Малышева Анна Витальевна. Имя – Смерть

   Алия равнодушно пожала плечами:
   – Спрашивай – буду отвечать.
   – Ладно. Предположим, что в машине ты мне сказала правду и тебя зовут Алия. Предположим, что ты училась в Москве и тебя выгнали. Живешь по паспорту сестры. Мне, в сущности, плевать, так Это или нет. Мне другое интересно. Ты где собиралась жить, когда приехала сюда?
   – У тебя, – спокойно ответила она.
   – Ты что – решила заклеить мужика еще в аэропорту, чтобы на ночевку попасть? – Он задал вопрос нарочно грубо, чтобы ее расшевелить. Но впечатления на девушку не произвел. Она равнодушно ответила:
   – Ну, хоть бы и так. А что?
   – Ничего. Врешь много. К кому ты приехала?
   – К тебе. – Она посмотрела ему в глаза и вдруг рассмеялась. – Да ладно! Если я тут некстати – только скажи. Я уйду. Мне-то что?
   – Сиди! Друзья в Москве есть? – спросил он.
   – Имеются.
   – Спасибо, что не врешь. Они тебя ждут?
   – Я им надоела. Живу у них. На нервы действую.
   Денег у меня нет. Кому я тут нужна-то?
   – Парень есть?
   – Был.
   – Подруги есть?
   – Были. – Алия перешла на односложные ответы. Этот допрос ей не нравился, она ерзала на стуле, кусала губы и дымила второй по счету сигаретой.
   – Ладно. А где ты работать собиралась?
   – Пока не знаю. Нашла бы что-то. В Москве это несложно. Во многих местах даже паспорт не просят.
   – Верно. – Иван все больше убеждался, что она чего-то боится. – Ну а деньги у тебя есть?
   Девушка слабо улыбнулась:
   – Пятьсот.
   – Баксов?
   – Тысяч. Рублей.
   Иван присвистнул:
   – Фью! На неделю скромной жизни!
   – Это такому бугаю, как ты, на неделю. А мне бы на месяц хватило.
   – Мало ешь? Зато пьешь не хило.
   Девушка отодвинула стакан с остатками водки и встала из-за стола:
   – Спасибо за угощение. Но я, кажется, за все расплатилась авансом?
   – Сядь! – прикрикнул на нее Иван.
   На этот раз она послушалась. Видно было, что она сама не горит желанием поскорее уйти.
   – Я найду тебе работу, поняла? – сказал Иван, тоже присаживаясь за стол. – Постой, выпьем еще по маленькой. – Он разлил остатки теплой водки и придвинул ей стакан:
   – Пей и закусывай.
   Она послушно выпила и зажевала водку кусочком колбасы. Щеки у нее горели, глаза блестели, волосы совсем высохли и распушились. Иван видел, что девушка совсем еще молоденькая и очень хорошенькая.
   Сколько же ей лет? Сказала – двадцать пять, но может быть и пятнадцать. Правды пока не добьешься.
   Он негромко и уверенно заговорил:
   – Жить будешь пока что тут. Со мной. Поняла?
   – Поняла.
   – Устраивает?
   – Да. Ты мне нравишься.
   Он проглотил эту наивную лесть не поморщившись и продолжал:
   – Будешь делать, что я скажу. Работа – не бей лежачего. Хорошо оденешься, проблем у тебя не будет.
   Только отдашь мне свой паспорт, настоящий, советский. Прописку мы тебе устроим. Временную, правда, но самую настоящую.
   Алия смотрела на него как на инопланетянина.
   Потом покачала головой:
   – Я не проститутка. Ты что подумал? Я с тобой переспала по-хорошему, но я этим делом не зарабатываю. Ты ошибся!
   Она хотела встать, но парень поймал ее тонкую руку и стиснул так, что она вскрикнула:
   – Пусти!
   Он не отпустил, а наоборот – пригнул ее руку к столу, так что она вынуждена была сесть. Девушку перекосило от боли, с лица разом сбежали все краски, она задыхалась от ярости и страха.
   – Пусти… – выдавила она.
   Иван отшвырнул ее руку, и Алия по инерции стукнулась плечом о стену. И немедленно заплакала, потирая красные пятна на запястье:
   – Слома-ал…
   – Цела твоя рука, не реви, – хмуро ответил он, – В проститутки не желаешь? Так и я не сутенер. Я тебя на панель не выставлю. Там своих достаточно. Но ты, Алияшка, усвой себе – теперь ты моя. Хочешь уйти – иди. Я тебя отпущу. Пока.
   А хочешь остаться – я не против. Я только за. Но тогда уж слушайся. Внакладе не останешься. Слово даю. А мне можно верить. А кому ты, кроме меня, нужна?
   Алия вытерла злые слезы и отвернулась. Иван продолжал:
   – Не знаю пока, где ты мне наврала, а где правду сказала, но одно точно знаю – тебе деваться некуда. Иначе чего ты со мной пошла?
   Девушка бросила ему в лицо:
   – Я думала, ты нормальный парень! А ты меня избил! Меня никто никогда не бил!
   – Это разве избил? – искренне удивился Иван. – ;
   Вот дурочка. Да если б я только начал тебя избивать, ты бы уже коньки отбросила. Я же вижу, какие у тебя кости. Тоненькие.
   – Дай мне уйти, – прошептала девушка. – Клянусь, я никому ничего не скажу.
   И тут же замолчала. Она увидела, как побелели глаза Ивана.
   Он процедил:
   – Что ты не расскажешь?
   – Н-ничего…
   – Ты о чем это, Алия?
   – Я так… Что ты меня избил, не скажу… Что ты мне предлагал…
   Она хотела встать и не могла – понимала, что бежать бесполезно. Но Иван не двигался с места. Он смотрел на нее. Наконец спросил;
   – Что ты видела?
   Она испуганно помотала головой:
   – Ничего!
   – Где и что ты видела? Здесь? В той комнате?
   У Сереги?
   Она не отвечала. Тогда он снова схватил ее за руку и потащил в комнату. Там швырнул девушку на постель, а сам вывалил на пол содержимое ее сумки.
   Расшвыривал по углам тряпки, чистое и грязное белье, запасные джинсы, зимние сапоги на меху, яркий полосатый шарф… Девушка рыдала, уткнувшись лицом в грязную подушку, он не обращал на нее внимания. Наконец он нашел маленькую пластиковую мыльницу. Открыл ее. Там лежал маленький шприц и к нему – иглы в упаковке.
   – Так, – спокойно произнес он. – Баян. Сама колешься?
   Алия затихла – даже плакать перестала.
   – Лишний вопрос, да? – спросил он. – И не мое дело? Может, у тебя диабет, в конце концов, и тебе это нужно для инсулина? А?
   Она не ответила. Иван продолжил обыск и нашел кое-что поинтересней. Большую записную книжку.
   Быстро просмотрел ее и сунул в карман. Алия резко села на кровати и молча следила за ним. Глаза у нее теперь были сухие и тревожные. Следующей находкой был паспорт советского образца в разодранной целлофановой обложке. Иван и его просмотрел. На фотографии была Алия, владелицей паспорта значилась Боссарт Алия Викторовна, семьдесят второго года рождения. Последним местом прописки была Москва, и крупными буквами выведено: «На учебу». Прописка кончилась этим летом. Эта находка как будто поколебала Ивана. Он внимательно, постранично изучил паспорт. Алия была не замужем, детей нет…
   Никаких отметок больше не значилось. Иван зачем-то машинально отметил, что родились они в одном месяце – оба январские. Ему не верилось, что девушка рассказывала правду о себе. Алия все еще не издавала ни звука. Наконец Иван побросал все вещи обратно в сумку, туда же сунул паспорт и шприц.
   Только записную книжку оставил себе.
   – Ладно, студентка, – сказал он. – А теперь на счет «три» говоришь, что видела, и идешь куда глаза глядят. Ничего тебе не будет. Ну?
   – Ничего не видела, – прошептала она.
   – Серега! – крикнул Иван.
   Его друг появился сразу. Он с интересом посмотрел на девушку и кинул Ивану:
   – Говорил тебе – проблемы будут. Что случилось?
   – Что она могла видеть, пока я спал, Серега? – спросил его Иван.
   – Чего? – Серега тупо смотрел на девушку, пытаясь что-то сообразить. Потом вдруг тяжело вздохнул, обращаясь к Ивану:
   – Говорил я тебе – никого сюда не приводи. Мало ли, чего она видела. Может, ствол видела, может, пошарила в твоих шмотках.
   Адрес запомнила. Наведет, говорю. Ладно хата, хата съемная, хоть сейчас отсюда уйдем. А тачку твою она тоже видела. Опишет. Номер запомнит. И что теперь с ней делать? Руки об нее марать?
   – Я ничего не видела! – быстро и умоляюще заговорила девушка, вставая на колени. Диван под ней заскрипел. – Мне просто негде было переночевать, и я пошла с ним вот… – Она быстро глянула на Ивана и продолжала:
   – Я не знаю, кто вы такие, ребята, чем занимаетесь, я ничего не видела, никому ничего про вас не скажу! Я ничего не знаю! Вы только отпустите меня! Ну, пожалуйста! Ей-богу, никому про вас не скажу… Дура я, что ли?!
   – А, блин… – протянул Серега. – Плохо дело.
   Ты ее сюда привел? Ты и разбирайся. Подобрал какую-то мусорную девку, отжарил, а отдуваться мне?!
   Алия стояла на коленях, молитвенно сложив руки на груди.
   – Только не убивайте, мальчики! – вырвалось у нее. – Зачем это вам?!
   – Ну, ты загнула, – наконец подал голос Иван. – Кто тебя тут убивает?
   – Ради Бога! – воскликнула она. – Я все для вас сделаю! Хотите меня вдвоем?! А?! Давайте вдвоем, здорово будет, ну, я все сделаю, мальчики, вы чего? Чего он так на меня смотрит, Ваня?!
   А Серега и в самом деле смотрел на нее нехорошо. Иван успокаивающе хлопнул его по плечу:
   – Ну, не заводись. Девочка правда ничего не видела. Что я на нее наехал, в самом-то деле?
   – Я знаю, что она видела, – вдруг вырвалось у Сереги. – Она клиента видела, сука! Еще мне показалось – кто-то в коридоре лазает… Опять подумал, кошак. А нашего кошака второй день дома нет!
   Это она была! Подслушивала, сука! Может, и подглядывала тоже! А ты чего спал, придурок? – Серега сплюнул и закончил:
   – Поторопился ты расслабиться. Вот сам с ней и возись! – И вышел, плотно прикрыв дверь. Он не желал ввязываться.
   Ивану тоже стало не по себе. Он смотрел на девушку и не знал, как к ней подступиться. До Алии, видимо, дошло, что она молчит себе во вред. Пока она молчит, Иван думает, а ничего хорошего он думать не может…
   – Вань, слушай, – спокойно и серьезно сказала она. – Я тебе все в деталях расскажу. Когда ты уснул, я пошла в туалет. Потом мне воды захотелось, я на кухню завернула. А потом слышу – вроде бы твой друг меня окликнул из своей комнаты. Откуда я знала, что он не один? Я решила, что он меня позвал.
   Пошла к нему, заглянула в дверь… Дверь была приоткрыта. Видишь, я все честно рассказываю! Могла бы соврать, что дверь была закрыта, и все!
   – Да ты говори, говори, – кивнул Иван. – И не надо так напрягаться.
   – Я и говорю… – захлебнулась она от волнения. – В комнате Сергей был не один. С ним еще кто-то, но я не видела кто. Дверь была только чуточку приоткрыта, я видела только Сергея и край стола. А на столе был автомат. И все! Я сразу ушла! Пришла к тебе, легла и больше не вставала… Ну и что, подумаешь, автомат?!
   Мало ли теперь у людей оружия?! Что я – оружия не видела?! У моего отца тоже ружье есть незарегистрированное, и что теперь? Вань, ну ты же понимаешь, что я никому про это не расскажу, разве я похожа на стукачку?!
   – Ты похожа на циркачку, – оборвал ее Иван. – Тоже по тонкой проволочке ходишь. А внизу-то пропасть.
   Девушка заговорила быстро и горячо:
   – Вань, ну ты что?! Ты что?! Ты же нормальный парень, добрый, я же вижу! Ну, что я могу тебе сделать?! Это смешно…
   Видно было, что она пытается разреветься для пущей убедительности, но от страха у нее ничего не получается. Иван вздохнул. Ему было противно видеть, как она унижается, как боится и каким дураком его считает.
   – Я тебе ничего не сделаю, – сказал он. – А вот Серега может.
   – А ты его поставь на место!
   – Ты думаешь, я могу?
   – Я вижу! Он тебя уважает!
   – Да не слишком-то, – вздохнул парень. – Ты сама понимаешь, что поперек горла ему встала?
   – Понимаю… Вань, дай мне уйти! Я уйду, и ты меня больше не увидишь!
   Он молчал. Тогда Алия потихоньку слезла с дивана и натянула джинсы. Потом свитер. Взялась за куртку. Она одевалась медленно, стараясь не поворачиваться к Ивану спиной. Глаз она на него не поднимала.
   Одевшись, подхватила свою сумку и шепнула:
   – Выпусти меня.
   – Пошли.
   Сергей поймал парочку уже у входной двери. Он ничего не спросил. Только ощупал девушку взглядом, от которого она сжалась. Иван отпер дверь и вытолкнул Алию на площадку. Бросил приятелю:
   – Скоро вернусь.
   Он вошел за девушкой в лифт, нажал кнопку первого этажа. Во дворе она тихонько попросила:
   – Отдай мне книжку. Пожалуйста.
   – Нет, – ответил он. – Книжка пусть пока побудет у меня.
   – Да зачем она тебе?
   – Ты за ней вернешься.
   – Почему ты так думаешь? – Алия нервничала теперь еще больше, чем наверху, в квартире, во время допроса.
   – Она тебе нужна. Там телефоны, адреса, имена.
   Я тоже ее прочитаю и побольше узнаю о тебе. – Иван явно издевался. – А ты все равно ко мне придешь.
   Только смотри, долго не раздумывай. Я тебе предложил хороший вариант.
   – Как же я к тебе приду? Твой приятель меня сразу прикончит… – Она замолчала, пережидая, пока мимо них пройдет старуха с пуделем на поводке. Старуха явно постаралась рассмотреть их лица, но ей мешала темнота. Фонарей здесь не было, и глубокий тесный двор-колодец освещался только светом из окон. Да от грязного ноябрьского снега тоже исходило серое свечение.
   – Давай я тебя отвезу, куда скажешь, – предложил Иван, когда они снова остались во дворе одни.
   Было так тихо, что отчетливо различался даже легкий стук собачьих лап по насту. Алия шепнула:
   – Не стоит. Я сама доберусь…
   – Боишься меня?
   – Тебя – нет.
   Он пытался рассмотреть ее лицо, но видел вместо этого какое-то мутное круглое пятно в рамке длинных черных волос. "Я буду последний дурак, если отпущу ее сейчас, – подумал он. – Так нельзя.
   Надо проводить, посмотреть, куда она пойдет. Начал, так заканчивай!"
   – Далеко тебе нужно? – спросил Иван.
   И она вдруг сдалась. Послушно ответила:
   – На «Автозаводскую».
   – У тебя там кто?
   – А никто… Бывшая сокурсница. Во всяком случае, она не прогонит, если я заявлюсь. А завтра что-нибудь придумаю.
   – Телефон у нее есть?
   – Да. Он, между прочим, в записной книжке. Так ты мне ее отдашь?
   – Когда познакомишь с подружкой. Посмотрю, как тебя приняли, и отдам. Идет?
   – Какой ты, Ваня, недоверчивый! Ну ладно! Идет.
   Поехали.
   Он отвернулся, чтобы открыть машину, наклонился к дверце… И в тот же миг задохнулся от страшного удара по почкам. Тут же, без перерыва, последовал второй удар по тому же месту, от которого было еще труднее опомниться. Он со свистом втянул ледяной воздух, но третий удар – по голове – повалил его наземь. Вспыхнула боль в затылке, и он вцепился пальцами в снег, натужно кашляя, извиваясь, все еще пытаясь подняться… И пока он нащупывал коленом точку опоры, стонал, матерился, гасил белых чертиков в глазах, его машина рванула с места и пропала в темной арке, ведущей на улицу.
   Хорошая была машина. Новая. Заводилась с полоборота.

Глава 2

   Когда он наконец смог подняться, было уже поздно. Пропала машина, а с ней исчезла Алия. Так глупо он никогда не выглядел. «Здорово она меня приложила!» – подумал он, прислушиваясь к своим ощущениям. Ощущения были, прямо сказать, пакостные. Стоял он с трудом, голова гудела, спина разламывалась.
   Вместе с девицей исчезла и ее сумка. Бежать за машиной следом он не мог. Да и бесполезно. Если б под рукой была тачка, тогда бы он попробовал. А так…
   Иван поплелся к подъезду. В лифте передохнул, привалившись к стенке. Выйдя на третьем этаже, пару раз позвонил в свою дверь. Сергей открыл.
   – Ты чего, Вань?! – испугался он, увидев друга в таком виде – весь в грязи, в снегу, шатается, как пьяный, глаза дикие.
   – Запри дверь, – пробормотал Иван, переступая порог. Он нашел в себе силы дотащиться до дивана в своей комнате и осторожно сел. Сергей уже был рядом, заглядывал ему в лицо:
   – Что случилось?!
   – Эта дрянь… Девка… Угнала мою тачку…
   – Что?!
   – То! – Иван прилег, и голова переполнилась мерзкой мутью. – У меня, кажется, сотрясение мозга. Дай полотенце мокрое, приложу…
   Но и мокрое полотенце не помогло. Его сильно тошнило. Он предпочитал не открывать глаз. И странно, к злобе на Алию примешивалось какое-то странное чувство. Почти восхищение, как ни смешно. Девчонка его обошла. Так просто! И поступила правильно. Он бы сам на ее месте так поступил. И вот теперь она в дамках, а он в дураках! Сергей, слава Богу, молчал. Он соображал.
   – Она тебе по голове дала, что ли? – спросил он наконец.
   – Ну.
   – А чем?
   – Откуда я знаю? Какая разница! У нее в руках вроде ничего не было. Она пару раз дала по почкам, потом вырубила меня. Уложилась за минуту. И умотала на моей машине.
   – Поганка! Вот же поганка! – поразился Сергей. – Ну, ты только никому об этом не рассказывай. А то смеяться будут. Как она тебя, а?! В ней же росту метр пятьдесят, не больше. И худая, на дзюдоистку не тянет.
   – Дзюдо тут ни при чем. Она не дралась. Она меня просто избила! Представляешь?! – ответил Иван.
   И его вдруг разобрал смех. Он хмыкал, пытаясь не шевелить головой – уж очень муторно было.
   Сергей сочувственно заметил:
   – Пройдет, ты не переживай так. Тачку жалко, конечно. Да она ее бросит где-нибудь.
   – Надеюсь.
   – Зато в ментовку не поедет. Гарантия.
   – Отсюда все равно надо сваливать, – угрюмо буркнул Иван.
   Сергей не ответил. Он присел на диван и задумался. Потом спросил:
   – А работать ты сможешь?
   – Посмотрим завтра.
   – Завтра будет поздно смотреть. Завтра надо сделать одного мужика. Ранним утречком лучше всего.
   Я уже взял деньги.
   – Кто он такой? – спросил Иван.
   – Коммерсант. Фотка, адрес, номер тачки – на, погляди.
   Иван взял сперва фотографию, равнодушно на нее посмотрел, потом прочитал адрес.
   – Как же я без машины? – спросил он.
   – Машина не проблема. Может, и лучше другую взять, чтобы не примелькаться. Найдем. Сделай его, и передохнем. Прямо после дела катанем в Эмираты.
   Позагораем, на верблюдов посмотрим, шашлык покушаем в пустыне. Ну как?
   – Хорошо. – Иван закрыл глаза. – Шашлык из сайгачатины.
   – Из чего?
   – Из ничего. Так, задумался. А сюда уже не вернемся?
   – Не стоит. Сниму другую хату. – Сергей вдруг рассмеялся. – Слышишь, нас, наверное, соседи везде за гомиков принимают. Два мужика живут вместе и никого им не надо.
   – Станешь тут гомиком после этой Алии, – пробормотал Иван. – Начнешь от девчонок шарахаться.
   Ну, уела она меня. Найти бы ее. Я бы с ней по-другому поговорил.
   – Забудь об этой поганке! – посоветовал Сергей. – Она рано или поздно на нас нарвется! А машину мы найдем.
   Иван лежал неподвижно, и было неясно – слушает он друга или уже спит. Вдруг он провел правой рукой по карману брюк. Еще раз, еще. Потом проверил левый карман.
   – Ты что ищешь, Вань? – встревожился Сергей.
   – Погоди ты! – Иван, не поднимаясь, прощупал карманы куртки и вздохнул:
   – Ну, так я и знал. Нету.
   Унесла.
   – Что унесла? Она тебя еще и обокрала?
   – Блокнот унесла. Я у нее записную книжку забрал, а она ее у меня вытащила, пока я на снегу корчился! Так она что – из-за книжки меня долбанула?!
   – На черта тебе была ее книжка?
   – Сам не знаю. Подразнить ее хотел. Узнать, кто у нее тут есть из друзей. А ей, видно, этого не хотелось. При тебе-то она побоялась напасть, выждала, когда мы наедине останемся. Да, не такая она простая, как я думал!

* * *

   Ранним утром следующего дня коммерсант Хлопушин П.В., 1956 года рождения, москвич, был расстрелян из двух автоматов израильского производства в тот момент, когда снимал замок со своего гаража.
   Несмотря на то что вокруг было довольно оживленное движение, убийцы беспрепятственно скрылись.
   …В Дубае Иван окончательно пришел в себя. Голова больше не кружилась, и тошнота начисто прошла. Да и мало ли было в его биографии таких ударов! Только вот Алию он не забыл. Беспокоился, рвался обратно в Москву, пока Сергей не разозлился:
   – Мы отдыхаем или нет?
   – Отдыхаем, – отмахнулся Иван. – Только отдыхай не отдыхай, а машину я хочу найти.
   – Приедем – поищем.
   – Может, уже нашлась. Я позвоню матери.
   Он позвонил ей с улицы, из автомата. Говорил минут десять и вернулся в тайский ресторанчик, где они с Сергеем обедали, с растерянным лицом.
   – Как дома дела? – приветствовал его Сергей, отрываясь от аппетитных даров моря.
   – Плохо. – Иван огляделся, но вокруг их столика русских туристов не наблюдалось. И все равно он понизил голос:
   – Машина моя нашлась.
   – Ну?! Поздравить можно?
   – Рано поздравлять. Машина стояла возле метро «Автозаводская». Стекло разбито, магнитолу утащили, все поснимали, вплоть до ковриков. Ну, вообще все. Голая тачка осталась.
   – Ну и фиг с ним, со стеклом, – утешал его Сергей. – Новое поставишь. Магнитолу жалко, но уж как-нибудь на новую разоришься. Долларов за шестьдесят купишь спокойно. Хотя бы и здесь! Главное – машина цела. А откуда ты все узнал? От матери?
   – Ну да, к ней милиция приходила. Участковый и с ним еще какой-то тип. Спрашивали, где я, как меня найти. Мать, ясно, не знала, ничего не сказала. Я же ей не сообщаю, где живу. Это ментам не понравилось. Велели сразу, как я появлюсь, им сообщить. Взяли координаты всей родни.
   – А что они заявились? – Сергей тоже огляделся по сторонам. – Против нас ничего нет.
   – Есть. Машина.
   – Твоя, что ли?
   – Да. Держись за стол, не падай, говорю тебе! История простая. Предположительно из моей машины стреляли в одного типа. Мужик этот на телевидении работал, мать мне сказала где, но я уже не слушал.
   Понял? Заказное убийство – явное! И его сделали из моей «девяточки». – Помолчав, он добавил:
   – Я должен найти Алию. Мы летим домой. Я – сегодня ночью. Ты – через день. И там мы не встречаемся. Ты меня понял?
   Сергей поник:
   – Я же говорил, что эта поганка тебе устроит веселую жизнь… Пока это дело не кончится, работать мы не будем. А дальше что? За тобой теперь будут присматривать…
   – Там видно будет.
   …А назавтра Иван, впервые за последний год, явился домой. Ключей у него давно уже не было. Он нажал кнопку звонка и не отпускал ее, пока мать не открыла.
   – Ванюша" ты?! – Она почему-то испугалась, увидев его.
   – Привет, мам. – Он суеверно переступил порог с правой ноги и чмокнул мать в жирную от ночного крема щеку. – Уф! Чем это ты мажешься?
   – Заходи, заходи. – Мать суетливо запирала дверь, прикладывала ладонь к губам, разглядывала сына. – Ты все-таки приехал…
   – Ну, конечно.
   – Есть будешь?
   – Буду. – Иван чувствовал себя неловко в тесной прихожей. Ему почему-то казалось, что квартира стала меньше, чем была. И мебель какая-то неузнаваемая, и неприветливо смотрит большое зеркало на стене… И мать другая.
   – Яичницу? – спрашивала мать, все еще не сводя с него испуганных глаз.
   – С помидорами, мам?
   – Сделаю. С помидорами, со свеженькими… Как ты любил…
   Глаза у нее налились влагой, а он; сердито поправил:
   – И до сих пор люблю. Не говори про меня как про покойника.
   – Это я так, прости… Давно тебя здесь не было.
   Я уже забыла когда…
   – Вот пришел же!
   Мать больше ничего не говорила. Гремела посудой, открывала воду, хлопала дверцей холодильника. Суетилась без толку, нервничала, все у нее валилось из рук. Она делала ему завтрак, а он, стоя у окна в тесной кухне, рассматривал двор, откинув занавеску. Знакомый двор, большой. Раньше напротив не было ничего, кроме пустыря. На этом пустыре они пацанами жгли костры, гоняли мяч, курили, присев на корточки и озираясь, не идет ли кто из взрослых… Хорошо тогда было, свободно. А теперь там стоят два новых высотных дома. Прежние дружки – где теперь они? Домовой, Ваньтяй, Косой? Теперь им всем по тридцать, здоровые мужики, женатые, наверное… И тополя во дворе здорово подросли. А за углом его школа – желтая, облезшая. Вон виднеется ограда.
   – Садись, кушай! – позвала его мать. – Только руки вымой.
   Он усмехнулся:
   – Конечно, я же не маленький. Да, мам, я тебе привез кое-что…
   Он сбегал в коридор, расстегнул дорожную сумку, с трудом достал оттуда пухлый черный пакет. Резко запахло овчиной.
   – Дубленка, – пояснил он. – Ма, иди сюда. Погляди, примерь.
   Но мать не обрадовалась, не стала благодарить.
   Она стояла на пороге кухни, бессильно опустив руки, глядя сквозь сына.
   – Мам, ну ты что? – обиделся он. – В конце концов, могу я тебе что-то подарить?
   – Ты мне часто что-нибудь дарил, – как-то безрадостно ответила она. – Никогда меня не забывал.
   Деньги приносил. Подарки привозил. Ванечка…
   – Ну что?!
   – Я всегда хотела спросить… Можно, да?
   – Ну?! – Он раздраженно выпрямился, дубленка ему мешала.
   Раньше у них тоже бывали такие объяснения.
   Мать никак не могла понять, откуда у ее сына такие деньги, чтобы менять машины, снимать квартиры, дарить ей подарки… Она пыталась задавать конкретные вопросы, но Иван всегда уходил от прямых ответов. Стоило ему повысить голос – и мать сникала, отступала, и сцены кончались сами собой.
   Но теперь она не собиралась сдаваться:
   – Кем ты работаешь? Кто ты по профессии?
   – Мам, ну ты даешь – поразился Иван. – Мне вот-вот тридцать стукнет! Работаю, зарабатываю! Тебе не все равно?
   – Как мне может быть все равно?! – Мать задохнулась от волнения. – Когда ты ушел из школы после восьмого класса, мне не было все равно Когда ты попал в ту компанию, я тебя оттуда вытаскивала! Я тебя искала вечером на каких-то пустырях!
   Я в милицию бегала! Я…
   Иван по-шутовски поклонился ей в ноги:
   – Спасибо тебе! Спасибо тебе, мамулечка! За милицию спасибо! Вот спасибо так спасибо!
   Но она не слушала:
   – Потом… Когда ты никак не желал работать…
   Появились какие-то ужасные девицы. Не могу забыть ту, белую, из овощного магазина… Испитая! Матерщинница жуткая! Лицо дегенератки! А вот тебе почему-то нравились именно такие! Нормальные девочки тебя не интересовали!
   – Ма, это смешно! Я уже и не помню, о ком ты говоришь? Белая из овощного?