Малинин Евгений. Драконье горе

   – Гм… – Я почесал закованным в броню пальцем кончик носа и подумал, а почему, собственно, не сказать ему… – Меня и в самом деле сопровождают… ну, скажем… хранители-советчики. И должен признать, что их советы бывают порой просто неоценимы…
   – Уф… – с огромным облегчением улыбнулся Вигурд. – А то я уж невесть что начал думать!…
   – И думать нечего!… – воскликнул я. – Вот то, что нам нужно…
   Моя кобыла остановилась у очередной одежной лавки под вывеской «Супермегастаркет. Лучшие придворные костюмы от Шапса», и я, не оборачиваясь, спросил:
   «Ну что, хранители-советчики, как здесь насчет защиты прав потребителя?!»
   «Насчет качества все чисто… – сразу же отозвался Топс. – Ну а можно ли в этом показаться при дворе… спросишь у продавца».
   Я соскочил на землю, в тот же момент из лавки выскочил мальчонка и взял мою кобылу под уздцы. То же самое он сделал и с лошадью Вигурда, стоило тому покинуть седло. Видимо, этому мальцу было привычно стеречь лошадей покупателей, даже столь странно и страшно выглядевших, как лошадь моего друга.
   Мы прошли в звякнувшую колокольчиком дверь и тут же наткнулись на поджидавшего нас хозяина лавки. Им оказался пожилой, лет пятидесяти, сквот, невысокий с лысой круглой как шар головой, тремя аккуратными подбородками, округлым брюшком и не менее округлыми движениями коротеньких пухлых рук. Чуть отскочив в сторону, он, сияя ослепительной улыбкой, буквально запел высоким чистым голоском:
   – Высокородные сэры, какое счастье, что вы зашли в старкет папаши Шапса! Вы, как я понимаю, прибыли ко двору нашего великого императора и не желаете ударить в паркет лицом! И вы не ударите!!! Сам принц, не далее как третьего дня, приобрел у меня пару жилетов и роскошный пояс, а уж простые придворные просто валом валят ко мне! Так что вы не ошиблись, выбрав в качестве своего гардеробмейстера папашу Шапса! Папаша Шапс способен одеть всех высокородных сэров империи, и у него еще кое-что останется для…
   – Нас?… – неожиданно перебил папашу Шапса сэр Вигурд.
   Лысый толстяк как-то странно икнул от неожиданности и замолчал, а затем вдруг стремительно покраснел. При этом заалели не только пухлые щеки и подбородки, алой стала вся голова.
   – Не надо смущаться, – подбодрил его маркиз. – Мы прекрасно понимаем твои сложности, мы же едва протолкались сквозь толпу придворных, осаждающих твой… Как ты сказал?… Ах да, старкет!… Даже сквозь доспехи нам изрядно намяли бока!
   Хозяин запыхтел и начал оправдываться:
   – У меня действительно очень часто бывают придворные… Просто благородные сэры прибыли слишком рано… А вот часа через два вы вполне могли встретиться с императорским молельником и толкователем откровений Демиурга, он именно мне заказал новую мантию для торжественных приемов иноземных посланников…
   – Хорошо, – снова перебил его сэр Вигурд. – Мы не будем долго тебя задерживать, поскольку понимаем, что тебе необходимо подготовиться к приему столь высокопоставленной персоны. Ты быстренько подберешь нам…
   Тут он вопросительно посмотрел на меня, и я подхватил разговор:
   – Ты прав, папаша Шапс, мы прибыли ко двору. И поскольку нам не хотелось обременять себя излишней поклажей, мы не взяли с собой другой одежды, кроме своих доспехов. Так что подбери нам несколько костюмов для выхода в свет, что называется, на все случаи придворной жизни… Только учти, если я увижу в свой адрес хоть одну снисходительную улыбочку, связанную с моим костюмом, я вернусь и приколочу вместо вывески тебя самого!…
   – Как можно, благородный сэр!… – сбивчиво залепетал пухлый Шапс. – Мои жилеты, благородный сэр… Нет лучше, благородный сэр… Только отличные ткани, благородный сэр… – При этом он пятился от нас в сторону дальней стены, к завешанной плотными гардинами арке.
   – Может, мы все-таки посмотрим на эти жилеты… и на все остальное… – ласковым стальным голосом поинтересовался маркиз.
   – Прошу, благородные сэры, в благородное отделение! – тут же выпалил толстяк и, откинув тяжелую ткань, сделал округлый приглашающий жест.
   Мы шагнули в арку… и замерли! В довольно большом, ярко освещенном зале три стены были превращены в некое подобие открытого платяного шкафа, сплошь увешанного самой разнообразной одеждой. Четвертая стена представляла собой сплошное зеркало, и от этого количество одежды казалось уже совершенно невероятным. Мы были буквально ошеломлены этим зрелищем, и папаша Шапс мгновенно оценил наше состояние. И тут же ринулся в атаку, энергично захлопав в ладоши и заорав:
   – Кукс, Форкус, Татин, немедленно сюда, у нас благородные покупатели!…
   Посреди зала словно из воздуха материализовались трое молодчиков в одинаковых, серого цвета штанах и куртках, с матерчатыми метрами на шеях. Их склоненные головы показывали, что они готовы к услугам.
   – Итак, благородные сэры, – повернулся к нам вновь засиявший папаша Шапс. – Начнем с пробуждения?!
   – Э-э-э, в каком смысле?… – поинтересовался я.
   – В прямом! – воскликнул одежных дел мастер. – Вы поднялись с постели – вам надо что-то надеть! Ведь это все-таки дворец!
   «Видимо, он считает, что мы будем жить во дворце императора!…» – подумал я, но сказать ничего не успел, поскольку Шапс скомандовал:
   – Утренние панталоны и халаты благородным сэрам! – и его бравые помощники уже стояли около нас, нагруженные разноцветными тряпками по самые макушки.
   И началась примерка!
   Собственно говоря, я предполагал купить для нас с Вигурдом по паре-тройке костюмов, в которых было бы не стыдно показаться при дворе, однако выяснилось, что только комплектов из тапок, панталон и халатов надо не менее шести… для каждого из нас. Для подъема, для утреннего омовения, для раннего завтрака, для утреннего зеркала, для вечернего омовения и для позднего ужина. И это в том случае, если мы решимся утром и вечером совершать омовение и посещать, прошу прощения, уборную в одной и той же одежде, а также не станем приобретать специального комплекта для вечернего зеркала! В противном случае… считайте сами!
   Кроме того, по словам этого толстого прощелыги, нам были насущно необходимы костюмы для участия в утреннем императорском приеме, утреннем императорском завтраке, для императорских прогулок, при этом отдельно для пеших и конных, для вечерних императорских приемов, при этом отдельно для малых и больших, для музыкальных вечеров, для приема иноземных официальных и неофициальных лиц, для…
   Первым не выдержал сэр Вигурд, просто потому, что я был слишком ошеломлен, чтобы возмущаться. Маркиз, не дослушав до конца перечень необходимой нам одежды, неожиданно рявкнул:
   – А нельзя все эти… приемы… посещать в одном и том же платье?!
   Толстяк в ужасе округлил глаза:
   – Ни в коем случае!…
   – Почему?…
   – Ну, во-первых… это неприлично, а во-вторых, вас, прошу прощения у благородных сэров, сочтут… нищими!…
   Тут он скорчил чрезвычайно лукавую физиономию и пропел:
   – А я же вижу, что это не так!…
   Короче, всего за каких-нибудь два-три часа нас одели с головы до пят, причем много-много раз!
   Правда, я тоже, как сказал хозяин лавки, не ударил лицом в паркет. Мне тоже удалось здорово удивить местных специалистов высокой моды! Когда для примерки первых панталон я вылез из своих доспехов, и Шапс со своими молчаливыми прихвостнями увидели мой роскошный джинсовый костюмчик, они остолбенели в первый раз. Это остолбенение длилось пару минут, после чего доблестный работник прилавка принялся оглядывать меня со всех сторон и, нечленораздельно повизгивая, что-то рисовать в своем блокноте, а затем, страшно смущаясь, попросил разрешения потрогать ткань моего, как он сказал, необыкновенно оригинального костюма. А вот когда я остался в майке и трусах, эта торговая банда остолбенела во второй раз, и на этот раз капитально!
   Чтобы привести их в чувство, пришлось здорово рявкнуть. Они задвигались, но при этом продолжали пожирать глазами мое нижнее белье.
   Причину столь необычного поведения местных кутюрье я понял довольно быстро – сэр Вигурд вслед за мной разоблачился для примерки, и оказалось, что местная знать понятия не имеет о… белье!
   В остальном процесс создания гардероба для благородных сэров проходил по тщательно отлаженной технологии – мы примеряли выбранный элемент одежды, ловкачи с измерительным инструментом на шеях куда-то его утаскивали, там одежку укорачивали, удлиняли, расставляли, зауживали, короче, приводили в идеально подогнанное состояние и, после повторной примерки, укладывали в объемистый сундук. Дело кончилось тогда, когда оба сундука были полностью набиты!
   Наконец, когда крышки наших сундуков были заперты, а мы сами снова облачились в доспехи, папаша Шапс что-то помурлыкал себе под нос, что-то почеркал в своем блокнотике и, маслено улыбаясь, заговорил на чрезвычайно интересующую его тему:
   – Как благородные сэры думают рассчитываться за купленный товар?… – И тут же, уловив мой удивленный взгляд, он заторопился: – Дело в том, что я не могу предоставить вам рассрочку, более поверьте, благородные сэры, что это максимум моих возможностей… Тем более что у вас, как мне кажется, еще нет при дворе поручителей!… Если бы вы сочли возможным заплатить сейчас… скажем… пятьдесят цехиков, то остальное я вполне смог бы подождать…
   – А сколько ты там всего насчитал?! – оборвал я его торопливую речь.
   – Э-э-э… – Он был явно обескуражен, но, бросив мгновенный взгляд в свой блокнот, быстро ответил: – Всего – пятьсот цехиков…
   Сумма была, на мой взгляд, слишком уж круглой… совсем как его пузо, однако я не стал спорить, а потребовал некоторого уточнения:
   – Ну а если в имперских дубонах?…
   – Пять дубонов, благородный сэр! – неуверенно улыбнулся папаша Шапс.
   – А тебе не кажется, сквот, что ты хочешь с нас содрать шку… слишком много получить?! – раздался голос маркиза Вигурда, и судя по его тону, тот был в ярости. – Да за пять дубонов я всю твою Суперэкстрамегастаркетлавку дважды куплю!… А тебя самого в кра-сквота превращу!…
   Краска мгновенно сбежала с румяных щек папаши Шапса, а сами щеки вдруг отвисли, как у бульдога. Торговец попятился от разъяренного Вигурда, невнятно бормоча:
   – Ваша милость, как же так?… Поверьте, я не прибавил сверх положенного… Лучшие ткани, изысканное кружево, виртуозные портные, доделка и подгонка на месте… рассрочка… инфляция… Четве… пятеро детей и еще один ожидается… Не губите безвинно…
   Сэр Вигурд сверлил бледную физиономию торговца пронзительным взглядом, а когда лепет последнего смолк, он вдруг выпрямился и холодным, безжизненным голосом проговорил:
   – Я, маркиз Вигурд, шестой лордес Кашта, требую немедленно пригласить в эту лавку, принадлежащую сквоту по имени Шапс, для разбора моего спора императорского…
   Однако договорить последнее, как я понимал, слово ему не дал истошный вопль совсем уж позеленевшего папаши Шапса:
   – Даю скидку двадцать процентов с назначенной цены!…
   Вигурд мгновенно расслабился, его губы тронула слабая улыбка, и своим обычным дружелюбным тоном он спросил:
   – Значит, итого получится четыре имперских дубона?…
   – Совершенно верно, благородный сэр… – подтвердил папаша Шапс, при этом его голос тоже вдруг приобрел нормальное звучание. – Но первый платеж и рассрочка остаются прежние… – тут же добавил он, хитровато улыбнувшись.
   Вигурд с минуту изучал эту, вернувшую себе нормальный вид, лукавую, толстую физиономию, а потом перевел взгляд на меня.
   Я привычно сунул руку сквозь доспехи в карман и вытащил кошелек. Достав четыре монетки, я протянул их хозяину лавки со словами:
   – Поскольку мы не знаем, сколько времени пробудем в городе, я заплачу тебе сразу всю требуемую сумму – не люблю быть кому-то должен! – А потом, улыбнувшись, добавил: – И спасибо тебе за рассрочку…
   – Благородный сэр! – вскричал папаша Шапс, принимая деньги. – Если бы я знал, что вы намерены сразу рассчитаться со мной, я бы никогда не осмелился торговаться с вами!… Куда прикажете доставить ваши обновки?!
   – А за доставку ты с нас еще золотишка слупишь? – насмешливо поинтересовался сэр Вигурд.
   Папаша Шапс оскорбленно выпрямился во весь свой небольшой рост:
   – Доставка для благородных и щедрых сэров будет выполнена за мой счет! Благородный сэр напрасно считает меня… сквалыгой!
   Маркиз явно хотел что-то сказать по поводу сквалыги, но я, заволновавшись, как бы мой благородный друг снова не полез в бутылку, перебил обоих:
   – Мы еще не знаем, где остановимся, но, как только определимся с местом своего пребывания, я сообщу тебе, куда доставить эти сундуки… – А затем, повернувшись к Вигурду, добавил: – Нам надо торопиться, мы и так слишком много времени потеряли в этой милой… гм… милом старкете!
   Маркиз громко хмыкнул, еще раз окинул взглядом хозяина, а затем, развернувшись на каблуках, двинулся к выходу, царапая деревянный пол лавки шпорами.
   Я последовал за ним, краем уха слыша, как провожавший нас хозяин бормочет себе под нос:
   – Какой грозный благородный сэр… Это ж надо, из-за такой малости сразу… «требую пригласить… требую пригласить…»
   Когда мы, провожаемые поклонами и благодарностями хозяина, садились на лошадей, я заметил, как Вигурд сунул в ладошку мальчишке-сторожу монетку и ласково потрепал его по затылку закованной в сталь ладонью.
   Проехав немного по заполненной народом улице, я не выдержал и обратился к своему спутнику:
   – Маркиз, твой короткий диалог с этим мошенником Шапсом был очень интересен и породил у меня несколько вопросов. Может, ты ответишь на них?…
   – Конечно… – коротко кивнул Вигурд.
   – Что такое «кра-сквот», кого ты потребовал пригласить в лавку, и почему этот Шапс так перепугался?…
   Вигурд улыбнулся и начал отвечать по пунктам:
   – Кра-сквот – это сквот, который за нарушение закона, обычая или по собственной жадности, или за долги ставший рабом. Пригласить я собирался императорского пристава. А почему Шапс перепугался… Видишь ли, сквот-торговец имеет право получать прибыль не более определенного размера. Наш друг Шапс увидел перед собой двух странствующих рыцарей и решил нажиться сверх закона. Он по нашему виду сразу догадался, что мы давно не были в столице, а может быть, и вообще впервые прибыли сюда, так почему бы не надуть двух простофиль-провинциалов?! Но если бы я договорил формулу вызова в суд и потребовал бы императорского пристава проверить правильность назначенных Шапсом цен, ему грозило бы серьезное наказание. Если бы оказалось, что он потребовал с нас плату, превышающую законную стоимость покупки больше чем на целый дубон, его казнили бы. Если запрос был меньше, но все-таки превышал установленную величину наживы, его превратили бы в кра-сквота… Отдали бы в рабство!…
   – Кому?! – спросил я, внутренне содрогнувшись.
   – Тебе, – небрежно ответил Вигурд. – Ты же был покупателем…
   – А если бы проверка показала, что с назначенной им ценой все в порядке?
   – Тогда мы должны были бы уплатить ему двойную назначенную цену… – все тем же спокойным тоном проговорил Вигурд. – Но я знал, что он загибает…
   Мой спутник помолчал, потом бросил на меня веселый взгляд и пояснил:
   – Мне, конечно, далеко до матушки Елаги, но кое-чему она меня научила… Я чувствую сквотов… я сразу вижу, когда они… ловчат.
   И тут словно что-то толкнуло меня изнутри:
   – Тогда почему ты не почувствовал, что сэр Лор, тот самый рыцарь, которого ты видел на дороге во время моего боя с Красными Шапками, что он предводительствует этими… бандитами?…
   – К сожалению, я не чувствую благородных сэров, – огорченно произнес сэр Вигурд и как-то виновато отвел глаза. – Я понимаю только простых сквотов… Это матушка Елага чувствует суть любого живого существа, но она…
   И Вигурд замолчал, не договорив.
   В этот момент кони вынесли нас на широкую, совершенно пустую площадь, с противоположной стороны которой высились каменные стены небольшого, но самого настоящего замка. На угловых замковых башнях развивались широкие желто-зеленые полотнища знамен, а посредине зубчатой стены, в нижней части чуть возвышающейся над ней башни между тяжелых, широко распахнутых створок чернел проем ворот. Примерно на метр выше стрельчатой арки ворот в стене башни были проделаны два узких отверстия, сквозь которые проходили толстые кованые звенья цепи, удерживавшие подъемный мост. Этот мост выглядел очень массивно и чрезвычайно по-идиотски, поскольку рва перед ним не было, и он лежал прямо на брусчатке площади.
   Не было перед воротами и караула. Вместо каких-нибудь «королевских гвардейцев» или бойцов комендантского взвода на мосту лежало нечто невообразимо огромное и чудовищно волосатое, лежало неподвижной тушей, которую, впрочем, вполне можно было объехать. Что я и решил незамедлительно сделать. Легко толкнув свою умницу кобылу пятками, я направил ее к открытым воротам замка, но тут же услышал позади себя встревоженный голос Вигурда:
   – Ты куда, сэр Владимир?!
   – Как куда? – повернулся я к нему. – В замок! Ведь, если не ошибаюсь, мы именно туда направлялись?!
   – Но!… – Маркиз был явно встревожен. – Туда сейчас не пройти! Разве ты не видишь, на мосту лежит Гроган-Убийца!…
   – Ну и пусть лежит, – невозмутимо ответил я. – Мы его трогать не будем, просто проедем мимо.
   – Но мимо Грогана нельзя проехать! – воскликнул сэр Вигурд. – Он убивает каждого, кто приблизится к воротам!
   – Зачем же их тогда открыли?! – удивился я, придерживая кобылу. – Не проще ли держать ворота закрытыми, если не хочешь, чтобы через них проезжали?!
   – Ворота открывают, чтобы… проветрить замок… А нам надо объехать левую башню и попасть в императорскую приемную. Там мы изложим свое дело и узнаем, когда император или наследник смогут нам дать аудиенцию.
   – И долго нам придется эту аудиенцию ждать? – поинтересовался я, не сводя глаз с неподвижного Грогана.
   – Неделю, две… не знаю…
   – Ага…
   Я немного подумал и снова тронул лошадь.
   – Сэр Владимир, не подъезжай близко к воротам! – тут же раздалось за моей спиной.
   – Я только посмотрю… поближе… – успокоил я маркиза, но тот, видимо, не слишком мне поверил, потому что я сразу же услышал позади цоканье копыт его коня.
   Моя кобылка медленно приближалась к подъемному мосту, а темная бесформенная куча на мосту продолжала оставаться неподвижной.
   Мы подъехали уже довольно близко, но Гроган никак не показывал своих агрессивных наклонностей. Я уже совсем было уверился в том, что нам удастся проскочить в ворота, но когда до края моста оставалось всего метра три, вдруг, без всяких предварительных звуков или движений, валявшаяся куча шерсти превратилась в семиметровое чудовище с бесформенным мохнатым телом, стоящим на коротких столбообразных ногах. Его похожая на заросшую шерстью бочку голова возбужденно втягивала воздух через две дырки, заменяющие чудовищу нос, а три мгновенно открывшихся глаза жадно уставились на мою лошадку. Длинные, до колен, мохнатые лапы чудовища толщиной с шею моей кобылы странным образом задергались. В правой лапище Гроган держал огромную, под стать своему росту, блестящую обоюдоострую секиру, а в левой толстую палицу величиной с меня!
   Я даже не испугался, я просто оторопел. Да еще вдобавок к увиденному на меня обрушился медвежий рев, пропущенный через двухсотваттовый усилитель! В голове чудища образовалась щель величиной с хорошую ванну, украшенная белоснежными клыками, вполне способными перекусить меня пополам, а лапа с секирой взметнулась вверх, совсем чуть-чуть не достав до верхушки мостовой башни. И в этот момент в реве чудовища послышалась некоторая членераздельность. Во всяком случае, я вполне отчетливо разобрал:
   – Стой, сквот!… Еще шаг, и тебя ждет страшная смерть!…
   А моя кобылка тем не менее продолжала спокойно шагать вперед.
   И тут мне вдруг стало… смешно! Я смотрел на приближающееся ко мне жуткое чудовище, на его взметнувшуюся вверх смертоносную секиру, на палицу, которую он сжимал в другой лапе, ощущал на своем лице его смрадное дыхание, и… каким-то шестым, вдруг открывшимся во мне чувством, понимал, что все это простенький, наведенный коротким, двухстрочным заклинанием морок!
   Нет, вполне возможно, что Гроган-Убийца действительно существовал и даже выглядел так же, как скалившее на меня клыки страшилище, но то, что преграждало мне путь к воротам, меня почему-то совершенно не пугало. Его просто не было!
   И моя умная лошадка неспешным, полным достоинства шагом проехала сквозь… Грогана-Убийцу! Уже въехав в темноту башенного тоннеля, я обернулся и увидел растерянно смотрящего мне вслед сэра Вигурда.
   – Маркиз, – позвал я его. – Прошу за мной, и ничего не бойся! Поверь, этот мохнатый топтун не причинит тебе вреда!…
   – Где ты, сэр Владимир?! – закричал вдруг Вигурд. – Я слышу твой голос, но не вижу тебя!…
   И тут наш разговор прервало утробное ворчание топчущейся на мосту голограммы:
   – Ты где, сквот?… Ты куда делся?… Покажись и прими смерть, как подобает благородному сэру!…
   Я развернул лошадь и снова въехал на мост, уже с другой стороны. Едва я немного продвинулся вперед, как увидел, что у бедного Вигурда буквально отвалилась челюсть. Он уставился прямо мне в лицо и побледневшими губами проговорил:
   – Сэр Владимир, как ты оказался внутри Грогана?! Да еще вместе с лошадью?!
   – Следуй за мной, сэр Вигурд, – усмехнулся я, – и ты все поймешь…
   И я снова развернул свою кобылу в сторону ворот.
   Оглянувшись из каменного тоннеля, я увидел, что сэр Вигурд опустил забрало шлема и, вынув меч из ножен, скачет по мосту. Я чуть прибавил ходу, освобождая для него место, и через секунду он уже был под сводами ворот.
   Увидев, что я поджидаю его, сэр Вигурд притормозил свой четвероногий танк и воскликнул:
   – Счастлива моя звезда, Черный Рыцарь, что я повстречал тебя! Иначе я никогда не увидел бы таких чудес!…
   – Каких чудес, маркиз? – весело поинтересовался я.
   – Ну как же, сэр Владимир, когда Убийца взмахнул своей секирой, я закрыл глаза, чтобы произнести слова, провожающие рыцаря в Темный Мир. А когда открыл – тебя уже нигде не было, но не было и твоего изрубленного тела. Гроган топтался на мосту, а твой голос раздавался неизвестно откуда и звал меня! А потом, прямо из тела Убийцы, из его шерсти, показалась морда твоей лошади и твое открытое лицо!!! Разве это не чудо?! И я последовал за тобой… и вот я здесь!!!
   «Похоже, такой резкий переход от ужаса к восторгу может нехорошо сказаться на… здоровье моего друга», – подумал я и как можно спокойнее проговорил:
   – Ну что ты, маркиз, самое обычное дело!… Не бери в голову.
   И чтобы не дать ему продолжить свои восторженные излияния, быстро развернул свою кобылу в сторону открывающегося замкового двора.
   Мы выехали на открытое пространство, замощенное зеленым, обработанным под кирпич, камнем. Я быстро огляделся. Справа вдоль замковой стены стояли серые каменные сараи, и по нескольким, широко распахнутым воротам я узнал конюшни. Напротив конюшен располагалось невысокое двухэтажное строение, из все того же серого камня, имевшее явно хозяйственное предназначение. А слева возвышался дворец, сложенный из теплого розового гранита. Он был совсем не высок – в три этажа, но выполнен столь пропорционально и столь утонченно, что казался ожившей сказкой. На целую долгую минуту я залюбовался этим произведением местной архитектуры, а по истечении этой минуты услышал хрипловатый голос:
   – А вы, благородные сэры, как сюда попали?…
   Я оторвался от созерцания красоты и перевел взгляд на… довольно уродливое существо, топтавшееся перед мордами наших коней.
   Во-первых, этот хрипатый тип был чрезвычайно худ. Худ до такой степени, что казалось, будто кости его скелета вот-вот проткнут бледную, нездоровую кожу. Во-вторых, он был необычайно высок, почти с меня ростом, а во мне, если вы не знаете, почти два метра. В-третьих, он был наряжен в довольно несуразные яркие цветные лохмотья, болтавшиеся на его тощей фигуре, словно ленточки на посохе украинского свата. И вот эта нелепая фигура стояла перед нами и рассматривала нас, склонив усталую круглую и абсолютно лысую башку к левому плечу, явно ожидая исчерпывающего ответа на свой, я бы сказал, наглый вопрос.
   То, что вопрошающий был недопустимо наглым типом, тотчас же подтвердил и сэр Вигурд. Он поднял свое забрало и, смерив хрипатую жердь высокомерным взглядом, распорядился, игнорируя заданный вопрос:
   – Немедленно вызови нам конюха, который позаботится о наших лошадях, и кого-нибудь из прислуги…
   – …Которая позаботится о ваших милостях… – все тем же наглым тоном закончил за Вигурда хрипун.
   – Да ты, сквот, не в меру нахален, – улыбнулся Вигурд и помахал неизвестно откуда взявшейся в его руке плетью. – Тебя, похоже, давненько не учили хорошим манерам и послушанию… Так мы исправим это упущение…
   Длинный сквот быстро отступил на шаг и в свою очередь улыбнулся. И в его улыбке совершенно отсутствовал как страх, так и какое-либо почтение. Именно это отсутствие страха меня насторожило, и я внимательнее пригляделся к этому занимательному типу.
   Сэр Вигурд между тем чуть толкнул своего скакуна, и тот сделал шаг вслед за нашим наглецом. Маркиз поднял плеть и язвительно поинтересовался:
   – Неужели ты рассчитываешь удрать от лошади?…