Страница:
Он взял руку, которую Гаррет пытался протянуть ему. Было очевидно, что раненому становится все хуже. Хриплое дыхание стало прерывистым. Изо рта и носа потекли струйки крови.
– Тут нашел… Хотел, когда вернемся… Хотел отдать… – Каждое слово давалось Рою с огромным трудом, но Майкл не останавливал его, понимая, что это уже ничего не даст. – Передай… Как жаль…
Голова откинулась. Гаррет всхлипнул и затих. Стингрей почувствовал подступающий к горлу ком. Он разжал пальцы Роя, сжимавшие его руку, и обнаружил на ладони сменный микрочип электронной книги. Не задумываясь, агент сунул крошечный прямоугольник в карман пиджака и освободившейся рукой закрыл другу глаза.
– Сэр! Четыре малые цели с востока. До нас – минут пятнадцать! – Заторможенное состояние Стингрея прервало появление сержанта, который добавил: – Второго такого боя нам не выдержать.
– Уходим! Собрать все, что можем унести. Раненых с собой. Убитых оставляем здесь. Мы вернемся за ними… – Проводив взглядом убежавшего собирать людей сержанта, Стингрей повернулся к телу Гаррета. – Я вернусь за тобой, Рой. Обязательно.
Чагги злился, считая, что сержант – сам гурянин, просто проявляет откровенную дискриминацию по расовому признаку. Томас, усмехаясь про себя, был почти согласен с сержантом, считая, что именно гуряне как нельзя лучше подходят для этой работы. Однако, видя раздражение товарища, он не стал ничего говорить на этот счет.
Выбранные для спуска собрались у расчищенного края шахты, тихо совещаясь и осматривая темную глубину через приборы ночного видения. Спускаться было решено с помощью единого армейского комплекта «Нить-6». Он выглядел как крупнокалиберный револьвер или как компактный гранатомет с массивным магазином барабанного типа. Торчавшие из барабана на добрых пару сантиметров гильзы являлись одновременно одноразовыми стволами. Выстрелом из него пристреливался к любому покрытию миниатюрный якорь с прикрепленной к нему стальной леской, способной выдержать до трехсот килограммов веса. Гильза автоматически отщелкивалась, превращаясь в Т-образную рукоятку, оснащенную курком и трехпозиционным тумблером. Сбоку на гильзе были намертво закреплены катушка с двадцатью метрами лески и мощным, компактным электродвигателем. Благодаря «таблетке» аккумулятора один выстрел обеспечивал возможность спуска и подъема пехотинца с экипировкой на глубину до двадцати метров. Боезапас комплекта позволял одному пехотинцу спуститься, а потом подняться уже до ста двадцати метров. В данном случае глубина не превышала пятидесяти метров.
– Ты там особо не лезь. Не забывай, что это разведывательная миссия, – напутствовал сержант идущего старшим капрала. – Главное – вернись со всеми людьми.
Тихие хлопки, шуршание разматывающейся лески, шарканье ботинок по стене, вновь хлопки крепящихся якорей и вот уже десять пехотинцев опустились на заваленное обломками дно шахты. Здесь стало ясно, что кабина, не выдержав веса упавших обломков, просто сложилась, словно карточный домик.
Быстро осмотревшись, бойцы обнаружили подобие створок, наполовину засыпанных кусками стен. Стараясь не шуметь, разведчики изучали плотно сдвинутые двери. Капрал жестами отдавал команды. Открыть проход естественным путем не представлялось возможным.
Десантники достали лазерный резак и осторожно пробили аккуратное отверстие. Через него пропустили суставчатую спицу оптоволоконного уса прибора скрытого наблюдения. Большой плюс этого прибора состоял в том, что он не использовал никакой электроники, являясь устройством опто-механическим. Значит, меньше опасность, что на него среагируют автоматические «сторожа».
Медленно вращая спицу в отверстии, капрал тщательно осматривал пространство за створами. Все напряженно ждали. Наконец, оторвавшись от глазка видоискателя, он, словно глухонемой, опять заговорил жестами. Все выглядело какой-то нереальной пантомимой. Они действовали так, будто работали вместе уже давно, а не влились в отделение при доукомплектации.
Тем же резаком аккуратно вырезали достаточный для прохода квадрат. Дорезая последнюю сторону, подсоединили держатели на мощных магнитных присосках. За эти держатели квадрат, вернее куб, втащили в шахту, чтобы не допустить грохота падающего железа. Пробравшимся внутрь открылись расходящиеся из лифтовой комнаты в три стороны коридоры. Местами полуразвалившиеся, они скупо освещались чудом выжившими светильниками. Никого не было видно и слышно.
Жестами капрал подозвал всех к себе.
– Возможно, дальше все еще больше разрушено. Думаю, можно активировать переговорные устройства и сканер-картограф, – зашептал он едва слышно. – Так мы хотя бы получим максимум информации.
– Но тогда и о нашем присутствии смогут узнать, – возразил немолодой гурянин с обезображенным огромным шрамом лицом.
– Да, если тут есть кому нас обнаружить. В любом случае, нас – десять человек, коридоры достаточно узки, чтобы мы могли легко организовать оборону даже при многократном преимуществе противника!
Было видно, что капрал для себя уже все решил и в советах особо не нуждается.
Подчиняясь команде, пехотинцы активировали свои ларингофоны и привели в рабочее состояние небольшой прибор, висевший за спиной одного из них. Прибор состоял из простейшего сканера пространства малого радиуса действия и компьютера. Все, что просвечивалось, даже соседние помещения – при условии не слишком толстых стен и перекрытий, – складывалось компьютером в единую трехмерную карту.
Группа двинулась по левому от створок коридору лишь потому, что чисто визуально он смотрелся лучше других. Встречающиеся им по дороге помещения выглядели хозяйственными или бытовыми, не балуя излишком оборудования или подобием информационных хранилищ.
Коридор петлял, уводя разведчиков через залы, разветвления и двери. Нигде не было трупов, и это свидетельствовало о том, что помещения не покидали в спешке. Либо в момент обстрела тут никого уже не было, либо погибших успели убрать позже.
Через некоторое время попали в другую комнату с лифтовыми створами, как две капли воды похожую на первую. Из нее точно так же расходились в три стороны коридоры. Но было и отличие, бросившееся в глаза всем: пульт управления сбоку от створов остался цел и тускло мерцал двумя клавишами с символами.
– Может, поднимемся с комфортом наверх? – Капрал кивнул на клавиши управления. – Стоит попробовать.
Ближайший к лифту пехотинец толкнул пальцем верхнюю клавишу. Несколько десятков секунд стояла абсолютная тишина. Они даже подумали, что лифт не работает. Вдруг раздался приглушенный зуммер, и створки плавно откатились в стороны. Кабина была пуста, и бойцы опустили вскинутое на звук оружие.
– Ахгар! Он и впрямь работает! – Нажавший клавишу осторожно заглянул в просторную кабину. – Прямо как в домах богатеньких столичных сынков. Скучновато тут все.
Лифт действительно походил на самый обычный. Матовый металл облицовки и граненые ряды клавиш на стене. Уже спокойно, не ломая ни над чем голову, все погрузились в него.
– Какую нажать? – Солдат рассматривал два ряда клавиш с незнакомыми символами.
– Жми все подряд, начиная с верхней. Этажи наверху как-то уцелели, раз лифт работает! – Капрал пытался представить, где на поверхности может находиться высокое, почти целое здание. Судя по клавишам, в нем должно быть не меньше двух десятков этажей.
– Понял. Поехали! – Боец ткнул в верхнюю кнопку, но вместо ожидаемого подъема лифт рухнул вниз.
– Ахгар раздери! К бою! – Капрал, поняв, что они спускаются, возможно, в самое логово врага, нажимал все подряд, пытаясь остановить лифт. Его команда была излишней, потому что все и без того заняли удобные для стрельбы из лифта позиции. Скоростной спуск сменился столь же быстрым торможением. Лифт замер. Створки скользнули в стороны.
– Огонь! – рявкнул капрал, не успев рассмотреть, кто стоит перед ним, а лишь осознав, что это живое существо. Сполохи дружного залпа разметали стоявших по другую сторону дверей. Но крики и приближающийся топот множества ног ясно говорили об опасности. Капралу наконец попалась нужная клавиша – створки закрылись, и лифт устремился вверх.
– Ахгар! Кто-нибудь успел их рассмотреть? – Он взглянул на молчаливых солдат.
– Лохматые – как медведи! – неуверенно пробормотал один.
Лифт остановился. Полуразрушенные коридоры встретили разведчиков далеким пока шумом погони. Шум быстро приближался из двух коридоров, в которых пехотинцы еще не были. Не имея никакого желания встречаться с неизвестным противником, они устремились к шахте, ведущей на поверхность. Они пробегали один из небольших залов, когда из бокового прохода стеганули молнии. Крики боли слились с визгом скротчеров. Не прекращая вести ответный огонь, бойцы пытались вытащить погибших и раненых товарищей. Но в это время на них обрушился огонь тех, кто преследовал их со стороны лифта. Пытаясь отбиться, разведчики стреляли без остановки по мечущимся в коридорах силуэтам. Однако гранисяне тоже не зевали, и вскоре лишь трое имперцев сохраняли способность сопротивляться, будучи легко раненными.
– Уходим! Мы уже никому не поможем, – прокричал капрал.
Оставив павших товарищей в надежде на то, что они мертвы, уцелевшие метнулись из зала. Бежали изо всех сил, не глядя по сторонам. Попав в лифтовую комнату, они одновременно почувствовали в соседнем коридоре движение, но не успели среагировать. Что-то смачно чавкнуло, зашуршало, и в бегущих гурян ударил, раскидывая их, словно кегли, и растекаясь, огромный ком мутного желе.
Капрал и еще один пехотинец страшно заорали, пытаясь стряхнуть с себя жидкость, но лишь еще больше размазали ее по себе. Их тела, размягчаясь, как воск у огня, быстро теряли форму. Третий, сбитый ударом края студенистой массы по нижней части ног, вскочил, чувствуя жгучую боль. Такую, словно его ступни по щиколотки опустили в кипящее масло. Боль вгрызлась в ноги, заставив глаза брызнуть слезами. Чувствуя хватку смерти, он все же прыгнул в вырезанную дыру, краем глаза заметив, что переставшие кричать товарищи еще шевелятся. Вернее, еще шевелится то, что от них осталось – кровавые бесформенные сгустки. Рыча от боли, он дополз на руках до свисающих лесок и, ухватившись за рукоять, нажал клавишу подъема.
Солдаты, держа скротчеры на изготовку, лежали по краям шахты, всматриваясь в темноту. Они давно слышали звуки отчаянного боя, но сержант не пустил вниз больше никого. Скоро все стихло, и с каждой секундой тишины таяла надежда. Вдруг снизу послышались неясные звуки, а потом зазвенела, приняв нагрузку, одна из лесок. Скротчеры уставились в шахту, но тут же стволы опустились. В полутьме появился один из разведчиков. Он не смог сам перебраться через край и только рычал, когда его вытаскивали. Бледность заливала его лицо, а ноги от колен мотались и тянулись, словно разогретый на солнце пластилин. Сержант и один из солдат склонились над ним, взрезая ножами штанины. Вдруг солдат вскрикнул, с ужасом глядя на свои пальцы. Он вляпался в сгусток желе на ноге вернувшегося, и теперь его собственные пальцы, размягчаясь, наполнились болью.
Сержант среагировал молниеносно, доверившись своей интуиции. Прижав руку солдата к земле, он коротким ударом ножа обрубил ему пальцы у самой ладони.
– Займитесь им! – крикнул он окружающим и вернулся к лежавшему гурянину. – Сейчас будет очень больно, сынок.
Студень, в который превращались ноги солдата, уже достиг колен. Торопливо отыскав в одном из ранцев лазерный резак, сержант, не раздумывая и не готовясь, полоснул по живому чуть выше середины бедра. Раненый вскрикнул и потерял сознание, а сержант пинком отбросил отрубленные ноги в сторону. Окружавшие засуетились, заливая перетянутые, но все еще кровоточащие обрубки активным «Спасателем» и делая инъекции. Солдату было абсолютно все равно. Для него война уже кончилась.
– Нет. Я просто… Да… – Мердок, оторвавшись от изучения корабля чужаков, пригласил рыжеволосую девушку посидеть в баре. – В общем… Да.
– Как романтично. Меня давно уже никто не приглашал на свидание! – Она улыбнулась весело и дружелюбно.
– Да? А я тоже ни разу не приглашал на свидание бойца спецназа! – Осмелев, пилот даже решился на шутку. – Так ты можешь уделить мне немного своего времени?
– Фил, оставляя нас троих в помощь тебе, сказал, что, согласно приказу Дика, любое содействие должно быть оказано тебе незамедлительно. – В зеленых глазах вновь заплясали искорки. – Указания командора не обсуждаются.
– Можно я еще кое о чем тебя попрошу? – Амос чувствовал, что совершенно не понимает, как Мия к нему относится. То он видел расположение и заинтересованность в ее глазах, то иронию и насмешку, граничившие с безразличием.
– Надеюсь, ты не начнешь немедленно требовать от меня любого содействия? Не хотелось бы тебе ничего ломать.
– Ну вот, так всегда. А я только настроился… – Мердок изобразил разочарование.
– Ничего, ничего. Пара хороших ударов отлично успокаивают желание! – Девушка похлопала его по плечу. – Проверено в армейских условиях.
– Вообще-то я хотел попросить тебя не брать с собой остальных… – Пилот посерьезнел.
– Ладно. Скажу Мичу, что он тебе не нравится.
– Я же не то хотел сказать.
– Нравится?
– Черт! Мия! Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной? – обиделся Мердок.
– Извини. Я не знаю, почему это происходит. Постараюсь исправиться. И, конечно, не возьму с собой ребят. Не обижайся, ладно?
– Да я не обижаюсь. Мы идем? – Амос вдруг почувствовал, что, если получит сейчас отказ, возможно, больше не решится повторить приглашение.
– Идем. Мне переодеться в вечернее платье? – Вдруг превратившись в кокетливую девчонку, она повернулась вокруг своей оси, позволяя рассмотреть затянутую в полевую форму прекрасную фигуру. – Я же совсем забыла. Мое лучшее платье в чистке, а мой личный портной еще не успел сшить следующее.
– Ничего… – Пилот с трудом заставил себя перевести взгляд на ее лицо. – Этот элегантный костюм для активного отдыха тебе очень идет.
– Ну что ж. Тогда вперед. У нас тут есть один неплохой повар. Не знаю, что его привело к нам. Ему самое место в каком-нибудь хорошем ресторане. Но раз уж он среди нас, грех не познакомить тебя с ним. Переберемся на «Аваттар» и предадимся чревоугодию. – Девушка увлекла Мердока к переходу из чужого корабля на прикрепленный к нему абордажник. – Иногда надо делать в работе легкомысленные паузы.
Не прошло и часа, как они входили в столовую «Аваттара». Там было совсем пусто. Подойдя к длинной стойке раздачи пищи, Мия постучала ладошкой по ее стальной поверхности. На звук из кухни высунулся старый грузный гурянин, облаченный в белые поварские одежды.
– Привет, Гард, – проворковала девушка, и лицо старика расплылось в улыбке. – Ты не мог бы соорудить нам что-нибудь вкусненькое?
– Здравствуй, моя девочка. Давненько не захаживала. Вся в работе. А кто это с тобой? Не похож на твоих друзей.
– Это пилот Мердок. – Мия вдруг смутилась. – Мы сейчас работаем вместе.
– Мир вашему дому. Смотри, пилот Мердок. – Гурянин спокойным, серьезным взглядом осмотрел Амоса. – Обидишь мою девочку – я тебе в суп мор для паразитов подсыплю.
– Гард… – Мия укоризненно покачала головой. – Так ты нас покормишь?
– Присаживайтесь! – Старик скрылся в кухне.
– Не обращай на его слова внимания. Мы с ним хорошие друзья, вот он за меня и волнуется… – Расположившись за столиком, девушка настольной кнопкой вызвала робота-официанта. – Выпьем что-нибудь?
– Может, стаканчик текилы? – пожал плечами пилот.
– Ага, вижу влияние командора! – Мия выставила на столик шесть пластиковых закрытых стаканчиков с текилой и пластиковый же лоточек с кубиками искусственного лайма, принесенные роботом.
– Не будем затягивать. Первый тост – за тех, кто с нами. А кто нас не ждет, тот нам и не нужен.
Они синхронно выпили, закусив кубиками лайма.
– Ты хорошо знаешь командора? – Мердок вдруг почувствовал укол ревности, на которую не имел никакого права, при мысли о том, как хорошо девушка из избранной боевой группы Дикаева может знать своего хозяина.
– Хорошо? Мы через многое прошли вместе. Надеюсь, что мы друзья. Он один из немногих, кому я верю. Ты, судя по всему, ему понравился. Он мало кого к себе приближает.
– Чем только – непонятно. Мы ничего вместе не проходили. С детства не дружим. Жизнь я ему не спасал. Скорее, наоборот. – Пилот говорил о том, о чем сам думал уже не раз.
– Так тоже бывает. Я вообще считаю, что дружба возникает совершенно незаслуженно и неоправданно. Как влюбленность. Она не за что-то – как и любовь. Она просто так.
– А кто та девушка, которая живет в его доме? – Амос вдруг вспомнил, как Дикаев не захотел говорить об этом.
– Ты ее видел? – Мия с любопытством посмотрела на Мердока. – Ну, разные есть версии. Тут нельзя сказать – знаю наверняка. Мне кажется наиболее правдоподобной такая. У командора была раньше любимая. Почти жена. У него больше никого из кровников нет, и она стала для него всем. Но что-то произошло – какой-то несчастный случай или вовсе не случай… В общем, она погибла. Он был в это время далеко и потом казнил себя, что не смог ее спасти. Искал виновных, но никого не нашел. Сильно пил и хотел смерти. Но потом вроде успокоился.
Девушка, замолчав, задумалась. В это время к столику подошел старый повар с тележкой-подносом.
– Что-то у вас не слишком счастливый вид для романтического свидания. – Гурянин, качая головой, выставлял на стол тарелки. – Вы, случайно, нервы друг другу не треплете?
– Нет, Гард, не волнуйся. Мы просто вспоминаем нашего общего знакомого, которому не очень-то везет в жизни, – успокоила старика Мия.
– Тогда ладно. Печаль и слезы сострадания полезны для души и угодны светлым богам. Сочувствуйте ему от чистого сердца, и боги попросят милостивую Архтангу подарить улыбку и ему, и вам самим.
– Ох Гард! – Мия улыбнулась повару. – Ты когда был помоложе, наверное, от девушек отбоя не знал?.. Что ты нам приготовил?
От выставленных тарелок аппетитно пахло мясом и пряностями, вызывающими обильное слюноотделение.
– Это – мясо, запеченное по старому гурянскому рецепту вместе с рублеными листьями лакута. Это – острый соус для макания кусочков мяса. Немного грубого хлеба. Чуть-чуть маринованной зелени. И кувшинчик молока, смешанного с мясным бульоном и свежей шинкованной зеленью… – Гард был доволен и словами девушки, и тем, как очевидно захлебывались слюной от вида и запаха его блюд гости.
– Потрясающе! – Мердок вдруг почувствовал, что безумно голоден. – Я думал, что на кораблях нет запасов свежего мяса.
– А их и нет! – Повар широко улыбнулся. – Только не расспрашивай меня, парень, из чего я все это сделал. Не волнуйся: мора в еду пока не намешал. Да, молоко пейте сначала горячим. Пища моя пусть даст вам благо.
Старик сделал жест, означавший у гурян благодарность богу плодородия и достатка Сингдарру за подаренную пищу, и оставил их. Некоторое время молчали, разбираясь и пробуя угощение.
– А эта-то девушка при чем? – Амос, не дождавшись продолжения, решил напомнить о себе.
– Девушка? Ах да. Ну, это не девушка. Вернее, не настоящая девушка. Это один из клонов Бергштайна. Точная копия любимой командора. Профессор якобы сделал ее по пряди волос. Только это ведь не она. Клон-слуга. Ее предназначение – служить и любить хозяина.
– Да. Понятно теперь, почему он не стал о ней разговаривать. – Пилот потянулся за стаканчиком текилы. – Надеюсь, командору все же улыбнется удача.
– Твои слова – да Господу в уши. – Мия подняла свой стаканчик. – Пусть ему повезет.
– Спасибо, что помог… – Хайес осматривал небольшое кафе в точно таком же припортовом городишке, как и на Атресе. Общим в городах было лишь наличие грузового порта да размеры. Имперский оказался несравнимо чище, современнее и словно бы даже светлее.
– Тебе спасибо, что расплатился. – Пилот довольно хрюкнул. – Ты – человек непростой. Мог бы и того… Как те, кто тебя ищет.
– Я всегда держу свое слово. А потом, это только деньги. Сколько их было, сколько будет. Все в этом мире по воле Всевышнего – и деньги, и удача, и сама жизнь. Видать, ангел-хранитель за моим плечом еще свой пост не сдал… – Стивен улыбнулся этому примитивному человеку, который показал себя совсем не навязчивым и не любопытным за время их недельного путешествия. – А скажи мне, мил человек, может, у тебя и по документам какой спец найдется?
– А что, у тебя еще есть деньги? – Глаза пилота вновь блеснули, как тогда, когда он проглотил наживку в виде пятнадцати тысяч. – А говорил – все.
– Тебе что, мало кажется того, что получил? Или пахать пришлось за них всерьез? – Хайес нахмурился.
– Ладно, ладно. Не серчай. По документам у меня тут никого нет. А сутенер один знакомый есть. Могу с ним перетереть. Может, он чем поможет. – Грязный комбинезон облизнулся, видимо, представив, какие проценты за посредничество в случае успешной сделки возьмет с приятеля. – Так что?
– А что? За спрос денег не берут. Что мне надо делать?
– Ничего. Посиди в этом кабаке. Я мигом обернусь. А там уж – как с ним договоритесь… – Он торопливо зашагал прочь.
Хайес вошел в светлый зал кабачка. Было еще слишком рано для посетителей, поэтому он был тут один. На звук подвешенного над дверью колокольчика появилась дородная гурянка – не молодая, но еще крепкая, как выносливая рабочая лошадка.
– Господин желает чего-нибудь? – Она едва заметно поморщилась, почувствовав идущий от него несвежий запах.
– Простите… – Стивен почувствовал себя неудобно. – Я только что из не очень комфортной поездки. Мне какое-нибудь дежурное блюдо.
– Есть мясной бульон с клецками и картофельный рулет с зеленью и грибами.
– Отлично. Давайте. – Хайес несколько секунд поразмышлял над выбором напитка. – И еще, пожалуйста, бокал белого сухого на ваш выбор, разбавленного пополам водой со льдом.
Он бы взял холодного пива, тем более что у этой хозяйки наверняка нашлось бы что-нибудь из терпких сортов розового гурянского. Но он боялся, что отяжелеет. А ведь ему предстояло еще многое сделать. Разбавленное водой вино отлично утоляло жажду, не пьяня. Не прошло и минуты, как гурянка вернулась, покачивая бедрами и неся заказанный обед.
– Пусть пища будет вам во благо. – Она аккуратно поставила все на стол и удалилась.
Восхитившись дразнящими ароматами и размерами порций, Стивен, смакуя, принялся за еду. Он приканчивал рулет, запивая вином, когда в дверях появился новый посетитель. Огромный черный гурянин в свободном светлом балахоне. Он, не осматриваясь, подошел к столику Хайеса.
– Ты позволишь присесть за твой столик, друг? – Дождавшись кивка, гурянин опустился на соседний стул. – Какие проблемы?
– Ты еще не в курсе? – Стивен отставил тарелку с недоеденным рулетом. – Угостить тебя чем-нибудь?
– Нет. Спасибо. Я не люблю… угощаться за чужой счет. – Гурянин внимательно осматривал человека, – Имя свое ты, конечно, не скажешь?
– Что в имени тебе моем? – усмехнулся Хайес, глядя собеседнику в глаза. – Я мог бы его назвать, но не хочу приносить в твой дом беду. Тут, поверь, права пословица: «Меньше знаешь – лучше спишь».
– Я так и думал. – Гурянин улыбнулся в ответ. – Ты мне нравишься. И, если ты платежеспособен, я тебе помогу. Есть у меня один хороший спец. А что потом делать будешь?
– Пока – строить новую жизнь. А там посмотрим… Сколько времени это займет?
– Строительство новой жизни? – Улыбка гурянина стала еще шире. – Ладно, я что-то расшутился. Не расплакаться бы. Весь пакет дня на три потянет. Если что особое захочешь, то дольше. Совершенству нет предела.
– Альтернативы все равно нет. Тогда дай совет, где можно на это время зависнуть. Помыться бы мне.
– Да. Воняет от тебя, как от дворового пса после дождя. Что тебе посоветовать? Можно в гостиницу. Только без документов это всегда большой риск. Лучше ко мне. Выделю номер по финансовым возможностям. Заодно девочки тебе нервы успокоят. Да и в магазин сходят, если за одежкой или едой пошлешь. У меня такие цыпочки есть – слазить не захочешь.
– Ладно, разберемся. По рукам.
– Отлично. Чувствую, что в твоем лице я нашел лучшего своего клиента. Надеюсь, документы, которые ты закажешь, потребуют побольше времени. А может, останешься у нас жить. Глядишь, бизнесом каким вместе займемся?.. Ладно, к этому разговору мы вернемся попозже. – Гурянин поднялся. – А сейчас, если ты не собираешься доедать этот чудесный рулет, пойдем. Иначе ты своим ароматом всех клиентов тут распугаешь.
– Тут нашел… Хотел, когда вернемся… Хотел отдать… – Каждое слово давалось Рою с огромным трудом, но Майкл не останавливал его, понимая, что это уже ничего не даст. – Передай… Как жаль…
Голова откинулась. Гаррет всхлипнул и затих. Стингрей почувствовал подступающий к горлу ком. Он разжал пальцы Роя, сжимавшие его руку, и обнаружил на ладони сменный микрочип электронной книги. Не задумываясь, агент сунул крошечный прямоугольник в карман пиджака и освободившейся рукой закрыл другу глаза.
– Сэр! Четыре малые цели с востока. До нас – минут пятнадцать! – Заторможенное состояние Стингрея прервало появление сержанта, который добавил: – Второго такого боя нам не выдержать.
– Уходим! Собрать все, что можем унести. Раненых с собой. Убитых оставляем здесь. Мы вернемся за ними… – Проводив взглядом убежавшего собирать людей сержанта, Стингрей повернулся к телу Гаррета. – Я вернусь за тобой, Рой. Обязательно.
* * *
Шахта лифта или чего-то на него похожего оказалась совершенно цела. Получивший разрешение на разведывательную вылазку сержант, несмотря на воинственную речь, не пустил вниз всех, а отрядил для спуска десять бойцов из отделения. Как ни хотелось Лакаскаду и Чагги посмотреть на ненавистных гранисян, им не повезло. Сержант лишь скользнул по ним взглядом, оставив в охранении. Вниз пошли одни гуряне.Чагги злился, считая, что сержант – сам гурянин, просто проявляет откровенную дискриминацию по расовому признаку. Томас, усмехаясь про себя, был почти согласен с сержантом, считая, что именно гуряне как нельзя лучше подходят для этой работы. Однако, видя раздражение товарища, он не стал ничего говорить на этот счет.
Выбранные для спуска собрались у расчищенного края шахты, тихо совещаясь и осматривая темную глубину через приборы ночного видения. Спускаться было решено с помощью единого армейского комплекта «Нить-6». Он выглядел как крупнокалиберный револьвер или как компактный гранатомет с массивным магазином барабанного типа. Торчавшие из барабана на добрых пару сантиметров гильзы являлись одновременно одноразовыми стволами. Выстрелом из него пристреливался к любому покрытию миниатюрный якорь с прикрепленной к нему стальной леской, способной выдержать до трехсот килограммов веса. Гильза автоматически отщелкивалась, превращаясь в Т-образную рукоятку, оснащенную курком и трехпозиционным тумблером. Сбоку на гильзе были намертво закреплены катушка с двадцатью метрами лески и мощным, компактным электродвигателем. Благодаря «таблетке» аккумулятора один выстрел обеспечивал возможность спуска и подъема пехотинца с экипировкой на глубину до двадцати метров. Боезапас комплекта позволял одному пехотинцу спуститься, а потом подняться уже до ста двадцати метров. В данном случае глубина не превышала пятидесяти метров.
– Ты там особо не лезь. Не забывай, что это разведывательная миссия, – напутствовал сержант идущего старшим капрала. – Главное – вернись со всеми людьми.
Тихие хлопки, шуршание разматывающейся лески, шарканье ботинок по стене, вновь хлопки крепящихся якорей и вот уже десять пехотинцев опустились на заваленное обломками дно шахты. Здесь стало ясно, что кабина, не выдержав веса упавших обломков, просто сложилась, словно карточный домик.
Быстро осмотревшись, бойцы обнаружили подобие створок, наполовину засыпанных кусками стен. Стараясь не шуметь, разведчики изучали плотно сдвинутые двери. Капрал жестами отдавал команды. Открыть проход естественным путем не представлялось возможным.
Десантники достали лазерный резак и осторожно пробили аккуратное отверстие. Через него пропустили суставчатую спицу оптоволоконного уса прибора скрытого наблюдения. Большой плюс этого прибора состоял в том, что он не использовал никакой электроники, являясь устройством опто-механическим. Значит, меньше опасность, что на него среагируют автоматические «сторожа».
Медленно вращая спицу в отверстии, капрал тщательно осматривал пространство за створами. Все напряженно ждали. Наконец, оторвавшись от глазка видоискателя, он, словно глухонемой, опять заговорил жестами. Все выглядело какой-то нереальной пантомимой. Они действовали так, будто работали вместе уже давно, а не влились в отделение при доукомплектации.
Тем же резаком аккуратно вырезали достаточный для прохода квадрат. Дорезая последнюю сторону, подсоединили держатели на мощных магнитных присосках. За эти держатели квадрат, вернее куб, втащили в шахту, чтобы не допустить грохота падающего железа. Пробравшимся внутрь открылись расходящиеся из лифтовой комнаты в три стороны коридоры. Местами полуразвалившиеся, они скупо освещались чудом выжившими светильниками. Никого не было видно и слышно.
Жестами капрал подозвал всех к себе.
– Возможно, дальше все еще больше разрушено. Думаю, можно активировать переговорные устройства и сканер-картограф, – зашептал он едва слышно. – Так мы хотя бы получим максимум информации.
– Но тогда и о нашем присутствии смогут узнать, – возразил немолодой гурянин с обезображенным огромным шрамом лицом.
– Да, если тут есть кому нас обнаружить. В любом случае, нас – десять человек, коридоры достаточно узки, чтобы мы могли легко организовать оборону даже при многократном преимуществе противника!
Было видно, что капрал для себя уже все решил и в советах особо не нуждается.
Подчиняясь команде, пехотинцы активировали свои ларингофоны и привели в рабочее состояние небольшой прибор, висевший за спиной одного из них. Прибор состоял из простейшего сканера пространства малого радиуса действия и компьютера. Все, что просвечивалось, даже соседние помещения – при условии не слишком толстых стен и перекрытий, – складывалось компьютером в единую трехмерную карту.
Группа двинулась по левому от створок коридору лишь потому, что чисто визуально он смотрелся лучше других. Встречающиеся им по дороге помещения выглядели хозяйственными или бытовыми, не балуя излишком оборудования или подобием информационных хранилищ.
Коридор петлял, уводя разведчиков через залы, разветвления и двери. Нигде не было трупов, и это свидетельствовало о том, что помещения не покидали в спешке. Либо в момент обстрела тут никого уже не было, либо погибших успели убрать позже.
Через некоторое время попали в другую комнату с лифтовыми створами, как две капли воды похожую на первую. Из нее точно так же расходились в три стороны коридоры. Но было и отличие, бросившееся в глаза всем: пульт управления сбоку от створов остался цел и тускло мерцал двумя клавишами с символами.
– Может, поднимемся с комфортом наверх? – Капрал кивнул на клавиши управления. – Стоит попробовать.
Ближайший к лифту пехотинец толкнул пальцем верхнюю клавишу. Несколько десятков секунд стояла абсолютная тишина. Они даже подумали, что лифт не работает. Вдруг раздался приглушенный зуммер, и створки плавно откатились в стороны. Кабина была пуста, и бойцы опустили вскинутое на звук оружие.
– Ахгар! Он и впрямь работает! – Нажавший клавишу осторожно заглянул в просторную кабину. – Прямо как в домах богатеньких столичных сынков. Скучновато тут все.
Лифт действительно походил на самый обычный. Матовый металл облицовки и граненые ряды клавиш на стене. Уже спокойно, не ломая ни над чем голову, все погрузились в него.
– Какую нажать? – Солдат рассматривал два ряда клавиш с незнакомыми символами.
– Жми все подряд, начиная с верхней. Этажи наверху как-то уцелели, раз лифт работает! – Капрал пытался представить, где на поверхности может находиться высокое, почти целое здание. Судя по клавишам, в нем должно быть не меньше двух десятков этажей.
– Понял. Поехали! – Боец ткнул в верхнюю кнопку, но вместо ожидаемого подъема лифт рухнул вниз.
– Ахгар раздери! К бою! – Капрал, поняв, что они спускаются, возможно, в самое логово врага, нажимал все подряд, пытаясь остановить лифт. Его команда была излишней, потому что все и без того заняли удобные для стрельбы из лифта позиции. Скоростной спуск сменился столь же быстрым торможением. Лифт замер. Створки скользнули в стороны.
– Огонь! – рявкнул капрал, не успев рассмотреть, кто стоит перед ним, а лишь осознав, что это живое существо. Сполохи дружного залпа разметали стоявших по другую сторону дверей. Но крики и приближающийся топот множества ног ясно говорили об опасности. Капралу наконец попалась нужная клавиша – створки закрылись, и лифт устремился вверх.
– Ахгар! Кто-нибудь успел их рассмотреть? – Он взглянул на молчаливых солдат.
– Лохматые – как медведи! – неуверенно пробормотал один.
Лифт остановился. Полуразрушенные коридоры встретили разведчиков далеким пока шумом погони. Шум быстро приближался из двух коридоров, в которых пехотинцы еще не были. Не имея никакого желания встречаться с неизвестным противником, они устремились к шахте, ведущей на поверхность. Они пробегали один из небольших залов, когда из бокового прохода стеганули молнии. Крики боли слились с визгом скротчеров. Не прекращая вести ответный огонь, бойцы пытались вытащить погибших и раненых товарищей. Но в это время на них обрушился огонь тех, кто преследовал их со стороны лифта. Пытаясь отбиться, разведчики стреляли без остановки по мечущимся в коридорах силуэтам. Однако гранисяне тоже не зевали, и вскоре лишь трое имперцев сохраняли способность сопротивляться, будучи легко раненными.
– Уходим! Мы уже никому не поможем, – прокричал капрал.
Оставив павших товарищей в надежде на то, что они мертвы, уцелевшие метнулись из зала. Бежали изо всех сил, не глядя по сторонам. Попав в лифтовую комнату, они одновременно почувствовали в соседнем коридоре движение, но не успели среагировать. Что-то смачно чавкнуло, зашуршало, и в бегущих гурян ударил, раскидывая их, словно кегли, и растекаясь, огромный ком мутного желе.
Капрал и еще один пехотинец страшно заорали, пытаясь стряхнуть с себя жидкость, но лишь еще больше размазали ее по себе. Их тела, размягчаясь, как воск у огня, быстро теряли форму. Третий, сбитый ударом края студенистой массы по нижней части ног, вскочил, чувствуя жгучую боль. Такую, словно его ступни по щиколотки опустили в кипящее масло. Боль вгрызлась в ноги, заставив глаза брызнуть слезами. Чувствуя хватку смерти, он все же прыгнул в вырезанную дыру, краем глаза заметив, что переставшие кричать товарищи еще шевелятся. Вернее, еще шевелится то, что от них осталось – кровавые бесформенные сгустки. Рыча от боли, он дополз на руках до свисающих лесок и, ухватившись за рукоять, нажал клавишу подъема.
Солдаты, держа скротчеры на изготовку, лежали по краям шахты, всматриваясь в темноту. Они давно слышали звуки отчаянного боя, но сержант не пустил вниз больше никого. Скоро все стихло, и с каждой секундой тишины таяла надежда. Вдруг снизу послышались неясные звуки, а потом зазвенела, приняв нагрузку, одна из лесок. Скротчеры уставились в шахту, но тут же стволы опустились. В полутьме появился один из разведчиков. Он не смог сам перебраться через край и только рычал, когда его вытаскивали. Бледность заливала его лицо, а ноги от колен мотались и тянулись, словно разогретый на солнце пластилин. Сержант и один из солдат склонились над ним, взрезая ножами штанины. Вдруг солдат вскрикнул, с ужасом глядя на свои пальцы. Он вляпался в сгусток желе на ноге вернувшегося, и теперь его собственные пальцы, размягчаясь, наполнились болью.
Сержант среагировал молниеносно, доверившись своей интуиции. Прижав руку солдата к земле, он коротким ударом ножа обрубил ему пальцы у самой ладони.
– Займитесь им! – крикнул он окружающим и вернулся к лежавшему гурянину. – Сейчас будет очень больно, сынок.
Студень, в который превращались ноги солдата, уже достиг колен. Торопливо отыскав в одном из ранцев лазерный резак, сержант, не раздумывая и не готовясь, полоснул по живому чуть выше середины бедра. Раненый вскрикнул и потерял сознание, а сержант пинком отбросил отрубленные ноги в сторону. Окружавшие засуетились, заливая перетянутые, но все еще кровоточащие обрубки активным «Спасателем» и делая инъекции. Солдату было абсолютно все равно. Для него война уже кончилась.
* * *
– Это свидание? – Глаза Мии искрились улыбкой, и Амос опять не мог понять, что это: насмешка или задорное веселье?– Нет. Я просто… Да… – Мердок, оторвавшись от изучения корабля чужаков, пригласил рыжеволосую девушку посидеть в баре. – В общем… Да.
– Как романтично. Меня давно уже никто не приглашал на свидание! – Она улыбнулась весело и дружелюбно.
– Да? А я тоже ни разу не приглашал на свидание бойца спецназа! – Осмелев, пилот даже решился на шутку. – Так ты можешь уделить мне немного своего времени?
– Фил, оставляя нас троих в помощь тебе, сказал, что, согласно приказу Дика, любое содействие должно быть оказано тебе незамедлительно. – В зеленых глазах вновь заплясали искорки. – Указания командора не обсуждаются.
– Можно я еще кое о чем тебя попрошу? – Амос чувствовал, что совершенно не понимает, как Мия к нему относится. То он видел расположение и заинтересованность в ее глазах, то иронию и насмешку, граничившие с безразличием.
– Надеюсь, ты не начнешь немедленно требовать от меня любого содействия? Не хотелось бы тебе ничего ломать.
– Ну вот, так всегда. А я только настроился… – Мердок изобразил разочарование.
– Ничего, ничего. Пара хороших ударов отлично успокаивают желание! – Девушка похлопала его по плечу. – Проверено в армейских условиях.
– Вообще-то я хотел попросить тебя не брать с собой остальных… – Пилот посерьезнел.
– Ладно. Скажу Мичу, что он тебе не нравится.
– Я же не то хотел сказать.
– Нравится?
– Черт! Мия! Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной? – обиделся Мердок.
– Извини. Я не знаю, почему это происходит. Постараюсь исправиться. И, конечно, не возьму с собой ребят. Не обижайся, ладно?
– Да я не обижаюсь. Мы идем? – Амос вдруг почувствовал, что, если получит сейчас отказ, возможно, больше не решится повторить приглашение.
– Идем. Мне переодеться в вечернее платье? – Вдруг превратившись в кокетливую девчонку, она повернулась вокруг своей оси, позволяя рассмотреть затянутую в полевую форму прекрасную фигуру. – Я же совсем забыла. Мое лучшее платье в чистке, а мой личный портной еще не успел сшить следующее.
– Ничего… – Пилот с трудом заставил себя перевести взгляд на ее лицо. – Этот элегантный костюм для активного отдыха тебе очень идет.
– Ну что ж. Тогда вперед. У нас тут есть один неплохой повар. Не знаю, что его привело к нам. Ему самое место в каком-нибудь хорошем ресторане. Но раз уж он среди нас, грех не познакомить тебя с ним. Переберемся на «Аваттар» и предадимся чревоугодию. – Девушка увлекла Мердока к переходу из чужого корабля на прикрепленный к нему абордажник. – Иногда надо делать в работе легкомысленные паузы.
Не прошло и часа, как они входили в столовую «Аваттара». Там было совсем пусто. Подойдя к длинной стойке раздачи пищи, Мия постучала ладошкой по ее стальной поверхности. На звук из кухни высунулся старый грузный гурянин, облаченный в белые поварские одежды.
– Привет, Гард, – проворковала девушка, и лицо старика расплылось в улыбке. – Ты не мог бы соорудить нам что-нибудь вкусненькое?
– Здравствуй, моя девочка. Давненько не захаживала. Вся в работе. А кто это с тобой? Не похож на твоих друзей.
– Это пилот Мердок. – Мия вдруг смутилась. – Мы сейчас работаем вместе.
– Мир вашему дому. Смотри, пилот Мердок. – Гурянин спокойным, серьезным взглядом осмотрел Амоса. – Обидишь мою девочку – я тебе в суп мор для паразитов подсыплю.
– Гард… – Мия укоризненно покачала головой. – Так ты нас покормишь?
– Присаживайтесь! – Старик скрылся в кухне.
– Не обращай на его слова внимания. Мы с ним хорошие друзья, вот он за меня и волнуется… – Расположившись за столиком, девушка настольной кнопкой вызвала робота-официанта. – Выпьем что-нибудь?
– Может, стаканчик текилы? – пожал плечами пилот.
– Ага, вижу влияние командора! – Мия выставила на столик шесть пластиковых закрытых стаканчиков с текилой и пластиковый же лоточек с кубиками искусственного лайма, принесенные роботом.
– Не будем затягивать. Первый тост – за тех, кто с нами. А кто нас не ждет, тот нам и не нужен.
Они синхронно выпили, закусив кубиками лайма.
– Ты хорошо знаешь командора? – Мердок вдруг почувствовал укол ревности, на которую не имел никакого права, при мысли о том, как хорошо девушка из избранной боевой группы Дикаева может знать своего хозяина.
– Хорошо? Мы через многое прошли вместе. Надеюсь, что мы друзья. Он один из немногих, кому я верю. Ты, судя по всему, ему понравился. Он мало кого к себе приближает.
– Чем только – непонятно. Мы ничего вместе не проходили. С детства не дружим. Жизнь я ему не спасал. Скорее, наоборот. – Пилот говорил о том, о чем сам думал уже не раз.
– Так тоже бывает. Я вообще считаю, что дружба возникает совершенно незаслуженно и неоправданно. Как влюбленность. Она не за что-то – как и любовь. Она просто так.
– А кто та девушка, которая живет в его доме? – Амос вдруг вспомнил, как Дикаев не захотел говорить об этом.
– Ты ее видел? – Мия с любопытством посмотрела на Мердока. – Ну, разные есть версии. Тут нельзя сказать – знаю наверняка. Мне кажется наиболее правдоподобной такая. У командора была раньше любимая. Почти жена. У него больше никого из кровников нет, и она стала для него всем. Но что-то произошло – какой-то несчастный случай или вовсе не случай… В общем, она погибла. Он был в это время далеко и потом казнил себя, что не смог ее спасти. Искал виновных, но никого не нашел. Сильно пил и хотел смерти. Но потом вроде успокоился.
Девушка, замолчав, задумалась. В это время к столику подошел старый повар с тележкой-подносом.
– Что-то у вас не слишком счастливый вид для романтического свидания. – Гурянин, качая головой, выставлял на стол тарелки. – Вы, случайно, нервы друг другу не треплете?
– Нет, Гард, не волнуйся. Мы просто вспоминаем нашего общего знакомого, которому не очень-то везет в жизни, – успокоила старика Мия.
– Тогда ладно. Печаль и слезы сострадания полезны для души и угодны светлым богам. Сочувствуйте ему от чистого сердца, и боги попросят милостивую Архтангу подарить улыбку и ему, и вам самим.
– Ох Гард! – Мия улыбнулась повару. – Ты когда был помоложе, наверное, от девушек отбоя не знал?.. Что ты нам приготовил?
От выставленных тарелок аппетитно пахло мясом и пряностями, вызывающими обильное слюноотделение.
– Это – мясо, запеченное по старому гурянскому рецепту вместе с рублеными листьями лакута. Это – острый соус для макания кусочков мяса. Немного грубого хлеба. Чуть-чуть маринованной зелени. И кувшинчик молока, смешанного с мясным бульоном и свежей шинкованной зеленью… – Гард был доволен и словами девушки, и тем, как очевидно захлебывались слюной от вида и запаха его блюд гости.
– Потрясающе! – Мердок вдруг почувствовал, что безумно голоден. – Я думал, что на кораблях нет запасов свежего мяса.
– А их и нет! – Повар широко улыбнулся. – Только не расспрашивай меня, парень, из чего я все это сделал. Не волнуйся: мора в еду пока не намешал. Да, молоко пейте сначала горячим. Пища моя пусть даст вам благо.
Старик сделал жест, означавший у гурян благодарность богу плодородия и достатка Сингдарру за подаренную пищу, и оставил их. Некоторое время молчали, разбираясь и пробуя угощение.
– А эта-то девушка при чем? – Амос, не дождавшись продолжения, решил напомнить о себе.
– Девушка? Ах да. Ну, это не девушка. Вернее, не настоящая девушка. Это один из клонов Бергштайна. Точная копия любимой командора. Профессор якобы сделал ее по пряди волос. Только это ведь не она. Клон-слуга. Ее предназначение – служить и любить хозяина.
– Да. Понятно теперь, почему он не стал о ней разговаривать. – Пилот потянулся за стаканчиком текилы. – Надеюсь, командору все же улыбнется удача.
– Твои слова – да Господу в уши. – Мия подняла свой стаканчик. – Пусть ему повезет.
* * *
– Вот и славненько. – Пилот спрятал пачку империалов в нагрудный карман грязного комбинезона. – Вот и славненько.– Спасибо, что помог… – Хайес осматривал небольшое кафе в точно таком же припортовом городишке, как и на Атресе. Общим в городах было лишь наличие грузового порта да размеры. Имперский оказался несравнимо чище, современнее и словно бы даже светлее.
– Тебе спасибо, что расплатился. – Пилот довольно хрюкнул. – Ты – человек непростой. Мог бы и того… Как те, кто тебя ищет.
– Я всегда держу свое слово. А потом, это только деньги. Сколько их было, сколько будет. Все в этом мире по воле Всевышнего – и деньги, и удача, и сама жизнь. Видать, ангел-хранитель за моим плечом еще свой пост не сдал… – Стивен улыбнулся этому примитивному человеку, который показал себя совсем не навязчивым и не любопытным за время их недельного путешествия. – А скажи мне, мил человек, может, у тебя и по документам какой спец найдется?
– А что, у тебя еще есть деньги? – Глаза пилота вновь блеснули, как тогда, когда он проглотил наживку в виде пятнадцати тысяч. – А говорил – все.
– Тебе что, мало кажется того, что получил? Или пахать пришлось за них всерьез? – Хайес нахмурился.
– Ладно, ладно. Не серчай. По документам у меня тут никого нет. А сутенер один знакомый есть. Могу с ним перетереть. Может, он чем поможет. – Грязный комбинезон облизнулся, видимо, представив, какие проценты за посредничество в случае успешной сделки возьмет с приятеля. – Так что?
– А что? За спрос денег не берут. Что мне надо делать?
– Ничего. Посиди в этом кабаке. Я мигом обернусь. А там уж – как с ним договоритесь… – Он торопливо зашагал прочь.
Хайес вошел в светлый зал кабачка. Было еще слишком рано для посетителей, поэтому он был тут один. На звук подвешенного над дверью колокольчика появилась дородная гурянка – не молодая, но еще крепкая, как выносливая рабочая лошадка.
– Господин желает чего-нибудь? – Она едва заметно поморщилась, почувствовав идущий от него несвежий запах.
– Простите… – Стивен почувствовал себя неудобно. – Я только что из не очень комфортной поездки. Мне какое-нибудь дежурное блюдо.
– Есть мясной бульон с клецками и картофельный рулет с зеленью и грибами.
– Отлично. Давайте. – Хайес несколько секунд поразмышлял над выбором напитка. – И еще, пожалуйста, бокал белого сухого на ваш выбор, разбавленного пополам водой со льдом.
Он бы взял холодного пива, тем более что у этой хозяйки наверняка нашлось бы что-нибудь из терпких сортов розового гурянского. Но он боялся, что отяжелеет. А ведь ему предстояло еще многое сделать. Разбавленное водой вино отлично утоляло жажду, не пьяня. Не прошло и минуты, как гурянка вернулась, покачивая бедрами и неся заказанный обед.
– Пусть пища будет вам во благо. – Она аккуратно поставила все на стол и удалилась.
Восхитившись дразнящими ароматами и размерами порций, Стивен, смакуя, принялся за еду. Он приканчивал рулет, запивая вином, когда в дверях появился новый посетитель. Огромный черный гурянин в свободном светлом балахоне. Он, не осматриваясь, подошел к столику Хайеса.
– Ты позволишь присесть за твой столик, друг? – Дождавшись кивка, гурянин опустился на соседний стул. – Какие проблемы?
– Ты еще не в курсе? – Стивен отставил тарелку с недоеденным рулетом. – Угостить тебя чем-нибудь?
– Нет. Спасибо. Я не люблю… угощаться за чужой счет. – Гурянин внимательно осматривал человека, – Имя свое ты, конечно, не скажешь?
– Что в имени тебе моем? – усмехнулся Хайес, глядя собеседнику в глаза. – Я мог бы его назвать, но не хочу приносить в твой дом беду. Тут, поверь, права пословица: «Меньше знаешь – лучше спишь».
– Я так и думал. – Гурянин улыбнулся в ответ. – Ты мне нравишься. И, если ты платежеспособен, я тебе помогу. Есть у меня один хороший спец. А что потом делать будешь?
– Пока – строить новую жизнь. А там посмотрим… Сколько времени это займет?
– Строительство новой жизни? – Улыбка гурянина стала еще шире. – Ладно, я что-то расшутился. Не расплакаться бы. Весь пакет дня на три потянет. Если что особое захочешь, то дольше. Совершенству нет предела.
– Альтернативы все равно нет. Тогда дай совет, где можно на это время зависнуть. Помыться бы мне.
– Да. Воняет от тебя, как от дворового пса после дождя. Что тебе посоветовать? Можно в гостиницу. Только без документов это всегда большой риск. Лучше ко мне. Выделю номер по финансовым возможностям. Заодно девочки тебе нервы успокоят. Да и в магазин сходят, если за одежкой или едой пошлешь. У меня такие цыпочки есть – слазить не захочешь.
– Ладно, разберемся. По рукам.
– Отлично. Чувствую, что в твоем лице я нашел лучшего своего клиента. Надеюсь, документы, которые ты закажешь, потребуют побольше времени. А может, останешься у нас жить. Глядишь, бизнесом каким вместе займемся?.. Ладно, к этому разговору мы вернемся попозже. – Гурянин поднялся. – А сейчас, если ты не собираешься доедать этот чудесный рулет, пойдем. Иначе ты своим ароматом всех клиентов тут распугаешь.