенис выскользнул из анала, а стол предательски затрещал. Пошатываясь, Коннор дотащил Эрин до кровати, намереваясь поставить ее на четвереньки и довести свое дело до торжественного финала.
   Но Эрин перевернулась на спину прежде, чем он успел войти в нее, и согнула в коленях ноги. Вид ее блестящих губ и набухшего бюста помутил его рассудок. Охваченный дрожью, Коннор уставился на ее прелести, словно прыщавый подросток, впервые увидевший воочию предмет своих ночных грез. Он судорожно стянул с себя ботинки и штаны, вытащил узкую кровать на середину комнаты и взгромоздился на Эрин, пугая ее своим разбойничьим оскалом.
   Она обхватила руками его плечи и подалась лобком ему навстречу, до крови закусив губу и зажмурившись. Внутри у нее все бурлило и кипело от страсти и ярости.
   Он пригвоздил ее к матрацу и прохрипел:
   — Ты сама вынудила меня так поступить с тобой, Эрин. Сегодня я не смог бы притворяться, даже если бы и захотел.
   — Я никогда не просила тебя притворяться, Коннор, — грудным голосом произнесла она. — Я просила лишь верить мне. Ты помнишь, что говорил мне прошлой ночью?
   — Прошлой ночью все было иначе, — возразил ей Коннор, поморщившись. — Тогда я еще не чувствовал себя обманутым и не сходил от ревности с ума. Ты понимаешь разницу, или тебе объяснить? Ты сама изменила порядок вещей — так будь готова ответить за это!
   В глазах Эрин вспыхнули искры гнева.
   — Я готова ответить за свои слова и поступки! Никогда в жизни я не уклонялась от ответственности! — воскликнула она. — Но я не стану отвечать за то, в чем не виновата. — Эрин заколотила кулачками по его спине и заерзала на кровати, пытаясь высвободиться. — Ты меня понял?
   Прищурившись, он глянул на нее сверху вниз:
   — Не хочешь ли ты сказать, что это я во всем виноват?
   — Я не знаю! Я не понимаю, что происходит! Такое впечатление, что кто-то навел на нас порчу. Я знаю только, что люблю тебя! — Она обняла его за плечи и обхватила его бока ногами.
   — Прекрати, Эрин! С меня довольно! — воскликнул Коннор.
   Но Эрин прилипла к нему, словно пиявка, и вдохновенно исполнила танец вакханки.
   Коннор капитулировал, издав болезненный стон: оргазм стал для него скорее завершением тягостной повинности, чем удовольствием. Он распластался на своей мучительнице и с трудом перевел дух. Эрин, продолжая сжимать его в объятиях, попыталась осторожно поцеловать его. Но Коннор упорно уклонялся от ее ласк, отворачивая голову и пряча лицо в подушку.
   Эрин коснулась его волос, подбирая подходящие слова. Но не было таких слов, которые смогли бы разрушить выросшую между ними стену отчуждения.
   Коннор резко вскочил и тряхнул головой, пытаясь согнать с себя наваждение. Эрин тоже поднялась и лишь тогда поняла, что Коннор овладел ею без резинки. Струйки спермы, стекающие по бедрам, служили тому бесспорным доказательством. Она растерялась.
   Коннор повернулся к ней спиной и стал натягивать джинсы.
   Эрин ощутила головокружение. Все жуткие события минувших дней вдруг замелькали перед ее мысленным взором: расчетливое ухаживание Мюллера, разговор с Ником, смерть Новака, разорванное на лоскуты золотистое платье, спина разъяренного Коннора и на десерт его сперма, прилипшая к ее бедрам. Эрин понурилась и побрела в ванную.
 
   Одевшись, Коннор слегка успокоился и стал расхаживать по комнате, мысленно подводя итоги их бурного рандеву. Из-под кресла с опаской выглянула кошка, огляделась и пытливо уставилась на гостя. Ее золотистые глаза светились холодным недобрым блеском.
   — Хочешь меня сглазить? — раздраженно спросил у нее Коннор.
   Ответить ему Эдна не успела: из ванной вышла ее хозяйка в костюме библейской Евы, влажная и благоухающая гелем для душа. Волосы она заплела в тугую косу, косметику с лица тщательно смыла, отчего посвежела и похорошела.
   Подойдя к платяному шкафу, стоящему возле кровати, Эрин наклонилась, вынула из ящика хлопковые трусики и, натянув их, надела мешковатые тренировочные штаны, майку, свитер и плотные белые спортивные носки.
   Она явно пыталась казаться бесполой. Коннору эта затея не понравилась, но виду он не подал и спокойно сказал:
   — Ты помчалась как ошпаренная к Мюллеру после разговора с Ником? Что же он тебе наговорил? Что я сумасшедший? Или что-то похуже?
   Эрин кивнула, подошла к двери кладовой, достала мешок для мусора, вернулась к столу и принялась сметать с него в мешок сахарный песок вместе с сухими лепестками роз.
   — Отвечай же, Эрин! Что тебе наплел Ник? — повторил свой вопрос Коннор, начиная нервничать.
   Она тяжело вздохнула, опустилась на колени и стала собирать с пола осколки чайника и вазочки.
   — Он сказал, что Новак погиб в результате взрыва в загородном доме. Эксперты сравнили зубы и покалеченную кисть трупа с записями в медицинском досье Новака и подтвердили, что погибший действительно он. Все кончено. Опасности для меня больше нет, — произнесла она севшим голосом.
   — Нет, — покачал головой Коннор. — Это инсценировка. Но меня-то им обмануть не удастся!
   — Ник предупреждал меня, что именно такты и скажешь, узнав эту новость, — холодно заметила Эрин.
   — А то, что я убийца, он тебе не говорил?
   — Он сказал, что пока ты только подозреваемый.
   — Ты веришь, что я мог кого-то убить?
   — Разумеется, нет! Ты ведь и мухи не обидишь! Ты просто пай-мальчик, ангел во плоти!
   Она бросила черепки в мешок и наклонилась, чтобы достать из-под раковины совок для сора и веник.
   Наведение порядка в доме всегда ее успокаивало. Но сегодня главным источником беспорядка был Коннор.
   — Что еще он тебе поведал? — спросил он.
   Эрин засунула в мешок остатки шикарного платья.
   — Он порекомендовал мне держаться от тебя подальше во избежание нежелательных травм. Ноя, к сожалению, не прислушалась к его мудрому совету, и последствия моего легкомыслия не заставили себя ждать. У меня все саднит внутри, шикарное платье разорвано в клочья, сахарный песок рассыпан, чайник и керамическая вазочка разбиты. Я не говорю уже о том, что ты наплевал мне в душу, обвинив меня в измене и распутстве.
   Эрин поставила мешок на пол и стала швырять в него сломанные туфли и порванные чулки. Деловито стянув горловину мешка шнуром и завязав его узлом, она твердо заявила:
   — Короче говоря, твоя трогательная опека мне осточертела. Я сыта ею по горло. Возможно, ты действуешь из лучших побуждений, но взгляни на это моими глазами!
   — Я не хотел тебя обидеть! — прервал ее Коннор. — И не надо меня жалеть!
   — Прекрасно! Тогда поговорим без обиняков! — Эрин едва сдерживала слезы. — Завтра я вновь отправлюсь к Мюллеру, чтобы определить подлинность его новых приобретений. Я решила сообщить это тебе, поскольку мое терпение истощилось.
   Коннор схватил ее за плечи и заорал:
   — Нет, Эрин! Тебе нельзя туда возвращаться! Это ловушка!
   — Очередной бред! — усмехнулась Эрин. — Что дурного в том, что ему нравятся древние кельтские безделушки? И что особенного в том, что я ему симпатична? Он далеко не первый мужчина, проявляющий ко мне живой интерес. В конце концов, я не дурнушка. И не тряси так меня!
   Охваченный беспричинным скверным предчувствием, Коннор взволнованно вскричал:
   — Пойми, Эрин, чутье никогда меня не подводило! Кто-то строит козни против твоей семьи. Успокойся и напряги мозги! Сопоставь странные происшествия в доме твоей мамы и…
   — Нет! — взвизгнула Эрин. — Хватит! Я ничего не желаю больше анализировать и сопоставлять. Спасибо тебе за все, что ты сделал для моей мамы и Синди, но впредь прошу меня больше не опекать. Если ты не воспримешь всерьез мою просьбу, я действительно сойду с ума. Хорошенькая же тогда из нас получится парочка! Двое безумцев!
   — Значит, ты считаешь меня сумасшедшим! — с горечью промолвил Коннор. — В таком случае мне больше нечего тебе сказать.
   — Прости меня, Коннор! Я не хотела тебя обидеть! Боже, ну почему все вдруг стало таким ужасным! — Она прикрыла руками мокрое от слез лицо.
   Коннор схватил куртку, намереваясь уйти, но его ноги словно бы налились свинцом.
   — Могу я попросить тебя об одолжении? — тихо промолвил он.
   Она кивнула, и он сказал:
   — Не ходи к Мюллеру одна, возьми с собой хотя бы подругу. Пожалуйста, сделай это ради меня, я больше не буду тебя ни о чем просить.
   — Хорошо, — прошептала Эрин. — Я выполню твою просьбу.
   Она взяла телефонную трубку и позвонила Тонии.
   — Привет, подружка! Это я, Эрин. Спасибо, у меня все прекрасно. Почему такой странный голос? Я немного устала. Какая просьба? Скажи пожалуйста, у тебя завтра выходной? Чудесно! Не могла бы ты сопроводить меня к одному клиенту? Да, ты угадала, к Мюллеру. Это долгая история… Ты согласна! Замечательно! Это не займет у нас много времени. А потом я угощу тебя ужином, если ты не возражаешь. Хорошо, тогда до завтра! Ты просто ангел, Тония!
   Положив трубку, она поджала губы и понурилась. Коннор угрюмо молчал. Говорить им было не о чем. А вдруг она права, подумалось ему, и он действительно параноик? Впрочем, какая разница? Пусть ему мерещатся чудовища и привидения, в их компании все-таки веселее, чем в одиночестве. А здесь, в доме Эрин, ему больше нечего делать, поэтому лучше побыстрее убраться отсюда и дать волю чувствам в каком-нибудь укромном месте.
   — О'кей, — сказал он. — Раз тебе так угодно, я не стану путаться у тебя под ногами. Прощай!

Глава 23

   — Я не нахожу слов, чтобы выразить вам свою благодарность! Я отправлюсь туда с утра в понедельник! Это именно то, что мне надо! — растроганно проговорила в телефонную трубку Барбара.
   — К сожалению, эта должность временная, миссис Риггз, — защебетала Энн Мэри. — Только на период декретного отпуска нашей постоянной сотрудницы. Но мы непременно что-нибудь для вас придумаем, когда она вернется. Ведь вы столько лет сотрудничали с нами добровольно. Все будут рады вас видеть! Нам вас страшно не хватало.
   — Я тоже по вас соскучилась. Увидимся на будущей неделе. Пока!
   Барбара положила трубку и с облегчением вздохнула. Дела ее пошли в гору. Девочкам уже ничто не угрожало, поскольку мерзавец Новак и негодяй Билли Вега отправились к праотцам. Туда им и дорога! Личная жизнь Эрин тоже складывалась удачно. И в доме перестали твориться чудеса, слава Богу.
   Кто-то позвонил в дверь. Барбара посмотрела в глазок и увидела миловидную подругу дочери, Тонию. Что привело ее сюда в выходной? Странно. Барбара отперла дверь.
   — Здравствуй, Тония!
   — Здравствуйте, миссис Риггз. Надеюсь, я вас не побеспокоила? Я на минутку!
   — Входи, Тония! Выпьем чаю и поболтаем. У меня радость, я нашла работу.
   — Поздравляю! И что это за работа?
   — В образовательном центре, где я долго работала на общественных началах. Место освободилось только на время, но меня это вполне устраивает. Их заведующая сектором ушла в декретный отпуск, я заменю ее. Правда, я давно не работала с компьютером, но это не страшно, я быстро наверстаю упущенное, буду практиковаться в свободное время.
   — Что ж, это замечательно. — Тония прошла на кухню. — Послушайте, миссис Риггз, нам надо поговорить. После полудня я встречаюсь с Эрин…
   — В самом деле? — обрадованно воскликнула Барбара, ставя чайник на плиту. — В связи с чем?
   — Коннор взял с Эрин слово не встречаться без сопровождающего с Мюллером. — Тония сделала большие глаза. — По-моему, это глупо! Но мне все равно, это ее дело, она уже взрослая девочка.
   — Коннор заботится о ней, он жутко ревнив! — Барбара рассмеялась. — Но мне это нравится, Эрин нуждается в опеке, она такая неопытная и доверчивая!
   — Именно об этом я и хочу с вами поговорить, миссис Риггз. О его патологической ревности и подозрительности.
   Слова Тонии заставили Барбару насторожиться. Она обернулась и спросила:
   — Ты так считаешь? У тебя есть для этого веские основания?
   — В последнее время Коннор внушает мне тревогу. Он стал подозревать в чем-то даже меня.
   — Неужели? — Барбара вскинула брови.
   — Мне доводилось и раньше встречать мнительных мужчин. Если они начинают ревновать своих возлюбленных к их подругам, то добра не жди! — отчаянно жестикулируя, выпалила Тония. — Так ведут себя только законченные деспоты и эгоисты.
   Барбара открыла рот, но промолчала.
   — Эрин опомниться не успеет, как окажется в полной изоляции, наедине со своим ревнивым мужем. И он будет из нее веревки вить. А со временем она уверует, что без него уже ни на что не способна.
   — По-моему, ты все преувеличиваешь, Тония. Коннор не такой.
   — Загвоздка в том, что Эрин по уши в него влюблена. Надо признать, он действительно импозантен. Плохо то, что он считает Эрин своей собственностью, не позволяет ей и шагу без него ступить и хочет превратить ее в робкую овечку.
   — Тогда он заблуждается, — сказала Барбара, выпрямляя спину. — Просто он не понял, что моя девочка с норовом.
   — Мне страшно даже представить себе, как он зол на вашего супруга, — добавила Тония. — Извините, что я затронула эту болезненную тему, но ведь вам бы не хотелось, чтобы Эрин поплатилась за это.
   — Нет, Коннор не станет вымещать на ней свою обиду на Эда! — воскликнула Барбара. — Он ее обожает, во всяком случае, мне так показалось.
   Вода в чайнике вскипела, Тония проскользнула мимо Барбары и сняла чайник с плиты.
   — Позвольте мне помочь вам, миссис Риггз! Безусловно, он к ней неравнодушен. Скажу вам больше, он от нее без ума! Вам известно, что он практически похитил ее в аэропорту?
   — Когда? — спросила Барбара, опустившись на стул.
   — В минувшие выходные!
   Барбара наморщила лоб.
   — Эрин говорила, что он сопровождал ее в деловой поездке, но о похищении не обмолвилась ни словом…
   — А что в этом удивительного? Коннор появился в аэропорту Портленда за минуту до ее предполагаемой встречи с водителем лимузина, присланного за ней Мюллером. Коннор буквально затащил ее к свою машину, отвез в гостиницу и… Результаты вы знаете не хуже меня, миссис Риггз. Он добился своего, не так ли?
   Барбара вытаращила испуганные глаза.
   — У Эрин добрая душа! Она просто не способна кого-то огорчить! Мне страшно даже представить ее изолированной от общества, затравленной каким-то ревнивым самодуром!
   — Как метко вы его охарактеризовали! — злорадно воскликнула Тония. — Я рада, что мы нашли общий язык. По-моему, нужно срочно обзвонить всех родственников и сослуживцев Коннора и предупредить их о его опасном состоянии. Вам известно, что его отец страдал психическим расстройством? Он жил отшельником, чурался соседей, в общем, был неизлечимым параноиком. Своих сыновей он воспитывал в безлюдных горах. Чем именно болела их мать и при каких обстоятельствах она умерла, для всех так и осталось загадкой…
   — Какой кошмар! — Барбара прижала ладонь ко рту.
   — Одному небу известно, как измывался этот безумец над своими мальчиками, — добавила Тония. — Пожалуй, нам лучше этого не знать!
   — Меня всегда тревожило прошлое Коннора и род его занятий, — сказала Барбара. — Но такое мне и в голову не приходило! Надо обязательно поговорить обо всем с Эрин. Пожалуй, я сейчас же позвоню ей!
   — Выпейте сначала чаю, миссис Риггз! — Тония протянула ей наполненную чашку. — Эрин сейчас во власти его чар, с ней надо быть поосторожнее. Если будете слишком прямолинейны, она и слушать вас не станет. Лучше не торопиться, исподволь подготовить почву для разговора с ней.
   — Вы совершенно правы, — сказала Барбара. — Я этим немедленно займусь. Спасибо, что открыли мне глаза.
   Барбара так разволновалась, что не удержала свою чашку в дрожащих руках и расплескала чай на скатерть.
   — Эрин повезло, что у нее такая заботливая мать, — сказала Тония, желая ее успокоить. — Вы все принимаете так близко к сердцу!
   Барбара вспомнила, как убого она провела последние полгода, и процедила сквозь зубы:
   — Не всегда. Но отныне я постараюсь делать для нее все, что в моих силах.
   Их доверительный разговор прервал резкий звонок в дверь. Барбара вздрогнула и выплеснула на стол новую порцию чая.
   — Кого это еще черти принесли?
   — Сидите, миссис Риггз! — воскликнула Тония. — Я все выясню.
   — Нет, я сама открою! — Барбара встала и устремилась в коридор.
   Тония засеменила следом, сгорая от любопытства. Барбара посмотрела в глазок: на пороге стояли Шон и Майлс, держа в руках пакеты с подарками. Барбара улыбнулась и отворила дверь.