Малышева Анна Витальевна. Имя – Смерть

   – Я стреляла, – просто призналась Дана. – Ему очень хотелось тебя найти. Не могла же я допустить?..
   – А с чего ты вообще взяла, что он мой парень?
   Сама говорила – он спрашивал Алию.
   – Но спал-то с тобой.
   – Нет, он не подходит, чтобы забрать Алию – Муха докурила сигарету до фильтра, бросила на пол и растоптала.
   – Тем более, что у него сейчас у самого большие проблемы, – согласилась Дана.
   Муха взглянула на часы, потом подошла к окну, отодвинула штору. Увидела гаражи, освещенные подвесным фонарем, деревянный барак, еще более древний, чем тот дом, где они находились. Скучный пейзаж, в котором не было ничего знакомого, ничего родного. «Неужели это будет последнее, что я увижу на воле? – спросила она себя. – Именно вот это? Ведь пошли последние часы…»
   Уже начинало светать. И вдруг до нее дошел смысл слов, сказанных Даной. Она повернулась и резко спросила:
   – А ты-то откуда знаешь про его проблемы?!

Глава 17

   Дана неуверенно подошла к столу, взяла сигареты, прикурила, едва не обжегшись от прогоревшей спички. Выглядела она сейчас не самым лучшим образом. Видно было, что женщина давно не спала, очень устала и сейчас ее мучают боли от побоев.
   Муха тихо, но отчетливо произнесла:
   – Я все знаю про Ивана! У него неприятности с девушкой. А откуда ты пронюхала?
   – Поставь чайник, – сказала Дана.
   – Я задала тебе вопрос.
   – Я не могу сама поставить чайник, – невозмутимо пояснила Дана. – На этой проклятой кухне стоит газовый баллон Я ничего в нем не понимаю Крутила-крутила, плиту так и не зажгла, а газу нанюхалась до смерти.
   – Меня не колышет, чего ты нанюхалась! Хоть бы и подохла!
   – Голова болит… Открой окно.
   На кровати зашевелилась Алия. Она отвернулась к стене и вдруг принялась кашлять. Звуки были такие, будто она выкашливала душу. Муха подошла к ней, крепко взяла за плечо.
   – Ты хочешь чего-нибудь?
   – Ей тоже не помешает чай, – вставила словечко Дана.
   – Она больна?
   – Похоже на то.
   Вдруг Муха повернулась к собеседнице с искаженным лицом. Ей в голову пришла одна мысль – весьма резонная и страшная.
   – Они ее ничем не заразили? – глухо спросила она. – Те.., скоты?..
   Дана вздернула острые плечи:
   – Я не врач. Откуда мне знать.
   – Если у нее СПИД… Зачем мне тогда жертвовать собой?
   – Опять начинается?
   – Надо сделать анализы… Хоть как-то узнать…
   Пригласить врача…
   – Сюда его все равно не пригласишь. Надо вывезти отсюда девочку. И в любом случае придется заплатить хорошие денежки, чтобы она пришла в себя. У тебя таких денег нет. Почему ты решила, что у нее обязательно СПИД? Может, она вообще здорова. А если даже СПИД? С ним можно прожить лет двадцать И это будут хорошие двадцать лет.
   – Она со СПИДом, а я на зоне… Замечательно проведем время… – горько сказала Муха. – Откуда в тебе эта наглость. Дана? Ты же сама почти покойница, насквозь больная… А все равно тебе надо еще нас в могилу утащить.
   – Не болтай глупостей, до могилы вам обеим далеко! – одернула ее Дана. – Поставь чайник. Если не для меня, то хоть для нее. Она же как ребенок – сама не может попросить.
   – Я поставлю чайник, – решилась Муха. – Но ты пойдешь со мной.
   Дана усмехнулась:
   – Не веришь? Чего боишься?
   – Ты вызовешь сюда ментов.
   – С чего ты взяла, глупая?
   – А ты все время пытаешься выставить меня отсюда или сама выйти…
   – Тебе это все кажется с перепугу.
   Муха жестко посмотрела на нее:
   – С перепугу? Ну, это ты погнала. Я ничего не боюсь.
   – Знаю, ты у нас отчаянная девушка. Ладно, идем.
   Дай руку. – Дана взяла ее под руку и указала:
   – Кухня напротив по коридору. Только свет там не включай.
   Заметят с улицы.
   – А тут?
   – А тут он давно горит.
   – Откуда тебе знать?
   – Я щупала лампочку, когда сюда пришла. Она уже была раскаленная. Значит, горит… Если бы я выключила, стало бы ясно, что тут кто-то есть. Делай, как я сказала.
   – Кто тебя сюда привел? – спросила Муха, вводя Дану в полутемную кухню и усаживая ее на табуретку, к столу.
   – Адвокат Жумагалиева.
   – А Алию?
   – Он же…
   – Поняла. В качестве приманки для меня?
   – Понимай как хочешь.
   – Значит, верно… Если бы Жумагалиева не припекло, мне бы никогда не увидеть Алию. Они же понимают, что мне на них плевать и я не пойду сдаваться… Только ради нее… И то вряд ли.
   – Я им и сказала – Муха вряд ли на такое согласится.
   – Спасибо на добром слове! – недоверчиво ответила девушка, откручивая вентиль газового баллона.
   Она зажгла газ, набрала воды в жестяной погнутый чайник, который был, наверное, ровесником этого дома Дана сидела неподвижно, сложив руки на коленях, и только изредка морщилась и дергала головой. Муха раздраженно спросила:
   – Ну, что ты корчишь рожи?
   – Ты мне выдрала половину волос…
   – Ничего. Новые вырастут, – зло бросила Муха. – Ну а теперь колись.
   – Насчет чего? – удивилась Дана.
   – Насчет Ивана. Какие у него проблемы, ну?
   – С девушкой какой-то, ты сказала, – равнодушно ответила Дана.
   – Гадина… Ты что же – за дуру меня тут держишь? Откуда ты узнала про это? Ты знала про это раньше, чем я сказала!
   – Ты же сама…
   Муха подошла к ней и снова обхватила ее шею пальцами левой руки. И хотя теперь она сжала ее совсем легонько, но лицо у Даны немедленно исказилось. Женщина отпрянула к стене и ударилась затылком. После чего замерла.
   – Не дури… – хрипло проговорила она. – Убери эту гадость…
   – А, не желаешь получишь? – Муха снова извлекла из кармана шприц и коснулась иглой щеки Даны. – А что такое? Легкая смерть.
   – Убери шприц!
   – Заговоришь – уберу.
   Дана напряглась всем телом. Было видно, как мучительно она соображает – броситься на свою мучительницу или сдаться. Муха терпеливо ждала. Она была уверена в результате. Дану слишком пугал шприц, который она сама когда-то вложила в руки своей мучительнице.
   – Убери, я скажу, – не выдержала Дана.
   Шприц слегка отодвинулся от ее лица. Дана сумрачно заговорила:
   – Когда ты сбежала, надо же мне было тебя найти? Ты мне даже не сказала, куда уходишь.
   – Я пошла тебя искать! Я думала, что случилось что-то!.. – воскликнула Муха. – И ты бросила меня одну! Где же ты была? Что ты врешь?
   – Дача большая, а мозгов у тебя мало… Я была на чердаке.
   – На чердаке?
   – Туда ты, конечно, не заходила? – уверенно спросила Дана, и было видно, что она говорит правду и не боится, что ее уличат во лжи.
   Муха растерялась:
   – Нет… На чердак я не поднималась. Что ты там делала?
   – Спала!
   – Почему там?
   – А где мне было спать? В этом чертовом доме везде так натоплено, что у меня голова раскалывалась. А на чердаке батарей нет, там холодно. Я залезла туда и выспалась… Спустилась вниз, стала тебя искать, звать… А тебя нигде нет.
   – Значит, ты была там? – Муха сняла чайник с плиты и принялась искать заварку. – А я-то думала, что ты бросила меня подыхать…
   – Я бы никогда тебя не бросила.
   – Конечно, теперь я понимаю. Я была тебе нужна ради твоего Жумагалиева.
   – Хотя бы и так.
   – Представляю, как ты ошалела, когда не нашла меня…
   Дана кивнула:
   – Это было жутко… Дом за городом, транспорта нет… Обстановка незнакомая. Я была в тот день такой слепой, как никогда в жизни… А вдруг что-то произошло, пока я спала?!
   Муха засмеялась:
   – То есть с тобой случилось то же, что со мной?
   Нервы сдали и ты психанула?
   – Конечно сдали… Это было ужасно… И мне пришлось куда круче, чем тебе, дуре… Я расплачивалась за твою глупость, за то, что ты решила дать деру в самый неподходящий момент. Ты-то была зрячая и могла уйти далеко. А я? Нас нельзя сравнивать. Я позвонила адвокату Жумагалиева, в Москву. Он приехал, вывез меня оттуда. И велел найти тебя. Уже тогда стало ясно, что без твоей помощи Жумагалиева не вытащить из помойки…
   – Тебе обещали деньги за то, чтобы ты меня нашла? – поинтересовалась Муха.
   – Мне обещали жизнь.
   – Надо же… – хмыкнула девушка. – Как же теперь быть с твоей жизнью? Ведь ты меня не нашла.
   Я пришла сама.
   – Это не важно. Главное, что ты уже здесь, – удовлетворенно сказала Дана. – И кроме того, я тебя искала… И нашла бы, если бы не та девка… После той девки мне пришлось вернуться сюда… Нельзя было светиться.
   – Какая девка? Ты о ком?
   – Налей мне чаю… – попросила Дана, вместо того чтобы дать ответ. – Иначе я упаду в обморок.
   Все кружится в голове, прямо рулетка с шариком.
   Я не сплю уже вторую ночь.
   – А какая тебе разница – день или ночь? Сова слепошарая!
   – Не груби! Я все-таки старше тебя, – заявила Дана и припала к чашке с чаем, которую ей дала Муха.
   Сама девушка к чаю не прикоснулась. Она присела за стол, закурила и стала пускать дым Дане в лицо. Та даже не поморщилась, хотя прекрасно почувствовала, что над ней издеваются. Она терпеливо дула на чай, ожидая, когда тот остынет, блаженно прикрывала глаза и молча опустошала чашку.
   У нее даже лицо подобрело, стало каким-то мягким и женственным.
   – Говори, – приказала Муха, которой было неприятно видеть, как эта женщина получает удовольствие, пусть даже от чашки чая.
   Дана с сожалением поставила на стол чашку и нехотя сказала:
   – Мне надо было тебя найти. А где тебя искать?
   Друзей в Москве у тебя нет. В гостиницу ты уже потому не пойдешь, что там надо регистрироваться. Я вспомнила об этом парне, об Иване. Это была единственная зацепка…
   – Ну, ты и нашла зацепку… Я же у него машину угоняла. Как я к нему пойду?
   – Ну и что? Зато и спала с ним. Мужчины такое редко забывают. Особенно если девушка молоденькая и симпатичная и есть надежда трахнуться еще разок.
   А ты ведь ему не откажешь.
   – Так ты искала Ивана и думала, что я у него прячусь? – спросила Муха довольно равнодушно.
   Но в этот миг ей вдруг стало страшно.
   – Да. – И Дана вдруг засмеялась.
   – Что ржешь, корова?!
   – Коровы мычат, милая. Ты же девушка деревенская, должна бы знать. Или у вас там в аулах все больше бараны?
   Муха треснула ладонью по столу и едва не скинула на пол чашку, из которой пила Дана:
   – Сука! Говори быстро, ты его нашла?
   После короткой паузы Дана ответила:
   – Почти.
   – Как это понять?
   – Я нашла его девушку.
   – И ты… – Дана не дала Мухе закончить фразу и заговорила очень деловито:
   – Фамилии его я не знала. Адреса не знала. Телефона не знала. Зато он знал мой адрес и телефон, а также фамилию и имя. Помнишь время, когда мы только ушли с моей квартиры?
   – Ну?
   – Я тогда туда позвонила, и жильцы мне сказали, что он опять приходил и обыскивал мою комнату. Я поняла, что он мною все больше интересуется.
   Мной, конечно, по необходимости. А вот тобой – очень. И это не месть – ведь машину ему вернули.
   Нет, тут было другое. Ты его уязвила, ты его достала!
   Ты бы им крутила как хотела. Ты была ему нужна.
   Муха слушала ее с блестящими глазами, у нее даже рот приоткрылся. Ненакрашенная, она сейчас выглядела лет на восемнадцать.
   – А еще позже мой двоюродный брат по отцу позвонил мне и сказал, что мной интересовалась по телефону какая-то девушка, – продолжала Дана. – Он на всякий случай определил ее номер и записал его.
   Я стала думать, кому я была нужна. Но тогда мне это было не важно. И вот, когда ты пропала, я позвонила брату и попросила дать мне этот номер. Мне подумалось: а если таким образом меня искал твой Иван?
   Меня смущало только, что звонила девушка… Брат дал мне номер. Я позвонила по этому номеру. Спросила, с кем говорю. Девушка отказалась мне назваться. И еще очень резко сказала, что если мне нужен Иван, так он тут больше не живет…
   – Когда это было? – подалась вперед Муха.
   – Вчера.
   Муха больше не задавала вопросов. Дана рассказывала сама, без принуждения:
   – Алию уже сюда привезли. А тебя все не было.
   Я сделала ей укол, чтобы она спала, и занялась поисками твоего парня. Узнала адрес, по которому был установлен тот телефон. Вышла, поймала машину и поехала туда. Самое трудное было – добраться туда…
   Я нашла ту квартиру и позвонила. Мне кто-то открыл.
   Я спросила Ивана. По дыханию я поняла, что передо мной стоит девушка или женщина. Она не ответила мне ни слова, только вдруг толкнула меня в грудь и хотела закрыть передо мной дверь. Но я все равно вошла… Я оказалась сильнее ее. Она закричала, но я ей объяснила, что я слепая, что мне нужна ее помощь. Она так оторопела, что слова не могла сказать. Я поняла, что она одна. Спросила ее, где Иван.
   Она ответила, что он уехал к какой-то девке, которая звонила ему накануне вечером. Я просила дать адрес этой девки. Она заявила, что адреса у нее нет. Я ей не поверила. Я просила ее снова и снова… Потом вдруг услышала, как она накручивает диск телефона. Старый аппарат производит столько шума… Я спросила, куда она хочет позвонить. Если она звонит Ивану – то пусть передаст мне трубку, мне очень нужно с ним поговорить. Она сказала, что звонит в милицию. Что я ворвалась в квартиру и она не желает иметь с Иваном ничего общего. Она сказала, что Иван – бандит.
   Я велела ей перестать звонить, положить трубку. Но девка не послушалась. Стала бегать от меня по квартире с телефоном в руках. Уронила телефон. Я достала пистолет, выстрелила на звук. Она упала. А я ушла. Вот и все.
   – Зачем ты ее убила? – простонала Муха.
   – Она меня слишком хорошо рассмотрела, – пояснила Дана.
   – Тебе человека убить – что плюнуть…
   – А тебе?
   – Я это делала за деньги! Мне нужны были деньги, чтобы как-то жить, чтобы не сдохнуть! А ты убиваешь просто так!
   – Нечего оправдываться! – отрезала женщина. – Я тебе уже сказала – чистой никогда не станешь! Научись жить с этой мыслью! – И тут же, куда более мягко, почти оправдываясь, спросила:
   – А ты бы как на моем месте поступила? Она знала, как меня зовут.
   Она сказала: «Вы, наверное. Дана Сулимова?» Как я могла допустить, чтобы девка на меня донесла? Или тебе бы хотелось, чтобы вы с Ваней были повязаны одним делом?
   – Нет. Но теперь у него большие проблемы… Ты верно сказала…
   – Вы жили вместе?
   – Да. Всего сутки.
   – Как трагично ты выражаешься! – усмехнулась Дана. – Что – парень интересный?
   – Пошла ты! – вспыхнула Муха. – Это были единственные сутки моей нормальной жизни! Единственные за всю эту осень!
   – Ну, ничего не поделаешь… – Дана не решилась улыбнуться, боясь вызвать гнев девушки. – Чем-то приходится жертвовать.
   – Слишком многим приходится мне жертвовать!
   Понимаешь ты, сука, что на него теперь это дело станут вешать?
   – Почему же на него?
   – А на кого же еще? Не знаешь, как эти дела шьются? И конечно, ты останешься чиста!
   – Я? – изумилась и рассердилась Дана. – А что ты мне предлагаешь? Пойти в тюрьму ради Ванькиной девки? Так он даже не был моим любовником!
   Вот ты бы пошла? Пошла бы за него в тюрягу?
   – При чем тут тюряга – он ее не убивал!
   – Пусть докажет.
   – Тебя могли видеть!
   Дана кивнула:
   – Конечно, могли. И наверное, видели. А я вот не могла контролировать обстановку. Никогда в жизни не пошла бы на такой дурацкий поступок… Если бы не ты, дорогая. Так что проблемы могут быть не у него, а у меня.
   – Дай-то Бог! – воскликнула Муха. – Неужели ты тоже наконец попадешься?!
   – Я один раз попалась, – напомнила ей Дана. – И больше такого не желаю. Что ты из себя строишь?
   Тюрьмы испугалась? Да чего тебе бояться с такими деньгами?! Ты там будешь жить не хуже, чем Толгат в Америке!
   Муха вздрогнула:
   – Кстати… Он не собирается возвращаться? Ты ничего об этом не слышала?
   Дана вместо ответа встала и поманила Муху за собой:
   – Пойдем.
   – Куда это?
   – Надо сделать один звонок. Ты же мне не доверяешь? Тогда будешь присутствовать.
   – Кому это ты будешь звонить? – вскочила Муха. – Ментам?!
   – Да ты что? Какая же это будет добровольная явка с повинной? А тебе ведь нужна именно добровольная. Так получится, что я их на тебя наведу.
   В жизни такими делами не занималась. Я позвоню адвокату Жумагалиева. Он все устроит, приедет за тобой, привезет тебе деньги. Можно открыть две кредитные карточки – на имя Алии и на имя… На чье имя?
   – На имя моего отца, – обреченно ответила Муха. – Лучше он, чем мама…
   – Хорошо, на имя твоего отца. Как его зовут.
   – Боссарт Виктор Артурович.
   Дана повторила вслух его имя и взяла Муху под руку – Как только он откроет эти два счета, бумаги будут привезены тебе. Потом, если ты нам не веришь, можно поехать в банк и проверить, сколько на счетах денег. Ты убедишься, что тебя никто не обманул.
   Сто на одном, сто на другом. А потом ты пойдешь сдаваться. Сама!
   – Даже без адвоката?
   – Исключено. С ума сошла? Мы тебя довезем куда надо, но пойдешь сама. У них как раз уже начался рабочий день.
   – А мне как раз так хочется жить, – вздохнула Муха. – Ладно, пошли.
   Телефон оказался в коридоре. С первого взгляда, войдя в квартиру. Муха его даже не заметила – такой он был невзрачный. Дана ощупала аппарат, сняла трубку и, ловко пересчитывая пальцем ячейки, набрала номер.
   – Яков Семенович? – заговорила она, дождавшись ответа. – Это я. Дания. Яков Семенович, можно открывать счета. Да, да. Она тут. Она все выслушала и согласна. – Дана отвела трубку от уха и приказала:
   – Муха, представься и скажи, что согласна явиться с повинной.
   Муха брезгливо поднесла трубку к уху и севшим голосом проговорила:
   – Меня зовут Мухаббат, Боссарт Мухаббат Викторовна. Я согласна дать показания, что меня нанимал господин Жумагалиев.
   – Очень хорошо, – услышала она низкий, неожиданно приятный голос. – Условия вам передали?
   – Да. Деньги…
   – Я сейчас этим займусь.
   Муха оглянулась на Дану. Та стояла рядом и ждала. Муха спросила адвоката:
   – Что будет с моей сестрой? Вы об этом уже подумали?
   – Конечно. Ее немедленно отвезут в лучшую наркологическую клинику. Американские специалисты, новейшие методики лечения, внимательный персонал. Ей там будет хорошо.
   – Как я могу это проверить?
   – Послушайте, госпожа Боссарт, – внушительно ответил адвокат. – Вы ведь не с кем попало связались. Мы вам даем полную гарантию, что все условия будут выполнены.
   – Какую же это гарантию? – недоверчиво переспросила Муха.
   – Мы вызовем в Москву ваших родителей. Встречаться с ними в период следствия вы не сможете, но я отвечаю за то, что письмо от них вы прочтете. Вашим родителям вы поверите?
   – Может быть. Не знаю. Вы можете их заставить говорить то, что вам нужно. Они все напишут, если вы их припугнете.
   – Как с вами нелегко. В таком случае не знаю, как вы можете в этом убедиться.
   – Я должна быть уверена, что с моей сестрой ничего не случится! – с надрывом произнесла Муха. – Я хочу это видеть своими глазами!
   – Ну а что бы вы хотели видеть? То, как ее примут в клинику?
   Муха заколебалась, потом ответила:
   – Хотя бы.
   – Ну ладно. – В его голосе зазвучало раздражение. – Времени на такие процедуры у нас нет. Но если вы нам настолько не доверяете, то поедем туда вместе. Я вообще не собирался ее туда везти лично. Надо дать машину, найти сопровождающего, оформить документы. Послушайте, а вы понимаете, что вас ждет, если милиция вас узнает в машине?
   Или в клинике? Ведь там тоже есть внутренняя охрана. Вы представляете, как отнесутся к вашей сестре, если вас прихватят вместе с ней – в одной машине? Вам бы только этого не хватало? Она и так измучена.
   Этот довод убедил Муху. Она набралась храбрости и довольно твердо сказала:
   – Ну ладно. Пусть она едет туда без меня. Но деньги я должна проверить.
   – Я сейчас займусь этим и привезу вам документы. Все, передайте трубку Дание.
   Дана сказала адвокату еще несколько слов о том, что надо торопиться, и положила трубку. Она была бледнее обычного, если такое вообще возможно. Даже желтизна ее лица казалась блеклой.
   – А теперь надо ждать, – сказала она. – Он приедет сюда, вы поедете в банк.
   – А ты?
   – Я останусь.
   – И мы с тобой уже не увидимся? Ты даже свидетельских показаний не будешь давать?
   – Да, насчет показаний, – сказала Дана. – Забыла тебе сказать. Упаси тебя Боже там заявить, что это я передавала тебе распоряжения Жумагалиева и деньги от него.
   – Что же я должна говорить?
   – Что виделась с ним лично, – объяснила Дана невозмутимым тоном. – Скажешь, что тебе велят.
   Так нужно Жумагалиеву. Я тут ни при чем. Если меня впутают – будет хуже.
   – Как тебе это удается всегда оставаться в стороне, а других топить? – задумчиво заметила Муха.
   Дана ничего не ответила. Она медленно прошла в ту комнату, где стояла постель Алии, нашла в углу стул, села на него и, казалось, уснула, положив голову на скрещенные руки.
   Муха присела к постели сестры и долго смотрела на нее. Та, казалось, спала. Этот сон был какой-то странный, мертвый, хотя слышалось ее дыхание. Муха никогда не видела у Алии такого выражения лица – в нем было что-то животное. "Ради кого я это делаю? – вдруг подумала она. – Ради нее? А что от нее осталось? А если она до конца жизни будет вот такой?
   Ей все равно, есть у нее деньги или нет… Ради матери, отца?.. Так это тоже глупости. Им для счастья хватило бы восьми тысяч, которые у меня при себе.
   Хватило бы навсегда. Так зачем я туда пойду? Семьи больше нет. А мне пропадать. Это бессмысленно".
   – Когда же он приедет? – сказала Муха.
   – Скоро, – раздался ответ из того угла, где дремала Дана. Она ответила немедленно, значит, все же не позволяла себе расслабиться.
   – Скорей бы…
   – Тебе так не терпится? – удивленно спросила Дана.
   – Представь себе, мне не терпится!
   – А ты не нервничай, – посоветовала Дана. – Что толку? Когда все кончено, нервничать бесполезно. Все равно ситуацию не изменишь. Знаешь, когда мне врачи сказали, что зрение не вернется, я тоже сперва занервничала. Да что там – занервничала! Это мягко сказано! Я бы на любую тюрьму согласилась, только бы видеть, только бы человеком быть… Ты и представить себе не можешь, что я тогда чувствовала. Я искала специалистов, Толеген мне помогал как только мог… Но все доктора говорили одно и то же – зрение потеряно навсегда. И когда мне это преподнесли как окончательный приговор, я сразу успокоилась. Абсолютно! И знаешь, я даже жалеть об этом перестала. Если все кончено – что уж теперь. Надо жить, как Бог дал. Главное – жить.
   – Какая ты умная… – раздраженно ответила Муха. – Я уеду, а ты ляжешь спать. Тебе-то что переживать? Убила девчонку, подставила парня, отправила меня в тюрягу. Совесть у тебя чиста.
   Дана не отреагировала. Несколько минут все молчали. Алия дышала все так же – тяжело, медленно, как будто на груди у нее лежал тяжелый груз. Вдруг она повернулась в постели и закашлялась.
   – Второй раз! – обеспокоенно наклонилась к ней Муха. – Алия! Ты меня слышишь?
   Алия слегка приподняла веки и посмотрела на сестру диким взглядом.
   – Это я. – Муха наклонилась еще ниже. – Ну, ты же меня узнала?
   Алия равнодушно закрыла глаза. Кашель ее отпустил, и теперь она дышала немного легче.
   – Может, у нее туберкулез? – спросила Муха.
   – В больнице выяснят. Это не повод для расстройства. Туберкулез лечится. Ее от всего вылечат. – Дана поежилась на своем стуле, снова уложила голову на колени. Было видно, что Дана бы с радостью послала собеседницу подальше – та не давала ей отдохнуть. Но она была вынуждена отвечать, чтобы удержать Муху от срыва. – Кстати. Не вздумай там давать показания насчет Ванькиной девчонки.
   – И мысли такой не было. – Муха положила голову на край постели и закрыла глаза. – С ним все кончено. Пусть выпутывается сам.
   – Час назад ты говорила другое.
   – Это было час назад. Целая жизнь прошла с тех пор.
   – В камере не болтай, – продолжала давать наставления Дана. – Не откровенничай, поняла? Если будут приставать – прикинься, что по-русски плохо рубишь.
   – Кто мне поверит? С такой-то фамилией.
   – Не важно, поверят или нет. Играй дурочку.
   Слушай только Якова Семеновича.
   – Он хороший адвокат?
   – Очень. Но у тебя будет другой.
   – Почему же? – расстроилась девушка. – Мне тоже нужен хороший адвокат! Или я для вас сортом пониже? На мне можно сэкономить?!
   – Да уж, двести тысяч – не хилая экономия… – заметила Дана. – Ты не расстраивайся заранее. Тот адвокат будет не хуже. Просто Якову Семеновичу не с руки заниматься сразу двоими. Тут разные дела. Тебя будет защищать его друг, он тоже очень известен в Москве. Без помощи ты, во всяком случае, не останешься. Пойми, ты совершила самую выгодную сделку в своей жизни.
   Ты же обыкновенная убийца, кто бы с тобой возился?! Кто бы тебе приплатил, чтобы ты туда пошла?
   Все это только потому, что Жумагалиеву ты очень нужна.
   – А когда я дам показания, какие надо, они на меня наплюют. Я сяду, а Жумагалиев выйдет.
   – Конечно, ты сядешь. Тут и говорить не о чем.
   Но и он так просто не отделается, – пояснила Дана. – Держись, и тебе помогут.
   – Что за бред! – воскликнула Муха. Ее вдруг охватила паника. – Прямо хоть подыхай… Нет, слушай, я плохо подумала. Я отказываюсь. К черту все это. Я не могу.
   Дана вскочила:
   – Ты что?! На твой счет уже поступили деньги!
   Сейчас он будет тут! С ума сошла?
   Муха вдруг откинула одеяло с сестры и закричала на нее:
   – Ну что ты тут разлеглась, корова?! Что глазами лупишь?! Не узнала меня?! Это ты меня впутала, это все из-за тебя! Дрянь! Из-за тебя я и убивать пошла! Да было бы из-за кого! Что пялишься, что – не признала?! Зараза, да тебе цена – копейка! Ты же на меня всегда плевала, дрянь мелкая! Ты мне жизнь поломала, это все ты, ты!